Глава 3
Еккл.3:1. Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
Всему есть время и время всякой вещи под небом. Выше Соломон учил о непрочности и шаткости условий жизни человеческой: теперь он хочет показать то, что все в мире одно другому противоречит и ничто не пребывает постоянно, – ничто конечно из существующего под солнцем и в пределах времени, ибо прочие духовные существа не обнимаются пределами ни видимого неба, ни времени.
Еккл.3:2. время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;
Время рождаться, и время умирать, время насаждать, и время вырывать насажденное. Нет сомнения, что и рождение и смерть людей известны и предопределены Богом, и что рождать есть тоже, что и насаждать, умирать тоже, что вырывать насажденное. Но, так как у Исаии мы читаем: «от страха Твоего, Господи, мы зачали и болели и родили», то нужно сказать что у мужа совершенного плод этот, который родился от страха, умирает, когда он начнёт любить Бога. Ибо «совершенна любы, вон изгоняет страх» (1Ин.4:18). Все, что здесь написано о различии времён до того места, где говорится: «время брани, и время мира», Евреи понимают в отношении к Израилю. Так как нет надобности представлять, как они толкуют и понимают каждый стих в частности, то я только кратко изложу их толкование, более пространное размышление об этом предоставляя самому читателю. Было время рождать и насаждать Израиля, и время смерти его и отведения в рабство; время умерщвления Евреев в Египте, и время освобождения из Египта; время разрушения храма при Навуходоносоре, и время построения при Дарии; время плача о разрушении города, и время радости и ликования при Зоровавеле, Ездре и Неемии; время рассеяния Израиля, и время собирания во едино, время как бы облечения Богом народа Иудейского препоясанием и перевязью (читай о препоясании у Иер.13:1 и сл.), и время отведения его в плен Вавилонский и гниения его там за Евфратом. Время находить Евреев и сберегать, и время терять и бросать. Время раздирать Израиля, и время снова сшивать; время молчать пророкам – ныне под владычеством Римлян, – и время говорить им, – тогда, когда и в земле вражеской они не лишались утешения и глаголания Божия. Время любви, которою Бог прежде возлюбил их при отцах, и время ненависти, так как они подняли руку на Христа. Время брани, когда они не приносили покаяния, и время мира в будущем, когда по вступлении полноты язычников, весь Израиль спасется.
Еккл.3:3. время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
Время убивать, и время врачевать. Время убивать и время врачевать, как говорит: «Я убью и Я оживлю» (Втор.32:39). Врачует призывая к покаянию; убивает в смысле сказанного: «воутрия избивах вся грешныя земли» (Пс.100:8).
«Время разрушать, и время строить». Можем созидать доброе не иначе, как сначала разрушив злое. Поэтому Иеремии было дано слово от Бога так, чтобы он прежде искоренял, и разорял и расточал, а потом созидал и насаждал (Иер.1).
Еккл.3:4. время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;
Время плакать, и время смеяться. Теперь время плакать, а в будущем – смеяться; ибо «блажены плачущие, потому что они возсмеются» (Лк.6:21).
«Время сетовать, и время плясать». Поэтому в Евангелии упрекаются те, коим Господь говорит: «пискахом вам и не плясасте: рыдахом вам и не плакасте» (Лк.7:32). Нужно плакать теперь, чтобы после иметь возможность плясать в том ликовании, в каком Давид плясал пред Ковчегом Завета, и не угодив этим дочери Саула, более угодил Богу (2Цар.6:14–16).
Еккл.3:5. время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
Время разбрасывать камни, и время собирать камни. Удивляюсь, каким образом относительно этого места человек ученый высказал вещь смешную, говоря, что здесь речь идёт о разрушении и постройке домов Соломона, что люди то разрушают, то строят; одни собирают камни для постройки здания, а другие разрушают построенное, по оному изречению Горация:
Разрушает, строить, квадратное круглым сменяет,
Волнуется сильно, и жизни порядком он всем недоволен.
(Epist. lib. II, ер. 1).
Справедливо ли, или напрасно он высказал это мнение, предоставляю судить читателю. А мы будем следовать способу нашего прежнего толкования, полагая, что время разбрасывать и собирать камни следует понимать применительно к сказанному: «может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму» (Мф.3:9), – что было время рассеяния народа языческого, и время нового собирания его в церковь. В одной книге я читал (применительно, впрочем, к Семидесяти Толковникам, поставившим: «время бросать камни и время собирать»), что в словах этих заключается тот смысл, что суровость закона ветхого смягчена благодатью Евангелия: ибо строгий, немилосердный и беспощадный Закон убивает грешника, а благодать Евангелия милует его и призывает к покаянию, и что слова: «время бросать камни или собирать» означают то, что камни бросаются в Законе, а собираются в Евангелии. Так ли это или нет, пусть за то отвечает автор.
«Время обнимать, и время удаляться от объятий». Сообразно с толкованием буквальным, смысл ясен, когда и апостол согласно с этим говорит: «не лишайте себе друг друга, точию по согласию до времени, да пребываете в молитве» (1Кор.7:5), – что нужно и заботиться о детях, и воздерживаться. Или же, – что было время обнимать, когда имело силу определение, «раститеся и множитеся и наполните землю» (Быт.1:28), и что время удаляться от объятий, когда затем последовало иное определение: «время прекращено есть прочее, да имущии жены якоже неимущии будут» (1Кор.7:29). А если мы захотим взойти к более высокому, то увидим, что мудрость обнимает возлюбленных своих; ибо говорит: «почти ю, да тя объимет» (Прит.4:8), и в лоне и недрах своих будет держать тебя в самых крепких объятиях. Далее, так как дух человеческий не может постоянно стремиться к горнему и помышлять о божественном и высшем, и не может непрестанно пребывать в созерцании предметов небесных, а по временам должен уступать потребностям тела: то посему время обнимать мудрость и крепко держать ее, и время давать послабление уму от созерцания и объятий мудрости, чтобы служить попечению о теле и о том, в чем, без греха, нуждается жизнь наша.
Еккл.3:6. время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;
Время искать и время терять. Время сберегать и время бросать. В различных выражениях и теперь выражает туже мысль, что выше и ниже в словах: «время разрушать и время строить; время раздирать и время сшивать». Ибо как разрушается синагога, чтобы созидалась Церковь, и происходит отделение от Закона, чтобы сшивались Евангелия, что исполнил каждый из евангелистов, сшивая из закона и пророков свидетельства о пришествии Господнем: так было время и искать, и сберегать Израиля, и время бросать и терять его. Или: время искать народ из язычников, и время терять народ Иудейский; время сберегать верующих из язычников, и время отвергать неверующих из Израиля.
Еккл.3:7. время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;
Время молчать и время говорить. Думаю, что Пифагорейцы, у которых дисциплина требует в продолжении пяти лет молчать, а потом уже получившим образование дозволяет говорить, отсюда заимствовали правило свое. Научимся же и мы сначала не говорить, чтобы только впоследствии открывать уста свои для слова. Будем известное время молчать и внимать словам учителя. Пусть нам кажется справедливым только то, чему нас учат, чтобы делаться из учеников учителями после долгого молчания. А теперь, в наше недоброе время, клонящееся постоянно к еще большему упадку, мы учим в церквах тому чего не знаем, и если мишурою слов или навождением диавола, покровителя заблуждений, вызовем рукоплескание толпы: то, вопреки собственному сознанию, думаем, что мы знаем то, в чем мы могли убедить других. Ни одному искусству мы не выучиваемся без учителя; одно это искусство так дешево и легко, что не требует учителя!
Еккл.3:8. время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.
Время любить и время ненавидеть. Время любить, после Бога, детей, жену, родственников, и время ненавидеть их в подвиг мученичества, когда, за исповедание Христа, их враждебное расположение вызывает их жестокость против нас. Или: время любить Закон и то, что было предписано Законом, – обрезание, жертвы, субботу, новомесячия, и время ненавидеть это, когда наступила благодать Евангелия. Можно сказать и то, что так как ныне видим «зерцалом в гадании» (1Кор.13:12): то время любить настоящее; а в будущем наступит время, когда, видя лицом к лицу и преуспевая на лучшее, мы станем ненавидеть и презирать то, что любили.
«Время брани и время мира». Пока мы в настоящем веке, время брани; а когда переселимся из сего века, настанет время мира. Ибо в мире место Божие, и град наш Иерусалим получил имя свое от мира (Пс.75:3). Итак, теперь пусть никто не считает себя безопасным: во время брани нужно быть препоясанным и носить оружие, чтобы после победы некогда успокоиться в мире.
Еккл.3:9–11. Что пользы работающему от того, над чем он трудится? Видел я эту заботу, которую дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в том. Всё соделал Он прекрасным в свое время, и вложил мир в сердце их, хотя человек не может постигнуть дел, которые Бог делает, от начала до конца.
Какая польза делающему от того, над чем он трудится? Я видел это занятие, которое дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нём. Все он сделал добрым во время свое и притом дал мир в сердца их, хотя не постигнет человек дела, которое сотворил Бог, от начала до конца. Не безъизвестно мне, что говорили многие относительно этого места, именно, что Бог в настоящем веке и проповедникам ложных учении попустил это занятие для того, чтобы не цепенел в праздности ум человеческий; что это есть благо, которое сделал Бог во время свое, хотя тем не менее они не могут обнимать природу и знание вещей. А Еврей, который учил меня Писанию, объяснял это место так. Когда все в свое время разрушается, и есть время разрушать и созидать, плакать и смеяться, молчать и говорить, и прочее, что сказано о времени: то зачем мы напрасно трудимся и хлопочем и считаем вечными труды этой краткой жизни? зачем, по Евангелию, не довольствуемся злобою дня и не отлагаем помышления о завтрашнем? Ибо, что мы можем иметь в этом веке от усиленных трудов, когда людям от Бога дано только то, чтобы, стремясь тот к одному, а этот к другому, каждый имел чему бы учиться или в чем упражняться? Потому что все, что сделал Бог, есть добро, но добро во время свое. Бодрствовать или спать есть добро; однако не есть добро постоянно бодрствовать или постоянно спать, так как все есть добро попеременно, сообразно с распределением Божиим, тогда, когда то или другое нужно. Бог дал и мир для обитания людям, чтобы они пользовались переменами времён, но не спрашивали о причинах вещей природы, как все сотворено, почему от начала мира и до конца его Бог определил тому или другому рости, быть, изменяться.
Еккл.3:12–13. Познал я, что нет для них ничего лучшего, как веселиться и делать доброе в жизни своей. И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это – дар Божий.
Познал я, что нет блага, как только радоваться и делать добро в жизни своей. И притом всякий человек, который ест и пьет и оказывает добро во всем труде своём, от дара Божия есть. Человек поставлен поселенцем и пришельцем мира для того, чтобы он пользовался кратким временем жизни своей, и оставив надежду на слишком долгую жизнь, смотрел на все, что есть у него, как бы имеющий отправиться в другое место; чтобы в жизни своей он делал добра столько, сколько может и не мучился напрасно заботами из-за собирания богатства; чтобы он не думал, что от труда своего он может приобрести себе что-нибудь больше, кроме пищи и пития, а был убеждён, что только то одно есть дар Божий, если что-нибудь из имения своего он употребит на добрые дела. Этим мы побуждаемся не к роскоши и наслаждениям, и не к отчаянию, как думают некоторые, по сказанному у Исайи: «да ямы и пием, утре бо умрем» (Ис.22:13), подобно животным, но к тому, чтобы, по апостолу, имея пищу и одежду, мы были довольны этим (1Тим.6:8) и все, что можем иметь сверх сего, употребляли на пропитание нищих и на раздаяние бедным. Далее, так как тело Господа есть истинное брашно и кровь Его есть истинное питие: то, по толкованию таинственному, в настоящем веке мы имеем только то единственное благо, если питаемся плотью Его и пием кровь Его, не только в таинстве (Евхаристии), но и в чтении Писаний. Ибо истинное брашно и питие, которое приемлется из слова Божия, есть знание Писаний. И да не подумает кто-либо, что оное предсказанное Валаамом: «не будет труда во Иакове, ниже узрится болезнь во Израили» (Чис.23:21) противоречит сказанному, что это дар Божии, если кто ест и пьёт и показывает добро во всем труде своём. Ибо многи скорби праведных. И на эти скорби жалуется апостол, говоря, что он изнемогал в труде и скорби (2Кор.2). Но, когда в будущем Господь избавит нас от этих скорбей, то «не будет труда во Иакове, ниже узрится болезнь во Израили». И подобно тому, как читаем: «блажени плачущии ныне, яко возсмеетеся» (Лк.6:21), и как в этом смехе нашем исполнятся пророчественные слова Иова: «уста правдивых исполнятся радости» (Иов.8:21): так теперь трудом своим мы пользуемся для добрых дел, тяготимся и стесняемся им, чтобы успокоиться от труда впоследствии.
Еккл.3:14. Познал я, что всё, что делает Бог, пребывает вовек: к тому нечего прибавлять и от того нечего убавить, – и Бог делает так, чтобы благоговели пред лицем Его.
Познал я, что все, что сотворил Бог, то будет вечно, к тому не может быть прибавлено и от того не может быть убавлено: и Бог сотворил, чтобы боялись от лица Его. Нет ничего в мире, что было бы новое. Движение солнца и перемены луны и земли, увядание или развитие деревьев получили начало и определены с началом самого мира. И Бог все устроил в известном порядка и определил стихиям мира служить для потребностей человеческих, для того, чтобы люди, видя это, уразумевали, что есть Промысл и страшились от лица Божия, из равномерности движения, порядка и постоянства вещей уразумевая Творца. «Невидимая бо Его, от создания мира твореньми помышляема, видима суть, и присносущная сила Его и божество» (Рим.1:20). Если мы захотим, отделив предшествующую мысль, читать как бы с начала нового отдела: «И Бог сотворил чтобы боялись от лица Его», то смысл такой: Бог все сотворил, чтобы люди боялись изменять в другую сторону то, что Он однажды распределил. И прекрасно определил мысль, сказав, чтобы боялись от лица Его, ибо «лице Господне на творящия злая» (Пс.33:17)
Еккл.3:15. Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было, – и Бог воззовет прошедшее.
Что есть бывшее? То самое, что есть и что будет, уже было: и Бог взыщет того, кто терпит преследование. Все, что видим, прошедшее ли, или настоящее, или будущее, то же самое и было, и есть, и будет. Солнце, которое ныне восходит, восходило и прежде нашего появления в мире, и будет восходить после нашей смерти. Мы указали на солнце, чтобы из этого видеть, что и прочее есть тоже, что было. Но, хотя все это, по-видимому, по закону смерти прекращается, однакоже не погибает, потому что возникает оживая снова, и ничто не погибает навсегда, но возрождается и оживает как бы с некоторым приращением. Эта именно мысль выражается в словах: «и Бог взыщет того, кто терпит преследование», что по-гречески переведено лучше: χαί 6 θεός ζητη᾿σει τον δίωκόμενον, – «Бог взыщет гонимого», то есть то, что прошло, что изгнано, что перестало существовать. А если это говорится о всем существующем в мире, то относительно человека нет никакого сомнения, что по смерти он возрождается. А если кому угодно читать как бы отдельною мыслью: «и Бог взыщет того, кто терпит преследование», тот может пользоваться этим свидетельством в отношении к преследованию со стороны язычников, для утешения того, кто пребывает в подвиге мученичества. И поскольку, по апостолу, во веке сем все, желающие жить благочестиво, терпят гонение: то пусть они имеют утешение, что Бог взыскует терпящего гонение, как взыскует кровь убитого, что Он пришёл взыскать погибшее и заблудшую овцу на раменах Своих принёс к стаду.
Еккл.3:16–17. Еще видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда. И сказал я в сердце своем: «праведного и нечестивого будет судить Бог; потому что время для всякой вещи и суд над всяким делом там».
И еще видел я под солнцем место суда: там беззаконие; и место правды: там неправда. Сказал я в сердца своём: праведного и нечестивого будет судить Бог: ибо время всякой воле над всяким делом там. Смысл очевиден; но он закрывается туманным переводом. Искал, говорить, я под солнцем этим правды и суда, и увидел, что даже между судейскими скамьями не правда имеет силу, а подарки. Или иначе: я думал, что в настоящем веке есть сколько-нибудь правосудие, и что ныне как добрый получает возмездие за свою заслугу, так и нечестивый наказывается за свое преступление; но я нашёл противное тому, как думал. Ибо я увидел, что и праведный здесь терпит много бедствий, и нечестивый в славе за свое преступление. Но, потом, размыслив в сердце своём и снова обдумав это, я понял, что теперь Бог не судит по частям и каждого порознь, но отлагает суд на будущее время, чтобы там все вместе были судимы и восприяли по воле и делам своим. Эта именно мысль выражается в словах: «и всякой воле над всяким делом там», то есть: на суде, когда Господь начнёт судить, тогда будет правда, а теперь в мире господствует неправда. Подобное сему читаем и в Премудрости, надписанной именем сына Сирахова: «не говори, чтo это или что то: ибо все взыщется во время свое».
Еккл.3:18–21. Сказал я в сердце своем о сынах человеческих, чтобы испытал их Бог, и чтобы они видели, что они сами по себе животные; потому что участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что всё – суета! Все идет в одно место: все произошло из праха и все возвратится в прах. Кто знает: дух сынов человеческих восходит ли вверх, и дух животных сходит ли вниз, в землю?
Сказал я в сердце своём о даре слова сынов человеческих, что (этим) отличает их Бог; но чтобы показать, что они суть скоты сами в себе, участь сынов человеческих и участь скота – участь одна им. Как смерть того, так и смерть этого, и дух один у всех, и больше у человека нет ничего сравнительно со скотом, ибо все суета. Все идёт в одно место, все сотворено из земли, и все возвратится в землю. И кто знает, дух сынов человеческих, восходит ли он горе, и дух скота, нисходит ли он вниз, в землю? Не нужно удивляться, что в настоящей жизни нет никакого различия между праведным и нечестивым, что добродетели не имеют никакого значения, что все вращается в положении непрочном, когда, по ничтожеству тела, даже нет, по-видимому, никакого различия между скотами и человеком, когда одинаковы условия их рождения и одинакова участь – смерти, когда мы подобно появляемся на свет и одинаково разлагаемся в прах. Если же представляется то различие, что дух человека восходит на небо, а дух скота нисходит в землю: то из какого верного авторитета мы дознали это? Кто может знать, истинно или ложно то, что служит предметом надежды? Но Екклезиаст говорит это не потому, чтобы он думал, что душа погибает вместе с телом, или, что животным и человеку готовится одно место, а потому, что до пришествия Христова все одинаково отводилось в ад. Посему и Иаков говорит, что он сойдёт в ад (Быт.37 и Быт.44), и Иов сетует, что праведные и нечестивые находятся в аде (Иов.7 и Иов.17); но Евангелие свидетельствует, что положена великая пропасть пред адом, и что Авраам находится с Лазарем, а богатый в муках. И поистине, прежде чем Христос не устранил оного пламенного обращающегося оружия и огненного меча и не отверз с разбойником дверей рая, – небесное было заключено, и над духом скота и человека тяготело одинаковое ничтожество; и хотя по-видимому одно уничтожалось, а другое оставалось, однако немного было различия погибнуть ли вместе с телом, или быть заключённым во мраке ада.
Перейдём к частностям и кратко рассмотрим каждую мысль в отдельности по порядку. «Сказал я в сердце своём о даре слова сынов человеческих, что избрал их Бог». Бог определил, говорит, одно только то различие между людьми и скотами, что мы говорим, а они безсловесны, что мы выражаем волю свою словом, а они скованы молчанием. И поскольку только словом мы отличаемся от животных, то нам показывается однако же, что по бренности плоти мы – животные. Как умирают скоты, так умирает и человек, одно у всех дыхание и воздух, которым питаемся. Это именно говорится в словах: «и дух один у всех, и больше у человека нет ничего сравнительно со скотом». Но, чтобы мы не думали, что это говорится и о душе, присовокупил: «все сотворено из земли, и возвратится в землю»; а из земли сотворено только тело, и именно о теле говорится: «земля ecи и в землю отъидеши» (Быт.3:19). А слова: «кто знает дух сынов человеческих, восходит ли он горе, и дух скота, нисходит ли он в землю», – представляются богохульными; но он не утверждает здесь, что между скотами и человеком нет никакого различия по достоинству души, а присоединив слово «кто», хочет показать трудность предмета. Ибо местоимение «кто» в святых Писаниях всегда принимается в смысле не невозможности, а трудности, как, например: «род же его кто исповесть» (Ис.53:8), и в Псалме четырнадцатом: «Господи кто обитает в жилищи Твоем», «и в горе святой Твоей» (Пс.14:1) и далее, а также у Иеремии (хотя в еврейском стоит иначе): «и человек есть, и кто познает его» (Иер.17:9). Итак, между людьми и животными есть одно различие, – то, что дух человека восходит на небо, а дух скота нисходит в землю и разлагается вместе с телом; и Екклезиаст, как некий муж церковный и просвещённый небесным учением, есть неложный проповедник этой истины, хотя как бы сомнительной. Это, впрочем, по толкованию буквальному.
А для разумения духовного служит следующее. Говорится: «человеки и скоты спасеши, Господи» (Пс.35:7) и в другом месте: «как скот я пред Тобою, и я всегда с Тобою» (Пс.72:22). У всех пророков говорится, что в Иерусалиме спасутся и люди и скоты, и что земля обетования наполнена скотом и стадами животных – Кто знает: святой, достойный имени человека, восходит ли на небо, а грешник, который называется скотом, нисходит ли в землю? Ибо, при непрочном и скользком положении жизни сей, может случаться, что и праведник падает и грешник восстаёт, и иногда бывает, что более разумный и просвещённый в Писании человек живёт нерачительно и недостойно своего знания и низводится во ад, а кто-либо более простой и необразованный, которого можно назвать скотом по сравнению с человеком, живёт лучше, увенчивается мученичеством и делается жителем рая.
Еккл.3:22. Итак увидел я, что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими: потому что это – доля его; ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него?
И увидел я, что нет блага, кроме того, если радуется человек в труде своём, ибо это доля его. Ибо кто приведёт его, чтобы он видел то, что будет после него? Вместо поставленного нами: «чтобы видел то, что будет после него», Симмах перевёл яснее: чтобы «видел то, что будет после этого». Итак, нет ничего доброго в жизни сей кроме того, что человек радуется в труде своём, творя милостыню и уготовляя себе будущие сокровища в царствии небесном. Эту одну имеем мы долю, которую не может отнять ни вор, ни разбойник, ни тиран, и которая последует за нами и по смерти. Ибо, по окончании жизни сей, мы не можем снова пользоваться нашими трудами, или знать, что будет, в мире после. Иначе: смущённый прежним заблуждением, тем, что полагал, что между людьми и животными нет никакого различия, я превратным направлением ума был приведён к той мысли, что нет никакого блага, кроме наслаждения удовольствиями настоящей жизни, потому-де, что как скоро однажды поразила нас смерть, то мы не можем уже наслаждаться тем, от чего мы отходили неудовлетворенными. Слова: «ибо кто приведёт его, чтобы он видел, что будет после него», другие объясняют так: лучше человеку наслаждаться трудами своими, потому что только одно это употребление он может сделать из своих приобретений, а когда придёт смерть, он не знает, кто будет его наследником, достойный ли или недостойный будет пользоваться его имением.