Почему Новый год начинается 1 января, или Когда пить шампанское?

Странный заголовок, – хмыкнет про себя читатель. – Должно быть, автор заметки уже загодя празднует Новый год и потому путает дни. Конечно же – сегодня ночью (с 31 декабря на 1 января), и это знает каждый ребенок! После праздничного поздравления Президента удары кремлёвских курантов возвестят наступление уже семнадцатого года третьего тысячелетия от Рождества Христова. Время быстро летит! Как говорили римляне, tempus edax – «время прожорливо». Мы звонко «чокнемся», поздравим друг друга и пожелаем в новом году всяческого благополучия.

Нет, нет, я пребываю в здравом рассудке, а интрига заголовка связана с моими профессиональными интересами.

Действительно, начало нового года у нас, северян, прочно ассоциируется с нарядной ёлкой и январскими морозами. Это так. Тем не менее, празднуемый нами Новый год по январскому стилю вошел в российский гражданский обиход сравнительно недавно – в 1699 году. (Под «стилем» летосчисления в данном случае подразумевается определение начала года.)

В древности существовали различные способы определения начала Нового года, и точка отсчёта была для всех зримой и понятной. В основном эти точки отсчёта распределялись по двум важнейшим сельскохозяйственным периодам – весеннему и осеннему. «Народы древности часто принимали во внимание только период земледельческих работ и пренебрегали остальным временем естественного года», – справедливо замечает автор известной работы (Бикерман Элиас. Хронология древнего мира. М., 1975, с. 40).

Для наших предков наибольшее значение имели два византийских стиля: сентябрьский, с точкой отсчета эры («эпохой эры») 1 сентября 5509 года до Р. Х., и мартовский, с точкой отсчёта 1 марта 5508 года до Р. Х. Эта популярная мартовская эра называется «константинопольской» и «древнерусской». В свою очередь, мартовский год делится на два основных вида: если мартовский год начинается на полгода позже «византийского» (1 сентября), его называют просто «мартовским», если же начинается на полгода раньше – «ультрамартовским» (от лат. ultra – «по ту сторону»). (Существуют и иные варианты мартовского года, например, начинать его со дня весеннего равноденствия, 21-го марта. Но не будем больше ломать голову подробностями!). До начала XII века преобладал мартовский стиль, а в XII–XIII веках широко использоваться ультрамартовский. Мартовский стиль использовался у нас до 1492 года, когда в приказном порядке перешли только на сентябрьский стиль, по которому Русская Православная Церковь живёт до сих пор. До этого наши летописцы свободно использовали все стили, поэтому перевод их датировок на современный «календарный язык» – зачастую почти неразрешимая головоломка. На эту тему написано немало серьёзных исследований.

В странах средневековой Европы также использовались различные календарные стили, причём, как в различное, так и в одно и то же время, что ставит перед исследователями дополнительные проблемы.

Так, счёт дней в году от праздника Рождества Христова (25 декабря) вёлся в Риме с IV века (это ведь римский по происхождению праздник, принятый Востоком далеко не сразу, о чём мне уже приходилось писать). Во Франции рождественский стиль использовался с VIII и до конца X века, в Германии – с IX века, но в масштабах всей страны начало нового года было перенесено здесь на 25 декабря в 1310 году.

Начало нового года с 1 марта, использовавшееся ещё с дохристианских времён, постепенно распространилось на многие страны Европы: с VI века мартовский стиль употребляли во Франции, Венеции и в ряде других государств.

Очень популярен был в Европе так называемый «благовещенский стиль» (от «Воплощения Господа»), – то есть Новый год начинался со дня этого праздника (с 25-го марта). В консервативной «доброй старой» Англии, например, он использовался вплоть до 1753 года. Его также употребляли во Флоренции и Пизе, а также во Франции в IX–X веках, после чего заменили «пасхальным стилем»: начало года в нём – с «предпасхальной субботы». В XIV веке пасхальный стиль широко использовался и во многих городах Германии. А вот в южной части Италии (например, в Неаполе) ещё с византийских времён начало года отсчитывали от 1 сентября.

Начало года с 1 января отмечается в документах Священной Римской империи с XIII–XIV веков, в Испании – с 1556 года, в Дании и Швеции – с 1559 года, во Франции – с 1563 года, в Нидерландах – с 1575 года, в Шотландии – с 1600 года, в Германии – с 1691 года, в Венеции – с 1797 года. В документах Папской канцелярии начало года совмещено с 1 января начиная с 1691 года (ранее здесь использовали как благовещенский, так и рождественский стили). Как видим, и в Европе январский стиль утвердился достаточно поздно.

Сориентироваться историку в этом хаосе стилей было бы практически невозможно, если бы авторы документов не указывали дополнительных элементов датировки – индиктов, вруцелет, кругов Солнца и «золотых чисел».

Когда-то в Древнем Риме новый год встречали в марте, на что указывает и само название уходящего месяца: децембер (в переводе с латинского – «десятый»!) – архаизм, давно уже не соответствующий его реальному месту в календаре. Но мы так привыкли к подобным историческим несуразностям, что просто их не замечаем.

Впрочем, уже со 153 года до н. э. доцезаревский римский календарный год начинался с 1 января, поскольку с этого дня вступали в должность римские консулы («менялась власть»!). Так, в календаре из города Пренесты 1 января отмечается: «Annus novus incipit quia eo die magistratus ineunt, Новый год начинается (в этот день), потому что в этот день магистраты вступают в должность». В 46 году до н. э. знаменитый римский полководец, верховный жрец и писатель Гай Юлий Цезарь ввёл свой новый календарь («юлианский») и окончательно утвердил начало года с 1 января (календарь Цезаря «заработал» с 1 января 45 года до н. э.). Именно при Цезаре под влиянием астрологии праздник Нового года приобрёл самостоятельное значение временной отметки начала года и, таким образом, положил начало нашему гражданскому году и нашим новогодним праздникам.

Новый год по этому «политическому» январскому стилю (одновременно с эрой от Рождества Христова) ввёл у нас в декабре 1699 года реформатор Петр Великий. При этом он считал, что «будущего генваря с 1 числа настает» не только «новый 1700 год», но «купно и новый столетний век». (Эту ошибку на наших глазах повторили многие 31 декабря 1999 года, на год раньше отпраздновав «миллениум».) К сожалению, ему не удалось одновременно ввести и григорианский календарь^[1], который был принят в России лишь в 1918 году, – но только для гражданского употребления. Поместный Собор Русской Православной Церкви 1917–1918 годов хотел, но, по причине прекращения своей работы в условиях «красного террора», не успел утвердить астрономически точный григорианский календарь. Поэтому мы до сих пор живем по двум календарям, причем Российское государство (и более 90% всех христиан в мире, в том числе и православных!) – по «христианскому» григорианскому календарю, а Русская Православная Церковь – всё ещё по «языческому» календарю Юлия Цезаря (который многие почему-то считают «сугубо православным»), отстающему в XX и XXI веках от астрономического времени на 13 дней. (Интересно, что бы сказал на это сам Цезарь?) Поэтому сегодня в церковном календаре ещё только 18 декабря, и «Старый новый год» наступит лишь в ночь с 13/14 января.

В канун новогодних праздников люди часто спрашивают: почему во всем мире (и у нас так было раньше) Рождество предшествует Новому году, а у нас – наоборот, и праздничные транспаранты поздравляют россиян «С НОВЫМ ГОДОМ» (крупным шрифтом) и «Рождеством» (более мелким). Получается, что Рождество у нас одно – 7 января (хотя старые и современные богослужебные книги знают лишь Рождество 25 декабря, а «Русского Рождества 7 января» в них вовсе нет!), а вот «Новому году» явно повезло – он празднуется дважды. Но при этом в наших храмах «всерьез» (а не лицемерно) служат новогодний молебен вечером 31 декабря! Почему же тогда игнорируется предшествующее ему Рождество в его законную дату, 25 декабря, установленную Христианской Церковью обязательной для всех ещё в IV веке? Нормальные люди страдают от этой раздвоенности.

Впрочем, о календарных гримасах мы ещё будем говорить. А сейчас хочу пожелать всем счастливого Нового года. Будем надеяться, что он станет «менее интересным» для историков в отрицательном смысле (готов поступиться профессиональными интересами!) – пусть произойдёт в нём меньше трагедий и потрясений!

Юрий Рубан,
канд. ист. наук, канд. богословия

Примечания

^[1] Можно предположить, что Пётр I сохранил юлианский календарь и не ввёл григорианский, воспринимаемый народным сознанием как «католический», в качестве уступки Русской Церкви, которую он и так кардинально реформировал – фактически «обезглавил». Поскольку до 1 марта 1700 года разница между двумя календарными системами составляла 10 дней, то этот первый в России январский Новый год по юлианскому календарю пришёлся на 11 января по григорианскому. В XX–XXI веках этот «Старый новый год» (кажется, только у нас есть праздник с таким «противоречивым» названием и смыслом) приходится на 14 января; в XXII веке будет приходиться уже на 15 января (Рождество – на 8 января), и т. д.

Литература

Болотов В. В. Лекции по истории Древней Церкви. Т. I. Введение в церковную историю. СПб., 1907; Климишин И. А. Календарь и хронология. М., 1985; Куликов С. Календарная шпаргалка для верующих и неверующих, любителей истории, журналистов и президентов. М., 1996; Рубан Ю. От Рождества до Сретения. Праздники рождественского цикла / Научный ред. проф. архим. Ианнуарий (Ивлиев). СПб.: Коло, 2015.