Православные летние лагеря в Австралии

Протоиерей Фома Казич,

работал миссионером при Сербском Православном

монастыре в Канберре в Австралии.

В 1982 г. мне, священнику Сербской Православной Церкви в Австралии, было поручено устроить летний лагерь для детей сербских эмигрантов. Я взялся за это дело с большим увлечением и чувством ответственности: ведь этим детям надо было передать все богатство духовного наследия Православной Церкви, не только сообщая им знания о вере, но и вводя их в опыт жизни в дружбе, в совместном труде и радостях, в опыт соборной церковной жизни, как она осуществляется в лагере.

Апостол Павел уже писал: «Вера без дел мертва...» Пребывание в летнем церковном лагере дает единственную в своем роде возможность узнавать свою веру и жить по ней. Вера не есть только умственное признание известных истин. Вера осуществляется в опыте жизни. Мне представлялось, что именно летний лагерь может стать таким опытом совместной дружной жизни, который поможет детям узнавать свою веру и жить по ней.

Нашей первой задачей было найти подходящее место для лагеря. Отличным местом оказался участок, на котором построен монастырь Святого Саввы, недалеко от Канберры, столицы Австралии. В живописной местности, еще не испорченной юродскими постройками, окруженной горами, с несколькими прудами, монастырский участок в 16 гектаров имел особую, вневременную прелесть. Одно из монастырских зданий было превращено в дортуар для девочек, другое в кухню и склад, сарай превратился в столовую и комнату для игр. Эти здания находились недалеко от монастырской часовни, мальчикам же приходилось проделывать довольно большое расстояние, около половины мили, но в Австралии ходьбы не боятся.

Епархиальное сестричество взялось за сбор средств и устройство первого лагеря, и оно же наладило лагерное хозяйство и кухню. Позднее, с годами, это же сестричество заботилось об увеличении и усовершенствовании лагерного оборудования. Из старшей молодежи разных приходов и из молодых родителей нашлись подходящие руководители, по им всем пришлось сблизиться, сдружиться, найти общий язык за время их пребывания в лагере.

Все участники лагеря были детьми или внуками сербов, эмигрировавших в Австралию, дома у них все еще говорили по-сербски, но религиозною воспитания большинство из них никогда не получали. Связывало их с церковью только их происхождение, национальность. Большинство из них хотело сохранить верность своему наследию, прошлому своих предков, и на этой основе нам надо было строить их духовное воспитание.

Самым главным в нашей лагерной жизни оказалось чувство общности. Опыт лагеря оказался опытом церковной общины, опытом совместной христианской жизни, жизни Церкви, жизни в Боге... Мне кажется, что этот опыт «жизни вместе» был гораздо значительнее, чем все знания, приобретенные за время пребывания в лагере. Это был поистине опыт церковной жизни, в которую входило и обучение, и любовь, и процесс взросления, и молитва. В этой заметке я постараюсь поделиться опытом и выводами, которые я сделал после десяти лет работы в детских лагерях.

Лагерный день начинается и кончается молитвой, и в пении участвуют все дети. В утреннюю программу входят подъем флата, гимнастика, занятия по Закону Божьему, пению, рисованию, лепке, родной истории. Послеобеденные занятия включают спорт, плавание, игры, поездки в интересные места, пикники, костры, изучение ночного неба и таких прикладных искусств, как резьба по дереву, иконопись, литье свечей. Лагерь кончается представлением, в котором участвуют все дети.

Чтобы лагерь проходил гладко, необходимо иметь известные правила и необходимо следить за их исполнением. А основой всех правил является всегда основной закон – любить Бога и любить ближнего. Мне вспоминается несколько случаев из лагерной практики, когда вставал вопрос порядка и послушания.

Помню один случай, когда в лагере осталось только три руководителя, один старший и два помощника. И они сумели провести лагерь дружно, никогда не споря о том, кто за что ответственен, кто кому подчинен. Один задумывал какое-нибудь дело, другой вникал во все подробности, третий объяснял затеянное детям. Они работали дружной троицей, без личного самолюбия, подчиняя свои вкусы и мнения общему делу. И мне кажется, что такое дружное единение необходимо, чтобы лагерь был действительно церковным лагерем.

Мы старались сделать лагерный порядок радостным. За обедом и ужином было введено, что букет цветов ставится на тот стол, который всего чище и за которым лучше всего сидят. Это стало веселым соревнованием, и дети сами следили за порядком. Нельзя было, например, класть локти на стол, и как только кто-нибудь это делал, все принимались петь: «Локти на стол не клади, а теперь, беги!», и провинившийся должен был бежать вокруг стола. Это было игрой, но игрой, приучавшей детей к известного рода дисциплине, к соблюдению правила.

Была и проверка порядка в комнате или в палатке. Однажды, когда мы заметили, что чистота и порядок соблюдаются неудовлетворительно, мы предложили детям самим установить правила порядка и поведения в лагере. Мы сделали общую сводку из всех предложенных ими правил, и дети охотно соблюдали их. Один девятилетний мальчик предложил, например, такие правила поведения:

Не груби.

Не давай воли рукам и ногам.

Слушайся руководителя.

Пока говорит другой, помолчи.

Нельзя прыгать на кровати других, нельзя драться подушками.

Нельзя кричать во время обеда или в дортуаре.

Нельзя ругаться скверными словами.

Не хвастайся.

Не убегай.

Нельзя балаганить в церкви.

Нельзя врать.

День начинался и кончался молитвой. Наладить общую утреннюю молитву оказалось трудно, но мы приучали детей по крайней мере перекреститься, вставая. Вечерние молитвы читались сообща, под руководством руководителя в столовой. Каждый вечер я обходил все дортуары и палатки, когда дети уже лежали, прощаясь на ночь с детьми, и часто это оказывалось самым подходящим временем, чтобы присесть, поговорить, обсудить что-нибудь. Задавали они вопросы, которых не спросили бы на уроках или во время занятий. Укреплялась личная дружба между священником и отдельным ребенком или подростком.

Молитвы читались до и после еды. Божественная Литургия совершалась по крайней мере раз в неделю. Во время ектений поминались имена болящих или поминались имена умерших членов семей детей. Дети помогали убирать часовню, мальчики прислуживали, девочки раздавали листочки с текстом молитв. Все дети пели. Часто, после того как дети из лагеря возвращались домой, родители говорили нам: «Что вы сделали с нашим сыном? С тех пор, как он вернулся, он только и говорит о лагере. То поет «Господи, помилуй», то говорит нам, что перед едой надо перекреститься и молитву прочитать...»

Отмечали мы и праздники. Летние месяцы в Австралии проходят во время, которое в северном полушарии соответствует зиме, поэтому праздники Рождества Христова и Крещения приходятся на время, проводимое в лагере. Пели мы в лагере «колядки», готовили «честницу», традиционный сербский хлеб с запеченной в него монеткой. На Богоявление совершалось Великое водоосвящение, по лагерю проходил крестный ход, и все здания и палатки освящались святой водой. Молитвенная атмосфера создавала ощущение близости к Богу.

В течение нескольких лет в Сербской Православной Церкви в Австралии постепенно создалась довольно стройная система религиозного и национального образования, основанная на активном детском участии в этом процессе. Первые годы мы обращали главным образом внимание на создание известных привычек, связанных с ежедневной жизнью: молитву, труд, пищу, здоровые упражнения, чистоплотность, уроки Закона Божьего, родной истории, спорт, игры, экскурсии и т.д. Закон Божий был связан главным образом с усвоением понятий о Боге, о праздниках Рождества Христова и Богоявления, с устройством храма, с богослужебным ходом Вечерни. Пелись песни народные, патриотические, религиозные. Лагерные постановки были главным образом импровизациями на исторические сербские события, народные сказки или события из Священного писания, и дети сами создавали костюмы и необходимый реквизит. Художественные проекты и драматизации лучше помогали детям усваивать главные события, чем уроки и лекции... Они начинали гордиться тем, что они православные сербы, и чувствовать христианские корни своей культуры.

На первом уроке мы всегда ставили вопросы: «Кто ты?», «Что значит быть православным сербом?», «Ты сам по себе, или ты часть Большой Семьи, Церкви Божией?», «Какой знак твоей принадлежности этой Семье ты носишь? Нательный крест». Однажды за таким уроком, объяснив детям, как совершать крестное знамение, я предложил обратить внимание, как много «крестов» мы видим вокруг себя. Возвращаясь в этот день с купанья, один из мальчиков, самый шалун, закричал: «Вон крест!» А когда другие дети никакого креста не могли найти, он показал на телефонный столб с перекладиной... Тут началось столпотворение: все дети всюду стали находить «кресты»... А другой мальчик после этого попросил меня достать ему нательный крестик, чтобы носить его вместо того «тигрового зуба», который он носил на веревочке вокруг шеи.

Давая урок детям, я старался объединить все, что я рассказывал, вокруг какой-нибудь одной темы. Один раз, в течение недели, темой наших занятий был «МИР». Что значит мир в нашей жизни? Какой мир был дарован Богом после потопа? Как Христос умирил волны в бурю? Как многие святые могли примирять враждующих? Как мы молимся о мире и как можем мы в жизни нашей устанавливать мир? Дети придумали и поставили маленькую пьесу об истории мира и без устали, бесконечно, репетировали ее. Их воодушевление не только доставило удовольствие зрителям, но заставило и их самих вдуматься в эту тему. Они обсуждали тему мира, как ее представить, как придумать диалоги, как поставить сцену, все это было действительно творческим актом усвоения знаний и мыслей.

Чтобы лагерь прошел хорошо, необходимо дружное сотрудничество персонала, необходима постоянная взаимопомощь. Личные отношения между детьми, между руководителями и детьми, между священником и всеми остальными членами лагеря, между самими руководителями имеют очень большое значение. Атмосфера взаимного доброжелательства идет сверху, и лагерный священник ответственен за поддержание духа доброжелательства в лагере. Он духовный отец этой малой общины. Когда возникают конфликты и непорядки, он говорит и примиряет, как пастырь. Он должен давать утешение, силы, радость, руководство и разрешать все возникающие в лагерной семье разногласия. Хороший лагерный священник должен интересоваться детьми, знать их, знать их родителей, знать, из какого они прихода. Он должен уметь слушать их, отвечать на их вопросы, замечать каждого. Для некоторых детей пребывание в лагере будет их первым личным знакомством со священником, первым личным контактом. Для некоторых детей это личное общение со священником и вообще со взрослыми руководителями остается самым ярким впечатлением от недели, проведенной в лагере. Священник как бы вводит Церковь в жизнь ребенка. Опыт жизни в лагере должен давать детям ощущение Церкви как «Семьи Божией», и в этом большую роль играет влияние священника как духовного отца. А весь лагерный персонал, будь то руководители, или родители, или кухарка, или лектор, или уборщик, являются «учителями», и их отношение к детям и к своему труду учит детей христианскому пониманию жизни. Очень часто такой пример вдохновляет детей на служение Церкви.

Принцип заботливой любви выходит за границы лагеря. Однажды, на Богоявление, мы повезли детей в приходской храм в Канберре. Во время службы дети помогали дьячку петь, а позднее прихожане этой церкви, где не было хора и пел только один дьячок, все вспоминали: «Как чудно пели дети»... Те дети, которые жили в этом приходе, стали хлопотать, чтобы устроить настоящий приходской хор. В другой раз дети за время пребывания в лагере подготовили маленькую программу и разные самодельные подарки и съездили в старческий дом, что дало им возможность, забывая о себе, испытать сочувствие к старым и больным людям. А однажды молодой руководитель, закончив свой срок работы в лагере, вызвался добровольно остаться еще на неделю. Чтобы помочь ему, остались еще двое, и это дало возможность продлить лагерь на неделю. Молодые руководители съезжались из разных мест, не знали друг друга, но между ними устанавливалось искреннее и дружное сотрудничество.

Всякое живое тело растет, и если оно не растет, оно умирает. А жизнь и рост – это наша тяга к Богу, стремление к Богу. И в лагере этот рост происходит по-разному, на разных уровнях – духовном, эмоциональном, физическом, умственном и общественном.

На эмоциональном уровне такой рост и развитие новых способностей требовались в процессе формирования взрослых руководителей. Не будет преувеличением сказать, что каждый день был крестным испытанием, за каждую неделю лагеря надо было бороться. Не так уж велики были проблемы сами по себе, но предприятие летнего детского лагеря было для них новым делом. Я замечал много раз, как руководители приезжали со своими собственными воззрениями, хотели по-своему справляться с трудностями, по-своему понимали, и очень узко, что такое церковная жизнь. Каждый из них был замкнут в самом себе, и это вызывало столкновения. Но в конце концов, делая ошибки и исправляя их, совмещая авторитет и сострадание, находили общий путь. Обычно проходила неделя времени, пока все не научались пересилить свое собственное, эгоистическое понимание нашего труда и войти в общую жизнь в христианском духе. За неделю, конечно, человека не переменить, но закладывались здоровые семена. А у детей и рост, и развитие проходят легче и их легко в этом поощрять.

Помню десятилетнего мальчика, Нику, который в последнюю минуту уговорил свою бабушку оставить его в лагере еще на одну неделю. Утренняя половина субботы считалась отдыхом и перерывом между лагерными неделями, но Ника очень добросовестно взялся за группу приехавших новых детей, объяснил и показал им весь лагерный распорядок и устройство: как происходит подъем флага, осмотр палаток, как сидят за столом и т.д. Он сразу превратился в руководителя и чувствовал себя ответственным за лагерь.

Одна девочка не умела даже перекреститься, когда она приехала к нам. Дитя смешанного брака, она чувствовала себя чужой среди наших детей, не знала, как себя вести в церкви. Как радостно было наблюдать перемену, происшедшую в ней за неделю, видеть, с каким умилением она молится в церкви, прикладывается к иконам...

Более сознательно определил значение лагеря мальчик лет 13-ти: «Главное в лагере – это перемена жизни: никаких кассет, никаких электронных игр, нет телевизора, нет дисков. Правда, смешно, но мы вдруг поняли, что мы можем жить без всего этого. Пришлось жить дружбой, общением с другими, и это оказалось совсем не так уж трудно. Правда, молодежи нужны лагеря...»

Пытались мы и приобщить детей к праздничному достоинству, к известному благообразию в отношениях с людьми. Раз в неделю устраивался торжественный «обед», на который надо было приходить приодетыми, мальчикам в длинных брюках и чистых рубашках, девочкам в платьях. На столах стояли цветы, горели свечи. Играла музыка. Мальчики угощали девочек, блюда были самые вкусные. Дети превращались в «рыцарей и дам Круглого стола», и разговоры велись особенные. Это было просто заразительно, взрослые тоже начинали входить в игру. Мне кажется, что, с христианской точки зрения, очень важно дать детям опыт известного достоинства и уважения друг ко другу.

Большинство детей, приезжавших в наши австралийские лагеря, не имели никакого понятия о лагерной жизни. Мне кажется, что они находили у нас живой опыт жизни, основанной на христианском понимании смысла общения людей друг с другом. Они приобщались к жизни Церкви как общины, как счастливой духовной семьи, в которой они чувствовали себя своими и в жизни которой они могли деятельно участвовать. Помню одного мальчика, Савву, который нам казался особенно трудным. Я думал, что он рад будет вернуться домой, а когда его отец приехал за ним, он бросился к одной из руководительниц и разрыдался, умоляя оставить его еще на неделю.

Мне кажется, что цель наших лагерей – давать детям опыт такой жизни, о которой написано в Деяниях Апостолов: «Все же верующие были вместе и имели все общее... и принимали пищу в веселии и простоте сердца"… Эго и есть дух Церкви, и к этому духу церковной семьи, в которой мы свободно общаемся друг с другом, возрастаем в любви к Богу и людям, приближаемся ко Христу, получаем благодать Духа Святого в таинствах, мы хотим приобщить наших детей. Детский лагерь дает нам опыт общинной жизни.