Толкования на Книга пророка Исаии 49:21

И речеши в сердцы своем: кто мне породи сих? аз же безчадна и вдова, сих же кто воспита мне? аз же остахся едина, сии же мне где быша

«И ты скажешь в сердце твоем: кто мне родил их?». Иерусалим думал об этом с удивлением, спрашивая как бы во сне: «кто мне родил их?». «Я была бездетна и бесплодна». Другие говорят: «я пустынна и вдова». Сиимах говорит: «бесплодна». Акила: «неплодна». Видишь ли чудеса Божии в безнадежных вещах? «Отведена в плен и удалена». Акила: «блуждающая и отдаленная». Симмах говорит: «пленная и пришельствующая». Препятствием для Иерусалима служили два обстоятельства: во-первых, то, что он находился под властью чужих, а потом то, что он, будучи низвержен со своей ступени, сошел с твердыни. «Кто же возрастил их? вот, я оставалась одинокою; где же они были?» Такое повторение служит знаком несказанного изумления, соединенного с сомнением и безумной радостью.

Ст. 14-21 А Сион сказал: оставил меня Господь, и Господь забыл меня. Может ли забыть женщина дитя свое, чтобы не пожалеть сына чрева своего? Но если бы и она забыла, Я не забуду тебя. Вот Я на руках Моих начертал тебя, стены твои, всегда пред очами Моими. Пришли строители твои; а разорители и опустошители твои уйдут от тебя. Возведи очи твои вокруг и посмотри,—все они собрались, пришли к тебе. Живу Я, говорит Господь, что всеми ими ты облечешься, как убранством, и окружишь себя ими как невеста. Ибо степи твои и пустыни твои и земля разорения твоего ныне будут тесны от жителей и далеко будут прогнаны поглощавшие тебя. Теперь будут говорить в слух тебе дети бесплодия твоего: «тесно для меня место; дай мне место, чтоб я мог жить». И ты скажешь в сердце своем: кто мне родил их? Я была, бесплодною и нерождающею, переселенною и уведенною в плен: кто же воспитал их? Я оставалась покинутою и одинокою: где же они были

Мы часто упоминали, что Иерусалим и Сион в Священных Писаниях нужно понимать в четырех значениях. Во первых тот, который оплакивает Господь в Евангелии: Иерусалиме, Иерусалиме, избивши пророки, и камением побивали посланныя к тебе (Мф. 23:37). И в другом месте: егда узрите обстоим Иерусалим вои, тогда разумейте, яко приближая запустение ему (Лк. 21:20). Во вторых собрание святых, которые, пребывая в мире Господнем и поставленные на высоте добродетелей, справедливо называются Сионом, о котором говорится: основания его на горах святых: любит Господь врата Сиона, паче всех селений Иаковлих (Пс. 86:2). Ибо не основания иудейского Сиона, который мы видим разрушенным, были возлюблены Господом, и не могло быть разрушенным то, что возлюблено Господом. В третьих, Иерусалимом называется сонм ангелов, господств и властей, и все, назначенное для служения Господу. Об этом Иерусалиме и апостол говорит: а вышний Иерусалим свобод есть, иже есть мати всем нам (Гал. 4:26). И в другом месте: но приступаете к Сионстей горе и ко граду Бога живаго, Иерусалиму небесному (Евр. 12:22). В четвертых, Иерусалимом называется тот, который, как полагают иудеи и наши иудействующие на основании Откровения Иоанна, которого они не понимают, будет основан из золота и драгоценных камней (Откр. 21) небожителями, пределы и неизмеримая широта которого описываются также в последней части Иезекииля.

Если это так, то теперь с особым вниманием следует рассмотреть, какой из четырех Сионов сказал: оставил меня Господь, и Господь забыл меня. И несомненно, что это говорит собрание святых, бывшее прежде среди иудеев и оставленное Господом, и жалуется плачевным голосом, что оно оставлено и покинуто помощию Господа. Ему отвечает Господь, пользуясь естественным подобием: если может быть, чтобы мать забыла о своем дитяти и не имела сострадания к рожденному из чрева ея, то и Я забуду тебя. Скажу нечто большее: хотя бы она и забыла, преодолев законы природы жестокосердием, однако Я не позабуду Моего творения, и души святых всегда буду хранить в сердце Своем. Знай же ты, считавший себя вполне оставленным, что ты написан и изображен на руках Моих и стены твои вечно пребывают пред очами Моими. Из этого мы узнаем, что Иерусалим не следует искать в палестинской стране,— самой худшей во всей области,— которая и неровна вследствие скалистых гор, и страдает от засухи, так что пользуется падающими с неба дождями и малочисленность источников заменяет устройством цистерн; но они находится в руках Божиих и к нему говорится: поспешили [прийдти] строители твои, или по Семидесяти: вскоре ты будешь построен теми, коими был разорен. Ибо он иудеями был разорен, иудеями построен. Оставленный по вине книжников и фарисеев, он собрался как из иудеев, так из язычников по проповеди апостолов Христовых.

Далее следует: а разорители и опустошители твои уйдут от тебя: учители наихудшие, чтобы ты следовал не заповедям и преданиям человеческим (Мф. 15), а закону Божию. И говорится ему, чтобы он возвел очи свои вокруг и посмотрел на сыновей своих, которые собрались к нему. О них и Спаситель говорит: возведите очи ваши и видите, яко плави суть к жатве уже (Ин. 4:35). А чтобы уверить нас, Господь говорит: живу Я (это в Ветхом Завете употребляется как клятва), что всеми ими ты облечешься как убранством и окружишь себя ими, как невеста окружает себя ожерельем. Счастлив тот, кто имеет такие достоинства и добродетели, что называется украшением церкви. Означает же это, как думаю, различные дарования духовные, которыми украшается великолепие невесты. О ней и в сорок четвертом псалме поется: предста царица одесную тебе в ризах позлащенных одеяна преиспещрена (Пс. 44:10). Ибо бывшие прежде оставленными и превратившиеся в пустыни и развалины, при пришествии Евангелия Христова будут восстановлены и будут иметь такое множество обитателей, что не будут в состоянии вместить их. Но так, что далеко будут прогнаны преследователи или те, о которых мы выше сказали: разорители и опустошители твои уйдут от тебя и сыновья бесплодия твоего, относительно которых ты думала, что они совершенно потеряны тобою и что ты лишена их, скажут в слух тебе: тесно для меня место в синагогах, дай мне место в церквах, чтоб я мог жить более просторно, чтобы не удерживали меня хулы иудеев, но чтобы твоя и моя широта могла вместить весь мир. А ты, не будучи в состоянии выразить устами великую радость, молча будешь помышлять в сердце своем и скажешь: кто мне родил их? Я была бесплодною и вдовствующею, оставленною и плененною в народе иудейском, перестала иметь детей, долго не рождала. После Аггея, и Захарии и Малахии я не видела никаких других пророков до Иоанна Крестителя; как же бывшая одинокою и покинутая помощию мужа, а стала теперь иметь столько детей? А чтобы мы знали, что Сион построен на камне и основании Христа из обоих народов, то апостол Павел говорит верующим: наздани бывше ни основании апостол и пророк, сущу краеугольну самому Иисусу Христу (Еф. 2:20). Из этого ясно, что одно есть основание апостолов и пророков: Господь наш Иисус Христос.

Ст. 19-21 Понеже пустая твоя и разсыпаная и падшая ныне утеснеют от обитающих, и удалятся от тебе поглощающии тя. Рекут бо во уши твои сынове твои, ихже был погубил еси: тесно ми место, сотвори ми место, да вселюся. И речеши в сердцы своем: кто мне породи сих? аз же безчадна и вдова, сих же кто воспита мне? аз же остахся едина, сии же мне где быша

Содержание слова пророк и топор составляет из предметов как бы находящихся пред взорами и очевиднейших. Когда Израиль не уверовал и наложил руки на Самого Христа, тогда подверглась опустошению страна иудейская, сожжен был вместе с Иерусалимом и самый храм и Иудею объяло такое малолюдие, что блаженный пророк Исаия прикровенно указал на то самое во многих местах. Он говорил, что имутся седмь жен за мужа единого, глаголюще: хлеб наш ясти будем и в ризы наша одеватися, точию имя твое да наречется на нас, отими укоризну нашу (Ис. 4:1); так как в законе сказано: не будет бесчаден, ниже неплоды в сынах Израиля (Исх. 23:26; Втор. 7:14), и они считали невыносимым позор бесчадия. И поелику война истребила весь мужеский пол и оставшиеся были совсем малочисленны, то и сказал, что седмь жен имутся, за мужа единого, чтобы он снял с них позор, то есть бесчадие. поелику же одному мужу трудно содержать седмь жен, то обещаются они есть собственный хлеб и одеваться в свои одежды, как бы совсем не нуждаясь ни в чем из его имения; ибо они, как я сказал, уверяли, что боятся одного только позора бесчадия. Итак, поелику страна их обратилась в совершенную пустыню, обещает прекращение приключившегося (бедствия) и пустая и падшая утеснеют, говорит, от обитающих, очевидно, когда удалятся поглощающии ее, то есть получившие жребий руководительства его, которые как некие дикие звери едва не истребили и поглотили ее.

Потом указывает на множество тех, кои призовутся, что велико оно будет и бесчисленно, ибо сынове твои, говорит, ихже был погубил еси, рекут во уши твои: сотвори ми место. Сказано в одном месте и к мысленному Сиону: разшири место кущи твоея и покровов твоих, водрузи, не пощади, еще на десно и на лево простри (Ис. 54:2, 3). Прочли мы также и в Моисеевых книгах, что вокруг скинии в пустыне, сделанной, говорю, из кож, были устроены широкие и длинные дворы, частью смотревшие на восток и луч солнца, частью же на запад позади скинии, также на север и юг: каковый прообраз открывал имевшую быть в свое время широту и длину священных дворов или церквей. Впрочем и так, при изобилующей всегда благодати от Христа, тесны повсюду места для уверовавших, так что Церковь, которая есть мысленный Сион, радуясь размышляет и в себе самой восклицает: кто мне породи сих? И я сказал бы, что вера во Христе: чрез нее бездетная и вдова, ты стала обильною чадами; сама себе ты воскормила народы свои; некогда покинутая ты обогатилась сверх естественно; некогда пустая и одинокая, ты явилась многочадною.

А Сион говорил: оставил меня Господь, и Бог мой забыл меня

Под именем Сиона Исаия разумеет, без сомнения, не гору, но население горы Сиона, Иерусалим с его обитателями, и притом, как Пророк Божий, занятый не человеческими видами, но Божественными, в образе Иерусалима он зрит град Божий, обиталище истинной веры в Бога, Церковь Божию. Сему-то духовному Сиону, на его сетование об оставлении его Богом, ответствуется, что если бы и мать забыла свое дитя, но Господь не забудет его, - что ему даровано будет неожиданное многочадие: И речеши в сердцы своем: кто мне породи сих? (Ис. 49:21) - и что ему и многочисленным чадам его, вместо кормителей и кормительниц, даны будут цари и княгини: И будут царие кормители твои, и княгини их кормилицы твои.

Кто же сии цари кормители Сиона? Если бы о них пророчествовал Самуил, то мы могли бы догадываться, не суть ли это Давид и Соломон. Один из них возвысил Иерусалим в достоинство царствующего града, другой обогатил его. Один сильно питал в сынах его чувство благочестия, внеся в него кивот Завета Божия и дав Богослужению высокое благолепие и торжественность, другой - создав храм, ознаменованный чудесным присутствием Божиим.

Но Исаия пророчествовал уже после цветущих времен ветхозаветного Иерусалима и предвещал еще более тяжкие времена, прежде времен многочадия и славы.

Как на исполнение печальной части сего пророчества, можно бы указать на времена пленения Вавилонского и на времена утеснения народа Божия царями Сирийскими, когда Иерусалим был опустошен и пресечено было в нем служение истинному Богу, но следующие близко за сими времена не представляют исполнения утешительной части пророчества. Цари, к которым имел отношение Иерусалим после пленения Вавилонского, были языческие, и не питали, но едва не поглотили его, а Маккавеи, которые восстановили его и Богослужение в нем, не были цари. Наконец, ветхозаветный Иерусалим, ждавший Христа мечтаемого, но не приявший Христа истинного, отягченный виною христоубийства, вновь пал от Римлян, и хотя Юлиан покушался восстановить его, но сие богоборное предприятие уничтожено чудесными действиями гнева Божия.

Итак, чтобы найти исполнение рассматриваемого нами пророчества, мы должны перейти во времена нового Иерусалима, то есть Церкви Христианской.

При рождении своем и в первом возрасте она встретилась с царями, из которых ни один не был кормителем ее, а многие были разрушителями. Млеко учения Христова, в питаемых им обращаясь невидимо в кровь жизни бессмертной, в то же время в видимой жизни питаемых и питающих оным обращалось часто в кровь мученичества. Так проходили три века. Во время жестоких на Церковь Христову гонений от царей и народов языческих, каково особенно было Диоклетианово - когда Христианские церкви были разрушаемы, святыни подвергаемы поруганиям, священные книги сожигаемы, церковное достояние расхищаемо, духовные стада и пастыри если не истреблены, то расточены, - сей Сион мог вопиять тем воплем, который слышал Пророк Исаия: Рече Сион: остави мя Господь; и Бог забы мя.

Нет, возлюбленный благодатный Сион Святаго Израилева! Он не забыл тебя. Он попустил тебе трудное и долгое испытание для того, чтобы предохранить тебя от вредной клеветы последних времен, будто тебя возрастила и укрепила человеческая сила. Напротив, тем, что все человеческие силы, как ни старались разрушить тебя до конца, но не могли, Он доказал, что не оставил тебя, но тайно поборает по тебе и готовит тебе жребий, достойный Его благости и всемогущества.

Цари, гонители Церкви, исчезают, является равноапостольный Царь Константин. Можно ли не узнать в нем первого из царей кормителей Сиона, предсказанных Пророком? Под чудесным знамением креста, победив властителей, враждебных Христу, он простер к Его Церкви десницу мира, и расточенные словесные овцы и пастыри собираются, разрушенные храмы воссозидаются великолепнее прежнего, таившиеся Христиане открываются, не познавшие достоинства Церкви Христовой в ее борьбе и страданиях начинают познавать оное в ее победе и мире, враги ее превращаются в чад ее, и теперь действительно можно прочитать в сердце ее слова удивления, которые за несколько веков вложил в сердце ее Пророк Исаия: Кто мне породи сих? (Ис. 49:21) Царь Константин в буквальном значении пророчества может быть назван кормителем Церкви, потому что не только возвратил ей расхищенное гонителями достояние, но и умножил оное, и щедро давал потребное на содержание служителей ее и на питание нищих ее. Но он может и в духовном разуме назван быть кормителем Церкви, потому что, когда ересь вместо словеснаго нелестнаго млека (1Пет. 2:2) предлагала младенцам веры отравленную пищу зломудрия, тогда он со всей вселенной собрал блюстителей истины и своею ревностию споспешествовал им устроить несокрушимый и неистощимый сосуд словесного нелестного млека и твердой Божественной пищи - Никейский Символ Веры.

Путем Константина и после него шли православные и благочестивые Цари, как, например, Феодосий, который способствовал отцам Церкви довершить дело Никейского Собора на Соборе Константинопольском.

И ты скажешь в сердце твоем: кто мне родил их? я была бездетна и бесплодна, отведена в плен и удалена; кто же возрастил их? вот, я оставалась одинокою; где же они были

Кто мне родил их?… кто же возрастил?… где же они были? Этими возгласами удивления пророк довольно ясно показывает нам необычайность и сверхъестественность факта, о котором он говорит. Следовательно, здесь идет речь не о плотском рождении естественных чад, а о чудесном духовном рождении чад новозаветной церкви. Некоторые комментаторы в этом изумлении готовы видеть пророчественный намек на те споры об обрезании и о значении Моисеева закона, которые существовали в первенствующей (преимущ. иерусалимской) церкви и которые были разрешены на апостольском соборе (Деян. 15:5-29).