Слово в день Сретения Господня. 1884 года.

И взя Богъ человека, его же созда, и введе его в рай сладости делати его и хранити. (Быт. 2. 15).

Охранение в роде человеческом правильного порядка семейной жизни и семейного счастья составляет предмет особого попечения и промышления Божия. Начиная от первого сказания Моисеева о благословении Божием на новосозданную чету наших прародителей: раститеся и множитеся и наполните землю и обладайте ею (Быт. 1, 28) – чрез всю Библию проходит непрерывный ряд наставлений о семейной жизни и повествований об особенных опытах милостей Божиих к благочестивым семействам. Непрестанно встречаем мы правила и указания относительно взаимных обязанностей супругов, родителей и детей, родоначальников и потомков. Поучительны и трогательны сказания о даровании детей бесчадным родителям по молитвам и обетам их, об избрании из добродетельных семейств от чрева матери (Лук. 1, 15), нарочитых служителей в деле домостроительства Божия о спасении людей, о благословении потомков за веру родоначальников; но с другой стороны встречаем и поразительные повествования о бедствиях, посылаемых на детей за грехи родителей их, и за непочтение к ним. Самая семейная жизнь, проводимая в духе благочестия, в книгах Ветхого завета изображается в чертах привлекательных (Притч. 31 и Пс. 127). В законоположениях и действиях Церкви новозаветной семья также составляет предмет особого попечения: на жениха и невесту, при первом изъявлении взаимного их согласия, особым молитвословием призывается Божие благословение; совершение брака составляет таинство, в котором запечатлевается обет вечной верности и освящается супружеский союз; дети с самой минуты появления на свет на все время воспитания поставляются под покровительство и руководство Церкви. Отцы и учители Церкви часто внушают христианам заботливость о благоустроении семейств и охранении семейного счастья. Так ев. Иоанн Златоуст, – сам девственник, – преподает глубокие наставления и советы о благоразумном выборе невест, об охранении взаимной любви между супругами, о воспитании детей и т. п.

С этими указаниями Божественного Откровения и Церкви на великое значение семьи для блага человечества согласны были и мнения ученых всех веков до последнего времени. Лучшие мыслители всегда почитали семейства основою человеческих обществ и государств, рассадниками дарований и добрых задатков в молодых поколениях, началом человеческого благосостояния, утешением трудящихся, прибежищем сиротствующих и одиноких, приютом, где живет и хранится тихое и безмятежное счастье человеческого сердца. Но в наше время семейство подверглось ожесточенным нападениям ложных воззрений и учений и взволновавшихся под влиянием их страстей человеческих. Жизнь семейная на глазах наших падает, семейное счастье рушится, и самая возможность этого счастья подвергается сомнениям. Заключение супружеских союзов становится страшным по множеству несчастных браков; счастливый выбор жениха и невесты сравнивается с случайным выигрышем по жребию; незаконные сожития, как легко расторжимые, предпочитаются законным супружествам, заключаемым с обетами вечной верности. Положение печальное. Если семейство есть основание силы и благосостояния народов и государств (чего никто не может оспаривать): то разложение семьи должно быть началом падения государств и народов. Если правильная семейная жизнь есть источник дарований и благовоспитанности молодых поколений: то с разрушением семьи надо ожидать упадка народных сил и доблестей. Если семья есть хранилище прочно ограждаемого счастья: то за уничтожением правильного порядка семейной жизни непременно должно последовать устремление бездомных людей к наслаждениям беспорядочным и для общества разрушительным. Надобно принимать меры и ставить преграды разливающемуся злу, если мы хотим спасти от упадка и истощения наш народ и от разложения наше великое государство.

Искать этих спасительных мер нам негде кроме Божественного откровения и Церкви. Призовем на помощь их спасительные наставления для ограждения наших семейств от тлетворного влияния ложных воззрений и вредных обычаев нашего времени.

Главное заблуждение относительно семейной жизни ныне состоит в том, что все ищут и ждут от семейной жизни счастья, как чего то готового, что непременно они должны найти без трудов и усилий. Но такого готового счастья ни в каком роде и нигде нет на нашей земле: все здесь трудом добывается. В приведенном нами изречении бытописателя о поселении в раю наших прародителей есть знаменательная черта, которую мы можем взять в руководство при нашем размышлении о семейном счастье. Земной рай, изображенный в Библии, всеми признается за первообраз земного благополучия. Красота местности, первобытная сила растительности, готовые плоды для пищи, отсутствие опасностей и болезней, мир и чистая радость сердца, созерцание Создателя и беседа с Ним, – все это возносит наше воображение в иной вожделенный мир, который превышает все наши обычные понятия о земном счастье. Но не для праздных наслаждений поселил Бог первозданных людей в рай сладости, а дал им упражнения для первого развития их сил, повелел им „возделывать рай и хранить его“. И так, если и самый рай, для полноты счастья его невинных обитателей, имел нужду в возделывании и охранении то какое земное состояние и какое место на земле может быть всегда готовым для нашего благополучия без возделывания и охранения? Если и рай без наблюдения мог терять свою красоту от излишнего и неуместного размножения хотя и прекрасных растений: то на нашей грешной земле какое наше убежище без возделывания не зарастет крапивою и бурьяном? Если и рай могли повреждать первозданные, хотя и сытые и кроткие, но все же неразумные животные: то какое наше насаждение останется без наблюдения целым от настоящих хищных и голодных птиц и животных? Богатство требует труда для накопления и сохранения от растраты и расхищения; самые прочные и великолепные здания – поддержки и исправлений от ветхости и повреждений; человеческое общество – охраны от внутренних и внешних врагов; родство и дружба – от недоразумений и столкновений: очевидно, что и семейная жизнь и счастье не могут в этом отношении составлять исключения; и их надобно возделывать и охранять.

Ныне два условия признаются прочным обеспечением семейного счастья; счастливый выбор жениха и невесты и предварительно установившаяся крепкая взаимная склонность, обещающая нерасторжимый союз в будущем. Никто не отрицает великой важности этих условий, но никто из людей, знакомых с опытом, не решится сказать, что счастливым выбором и взаимною склонностью все будущее счастье супругов обеспечено. Это рай, который надобно еще возделывать и хранить. Прежде всего, под это доброе начинание нужно подвести основание, на котором зиждется истинное, т. е. разумное, сознательное, духовное счастье человека. Все увлечения нашего сердца проходят вместе с переменами, неизбежно происходящими в предметах, к которым они направлены, и в нас самих. Красота телесная вянет, к богатству привыкают, вкус к удовольствиям по времени притупляется; не изменяются и не слабеют только связи, составляемые на общем направлении супругов к разумным целям, на постоянной потребности друг в друге, как в необходимой силе, содействующей достижению этих целей, на взаимном уважении друг к другу, как к силе действительной и надежной, и на взаимном утешении от сознания достигаемого успеха. Апостол Павел говорит, что невеста „свободна выйти за кого хочет“, – как и жених волен жениться на ком хочет, -„только в Господе“ (I Кор. 7, 39). Что это значит? Значит, – чтобы при заключении брачных союзов не были опускаемы из виду цели, указанные для супружества Господом: взаимное попечение супругов друг о друге во всех отношениях, но преимущественно в нравственном; умножение, согласно с Божиим благословением, рода человеческого людьми, способными силою дарований, познаний и деятельности господствовать над природою, а не смотреть на нее тупым взглядом, и не жить в ней без сознания подобно существам неразумным (Быт. 1, 28); наконец, восполнение человеческих обществ членами, способными служить благу человечества и славе Божией. Только при согласии супругов во взглядах на эти главнейшие их обязанности и при дружном их исполнении получают настоящее значение и красота, и образованность, и достаток, и взаимная любовь, как средства для достижения целей, или как утешения в трудах. Без этого единства убеждений является у супругов разлагающая разность во вкусах и взглядах, направление склонностей в разные стороны, а главное, – бессодержательность и пустота семейной жизни, которой нельзя наполнять никакими чувственными удовольствиями. Если эта пустота и отсутствие высших целей и благородных трудов, предлежащих супругам, обнимает обе половины, то семейное счастье сгибло, и дом становится жилищем праздности, ссор и пороков как в родителях, так и в детях; если же эта неспособность к труду семейной жизни является в одной половине, то эта половина становится бременем для другой, и ее участь – иногда затаенное, но всегда неизбежное охлаждение и даже пренебрежение от другой стороны, как к мертвой силе, задерживающей общее дело и вредящей ему. Таково чувство, сопровождающее печальный взгляд разумного мужа на жену, бросающую без призора детей для светских удовольствий; таковы мысли жены о муже праздном и ленивом, или разоряющим дом расточительностью и другими пороками. Когда равно пусты и рассеяны и муж и жена, то их неизбежно постигает и другая, заслуженная кара – потеря уважения и любви со стороны детей их.

Воображая, что счастливым выбором партии обеспечивается навсегда семейное счастье и что оно упрочивается первою, склонностью, многие супруги ныне опускают из виду и то, что в первое время супружества они еще не знают ни друг друга как должно, ни даже самих себя в новом своем положении. Только стоя близко друг к другу, как стоят супруги, и только по времени они могут изучить образ мыслей, вкусы, склонности, привычки друг друга, причем, к удивлению многих, в избранниках сердца, вместе с достоинствами, привлекшими любовь, открываются и значительные недостатки. Обнаружение недостатков, неожиданные мысли, желания и требования поражают иногда обоих супругов, как нечто необычайное, для счастья опасное и доказывающее ошибку, сделанную в выборе. При дальнейшем обнаружении недостатков эта мысль подтверждается, и умножающиеся столкновения, споры и размолвки, при недостатке наблюдения за собою и снисходительности друг к другу, принимаются за доказательство, что счастье улетает, что брак не удался, что вместе жить невозможно, что нужно разойтись. Между тем как правила христианской жизни требовали от обоих супругов, при благодарности к Богу за найденные друг в друге достоинства, быть на стороже и ждать обнаружения недостатков, как неизбежной принадлежности каждого человека; изучить их, отнестись к ним со всею снисходительностью, какой требует взаимная любовь, и приниматься с кротостью и терпением за исправление друг друга. Ныне в супругах, знакомых с современными ложными взглядами на взаимные отношения людей между собою, все направлено против этого основного правила семейной жизни: – и признание за каждым безусловной свободы иметь во всем отстаивать свои взгляды и убеждения, каковы бы они ни были; и самолюбие, не дозволяющее смириться пред другим хотя бы для собственного блага; и, наконец, ложные понятия о душе человеческой, по которым все внутренние качества признаются неизбежным проявлением организма и физических отправлений, а обнаруживающиеся в человеке важные недостатки приписываются среде, в которой он воспитан, а не ему самому, так что его можно только лечить, а не. исправлять, и в случае неудачи в лечении остается только бросить. Прибавьте к этому, что такой суд произносится новыми людьми только о других, а сознание собственных недостатков не допускается, как малодушная измена собственным убеждениям и складу своей природы, к которому другие должны приспособляться и относиться с уважением. И вот супруги бегут друг от друга... Почему? Сначала они так любили друг друга, так верили в прочность и неизменность любви? Потому, что не имели смирения, чтобы сознаваться в своих недостатках, лишающих другого счастья и спокойствия, и по любви к нему не хотели поработать над собою и исправиться; потому, что не имели умения посоветовать и спутнику жизни наблюдать за собою и постепенно исправляться, и – терпения подождать исправления с летами; наконец, потому, что забыли, или вовсе не знали различия между недостатками исправимыми и неисправимыми, и не умели примириться с последними и уживаться с ними, как приходится в подобных случаях уживаться с чужими людьми. Но к мужу и жене новые люди требовательнее, чем к чужим; чужие могут иметь неисправимые недостатки, нам до них дела нет; а свой человек, которого мы любим, которому клялись в вечной верности, обязан не иметь их; он должен быть совершенством; он обязан дать нам полнейшее счастье, и если этого мы не находим, то вправе оставить его и искать счастья с другим, в котором нет этих недостатков, хотя, конечно, найдутся другие. Но труд перенесения в супругах недостатков друг друга есть право на благодарность от стороны, имеющей недостатки, к другой, терпящей их. Это укрепляет любовь, так как имеющий недостаток старается утешить снисходительного друга другими лучшими свойствами своей души. Внимание к слабости и недостатку такого близкого человека, как муж или жена, возбуждает жалость к нему и утверждает в терпении, которое само по себе есть добродетель; в этой добродетели человек, имеющий христианские убеждения, и для собственного усовершенствования обязан упражняться с ревностью и постоянством. Он не может бросить того, с кем сжился сначала первою живою и ясною любовью, потом любовью, по слову Апостола, „милосердствующей“, потом любовью „долго терпящею“, наконец – любовью „верующею“ в плоды терпения и в возможность исправления человека, – которое иногда бывает и сверх ожидания, при особой помощи благодати Божией (I Кор. 13, 4–8). По этим воззрениям истинно, честно любящие друг друга супруги не могут бросить друг друга за недостатки (если они не обращаются в преступления); иначе для них потеряется главная цель супружеской жизни – любить друг друга не с увлечением для одних наслаждений, а с самоотвержением для общего блага временного и вечного. В этом случае полезно вспоминать наставление св. Иоанна Златоуста: „в супружестве надо всем жертвовать и все терпеть для сохранения взаимной любви; если она утрачена – все пропало“. А любовь и радующаяся о любимом, и скорбящая, и терпящая, – все любовь, т. е., единственно прочное чувство, услаждающее нашу земную жизнь, и подвижники любви знают, что любовь жертвующая доставляет духу несравненно высшее утешение, чем наслаждающая. Это любовь христианская, о которой сказано: „мы, сильные, должны сносить немощи бессильных, и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию; ибо и Христос не себе угождал“ (Рим. 15, 1–3). Эта именно любовь и заповедана христианам, как высшая добродетель, созидающая благо человечества. Если она иссякает у нас в супружествах, где ее жертвы сопровождаются и многими утешениями: то можем ли мы надеяться сохранить ее в общественной жизни нашей? Упадая в семействах, она и в обществе заменяется отношениями своекорыстными, себялюбивыми, а затем и пороками, разрушающими порядок общественной жизни.

Не мало вредят в наше время семейному счастью разные обычаи и предрассудки, несогласные с христианскими понятиями о супружеской жизни. Сюда мы относим: позднюю женитьбу мужчин, особенности воспитания женщин, стремление к уличной жизни и крайнюю свободу супругов в отношениях к чужим лицам другого пола.

Продолжительная холостая жизнь развивает в мужчинах не только крайнюю разборчивость в выборе себе жены, по их избалованному, а иногда и испорченному вкусу и по излишним требованиям, но и разные эгоистические привычки, не соответствующие основному закону семейной жизни, по которому супруги обязаны заботиться больше об угождении друг другу, чем личным склонностям. Муж, привыкший до брака проводить свободное время в веселых собраниях,. делать издержки из своего состояния только для себя, располагать время по своему, – с трудом мирится с строем жизни семейной, где он обязан больше тратить для жены и детей, чем для себя самого, посвящать им свое свободное время и заботиться больше о благоустройстве своего дома, чем о своих личных удовольствиях. Все это для избалованного свободного человека становится стеснительным; он рвется из дому вон, и тем дает семье испытывать оскорбительное чувство, что она для него бремя, и переносить одиночество и как бы сиротство при живом муже и отце.

В современном воспитании девиц много крайностей, вредящих целости и сосредоточенности семейной жизни. Ныне каждая образованная девица, забывая свое главное назначение быть женою и матерью, непременно задается какою-нибудь особою возвышенною целью, для достижения которой не только отдает все свои силы,, но и изнуряет себя: быть общественною деятельницею и служилым человеком, врачом, литератором, художником, поступить на сцену, – вот любимые мечты современных молодых девиц. Выходя замуж, как они часто любят говорить, вопреки своему призванию, они бредят этим призванием до старости и убивают время на бесполезное для их семейных обязанностей чтение и другие занятия, без которых не только можно бы, но и должно бы обойтись. Они говорят: не все могут выходить замуж, а всем, не имеющим наследственного состояния, нужно уметь добывать себе пропитание, – это правда. Но в этом самом приготовлении себя к самостоятельной жизни своим трудом не нужно забывать, что все, лишающее девицу свойственных ее полу качеств, – скромности, кротости, склонности к тихой домашней жизни и ее благоустройству, – нигде не сделает ее ни истинно полезною, ни счастливою.

Под именем привычки к уличной жизни мы разумеем обычаи нашего времени, порождаемые новым учением о необходимости всеми средствами развивать жизнь общественную, разумея под этим не совокупные труды для блага общества, а главным образом общественные удовольствия. Нередко мы встречаем в печати сожаление о том, что мы отстали от других просвещенных народов, не умея привыкнуть пить и есть на улицах, и жить на площадях. Конечно, это крайность, хотя также заслуживающая внимания, – но сколько ныне выездов, собраний, вечеров, гуляний и тому подобных отлучек из семьи, отрывающих супругов друг от друга и от детей, – которые можно бы оставить без ущерба общественному и государственному благу. Мы много на эту мысль встретим возражений со стороны требований благотворительности, процветания искусств, общественных приличий и т. п. Но если все успехи, по всем этим отраслям общественной деятельности, достигаемые женами, положить на одну чашку весов, а на другую расстройство в отношениях к мужьям и опущение в воспитании детей, – то все эти благодеяния просвещения окажутся легковесными сравнительно с великими благами, которые приобрели бы семейства, если бы муж и жена, все свободное от истинно обязательных выездов время, сидели дома и занимались своим делом. И всякая полезная общественная деятельность потеряет и душу и силу, и истинный смысл при упадке семейных добродетелей.

Но едва ли не самый опасный враг семейного счастья – это крайняя свобода, позволяемая ныне в отношениях супругов к посторонним лицам другого пола. Стеснять мужа или жену в этом отношении почитается ныне и неблагородным, и несоответствующим истинным понятиям об уважении к человеческой личности, и признаком грубой ревности, и обидным недостатком взаимного доверия и проч. и проч. Но между всеми этими правами на свободу мужа и жены от взаимного надзора недостает самого законного – и не только права, – но и обязанности мужа и жены заботиться о нравственной безопасности друг друга. Христианское учение о человеческой слабости и о силе соблазна не теряет своего значения при всех здравых понятиях об уважении и доверии друг к другу. При нынешних героях и героинях, почитающих для себя честью победы известного рода и искусство соблазнять супругов и расторгать наилучшие супружеские отношения; при современном учении о свободе чувства; при разнообразии раздражающих чувственность общественных удовольствий, – со стороны супругов оставлять друг друга на произвол случая,– без молчаливого, кроткого и любовного попечения и взаимного охранения от соблазнов – и несправедливо, и жестоко. Точно также неблагоразумно и допускать в свой дом в слишком близкие отношения к семье друзей, под предлогом свободы и полнейшего доверия мужа к жене – и обратно. У многих таких простодушных супругов была выкрадываема этими мнимыми друзьями супружеская любовь, а все мы беспрестанно видим расторжения некогда счастливых браков, подготовленные этими дружескими отношениями. А что касается до нас, то много раз мы видели горькие слезы и отчаяние обокраденных в этом .отношении мужей и жен – честных и благородных, но без разборчиво доверчивых.

Но общая причина современных несчастий в жизни семейной (как и во многих других случаях) есть уклонение от уставов и правил, предлагаемых нам, для сохранения семейного счастья, нашею руководительницею православною Церковью. Молодые люди, воспитанные под руководством Церкви, при наступление поры супружества, в глубине сердца молятся Богу об устроении их будущности и вверяют судьбу свою всеблагому Промыслу Божию. Советы родителей и старших, внушаемые опытом, не отвергаются ими с такою гордостью, как часто мы видим ныне у молодых людей, надменных своим научным образованием. Молодые христианские супруги смотрят друг на друга, как на неизменных и неразлучных товарищей и сотрудников на пути жизни, которым Сам Господь судил делить пополам все – и радость, и горе. Мысль о перемене, или правильнее, об измене далека от них, охраняемых страхом Божиим и чувством долга, углубляемым в сердце взаимною любовью. Соблюдение священных времен и уставов Церкви, относительно бдения над собою, спасает их от развития страстей, ведущих к нарушению взаимной верности. На детей они смотрят, как на дар Божий, как на чистые существа, окружаемые Ангелами-хранителями, и берегут их невинность и сердечную простоту. Дни церковных празднеств и у них в доме составляют праздники, восполняющие духовною радостью семейную любовь и доступные по состоянию удовольствия. Кто воспитался в такой семье, тот помнит, с каким благоговением проводимо было утро, когда семья возвращается домой из храма после приобщения Св. Таин, – помнит радость праздников Рождества Христова и Пасхи, или именин отца и матери, – тот помнит и наставления, и наказания за проступки, как за грехи, оскорбляющие Господа, Который отъемлет от грешников Свое благословение. Питомцы такой семьи от детства до старости помнят любовь и слезы родителей, их благословения и молитвы, с какими они отпускали их в школы, или на службу и тем оставляли в сердцах их сколько благодарность к родителям за любовь их, столько же и поучительную память об их благочестии. В таких семьях двойной союз – родственный и духовный связует мужей и жен, детей и родителей двойною силою и ограждает их от всяких вредных влияний и соблазнов, приражающихся со стороны. И в таких семьях, как и везде между людьми, бывают и недостатки, и несчастия, и грехи; но все встречается с покорностью воле Божией, оплакивается с чувством сокрушения, и переносится с терпением и упованием на милость и помощь Божию. Такое семейство и называется у св. Апостола Павла домашнею Церковию (Рим. 16, 4) в той мысли, что и христианской семье, как самой Церкви, Глава и покровитель – Господь; что и она, как Церковь, живет под осенением благодати Св. Духа; что и ей, вместе с Церковью, принадлежит обетование о продолжении рода из века в век и о неотступном пребывании с нею Божия благословения.

Благодарение Господу, еще есть у нас такие семейства во всех сословьях, есть и память о благочестии предков даже в семействах, сбившихся с прямого пути; но что думать о тех очень многочисленных семьях, которые отвергли все эти предания, как бесполезную старину? Они сами от того страдают, они возбуждают и в нас жалость и сострадание; об них мы должны молиться, но должны и думать, крепко думать о пресечении зла путем воспитания, наблюдения за проповедниками ложных учений и за новыми обычаями и удовольствиями, развращающими и убивающими нашу нравственную жизнь. Надо умерять и легкомысленные восторги по поводу распространения у нас просвещения всякого рода, и уверенность в несомненно предстоящей нам светлой будущности, помня грозное слово Апостола Павла: „когда будут говорить: мир и безопасность; тогда внезапно постигнет их пагуба“ (1Солун., 5, 3). Аминь.