Самоукорение

Самоукоре́ние – укорение человеком себя самого за свои проступки, преступления.

Обоснованное обвинение христианином себя самого за свои грехи или греховность может рассматриваться как форма аскетического делания.

Самоукорение как основа покаяния

«Чтоб противостоять падшим духам, надо видеть их. Борьба возможна только с таким противником, который подвергается чувствам тела или души… Духи, невидимые для очей телесных, видимы для очей душевных, для ума и сердца; надобно научиться видеть их душевными очами» Святитель Игнатий Брянчанинов.

Человек должен постоянно быть внимательным к себе, испытывать себя, познавать себя. Исследовать себя – диагностировать собственные грехи и страсти. При этом он не должен терять надежды на возможность духовно-нравственного преображения (при содействии Божественной благодати), не должен терять упования на Бога.

В мирской жизни привычным и даже поощряемым действием в различных ситуациях является самооправдание.

Однако православному христианину следует помнить, что «жертва Богу дух сокрушен» (Пс.50). Многие святые отцы называют началом Спасения самоукорение, осуждение самого себя.

«Самоукорение есть иноческое делание, есть умное делание, противопоставленное и противодействующее болезненному свойству падшего естества, по которому все люди, и самые явные грешники, стараются выказывать себя праведниками и доказывать свою праведность при помощи всевозможных ухищрений» (свт. Игнатий Брянчанинов).

Правильное самоукорение связано с признанием своей вины за совершенные грехи. Его основой является осознание, что мы по своей греховности недостойны всяческих благ, ниспосылаемых Богом, что мы заслуживаем порицания за то, что нарушаем Божии Заповеди.

«А что такое самоукорение? Смирение. Считать себя грешным, виновным – значит смирять себя» (прп. Варсонофий).

Почему же так важно самоукорение? Мы знаем, что одним из условий нашего Спасения является покаяние. Мы уповаем, что Господь простит нас – раскаявшихся. Но может ли быть прощение без вины? Нет. Ведь если нет вины, то и прощать нечего. А не признавая свою вину там, где виноваты, там, где мы нуждаемся в прощении, мы словно отказываемся от самой возможности прощения.

И даже если человек не виновен в какой-то конкретной ситуации, он может раскаиваться в других своих грехах, в том, что он грешен вообще.Ведь наша природа повреждена посредством греха наших прародителей. Этот грех является наследственным. Все потомки Адама и Евы (исключение – воплотившийся от Духа Свята и Марии Девы Господь Иисус Христос) рождаются, будучи подвержены первородному греху. И мы получаем от рождения не только нашу смертность, ограничения смертного тела, но и склонность ко греху.

Принимая Крещение, человек посредством Божией благодати освобождается от скверны первородного и личных грехов. С момента Крещения человек приобщается к Церкви и её благодатным средствам, необходимым для борьбы со грехом.

Однако в мире действуют соблазны. Борьба с грехом требует усилий, требует подвига. А поскольку искаженное греховностью сознание делает человека предрасположенным ко злу, то «нет человека, который не грешил бы» (3Цар.8:46). «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1Ин.1:8).

А если мы отходим от Бога, грешим, для Спасения необходимо наше покаяние. Но для покаяния необходимо увидеть свой грех, и не просто увидеть, а признать его своим грехом, то есть укорить себя. Осознать собственную вину. Ведь если мы считаем себя правыми, правильными, то и меняться нам незачем. Оправдываясь, не укоряя себя, не совершая покаяние, мы не можем и избавиться от последствий собственных грехов, и значит – остаемся в своей духовной нечистоте неспособными принять Божию благодать.

Изначально от человека сокрыты многие его грехи. Забывая о вечности, о том, что здесь жизнь временная, о том, какова цель этой временной жизни, человек легко нарушает Заповеди. И совесть обычного мирского человека зачастую утяжелена грехами, покрыта «слоем накипи» (прп. Паисий Святогорец). Из-за этого она искаженно, нечувствительно реагирует на всё в жизни. У человека словно толстым слоем грязи залеплены духовные очи.

При этом человек:

• не признаёт грехов вообще (считает, что все допустимо и позволительно);
• видит грехи, но не осознаёт всей их пагубности, недооценивает их губительную силу (чаще всего из-за неверия в вечную жизнь и посмертное воздаяние);
• понимает разрушительность греха в целом, но не признает его за собой;
• признает, что согрешил, но ищет себе оправдания, обвиняет обстоятельства или других людей;
• признает, что согрешил, но при этом для него важно не то, что он огорчил Бога; он страдает из-за того, что может ухудшиться мнение о нем других людей.

И только ведя духовную жизнь, человек становится способен ощущать свою греховность, видеть грех, признавать его за собой.

Стоит отметить, что сознательное или случайное забвение собственных грехов делает человека внутренне неспокойным. Нераскаянные и не исповеданные грехи исподволь отравляют жизнь человеку, угнетают его, делают тревожным.

В начале своего духовного пути человек обычно духовно слаб. Осознание всей своей греховности может его разрушить, сломать, ввергнуть в отчаяние. Господь бережно помогает человеку очистить свою душу от грехов, открывая грехи постепенно, по мере возрастания способности человека вынести тяжесть собственной греховности.

«…Бог не сделал обличение совести ни непрерывным (ибо мы, непрестанно быв обличаемы, не снесли бы этой тяжести), ни столь слабым, чтобы она, после первого или второго увещания, прекратила его. Если бы она стала угрызать нас каждый день и час, мы были бы подавлены унынием, а если бы, напомнив однажды или дважды, перестала обличать, мы не много получили бы пользы. Поэтому Он сделал это обличение хотя и всегдашним, но не непрерывным; всегдашним, чтобы мы не впали в беспечность, но, слыша всегда ее напоминания, пребыли до самой кончины бдительными; не непрерывным и не непрестанным, чтобы мы не падали духом, но ободрялись, получая некоторое облегчение и отраду» (свт. Иоанн Златоуст).

Постепенно открывая одни грехи, принеся покаяние, исповедавшись и исправляя свою жизнь, человек начинает видеть в себе другие грехи.

Это подобно тому, как слой за слоем снимается различная шелуха, отмывается грязь, под которой видны все новые и новые пятна и щербинки. А когда все эти грязные пятна и шероховатости убираются, то проступает чистая человеческая душа.

Самоукорение – это как раз способ разглядеть все эти грязные пятна. Истинное самоукорение способствует истинному смирению, а смирение – единению с Богом.

Нужно ли укорять себя, если не виноват?

Стоит отметить, что говорить о самоукорении правомерно в контексте духовной жизни человека. Нет смысла укорять себя в том, что мимо земли проскочила комета, или же в том, что где-то на другом конце света произошло землетрясение. Самоукорение – это делание, связанное с нравственным пониманием добра и зла.

Но даже в духовной жизни не надо выискивать поводы укорить себя в тех случаях, где невиновны. Не надо приписывать себе того, что не совершали. Укорять себя мы должны за наши реальные грехи.

При этом важно помнить о том, что даже если мы сами не осознаем своей вины, то это не значит, что мы не виноваты. Возможно, мы просто не видим своей вины или боимся ее увидеть.

И тут перед человеком встает выбор. Или он укоряет себя – или же себя считает правым, а других виноватыми. Ведь если я не виноват, то виноват кто-то другой.

Позиция «никто не виноват, оно само так вышло, так сложились обстоятельства» обычно иррациональна и неправильна. Жизнь устроена так, что у любой ситуации множество причин – целая сеть из чьих-то поступков и жизненных выборов. И наши выборы, наши поступки приводят нас к определенным последствиям. И если наши поступки привели ко греху, нам полезно осознавать собственную ответственность, а значит и вину за происходящее.

А значит, отсутствие самоукорения обычно связано с обвинением другого – подозрением в злом умысле или в причинении вреда по неосторожности (но при этом другой все равно остается виноватым). То есть человек, не укоряющий себя, обычно делает причиной своих скорбей других людей – или даже случайность, слабость чувств и прочие обстоятельства.

Великим напоминанием нам о том, как опасно не укорять себя, а обвинять другого, является история первородного греха:

«И сказал [Бог]: …не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела». Быт.3:11–13

Наши прародители нарушили Заповедь и не принесли покаяния. Обвинили других в собственном грехе. Они оказались неспособны тогда укорить себя, смириться, покаяться. И это привело к страшным последствиям для них, и эти страшные последствия грехопадения от них унаследовало все человечество.

Конечно, бывают ситуации, где формально человек не виноват, однако оказывается обвиненным. Если обстоятельства сложились так, что нет нашей явной вины, однако огорчение ближних взывает к нашей любви, следует руководствоваться следующим правилом:

«Хотя бо бывает, что пред людьми мы невиноваты, но пред Богом всегда виновными находимся» (свт. Тихон Задонский).

Нужно относиться к подобной ситуации как к возможности вспомнить какие-то свои прошлые грехи, осознать, что даже если не виноват непосредственно в этом случае, то виноват в прошлом. Возможно даже в чем-то, что забылось. И нынешняя ситуация дана для исправления.

Ситуация несправедливого обвинения всегда требует смирения. В любом случае есть повод для самоукорения – это гордыня и прочие наши грехи.

При этом самоукорение должно сопровождаться оправданием ближних. То есть укоряя себя, вспоминая свои грехи, нужно не думать, что и другие грешны, а вспоминать добродетели ближних.

«Обвините себя и осудите себя, а Бог Вас оправдает и помилует» (свт. Игнатий Брянчанинов).

Уныние и другие соблазны самоукорения

Вступая на сложный путь ко Христу, ведя духовную жизнь, стараясь побороть собственные страсти и отказавшись от греха, каждый старается максимально точно соблюдать все правила, предписанные Законом Божиим.

И иногда дело доходит до соблюдения буквы Закона, но не духа его.

Самоукорение может быть не только добрым делом, но и бесполезным. А иногда даже опасным для души – если им «неправильно пользоваться».

Каждый из нас не избегает общих грехов человечества – дел гордыни, тщеславия, чревоугодия и т.д. И каждый совершает свои собственные грехи.

Воспоминание всех этих грехов должно быть непрестанным, однако с рассуждением.

Обычным мирянам нужно стараться осознавать свою общую греховность и исповедовать свои грехи, не вдаваясь в детали каждого из них, не прилепляясь вниманием к мельчайшим деталям.

Святые отцы предупреждают, что подробное – как через лупу – рассмотрение собственных грехов возможно лишь людям, достаточно преуспевшим в исследовании своих духовных качеств, и умеющим смиренно уповать на Милость Божию. Потому что оно легко повергает человека в уныние и безнадежность.

В иных же случаях слишком внимательное рассмотрение собственных грехов может стать великим соблазном гордыни (проявляющейся в упоении собственной греховностью) или вернуть человека ко греху (если воспоминания о грехах окажутся слишком сладостны).

Поэтому недопустимо вспоминание грехов с услаждением (особенно опасно подробное воспоминание блудных грехов).

При этом очень важно не просто осознавать свои грехи и укорять себя за их совершение, но именно каяться. А покаяние – это не просто признание грехов, но и исправление своей жизни и самого себя.

Увы, самоукорение не всегда идет рука об руку с покаянием, порой оно остается лишь внешним действием самообвинения. И признавая свои грехи, человек совершенно не меняет свою жизнь, не перестраивает себя самого в соответствии с открытыми для себя Божественными заповедями.

И тогда получается следующая ситуация: человеку кажется, что он признает все свои грехи. Ведь он из раза в раз «кается» в них на исповеди! Но ему не становится легче, наоборот – он совсем не чувствует Божией Благодати, которая приходит к покаявшимся. Он ощущает бессмысленность своего «покаяния», не осознавая того, что он, по сути, занят лишь перечислением своих грехов, а не покаянием.

Такое смирение называется ложным.

Еще одной разновидностью ложного смирения является тайная гордыня. Она может проявляться в самоукорении напоказ – ведь нужно же видеть свои грехи, вот человек их и «видит». Порой даже выпячивает свою греховность, словно упивается своим падшим состоянием. Однако в реальности такой человек, чаще всего, собственные грехи внутренне не признает, не осознает, и если кто-то со стороны ему укажет на греховное поведение, он будет защищаться, причем нередко весьма агрессивно.

Признак истинного самоукорения и смирения – когда не раздражаешься от того, что тебя укоряют другие. А без самоукорения любые внешние невзгоды воспринимаются как обиды, они пробуждают нашу гордыню и дают повод злиться, негодовать, страдать от несправедливости.

Но и искреннее сожаление о собственных проступках может быть вызвано не огорчением от того, что через свои личные грехи человек отступает от Бога, а страхом, что человеческий образ может пострадать или страдает в мнении других людей. У тайной гордыни много лиц.

В сочетании с ложным смирением самоукорение – это только внешнее действие. Оно не меняет духовное состояние человека в лучшую сторону, оно оставляет в душе болезненное беспокойство, тревогу, а иногда и усиливает внутренний разлад. Ведь к осознанию собственной греховности добавляется ощущение бессмысленности усилий.

В результате человек ввергается в уныние, иногда доходящее до отчаяния.

Для того чтобы вырваться из ловушки такого формального самоукорения, необходимо укреплять себя в вере. В первую очередь, надо осознать, для чего нужно самоукорение. Понять, что искреннее, истинное самоукорение – начало пути к Спасению. Но для этого оно должно не просто быть словесным признанием своей вины или своей греховности. Самоукорение должно стать основой покаяния – началом изменения самого себя, очищения своей души от страстей.

Но порой случается так, что стараясь искренне покаяться, человек занимается самоедством и буквально тонет в ощущении своей греховности.

С одной стороны, у него происходит перекос в сознании – малые прегрешения кажутся огромными, затмевая действительно серьезные грехи. Укоряя себя в не очень значительных проступках, человек игнорирует свои пагубные действия, лишая себя возможности исправиться.

При этом злые духи, получившие через страсти и больные наклонности человека доступ к его душе, нашептывают, что грехи его безмерны, а Бог суров, неумолим, и ни за что не простит такого великого грешника. И любой малый грех тогда кажется смертным, отчего человек постоянно пребывает в унынии. А уж серьезные грехи вообще погружают его в отчаяние.

Подобное уже даже не самоукорение, а самоугнетение связано с ощущением собственного несоответствия либо своему внутреннему идеалу, либо человеческому мнению. Это эгоистическое состояние, потому что внимание человека тут сосредоточено на себе самом, на ощущении собственной греховности.

В безутешном самоукорении человек забывает, зачем вообще нужно вспоминать свои грехи. Это самообвинение ради самообвинения, в нем нет надежды на Прощение от Бога и радость в Жизни Вечной, нет упования на Милосердие Божие.

В самоуничижении человек вообще считает, что не достоин прощения, забыв, что Бог прощает нас не из-за нашего достоинства, а по своему Милосердию. Он перестает помнить, как «Велик и Милостив Господь»!

В Библии примером такого пустого самоукорения, которое представляет собой не покаяние с жаждой быть прощенным, а состояние угнетенности из-за мук совести, является история Иуды Искариота:

“Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа Двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им” (Лк.22:3–4).

“Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? Смотри сам. И, бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился.” (Мф.27:3–5).

Безнадежное уныние лечится именно обретением надежды – памятью о том, что Господь хочет всех нас спасти, и что Он любит каждого из нас. Каждому из нас, тонущих в ощущении собственного падшего естества, Бог протягивает якорь и лишь ждет, чтобы мы сами протянули руки и схватились за этот якорь.

«Оно <упование>, как бы какая крепкая цепь, свешенная с неба, поддерживает наши души, мало-помалу поднимая на высоту тех, которые крепко держатся за нее, и вознося нас превыше бури житейских зол» (свт. Иоанн Златоуст).

Таким образом, чтобы избежать уныния, печали и скорби, которые могут настигнуть человека при осознании собственных грехов, необходимо хранить память о том, что спасаемся мы не только со своей стороны, своими верой и делами, но и действием Божеий Благодати, Любовью Милостивого Бога.

Святитель Игнатий Брянчанинов призывал выражать самоукорение словами молитвы благоразумного разбойника:

«Достойное по делам моим приемлю; помяни меня, Господи, во Царствии Твоем!» (Лк.23:41–42).

Для истинного самоукорения важной подмогой является память о Страшном Суде. Святые отцы учат жить так, словно живешь последний день. Память о неизбежности смерти и страх перед геенной огненной способны остановить совершение греха.

Однако один лишь страх перед вечными страданиями не должен быть поводом для самоукорения.

Подобное самоукорение в сочетании с подавляющим страхом перед вечными мучениями – еще один из путей к унынию, так как в нем нет надежды на Божие Милосердие.

Для Спасения необходимо именно покаяние из Страха Божиего, а не один лишь страх своей возможной печальной участи. То есть мотивом для самосовершенствования должна быть любовь к Богу и боязнь огорчить его, а не только страх перед геенной огненной. Хотя именно этот страх вечных мучений часто лежит в начале духовного делания, но если он станет довлеющим, если все внутренние труды будут подчинены лишь желанию избежать ада, если они не будут наполнены Любовью ко Христу, то тогда они будут словно искусственное понуждение без сердечной вовлеченности в доброе делание, и они потеряют свою ценность.

«Когда грешник идет к духовнику, чтобы рассказать ему о своих грехах, потому что боится попасть в адскую муку, – это тоже не покаяние. То есть для такого человека задача не в том, как бы покаяться, а в том, как бы не попасть в адскую муку! Настоящее покаяние – осознать свои прегрешения, испытать за них боль, попросить у Бога прощения и после этого поисповедоваться. Таким образом к человеку придет Божественное утешение» (прп. Паисий Святогорец).

Самоукорение само по себе, без высшей цели бессмысленно, оно всегда должно быть подчинено главному смыслу человеческой жизни – Спасению. Именно с упованием на Милость Божию самоукорение станет делом смирения и покаяния.

Самоукорение и «внутренний локус контроля» в психологии

В 60‑е годы 20 века социальный психолог Джулиан Роттер ввел в психологию понятие «локус контроля» (по-другому еще говорят о «локализации контроля волевого усилия»). Локус в переводе с латинского означает «место». Понятие «локус контроля» означает место, где у людей расположена зона контроля, то есть зона ответственности за происходящее.

Роттер обратил внимание на то, что среди людей есть две ярко выраженные группы, отличающиеся своими личностными свойствами.

Одни люди объясняют все свои успехи и неудачи внешними факторами: наличием у них тех или иных ресурсов, поведением других людей, просто стечением обстоятельств и т.д. Этих людей в психологии называют людьми с внешним локусом контроля, или экстерналами.

Другие же стремятся искать причины всего происходящего с ними в себе самих, они считают именно себя ответственными за различные события. Таких людей называют людьми с внутренним локусом контроля, или интерналами. Внутренними факторами, влияющими на ситуацию, могут быть личные качества человека, его собственные знания или незнание, умения, навыки, опыт, усилия и т.п.

Людей с исключительно внутренним и внешним локусом контроля практически нет, большинство людей в различных ситуациях реагируют по-разному. Однако все же конкретная личность обычно склонна к определенному способу реагирования в большинстве ситуаций.

Локус контроля относится к тем свойствам личности, которые могут модифицироваться в зависимости от выбора человеком жизненной стратегии. То есть локус контроля – это своего рода видоизменяемая внутренняя установка, хотя ее коррекция и требует значительных усилий.

В теоретической психологии не принято делить личностные свойства на плохие и хорошие. Предполагается, что они просто есть.

Однако в практической психологии одним из главных параметров выбора той или иной стратегии поведения и жизни в целом является продуктивность.

И с этой точки зрения внутренний локус контроля является более зрелой и продуктивной жизненной стратегией. Интерналы обычно более свободно и ответственно живут, они способны к эффективному личностному развитию. В норме люди с внутренним локусом контроля адекватно оценивают свои способности и ограничения и по мере сил влияют на свою жизнь. Если же интерналы встречаются с теми факторами, на которые повлиять не могут, они здраво принимают последствия неподконтрольных им обстоятельств. Интерналы обычно более уравновешены, устойчивы, уверены в себе.

Внешний же локус контроля служит, преимущественно, защитным механизмом. На практике он успешно выполняет задачу стабилизации внутреннего состояния людей, для которых по тем или иным причинам взятие ответственности за свою жизнь на себя представляется немыслимым. В каком-то смысле, поиск причин всего происходящего не в себе самом, а во внешнем мире играет роль самооправдания.

Если соотнести психологическое представление о локусе контроля с самоукорением, то становится очевидно, что говоря о самоукорении мы подразумеваем то поведение, которое свойственно людям с внутренним локусом контроля.

Именно интерналы склонны видеть причины того, что происходит в их жизни, в себе самих: в своих собственных поступках, страстях или добродетелях и т.д.

Но они понимают и то, что есть факторы, которые находятся вне их власти. В Православии при этом говорят о Промысле Божием. Сталкиваясь с тем, на что они повлиять не могут, интерналы оставляют всё Богу, смиренно принимая то, что им дается.

Экстерналы же склонны во всем обвинять внешние факторы, обстоятельства, других людей. Или же чрезмерный внешний соблазн – «бес попутал».

Во внешнем локусе контроля кроются причины различных суеверий, приверженности гороскопам и т.п. Именно различные внешние факторы типа сочетания звезд или просыпанной соли суеверный человек назначает ответственными за события в своей жизни.

Духовная опасность внешнего локуса контроля проявляется и в отношении к порче и сглазу. Святые отцы предупреждали об опасности веры в сглаз и порчу – не потому, что нет колдовства и злых сил. А потому, что объясняя события своей жизни тем, что кто-то навел порчу или сглаз, человек забывает о том, что лишь он сам является первейшей причиной всего, происходящего с ним. «Злой дух получает доступ к человеку через его страсти (то есть – больные наклонности души)» (Александр Ткаченко).

И если действия духов злобы поднебесной оказали на него пагубное влияние, то исключительно потому, что он открыл себя этому влиянию, удалившись от Бога, ведя греховную жизнь.

Именно наш собственный грех словно прячет нас под грязью от Божией Благодати, побеждающей сатанинские легионы, и открывает нашу душу воздействию злых сил. А в случае постановки «диагноза» порча или сглаз получается, что человек винит других в своих несчастьях вместо того, чтобы укорять самого себя за то, что стал подвержен дурному влиянию.

Отсутствие самоукорения и, как следствие отсутствие покаяния, несмирение сами по себе большое зло для души. Но к ним человек прибавляет еще одно зло – обвинение другого человека, осуждение.

Внешний локус контроля вообще очень тесно связан с привычкой обвинять и осуждать.

Но нужно помнить, что психологическое понятие о внешнем и внутреннем локусе контроля ни в коем случае не должно стать поводом для нового осуждения и вознесения интерналов над экстерналами. Локус контроля – это не пожизненный диагноз, клеймящий человека. Это лишь способ реагирования на различные жизненные обстоятельства.

Человек способен сам свободно и ответственно выбирать для себя способ реагирования. К сожалению, большинство из нас в той или иной степени выбирают внешний локус контроля, пытаясь оправдаться в своих грехах, найти смягчающие обстоятельства в тех или иных внешних условиях, обвиняя других людей.

Святитель Феофан Затворник говорил о различиях между людьми самолюбивыми и самоотверженными. Поступки самолюбивых и самоотверженных противоположны, разница – в их целях и намерениях. Самолюбивые оправдывают себя, обвиняя окружающих. Самоотверженные берут ответственность за происходящее на себя и стараются соблюдать Заповедь о любви к ближнему.

И именно выбор самоукорения или же обвинения других показывает, насколько мы любим себя, а насколько – Бога.

«Будем пребывать в страхе Божием, храня и соблюдая добродетели исполнением их на деле, не поступая ни в чем против совести нашей, но внимая себе в страхе Божием, доколе и совесть не стяжет свободы вместе с нами, доколе не установится соединение между ею и нами. С того времени она соделается хранителем нашим, показывая нам каждое преткновение наше. Если же не будем повиноваться ей, то она умолкнет и оставит нас: мы впадем в руки врагов наших, которые уже не пощадят нас». Святитель Игнатий Брянчанинов.

Цитаты о самоукоренинии

«Обвинение самих себя, а не кого другого, в случающихся с нами скорбях доставляет нам великое благо, доставляет глубокое спокойствие и значительное преуспеяние. Тем более мы должны так поступать, что ничего не совершается с нами без Промысла Божия... По наставлению отцов, мы должны говорить, если случится с нами что доброе: «Это случилось по смотрению Божию». Если же случится что злое, должны говорить: «Это случилось за грехи наши». Поистине, все скорби, которые мы претерпеваем, претерпеваем за грехи наши».
святитель Игнатий Брянчанинов

«Пока оправдываешься, совесть мучает всё равно. Ноет, как застарелая зубная боль. И нет на душе успокоения, нет мира. А как обвинишь себя, так вдруг приходит мир, воцаряется покой. Почему так? Наверное, потому, что Господь прощает лишь виноватых».
игумен Нектарий (Морозов)

«Безусловно, христианин должен свои грехи видеть и в них не оправдываться. Но христианство, помимо самоукорения, требует правды и трезвости. Нужно видеть именно свои грехи, а не выдавленную из себя почти патологическую «ко всем грехам причастность». Если я никого не убил, и мыслей у меня таких не было, если я не угонял самолёты, не брал заложников, не грабил банки и т. д. – я совершенно не должен видеть свою причастность к этим грехам, и убеждать себя в таковой. А если я всё же буду этим заниматься, то я вместо христианства окажусь (в пределе) в психиатрической больнице. […] Видение своего падения – это вовсе не вменение себе в грех того, чего я не делал и не мыслил, не «накручивание» себя на некую «всегреховность». Как я уже говорил, видеть своё падение – совместное дело человека и Бога: только в свете благодати Святого Духа, пришедшей в душу, человек может увидеть и почувствовать правду о себе и о роде человеческом. И в этом же свете человек начинает точно видеть и свои действительные грехи».
игумен Петр (Мещеринов)

«Особенно депрессия и навязчивые угнетённые состояния классифицируются как самоукорение не духовной природы. Страдающий этими психическими расстройствами человек осуждает сам себя за несуществующие вины и не существенные проступки в несоразмерной степени… Критерий, при помощи которого можно отличить патологическое самоукорение от здорового, заключается в том, что первое характеризуется отсутствием надежды, стремлением к самобичеванию, невероятно развитой казуистикой».
прот. Василий Фермос, психиатр

Литература по теме

• Самоукорение Сокровищница духовной мудрости
• Самоукорение преп. Оптинские старцы
• Самоукорение преп. Амвросий, старец Оптинский
• Самоукорение свят. Тихон Задонский
• Самоукорение В.Н. Духанин
• Самоукорение свят. Феофан Затворник
• О гордости, самоукорении и смирении архим. Ефрем Святогорец (Мораитис)
• Самоукорение прот. Вячеслав Тулупов