Июнь 1869 г.

1 июня. Сильно искушался сегодня пред литургией из-за старого подризника, который протоиерей велел дать мне для служения. Огорчился я на него за его скупость, по которой он даже в воскресение жалеет дать порядочный подризник. Всю обедню была тягота и теснота во мне и горечь. Немощен был духом и телом. Святые Дары совершил спокойно; причастился с верою и дерзновением. Вечерню совершил с слабым духом, претыкался от смущения и боязни. Пред вечерей спал. За обедом ел ватрушку; выпил рюмку английской горькой водки. После вечерни при совершении Таинства Крещения при служении молебна и напутствия больной успокоился и очистился духом. О, какую немощь наводит на душу излишество пищи и пития! Домой пришедши, расстроился оттого, что жена не давала мне любимого куска, хотя и знал, что это она делала по своей любви ко мне и ревности к сохранению меня от всего вредного. Какой я своенравный и сластолюбивый! Из-за сладкого куска на жену рассердился и, озлобившись, не хотел ничего есть! Где же разум? Где рассуждение, смысл? Где терпение, кротость, незлобие? Где тихость и покорность? Где любовь супружеская и христианская? Из-за сладкого ли куска мы лишаем себя Божественного мира и оскорбляем Духа благодати и Господа нашего Иисуса Христа? Господи! Согреших пред Тобою! Помилуй, помилуй, помилуй мя!

О плоть всезлобная, вселукавая, сластолюбивая, глупая, слепая, своенравная, корыстолюбивая, гордая, тщеславная, ленивая! – как я доселе не распинаю тебя?

Распинай щегольство, лакомство плоти; распинай гордость, честолюбие и тщеславие ее; распинай злобу, зависть и недоброжелательство ея; распинай уныние, леность, сонливость ея; распинай мление от зрения тленной и однодневной красоты человеческой. Непрестанно будь на страже своего сердца. Из-за чего у нас чаще всего бывают огорчения, ссоры и раздоры? Из-за одежды, пищи, питья, преимуществ, из-за денег, из-за жилища, из-за женщин и подобного – словом, из-за земных привязанностей. И сколько страдаем мы душой и телом от этих пристрастий, и при всем том не научились еще искать всеми силами горних благ и презирать дольняя, не научились жить во взаимной любви и мире и эти последние блага ценить выше всего и для сохранения их жертвовать всем тленным, земным, временным. В нас живут мысленные звери, именно: гордость, честолюбие, зависть, злоба, страсть к пище и питью, одеждобесие, страсть к преимуществам и отличиям, тщеславие, блуд, уныние, отчаяние, недовольство, своенравие, противление, упрямство. Счастлив, кто познает себя и этих зверей будет ежедневно поражать. Надобно быть благодарными к тем людям, которые по действию Божию своими отношениями к нам обнаруживают нахождение в нас этих зверей. Хотя это и прискорбно и раздражает нас, но надо претерпеть противность и вынести лютость неудовлетворенной страсти. Например, тебе не дают той одежды, которую ты любишь, знака отличия, которого нетерпеливо ожидаешь, лакомого куска.

Безумец, скот несмысленный, я постоянно окрадываюсь от чревоугодия и жадности! Ежедневно предаюсь богомерзкому лакомству! Июня 3-го дня 1869.

Всё туне получил я от Бога, ничего своего у меня нет, – зачем же я жалею снедей сладких, и пития, и денег, и одежд ближнему, или даже жилища, как будто бы это было мое? Доколе не возьму сего в разум и доколе буду оскорблять Бога и ближнего моим самолюбием и корыстолюбием? Доколе гордость?

3-го июня. Благодарю Господа, великое чудо благости и силы Своея надо мною сотворившего в нынешнюю литургию, грех мой очистившего, оброцы его – смерть⁸⁴ – во мне умертвившего и жизнь и святыню Свою Божественную мне даровавшего с миром, пространством, свободою и дерзновением и чудно меня претворившего.

Что лучше и ближе к истине: образ ли Распятого на древе или злате носить на своих персях и в виду других и иногда не любить Его Самого в сердце – или Самого Его носить в сердце, например чрез причастие Святых Таин? Конечно, лучше и ближе к истине Самого Его носить в сердце, и мир Его, и святыню Его, и любовь к Нему единому, не разделяемую прелюбодейно между златом и Им Самим, ибо для многих златой крест начал служить предлогом к тщеславию и гордости. Образ ли или Первообраз дороже? Конечно Первообраз. И если бы все имели в себе первообразы, тогда не нужны были бы и образы и иконы.

И в помыслах сердца никого не презирай, никому не завидуй, никому не груби, не досаждай, ни с кем не разглагольствуй рьяно – да не окрадывает тебя непрестанно диавол и да не возненавидишь брата своего и на деле, при свидании с ним. Равно не воображай ничьего красивого лица и не услаждайся им внутренно, да не распалится воображение твое и плоть твоя и да не искусит тебя диавол плотскою любовию.

В чем я недостаток терплю? Всё имею по благости Божией, несмотря на то что ежедневно уделяю нищим. И Господь посылает мне, не дает мне оскудеть. Чего же мне унывать при подаче милостыни, зачем раздражаться, негодовать на нищих? Служи до конца Богу, прославляй имя Божие и сан священства. Да светит свет ваш пред людьми [Мф. 5, 16].

К чему я безумствовал – ярился на нищих, неотступно преследовавших меня, и в ярости ущипнул одного из них в руку чрез одежду? К чему плоть моя сытая беснуется? Потому ли, что лишаюсь стяжаний, денег, а она любостяжательна? Последнее ли я отдавал? Где сострадание к бедности? Где любовь к ближнему, как к себе? Где уды⁸⁵ Христовы? Где тело едино? Где вера, где надежда на Христа – питателя и промыслителя всей твари? Где небесное жительство? Где беспристрастие к земному? Увы, душа моя, злая, гордая, любостяжательная, самолюбивая, вся ты привязалась к земному и забыла горнее, ты – причастница Божественного Тела и Крови!

(3 июня. После вечерни. Как я не дорожу миром Божиим, которого нет ничего дороже! Как вредно смущение для души и тела! Как волнуется кровь! Как растлевается дух, этот храм Божий!)

Вот жестокое и неумолимое божество – плоть наша, которое непрестанно требует себе бесчисленных жертв: то избранных яств и напитков, то табаку разного роду, то палат преукрашенных, то дач роскошных, то театров, клубов, то одежд модных, то сребреников бесчисленных и прочего и прочего – и которое само наконец будет бездушным трупом, съедено будет червями и смешается с прахом – с тем прахом, который мы теперь попираем ногами. И чем больше приносим этому идолу плоти жертв, тем он больше беснуется, тем больше требует, тем больше бичует рабов своих; возьмите в пример сребролюбца, пьяницу, объедалу, картежника, курильщика страстного, охотника до театров, до маскарадов, блудника и прочих. Чем больше наедается, тем более делается алчным.

Чем я лакомее ем, тем больше я беснуюсь на нищих, когда неотступно ходят за мною и припрашивают у меня. Надо умереннее и проще есть-пить; о воздержании ревновать, о посте, о умерщвлении и порабощении своей плоти. Усмиряю и порабощаю тело моег дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным [1Кор. 9, 27].

Дело-то могло бы обойтись просто, спокойно, а мы нашумим бездну, зла наберемся пропасть по своей глупости и по своему пристрастию к временному и по ненадеянию на промысл Божий.

К чему я откармливаю и всячески довольствую этого зверя – плоть свою, противницу мою, губительницу души моей, противницу горнего жительства, сообщницу и подругу диавола, эту гниль, этот прах? это зловоние? эту противницу евангельской жизни, противницу любви к Богу и ближнему? От ней происходит гордыня, злоба, хула, лихоимство, обиды, око лукаво, любодеяния и прелюбодеяния, татьбы, лжесвидетельства.

Ненавидя другого, прежде всего делаешь зло себе; уязвляя другого, уязвляешь себя; во всяком грехе жалок прежде всего тот, кто делает грех, и потому достоин сожаления всякий грешник. Отнюдь не согрешай ни словом, ни делом, ни помышлением.

Доселе я идолопоклонник, несмотря на частое причащение Святых Таин Христовых, доселе я угождаю чреву и как бы полагаю жизнь в ядении и питии, подобно иудеям, о коих сказано: сел народ есть и пить, а после встал играть [Исх. 32, 6]. Не будьте... идолопоклонниками [1Кор. 10, 7].

Собайона делает меня собакой (лакомое блюдо из булки, изжаренной с яйцами, изюмом, сахаром, хересом).

Этот курительный табак, эта запаленная сигара и папироса не способствуют ли воспламенению плоти и плотских страстей, как в излишестве и не вовремя употребленное вино, пиво; этот сладкий чай, этот сладкий кофе, в излишестве употребляемый, не возбуждает ли чрезмерно плоти? Не нужно ли христианам, которые обязались при крещении умерщвлять и порабощать тело свое [1Кор. 9, 27] и не творить плотоугодия в похоти [Рим. 13, 14], быть мертвыми греху, а живыми Богу [Рим. 6, 11], позаботиться о обуздании похотей плотских и оставить излишнее употребление всего сказанного? А какое излишество-то бывает, Боже мой! Иной сожжет в день пятьдесят-шестьдесят папирос или от пяти до двадцати сигар! Чаю выпьет от шести до двадцати стаканов в день, при жидкой похлебке, а иная любительница кофе от восьми до шестнадцати чашек в день! А пива-то, пива сколько выпивается! Отчего эта несоразмерная или непомерная толщина, при которой человек едва двигается? От пива. О, идолопоклонство! О, чрево! Отчего в нынешнее время больше чем когда-либо случаев любодеяния и прелюбодеяния? Отчего юношество стало развратнее, чем прежде? Оттого, что ныне особенно все дозволяют себе всевозможное угождение плотским похотям, всевозможно разжигают нечистый сосуд плоти – табаком, вином, чаем, кофе, шоколадом, разными разностями.

Все скоморохи, фигляры, астрологи, актеры и актрисы находят в нашем городе радушный прием и получают иногда огромную сумму за один или два-три часа – а нищих призреть некому, хоть погибай с голоду и холоду.

Устроен по тщеславию приют для детей и столовая для нищих – и этот приют, полезный для немногих, решительно лишил всякой милостыни самую большую часть бедных. В театр, в клуб, на физическое или астрономическое представление, на лекцию идут толпами, а в церковь ученые и богатые умники и заглянуть не хотят.

Начертать программу действий священника или протоиерея и благочинного по отношению к причту, к прихожанам (в особенности надо позаботиться о связи между теми и другими) и сообразно с программой действовать постоянно, стремясь всемерно к осуществлению ее.

Чем меньше внешних благ – пищи, одежды, денег, тем лучше: тем больше свободы духовной, парения в высоту. Чего же я жалею подавать щедро милостыню? Диавол отвращает меня от милостыни: он вооружает на нищих, он стесняет сердце, он бодет, разжигает любовью к стяжанию, он внушает ненадеяние на Промысл.

Молока не пить на ночь. Скоромная пища совсем мне не нужна и вредна. Спать днем в летнее время очень вредно.

Мы забываем постоянно умерщвлять и порабощать плоть свою, а она не забывает постоянно умерщвлять и порабощать себе нашу душу. Не лучше ли всегда подвизаться в умерщвлении плоти и порабощении ее душе?

Посты, говорят, не нужны. И не постятся: едят сплошь мясо; а от несоблюдения постов особенно воюет блудная страсть – и вот происходит частое осквернение тела блудом, и растлевается храм Божий. Знают ли нарушители постов об этой связи между скоромной пищей и нечистотою? Во всем верят докторам, а не Церкви и священникам. Доктор предпишет как рецепт совокупление для здоровья, и пациент должен слушать доктора – сделать намеренное нарушение заповеди Божией. А Церковь предписала бы такому пациенту пост и молитву с земными поклонами да лежание на голой земле.

Бесплотный враг нудит ко греху насилием, скорбию, бодением или жалением (оттуда жаление чего-либо, например сластей, денег, одежды ближнему), подстреканием, болезнию, заныванием сердца. Надобно противиться врагу с твердою верою и не исполнять похотей сердца – и он убежит.

Что за тленная плоть! Чем сытее, тем больше жадничает, бесится; чем богаче, тем богаче быть хочет – от всех готова всё отнять и сама завладеть.

Давно бы надо было мне быть беспечальным касательно земных благ и возложить всё упование на Питателя всякой твари, ибо доселе вот уже сорок лет Господь щедро питал меня и подавал всё необходимое, – искать же Царствия Божия и правды Его в себе и в других. А то Царствие Божие не пришло еще ко мне, ибо я часто мечусь, а не мирствую в себе. Простоту сердечную должен я стяжать, по которой всё многоразличие земных благ я должен считать постоянно за сор, прах, тлен, гной, за тень, за водяные пузыри, а блага небесные считать существенными, вечными, каковы они и есть. Блага земные мятут дух, а небесные умиротворяют: те блага – моль для сердца, червь сосущий или змий, жалящий душу, а эти (небесные) – бальзам целительный и благоуханный для сердца, мир, радость, свобода, пространство.

Отчего иногда бегут от проповедей наших? Оттого, что слушатели чутьем чуют, что проповедник сам не делает того, что говорит, и лицемерит на церковной кафедре, а именно: что те добродетели, о которых он проповедует, для него самого – страна недоведомая, или даже пороки, противоположные этим добродетелям; что он, возлагая на плечи человеческие неудобоносимые тяжести, сам не хочет дотронуться до них перстом [Мф. 23, 4; Лк. 11, 46]; или оттого, что проповедник на кафедре дозволяет себе неприличные его сану дерзости, например приказывает запереть двери церковные, или допускает неприличные манеры, возбуждающие улыбку и отвращение. В нашем народе есть жажда к слушанию слова Божия, только сами проповедники часто поставляют себя сами в неблагоприятное отношение к мирянам и тем отталкивают от себя слушателей.

Дозволяя скоромные кушанья в пост, ты произносишь сам на себя суд; предпочитая приятные и питательные и запрещенные кушанья заповеди церковной и своему душевному спасению, сам решаешь вопрос о том, чего ты ищешь: горнего или дольнего,– что ты ищешь именно дольнего. Ища и желая сладких яств, ты показываешь, что ты – раб чрева. Не угодно ли тебе употреблять почаще в пищу сухарь черного хлеба с водою и в этом иметь весь обед? Ужас как много отнимает у меня чрево времени для угождения Богу, как оно парализирует мою душу, мои духовные стремления! Как оно отнимает меня у Бога и Бога у меня! Вот идол злейший!

Благодарю Господа, что даровал мне быть законоучителем в гимназии,– в этом великая польза для души моей: не будь я законоучителем, я работал бы в свободное время страстям своим, а теперь – хочу или не хочу – работаю Богу, и животворна эта работа.

Благодарю Господа, даровавшего благодать и милость причаститься с дерзновением Божественных Таин (4 июня) и совершить непреткновенно утреню и литургию.

Господи! Помилуй мя падшего. И доселе я ежедневно падаю в великие и тяжкие грехи: гордость, злобу, зависть, блуд, чревоугодие, невоздержание, леность, любостяжание и прочие грехи.

4 июня. После вечерни. Служил я молебен Спасителю, Иверской Божией Матери и некоторым святым: Пантелеймону, Антипе, преподобному Иоанну и Пимену, по просьбе Гречухиной. До Евангелия всё шло гладко; Евангелие: Просите, и дастся [Мф. 7, 7], и: Во дни оны – читал спокойно, гладко, но на Евангелии мученикам: Ничтоже покровено есть [Лк. 12, 2] на словах: Не пять ли птиц ценится... [Лк. 12, 6], усумнившись – не в истине слов, а в выговоре, – преткнулся и докончил с пропусками, в беспокойстве, подумав о сторонних лицах и, кажется, о протоиерее; на водосвятной ектении и молитве претыкался от уязвления врага. О, как он зол и коварен! Возбуждал злобу на отца протоиерея! Из сего ясно вижу, что всякая злоба на ближнего, всякая зависть, гордыня происходит от диавола. Даруй мне, Господи, соблюсти себя чистым от его пакостей – от злобы, гордости, зависти. Злоба на нищих тоже от диавола. Дай мне, Господи, благодать жалеть нищих и с любовию подавать им милостыни – и с охотою.

4 июня.

Благодарю Господа, даровавшего мне случай окрестить пред литургией двух младенцев: это послужило к моему собственному очищению, умиротворению от страстей и исполнению благодатию и к более достойному совершению литургии. Сам себя и весь живот мой да предаю Христу Богу.

Благодарю Господа за постную пищу, столь легкую, столь приятную! О, как легка постная пища в сравнении с скоромною! Как удобно заниматься после принятия пищи! А после скоромной трудно заниматься, даже нельзя – тяжело: желудок трудно варит.

Господи! Даждь мне мудрость Твою и научи меня любить нищету и простоту и отринь от сердца моего желание золотого наперсного креста и вообще злата и сребра; научи меня сраспинаться Тебе и любить древо креста, на котором Ты распялся, а не ослепляющее зрение и сердце злато, ибо и крест ныне почитается ради злата, а не ради Распятого на кресте. Даждь мне памятовать о том злате, о котором Ты глаголешь в Апокалипсисе: Совещаю [рус.: советую] тебе купити от Мене злато разжжено огнем, да обогатишися [Откр. 3, 18], то есть душу, очищенную в огне скорбей. А земное злато суетно и тленно, жизни не дает, мира и свободы духу не дает, напротив – томление и тесноту.

Во Христа облекостеся [Гал. 3, 27] – значит, обожены и посажены с Ним на престоле Его.

Когда враг возбуждает вражду в сердце на брата и наводит скорбь, тесноту и смущение, тогда немедленно надо с Божьей помощью отринуть вражду, зная, от кого она приходит, и стараться возлюбить брата, как свой член, и, если это бывает во время службы, когда мы произносим молитвы, ектении, возгласы, не обращать внимания на козни врага, не смущаться ими и смело продолжать свое дело, ибо враг всячески усиливается смутить нас во время богослужения и смешать нас.

Вздорный человек, как я, из-за пустых вещей ссорится, не ценя Божественного мира и не уважая личности ближнего. Беда для него, если кто что делает против его желания и не по его мысли – ибо он самолюбив и своенравен. Беда, если кто обзовет его бранным словом или правдивым словом, обличающим какой-либо его грех или недостаток, порок, – и непрестанно уязвляется, тревожится; он враг сам себе. Например, кто-либо убежден, что должно поливать цветы холодною водою, а вместо того жена или домашние упорно поливают горячею, – вот это и приводит первого в гнев, хотя, может быть, горячая вода и полезнее. Любви надо держаться, которая долготерпит, не раздражается и всё переносит [1Кор. 13, 4 – 7].

Уязвляя руку или ногу или другой какой член, ты уязвляешь себя, ибо руки и ноги – члены твои; так же, уязвляя или обижая кого-либо из ближних, ты уязвляешь и обижаешь себя самого, ибо ближние – члены твои. Потому всех щади – и себя сбережешь. Отбрось пристрастие к вещам, ибо из-за них чаще всего мы обижаем ближних.

Ежедневно, каждый час, минуту нужен нам всем Спаситель, ибо непрестанно мы согрешаем, погибаем душевно, навлекаем на себя гнев Отца Небесного: согрешаем злобою всегубительною – нужен Спаситель от злобы; согрешаем ядовитою завистию – нужен Спаситель от зависти; согрешаем блудными, душетленными помыслами и похотями – нужен Спаситель от блудных похотей; уязвляемся гордостию, честолюбием или раз- дражительностию – и опять нужен Спаситель; уязвляемся скверными, лукавыми и хульными помыслами – и от них нужен Врач и Спаситель. И кто живет верою в Господа Иисуса Христа, тот всегда молится Ему, призывает Его и обретает в Нем готового на всякий час и минуту Врача и Спасителя. Вот в чем заключается вера христианская, вот к чему она приводит, какую пользу она приносит – спасение душ от грехов; кончина веры вашей – спасение душам, говорит Апостол [1Пет. 1, 9]. Здесь, на земле – начальное, а по смерти – совершенное и окончательное спасение от грехов и от диавола.

Господь претворил на браке воду в вино для того, чтоб показать, что сущность веры Его состоит в претворении людей из грешных в святых, из сынов тьмы в сынов света, из ветхих в новых. И это последнее претворение Он непрестанно совершает с верующими и кающимися. Потому же и на литургии претворятся хлеб в Тело, а вино – в Кровь Христову.

Чем более лакомую, тучную [пищу] вкушаешь, тем сильнее искушения, тем слабее душа.

Ежедневно грех работает в нас усердно. Зачем же мы не работаем для Господа? Жалкие, мы ежедневно работаем греху чревоугодием, пресыщением, пьянством, блудом, раздражительностию, завистию, любостяжанием, леностию, унынием.

Даждь мне, Господи, ненавидеть не брата, а своего ветхого человека со всеми его возмущениями и страстями. Даждь мне, Господи, любовь нелицемерную к Тебе и к созданному по образу Твоему, разрушая козни вражий. Все мы едино тело: духом любви да соединимся; вражда – от чуждого духа, духа злобы, да бежим ее. Да прощаем друг другу согрешения: они от завистника нашего. Да терпим и долготерпим.

Пространным сердцем молись обо всех, как научает Церковь, и не скорби и не огорчайся ни на кого, как внушает противник, не давая выговаривать некоторых слов и имен.

Будь спокоен при потере и приобретении, в чести и бесчестии, в достатке и скудости.

Огонь любви земной погаси во мне, Господи: огонь златолюбия и сребролюбия и всякого земного блеска, огнь плотолюбия, сластолюбия, честолюбия, огнь злобы, зависти, гордости.

Нищ есмь; нищету мою составляют страсти всякого рода и лишение всякой добродетели, сила на зло, рвение к нему, горячее пристрастие, пригвождение к земному и холодность, чуждение к небесному.

Сочинение мое что-то худо пишется. Это сочинение – добродетель. Не на ту тему всё пишу. А настоящая тема: люби Бога и ближнего. Дай Бог мне сердце небесное, но не земное. Горе да зрю.

Будь мертв для земной красоты, для денег, светлых одежд, всякого рода увеселений и роскоши, для сладостей пищи и питья, для чести и оскорблений.

Страсти наши – честолюбие, гордость, тщеславие, зависть, злоба, сластолюбие, любостяжание, блуд, невоздержание – суть мысленные звери. Надо благодарить Господа, что Он открывает нам, хотя и печальными случаями, гнездящихся в нас этих зверей. А многие ведь и не подозревают их. Искушения, посылаемые нам от Бога, дают нам познать этих зверей. Потому необходимы искушения.

Господи! Ты зрел в сии краты времени внутреннее мое противление распоряжению отца протоиерея о раннем начатии утрени по причине служения двух ранних обеден; ты зришь смятение и тесноту сердца моего, от сего греха происшедшие: возмездие за грех – смерть [Рим. 6, 23]. Господи! Каюсь в моем согрешении, в моем противлении диавольском и молю Тя: отпусти мне нечестие сердца моего и научи меня скоро, охотно, с радостию исполнять приказания моего настоятеля, не противиться закону Твоему. Послушание лучше жертвы [1Цар. 15, 22]. Я отговариваюсь совершением правила молитвенного дома; да встану же я раньше обыкновенного – пробуди меня, Господи, раньше – и совершу это правило или да сокращу оное и поспешу в храм. Да не погибну, Господи, в пререкании Кореове⁸⁶. И что за труд, что за препятствие исполнить желание настоятеля? – Одна гордость.

6 июня. После утрени. Господи, благодарю Тебя за явленные Тобою во мне силы во время утрени, за прощение грехопадения, за отъятие душевного смущения и дарование мира и дерзновения и за служение с дерзновением и искренностию. (У утрени были отцы протоиереи Павел и Матфей – ранняя обедня в соборе пред Родительской субботою Троицкою.) Не остави, Господи многомилостиве, и впредь милостию Твоею.

Доколе я держусь всем сердцем Господа, дотоле я спокоен, смел, величествен; но лишь только отпаду от Него чрез какой-либо мысленный грех или чрез греховное чувство сердца – тотчас смущаюсь, беспокоюсь, томлюсь, упадаю духом и слово не вяжется в устах. Даруй убо, Господи, всем сердцем и всею мыслию и всею крепостию держаться Тебя всегда, до последнего моего издыхания. Даруй это и всем людям Твоим.

Юношество наше знает давно, что человек сотворен по образу и подобию Божию, а как оно хранит в себе этот образ Божий от скверны греха? Знают весьма многие, [если] не все, что мы искуплены от греха, проклятия и смерти, – но не покупаются ли эти знающие опять на грех, клятву и смерть? Отрицались все сатаны – но отрицаются ли на самом деле? Сочетались все Христу – а сочетались, есть ли чета Христа и христианина или христианки? Очистились в Крещении, освятились в Миропомазании – храним ли эту чистоту и святость? Обожены в Причащении – веруем ли в это обожение, благоговеем ли пред величием дара, стараемся ли жить достойно дара обожения? Не увлекают ли нас разные земные страсти? Где горняя жизнь?

Ответ пожеланию золотого наперсного креста: не только сам я имею крест, но ежедневно и другим преподаю кресты (говорится о крестном знамении). Разве менее действительны эти кресты благодатию Христовой?

Есть у тебя крест наперсный – а что если нет вперсного ?

Желание златого креста наводит на душу скорбь и тесноту, а желание крестного знамения – мир и пространство. Отчего? Оттого, что там мы желаем злата, блеска, а здесь – благодати Христовой. О, сколь действительнее златого креста крестное знамение! Если в златом кресте мы смотрим на злато и забываем о Распятом – нет в нем пользы; если забываем о злате и сердечными очами взираем на Распятого, если лобызаем его устами, душою и сердцем – тогда, конечно, и от него может быть великая польза, и бывает, как и со мною бывало. Вся сила, слава в Распятом, а не в веществе креста.

Тебе, по повелению Божию, служат земля и море всеми своими произведениями,– ты чем служишь Богу, какие плоды приносишь Ему благодеяния?

Порок ходит с открытою головою: девки, юноши беззазорно любезничают.

Суеверие и предрассудки – источник мучительного и пустого страха (бегающая мышь).

Размышлять научись обо всем и других научи тому же: это спасет от многих суеверных страхов и предрассудков и научит многим добродетелям. Размышление – свет, неразмышление – тьма.

Послушник, у меня ночевавший (Иван Окусков), был для меня уроком воздержания: как он воздерживался от употребления икры паясной! А я ищу чего повкуснее и побольше.

6 июня. Троицкая Родительская суббота. Сегодня утреню служил, по благодати Божией, плавно и громогласно и великую ектению говорил со всеми лицами царского дома; после ектении, вошедши в алтарь, увидел отца протоиерея, который, приложась к престолу, хотел уйти; я приветствовал его, но, заметив, что вид его как будто надут, пренебрег его в сердце и озлобился на него – и на этом-то поймал меня дух злобы и задал мне баню горячую, так что я не мог спокойно ни стоять среди церкви пред столиком, ни поминать всех прежде усопших; потом стал читать покаянный псалом и едва-едва умолил Господа отъять мою злобу и виновность [...], осудил себя искренно, свою мечтательность, или принятие сатанинских призраков за истину; молил Господа, чтобы даровал Господь любить и врагов явных и открытых и, как больных, жалеть их и молиться за них, и всякого грешника жалеть как больного, как опьяненного грехом, как находящегося в горячке, в состоянии безумия (оставите безумие [Притч. 9, 6]), как умопомешанного (воистину), чтобы отнюдь ни на кого никогда не озлобляться, но всех любить искренно, горячо, как чад единого Бога, членов единого тела, как одинаковую имеющих душу, как сотворенных по образу и подобию Божию, как происшедших из единого человека, от единой крови [Деян. 17, 26], как одинаковые немощи и одних врагов имеющих, то есть духов злобы.

Пришедши домой, лег спать, и во сне видел страшный пожар, на котором горел и наш дом; будто наша квартира внизу, а дом деревянный; Лиза хлопотала. Проснулся и возблагодарил Бога, что то был сон. В церкви на сторожа Василия сердился, что не в меру ладан кладет в кадило. О, нетерпение, изнеженность! злоба! А ладан-то здоровая вещь, особенно в сырую погоду! Всё плоть многострастная воюет!

7 июня. Суббота Троицкая. Всенощное в Успенской церкви. Благодарю Господа, даровавшего мне, по молитве моей и усердному исканию, благодать усиленной молитвы и непреткновенно совершить всю всенощною, литийную молитву и всё. О, сколь благ и сладок Господь ищущим Его от всего сердца! Как блаженнотворно наполняет Он Собою ищущих Его!

Какой бесценный и животворный дар нам от Господа – Божественные Его Тайны Тела и Крови Его. Им обязан я миром душевным, здравием тела, легкостию и пространством сердца и легкостию самого тела, которое у меня живо и быстроходно; им одолжен истинною моею жизнию, радостями жизни! Но как тяжело мне бывает, когда я долго не приобщаюсь Божественных Таин, например дней пять-шесть. Как терзают тогда меня страсти, как я бываю смущен, какая бывает скорбь и теснота! Тогда жизнь для меня мучение! Истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни [Ин. 6, 53]. Слава, слава, слава животворящим Тайнам Твоим, Господи!

За неимением блеска внутреннего, блеска добродетелей, которых и не ценим как должно, мы гоняемся за блеском внешним, за отличиями, за медалями, за крестами или орденами, забывая, что вся слава человека- христианина должна быть внутрь и что знаки отличия несовместимы с духом христианства, как порождение суетности и тщеславия. Кто желает и домогается их, тот показывает дух земнолюбивый, не уязвленный еще горнею любовию. Кто познал свою нищету и свое окаянство, тот внешних отличий, внешнего блеска не терпит – он для него тягостен и противен: он носит смиренные одежды, пышные же одежды и златые кресты предоставляет людям мирским и миролюбивым, звезд серебряных или златых, как прелестных, не желает, зная, что только праведники сияют, яко светила на небеси, здесь же весьма часто носят звезды лукавые люди, достигшие отличий дарами и происками и человекоутодничеством. Мирскому – мирское, а духовному – небесное.

Как многие удаляются от Церкви, от соборной молитвы и от Таинств. Но по мере удаления от Церкви является бессилие для всякого добра и умножаются и усиливаются страсти, немощи, скорби; природа наша мельчает, пошлеет, беднеет, христианская любовь иссякает, а место ее заступает крайнее самолюбие, которое всё делает для себя и ничего для ближнего. Крайне вредно удаляться от Церкви! Кто пьяницы? – Удаляющиеся от Церкви. Кто любодеи и прелюбодеи? – Удаляющиеся от Церкви. Кто сребролюбцы, лихоимцы, обидчики ближнего? – Удаляющиеся от Церкви. Кто воры? – Удаляющиеся от Церкви. Кто бунтовщики? – Удаляющиеся от Церкви. Кто убийцы? – Удаляющиеся от Церкви! Кто безбожники и нигилисты? – Удаляющиеся от Церкви.

От любви тварной вознеси сердце мое, Человеколюбче, ко Твоей Божественной любви; от красоты земной вознеси к красоте небесной; от блеска земного, тленного – к свету присносущному; от сладости земной – к небесной; от славы земной – к небесной!

Я вкушаю почти ежедневно, по бесприкладному милосердию Владыки моего, плод креста Его – Тело и Кровь Его. О, сколь они выше, дороже, честнее, сладостнее самого древа креста, не говорю – златого креста, да не ослеплюсь златом. Вот моя честь, вот моя пища и питие, вот мой свет, вот моя сладость, вот моя сила!

Господи! Благодарю Тя, яко по молитве моей избавил мя еси от всех моих страхов и теснот бесовских и бессилия сердечного и даровал еси мне, недостойному, благодать совершить одному непреткновенно, мирно, с силою многою всю Божественную службу в величайший день сей Пятидесятницы; воспою и пою силы Твоя [Пс. 20, 14], благость и щедроты Твоя, Триипостасный Владыко, Отче, Сыне и Душе Святый, Боже наш!

8 июня 1869 года. Два часа пополудни. О, как враг бесплотный подмывал, обессиливал мое сердце! Как томил, наводил на меня уныние и страх!

Согреших – оскорбих Духа Святого Утешителя в день преславного Его сошествия на апостолов пожалением вожделенного хлеба (для прислуги). В этот день наипаче я должен был быть весь небесен, отринув всякое земное пристрастие, а я опять пристрастился к снедям и чреву. Спаси мя, Утешителю Благий, ходатайством Господа нашего Иисуса Христа, принесшего Себе о гресех моих в жертву, и ради Его всемощного ходатайства паки вселися в мя и очисти мя от всякия скверны. Дхни мне животворящим Твоим дыханием и возьми мене от земных и привременных, возращая, восперяя, устрояя горе⁸⁷.

Господи, даждь мне изъяти бревно из очесе моего, да тогда уже изму сучец из очесе брата моего, ибо грехи мои воистину суть бревно в сравнении с грехами брата, за которые я хотел бы его стереть с лица земли: такова злоба наша. Любовь покрывает грехи ближнего, как бы видя не видит их, а злоба раскрывает и увеличивает их, по выражению простонародной речи из мухи делая слона, между тем как те же грехи у себя уменьшаем и извиняем, прикрываем. Будем же блази, милосерды, прощающе друг другу, якоже и Бог во Христе простил есть нам [Еф. 4, 32]. Сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим, Главе нашей, испытующему сердца и утробы всех, имеющему воздать по делам [Откр. 2, 23] и объявить советы сердечные [1Кор. 4, 5].

Плачевное наше состояние! Как мы невнимательны к изображению Распятого! И златой наперсный крест иногда носится на персях как медаль или как брошь: с ним играют в карты, сердятся, спорят о пустяках, курят табак! А что совершено на кресте? А Кто распростер Свои руки на кресте, и за кого, и за что?

Ищущим славы, отличий от людей, вопреки слов Апостола: Не ищем славы человеческой ни от вас, ни от других [1Фес. 2, 6], и Самого Иисуса Христа: Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? [Ин. 5, 44]. Где искание почестей горнего звания? Где равнодушие к земной суетной чести? Истинной славы надо искать, но она достигается евангельской жизнию. Об этой славе говорит Апостол: для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою [1Кор. 9, 15]. Христианин, в особенности священник, должен приобретать ее кротостию и смирением, по коему он считает себя последним из рабов Божиих, последним из иереев и недостойным числиться между ними, а не возвышать себя пред прочими. Желание и искание отличий означает гордость и честолюбие. На злате ли распят был Господь наш? Не на древе ли? Крест не есть ли символ уничижения, смирения, нищеты? Как же мы столь бес-смысленны, что тщеславимся златым крестом? О, если бы мы носили язвы Господа на теле нашем! Ими можно было бы хвалиться! О, если бы мы были изгнаны правды ради [Мф. 5, 10], если бы нас поносили, гнали, злословили неправедно ради Христа! Это был бы истинный крест и им можно было бы хвалиться! Златой крест носить легко и лестно, но распяться самому на кресте – не то, распинать плоть свою – не то, отвергнуться себя – не то, презреть славу мирскую, злато, сребро для Христа – это не то, терпеть поношения, обиды неправедно, лишаться праведного воздаяния – это не то: в этом есть труд, и это есть ношение истинного креста.

Припомни двух братьев, иноков, как они нашли злато и как один из них, духовно мудрый, перескочил через него и избег искушения, а другой – собрал его и завел разные благотворительные заведения. Кто из них вышел благоразумнее? – перескочивший чрез злато: не имеющий злата удобнее прилепляется к Богу всем сердцем, а имеющий – непременно имел некоторое пристрастие к нему и работал мамоне.

Богатство делает сердце черствым, гордым, научает презирать родителей, оскорблять их, покидать их (Сизова мать).

Ничто земное да не прельщает тебя: зри горе, подражай жительству бесплотных – к тому ты призван, таков сан твои. Иерей есть Ангел Господа Вседержителя.

Святые носили вериги на теле своем, чтобы избыть от вериг страстей и от уз врага, от сетей его, ибо плоть ублажаемая или угождаемая есть сила его на нас.

Имея сам множество душевных и телесных немощей, сочувствуй ближним, имеющим подобные же немощи, и не осуждай их, не злобствуй на них, не презирай их. Вси есмы в бедах ⁸⁸ . Только моли Господа, чтобы Он даровал всем благодать познать прелесть страстей и всю цену добродетели, да не прельщаются люди лестью греховною, лестию богатств, сластолюбия, честолюбия, вражды и злобы и прочего.

Сливок на ночь не есть: от них громадная тягота, – не от них собственно, а от наступающей влажной погоды. 9 июня.

Не огорчайся внутренно мыслями на кого-либо из ближних, например из соседей или сослужителей, за его недостатки, например сребролюбие, скупость, необщительность, гордость и высокомерие, ибо, во-первых, ты сам, может быть, имеешь те же недостатки и страсти; во-вторых, этим огорчением ты только себе причиняешь огорчение и вринешься в злобу, а брата или соседей нисколько не исправить тем; в-третьих, Бог судья всякому человеку: сего смиряет, и сего возносит, и всем воздаст, и воздаст по делам в день страшного и праведного Своего испытания; а потому крайне нужно всякому как можно строже судить себя самого, вникая во все изгибы своего сердца и исторгая из него, благодатию Божией, все плевелы грехов, гнездящиеся в нем. Каждый за себя даст ответ Богу.

Братия мои! Я часто слышу от вас на улицах сквернословие, такое сквернословие, от которого сердце содрогается. Знаете ли, из какого источника истекают эти мерзкие слова? – Из нечистого сердца. А кто гнездится в нечистом сердце и подстрекает вас говорить такие слова? – Диавол. О, рождения ехидновы – сквернословы! Когда вы образумитесь и перестанете осквернять душу свою и язык свой? Слышите, что говорят апостолы: сквернословие и пустословие... не должны даже именоваться у вас... гнилое слово да не исходит из уст ваших [Еф. 5, 4, 3; 4, 29]!

Я не усвоил еще сердцем, убеждением ектений благодарного молебна и потому искушаюсь, борим бываю от врага при выговоре их, особенно в собрании благородных (в гимназии, на брантвахте⁸⁹ таможенной – по случаю спасения восьми человек). Молебен 9-го июня (спасение 6-го).

Согрешил пред Господом: я был сегодня в отношении ко дьячку Василию Васильевичу Каменоградскому как Аман к Мардохею⁹⁰: возмутился духом и вознегодовал злобно в сердце своем, припомнив его грубости и непослушание, и долго не мог быть покоен, пока не сели за стол именинника диакона Ал. Ивановича Таратина и еда да питье не подавили на время ненависти. А ведь надо жалеть согрешающего: кто без греха? Я сам первый грешник. Этого не вижу постоянно. Итак, во мне есть сокрытая гордость и злоба. Не поцеловал руки дьячок, как целуют прочие дьячки и дьяконы, и вот – вражда. Я упредил его приветствием, а он и усом не ведет, думал я. Так, я ищу чести от людей? Собираю поклоны, поцелуи – так ли? А если нет – чего смущаюсь? Что мне в поцелуях и поклонах?.. Решительно ничего... Живи себе всякий как живется, только дело свое знай. И действительно, не нужна мне честь со стороны причетника, но враг подстрекает, смущает, жжет, теснит,– отойди от меня, сопротивник. Какая мне честь от брата, одинаково почтенного образом и подобием Божиим, одинаково усыновленного Богу, одинаково искупленного Сыном Божиим, имеющего одинаковое право на наследие Царства Небесного? Эта злоба на брата из-за пустяков – то же, что смущение и борение врага во время молитвы общественной разными призраками: страха, блуда, сомнения, стыда...

Ты, желающий блистать одеждами и крестами, помяни Предтечу Господня и одежды его; ты, изобретающий разнообразные сласти, помяни акриды⁹¹ и один дикий мед, которыми питался болий в рожденных женами, и простое питие – воду, и постыдись своей суетности и тщеславия и своего чревоугодия и невоздержания. Ты ищешь внешнего блеска, внешних украшений, а внутреннее безобразие свое забыл? Этот внешний блеск отличий, эти внешние украшения вводят тебя в большее заблуждение касательно тебя самого: внутренно полный мрака греховного, безобразия страстей, ты много думаешь о себе, будучи ничто, и, не замечая своего безобразия, не думаешь об исправлении, прилагаешь грехи ко грехам и не радишь о добродетели. О, какое зло для тебя эти отличия! Чем более славишься, тем делаешься более сварливым; как пес, ты лаешь на подобных себе, укусить хочешь. Но елико прославися и разсвирепе, толико дадите ему ран и мучений⁹², скажут о тебе, когда ты прейдешь в тот век, в котором нет этих внешних отличий и где требуются только дела добродетели.

Ныне повальная болезнь – искание крестов только блестящих. А древа креста чуждаются, потому что не блестит; золотой и серебряный блеск или крест ослепил всем глаза.

Желая златых крестов, мы отпадаем от веры и любви Господней и в сети диавольские впадаем. Это истина, это испытано. Если ты пожелал пред совершением литургии этого креста, то враг может пленить тебя на всю литургию, и ты будешь как мертвый для этого животворящего и страшного Таинства, для всех молитв и священнодействий, потому что в сердце твоем враг, пленивший тебя пожеланием златого креста. Ты весь дольный, земной, как златолюбец, а не горний. Так было со мною 10 июня за ранней обедней в Думе (Проворова).

Чаще произноси о своих помышлениях суд слова Божия, чтобы не прельщаться и своими помышлениями, и людскими о тебе и о других. Что же говорит слово Божие? Вот что: Господь весть помышления человеческая, яко суть суетна [Пс. 93, 11].

Благодать Божия исцеляет мои немощи душевные и телесные. Это ощущаю явно.

Прельщает мягкий хлеб, но он тяжел для сердца и для тела, – не прельщайся же, лжива плоть. Прельщает красивое лицо – но не смотри на прелесть: в ней терны и огонь. Прельщает блестящая вывеска на груди, но в ней также сокрыто терние, бодущее сердце, позыв тщеславием; то же и дорогая, мягкая одежда, и деньги или богатство, и всё прелестное. Где прелести, там и терны, и огонь адский, и раны. Един Бог и небесные блага не прелестны.

Кто осуждает другого, тот горд и самолюбив и само- мечтателен; кто желает другим болезней и смерти для наказания, тот крайне самолюбив и горд и думает, что он один приносит пользу человечеству, а другие служат только своим интересам; тот один хочет жить на земле и владеть ее благами. Усмиряю и порабощаю тело мое... [1Кор. 9, 27]. Помни эти слова Апостола и подражай ему. Иначе плоть свяжет тебя [...] страстями.

Всё как дым пройдет, всё земное.

Отрицаюсь тебя, сатана, и всех дел твоих, и всех аггел твоих, и всего служения твоего, и всея гордости твоея ⁹³ .Каких дел? Невоздержания и чревоугодия, блуда, злобы, зависти, татьбы, лжи, лжесвидетельства, божбы, хулы, ропота, своенравия и упрямства, лености и прочих. Итак, блудная ли похоть приходит к тебе, говори решительно: отрицаюсь тебя, не сочувствую тебе, ненавижу тебя; злоба ли – говори то же; зависть ли, презрение ли, ярость ли – говори то же; корысть ли и лихоимство – говори те же слова, говори от всей души, с сердечным убеждением и с ненавистию ко всякому греху. Если так будешь поступать ежедневно – будешь истинный христианин, ибо христианин истинный есть тот, кто ежедневно обрезывает сердце от страстей. Сочетаваюсь Тебе, Христе, – то есть сочетаваюсь всякой добродетели: кротости, смирению, воздержанию, чистоте душевной и телесной, терпению, покорности, люблению Бога и ближнего и прочим добродетелям. Сочетался Христу тот, кто облекся во Христа, стал новою тварию [2Кор. 5, 17].

11 июня. Благодарю Господа, помиловавшего меня совершить раннюю литургию в Успенской церкви с силою многою и дерзновением многим и причаститься так же после огненного и бодучего искушения во время утрени в соборе, которое также по молитве моей и милосердию Божию прошло и очистило мою душу. За все искушения и скорби благодарю Господа, премудрого и благого и всеведующего Пастыря моего, Врача и Посетителя души моей.

Ночь с 12-го на 13-е июня после бытия в гостях у Н. А. Леопардова, курения сигары и питья крепкого чаю спал хорошо, только к утру в правой руке сделалась боль, как бы от паралича (я спал на правом боку), – боль очень сильная, так что я едва мог выпрямить ее от боли; думаю, что это от табаку и от крепкого чаю. От курительного табаку омрачается и грубеет сердце, темнеет и грубеет и кровь, приливы и ломоты делаются.

13-е июня. Раннюю обедню совершил, по благодати Божией, с умилением; причастился во оставление грехов и в мир душевных сил. Особенное умиление со слезами Господь даровал во время панихиды, когда я с твердою верою и дерзновением умолял Господа о умирении Церквей и соединении их, о чем молился и во время обедни. Благодарю Господа за неоставление меня, грешного, Своею благодатию.

14 июня. Благодарю Господа, даровавшего мне силу совершить раннюю литургию в думской церкви во исцеление души и тела (я был очень немощен от выпитых накануне двух стаканов молока) и в мир душевных моих сил.

Страсть к лакомству и чревоугодию, к любостяжанию и чести ставит вверх дном жизнь нашу, так что мы живем вовсе не по-христиански, а по-язычески, не как небесные граждане, а как земные пленники. Показанные страсти, как сети крепкие, опутывают наши души, не допуская их всецело устремляться горе, как орла, которого крылья связаны или обсечены, и наипаче тогда, когда нам надо устремляться горе, например во время литургии: мы пресмыкаемся долу, задерживаемые страстями, как вервями⁹⁴ или корнями, углубившимися в наших внутренностях. Из-за страстей этих мы часто впадаем в грехи зависти и недоброжелательства, жестокосердия, неправды, обмана, грабительства, воровства, невоздержания, блудной похоти, в леность, уныние, малодушие, отчаяние.

Мы доселе живем как неразумные дети и забавляемся игрушками, каковы лакомства, щегольская одежда, множество денег, блестящие ордена и кресты, красные ленты, громкие титлы, которыми питаются наши гордость и тщеславие; красивые лица, красивая мебель в нашем жилище, театр, на котором мы разыгрываем житейскую суету и забавляемся ею. Всему учимся, всем интересуемся, а науки побеждать грехи нимало не знаем, спасением души, которая столь дорога для Бога, не интересуемся: се... удалятися от зла есть ведение [Иов. 28, 28].

Помните простоту души своей, сотворенной по образу Божию, и что она хранима и промышляема Богом; также помните лукавство греха и что он в нас гнездится и навевается непрестанно от диавола, и в простоте сердца отражайте прилоги его.

Столь часто служу я обедни и причащаюсь пречистого Тела и пречистой Крови Нового Завета – и всё тот же остаюсь, тот же ветхий человек, не обновляюсь, не изменяюсь, не отлагаю рубища страстей. О, как это больно, постыдно, ужасно! Доселе еще в сердце гнездится и злоба, и гордость, и зависть, и любостяжание, и чревоугодие, и блуд, и татьба, и хула, и безумство, и непотребство, и всякий грех. О многомилостивый, долготерпеливый, дражайший мой Спасителю, когда я обновлюсь и престану работать греху и буду работать только Тебе, Богу живота моего, Спасителю моему? О суетная, многопопечительная плоть, сколько из-за тебя греха у меня, из-за твоей многопопечительности, жадности, зависти и прочего? Зачем я доселе не предам себя и весь живот свой Христу Богу? Не вотще ли доселе были все попечительные мечты плоти? Не Господь ли всё подавал и строил. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5]. О, жало греха – лукавое, мечтательное! О, язвящие плоть и душу мечты греха! Доселе ли я не научился, по благодати Божией, против греха подвизаться и быть довольным своим положением? Чем более человек сыт, тем более жадничает: жалеет, желает, завидует!

(Малые просфоры. Искушение от плоти и диавола. Да камение сие хлебы будут... не о хлебе единем жив будет человек, но о всяцем глаголе исходящем изо уст Божиих [Мф. 4, 3 – 4].)

Мадам Брошкина (Елисавета) знала хорошо языки французский, немецкий, английский, итальянский, польский, проглотила всю западную литературу, а была ниги¬листка, не веровавшая в будущую жизнь, Иисуса Христа

называла простым человеком. Марфа пеклась и молвила о многом, а единое на потребу пренебрегла [Лк. 10, 41 – 42], приобрела весь мир, а душу свою отщетила [Мф. 16, 26]. О, неразумные мы люди! О, гордость диавольская! О, невежество при образованности! Горшее невежества простых, неученых людей!

14 июня. Суббота. Вечер. Одиннадцатый час. Благодарю Господа, спасшего меня от бури греховной, восставшей во мне по окончании всенощной, когда я услышал дьячка В. Каменоградского, дурно читавшего путевой Апостол; благодарю Владычицу Богородицу, спасшую меня от помыслов скверных, убийственных, омрачающих, стесняющих, палящих, когда я с верою сердечною воззрел на Ее икону Казанскую.

Богатство – идол. Доколе человек с ограниченными средствами, он прибегает часто к Богу, посещает храм, молится дома, читает священные книги, подает посильную милостыню, но, когда сделается богатым, когда окружит его всевозможное довольство земное, он мало-помалу начинает удаляться от Бога, в церковь приходит уже редко, дома молится также редко и мало, книги духовного содержания не читает, о милостыне нерадит, как будто уже ни Бог, ни священные книги, ни милостыня ему вовсе не стали нужны. Это говорится с действительности. Вот как порабощает человека богатство и как ослепляет его!

15 июня. Воскресенье. Благодарю Тебя, Пресвятая Владычице Богородице, молние, души просвещающая и оживляющая, яко Ты, внегда воззрети ми к Тебе сердечными и телесными очами и воззвати о помиловании, заступлении и помощи в бесовской напасти, быстро и державно даровала мне живоносную благодатную струю, отъявшую сердечную мертвость и бессилие, и ободрила меня, вселив меня на уповании⁹⁵, с которым я отправился на молебен на пароходе «Петербург», которым командует Чеглоков. Благодарю Тя, Господи Иисусе Христе, яко спасл еси мя вскоре на сем пароходе, когда восстала во мне буря бесовская, которую произвел сопротивник по приезде к этому пароходу отца Матфея с дьячком Каменоградским и показал негодование, что уже я приглашен сюда. Великую силу и милосердие сотворил Ты со мною по молитве моей внутренней пред началом молебна, прогнав злобу и смущение бесовские, скорбь, тесноту, уныние. Молебен совершил с помощью Божией громогласно, бодро, смело; просительные ектении и молитвы читал с одушевлением и сильно. После молебна кропил весь пароход, а потом, прочитав молитву пред столом на палубе, закусывал с офицерами.

16 июня. Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко даровал еси мне по молитве моей благодать совершить непреткновенно, спокойно, с одушевлением и силою Таинство Елеосвящения над болящею рабою Твоею Евдокиею, женою Игнатия Филиппова, за театром, и причастить ее Святых Таин.

Нет ничего капризнее или своенравнее, упрямее нашего сердца, которое из-за пустой, ничтожной вещи готово раздражаться, злиться, ссориться, питать ненависть к человеку, иногда весьма сановитому, не говоря о людях низкого состояния или домашних. Поэтому надо крайне обуздывать сердце и отрекаться от него, от его прихотей и своенравия.

Страсти привлекают ко греху насилием: чего захотят земного и плотского, то уж дай им, как будто это до смерти нужно человеку или, как выражаются, до зарезу, хотя это вовсе не нужно; так блуд нудит блудника удовлетворять своей скотской похоти и покою не дает ему, доколе не сделает греха, а если сделает, то опять нудит к новому греху; злоба нудит отмстить оскорбившему, не давая покоя, доколе это не сделано, а когда сделано, не удовлетворяется и ищет новой жертвы себе; чревоугодие нудит к объядению и лакомству, не давая покоя, пока это не сделано, а когда сделано, чрез несколько времени нудит опять к тому же; пьянство нудит напиться вина, не давая покоя дотоле, пока человек не напьется, а как напьется и проспится, нудит опять напиться; честолюбие и суетность заставляют домогаться чести, чинов, отличий, крестов, орденов, не давая покоя дотоле, пока не получат искомое, а когда получат, нудят искать новых отличий; страсть к нарядам нудит завести нарядную одежду, не давая покоя, доколе это не сделано, а когда сделано, нудит сшить еще и еще новую одежду помоднее, понаряднее и подороже; сребролюбие нудит искать больше и больше денег, домогаться их всеми мерами, не давая покоя до смерти,– да и всякая страсть до смерти не дает покоя человеку, если она в нем гнездится, заставляя его делать для ней новые и новые жертвы, не довольствуясь теми, которые ей уже принесены. А между тем единое на потребу – то, что одно необходимо, нужно,– пренебрегается, забывается, и человек остается обнаженным от благих дел и весь покрывается смрадным рубищем страстей. Смертные! О душе своей прилагайте всё старание, благодать Божию паче всего стяжать старайтесь, ее паче всего возлюбите, или ее единую возлюбите – и она заменит вам все блага земные.

Поминай тех праведников, которые ходили в милотях⁹⁶ и в козьих кожах, коих не был достоин весь мир [Евр. 11, 37 – 38]; помяни Илию, Елисея, Предтечу, апостолов, мучеников и не прельщайся суетою, не гоняйся за земным блеском, за блестящими одеждами, за блестящими крестами. Да блистает крест внутрь тебя, а не на персях твоих.

Согрешил против отца протоиерея, огорчившись и озлобившись на него вследствие негодования на него церковного старосты Лебедева, который с негодованием сказал в церкви после вечерни (21 июня), что из-за протоиерея никто ничего не жертвует в собор и за его своенравие все его возненавидели.

Благодарю Господа, отъявшего от меня жало сатанинское, скорбь и тесноту и даровавшего мир со очищением грехов; благодарю Господа за дар пламенной молитвы во время всенощного бдения и за привлечение отца протоиерея к Евангелию. О, влечение благодати! (Он подходит к Евангелию только тогда, когда я пламенно молюсь: и в нем бывает движение и расположение ко мне, убогому.)

При страстном желании земных благ – пищи, одежды, отличий, богатства – и при столь обыкновенном и повсюдном нерадении о душе и о угождении Богу надо живее представлять всегда тленность всего земного и нетление, бессмертие души, вечное мучение за грехи, не очищенные покаянием, и вечность блаженства, уготованного тем, которые старались в этом привременном житии освободиться от пристрастия к земным вещам и вообще от тли страстей. А мы это редко представляем живо и оттого увлекаемся разными пристрастиями.

Не ищи земных наград, да не явишься честолюбцем и суетным; Бог даст тебе и земную награду, когда придет время: и земными наградами управляет Бог.

Земная любовь есть бич или червь любви небесной и Божественной. Таким образом, любовь незаконная, плотская к известным лицам, чревоугодие, лакомство, сребролюбие, честолюбие, суетность, страсть к одежде и подобное убивают в сердце любовь к Богу, Существу всесовершенному, достойному самой пламенной и крепкой любви. Отрешение сердца от любви земной пролагает путь в сердце любви небесной. Та и другая любовь не могут жить в сердце. Все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа [Флп. 3, 8]. Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым [Гал. 1, 10]. Вот почему угодники Божии оставляли мир и удалялись в пустыню, питались пищею скудною и суровою, носили власяницу, спали на голой земле, всевозможно избегали всякого стяжания и корысти, чести.

Блага земные – настоящее терние, бодущее и жгучее: терние, когда мы, не имея, желаем их; когда, получивши, с жадностию насыщаемся ими или предаемся им; терние и по последствиям, когда они оставляют в сердце пагубные, утеснительные и жгучие плоды. К единому Богу, источнику живота, прилеплятися благо есть [Пс. 72, 28].

С вечера поел я вчера довольно, а оттого ужасная теснота во мне и пристрастие к земному.

Пс. 9, ст. 38. Уготованию сердца их внят ухо Твое. Чтобы внимал нам Господь, должно иметь готовое к угождению Богу сердце свое. Готово сердце мое, готово, Боже [Пс. 56, 8]!

23 июня. Сегодня во время обедни диавол пустил в сердце мое, как реку быструю и увлекающую, страсть лицезрения: стояла в церкви весьма красивая женщина с малюткой девушкой, которую хотели причастить. Вот тебе урок: цени красоту лица, этот минутный призрак, этот увядающий цвет, этот тлен в прекрасной форме. Несмысленный сердцем! Подивись Творцу, тако создавшему человека из персти, и умились сердцем, и вознесись к престолу Божию, вообрази доброту неизреченную лица Божия, которую тебе обещано лицезреть, если будешь свободен от страстей, воюющих на нас здесь. Не засматривайся же ни на себя, ни на других, а взирай непрестанно на Бога, всё создавшего, и уязвляйся к Нему любовию святою, а уязвление плотскою любовию – от диавола прелестника. Никого не знай по плоти, всех – по духу. Не сластолюбствуй и не прельщайся, да не расслабеет от сластей и пресыщения сердце твое и чресла твои; как добрый и искусный воин, вооружайся всегда постом и молитвою.

Какую глупость сделал я, что пожалел брату Алексею за обедом свежей рыбы вожделенной есть сколько ему хочется, – и охладел к нему, и возненавидел его: о, злое и жадное мое сердце! Вот как мы злы и жадны: мы бы ели всё хорошее и вкусное, а другие только в глаза бы смотрели, или хорошее забрали бы себе, а другим оставили бы что похуже.

О, чрево, чрево зловонное, имеющее быть упраздненным, как мешок! Если бы не ты, или не пристрастие к тебе, – не было бы гордости, не было зависти и ненависти, не было бы сребролюбия! Все страсти из-за тебя. Блажен и премудр, кто презрел тебя и работает единому Господу. Июня 24, 1869.

Щади любовь к себе ближнего, как щадишь любовь к себе самому, ибо, оскорбляя самолюбие другого, ты задеваешь его за самую чувствительную струну и причиняешь ему великую обиду, да и себе делаешь великий вред, впадая во вражду с ним, если он сердит.

Обряд преподания мира верным. Священник, благословляя крестообразно народ, говорит: Мир вам – на основании заповеди Иисуса Христа: входя в дом, приветствуйте его, говоря: мир дому сему [Мф. 10, 12]. И после преподания священником мира и благословения самым делом подается мир достойным из предстоящих, по слову Господа: если дом будет достоин (а дом есть каждый из нас – Евр. 3, 5), то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится [Мф. 10, 13].

Никогда не дружись с своею мерзкою и льстивою плотию и каждое окомгновение⁹⁷ держи против нее наготове обоюдоострый меч страха Божия и слова Божия; изощряй также против ней непрестанно острие разума, просвещенного страхом и словом Божиим, да ни на мгновение не уязвит и не осквернит тебя никакой помысл неправедный, нечистый, злой, завистливый, жадный, ни прелюбодеяние, ни любодеяние, ни око лукаво, ни хула, ни гордыня и прочее. Всегда враждуй сам с собою и веди непрестанную и неослабную войну до последнего издыхания, ибо многоглавый змий греха всегда внутрь тебя, в сердце твоем, и при малейшей твоей оплошности ищет уязвить и погубить тебя то тем, то другим грехом. Постись и молись, молись и трудись. Помышляй о смерти, об аде и Царстве Небесном.

Не уклонит ли крест земной, носимый на персях моих, сердца моего к земле вместо неба, к славе земной, блеску, богатству земному? Не буду ли я гнушаться древом креста, потому что оно не блестит, или не блестящею и не богатою наружностию ближнего; не презрю ли ходящего в рубище потому, что я хожу в блистании злата и, может быть, в шелке и бархате? Одна блестящая вещь, к которой человек имеет пристрастие, может причинить тьму искушений нашей душе. Не напрасно святые избегали злата. Блеск его иногда имеет обаятельную силу над душами – и отчуждает от Бога. Господи! Избави нас от прелести злата; даждь нам зреть непрестанно к Тебе, Свету неприступному, нетленному, невечернему; даждь всегда удовольствию противополагать удовольствие: удовольствию земному – удовольствие небесное, и не прельщаться дольним – красными мира сего.

Крест есть оружие против диавола, то есть, вернее, Распятый на кресте; но не обезоружит ли меня диавол самим крестом, когда я в кресте, по его же научению, буду ценить злато, блеск злата, а не Самого Распятого?

Далее, не осудят ли меня за пристрастие к злату великий Предтеча, великий Илия Фесвитянин, апостолы, не носившие златых крестов, но распятые на деревянных крестах; не осудят ли меня преподобные, возлюбившие такую нищету, что никогда не хотели иметь и носить злата, бессребреники и прочие? Большое внимание души надо иметь к Распятому на кресте, чтобы не полюбить и не почтить злато вместо Распята.

Если будешь есть каждый день сливочки да яички, и два раза в день, – от блуда не ускользнешь. Плоть сильно забеснуется. Необходима постная пища, дающая меньшее количество жизненных соков и меньше возбуждающая или невозбуждающая.

Душевной нищете моей и окаянству, омраченному состоянию души и сердца моего должна соответствовать и самая внешность: простая, а не дорогая и нарядная (кроме праздников) одежда и отсутствие прочих внешних украшений, особенно из золота и серебра. Богатство одежд и прочих украшений противоречит внутреннему состоянию души и вводит человека в горшее заблуждение касательно себя, питая суетность, гордость и тщеславие.

На детородные и другие стыдливые части должно обращать такое же умное око, или смотреть при случае с такою же простотою, чистотою и незазорностию, как и на уста, на уши и на прочие части тела, ибо все части равно сотворены Творцом Пречистым. Лукавые и нечистые, похотные взгляды – от диавола, учителя всякого лукавства и всякой нечистоты и мерзости. Есть люди, которые не могут без страсти смотреть на сосцы,– но это два источника млечные, которые всеблагой и премудрый Творец открыл в самой груди матерей и сделал мягкими и отвесными для того, чтобы младенец мог удобно сосать из них, как из губки, молоко нежными своими губками. Детородное отверстие, принимающее семя мужское и износящее плод чрева – человека, есть как бы отверстие недра земного, принимающего семя и износящего потом клас или другой плод; задние части, отвесные и круглые, подобны округлостям, примечаемым в древесных плодах, прекрасно устроенные и приспособленные к тому, чтобы скрыть безобразие нечистот, исходящих из чрева и дающих всему телу вид прекрасный и стройный. Они служат также подушками при сидении и не дают стираться скрытым внутри их костям таза.

Как лукава и коварна наша плоть (разумей сие в смысле плотского, земного направления души человека)! Если человек имеет всё: пищу и питье, и одежду, и богатства, и домы, но не имеет какого-либо любимого и искомого предмета, например награды, знака отличия или другого,– он беспокоен, мрачен, уныл, несчастлив; или если все отдают ему почтение, а не отдает один кто-либо, он беспокоится, ярится; или если не любит его известная особа, им любимая, он сам не свой и все блага мира ему ни во что. О, прелестный мир! О, колодец дырявый, не могущий воды живой содержать [Иер. 2, 13]! Кто прилепился всецело ко Господу, для того Господь всякое благо, и с ним не случится подобного безумия, которое бывает с миролюбцами.

Чем выше по званию и состоянию люди (не духовные), тем они вольнодумнее и безнравственнее. Обличай же их нещадно, с благоразумием. Приложи им зла, Господи, приложи зла славным земли [Ис. 26, 15].

Сердце чистое и благодать Духа Святого, непрестанно во мне пребывающая, – вот что мне нужно, а не богатство, не роскошные яства и одежды, не чины и отличия, не златые наперсные кресты – довольно и медного.

Сколько я ночей спал покойно, благодаря благодати Твоей, Господи! Благодарю Тя, хранителя сна моего! Искушения блудные ночью и днем постигали меня – и Ты сохранял меня силою крестною и памятию Твоею; славлю Тебя, Господи, Спаситель мой!

Сколько раз спасал Ты меня от враждебных мыслей и расположений сердца и воли к ближним моим – к присным, к сослуживцам моим! Благодарю Тебя, Господи!

Сколько раз от безумного пристрастия к сластям ястопиемым спасал Ты меня, многомилостиве Господи! Благодарю Тебя, яко от скотского сего пристрастия и жития спасал еси мя. В чести сый да не не разумею, но разумею и да не приложуся скотом несмысленным, ни да уподоблюся им⁹⁸, но да востекаю всегда помыслами к горнему. Ей, Господи, буди!

Желание славы нетленной, света невечернего животворит, успокаивает, расширяет, услаждает сердце, а желание славы земной, блеска наград и отличий земных – язвит, палит, мертвит, томит, стесняет сердце, душу и тело. Значит, это последнее от диавола, от гордыни его. Ищи Царствия Божия и правды Его и не ищи земных отличий – они придут сами к тебе: сия... приложатся вам [Мф. 6, 33; Лк. 12, 31]. Не двоись сердцем между Богом и земными сокровищами. Где сокровище, там и сердце [Мф.6, 21; Лк. 12, 34]: если оно с земными сокровищами, то не с Богом. Горе сердца! Горняя мудрствуй, горе зри. Дольний тлен прочь! Видишь, долу – сатана, прелесть, тлен, смерть; только горе – Бог, истина, нетление, живот присносущный. Июня 27. 1869.

Доселе я, окаянный, люблю ближнего не для Бога и для него самого (ближнего), но для себя, поскольку ближний приносит мне пользу или не беспокоит меня, не делает мне труда, убытка, изъяна; как же скоро он беспокоит меня, или противится мне, или неисправен по службе, или делает мне труд, убыток, изъян, или не хочет служить мне, слушаться меня, я перестаю любить его, ярюсь на него, обижаю его! Окаянный, доселе я не научился любить ближнего, как себя, и, значит, и Бога – ибо не любящий ближнего, которого видит, Бога, Которого не видит, как может любить? [1Ин. 4, 20]. Но любовь долготерпит, милосердствует... не завидует... не превозносится, не гордится... не раздражается... не ищет своего и прочее [1Кор. 13, 4 –7].

Часто из-за вещей мы теряем мир с собою, с Богом и ближними. Будем в этих случаях вспоминать и прилагать к сердцу слова Спасителя: не душа ли больше вещественности тленной и скоропреходящей [Лк. 12, 23]? Зачем же мы душу свою столь часто и безрассудно меняем на вещи и лишаем мира, столь для нее дорогого, свободы бесценной, света Божия животворящего? Оставим пристрастие к вещам и обратимся всецело к душе, будем искать прежде Царствия Божия и правды Его [Мф. 6, 33], усердно исторгая из души страсти и насаждая добродетели: кротость, мир, незлобие, нестяжание, воздержание, целомудрие и прочие.

Благодарю Господа и Пречистую Богородицу, явно услышавших меня вчера в гимназии в прихожей, когда я, быв в тесноте и смущении, возвел к Нему сердечные очи и воззвал о спасении. 27 июня 1869 г.

Иисусе, утешителю и скоропослушниче мой, благодарю Тя, яко и нынешний день мне, ищущему искренней молитвы во время всенощного бдения, сию даровал еси в мир и сладость и торжество души моей, к славе пресвятого имени Твоего и ко спасению людей Твоих. Благодарю Тя, о пренеисчетная Благостыня, неистощимая пучина милосердия. (И Евангелие от Иоанна, зачало 64, в день Петра и Павла прочитал непреткновенно, по благодати Твоей, и благодарственную на молебне молитву. Служил молебен Павел Александрович, брат Любови Александровны; тут стоял и Евграф Андреевич, управляющий таможней, и жена Павла Александровича и другие.) Благодарю Тя, Господи, яко дерзаю во всем Тобою и в Тебе. 28 июня. Вечер. После всенощной.

Всего себя истощи из любви к Богу и ближнему – и получишь совершеннейшую вечную жизнь. Поминай превосходящую разумение любовь Христову [Еф. З, 19] к миру и распинайся миру, прелюбодейному и грешному.

Все земные вещи, все земные удовольствия, вся слава суть как мечта и призрак, как сновидение исчезающее: всё исчезает, преходит. Одна добродетель душевная вечна, как вечен Бог, виновник ее и мздовоздаятель.

Как мы оскорбляем Господа и всеблагий Его Промысл, когда прилепляемся сердцем к тварям и возлагаем упование на людей или на бездушные вещи, как-то: деньги и прочие вещи! Богами они для нас бывают иными.

Ежедневно я погрешаю против трех богословских добродетелей: веры, надежды и любви: не предзрю Господа пред собою выну [Пс. 15, 8], забочусь о приобретении и печалюсь о потерях, горжусь, раздражаюсь, озлобляюсь, завидую, мыслю зло, ропщу.