VI. КРУПИЦЫ, ОСТАВЛЯЕМЫЕ ЕПАРXIАЛЬНОМУ ЕПИСКОПУ

Никто из адвокатов, ведущих дело против судебной власти епархиального архиерея, не хотел обрать его дочистà, но каждый из милости оставлял ему какую-нибудь лепту. Милосердые оставляли ему более; не столь сострадательные менее, руководствуясь не какими-нибудь каноническими соображениями и основаниями, а единственно побуждениями своего сердца и доброю волею; так как при внимании к каноническим основаниям невозможен был бы и самый дележ. Когда оставлено в стороне Слово Божие, брошены каноны, то открылся полный простор проявлению милосердых и сострадательных чувств и благоволительного произволения различных делителей.

Получающий милостыню явился в положении совершенно страдательном. Ему подавали кто сколько хотел. Бывало даже и так, что подают ему медную монету и уверяют, что это настоящее золото. Г. Соколов напр. подает епарх. архиерею прокурорский надзор, но при этом приговаривает, что это важная судебная функция, и что вследствие сего не следует епархиальному архиерею печалиться. Бывало и так, что иной делитель и ничего не подаст, а на словах уверяет: ты поручил независимым от тебя лицам и сам ничего не делаешь и не можешь делать, однако же все имеешь.

В особенности щедры делители на словесные утешения архиерею. Все делается для его блага; и потому если он и лишается судебной власти, не должен печалиться. В усердии по этому направлению доходят даже до того, что уверяют, будто все делается даже по желанию и по просьбе самих архиереев. „Отделение в лице епархиального архиерея судебной власти от административной делается в интересах самих епархиальных архиереев, и без того обремененных существенными для их сана заботами церковного учительства и пастырства. Оставить по-прежнему в руках епархиальных архиереев и управление, и суд, значило бы не сделать ничего особенно важного в пользу духовного правосудия, оказаться равнодушным к тем жалобам, которые высказывают сами наши архипастыри, тяготясь именно разбирательством больших, сложных и запутанных судебных дел. Обратить особенное и преимущественное внимание епископа на производство суда, в ущерб другим высшим его занятиям, как к сожалению было это до сих пор, несправедливо и незаконно; ибо дела церковного управления, учительства и пастырства, в достижении Церковью своих целей, почитаются настолько важнее, выше и существеннее дел духовного суда, насколько преподание учения, совершение благодатных действий; духовно-нравственный надзор кажутся сами по себе выше, важнее и существеннее, чем исследование, рассмотрение и оценка преступлений. Поэтому насколько вообще необходимо и неизбежно самому епископу заниматься первым, чтобы все в них было согласно с началами веры и Церкви, настолько совершенно возможно и желательно освободить его от занятия последними, тем более, когда в этом освобождении не заключается ничего предосудительного и обидного для архиерейского сана»... „Устройство центра судебной власти вне пределов какой бы то ни было епархии и вне подавляющих влияний какого бы то ни было епархиального епископа, будет не в противоречии с коренными началами и свойствами епархиального управления. От этого устройства не пострадают: ни существо епископской власти, ни отношения, в каких по канонам должны стоять клирики к своему епископу, ни существо взаимных отношений одного еппскопа к другому. От того, что суд будет производиться по началам независимости от епархиального архиерея, последний отнюдь ничего не утратит из своей административной и архипастырской власти; он, а не кто-либо другой, будет управлять подчиненною ему епархиею, поставлять клириков, разбирать дела, относящиеся до внутреннего благоустройства... Неуместны опасения на счет нарушения подчиненных отношений клириков к епископу, и начальственных еппскопа к клирикам; последние всецело останутся под властью своего епископа, так что они не в состоянии будут совершать что-либо без ведома и воли своего епископа. Не пострадают и отношения одного епископа к другому в том смысле, чтобы стеснились права и самостоятельность какой-либо епархии, и один епископ самовольно и не по праву стал вмешиваться в дела и пределы управления другого”.

„Мы то именно и восстановляем архиерейскую власть, очищая ее от исторических наростов произвола, бюрократии и деспотизма; мы то именно и отстаиваем первобытный авторитет соборов, представляя их законными органами суда Церкви, а не власть отдельных епископов к ниспровержению важности всех; мы то именно и стараемся поставить наш православный клир, или духовенство в приличное служителям Церкви положение и возвратить им надлежащие права и значение, оградив их от самовольных и бессудных действий начальства». („Биржев. ведом.” 1872 № 210).

Оказывается из слов сострадательных утешителей, что не только не нужно печалиться епархиальному епископу, в следствие отнятия у него судебной власти, но должно радоваться: все делается для его блага, по его желанию, и он не только ничего не теряет, но приобретает: хотя и без сапог, однако в башмаках.

Горькие, неискренние утешения! Жестокие, бессмысленные и непозволительные насмешки над всем священным, начиная со здравого смысла людей, до Слова Божия, канонов и векового учения Православной церкви! Чтó, кроме тупого, безотчетного озлобления против епископа могло быть источником подобных фарисейских и, скажем не обинуяся, бессмысленных, злых утешений? В излиянии своих сострадательных и утешающих речей, утешители самому епархиальному епископу навязывают желания и намерения, каких он никогда не имел и иметь не может, помня свою архиерейскую грамоту, свое архиерейское обещание и не переставая быть православным архиереем. Утешители забывают, что архиерей, выражающий желание быть освобожденным от судебной власти, вместе с этим должен получить освобождение и от административной, и пребыть на полном покое: ибо епископу, яко единожды приявшему на себя священноначальственное попечение, подобает удерживати оное с духовною крепостью, как бы вооружатися на труды, и охотно переносити пот обещающий воздаяние (III Всел. соб. послан.).

Дабы яснее и нагляднее видеть и щедрость различных делителей к архиерею, и оставляемые ему крупицы, мы представим это в таблице:

Рассмотрение таблицы вполне удостоверяем, что оставляемое епархиальному архиерею после раздела есть именно не более, как крупицы. Собственно судебной власти и крупицу-то оставляет один проект большинства. Ни проект г. Соколова, ни оба комитетские проекта судебной власти не дают епарх. архиерею решительно никакой. Право наложения некоторых взысканий административным порядком, без суда, оба комитетские проекта и проект т. н. большинства, предоставляют почти в одинаковых размерах, исключая того, что проект большинства не упоминает о наложении архиереем епитимии. Но г. Соколов решительно противится этому и не хочет наградить архиерея опасным правом – сделать диакону или причетнику замечание: для этого, говорит, есть суд. Обвинительную власть все уступают архиерею, только не в одинаковых размерах. Г. Соколов и 1-й комитетский проект, уступают ему всю эту власть, производя его в чин главного прокурора в епархии, как выражается г. Соколов. Проект большинства и 2-й комитетский значительно обрезывают эту власть у епарх. архиерея и делят ее между ним и прокурором, львиную часть разумеется предоставляя прокурору со товарищи. Более всего не были скупы раздаятели на облечение епархиального архиерея важным правом исполнения судебных приговоров ⁴⁴. Чего не исполнит сам дух. судья или епархиальный и окружной суд, то должен исполнить епархиальный архиерей. Ему предоставлена власть обращаться для этого к содействию полиции и в совершении исполнения состоять под надзором дух. судьи пресвитера, окружного суда и прокурора; в случае недоразумения обращаться к суду за разрешением, напр. в случае неясно написанного в приговоре дух. судьи обозначения срока, на какой он присудил подсудимого к содержанию в архиерейском доме. Об исполнении он имеет обязанность доводить до сведения суда, т. е. и духовного судьи пресвитера. Канонический епископ обладатель всей судебной власти в епархии, без воли которого пресвитеры, по правилам, ничего не могут делать, превращается в скромного исполнителя приговоров судьи пресвитера его епархии, и без воли пресвитера ничего судебного не может делать!!! Это даже уже и не протопресвитер (каким был епископ у г. Барсова в 1870 г. „Хрис. чт.” сент. 494), а просто ипопресвитер, не архиерей, а ипоиерей.