Заключение
Мы кончили. Теперь мы можем подвести итог нашему исследованию и дать ответ на те вопросы, с которых мы начали: в чем состоят существенные разности между нами и папистами в учении о Церкви? Где проходит та пограничная линия, которая отделяет наше учение от латинского? Как понимают разности, отделяющие нас от Рима, паписты и как понимаем их мы? На все эти вопросы, в их частнейшем развитии, наше исследование дает ясный и определенный ответ.
1) Оказывается, что обвинение, взводимое на нас в предубеждении, ненависти и злобе, скорее падает на самих папистов, чем на нас, что в наших катехизисах пробелов или пропусков нет, что напротив, в катехизисах латинских сделаны позднейшие вставки, противные существу вселенского учения о Церкви, что эти вставки суть плоды неправильного развития, какое принял папизм с IX века.
2) Оказывается, что латинское учение о главенстве папы не согласны с учением православной церкви о главенстве Христовом, что чрезвычайным возвеличением папы и присвоением ему божеских прав закрывается и устраняется основное и жизненное начало Церкви – главенство Христово; что вследствие того основные добродетели христианина – вера и подражание Христу заменяются другими специальными для латинства добродетели – рабским послушанием пап и ревностью о его слове, чем в самом корне изменяется строй духовной жизни в латинской церкви, и самое дело спасения нашего во Христе подвергается сомнению; католики-христиане как будто веруют во Христа, но на самом деле остаются без Христа.
3) Оказывается, что догмат о непогрешимости папы заключает в себе внутреннее противоречие; он выходит из неясного, смутного и неверного представления о существе непогрешимости, извращает православное учение о Церкви как хранительнице божественной истины, и о Соборах, как органах непогрешительного исповедания и вероизложения этой истины, дает совершенно превратное понимание церковной жизни и ее законов; ибо зиждет непогрешимость не на святости Церкви, а на единстве папы с подведомыми ему епископами, да и то мнимом; и потому, разумение истины Божией и просвещение от Духа Божия делает внешним для всего состава церкви; оказывается, что ватиканское определение о непогрешимости папы, вышедшее будто-бы от Собора, но на самом деле отрицающее значение Собора, есть плод изворотливости латинского мышления и по справедливости может считаться делом изобретательности оо. иезуитов.
4) Оказывается, что единство, которым хвалится латинская церковь, есть единство только дисциплинарное и для спасения во Христе внешнее, единство в папе, а не во Христе, что это единство с законами истинной жизни во Христе несогласно, ибо основано на началах несправедливых, мнимых и прямо ложных, именно: а) на обязательном безбрачии белого духовенства, что правилами вселенской Церкви противно и Соборами осуждено (трулл. Соб. 13); б) на устройстве монашеских орденов, которые непосредственно управляются из Рима и изъяты из ведения епархиальных епископов, тогда как по правилам эти ордена должны бы были находиться под ведением и управлением местных епископов (Халкид. Соб. пр. 4.8.); в) на устройстве папской курии, которая представляет собою плотно-сплотившуюся около папы корпорацию и составляет главную причину единства римской церкви. Такое устройство, повторяем, противно духу истинной Церкви и должно быть преобразовано.
5) Оказывается, что в латинской церкви смешиваются церковные степени, к каковым относится первенство папы. с духовно-благодатными степенями, которых только три: епископ, пресвитер и диакон, и что папа по догматическому определению есть только епископ, по благодати священства равный всем другим епископам, и иным быть не может.
6) Оказывается, что хотя первенство Петрово было и признается всеми церквами, но никаких преимуществ преемникам Петровым на римской кафедре оно не передает, ибо для такой передачи не существует никакого видимого посредства, никакого таинства, и не может быть передаваемо; ибо если Петрова рукоположения не существует, то не существует и Петровой власти.
7) Оказывается, что для развития канонических определений власти и преимуществ епископов св. Апостолами в основание положено было 34-е правило, на основании которого из епископов сперва выделились митрополиты, а из митрополитов патриархи. Между патриархами неоспоримо первенство было усвоено римским епископом, но они, возмнив о себе, как о преемниках св. ап. Петра, превзошли пределы церковного первенства и сами для себя создали права и преимущества, в которых предвосхитили себе права Христовы, почему и осуждаются вселенскою Церковью.
8) Оказывается, что все притязания римского епископа на верховную власть во вселенской Церкви вышли не из начал самой Церкви, а из языческого Рима и суть проявления духа его гордыни и властолюбия, прикрытия досточтимыми именами спасителя и Его первенствующего ученика св. ап. Петра.
9) Оказывается поэтому. Что и другое обвинение православной церкви в ее будто бы отпадении от вселенского единства к многоначалию, совершенно несправедливо, и к ней не относится, что она идет к проявлению внутреннего своего во Христе единства во вне в каноническом единстве, и если остановилась в этом движении, то единство по вине чрезвычайных римских притязаний.
10) Оказывается, таким образом, что соборное начало не составляет исключительного отличия нашей церкви от латинской, и что единство в лице первенствующего иерарха и соборное начало стояли всегда и стоят между собою в тесной связи, но что при этом должно быть соблюдаемо и проводимо в жизнь Церкви единое, безусловно – необходимое и спасительное главенство Христово. Без сего главенства ни соборное начало не сохранится в своей чистоте и правде, ни каноническое первенство – от заходов и преобладания.
После сделанных выводов легко дать ответ и на последний вопрос: совершается ли спасение верующих в церкви папистической. Прямого ответа на этот вопрос дать нельзя; можно сказать и да, и нет; все будет зависеть от того, в какой мере западные христиане проникаются ложными началами папизма и осуществляют его в свой жизни; если они будут жить только одними этими началами, они будут крайне затруднять для себя дела спасения; напротив, в какой мере, будут отступать от этого начала и жить верою во Христа, и служить Ему как единой и единственной Главе, в такой мере они будут приближаться к православному началу и облегчать для себя путь ко спасению.
Отсюда урок и нам, православным. Папизм, как мы видели, только впоследствии сложился в доктрину, а сначала обнаруживался как ниспадение в плотский образ мыслей об иерархических преимуществах, как преувеличенное сознание своих прав и неразумная ревность об их охранении, с забвением братства во Христе всех без исключения верующих и с утратою духа истинного пастырства, который состоит в том, чтобы носить и выносить на себе немощи немощных, не себе угождающе (Рим. 15, 1.). В таком виде папизм может приражаться и ко всем православным пастырям, и низшим, и средним, и высшим. И к каждому порознь, и целому собору в совокупности; и потому мы, православные, должны быть крайне внимательны к себе с этой стороны, помня, что в той мере, как будем увлекаться духом папистической лжи, мы будем затруднять дело спасения как для себя, так и для других, и наоборот, в той мере, в какой будем утверждаться во Христе, как невидимой и верховной Главе всех верующих, будем приближаться к норме церковной жизни и как для себя, так и для братий наших во Христе, облегчат совершаемое нами в Церкви шествие к вечному нашему назначению.