Проф. И. М. Андреевский († 1976 г.) Воспоминания о Катакомбной Церкви в СССР.

Св. Патриарх Тихон за свою краткую деятельность Первосвятителя Российской Православной Церкви (1918–1925 г.г.) вел корабль церковный по бурному морю страшных событий необычайно мудро.

Для облегчения невероятных страданий духовенства и мирян, гонимых безбожной властью, он шел на целый ряд уступок и компромиссов. Советская власть не удовлетворялась этими уступками и требовала духовного порабощения Церкви Государству. Тогда св. патриарх прекратил всякия уступки, за что и был арестован, а затем скоропостижно скончался, повидимому отравленный, в 1925 г.

После смерти св. Патриарха, остались в силе три его замечательных распоряжения, которыя легли в основу истинного пути Русской Православной Церкви.

Первое – касалось сущности Советской власти, которую св. Патриарх Тихон квалифицировал как власть антихристову, а поэтому подлежащую анафематствованию. Советская власть была анафематствована св. Патриархом.

Второе распоряжение – это предсмертный призыв ко всем православным русским людям в России: «Зову вас, возлюбленныя чада Православной Церкви, зову вас с собой на страдания!»

Третье распоряжение – касалось всех русских православных людей «в разсеянии по всему миру сущих». В специальном указе от 7/20 ноября 1920 г. за № 362 предлагалось всем православным людям заграницами СССР объединиться и создать Высший Церковный Административный Центр. Под управлением этого Центра всем в разсеянии сущим православным русским людям предлагалось жить обособленно от Российской Матери-Церкви до тех пор, пока не установится в Ней свобода и порядок.

Согласно этого Указа и создалась Зарубежная Русская Православная Церковь, под высшим руководством русского заграничного Собора и Синода. Эта Церковь – единственная мистически, и канонически, и исторически истинная Православная Русская Церковь за-границами СССР.

Враг рода человеческого, великий клеветник, лжец и человекоубийца – диавол, после смерти св. Патриарха Тихона, обрушился всеми силами на Православную Русскую Церковь, желая ее уничтожить или поработить.

За пределами СССР начались нестроения, разделения, расколы, но верная заветам и повелениям св. Патриарха Тихона, Русская Зарубежная Церковь, под руководством Русского Архиерейского Синода заграницей, – осталась непорочной Христовой невестой, и потому, согласно неложного обещания Самого Спасителя, и неодолимой самим адом!

Если жизнь заграницей Русской Церкви была обильна тяжелыми драматическими событиями, то жизнь Российской Православной Церкви в СССР оказалась воистину трагедией!

После смерти св. Патриарха Тихона, местоблюстителем патриаршего престола стал митрополит Петр Крутицкий. Он оказался непоколебимым «камнем» и безстрашным мучеником за чистоту веры Христовой. Никакие соблазны, никакия угрозы, никакия пытки и истязания не смогли поколебать великомученика – Первосвятителя Российской Православной Церкви. Имя его навсегда войдет в историю Русской Церкви с именами митрополита Филиппа и патриарха Гермогена.

Арестованный, сосланный, запытанный невероятными пытками и замученный до смерти, митрополит Петр остался непоколебимым и не подписал декларации, которую требовала от него Советская власть.

Его последним повелением было указание, чтобы его имя, как символ единства Русской Церкви, продолжалось возноситься за литургией во всем православном мире, несмотря даже на слухи о его смерти, до тех пор пока смерть его не будет вполне точно установлена (см. об этом свидетельство епископа Дамаскина, викария Черниговского).

После ареста местоблюстителя, заместителем местоблюстителя патриаршего престола стал митрополит Сергий Нижегородский в 1926 г.

В 1927 году митрополит Сергий изменил заветам св. Патриарха Тихона и митрополита Петра и выпустил свою знаменитую декларацию, в которой призывал православных людей «радоваться» радостям богоборческой власти, и вынести этой проклятой антихристовой власти «всенародную благодарность за внимание к нуждам православного населения».

Памятуя невероятныя гонения на Православную Церковь, мученическую смерть митрополита Вениамина, и «иже с ним», арест и смерть св. Патриарха Тихона, ссылку и страдания митрополита Петра, разрушение храмов, уничтожение монастырей, кощунство над св. мощами, запрещение колокольного звона, устройство «комсомольской пасхи», заточение многих сотен епископов (в 1927 году томилось в концлагерях около 200 епископов), десятков тысяч священнослужителей и монашествующих, и миллионы верующих христиан, осужденных по церковным делам, – истинно православные люди не смогли принять Декларации митрополита Сергия. Произошел церковный раскол 1927 года.

Во главе истинно православных людей, оставшихся верными св. Патриарху Тихону, звавшему верных чад Православной Церкви на мучения, и митрополиту Петру, сосланному на страдания за то, что он не согласился подписать той декларации, которую написал митрополит Сергий, – стал Петроградский митрополит Иосиф.

Приверженцев митрополита Сергия стали называть «сергиянами», а последователей митрополита Иосифа – «иосифлянами».

Одобрение позиции митр. Иосифа было получено из ссылки от митр. Петра Крутицкого и от митр. Кирилла Тамбовского.

Центром истинного Православия в 1928–29 г.г. становится в Петрограде «Храм Воскресения на крови» (на месте убиения Императора Александра II). Настоятелем этого храма был митрофорный протоиерей о. Василий Верюжский. Кроме этого храма в руках «иосифлян» было еще несколько церквей в Петрограде и его окрестностях: Петроградский храм во имя св. Николая чудотворца, при убежище престарелых артистов на Петровском острове (настоятелем этого храма был протоиерей о. Викторин Добронравов); храм во имя Тихвинской Божией Матери в Лесном (где настоятелем был протоиерей о. Александр Советов), храм в «Стрельне» (настоятель – о. Измаил), и некоторые другие. В храме Воскресения на крови, кроме о. Василия Верюжского, выступали замечательные проповедники: протоиерей о. Феодор Константинович Андреев, (бывший профессор Московской Духовной Академии), и протоиерей о. Сергий Тихомиров. Отец Феодор был духовником многих профессоров Военно-медицинской Академии, а о. Сергий – духовник многих академиков Академии Наук и профессоров Петроградского Университета.

В 1929 году умер замученный пытками допросов в тюрьмах и выпущенный «умирать дома» – о. Феодор профессор Андреев. Похороны этого замечательного проповедника приняли грандиозно-демонстративный характер. «Со времен похорон Достоевского Петербург не видел такого скопления народа» – писал профессор А. И. Бриллиантов своему другу.

К 1930 году были закрыты все «иосифлянския» церкви за исключением одной (Тихвинской Божией Матери в Лесном). В 1930 году были разстреляны все наиболее видные «иосифляне»: епископ Максим, протоиерей Николай Прозоров, протоиерей Сергий Тихомиров, протоиерей Александр Кремышанский, иерей Сергей Алексеев, и др. Архиепископ Димитрий (Гдовский) был заточен на 10 лет в Ярославский политизолятор, где и погиб.

Митрополит Иосиф, епископ Сергий Нарвский, со множеством духовенства и мирян были сосланы в концлагеря. Многие миряне были арестованы и высланы только за то, что они посещали единственную иосифлянскую церковь в Лесном. В 1936 году эта церковь была тоже закрыта.

Еще с 1928-го года начались в Петрограде отдельныя тайныя богослужения по домам. После 1930 года – количество тайных богослужений значительно увеличилось. А с 1937 года можно считать Катакомбную Православную Церковь вполне оформленной. В остальной России, особенно в Сибири, катакомбныя церкви создались несколько раньше. В Москве катакомбных богослужений было недостаточно, и многие москвичи «окормлялись» в Петрограде. Никакого административного центра и управления катакомбными церквами не было Духовными руководителями считались митр. Кирилл и митр. Иосиф. Главой Церкви – признавался законный местоблюститель патриаршего престола митрополит Петр Крутицкий, а после его смерти – митр. Иосиф. В 1929–30 годах, в Соловецком концлагере, где оказались вместе несколько «Иосифлянских» епископов (Максим Серпуховский, Виктор, викарий Вятский, Иларион, викарий Смоленский и Нектарий Трезвинский) – были тайныя хиротонии. Появились тайные епископы и огромное количество тайных священников. Мне лично известна лишь Петроградская область и происходившия в ней тайныя катакомбныя богослужения за период с 1937 по 1941 г. включительно. Затем мне пришлось встретиться с участниками катакомбных богослужений в 1942–45 г.г. (с разных мест России). После 1945 года у меня точных сведений мало.

В Петрограде и Петроградской области с 1937 по 1941 год было чрезвычайно много катакомбных богослужений. Где только эти богослужения не происходили? На квартирах некоторых академиков, профессоров Военно-Медицинской Академии и Петроградского Университета, в помещении морского техникума, в школе подводного плавания, в школе взрослых водного транспорта, в помещениях больниц, в некоторых учреждениях, куда вход был только по пропускам. Очень интенсивно шли тайныя богослужения в пригородах Петрограда и более отдаленных от него местечках: в Шувалово, Озерках, дер. Юкки под Левашево, на ст. Поповка, Колпино, Саблино, Чудово, М. Вишера, Окуловка, на ст. Оксочи (в детской колонии им. Ушинского), в Гатчино (на квартире почитателей знаменитой подвижницы матушки Марии), в Елизаветино, Волосово, Ораниенбауме, Мартышкино, Стрельне (где подвизался замечательный священник о. Измаил) и многих других местах.

Гонения на катакомбную Церковь, которую митр. Сергий признал «контр-революцией», а молящихся в ней «политическими преступниками», – были необычайно жестокия.

Особенно много было арестовано и запытано до смерти за время 1937–1938 г.г. в так называемое «ежевское время».

Поэтому, с 1939 года катакомбныя церкви стали чрезвычайно оберегаться, и попасть в них было чрезвычайно трудно. Но, искренно-ищущие – находили. И если количество тайных катакомбных богослужений в 1939 году значительно сократилось, то качество их – необычайно духовно выросло. Воистину это были новыя первохристианския времена: легенда о дивном невидимом граде Китеже превращалась в явь! Как мне пришлось слышать позднее, за время войны, особенно после избрания митр. Сергия советским патриархом, катакомбныя богослужения, несмотря на жесточайшия гонения, вновь усилились, ибо истинно православные люди не могли примириться с полным духовным порабощением Православной Церкви, проклятому антихристову режиму. При патриархе Алексее – гонения еще более усилились, ибо «теперь уже нет никаких оправданий тем, кто не посещает открытых храмов и совершает тайныя богослужения на дому!» Участники катакомбных церквей причислены были к самым тяжким политическим преступникам! Но, «к злодеям причтен» был даже и Сам Спаситель!

Отсюда ясно, как приходится хранить и скрывать имена участников катакомбных церквей, особенно имена епископов и священников. Так много хотелось бы разсказать о деятельности о. Алексия, о. Георгия, о. Александра, о. Петра, о. Владимира и др., многих, хорошо известных истинным православным в Петроградской области. Но не пришло еще время! Ведь может быть они живы и служат тайно до сего дня! А малейшая деталь, могущая выдат их – грозит смертными муками им и родным их. Да, они и не ждут славы человеческой. Они, эти многочисленные мученики и мученицы (ибо среди активных деятелей катакомбных церквей много монахинь) кладут души свои за други своя, исполняя заповедь Христову о высшей любви.

Здесь, за рубежном, иногда встречаются люди, которые, признавая заслуги катакомбной Церкви, признают в тоже время и правду «сергианской церкви». Таким следует знать, что в СССР их позиция была бы резко отвергнута с обеих сторон. Ибо, «если патриарх Сергий и патриарх Алексей» – запретили в служении и заклеймили «политическими преступниками» деятелей «иосифлянской» церкви, то последние, в свою очередь – запретили ходить верующим в советские открытые храмы.

Вообще русское православное население СССР можно разделить на следующия группы:

Первая группа строго и истинно православных церковных людей, живущих по преимуществу духовной жизнью и интересами Церкви, как Тела Христова. Эта группа ни под каким видом, никогда, не признавала и не признает Советскую патриархию. Эта группа вся ушла в катакомбы.

Вторую группу составляют мало-верующие, мало-церковные люди, которые по традиционной инерции продолжают теплохладно верить в Бога или же эстетически привлекаются православным богослужением. Такие – не разбираются в тонкостях церковного духа. Они замечают лишь «одежду» Церкви, которая не изменилась. Они охотно ходят в храмы, открытые советской безбожной властью, разрешающей небольшия дозы «опиума для народа».

Третью группу составляют «дипломаты», рационалисты, живущие интересами Церкви, как организации, (а не как органа Святого Духа). Они оправдывают церковную политику и Сергия и Алексея, которая, по их мнению, спасает Церковь. Эти – охотно посещают советския церкви, не замечая, что при сохранившейся организации ея – утеряно самое главное – Дух Христов.

Четвертую группу составляют те, которые мучительно тяжко принимают и Декларацию митр. Сергия 1927 г. и все последующия слова и дела советских патриархов, но считают, что благодать в Православной Церкви все же сохранилась ради тех миллионов несчастных русских людей, которые получают в Церкви великое утешение. С крайне тяжелым чувством слушая панегерики советской церкви советской безбожной власти, они продолжают ходить в открытые храмы и молятся со слезами пред чудотворными иконами. Это люди душевные, которые еще не доросли до духовного понимания религии. Душевныя утешения они принимают за благодатныя духовныя таинства.

Пятую группу составляют те, кто лично не беседовал с представителями епископата советской церкви, и потому являются неосведомленными о сущности этой церкви. Большинство из этих людей, зная ряд фактов опубликования в СССР различных деклараций без ведома якобы подписавшихся под ними, полагают, что все сообщенное от имени патр. Сергия и патр. Алкесия или напечатанное в оффициальной церковной прессе – просто ложь, сочиненная советской властью. Поэтому не обвиняя лично патриархов и митрополитов Советской церкви, но не принимая сердцем того, что якобы только от их имени говорит антихристова власть, – эта группа хотя и уходит в катакомбы, но продолжает поминать на тайных литургиях имена первосвятителей Церкви. Но те, кто имел возможность лично побеседовать с представителями Высшей Иерархии советской церкви, знают, что последние добровольно и сознательно солидаризируются с советской властью и искренно защищают противоестественную дружбу Христовой Церкви с антихристовым государством.

Совершенно невозможно даже приблизительно определить процент верующих, ушедших в катакомбы. Одно можно сказать: ушли лучшие и их миллионы! Не имея возможности всех их выявить и уничтожить, Советская власть стала отрицать наличие Катакомбной Церкви и называть ее мифом.

Если существует «миф о Христе», написанный пастором проф. Артуром Древсом, то возможен и «миф о Катакомбной Церкви в СССР».

Я лично посещал катакомбную церковь с 1937 по 1941 г.г. включительно. Позже я встречался с людьми, которые посещали ее с 1942 по 1945 год. Духовное настроение все время оставалось в этой Церкви высоким и чистым.

* * *

1937 год, декабрь месяц. После концлагеря я не имею права проживать в столице и живу в 200 километрах от Петрограда. (Ленинградом мы называем город с. Петра только в оффициальных случаях.)

Там, где я живу – в окружности более 100 километров нет ни одной церкви. В Петрограде существует только 2 церкви: Морской Никольский Собор (вблизи Мариинского театра) и церковь св. Князя Владимира (у Тучкова моста). Обе церкви – «сергианския». В сергианския храмы я и мои многочисленные друзья не ходим с конца 1927 года, т. е. уже 10 лет. Тайком я приезжаю в Петроград и иду к одной своей знакомой. К ней приходит одна тайная монашенка. Эта последняя везет меня на тайное богослужение катакомбной Церкви. Я ничего не спрашиваю и не интересуюсь, куда мы едем. Я нарочно не хочу знать, чтобы потом, если сохрани Боже, буду арестован, даже под пытками не сказать, где я был.

Поздний вечер. Темно. На одном из вокзалов садимся в поезд. Едем больше часу. Вылезаем на маленьком полустанке и идем в темноту 2–3 километра. Приходим к какой-то деревушке. На краю первый домик. Почти ночь. Темно. Тихо. Тихий стук в дверь. Дверь отворяется и мы входим в избу. Проходим в чистую комнату. Окна глубоко занавешены. В углу несколько старинных образов. Перед ними теплятся лампадочки. Народу – человек 15, больше женщины, в платочках; трое мужчин средних лет, несколько детей 12–14 лет. Батюшка – мой знакомый. Когда-то он был преподавателем в гимназии, где я учился. Он помнит меня еще мальчиком. Батюшка приветливо меня встречает, благословляет, целует. «Сейчас начнем!» – говорит он, облачаясь. «А Вы пока напишите несколько рецептов на медицинское вазелиновое масло» – обращается он ко мне, зная, что я врач. Это масло еще можно достать в аптеках по рецепту. Другого нет. Господь простит. А для лампадочек это хорошо...».

Я пишу рецепты почти всем присутствующим, предупреждая, чтобы они не покупали масла в один день и в одной аптеке.

Начинается вечерня. И говорят и поют шепотом. У многих на глазах слезы умиления. Молиться легко!.. Ничто не мешает, не отвлекает. Никогда и нигде я не переживал так ясно и глубоко правоту требования св. Иоанна Лествичника: «заключай ум в слова молитвы!»

Кроме батюшки, кругом все чужие. Но они все родные, больше чем родные!.. У всех глаза такие чистые, такие ясные, такие тепло-приветливые, лица одухотворенныя!..

Словами передать невозможно, что пережил я на этой всенощной. По окончании службы выпил чашку чая с хлебом. Прощаясь, – облобызался трижды со всеми... Ночь на исходе. Идем тихонько вдвоем с монашенкой назад. На душе спокойно и сосредоточенно. Садимся в поезд. Едем в Петроград. Перехожу на другой вокзал и еду домой на службу...

* * *

1938 год, второй кошмарный год «ежевщины»... Незадолго до Пасхи меня арестовывают. Стою 4 дня в «собачнике». Так называется камера, где стоят, ибо сесть невозможно, слишком тесно. Изредка вызывают на допросы. Одни возвращаются скоро, другие задерживаются. Чем дольше задерживаются, тем тревожнее за них. Ведь все равно они подпишут все, что уже написано заранее. Только будут избиты и измучены. Наконец, вызывают меня. Иду и молюсь: «Господи вразуми, спаси и сохрани!» Никогда я так не молился, ибо знал, что никакой человеческой надежды нет! Молился закрыв глаза, всей душой, всем умом, всем сердцем: «Господи, освободи!» Чувствовал ясно, что Бог тут, рядом, справа, все слышит, все знает, все понимает, все может!..

«Господи, освободи!.. Молитвами мучеников Твоих во всей России! Молитвами вот сейчас по всей Российской земле, тайно, в катакомбах молящихся Тебе шепотом, со слезами!.. Господи, освободи! Освободи, чтобы потом, где-нибудь на свободе разсказать другим о том, что́ творится теперь в России!..»

Молитву услышал Господь. Случилось чудо! Как все это обернулось – трудно разсказать, трудно самому поверить, что случилось!..

Провинциальное районное отделение НКВД. Сижу на табурете в большой комнате. Стены фанерныя. Слышу все, что говорят за стеной.

– «Ах, дурак какой» – кричит начальник на следователя (следователи большей частью мальчишки 16–18 лет, «практиканты», т. к. из-за огромного количества арестованных настоящих следователей не хватает). «Ты по какой статье его обвинил?»

– «По 59-ой».

– «Эта статья за что полагается?»

– «За бандитизм!»

– «Ну, а кого ты допрашивал?..»

– «Да он признался и протокол подписал!»...

– «Ах дурак, дурак, я тебя не о том спрашиваю... Теперь и мертвый подпишет!.. Не в подписи дело... А ты отвечай, кто он, этот старик, сектант?»

– «Да, толстовец!»

– «Ну, вот видишь! А знаешь ли ты, что они даже сапог не носят, а в галошах ходят, эти толстовцы-то, спят без подушек... Почему? Чтобы, значит, кожей животных не пользоваться и куринными перьями... Они муху убить за грех считают... А ты – бандитизм ему пришпилил! Пойди, исправь на 58, 10 (58 ст. 10 пункт уголовного кодекса СССР – полагается за агитацию против советской власти)...

– «В Москве то не дураки сидят», – продолжал ворчать начальник, «протокол-то в Москву пойдет! иди, исправь!»...

– «Товарищ начальник!» – слышится другой робкий голос, «я вот тут тоже не совсем понимаю. Допрашивал я старовера. Объясните мне, что такое «начетчик», чин что-ли такой?.. или вот – «безпоповцы», что́ это значит?»

– «Чорт их знает, что́ это значит», – обрывает начальник...

– «Товарищ начальник», – слышится третий тихий голос, «тут на допрос привели какого-то врача-сектанта, он наверно знает все это и может объяснить!..

– «Ну, зови его!» И меня позвали...

– «К какой вы секте принадлежите?»

– «Ни к какой!»

– «А почему в церковь не ходите?»

– «Молюсь дома!»

– «Ну, а в сектах понимаете что-нибудь?»

– «Понимаю».

И вот, я оказываюсь экспертом и консультантом по ряду вопросов о расколе. В результате – вдруг, внезапно, оказываюсь освобожденным – почему? отчего? Правда, у меня не было абсолютно никакой вины, кроме той, что я будучи верующим православным христианином, почему-то не ходил в советския церкви.

Я недавно освободился из концлагеря и хорошо запомнил дружеский совет одного начальника: «Ну, доктор, теперь на свободе работайте все время на пять с плюсом, тогда мы (то-есть органы НКВД) поставим тройку с двумя минусами. Всякая ошибка ваша – будет преступлением».

Я так и работал, постоянно на пять с плюсом, вечным «ударником», отличником...

У меня не было никакой вины и меня, после ареста, выпустили на свободу! Ведь это невероятное чудо в условиях СССР.

На страстной неделе я оказался на свободе. В страстную субботу удалось тайком поехать в Петроград с маленькой пятилетней дочкой. Заутреня была на одной из квартир большого оффициального казенного учреждения, куда вход разрешался только по особым пропускам. Мне и моей маленькой дочурке достали такой пропуск.

Пришли мы в чистенькую и уютную квартиру. Народу было до 30-ти человек. Несколько человек оказалось знакомых. Служил старенький священник о. Георгий. Эту заутреню невозможно никогда забыть.

«Христос Воскресе» пели тихо и радостно. Казалось, что пели не люди, – а ангелы!.. Дочурка моя стояла со свечкой в руках и сама сияла как свечечка. Более радостных, более счастливых глаз, чем у нея – я никогда в жизни не видал.

Было ли это? Не был ли это золотой сон? Словами я не могу, не смею разсказывать о том, что было... Небеса спустились на землю и люди становились как ангелы! Море любви!

Друг друга обымем,

Друг другу простим;

Христово имя

В себя вместим!

Радость, полученная от этой светлой заутрени катакомбной церкви – до сих пор дает силы жить, потеряв все: семью, Родину, счастье, научную карьеру, друзей, здоровье!..

И. А.