Толкования на Откровение Иоанна Богослова 16:8

Ст. 8-11: Четвертый Ангел вылил чашу свою на солнце: и дано было ему жечь людей огнем. И жег людей сильный зной; и они хулили имя Бога, имеющего власть над сими язвами, и не вразумились, чтобы воздать Ему славу. Пятый Ангел вылил чашу свою на престол зверя: и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки свои от страдания, и хулили Бога Небесного от страданий своих и язв своих; и не раскаялись в делах своих.

Первое, что обращает на себя внимание при казнях этих двух – четвертой и пятой – чаш, это – богохульство поражаемых в царстве антихриста подданных его, вместо исправления и покаяния с их стороны. Хулы эти против Небесного Бога тем более возмутительны и неразумны – до степени поражающей нелепости и глупости, что мы знаем, что ведь религией их в те дни будет богопочитание самого антихриста и – отвержение Бога. Как же, в самом деле, могут они направлять ропот свой к Тому, Кого признавать они сами отказались! Но кто не знает, что именно в религиозной сфере постоянно наблюдаются и повторяются подобные нарушения логики и простого человеческого смысла. Ибо уже и в наши дни сплошь и рядом видишь человека неверующего, порой – якобы во имя «науки», а в то же время суеверного, как безграмотная торговка, как темный язычник. Чудес веры – ясных и научно объяснимых – эти люди не признают, прямо издеваются над ними, как будут издеваться и в антихристово время, а веры в бессмыслицы, вроде просыпания соли или встречи с попом, в счастливые и несчастливые дни и числа – всего этого и подобного вздора такие «просвещенные» люди XX века не стыдятся. Так и в те дни антихристова царства: почитать Бога, тем более служить Ему люди откажутся, одни совсем охотно, другие по большему или меньшему принуждению от антихриста и лжепророка; а вот роптать против Него, кощунствовать и хулить Его будут усердно, неистово и злобно, а часто и вызывающе, и несомненно, антихрист сам, и в особенности его лжепророк, первые будут показывать пример в этом.

Таким образом, вслед за поражением, во второй и третьей казни, земного шара, в четвертой – поражается и самый свет солнечный, так что из благодетельного, согревающего и оживляющего оно станет нестерпимо-жгучим и палящим. Этот сильный зной солнечный будет тяжел и для людей, и для всей – и одушевленной, и растительной – природы. Явление это будет тем поразительнее и в то же время для людей этой последней поры тем более тяжким, что ведь в эти же антихристовы времена, как мы уже знаем, поражены будут светила небесные, включая солнце, на одну треть: очевидно, расстройство будет и в окружающем Землю небесном мире, глубокое и разностороннее, и все будет направляться к ухудшению условий жизни прогневавшего Бога человечества на земле. Карающая Десница Господня будет все более и более явной, при всех отрицаниях Его антихристовым миром. Сказываться будет для тогдашних людей и то, что именно Ему принадлежит власть над всеми сими язвами, но, как мы уже оттеняли, это даст повод только к большему богохульству и как бы словесному бунтарству против Него.

Стих 10: «Пятая чаша гнева Божия выливается на самый престол зверя. Зверь – это антихрист; престол его – сфера его власти, его подданные, составляющие его царство. Сделалось мрачным именно его царство. Сила казни не столько во тьме, сколько в том впечатлении, которое она производит; это впечатление страшной физической боли, которая вызывает даже скрежет зубов. Эту казнь нужно рассматривать как естественное следствие предыдущей казни. Страшный жар солнца, о котором говорилось в четвертой казни, вследствие раскаленности воздуха и уничтожения растительности и вследствие массы испарений, необходимо должен был произвести мрачное и грозное состояние атмосферы». Кроме этого и вследствие этого, «царство антихриста сделается мрачным и в том смысле, что у людей возникнет такое состояние духа, которое у нас и называется мрачным, – настроение злобы и отчаяния» (Орлов). На эту остроту, но и бессилие такой богохульной человеческой злобы и на неутолимость безысходного отчаяния и тоски указывает отмечаемый здесь яркий и характерный апокалиптический образ их страданий: Они кусали языки свои от страдания. Значит же, как говорят, – невтерпеж станет людям тогда жить! Тем более поразительны упорство и нераскаянность их, с вечным самооправданием человеческой гордости, обостренным голосом все того же, ослепляющего духовные очи, саможалеющего эгоизма и прямое злобное отвержение более всего необходимого и тогда для людей животворного христианского смирения.