Мироварение

(Исторический очерк)

Через каждые два-три года в Москве и в Киеве совершается приготовление и освящение мира. Это редкое и торжественное священнодействие имеет свою историю, к сожалению, у нас не исследованную и не установленную во всех подробностях. Не задаваясь целью пополнить этот существенный пробел в нашей литературе, мы намерены познакомить читателя лишь в общих чертах как с прошлой историей священнодействия, так и с современным совершением освящения мира.

Употребление св. мира в Церкви Христовой восходит ко временам самой глубокой, можно сказать, апостольской древности. Еще в «Пастыре» мужа апостольского Ермы можно находить указание на особое действие низведения Св. Духа на крещаемого, в каковом действии нельзя не видеть именно таинства миропомазания. В творениях св. Иринея лионского, ученика мужа апостольского св. Поликарпа смирнского, уже прямо содержится некоторый намек на тот чувственный знак, через который сообщался в его время Св. Дух в таинстве миропомазания. В чем выражался этот видимый знак таинства – это определенно указано Оригеном, который в объяснении таинства миропомазания заметил, что «дар благодати Духа обозначается чрез образ елея» (per olei imaginem)⁷.

Очевидно, так же рано началось и особое приготовление, и освящение мира. Св. Кирилл иерусалимский в тайноводственном слове о миропомазании весьма ясно свидетельствует о существовавшем в его время особом освящении мира через призывание Святого Духа. «Но смотри, не подумай, – говорит он, – что сие есть миро простое. Как хлеб евхаристии, по призвании Святаго Духа, есть уже хлеб не простой, но тело Христово, так и святое миро сие, по призвании, не простое уже или, как бы сказал иный, обыкновенное миро, но дарование Христа и Духа Святаго, от присутствия Божества Его соделавшееся действенным». Понятно само собой, что «призывание» могло совершаться лишь священными действиями и молитвами. Яснее и подробнее об этом говорит св. Дионисий Ареопагит в своем творении «О церковном священноначалии». Приступая к подробному объяснению всех знаменований и действий св. мира, он так описывает его освящение или «совершение»: «По совершении обхождения по всему храму с благоуханием и по священнословии псалмов и по чтении божественнейших словес, таким же образом и здесь, как в причащении, чины несовершенных отлучаются. Потом священноначальник, прияв миро, возлагает на божественный жертвенник, дванадесятию священными крилами покровенное, при пении от всех, святейшим гласом, богодухновенных пророков песней богодухновения: и исполнив над оным совершительную молитву во всех святейших для освящаемых (людей) совершениях, его употребляет на всякое почти священноначальное совершение».

Таким образом, по описанию св. Дионисия, освящение мира совершалось на литургии верных, когда из храма выходили несовершенные, т. е. оглашенные, кающиеся и др. Освящение совершал епископ на святом престоле, при чем миро прикрывалось рипидами. Само освящение состояло из священных песнопений, которые пелись всей церковью, и совершительной молитвы, которую читал над миром сам епископ. Эти общие и существенные черты освящения мира остаются неизменными до нашего времени.

Что же касается до состава мира и предварительного приготовления этого состава, то, кажется, напрасно было бы искать подробностей обо всем этом в столь раннюю пору истории Церкви. Несомненно, что состав этот подучался от смешения различных ароматических веществ, но каких именно, как из них составлялось смешение, и чем сопровождалось приготовление его – это едва ли могло быть строго определено в такое раннее время. Св. Дионисий Ареопагит лишь кратко замечает, «что состав мира есть некое собрание благодушистых веществ, богатно в себе имущее благовонныя качества».

Гораздо уже позднее в греческой Церкви во всех подробностях определился порядок как приготовления мира, так и освящения его. И то, и другое составили уже отдельные и самостоятельные действия, удержавшие в общем черты глубокой древности, а в частностях оставшиеся почти неизменными даже до нашего времени. В творении Симеона солунского (XV в.) «Περἰ τῆς ίζρας τελετῆς άγίου μύρου» (De sacro ritu saucti unguenti) сохранилось замечательное и весьма важное в этом отношении изложение чина мироварения и чина мироосвящения. И то, и другое совершалось самим патриархом константинопольским, первое – в Великую среду, а второе – в Великий четверг на Страстной неделе. Порядок этих священнодействий, а равно сопровождавшие их песнопения и молитвы представляются почти тождественными с современными нам. Вот фактическая сторона этого любопытного изложения Симеона солунского (Migne, Т. CLV, 237–252 coll.).

«Святейший патриарх вместе с клиром идет на место, назначенное для мироварения. Облачившись в епитрахиль и омофор, он начинает славословием Триединаго Бога. Следуют молитвы: «Царю небесный», «Трисвятое», «Пресвятая Троице» и «Отче наш». После возгласа патриарха «Яко Твое есть царство» поется тропарь «Благословен еси Христе Боже наш» и некоторые другие с ним. По окончании пения патриарх вливает елей в сосуд, в котором варится миро, и благословляет рукою; остальной елей вливается служителями. Патриарх сам возжигает огонь, творит отпуст и уходит, елей же варится кем-либо опытным и сведущим, с великим вниманием. Варится елей по преимуществу в Великую и святую среду (Τετράδα), когда и жена-грешница помазала Господа многоценным миром и когда читается евангелие об этом событии. Так варится елей; различные же виды ароматов тогда же растираются и приготовляются. Когда же наступает конец варения елея, патриарх снова приходит и, благословив ароматы, влагает их в кипящий елей⁸ и, по отпусте, уходит. Остуженное миро освящается молитвами и благословением патриарха по следующему чину.

«На другой день, во святой и Великой четверток (Πέμπτη), во время проскомидии, приносится миро в особом сосуде, называемом алавастром, на подобие того сосуда, из котораго грешница и сестра Лазаря Мария возлили миро на главу Господа, и под святым покровом поставляется во скевофилакии. Во время литургии, на великом входе, первым идет наблюдающий за порядком (qui caeremoniam regit), за ним свещеносец и потом первый из пресвитеров с алавастром мира в руках. По сторонам его шесть диаконов держат двенадцать рипид, за ними остальные диаконы обычным порядком идут впереди даров и, наконец, остальная часть шествия входа. Когда пресвитер с миром подходит ко святым вратам, патриарх сходит с возвышения у святого престола, принимает миро из рук пресвитера и полагает его на святом престоле с левой стороны дискоса. После возгласа «И да будут милости Великаго Бога», прежде чем диакон начнет «Вся святыя помянувше» патриарх восходит на возвышение у св. престола и, открывши миро, трижды благословляет его. Благословив, он сходит с возвышения, преклоняет главу и читает первую молитву «Господи милости и Отче светов». Оканчивая эту молитву, патриарх возглашает: «Яко свят еси Боже наш и во святых почиваеши», потом: «Мир всем», диакон: «Главы наша Господеви приклоним», и патриарх, приклонивший голову, читает вторую молитву: «Тебе, Богу всех и Царю, выю сердца благодаряще приклоняем», потом, поднявши голову, возглашает: «Яко подобает Тебе всякое поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки». Такими действиями и молитвами освящается миро на св. престоле».

Почти тожественный чин приготовления и освящения мира у греков приведен и в «Евхологионе» Гоара (628–647 р.). В чине великой Церкви константинопольской этот чин уже определен во всех подробностях. Приготовление необходимых веществ для составления мира продолжалось в течение всего Великого поста. В Лазареву субботу и Вербное воскресенье эти вещества, уже в готовом виде, приносились в то место, где должно было происходить мироварение. Самое мироварение начиналось с Великого понедельника. В Великую среду, по окончании варения, миро относилось в дом патриарха. В Великий четверг совершалось освящение мира по чину, почти тожественному с описанным Симеоном солунским. В числе составных частей мира Гоар насчитывает не менее 35 различных веществ.

У нас на Руси употребление св. мира современно самому принятию христианства, как это и понятно, само собой. «Мы крещающагося мажем миром и маслом», говорит преподобный Феодосий в своем послании о вере варяжской. Гораздо труднее решить другой вопрос: откуда бралось на Руси св. миро? Сама ли русская Церковь приготовляла и освящала его, или получала его от константинопольского патриарха? По-видимому, русская Церковь, по крайней мере до половины XV века, не имела своего мира, а пользовалась полученным из Константинополя. Основанием для такого заключения служит известное послание митрополита Фотия к священникам во Псков. Некоторые из псковских священников того времени употребляли при таинстве миропомазания миро латинское. Митрополит Фотий (1408–1431) счел нужным запретить такой непохвальный обычай и, между прочим, в своем послании повелел псковским священникам «крещения творити по правилам святых отец... да потом мажите миром великим, еже идет изо Цариграда, еже искони оттуду приясте по роду православныя веры». Это свидетельство митрополита Фотия ясно показывает, что св. миро приготовлялось не у нас для всех церквей России, а искони получалось из Греции. Такого заключения держится и митрополит Макарий в своей «Истории русской Церкви» (IV. Спб., 1866, 283 стр.).

Изменился ли такой порядок получения мира на Руси после митрополита Фотия – сказать невозможно за отсутствием исторических данных. Можно лишь предполагать, что русская Церковь, получив полную самостоятельность от константинопольского патриарха, вместе со свободным избранием себе и поставлением митрополита всероссийского, начала сама же приготовлять и все потребное для церковной жизни, а в том числе и святое миро. Но предположение это не имеет для себя подтверждений на протяжении двух веков нашей истории. Уже от 1631-го года сохранилось несомненное известие о том, что в этом году в Москве совершено было приготовление мира, конечно, не в первый раз. Именно, сохранились памяти царя Михаила Феодоровича в Аптекарский приказ об отпуске разных составов патриарху Филарету Никитичу «в мирное составление». Для этой цели из Аптекарского приказа отпущены были: янтарь добрый, корица, перетрун, корень азар, ладан росной, мед дивий, непряный корень и гуляфная (розовая) водка (А. И., III, № 292). Для этой же цели из келейной патриаршей казны выданы были смирна и кассия.

С этого времени начинаются довольно частые известия о составлении мира в Москве, а в 1710 году определено было совершать это составление через три года в четвертый. Приготовление необходимых для мира веществ поручалось обыкновенно опытному аптекарю с вознаграждением не более двадцати рублей за труд. От усмотрения аптекаря зависели количество и сам подбор составных частей мира. Рознообразие их получалось почти всякий раз довольно значительное, в зависимости от того, что известный аптекарь признавал необходимым, «для лутчаго благовоннаго духу». Так в 1667 году употреблено было для составления мира 53 вещества, в 1681 – 64, 1691 – 46, 1703 и 1705 – 72, 1710 – 68 и 1721 – 59 различных душистых веществ⁹.

Само мироварение производилось в Москве, по-видимому, не в одном определенном месте. Иногда оно совершалось в Чудовом монастыре, как это засвидетельствовано в записи патриарших служений 1667 года: «В той же Великий четверток было преношение новосоделаннаго мира из Чудова монастыря в соборную церковь, пели стихи «егда грешная». С течением времени мироварение стали совершать в паперти патриаршей церкви Трех Святителей и, наконец, в 1763 году для этой цели была назначена бывшая Крестовая патриаршая палата, называемая теперь поэтому Мироварною, против собора Двенадцати Апостолов. Самое мироварение начиналось в Великий понедельник, а в Великий четверг перед обеднею совершалось торжественное перенесение мира в Успенский собор для хранения в алтаре. В этом шествии со св. миром иногда участвовал и государь. Так, в 1671 году, «апреля в 20 день, в Великий четверток, ходил великий государь (Алексей Михайлович) к святейшему Иоасафу, патриарху московскому и всея Русии, а от патриарха провожал в собор святого мира»: в 1691 году «цари (Петр и Иоанн Алексеевичи) у миропровожания были».

Впрочем, нужно заметить, что до 1675 года составление мира совершалось не в одной Москве, но каждым епархиальным архиереем в своем городе отдельно и самостоятельно для своей епархии. Такой порядок не мог продолжаться долго, так как в провинциальных городах невозможно отыскать всех необходимых для мира составов. Разнообразный подбор веществ в то время легко было делать в Москве, в богатой царской аптеке. Поэтому московский собор 1675 года, быть может, во избежание сходства с миром латинским, составляемым лишь из двух веществ: бальзама и елея, запретил епархиальным архиереям совершать у себя мироварение. Вместе с этим собор указал в Москве заготовлять миро для всей русской Церкви и отсюда бесплатно брать его всем архиереям для нужд епархии каждого. В этих видах собором составлено было следующее постановление: «Мира святаго никоему же архиереев дерзати составляти за неудобовозможное, еже собирати довольно пристоящия вещи на таковое составление, кроме благочестивейшего царя апофеки: имати же е всем архиереем во своя епархии в царствующем граде Москве во святей велицей Церкви, освященное и совершенное от святейшаго патриарха, туне, и раздавати во всю епархию свою священником, коемуждо по потребе безмездно и непродажно по реченному: туне приясте, туне и дадите»¹⁰.

Самый порядок освящения мира совершался у нас по особому «чину», совершенно отличному от изложеннаго у Симеона солунскаго. Главною особенностью его было то, что в нем не проводилось различие между мироварением и мироосвящением, но оба эти священнодействия представляли одно нераздельное целое, так что с окончанием первого оканчивалось и второе (Синод. №№ 692 и 693, ср. 426).

По этому чину требовалось прежде всего устройство соответствующей печи, но не в определенной церкви или палате, а просто «на месте непроходнем». В Лазареву субботу приготовлялись составы – толкли «зелья», которых полагалось 15, приносили вино и елей, так чтобы в

Вербное воскресенье все уже было готово. В этот день над пещию и над зельями совершалось всенощное. Утром в Великий понедельник начиналось мироварение, которое было вместе и мироосвящением.

В избранном месте, где все уже было приготовлено, облачался архиерей, поп и диакон: «а поп и дьякон были бы верны: таинство бы нигде не поведано было». По облачении вливали в котлы вино и елей н начинали совершать особое молебное пение. За начальными молитвами и 50 псалмом пели канон Богородице и уже тогда сыпали в котлы зелья и затопляли печь. Архиерей в это время читал молитву Василия Великого, из вечерни Пятидесятницы. После апостола и евангелия диакон говорил ектению, взятую из чина той же вечерни, и молебствие оканчивалось.

В Великий вторник совершенно в том же порядке совершалось другое молебствие. Канон пелся Крестителю, «творение Иосифово», а молитва («Велий еси Господи») и ектения, после апостола и евангелия, были взяты из чина освящения воды, с соответствующею заменою слова «вода» словом «миро»: «такоже и на всех молитвах. где приидет освяти и вселися, или благослови, или ино что, всех тех приложи в миро».

В Великую среду вливали вино взамен выкипевшего, полагали в котлы остаток составов и служили третье такое же молебствие. Молитва и ектения произносились о болящем, по-видимому, из чина елеосвящения, конечно, с необходимою заменою. Вечером в этот день мироварение оканчивалось, миро из котлов переливалось в особые корчаги, окроплённые предварительно св. водою, и над миром архиерей читал молитву из чина на освящение храма, с соответственною заменою слов.

Этим заканчивалось «совершение» мира. В Великий четверг совершалось только перенесение его в Успенский собор для постоянного здесь хранения.

Перед обеднею, в Великий четверг, архиерей с духовенством облачались там, где приготовлялось миро, и диаконы торжественно несли миро при пении «строками» «Святый Боже». В соборе миро поставлялось влево от престола, и в него (миро) вливалась часть преждеосвященного мира. Следовали часы и литургия обычным порядком. На великом входе, после всех священников, переносилось и миро и поставлялось на правой стороне престола. После обедни, за печатью архиерея, миро относилось для хранения или в сосудохранительницу или же в алтарь придела Похвалы Богородицы.

В 1683 году, по приказу патриарха Иоакима, переведен был с греческого языка особый «Чин сочинения и священия святаго мира, из киих же вещей составляется и како строится и в какое время и како святится оное предрагое великое миро» (Рукопись гр. Ф. А. Толстого, № 332).

Напечатан был этот (по свидетельству И. Снегирева) чин впервые лишь в 1767 году, к каковому времени он, очевидно, и вошел в постоянную практику нашей Церкви.

С того времени этот чин соблюдается и теперь. Изменено лишь, в 1853 году, количество составных частей мира с 25 на 30, в зависимости от новых разысканий по истории составления мира и у нас при патриархах.

В настоящее время в состав мира входят следующие вещества: елей, вино белое виноградное, стиракса, ладаны: росной, простой белый и черный, мастика, сандарак, розовые цветы, базилика (трава); корни: фиалковый белый, имбирный, ирный, налганный, кардамонный, масло мушкатное густое, бальзам перувианский, терпентин венецианский, благовонныя масла: бергамотовое, лимонное, лавендуловое, гвоздичное, богородской травы, розмаринное, лигниродийное, роговое, коричневое, маиоранное, померанцевое и мушкатное жидкое.

В ожидании мироварения, которое совершается в зависимости от потребности через два или три года, синодальный ризничий заготовляет все необходимые вещества с Крестопоклонной недели Великого поста. Твердые из них растираются в порошок, и делаются настои на вине и елее. Все предварительные приготовления заканчиваются к Великому понедельнику Страстной недели, и все необходимое для мироварения приносится в мироварную палату. Здесь для этого нарочито устроен каменный очаг под деревянной золоченой сенью.

В очаг помещаются два серебряных, внутри золоченых, котла, а по сторонам полагаются другие принадлежности того же металла: кадь, ковши, ситка, лопатка, кувшины для хранения мира.

На особой деревянной горке размещаются все составы мира, а на верху ее – особый священный сосуд, медный, узкогорлый, покрытый перламутровою чешуей, называемый алавастром. По преданию, алавастр прислан из Константинополя со св. миром в первые века христианства на Руси и вместе со всероссийской митрополией перенесен из Киева в Москву. В нем в неприкосновенности хранится преждеосвященное миро, которое таким образом никогда не иссякает на Руси.

В Великий понедельник утром начинается мироварение. Митрополит московский или другой архиерей¹¹, прибыв с духовенством в мироварную палату, совершает водоосвящение. На «Бог Господь» поются тропари Пятидесятницы «Благословен еси Христе Боже наш» и Успению Богоматери «В рождестве девство сохранила еси». По освящении воды, архиерей читает особую молитву «Господи Иисусе Христе, Сыне Единородный», в которой просит Господа: «помози ми, грешному, сие дело, мною начинающееся, о Тебе Самом совершите, во имя Отца и Сына и Святаго Духа». По отпусте, он окропляет св. водой составы и сосуды мироварные и, влив немного св. воды в котлы, благословляет вливать в них елей и вино. Потом архиерей сам возжигает огонь под котлами и начинает чтение евангелия, которое затем непрерывно совершается священниками до конца мироварения, а диаконы в то же время и также в облачении промешивают в котлах особыми веслами.

В Великий вторник утром вливается в котлы только одно вино, взамен испарившегося накануне. И вообще вино употребляется при мироварении не столько как необходимый состав для мира, сколько для того, чтобы предохранить масло и другие вещества от воспламенения и иссушения.

В Великую среду утром, кроме вина, влагаются в котлы все, кроме ароматов, приготовленные вещества. Вечером в этот день мироварение оканчивается. Миро переливается из котлов в кадь, и, когда остынет, в него влагаются ароматы (благовонные масла). Совершенно уже приготовленное миро разливается в кувшины, которые запечатываются ризничим и поставляются на покрытых скамьях по южной стене палаты, а впереди их на особом столе ставится алавастр.

В Великий четверг, перед обедней, архиерей в полном облачении, в преднесении запрестольного креста, свечей и рипид, при колокольном звоне идет с духовенством в мироварную палату. Здесь он вручает алавастр старшему из протоиереев, а сосуды с приготовленным миром раздает другим священникам, и шествие тем же порядком торжественно возвращается в Успенский собор, при пении тропаря Пятидесятницы «Благословен еси Христе Боже наш». В соборе алавастр ставится на жертвеннике, а другие сосуды – на приготовленных местах около жертвенника. Начинаются часы и литургия.

Во время великого входа, во главе шествия, протоиерей несет алавастр, а священники-сосуды с миром, в сопровождении диаконов с рипидами, кадилами и свечами. В святых дверях архиерей принимает у протоиерея алавастр и ставит его на св. престоле, а священники, вошедши в алтарь, ставят сосуды по сторонам престола. Обедня продолжается обычным порядком.

По освящении даров, именно после возгласа «И да будут милости великаго Бога», совершается самое освящение новосоделанного мира.

Диакон, взойдя на амвон, не начинает обычной ектении и стоит молча. В это время архиерей открывает сосуды с миром и трижды благословляет каждый из них. Протодиакон возглашает «Вонмем», другой диакон – «Господу помолимся», все находящиеся в алтаре поют «Господи, помилуй», и архиерей читает молитву освящения мира «Господи милости и Отче светов». По окончании ее архиерей возглашает «Мир всем», диакон – «Главы наша Господеви приклоним», певцы – «Тебе Господи», и архиерей читает вторую молитву тайно «Тебе, Богу всех н Царю». Священнодействие заканчивается после этого троекратным благословением сосудов с миром, и литургия продолжается своим порядком. По окончании ее протоиерей и священники относят св. миро в патриаршую ризницу при пении 44 псалма «Отрыгну сердце мое слово благо», и здесь в новоосвященное миро вливается несколько капель из алавастра, а алавастр дополняется новоосвященным, чтобы никогда не иссякал этот священный источник. Отсюда уже синодальный ризничий раздает св. миро по епархиям, по мере требования¹².

Таким образом наш современный чин приготовления и освящения мира представляет полное сходство с древним греческим. Точно так же совершается он и в Киеве, откуда св. миро раздается в соседние епархии, а иногда и в православные церкви других государств.