XLV. Беззаконие и смерть Ахаава

Венадад Царь Сирийский, и с ним тридцать два князя обступили Самарию, с бесчисленными конниками и колесницами; но над ними явилась сила Божия, сокрушающая надменных. – Царь послал сказать Ахааву: «золото твое и серебро, жены и дети все мое,» и смиренно отвечал Ахаав: «я сам и все мое, по слову твоему, тебе принадлежим;» но не удовольствовался такой покорностью Царь Сирийский, он послал требовать, чтобы Ахаав допустил обыскать дома его и вельмож и взять все, что понравится. Царь Израилев созвал своих старейшин, и они единодушно решились защищаться; разгневанный Венадад грозил: «что воины его разнесут горстями рук своих прах разоренной Самарии, и что даже не достанет праха сего, чтобы наполнить их руки.»

Тогда предстал Пророк Ахааву и сказал от имени Господа: «видишь ли многочисленный народ сей? – вот Я предаю его ныне в руки твои, да уразумеешь, что Я Господь.» – «Кем побежду?» спросил изумленный Царь, «служителями князей градских,» отвечал Пророк. Ахаав счел отроков княжеских; их было только двести тридцать два, счел и всю силу свою, и оказалось только семь тысяч; с ними выступил он из города и возвестили о том Царю Сирийскому, во время его обеда. Упоенный вином, запретил сражаться и велел привести к себе связанными малочисленных неприятелей; но каждый из воинов Израиля поразил множество Сириян и бежали иноплеменники, едва успел ускакать одинокий Царь их; вся его добыча досталась в руки Ахааву, которому явился тот же Пророк, с вестью, чтобы готовился и на следующий год опять отразить врагов.

Миновал год; вельможи Царя Сирийского стали опять возбуждать его к войне. «Бог Израилев, бог гор, а не равнин, говорили они; посему и укрепился народ его в горах; но сразимся с ним в равнине и победим.» – Ополчилась вся Сирия с Царем своим, и поля покрылись войском; Израиль вышел, напротив врагов, как два малые стада коз; но тот же Пророк предстал Ахааву и сказал именем Божьим: «за то, что они похвалились, будто Бог Израилев бог гор, а не равнин, Я дам тебе силу великую, да уразумеют, что Я Господь.» Шесть дней стояли полки друг против друга, и на седьмой Израиль поразил сто двадцать тысяч Сириян; бежал Венадад, и, по совету вельмож своих, послал людей в рубищах, с петлями на шеях, молить Царя Израилева о пощаде. «Если еще жив Царь ваш, сказал Ахаав, то будет мне братом;» он велел звать его к себе, посадил на свою колесницу и заключил с ним союз, взяв обратно города, отнятые у отца его Сириянами. Но один из сынов пророческих явился к Царю, с покрывалом на лице, и сказал ему притчу: «раб твой вышел на брань и некто привел к нему пленника, говоря: стереги его, душа твоя вместо его души, или заплатишь за него талант серебра; пленник же бежал.» – «Ты сам произнес над собой приговор,» отвечал ему Царь; тогда сбросил с себя покрывало незнакомец и узнал в нем Ахаав одного из сынов пророческих: «так говорит Господь, грозно сказал ему Пророк: поскольку отпустил ты из рук своих человека пагубного, – будет душа твоя вместо его души и народ твой вместо его народа.»

Был виноградник у Навуфея Иезраелитянина, подле двора Ахаава, который просил уступить ему сей участок земли, для вертограда, и предлагал в замене лучший виноградник или серебро; но Навуфей не согласился отдавать наследие отцов своих. Оскорбленный отказом Царь, в смущении духа, возвратился в дом свой и не вкушал пищи; видя печаль супруга, нечестивая Иезавель изведала о её причине и обещала добыть ему желаемый виноградник. Немедленно написала она грамоту, за печатью царской, к старейшинам города, где обитал Навуфей, велела им учредить пост и посадить между старейшинами Навуфея, если же станет прекословить, то обвинить его в неуважении к Богу и Царю, при двух лжесвидетелях, и по закону побить его камнями: вероломные исполнили её волю. С торжеством взошла Иезавель в горницу Ахаава, говоря: «иди осмотреть виноградник того, кто не хотел взять рлаты твоей, ибо ныне уже нет его в живых.» Огорчился сперва Ахаав, услышав о убиении Навуфея, и разодрав одежды свои, облекся во ветрище, потом же пошел наследовать его виноградник.

Тогда Господь сказал Илии Фесвитянину: «иди в сретение Ахааву, идущему в чужое наследие, и скажи ему: поскольку убил ты Навуфея и взял его виноградник, псы полижут кровь твою на месте, где полизали его кровь, и блудницы будут мыться в ней.» – Смутился Ахаав явлением Илии: «ты наконец уловил меня, враг мой,» воскликнул Царь, и Пророк ответствовал: «за то, что предал ты душу свою злодеянию, и не перестаешь прогневлять Бога, Господь наведет на тебя злое, истребит весь род Ахаава и с ним весь остаток Израиля, ради грехов твоих и тех, в которые ты вовлек за собой народ; Господь погубит дом твой, как дом Иеровоама, сына Наватова, и дом Вассы сына Ахиина; псы съедят Иезавель в предградии Иезраеля; умершего от рода Ахаава во граде съедят псы, а умершего в поле съедят птицы небесные: ибо в суете ты, Ахаав, и предал себя лести, чтобы творить лукавое пред Богом, по стезям Иезавели, и поклонился мерзости Амморейских идолов, которых истребил Господь от лица сынов Израилевых!» Услышав грозную речь, умилился Ахаав и возвратился с плачем; он разодрал свои одежды, облекся во вретище и наложил на себя пост. Призрел Господь на его раскаяние и сказал опять Илии: «видел ли, как умилился Ахаав пред лицом Моим? – посему не наведу злое на дом его, во дни его жизни, но во дни сына его наведу.»

Три года не было брани между Израилем и Сирией. Царь Иуды Иосафат пришел навестить Царя Израилева, и Ахаав, приняв его с великими почестями, предложил идти, общими силами, отнять город Рамафу Галаадскую, из рук Царя Сирийского; согласился благочестивый Иосафат, но прежде хотел вопросить Господа; и собрал для него Ахаав четыреста пророков. «»Идти ли мне на брань в Галаад, или нет?» вопрошал каждого из них Царь и все отвечали: «иди, Господь предаст Галаад в руки царевы.» Усомнился Иосафат, не доверяя множеству прозорливцев Израилевых: «нет ли здесь Пророка Господня, спросил он Ахаава, и мы бы вопросили его?» – «Один только остался неспрошенным, отвечал Ахаав, но я возненавидел его, потому что всегда предвещает мне злое: это Михей.» Иосафат просил позвать его, и один из служителей Ахаава поспешил привести Михея, примером других пророков убеждая его возвестить доброе Царю; но Михей обещал открыть только то, что внушит ему Бог.

Оба Царя, вооруженные, сидели на престолах своих во вратах Самарии, и пред лицом их прорицали пророки; один, именем Седекия, сделал себе рога железные и сказал: «так глаголет Господь: сими рогами избодешь Сирию, доколе не скончается,» и все пророки повторяли за ним: «иди, иди на брань в Галаад.» Предстал Михей и, на первый вопрос Ахаава, ответствовал благоприятно; когда же дважды заклинал его Царь, именем Господа, открыть истину, воскликнул: «я видел весь Израиль, рассеянный по горам, как стадо без пастыря; Господь же сказал, не Я ли Бог их? Пусть каждый возвратится с миром в дом свой!» – Разгневанный Ахаав обратился к Иосафату: «не говорил ли я тебе, что человек сей никогда не прорицает мне благое?» но Михей ответствовал: «не я, а Господь говорит тебе, внемли: я видел Бога Израилева, сидящего на престоле своем, и все воинство небесное стояло окрест Него, одесную и ошуюю. Господь сказал, кто прельстит Ахаава, Царя Израилева, чтобы он пошел в Галаад и пал? И стал дух один пред Господом: «я иду, я буду духом лживым в устах всех его пророков!» сказал и вселился в них, ибо Господь определил тебе злое.» Так, чувственным образом, возвестил человек Божий горнюю волю чувственным людям, искавшим лести. Раздраженный прозорливец, Седекия, поразил в лицо Михея, воскликнув: «когда же это дух перешел от меня к тебе?» но Михей кротко выразил: «познаешь истину в тот день, когда сам будешь укрываться в ложнице своей,» предрекая ему образ его насильственной смерти. Еще большим гневом исполненный Ахаав, велел стражам своим отвести Пророка Михея к начальнику города и питать его в темнице, хлебом печальным и водой печальной, доколе сам не возвратится с брани; но Михей громко воскликнул во услышание всех: «внемлите все, если с миром возвратится Царь, не говорил чрез меня Господь!»

Оба Царя пошли на брань в Галаад; Ахаав просил Иосафата облечься в его одежды; между тем и Царь Сирийский велел воеводам своим обратить все усилия только на Царя Израилева. Они обступили колесницу Иосафата, но голос его обличил и удалились воеводы, однако не избежал участи своей Ахаав: простой воин нечаянно поразил стрелой Царя Израилева. Ахаав сказал коннику своему: «я ранен, обрати колесницу и выведи меня из битвы;» но битва длилась от утра до вечера, лилась кровь Ахаава в колесницу, которая вся обагрилась ею, ибо Царь принужден был оставаться на ней до вечера; когда же закатилось солнце, он изошел кровью, и пронеслось в полках горькое слово: «возвратитесь в дома, Царь ваш умер.» Возвратились воины и погребли Царя своего в Самарии; на источнике Самарийском омыли колесницу его, упоенную кровью, и псы полизали кровь сию, а в водах источника измылись блудницы, по слову некогда сказанному Царю Пророком.