Схиигумен Серафим (Покровский). Путешествие в Грузию (23 апреля – 3 мая 2015 года)
23 апреля. Были в кафедральном Сионском (Успенском) храме V века в центре Тбилиси. Богородичное сердце Иверии, бьющееся мерным дыханием веков, пронзенное мечом трагической судьбы грузинского народа. Здесь так тихо, во дворе журчит фонтан, благоухает сирень и забываются суета и шум современного города.
Этот храм не закрывался, здесь царит такая же намоленная атмосфера, как в кафедральном Елоховском соборе в Москве. В Сиони хранятся крест св. Нины и глава ап. Фомы, в нем погребены и грузинские Патриархи XX века, среди них два святых исповедника: Амвросий и Кирион…
25 апреля, суббота, утром в 8.15: Со святым утром! Вчера целый день ходили по храмам Тбилиси, сейчас собираемся на литургию в русский храм Александра Невского, где похоронены старцы митр. Зиновий и о. Виталий. Причастимся… потом Мцхета, а вечером к Святейшему Патриарху за благословением. Очень много впечатлений и мыслей, попытаюсь попозже подробно написать.
В 16.15: Микхвархар! (Люблю тебя!) Сутра были на литургии, причастились! Потом в гостеприимном мужском монастыре честного Креста — Джвари, затем во Мцхете, в Светицховели, где Хитон Господень, и в Самтаро, где мощи новопрославленного старца Гавриила покоятся. Скоро поедем к Патриарху, я полон впечатлений, но некогда пока их записывать. Чешмаритад агдсга Кристэ!
В 20.50: Были у Патриарха Илии в Троицком соборе. Благословил меня, сказав: «Христос воскресе! Хорошо, что вы приехали…» Он сейчас совсем слабенький, но как отец среди своего народа. Здесь вообще все гораздо проще, непосредственнее, чем у нас, у грузин есть какая-то трогательная детскость.
Завтра меня пригласили служить в обители Креста — Джвари, литургию в 5.00. А вообще я влюблен в Грузию. Это такая трагичная красота, такое благородство, сила Креста, явленная в страшном истощании.
27 апреля, понедельник, утром в 4.30: Благословенная Иверия, удел чудный Богородицы, и блаженные дети ея приветствуют вас целованием мира и любви. Как жены-мироносицы, пришли мы сегодня рано утром, еще сущей тьме, к живоносному Гробу, и на нем, в храме Нечаянной Радости монастыря Джвари (Креста), по-служили дивную, тихую грузинскую литургию (настоятель архим. Константин, о. Александр и я). Молодые отцы пели умиленно, словно глубинный плач мученической Иверии.
Прекрасное сочетание: грузины очень мужественные люди — сколько им выпало горя и войн за их многомятежную историю — но душа у них православная, нежная, по Небу присно тоскующая.
«Кто не плакал, тот еще не мужчина», — гласит грузинская пословица… но они умеют и веселиться, у них есть высокая культура гостеприимства, прекрасные застолья с музыкой и песнями, дух соборности, одним словом — грузинское самосознание, несмотря на гонения и разрушения, да и сам язык насквозь пронизан православным мироощущением. Высшее выражение сострадания, жертвенной любви: Генацвалэ (я вместо тебя) и шэни чири мэ (твое горе мне), в этих простых словах таится целое богословие: «Волыни сея любве никто имать…», и этим духом жил в веках грузинский народ, гонимый, умерщвляемый, унижаемый, но жив доселе и велик в своем христоподобном истощании и в своей богатейшей, самобытной культуре. Он сейчас восстает, как феникс из пепла, и символом этого воскресения является новый патриарший Троицкий собор с прилегающим монастырским комплексом над Тбилиси.
Это великолепнейший шедевр зодчества, иконописи, чеканки, резьбы по камню, все в нем сделано с большим вкусом, в духе древнего грузинского искусства, и когда там служит Патриарх, он восседает поистине как смиренный царь и отец своего народа. Святейший достойно пользуется огромным авторитетом и любовию, да и вообще здесь с большим уважением относятся к духовенству, и все клирики ходят по улицам в своем одеянии (в отличие от России, увы). С каким благоговением и кроткой, детской доверчивостию подходят под благословение люди: и мужчины, и женщины, и дети. Здесь принято благословлять, как и в Румынии, кладя руку с крестным знамением на главу подходящего.
После литургии мы поднялись далеко в горы над Мцхетой, в обитель прп. Шио Мгвинского. Он один из 13 сирийских отцов, присланных Пресвятой Богородицей в Грузию в VI веке для защиты от монофизитства. Он подвизался в колодце, и ему явились Пречистая и Иоанн Креститель и повелели основать монастырь в честь Успения. Там хранятся его мощи.
Прозрачное утро, нежная зелень и белое, как пена, цветение ранней весны, тишина живая, хранящая тайну веков и ушедших поколений, к которой верою и любовию чудесно приобщаешься в кроткой молитве к Богу Живому.
Были и в центре Тбилиси на берегу бурной реки Куры, где в XIII веке пострадали от турок 100 ООО верных, и Кура была красной от их крови, там же место, где пострадал Або Тбилисский — перс, принявший христианство, и где были сожжены его мощи. Аповыше Мехетский храм, где мощи великомученицы Шушанник, а напротив маленький монастырь в честь великомученицы Шушанник, далее маленький монастырь в честь сорока севастийских мучеников… И так на каждом шагу — храм, часовня, монастырь, святой — это и есть священная сокровенная летопись Иверской земли, Духом Святым, кровьми и слезами написанная.
А Светицховели — это сердце Иверии, там Хитон Господеньи милоть Илии пророка. А в Самтавро покоится великий старец наших времен Гавриил Ургебадзе (1995). Уникален и русский храм в честь св. блгв. князя Александра Невского, куда в годы советского лихолетья Матерь Божия, как в свое время сирийских отцов, на-правила глинских старцев Зиновия, Виталия, Андроника и их воспитанников. И они в тяжелейшие времена сохранили истинный дух преемственности, и к ним идут сейчас все скорбящие, болящие и обездоленные за утешением… Итак, идешь по городу, и переплетаются планы бытия — кругом шум, реклама, машины, но словно во сне идешь, тайно внемля глубинному гласу веков: не то раздается плач и рыдание и вопль мног — «Рахиль плачущися чад своих и не хотяше утешитися, яко не суть», не то звучит победная песнь жизни вечныя Христу распятому и воскресшему: Кристэ агсдга мквдретит!
Конечно, бывают и глубочайшие проблемы, самая насущная и болезненная — это безумный национализм и планомерное вытравление всего русского и всего негрузинского, что полностью противоречит вселенской проповеди Православия. На всю Грузию остался всего один русский храм, и все негрузины — русские, армяне, ассирийцы, азербайджанцы и т. д. — считаются людьми второго сорта, и отношение к ним соответствующее. И это ужасно и ни к чему хорошему не может привести. И в силу этого миссионерство и просвещение стоят на очень низком уровне, очень много суеверий… также и монашество не совсем благополучно…
А сейчас мы прикоснулись к живой истории. Ездили к последним двум старцам глинским: игумену Вениамину и 87-летнему архимандриту Филарету. Они оба были келейниками прп. старца Андроника. Живут они в полной нищете и заброшенности. О. Филарет, как ребенок открытый и непосредственный, рассказал о Глинской пустыни, о старце Таврионе. Сам он сражался в Великую Отечественную войну, а потом провел восемь лет в концлагере в Заполярье, в Нарьянмаре, тесно общался с митр. Зиновием и старцем Виталием, а теперь, никому не нужный, доживает свои дни в нищете и унижении.
Великие судьбы человеческие! Говорит про себя: «Я дурак ненормальный. Собачья падаль на свалку…» Но на прощание благословил меня старческим благословением, и несколько раз с горестию повторил: «В последние времена все будет, а вот добродетели не будет…» И еще один трогательный момент: в первый день приезда на паперти Троицкого собора одна нищенка мне подарила богородичную богослужебную просфору. Принял ее с благоговением, как благословение Пречистой на служение на Иверской земле.
«Христос распялся ради нас, и мы распялись для Него. Этой маленькой Грузии раскрыли грудь и на ней, как на скале, возвели храм христианству. Строительным камнем кости свои клали и раствором — крови своя, и врата адские не одолели его» (св. прав. Илия Чавчавадзе). Кристэ агсдга!
27 апреля, понедельник. Сегодня собираемся в Бодбийский монастырь, где мощи св. Нины, и еще каждый день занимаемся с Ираклием, учим грузинский язык, один из древнейших, совершеннейших и богатейших языков мира.
В 21.45: Возвращаемся в Тбилиси… Сегодня ездили всем семейством в Бодбийский монастырь, где скончалась в 335 г. и покоится под спудом святая Нина (150 км на восток от Тбилиси). Обитель высится над плодороднейшей виноградниками Алазанской долиной, вдали белеют заснеженные вершины Кавказского хребта, за которым Дагестан и Россия. Вид — дух захватывает… В монастыре стоит благоуханная тишина, высокие кипарисы, цветут тюльпаны, и все утопает в свежей зелени ранней весны. Достраивают новый большой собор в честь св. Нины в древнегрузинском стиле. Поражает качество работы.
Атмосфера в монастыре благодатная. Игумения Феодора молодая, сестер — 30, приветливые, благообразные, образованные. Здесь уже три года живет послушницей моя духовная дочь из Питера Нана. Она, бедная, чуть не упала в обморок, увидев меня, и оказала нам прекрасное гостеприимство. Она, слава Богу, нашла здесь свое счастье.
А на гробнице св. Нины каменная плита теплая, живая, янтарного цвета, словно мощи святые. А внизу храм в честь родителей святой Завулона и Сосанны, под ним течет целебный ледяной источник с купелью, из которой вышли окрепшими и обновленными.
Оттуда мы переехали долину и поднялись высоко в горы, в обитель сщмч. Авива Некресского. Он — один из 13 сирийских отцов VI века и был замучен персами-огнепоклонниками. Там несколько древнейших храмов IV, VI, VII веков. И охватывает тебя трепет от ощущения глубины веков и связи поколений, благоговейно целуешь живые камни и духом внемлешь хору умолкших голосов: «Помяни, Господи Боже наш, всех, на месте сем служивших и подвизавшихся, ихже имена Ты, Господи, веси…»
Там оказалась и группа молодых грузинских ребят и девушек со своим батюшкой о. Давидом, и мы дружно послужили молебен св. Авиву, и было удивительно и трогательно, как переплетаются прошлое и настоящее, смена поколений, в древнейшей церкви звучат вновь молодые голоса и поют хвалу живому Христу, и золотистый тихий свет святыя славы Отца Небесного в вечерних сумерках таинственно заливал нас и говорил, что Царствию Христову не будет конца.
28 апреля, вторник, вечер. Сегодня побывали словно во сне, в ином измерении времени и пространства… В 80 км на юго-востоке от Тбилиси, на границе с Азербайджаном простирается холмистая Гареджийская пустыня. Безкрайняя степь, напоминающая Монголию, где пасутся стада овец, и высочайшее небо, где парят величественные орлы. И тишина, тишина, звенящая, аж до боли в сердце… Сейчас весной степь зеленеет, склоны холмов покрыты ковром алых маков и причудливых, огромных ирисов, цветут белые кустарники, а летом все выжжено палящим солнцем и кишат скорпионы и змеи… И вот в этой пустыне со зверьми поселился в VI веке один из сирийских отцов прп. Давид со своими учениками, и «процвела пустыня яко крин». Он основал в скалах Лавру, вокруг которой в пещерах жили множество отшельников и пустынников. Здесь же в XVII веке в день Пасхи были замучены персами 6000 монахов, чьи мощи хранятся в алтаре соборного храма.
Земля сия освящена молитвою, кровьми и слезами многих и многих поколений. Но, к сожалению, сейчас эти монастыри пустуют, и сердце кровию обливается, видя это оскудение. Но это и понятно: для того чтобы жить и выдержать в таких местах, необходимо сначала стяжать божественный разум и вкусить небесного утешения, а в наше время мало кому это дано, тради-ция утрачена и все на ощупь восстанавливается, без бытийного ведения путей Божиих.
Единственное место, где мы были утешены, был монастырь прп. Додо (ученик прп. Давида) с пещерным храмом XIII века. Там живет малое братство (пять человек, один из них схимник-отшельник), служат они каждый день в четыре, литургия в восемь, и причащаются, слава Богу! Да укрепит их Господь в мужественном терпении! Щедро угостили нас трапезой и прекрасно пообщались, подняв тост за единство Грузии и России.
…Грузия вообще изумительная страна — маленькая, но такая разнообразная и самобытная, и в природе, и в людях: кахетинцы, мигрелы, осетины, сваны. И все разные и со своими обычаями. Бытует даже некий грузинский мессианизм: на полном серьезе говорят, что грузинский язык есть язык рая и на нем будет совершаться Страшный Суд, и подобный бред. Жаль, такой великий, благородный, мужественный народ с трагической и славной судьбой, создавший богатейшую культуру, теряет православную вселенскость мышления, всеобъемлющую любовь и широту мировоззрения и начинает мыслить и действовать узко и мелочно, как маленький и неумный народ, игрушка в руках Европы и Америки. Да помогут св. Нина, св. Георгий Победоносец, все святые мученики и новомученики грузинские и прп. Серафим Саровский (это единственный русский святой, икону которого я видел во всех храмах), да помогут они с пречистой Богородицею благословенной Иверии не отступить от света неизреченных откровений Божиих и пребыть верной до конца своему крестобогородичному призванию. Аминь.
29 апреля, среда, вечер: «Основания его на горах святых…» Сегодня посетили монастырь прп. Антония Марткобского (отшельника), одного из тринадцати сирийских отцов, принесшего в Грузию копию Нерукотворенного Образа. Собеседник прп. Симеона Столпника, он основал обитель в VI веке и в течение пятнадцати лет подвизался наверху горы на высоком столпе. Монастырь расположен недалеко от Тбилиси в живописнейшем месте, в горах, где сейчас все по-весеннему оживает, дикие вишни в белом цвету, примулы, изумрудная свежая листва, ручьи журчат в оврагах… В стольких монастырях уже побывали, и все такие разные, у каждого своя благодать. Для обителей Божиих отцы всегда выбирали места изумительной красоты. Антоно-Марткобский — один из самых больших мужских монастырей Грузии с хорошим общежительным устроением. Братий 25 человек (10 монахов и 15 послушников).
Утренняя служба начинается в четыре, литургия каждый день (шесть священников). Игумен архим. Вениамин нас принял очень радушно, угостил трапезой. Атмосфера в монастыре и в храмах мне очень понравилась, и сам о. Вениамин, чувствуется, мудрый и опытный подвижник, человек кроткий и отец своих монахов. Он меня даже пригласил погостить и пожить в их монастыре, что было бы, конечно, очень интересно. А потом по крутой тропинке чрез буковую рощу мы поднялись к столпу, внутри которого устроен храм, и там между небом и землей славили Воскресшего из мертвых Христа и Радость всея твари — Пречистую Богородицу, Покровительницу Иверии.
30 апреля, четверг, вечер: Сегодня был тихий день. За последние дни от многих переездов и впечатлений накопилась усталость, и нужна была передышка, чтобы в молитвенной тишине осмыслить все виденное и пережитое… Дом Ираклия в Тбилиси старинный, уютный, на балконе цветет голубая глициния, прилетают голуби, резвится маленький племянник Сандро… И все домашние — папа Вахтанг, мама Тамара, сестра Майя с о. Александром — простые, скромные люди, с ними по-русски тепло и сердечно, и я их уже полюбил как самых родных. Утром занимался грузинским языком (есть современный язык, есть и древний, церковный со своим собственным алфавитом, гораздо глубже и красивее, как и у нас церковнославянский язык). В Грузии есть даже праздник грузинского языка, приуроченный к Лазаревой субботе, так как этот язык многажды умирал и воскресал, подобно Лазарю. По словам Патриарха: «Грузинский язык глубок, безграничен, мудр, смиренен и недосягаем, как разум и любовь. Его истоки так же неведомы, как происхождение Патриарха Мелхиседека. Он является светлым отражением души народа. В нем заключается вся Грузия». И действительно, это один из самых древних, богатых, сложных и совершенных языков мира.
Авечером мы поехали в гости кхудожнику Анатолию Ивановичу Рябошенко, у которого Ираклий в течение шести лет учился живописи, а затем иконописи. Мы попали в мир (благочестивой) артистической богемы: мастерская, запах красок, картины, иконы, играет Бах, на столе натюрморт: хлеб, вино, овечий сыр, из окна виден Троицкий собор. Анатолий Иванович — гениальный, по-моему, художник с тончайшим вкусом и глубоким и трагичным восприятием мира. Его иконы тоже прекрасны. Один его эскиз лика Христа потряс меня до глубины души выражением глубокой и тихой печали божественного сострадания. Как отрадно, что в наш век всеобщего уродства и пошлости существуют еще небесные мечтатели, творцы Красоты! После вчерашней жары сегодня была гроза и обильный ливень, и сейчас полночная прохлада, словно всенежный богородичный Покров покрывает мятежную, многострадальную Иверию.
1 мая, пятница, вечер: В золотистых, янтарных лучах заходящего солнца, заливающего холмы Грузии, при пении «Свете тихий» возвращаемся в Тбилиси.
Побывали сейчас в райском уголке: в получасе езды от города, в глубоком ущелье между гор у чистейшего источника ютится Бетания — малый монастырь в честь Рождества Богородицы с храмом XII века, построенным св. Царицей Тамарой. Там на фреске изображен ее прижизненный портрет. Здесь в 50-е годы XX века подвизались два монаха-исповедника — Иоанн и Иоанн. Их нетленные мощи покоятся в храме. Ходишь и как мощи целуешь эти живые камни, украшенные чудной резьбой, дышащие ровным дыханием веков, хранящие тайные моления, стоны и воздыхания ушедших поколений. А утром были у Вахтанга, талантливейшего мастера по чеканке, который изготовляет для нашего скита Чашу и Дискос по образцу древних грузинских священных сосудов. Всю работу он делает вручную, с эмалями и камнями и такой надписью по-грузински: «Омый, Господи, честною кровию Твоею и обнови многострадальные Иверию и Россию молитвами Богородицы и всех святых Твоих. Аминь», а на Дискосе: «Не рыдай Мене, Мати». Это будет настоящим творением искусства. Такое утешение! Чашу спасения приму и имя Господне призову! И как раз сейчас уже томлением томлюсь, готовясь к приношению на горах святых Грузии, во свете утренней зари Божественной Евхаристии о гресех наших и о гресех всего мира.
2мая, суббота, днем: «Совершишася!..» Сегодня глубоким, росистым утром, еще сущей тьме, поднялись мы, как некогда Авраам с Исааком, на гору высоку с пречистым Агнцем, приходящим заклатися и датися в снедь верным. Моросило… На опушке соснового бора нашли поляну, всю устланную чудными синими цветами, словно неким царским ковром. Тут и соорудили жертвенник Богу отцев наших. На дереве повесили икону св. Нины, конечно…
Перед нами простиралась долина, вдали Тбилиси, а на горизонте в тумане белели снежные вершины Казбека. Присутствовали и пели о. Александр, м. Софрония, Ираклий, его мама Тамара и сестра Майя. Дождь усилился… Это было испытание веры и молитвы, но после Евангелия: «Сие заповедаю вам, да любите друг друга…» — дождь стал поливать все реже и реже, и нас стал окутывать густой туман, и по мере того, как развивалась литургия, было ощущение, что мы на Фаворе и постепенно входим в таинственный облак Славы Божией.
В этой вселенской Евхаристии вся тварьучаствовала: и солнце, и небо, и ветер, и дождь, и свет, и пение птиц, и древеса дубравные, — все творение с нами, человеками, поклонялось Агнцу, жертвенно лежащему на Дискосе, и вся тварь становилась одушевленным храмом Славы Божией.
Чудесно воистину, за этой литургией мы пережили четыре времени года, ибо в конце победно воссияло солнце в голубом небе.
Нет слов описать пережитое нами, «мы не знали, где стояли, на земле ли иль на небе».
Поэтому в самом конце хотелось только спеть со слезами благодарения: «О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь, слава Тебе!» А сейчас, как всегда после литургии, и тем более после такой литургии, лежу бездыханный и жду гостей… А завтра поедем к владыке митрополиту Зосиме, одному из самых прекрасных архиереев Грузинской Церкви. Бог даст, с ним послужим на прощание, ибо в понедельник уже нас ждет древняя и многострадальная Армянская земля… Христос хариаф! Чэшмаритапэс хариаф! («Христос воскресе» по-армянски.)
3 мая, воскресенье, вечер: Сегодня были на небесной литургии в селе Цилкани (в 40 км на севере от Тбилиси) в храме VI века в честь Рождества Богородицы, в котором покоятся под спудом мощи св. Иссе, еп. Цилканского, одного из тринадцати сирийских отцов. Служил митр. Зосима, кроткий, благостный, неотмирный в своем облике, словах и образе служения — «таков воистину нам подобаше архиерей…» Он меня принял с теплом и любовию, и сослужить с ним было редким счастьем. Трогательно было смот-реть, как благоговейно молится народ. Сколько в них простоты и непосредственной детскости, и с какой благоговейной верой принимают они благословение! Многое напоминает нашу Россию, но есть что-то, что редко встретишь у нас — дух соборности, все друг друга знают, внимательны друг ко другу. На «Возлюбим друг друга…» все целуются и обнимаются. Не испытываешь чувства отчужденности и страха, как порой бывает у нас (не говорю про Валаам, конечно, а вообще). Здесь больше простоты и неискусственности во всем: в пении, одеждах, убранстве, меньше блеска, помпезности и пафоса, даже когда служит Патриарх. А сегодняшняя литургия была прямо созерцательной. Чудесно пел любительский хор молодых девушек и ребят, так слаженно и чутко. И в этом пении была и нежность богородичная, и сила крестная, и мужественное исповедание веры, и крик души о трагических судьбах Грузии, и все сие сливалось в дивную крестобогородичную гармонию. В отличие от России, в храмах много мужчин, очень много молодежи и детей. Такой трогательный момент: пока мы держали воздух над главою архиерея, Символ веры серьезно читал возле престола маленький мальчик в стихаре — Гиорги, а перед причастием все алтарники, благословившись, вышли, и в алтаре водворилась тишина и безмолвие, и мне это показалось очень благородно. Такова была моя прощальная литургия, прощание с благословенной Иверией и ее многострадальным народом (здесь теперь очень тяжело живется, много нищих, многие уезжают). Ас владыкой Зосимой мы крепко подружились, он мне подарил частицу мощей гареджийских мучеников.
Завтра очень рано выезжаем в Ереван…
Людмила Ильюнина. Благословенная Грузия
Вернулась из Грузии со смешанными чувствами. Вернее, преобладала печаль, а не предполагавшаяся до поездки радость от встречи с братским православным народом. Пытаюсь вернуть равновесие душевное, понять — что же произошло?
Потеря иллюзий всегда болезненна, — за долгие годы я уже пропиталась существующим в русской поэзии грузинским мифом, который Грузию представляет раем земным. Но не расслышала слов, сказанных Осипом Мандельштамом еще в прошлом веке: «Сейчас в Грузии стоном стоит клич: “Прочь от Востока — на Запад! Мы не азиаты — мы европейцы, парижане!” Как велика наивность грузинской художественной интеллигенции!.. Тенденция — прочь от Востока! — всегда существовала в грузинском искусстве, но разрешалась не грубым лозунгом, а высокохудожественными формальными средствами»[1]. А теперь, когда грузины каждый день слушают по телевизору разговоры о том, что «Россия — наш враг, который осуществляет ползущую оккупацию, в очередной раз передвигая границу», какого настроения среди молодых тбилисцев можно было ожидать?
Тяжкий осадок на душе никак не давал мне начать писать заметки о паломничестве в благословенную Иверию. Стала перечитывать замечательные рассказы Марии Сардашвили — и поняла, что и мы были не правы в отстаивании интересов России. Нам не хватило сострадания, не хватило понимания того, как тяжело живется грузинам в последние годы (потому так много нищих мы видели на улицах в самом центре Тбилиси), а недавно было еще тяжелее — когда не было тепла и света, и еду готовили на костре рядом с домом. Сейчас в Грузии много беженцев из Абхазии и Осетии, и им тоже тяжко. Одно дело — политика, а совсем другое — конкретные человеческие судьбы.
После чтения рассказов нашла в Интернете рисунки Ладо Тевдарадзе — по-детски примитивные, радостные и добрые, а потом работы его друзей, «академистов-примитивистов» Звиада Гоголоури и Давида Марташвили, и любовь к Грузии, поколебленная политическими спорами в Тбилиси, вернулась в сердце.
И теперь благодарю Бога за то, что сподобил побывать у великих святынь и в древнейших во всем мире православных храмах. О некоторых из них сейчас расскажу.
Мцхета
Светицховели
Когда мы были в Иерусалиме, нам сказали, что одна из самых великих святынь, сохранившаяся до наших дней из земной жизни Спасителя, находится в Грузии. Это хитон (или рубашка), сотканный руками Божией Матери. Попал он в Иверию — древнее название Грузии, обозначающее «страна, населенная евреями» — благодаря левиту Елиозу, который был на Пасху в Иерусалиме и выкупил хитон Господень. Он принес его в Мцхету — древнюю столицу Иверии, его сестра Сидония, с любовью взяв хитон в руки, тут же упала замертво. Хитон Господень не могли забрать из прижатых к груди рук Сидонии, так и похоронили ее.
Когда мы вошли в Светицховели, то тут же почувствовали благодать «второго Иерусалима», как называют этот храм. Недаром здесь стоит копия Кувуклии и в ней хранится благодат-ный огонь, который каждый год в Великую Субботу сходит на Гроб Господень в Иерусалиме. Но не только лампада с благодатным огнем духовно сияет в этом храме, а прежде всего — лежащие под спудом мощи святой Сидонии и хитон Спасителя.
Мы прикладывались к камню, который покрывает святыню под спудом, касались руками покрытой полустертыми фресками сени, обозначающей то место, на котором стоял «Животворящий столп»[2], и вспоминали наши чувства в храме Гроба Господня в Иерусалиме, — это было то же благоговение и трепет, посланные в душу свыше.
Как и в храме Гроба Господня, в храме Светицховели, освященном в честь 12 апостолов, чувствуешь себя как в неизмеримом таинственном пространстве, как в целом мире, отделенном не дверями и воротами, а невидимой таинственной границей от мира обыденности. И недаром на одной из сохранившихся на стене храма фресок XI века (первый храм был построен в IV веке, потом из-за многочисленных нашествий не раз разрушался и перестраивался) изображен таинственный мировой круг — круг мироздания, над которым царствует Господь Вседержитель. Нигде больше такой фрески не видела!
В том же приделе храма находится еще одна великая святыня, связывающая Грузию со Святой Землей — милоть пророка Ильи. В скромном приделе справа от алтаря под спудом лежит символ благодати Ветхого Завета. Подсвечник перед иконами пророка Ильи и пророка Елисея украшен конскими головами, — свидетельство тонкого художественного и духовного вкуса грузин. Так нам напомнили об огненной колеснице, на которой был поднят на небо пророк Илья.
Левый придел храма освящен в честь святителя Николая, которого, так же как и в России, в Грузии очень почитают — во всех храмах мы просили чудотворца благословить наше путешествие. В том же приделе находятся еще две святыни — частица мощей святого апостола Андрея, который первым благовествовал на древней земле Иверии, и большая частица Креста Господня. В IV веке, когда царь Мириан — первый христианский царь Иверии, с которым вместе крестился его народ, — строил храм Светицховели, эту святыню прислал ему в дар святой Константин Великий. Вспоминаем, какие очереди выстраивались у нас, когда в Россию привозили малые частицы Животворящего Креста. А здесь в тишине, спокойно можно долго постоять у Креста и помолиться о своих близких и о мире всего мира.
Хотя тот день, когда мы посещали Светицховели, не был тихим. «Сейчас время свадеб», — сказала нам экскурсовод. И одна за другой заходили в храм красивые пары и их гости. В храме сохранились древние венцы, но венчают молодых в красивых коронах, которые не держат над головой, а надевают на жениха и невесту. Мужской хор поет древние распевы. Нам сказали, что в Грузии нет концертного пения в храме и редко бывают смешанные хоры. Это традиция. Еще одна важнейшая дань традиции — в Грузии редко разводятся, это стыдно, это не принято. Принято терпеть. Так же как ходить в черных одеждах. Нас, кстати, очень поразило, что на улицах мы видели не только пожилых, но и молодых женщин, одетых исключительно в темные тона.
Молодые в этот день просят благословения на добрую жизнь и на рождение детей перед копией с древней (IV века) чудотворной иконы Божией Матери Цилканской.
Выходя из храма, мы увидели большую каменную купель. Археологи датируют ее IV веком, временем «первого Светицховели». И до сих пор в этой купели крестят!
Много еще хотелось сказать о древней Мцхете, но пока остановлюсь.
Джвари
В повествовании я нарушила порядок паломничества, потому что в первую очередь хотелось сказать о главных святынях Грузии. На самом деле, прежде чем спуститься в Мцхету, мы (как это делают все паломники) побывали в знаменитом храме на скале, ставшем символом Грузии, — в Джвари, в храме Креста.
Здесь молилась святая Нина, глядя на Мцхету, готовящуюся к жертвоприношениям. И по ее молитвам пали идолы. В тот день, когда мы были в Джвари, был такой ветер, который, если бы еще чуть-чуть сильнее подул, точно смог бы опрокинуть идола, — в соседней Кахетии в этот день срывало крыши с домов и случилось наводнение. Даже в самом храме ветер так завывал, попадая в щели древней кладки, что казалось, это злые силы неистовствуют, не в силах приблизиться ко кресту.
Посредине храма стоит высокий каменный постамент, по преданию, на нем поставила свой первый крест для поклонения (потом подобные кресты были установлены по всем границам древней Иверии) просветительница народа — святая Нина. Крест возвышался над всей округой. Так же как и сейчас, проезжая в разных направлениях по разным частям Грузии, мы везде видели на самых высоких местах осеняющие окрестные поля, горы и жилища кресты.
Храм Джвари был построен в VI веке. Душа поет, когда глаза впитывают в себя его совершенные формы. Вспоминается выражение «симфония в камне». Храм как будто вырастает из скалы, человек продолжает дело Творца этого мира.
Монастырь Джвари действующий, но монахи живут в новом комплексе под горой, из-за наплыва туристов и паломников в храме они появляются только во время богослужений, которые совершаются в ночное время. Подгорой стоит памятник М. Ю. Лермонтову в знак того, что он запечатлел Джвари в поэме «Мцыри». А мне подумалось, что это место больше подходит для событий другой его поэмы — «Демон», в которой «дух отрицанья, дух сомненья» искушал юную монахиню. Трудно, наверное, тут подвизаться — на месте, открытом всем ветрам.
Под горой Джвари стоит дерево в ленточках. «Языческие пережитки, — говорит экскурсовод. — Люди это называют деревом счастья. Повяжут ленточку на дерево на святом месте и верят, что все будет хорошо». И у нас приходилось видеть такие деревья. XXI век — век электроники, кибернетики, а молодые люди уподобляются дикарям…
Самтавро
Ежевичник. Все, что связано со святой Ниной, так просто и целомудренно. Неподалеку от Светисховели построен был в V веке «княжеский монастырь» на месте тех ежевичных кустов, где стояла палатка девы-апостола. До нашего времени сохранился маленький (меньше многих наших часовен) храм святой Нины, построенный в древности над местом ее молитв о новопросвещаемом народе. Здесь она поселилась после того, как спустилась с горы над Мттхетой.
В умиление приходит душа на этом месте молитв избранницы Божией Матери, месте многочисленных чудес. Здесь исцелилась царица Нана, и сюда приходил царь Мириан. А сейчас их мощи лежат под красивыми мраморными саркофагами в большом Преображенском соборе напротив маленькой церковки. Собор был перестроен в XI веке и с небольшими следами реставрации сохранился до нашего времени. Умели древние зодчие строить храмы на века. А ведь все так просто: местный камень-туф, песок с яйцом вместо цемента, простые гармоничные формы — и стоит святыня непоколебимая веками, если только руки злых завоевателей ее не тронут. Но и после разорения храмы воскресают, восстанавливают их в прежней красоте. А теперь Самтавро — не только храм, но и монастырь. Молитвенное делание святой Нины продолжается.
Здесь же в Самтавро покоится тот, кто — без преувеличения можно так сказать — повторил миссию святой просветительницы Грузии уже в наше время: преподобный блаженный старец Гавриил (Ургебадзе). Когда советская идеология пыталась заменить собой христианство, старец бесстрашно публично заявил: «Нельзя говорить “слава КПСС” и “слава Ленину”, можно говорить только “слава Богу!”» За это ему пришлось претерпеть страшное принудительное лечение в психбольнице. Но он, приняв на себя образ юродивого Христа ради, продолжал ходить по улицам Тбилиси, всем своим обликом напоминая людям о любви Христовой. Многим он помог советом, многих исцелил. Он был для Грузии как старец Николай Гурьянов для России. И так же особо любил и почитал Царственных Страстотерпцев и говорил, что молится за Россию. Сейчасу раки с его мощами (удивительно быстро старца канонизировали, ведь почил он недавно — в 1995 году) не иссякает поток паломников. И в каждом храме мы видели его иконы и книги о нем. «Мама Габриэле»[3] — звучит повсюду, и на лицах людей появляется улыбка. Из Грузии мы привезли редкую «улыбчивую икону» старца Гавриила. Пожалуй, больше не существуют икон улыбающихся святых, только Божья Матерь Вифлеемская.
Самтавро — большой монастырь, здесь подвизается более 50 монахинь. В монастыре особо почитают образ Иверской Божией Матери, который еще при жизни старца Гавриила стал плакать кровавыми слезами, предсказывая будущие страшные для Грузии события. «Грузия в крови. Надо молиться, чтобы Божия Матерь больше не плакала!» — призывал монахинь старец. Это призыв и ко всем нам. Объединяться нам нужно, а не делиться. Не политику ставить во главу угла в нашей жизни, а любовь. Старец Гавриил носил на веревке пустое горлышко от кувшина и через него рассматривал людей — есть ли в них любовь или они — пустой, разбитый сосуд. И сейчас он так же смотрит на нас…
В алтаре Преображенского собора в Самтавро находятся мощи двух из тринадцати отцов сирийских, просветителей Грузии в VI веке — преподобного Або Некресского и преподобного Шио Мгвинского. В то время Грузию стали совращать в свою веру с одной стороны персы-зороастрийцы, а с другой мусульмане. Для того чтобы поддержать в народе верность православию, из Сирии пришли в Грузию 13 отцов-пустынников и разошлись по всей стране, основав многочисленные обители, многие из которых сохранились до наших дней.
Монастырь Шио Мгвинского
Из Мцхеты тупиковая короткая дорога через горы приводит нас в монастырь того, кого называли «защитой и стеной Грузинского царства» — преподобного Шио.
Сам монастырь стоит под защитой гор на дне высохшего ущелья и напоминает крепость. А первоначально здесь была всего лишь одна пещера прп. Шио. По преданию, он провел в этом тесном жилище среди диких зверей и ядовитых змей, подвергаясь нападениям злой силы, 40 дней в посте и молитве, не вкушая ни куска хлеба, ел только некоторые травы и пил немного воды. Надместом пещеры построена часовня. В сумерках мы едва различили икону прп. Шио на стене, ничего больше в часовне нет, только древняя кладка является украшением намоленного пространства. Говорю это не ради красного словца, действительно во всех монастырях мы любовались простой древней кладкой, и новые храмы строятся по той же технологии — их не штукатурят, видны камни и скрепляющий их раствор, и в этом есть своя красота безыскусности.
Вскоре вокруг прп. Шио собрались ученики, был построен храм в честь покровителя пустынников святого Иоанна, Предтечи и Крестителя Господня. Храм этот много раз подвергался нападениям, сейчас на его месте стоит поздняя копия с фресками и иконами XIX века, но на одной из стен воспроизведены копии древних фресок.
На одной из икон мы увидели изображение прп. Шио с оскалившимся волком в ногах. Тема «Святые, приручившие животных» — особенная, вот к ослику, тигру и медведю прибавился еще и волк…
В монастыре больше всего потряс колодец, в котором находился в затворе прп. Шио, когда монастырь стал многолюдным. Этот сверхжестокий по отношению к немощной человеческой плоти подвиг прп. Шио свершал до самой своей кончины. Опять вспомнились строки Лермонтова (если их немного переиначить): «Да, были люди в оно время. Богатыри! Не мы…»
Монастырь Давида Гареджийского
Такие же мысли-потрясения появляются и в монастыре самого знаменитого отца из числа 13 сирийцев, пришедших в Иверию в VI веке — прп. Давида Гареджийского. Это место в безжизненной пустыне более всего напоминает пустыню Иудейскую, а кельи в скале напоминают монастыри св. Герогия Хозевита, Каранталя, прп. Харлампия. И так же, как и там, на Святой Земле, чувствуется, что весь воздух вокруг пропитан молитвами отшедших подвижников.
Только здесь, в Грузии, гораздо более безлюдно, паломники и туристы хоть и бывают в монастыре Гареджи, но их не так много, как в монастырях Иудейской пустыни. Значит, просторы безжиз-ненной пустыни гораздо ближе к первозданному состоянию. И добираться сюда труднее, чем в монастыри Святой Земли — асфальтовой дороги нет, грунтовка петляет среди гор, иногда из машины приходится выходить — не объехать с «грузом» большие ямы. И освещения на этой дороге, конечно, нет. Чуть начинает смеркаться — ехать уже нельзя. Но, еще раз повторяю, зато каким первозданным духом тут веет!
Отрадно было узнать, что в монастыре в храме Преображения Господня покоятся мощи его основателя, который перенес на Иверскую землю благодать из Иерусалима. В житии прп. Давида рассказывается, что когда он вместе с учеником Лукианом дошел до Святого Г рада, то счел себя недостойным войти в него, а только посмотрел на купола храма Гроба Господня с горы и поднял с земли три камня, забрав их с собою на память как святыню. После чего отправился в обратный путь. Патриарху Иерусалимскому в сонном видении было сказано: «Давид из Иерусалима унес всю благодать! Догоните его!» Святого нашли и забрали у него два камня, оставив только один. Но этот один камень освятил скалы монастыря прп. Давида и всю Грузию. Сейчас этот камень находится в патриаршей резиденции.
В монастыре есть еще одно памятное место — это келья прп. Давида и его могила, отмеченные крестом.
А на иконе прп. Давид изображен вместе с трепетными ланями, которые явились по его молитве. Вот еще один сюжет к теме «Святые и животные». А на другой иконе он попирает дракона, как св. Георгий. И в молитве, которую мы читали перед мощами великого отшельника, есть слова об отгнании «дьявольских наветов». Здесь, у раки с мощами, мы написали записки о своих близких, живых и усопших, и называлось это «Сорокоуст», хотя имен мы написали много на особой открытке с двух сторон (а не на отдельных записках, как у нас) и бросили в кружку посильное пожертвование.
Если продолжить тему животных в Грузии, то надо сказать, что полной неожиданностью для нас было, что у всех без исключения монастырей (в этом очерке я рассказываю о немногих из тех, где мы были) нас встречали собаки и «просили подаяние». У нас такого не увидишь. Не знаю, хорошо это или плохо, но ощущение естественной жизни это передает, так же как и стада коров, преграждающие путь на проезжей дороге, и огромные стада овец, мелькающие за окном машины.
А еще запомнились лица людей, которых увидела из окна машины, когда мы проезжали малые селения. Никакого отпечатка современности. Особенно потрясли лица стариков — трагические, суровые, но не жалкие, не унылые. Видно, что людям нелегко живется, но они стойко терпят все. Образы эти без слов останутся в душе — подарок Кахетии[4].
Еще одна параллель со Святой Землей — вокруг Давидо-Гареджийского было еще несколько монастырей, основанных его учениками, так что, получается, здесь была настоящая «град-пустыня» (как говорили о пустыне Иудейской). А в Гареджи (узнала из литературы, вернувшись домой), оказывается, есть еще три храма — свт. Николая, Успения Божией Матери и св. Марины. Настоящая Лавра!
В XVII веке на этом месте пролилась мученическая кровь — вдень Святой Пасхи мусульманскими захватчиками было убито шесть тысяч монахов — все население монастыря, мученическая кровь была здесь пролита и в последующие века. У современных насельников монастыря есть сильные молитвенники и заступники. А сейчас в монастыре кипит стройка, он восстанавливается и, Бог даст, опять станет духовным центром Грузии, как это было на протяжении тысячелетия.
Святыни Тбилиси
Сиони
В этом названии опять чувствуется связь со Святой Землей — все храмы в честь Успения Божией Матери в Грузии называются Сиони, в память о той Сионской горнице, где Божия Матерь предала Свою душу на руки Божественному Сыну.
Храм Сиони в Тбилиси, который к этому времени стал столицей Иверии, был построен в VI — начале VII века. Конечно, и этот храм, как и многие древние храмы многострадальной Иверии, находящейся на перекрестке цивилизаций, религий и торговых путей, пострадал от разрушений злых завоевателей, но добрые люди из века в век восстанавливали его в первозданной красоте. Сейчас храм Сиони является резиденцией Католикоса — Патриарха Грузии. В нем хранятся величайшие святыни: крест святой Нины и глава апостола Фомы, чудотворная копия Иверской иконы Божией Матери, чудотворная Сионская икона Божией Матери.
Богородичный крест святой Нины сокрыт за стеклянным ковчегом, украшенным медным изображением креста, но дважды в год ковчег открывают, и верующие имеют возможность приложиться непосредственно к святыне. Это происходит в день память святой просветительницы Грузии 27 января и в день ее прибытия на землю Иверии — 1 июня.
Храм стоит в центре столичного города, но тут нас встречает особая тишина, только одинокие фигуры молящихся стоят пред иконами. Примечательно, что видели мы в храмах в основном молодых людей, молились они по книжкам, которые держали в руках. Наверное, читали канон или акафист. И чувствовалась сосредоточенность и собранность этой молитвы, она и наполняла храм Божией тишиной.
Знаменательно, что в двух шагах от Сиони находится Крестовый храм, бывшее подворье монастыря Креста в Иерусалиме, — еще одна ниточка, связывающая со Святой Землей. Грузинский монастырь Креста в Иерусалиме ныне не действует, в нем открыт музей, а на подворье в Тбилиси каждый день молят Бога, чтобы в этот монастырь вернулись насельники.
Анчисхатская базилика
Анчисхатская базилика считается самым древним церковным строением в Тбилиси, датируется она VI веком. Предельная простота форм этого храма говорит о его глубокой древности. И радует, что стоит храм не на шумной улице, а в глубине двора, защищенный стеной и воротами. На протяжении веков здесь хранилась величайшая святыня, еще одна реликвия из времен Спасителя — «Анчийский Нерукотворный Спас». Грузины свято веруют в то, что это именно тот образ, который получил больной царь Авгарь от Господа нашего Иисуса Христа. Экскурсовод нам рассказала, что, согласно преданию, после взя-тия Константинополя крестоносцами, где после долгих скитаний находился «Спас Нерукотворенный», в целях безопасности икона была перенесена в Грузию, в горную Кларджети. Икону поместили в церкви Анчи, поэтому нерукотворная икона Спасителя была названа Анчисхати. Обрамление чудотворной Анчийской иконы Спа-са Нерукотворного в XII веке было создано златоваятелем Бекой Опизари по приказу царицы Тамар. Позже, в XVII веке, икону поместили в складень, створки которого были украшены чеканными сценами.
Когда турки начали войну с Грузией, икона в целях безопасности была перенесена в деревню Чала, в семью Иоатама Амилахвари. Затем в XVII веке она была помещена в тбилисский храм Пресвятой Богородицы. При советской власти в Грузии икона была перенесена в Музей искусств, где она и по сей день хранится в Золотом фонде Национального музея Грузии.
В храме Рождества Богородицы (такое посвящение имеет Анчисхати) находится точная копия иконы — строгий, трагический лик, никаких «красивостей», которые порой появляются на поздних иконах. И в самом храме нет никакой «красивости» (некоторые древние храмы в Грузии покрыты росписями в живописном стиле XIX века, например вышеназванный Сиони). Почерневшие от времени неотделанные камни стен, жертвенник, не закрытый иконостасом, напоминающий те жертвенники, которые мы видели на Святой Земле, полумрак и множество небольших икон в неповторимом грузинском стиле — как будто бы рисовали невинные дети.
«Хорошо нам зде быти!»
Метехи
«Визитная карточка Тбилиси», классический вид — храм с грузинским шлемовидным куполом, стоящий на скале над быстрой Курой, рядом с храмом — памятник основателю Тбилиси Вахтангу Горгасали. Особенно красив этот вид в темное время, когда храм и памятник подсвечены прожекторами.
Вечерний Тбилиси освещается не таким резким светом, как мы привыкли, но тем более выделяются стоящие на всех возвышенностях храмы, особо освещенные — и таким образом подчеркивается, что веками является главным для грузинского народа.
Хотя храм Метехи в недавние времена был совсем другим символом — здесь с начала XIX века и в советское время была тюрьма. С этим храмом связан сюжет культового фильма Тенгиза Обуладзе «Покаяние». Во времена Берии храм чуть было окончательно не снесли. Но нашелся человек, который ценой своей собственной жизни отстоял священное место не только самого Тбилиси, но и всей Грузии. Его звали Дмитрий Шеварднадзе, был он грузинским художником. В 1937 году он публично выступил против проекта Лаврентия Берии по сносу церкви в Метехи. Художника арестовали, а затем и расстреляли. Ни даты его смерти, ни места захоронения так и не удалось узнать. Но храм был спасен. С 1988 года в храме Преображения Господня совершаются богослужения.
Мы попали на молебен святителю Николаю и были удивлены, что в будний день храм был полон народа. С трудом мы протиснулись к раке с мощами святой мученицы царицы Шушаник, убиенной по приказу собственного мужа-язычника. Прежде здесь находились мощи еще одного покровителя Тбилиси — мч. Або. А нас особо умилила в храме икона прп. Серафима Саровского, которого почитают по всей Грузии. Но икона в храме Метехи необычная — на ней саровский лес превратился в райский сад…
Храм Метехи пользуется особым почитанием еще и потому, что он построен в XIII веке на основании той церкви, которая была воздвигнута в V веке и где любила молиться царица Тамара. С высоты храма открывается прекрасный вид на город с его неповторимой уютной архитектурой, многочисленными храмами, куполами серных бань, покрытыми зеленью горами и новыми «космическими» инженерными изысками — постройками недавнего времени, выражающими то самое стремление «на Запад», о котором писал О. Э. Мандельштам. Но главной в этой пространной тбилисской панораме, открывающейся от бровки у стен Метехи, все-таки является древняя крепость Нарикала.
Крепость Нарикала
Говорят, что именно с Нарикалы и началось строительство самого Тбилиси. В летописях она впервые упоминается в IV веке, но, по преданиям, появилась на Сололакском хребте гораздо раньше. Крепость охраняла город на протяжении долгих веков, и не только своими стенами и оружием, но и силой молитвы — на территории крепости издревле стояли храмы. В 1996 году был отреставрирован храм святого Николая Чудотворца. Построено здание по тому же принципу, по которому строились стены в Нарикале, и несмотря на то, что храм возводился практически с нуля, он прекрасно вписался в окружающую местность. Внутренние помещения храма украшены очень красивыми фресками — стилизаци-ей под то время (XIII век), когда тут стоял первый храм святителя Николая.
Наше посещение Нарикалы было ознаменовано тем, что мы тут встретили свадебную кавалькаду. Как сказала нам наша экскурсовод, они явно из деревни (судя по одежде и машинам), соблюдают традицию — после венчания посещать древние храмы Тбилиси. Мы были рады, что попали в атмосферу праздника, и над городом в этот миг появилась огромная радуга, осеняя собой неповторимый вид, который открывается со стен крепости. Справа от Нарикалы на самой высокой точке города стоит храм Табор, или Преображения Господня, ныне восстановленный действующий монастырь. Напротив Мцхетская бровка, на которой прямо на скале стоят дома, а в толще самой скалы видны многочисленные пещеры — место подвигов монахов в древние времена. За серными банями виден проход между скал, по нему льется бурный поток, там устроена прогулочная зона, а дальше — горы, леса. Но все-таки Нарикала — это не самая высокая точка в Тбилиси, нам еще предстоит подняться на Святую гору и пережить настоящее ощущение полета.
Мтацминда
По-грузински Мтацминда — «Святая гора». Ее вид радовал меня каждое утро и каждый вечер перед окном нашей гостиницы. Пока мы еще там не побывали, я не могла понять — почему хочется молиться лицом к этой горе, отходя от иконы на стене? Когда мы поднялись на гору, вопрос этот отпал. Здесь воистину святое место — оно освящено подвигами преподобного Давида Гареджийского[5], здесь захоронены люди, отдавшие свою жизнь служению Богу и народу. Здесь струятся воды трех родников, гору венчают три храма: мама Давид (прп. Давида), Иверский и Преображенский.
И опять на горе нас встретила радуга, открывавшийся со смотровой площадки город был покрыт ею. В глубине этой площадки две могилы — А. С. Грибоедова и его жены, грузинской княжны Нины Чавчавадзе. Грибоедов при жизни называл гору Мтацминду «самою пиитическою принадлежностью Тифлиса». Безвременно окончив земную жизнь, он был похоронен тут в 1829 году. Позднее здесь похоронили вдову поэта, которая так и не могла найти утешения в сей жизни.
Выше на горе располагается Пантеон. Среди многочисленных захоронений выделяется могила святого Ильи Чавчавадзе, над ней установлена скульптура «Скорбящей Родины» работы Я. Николадзе. Последнее захоронение 2013 года покрывает останки любимого нами писателя и монаха Чабуа Амираджеби. Но все-таки большинство из похороненных на Святой горе не были верующими людьми, и недаром место это названо языческим словом «пантеон». А ведь раньше это было монастырское кладбище и здесь почивали подвижники. Но времена изменились — святое и профанное перемешалось, люди часто и отличить не могут одно от другого.
Храм на горе построен в XIX веке на месте древнего храма, неподалеку от пещеры прп. Давида. Трогательна история его строительства — широкой дороги, которая сейчас ведет на вершину Мтацминды, тогда не было, и люди, выстроившись в цепочку, передавали кирпичи и другие материалы, необходимые для строительства. Храм был построен всем народом — и через восемь веков после преставления святого Давида народ продолжал его почитать и любить!
В храме, как и везде в Грузии, полумрак, что настраивает на молитвенный лад. Хотя мы попали в шумную компанию — опять приехала большая свадебная кавалькада. Прп. Давида просят о даровании детей, и потому молодожены обязательно в день свадьбы посещают Святую гору. И опять, как только мы вышли из храма, увидели большую радугу над городом — третью за один день.
В центре огромной панорамы города, открывающейся с высшей точки Мтацминды, стоит и сверкает золотом купола величественный Троицкий собор, который называют главным храмом всей Грузии.
Троицкий собор
Троицкий собор был построен 1995—2004 годах по проекту архитектора Арчила Миндиашвили. Возведение собора верующие приурочили к 2000-летию от Рождества Христова, а место выбрали на холме святого Ильи, в сердце грузинской столицы. Согласно давней традиции, в фундамент будущего здания были вложены сионские камни, иерусалимская земля, а также грунт из могилы святого Георгия и золотые монеты.
Связь со Святой Землей чувствуешь, как только входишь в этот величественный собор — прямо у входа находится макет Иерусалима, сделанный из перламутра. А с другой стороны нас встречает точная копия иконы Божией Матери Вифлеемской, и улыбка Богородицы смягчает сердце.
В Троицком соборе мы обнаруживаем и знаки родства с Русской Православной Церковью — иконы прпп. Серафима Саровского и Сергия Радонежского. В целом собор напоминает наш храм Христа Спасителя — такой же грандиозный (5 ООО м2, высота 105 м, вместимость 15 тысяч прихожан), и также, как и в нашем храме Христа Спасителя, в Цминда Самеба кроме главного освящено еще несколько престолов, есть нижний храм в цокольном этаже, и также в нем находится музей, и так же ко входу в храм нужно подниматься по большой лестнице. И так же всем народом он воспринимается как главный храм страны.
Особенно тронула в храме современная икона, которая называется «Надежда Грузии» — не только потому, что она искусно выполнена (в Грузии активно восстанавливаются иконописные и мозаичные мастерские), но сама идея собрать на большой иконе всех покровителей Грузии — прекрасна. И название иконы указывает на то, что упование народа — не на земные пре-имущества. Символом этого упования является и то, что стараниями современных каллиграфов и художников написано огромное (20 кг весом) Евангелие — копия древней рукописи. Оно находится в особой витрине при входе в храм.
Много в храме копий икон со Святой Горы Афон, особо выделяется среди них Иверская икона, написанная Патриархом Илией II. О Патриархе все встреченные нами люди говорили как об отце нации, с любовью и почтением. В Троицком соборе, как и во многих храмах, посреди храма стоит патриарший трон. Рядом с собором находится резиденция Патриарха, мужской монастырь с храмом св. пророка Ильи, духовные семинария и академия, гостиница и хозяйственные постройки. А вокруг — чудесный сад с деревьями из разных стран мира и фонтанами. Перед собором — огромная терраса с перилами. Оттуда поразительный вид вниз: яркая зелень, разноцветные крыши домов, белоснежные здания, многочисленные храмы Тбилиси. Вся территория в сочетании соборной архитектуры и зелени образует настоящий национальный парк.
Седая древность
Уплисцихе
Древний скальный город Уплисцихе является одним из редчайших памятников в мире. Этот странный город был высечен в вулканической породе горного хребта Квернаки. На момент рас-цвета город состоял из 700 пещер, но до наших дней сохранились 150. Город был основан в 2000—1000 году до н. э., а опустел только в XIX веке, так что это место с почти трехтысячелетней историей.
В настоящее время в Уплисцихе нас встречают открытые всем ветрам пустые пространства в камне, но нетрудно представить себе величественные палаты, замки и жилые помещения, связанные между собой извилистыми коридорами улиц, которые здесь стояли на протяжении долгих веков. Хозяйственные помещения, винные погреба и помещения для хранения зерна, фортификационные сооружения дошли до наших дней неповрежденными. Сохранилась также зала, носящая имя царицы Тамары. Подземный сорокаметровый туннель спускается прямо к реке Мтквари, раньше он использовался для подачи воды в пещерный город.
Уплисцихе был большим языческим центром в дохристианской Грузии. Здесь исполнялись все языческие ритуалы и жертвоприношения. Позже на территории города была построена христианская церковь. Развалины большой базилики в честь Святой Троицы встречают нас на одном из верхних уровней города. Но сейчас на самой вершине его торжествует храм св. Георгия Победоносца.
Здесь, в древнем городе Уплисцихе, осознаешь, что Грузия — это страна, в которой особенно чувствуется первозданная сила природных стихий — чистого воздуха, стремительно текущей воды, камня, живой растительности.
Гори
Город Гори находится в десяти километрах от Уплисцихе. Первые известия о существовании крепости и города Гори дошли от XII века. Крепость Горисцихе, ее оборонительные сооружения уступами спускаются по склонам холма. Сегодня крепость находится в сильно разрушенном состоянии, и разрушили ее не люди и не войны, а стихия. На территории Грузии в 1920 году было очень сильное землетрясение. Именно оно стало причиной того, что крепостные стены сильно пострадали.
Недалеко от крепости находится выразительная скульптурная композиция, которая была поставлена здесь в 2008 году. За круглым столом сидят несколько воинов с мечами. У каждого воина нет какой-то части тела, но весь их облик дышит му-жеством и несгибаемой силой воли. Поставили эту композицию в память тех защитников крепости, которые погибли, сражаясь за свою родину.
Неподалеку от крепости и памятника два храма. Один из них в честь Рождества Богородицы (XIX века), а другой — недавно отстроенный в стиле древних храмов собор Георгия Победоносца. В Богородичном храме среди икон «грузинской стилистики» увидела икону прп. Александра Свирского, так было радостно.
Среди достопримечательностей Гори нужно упомянуть музей И. В. Сталина — это построенная при его жизни почти точная копия венецианского Дворца дожей.
А всего в нескольких километрах от Гори находится замечательный храм «Атенский Сиони» с уникальными фресками XIII века. Туда мы попали на литургию и с удивлением увидели, что храм полон прихожан — местныхдеревенскихжителей. Увы, у нас в России не везде такое увидишь…
Кахетия
Кахетия — это большая область Грузии, которая находится восточнее Тбилиси. Столица — город Телави. В далеком прошлом — самостоятельное царство. В России в основном знают Кахетию благодаря винам из Алазанской долины. Но мы едем не за вином, а в монастыри. Дорога идет все время вверх — взбираемся на малый Гомборский перевал. Перевал относительно невелик с точки зрения грузина (около 1700 м), но отсюда открываются захватывающие дух виды на заснеженные вершины Кавказских гор. Горы, как и море, особенно воздействуют на человека — они напоминают о «долготе дней», о кратковременности и хрупкости человеческой жизни по сравнению с жизнью этих громад.
Побывав в зиме, мы, спустившись с перевала, опять попали в теплую осень. Нас встретила панорама Алазанской долины, расцвеченная яркими осенними красками. Хотя на календаре уже середина ноября, не весь виноград еще собран — поздние сорта собирают как раз в это время.
В Кахетии еще стоит побывать в городке Сигнахе, посетить монастырский комплекс Греми, монастырь Некреси и знаменитые села Цинандали, Кихмараури. Мы там не были, потому и не пишу об этих местах.
Икалто
Монастырь Икалто был основан одним из тринадцати сирийских отцов, преподобным Зеноном, в непосредственной близости с селом Икалто, что в каких-то семи километрах от городка Телави.
В этом удивительном комплексе имеется в настоящее время действующая церковь, где до сих пор находятся мощи ее знаменитого основателя — преподобного Зенона.
Монастырь имел свою академию, успешно построенную в XII веке великим царем Давидом Строителем, что сделало его одним из значимых культурных центров страны. Среди учеников академии был и великий грузинский поэт Шота Руставели.
В настоящее время в Икалто сохранились: маленькая купольная церковь Самеба (VI век), церковь Хвтаэба (IX век), однонефная зальная церквушка XII—XIII веков, а также развалины известной академии. В академии слушатели не только изучали богословские науки, но и получали практические навыки. Здесь учили искусству виноделия. И сейчас во дворе лежит множество больших кувшинов, сохранились и врытые в землю кувшины, в которых вино выстаивалось. Представляешь, какая жизнь здесь прежде кипела, а теперь и в Грузии, как и в России, много заброшенных деревень и поселков.
В окрестностях монастыря Икалто чрезвычайно много развалин церквей.
Шуамта, древняя и новая
Монастырь Дзвели Шуамта — ансамбль из нескольких старинных церквей. Маленькая церковь, стоящая на переднем плане, датиру-ется V веком, остальные две — большая и малая купольные церкви — относятся к VII веку. Большая церковь очень похожа на мцхетский храм Джвари. В церквях сохранились росписи XII века.
Монастырь Ахали Шуамта или Новая Шуамта сооружен позднее, в XVI веке. Этот монастырь действует до сих пор. В комплекс монастыря входят большой храм, колокольня, ограда. По пре-данию, обитель построена кахетинской царицей Тиной. Еще в детстве ей приснился сон о том, что предстоит ей построить православный храм.
Во сне она увидела место его будущей постройки. Место оказалось незнакомым, и только будучи уже женой кахетинского князя Левана, царица Тина узнала виденное ей во сне место во время путешествия по Грузии. Там и был основан монастырь, где впоследствии приняла монашеский постриг сама Тина.
В монастыре нас встретила одинокая монахиня, молча открыла ворота, потом двери храма, так же молча простилась с нами. Хотя рядом с храмом стоит трехэтажный корпус, в котором идут строительные работы — значит, насельницы в монастыре есть. Нам сказали, что в Грузии сейчас немало молодых людей и девушек стремятся к иноческой жизни, поэтому, как и у нас, всюду восстанавливают монастыри. Их молитвами помилуй нас, Господи.
Алаверди
Монастырь Алаверди — творение одного из сирийских отцов, а именно Иосифа Алавердского, который пришел на Алазанскую долину, окруженную горами, в середине VI века, построил храм и умер в 570 году. Он был похоронен в этом храме, могила его существует по сей день.
Образ алавердийского храма останется в душе как гениальная картина, созданная Богом и людьми. Этот храм — как песня, летящая к небу. Окруженный виноградниками с одной стороны и снежными пиками гор с другой стороны, он неоднократно страдал от нашествий и землетрясений. Внутри храма сохранились некоторые фрески. Они разных эпох и сохранились в нескольких слоях, в основном росписи, которые мы видим, — XV века. Для Грузии это не такая уж древность, а для нас — глубокая древность. И радостно было видеть рядом с этими фресками большие наши иконы: Собора Оптинских старцев, Собора Киево-Печерских старцев, прп. Сергия Радонежского, прп. Серафима Саровского. Здесь мы почувствовали единение наших народов, и монахи были приветливее, чем в других местах.
Телави
Еще в Икалто мы встретили французского паренька, который передвигается на мотоцикле по Грузии в одиночку. Он пересек немало стран и огромное расстояние, чтобы увидеть эту красоту. Потом мы с ним встретились в Телави — столице Кдхетии. С VII века Телави был важным торговым центром на караванном пути с Ближнего Востока в Европу.
Современный город Телави показался таким уютным и гостеприимным, наверное, благодаря тому, что с нами очень по-дружески разговаривали в храме Успения Божией Матери, что стоит на главной площади. Рассказали, что в городе проживает более 20 тысяч жителей. Из сооружений V—VI веков в Телави интересен древнейший архитектурный памятник «Божественная цер-ковь» — трехнефная базилика, реставрированная в XVII веке. Нас удивило количество такси на площади в этом городе. «Наверное, все мужчины тут — таксисты», — решили мы.
Бодбе
Конечный пункт наших странствий — место последних лет жизни и упокоения святой Нины, монастырь Бодбе. В Средние века в Бодбийском соборе короновали кахетинских царей. В XVII веке в монастыре стала функционировать Духовная семинария, а в XVIII веке он превратился в мужской монастырь. В XIX веке мощи св. Нины посетил Император Александр III, который тут же и издал указ открыть там женский монастырь.
Первыми сестрами в новоявленном женском монастыре Бодбе стали 12 женщин из разных регионов России. Монастырь был действующей святыней до 1924 года, когда его закрыли большевики. Он простоял пустынным и бесхозным вплоть до 1991 года. Именно тогда началось его возрождение, и на данный момент он приобрел практически свой прежний облик.
Монастырь обнесен решеткой, и посещение прекращается в семь часов вечера. Мы торопились, чтобы успеть окунуться в чудотворный источник. Не думала, что смогу одолеть такой кру-той спуск и особенно подъем длиной почти километр. Спуск к источнику начинается от смотровой площадки, что сразу к востоку от храма св. Георгия. Мы были вознаграждены тем, что у родника не было обычной очереди, и в ледяную воду мы вошли спокойно, не испугавшись. Сверху над родником находится храм свв. Завулона и Сосанны (родителей Нины), а под ним — собственно бассейн. Туда ведет арка, перекрытая занавеской. Приветливая монахиня, которая убирала листья вокруг источника, сказала, что святая Нина нас приняла, не все могут войти в эту воду. Даже сестрам иногда это трудно сделать. После этих слов путь наверх хотя и был физически очень трудным, но духовно был радостным.
Поднимаясь, мы подробно разглядывали строящийся грандиозный собор в честь святой Нины. А потом подошли к цели всего нашего паломничества — древнему храму святого Георгия, в котором лежат мощи просветительницы Грузии. И опять нас встретили тишина и безлюдие, и тут я поняла или почувствовала, что главный результат паломничества по Грузии — встреча со святой Ниной. Конечно, и до поездки я много читала о ней, ставила свечи перед иконой в нашем храме, как-то молилась. Но только в Грузии она открылась как заступница, как молитвенница, которая касается глубин сердца.
Благодарением за встречу стал «Сказ о святой Нино», который публикуем в конце книги.
Людмила Ильюнина. Сказ о Святой Нино
Ветер, безумный ветер, ураган, срывающий крыши,
Бушевал на горах.
И в великом покое стояла дева,
Воздевая руки в молитве
к Творцу этих гор и быстрых
Речных потоков, окружающих древний город.
Дрогнули горы, и низверглись идолы,
души людей пленявшие,
А дева тихо шептала:
«Благодарю Тебя, Боже, Спаситель людей».
Деву ту звали Нино.
Из далекого Иерусалима — где воспитали ее
Вблизи Гроба Господня — она, отозвавшись на Божий призыв,
Пришла в те края, где хранилась живая святыня —
Сотканный Божией Матерью для Пресветлого Сына
Дивный хитон.
Святыню сию принес после страшной
Голгофской ночи мцхетский левит Елиоз в Иверию,
Жители коей признали Мессией
Иисуса из Назарета.
О таких же искателях Бога
Сам наш Господь однажды изрек:
«Велика ваша вера!
Блаженны не видевшие, но уверовавшие,
Трижды блаженны!»
Вышла встречать Елиоза сестра, что Сидонией звали,
Облобызала хитон, прижала к груди и мертвой упала.
И никто не сумел освященную Плотью Пречистой
Ткань из сомкнутых ладоней ее отобрать.
Похоронили Сидонию вместе с великой святыней во Мцхете,
И над могилой ее вырос потом стройный кедр.
* * *
Девой, низвергнувшей идолов,
люди Нино назовут.
Но в путь из Священного града
вышла она отроковицей
Пятнадцати лет.
В этом пути пришлось пережить ей
И казнь своих спутниц —
царевны Рипсимии и верных подруг,
Пришлось пережить страхованья
одиноких блужданий
В горах, где встречались и дикие звери,
и злобные люди.
Отроковица не смела бояться —
ведь в путь провожала ее
Сама Богоматерь,
крест ей вручив из лозы виноградной,
Который Нино власами главы обмотала, —
в знак
Посвященья себя воле Того,
о Ком ей поручено было
Благовестить древним народам,
живущим на землях,
Тройное благословенье снискавших:
Господень хитон,
Убрус, освященный Божественным Ликом,
и покров Приснодевы.
Не устаем удивляться смиренью
и мудрости девы-апостола:
После свержения идолов долго она пребывала
в уединенной молитве,
Не сразу спустилась с горы в населенную Мцхету.
В город вошла в образе странницы пленной,
не возглашая о чуде.
Господь ей послал добрых людей —
царский садовник с супругой
Бездетными были и юную деву
с любовью приняли в дом свой,
В кустах ежевики построили кущи,
где дева поставила крест
И молилась ночами о просвещенье народа.
И Бог ей внимал.
* * *
Вскоре много чудес по молитве Нино совершилось,
Только тогда — «Богу содействуюшу» —
дева раскрыла уста
И стала Христа возвещать.
Царь Мириан внимал ее слову,
Никак не переча, но супруга его,
Нана-царица, кипела
Недобрым стремленьем, но именно через нее был
Обращен ко Христу весь окрестный народ.
Великий недуг Бог ниспослал своенравной царице,
Врачи ее к смерти уже присудили, но кто-то сказал,
Что «странница Нина» словом своим
сможет ее излечить.
К деве послали, но она,
призывая к смиренью царицу,
Так передать ей велела:
«Коль хочет здоровою быть,
Пусть поспешит к нашей скромной палатке,
Здесь исцеленье пошлет ей Христос,
наш Спаситель».
Нана смирилась,
велела себя проводить к ежевичному саду.
Встретив ее, благодатная дева
колени склонила в молитве,
После чего крест Богородичный в руки взяла
и им осенила
Голову, стопы и грудь тяжко болящей.
И тут же здрава
Восстала царица и всем возгласила:
«Только Христос —
Один истинный Бог, остальные —
бездушные камни».
* * *
Царь Мириан, внезапною яростью схвачен,
Твердо решил истребить христиан в своем царстве
И обещал не жалеть и царицу саму,
и деву святую Нино.
С этими мыслями он поскакал
на охоту в Мухранские горы,
Вдруг страшной грозой был остановлен,
и молнией яркой
Очи Господь у него ослепил.
Стал он молиться «домашним богам»,
Но мрак становился все гуще,
страх охватил его бедное сердце,
И он возопил: «Боже Нино, я верю
в великую благость Твою!
Отныне я знаю — только Христос
может душу спасти».
Встал он с колен,
просветились не только телесные очи,
Но сердце воскресло.
Шел он по улицам Мцхеты
И громко взывал:
«Прославьте, все люди, Бога Нино,
Христос — наш избавитель».
Вскоре деву-апостола
Матерью он назовет
и попросит словом своим просветить
Весь иверский народ.
Дева прошенье исполнит,
А царь Мириан в славный Царьград
отправляет послов
С просьбой прислать в город Мцхету
епископа и иереев,
Чтобы свершить чин Крещенья над всеми,
кто славит Христа.
Проповедь дивной Нино
в эти дни прозвучала не только
Для ближних, но каждое утро
толпы людей собирались
Послушать ее вдохновенное слово,
проникнувшись жаждой
Таинство веры принять в водах освященных.
* * *
Царь Мириан, ожидая царьградских гостей, решил
К их прибытью храм возвести на том месте,
что дева покажет.
Им указала Нино на кедр огромный.
Стали его корчевать,
Срубили шесть веток, сделав колонны из них,
а ствол не давался —
Не удавалось и срубленный
с места его передвинуть.
Ночью Нино обливала слезами
чудесное древо — Бог ей открыл,
Что под ним почивает священный хитон,
в руках у Сидонии славной
Хранимый. Чудо свершилось:
явились небесные силы,
Подняли столп и к небу его понесли,
а потом водворили на место,
Мцхету сиянье объяло,
и славили люди Всевышнего Бога.
Храм был построен и назван Светицховели —
в честь
Животворящего древа столпа,
и освящен в честь двенадцати славных
Апостолов лика. И ныне главной святыней
в Иверии он остается.
Прибыл епископ из Антиохии и с ним иереи.
В водах Куры принял святое крещение
царь Мириан, супруга его Нана-царица,
Вельможи и князи, и сонмы народа.
Был для Иверии избран епископ,
А дева-апостол снова отправилась в путь —
возвещать о Христе
На горах и долинах Иверии дивной.
* * *
Сколько чудес совершала молитва святой,
только Богу известно,
Но главное чудо — дикие горцы,
как кроткие лани,
Главу приклонив, слову внимали ее
и крещенья просили.
Так, обходя перевалы крутые,
минуя снегами покрытые пики,
Дева Нино дошла до Кдхетии жаркой,
там обратила к Христу
Царицу Соджу, мудрой Софией
в крещенье ее нарекли.
В пределах царицы Софии
в местечке Бодбе подвиг последний
Свершала святая Нино. Так же, как прежде,
жила она
В скромной палатке, и ночью и днем Бога молила
Не оставлять ей полюбившийся горцев народ.
Путь был окончен, и дело свершилось.
Смиренная дева
Через царицу Софию
просила царя Мириана в Бодбе
Прислать Иоанна —
святого епископа Мцхеты, чтобы
Прочел отходную и проводил ее душу
в селенья Небес.
Тихо простилась святая со всеми,
кто «мати» ее нарекал,
Тихо ушла, закончив земное скитанье.
Но не оставила духом
Дева святая земли Иверии древней.
Смотрит с небес и на нас,
Кто ее прославляет
как избранницу Матери Божией,
Во всем Ей подобную — в подвиге веры,
смиренья, любви.
Примечания
[1] О. Мандельштам. Слово и культура. Кое-что о грузинском искусстве.
[2] Так называют кедр, выросший на месте могилы св. Сидонии, который, после того как его срубили, был поднят на воздух ангелами. Светисховели по-грузински значит «животворящий столп».
[3] «Мама» по-грузински — отец.
[4] Кахетия — восточная часть Грузии.
[5] Прп. Давид жил на Святой горе и спускался для проповеди в Тбилиси, до того как ушел в горы и основал Да — видо-Гареджийский монастырь. С его подвигами в Тбилиси связана церковь Квашети на центральном проспекте имени Ш. Руставели.
Комментировать