Священномученик Иоа́нн Бояршинов, пресвитер

Краткое житие священномученика Иоанна Бояршинова

Священномученик Иоанн Бояршинов был священником церкви села Сепычи Оханского уезда Пермской губернии. 4 сентября 1918 года он был расстрелян. Поводом для убийства послужил колокольный звон, которым батюшка созывал прихожан на церковную службу. Видимо, нечистая совесть новой безбожной власти не могла потерпеть содержащегося в звуках колокола укора и призыва к покаянию. На юбилейном архиерейском соборе Русской Православной Церкви в 2000 году отец Иоанн Бояршинов был причислен к лику святых.

Источник: pstgu.ru

Полное житие священномученика Иоанна Бояршинова

Родился в 1858 году в семье ремесленника. После окончания Очерского начального училища служил псаломщиком в Петро-Павловской церкви Павловского завода Оханского уезда. Был сотрудником миссионерского отдела города Оханска.

27 октября 1900 года епископом Пермским и Соликамским Петром (Лосевым) рукоположен в сан диакона к Успенской церкви села Путино того же уезда^[1]. Был законоучителем в Путинском народном училище.

9 сентября 1902 года рукоположен в сан священника к Михайло-Архангельской единоверческой церкви села Ситникова Оханского уезда, назначен заведующим и законоучителем местной церковноприходской школы.

В 1904 году вновь переведен в Успенскую церковь села Путино^[2], назначен заведующим Кизеловской церковно-приходской школой и законоучителем Путинского земского училища.

4 апреля 1912 года назначен в Никольскую церковь села Купросское Соликамского уезда Пермской губернии^[3]. За обращение раскольников в Православие награжден набедренником.

3 мая 1918 года был переведен в Сретенскую церковь села Сепыч Оханского уезда.

Село Сепыч – одно из древнейших поселений староверов в Верхнекамье. Оно стало заселяться в конце ХVII века ссыльными стрельцами, оказавшимися здесь после восстания 1698 года и построившими первые старообрядческие скиты по рекам Сепычу, Сабанце, Лысьве и Очеру. Жили раскольники «аки монастырями многолюдными, человек по сто, сами постригались в монахи, молились утром и вечером, в праздники совершали службы, в Великий пост клали много земных поклонов по лестовке, и пели псалтырь по иноческому чину»^[4]. Туда же бежали люди высших сословий. Со временем село Сепыч стало центром уральского старообрядчества.

Но уже в 1830-х годах в селе была выстроена православная Сретенская церковь, и к середине ХIХ века более половины населения села Сепыч вернулось в православие. Однако отличавшиеся религиозным фанатизмом сепычевцы-старообрядцы сторонились православного населения, храня и передавая из рода в род ветхую старину.

В селе Сепыч были большие земельные наделы, крестьяне выращивали много скота, процветали хуторские и частные хозяйства. Среди северозападных волостей, уступавших в доходности хозяйств богатому югу Оханского уезда, оно являлось исключением. В селе проживало немало купцов и предпринимателей, преимущественно по обработке кожевенного сырья.

Живущее традиционным бытом крестьянское население не приняло революционных событий 1917 года, и до начала лета 1918 года в селе сохранялась выборная земская власть. Бесчинства продотрядов и комбедов, пытавшихся изменить привычный жизненный уклад, не могли не вызвать ответных действий со стороны сепычевцев. Такого отношения к Советам придерживалась большая часть крестьянства Оханского уезда. Так, в селе Буб, расположенном недалеко от Сепычей, в июне 1918 года на волостном собрании было заявлено: «Нужно нам выбрать совет, этих коммунистов не допускать… Нам не нужно антихристов, нужно православных людей».

Еще в начале июня 1918 года у Сепычевского волсовета произошел конфликт с Красно-Верещагинским советом, в который входили исключительно большевики.

На заседании Сепычевского волисполкома было принято постановление, в котором говорилось о непризнании власти Верещагинского совета и недопустимости в дальнейшем пребывания верещагинских красногвардейцев на территории Сепычевской волости. В этом постановлении, в частности, было записано: «А если подобные явления повторятся, то население не остановится ни перед какими мерами в оказании им сопротивления».

Таким образом, перед нами открывается следующее видение сепычевских событий в июне – августе 1918 года.

1 июня в село Сепыч прибыл отряд Красной гвардии с целью установления коммунистического порядка. Однако своими действиями отряд терроризировал население Сепычевской волости: производились незаконные реквизиции, жителей избивали, вели беспорядочную стрельбу. Бесчинства коммунистов не могли не вызвать ответных действий со стороны возмущенных крестьян.

Тем временем, к августу 1918 года к реке Каме на ее протяжении от Казани до Осы подошли белые войска и 6 августа под ударами Чехословацкого корпуса и Народной армии пала Казань. Возникла угроза вытеснения красноармейцев с занятых позиций, и большевики были вынуждены прибегнуть к широкой мобилизации. Первыми против мобилизации в Красную армию восстали рабочие Ижевского и Воткинского заводов. 7 августа вспыхнул крупный мятеж: мобилизованные рабочие отказывались идти на фронт. Ижевско-Воткинское восстание было широко поддержано и крестьянством Прикамья, доведенным до отчаянного положения продовольственной политикой большевистского правительства^[5].

15 августа 1918 года о мобилизации в Красную армию было объявлено в Пермской губернии. Это стало последней каплей, переполнившей народное терпение. Неожиданно для большевиков в целом ряде волостей Оханского уезда прошли митинги, начались мятежи мобилизованных. В селе Сепыч призвание крестьян в Красную армию также послужило толчком к началу восстания. Сами сепычевцы так впоследствии описывали происходящее в селе:

«Уже с начала лета минувшего года у местных крестьян вызревала ненависть против красной армии, которая у нас образовалась из незажиточных, мало сознательных крестьян, превративших [часть] волости в коммуну. Люди, знающие Бога и совесть и видящие зло законопреступников, в связи с грозившей им со стороны Советов мобилизацией и не хотевшие выдать своих детей в ряды красной армии, составили тайную организацию с целью разоружить местную красную армию»^[6].

17 августа, стоявший в Сепыче отряд Красной гвардии под командованием Тунева ушел в село Кулига Вятской губернии. Воспользовавшись моментом сепычевцы в тот же день сошлись на собрание. Православные и старообрядцы, забыв прежнюю вражду, нередко доходившую до драк, объединилось в борьбе за возврат старых порядков. Селяне избрали руководителей восстания^[7], затем объявили о создании отдельного полка Народной армии для защиты села и о мобилизации в него мужского населения^[8]. На окраине Сепыча сразу же выставили заставы, а в сторону Кулиги навстречу красноармейцам отряда Тунева выслали один из своих отрядов с целью не пропустить их к селу. Отряд повстанцев поспешил разоружить оставшихся в Сепыче красногвардейцев. Селяне учинили над большевиками расправу, многих из них согнали в амбар.

Возвращавшийся в село отряд Тунева, уступая сепычанам в превосходстве силы, с боем отступил и отказался от активных действий против повстанцев. Это позволило восстанию беспрепятственно расширяться дальше.

К 19 августа сепычевцев поддержали Бубинская, Серафимовская, Екатерининская, Кулижская, Новопутинская, Токаринская, Денисовская, Вознесенская и Балезинская волости. В них были организованы отряды примерно по 100 человек, которые стягивались к Сепычу^[9]. «Благодаря подготовке восстания, – писала газета «Свободная Пермь», – крестьяне стали сбегаться со всей волости. Были приглашены в помощь и соседние волости, крестьяне которых, узнав о том, что у нас происходит, сбежались к нам на помощь из своих деревень»^[10].

После взятия власти первыми постановлениями повстанцев, как правило, были отмена мобилизации в Красную армию и продразверстки. В Сепыч из разбитой кооперативной лавки бесплатно выдавались некоторые товары. Для помощи беднейшим семьям, помимо денег, была организована и выдача хлеба в количестве от 1 до 10 пудов на семью.

Тем временем под влиянием восстания в Ижевске и Воткинске восстали крестьяне многих населенных пунктов Сарапульского, Глазовского и Малмыжского уездов. Продвигаясь в тыл большевиков, передовые ижевско-воткинские отряды восставших рабочих уже находились в 50 верстах от железнодорожной линии Глазов – Верещагино, где действовали разъезды сепычевских повстанцев. В случае дальнейшего продвижения и соединения восставших ижевцев и сепычевцев вся пермская группировка Красной армии оказалась бы отрезанной от центра страны.

Осознав опасность народного восстания, большевики стянули для его подавления свои последние резервы – отряды рабочих Очера, Павловска, Мотовилихи и даже интернациональную роту финнов из Перми. Продвигаясь к Сепычу, красногвардейские отряды охватывали его полукольцом.

21 августа в 4 часа утра отряд коммунистов «северных» волостей попробовал с ходу взять Сепыч.

«На третий день на рассвете, – сообщала «Свободная Пермь», – коммунисты сделали вооруженный налет силой около 100 всадников, при поддержке некоторого количества пехоты. Они попытались ворваться в село, но успеха не имели. Мы встретили их ружейным огнем с трех сторон. Бой длился до 10 часов утра, после чего они отступили, оставив на поле битвы убитых и раненых, потерпев громадные потери»^[11].

На протяжении всего дня 21 августа к Сепычу подтягивались отряды Красной гвардии, с обеих сторон велась позиционная перестрелка.

Штаб и наблюдательный пост Сепычевского полка Народной армии расположился в здании православной Сретенской церкви, с колокольни которой во время боя ударом колокола подавались условные сигналы.

Такая тактика не могла укрыться от глаз большевиков. Член Пермской Губернской Чрезкомиссии Воробцов позднее писал в своем докладе:

«Один характерный случай, который нельзя не отметить, как священник Сепычевской церкви звонил в колокола во время боя. Звон этот означал: два раза отступать, а три раза наступать, то есть церковь, в которой он так много проповедывал, сделал наблюдательным пунктом для сигнализации»^[12].

Рано утром 22 августа к Сепычу с юга подошли отряды красноармейцев и артиллерия из Перми, Оханска и со станции Верещагино. Еще вечером 21 августа в рядах повстанцев стало заметно некоторое брожение, высказывались пожелания о прекращении восстания. К тому же участники восстания испытывали острую потребность в оружии – половину вооружения составляли лишь колющие и режущие предметы: железные пики, ломы и кистеня^[13].

Агитаторами против продолжения мятежа было написано письмо к жителям села и окрестных деревень, в котором говорилось: «Мы, граждане, насильно согнанные, воевать против советской власти не хотим. Мы сложим оружие и разойдемся по домам»^[14].

Таким образом, удалось сагитировать роту колебавшихся повстанцев в деревне Федосеевке, и в ночь на 22 августа они двинулись к сельскому амбару, в котором находилось до 100 человек пленных красноармейцев. Освободив и вооружив арестантов, объединенная толпа двинулась к штабу. Многие руководители мятежа были обезоружены и задержаны. Оказавшись в полном окружении и практически без руководства, а также узнав о подходе Оханского отряда, вооруженного артиллерией и пулеметами, повстанцы, бросая оружие, стали расходиться по домам^[15].

Днем 22 августа отряды красноармейцев без сопротивления вступили в Сепыч.

25 августа из Перми приехал отряд Губчека со следственной комиссией, которой было проведено расследование по факту антисоветского восстания.

Тот же Воробцов докладывал большевистскому руководству:

«Когда нами был занят Сепыч, то мною произведен был арест зачинщиков и участников контр-революционного выступления, для производства следствия был вызван из Перми следователь Чрезкомиссии т. Комольцев, который организовал в Сепыче Чрезвычайно-Следственную Комиссию… Комиссия по ее соорганизованию приступила к немедленному следствию, розыску убитых товарищей и установлению главных зачинщиков контр-революционнаго выступления.

Следственная Комиссия вынесла несколько постановлений о расстреле 83 человек, которые оказались по следственному материалу главными виновниками выступления. Приговоры были приведены в исполнение тут же на месте. Расстреляны были кулаки, попы и офицеры».

В отношении священника Иоанна Бояршинова 2 сентября 1918 года члены чрезвычайной следственной комиссии вынесли следующее постановление:

«Рассмотрев дознание о контрреволюционном восстании в селе Сепыч, где выяснилось, что в контрреволюционном выступлении участвовал священник местной церкви Бояршинов. Taк как колокола церкви все время восстания били набат, давали на них условные знаки отступления и наступления, одним словом из колокольни был устроен наблюдательный пункт. Священник открыл церковь и позволил из нее устроить наблюдательный пункт, кроме того, и сам был участником контрреволюционного выступления белогвардейских банд.

Принимая во внимание, что подобного рода лица не должны существовать в Советской Федеративной Республике, как идущие против народа, постановили: гр-на Бояршинова объявить вне закона и расстрелять»^[16].

4 сентября 1918 года священник Иоанн Бояршинов был расстрелян^[17].

Сами же сепычане так писали по этому поводу в газете «Свободная Пермь»:

«Руководителям частью удалось скрыться, некоторые расстреляны руками предателей-коммунистов. Некоторым удалось бежать через Ижевский фронт на сторону Народной армии. Многие местные крестьяне понесли контрибуцию путем обложения. Зверски был расстрелян священник села Сепыч. Светлая память честным мученикам, павшим от руки предателей»^[18].

Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года священник Иоанн (Бояршинов) прославлен в лике святых Новомучеников и Исповедников Российских.

Примечания

^[1] «Пермские Епархиальные Ведомости», 1900, № 18, с. 336.

^[2] ГАПК, Ф. 540, оп. 1, д. 30, л. 40 об.–42.

^[3] «Пермские Епархиальные Ведомости», 1912, № 12, с. 112.

^[4] Палладий. «Обозрение пермского раскола, так называемого старообрядства», СПб., 1863.

^[5] Ижевско-Воткинское восстание — вооруженное выступление под руководством организации «Союз фронтовиков» против большевиков и эсеров-максималистов в Прикамье (август — ноябрь 1918 года). Центрами восстания стали Ижевск и Воткинск, где были расположены крупные государственные оборонные заводы. В момент наивысшего подъема восстание охватывало территорию с населением более 1 миллиона человек, а численность повстанческой армии достигала 25 тыс. Отличительной чертой восстания было активное участие в нем части рабочих Ижевска и Воткинска.

^[6] «Свободная Пермь», 6 марта 1919 г.

^[7] ГАПК, Ф. р-732, оп. 1, д. 290, л. 10.

^[8] ГАПК, Ф. р-732, оп. 1, д. 130, л. 1.

^[9] ГАПК, Ф. р-732, оп. 1, д. 290, л. 10 об.

^[10] «Свободная Пермь», 6 марта 1919 г.

^[11] Там же.

^[12] ЦДООСО.Ф.4,оп. 1, д.46, л.54-58.

^[13] ГАПК, Ф. р-732, оп. 1, д. 89, л. 1 об.

^[14] Мельчаков В.П. «Верещагино: История города и района», Пермь, 1994 г.

^[15] ГАПК, Ф. р-732, оп. 1, д. 290, л. 8 об.

^[16] ГАПК, Ф. р-656, оп. 1, д. 30, л. 2 об.

^[17] ГАПК, Ф. 541, оп. 1, д. 47, л. 162, 165; Ф. 540, оп. 1, д. 29, л. 73-79; д. 30, л. 37-40; Ильинский П. «Всемирные заговорщики», Новониколаевск, 1919 г., с. 62; «Пермские Епархиальные Ведомости», 1919 г., № 1. с. 13-19; Королев В. А. «Исповедники», с. 8.

^[18] «Свободная Пермь», 6 марта 1919 г.