Глава VI. О нестяжательности и о том, что должно блюстись от любостяжания. Нестяжательность (из «Великого Лимонаря»)

1. В Лавре Пируии был крайне нестяжательный старец, имевший также и дар милостыни. Однажды пришел к нему бедный, но старец не имел, что подать ему, кроме хлеба, – он и вынес его. Но бедный сказал ему: не хочу хлеба, но одежду. Тогда старец взял его за руку и ввел в келлию, где не было ничего, кроме того, что носил старец. Бедный пришел в изумление от такой добродетели старца, развязал сумку свою и высыпал все хлеба, какие были в ней, говоря: возьми это, авва, а я промыслю себе в другом мест.

2. Авва Авраамий, игумен монастыря Пресвятыя Богородицы Новыя, услышал, что Феодосий, безмолвник, не имеет одежды для прикрытия тела во время зимы, и послал ее ему, но пришли разбойники, сняли с него одежду и унесли. Старец же ничего не сказал им.

3. Некие просили авву Иоанна Петрского сказать им слово спасения, и он сказал: соблюдайте нестяжательность и воздержание, ибо, поверьте мне, дети, когда однажды в Скит заболел некто из отцов и попросил вина или уксуса, то искали того во всех четырех лаврах и не нашли, – так были они нестяжательны и воздержны. Было же тогда там отцов около трех тысяч пяти сот.

4. Два трудолюбца рассказывали: пришли мы однажды в церковь помолиться и увидели там при вратах одного монаха, который продавал корзины. Заметив, что он не спорит о цене, мы подошли к нему и, желая испытать, спросили его: скажи нам, старец, поскольку продаешь ты это? Старец ответил: по десять монет. Мы говорим ему: много, отдай по пяти. Он согласился: хорошо, отдам. Мы опять говорим ему: но и это много; если хочешь по одной монете, то возьмем. Старец сказал: хорошо, берите. Мы отдали ему деньги и забрали все корзины. Старец же, взяв жезл, пошел в келлию свою. Мы догнали его и, прося извинения в своем поступке, спросили его: авва! Почему ты уступил нам корзины по одной монете? Бога ради скажи нам, почему ты так поступил? Старец ответил: я всегда так поступаю: назначаю цену, но беру, что мне дадут. Мы испросили позволения пойти с ним и, придя в келлию его и найдя мех с водою, горшочек и чашу, предложили ему: хочешь, мы приготовим кашицу, дабы вкусить вместе? Он ответил: приготовьте. Когда кашица была готова, он сказал нам: пойдите в такую-то келлию и скажите живущему там старцу: говорит тебе состарец твой – приди поесть кашицы с братиями. Мы пошли и сказали слово сие старцу. Он спросил нас: не сказал ли он – поедим? Мы ответили: нет. Тогда старец произнес: итак, он почил. Услышав сие, мы встревожились и вместе со старцем поспешили обратно. И точно, нашли пославшего нас старца почившим и, приготовив, похоронили его со слезами, а через семь дней почил и другой старец, так как они положили между собою завет, чтоб почивший первым умолил Бога взять и другого. И не обманулись в благонадежном совещании, ибо Господь волю боящихся Его сотворит (Пс. 144:19).

5. Говорили об авве Памво, что он настолько был нестяжателен, что не имел ничего кроме одежды. Пред исходом своим он плел корзину и, окончив ее, сказал ученику: возьми корзину сию себе на память, ибо другого чего я не имею оставить тебе. И со словом сим предал душу свою Господу старец семьдесяти лет. Сию корзину взяла блаженная Мелания и хранила ее до смерти. Она также рассказывала: пришедши из Рима в Александрию, я просила авву Исидора Странноприимца доставить мне возможность видеть авву Памво и дала ему в милостыню тридцать литр золота. Авва и не посмотрел на него, а, тотчас позвав эконома, повелел: возьми это и раздай по бедным ливийским монастырям и по безмолвникам, имеющим нужду. Я ожидала от него похвалы за такую большую милостыню, он же только сказал: мне нет нужды знать, сколько ты дала в милостыню, а Тот, Кому ты дала, знает без счета и количество денег, и расположение, с каким милостыня подана, и воздаст тебе по нему вечными благами.

6. Один брат, отрекшись мира и раздав имение свое бедным, приудержал несколько для себя и пришел к авве Антонию. Узнав о том, старец сказал ему: если хочешь быть монахом, пойди в такое-то селение, купи мяса, обложи им тело свое по нагу и таким образом приди сюда. Брат сделал так, и по пути собаки и птицы терзали тело его. Когда он возвратился, старец спросил, сделал ли он так, как он советовал ему. Тогда брат показал авве свое истерзанное тело, и святой Антоний сказал: отрекающиеся мира и желающие иметь что-либо при себе так бывают терзаемы демонами в бранях.

7. Некогда авва Арсений заболел в Ските и имел нужду даже в рубашке простого полотна. Не имее, на что купить, он принял от одного человека милостыню и сказал: благодарю Тебя, Господи, что сподобил меня принять милостыню во имя Твое.

8. Авва Марк спросил авву Арсения: хорошо ли не иметь никакого утешения в келлии своей, ибо я видел брата, который, имее несколько овощей, вырывал их. Авва Арсений ответил: хорошо, но смотря по состоянию человека, ибо если он не имеет сил для такого образа жизни, то опять насадит другие.

9. Авва Даниил рассказывал об авве Арсении: пришел некогда к авве один чиновник и принес ему завещание одного сенатора, родственника его, который оставил ему весьма большое наследство. Взяв завещание, он хотел разорвать его, но чиновник пал ему в ноги, говоря: молю тебя, не раздирай его, ибо иначе снимут главу мою. Тогда авва Арсений сказал: я умер прежде родственника моего, а он только теперь умер. И отослал завещание назад, ничего не приняв.

10. Рассказывали об авве Агафоне, что он довольно времени трудился с учениками своими над устроением себе келлии. По окончании работы они вошли в нее жить, но в первую же неделю авва заметил в том месте что-то не пользующее его и сказал ученикам своим: встаньте, пойдем отсюда. Ученики очень встревожились и спросили его: если ты имел в помысле перейти отсюда, то для чего нужно было нам нести такой труд по устроению келлии? И люди соблазнятся и будут говорить: вот опять перешли непоседы. Видя их малодушие, авва Агафон сказал им: если и соблазнятся одни, зато другие получат назидание и скажут: блаженны они, что ради Бога переселились и все презрели. Впрочем, желающий идти, – иди; я теперь же ухожу. Тогда они поверглись на землю и умоляли его, доколе не было им позволено идти вместе с ним.

11. Сказывали также об авве Агафоне, что он часто переходил в другое место, имее в сумке только свой ножик.

12. Один брат пришел к авве Агафону и просил его: позволь мне жить с тобою. Идя же дорогою, он нашел немного селитры и принес ее. Старец спросил его, откуда она, и брат ответил: я нашел ее, идя дорогою, и взял. Тогда старец сказал ему: если ты шел жить со мною, то как взял то, что не клал? И послал его отнести ее туда, откуда взял.

13. Говорили об авве Геласии, что еще в юности он проходил нестяжательную и отшельническую жизнь. В тех местах было в то время весьма много и других старцев, любивших подобную жизнь, между коими был один старец, в высочайшей степени простейший и нестяжательный, проживший в одной келлии до кончины, хотя в старости своей имел и учеников. Говорят, что до самой смерти с находящимися при нем он соблюдал заповедь не стяжевать двух хитонов и не пещись об утрии. Когда по устроению Божию авва Геласий основал киновию, то ему жертвовали даже множество полей; приобрел он для потреб киновии и скот вьючный и волов, ибо помогший авве Пахомию устроить киновию содействовал и авве Геласию во всем устроении монастыря. Видя его в сих занятиях, вышеупомянутый старец, сохранявший к нему искреннюю любовь, сказал: боюсь, авва Геласий, чтоб не прилепился помысл твой к полям и другим стяжаниям киновии. Авва Геласий ответил ему: привязан более помысл твой к игле, коею работаешь, нежели ум Геласия к стяжаниям.

14. Некоторые из старцев говорили об авве Георгии, отшельнике, что он тридцать пять лет провел, ходя по пустыне голый.

15. Авва Евпрепий сказал: все телесное есть брение; любящий мир – любит преткновения. Итак, если случится чему погибнуть, нам должно принимать то с радостию и благодарением, как избавленным от попечений.

16. Брат спросил авву Евпрепия о том, как жить, и старец ответил: траву ешь, траву носи, на траве спи; только сердце стяжи железное, все презирая.

17. Авва Феодор Фермейский имел три хорошие книги. Пришел он к авве Макарию и спросил его: у меня есть три хорошие книги, от которых и сам я получаю пользу и братия, прочитывая их, также получают пользу. Итак, скажи мне, что я должен сделать: удержать их на пользу свою и братий или продать и вырученное за них раздать бедным? Старец ответил: хороши дела, но нестяжание больше всего. Услышав сие, он пошел, продал их и вырученное раздал бедным.

18. Авва Исидор сказал: страшная и вседерзостная, не знающая сытости любовь к стяжаниям гонит плененную ею душу на край зол. Итак, не лучше ли нам изгонять ее вначале, ибо, укрепясь, она будет непреодолима.

19. Авва Исаак говорил братиям: отцы наши и авва Памво носили ветхие, исплоченные¹¹ и пальмовые одежды, а ныне вы носите дорогие. Идите отсюда, – вы разорили здешний чин. Также, собираясь идти на жатву, говорил им: не даю вам более заповедей, ибо вы не храните их.

20. Спросили авву Исаию: что есть сребролюбие? И он ответил: неверие Богу в том, что Он печется о тебе, ненадеение на обетования Божии и любовь к гибельным удовольствиям.

21. Некто из отцов рассказывал, что однажды некий брат пришел в келлийскую церковь при авве Исааке в малом кукулии. Старец выгнал его, говоря: здешнее место есть жилище монахов, а ты, как мирянин, не можешь быть здесь.

22. Авва Исаак сказал, что авва Памво говорил: монах должен носить такую одежду, которую бы никто не взял, если бросить ее на три дня вне келлии.

23. Авва Исидор сказал: если любишь царствие небесное, – презирай богатство и ищи воздаяния Божия.

24. Опять сказал: если ты сластолюбив и сребролюбив, то не возможешь жить по Богу.

25. Некто из отцов рассказывал об авве Иоанне Персянине, жившем в Аравии Египетской, что от великой своей благости он достиг глубочайшего незлобия. Однажды занял он одну златицу и купил льна для работы. Пришел к нему один брат и попросил: дай мне, авва, немного льна, чтоб сделать себе левитон. И он дал ему с радостию. Пришел к нему другой брат и также попросил: дай мне немного льна, чтоб сделать полотенце. Авва дал и ему с таким же расположением. И когда просили другие, он давал всем с радостию. Но вот пришел заимодавец, потребовав свою златицу, и старец пообещал принести ее. Однако, не имее, чем отдать, он решил пойти к авве Иакову, подателю милостыни, и попросить у него, дабы вернуть брату. По пути он нашел златицу, лежащую на земле, но не коснулся ее, а, сотворив молитву, возвратился в келлию свою. Брат снова пришел за долгом, и старец сказал ему: я всячески попекусь о том. И отправившись к авве, снова увидел ту же монету на земле, где и была. Старец, сотворив молитву, опять вернулся в келлию. В третий раз пришел брат, докучая ему, и старец сказал: в сей раз непременно принесу ее. Пошел он на то место и нашел монету, лежащую там же. Сотворив молитву, старец взял ее, пришел к авве Иакову и попросил его: авва! Идя к тебе, я нашел монету сию на дороге; итак, сделай милость, огласи в окрестности, не потерял ли кто ее, и если найдется господин ее, то отдай. Старец оглашал три дня, но никто не оказался потерявшим ее. Тогда старец сказал авве Иакову: если никто ее не потерял, то отдай монету такому-то брату, ибо я должен ему и, идя к тебе получить милостыню и отдать долг, нашел ее. Авва Иаков удивился, как, будучи должен и найдя монету, он не взял ее тотчас и не отдал. И то еще было дивно в сем старце, что, если приходил кто-нибудь занять у него что-то, он не давал того сам, но говорил брату: пойди и возьми, что нужно. Также, когда приносили прежде взятое, он говорил: положи это опять на свое место. Если же ничего не приносил бравший, он ничего не говорил ему.

26. Говорили об авве Иулиане, что он провел семьдесят лет в одной малой пещере, ничего не имя из вещей мира сего, кроме власяницы и покрывала, деревянной чаши и Евангелия.

27. Авва Кассиан сказывал, что один сенатор, отрекшись мира и раздав имение свое бедным, приудержал нечто на утешение себе, не хотя восприять происходящего при совершенном отречении – смирения и искреннего повиновения общежительному уставу. К нему святой Василий изрек такое слово: и сенатора в себе ты потерял и монаха из себя не сделал.

28. Опять сказал: один монах жил в пустыне в пещере и был извещен родственниками по плоти, что отец его сильно болен и скоро скончается и что следует ему прийти, чтоб получить наследство. Но он ответил им: я прежде него умер миру, а мертвый не наследует живому.

29. Пришли некогда братия к авве Макарию в Скит и, не нашедши в келлии ничего кроме гнилой воды, сказали ему: авва! Пойди вверх в селение, и мы тебя упокоим. Старец спросил их: знаете, братие, хлебню такого-то в городе? Они ответили: знаем. Старец сказал: и я знаю ее. А знаете ли также огород такого-то у реки? Они говорят ему: знаем. Старец сказал им: и я знаю его. Итак, если захочу чего-либо, не буду иметь нужды в вас, но сам себе достану.

30. Рассказывали об авве Моисее из Скита: когда он, намереваясь поселиться в Петре, шел туда, и говорил сам в себе, как я буду здесь собирать себе воду? И пришел ему глас, говорящий: поселись и ни о чем не заботься. И он поселился там. Однажды пришли к нему отцы, но у него была лишь одна кружка воды, и та ушла на приготовление чечевицы. Старец скорбел и потому, выходя и входя, молился Богу. И вот пришло дождевое облако на самую Петру, и вода наполнила все его сосуды. Старцы спросили его позже: скажи нам, что выходил ты и входил? Авва Моисей ответил им: суд творил я с Богом, говоря Ему: привел Ты меня сюда, и вот я не имею воды, чтоб пили рабы Твои. Для того я выходил и входил, умоляя Бога, пока Он не послал нам ее.

31. Говорили об авве Мегефии: если, по выходе из келлии, приходил ему помысл удалиться из того места, то он не возвращался уже в келлию свою, ибо ничего не имел из вещей века сего, кроме одной иглы, коею раскалывал ветви. Изготовлял он каждый день по три корзинки – только на пропитание себе.

32. Брат спросил авву Пистимона: что мне делать, отче? Я смущаюсь и не имею покоя при продаже рукоделия своего. Старец сказал ему в ответ: и авва Сисой и другие отцы продавали рукоделие свое, – в этом нет вреда, но когда продаешь, скажи однажды цену вещи – малое нечто, если же захочешь сбавить цену – в твоей власти. И таким образом найдешь покой. Брат опять спросил его: если я имею все нужное откуда бы то ни было, советуешь ли мне заботиться о рукоделии? Старец ответил: сколько бы не имел ты, не оставляй рукоделия своего, – сколько можешь, делай, только не с тревожностию.

33. Говорили об авве Силуане: однажды вышел ученик его Захария без него и, собрав братий, разломал ограду сада и сделал ее пространнее. Когда старец узнал об этом, то взял милоть свою и, выйдя, сказал братиям: молитесь о мне. Увидев его, они пали старцу в ноги, говоря: скажи нам, что имеешь ты, отче? И он ответил: не войду внутрь и не сойдет с меня милоть, пока не перенесете ограды на прежнее ее место. Тогда братия переставили ограду, сделав так, как было, и старец вернулся в келлию свою.

34. Авва Силуан сказал: я – раб, и господин мой сказал мне: делай дело мое, и я буду питать тебя. Сам ли я что имею, или буду воровать, или брать взаймы, – ты об этом не спрашивай, а только работай; и я буду питать тебя. Итак, если я работаю, то питаюсь от платы за труды мои, а если не работаю, то питаюсь милостынею.

35. Брат просил авву Серапиона сказать ему слово, и старец ответил: что мне сказать тебе? Взял ты принадлежащее вдовам и сиротам и положил на окно сие, ибо видел, что оно было полно книг.

36. Блаженную Синклитикию спросили: нестяжание есть ли совершенное благо? Она сказала в ответ: решительно совершенное – для могущих нести, ибо терпящие его, хотя имеют скорбь по плоти, но в душе покойны. Как жесткое платье, когда его вымывают, то мнут и сильно выжимают, так и крепкая душа нищетою, наипаче произвольною, укрепляется.

37. Авва Иперехий сказал: сокровище для монаха – произвольное нестяжание. Брат, сокровиществуй на небеси! Ибо некончаемы веки упокоения.

38. Некто из святых именем Филагрий, живший в Иерусалимской пустыне и прилежно работавший, дабы иметь собственный хлеб, стоял однажды на рынке, продавая рукоделие свое. В это время кто-то обронил кошелек с тысячью монет, и старец, найдя его, стал на том месте, надеесь, что потерявший придет сюда. И вот он идет в слезах. Старец отвел его в сторону и отдал ему кошелек. Тот удерживал его, желая дать ему нечто из них, но старец не хотел. Тогда он начал кричать: идите, посмотрите на человека Божия! Узнайте, что сделал он! Старец же скрылся и вышел из города, дабы не быть славиму.

39. Авва Зоик, пресвитер Тамиатский, рассказывал, что он слышал от отца своего аввы Нафанаила, что авве Арсению соревновали семь других сенаторов, монашествующих в Ските, и что они, отрекшись всего своего, употребляли бедные глиняные сосуды и говорили: да видит Бог и, умилосердясь, простит нам согрешения наши.

40. Один человек, намеревающийся отречься мира, пришел к старцу и сказал ему: я желаю сделаться монахом. Старец ответил ему: ты не можешь. Тот говорит: нет, могу. Старец сказал: если желаешь стать монахом, пойди, отрекись от всего и, пришедши сюда, сиди в келлии своей. Он пошел, раздал, что имел, удержав себе сто монет, и пришел к старцу. Старец говорит ему: теперь иди и сиди в келлии своей. Он пошел и поселился в келлии. Тогда помыслы начали говорить ему: дверь ветха, требуется новая. Он пошел к старцу и открыл ему: помыслы говорят мне, что дверь ветха, требуется новая. Старец ответил ему: ты еще не отрекся, но пойди, отрекись от всего и сиди здесь. Он пошел, раздал девяносто монет и, вернувшись, сказал старцу: вот я отрекся. И старец снова сказал ему: иди и сиди в келлии своей. Но помыслы опять начали говорить ему: кровля ветха, надобно переменить ее. И когда он открыл сие старцу, тот сказал: пойди, отрекись. Он пошел, раздал все и, возвратясь, говорит старцу: теперь от всего отрекся. И опять, с позволения старца, сел в келлии своей, но помыслы снова начали говорить ему: все здесь ветхо и место пустынно, придет лев и съест тебя. Он пошел к старцу и открыл эти помыслы свои; старец же ответил на то: скажи помыслам своим: я ожидаю всего, что бы ни пришло на меня: падет ли келлия или лев придет и съест меня – тем скорее избавлюсь. Скажи так помыслам и сиди, не мечтая, в келлии своей, часто молись, ничего не боясь и ни о чем не заботясь. Поступив так, брат успокоился.

41. Один монах был болен. Его принял настоятель одной киновии и упокоивал, как бедного и не имеющего ничего потребного; говорил также и братиям, находившимся над ним: понудьте себя немного и упокоим немощного. Между тем больной имел горшок, полный золота, и сокрыл его, вырыв яму под постелью, на которой лежал. Спустя немного времени больной умер, так и не сказав ничего о золоте, а после похорон его авва распорядился постель ту забрать, при этом и было обнаружено сокрытое золото. Тогда авва сказал: если он не исповедал о нем, будучи еще живым, ничего не сказал, умирая, но на золото полагал надежду свою, то я не коснусь его. Подите погребите его вместе с ним. Тогда сошел огнь с неба и много дней держался на могиле его. И все, видевшие то, дивились сему и ужасались.

42. Один юноша, желая отречься от мира, с сею целию часто выходил из дома, однако помыслы возвращали его, опутывая вещами, ибо он был богат. Однажды, когда юноша вышел с тою же целию, помыслы окружили его и подняли большой шум, дабы опять вернуть его, но он, вдруг раздевшись и бросив одежду свою, нагой побежал в монастырь. В это время Бог открыл одному старцу: встань и приими борца моего. Старец вышел и встретил юношу, а разведав дело, удивился и облек его в схиму. С тех пор, если кто-либо приходил к старцу спрашивать о различных помыслах, он отвечал сам, если же вопрошали о помыслах об отречении, то говорил: спросите такого-то брата.

43. Некто просил одного старца принять деньги на свои нужды, но старец не хотел взять, довольствуясь своим рукоделием. Тот не переставал просить принять их, хотя бы для других нуждающихся. Старец ответил на это: сие будет двойной срам: первый – что, не имее нужды, приму, а второй – что, раздавая чужое, буду тщеславиться.

44. Один знатный человек, пришедший из чужой страны в Скит, принес много золота и просил пресвитера раздать его братиям. Пресвитер ответил на то: братия не имеют нужды. Но так как человек сей сильно убеждал его, то пресвитер положил корзинку с золотом у церковной двери и сказал: имеющий нужду пусть берет. Однако никто из братий не приблизился к ней, а иные даже и не посмотрели на нее. Тогда пресвитер сказал ему: Бог принял любовь твою; пойди и раздай это бедным. И тот отошел, получив великую пользу.

45. Некто принес старцу, который имел проказу, денег и сказал: возьми их на расходы свои, ибо ты уже стар и немощен. Но старец ответил на то: ты пришел взять мой шестидесятилетний трофей! Столько уже времени я в болезни сей и ни в чем не имел нужды, ибо Бог подавал и питал меня. И не согласился принять.

46. Старцы рассказывали об одном садовнике, что он прилежно работал и все, что добывал трудом своим, отдавал на милостыню, оставляя себе только на содержание. Но вот сатана вложил ему помыслы собери себе небольшую сумму, дабы, когда состаришься или заболеешь, не иметь тебе нужды в содержании. Тогда он собрал себе горшочек монет. И, действительно, случилось ему заболеть, – начала гнить у него нога, и он истратил все деньги на врачей, не получив никакой пользы. Наконец, пришел один опытный врач и заключил: если не будет отрезана нога, загниет все твое тело. И он согласился на это, однако ночью, пришедши в себя и раскаявшись в том, что сделал, восстенал он и заплакал, говоря: помяни, Господи, дела мои прежние, какие соделал я, когда, работая, все отдавал братиям. Как только он сие произнес, предстал ему Ангел Господень и спросил: где горшочек, который набрал ты, и где надежда, которую имел ты на него? Садовник сознал грех свой и сказал: согрешил я, Господи, прости мне. Отныне не буду более делать сего. Тогда Ангел коснулся ноги его, и она тотчас исцелилась. И восстав с рассветом дня, он пошел работать на поле. Пришел врач, как условились, с железными орудиями отпиливать ногу ему и, узнав, что он работает на поле, в изумлении пошел туда. Когда же увидел садовника, копающим землю, то прославил Бога, давшего ему исцеление.

47. Брат спросил старца: посоветуешь ли ты мне удержать два олокотина (монета Египта) на случай телесной болезни? Старец ответил: нехорошо удерживать более потребного. Если удержишь два олокотина, то на них будешь полагать надежду свою, и Бог уже не будет пещись о тебе, но всю печаль нашу возверзим Нань, яко Той печется о нас (1Пет. 5:7).

48. Пришли некоторые эллины в Остракин подать милостыню и взяли с собой экономов, чтоб они показали им крайне нуждающихся. Экономы привели их к одному прокаженному, но тот отказался принять подаяние, говоря: вот несколько ветвей – я плету и, трудясь, ем хлеб свой. Потом они привели их в хижину одной вдовы с детьми. Когда они постучались, отозвалась дочь ее, бывшая нагой, мать же их, прачка, была на работ. Дочь отказалась принять одежду и деньги, сказав: мать моя говорила мне: дерзай. Если будет угодно Богу и я найду работу, будем иметь пищу себе. Когда пришла мать, они и ее просили принять, но и она не хотела, говоря: имею попечителя себе – Бога, а вы хотите взять Его от меня! Обнаружив такую веру ее, они прославили Бога.

49. Старец сказал: если желаешь царствия, презирай богатство, ибо жить по Богу невозможно тому, кто сластолюбив и сребролюбив.

50. Рассказывал некто из отцов: был один старец, сподобившийся от Бога великих даров и соделавшийся весьма славным ради добродетельного своего жития. Достигла слава о нем до самого царя, и царь послал за ним, дабы удостоиться молитв его. Побеседовав со старцем и имее от беседы той много пользы, царь предложил ему золото. Старец принял, и возвратясь на место свое, начал пещись об удобрении поля и о других стяжаниях. Однажды пришел к нему по обычаю один бесноватый, и старец сказал демону: выйди из творения Божия. Но демон ответил ему: не слушаю тебя. Старец спросил: почему? И демон ответил: потому что, оставив попечение по Богу и занявшись попечением земным, ты стал как один из нас. Посему я не слушаю тебя и не выхожу.

51. Один брат нашел на дороге полено, упавшее с верблюда, и принес его в келлию свою. Авва спросил его: откуда принес ты это? Брат ответил: с дороги. И старец сказал: если оно было занесено туда ветром, то внеси его внутрь; если же нет, то пойди и положи его на прежнее место.

52. Один подвижник был борим сребролюбием и от рукоделия своего приобрел сначала одну монету, потом другую, потом третью, потом постарался довести их до пяти; и вдруг – сильно заболел, ибо загнила нога его. Он истратил на лечение сначала одну, а затем и все пять монет, но облегчения не получил, и врач, наконец, сказал ему, что надобно отсечь ногу, иначе загниет все тело. Старец согласился, однако ночью, когда он плакал, предстал ему Ангел, коснулся ноги его, стер рукою язву и спросил старца: будешь еще собирать те пять монет? Что теперь скажешь? И, мгновенно исцелив его, стал невидим. Когда днем пришел врач, старец принял его и поведал о случившемся, чем так удивил его, что он, эллин, стал христианином.

53. Старец сказал: человек, вкусивший сладость нестяжания, тяготится самою одеждою, которую носит, и кувшином для воды, ибо ум его занят другим.

54. Еще сказал: не возненавидевший вещества, как может по заповеди Господа возненавидеть душу свою?

55. Старец говорил: в келлии своей не имей одежды, которая бы висела без дела, ибо это смерть для тебя: другие – праведнейшие тебя – зябнут, а ты – грешник – имеешь лишнее.

56. Опять сказал: не имей вещи лишней – даже самой малой, которая лежала бы праздно, ибо дашь отчет и за нее.

57. Еще сказал: не терпи у себя золота во всю жизнь свою, иначе Бог уже не будет печься о тебе. Когда же попадет оно к тебе, то, если имеешь нужду в одежде или в пище, тотчас купи сие; если же не нуждаешься, да не переночует оно с тобою.

58. Опять сказал: если имеешь келлию, которая едва вмещала бы тебя одного, не строй другой по желанию найти в ней простор.

59. Он же говорил: если приобретешь книгу, не украшай обертки ее; не держи также многоценной подставки в молельне своей.

60. Еще говорил: вещи серебряной или золотой – даже малой какой – никогда и ощупью да не найдут руки твои в келлии твоей.

61. Опять говорил: новая одежда да не взыдет на тело твое, ни кукулий – нравящийся тебе.

62. Еще сказал: полотенца не вешай на пояс себе, ибо и это препятствует сокрушению и плачу в тебе. И вообще все – постель твоя, сосуды твои, обувь твоя, пояс твой – да будут таковы, чтоб, если придут воры, ничто не захотелось бы им взять из находящегося в келлии твоей.

63. Он же сказал: если увидишь сосуд или какое-либо орудие брата твоего, не пожелай того, ибо иначе впадешь в большее зло. Желающий малой и худой вещи, если увидит лучшее, – пожелает и того.

64. Еще сказал: если имеешь сосуд, или нож, или бороздник, или другое что и увидишь, что помысл твой любит то, брось сие от себя, чтоб научить помысл свой отнюдь ничего не любить, кроме одного Христа.

65. Опять сказал: если дашь кому-нибудь что-то из любви и помысл твой станет скорбеть, будто много дал, не внимай ему, так как он сатанинский. Сколько возможешь, живи в бедности и смирении так, чтоб самому более иметь нужду принимать милостыню. Ибо дающий радуется в сердце своем, помышляя, что делает доброе дело, а неимеющий и живущий в бедности приходит в великое смирение, помышляя, что не делает ничего доброго и ничего не подает. Так жили отцы наши; так обрел Бога авва Арсений.

66. Старец сказал: возлюби бедность и не имей красивых вещей в келлии своей, ибо когда душа взыщет какой вещи и не найдет, то смиряется; и тогда Бог утешает ее и дает ей умиление. Коль же скоро душа вкусит сладости Божией, то начинает ненавидеть даже одежду, которую носит, и самое тело свое. Говорю тебе, сын мой, что если не возненавидит душа тела своего, как противника своего и врага, ни в чем – даже малом – не допуская ему услаждения, то никогда не возможет освободиться от диавольской сети. Человеку, юному телом, такие дает заповеди авва Исаия: не бери за руку другого; не приближайся к телу чужому, разве в великой болезни и то со страхом; равно и к себе не позволяй приближаться руке чужой или посмотреть тебя; не говори никогда кому-нибудь снять соринку с бороды твоей, или с главы твоей, или с одежды твоей; не спи близ кого-либо отнюдь во всю жизнь твою; не давай целования даже в церкви отроку, не имеющему бороды, когда он приходит из чужой страны, не смейся с ним, да не погибнет душа твоя; не садись и не сиди близ него и совсем не приближайтесь друг к другу; в нуждах чрева твоего отнюдь не садись с другим, ибо истинно благоговейный стыдится даже и себя. Многие, презрев вещи сии как ничтожные, пали от них в ров и погибли, ибо всякое великое зло сначала бывает мало и после становится великим. Господь же да утвердит нас в страхе своем.

67. Брат спросил старца: скажи, авва, как мне спастись? Старец скинул левитон свой, препоясал чресла свои и, повесив себя за руки, сказал: так монах должен быть наг от всех вещей мира и распинаем в борениях.