Толкования на Экклезиаст 4:2

Ст. 2-3 И ублажил я мертвых, которые давно умерли, более живых, которые живут доселе; а блаженнее их обоих тот, кто еще не существовал, кто не видал злых дел, какие делаются под солнцем

И похвалил я мёртвых, которые уже умерли, пред живыми, какие живут доселе. А лучше пред сими обоими тот, кто еще не родился, кто еще не видел дела злого, которое сотворено под солнцем. При виде бедствий, какие угнетают смертных в мире сем, я признал более счастливыми мёртвых, чем живых, по оному слову Иова об аде: «там успокоились утомленные телом вместе с теми, кои были связаны; они уже вне опасности, не слышат голоса приставника» (Иов. 3:17–18). А обоих этих, то есть живого и умершего, лучше тот, кто еще не родился. Ибо один еще терпит бедствия, а другой, как бы после кораблекрушения, остался ни с чем; тот же кто еще не родился, счастливее тем, что не испытал еще зол мира. Говорит это не в том смысле, что еще не родившийся существует прежде рождения и счастливее тем, что не обременён еще телом, а в том, что лучше вовсе не существовать и не иметь ощущения бытия, чем существовать или жить несчастно. И об Иуде Господь говорит, указывая на его будущие мучения: «лучше было не родиться человеку тому» (Мф. 26:24), – т. е., что лучше ему было вовсе не существовать, чем терпеть вечные мучения. Некоторые же это место понимают так: умершие лучше тех, кои живут, хотя они были прежде грешники, ибо живые находятся еще в борьбе и как бы заключены в темнице тела, а умершие уже вне опасности и перестали грешить. Так и Иоанн, более коего не было в рождённых женами, меньше того, кто самый меньший в царствии небесном, и кто, освободившись от бремени тела, не имеет нужды говорить с апостолом: «окаянен аз человек, кто мя избавит от тела смерти сея» (Рим. 7:24). А обоих их лучше тот, кто еще не родился и не видел зол, какими удручены люди в мире сем; ибо наши души прежде чем нисходят в эти тела, пребывают в горнем и до тех пор блаженны, пока пребывают в небесном Иерусалиме и в лике ангельском ¹⁾.

В предшествующих главах, доказывая суетность человеческой жизни, Екклезиаст исходил, главным образом, из общих оснований. Теперь он подтверждает свою мысль на частных фактах, делающих счастье человека неустойчивым, временным, случайным.

Ст. 1-3 И обратился я и увидел всякие угнетения, какие делаются под солнцем: и вот слезы угнетенных, а утешителя у них нет; и в руке угнетающих их - сила, а утешителя у них нет. И ублажил я мертвых, которые давно умерли, более живых, которые живут доселе; а блаженнее их обоих тот, кто еще не существовал, кто не видал злых дел, какие делаются под солнцем

Насилие, угнетение сильных и богатых над слабыми и бедными до такой степени проникли во все общество и заразили весь общественный строй, что нравственно чуткий и впечатлительный Екклезиаст почувствовал отвращение к жизни и счел мертвых более счастливыми, чем живых, и еще более счастливыми тех, кто никогда не существовал и не был свидетелем злых дел на земле. Екклезиаст, конечно, не возводит в принцип превосходство небытия над бытием, но, подавленный созерцанием нравственного зла, изливает лишь свои чувства глубокого негодования и отвращения, подобно Иову (Иов. 3:10–13) и Иеремии (Иер. 20:18). В другом месте, спокойно рассуждая, он говорит, напротив, что лучше псу живому, чем мертвому льву (Еккл. 9:4).