Eisagwgh. ВВЕДЕНИЕ

Аврилия Папайяни. Многовозлюбленная. Родилась 2/15 октября 1897г., в день памяти святых Киприана и Иустинии, в Константинополе. Она была четвертым и последним ребенком в семье Илии и Виктории Папайяни.

Из детей первым пришел Александр, второй Василика, третьей Полина. Когда через целых семь лет ее принесла в мир ее мать, то поняла она, что этот ребенок, как сказала она однажды, имеет нечто отличительное.

Это «нечто» – светлость, каковой украсил ее Бог, ты чувствовал с первой минуты. Было ощущение, как будто открылась некая таинственная дверь и ты видел новое Небо, некое Небо, которое ты всегда стремился увидеть, хотя бы украдкой. У тебя была уверенность, что кто-то тебя глубоко любил, давно, без условий, без достоинств, заочно. Она говорила, что такой любви ее научает Бог...

Обычно даже не мечтаешь, что таких людей можно встретить среди простой и не вызывающей подозрения городской повседневности. Думаешь и представляешь, что они в горах, в пещерах или в прошедших благословенных

счастливых веках.

Как не поразиться, увидев их, столь неприметных, среди нас. Примечаешь, что они входят и выходят в дома, больницы, самолеты, везде смиренно и скромно одетые, и потому невольно они выделяются.

Ее приход в жизнь всех нас был и есть великий и неожиданный дар Божий. Но чем мы обязаны... Тем, что она показала нам, чему научила, отняла у нас постепенно и неощутимо, как говорит и поэт, многоценное и удобное алиби. Теперь уже, что мы можем сказать? Такого не бывает сегодня? Стали сегодня немощны? Я не знал? Не видел? Но и видели и слышали, что один человек нашего времени, которое мы привыкли считать бедным святостью, живет и воплощает Евангелие, им дышит, его осуществляет в каждой своей мысли и действии.

Все это мы видели, все слышали... В ее абсолютной Нестяжательности. В ее огромной передающейся другим Вере. В Послушании с любовью воле Его, ибо волю Его она возлюбила от всей души, от Благословения до Смерти. В неиждиваемой Любви, которую Господь вложил в сердце ее, и которой она делилась с нами, и которая в избытке покрывала всех без исключения с вероятностью и безопасностью, какую ощущает единственный ребенок. В Любви, от которой в каждом из нас вырастали крылья, и мы летали... В Смирении ее, в Рассуждении, в Прозорливости. В Целительности ее руки. В Языках, какими мы тайно слышали, говорящей ее по ночам. Во Благодати, какую некоторые чада ее видели, когда она светилась или переносилась в пространстве. Во вдохновенном наставничестве и советах духовных и практических. В безконечных часах, когда она слушала бедных и несчастных, непосредственно или по телефону. В том, что она знала, какого исповедника (духовника – перев.) нужно было иметь каждому из чад своих. В страннолюбии, в каком служила она столь легко и учительно под благословением святого Симеона Странноприимца.

В том, как она уменьшала проблему, казавшуюся нам великой, и мы забывали о ней. Как вливала масло в рану при каждом нашем «падении» и объясняла что и почему.

Мы ощущали себя словно маленькие птички, которые путешествуют на крыльях аистов и представляют, что летят и они! Так и мы, имевшие благословение, счастье знать ее прилетели на время вместе с ней на другие небеса на ее великих крыльях, как не имеющие ни гроша безбилетники, о которых сжалился Бог ради их бедности.

Может быть, хорошо, что не существует слов для описания меры любви ее. Она познается только сердцем, таинственно, и ею оно живет, несмотря на сиротство.

Уход ее с этой Земли резко приземлил каждого из нас в отдельности в свою действительность.

Сегодня, через пять лет, мы вполне определенно задаемся вопросом...

Сколько же нас, ее Детей? Достойны ли мы такого дара? Что нам делать с этим «талантом»? Как нам жить по истине?

Ибо мы видели, и слышали, и рассматривали...

Благословение ее да будет с нами

Лерос, 15. 10. 1999