День, день Господень
(Day, day of the Lord)
Упоминания о дне Господа и связанных с ним темах встречаются чаще всего в пророческих книгах, притчах и высказываниях Иисуса, Книге Откровение и в других частях Нового Завета, где рассматривается вопрос о конце времен. Образы и мысли, относящиеся ко дню Господа, присутствуют также в исторических книгах Ветхого Завета и в псалмах.
Выражением день Господень пророки иногда пользуются для обозначения конкретного периода времени, когда Бог Израиля вмешивается в человеческие дела для избавления и суда (Ис.13:6; Иез.13:5; Ам.5:18). Во многих случаях определением этого дня служит группа или сообщество людей, становящихся объектом Божьего вмешательства. Мы видим, например, упоминания о «дне Мадиама» (Ис.9:4) и «дне Египта» (Иез.30:9). Часто день характеризуется тем, что Бог намеревается сделать, или тем, что должно произойти: «день смятения» (Иез.7:7), «день наказания» (Ос.5:9), «день посещения» (Ис.10:3), «день мщения» (Ис.63:4), «день бедствия» (Иер.51:2), «день тьмы и мрака» (Иоил.2:2) или «день ярости Господней» (Соф.2:2). Часто также пророки, начав описание конкретных Божьих дел, в дальнейшем просто пользуются ссылками на «тот день» (Ис.11:10; 22:20, 25; 30:23; Иер.25:33; 30:7–8; 48:41; Мих.2:4; 4:6; Зах.2:11; 9:16; 14:13).
В некоторых пророческих текстах «день Господень» соотносится с событием настолько катастрофического характера, что он знаменует собой конец определенной эпохи в мировой истории (Иоил.2:28–3:21; Зах.14:1–21). Такое представление перешло и в Новый Завет, где день Господень понимается как Божий суд при возвращении Христа в конце века сего (1Сол.5:2; 2Сол.2:2; 2Пет. 3:10).
Наиболее распространенное мнение заключается в том, что понятие дня Господа уходит корнями в израильскую историю священной войны. Действительно, в отрывках, относящихся ко дню Господа, преобладают военные образы. Часто изображаются войска, направляющиеся на решающую битву, в том числе их сбор (Ис.5:26; Соф.3:8; Зах.14:2; Откр.16:14; 19:19), их снаряжение и вооружение (Ис.22:5–7; Иер.46:3–4; Иез.38:4–6; Иоил.3:10; Откр.19:1–11), внешний вид, звуки и запахи войск, идущих маршем и бросающихся в бой (Ис.5:28; Иер.47:3; Иоил.2:4–5), животный страх и ужас тех, кому предстоит вступить в схватку (Ис.13:7–8; 21:3; Иер.30:5–6; 49:24; Иез.7:17; 30:4, 9). За этим обычно следуют впечатляющие картины страданий, смерти, разрушений и опустошений (Ис.3:25–4:1; Иер.25:33; 51:3–4; Плч.1:3, 5; Иез.30:4; 39:3–4; Авд.1:11–12, 14; Зах.14:2).
Эти кульминационные события получили название дня Господа, поскольку считалось, что решающую роль в их развитии играет личное вмешательство Бога. Его личное участие подразумевается в таких выражениях, как «день мщения [Господа]» (Ис.34:8), «день гнева [Господа]» (Ис.13:13; Плч.1:12, 21–22; 2:1; Соф.2:2–3), «день жертвы Господней» (Соф.1:8), «день ярости Господа» (Иез.7:19), «в тот день, когда Я взыщу с Израиля» (Ам.3:14), «в тот день, когда Я возьму у них украшение славы их» (Иез.24:25), «в тот день, когда очищу вас» (Иез.36:33), «до того дня, когда Я посещу их» (Иер.27:22), «в тот день, который Я соделаю, и буду миловать их» (Мал.3:17) и «до того дня, когда Я восстану для опустошения» (Соф.3:8).
Для выражения мысли о Божьем личном участии в событиях дня Господа в Ветхом и Новом Заветах используются разного рода образы Его явления среди народа. Чаще всего явление Бога и Его действия изображаются с помощью картин вселенских катастроф, в том числе пламени огня (Ис.10:16; Иез.38:22; Иоил.2:30; Ам.1:14; Соф.3:8; 2Пет.3:7, 10; Откр.16:8), вихря и бури (Ис.28:2; 30:30; Иер.25:32; Иез.38:22; Зах.9:14; Откр.16:21), сотрясения неба и земли (Ис.2:10, 19; 13:13; 23:11; 24:18–20; Иез.38:19; Агг.2:21–22; Иоил.3:16; Откр.6:12–14; 16:17–20), наводнений (Ис.28:2; Иер.47:1–7), потемнения небесных светил, либо закрывающихся облаками, либо вследствие затмения, либо по каким-то другим неизвестным причинам (Ис.5:30; 13:10; 24:23; Иез.32:7–8; Иоил.2:10; 3:15; Ам.8:9; Соф.1:15; Мк.13:24, пар. Мф.24:29 и Лк.21:25; Деян.2:20; Откр.6:12). Поэтическое описание Божьего личного вмешательства для защиты Израиля в Пс.17 во многом основывается на такой традиции богоявленческой символики.
О явлении Бога или о начале Божьего суда или Его деятельности по избавлению часто возвещают звуки труб (Ис.27:13; Иез.7:14; Ос.5:8; Соф.1:16; Зах.9:14; Мф.24:31; 1Кор.15:52; 1Сол.4:16). Представление об исторической подоплеке этого образа может, по-видимому, дать эпизод с трубными звуками во время осады Иерихона (Нав.6:6–27). Возможно также, что рассказ о явлении Бога на горе Синай (Исх.19:16–20) следует читать в свете символики, связанной с описанием дня Господа.
Божьи дела неотвратимы, поэтому у тех, против кого Он выступает, нет никакой надежды. В местах, описывающих процесс уничтожения, показываются различные методы, применяемые Богом в отношении Своих врагов, которые все в конечном счете истребляются тем или иным способом. В этих отрывках фигурируют ужас, яма и петля (Ис.24:18; Иер.48:43–44); лев, медведь и змея (Ам.5:19); меч, мор и голод (Иез.7:15). Триада в Откр.6–12; 16 (печати, трубы и чаши), каждая часть которой состоит из семи этапов суда, может, во всяком случае отчасти, символизировать неотвратимость Божьего суда.
На неотвратимость Божьих дел указывают также описания их мощи и размаха. В Ис.2:12–21 показано столь всеобъемлющее разрушение, что люди будут прятаться в пещерах. В Откр.6:14–16 эта картина дополняется сценой, в которой люди тщетно взывают к горам с мольбой сокрыть их от Божьего гнева. В других местах изображаются столь быстрые и столь широкомасштабные нападения врага, что у жертв нет ни времени, ни места для бегства (Ис.10:3–4; 20:6; Иер.25:35; 46:6; 50:24; Ам.2:14–16; Мк.13:14–20 [пар. Мф.24:15–22; Лк.21:20–24]). Наступление дня Господня некоторые новозаветные авторы сравнивают с пришествием вора в ночи, давая тем самым понять, что предотвратить действия Бога будет невозможно, так как Он застанет врасплох (Мф.24:43–44 [пар. Лк.12:39–40]; 1Сол.5:2; 2Пет.3:10; Откр.16:14–15). В других притчах второе пришествие Иисуса сравнивается с неожиданным возвращением господина после долгого отсутствия (Мф.24:45–51; пар. Лк.12:42–46).
День Господень неизменно связывается с суровым судом. Поэтому нет ничего удивительного, что при описании последствий Божьего наказания библейские авторы показывают картины великого истребления и опустошения. Мы видим образы множества трупов, лежащих на поле битвы или на улицах (Ис.34:2–3; Иер.25:33; 49:26; 51:3–4; Плч.2:21; Иез.24:21; 30:6–7; 39:11–16; Ам.8:3), большого количества пролитой крови (Ис.34:5–7; Иер.46:10; Иез.32:6; Соф.1:17), истечения человеческой крови как из давильного пресса, из которого вытекает сок при отжиме винограда (Ис.63:1–3; Плч.1:15; Иоил.3:13; Откр.14:19; 19:15), поедания трупов питающимися падалью животными (Иез.32:4–5; 39:4; Откр.19:17–18, 21) и запустения домов и земли, где теперь живут дикие звери и птицы (Ис.23:1; 24:3–12; 34:8–17; Иер.18:16; 46:19; 50:26; Иез.30:7; Иоил.2:3; Откр.18:2).
Библейские авторы стараются также произвести эмоциональное впечатление на читателей показом реакции людей, на собственном опыте переживающих день Господень. Что касается пострадавших от Божьего суда, их реакция показывается обычно в категориях общепринятых в древности ближневосточных представлений о плаче – сидении в рубище на земле, громких причитаниях и посыпании головы пеплом и прахом (Ис.3:18–24; 22:12; 24:7–9; Иер.25:34; 47:2; Плч.1:2; 2:10–11; Иез.7:18; Ам.8:10; Соф.1:10–11; Мф.8:12; 22:13; Откр.18:9–18).
Наконец, день Господень будет днем освобождения угнетенного народа Божьего. Это часто находит выражение в образах, прямо противоположных тем, в которых показывается Божий суд, в том числе в образах победы в битве (Авд.1:17–18; Зах.9:15; Мал. 4:3; 2Сол.2:8; Откр.19:19–21), возвращения захваченной территории (Ис.35:8–10; Авд.1:19–21; Соф.3:18–20; Зах.14:10–11; Откр.21:22–27), восстановления благодатного значения водных потоков, полей и домашних животных (Ис.25:6; 29:17; Ос.2:21–22; Иоил.2:18–24; 3:18; Зах.9:17; 14:8; Откр.22:1–2), возобновления отношений (Ам.9:14; Откр.21:2, 9–21) и радости (Ис.29:19; Соф.3:14; Откр.21:4).
Образы, связанные с днем Господа, – одни из самых сложных для понимания при изучении Библии. Эта неопределенность отчасти объясняется гибкостью и разнородностью использования этих образов библейскими авторами. Например, богословы до сих пор обсуждают вопрос, является ли налет насекомых в Книге Иоиля образным изображением нашествия человеческих армий или же военная символика используется просто для демонстрации опустошения, которое производит саранча. Как мы должны понимать образ саранчи, выходящей из кладезя бездны в Откр.9:1–11? В описании битвы при Гавалоне (Нав.10:1–15) образы, связанные с днем Господа, как будто бы используются в прямом историческом смысле. Вместе с тем в Пс.17 некоторые из этих образов используются в явно переносном смысле.
Как видно из небольшого количества ссылок на Новый Завет в этой статье, новозаветные авторы в меньшей степени пользовались традиционными образами, связанными с днем Господа, и о грядущем всеобщем суде говорили более определенно. Возможно, это объясняется тем, что образы, которыми чаще всего пользовались пророки, стали просто расхожими метафорами Божьего суда и спасения.
См. также: АПОКАЛИПТИЧЕСКИЕ ВИДЕНИЯ БУДУЩЕГО; НЕБЕСНЫЙ ВОИТЕЛЬ; ПОСЛЕДНИЕ ДНИ; СУД, НАКАЗАНИЕ, ПРАВОСУДИЕ.
Библиография:
G. В. Caird, The Language and Image ry of the Bible (Grand Rapids: Eerdmans, 1997 [1980]);
G. von Rad, «The Origin of the Concept of the Day of Yahweh», JSS 4 (1959) 97–108;
D.Stuart, «The Sovereign’s Day of Conquests», BASOR 221 (1976) 159–164.