Слово в день Сретения Господня. 1884 года.

И взя Бог человека, его же созда, и введе его в рай сладости делати его и хранити (Быт. 2:15).

Охранение в роде человеческом правильного порядка семейной жизни и семейного счастья составляет предмет особого попечения и промышления Божия. Начиная от первого сказания Моисеева о благословении Божием на новосозданную чету наших прародителей: раститеся и множитеся и наполните землю и обладайте ею (Быт. 1:28) – чрез всю Библию проходит непрерывный ряд наставлений о семейной жизни и повествований об особенных опытах милостей Божиих к благочестивым семействам. Непрестанно встречаем мы правила и указания относительно взаимных обязанностей супругов, родителей и детей, родоначальников и потомков. Поучительны и трогательны сказания о даровании детей бесчадным родителям по молитвам и обетам их, об избрании из добродетельных семейств от чрева матери (Лк. 1:15), нарочитых служителей в деле домостроительства Божия о спасении людей, о благословении потомков за веру родоначальников; но с другой стороны встречаем и поразительные повествования о бедствиях, посылаемых на детей за грехи родителей их, и за непочтение к ним. Самая семейная жизнь, проводимая в духе благочестия, в книгах Ветхого завета изображается в чертах привлекательных (Притч. 31 и Пс. 127). В законоположениях и действиях Церкви новозаветной семья также составляет предмет особого попечения: на жениха и невесту, при первом изъявлении взаимного их согласия, особым молитвословием призывается Божие благословение; совершение брака составляет таинство, в котором запечатлевается обет вечной верности и освящается супружеский союз; дети с самой минуты появления на свет на все время воспитания поставляются под покровительство и руководство Церкви. Отцы и учители Церкви часто внушают христианам заботливость о благоустроении семейств и охранении семейного счастья. Так ев. Иоанн Златоуст, – сам девственник, – преподает глубокие наставления и советы о благоразумном выборе невест, об охранении взаимной любви между супругами, о воспитании детей и т. п.

С этими указаниями Божественного Откровения и Церкви на великое значение семьи для блага человечества согласны были и мнения ученых всех веков до последнего времени. Лучшие мыслители всегда почитали семейства основою человеческих обществ и государств, рассадниками дарований и добрых задатков в молодых поколениях, началом человеческого благосостояния, утешением трудящихся, прибежищем сиротствующих и одиноких, приютом, где живет и хранится тихое и безмятежное счастье человеческого сердца. Но в наше время семейство подверглось ожесточенным нападениям ложных воззрений и учений и взволновавшихся под влиянием их страстей человеческих. Жизнь семейная на глазах наших падает, семейное счастье рушится, и самая возможность этого счастья подвергается сомнениям. Заключение супружеских союзов становится страшным по множеству несчастных браков; счастливый выбор жениха и невесты сравнивается с случайным выигрышем по жребию; незаконные сожития, как легко расторжимые, предпочитаются законным супружествам, заключаемым с обетами вечной верности. Положение печальное. Если семейство есть основание силы и благосостояния народов и государств (чего никто не может оспаривать): то разложение семьи должно быть началом падения государств и народов. Если правильная семейная жизнь есть источник дарований и благовоспитанности молодых поколений: то с разрушением семьи надо ожидать упадка народных сил и доблестей. Если семья есть хранилище прочно ограждаемого счастья: то за уничтожением правильного порядка семейной жизни непременно должно последовать устремление бездомных людей к наслаждениям беспорядочным и для общества разрушительным. Надобно принимать меры и ставить преграды разливающемуся злу, если мы хотим спасти от упадка и истощения наш народ и от разложения наше великое государство.

Искать этих спасительных мер нам негде, кроме Божественного откровения и Церкви. Призовем на помощь их спасительные наставления для ограждения наших семейств от тлетворного влияния ложных воззрений и вредных обычаев нашего времени.

Главное заблуждение относительно семейной жизни ныне состоит в том, что все ищут и ждут от семейной жизни счастья, как чего-то готового, что непременно они должны найти без трудов и усилий. Но такого готового счастья ни в каком роде и нигде нет на нашей земле: все здесь трудом добывается. В приведенном нами изречении бытописателя о поселении в раю наших прародителей есть знаменательная черта, которую мы можем взять в руководство при нашем размышлении о семейном счастье. Земной рай, изображенный в Библии, всеми признается за первообраз земного благополучия. Красота местности, первобытная сила растительности, готовые плоды для пищи, отсутствие опасностей и болезней, мир и чистая радость сердца, созерцание Создателя и беседа с Ним, – все это возносит наше воображение в иной вожделенный мир, который превышает все наши обычные понятия о земном счастье. Но не для праздных наслаждений поселил Бог первозданных людей в рай сладости, а дал им упражнения для первого развития их сил, повелел им „возделывать рай и хранить его“. И так, если и самый рай, для полноты счастья его невинных обитателей, имел нужду в возделывании и охранении то какое земное состояние и какое место на земле может быть всегда готовым для нашего благополучия без возделывания и охранения? Если и рай без наблюдения мог терять свою красоту от излишнего и неуместного размножения хотя и прекрасных растений: то на нашей грешной земле какое наше убежище без возделывания не зарастет крапивою и бурьяном? Если и рай могли повреждать первозданные, хотя и сытые и кроткие, но все же неразумные животные: то какое наше насаждение останется без наблюдения целым от настоящих хищных и голодных птиц и животных? Богатство требует труда для накопления и сохранения от растраты и расхищения; самые прочные и великолепные здания – поддержки и исправлений от ветхости и повреждений; человеческое общество – охраны от внутренних и внешних врагов; родство и дружба – от недоразумений и столкновений: очевидно, что и семейная жизнь и счастье не могут в этом отношении составлять исключения; и их надобно возделывать и охранять.

Ныне два условия признаются прочным обеспечением семейного счастья; счастливый выбор жениха и невесты и предварительно установившаяся крепкая взаимная склонность, обещающая нерасторжимый союз в будущем. Никто не отрицает великой важности этих условий, но никто из людей, знакомых с опытом, не решится сказать, что счастливым выбором и взаимною склонностью все будущее счастье супругов обеспечено. Это рай, который надобно еще возделывать и хранить. Прежде всего, под это доброе начинание нужно подвести основание, на котором зиждется истинное, т. е. разумное, сознательное, духовное счастье человека. Все увлечения нашего сердца проходят вместе с переменами, неизбежно происходящими в предметах, к которым они направлены, и в нас самих. Красота телесная вянет, к богатству привыкают, вкус к удовольствиям по времени притупляется; не изменяются и не слабеют только связи, составляемые на общем направлении супругов к разумным целям, на постоянной потребности друг в друге, как в необходимой силе, содействующей достижению этих целей, на взаимном уважении друг к другу, как к силе действительной и надежной, и на взаимном утешении от сознания достигаемого успеха. Апостол Павел говорит, что невеста „свободна выйти за кого хочет“, – как и жених волен жениться на ком хочет, – „только в Господе“ (1Кор. 7:39). Что это значит? Значит, – чтобы при заключении брачных союзов не были опускаемы из виду цели, указанные для супружества Господом: взаимное попечение супругов друг о друге во всех отношениях, но преимущественно в нравственном; умножение, согласно с Божиим благословением, рода человеческого людьми, способными силою дарований, познаний и деятельности господствовать над природою, а не смотреть на нее тупым взглядом, и не жить в ней без сознания подобно существам неразумным (Быт. 1:28); наконец, восполнение человеческих обществ членами, способными служить благу человечества и славе Божией. Только при согласии супругов во взглядах на эти главнейшие их обязанности и при дружном их исполнении получают настоящее значение и красота, и образованность, и достаток, и взаимная любовь, как средства для достижения целей, или как утешения в трудах. Без этого единства убеждений является у супругов разлагающая разность во вкусах и взглядах, направление склонностей в разные стороны, а главное, – бессодержательность и пустота семейной жизни, которой нельзя наполнить никакими чувственными удовольствиями. Если эта пустота и отсутствие высших целей и благородных трудов, предлежащих супругам, обнимает обе половины, то семейное счастье погибло, и дом становится жилищем праздности, ссор и пороков как в родителях, так и в детях; если же эта неспособность к труду семейной жизни является в одной половине, то эта половина становится бременем для другой, и ее участь – иногда затаенное, но всегда неизбежное охлаждение и даже пренебрежение от другой стороны, как к мертвой силе, задерживающей общее дело и вредящей ему. Таково чувство, сопровождающее печальный взгляд разумного мужа на жену, бросающую без призора детей для светских удовольствий; таковы мысли жены о муже праздном и ленивом, или разоряющим дом расточительностью и другими пороками. Когда равно пусты и рассеяны и муж и жена, то их неизбежно постигает и другая, заслуженная кара – потеря уважения и любви со стороны детей их.

Воображая, что счастливым выбором партии обеспечивается навсегда семейное счастье и что оно упрочивается первою, склонностью, многие супруги ныне опускают из виду и то, что в первое время супружества они еще не знают ни друг друга как должно, ни даже самих себя в новом своем положении. Только стоя близко друг к другу, как стоят супруги, и только по времени они могут изучить образ мыслей, вкусы, склонности, привычки друг друга, причем, к удивлению многих, в избранниках сердца, вместе с достоинствами, привлекшими любовь, открываются и значительные недостатки. Обнаружение недостатков, неожиданные мысли, желания и требования поражают иногда обоих супругов, как нечто необычайное, для счастья опасное и доказывающее ошибку, сделанную в выборе. При дальнейшем обнаружении недостатков эта мысль подтверждается, и умножающиеся столкновения, споры и размолвки, при недостатке наблюдения за собою и снисходительности друг к другу, принимаются за доказательство, что счастье улетает, что брак не удался, что вместе жить невозможно, что нужно разойтись. Между тем как правила христианской жизни требовали от обоих супругов, при благодарности к Богу за найденные друг в друге достоинства, быть настороже и ждать обнаружения недостатков, как неизбежной принадлежности каждого человека; изучить их, отнестись к ним со всею снисходительностью, какой требует взаимная любовь, и приниматься с кротостью и терпением за исправление друг друга. Ныне в супругах, знакомых с современными ложными взглядами на взаимные отношения людей между собою, все направлено против этого основного правила семейной жизни: – и признание за каждым безусловной свободы иметь во всем отстаивать свои взгляды и убеждения, каковы бы они ни были; и самолюбие, не дозволяющее смириться пред другим хотя бы для собственного блага; и, наконец, ложные понятия о душе человеческой, по которым все внутренние качества признаются неизбежным проявлением организма и физических отправлений, а обнаруживающиеся в человеке важные недостатки приписываются среде, в которой он воспитан, а не ему самому, так что его можно только лечить, а не. исправлять, и в случае неудачи в лечении остается только бросить. Прибавьте к этому, что такой суд произносится новыми людьми только о других, а сознание собственных недостатков не допускается, как малодушная измена собственным убеждениям и складу своей природы, к которому другие должны приспособляться и относиться с уважением. И вот супруги бегут друг от друга... Почему? Сначала они так любили друг друга, так верили в прочность и неизменность любви? Потому, что не имели смирения, чтобы сознаваться в своих недостатках, лишающих другого счастья и спокойствия, и по любви к нему не хотели поработать над собою и исправиться; потому, что не имели умения посоветовать и спутнику жизни наблюдать за собою и постепенно исправляться, и – терпения подождать исправления с летами; наконец, потому, что забыли, или вовсе не знали различия между недостатками исправимыми и неисправимыми, и не умели примириться с последними и уживаться с ними, как приходится в подобных случаях уживаться с чужими людьми. Но к мужу и жене новые люди требовательнее, чем к чужим; чужие могут иметь неисправимые недостатки, нам до них дела нет; а свой человек, которого мы любим, которому клялись в вечной верности, обязан не иметь их; он должен быть совершенством; он обязан дать нам полнейшее счастье, и если этого мы не находим, то вправе оставить его и искать счастья с другим, в котором нет этих недостатков, хотя, конечно, найдутся другие. Но труд перенесения в супругах недостатков друг друга есть право на благодарность от стороны, имеющей недостатки, к другой, терпящей их. Это укрепляет любовь, так как имеющий недостаток старается утешить снисходительного друга другими лучшими свойствами своей души. Внимание к слабости и недостатку такого близкого человека, как муж или жена, возбуждает жалость к нему и утверждает в терпении, которое само по себе есть добродетель; в этой добродетели человек, имеющий христианские убеждения, и для собственного усовершенствования обязан упражняться с ревностью и постоянством. Он не может бросить того, с кем сжился сначала первою живою и ясною любовью, потом любовью, по слову Апостола, „милосердствующей“, потом любовью „долго терпящею“, наконец – любовью „верующею“ в плоды терпения и в возможность исправления человека, – которое иногда бывает и сверх ожидания, при особой помощи благодати Божией (1Кор. 13:4–8). По этим воззрениям истинно, честно любящие друг друга супруги не могут бросить друг друга за недостатки (если они не обращаются в преступления); иначе для них потеряется главная цель супружеской жизни – любить друг друга не с увлечением для одних наслаждений, а с самоотвержением для общего блага временного и вечного. В этом случае полезно вспоминать наставление св. Иоанна Златоуста: „в супружестве надо всем жертвовать и все терпеть для сохранения взаимной любви; если она утрачена – все пропало“. А любовь и радующаяся о любимом, и скорбящая, и терпящая, – все любовь, т. е., единственно прочное чувство, услаждающее нашу земную жизнь, и подвижники любви знают, что любовь жертвующая доставляет духу несравненно высшее утешение, чем наслаждающая. Это любовь христианская, о которой сказано: „мы, сильные, должны сносить немощи бессильных, и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию; ибо и Христос не себе угождал“ (Рим. 15:1–3). Эта именно любовь и заповедана христианам, как высшая добродетель, созидающая благо человечества. Если она иссякает у нас в супружествах, где ее жертвы сопровождаются и многими утешениями: то можем ли мы надеяться сохранить ее в общественной жизни нашей? Упадая в семействах, она и в обществе заменяется отношениями своекорыстными, себялюбивыми, а затем и пороками, разрушающими порядок общественной жизни.

Немало вредят в наше время семейному счастью разные обычаи и предрассудки, несогласные с христианскими понятиями о супружеской жизни. Сюда мы относим: позднюю женитьбу мужчин, особенности воспитания женщин, стремление к уличной жизни и крайнюю свободу супругов в отношениях к чужим лицам другого пола.

Продолжительная холостая жизнь развивает в мужчинах не только крайнюю разборчивость в выборе себе жены, по их избалованному, а иногда и испорченному вкусу и по излишним требованиям, но и разные эгоистические привычки, не соответствующие основному закону семейной жизни, по которому супруги обязаны заботиться больше об угождении друг другу, чем личным склонностям. Муж, привыкший до брака проводить свободное время в веселых собраниях, делать издержки из своего состояния только для себя, располагать время по-своему, – с трудом мирится со строем жизни семейной, где он обязан больше тратить для жены и детей, чем для себя самого, посвящать им свое свободное время и заботиться больше о благоустройстве своего дома, чем о своих личных удовольствиях. Все это для избалованного свободного человека становится стеснительным; он рвется из дому вон, и тем дает семье испытывать оскорбительное чувство, что она для него бремя, и переносить одиночество и как бы сиротство при живом муже и отце.

В современном воспитании девиц много крайностей, вредящих целости и сосредоточенности семейной жизни. Ныне каждая образованная девица, забывая свое главное назначение быть женою и матерью, непременно задается какою-нибудь особою возвышенною целью, для достижения которой не только отдает все свои силы,, но и изнуряет себя: быть общественною деятельницею и служилым человеком, врачом, литератором, художником, поступить на сцену, – вот любимые мечты современных молодых девиц. Выходя замуж, как они часто любят говорить, вопреки своему призванию, они бредят этим призванием до старости и убивают время на бесполезное для их семейных обязанностей чтение и другие занятия, без которых не только можно бы, но и должно бы обойтись. Они говорят: не все могут выходить замуж, а всем, не имеющим наследственного состояния, нужно уметь добывать себе пропитание, – это правда. Но в этом самом приготовлении себя к самостоятельной жизни своим трудом не нужно забывать, что все, лишающее девицу свойственных ее полу качеств, – скромности, кротости, склонности к тихой домашней жизни и ее благоустройству, – нигде не сделает ее ни истинно полезною, ни счастливою.

Под именем привычки к уличной жизни мы разумеем обычаи нашего времени, порождаемые новым учением о необходимости всеми средствами развивать жизнь общественную, разумея под этим не совокупные труды для блага общества, а главным образом общественные удовольствия. Нередко мы встречаем в печати сожаление о том, что мы отстали от других просвещенных народов, не умея привыкнуть пить и есть на улицах, и жить на площадях. Конечно, это крайность, хотя также заслуживающая внимания, – но сколько ныне выездов, собраний, вечеров, гуляний и тому подобных отлучек из семьи, отрывающих супругов друг от друга и от детей, – которые можно бы оставить без ущерба общественному и государственному благу. Мы много на эту мысль встретим возражений со стороны требований благотворительности, процветания искусств, общественных приличий и т. п. Но если все успехи, по всем этим отраслям общественной деятельности, достигаемые женами, положить на одну чашку весов, а на другую расстройство в отношениях к мужьям и опущение в воспитании детей, – то все эти благодеяния просвещения окажутся легковесными сравнительно с великими благами, которые приобрели бы семейства, если бы муж и жена, все свободное от истинно обязательных выездов время, сидели дома и занимались своим делом. И всякая полезная общественная деятельность потеряет и душу и силу, и истинный смысл при упадке семейных добродетелей.

Но едва ли не самый опасный враг семейного счастья – это крайняя свобода, позволяемая ныне в отношениях супругов к посторонним лицам другого пола. Стеснять мужа или жену в этом отношении почитается ныне и неблагородным, и несоответствующим истинным понятиям об уважении к человеческой личности, и признаком грубой ревности, и обидным недостатком взаимного доверия и проч. и проч. Но между всеми этими правами на свободу мужа и жены от взаимного надзора недостает самого законного – и не только права, – но и обязанности мужа и жены заботиться о нравственной безопасности друг друга. Христианское учение о человеческой слабости и о силе соблазна не теряет своего значения при всех здравых понятиях об уважении и доверии друг к другу. При нынешних героях и героинях, почитающих для себя честью победы известного рода и искусство соблазнять супругов и расторгать наилучшие супружеские отношения; при современном учении о свободе чувства; при разнообразии раздражающих чувственность общественных удовольствий, – со стороны супругов оставлять друг друга на произвол случая, – без молчаливого, кроткого и любовного попечения и взаимного охранения от соблазнов – и несправедливо, и жестоко. Точно также неблагоразумно и допускать в свой дом в слишком близкие отношения к семье друзей, под предлогом свободы и полнейшего доверия мужа к жене – и обратно. У многих таких простодушных супругов была выкрадываема этими мнимыми друзьями супружеская любовь, а все мы беспрестанно видим расторжения некогда счастливых браков, подготовленные этими дружескими отношениями. А что касается до нас, то много раз мы видели горькие слезы и отчаяние обокраденных в этом .отношении мужей и жен – честных и благородных, но без разборчиво доверчивых.

Но общая причина современных несчастий в жизни семейной (как и во многих других случаях) есть уклонение от уставов и правил, предлагаемых нам, для сохранения семейного счастья, нашею руководительницею православною Церковью. Молодые люди, воспитанные под руководством Церкви, при наступление поры супружества, в глубине сердца молятся Богу об устроении их будущности и вверяют судьбу свою всеблагому Промыслу Божию. Советы родителей и старших, внушаемые опытом, не отвергаются ими с такою гордостью, как часто мы видим ныне у молодых людей, надменных своим научным образованием. Молодые христианские супруги смотрят друг на друга, как на неизменных и неразлучных товарищей и сотрудников на пути жизни, которым Сам Господь судил делить пополам все – и радость, и горе. Мысль о перемене, или правильнее, об измене далека от них, охраняемых страхом Божиим и чувством долга, углубляемым в сердце взаимною любовью. Соблюдение священных времен и уставов Церкви, относительно бдения над собою, спасает их от развития страстей, ведущих к нарушению взаимной верности. На детей они смотрят, как на дар Божий, как на чистые существа, окружаемые Ангелами-хранителями, и берегут их невинность и сердечную простоту. Дни церковных празднеств и у них в доме составляют праздники, восполняющие духовною радостью семейную любовь и доступные по состоянию удовольствия. Кто воспитался в такой семье, тот помнит, с каким благоговением проводимо было утро, когда семья возвращается домой из храма после приобщения Св. Таин, – помнит радость праздников Рождества Христова и Пасхи, или именин отца и матери, – тот помнит и наставления, и наказания за проступки, как за грехи, оскорбляющие Господа, Который отъемлет от грешников Свое благословение. Питомцы такой семьи от детства до старости помнят любовь и слезы родителей, их благословения и молитвы, с какими они отпускали их в школы, или на службу и тем оставляли в сердцах их сколько благодарность к родителям за любовь их, столько же и поучительную память об их благочестии. В таких семьях двойной союз – родственный и духовный связует мужей и жен, детей и родителей двойною силою и ограждает их от всяких вредных влияний и соблазнов, приражающихся со стороны. И в таких семьях, как и везде между людьми, бывают и недостатки, и несчастия, и грехи; но все встречается с покорностью воле Божией, оплакивается с чувством сокрушения, и переносится с терпением и упованием на милость и помощь Божию. Такое семейство и называется у св. Апостола Павла домашнею Церковию (Рим. 16:4) в той мысли, что и христианской семье, как самой Церкви, Глава и покровитель – Господь; что и она, как Церковь, живет под осенением благодати Св. Духа; что и ей, вместе с Церковью, принадлежит обетование о продолжении рода из века в век и о неотступном пребывании с нею Божия благословения.

Благодарение Господу, еще есть у нас такие семейства во всех сословьях, есть и память о благочестии предков даже в семействах, сбившихся с прямого пути; но что думать о тех очень многочисленных семьях, которые отвергли все эти предания, как бесполезную старину? Они сами от того страдают, они возбуждают и в нас жалость и сострадание; об них мы должны молиться, но должны и думать, крепко думать о пресечении зла путем воспитания, наблюдения за проповедниками ложных учений и за новыми обычаями и удовольствиями, развращающими и убивающими нашу нравственную жизнь. Надо умерять и легкомысленные восторги по поводу распространения у нас просвещения всякого рода, и уверенность в несомненно предстоящей нам светлой будущности, помня грозное слово Апостола Павла: „когда будут говорить: мир и безопасность; тогда внезапно постигнет их пагуба“ (1Фес. 5:3). Аминь.