Блоха Андрей
Уверение Фомы

Не в Любви и Надежде —
Кимвалом звенящим,
Пролегло окаянство
Обессмысленных дней.
И безспорное прежде,
Смятено настоящим.
И свернулось пространство —
У закрытых дверей.

Он еще не в могиле,
Он в дыхании мира.
Он способен увидеть,
И способен понять.
Но убог и бессилен,
Притупленно и сиро.
Устремлен ненавидеть,
Никого не ценя.

Он ходил среди этих,
По пылящим дорогам.
Принимая за братьев,
Называя семьей.
Но разорваны сети,
И за каждым порогом.
Каждый собственным платит,
И ничейный и свой.

Эти бабские сказки —
Пустота искушений.
Этот мир не расцвечен,
И на тьму обречен.
Только серые краски,
Никаких воскрешений.
Воплощенный не вечен,
И крестом побежден.

Я поверю – коснувшись,
Если это Учитель.
Если только предьявит,
В этой Славе себя.
Поостыньте – заткнувшись.
Ради Бога – молчите!
Это прошлое давит —
Искушеньем губя.

Восемь дней ожидали,
Сокрушаясь о брате.
Темноте бесстремлений,
И терзанях тоски.
Восемь дней умоляли,
В пустоте не бросать их.
Оградить от сомнений,
Что так велики.

Он вошел через двери,
Что были закрыты.
И стоял посредине
Горним миром даря
И сомнения в Вере
Сразу стали забыты
Ибо был в полной мере
И стоял, говоря.

«Посмотри мои руки…»
Это стало неважно!
Обличенная Тайна —
Предстояла на зов.
Облегченье разлуки —
Тем, кто волею страждут.
Чья любовь не случайна,
Как носимый песок.

Как легко возвращаться,
Блудным сыном, к Отчизне.
В восходящем движенье —
Над потоком времен.
Как легко причащаться,
К этой Вечности Жизни.
И принять Воскресенье,
И понять что спасен.