Девятый звук трубы, носящий образ девяти чинов ангельских и возвещающий нам О СОВЕРШЕННОЙ ЛЮБВИ

Итак, вот и миновало по Божественной благодати восьмое число, девятое же по порядку заняло свое место, нося образ девяти чинов, коими прославляется Бог всяческих. Их духоносной лирой вдохновляясь, я для братии моих читателей совершенство любви воспою, мысленное торжество сотворю и призову Вышние Силы с их сладким пением, со всеми святыми и Матерью Господа нашего, чтобы они даровали мне помощь, с которою бы я превознес Бога, всегда славимого и всеми вечно воспеваемого вовеки!

Придите же и вы, братия мои, к мысленному торжеству Любви⁵, ибо сегодня примет она всех и будет скорой предстательницей всем ее возлюбившим, только бы вняли они ее призыву! Как же начать мне похвалу моей Любви? Никоим образом не осилить мне сей труд, но ты сама научи меня, что говорить, о истинная и сладкая Любовь. Ибо, возлюбленные мои братия, как же мне собственными своими силами написать и поведать о столь великом даровании, превосходящем меру силы человеческой? Какой смертный язык расскажет о таковой небесной пище и наслаждении святых Ангелов, пророков и мучеников, подвижников и преподобных со всем множеством праведных, пребывающих на Небесах?

Поистине, братия мои! Если бы даны мне были все языки человеческие, бывшие от Адама и до сего дня, то и тогда не мог бы я вести подобающую речь о БЛАЖЕННОЙ ЛЮБВИ, когда бы Сам Сладчайший Иисус, Сама Истина и Любовь, не даровал мне силу слова, премудрость и разум, чтобы устами человеческими Сладчайший Иисус и говорил, и был прославляем. Ибо не что иное есть Любовь, как Сам возлюбленный Спаситель и всещедрый Отец с Божественным Духом.

О Сладчайший Иисусе! Принимая все другие Божественные дарования, которые принято называть добродетелями, человек испытывает особое, вызываемое восприятием каждого из них чувство и ощущает действие Божественной благодати, являющее величие чрезвычайной красоты и силы. Ощущает он и различие дарований между собой, ибо хоть они и происходят из одного источника, но различаются степенью причастия Божественного озарения.

Но все остальные добродетели с почтением склоняются перед блаженною Любовью; она же, как их госпожа, благолепно облекшись в них, как в сияние света, мысленно окрыленная, премирно возносится к присноживому Источнику, Сладчайшему Господу, где и находит упокоение. Но и оттуда она вновь шлет лучи света своего для возлюбивших ее, всех исполняя просвещения и беспредельной радости и делая ревностными и горящими духом!

Ведь она – огнь благоуханный, ибо сама происходит от огня и отсвет Божественной красоты и все может даровать любящим ее как госпожа и царица всех добродетелей! Итак, благодарение говорящему: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин. 4,16).

Однако же сегодня многие добродетельные отцы, благое и прекрасное житие проходящие, словом и делом Богу нашему благоугождающие и ближнему искренне помогающие, полагают, да и другие так о них думают, что они достигли Любви, коль скоро являют они некое сострадание и милость к брату и ближнему своему. Но так они поступают по заповеди Господней: «Да любите друг друга» (Ин. 13, 34); а тот, кто хранит ее, хотя великой похвалы достоин, но не такой, как если бы это было действием Божественной Любви! Ибо это поистине путь к источнику, но еще не самый источник!

Так и ступень, находящаяся перед дворцом, не есть тем самым и дверь во дворец! Это – одеяние Царя, но не Сам Царь! Это – заповедь Господа и Бога нашего, но не БОГ! Итак, кто будет говорить о блаженной Любви, должен прежде чувством вкусить плода ее, а затем, если позволит Сладчайший Иисус, Источник Любви, давать и другим вкушать от плодов, которые принял. Тогда, несомненно, принесет он ближнему пользу, а не вред, ибо опасно для души нашей говорить недостоверно, судить о том, чего мы не знаем, и полагать, что видели то, чего не видели.

Итак, твердо запомни, возлюбленный читатель, что иное есть заповедь Любви, исполняемая благими делами взаимного братолюбия, и иное – действие Божественной Любви.

Первое могут исполнить все, если хотят, второе же – никоим образом, ибо это не от наших дел совершается и не приходит по нашему хотению, когда и как пожелаем. И, следовательно, бесполезны наши хотения и дела, и нам остается только показывать доброе произволение и обращаться с усердной молитвой к Самому Господу, ибо только от Его решения зависит дарование нам просимого или отъятие полученного от Него прежде.

Если же мы ходим в простоте сердца, если сохраняем подвижнически заповеди, если молимся усердно, с плачем и слезами, неотступно и терпеливо, и, как Моисей, хорошо охраняем овец Иофора (Исх. 3, 1), то есть мысли, помышления и духовные движения ума нашего, и среди дневной жары и ночного холода непрестанных изменений и брани с искушениями с поспешностью и смирением сокрушаем греховные помыслы, то после этого, приняв отчасти иные дарования Божий, удостоимся и БОГОВИДЕНИЯ и увидим в наших сердцах Купину, горящую Божественным огнем Любви и неопаляемую (Исх. 3, 2).

И, приблизившись к ней посредством умной молитвы, услышим, как говорит посредством таинства духовного познания Божественный глас: «Сними обувь твою с ног твоих». – А это значит: оставь всякое свое желание и заботу века сего и подчинись Духу Святому и Божественной воле Его, – «ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая» (Исх. 3, 5). И, освободившись от всего, такой человек становится предстателем за народ и наносит язвы мысленному фараону, то есть приобретает рассуждение и распоряжение Божественными дарованиями и победу над бесами. А затем он получает Божественные Законы, но не на каменных скрижалях, какие получил Моисей и которые можно было разбить или повредить (Исх. 32, 15, 19), но в виде Божественных начертаний Святого Духа, действующих в наших сердцах, причем не десять только заповедей, но столько, сколько способны вместить ум, разум и естество!

Тогда дерзновенно входит он за завесу и при появлении Божественного облака в огненном столпе ЛЮБВИ сам весь обращается в огнь. Когда же не может выдержать более, то восклицает Божественное действие Любви, обращаясь к своему Источнику посредством уст человеческих: «КТО МОЖЕТ МЕНЯ ОТЛУЧИТЬ ОТ СЛАДЧАЙШЕЙ ЛЮБВИ ТВОЕЙ, ИИСУСЕ?» (Рим. 8, 35)

Когда же сильнее повеет мысленное дуновение, человек уже не знает, находится ли он «в теле, или вне тела: Бог знает» (2Кор. 12,3), внутри или вне каливы – Бог весть, знает лишь, что весь обратился в огнь, и с огнем и любовью источает слезы, и восклицает, изумленный и пораженный: «Останови, Сладчайшая Любовь, воды благодати Твоей, ибо составы членов моих изнемогли!»

И при этих словах слышится веяние Духа с Его чудесным и невыразимым благоуханием, прекращается действие чувств и не остается места никакому телесному движению. Человек же, всецело плененный, погружается в молчание и изумляется, видя безграничное богатство Славы Великого Бога, пока не удалится оный божественный мрак. И пребывает он, как безумный от вина и исступленный, не в силах произнести ни слова...

Ибо тут ни язык говорить не позволит,

Ни сознанье, ни сердце с душою и волей.

Здесь над всем воцарилась Великая Сладость –

Иисус, мой Спаситель, Любовь Всеблагая,

И Отец, мой Создатель, с Божественным Духом.

Нераздельная Троице, Господи Боже!

О души моей жизнь, наслаждение сердца!

Совершенство любви, просвещение мысли!

О Источник Любви, и Надежда, и Bepa!

Научи, как с Тобой никогда не расстаться.

Ей, Благая Любовь, Иисусе Спаситель!

Только это скажи, и иного не надо,

Чтоб к Твоим я ногам припадал непрестанно,

Чтобы сладко лобзал Твои крестные язвы,

Проливал вечно слезы с сердечною болью,

Орошал твои ноги, как прежде Мария,

Чтобы не отлучили от Тебя мою душу

Силы, власти, начала врага, велиара,

Как и весь этот мир, что влечет непрестанно

Наслажденьем сего преходящего века.

Но пока я стою и у ног Твоих плачу,

Мою душу возьми, помести куда хочешь,

Где бы я на Тебя, мой Создатель и Боже,

Неустанно взирал, почитал, песнословил

Среди праведных, мучеников, и пророков,

И отцев преподобных, и жен непорочных,

Где Небесное воинство Ангелов Божиих,

Херувимов, Властей, Серафимов, Престолов

И сладчайшая Матерь, Богородица Дева,

И Владычица всех, Пресвятая Мария.

Аминь.