Книга пророка Иоиля

(Joel, book of)

Поводом для пророчества Иоиля послужило нашествие саранчи, опустошившее землю Иудеи. В этом бедствии пророк видел проявление Божьего суда, и главная тема книги – день Господень как время неминуемого суда над нечестивым народом. Пророк объявил, что этот день близок (Иоил.1:15; 2:1; 3:14), и характеризовал его следующим образом: «Велик день Господень и весьма страшен; и кто выдержит его?» (Иоил.2:11). Соответственно Божий народ призывается к покаянию в надежде, что милостивый Бог обратит суд в благословение (Иоил.2:12–14).

Для выражения послания используется несколько характерных пророческих приемов. Как и можно было бы ожидать, пророчества о суде расположены в стратегически важных местах (Иоил.2:1–11; 3:1–3). Предупреждения о необходимости покаяния повторяются семь раз в виде стенания, призывающего к совместному плачу и перечисляющего причины для плача (Иоил.1:5–7, 8–10,11–12,13–18,19–20; Иоил.2:12–14,15–17). Но как и в других ветхозаветных пророчествах, возвещение дня суда сопровождается обещаниями восстановления. В Книге Иоиля мы видим картины эсхатологического будущего, время наступления которого определяется словами «после того» (Иоил.2:28), «в те дни и в то самое время» (Иоил.3:1) и «в тот день» (Иоил.3:18). Образы суда над народами, изображаемого порой с апокалиптической страстью (Иоил.3:1, 15), сочетаются с обещаниями спасения Божьего народа в новом веке Духа (Иоил.2:28–29), мира (Иоил.3:9–17) и благоденствия (Иоил.3:18–21). В рамках темы суда мы видим правовую символику в сценах судебной тяжбы Бога с иноземными народами (Иоил.3:1–18). Бог действует как прокурор, выдвигающий обвинения и проводящий перекрестный допрос подсудимых, и как судья, выносящий решение.

Тема суда выражается в ряде ярких образов. Один из них – погубленная природа. Читая книгу, мы входим в мир, в котором земля опустошается саранчой (Иоил.1:4), растительность уничтожается (Иоил.1:7), урожаи гибнут (Иоил.1:10–12, 16–20). Второй мотив – нашествие саранчи, превращающейся в метафорическое войско (Иоил.1:6), по виду и характеру действий подобное коням (Иоил.2:4), производящее шум, как грохот колесниц (Иоил.2:5), наступающее, как воины, влезающие на стену (Иоил.2:7), и забирающееся в дома, как воры (Иоил.2:9). Третий образ – катастрофическое разрушение мироздания (Иоил.2:2–3,10, 30–31; 3:15). Люди, переживающие этот суд, являют собой классический случай состояния тревоги: пьяницы плачут (Иоил.1:5), люди рыдают, «как молодая жена, препоясавшись вретищем» (Иоил.1:8), священники тоже плачут и рыдают (Иоил.1:9, 13), земледельцы причитают и краснеют от стыда (Иоил.1:11), старцы «взывают к Господу» (Иоил.1:14), лица людей бледнеют (Иоил.2:6). Центральное место в этом обличении занимает разложение религиозной жизни народа – священники и служители выделяются особо (Иоил.1:9, 13), упоминается о необходимости совершения конкретных религиозных обрядов (Иоил.1:14, 16; 2:15–16), хотя ответственность за произошедшее возлагается на весь народ (Иоил.2:1).

Вместе с тем, в отличие от большинства ветхозаветных пророческих книг, Иоил.уравновешивает образы суда картиной восстановления и обновления, и поворотный пункт располагается в середине книги (Иоил.2:18). Соответственно в книге присутствуют некоторые из наиболее известных библейских образов восстановления, и здесь, опять же, можно выделить несколько моментов. Один из них – обновление сил природы у проклятых в первой половине книги. На месте погубленной природы и погибших посевов мы видим мир, в который Бог посылает хлеб, вино и елей для удовлетворения нужд Своего народа (Иоил.2:19), в котором пастбища зеленеют и деревья приносят свой плод (Иоил.2:22), в котором дождь орошает землю (Иоил.2:23) и созревают обильные урожаи (Иоил.2:24), в котором горы капают вином, холмы текут молоком и русла наполнены водой (Иоил.3:18). Нашествие тоже прекращается, ибо Бог изгоняет полчище иноземцев (Иоил.2:20), наказывает соседние народы за причиненные Иудее страдания (Иоил.3:1–8) и объявляет Иерусалим святыней, через которую «не будут уже иноплеменники проходить» (Иоил.3:17). Картина человеческих несчастий сменяется Божьим обеспечением человеческих потребностей (Иоил.2:26–27), а излияние Божьего суда – излиянием Его Духа на всякую плоть, чтобы сыны и дочери пророчествовали, а старцы и юноши видели сны и видения (Иоил.2:28–29).

Наконец, Книгу Иоиля отличают резкие контрасты. Будущее ужасно – грядущий день Господень будет днем «тьмы и мрака» (Иоил.2:1–2) – и в то же время изображается столь радостным, что его надо с нетерпением ожидать (Иоил.2:18–29). Цветущий пейзаж Бог превращает в пустыню (Иоил.1:20; 2:3), а пустыню в цветущий пейзаж (Иоил.2:22–25). Сначала Бог использует саранчу для уничтожения посевов в Иудее (Иоил.1:4), а затем воздает за «годы, которые пожирали саранча, черви, жуки и гусеница» (Иоил.2:25). Бог одновременно предстает Небесным Воителем во главе армии разрушителей (Иоил.2:11; 3:11) и Богом сострадания (Иоил.2:18), Который будет убежищем для Своего народа (Иоил.3:16). Бог посылает на народы саранчу и полчища, но в то же время «обитает» на Сионе (Иоил.3:17, 21). Сам Сион, с одной стороны, предупреждается о нашествии (Иоил.2:1), а с другой – заверяется в защите (Иоил.3:16). Бог позволяет иноземцам захватить Свой избранный народ, а затем судит их за увод Иудеи в плен. В Библии нет более парадоксальной книги, чем Книга Иоиля. И этот калейдоскоп контрастов от начала до конца пронизывается силой ярких образов, придающих крайнюю выразительность всему содержанию.

См. также: ВОЙСКО, ВОИНСТВО; ДЕНЬ, ДЕНЬ ГОСПОДЕНЬ; САРАНЧА; СУД, НАКАЗАНИЕ, ПРАВОСУДИЕ.