Заступник или судья? Чудеса святителя Николая на Руси

22 мая Русская Церковь празднует память самого почитаемого на Руси святого – святителя Николая Чудотворца. Чудо «Зоиного стояния» известно хорошо, но похожая история с одеревеневшей девушкой, похулившей образ святого была и в XIX веке. Андрей ЗАЙЦЕВ ищет рассказы о чудесах святителя в русских источниках.

Исторических сведений о нем сохранилось немного, лишь в последнее десятилетние в России появилось научное издание жития святителя Николая, которое было издано Александром Бугаевским, но с самого начала русского государства в древнерусских текстах и фольклоре можно найти огромное число упоминаний о святителе Николае. В этой статье мы почти не будем говорить о фольклорном образе святого, о котором блестяще написал Борис Андреевич Успенский, а попробуем остановиться на анализе тех чудес святителя Николая, которые можно найти в древнерусских памятниках и монастырских хрониках.

В житиях и летописях слово чудо воспринималось не совсем так, как его воспринимаем мы. В современных православных брошюрах можно найти рассказы о том, как по молитве к святителю Николаю быстро подошел автобус, человек устроился на хорошую работу или отыскал давно утерянную книжку или ключи.

Разумеется, все эти случаи для верующих связаны с помощью святителя Николая, но у агиографа или летописца были иные задачи. Чудеса от чудотворных икон и других святынь фиксировались в качестве доказательства или аргумента при прошении. Зафиксированная явная помощь от святителя Николая давала возможность построить храм или монастырь в его честь, а также официально объявить икону чудотворной. Древнерусские книжники и священники скорее выступали в роли своеобразных «адвокатов дьявола», борцов с народными суевериями и излишней экзальтацией.

Это привело к тому, что чудеса святителя Николая обычно связаны с неизлечимо больным человеком, с чудесным явлением иконы, спасением от смерти или ужасающей стихии. При этом образ святителя в древнерусских текстах двоится – он не только скорый заступник, но и грозный каратель тех, кто его не почитает или нарушает клятвы.

В Чтении о житии и о погублении и о чудесах святых и блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба можно найти историю о бедной крестьянке, работавшей на 22 (9 по старому стилю) мая. Ее односельчане ушли в храм, а она осталась обрабатывать свой участок. Вскоре ей явились трое святых: два юноши (благоверные князья Борис и Глеб) и старичок (свт. Николай). Молодые укорили женщину за работу, та не вняла их предупреждению, и тогда святитель Николай произнес: ««Что вы говорите с ней? Разбросайте ее дом». И приблизились юноши, и разметали дом ее до половины, а старец взял ее за правую руку и выбросил вон из дома с такой силой, что она сделалась как мертвая». Паралич продолжался до тех пор, пока женщину не отнесли к храму святого Николая, а окончательно она исцелилась после молитвы к Борису и Глебу еще через некоторое время.

Отметим, что «жестокое» для нас поведение святителя на самом деле является вариантом житийного топоса. Святые часто наказывают тех, кто пренебрегает ими. В народном житии святого великомученика Георгия есть история про купцов, которые съели пирог, принесенный в жертву святому. Двери маленького храма не открылись до тех пор, пока богатые люди не отдали очень значительные суммы на его восстановление.

Если же вернуться к святому Николаю, то есть еще как минимум два сходных случая, когда святитель наказывает грешницу.

Первое известно настолько широко, что стало основой для художественного фильма. Речь идет о «Зоином стоянии», которое произошло в 1956 году в Самаре. Молодая девушка, у которой под Новый год не было партнера для танца, решила сплясать с иконой святителя Николая. В результате она окаменела и неподвижно простояла 128 дней.

Вторую историю сейчас почти никто не знает: «В 1878 году, мая 21 дня, когда чудотворный образ святителя Николая, с разрешения Его Преосвященства, носили в село Власовское, Егорьевского уезда, в дом болящего крестьянина Петра Богомилова и от него возвращались в монастырь чрез деревню Бодагову, в этой деревне крестьянка Мария Петрова, по чувству раскольнического фанатизма, хулила святой образ Угодника Божия, называя его истуканом и обгорелой чуркой вслух всех; тогда ночью под 22 мая в ее доме открылся внезапно пожар, сама хульница, хотя осталась живой, но вся обгорела, сделавшись как бы бездушною чуркой, и была около двух недель в умопомешательстве. Все живущие в этой деревне, равно и прочие, слышавшие хулу на угодника Божия относят это событие к видимому наказанию хульницы за ее оскорбление церковной святыни». В конце концов раскаявшаяся женщина получила исцеление.

Еще одна традиционная тема в чудесах святителя Николая связана с помощью путешественникам. В «Повести временных лет» можно найти историю о «Николе Мокром», который спас ребенка, выпавшего из лодки в то время, как родители плыли на поклонение его образу. В более поздних сказаниях святой часто спасает людей, столкнувшихся с нехристианскими народами России: татарами, калмыками. Как правило, святитель чудесным образом наводит на язычников страх и после их побега освобождает пленника или человека, столкнувшегося с ними в безлюдном месте.

«Воинственность» святителя Николая в этих историях, разумеется, связана с его именем (Николай-победитель). Образ святого как заступника целых городов связан с подмосковным городом Можайском, где впервые появилась икона святителя с мечом в одной руке и храмом, обнесенном стеной, в другой.

В монастырских текстах можно найти и эпизоды, выходящие за рамки традиционного агиографического канона, которые могут вводить даже в некоторый соблазн неподготовленного читателя: «В 1793 году недалеко от монастыря случился лесной пожар. «Пламя, гонимое сильным ветром, быстро охватило лесные дачи одну за другою и скоро достигло Радовицкого монастыря. Окруженный со всех сторон лесом, он был в явной опасности сделаться жертвою этого огненного разлива. Настоятель созвал братию к чудотворному образу святителя Николая на молитву о защите от угрожающей беды. Все пали на колена и со слезами умоляли милостивого и скорого в бедах защитника сохранить обитель от беды, угрожающей ей. В это самое время, говорит монастырский летописец, огонь, не доходя монастырской усадьбы саженей на пятьдесят, уклонился от монастыря в правую сторону к окрестным деревням с такою быстротой, что жители их никакими средствами не могли остановить этого огненного разлива на несколько десятков верст: братия и жители села Радовиц увидели, что их от огня спас великий чудотворец, святитель Николай, и искренно все благодарили его за явленную им милость».

Если понимать этот текст буквально, то получится, что святитель Николай спас одних христиан, ценой разорения и смертельной опасности для других. Однако, если посмотреть на традиции древнерусского и европейского средневекового описания, то в этой истории нет ничего крамольного.

Мы спокойно празднуем день Покрова Пресвятой Богородицы, когда Константинополь был защищен от нашествия наших предков, читаем историю о том, как новгородская икона «Знамение» спасла город от нашествия войск Андрея Боголюбского, где тоже была православная икона. Для древнерусского книжника такие чудеса – свидетельство, что одни православные молились усерднее других, а потому Бог их и услышал. Понятия справедливости или несправедливости происходящего не волновали авторов монастырских хроник, стремившихся зафиксировать покровительство святого именно над их обителями. Они противопоставляли сакральное пространство профанному, а потому такие истории свидетельствуют не о жестокости святых, а об особом статусе места, где расположена святыня.

Наконец, самый большой список чудес святителя Николая в древнерусских текстах связан с исцелением больных – слепых, параличных, хромых. Именно эти болезни «лидируют» по частоте в зафиксированных чудесах.

Этому существует простое объяснение, чтобы Синод или местный архиерей признал чудотворной ту или иную святыню, нужно было предоставить список явных чудес, а такие недостатки, как слепота, хромота, паралич или глухота видны всем окружающим, как правило, сопровождают человека всю жизнь или длительное время. Кроме того, этот традиционный набор агиографических чудес восходит и к евангельским повествованиям, где рассказывается о чудесах Христа.

В результате, святитель Николай, как и другие святые, уподобляются Спасителю, читатель житий или монастырских хроник получает назидание и надежду, а светские и церковные власти не могут отказать в появлении новых святынь.

Это не означает, что святой не совершал этих чудес. Напротив, в жития и монастырские хроники попадает лишь малая часть исцелений: большинство людей либо не сообщали о помощи святого, либо их чудесное исцеление не было зафиксировано надлежащим образом, ведь до сих пор рассказы о помощи святителя Николая обычно передаются из уст в уста.

Андрей Зайцев

По материалам: http://www.nsad.ru