Глава XIV. О послушании
1. Авва Антоний сказал: послушание с воздержанием подчиняет зверей.
2. Авва Арсений сказал авве Александру: когда обрежешь ветви свои, приди вкусить со мною; если же придут странники, вкуси с ними. Авва Александр работал понемногу и не спеша, и, когда настало время вкусить, ему оставалось обрезать еще некоторое количество ветвей. Желая соблюсти слово старца, он остался закончить рукоделие, а авва Арсений, видя, что он замедлил, вкусил один, полагая, что у него есть странники. Авва Александр пришел к старцу, когда уже настал вечер, и старец спросил его: у тебя были странники? Он сказал: нет. Старец опять спросил: почему же ты не пришел? Он ответил: ты говорил мне, когда очистишь ветви свои, тогда приходи. Я не приходил, соблюдая слово твое, ибо только теперь очистил их. Старец удивился точности его и сказал: разреши поскорее, чтоб мог ты совершить правило свое, и выпей воды, – иначе изнеможет тело твое.
3. Авва Авраам пришел к авве Арию. Когда они сидели, пришел к старцу брат и спросил его: отче, скажи мне, что мне делать, чтоб спастись? Авва говорит ему: пойди, в сей год по вечеру вкушай хлеб и соль; потом приди, – и я скажу тебе. Он пошел и поступил так. По окончании года брат опять пришел к авве Арию; случилось быть тогда там и авве Аврааму. Старец сказал брату: пойди, в этот год постись по два дня. Когда брат ушел, авва Авраам спросил авву Ария: почему прочим братиям ты даешь легкое иго, а на сего брата налагаешь тяжкие бремена? Старец ответил ему: братия как приходят с вопросами, так и отходят, а сей ради Бога приходит услышать слово, ибо он есть делатель, и что ни скажу ему, то сделает тщательно. Потому и я говорю ему слово Божие.
4. Один старец рассказывал, что святой Василий, прибыв в одну киновию, после приличного поучения спросил игумена: есть у тебя здесь брат, имеющий послушание? Тот ответил ему: все рабы твои и тщательно ревнуют о спасении, Владыко! Тот опять спросил его: есть ли у тебя истинно имеющий послушание? Тогда он привел к нему одного брата, и святой Василий велел ему прислуживать себе во время обеда. По принятии пищи, брат подал ему воды умыться, после чего святой Василий говорит ему: иди, и я подам тебе умыться, – и брат допустил ему возлить воды. Потом тот сказал ему: когда я войду в святилище, приди, и я сделаю тебя диаконом. По совершении сего он сделал его и пресвитером и взял с собою в епископию ради послушания его.
5. Авва Исаия говорил к новоначальным и находящимся в послушании у святых отцов: как первая краска не сходит, подобно, например, багряному на порфирах, и как молодая поросль легко поворачивается и гнется, так новоначальные, находящиеся в послушании.
6. Рассказывали об авве Иоанне Колове, что, удалившись к одному Фивейскому старцу в Скит, он жил в пустыне. Старец взял сухое дерево и, посадив его, сказал авве Иоанну: каждый день поливай его кувшином воды, пока не принесет плод, – вода же отстояла от них так далеко, как если пойти с вечера, а прийти лишь к утру. Спустя три года, дерево ожило и принесло плод. Старец взял плод его, принес в церковь и сказал братиям: примите, вкусите от плода послушания.
7. Говорили об Иоанне, ученике аввы Павла, что он имел великое послушание. В одном месте было кладбище, в котором жила гиена. Старец, увидев там навоз, говорит Иоанну: пойди и принеси его. Он спросил старца: а что мне делать, авва, с гиеною? Тот, шутя, сказал: если она нападет на тебя, свяжи ее и приведи сюда. Брат пошел туда повечеру, и вот выходит на него гиена. По слову старца он бросился, дабы схватить ее, но она убежала, и, гоняясь за нею, он говорил: авва мой сказал, чтоб я связал тебя, – и, наконец поймав, связал. Между тем старец беспокоился, дожидаясь его, и видит, – идет Иоанн со связанною гиеной. Удивясь тому, но желая смирить ученика, старец побил его, говоря: глупый! Собаку бешеную ты привел ко мне сюда? Тотчас развязал ее старец и отпустил на волю.
8. Говорили, что у аввы Силуана был ученик по имени Марк, имевший великое послушание, который по ремеслу был каллиграф, и которого старец любил ради его послушания. Авва Силуан имел еще одиннадцать учеников, кои скорбели, что он любил Марка больше их. Услышав о том, другие старцы опечалились и однажды, придя к нему, укорили его. Тогда, позвав их, он вышел и стал по очереди стучать в келлию каждого, зовя: брат такой-то, поди сюда, ты мне нужен! Но ни один из них не вышел к нему тотчас. Когда же подошел он к келлии Марка и, постучав, сказал: Марк! – сей, услышав его голос, тотчас выскочил к нему. Он послал его на послушание и спросил у старцев: где же прочие братия, отцы? Потом, войдя в келлию Марка и взяв рукоделие его, увидел, что он начал писать букву – «ю», но, услышав голос старца, бросил трость, не дописав буквы. Тогда старцы сказали: поистине, кого ты любишь, авва, и мы того любим, ибо и Бог любит его.
9. Говорили об авве Силуане, что некогда, ходя по Скиту со старцами, возжелал он показать им послушание ученика своего и то, за что он любит его. Увидев небольшого дикого кабана, спросил его: видишь ли, чадо, того малого буйвола? Тот ответил ему: вижу, авва! – Как хороши у него рога!? – Тот говорит: точно, авва! Старцы удивились ответу его и получили назидание от послушания его.
10. Однажды мать аввы Марка пришла с великою пышностию повидать его. Старец вышел к ней, и она сказала ему: авва! Скажи сыну моему выйти, чтоб мне повидать его. Войдя, старец сказал ему: выйди, дабы повидала тебя мать твоя! Он был одет в заплатанную одежду и запачкан в поварне. Выйдя ради послушания, он смежил очи свои и сказал: спасайтесь! – но никого не видал. Мать, не узнав его, опять послала к старцу, говоря: пошли ко мне сына моего, чтоб повидать его! Он спросил Марка: не сказал ли я тебе выйти, чтоб повидала тебя мать твоя? Сей ответил: я выходил по слову твоему, авва! Но прошу тебя, не говори мне еще раз выйти, чтоб мне не преслушать тебя. Старец вышел к матери и сказал ей: он тот самый, который выходил к вам и произнес: спасайтесь! И, утешив ее, отпустил.
11. Говорили об авве Мегефии, что он был весьма смирен, наученный египтянами, и посещал многих старцев, также авву Сисоя и авву Пимена. Однажды пришел к нему один из святых, как сам он рассказывал, и спросил его: как живешь ты, брат, в пустыне сей? Он ответил: пощусь по два дня и ем по одному хлебу. Авва сказал ему: если хочешь послушать меня, ешь каждый день по полхлебцу. Поступив так, он нашел покой.
12. Авва Миос Киликийский сказал: послушание – за послушание: кто слушает Бога, того и Бог услышит.
13. Авва Моисей сказал одному брату: стяжи послушание, от коего рождаются: смирение, терпение, великодушие, сокрушение, братолюбие, ибо сии суть – наши воинственные орудия.
14. Он же сказал: иди, брат, в послушание истины, в коем смирение, в коем сила, в коем радость, в коем терпение, в коем великодушие, в коем братолюбие, в коем сокрушение, в коем любовь, ибо имеющий послушание исполнен всех добродетелей.
15. Опять сказал: монах постящийся и находящийся под духовным отцом, но не имеющий послушания и смирения, никакой не стяжет добродетели и даже не знает, что такое монах.
16. Один мирянин, весьма благочестивой жизни, пришел к авве Пимену, у которого были и другие братия, желающие услышать слово старца. Старец говорит верному мирянину: скажи братиям слово. Тот извинялся, отказываясь: прости мне, авва! я пришел учиться. Но, убежденный старцем, сказал: я мирянин, продавец овощей, и, торгуя, из больших связок делаю малые, – покупаю за малую сумму, а продаю за большую. Впрочем, от Писания я не умею говорить, а расскажу притчу. Один человек просил друга своего: я имею желание видеть царя, пойди со мною. Друг ответил ему: я пройду с тобою до половины дороги. Говорит он другому другу: проводи ты меня к царю. Тот сказал ему: я провожу тебя до царского дворца. Говорит он третьему: пойди со мною к царю. Друг сказал ему: я пойду, войду в палату и стану пред царем; потом позову тебя и введу к царю. Братия спросили его: какая сила этой притчи? Он ответил: первый друг есть подвижничество, которое путеводит до половины пути; второй – чистота, которая достигает до небес; а третий – милостыня, которая с дерзновением приводит к самому царю – Богу. И братия, получив назидание, удалились.
17. Некогда пришли четыре скитянина к великому Памво, одетые в кожи, и каждый открывал ему о добродетели другого: один много постился; другой был нестяжателен; третий имел великую любовь; о четвертом же говорили, что он уже двадцать два года на послушании у старца. Авва Памво ответил им: говорю вам, что добродетель сего последнего выше всех, ибо каждый из вас держится своей воли, стяжевая ту или иную добродетель, а сей творит волю другого, отсекши волю свою. Таковые суть исповедники, если до конца сохранят то же делание.
18. Авва Руф говорил, что живущий на послушании у духовного отца своего получит большую награду, нежели сам по себе отшельничествующий в пустыне. При этом прибавил, что некто из отцов рассказывал: видел я четыре чина на небе: первый чин – человек, болящий и благодарящий Бога; второй чин – ревнующий о странноприимстве, стоящий в нем и служащий; третий чин – молящийся в пустыне и не видящийся с людьми; четвертый чин – живущий в послушании отцу и подчиняющийся ему ради Господа; и сей, вчиненный там за послушание, носил златую цепь и щит и большую пред другими имел славу. Я, – говорит, спросил водившего меня: почему сей меньший большую пред другими имеет славу? Он ответил: любящий странноприимство творит то по собственной воле; находящийся в пустыне, удалился туда по собственной воле, а сей, имеющий послушание, оставив совершать волю свою, как бы висит на Боге и отце своем, за то и большую пред другими имеет славу. Потому, дети, хорошо послушание, бывающее Господа ради! Выслушайте малое некое указание на плоды, приносимые им. О послушание – спасение всех верных! О послушание – родительница всех добродетелей! О послушание – обретательница царствия! О послушание – отверзательница небес и вводительница туда людей от земли! О послушание – питательница всех святых, от сосцов которой они питались и достигли совершенства! О послушание – сожительница Ангелов!
19. Некто из фивеян пришел к авве Сисою, желая сделаться монахом. Старец спросил его, имеет ли он кого-либо в мире. Он ответил: имею одного сына. Старец сказал ему: пойди брось его в реку, и тогда будешь монахом. По уходе его старец послал одного брата воспрепятствовать ему в том; и когда он уже хотел бросить сына, брат сказал ему: постой! Что ты делаешь? Тот ответил: авва сказал мне, чтоб я бросил его. Брат говорит: старец потом сказал, чтоб ты не бросал его. Тогда, оставив сына, он пришел к старцу и сделался искусным монахом, ради послушания своего.
20. Некто просил авву Сопатра: дай мне заповедь, авва, и я буду хранить ее. Он сказал ему: да не войдет жена в келлию твою, не читай апокрифов и никогда не спорь ни о чем, ибо от этого упорство и раздел обоих частей. Дела сии не могут быть полезны монаху.
21. Говорили об авве Саии и авве Моии, что они жили вместе. Авва Саий имел великое послушание, но был очень суров. Старец говорил ему, искушая его: поди, кради! Он ходил и крал у братий ради послушания, благодаря за все Бога, но старец, принимая то, тайно отдавал опять братиям. Однажды случилось быть им в пути, и Саий ослабел. Авва оставил его расслабленного и, придя, сказал братиям: подите приведите Саия, ибо он лежит, как закланный. Они пошли и привели его.
22. Авва Серид, начальник киновии близ Газы на реке Фиафе, имел одного друга, египтянина, жившего в Аскалоне, у коего был ученик. Однажды он послал ученика своего в зимнее время с письмом к авве Сериду, чтоб тот дал ему сверток бумаги. Когда пришел из Аскалона сей юный, был весьма сильный дождь, так что река Фиаф сделалась грозною. Отдав письмо авве Сериду, юный сей говорит ему, несмотря на то, что был дождь: дай мне, авва, бумаги, и я пойду. Тот сказал ему: дождь идет. Куда ты теперь пойдешь? Юноша ответил ему: имею заповедь и не могу остаться. А так как он настаивал, авва дал ему бумаги, и он отправился. Авва сказал бывшим с ним, в числе которых был и авва Дорофей: пойдемте посмотрим, что он будет делать на реке! А тогда шел сильный дождь. Достигнув реки, юноша отошел от них далеко, снял свои одежды и, завернув в них бумаги, закрепил на голове; затем, сказав им: молитесь обо мне, – бросился в реку. Авва Серид уверял, что ожидать нечего, как только послать кого-нибудь к морю, чтоб найти тело его. Между тем он, напрягаясь и борясь со стремительностью воды, хотя и был снесен далеко, однако достиг другого берега реки. Удивляясь послушанию его даже до смерти, они прославили Бога. Таково послушание, которое отцы называют неразмышляющим и которое великое дает дерзновение пред Богом тем, кои сподобились его. Да сподобит Он и нас той же благодати, чтоб, беспопечительно и мирно прешедши дни наши, мы обрели милость пред лицем Бога.
23. Мать Синклитикия говорила: находясь в киновии, да предпочитаем послушание подвижничеству, ибо сие научает высокомерию, а то – смиренномудрию.
24. Опять говорила: должно нам разумно управлять душею и, когда находимся в киновии, не искать своего и не работать своему мнению, но во всем искренно повиноваться отцу по вере. Мы предали себя на изгнание, то есть стали вне всех попечений мирских. Итак, не будем искать свойственного тому, откуда извержены мы. Там имели мы славу, здесь – поношение; там – довольство в пище, здесь – и хлеба недостаток.
25. Авва Иперехий сказал: драгоценная вещь для монаха – послушание. Стяжавший его будет услышан Богом и с дерзновением предстанет пред Распятого, ибо распеншийся Господь послушлив быв даже до смерти (Флп. 2:8).
26. Некто из отцов рассказывал: один схоластик из Феополя (Антиохии) пришел к одному затворнику, просил принять его к себе и сделать монахом. Старец сказал ему: если хочешь, чтоб я принял тебя, пойди продай имение свое, раздай бедным – по заповеди Господа – и тогда приму тебя. Он пошел и сделал так. После сего он опять сказал ему: другую заповедь должен ты хранить, а именно – не говорить ничего. Он согласился и провел пять лет в молчании. Многие начали его славить, и тогда авва говорит ему: тебе не полезно оставаться здесь; пошлю тебя в киновию, в Египет. И отправил его в Египет, но не сказал, посылая его, говорить ли ему или не говорить; и он, сохраняя заповедь, продолжал молчать. Авва, принявший его, желая испытать, говорит ли он или нет, послал его по делу в полноводье, чтоб заставить его сказать, что не смог переправиться. Послал также вслед за ним брата посмотреть, что он будет делать. Придя на реку и не имея возможности переправиться, он преклонил колена, и вот – появляется крокодил, принимает его на себя и переносит на другой берег. Брат, видевший сие, возвратясь, возвестил о том авве и братиям, и они изумились. Спустя год, он скончался, и авва послал сказать отправившему его: хотя ты прислал к нам немого, но ангела Божия. Затворник передал ответ: он не был нем, но, сохраняя заповедь, которую я вначале дал ему, оставался неговорящим. Все удивились и прославили Бога.
27. Один старец имел ученика, переданного ему другим, и, желая удержать его, расположил его иметь совершенное послушание, так что, когда старец сказал ему: как только сильно разгорится печь, пойди возьми книгу, которую читают в собрании, и брось ее в огонь, – он пошел и сделал так без размышления. Но когда книга была брошена, огонь погас, чтоб знали, сколь добро послушание, ибо оно есть лествица в царствие небесное.
28. Был в киновии некто от мира, имевший с собою сына своего. Желая испытать его, авва говорит ему: не говори с сыном своим, но имей его как чужого. Он ответил: я сделаю по слову твоему, – и провел много лет, не говоря с ним. Когда пришел час призвания сына его и он приблизился к смерти, авва сказал отцу: пойди теперь поговори с сыном своим. Он ответил ему: если повелишь, сохраним заповедь до конца. Сын почил, и он не поговорил с ним. Все удивились, как радостно принял он заповедь аввы и сохранил ее.
29. Старцы говорили: если кто имеет к кому веру и предаст себя в послушание ему, тому нет нужды внимать заповедям Божиим, но отцу своему вверять хотения свои; и нет ему греха пред Богом, ибо ничего столько не требует Бог от новоначального, как утеснения чрез послушание.
30. Один брат из Скита, отходя на жатву, пришел к одному великому старцу и спросил его: скажи мне, что мне делать, ибо я отхожу на жатву? Старец говорит ему: если скажу тебе, поверишь ли мне? Брат ответил: истинно, послушаю тебя. Тогда старец говорит: если веришь мне, то откажись от жатвы сей, приди и я скажу тебе, что делать. Брат, отказавшись от жатвы, вернулся к старцу, и тот сказал ему: войди в келлию свою и пятьдесят дней ешь по однажды в день с сухою солью, а потом я скажу тебе другое дело. Он пошел, сделал так и опять пришел к старцу. Тот, видя, что он делатель, научил его, как должен он сидеть в келлии своей. Брат пришел в келлию свою, пал лицем на землю и три дня плакал пред Богом. После сего, когда говорили ему помыслы его: ты возвысился, сделался великим, – полагал он грехи свои пред себя и говорил: а как же вот эти грехи мои? Если же говорили ему: много ты наделал грехов, – то он отвечал: буду совершать небольшие службы свои Богу и верую, что Он сотворит со мною милость. Побежденные им духи явились ему, наконец, чувственно и говорят: сокрушены мы тобою. Он спросил: почему? И они ответили: если мы возвышаем тебя, ты прибегаешь к смирению; а если смиряем, ты выходишь на высоту.
31. Один старец имел себе в селении прислужника. Однажды случилось ему замедлить принести потребное старцу, и у него истощились запасы пищи и остановилось рукоделие, какое имел он в келлии своей, так что он скорбел, не имея ни рукоделия, ни пищи. Потом спрашивает ученика своего: хочешь пойти в селение? Тот ответил: как хочешь, так и сделаю. По причине соблазнов брат боялся приблизиться к селению, но чтоб не преслушать отца, согласился сходить. Старец сказал ему: иди, и верую Богу отцов моих, что Он покроет тебя от всякого соблазна. Так, сотворив молитву, он отпустил его. Придя в селение и расспросив, где живет прислужник их, он нашел дом его, однако случилось, что он и все домашние его были вне селения на поминовении, кроме дочери, которая, услышав стук, отворила и, узнав, что он справляется об отце, просила его войти и даже влекла его, но он не соглашался. Наконец, после долгих понуждений она ввела его в дом. Замечая в себе нечистые движения и смущенный помыслами, брат, воздохнувши, возопил: Господи! Молитв ради отца моего спаси меня в час сей. Сказав сие, он тотчас оказался при реке, на пути в монастырь, и безвредно возвратился к отцу своему.
32. Два брата по плоти пришли в монастырь. Один из них был подвижник, а другой имел великое послушание. Отец говорил сему: сделай это, – и он делал; сделай то, – и он делал; говорил: ешь утром рано, – и он ел; и все славили его в монастыре ради послушания. Подстрекаемый завистию, брат его, подвижник, решил: испытаю его, имеет ли он послушание. И придя к отцу, говорит: пошли со мною брата сходить в такое-то место. Авва отпустил его. Придя к реке, в которой было множество крокодилов, он говорит ему: сойди в реку и пройди по ней. Он сошел; пришли крокодилы, терлись о тело его, но не вредили ему. Видя это, брат сказал ему: выйди теперь из реки. Идя далее, они увидели тело, лежащее на пути, и подвижник говорит: если б мы имели какое-нибудь рубище, возложили бы на него. А имеющий послушание сказал: лучше помолимся, – может быть он восстанет. Они стали на молитву, и, когда молились, мертвый восстал. Подвижник хвалился, что ради его подвижничества произошло сие, но отцу монастыря Бог открыл, и как он искушал брата своего крокодилами, и как восстал мертвый. Когда пришли они в монастырь, авва говорит подвижнику: для чего ты так поступал с братом своим? Ведь ради его послушания восстал мертвый.
33. Один брат, имевший в мир трех сыновей, пришел в монастырь, оставив их в городе, но не открыл авве о детях. После трехлетнего пребывания в монастыре, помыслы начали приводить ему на память детей его, и он очень скорбел о них. Авва, видя его в печали, спросил его: что с тобою? Отчего ты так печален? Тогда он рассказал ему: есть у меня в город три сына, и я хочу привести их в монастырь. Авва согласился. Придя в город, он нашел двоих сыновей почившими, а с третьим пришел в монастырь. Разыскивая авву, он нашел его в хлебне. Авва, увидев его, поцеловал, затем, взяв дитя, погладил его, обнял и тоже поцеловал. Потом спрашивает у отца: любишь его? Тот ответил: люблю. Опять спрашивает: крепко любишь его? Он ответил: крепко. Услышав ответ, авва сказал: возьми его и брось в печь, чтоб сгорел. Отец взял дитя свое и бросил в печь, но пламень тотчас стал росою. И брат сей прославился, как патриарх Авраам.
34. Старец сказал: братие! Господь поставил началом для учеников своих скорбь и тесноту, но бегающий начала удаляет себя от познания Бога. Как буквы составляют начало учения для детей, руководствующее их к познанию наук, так и монах только в трудах и скорбях, имея послушание, соделывается сонаследником Богу и сыном Божиим.
35. Старец говорил: Бог требует от христиан, чтоб всякий слушался Божиих писаний и чтоб то, что вычитает, исполнял делом, повинуясь настоятелям и отцам православным.
36. Брат, обиженный кем-то, пришел к одному старцу в келлию и говорит ему: отче! Я скорблю. Старец спросил его: почему? Тот ответил: один брат обидел меня, и демон смущает меня, внушая, чтоб я отомстил ему. Старец сказал ему: послушай меня, сын мой, и Бог избавит тебя от страсти сей. Пойди в келлию свою и, убезмолвясь, прилежно молись Богу об обидевшем брате. Он поступил так, как сказал ему старец, и в одну неделю Бог отъял от него гнев ради насилия, какое он делал себе, и ради послушания старцу.
37. Один брат, бывший в послушании ради Бога у духовного и святого старца, сказал ему: отче! Писание говорит, что многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное, а между тем я вижу, что не имею никакой скорби. Что мне делать? Не погубить бы мне души своей? Когда он сказал сие, старец ответил ему: не скорби о сем, – тебе до того нет дела. Всякий, отдающий себя на послушание отцам, должен быть беспопечителен и покоен.
38. У одного старца был ученик, имевший великое послушание: что ни говорил ему старец, все то он принимал с радостию и верою и во всем усердно слушался его. Когда ему нужна была одежда, старец давал ему материи, и он исшивал из нее одежду статную с великим убранством. По окончании работы старец призывал его к себе и спрашивал: чадо! Сшил ли ты то одеяние? Он отвечал: сшил, отче, и убрал его хорошо. Тот говорил ему: пойди, отдай его такому-то брату или такому-то болящему. Он шел и отдавал с готовностию. Потом старец давал ему другой материи, и подобно же, по исшитии одежды и украшении ее, он говорил ему: отдай ее, чадо, такому-то брату. Он тотчас отдавал с готовностию, никогда не скорбел и не роптал, говоря: вот я тружусь, шью и украшаю, а он забирает и отдает другому, – но каждое доброе дело, как только слышал, исполнял с готовностью. И если когда-либо спрашивал старца о каком-нибудь помысле, то с таким убеждением и верою принимал услышанное от него и так верно хранил, что уже не спрашивал в другой раз старца о том же помысле.