ПОСЛЕДСТВИЯ ПАДЕНИЯ ПРАРОДИТЕЛЕЙ

К сожалению, грехопадение наших далеких предков имеет слишком близкое отношение к каждому из нас, чтобы можно было так просто закрыть эту тему. То, что произошло с праотцами, объясняет многое из нашей собственной жизни.

Однако смогло ли человечество, прожив тысячелетия, понять, что же такое грех?

Конечно, читали. Там есть назидательный момент. Семинарист посещает село, в котором стоит совершенно заброшенный, запущенный храм. В этой церквушке уже давно не совершалось богослужение. Стены почернели, поросли зеленым мхом. Нерадение же о церкви привело к тому, что в храме поселяются чудовища – бесы.

Вы помните, что человек был создан как храм для Бога. С первого момента естество человека сияло светом благодати Божией. Но нерадение и беспечность привели к тому, что прародители стали чужды Богу.

«Когда от всей души поверил он (Адам) змию, а не Богу, – учит преподобный Симеон Новый Богослов (XI век), – то Божественная благодать, почивавшая в нем, отступила от него, так как он стал врагом Богу, по причине неверия, какое показал к словам Его». Человек обнажился от небесной одежды благодати. Не случайно Священное Писание повествует, что по вкушении запретного плода прародители увидели, что они наги (Быт. 3:7).

– Грех – отчуждение от благодати Божией, потеря общения с Богом.

Люди стали воспринимать Господа как что-то чужое, как некий внешний объект. Поэтому они пытались спрятаться между деревьями от Того, перед Которым все открыто (Быт. 3:8). Потеряв любовь к Богу, они уже не видят в Нем смысл своей жизни, воспринимают Его как силу внешнюю, грозную и неумолимую. Адам говорит Богу: «Голос Твой я услышал в раю, и убоялся...» (Быт. 3:10). В их душах теперь нет мира. «Грех есть вражда с Богом», – сказал блаженный Феофилакт Болгарский.

Господь призывает первых людей к покаянию, но Адам пытается свою вину перенести на Еву, а Ева – на змея.

Что значила потеря благодати Духа Святого? – Самое страшное – смерть человека! «Душою Адам умер тотчас, как только вкусил, а после, спустя девятьсот тридцать лет, умер и телом. Ибо как смерть тела есть отделение от него души, так смерть души есть отдаление от нее Святого Духа», – учил преподобный Симеон. Исполнилось предостережение Божие. Душа прародителей лишилась Жизни – Господа. Закрылись для людей врата блаженной вечности, счастье покинуло их.

– Грех есть духовная смерть человека.

Представьте сосуд, который был полон золота и драгоценных камней, а затем оказался пуст. Лишившись духовного сокровища, люди не перестали быть храмом, вместилищем, домом. А если из помещения удаляется свет, там воцаряется тьма.

Произошло еще более страшное. «Падший человек приял в себя обольстившего его сатану и сделался жилищем сатаны», – свидетельствует святитель Игнатий (Брянчанинов).

– Грех есть подчинение себя власти дьявола.

Вместо причастия небесной благодати, вместо общения с Господом, люди оказались привязаны, прикованы к лукавому. Сатана получает свободный доступ внутрь души, к самому сердцу несчастных. Так описывает это святой Макарий Великий: «Адам, преступив Божию заповедь и послушав лукавого змия, продал и уступил себя в собственность дьяволу, и в душу, – эту прекрасную тварь, которую уготовал Бог по образу Своему, – облекся лукавый».

Здесь мы приведем отрывок из сказки Вильгельма Гауфа «Холодное сердце». Он поможет понять, что же случилось с человеком в грехопадении.

«...Они шли вверх по крутой тропе и вскоре очутились возле мрачного глубокого ущелья с отвесными стенами. Голландец Михель (так звали лесного духа) легко сбежал вниз по скале, словно то была гладкая мраморная лестница; но тут Петер (главный герой повествования) едва не лишился чувств: он увидел, как Михель, ступив на дно ущелья, сделался ростом с колокольню; великан протянул ему руку, длиной с весло, раскрыл ладонь, шириною с трактирный стол, и воскликнул:

– Садись ко мне на ладонь да ухватись покрепче за пальцы – не бойся – не упадешь!

Дрожа от страха, Петер сделал, как ему было велено, – сел к Михелю на ладонь и ухватился за большой палец. Они спускались все глубже и глубже, но, к великому удивлению Петера, темнее не становилось, – напротив того, дневной свет в ущелье стал словно бы еще ярче, так что было больно глазам. Чем ниже они спускались, тем меньше делался Михель, и теперь он стоял в прежнем своем облике перед домом... Голландец Михель стал расписывать Петеру радости жизни, чужедальние страны, города и реки, так что тому под конец страстно захотелось все это повидать, в чем он и признался честно Голландцу.

– Будь ты даже смел духом и крепок телом, чтобы затеять большие дела, но ведь стоит твоему глупому сердцу забиться чаще обыкновенного, и ты дрогнешь; ну, а оскорбления чести, несчастья – зачем смышленому парню беспокоиться из-за таких пустяков? Разве у тебя голова болела от обиды, когда тебя на днях обозвали мошенником и негодяем? Разве у тебя были рези в животе, когда, явился окружной начальник, чтобы выкинуть тебя из дому? Ну-ка, скажи, что у тебя болело?

– Сердце, – отвечал Петер, прижав руку к взволнованной груди: в этот миг ему почудилось, будто сердце его как-то пугливо заметалось.

– Не обижайся, но ведь ты не одну сотню гульденов швырнул паршивым нищим и прочему сброду, а что толку? Они призывали на тебя благословение Божье, желали здоровья, – ну и что? Стал ты от этого здоровее? Половины этих денег хватило бы на то, чтобы держать при себе врача. Благословение Божье – да уж нечего сказать, благословение, когда у тебя описывают имущество, а самого выгоняют на улицу! А что заставляло тебя лезть в карман, как только нищий протягивал к тебе свою драную шапку? Сердце, опять-таки сердце, – не глаза и не язык, не руки и не ноги, а только сердце, – ты, как верно говорится, принимал все слишком близко к сердцу.

– Но разве можно от этого отвыкнуть? Вот и сейчас – как я ни стараюсь заглушить в себе сердце, оно у меня колотится и болит.

– Да уж где тебе, бедолаге, с ним сладить! – со смехом вскричал Голландец Михель, – А ты отдай мне эту бесполезную вещицу, увидишь, как тебе сразу станет легко.

– Отдать вам – мое сердце? – в ужасе воскликнул Петер. – Ведь я тогда сразу умру! Ни за что!

– Да, конечно, если бы кто-нибудь из ваших господ хирургов вздумал вырезать у тебя сердце, ты бы умер на месте, но я это делаю совсем по-другому – зайди сюда, убедись сам.

С этими словами он встал, открыл дверь в соседнюю комнату и пригласил Петера войти. Сердце юноши судорожно сжалось, едва он переступил порог, но он не обратил на это внимания, столь необычайно и поразительно было то, что открылось его глазам. На деревянных полках рядами стояли склянки, наполненные прозрачной жидкостью, и в каждой заключено было чье-нибудь сердце; ко всем склянкам были приклеены ярлыки с именами, и Петер их с любопытством прочёл. Это было собрание наиболее почтенных сердец из всех городов и селений на двадцать часов пути окрест.

– Смотри! Все эти люди покончили с житейскими заботами и треволнениями, ни одно из этих сердец больше не бьется озабоченно и тревожно, а их бывшие обладатели чувствуют себя превосходно, выставив за дверь беспокойного жильца.

– Но что же у них теперь вместо сердца? – спросил Петер, у которого от всего увиденного голова пошла кругом. А вот это, – ответил Голландец Михель; он полез в ящик и протянул Петеру каменное сердце.

– Вот оно что! – изумился тот, не в силах противиться дрожи, пронизавшей все его тело. – Сердце из мрамора? Но послушай, господин Михель, ведь от такого сердца в груди должно быть ой-ой как холодно?

– Разумеется, но этот холод приятный. А на что человеку горячее сердце? Зимой оно тебя не согреет – хорошая вишневая наливка горячит вернее, чем самое горячее сердце, а летом, когда все изнывают от жары, ты и не поверишь, какую прохладу дарует такое сердце. И, как я уже говорил, ни тревога, ни страх, ни дурацкое сострадание, ни какие-либо иные горести не достучатся до этого сердца...

...Они опять уселись за стол в горнице и пили, пили до тех пор, пока Петер не погрузился в глубокий сон.

Петер-угольщик проснулся от веселой трели почтового рожка и – гляди-ка! – он сидел в роскошной карете и катил по широкой дороге... Он сам себе удивлялся, что нисколько не грустит, впервые покидая родимый тихий край, леса, где он так долго жил, и что, даже вспоминая о матери, которая осталась теперь сирая, без куска хлеба, не может выжать из глаз ни единой слезинки, ни единого вздоха из груди; ибо все теперь стало ему в равной степени безразлично. «Ах да, – вспомнил он, – ведь слезы и вздохи, тоска по родине и грусть исходят от сердца, а у меня теперь – спасибо Голландцу Михелю – сердце холодное, из камня».

Он приложил руку к груди, но там все было тихо, ничто не шевелилось...

Наконец он наткнулся на какой-то саквояж, и в нем оказалось много тысяч талеров золотом и чеками на торговые дома во всех больших городах. «Вот и сбылись мои желания», – подумал Петер, уселся поудобнее в угол кареты и помчал в далекие края.

Два года колесил он по свету, глядел из окна кареты направо и налево, скользил взглядом по домам, мимо которых проезжал, а когда делал остановку, замечал лишь вывеску своей гостиницы, потом бегал по городу, где ему показывали разные достопримечательности. Но ничто его не радовало – ни картины, ни здания, ни музыка, ни танцы; у него было каменное сердце, безучастное ко всему, а его глаза и уши разучились воспринимать прекрасное. Только и осталось у него радости, что есть и пить, да спать; так он и жил, без цели рыская по свету, для развлечения ел, от скуки спал. Время от времени он, правда, вспоминал, что был, пожалуй, веселей и счастливей, когда жил бедно и принужден был работать, чтобы кормиться. Тогда ему доставляли удовольствие вид красивой долины, музыка и танцы, и он мог часами радоваться в ожидании немудрящей еды, которую мать приносила ему к угольной яме. И когда он вот так задумывался о прошлом, ему казалось невероятным, что теперь он неспособен даже смеяться, а ведь раньше он хохотал над самой пустячной шуткой. Теперь же, когда другие смеялись, он лишь из вежливости кривил рот, но сердце его нисколько не веселилось. Он чувствовал, как спокойно у него на душе, но доволен все-таки не был. Но не тоска по родине и не грусть, а скука, опустошенность, безрадостная жизнь в конце концов погнали его домой.

Когда он выехал из Страсбурга и увидел родной лес, темневший вдали, когда до его слуха донеслась громкая, гортанная, но благозвучная родная речь, то он невольно схватился за сердце; ибо кровь в его жилах побежала быстрее и он готов был и радоваться и плакать в одно и то же время, – но вот глупец! – сердце-то у него было из камня. А камни мертвы, они не смеются и не плачут...»

Так человек, думая стать великим, продал свое сердце – и перестал быть счастливым! А не это ли происходит со всяким, кто отдает свое сердце темной силе порока?

Душа сама собою стеснена,

Жизнь ненавистна,

но и смерть страшна,

Находишь корень мук в себе самом,

И небо обвинять нельзя ни в чем.

М. Лермонтов

Как изобразить весь ужас случившегося с нашими прародителями? Кем они были и чем стали? Можно ли нам, родившимся уже вне райских врат, в полноте осмыслить происшедшее?

Представьте себе юного человека с прекрасным, дышащим девственной красотой лицом, без всякого телесного порока. И вдруг черты его нежного и милого лица пересекает широкий, грубый шрам. Так обезобразил нас грех. Грех это ужасный шрам на лице богозданной души.

Конечно, мы несем отблески вечно юной красоты образа Божия. Золото, даже если лежит в грязи, остается золотом. Только греховная порча наложила глубокий рубец на богозданное естество человека.

Ум потерял прежнюю проницательность и мудрость. Познание теперь достигается с большим трудом и многими ошибками. Порой, независимо от желания самого человека, его ум рождает злые, эгоистичные, лукавые мысли.

Сердце потеряло невинность и святость. В нем уже нет покоя, мира, чистой любви к Богу и людям. Теперь оно стремится к земным благам как к источнику счастья. В чувствах сердца царит полный беспорядок и смятение.

Воля утратила прежнюю свободу и направленность к Богу, стала злой и грехолюбивой. Душа оказалась в невидимых для глаз оковах, которые изнутри диктуют свои условия. Человек теперь нуждается в больших усилиях, чтобы побороть наклонность воли ко злу и идти по пути добра. Само различие добра и зла стало затруднительно.

Приведем такой пример. Преподобный Кассиан беседовал с одним человеком о Боге. Когда разговор затянулся, собеседник задремал. Тогда Кассиан умышленно прервал речь, засмеялся и произнес какую-то шутку. Собеседник тотчас проснулся и стал, крайне внимателен. Преподобный сказал:

– Друг мой! Пока наша беседа была душеспасительной, твои очи обуревала дремота, а сердце – равнодушие, но стоило только сорваться с моего языка суетному слову, как ты оказался готовым не проронить ни одного слова.

Тот человек впоследствии всегда молил Господа, чтобы Он не попускал сна во время благочестивой беседы и ниспосылал крепкий сон на время празднословия. Но как показательно отношение нашего естества к тому, что полезно и что вредно для нас. Мы часто увлекаемся не лучшим.

Греховная дисгармония человеческого естества проявилась также в том, что тело вышло из повиновения душе. Разве не плоть теперь господствует над духом, влечет к порочным наслаждениям?

С потерей животворящей благодати в естестве человека со всей силой проявилось тление. В чем это выразилось? Мы все зависим от усталости, болезней, необходимости сна, чувств голода, жажды и т.д. Но разве подобные немощи не свойственны человеческой природе, как сотворенной? Да, однако до падения они покрывались обильным действием Божией благодати. Теперь же тление проявилось в человеке со всей силой, наше тело не просто развивается – оно стареет. В организме идет постоянный распад старых клеток.

Наконец, земная жизнь завершается разлучением души и тела с полным истлением последнего. Господь произнес приговор: «Возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты, и в прах возвратишься» (Быт. 3:19). Люди изгоняются из Рая, отныне доступ к древу жизни им закрыт.

По причине падения человека – царя природы, и весь мир заражается злом. Грех внедряется туда, где прежде царствовала благодать. Сатана словно похищает достоинство человека и сам становится князем мира сего. Природа теперь враждебна к человеку, люди страдают от перемен климата, от жары и холода. Земля утрачивает силу плодородия. Возникают губительные стихии, наносящие ущерб всему живому, сводящие на нет тяжелый человеческий труд. Среди животных появились хищники, опасные для человека. В мире природы проливается кровь.

И если бы только это. Человек рождается с таким неприятным явлением в душе, которое называется первородный грех.

Может ли из горького источника течь сладкая вода? Разве только теперь, когда из вредных химических веществ изготавливают приятные газированные напитки. Но грех всегда порождает грех, а новорожденный младенец перенимает недуги родителей. Все, кто родился от Адама и Евы, заимствовали их греховное состояние.

В древнерусской «Повести о Горе-Злочастии» читаем:

Полетел молодец ясным соколом, –

а Горе за ним белым кречетом.

Молодец полетел сизым голубем, –

а Горе за ним серым ястребом.

Молодец пошел в поле серым волком, –

а Горе за ним с борзыми выжлецы.

Молодец стал в поле ковыль-трава, –

а Горе пришло с косою вострою;

да еще Злочастие над молодцем насмеялося:

«Быть тебе, травонка, посеченной,

лежать тебе, травонка, посеченной

и буйны ветры быть тебе развеянной!»

Рождаясь, человек обречен на наследие греха.

Преподобный Макарий Великий повествует об этом так: «Видимый мир, от царей и до нищих, весь в смятении, в нестроении, в борьбе, и никто из них не знает тому причины, то есть этого явного зла, произошедшего вследствие Адамова преслушания, этого жала смерти; потому что прившедший грех, как разумная некая сила и сущность сатаны, посеял всякое зло: оно тайно действует на внутреннего человека и на ум, и борется с ним помыслами; люди же не знают, что делают сие, побуждаемые чуждою некою силою, напротив того, думают, что это естественно, и что делают сие по собственному своему рассуждению».

В падшем человеке живет внутренний источник греховных движений и помыслов. Это называется первородным грехом. Его наследовали все люди. Первородный грех – внутреннее активное злолюбивое начало в человеке. Активность его напрямую связана с доступом в сердце человека лукавых духов.

По свидетельству преподобного Макария Великого, «как скоро Адам преступил заповедь, – змий вошедши стал властелином дома, и он при душе, как другая душа... вошедши в душу, он стал ее членом, он прилепился даже к телесному человеку, и в сердце струится множество нечистых помыслов». В каждом потомке Адама в определенной степени действует дьявол, с момента зачатия человека он разрушает его естество и склоняет его волю ко злу.

Где грех, там и дьявол, а от прародителей все человеческое потомство унаследовало состояние греховное.

«Адамову роду, – говорит тот же святой, – невозможно было бы до такой степени совратиться в порок и лукавство, если бы не вошла в него предварительно закваска порока, то есть грех – эта какая-то умная и мысленная сила сатаны».

Враг, занявщий крепкий некогда город, пытается полностью закрепить свое могущество внутри его стен. Он тщательно разыскивает спрятанные богатства и нагло присваивает их себе. Деспот-победитель старается подорвать оставшиеся силы жителей, беспрекословно подчинит их своей власти. Город подвергается разорению.

Грех, вошедший в естество падшего человека, влечет людей к постоянной духовной деградации. Он внушает душе лукавые, злые мысли, навязывает недобрые чувства, понуждает к дурным делам.

Грех извращает естественные способности человека, а все жизненные потребности пытается, превратить в пороки. Невидимый враг стремится действия душевных и телесных сил человека исказить, направить на вред самому человеку.

Молодец пошел пеш дорогою, –

а Горе под руку под правую

научает молодца богато жить,

убити и ограбити,

чтобы молодца за то повесили

или с каменем в воду посадили.

Повесть о Горе-Злочастии

Неправильное действие душевно-телесных сил, превратившись в дурную привычку, становится греховной страстью.

«Страстями называются свойства человеческие в их болезненном состоянии, производимом падением. Так, способность питаться превращается в наклонность к объядению и лакомству; сила желания – в прихоти и похоти; сила гнева, или душевная энергия, – во вспыльчивость, ярость, злобу, ненависть; свойство скорбеть и печалиться – в малодушие, уныние и отчаяние; естественное свойство презирать унижающий естество грех – в презрение к ближним, в гордость, и прочее» (преподобный авва Исайя).

А теперь попытаемся выделить основные греховные страсти, согласно учению о них Святых Отцов Православной Церкви (IV-VIII веков), опытно познавших борьбу с ними и победивших их.

Искушение нас лукавыми духами и возникновение затем греховной страсти совершается в основном по восьми следующим направлениям, каждое из которых – совокупность многих греховных наклонностей:

ЧРЕВОУГОДИЕ – неумеренное стремление к наслаждению едой и питьем, предпочтение более вкусу пищи, нежели ее пользе, желание поплотней поесть, пристрастие к изысканным напиткам. Как говорил Гамлет:

Что значит человек,

Когда его заветные желанья –

Еда да сон? Животное – и все.

Наверное, самый пагубный из всех видов невоздержания – это пьянство. Вы все видели пьяных и их поведение. Трагедия этой страсти в том, что начинающий пить человек, как правило, не подозревает, что же с ним может случиться. Один крестьянин рассказывал о себе:

«Мне было три года. Отец мой находился в услужении у помещика, который был мне крестным отцом. Я часто бывал в барских комнатах. Помещику от нечего делать пришла фантазия потешиться видом пьяного ребенка. И он начал поить меня вином. Я пил с удовольствием, напивался пьян, куролесил, а мой крестный покатывался со смеху. Когда мне было лет шесть, мы жили в уездном городе, на квартире у одной старухи-пьяницы. Как, бывало, мать со двора, так старуха снарядит меня в кабак. Куплю косушку и распиваем ее вместе. Конечно, мне перепадало немного, так что мать долго не замечала, а когда заметила, то эту квартиру мы оставили. Но я уже втянулся и так нуждался в водке, что стал просить и плакать. Мать не знала, что и делать. Отец поступил просто: выдрал меня как следует. Что ни говори, но это старое средство оказалось верным: до семнадцати лет я не пил водки, а когда попробовал ее, то уже не нашел ее такой вкусной, какой находил в детстве».

Пьяный способен на какие угодно грехи. Поэтому святитель Тихон Задонский замечал: «Никто не бывает так любезен дьяволу, как в пьянстве пребывающий». Пьяный легко попадает во власть нечистого. В этом смысле уместно привести воспоминание писателя Алана Маршалла:

«Однажды вечером две сиделки ввели в нашу палату пьяного, доставленного в больницу полицией. Я смотрел на него с удивлением и испугом, потому что он был во власти какой-то силы, с которой не мог совладать. Его била дрожь, из раскрытого рта вяло свисал язык. Когда его проводили через открытую дверь, он посмотрел на потолок и закричал:

– Эй, ты, что ты там делаешь? А ну, слезай! Сейчас я с тобой разделаюсь!

– Там ничего нет, – сказала одна из сиделок...»

БЛУД – добрачная половая жизнь, нарушение супружеской верности (прелюбодеяние), принятие нечистых помыслов и наслаждение ими, мысленное воображение разврата, воспроизведение блудных ощущений в теле.

Блуд – это осквернение красоты и чистоты человека.

Однажды блаженный Иоанн Мосх (VI-VII века) увидел знаменитую блудницу, проходившую в сопровождении поклонников мимо храма. Священники потупили очи долу, чтобы избежать соблазна, а святой Иоанн пристально смотрел на нее, пока она не скрылась за углом. Когда священники подняли глаза, Иоанн сказал: «Я смотрел на нее и благодарил Бога, создавшего эту дивную красоту, и плакал о том, что она пребывает в такой степени поругания и нечистоты».

СРЕБРОЛЮБИЕ – жажда богатства, увлечение роскошью, ненасытное желание приобретать движимое и недвижимое имущество, скупость, жадность, присвоение чужого, а также жестокость по отношению к нуждающимся.

В печальной легенде Гауфа «Стинфольская пещера» рыбак до того заболел сребролюбием, что решил обратиться за помощью к дьяволу «Лучше мне попасть в ад, чем и впредь видеть эти голые стены и жить в нищете», – произносит несчастный. Демоны указали ему на место затонувшего корабля с сокровищами и предложили нырять. Нырнув раз, он достал ларец с золотом. Ему показалось мало. Нырнув вторично, он уже не вынырнул.

ГНЕВ – вспыльчивость, ненависть к кому-либо, вражда, память обид, желание мести, осуждение ближних, клевета, быстрое возбуждение на спор, жестокость в словах и делах.

Как жар горячки, он в крови моей клокочет.

Избавь меня от этого огня.

Пока он жив, нет жизни для меня...

Гнев, иссуши мой мозг! Соль слез моих,

В семь раз сгустясь, мне оба глаза выжги!

В. Шекспир, «Гамлет»

Так безобразен и смертоносен для нас гнев.

ПЕЧАЛЬ – это огорчение, тоска, отсутствие надежды на Бога и неблагодарность Ему, малодушие, безысходная неудовлетворенность жизнью, ропот. Шекспир словами одного из героев описывает печаль Ромео:

>Он бродит и росистый пар лугов

>Парами слез и дымкой вздохов множит.

>Однако, только солнце распахнет

>Постельный полог в спальне у Авроры,

>Мой сын угрюмо тащится домой,

>Кидается в свой потаенный угол

>И занавесками средь бела дня

>Заводит в нем искусственную полночь.

>Откуда этот неотступный мрак?

>Хочу понять и не пойму никак.

УНЫНИЕ – это лень ко всякому доброму делу и особенно к молитве, внутреннее расслабление, беспечность и бессилие души, равнодушие ко всему святому, небрежность и неблагоговение, праздность, желание чрезмерного сна и неги, пустословие, бесчувствие, ожесточение и отчаяние.

>Одинок я – нет отрады:

>Стены голые кругом,

>Тускло светит луч лампады

>Умирающим огнем...

М. Лермонтов

ТЩЕСЛАВИЕ – это желание и поиск славы среди людей, любовь к похвале, жажда почестей, хвастовство, незнание собственных недостатков, излишнее внимание к своим красоте и достоинству, зависть к другим, лукавство, лицемерие, притворство.

Писатель Оскар Уайльд (1854–1900) в романе «Портрет Дориана Грея» описывает, как художник создал удивительный портрет красивого молодого человека Дориана. Как же герой встретил свое изображение? «Дориан, не отвечая, с рассеянным видом, прошел мимо мольберта, затем повернулся к нему лицом. При первом взгляде на портрет он невольно сделал шаг назад и вспыхнул от удовольствия. Глаза его блеснули так радостно, словно он в первый раз увидел себя. Он стоял неподвижно, погруженный в созерцание, смутно сознавая, что Холлуорд что-то говорит ему, но не вникая в смысл его слов. Как откровение пришло к нему сознание своей красоты».

ГОРДОСТЬ – эгоцентризм, любовь только к себе, ложное сознание своего превосходства, признание доводов собственного ума за мерило истины, поиск удовлетворения только своих желаний, сознательное противление Богу, отвержение веры, мнение о собственном всесилии, дерзость, хула на все святое, самообожествление.

Пушкин описывает эту самую коварную страсть в исповеди вымышленного поэта:

Мне богом было – я, любви предметом – я,

В я заключалися и братья и друзья,

Лишь я был мой и царь, и демон обладатель...

Святитель Иоанн Златоуст говорил: «Ничто не причиняет нам столько страданий, как действующие в душе страсти. Все другие бедствия действуют отвне, а эти рождаются внутри; отсюда и происходит особенно великое мучение. Хотя бы весь мир огорчал нас, но если мы не огорчаем сами себя (подчинением какой-либо страсти), то ничто не будет для нас тяжким».

И гордость, и привязанность к земным интересам, и плотские силы, и все остальные греховные страсти порабощают человека, по замечанию святого Тихона Задонского, «страсти есть внутренние идолы в сердце человека». Эти идолы требуют поклонения себе, запрещают обращаться к Богу.

Однажды преподобный Макарий, проходя с иноками (монахами) через Египет, услышал слова отрока, который говорил своей матери: – Матушка! Один богач любит меня, а я ненавижу его, а такой-то бедный ненавидит меня, а я люблю его.

Услышав это, святой Макарий удивился. Иноки спросили его: – Что значат эти слова, что ты, отец, им удивился? Старец ответил:

– Действительно, Господь наш богат и любит нас, а мы не хотим Его слушать, а враг наш, дьявол, беден и ненавидит нас, а мы любим его скверны!

Поэтому, кто желает достичь духовной свободы, тому придется бороться с самим собой, с теми страстями, которые буквально приросли к нам, словно стали нашей второй природой. В этом смысле христиане говорят: самая трудная победа – это победа над самим собой. Но Бог поможет одолеть любую страсть. Победившему – и награда велика.

Итак, вперед, к победам!

Что же такое грех и почему он лишает человека счастья?

Какие последствия в человеческом естестве произвело грехопадение?

Что такое тление естества?

Как вы понимаете термин «первородный грех»?

Какое определение греховной страсти дадите вы?

Какими основными страстями невидимый враг искушает человека?