Часть 1. Жизнь святителя Тихона Задонского

Источниками для составления жизнеописания святителя Тихона служили:

1) Его сочинения и жизнь его, описанная митрополитом Евгением. Евгений, в миру Евфимий Алексеевич Болховитинов, был сын Воронежского священника и обучался в Воронежской семинарии, в то время как святитель Тихон жил в Задонске и скончался там. Один из родственников митрополита Евгения, Феодор Болховитинов, был секретарем Духовной Консистории в Воронеже, в бытность святителя Тихона епископом Воронежским. Следовательно, Евгений мог иметь о святителе Тихоне самые достоверные сведения. Он сам присутствовал на его погребении. С 1789 по 1799 г. он проходил наставнические и начальнические должности при Воронежской семинарии и в это время составил описание жизни святителя Тихона (1796 г.). После первого издания он озаботился собиранием сведений о святителе Тихоне для нового издания. Большая часть сведений получена была им от Иоанна, келейника Преосвященного Тихона. Болховитинов входил в сношение со многими, знавшими святителя Тихона, переписывался для этого с товарищами свт. Тихона по семинарии и училищной службе, например с Симоном Лаговским, вместе с которым свт. Тихон учился в Новгородской семинарии, в одно время пострижен в монашество, вместе с ним служил при Новгородской семинарии, и который сам явился одним из замечательнейших пастырей Русской церкви. Болховитинов видел и слышал многих, знавших лично святителя Тихона, и проникнут был чувством глубокого благоговения к святителю. В 1820 г. он издал уже исправленное и дополненное описание жизни святителя Тихона, которое и печаталось при его сочинениях.

2) Записки, бывшего келейником у Преосвященного Тихона, Иоанна Ефимова. Когда Иоанн поступил в келейники к святителю – не знаем, но из собственных его сказаний видно, что в 1777 г. он был уже у святителя и оставался при нем до самой кончины, пользуясь полной доверенностью свт. Тихона. В духовном своем завещании святитель Тихон ему поручает распорядиться своим имуществом и своими сочинениями, которые большей частью писаны рукой Иоанна. Иоанн, впоследствии иеромонах Тихон, был устроителем женского Софийского монастыря, в одной версте от города Усмани, Тамбовской губернии, где он оставил подлинники сочинений святителя Тихона и некоторые бумаги, касающиеся их издания. Он жил в Толшевском монастыре, потом в Акатове – в Воронеже, откуда переведен был в 1798 г. в Новоспасский Московский монастырь. К нему обратился за сведениями о Преосвященном Тихоне Болховитинов. Иоанн, сообщая ему различные сказания о святи­теле Тихоне, частью дополняющие, частью исправляющие жизнеописание, составленное Бол­­­хо­­­­­­­­­­­­­­­­­­ви­тиновым,– пишет: «У меня много достопамятных записок было, но, ей, не знаю, где их отыскать, а что отыскано, то и вмещено». Болховитинов собрал все сказания Иоанна, записал то, что потом лично слышал от него и прибавил еще впоследствии доставленные Иоанном сведения, и собрав эти записки в одну книгу, отдал их в 1820 г. в Задонский монастырь. Иоанн Ефимов был, кажется, из духовного звания и, как можно заключить из переписки его с Болховитиновым, приложенной к упомянутой книге, не чужд был классического образования. Будучи постоянно при святителе Тихоне в последнюю половину его пребывания в Задонске и удостоенный его доверенности, он мог вернее других сообщить сведения о нем. Болховитинов во втором издании жизнеописания святителя Тихона много пользовался его указаниями. Мы имели в руках тот самый список, который митрополит Евгений отдал в Задонский монастырь.

3) Записки Чеботарева. Василий Иванович Чеботарев, Елецкий мещанин, был также келейником при святителе Тихоне. Долго ли служил он святителю – неизвестно, но, кажется, верно то, что он поступил к святителю Тихону тотчас после переезда его в Задонск. Умер Чеботарев в Ельце мирянином; по местным сказаниям, святитель Тихон не благословил ему оставаться в монастыре за какую-то немощь его. Чеботарев писал свои записки в старости. Он так говорит в предисловии: «Приступая к описанию жития сего святителя не для чего иного, а собственно для себя и для памяти своей, поскольку я в старость пришел, как здоровьем, также памятью и глазами стал ослабевать, вот и причина моего малого написания, дабы от долговременности в забвение не пришло слышанное мной самим от его святительских уст, и от достоверных и добродетельных людей, как о его жизни и о некоторых откровениях, бывших в жизни святителю Тихону, сказанное им ближайшим своим любимцам, как-то: отцу Митрофану, схимонаху Задонскому и Елецкому; Покровской церкви ктитору Косьме Игнатьевичу и при нем жившему послушнику Никандру Алексеевичу Бехтееву и прочим при нем бывшим келейникам». Давно известные чтителям памяти святителя Тихона записки Чеботарева по рукописным спискам в первый раз в извлечении напечатаны были в «Маяке» в 1845 г. В июльской книге 1861 г. редакция «Православного Обозрения» напечатала статью под заглавием: «Записки Чеботарева о святителе Тихоне». Не зная дела, редакция первый доставленный ей список приняла за подлинные записки Чеботарева. При знакомстве с различными списками записок Чеботарева открывается, что список, напечатанный в «Православном Обозрении», есть уже сводный из разных сказаний; в нем некоторые сказания, принадлежащие Чеботареву, опущены, и внесены сказания Иоанна. Чтобы убедиться в этом, довольно указать на то, что при кончине свт. Тихона, Чеботарев не был уже у него келейником. Святитель в духовном завещании по именам называет своих келейников: Иван, Семен, Сергий, Роман. Там, где по списку «Православного Обозрения» является действующим Чеботарев, нужно поставить имя Иоанна. Записки Чеботарева сохранили для нас многие драгоценные черты жизни святителя Тихона. Они дополняют в иных случаях сказания Иоанна, в других излагают некоторые события с иными обстоятельствами, чем у Иоанна. Может быть, то ослабление памяти, на которое он жаловался, было причиной этих разностей. Не видно, чтобы митрополит Евгений ­обращался к Чеботареву за сведениями о святителе Тихоне.

Статьи, помещенные во временных изданиях о святителе Тихоне, не могли доставить новых сведений, потому что они заимствуют свои рассказы частью из записок Чеботарева и Иоанна, частью из рукописей, которые подлинником были в руках составителя сего жития. Эти рукописи частью принадлежат Задонскому монастырю, частью некоторым жителям Ельца. Равно и устные сказания жителей Задонска, Ельца, Воронежа и Ливен, из которых нашлись даже лично знавшие в юности святителя, – сколь не заботливо были собираемы, не представили новых сведений. Они повторяют большей частью уже записанные события из жизни святителя, изменяя их разными подробностями, и только могут иметь цену как свидетельство памяти, полной любви и благоговейной признательности, о святителе Тихоне. Всего чаще говорят они о простоте в жизни и обращении святителя Тихона, о его приветливости ко всем, не разбирая звания и состояния, о его милосердии к бедным и несчастным, о его многочисленных милостынях к нуждающимся.

В заключение мы не можем умолчать, что в архиве Святейшего Синода пересмотрены нами были дела, касающиеся святителя Тихона, и при составлении жития святителя отсюда заимствовано несколько важных и замечательных сведений.

Иже сотворит и научит, сей велий наречется в Царствии Небесном, – сказал Господь наш Иисус Христос (Мф. 5:19).

Верное служение Господу, точное исполнение заповедей Его, отверзает путь к Царствию Небесному, по неизменному слову самого Господа, именующего блаженными слышащих слово Божие и хранящих его (Лк. 11:28), и давшего обетование: идеже есмь Аз, ту и слуга мой будет (Ин. 12:26). Но блаженнее будут и высшую мзду на Небе получат те, которые, творя сами закон Божий, научают сему и других. Глубокий внутренний опыт, тщательное изучение слова Божия, внутреннее озарение Святого Духа дают их наставлениям, подкрепляемым путями их жизни, сияющими подобно свету – (Прит. 4:18), то помазание, которое влечет души слышащих к любви, яже о Христе Иисусе. Входя сами в Царство Небесное, они вводят с собой множество ближних, и получают награду не за свои только подвиги, но и за спасение других. Иже сотворит и научит, сей велий наречется в Царствии Небесном.

Таков был блаженный Тихон, епископ Воронежский. Верный исполнитель заповедей Христовых, он всю жизнь свою посвятил научению ближних, и доныне своими писаниями поучает исполнению заповедей Христовых всех ищущих наставления.

Тесным путем, скорбями и лишениями ведет Господь своих избранников. Таким путем, с самого детства, шел Преосвященный Тихон. Он был сын дьячка Новгородской губернии, Валдайского уезда, села Короцка, Саввы Кириллова. Родился он в 1724 г. и назван Тимофеем. В младенчестве лишился он отца, так что не помнил его. Старший сын занял место отца, и у него жила мать Домникия, имея на своем попечении троих сыновей и двух дочерей. При многочисленности семейства и бедности прихода у сирот часто не было дневной пищи, и мать много терпела скорби с ними. При этой бедности и нищете, только особое устроение Промысла Божия, изводящего предназначенных Им людей на поприще высшего служения, могло открыть юному Тимофею путь к образованию духовному, чтобы мог возжечься сей светильник и, возжженный, не сокрылся под спудом. Сам святитель Тихон рассказывал в Задонске, как он едва не сделался ямщиком. «К нам часто приходил ямщик из нашего прихода, человек богатый, но бездетный. Я полюбился ему, и он часто просил меня у матушки: «Отдайте мне Тимофея своего,– говорил он,– я его вместо сына воспитаю и все имущество мое его будет». Матушке моей, хотя и жалко было отдать меня, но крайний недостаток в пропитании заставил ее согласиться. Взяв за руку, она повела меня к ямщику; брата старшего в то время не было дома. Когда пришел он и узнал от сестры, что меня повели к ямщику, тотчас побежал, догнал матушку на дороге, и став перед ней на колени, сказал: «Куда вы ведете брата? Ямщику отдадите, ямщик и будет; я не хочу, чтобы брат ямщиком был, я лучше с сумою по миру пойду, а брата ямщику не отдам. Постараемся обучить его грамоте, а тогда он, может, к какой-нибудь церкви во дьячки или пономари определится». Матушка воротилась домой». Этот рассказ святителя проливает некоторый свет на семейную жизнь Тихона в юности его. Эта почтительная просьба сына перед матерью, эта братская любовь до готовности ходить с сумою для пропитания и обучения грамоте брата, это уважение к своему званию, хотя низшего, но служителя Церкви Божией, почитающего лучшим приметаться в доме Божием со всей бедностью и нищетой, нежели жить в мирском селении с достатком, – свидетельствуют, что дети воспитывались в почтении к матери, во взаимной любви братской, в страхе Божием, в любви к святой Церкви и своему, хотя смиренному, но все же священному служению. И кто может подумать, чтобы у прекрасных колосьев не были столь же превосходны и самые их семена, и первые их начатки? Чтобы совершенному возрасту, столь богатому плодоносием добрых дел, не предшествовало благонадежное детство? Сам святитель Тихон пишет: «Деревцо малое к какой стороне наклонено будет, так будет и расти, и новый горшок чем наполнится, такую и воню будет испускать. Так и малые дети, как воспитаны будут, так и будут жить»¹. Тимофей остался в доме брата под присмотром матери. «Когда есть дома нечего, – говорил он, – весь день бороню пашню у богатого человека, чтобы только покормил он меня хлебом». Но Промысел устроял уже для юного пахаря призвание к обрабатыванию нивы своего сердца, чтобы после мог он возделывать нивы сердец других, и засевать их семенем слова Божия, и питаться Хлебом, сошедшим с небеси.

В начале 1737 года, по указу государыни императрицы Анны Иоанновны, велено было сделать разбор церковнослужительским детям, и лишних, особенно неучащихся, отдавать на военную службу. Этот указ был подтвержден еще строже 5 марта. Строгое исполнение сих указов со стороны гражданского начальства, особенно в Новгородской епархии, не имевшей тогда пастыря, побуждало церковнослужителей отдавать детей своих в бывшую тогда при Новгородском архиерейском доме Духовную Славянскую школу. Тимофея, которому было тогда 14 лет, мать повезла также в Новгород. По своей бедности и случившейся тогда от неурожая хлеба дороговизне, она не видела средств содержать своего сына. Тимофей, вероятно по малограмотности, назначен уже был к исключению из духовного звания и к определению в военную Арифметическую школу. Но брат Петр, бывший тогда причетником в Новгороде, жалея брата, при всей своей бедности, просил духовное начальство о принятии его в училище, обещаясь давать ему содержание. С 11 декабря 1738 года Тимофей записан был в училище с фамилией Соколов. Стал ходить в школу и дома, под надзором брата, упражнялся в чтении полезных книг. Естественно, что успехи в чтении не могли быть быстры. В училище собиралось до тысячи учеников всякого возраста, а учителей было только двое, с несколькими помощниками. К тому же бедность заставляла значительную часть времени тратить на приобретение дневного пропитания. Летом Тимофей нанимался у огородников копать гряды. Однако отличные способности и усердие к учению восполняли недостаток времени и средств к учению, и Тимофей был в числе лучших учеников. Вскоре после вступления в училище, Тимофей лишился матери, скончавшейся в Новгороде. В 1740 г. в Новгород переведен был Вологод­ский епископ Амвросий Юшкевич. Он немедленно вызвал из Киева ученого монаха Иннокентия Мигалевича и поручил ему устроить семинарию в Новгороде. В тот же год семинария приведена была в порядок, снабжена достаточным окладом и из архиерейского дома переведена в монастырь святого Антония Римлянина. Из большого числа учеников выбраны только надежнейшие, остальные уволены. Лучшие 200 учеников определены на казенное в семинарии содержание. В число казенных учеников помещен и Тимофей Соколов. Хотя и получил он возможность теперь продолжать учение, но, как рассказывал сам святитель Тихон, терпел великую нужду в необходимом для содержания себя. «Так бывало, – говорил он, – когда получу казенный хлеб, то из оного половину оставлю на продовольствие себя, а другую половину продам и куплю свечку и с оною сяду за печку, и читаю книгу. Богатых отцов дети, соученики мои, играют или найдут отопки лаптей моих и начнут смеяться надо мною и оными махать на меня, говоря: «Величаем тя"». Несмотря на все нужды, Тимофей Соколов всегда был в числе лучших учеников. Год провел он в синтаксисе, год в поэзии, четыре года в риторике; потому что высшие классы еще не были открыты. Учителем у него до 1743 г. был префект Иннокентий Мигалевич, а потом с 1743 до 1746 г. – иеромонах Иосиф Ямницкий. У него же и потом у Павла Сопковского (в иночестве Парфения), он учился греческому языку, в знании которого так успел, что был преемником его в звании учителя сего языка.

В августе 1745 г., по кончине Преосвященного Амвросия Юшкевича, переведен был из Пскова в Новгород архиепископ Стефан Калиновский. Он обратил особенное внимание на семинарию и открыл философский класс. В этот класс переведен был в 1746 году и Тимофей Соколов. В сентябре 1748 г. Преосвященный Стефан открыл в семинарии богословский класс, поручив преподавание богословия учителю философии Иосифу Ямбицкому. Но этот учитель, о котором святитель Тихон всегда вспоминал с уважением и сожалением, скончался в декабре того же года, и ученики богословия, за неимением наставника, опять обращены были в философский класс, где пробыли до 1750 г. Своими дарованиями, прилежанием и успехами Тимофей Соколов заслужил любовь и уважение как от семинарского начальства, так и от Преосвященного Стефана. В 1750 г. он сделан был учителем греческого языка, начав слушать курс богословия у ректора Иоасафа Миткевича. 15 июля 1754 г. окончил он курс учения и определен учителем риторики, с увольнением с должности учителя греческого языка.

Еще будучи учителем греческого языка Тимофей, по склонности к духовной жизни, имел желание вступить в монашество. Родные, желая видеть в нем ближайшую подпору для своего семейства, старались склонить его к вступлению в белое духовенство. Когда он сделался учителем, то взял в Новгород и содержал на своем иждивении сестру, которая, овдовев, жила в Короцке тем, что у зажиточных обывателей мыла полы. Может быть, просьбы родных и частью то, что благодетель его архиепископ Стефан скончался 16 сентября 1753 года и новгородская паства оставалась четыре года без пастыря, – заставили его отложить вступление в монашество на некоторое время. Но и необлеченный в монашество, проводил он жизнь монашескую; любил в ночное время заниматься чтением душеспасительных книг или душеполезными размышлениями и молитвою. В такое время он имел видение, о котором вспоминал с восторгом и при конце своей жизни. В одну тихую и светлую майскую ночь вышел он на крыльцо, которое было на северную сторону, и стоя размышлял о вечном блаженстве. «Вдруг передо мною, – так в Задонске рассказывал Тихон,– как бы разверзлись небеса, и увидел я такое сияние и свет, что бренным языком сказать и умом понять невозможно. Это было только на краткое время; небо опять приняло естественный вид; я от этого видения более горячее возымел желание к уединенной жизни, и долго после того чувствовал удовольствие и восхищался умом, и ныне, – прибавил он, – когда вспомню, то ощущаю в сердце моем некое веселие и радость»².

Был еще случай с ним во время его учительства, который он вспоминал и в духовном завещании своем, благодаря Бога за сохранение жизни его во время смертельных опасностей. Во время вакации звал к себе учителей архимандрит Александровского монастыря в гости. По приезде в монастырь Тимофей Соколов из любопытства пошел на колокольню осмотреть местоположение вокруг монастыря, действительно прекрасное, и, не попробовав перил, оперся на них; перила вдруг пали на землю. «Меня, – рассказывал святитель Тихон, – как будто кто так толкнул назад, что к колоколам на пол упал затылком и едва мог опомниться. Через великую нужду я мог дойти до келии архимандрита». Товарищи заметили, что Тимофей был бледен, как мертвец. Он повел их к колокольне и показал перила, разбитые вдребезги на земле. «На этом месте,– сказал он,– мне бы быть разбиту»³.

В 1758 году он исполнил свое желание о вступлении в иночество. Когда Рязанский епископ Димитрий назначен был архиепископом в Новгород, Тимофей в прошении, посланном в Петербург, объявил ему о ­своем давнем желании вступить в монашество. По ­благословению сего Преосвященного, пострижен он, ­вместе с учителем философии Стефаном Лаговским, 10 апреля 1758 г., в Лазареву субботу, перед литургией, ректором Новгородской семинарии и архимандритом Антониева монастыря Парфением Сопков­ским, и назван Тихоном. Новопостриженные иноки в неделю Пасхи отправились в С.-Петербург. Лаговский посвящен был в иеромонаха, а Тихон – в иеродиакона, в Фомино воскресенье. Во время летней вакации Тихон был опять вызван в С.-Петербург и посвящен в иеромонаха.

Когда в 1758 г. Стефан Лаговский, в монашестве Симон, сделан был ректором Новгородской семинарии и учителем богословия, Тихон 27 августа сделан учителем философии, а 13 января 1759 г. наименован и префектом семинарии. Не более полугода пробыл Тихон в сей должности. Преосвященный Тверской Афанасий, зная дарования, просвещение и добродетели Тихона, выпросил его у архиепископа Новгородского Димитрия в свою епархию. 26 августа 1759 г. последовал из Святейшего Синода указ об увольнении его в Тверскую епархию к определению, по рассмотрению тамошнего Преосвященного, к лучшему пред сим, в коем он находился, послушанию.

По прибытии в Тверь он назначен архимандритом Желтикова монастыря; в том же 1759 г. переведен в Отрочь монастырь, с определением ректором Тверской семинарии и учителем богословия. Шесть книг Об истинном христианстве, помещенные в полном собрании сочинений Преосвященного Тихона, служат памятником его богословских уроков, читанных ученикам семинарии, Тихон более старался действовать на сердца своих слушателей. Излагая ясно и основательно чистое православное учение о догматах веры, он не вдается в диалектические тонкости, но проникнутый духом Священного Писания и писаний Отеческих, более всего заботится возбудить любовь к святой истине, обратить ее в начало для жизни и деятельности. Недол­го пробыл Тихон в Твери. Скоро Глава Церкви, Господь Иисус Христос, вызвал его на высшее служение в сане епископа. Сам святитель говорил, что ему никогда не приходило на мысль, что он будет епископом. И точно, возведение его в сан епископа было делом особенного устроения Промысла Божия.­

В 1761 г., в день св. Пасхи, служил Тихон с Преосвященным Афанасием литургию в соборе Тверском. Во время Херувимской песни, когда архиерей, стоя у жертвенника, вынимал частицы о здравии, Тихон, по обычаю, подошел к жертвеннику, говоря: «помяни, Владыко Святый». Архиерей, вместо того, чтобы сказать «священноархимандритство твое», сказал: «Епископство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем». Заметив свою ошибку, Преосвященный Афанасий улыбнулся и сказал: «Дай Бог быть вам епископом». В этот самый день Пасхи в С.-Петербурге первенствующий член Синода митрополит Димитрий Сеченов, вместе с Епифанием, епископом Смоленским, избирали епископа в Новгород. Написаны были имена семи кандидатов, чтобы сделать выбор посредством жребия. Смоленский епископ просил приписать имя Тверского ректора Тихона. «Он молод», – сказал Димитрий, впрочем велел написать. Три раза метали жребий и всякий раз выпадал жребий Тихона. «Верно Богу так угодно, чтобы он был епископ, – сказал Димитрий, – не туда я мыслил его назначить». Димитрий думал назначить его архимандритом Сергиевской лавры.

В начале мая Тихон был в монастырской вотчине близ Твери, где в роще имел намерение выстроить себе келию, чтобы, по любви к уединению, удаляться туда в свободное время. Он смотрел за работами крестьян, которые мостили мост через речку. Услышав благовест к вечерни, отправился в монастырь, и лишь только стал на своем месте, как посланный от архиерея позвал его к нему. Тихон хотел отстоять вечерню, но тотчас же является другой посланный с требованием, чтобы он немедленно ехал к Владыке. Не без трепета отправился Тихон, думая, нет ли какой клеветы на него. Но едва вошел в комнаты архиерея, как тот поздравил его епископом, дал ему Синодальный указ и велел, немедленно сдав монастырь, ехать в Петербург, а сам заплакал, говоря: «Жаль мне расстаться с вами». 13 мая 1761 г. хиротонисан был Тихон в С.-Петербургском Петропавловском соборе во епископа городов Кексгольма и Ладоги с тем, чтобы, управляя Хутынским монастырем, быть викарием Новгородского архиепископа.

Так, Тихон на тридцать седьмом году своей жизни получил сан епископа.

С любовью новгородцы встретили нового викария, как воспитанника тамошней семинарии и бывшего недавно там учителем. Многие из товарищей его, которые смеялись некогда над его лаптями, были тогда священниками и диаконами в Новгороде. Когда они явились к новому пастырю, он с любовью вспомнил детские годы и, улыбаясь, сказал: «Вы на меня махали отопками, а теперь кадилами будете кадить». Они смутились и просили прощения. «Я шутя это говорю», – отвечал святитель. В числе свидетелей торжественной встречи нового епископа была и родная сестра Тихона, которая жила в Новгороде. На другой день по прибытии Тихон послал за ней. Она не смела и вступить в комнаты; обливаясь слезами, вспоминала, в какой бедности воспитывались при матери, так что не было иногда и дневной пищи, а теперь в таком высоком сане видя своего брата, для которого поставляли высшим счастьем, если достигнет места дьячка. Он приглашал ее навещать его почаще. «Ты никогда, родная, не наскучишь мне, ибо я люблю и почитаю тебя, как старшую сестру». Только месяц после сего прожила сестра и скончалась. Святитель Тихон сам отпевал ее. Он рассказывал, что когда в последний раз он осенил ее крестным знамением, она будто улыбнулась.

В августе 1762 г., когда Святейший Синод для совершения коронования императрицы Екатерины II из С.-Петербурга отправился в Москву, а в С.-Петербурге во время отсутствия своего оставил Синодальную контору, то Преосвященному Тихону велено было председательствовать в сей конторе, и посему он переехал в С.-Петербург. Пока Двор и Святейший Синод находились в Москве, 1 января 1763 г. скончался Воронежский и Елецкий епископ Иоанникий Павлуцкий. Святейший Синод на место Преосвященного Иоанникия в епископы Воронежские представил кандидатами Варлаама, архимандрита Донского монастыря и Симона, архимандрита Кирилло-Белозерского монастыря, особенно рекомендуя первого. На этом докладе Государыня 3 февраля 1763 года написала своей рукой: «Быть епископом Воронежским викарию Новгородскому». По возвращении Святейшего Синода в С.-Петербург отправился он на ­новую паству свою в конце апреля 1763 года и 14 мая прибыл в загородный Воронежский Троицкий архиерейский дом.

Меры по улучшению нравственного состояния духовенства. – Заботы о воспитании духовного юношества. – Любовь свт. Тихона к простому народу и попечение о нравственном его воспитании. – Научение народа истинам веры устно и через писание. – Обличение пороков и бесчинных игр. – Прекращение бесчинных празднеств в Сырную неделю и праздника ярилы. – Частная жизнь святителя Тихона. – Болезнь и отречение от епархии

Нелегкое бремя возложено было на святителя Тихона назначением его в епископы Воронежские. Епархия Воронежская была одна из обширнейших и менее устроенных во всех отношениях. При первоначальном образовании Воронежской епархии, к ней причислены были только семь городов, отделенных от Рязанской епархии: Воронеж, Елец, Костенек, Орлов, Коротояк и Землянск с уездами. Но в 1696 г. приписаны были к епархии все поселенцы по рекам Осереду, Битоку и Икорцу с верховья и до устья; в 1699 г. приписаны еще от Рязанской епархии города Усмань, Острожки. Белокольск и Демшинск, а от Белгородской – город Острогожск с уездом. В 1718 г. приписаны были еще все селения, лежащие ниже Воронежа по рекам Дону, Донцу, Хопру, Бузулуку, Медведице и Айдару, и крепости Бахмутская и Хоперская со всеми монастырями и часовнями, прежде бывшие в ведении архиереев Сарских и Подонских, и еще город Павловск, Донецкий Предтечев монастырь и новонаселенные слободы по реке Тулушве. В 1720 г. отчислены были от Рязанской епархии еще города Тамбов, Козлов и Борисоглебск с их округами. Хотя в 1758 г., при восстановлении архиерейской кафедры в Тамбове, все приписные от нее города были отчислены от Воронежской епархии, но при учреждении ­штатов в 1765 г. приписаны были еще города к Воронежской епархии, именно: от Крутицкой – Ливны и Черкасск, от Коломенской – Ефремов, от Рязан­ской – Лебедянь, Сокольск и Романов в степи, от Белогородской – Усердь и Ольшанск. В епархии считалось до 800 церквей, духовенства обоего пола более 15 000 человек и всего православного населения более 800 000. Само образование епархии из городов приписных от других епархий, из случайных поселений людей всякого рода, большей частью бродяг и раскольников, уже показывает, что в епархии не могло быть твердого порядка, ни в духовенстве, ни в народе. К этому присоединилась еще скудость средств содержания архиерейского дома. Вот что доносил ­Государыне святитель Тихон: «По прибытии моем в Воронеж, я нашел, что архиерейский дом строением неокончен, как и судейская при Консистории камера и около дома ограда каменная на 111 саженях, да семинарские училищные покои, сенные здания обветшали и требуют починки, также в соборной архиерее­престольной Благовещения Пресвятой Богородицы церкви иконостас, святые иконы и ризница весьма обветшали, притом же колокол в 300, второй в 120, третий в 15 пуд, в пожарный случай разбиты. А чем бы оное все исправить, таковых сумм в оном архиерейском доме не находится, ибо с имеющихся за тем архиерейским домом вотчинных крестьян (коих состоит по минувшей второй ревизии в подушном окладе 1361 душа), никаких денежных сборов никогда не бывало и ныне нет, а состоят те крестьяне на пашне, сенокосе и на заготовлении дров и прочих работах». Посему святитель просил, чтобы оставшиеся после его предшественника епископа Иоанникия деньги, около 6 000 рублей, следовавшие по закону в Коллегию экономии, отданы были на необходимые поправки, тем более, что сам преосвященный Иоанникий в частных записках уже назначил более 3 000 руб. на поправку архиерейского дома. На просьбу свт. Тихона ответа не было. Он повторил ее в 1766 г., и также безуспешно. Лишенный средств улучшить внешнее положение архиерейского дома и украсить благолепно кафедральный храм, святитель Тихон употребил свою деятельность на то, что зависело от него, и для чего средства были в богодарованных ему силах духа и обилие благодати и в его пастырской ревности. Он озаботился созиданием и украшением живых храмов Божиих в сердцах своей паствы⁴.

Святитель Тихон обратил заботливое попечение на духовенство Воронежской епархии. Он хотел дать необходимые сведения тем, которые были мало образованы, и всех одушевить новым духом ревности к совершению своего служения. Тотчас по приезде своем в 1763 году он написал для духовенства особую книжку под названием «Должность священническая о семи Святых Тайнах» и разослал ее по всем монастырям и духовным правлениям для раздачи священникам. В сем сочинении святитель Тихон дал понятие о сущности каждого Таинства, об образе совершения, о лице совершающем и лицах приемлющих Святые Тайны. Это был как бы малый катехизис, изложенный по вопросам и ответам. Изложение учения о каждом Таинстве святитель заключает убеждением священникам благоговейно совершать их и быть чистыми посредниками даров небесной благодати.

В следующем году, в дополнение к сему, он издал «Прибавление к сущности священнической о тайне Святого Покаяния». Указывая на важность обязанности священника как духовника, как врача душ, святитель Тихон дает руководственные правила к совершению Таинства Покаяния, и предлагает образец убеждений, с какими духовник должен обратиться к кающемуся. «Так ты можешь говорить кающемуся,– учит святитель священника,– Богу ты, чадо, исповедуешься, Которого грехами прогневал, а я служитель Его недостойный, и свидетель твоего покаяния. Ничего не утаи, не стыдись и ничего не бойся; понеже трое только здесь нас: Бог, пред Которым ты согрешил, Который все твои грехи, так как они делались, совершенно знает; понеже Бог везде есть на всяком месте, и где ты что делал или говорил и думал худое или доброе, Он тут был и все то совершенно знает, и ныне с нами есть, да только единого твоего покаяния и исповедания самовольного ожидает. Ты сам также грехи свои знаешь. Не стыдись же их выговорить, всех, которых делать не стыдился. Я третий, тебе подобострастен, такой же человек, как и ты; того ради и мене нечего стыдиться». Если не усматривается в кающемся истинного сокрушения о грехах, то святитель советует пробуждать сокрушение той мыслью, что Бога так благого, так милостивого, так великого благодетеля грехами прогневал. После исповеди святитель советует внушать грешнику покаявшемуся, чтобы он впредь не грешил; потому что Бог весьма ненавидит грехи и за них наводит всякую казнь. Но при исповеди больных внушает преимущественно говорить о милосердии Божием, никакими грехами непреодолимом, и утешать надеждой на милость Божию.

В 1765 году святитель Тихон разослал окружное послание к духовенству своей паствы. В сем послании святитель внушает духовенству трезвенное и скромное поведение. «Вы – поставленные на свещнике светильники, на которые все взирают и пример приемлют. Вы свет миру! Вы соль земли, по слову Христову! Как будете служить, священнодействовать утро, когда вчера вам порученные видели вас пьяных, ссорящихся, бесчинствующих? Видящий тебя осудит, и ты осуждению его виновен, и так обоим грех». Он заповедует осторожность, взаимную любовь, прощение обид, благочинно проводить праздничные дни, с умилением приступать к совершению Божественной службы, помышляя о спасительном Христа Господа о нас смотрении; кратко изъясняет значение действий церковного Богослужения. Заповедует часто читать Священное Писание. «На то и дал нам Бог, по Своей благости, Писание, чтобы нам его читать и, читая, исполнять в нем написанное. Писание Священное – некое послание от Бога к человеку, в котором волю Свою святую открывает нам и как нам жить наставляет нас. Рассудите же, с какой охотой и вниманием Божие к нам послание читать надлежит! Ежели бы царь земной, монарх наш, написал к тебе письмо, не с великой ли бы радостью читал ты тое письмо? Ей, с великим весельем и вниманием! Царь небесный к тебе земному и тленному человеку послал письмо (Священное Писание); почто убо оставляешь такой дар, сокровище тое неоцененное? Когда читаешь Евангелие, Христос Бог с тобой говорит. Когда, читая, молишься к Нему, то ты с Ним говоришь. Ах, разглагольствие сладкое! Ах, любезная и все приятная беседа! Бог с человеком, Царь небесный с мрежию тленною, Господь с рабом разглагольствует. Что сего приятнее и что сего полезнее? Видите, какая польза от чтения Писания Священного». Святитель напоминает священникам, что Господь Бог поставил их стражами дому Своего, то есть святой Церкви; потому им должно, как верным слугам Христовым, стеречь дом святой делом, словом и помышлением. Делом – показывая людям пример честного христоподражательного жития, словом – наставить и научить хранению закона Божия, помышлением – всегда думая о душевной пользе словесных овец. Он напоминает: если кто нерадением погубит порученные души, то погибель их взыщет от него Господь в день страшного суда. Чтобы пастыри Церкви могли ближе почерпать себе уроки, он обращает внимание их на те случаи, какие они могут извлекать из самой службы своей. «Совершая крещение, слышишь отрицание сатаны и всех дел его. Помяни, что и сам сатаны и всех дел его отрекся. Совершая исповедь, рассматриваешь совесть кающегося. Посмотри и в свою совесть, не обличает ли она тебя в том, в чем ты исповедуемого испытуешь, и всячески оную тщись сокрушением сердца, слезами, благоговением и всегдашней молитвой очистить. Погребая преставльшихся, помысли, в какое и как бедное состояние нас, по образу Божию созданных, грех привел; помяни и то, что и сам земля еси, и в землю отыдеши (Быт. 3:20). Приступая к алтарю на службу Божию, внимай себе, что ты посредственный ходатай между Богом и людьми и что о них молитвенник еси и предстатель к Богу, и рассуждай, как приступаешь».

С вступлением на русский престол императрицы Екатерины уничтожена была пытка для вынуждения признания у подсудимых, и на священников была возложена важная обязанность быть увещателями их, чтобы склонять к добровольному признанию. Святитель Тихон и в сем деле явился помощником своих священников. Он в 1765 г. разослал увещателям образец, как увещавати и преклонять подсудимых к раскаянию и признанию.

Вразумляя и руководствуя священников, которые уже были, святитель Тихон приложил свое попечение к тому, чтобы впредь воспитать более образованных и способных пастырей Церкви.

Семинария в Воронеже основана была около 1722 г., но от недостатка учителей и содействия со стороны епархиальной власти пришла в совершенный упадок. Предшественник Тихона Иоанникий нашел семинарию с одним только учителем латинского языка и, не видя средств продолжать учение, совершенно прекратил преподавание латинской словесности, заменив семинарию Славянской школой при своем доме и другую такую же школу открыв в Острогожске. Святителю Тихону нужно было заводить семинарию вновь. Но кроме недостатка в учителях встретились тогда и неожиданные препятствия – в недостатке средств. До сих пор семинария содержалась на основании Духовного Регламента и указа 28 сентября 1721 г., на сбор с монастырей и пустынь двадцатой части, а с церковнослужителей тридцатой доли всякого хлеба и разных пошлин. Но 29 февраля 1762 года отписаны были все духовные вотчины и запрещалось делать с монастырей и духовенства сборы в пользу семинарий, на содержание которых обещано было назначить жалованье из Коллегии экономии. До исполнения сего обещания святитель Тихон не имел никаких средств к основанию семинарии. Впрочем, он не только поддержал славянские школы, заведенные его предшественником при архиерейском доме и в Острогожске, но основал новые в Черкасске и Ельце, чтобы подготовить учеников в семинарию. Когда в 1765 г. в Воронежскую семинарию определено было годовое жалованье (по 655 р. 55 к. ), святитель Тихон завел и изучение латинского языка во всех школах, а в Воронеже собрал распущенных учеников и, пригласив учителей, отчасти из Киевской Академии, а более из Харьковского Коллегиума, через два года дал ей полное устройство.

Святитель Тихон сам часто посещал классы, указывал порядок учения, отмечал лучших и поучительнейших из писателей места, для толкования юношеству. В 1765 г. он дал собственное наставление семинаристам для охранения их благонравия. Здесь он указывает, что Сам Бог призывает их к сему высокому служению. Потому тщательно нужно готовиться к нему, призывая на помощь Бога, и всегда иметь в виду служить для славы Божией и общей пользы. Учение дает средства просвещать людей и приводить их к блаженству вечному, но без добродетели оно бесполезно, посему паче всего нужно упражняться в добродетели. В частности, святитель Тихон внушает быть усердными к храму Божию, участвовать в службе церковной, сохранять полное благоговение, быть почтительными к старшим, приветливыми к товарищам, удерживаться от пересудов, осуждений, грубых слов и вообще вести себя вежливо и кротко. Эту инструкцию, состоящую из 28 пунктов, святитель велел всякий день прочитывать ученикам, при выходе из школы и по вечеру. «Един ученик должен прочитать вслух всех, чтобы всякий помнил, как ему нужно вести себя».

Заботливость о просвещении духовенства, об оживлении его новым духом, конечно, направлена была к тому, чтобы пастыри могли наставлять народ. Святитель Тихон не ограничился тем, что готовил способных деятелей для просвещения, но и сам действовал. По своему происхождению, по первоначальному своему воспитанию и жизни в деревне он был близок к народу, хорошо знал и его добрые стороны, и его немощи. Народ тогдашнего времени в сем краю России был проще, ближе к старинному образу жизни, привязаннее ко всем давним обычаям и мало просвещен. Благочестивому пастырю нравилась в нем простота веры, усердие к Церкви и послушание к пастырю. Последующая жизнь его покажет нам, что он особенно любил сближаться с простым народом, беседовать с ним, поучать его, и сам выслушивал охотно советы простых людей. Наставление народа в истинах веры, необходимых для спасения и исправления нравственности его, было главнейшим предметом пастырских забот и трудов Преосвященного Тихона.

В 1765 г. для жителей Воронежа установил святитель Тихон открытое преподавание закона Божия по воскресным дням, перед литургией, в соборной церкви. Для сего вызван был студент Московской Академии, посвященный в диакона кафедрального собора. Целый год был преподаваем в соборе катехизис, но народ мало ходил слушать его. Такое нерадение в народе о своем духовном просвещении глубоко огорчило Преосвященного. Побуждаемый праведным негодованием, он сперва сам произнес в соборе, потом приказал прочитать по всем церквам Воронежским обличительное увещание. «С немалым сожалением многократно приметил я, – так беседовал святитель, – что на душеполезное учение, которое во все воскресные дни пред святой литургией уже без малого год преподается, мало кто от граждан собирается. Оно для того определено, чтобы всякий слушал и познал, в чем состоит звание христианское и сила закона Божия, и так бы в благочестии успевал. Но противное, как вижу я, намерению моему делается. Проповедник чрез всю седмицу трудится, собирает как пчела, чтобы мог в наставление предложить, кричит чрез целый час, но почти всуе пропадают труды его, падает туне почти семя слова Божия, понеже мало слушающих. Знать, что иной лучше почитает краткое время то провести в осуждении и оклеветании ближнего, иной в развращенных разговорах, иной в чтении соблазнительных и душе вредных книжек, иной в праздности и лености, которая есть мать и источник всех зол, или в другом чем неполезном и вредном, нежели, чтоб пойти послушать проповедуемого слова Божия. Когда шут шутит пред тобою или ласкатель лжет, с охотой и удовольствием слушаешь их; а когда проповедник посреди церкви проповедует истину, глаголет глаголы живота вечного, ты отвращаешь уши свои... Я думаю, что ежели бы здесь преподавалось учение, каким образом тленное богатство собирать, временную честь и достоинство получить, в ту школу не только бы сами родители приходили, но и детей приводили бы. А к тому проповеднику, который учит собирать сокровище нетленное на небеси, который указует путь к вечному блаженству, слушать не только детей своих не приводят, но сами отцы и матери не приходят. О учители! О проповедники слова Божия! Сколь вы несчастливы в нашем веке! Сколь мало имеете слушающих вас. Дабы немецкому, французскому и другим иностранным языкам обучиться, многие иждивения не жалеют ни денег, ни труда, а проповедники туне без цены и серебра учат закону Божию, объявляют волю Отца Небесного, проповедуют слово Божие, но никто не слушает их. Но, может быть, кому не нравится проповедник, что не красно говорит? К такому говорю я, что к проповедникам повеление Божие не в том состоит, чтобы они проповедью своей забавляли и увеселяли слушателей своих, но чтобы пользовали и врачевали их греховные раны». Причину равнодушия к проповеди слова Божия святитель видит в худом состоянии душ. Святитель Тихон часто сам говорил поучения к народу. В своих поучениях он раскрывал истину Евангельского учения, излагал жизнь, страдания и смерть Виновника нашего спасения, Господа Иисуса Христа и, показывая образ нашего спасения, изъяснял различие между ветхим плотским и новым духовным человеком. Убеждал к постоянному бодрствованию среди опасностей нас окружающих. Возбуждал к покаянию, к любви Богу и ближним, учил о слове Божием, о вере. Поучения Тихона были большей частью изустные. По множеству епархиальных дел он не успевал их писать, а потому немного сохранилось его поучений к воронежской пастве.

Для тех, которые не могли слушать лично поучения, святитель Тихон писал христианские наставления⁵ и рассылал по всей своей пастве, требуя от священников, чтобы они читали их при всяком удобном случае. Не довольствуясь этим, он писал краткие увещания, приказывал переписывать их на листы и прибивать к стенам во всех церквах своей епархии, чтобы напомнить всякому, кто подойдет прочитать их, что он некогда отрекся сатаны и всех дел его, записался в службу Христу и присягнул Ему, как воины царю земному, и потому должен служить Ему верно даже до смерти⁶. Для чтения он написал еще довольно обширное сочинение «Плоть и дух» с той целью, чтобы живым изображением жизни плотской и духовной и различных плодов той и другой побудить читающих к снисканию чистоты и бесстрастия христианского. Для сего же написаны были им и размышления на некоторые изречения Священного Писания⁷.

Внушая правила христианской жизни, святитель Тихон является и строгим обличителем современных пороков. В слове на 8-ю заповедь «не укради» он обличает хищение, которому предавались многие в то время. «Сколько грех сей перед Богом есть великое зло,– говорит он,– столько между людьми умножился он на земле, сколько хищение и воровство вредительно, столько развращенные человеческие сердца обладаемы ими бывают. О лютых времен! О развращение людей!» Святитель различает три рода хищения: явное, тайное и лестное. «Первое хищение есть то, когда кто чужую вещь насильно отнимает:

1) разбойники, которые насильно другого грабят;

2) властелины, которые у своих подчиненных, а сильные у немощных отнимают нагло имение, дом, рабов, землю и прочее или принуждают их продать себе то, что они продать не хотят, или продать малой ценой, или принуждают работников к большим трудам сверх договора и награждения, или насильно кабалят и порабощают свободных людей, или самовольно употребляют чужие вещи, или на чужой земле пашут, или за работу и службу удерживают мзду и награждение;

3) сему хищению подвержены суть те несовестные продавцы, которые в крайней другого нужде, на примере во время глада, хлеб не продают, разве за несносную цену, или домогаются за то некоторой вещи, например, дома или земли, или коня;

4) связывают себя виной явного хищения те, которые в крайнем чьем бедствии обещают подать помощь под тяжелым договором, хотя бы и не трудно было помочь, например, подъехать с судном к утопающему в воде;

5) сюда принадлежат и те, которые, видя нужду другого, взаймы не дают денег или хлеба, или чего другого, разве требуя неправедной лихвы и росту;

6) сим подобны те, которые удерживают положенные им в закладе вещи и другими подобными образами ближнего своего обижают.

В хищении тайном, кроме воров, виновны те, которые какую-либо потерянную вещь нашедши не объявляют и у себя удерживают, или заблудшую скотину, или беглого чужого раба укрыв присвояют, или с пожара крадут.

Хищение лестное бывает различным образом:

1) когда кто продает какую вещь большей ценой, нежели чего она стоит, или обманывает мерой и весом, или худой товар продает как добрый, например, мешает в хлеб мякину, в вино – воду, или монету ложную дает за добрую, хрусталь – за алмаз, куницу – за соболя; или кто больше против надлежащего берет пошлины;

2) к числу таковых хищников подлежат судьи, которые за мзду судят и потому праведно ли, неправедно ли судят,– крадут. И приказные люди, которые челобитчиков долго волочат, как будто другими делами важнейшими заняты, а чрез то домогаются поклонов;

3) пороком этим заражены суть те, которые, будучи казначеями или какими приставниками, утаивают приходы или приписывают большие расходы, или своим небрежением делают приходам упущение;

4) таковы те, которые ложные притворяют духовные и неподлежащие присвояют имения, или сказываются умершего близким родственником и его делаются наследниками;

5) те, которые наняты будучи за довольное награждение, неверно и нерадиво работают и время проводят в праздности;

6) нищие, которые или будучи здоровы притворяют себе немощи, или, имея довольствие, притворяют нищету, или некоторые вымышляют нужды, будто разорились от пожара или ограблены от разбойников, или просят милостыни на имя других ложно, например, на богадельню, на искупление пленников или на подать и проч., и тем самым и у бедных, вправду нищих, отнимают подаяние;

7) те лицемеры, которые под видом притворной святости или беззаконным вымышлением мощей, будто святых, или икон, будто чудотворных, простой народ соблазняют к подаянию;

8) ласкатели и ябедники, которые получаемое за ябеду крадут;

9) картежники, похищающие своим искусством достояние ближнего или желающие его».

Исчислив виды хищения, очевидно указывающие на современные пороки общества, святитель убеждает хищников: «Отдай всем все, у кого ты неправедно что присвоил, лучше убогому и нищему в Царствие Небесное войти, нежели богатому страдать в пламени геенском, да и богатым никто от мира сего не исходит, но все равно как наги входим в мир сей, так наги и отходим. Тогда надобно будет и нехотя попрощаться всякому с вотчинами, которые каким-нибудь неправедным способом себе присвоил; надобно оставить те отягощенные сундуки, которые от слез братии своей наполнил; надобно быть вынесену из тех чертогов, которые от слез братии своей построил; надобно совлещись тех виссонов, которые из неправды сшил; надобно лишиться тех вин, которыми со слезами вопиющих на небо наслаждался; надобно удалиться от той музыки, которую с воплем рыдающих бедных приятно слышал, а едина токмо срачица, ради прикрытия наготы, един гроб, едины три аршина земли нужны будут»⁸.

Душу святителя Тихона возмущало нехристианское препровождение торжественных дней и праздников церковных⁹. Общественные гуляния, общее невоздержание и нескромные игры он сравнивал с общим пожаром, на котором души человеческие беззаконием, как пламенем, поедаются¹⁰. Особенно сильно восставал он против увеселений в Сырную неделю. Еще в 1763 г. он убеждал священников, чтобы они везде и всячески старались истреблять этот душепагубный обычай¹¹. После того нередко он обличал его в устных беседах. В 1765 году в Воронеже произнес слово, в котором увещевал народ оставить увеселения и пиршества, особенно неприличные времени, назначенному Церковью для приготовления к покаянию. В этом слове, изобразив непристойное поведение христиан в Сырную неделю и указав, какое значение имеет она по назначению святой Церкви, ревностный пастырь, от лица Церкви, взывает к народу: «Сыны родих и возвысих, тии же отвергошася Мене. Сыны родих купелью пакибытия, напоих молоком Божия слова, воспитав таинства веры, одеях одеждою нетления, утвердих надеждою вечного живота. Слыши небо и внуши земле! Сыны родих и вознесох, тии же отвергошася Мене. А как отвергошася сыны сии матери своея, слышите: она приказывает в те дни более благоговеть, а тии более бесчинствуют; она приказывает воздерживаться, а тии более страстям предаются; она определяет пост, а тии более объедаются и пьянствуют; она приказывает очищать телеса и души, а тии более оскверняют; она приказывает страсти отлагать, а тии более прилагают»... Изобразив далее важность дней, которыми окружена Сырная седмица, из коих одни нам предлагают плач, а другие муку вечную за грехи представляют, свт. Тихон снова обращается к своим слушателям: «Внимай сему, грешниче, и паки говорю: внимай, да не тебе сия постигнет». Пламенные убеждения ревностного пастыря сделали то, что празднование масленицы надолго было оставлено в Воронеже. Уже во время пребывания Преосвященного Тихона на покое в Задонске опять начались бесчинные увеселения. Услышав об этом, он сказал: «Горестно слышать, как изменяется народ; надобно молить Господа, чтобы просветил и наставил его на путь истины».

Другой народный праздник, возмутивший благочестивое сердце пастыря и возбудивший его пастырскую ревность, был какой-то остаток языческой старины в Воронеже, называвшийся праздником ярила. Он начинался в среду или пяток после Троицына дня и оканчивался в понедельник Петрова поста. К этому дню народ готовился как бы к какому-нибудь великому празднику. Все городские и окрест­ные сельские жители сходились на бывшую в Воронеже за старыми московскими воротами площадь и устраивали род ярмарки. Выводили молодого человека, которого обвязывали цветами, лентами и колокольчиками; на голову надевали колпак из бумаги, раскрашенный и развязанный лентами; лицо намазывали румянами, в руки давали позвонки. В таком наряде ходил он с пляской по площади и назывался «ярилом». Везде были игры, пляски, лакомство, пьянство и кулачные бои. В 1765 г. с 25 мая началось это празднество. Святитель, узнав о сем игрище, в понедельник Петрова поста, 30 мая, из загородного дома приехал на самую площадь. «Я увидел, – так писал он сам,– что множество мужей и жен, старых и младых и малых детей из всего города на то место собрались. Между сим множеством народа я увидел иных почти бесчувственно пьяных, между иными ссоры, между иными драки; иных раненых, иных окровавленных; приметил плясание жен со скверными песнями». Он, въехав в самую средину бесчинствующей толпы, начал обличительное и трогательное слово. Устыженный присутствием святителя народ прекратил свои игрища. Многие от стыда тотчас разбежались по домам, другие, обличаемые совестью, оставались выслушать слова пастыря. Одушевляемый пастырской ревностью, он обличал, умолял, советовал и потом, с угрозой отлучения от Церкви, повелел прекратить это игрище и успел заставить народ при себе же разломать все игрищные и торговые шалаши. На другой день, 31 мая, созвал он к себе в загородный Троицкий дом все городское священство и лучших граждан и начал изъяснять им безобразие и бесчиние сего праздника, умоляя оставить его навсегда, и истребовал от них в том обещание. В следующий воскресный день назначил в Воронежском Благовещенском соборе всеобщее собрание для нового увещания. Он сказал при сем проповедь. Описав бесчинство сего праздника, говорил: «Вот какой праздник усмотрел я в христианах; в тех людях, которые троекратным отвержением отреклись сатаны и всех дел его, троекратно присягнули служить Христу и записались в воинство Его; в тех людях усмотрел я праздник сей, которые исповедуют Бога, сотворшего небо и землю, усты прославляют имя Святой Троицы, украшаются именем христианским, веру исповедуют, Тайны святые приемлют, чают воскресения мертвых и жизни будущего века. И когда? В такое время, в которое, по указанию Церкви Христовой, общей нашей матери, истинные христиане пост начали; в такое время, в которое не успела Церковь святая отпраздновать праздник Святой Пятидесятницы, праздник установленный в благодарение Господу Богу нашему, – в такое, говорю, время, в которое всякой христианской душе должно благоговеть, сей совершают праздник!.. И кто же празднует так! Христиане, с давнего рода люди – рода Христова люди, род избран, царское священие, язык свят, люди обновленные; они-то сей совершают праздник и с таким усердием и горячностью. Но увы ослепления! Христиане забылись, что они христиане суть; устами Христа исповедуют, а делом отмещутся Его; словом прославляют Бога, а бесчинными делами хулят имя Его пресвятое. Я вам самим отдаю на рассуждение, слышатели! Сами рассудите, какой се праздник есть: собираться на пустое место в великом множестве, упиваться бесчувственно, производить пляски, игры бесчинные, возносить кличи и вопли богомерзкие, друг с другом сквернословить, браниться, ссориться, друг с другом биться, друг друга ранить, друг друга окровавлять и прочее сим подобное делать, которых слух души целомудренной не может стерпеть». Он объясняет, что сей праздник есть бесовской, и как гибельно отвергаться Христа и воздавать Ему за любовь ослушанием и неблагодарностью, отдаваться произвольно в плен греховный, который несравненно тяжелее плена Вавилонского, и в котором пленники более достойны слез, нежели порабощенный Израиль. В горести и болезни сердца, пастырь с плачем умолял всех истребить зло. «Священники, – говорил он,– пастыри словесных овец Христовых, стражи дому Господня! Ангелы, возвещающие волю Отца Небесного! По своей должности настойте, умолите, запретите; пощадите души, порученные вам от Пастыреначальника Иисуса Христа, кровью Его искупленные. Господа командующие, которым от благочестивейшей монархини поручен меч на устрашение злодеев и нечествующих! Устрашайте мечем сим и пресекайте бесчиние и соблазны людей, противящихся слову истины. Честные отцы и матери! Удерживайте от того детей своих всяким образом. Господа! Воспящайте продерзость рабов своих. Честною сединою и житием непорочным красящиеся граждане! Советуйте благообразным советом». Потом, опровергнув все говоримое в защиту праздника и возбудив презрение к самому имени «ярило», недостойному слуха целомудренного и приносящему бесчестие городу, он дает последнее наставление: «Празднуйте Единому Триипостасному Богу Отцу и Сыну и Святому Духу, в Него же креститесь и во всяком месте прославляйте величествие Его». Сим словом, дышащим пастырской ревностью, он произвел глубокое впечатление. В церкви все собрание рыдало, и частые стоны слушателей заглушали иногда даже самое слово. Все прониклись глубоким раскаянием. Слово это в то же время прочитано было по всем приходским церквам и еще более распространило всеобщее чувство раскаяния. Многие, приходя в загородный дом, где жил святитель летом, припадали к ногам своего пастыря и просили у него прощения за ту скорбь, какую причинили его сердцу. Пастырь давал им здесь новые увещания. Наконец совесть их была успокоена, навсегда был прекращен этот бесчинный праздник в Воронеже, и пастырь славословил Бога за успех своей ревности по христианскому благочестию.

Этот успех святителя Тихона тем более замечателен, что нельзя сказать, чтобы в жителях Воронежа он находил почву благоприятную для сеяния слова Божия. Святитель Тихон часто должен был терпеть злоречие и осуждение за свою благочестивую ревность. Немощным людям не нравилось иногда то, что святитель во время общего бедствия налагал особые посты на граждан. Только страх оскорбить, в лице святителя Тихона, угодника Божия, за которого могло постигнуть наказание Божие, заставляло иногда повиноваться ему. Граждане Воронежа, увещевая друг друга повиноваться советам, наставлениям или приказаниям Преосвященного Тихона, говаривали: «Он Богу пожалуется». И точно, были случаи, когда Господь явно наказывал наносивших оскорбление святителю Тихону. В 1764 г. он ехал для погребения одного помещика по московскому тракту через село Хлевное. Здесь грубые жители продержали его долгое время, не давая лошадей и отзываясь неимением их, хотя были богаты ими. После этого случая все лучшие лошади в селе стали падать, и жители пришли в бедность. Они прямо увидели здесь карающую десницу Божию и говорили, что святитель Тихон наложил проклятие на их село, и потому лошади падают, и хлеба нет. В 1780 г. они отправились просить святителя Тихона в Задонск о снятии будто бы изреченного им проклятия. Тихон лежал тогда больной в постели, лично принять их не мог, но сказал: «Я не проклинал их, но Бог за непочтение и оскорбление пастыря Своего наказует», и приказал объявить им свое прощение.

Заботы о благе паствы не давали отдыха святителю Тихону, имевшему от природы чувствительнейшее сердце и деятельный дух. Неутомимость его простиралась до того, что он никогда не был празднен. Если было у него много епархиальных дел, то часто целые ночи проводил без сна и не мог успокоиться, пока не окончит своего дела. По утру обыкновенно занимался письменными делами; выслушивал просьбы и жалобы с живейшим участием, с виновными иногда обращался строго. После обеда, по кратком сне, он занимался почти всегда до полуночи сочинением поучений, наставлений и увещаний духовенству и народу. Вместо отдыха, читал писания святых отцов, преимущественно Златоуста, которого особенно любил. Потому-то дух Златоуста и его язык повсюду видны в сочинениях сего пастыря. На беседу с приезжающими к нему он менее всего употреблял времени. Самые беседы большей частью состояли из благочестивых рассуждений. Но когда нужно было, он с заботливостью вникал, сколько возможно было, и в частную жизнь членов своей паствы. Здесь он особенно старался внушать миролюбие и взаимную любовь христианскую. Если же слышал о какой-либо ссоре или вражде, спешил видеть враждующих, чтобы примирить их, или писал к ним. Так, во второй год управления Воронежской паствой, он писал одному обиженному и мстившему за обиду: «Как молиться будете Богу: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим, – если сами не оставляете? Брат наш, такой же как и мы, – он словом обесчестил нас, оскорбил, а мы черви, земля и пепел, грязь смрадная Бога создателя своего, Господа великого и страшного, Которого сами силы небесные ужасаются и трепещут, на всяк день столько раз прогневляем. Вот посылаю вам пресвятой Образ Спасителя моего и твоего; чрез сие Имя молю вас. Сие Имя ангелам дивно, апостолам, мученикам, святителям и преподобным любимо, нам грешным сладко, понеже о Нем нам только надежды и упования. Оставьте памятозлобие. Сия моя худая бумажка и недостойная мне во свидетельство вам в изобличение будет на страшном суде Христовом»¹².

Для людей бедных и нищих всегда был свободный доступ к святителю Тихону. Вспоможение бедным и утешение скорбящих были самым приятным делом для его чувствительного сердца. Не довольствуясь частым приниманием нищих в своем доме, он имел обыкновение каждый праздник Пасхи, Рождества Христова и в иные некоторые случаи, как то: в неделю сыропустную и во все дни заговенья – рассылать по несколько денег в богадельни, в острог и к другим заключенным. Иногда даже сам, переодеваясь в простое монашеское платье, по вечерам в эти дни приезжал в жилища несчастных, как бы посланный от имени архиерея, и, подавая милостыни, делал словесные наставления к терпению, увещания и утешения. Темнота ночи сперва не позволяла узнавать сего милостидавца и утешителя. Но когда, по слуху народному или сладким увещаниям, стали узнавать его, он на некоторое время прекращал свои приезды, а вместо себя посылал подчиненных своих монахов, но милостыни не прекращал. Он называл нищих, по слову Златоуста, Христовой и своей братией.

Только четыре года и семь месяцев правил Тихон Воронежской паствою. Подвиги иноческие, которых Тихон не оставлял ни в какое время и ни в каких обстоятельствах, пастырские труды, заботы и огорчения, бывшие следствием различных препятствий к исполнению благих его намерений, расстроили здоровье его. Частая бессонница и тревоги начали беспокоить его и останавливать дела. Расстройство это поразило душу боголюбивого пастыря скорбью о том, что он не может уже с прежней деятельностью трудиться на пользу церкви Божией. Он ужасался, что с его болезнью необходимо связаны упущения по делам звания, что его немощь может быть причиной погибели душ христианских, что его самого может постигнуть то горе, которым он угрожал пастырям, если он не оставит своего служения. Еще в первый год своего служения в Воронеже святитель Тихон просил увольнения от служения архиерейского. «Как из Москвы выехал болен,– писал он в прошении Святейшему Синоду от 7 августа 1763 г.,– так и ныне в той же болезни нахожусь еще, и паче, которую как внутрь себя, так и в голове чувствую, из-за чего и литургии служить и прочих дел по должности и званию отправлять не в состоянии, ибо почасту, как кроме служения, так и в служении, обморок находит, о чем как служащие со мной, так и прочие засвидетельствовать могут. Того ради Вашему Святейшеству о сем донесши, всепокорнейше прошу, дабы соблаговолено было меня от епархии уволить, дабы мне в неотправлении должности своей как пред Богом, так и перед Вашим Святейшеством ответ не дать, а определить в келию поблизости в Троицкую Сергиеву Лавру, на какой Ваше Святейшество порции соблаговолите». Святейший Синод в ответ на эту просьбу советовал святителю Тихону обратиться к врачам за помощью в надежде, что его молодые годы помогут ему освободиться от болезни. 16 марта 1766 г. святитель послал второе прошение в Синод, в котором писал: «И доныне в той же болезни нахожусь и уже в крайнюю пришел слабость, так что по своей должности и отправлять дел, которых по здешней епархии много, и трудные, и мне, по немощи моей, несносные, и служить не могу». Поэтому просил он уволить его от епархии, а если этого не будет дозволено, то дозволить жить до излечения от болезни в городском Задонском монастыре. На эту вторичную просьбу не было никакого ответа. 23 августа 1767 г. святитель Тихон, чувствуя себя еще более слабым, послал просьбу об увольнении прямо на имя императрицы, прося вместе с тем до­зволить жить ему в каком-либо монастыре Воронеж­ской епархии и назначить какое-либо пособие для содержания. Вследствие троекратной просьбы Тихона, Святейший Синод сделал 15 октября доклад императрице об увольнении его от епархии, предоставляя ее милости назначение пенсиона. Государыня 17 декабря, изъявив согласие на увольнение Преосвященного Тихона, назначила выдавать ему ежегодно на содержание по 500 рублей, а поселиться дозволить ему в каком угодно из монастырей Воронежской епархии. 3 января 1768 г. получил Тихон указ Святейшего Синода, увольняющий его от должности, и 8 числа сдал уже все дела и вещи, принадлежавшие архиерейскому дому.

Жизнь в Толшевском монастыре. – Переход в Задонский монастырь и борьба с духом уныния. – Подвиги иноческие. – Любовь к трудам.

Преосвященный Тихон избрал сначала для своего пребывания в Воронежской епархии заштатный Толшевский монастырь. Сия обитель, основанная в XVII веке, находится от Воронежа в 40 верстах к северо-востоку. Она расположена вдали от селений, отовсюду была окружена лесами, тогда почти непроходимыми; с восточной стороны ее протекает река Усмань. В это уединенное убежище удалился Тихон. Он надеялся здесь в свободе от дел, на чистом воздухе и при телесных трудах получить облегчение в своих немощах. Наступившие весну и лето он провел по-видимому с пользой, но осенью вредные испарения от окружающих болот, от самой густоты леса и от иловатой реки Усмани стали действовать вредно на его здоровье. К тому же настоятель сей обители заражен был расколом и роптал на водворение у себя пастыря, который усердно хотел обратить его. Посему святитель Тихон принужден был в следующем 1769 г. оставить сей монастырь. Он перешел в Задонский монастырь, расположенный на открытой полугоре близ реки Дон, в 90 верстах от Воронежа. Близ этой обители тогда было только небольшое селение, под названием слободы Тешевки, уже в 1772 г. переименованной в уездный город Задонск.

Два раза после, в 1771 г. и 1776 г., посещал он Толшевский монастырь и неоднократно говаривал: «Вот здесь на монастырь походит, самая монашеская и уединенная жизнь. Ах, когда бы не вода здесь гнилая, тогда я никогда и не подумал бы жить в другом монастыре». Он был как-то покойнее и веселее в Толшевском монастыре. Всякий день ходил в церковь, пел и читал на клиросе, ходил на трапезу с монахами, что он не делал в Задонском монастыре. Ночью ходил около церкви и перед всеми дверями совершал коленопреклонные молитвы, с горячими слезами читал Слава в вышних Богу или псалмы; долее останавливался перед западными дверями, где стоял иногда по получасу.

Климат Задонского монастыря был несравненно полезнее для здоровья Преосвященного Тихона. В Великий пост 1769 г. перешел он в сию обитель. Келия, где поместился святитель Тихон, была каменная, двухэтажная, нештукатуренная, но обеленная, прилегавшая с правой стороны к колокольне; она находилась на месте нынешних монастырских ворот. Всю весну и лето занимался в саду монастырскими работами, от которых начал чувствовать уменьшение своих болезненных припадков, но при облегчении немощей телесных он почувствовал бремя скорби в душе своей. По мере возвращения здоровья, пламенная и деятельная душа его начинала тяготиться покоем и бездействием. Он скорбел о том, что мало потрудился для Церкви и желал снова подъять бремя монастыр­ского служения, под которым, как ему казалось, он ослабел слишком скоро и оставил много добрых намерений неисполненными, много добрых начинаний неоконченными; его смущало и то, что даром получает он пенсию. В этой грусти он признавался многим, к нему приезжавшим, и даже писал к первенствовавшему тогда в Синоде архиепископу Гавриилу. Гавриил предлагал ему Валдайский Иверский монастырь для жительства или какой-либо другой, с полным управлением оным. Тихон некоторое время склонялся на это предложение и уже приготовил просьбу о переводе его. Целый год боролся он с этими мыслями и всегда был очень скучен; иногда целые сутки не выходил из келии, запершись в ней. Живущие при нем слышали только голос его молитв или быстрые шаги по комнате. Но привыкнув не подчиняться своим мыслям и желаниям, а всего себя со всеми мыслями и желаниями подчинять воле Божией, он поставил свое душевное волнение наряду со всеми теми волнениями в мире и в душе человеческой, которые уносятся всеуносящим потоком времени, как сор водою. Однажды он лежал, обуреваемый своими мыслями, но вдруг, встав, сказал: «Хоть умру, но не поеду отсюда!» И с этого времени стал покойнее духом. В своих писаниях святитель Тихон оставил изображение своего волнения и своего успокоения: «Был я младенец,– писал он,– и миновало то. Был я отрок – и то прошло. Был я юноша, и то отошло от меня. Был я муж совершенный и крепкий – минуло и то. Ныне седеют власы мои, и от старости изнемогаю; но и то проходит, и к концу приближаюсь, и пойду в путь всея земли... Был я здоров и болен, и паки болен – и прошло то. Был я в благополучии и неблагополучии – прошло время, и со временем все миновало.. Где то время, в которое счастлив я был, в которое был здоров, весел, радостен, хвалим, почитаем? Прошло время, прошло и все с ним счастье мое и утешение мое. Где то время, когда я был несчастлив, был болен, печален, скорбен, хулим и поносим, укоряем и ругаем? Прошли те дни, прошло и то все несчастье мое. Пройдет и все, что ныне в сем времени случается, яко все с преходящим временем проходит»¹³. Среди своего колебания он искал, по-видимому, какого-либо указания Промысла и нашел его в слове простого старца. Был в Задонском монастыре монах Аарон, которого святитель Тихон уважал за его строгую и воздержную подвижническую жизнь. Однажды келейник Преосвященного Тихона, встретив Аарона у ворот монастырских, сказал ему, что Преосвященный имеет непременное намерение выехать отсюда в Новгородскую епархию. Аарон сказал на это: «Божия Матерь не велит ему выезжать отсюда». Когда келейник передал эти слова Тихону, святитель сказал: «Но я и не поеду отсюда»,– и разорвал приготовленную уже просьбу.

Успокоившись в своих мыслях решимостью остаться навсегда в Задонском монастыре, святитель Тихон нашел для себя возможность, и не занимая кафедры, служить Церкви Православной и ближним. Его дух, горевший благочестием, ум, обогащенный сведениями, и сердце, одушевленное стремлением ко всему доброму и к пользе ближних, давали ему сию возможность. После строгого уединения, в какое он сперва заключал себя, начал он чаще появляться, сделался снисходительнее ко всем окружающим.

Со всей строгостью предался он подвигам иноческой жизни. Продал все, что казалось ему излишним при его жизни на покое, – все свое лучшее платье, перину с подушками и единственные карманные серебряные часы, оставив одни стенные часы с кукушкой. Вместо перины употреблял он тюфяк из ковра, набитый соломой, и две подушки. Одеяла он не имел; вместо одеяла служила ему шуба, покрытая китайкою. Подпоясывался он ременным поясом; ряса у него была одна камлотовая. Обувался он в коты и толстые шерстяные чулки, которые подвязывал ремнями. Две зимы ходил в лаптях, но только в келии и приговаривал: «Вот как покойно ногам ходить в лаптях». Когда же ему нужно было идти к обедне или принимать гостей, то он снимал лапти и обувался в коты. Четки у него были простые, ременные. Не было у него ни сундука, ни мешка, но только кожаная сумка, и та ветхая. Когда случалось ему куда ехать, он брал ее с собой и клал в нее книги и гребень. Вот весь наряд его и украшения. Преосвященный Тихон III подарил ему шелковую штофную рясу. Долго отказывался от нее Задонский святитель, и принял только после убедительной просьбы. Он надевал ее, выходя в церковь. Когда келейник, по приходе его из церкви, станет бережно снимать с него и складывать шелковую рясу, то святитель, бросив ее на пол, говорил: «Это бредня, братец, давай на стол скорее, я есть хочу». Он боялся привязаться к какой-либо временной вещи. В келии его не было никакого убранства, кроме изображения страстей Спасителя. В баню с 1771 г. по самую кончину свою не ходил, изредка только сам мыл себе голову, не позволял себе прислуживать при одевании и раздевании. Только когда не в силах был уже, принимал услуги. Вместо курений благовонных любил запах дегтя. Скажет иногда келейнику: «Или ты не чувствуешь, что в келии смрад». «Не чувствую»,– скажет келейник. «Возьми, братец, дегтю и влей на пол». В минуты искушений и движения страстей, он, повергаясь крестообразно в затворенной келии, со слезами молил Господа об избавлении от искушений. С ним бывали и такие случаи из жития святых, когда опасности от огня нечистых внутренних движений предотвращались испытанием на теле мучительно жгучей силы вещественного огня, напоминающей искушаемому мучения в вечном огне.

Святитель Тихон всегда имел обычай проводить ночи в бдении и ложиться только на рассвете. Подкрепляясь не более, чем четырехчасовым сном, он утро проводил в молитве. Ходил почти к каждой службе церковной, а особенно в праздники. На ранней литургии в простые дни, когда немного было народу, становился на правый или на левый клирос, читал сам и пел благоговейно, чаще Киевским напевом; слезы нередко прерывали его пение; в прочие дни стоял в алтаре. «Пойте Богу нашему, пойте разумно»,– говаривал он, убеждая к благоговейному служению. Погруженный в размышление о любви Божией к роду человеческому, об искуплении его непостижимым таинством воплощения Сына Божия, о страдании Его и таинстве Евхаристии, святитель Тихон иногда предавался такому плачу, что слышны были громкие рыдания. Когда замечал он, что во время призывания Святого Духа священником на Святые Дары люди, стоящие в храме, не молятся во время пения: Тебе поем, он делал выговор, побуждал всех к должной молитве и молению. Неупустительно наблюдал он также, чтобы в праздники были произносимы изданные от Синода поучения, и своими замечаниями принуждал к сему настоятеля. В первые годы, в царские дни, облачась в архиерейскую мантию с омофором, выходил на молебствие, а в первый день Пасхи и Рождества Христова служивал утреню. Преемник Преосвященного Тихона Тихон II спрашивал Святейший Синод: дозволять ли уволенному епископу, если он пожелает, священнодействовать? Святейший Синод (29 мая 1769 года) признал излишним даже вопрос о сем, так как Тихон по собственному прошению уволен от должности, и приказал не только не препятствовать в священнослужении, но даже снабдить необходимой для служения ризницей. Но в следующие годы святитель сам перестал служить, а только в облачении часто причащался Святых Таин в алтаре, пред престолом. Если же в церкви не было его мантии или некому было облачить его, то надевал на себя священнические ризы и, стоя на орлеце, принимал Святые Тайны.

Во время обеда келейник всегда читал ему писания Ветхого Завета, особенно любил он книгу пророка Исаии. Иногда велит читать какую-нибудь главу, сам, положа ложку, начнет плакать. Почти всякий день, когда садился за стол, говорил: «Слава Богу! Вот какая хорошая у меня пища, а собратья мои: иной бедный в темнице сидит, иной без соли ест – горе мне, окаянному». Но трапеза его всегда была очень умеренная, даже скудная. После обеда он имел обычай около часа отдыхать. После отдыха читал жития святых и писания святых отцов. В летнее время он после отдыха прохаживался в монастырском саду и за монастырем, но никуда не выходил и не выезжал без Псалтиря малого формата, который носил за пазухой. Дорогой он читал Псалтирь, иногда и вслух, или заставлял читать келейника, если был с ним, и, останавливаясь на иных текстах, объяснял их. Все псалмы с молитвословиями он знал наизусть, и стоя, и ходя вне келии, читал псалмы.

Во время уединенных прогулок он любил погружаться в молитву и духовные созерцания; потому удалялся один в сад или за монастырь для прогулки и приказывал, в случае надобности, подходя к нему, покашлять. Так и делал келейник. Однажды, подходя к святителю, келейник много раз кашлял, но Тихон ничего не слышал. Он стоял на коленях, обратясь лицом на восток, подняв руки к небу. Подойдя ближе, келейник сказал: «Ваше Преосвященство!» Тихон вздрогнул и так испугался, что пот показался на нем. «Я тебе говорил, чтобы ты покашлял», – сказал он келейнику. «Я так делал», – отвечал тот. – «Ну, я не слыхал».

Нередко он занимался в саду копанием гряд, по временам сам рубил дрова. Прикажет келейнику: «Наточи топор хорошенько и рукавицы свои принеси, я дров порублю на печку свою, авось либо поразобью кровь свою, может быть, и поздоровее буду». Однажды, ходя за монастырем, он нашел колоду, из которой дров воза два или более могло быть. «Возьми топор,– сказал келейнику,– пойдем и раздробим ее, а то мы дрова покупаем». И в одной рубашке принялся колоть; умучившись, послал себе принести квасу из монастыря. Вообще он никогда не был в праздности и ничем так не огорчался, как если заставал своих келейных без дела. Тогда он наказывал их стоянием на коленях с молитвой к Богу. Часто говаривал он: «Кто живет в праздности, тот непрестанно грешит». Он указывал на Всеведущего и Вездесущего Бога, Который зрит наши действия и перед Которым мы всегда со страхом и благоговением должны ходить.

Три лета у святителя была от г.г. Бехтеевых лошадь и одноколка. Иногда после обеда уезжал он в поле и в лес в сопровождении келейника. В продолжение езды обыкновенно или объяснял какое-либо место из Писания, или брал темой назидания какой-либо предмет, встречающийся на пути. Путь его чаще направлялся вверх по реке Дон, по дороге, так называемой, патриаршеской. В полуторе версты от Задонска на север, среди густого леса, была поляна с родником чистой, свежей воды. Сюда часто ездил святитель Тихон; своими руками обделал колодец, и среди тишины предавался богомыслию. Не раз говаривал он своему келейнику Чеботареву: «Знаешь ли ты, Василий, какое здесь место? Здесь место святое и весьма приятное; как я приеду сюда, ощущаю живость. Это место утешает дух мой радостью, точно рай земной». Иногда возьмет косу и начнет косить траву для своего «старика» (лошадь у него была весьма старая). Случалось, что святитель приглашал на это место своих друзей и благодетелей и назидал их духовной беседой¹⁴. Святитель ездил по временам на другой колодезь, верстах в 3-х от Задонска¹⁵; напившись там воды, он возвращался в монастырь.

Иногда он уезжал в село Липовку, в 18 верстах от Задонска. Там был дом Бехтеевых, которые сами в нем не жили. Святитель проживал иногда здесь месяца два, имея при себе келейника и повара. В воскресные и праздничные дни ходил он в церковь к службе, а в простые дни сам в доме отправлял вечерню, утреню и часы, а келейник пел. Когда один из приятелей просил у него совета, где поселиться ему для уединенной и удобной к ученым занятиям жизни, он писал ему: «По моему мнению, нет тебе лучшего места, как Липовка. Там и особливая келия для тебя готова, и уединенное место, способное к чтению, размышлению, молитве и сочинению умного всякого дела; словом, по науке нашей место весьма выгодное. Там и мой племянник живет¹⁶. Можешь с ним временем тоску разгонять, и его разговором пользовать и себя, ибо qui docet, bis docetur (т. е. кто учит, вдвойне учится). А когда захочешь проездиться, то и в Ксизово можешь на сутки проездиться. Я бы, ей, там неисходно жил; так мне место оное нравится! Но люди, potissimum inimici mei arriperint causam-calumnandi ibi viventem (т. е. особенно враги мои в этом находят повод к клевете на меня, когда я там живу). Сего ради в монастырь себя заключил, и чуть ли куда без крайней нужды выеду». Душа святителя постоянно жаждала большей тишины и более глубокого уединения. Он часто говаривал: «Если бы можно было, я бы и сей сан с себя сложил и не только сан, но и клобук и рясу снял бы с себя и сказал о себе, что я простой мужик и пошел бы в самый пустынный монастырь и употребил бы себя на работу, как-то: дрова рубить, воду носить, муку сеять, хлеб печь и подобное. Но та беда, что у нас в России нельзя сего сделать». Часто мыслью своей он переносился на Афон. «Там многие, – говаривал он,– братия наши епископы, оставив епархии, живут по монастырям в уединении». С приезжавшими с Афона иноками он любил беседовать о тамошней монашеской жизни и, прощаясь с ними, посылал низкий поклон отцам, живущим на Афоне, и просил их молитв о своем окаянстве.

Желая большего уединения для спокойствия, святитель твердо помнил, что истинного покоя нет в мире. «Во граде и между людьми живем?– пишет он к своему приятелю.– Соблазнами и злыми людьми беспокоимся. В пустыню и уединение вдаемся. Тут большие и множайшие от сатаны и от помыслов беспокойствия. И так мир сей, как море, всегда колеблет нас и беспокойствует. Ежели какой в мире сем покой есть, то он в единой чистой совести и терпении состоит. Сия есть гавань нам, на море мира сего плавающим... Но истинный, всегдашний и безмятежный покой хранится нам в вечном животе; почему и называется в Писании покоем (Евр. 14. 11), чего и себе и тебе желаю. Тихон беспокойный»¹⁷.

К этому вечному покою стремилась душа святителя, трудными подвигами внутреннего бдения достигая возможного спокойствия в сей жизни. Его пылкий, живой, впечатлительный характер требовал с его стороны долгой борьбы с самим собой, чтобы внешние огорчения не возмущали его покоя. В первое время своего пребывания в Задонском монастыре он был весьма строг до келейных и за малую погрешность и вину взыскивал; для заглаждения вины заставлял на коленях творить молитву. Некоторые из служащих оставляли его за строгость. Сознавая свою горячность, святитель усердно начал молиться Богу, чтобы он посетил его хотя какой-либо болезнью, дабы научить его кротости и смирению. Бдением над собой, при помощи благодати Божией, он приобрел такую кротость, что и за правильный выговор последнему келейнику, из простых мужичков, если замечал, что тот оскорбляется, кланялся, доставая рукой до земли и просил прощения. Живя в Задонском монастыре, свт. Тихон нередко терпел оскорбления от настоятеля монастыря, от братии, расстроенной по жизни, и от служителей. Иногда доходило до слуха святителя, что настоятель в светских домах невыгодно отзывается о нем, иногда братия и даже служители смеялись над ним, когда он ходил по монастырю. Все эти оскорбления он переносил великодушно и старался платить за них благодеяниями. Когда услышит, что настоятель отзывается о нем нехорошо, скажет келейнику: «Возьми голову сахару – отнеси, или виноградного вина, или еще чего, может быть, у него нет». Если и братия, оскорблявшие его, делались больны, то он в день по два и по три раза навещал, утешал, ободрял, кормил и поил их. Служителям монастырским, смеявшимся над ним, помогал в их домашних нуждах хлебом и деньгами.

Вместо того, чтобы гневаться на клеветников и поносителей, он горько плакал об них, жалея их, и виновником их действия называл диавола. Когда хуливший его в раскаянии попросит у него прощения, он обнимал его с радостными слезами и целуя прощал от сердца, полного любви. Часто своей сладкой беседой, после такого примирения, он из врагов делал себе самых преданных друзей. Его простая, прямая душа не могла сближаться только с теми, в ком он замечал чрезмерную лживость и легкомыслие. В 1775 году пришел к свт. Тихону, оставив жену и детей, один капитан, высказывая желание иноческой жизни. Свт. Тихон принял его в свою келию, как мужа благочестивого. Около года капитан жил при нем, разделяя почти ежедневно его трапезу. К концу года капитан выпросился навестить родных, а между тем, составив письма от лица святого Тихона на имя его друзей и благодетелей, подписался под его руку. В письмах этих Тихон будто бы испрашивает у них пособия по причине скудости пенсии. Тихона известили о сборе, который делается от его имени, и виновный, узнав, что его обман открыт, письменно просил у Тихона прощения и позволения лично явиться для оправдания. Свт. Тихон простил его, но, отвращаясь лжи и обмана, не хотел видеть его. «Хотел ты ко мне явиться,– писал к нему свт. Тихон,– а с каким духом неизвестно. Бог сердце твое знает. Я тебя не допустил не без причины. Человек единожды обманул – и впредь ему не верят... Я тебе все оставляю, что ты мне ни сделал, и всего тебе желаю, чего и себе. Буди убо мене ради покоен и мирен; только сам себе не оставь. Разумей, что пишу... Чем человек более веет веревку, тем должайшая бывает; и чем более на себя налагает, тем тягчайшее бремя делается; и чем более в сеть запутывается, тем с большим трудом оттуда освобождается; и чем более очерняется, тем с большим трудом измывается. Знаешь, что пишу. Полно уже вить веревку, но пора прервать; полно уже обременять себя, но пора свергать бремя, полно уже запутываться в сеть, но пора уже расторгнуть сеть и освободиться; полно уже более очерняться, но пора уже измываться. Бог во всем помощник; ты только востани, и Бог подымет тя; начни, и Бог поможет тебе; ободрись, и Бог укрепит тебя; пробудись, и Христос просветит тя; вступи на путь благочестивых, и Христос поведет тя»¹⁸. Таким образом, у святителя для человека, самым бессовестным поступком оскорбившего его доверенность и расположение, первым словом было прощение, желание ему внутреннего мира и воззвание к покаянию, с обещанием полной милости Божией.

Внутреннему миру святителя много способствовало то, что он не любил слушать клеветы и злоречия. Сильными замечаниями останавливал он речи осуждения и злословия, невзирая на лицо говорившее, хотя бы то были самые близкие и уважаемые им люди, и просил, чтобы никогда впредь при нем не говорили худо о других. Он не дозволял при себе осуждать начальника монастыря и братию, прилагая все попечение, чтобы между живущими были мир и любовь. Когда в монастыре случалась ссора между братьями, он призывал ссорящихся к себе в келию и всеми силами убеждал к миру, иногда посылал к ним своего келейника и примирившихся призывал к себе, угощал чаем или обедом.

Терпеливый к поношению и злословию, свт. Тихон не терпел лести и похвалы себе. Однажды любимый им архимандрит Самсон, будучи один у него в келии, стал хвалить его богоугодную жизнь и прибавил, что по смерти он прославится нетлением. Святитель глубоко огорчился этими словами и сказал ему: «Дух-искуситель говорит устами твоими; праведный Лазарь, друг Христов, и тот смердел четыре дня после смерти». Постоянно внимательный к себе, он тонко обсуждал даже добрые свои мысли и других приучал к вниманию к себе. Редко он улыбался, и если улыбнется, то скажет: «Господи! Прости, согрешил я, окаянный, пред Тобою». Празднословия он остерегался; разговоры его были о вечной муке, о блаженстве, о христианской добродетели. Мало и редко говорил он о светских делах, разве только о военных действиях. В разговоре всегда приводил в доказательство тексты из Св. Писания, указывая, в какой главе и в какой книге текст. Очищенная богоугодными мыслями и святой жизнью память его верно хранила все Священное Писание Ветхого и Нового Завета.

По естественной наклонности своей к нервным болезням и, конечно, вследствие искушений, которые испытывать избранным своим попускает Господь, свт. Тихон нередко подвергался тоске. Он обращался иногда для утешения к рясофорному монаху Феофану, который жил при его келии. Это был семидесятилетний старец, неграмотный поселянин, большей частью занимавшийся плетением лаптей. Свт. Тихон любил его за его простосердечие и за то, что он никогда не бывал празднен. Он редко обедал без него. Со святителем Феофан обращался как с простым поселянином и звал его: «Бачка!» Но простыми словами своими он умел утешать святителя так, что Тихон говорил: «Феофан – утеха моя!» Часто говорил Феофану святитель: «Феофан! Пора, пора в отечество! Мне уже истинно наскучила жизнь сия. Рад бы и теперь умереть, только бы не лишиться вечного блаженства. Бедные и окаянные мы! Теперь избранные Божии радуются и веселятся и в бесконечные веки будут радоваться, а мы, странники и пришельцы в маловременной сей жизни, бедствуем и волнуемся. Туда, Феофан, надобно нам всегда мысленно стремиться, чтобы не лишиться быть с ними участниками оного блаженства. Пусть, Феофан, мир мирское и любит, а мы непременно всегда будем стараться стремиться горнее доставать».

Но истинным другом святителя Тихона, поверенным его мыслей и советником, был в Задонском монастыре схимонах Митрофан, старец хотя простой и неученый, но отличавшийся строгой жизнью и ревностью по христианским добродетелям. Тихон узнал и полюбил его, будучи еще епархиальным архиереем. Тогда Митрофан был еще монах Матфей. Святитель поручал ему исполнение некоторых человеколюбивых дел. Еще в 1765 году он поручал его руководству одного послушника из купцов: «Прими к себе в жительство,– писал к нему Тихон,– новопришедшую овцу Христову. Наставляйте друг друга и созидайте духовно, и о мне грешном Господу Богу молитесь обще. А ты подвизайся о Господе, не поддавайся соблазнам, страсти Христовы поминай и страшный суд, прочитывай книги и уразумеешь лучше путь Господень, по которому дойдешь до вечного живота». Во время болезни, в апреле 1767 года, он вызывал Матфея к себе, чтобы повидаться, «пока с миром сим не распрощаюсь, понеже крайне слаб». Когда в городе Ливнах пожар в 1769 г. сделал сильное опустошение, свт. Тихон послал Митрофану 150 рублей, чтобы он раздал погоревшим, строго запретив ему говорить, от кого идут деньги; ему же поручил раздать деньги, вырученные за перину.

Поселясь в Толшевском монастыре, святитель Тихон писал к Митрофану: «Любезный о Христе брат! Поселился я в Толшеве, разлучились мы с тобой, быть так, не скорби. Дух мой всегда с вами соединен. Да даст милостивый Господь быть едино в обителях Отца Небесного... Где ни быть, от козней сатанинских не уйти; едина Христова благодать спасает. Буди слава и благодарение Его к нам, недостойным и окаянным, неизреченному благоутробию, во веки веков». И в другом письме пишет: «Не скорби, что я отлучился от вас, дух мой всегда с вами неотлучно, и я сие, ей-ей, правду говорю, не лгу. Терпи, терпи, на то шел в монахи, то обещал при пострижении. Вот скоро, вот придет и не закоснит, и всему будет конец, и претерпевый до конца, той спасется». Переселившись в Задонск, свт. Тихон часто утешался духовной беседой с Митрофаном¹⁹.

Подвизаясь над внутренним очищением себя подвигами самоотвержения, изыскивая себе советов и указаний у людей опытных в духовной жизни, святитель Тихон тем с большим усердием и горячностью обращался к Единому Целителю немощей душевных, Источнику духовного света и жизни. Часто свт. Тихон проводил целые ночи без сна в богомыслии и молитве. Иногда глубоко проникнутый чувством сокрушения, он громогласно взывал, простершись ниц: «Господи, помилуй! Господи, пощади! Кормилец, помилуй! Потерпи, благость наша, грехам нашим! Услыши, Господи, и не погуби нас со беззаконьями нашими!» и головой ударялся о пол. При молитве и богомыслии он имел обильный дар слез. Молитвенные вопли своей покаянной, смиренной души свт. Тихон изложил в особом, им составленном, покаянном каноне, который, конечно, часто повторялся в его ночных молитвах. Так в нем молится свт. Тихон, большей частью словами различных церковных песен, выражающих покаянное чувство, которые он выбрал для своего канона:

«К Тебе прибегаю, Иисусе Сыне Божий, мене ради окаянного рабий зрак приемый, предстательством бесплотных Твоих, помилуй мя.

К Тебе припадаю, Избавитель мой, молитвами Предтечи Твоего и всех Твоих святых пророков и праотцев, помилуй мя.

К Тебе воздыхаю, Человеколюбче, грешников едино прибежище и надежда, спасе всех, моленьями учеников Твоих, Тебе Спаса нам проповедавших, помилуй мя.

К Тебе воздею руце мои, пострадавый за грешников Сыне Божий, молитвами мучеников Твоих, кровь свою Тебе ради излиявших, помилуй мя (песнь 9-я)».

Нередко в полночь выходил в переднюю келию, пел тихо и умилительно Псалмы. Когда мысли его были мрачны, то он пел: Благо ми, яко смирил мя еси (Пс. 118,71). Когда же был в светлом расположении духа, то пел 148 псалом и другие утешительные. Он любил по ночам ходить вокруг церкви, погруженный в богомыслие. Однажды, остановясь пред алтарем, он пламенно молился: «Господи! Покажи мне благая, уготованная любящим Тебя». И вот, как бы отверзлось небо, воссиял свет, паче солнечного. Свт. Тихон пал от страха на землю и слышит глас: «Зри благая, уготованная любящим Бога». Он едва на коленях мог дойти до своей келии. В своих молитвенных подвигах святитель нередко был утешаем таинственными видениями. В 1778 году в тонком сне он увидел Богоматерь, сидящую на облаках, и около Нее стоящих святых апостолов Петра и Павла. Он, стоя перед ними на коленях, молил о продолжении милостей Божиих ко всему миру и услышал глас апостола Павла: «Егда рекут мир и утверждение, тогда найдет на них внезапно всегубительство». Тихон встал от страха в трепете и слезах. В 1779 году увидел опять во время тонкого сна Богоматерь, шествующую по воздуху, и около Нее стоящих на коленях четырех людей в белом одеянии. Святитель Тихон молился о некоем человеке, чтобы он не разлучался с ним и после смерти. Богоматерь изрекла Тихону: «Будет то, по молитве твоей».

Раз представилось свт. Тихону, будто он находится в церкви, и в ней увидел он двух святителей в облачении; один был в патриаршем. Из алтаря вышел архидиакон с хрустальным кадилом: прежде покадил архиепископа, потом патриарха, а после Тихона. Придя в себя, свт. Тихон вспомнил, что это день памяти патриарха Германа и архиепископа Епифания.

Однажды у Тихона болела голова; от жестокой боли он не мог ходить и лежал в постели. Вдруг он услышал над головой Ангельское пение, такое сладостное, что ум человеческий вообразить не может, и почувствовал облегчение; до конца жизни он не страдал после того головными болями.

В 1770 году, в то время, как святитель занимался сочинением книги «Об истинном христианстве», размышляя о страданиях Христа Спасителя, сидя на кровати, против которой на стене висели изображения: распятого на кресте Господа, снятие со креста и положение во гроб, – он имел замечательное видение. Ему виделось, что от изображения, как бы с Голгофы, с самого креста сходит к нему Господь, весь ураненный, изъязвленный и окровавленный. При этом видении, исполненный радости и вместе скорби, свт. Тихон простерся на полу, как бы у ног самого Спасителя, чтобы облобызать их, и громко воззвал: «Ты ли, Спаситель мой, ко мне идеши?» С этого времени он начал более углубляться в размышления о страданиях Господа и об искуплении рода человеческого.

Иногда святитель Тихон, сидя в своей келии, вдруг падал на колена, прижимал руки к сердцу, возводил очи горе – и лицо его просиявало особенной радостью и чистотою. И когда проходили такие состояния, долго еще оставался на лице его отсвет небесной радости; а его живое, радостное расположение духа и желание делиться своими чувствами с другими показывали, что душа святителя была полна восхищением и невольно открывалась, чтобы излить полноту духовного утешения.

Дары присущей в нем благодати обнаруживались иногда силой чудотворения и прозорливости. Один из его келейных жестоко заболел и ждал уже часа смерти. Приобщившись двукратно Святых Таин, он доведен был до келии свт. Тихона, чтобы принять последнее его святительское благословение. Припав со слезами к стопам святителя, просил его молитв о себе, чтобы Господь не оставил своей милостью, и прибавил при этом: «Владыко святый, хотя я совсем умираю, но ежели мои малые услуги для Вас потребны и моей душе спасительны, то верую, что Господь молитвы Ваши услышит и даст мне здоровье». Свт. Тихон отвечал: «Иди, и Бог тебя помилует». Больной скоро после сего совершенно выздоровел.

Келейник Иоанн описывает следующий случай прозорливости святителя Тихона. «В 1777 или 1778 году, в сентябре или октябре, Тихон, ходя по заднему крыльцу своих келий, будучи в богомыслии, пришел в мою келию, приказал мне в руки взять перо и бумагу, и я писал: такого-то года и числа великое было в С.-Петербурге наводнение и великая людям и домам многим гибель, что самое и сбылось; ибо по некотором времени он письмами о сем извещен был. Записка та затратилась о годе и числе».

Сочинение душеспасительных писаний. – Переписка с друзьями. – Келейные письма. – Сокровище, от мира собираемое. – Наставление инокам. – Поучения белому духовенству. – Любовь к детям и учение их. – Наставления посетителям. – Любовь к простому народу. – Благотворительность Тихона бедным. – Сострадание к ближним и заключенным в темницы. – Попечение об обращении раскольников. – Благодетельное влияние Тихона на окрестных помещиков. – Любовь Тихона к жителям Ельца.

Никтоже вжег светильника поставляет его под спудом, но на свещнице, да светит всем. Несмотря на то, что святитель Тихон удалением на покой, по-видимому, отказался от служения делу спасения других, Господь открыл для его духовных дарований обширное поприще к действованию в пользу ближних писаниями, словом, наставлениями и делами благотворения.

Отказавшись от управления паствой, святитель Тихон и право открытого проповедования слова Божия считал уже собственно принадлежащим своему преемнику. Но по любви к ближним, не желая скрывать данного ему Богом таланта учения, для братии монастырской и жителей Задонска, ходивших в монастырскую церковь, Тихон сочинял краткие поучения, но сам не произносил их, а заставлял читать других. Осенью 1770 г. начал он писать целую систему нравоучительного богословия, под названием: «Об истинном христианстве», писал своей рукой и кончил в два года. Сие сочинение содержит подробное изложение нравственного учения христианства и отличается чистотой духа христианского и глубоким опытным знанием Евангелия. Книга сия назначалась не для школы, а для каждого христианина и даже для простых людей; посему все в ней изложено с особенной ясностью и увлекательной простотой²⁰.

В то же время свт. Тихон занимался перепиской со своими друзьями и знакомыми. Письма его иногда были продолжением устной беседы, начатой при личном свидании и содержали изложение тех мыслей, которые хотел Тихон высказать, но почему-либо не мог лично или не успел по краткости времени²¹. В них он иногда довольно обширно раскрывал истины веры и нравственности христианской²², отвечал на вопросы и разрешал недоумения в частных случаях²³, давал наставления обуреваемым помыслами и боявшимся даже мысли о смерти и страшном суде Христовом. Тихон указывал на источник устрашающих помыслов: «Се суть плоды грехов! Сладко человеку грешить, но горько плоды грехов вкушать». Предостерегая от отчаяния, указывал на свой пример: «Я и сам то же чувствую,– писал он,– от чего бывает страх и ужас и тоска: но спасения о Христе не отчаиваюсь и чаю воскресения мертвых и жизни будущего века»²⁴. Вообще главный предмет его писем – это спасение, укрепление друзей в благочестивых чувствованиях, иногда строгое обличение их недостатков²⁵.

Так, около 1771 г., во время войны с турками и моровой язвы, услышав, что один из его знакомых, несмотря на бедствия отечества, живет слишком весело, писал ему: «Тое ли ныне время, чтобы веселиться нам? То война, то пожары, то язва, то прочие находят напасти на нас и смиряют нас. Но люди того не чувствуют! Братия наша от пуль, ядер и меча на войне падают, иные во всегдашнем страхе и печали находятся, а мы зле безумно веселимся! Отечество стонет от бед и напастей, юноши оскудевают, казна истощается от войны, старцы только и отроки остаются, и младенцы, и до нас дело доходит; везде матери, отцы, жены, братья и други сетуют и плачут по своих падших на брани и в опасности смерти находящихся: но сии едини гуляки веселятся, аки не сыны отечества, и со врагами нашими радуются о бедах наших, окружающих нас. Пора очувствоваться!»²⁶.

Он написал тогда и для всех православных слово о покаянии, в котором, обличая грехи, возбудившие гнев Божий, убеждает покаянием умилостивить Господа. Предлагаем это поучение в целом его виде, как пример простых, понятных для народа бесед святителя Тихона.

«Видим ныне, христиане, наказующую нас руку Божию, видим, сколько отечество наше воздыхает и стонет от кровавой с басурманом войны; многие падают и уязвляются от иноплеменнического оружия. Матери и отцы по сынах, жены по мужах, братия по братии падших или уязвленных плачут; казна истощается и оскудевает; люди умаляются: словом, все отечество невзгоду терпит и смущается. Но к бедствию сему другое не меньшее бедствие приложилось: язва моровая усилилась, то тамо, то инде слышится неблагополучие. Видим вся сия и воздыхаем и плачем, терпим наказание. Но надобно от сердца признать, что наша вина есть и неправда. Надобно преклонивши головы признать и исповедаться пред Богом: «Тебе, Господи, правда, нам же стыдение лица. Праведен еси, Господи, правы суды Твои; праведен еси, Господи, и несть неправды в Тебе». Как посмотрим на дела наша, то увидим великий стыд наш и великую пред Богом неправду. Клятву, учиненную пред Богом Святым Его Евангелием, нарушить за шутку ставится у нас; судебные места, где суд Божий отправляется, торжищем и куплей сделались; правда и правосудие с престола своего низринуты, и вместо того мамона сидит и голос свой издает. К суду без денег не ходи, ничего не сыщешь. Помещику с единого крестьянина взять пять или шесть рублей в год в Украине, где хлеб дешев, а деньги дороги, за ничто почитается; за малое почитается три дни в седмицу на помещика выработать, кроме других работ; с них же подушное берется. Великая неправда и самолюбие! Такими оброками работами обременным откуда себе сыскать потребное? Откуда жене, детям и прочим домашним? Откуда хлеб, пищу, одежду, обувь и дом? Когда еще упокоятся, яко плоть немощная. Как сии от помещиков, другие от судей неправедных и мздой развращенных стонут, и стенания их во уши Божии входят. Подобная неправда в купечестве, в крестьянстве и всяком чину. За малое или за ничто поставляется обмануть, прельстить, чужое добро похитить, ложе ближнего осквернить. Злобу совершать и отмщевать, словом уязвить и клеветой, ближнего очернить или погубить – вот наши дела, вот наше христианство! Бог нас зовет на покаяние: но Его не слушаем. Бог послал к нам Сына Своего спасти нас: мы того не слушаем. Он за грехи наши пострадал: мы того не внимаем и повторяем грехи. Бог нам не велел обижать, не велел красть, лжесвидетельствовать, не велел чужого желать: мы Его не слушаем. Бог повелел друг друга любить, друг другу добро творить: мы Его не слушаем. Судиям повелел правду хранить: они Его не слушают. Всем заповедал удаляться от зла и творить благое: мы того не внимаем. Питает нас, одевает и прочими благами мира сего снабдевает нас: мы Его не слушаем и Благодетелю благодарения не воздаем. Бог на сие наше непослушание смотрит, смотрит и видит и записывает в книге своей. Что более остается, как правде Божией в свое дело вступиться? Не чувствуют люди милости Божией, когда их милует, принужден Бог правду свою явить. Не хотели мы милости Божией к нам познать, и тако благодарными ему быть, вот теперь познали правды Божией действие. А которые и сим наказанием не подвигаются, знак, что ожесточенные имеют сердца и познают на себе вечный правды Божией суд. – Сего ради обратимся всем сердцем. Придите и восплачем пред Господом, сотворшем нас; возвысим вси единодушно от сердца нашего глас: «Скоро да предварят нас щедроты Твоя, Господи» и пр. Тако молящеся и кающеся о грехах наших, престанем от грехов и возненавидим их, яко врагов наших, которые нас пред Богом, как лютые смердники, оклеветают и праведный Его гнев на нас воздвигают и различные казни наводят. Престанем Бога праведного раздражать, и благость оскорблять, да не и к нам приближится, которую видим на братии нашей. Ничим бо лучшии мы от них. Сотворим плоды достойные покаяния. Судии, храните правду, как зеницу ока. Священники, не забывайте звание свое, кто вы и на что избраны. Господа, пощадите бедных крестьян своих. Приказные, пишите и не разоряйте и довольствуйтесь оброками от монархини, вам определенными, и не простирайтесь к чужому добру. Купцы, делайте куплю без обид, без лжи, без неправды. Все прочие люди, не творите того ближним, чего не хотите себе. Лихоимцы, оставьте лихоимание. Блудники, оставьте блуд и возлюбите чистоту. Пьяницы, возлюбите трезвость. Татие и хищники, перестаньте ближних своих обижать. Клеветники и глумливые, исправьте язык ваш. Враждующие, примиритесь и возлюбите мир христианский! Тако видя Бог исправление наше, преклонится на милость к нам, и услышав стенание сердец наших, помилует нас, по велицей своей милости. Аще же не будет исправления, то надобно всякому ожидать не только временного, но и вечного наказания, чего не допусти Боже, по милости Твоей. Аминь».

По примеру приведенного поучения святитель нередко излагал на бумаге свои мысли о каких-либо предметах и отсылал к друзьям написанное, говоря: «Вот что мне воспел Давид святой, и своей сладчайшей музыкой дух мой возвеселил, то и тебе из пустыни посылаю. Прими любезно и укрепи сердце твое упованием на Бога»²⁷. Тихон любил в виде письма излагать свои мысли, потому что в них свободнее мог изъяснять свои чувствования. Осталось после него 123 письма, названные им келейными²⁸. Он писал их, вероятно, для того, чтобы сохранить мысли и чувствования, когда они свободно рождались в нем. В сих письмах раскрываются частью нравственные истины, частью догматические, с применением к христианской деятельности. В некоторых из них видно единство предмета и последовательное его изложение. Значительная часть сих писем содержит размышления об истинном Богопознании и свойствах Божиих и изображение земной жизни Иисуса Христа²⁹. Учение о совершенствах Божиих изложено с той целью, чтобы христианин имел правильное понятие о Боге и исполнял Его святую волю. В исторических писаниях жизнь Иисуса Христа представляется правилом для жизни христианина, и каждое действие Спасителя – живым наставлением в различных случаях христианской жизни.

С 1777 г. по 1779 год, в течение трех лет, он составил сочинение: «Сокровище духовное, от мира собираемое», истинное сокровище христианских размышлений. В четырех частях его собрано 157 размышлений, рождавшихся в наблюдательном и постоянно богомысленном уме Тихона, при взгляде на предметы видимой природы или на обыкновенные случаи ежедневной жизни, обыкновенные слова, к чему мы присмотрелись и прислушались, и потому без внимания равнодушно опускаем их. Он учит в самых обыкновенных явлениях узнавать голос небесного Отца, чрез все и постоянно призывающего к Себе земных чад своих. Он желает, чтобы самое обыкновенное слово располагало душу к благочестивому размышлению и к воспоминанию о Спасителе и Его обетованиях. Например: «Завтра приду! – Так отвечает человек на приглашения. Так многие христиане, призываемые Иисусом Христом на покаяние, отлагают его, и если не устами, то сердцем говорят: завтра приду! Говорит блудник, прелюбодей и нечистоты любитель: завтра приду! Говорит пьяница и сластолюбец: завтра приду! Говорит в гордости, пышности и суете мира сего живущий: завтра приду! Говорит сребролюбец, вор и хищник: завтра приду! Говорит всяк грешник, который во грехах живет и не исправляется: завтра приду. О бедный грешник! Почто утрешний день обещаешь себе, который не в твоей, но в Божией власти есть? Что, когда завтрашнего дня не дождешься? Когда смерть без голоса возгласит тебе: иди, человече, Господь Вседержитель зовет тебя? Что, будешь ли говорить тогда: завтра приду? Нет! Хотя и не хочешь, но пойдешь³⁰.

Отец твой давно тебя ждет: не медли. Так иногда зовут к отцу запоздалого сына. Так пророки, апостолы, пастыри и учители церковные грешнику, удалившемуся от Отца своего небесного, говорят: Отец Небесный давно ожидает тебя; что ты, бедный грешник, медлишь в беззаконной стране сей и в пагубном удалении? Ждет благоутробный Отец и часто посматривает, когда заблудший сын Его к Нему прейдет; но у сына нет такой мысли и сердца, чтобы к Отцу возвратиться»³¹.

Во многих статьях «Сокровища, от мира собираемого» описаны свт. Тихоном случаи, с ним самим бывшие или на других виденные. Кроме книги «Об истинном христианстве», прочие сочинения писал он не своей рукой, а диктовал писцам и весьма скоро, так, что едва успевали писать. Иногда поток мыслей его останавливался; он отсылал писца, и сам, ставши на колени, молился Богу об озарении ума его Духом Святым. Тогда опять призывал писца и начинал ему диктовать. Сочинениями он занимался по большей части в утренние часы, перед поздней обедней, а редко вечерами, которые употреблял он больше на чтение Священного писания Нового Завета, жития святых и писаний некоторых святых Отцов. Обыкновенно он заставлял келейника читать Новый Завет. Иногда спрашивал его: понимает ли, что читает? И если келейник скажет, что не понимает, то святитель объяснит ему. Весь Новый Завет знал он наизусть, и ему хотелось для простого народа видеть его на простонародном языке, даже начинал переводить его, но остановился, опасаясь, чтобы не соблазнить слепо приверженных к славянскому языку.

Святитель Тихон в своем уединении, среди подвигов монашеской жизни, старался поддерживать и в других иноках дух истинного монашества. Он писал правила монашеского жития³², общие наставления инокам³³, обратившимся от суетного мира и начавшим каяться³⁴. Напоминая им двукратные обеты их, данные Иисусу Христу при крещении и пострижении, и указывая на обеспеченность их внешнего состояния, он увещевал их неослабно стремиться единственно к тому сокровищу, которого они пришли искать в уединении. Он внушал им мыслить и говорить в уме своем так: «Прощай, слава, честь, богатство, благородие, утеха, роскошь и все сокровище мира сего! Оставайся любителям своим! Стремись, дух мой, к горнему Иерусалиму, к дому небесного Отца, где обители многи суть»³⁵.

Он любил беседовать с иноками, опытными в духовной жизни, и мысленно переноситься в те места, где процветала иноческая уединенная строгая жизнь. Но удаляясь тех посетителей и из мирян, которые приходили к нему из одного любопытства, он тем с большей скорбью встречал этот суетный, от гордости происходящий, дух любопытства в иноках. Как пастырь, он давал им наставление иметь дух смиренный, отложа высокое о себе мнение, указывая на слова Апостола: аще кто мнит себе быти что либо, ничтоже сый, умом льстит себе.

Не терпел он нетрезвости в иноках и говаривал иногда, что если бы он управлял монастырем, то лучше бы присоветовал и благословил престарелым монахам для поднятия и несения трудов употреблять скоромную пищу, а хмельного питья очень мало или и вовсе не вкушать, дабы удобнее избегнуть вражеского наваждения и многоразличных искушений.

Не оставлял святитель Тихон и священников, обращавшихся к нему за наставлениями. Слово его, исполненное благодатной силы, обильно разливалось на все стороны. Поучения Задонского святителя доселе служат и будут всегда служить руководством в исполнении духовных обязанностей.

К Воронежскому священнику он писал:

«Два письма я от тебя получил, за оба благодарствую. Посылаю тебе, по твоему желанию, мой совет, читай его и рассуждай и поступай так; а более сам читай книги, и от них учись и себя пасти и люди тебе порученные от Бога, и молись Богу прилежно, чтобы сам Бог наставил тебя пасти стадо Христово; при том помни сие: ищи людей, а не людских, то есть, ищи спасения душ, а не денег и богатства, и почитания. Спасайся о Христе, и о мне грешном Богу молись.

Ваш бывший пастырь,

недостойный епископ Тихон.­

Октября 24-го 1766 года.

Задонск.

Совет мой:

1. Страх Божий всегда тщись иметь и молись Богу о том, чтобы Сам вселил в тебя свой страх. Рождается страх, с помощью Божией, от внимания: кто ты? И что поручено тебе хранить? Ты иерей и пастырь: храни ж овец Христовых, которых Он стяжал кровью Своей, и за них дашь Христу ответ, как ты их хранил; поминай смерть, суд Христов, небесное царствие и муку вечную поминай всегда.

2. Юн еси: храни частоту души и тела, на лица юные девические и женские не смотри прилежно, да не сатана сердце твое возмутит; слова праздного, шуток, смеха и всяких игр берегись; думай всегда, что пред лицем Божиим ходишь и Бог всегда на тебя смотрит; дело, слово и помышление твое все ясно видит. От обедов и собраний удаляйся, да убежишь греха; где смех, шутки и речи о людях бывают, от того места убегай; на помины и прочие обеды не ходи, а только, отправивши погребение в церкви, в дом беги: понеже в тех поминах обеденных много бывает соблазну; берегись крайне подать соблазн и словом и делом, «горе бо тому, имже соблазн приходит»,– глаголет Христос. Что священники, братья твои, делают и прочие лица, не смотри; но внимай, что Христос учит и повелевает; часто поминай Христовы страсти: что Он? И сколь страшное за нас подъял мучение? Нищих не забывай, но чем можешь – снабдевай; в служении, а паче литургии, весьма тщись со умилением и страхом стоять; помни, что пред Богом страшным стоишь и молишься о себе и о людях: также Тайны Святые совершай весьма благоговейно. Без дела никогда не бывай: часто Богу молись: читай часто первое Иоанна Богослова послание, там вся должность христианина изображена; такожде к Тимофею послания оба и к Титу послание, там служителей Христовых должность описана; читай и прочие книги, и что ни читаешь, достойно вписывай в тетради, дабы мог в случае людей наставлять.

3. С женой живи по-христиански, а не так, как скоты. Во время служения и пред служением от нее удаляйся, – знаешь, что здесь пишу. Увещевай и ее, чтобы чистоту любила. Читай 1-е Кор. послание, гл. 7, а паче ст. 29-й.

4. В исповеди весьма опасно поступай, чтобы грешника во отчаяние не привести, также берегись, чтобы и в обычай греховный не вошел грешник: в обычай грешник удобно приходит, когда грех без наказания бывает. – Обыкновенно священникам говорить: «Бог простит, Бог простит», но смотри: каково его покаяние, истинно ли кается, и впредь от греха обещается ли отстать. Такожде во отчаяние может прийти грешник, когда с ним жестоко поступает иерей, греха тяжесть показует, а о великом Божием милосердии не изъясняет, – надобно в сем случае иерею и праведный суд Божий грешникам представить некающимся, а истинно кающимся неисповедимое Божие милосердие. Молодых жен и девиц берегись исповедовать; молод ты сам, чтобы сатана плевела на сердце не посеял: пусть их другой священник исповедует.

5. По обедни всегда что-нибудь прочитай, хотя краткое, ради поучения людей, а праздника никакого не оставляй без поучения, и где бываешь в приходе, в чьем-либо доме, что-нибудь душеполезное сказывай, чтобы люди духовно созидались; ежели кого знаешь в чем греша, увещевай его и моли, чтобы перестал от греха и судом Божиим устрашай, и мукой вечной и неизвестной жития сего кончиною; горе христианам неисправным и попам, нетщащимся исправлять их! Лица сильного не стыдись и не бойся, но всех, кто грешит, обличай, сие бо есть звание священническое, и всем помощи у Бога проси, хотя и будут тебя за то ненавидеть злые и злословить, не бойся их: ты делай свое, Бог тебя защитит.

6. Обычаи злые, как-то божбу: «ей-Богу», «на то Бог свидетель» и прочее, призывание имени Божия в простых делах обличай и искореняй, понеже в сем люди тяжко грешат. Бог, Который повелевает: Да не будут тебе бози инии разве Мене, Той же повелевает: Не приемли имени Господа Бога всуе. Такожде, когда един с другим говорит: «Судит-де ему Бог»,– и прочее, все сие зло искореняй и обличай.

7. Напоминай всем, что суд Христов есть при дверях, уже настал день Христов, уготовил Господь на суд престол Свой. Оттуда страх родиться может.

8. Заповеди святые десять и сам часто прочитывай, с толкованием и людям своим прочитывай; изрядно протолкованы оные в книге Платона, учителя Великого Князя, думаю, что есть она у многих в Воронеже.

9. Богатым, друзьям, почтенным лицам не угождай – грех велик есть человеком угождать; но что видишь в них худо, обличай и страхом суда Божия грози неисправным.

10. Тако ежели по должности своей поступая презрен будешь и злословие, клевету и прочие гонения от беззаконных будешь терпеть, небреги о том, но паче радуйся по Христову словеси: радуйтесь и веселитесь, яко мзда ваша многа на небесех! Аминь.

Поминай и меня грешного.

Спиши зде увещание преподобного Моисея – оно написано в Прологе декабря 15-го дня – и прочитывай часто и внимай и тщись поступать так! Бог милостивый, видя твое усердие и тщание, просветит ум твой Своей благодатью и поможет тебе. Чего тебе усердно желаю»³⁶.

Один священник задал святителю Тихону вопрос: «Почему архиереи и священники называются пастырями?» В ответ на это святитель Тихон пишет: «Спрашиваешь ты у меня, ради чего епископы и пресвитеры называются пастырями? Ответ. Почему пастухи скотские называются пастухами, потому и епископы и пресвитеры называются пастырями. Пастухи выбираются от всего села или деревни, чтобы пасли скот их: тако пастыри, епископы и пресвитеры избираются от Церкви, чтобы пасли души христианские. Пастухи пасут скот бессловесный: пастыри пасут овец Христовых словесных, то есть людей, кровью Христовой искупленных. Пастухи выгоняют скот на поле, на траву и на добрую пажить, и там питают его: пастыри питают овец Христовых словом Божиим и Тайнами Святыми. Пастухи стадо свое берегут и защищают от волков и прочих зверей: пастыри стадо овец Христовых берегут и защищают от диавола, демонов, еретиков. суеверов и прочих врагов – душевных зверей. Пастухи, ежели какая скотина от стада отлучится и заблудит, ищут ее и в стадо загоняют: пастыри, ежели какой христианин заблудит от пути истинного, тщатся его обратить словом Божиим и увещеванием и присоединить стаду Христову. Пастухи пасут стадо свое на поле и на степи: пастыри пасут стадо Христово в пустыне мира сего. Пастухи пригоняют стадо свое с поля в дома к хозяевам: пастыри стадо Христово от мира сего в небесную ограду к Христу Господу предпосылают. Пастухи за труды и пастьбу мзду получают от хозяев: пастыри от Христа Господа за труды и пастьбу стада Его примут мзду – неувядаемый славы венец (1Петр. V, 4). От пастухов, ежели какой скотины не пригонят в дом, хозяева спрашивают: «Где моя та или другая скотина?»; от пастырей, ежели какой христианин погибнет и не явится в небесной ограде, спросит Христос Господь: «Где Моя та овца? Где овца, которую Я тебе поручил пасти, и ты принял в целости в Крещении? Где овца, которую Я не серебром и златом, но Своею кровию стяжал?» Пастух не может сказать хозяину «не знаю где», потому что взял хранить стадо; пастырь не может сказать Христу Господу «не знаю, где овца», потому что страж был стада Христова и взял хранить стадо. Пастух лишается от хозяина мзды за потерю скотины; пастырь лишается от Христа мзды за погубление словесной овцы и отдается в наказание. Пастух невиновен бывает, ежели не его нерадением, но каким-либо другим образом скотина погибнет: пастырь невиновен будет и от Христа Господа не истяжется, когда христианин не его нерадением и несмотрением погибнет, но своим небрежением и своевольством, то есть, когда пастырь учил, наставлял, увещевал и образ добрых дел ему показывая; но его, яко пастыря своего, не слушал. Вот тебе, ради чего епископы и иереи пастырями называются. Рассуждай убо сие и искушай себя, пасешь ли ты стадо Христово по-надлежащему? Отсюда последует:

1. Как разумны и учительны должны быть пастыри;

2. Какими добродетелями украшены, чтобы образом быть стаду;

3. Какое тщание и попечение иметь о стаде Христовом;

4. Как чтению Святого Писания прилежат, откуда наставление и учение почерпается!

5. Идти в пастыри должно им не так ради хлеба, как ради спасения душ христианских.

6. Когда учишь людей, то тщись, чтобы тебе не сказана была притча: врачу! Исцелися сам; и от Бога не услышал бы в совести твоей и реченного грешнику: вскую ты поведаеши оправдания Моя, и восприемлеши завет Мой усты твоими? Ты же возненавидел еси наказание и отвергл еси словеса Моя вспять (Пс. 49:16, 17). Лучше единому Богу угождать, нежели всему миру, и единого Бога волю творить, нежели всех людей. Никто тебя пред Богом не заступит, когда Он тебя судить будет,скроются тогда князи и вельможи, и сильные, и цари: едина совесть твоя или оправдит, или осудит. Помни сие.

7. Хорошо и людям угождать, но во благое (Рим. 15:9). А в противном случае лучше всему миру в ненависть впасть, нежели Божией лишиться милости и праведному Его подпасть гневу. Я хочу и полагаю так. Пусть мене весь свет ненавидит, когда ему хочется: а только бы един Бог в милости Своей содержал. Кого Бог любит и в милости содержит, тому всего света и всех дьяволов гнев, ненависть ничего не повредит. Ибо Бог несравненно сильнейший и надежнейший, нежели весь свет. Его манию и воле все повинуется. Рассуждай сие, и углуби в сердце твоем.

Спасайся!"

В первые годы пребывания своего в Задонском монастыре святитель Тихон, выходя из церкви на двор, на крыльце келии останавливался, вступал в разговоры с монастырской братией и с простыми богомольцами, приходившими как из близ лежавшей слободы, так и из отдаленных мест; допускал их к благословению и убеждал чаще ходить в храм Божий. Особенно ласкал он и старался приучить ходить в церковь малых детей из слободы, и преимущественно сирот, раздавая им и в праздничные, и в простые дни по несколько копеек. Потому они почти ежедневно приходили в церковь и целыми десятками окружали его, число их доходило иногда до сотни, а после обедни входили они иногда в переднюю его келию. Положив по три поклона перед иконами, скажут вместе: «Слава Тебе, Боже, слава Тебе, Боже!» Святитель спросит: «Дети! Где Бог наш?» Они отвечают: «Бог наш на небеси и на земли». После сего он учил их молиться; возрастных заставлял твердить Иисусову молитву, а малолетних выговаривать: «Господи, помилуй, Господи, помози! Господи, услыши! Пресвятая Богородица, спаси нас; все святые, молите о нас!» и пр. Святитель похвалит их, погладит по голове, даст по копейке и по куску хлеба и отпустит. Иногда более смирным и послушным святитель давал лишнее против других. Это возбуждало зависть в прочих, даже и драку. Святитель наставлениями и увещаниями пристыжал их, заставлял виновных просить у товарищей прощения с поклонами и в знак примирения обниматься. В некоторых статьях своих сочинений он трогательно и разительно изобразил эти следы естественного повреждения. Когда святитель по нездоровью не бывал в церкви, дети войдут в храм и, увидев, что нет Владыки, уйдут вон. Тихон спрашивал келейника: «Были ли дети?» И когда узнает, что были, но ушли, заметит с улыбкой: «Они, бедные, ходят в церковь для хлеба и денег; что ты не привел их ко мне?»

Приезжих знакомых и почетных посетителей он принимал перед обедом и после вечерни и беседовал с ними довольно. Когда он был здоров, то разговор его был жив и быстр. Он приспособлял его к состоянию, званию и обстоятельствам посетителей. С молодыми говаривал об опасности страстей и светских развлечений, со старыми о совершенном отвержении от мира и упражнении в богомыслии, с отцами о воспитании детей в духе христианского благочестия, с детьми о почитании родителей. Каждому делал приличные поучения и всегда их подтверждал изречениями Священного Писания и примерами из Церковной истории и жития святых. Но свт. Тихон не любил допускать к себе посетителей до обедни. Если келейные, по просьбе кого-либо из знатных посетителей докладывали ему об них, он просил их отказывать им, кланялся им, умоляя их, чтобы они не допускали никого прерывать утреннее его богомыслие. Если же не мог отказать по усильным просьбам, то его свидание с такими посетителями было уныло и грустно. Однажды любимый святителем Тихоном помещик, несмотря на слова келейника, что Преосвященный не принимает, сам вошел в келию Тихона. Тихон не допустил его до благословения. Нередко отказывал он в приеме тем, которые приезжали только из любопытства. Не любил он, когда знакомые или незнакомые ему являлись с женами разряженными. Он прямо говаривал, что если щегольские и нескромные их наряды для супругов и домашних, то они совсем не нужны, ибо и без них они должны нравиться; а если для чужих, то обнаруживают только постыдные желания. Видя разряженных, разрумяненных и распудренных жен, Тихон со слезами говорил: «Бедные христиане, ослепленные, смертное тело свое убирают и украшают, а о доброте душ своих едва ли когда вспомнят, кои от грехов очернили, аки мурин, незнающий Бога и неверующий во Христа Сына Божия». В его сочинениях есть много сильных обличений щегольства в нарядах. «Одежда,– пишет он,– началась по преступлении заповеди Божией и от того начало свое восприяла. Видиши убо, что начало одежды есть грех. Как худо делают люди, которые ищут украшения в одеждах, то поставляют себе в честь и украшение, что показует бесчестие и безобразие; от того ищут похвалы, что обличает грех; тем гордятся, что должно их смирять... Кто печется о телесном украшении, тому недосуг пещися о душевном. Украшение щегольское показует сердце, желающее суетной чести. Украшение сие без обиды ближнего быть не может. До нищих ли тому, у кого суета сия в сердце место свое имеет! Большая еще суета и срам христианству есть, что жены белилами, красками и мастьми лица свои намазуют». Особенно святитель восстает против роскошных нарядов приходящих в храм Божий, где место покаяния и смирения³⁷.

Святитель Тихон преимущественно любил беседовать с простым народом, и еще с большим удовольствием, когда эти люди не узнавали его под простым одеянием. Часто в виде простого инока, встречая их на дворе или у крыльца, заводил он с ними простой разговор, сажал около себя, расспрашивал каждого сперва об их работах и делах; со старцами заводил речь о прежних временах и потом о выгодах и невыгодах, о пропитании и нуждах, об их общественных распоряжениях и повинностях. Так, неприметным образом, узнавая их положение, испытывая их мысли и сердечные расположения, унывающих утешал, ропщущих, особенно на начальство, пристыжал: злоречивых обличал, малодушных ободрял к терпеливости и всем давал приличные советы и наставления. Эти собеседники, почитая его простым монахом, при свободном с ним разговоре, часто ему открывали то, чего бы подробно не осмелились и сказать, если бы знали его сан.

Точное знание обстоятельств и нужд простых людей ему было полезно для оказания помощи непритворно бедным и беспомощным, что составляло любимейшее упражнение в его жизни. Всю почти свою ежегодную пенсию он употреблял на дела благотворения; а для себя оставлял самую малую часть, тем более, что нуждаться в средствах к пропитанию не допускали его знакомые помещики. Если случалось, что у него не доставало для себя сахару и чаю или для прислуги хлеба и другой пищи, он не позволял тратить денег на эти покупки, но иногда два или три дня терпел недостаток, пока кто-нибудь из знакомых его не привезет нужного. Ему жаль было и малой части денег, предназначенной для бедных, употребить для себя. Из присылаемых ему припасов лишнее он раздавал нищим, сиротам, вдовам и дряхлым старцам. Бедные, слыша о его милосердии, стекались к нему со всех сторон, объясняли свои нужды и просили помощи, которую и получали. Кто лишился дома от пожара, тому святитель давал деньги на устроение нового; доведенных до нищеты болезнью или другими несчастьями наделял средствами содержания, пока они не поправятся; крестьянам, разоренным от худого управления, покупал скот, земледельческие орудия и семена на посев; прохожих крестьян и мастеровых, заболевших на дороге и не имевших пристанища, принимал в свои келии, кормил часто за своим столом и лечил до выздоровления; иным посылал на квартиру и пищу и лекарства. При одре больных просиживал сам по часу и более, утешая их душеспасительными беседами. Если больные приближались к смерти, он заботился о том, чтобы они напутствованы были по долгу христианскому, сам присутствовал при их Причащении и Елеосвящении, и его келейные готовили могилу для умерших. Если же больные выздоравливали, то Тихон снабжал их необходимым для их путешествия. Всякий день при вратах монастыря и при его келии являлись бедные, которым он раздавал иногда деньги, а иногда хлеб, выпрошенный им у добрых помещиков, которых приучил к человеколюбию и подаянию милостыни. Он помогал и многим из благородных женского пола, сиротам, в особых их нуждах, и при вступлении в брак. Иногда, избегая молвы и взоров праздного любопытства, он принужден был благотворить не лично, а через своих келейных. Бедные, привыкшие видеть его самого и ему объяснять свои нужды, часто недовольны были заочной милостыней, а иные роптали за малую милостыню. Тогда он являлся сам и лично выслушивал жалобы, доходившие иногда до укоризны. Иногда бывало, что он и откажет таким просителям, но на другой день ему станет жалко их, и он велит келейнику отнести деньги, чтобы утешить бедного.

Не ограничиваясь благотворением приходившим к нему бедным, Тихон посылал иногда келейника своего в город Елец для тайных подаяний. Посланный его, сверх посещения богаделен, в торговые дни на городовой площади входил в разговоры с продающими хлеб на возах крестьянами об их нуждах и, узнав бедность и нищету, торговал у них хлеб и, дав половину денег в задаток или и всю цену, скрывался от них; не раз, именно в 1770, 1772 и 1774 г.г., посылал он деньги для раздачи милостыни на своей родине в Новгороде, Валдае и Короцке, со своим келейником.

«В деяниях Апостольских написано,– говорил он,– что в Антиохии первенствующие христиане собрали милостыню и отправили ее в Иерусалим к бедным христианам, и я хочу послать тебя пешком в село Короцк к брату моему Ефиму с деньгами, ибо там в нашей стороне очень бедные люди живут. Вместе с братом вы там раздадите, а тебе за послушание будет мзда от Господа». Братьям своим, несмотря на то, что они были бедные причетники, он приказал дать Ефиму пять рублей, а Петру в Новгороде десять рублей. «Пусть братья, говорил, сами трудятся, а на меня не надеются»³⁸. Посланного напутствовал обыкновенно молитвой, благословением, поцелует в уста и даст заповедь во время дороги читать псалмы. В 1773 году он послал села Едрова священнику, в нескольких верстах от его родины, 150 рублей при следующем письме: «Человек, здесь живущий, дал на раздачу убогим денег полтораста рублей. Оные здесь раздать, ради некоторой причины, не так полезно, как в вашей стороне. Сего ради, я, ведая вашу душу и сердце доброе, посылаю их к вам и прошу тебя любовью Христовой, о сем деле потрудиться. А именно так делать в раздачи:

1. Как в вашем селе, так и в окольных деревнях, проведай самых бедных вдовиц и прочих, которые платят подушину или оброки или которых под караулом за подушину или оброки держат.

2. Проведавши всякого бедность и сколько их есть, смекни деньги посланные сполна, сколько почему достанется, на бумажке напиши у себя в доме.

3. Так, учинивши, раздавай всякому, смотря по нужде его.

4. Раздавая же, не говори, что от меня присланы, когда спрашивать будут, понеже деньги сии не мои; и сродники мои познавше будут на меня гневаться и бранить, что им не прислал, а только говори, что от человека присланы, убогих ради. О сем тебе именем Христовым прошу.

5. Людям, хотя и бедные будут, но запивают или ленятся работать, таким ни копейки не давай.

6. Нищим, которые ходят по улицам и под окна с шалгунами, отложи рублей десять и, собравши их, раздай, смотря по бедности.

7. Что кому отдашь, тое напиши на сей тетради, которую я тебе с письмом посылаю, и тое тетрадь с сим письмовручителем пришли ко мне, как он с С.-Петербурга будет ехать сюда.

8. Себе за труды три рубля, а ежели мало покажется, пять рублей возьми из сих денег, когда хочешь. Прошу покорно потрудиться Христа ради, Который тебе за труды воздаст Своею милостью... Брату на Короцк и прочим сродникам моим ничего. Понеже деньги сии не мои»³⁹.

Это письмо показывает те мудрые правила, которыми святитель руководился в раздаянии милостыни. Очевидно, что годовой его пенсии недоставало на дела человеколюбия. Тогда он продавал вещи свои, казавшиеся ненужными, продавал свою одежду и все излишнее из приносимого ему благодетелями. Посылал нередко занимать у знакомых деньги, до получения пенсии, или выпрашивал у богатых. Тот день, когда не случалось ему подать кому-нибудь милостыни, он почитал у себя потерянным и бывал скучен. В один год, при случившемся около Задонска неурожае и от того дороговизне, он явился кормильцем всех бедных, при помощи добрых помещиков. Когда в Ельце сделался пожар, он сам ездил в Воронеж и Острогожск для сбора подаяний в пользу погоревших. Одно из дел милосердия Тихона Господь ознаменовал чудесным событием. Двое из граждан Елецких сговорились обманом выпросить у него пособие. Явившись к нему в Задонск, они с притворными слезами рассказывали, что лишились всего своего имения от пожара. Святитель, пристально посмотрев на них, дал им несколько денег. Довольные своим обманом, они возвратились в Елец, приблизились к домам своим и увидели их в пламени. После слез обмана они пришли к Тихону со слезами раскаяния. Святитель простил их и молился о грехе их.

В городе Ливны Орловской губернии святитель Тихон при церкви св. Георгия, что на Георгиевской площади, устроил богадельню, которая существует до сего времени и состоит в ближайшем ведении протоиерея Ливенского Троицкого собора. Богадельня вначале построена деревянная, ныне каменная.

Наблюдение за постройкой сего здания было возложено на священника Стефана. Помещаем донесение его о ходе дела сего, чтобы показать, до каких мельчайших подробностей входил Преосвященный к облегчению нуждающихся.

«О порученном от Вашего Преосвященства недостоинству моему деле следующее с глубочайшим почтением доношу; куплено две избы новые, мерою меж углов трех сажен сосновые, а внизу и вверху по три венца дубового лесу ценою за шестьдесят рублей и пятьдесят копеек. К тому в проездах истрачено денег четыре рубля пятьдесят копеек. За тем из принятых мною денег на лице пять рублей. На прошедших днях ездил я в Задонск, чтобы самолично Вашему Преосвященству донести о предписанном, но не имел счастья получить Вас там. Нижайше доношу, от Андрея Петровича Лукошкина денег двадцать рублей получил. Купленные струбы еще на месте затем, что в нынешнюю распутицу наемщиков не сыскал. Почему предвидится, что нынешним осенним временем исправиться будет не можно, так не благоволено будет отложить перевозку до пути. В рассуждении моху, кровли и за работу в деньгах будет недостаток; а старая богадельня на сени не способна, то еще на покупку пластья. Впрочем, со совершеннейшей преданностью всенижайше прошу Вашего архипастырского благословения и ожидая указа.

Вашего архипастырства

всенижайший и недостойный раб

города Ливен священник Стефан

Сентября 26 числа 1771 года».

Ответ святителя:

«Любезный о Христе брат Стефан.

За старание тебе Бог воздаст. Я советую, не можно ли ныне построить, чтоб было бы где бедным покоиться на пристойном месте. А денег будет на построение. У Косьмы Игнатьева и Игнатия Локтева извольте спросить о деньгах. Постарайся, брате, ради Христа. Господь да поможет тебе. Я в лесу живу, чтоб меньше в ушах звенело и менее глаз видел. – Спасайся со всеми.

Твой слуга

Н. Е. Тихон

Толшев.

Сентября 30 дня 1771 года».

Отдавая все, что имел, святитель, в случаях, когда оказывался недостаток в чем-либо нужном для него самого, терпел это, несмотря на ропот келейных, дожидаясь помощи Божией. И точно, дня через два или три, кто-либо из его благодетелей доставлял ему нужное. Тогда он обличал маловерие и нетерпеливость окружающих.

Чем тяжелее были страдания и скорби ближних, тем сильнее возбуждалась к ним любовь святителя Тихона. Самое живое участие он принимал в заключенных по темницам за преступления и долги. Пока Задонск не был городом, свт. Тихон часто ездил в Елец под предлогом посещения друзей своих и под предлогом каких-либо неважных покупок, для того чтобы посещать тамошние богадельни и узников в темнице. Часто он бывал там так скрытно, что и друзья его не знали о его приезде. Подъехав к городу в сумерках, он оставлял свою повозку за рекой Сосной и пешком проходил в темницы. При входе он приветствовал их, как своих детей, садился с ними, каждого расспрашивал о причине его заключения. Испытывая их совесть, сперва утешал, потом увещевал к признанию, к раскаянию, к великодушному терпению своих уз. Уходя, оделял их милостыней, а содержащимся за долги давал выкупные деньги. Посетив богадельни для подаяния, уходил из города. Разносилась весть о его прибытии, знакомые искали видеть его, но он уже был далеко и на дороге останавливался только для перемены лошадей. С 1779 г., когда Задонск сделан был уездным городом, святителю Тихону открылась возможность удовлетворять своему благочестивому участию к несчастным гораздо ближе: ибо тюрьма была сначала помещена в монастыре. Неправедно обвиняемым и притесняемым он давал просительные письма к начальствующим и судиям и ходатайствовал за них. В 1770 г. двое причетников Задонской приход­ской церкви, родные братья, по наветам и клеветам отданы были вместе в военную службу. После них осталась престарелая мать, жены и девять малолетних детей в их бедных домах, бывших в смежности с монастырским садом. Однажды святитель Тихон, прохаживаясь в небольшой роще, на горе, за монастырем, нашел мать и детей плачущих. Узнав причину их слез, он стал посылать им деньги и хлеб на содержание. Но эта помощь не могла уничтожить скорби о потере для матери сыновей, для жен мужей, для детей отцов. Часто и после сего Тихон слышал вопль сирот и сам терзался сердцем и горько плакал. Наконец, разведав обстоятельно об обвинении и находя его несправедливым, он решился ходатайствовать, хотя и казалось, что было поздно, ибо причетники разосланы уже были в отдаленные полки. Он написал от лица их просьбу в Святейший Синод и послал ее при просительном письме к архиепископу Гавриилу. Вследствие ходатайства святителя Тихона дело было вновь пересмотрено, прежнее решение найдено неправильным, и оба причетника были возвращены к своим местам. И так святитель Тихон имел утешение отереть слезы сирот и избавить от незаслуженного наказания невинных, что составляло для него высочайшее утешение. Он был отцом, защитником, помощником всем бедным и нуждающимся окрест Задонска.

Любвеобильное сердце святителя Тихона, желавшего облегчить скорби всех несчастных, не могло оставаться равнодушным к судьбе тех несчастнейших братий, которые по ослеплению или невежеству оставаясь в расколе, подвергают себя опасности вечной погибели. Раскрытие всей опасности и гибельности их пути и указание им истинного пути к Царствию Небесному – пути послушания и преданности святой Церкви – были преимущественной заботой святителя Тихона. Строгая и добросовестная жизнь свт.Тихона, духовная его мудрость и сладость его поучений привлекала к нему многих и из раскольников. Они открывали перед ним свои сомнения о вере и Церкви, и были им вразумляемы. Около 1779 г. священник донской Оксайской станицы Василий, ревностный по истинному благочестию, для увещания привез к нему одного упорнейшего расколоначальника с несколькими единомышленниками. Он убедил их в истинности Православной церкви и в пагубности их заблуждения. Для большего же уверения в истине его доказательств уговорил их отправиться к Новгородскому архиепископу Гавриилу в С.-Петербург, где они совершенно присоединились к Православной Церкви. По возвращении на Дон, вместе со священником Василием, заехали бывшие раскольники поблагодарить святителя Тихона. С величайшей радостью принял их святитель, и взяв в свои святительские объятия бывшего расколоучителя, восклицал: «Наш ты теперь, да возрадуется душа наша о Господе, яко обретохом овцу погибшую, и яко мертв был и ожил, изгибл было и обретеся. Слава Богу о всем! Слава Богу за Его благость к нам и человеколюбие!» Преподав наставление, Тихон одарил их тетрадями своих сочинений. Раскольники отправляли было из Москвы одного саратовского купца с предложением Тихону быть их архиереем, но святитель резко обличил их, назвал пустыми и заблуждения их, и начинания. Одному монаху, которого раскольники старались совратить к своему заблуждению, свт. Тихон писал: «Раскольников, как огня, берегись, и с ними никакого не имей сообщения. Хотя бы они по неделе постились, и всегда молились и прочие дела показывали, бегай от них». Особенно святитель Тихон старался предохранить от увлечения расколом простых благочестивых богомольцев, которые ходят по разным святым местам и на пути своем встречаются с учителями раскола. Он советовал при встрече с сими отторженными от святой Церкви, блудящими по пути гибельному, подобно овцам, не имеющим пастыря, отражать их внушения словами: «Я верую так, как содержит и сказует святая матерь наша – Церковь. А если спросят они: «А Церковь ваша как содержит и приказует?» Так отвечай: «Как мы веруем и содержим». Этим ответом всякий раскольник, как пес палкой, будет отражен от вас». Очевидно, святитель Тихон хотел предохранить простых людей от состязаний с хитрыми расколоучителями, которые, пользуясь простотой слушателя, удобно могут заронить семя лжеучения в неопытную душу. Более всего он внушал соблюдать приверженность, полную преданность и повиновение святой Церкви, как матери, пекущейся о спасении душ наших и благосостоянии жизни. Он говорил: «Кто повинуется святой Церкви и воздает подобающую честь и уважение ее пастырям, установленным от Самого великого архиерея Иисуса Христа, тот будет отметаться от раскольничьих сект и всякого душевредного суеверия, как противоборного святой Церкви, и он повинуется Богу. Повинитеся убо Богу, противитеся же диаволу и бежит вас. Ибо враг оный нашего спасения в таковые раскольнические секты, аки рыболов рыбу уловляет, запутывая их в гибельные сети». Цель и основная мысль всех обличений, направленных против раскольников, была та, чтобы привести их к вечному спасению. Обнимая всех любовью, святитель Тихон говорил: «Желал бы я, чтобы не только раскольники, но и турки, и все противящиеся Богу получили вечное спасение и блаженство».

Для многих из окрестных помещиков Тихон был учителем и руководителем духовной жизни и утешителем в скорбях. В первые годы своего пребывания в Задонском монастыре он нередко уезжал в окрестные селения. Два раза был и в Воронеже у Преосвященного Тихона III, весьма любившего и почитавшего его и взаимно неоднократно посещавшего его. К друзьям помещикам он часто приезжал незваный и обыкновенно в такие дни, когда его присутствие было для них по обстоятельствам очень нужно. Его встречали, как посланника небес, лобызали, как друга и благодетеля, и внимали ему, как отцу и наставнику. Ему на суд отдавали домашние распри и несогласия, и кого он признавал виновным, тот беспрекословно подчинялся его приговору. Он не выезжал из такого дому, пока не примирит всех между собой и не водворит согласие. Тогда его радость была совершена, и оставляя дом, он призывал на всех благословение Божие. Миротворение почитал он блаженнее самой милостыни. «Милостивые только,– говорил он,– сами помилованы будут, а миротворцы сынами Божиими нарекутся». Посему-то каждая весть о примирении врагов и без его содействия случившемся, всегда радовала его. Около Задонска жил помещик, имевший долгое время вражду с своим братом. Когда святителю Тихону удалось примирить их, он три дня, запершись в келии, молился Богу, со слезами благодаря Его, что даровал ему благодать примирить враждующих. Любя простой народ и получая иногда жалобы от крестьян о худом с ними обращении, он являлся ходатаем за угнетенных. Своим красноречием, своей кротостью и смирением он успевал склонить к кроткому обращению и прощению виновных самых суровых людей. Но бывали такие выезды к знакомым, которыми он оставался недоволен. Это было, когда его вовлекали в неприятные разговоры и суждения, оскорбляли нескромными беседами, пересудами ближних и превратными понятиями о вещах. Опровергая и обличая их, нередко растрогивал он самолюбивых.

Рассказывают, что в одном доме святитель Тихон вступил в разговор с известным богатым дворянином, человеком вспыльчивым и в мнениях, и в жизни следовавшим правилам философии XVIII века. Дворянин горячился и выходил из себя. Святитель, видя его горячность, стал отвечать ему все тише и тише, но все сильнее опровергая его суждения. Тот, еще более выведенный из себя этим тихим тоном святителя, в исступлении ударил его по щеке. Тихон пал ему в ноги, говоря: «Простите меня, Бога ради, что я ввел вас в искушение». Запальчивый пришел в такое раскаяние, что сам, упав к ногам святителя, зарыдал, умоляя его простить, и с того времени сделался добрым христианином. Это не был исключительный пример кротости святителя Тихона, но выражение свойств его души. Когда, по природной живости характера и ревности к исправлению всякого порока, ему случалось нечаянно оскорбить кого-либо из своих келейников, он сам просил прощения и старался загладить чем-нибудь свою вину. Сознавая пылкость своего характера, он молил Господа, чтобы Он посетил его хотя какой-либо болезнью, дабы легче утвердиться в смиренномудрии и обучиться кротости. С радостью и благодарностью к Богу принимал он те вразумления, какие посылаемы были ему Промыслом для научения его смирению. Однажды, на крыльце своей келии святитель Тихон боролся с помыслами высокоумия, которые упорно нападали на его душу. Вдруг подбежал к нему юродивый Каменев, часто проживавший в Задонском монастыре, окруженный детьми, и ударил Тихона по щеке, сказав ему на ухо: «Не высокоумь!» В ту же минуту, как говорил сам святитель, бес высокоумия отстал от него, – и юродивый в воздаяние за врачевство до самой кончины смиренного святителя получал от него пенсию – по три копейки в день.

Тем, которые оскорбляли его самого, Тихон прощал прежде, нежели просили у него прощения и говорил обидевшему его: «Я тебе все оставляю, что ты мне ни сделал, и всего тебе желаю, чего и себе. Буди убо мене ради покоен и смирен, только и сам себе не оставь».⁴⁰ На поношение он всегда отвечал кротостью и терпением, утешая себя тем, что удостаивается идти по стопам Господа Иисуса Христа, Иже укоряем противу не укоряше (1Петр. 2:23). И сам Господь иногда особенными путями вразумлял оскорблявших его и изводил на свет правду его, яко полудень.

Один из Смоленских шляхтичей, Стефан Гаврилов, странствовавший по святым местам, в 1774 г. пришел в Задонск, и в беседе с святителем Тихоном стал укорять его за пострижение усов, которые сам носил отпущенные. Тихон отвечал: «Блюди, брате, како опасно ходишь, не высокомудрствуй, но бойся, и мняйся стояти, блюдися, да не падеши». Недовольный обличением Стефан пошел далее странствовать, но предался страсти к вину и, потеряв аттестат, был из Москвы по пересылке прислан в 1780 г. в Задонск, имея один ус и половину бороды обстриженными. В таком виде он представлен был Тихону, который приказал своему келейнику взять его на поруки. Тогда вразумился Гаврилов, что он был наказан за осуждение святителя, который, простив его, с миром отпустил.

Но не всегда христианская кротость святителя могла смирять строптивых, самолюбивые оставались иногда неисправленными. Если это случалось во время выезда святителя в дома окрестных помещиков, то, возвратясь, он бывал дня два скучен, обдумывал все слышанное и им самим сказанное и раскаивался в своем выезде, признаваясь и келейным, что не тот возвратился, каков был в уединении. После того он долго никуда не выезжал, и когда друзья присылали за ним лошадей с усильными просьбами о посещении, то нередко, целые сутки обдумывая, отказывался и отсылал лошадей. При всем своем пламенном желании служить благу ближних, для собственного мира души своей, он предпочитал уединение иноческой жизни. «Пустыня и уединение,– говорил он,– собирают добро, а отлучка от оного и соблазны мира расточают». В его сочинениях часто встречаются прекрасные размышления о пользе уединения и удаления от мира. Но тогда как миряне, связанные супружескими узами, просили у него благословения на вступление в иноческую жизнь, он не только не склонял к сему, но даже удерживал, давая наставление им проводить в мире и супружестве благочестивую жизнь. Один дворянин, человек молодой, имевший жену и детей, который жил прежде рассеянно и любил проводить время на охоте, в картежной игре, в веселом обществе, после неоднократных посещений святителя Тихона, увлеченный его наставлениями о христианском благочестии, так возгорелся духом ревности о благочестии, что хотел, бросив жену и детей, идти в какую-нибудь отдаленную пустыню. Когда святитель узнал о сем, поспешил написать к нему увещательное письмо, чтобы он не бросал своих священных семейных обязанностей. Получив письмо Тихона, помещик приехал к нему, и руководствуемый наставлением святителя, остался в мире, проводя среди семейства благочестивую жизнь⁴¹. Мудрый святитель, не одобряя стремления к иноческой жизни в людях, которые готовы были разорвать священный союз супружеский и отказаться от высокой обязанности воспитания детей, с участием сердца содействовал искреннему стремлению к иноческой жизни тех, которые свободны были от уз семейных. Если он видел, что они встречают препятствия для осуществления своего желания, он готов был, так сказать, силой вырвать их из мира, чтобы водворить в тихой обители. Так он поступил с сыном знакомого помещика Бехтеева – Никандром Алексеевичем. Когда Преосвященный Тихон правил еще епархией и в первый раз посетил дом помещика Бехтеева в селе Ксизове, он обратил внимание на юного сына его Никандра. Братья его, приняв благословение у святителя, ушли играть; но Никандр во все время пребывания Тихона не отходил от него, слушая со вниманием его поучения. Оставляя дом Бехтеевых, святитель подозвал к себе Никандра и, дунув ему в лицо, сказал: «Да будет благословение Божие на сем юноше». Никандр ощутил какую-то неизъяснимую радость и старался чаще видеть святителя в Воронеже или Задонске. Тихон, видя добрые расположения Никандра, тем охотнее поучал его словом Божиим. Никандр отправился на службу в Петербург, напутствованный благословением и наставлениями Тихона. Святительское благословение ограждало его и на службе. Через три года он вышел в отставку и заехал к Преосвященному Тихону в Задонск принять его благословение. Святитель заметил, что молодому человеку надобно еще послужить. Никандр сказал, что желает теперь служить Царю Небесному. Тихон хотя одобрил его намерение, но советовал ему прежде испытать себя и приготовиться к духовной жизни. Так как деревня его родителей была недалеко от Задонска, то Тихон предложил ему чаще навещать монастырь и открывать свои мысли. При прощании, Тихон дунул в уста Никандра, сказав: «Воля Божия да будет с тобою», благословил и отпустил его со слезами. Родители думали найти в сыне после военной службы и столичной жизни веселого молодого человека, но Никандр постоянно искал уединения, занимался чтением Священного Писания, постился и молился. Родители, видя в нем такую перемену, запретили ему свидание с Преосвященным Тихоном и схимонахом Митрофаном и держали его постоянно под надзором, чтобы он тайно не ушел в монастырь. Два года был Никандр под надзором, но мог вести переписку со святителем. Когда это было открыто, к комнате его приставлен был уже караул. Никандр, воспользовавшись отсутствием родителей, в одну темную ночь спустился из окна своей комнаты и, пробравшись садом к реке Дону, сел в лодку и поплыл. Ночь была темная, река была широка в этом месте. Долго Никандр плыл, не видя берега, наконец увидал его и на берегу встретил Преосвященного Тихона и отца Митрофана против самого монастыря, отстоящего от Ксизова в 12 верстах, вверх по реке Дону. Святитель Тихон сказал: «Я чувствовал, что вы ныне оставите дом родителей и вышел встретить вас; дерзайте и не бойтесь. Хотя со стороны родителей ваших и будут поиски, но вы останетесь в ограде Христовой». Никандра отвели в келию о. Митрофана и скрыли там в пещере, выкопанной руками Митрофана, о которой никто не знал, кроме Тихона. На другой день приезжает отец Никандра в сильном гневе; с позволения игумена осмотрел все келии, кроме Преосвященного Тихона и, не найдя сына, отправился с жалобой к губернатору и архиерею епархиальному. Но Преосвященный Тихон III, управляющий Воронежской епархией, представил ему, как грешно оскорблять праведных мужей, и при том сказал, что у него осталось два сына, пусть же третий служит Царю Небесному, и этим успокоил отца. Никандр отдан был в духовные дети о. Митрофану, проходя все послушания, на него возлагаемые. По смерти отца он хотел было достающихся на его часть крестьян отпустить на свободу, но братья не согласились и дали ему денежное вознаграждение. Полученные деньги Никандр частью раздал бедным, частью употребил на украшение сельских церквей и на монастырь Задонский, выстроил себе келию и питался трудами рук своих.

Случилось Преосвященному пригласить к себе обедать некоторых из посетителей обители; к столу был приглашен и Бехтеев. Во время трапезы Никандру вошла мысль: как Господь возлюбил святителя, обогатил его умом, верой, благочестием, да и наружно украсил его благообразным лицом, окладистой и красивой бородою; меня же Господь лишил красоты и волос на бороде. (У него были только два клочка волос в бороде). «Раб Божий,– заметил Тихон,– что так мыслишь? Хочешь, я назову тебе угодников Божиих безбородых?» Он поражен был прозорливостью и, встав из-за стола, пал к ногам святителя и умолял простить скорбный помысел. Получивши прощение, Никандр обратился к святителю: «Как это вы, Владыко Святый, провидели мои мысли?» – «Нужно,– отвечал Преосвященный Тихон,– внутренние очи совершенствовать, тогда и внешние откроются. Например: брось горсть пшеницы в стакан воды, смотри – зерна видны. Так и наши помыслы видимы провидящему».

Сорок лет Бехтеев провел в обители и скончался в 1816 году.

Святитель Тихон особенно любил город Елец, в 38 верстах находящийся от Задонского монастыря, как издревле славящийся благочестием и постоянным усердием тамошних жителей к храмам Божиим, верностью Православной Церкви, – так что там нет ни одного раскольника, – кротостью граждан и взаимным согласием. Святитель Тихон был утешителем и наставником для Елецких жителей, как для духовных, так и для мирян. Еще будучи на епархии, пастырскими наставлениями своими он много способствовал к уничтожению в Ельце кулачных боев, бесчинных празднеств во время масленицы и качелей в летнее время. Граждане города весьма любили Тихона, и когда он выезжал из Ельца, толпа народу провожала его за реку Сосну, и он благословлял народ. Отъехав версты три от города, он останавливался, чтобы поклониться церквам и спрашивал иногда: «Когда построен этот город? Это Сион». Он любил так называть Елец. И в то время, как святитель думал оставить Задонск и переселиться в Новгородскую губернию, его удерживала любовь к Ельцу. «Мне жаль,– говорил он,– расстаться с этим городом, точно я в нем родился».

Из числа граждан Елецких он особенно любил Косму Игнатьевича Студеникина, с юных лет посвятившего себя на служение Церкви. Он был церковным старостою, проводил жизнь девственную, обучал детей чтению и письму и особенно благонравию и благочестию; сам подвизался в посте и молитвах, упражнялся в чтении Священного Писания и любил беседовать с людьми духовными, посвятившими себя Богу. И духовенство и граждане Елецкие весьма уважали его и вверяли ему своих детей для научения. Все получаемое в награду за труды, он раздавал нищим. Этого благочестивого мужа святитель Тихон избрал себе в собеседника и друга. Иногда целые ночи проводил он в его бедной келии, бывшей подле церкви, и беседовал с ним у себя в Задонске. Однажды, на шестой неделе поста, Косма получает письмо, в котором святитель просит его, несмотря на разлив рек, непременно приехать в Задонск. Косма тотчас же отправился в путь; по льдинам перешел реку, в санях доехал до Задонска, среди льдин на лодке переехал Дон и явился к святителю Тихону. Он вздрогнул, увидев его. Святитель был тогда в ужасном унынии; восемь дней не выходил из келии, ничего не ел и не пил, не принимал к себе никого, даже утеху свою – Феофана. По приезде Космы он велел подать чаю и потом раскрыл пред ним свое душевное состояние, доводившее его до отчаяния. Косма сказал все, что мог сказать в утешение Тихона. Беседа Космы и самый приезд его так утешили Тихона, что он сделался весел и, просидев с ним за полночь, пригласил его на другой день вместе с схимником Митрофаном, у которого обыкновенно останавливался Косма, к себе обедать. Когда они шли обедать, знакомый рыбак принес Митрофану живого вырезуба для Вербного воскресения. Митрофан отослал его к келейнику, но дорогой, остановив Косму, сказал: «Знаешь ли ты, какая пришла мне мысль? Вербное воскресение будет, а Космы у меня не будет; станешь ли ты есть вырезуба?» Косма отвечал: «С охотою». Митрофан, воротясь домой, велел келейнику приготовить уху и холодное из принесенной рыбы. Обед у святителя был простой, без масла, так как была пятница. Гости, утешенные тем, что святитель ласково принял их и сам был весел, простившись с Тихоном, пришли домой и сели за уху и холодное, послав келейника за водой для чаю. В это время отворяется дверь и входит святитель Тихон. Смущенный Митрфан упал на колени пред святителем, говоря, что он соблазнил Косму. Но святитель, зная строгую жизнь обоих, сказал им: «Садитесь, я вас знаю; любовь выше поста;» велел себе положить ухи, съел ложки две и потчевал Косму. Эта кротость и доброта святителя еще более поразила Косму, который знал, что Тихон во весь Великий пост в понедельник, среду и пяток не употреблял и масла. Он припоминал древнее откровение, бывшее в Задон­­­ском монастыре, что это место будет прославлено одним угодником, и в святителе Тихоне мысленно признав сего предсказанного угодника, он повторял, обливаясь слезами: «Так, Ваше Преосвященство!» Когда святитель стал просить объяснения сих слов, Косма перед образом Спасителя, бывшем в келии Митрофана, прославленном чудотворениями и теперь находящемся в иконостасе в большой церкви, рассказал, как бывший в Задонске архимандрит Варсонофий обмирал и слышал голос, повторенный ему: «Здешнее место будет прославлено одним Моим угодником». Услышав это, святитель, получив, может быть, некоторое тайное благодатное о сем уверение, заплакал и удалился в свой келию. и потом, призвав к себе Косму, просил его вновь рассказать видение. Выслушав вновь сей рассказ, святитель сказал: «Хотя я и не принимаю на свой счет, но прошу не рассказывать, пока я жив».

Святитель Тихон любил также из числа граждан Елецких Григория Федоровича Ростовцева, мужа воздержного и набожного. «Нам, монахам,– говаривал нередко святитель Тихон,– надобно учиться добродетельной жизни в его доме». Два сына Григория – Димитрий и Михаил – проводили безбрачную жизнь. Димитрий обыкновенно продавал дареные святителю вещи для раздачи нищим и покупал нужное для келии, а если приносили рыбу или иное съестное, то отсылал в острог.

Однажды святитель, будучи у Ростовцева и увидев бегающего по комнате мальчика, спросил: «Чей это мальчик и как его зовут?» «Это мой внук Александр»,– сказал Ростовцев. Свт. Тихон погладил по головке мальчика, благословил и, посмотрев на него с участием, сказал: «Собирайся, Саша, в горний Иерусалим, собирайся, голубчик, в небесное отечество». Чрез три дня доселе здоровый мальчик скончался. В другой раз, во время приезда к Григорию Федоровичу святителя, пришла к нему Елецкая мещанка, вдова, Вера Петрова, с четырьмя мальчиками и одной девочкой – малолетними. Она жила в крайней бедности и не имела родных и знакомых, которые бы могли помочь осиротевшему семейству; сама же Вера, хотя и занималась малым торгом, но добросовестная выручка едва ее питала. «Откуда ты, раба Божия?» – спросил у нее свт. Тихон. «Здешняя, ваше Преосвященство. Пришла просить Вашей архипастырской милости. Я несчастная вдова, а эти (указывая на пятерых детей) – мои несчастные дети. У меня нет ни куска хлеба, ни одежды, ни копейки денег. Утратила с ними свою силу». Свт. Тихон прослезился и принял в ее семействе живое участие. Двух старших мальчиков взял с собой в Задонск для воспитания, а вдове с остальными детьми дал денег. Нет слов выразить радостного их чувства... Вера плакала, кланялась, благодарила. Малютки, вместе с матерью, плакали, припадали к ногам Преосвященного, целовали его руки.

Через несколько времени свт. Тихон снова приехал в Елец. На обратном пути вздумал он заехать к Вере Петровой, жившей за рекой Сосной, в Ямской слободе. Веры не было дома. Владыко вошел в комнату и, не найдя хозяйки, оставил на столе несколько денег. Возвратившись, Вера Петрова, увидев на столе серебряные деньги, недоумевала: кто бы мог оставить ей такой драгоценный подарок. Соседи, видевшие приезд и отъезд свт. Тихона, пришли поздравить ее. «Где ты была? – спрашивали у нее.– К тебе сам архиерей заезжал!» Набожная вдова, услышав от соседей такие подробности, стала благодарить Господа, питающего сирых и несчастных; потом вышла за ворота дома, кланялась вслед свт. Тихону: «Благодарю тебя, архипастырь, кланяюсь тебе, Преосвященнейший Владыко, почитаю тебя, святитель Тихон!»

Когда в 1770 году в последний раз был святитель в Ельце, он останавливался у Ростовцева.

Благословению святителя Тихона Елецкий Знаменский женский монастырь обязан своим восстановлением. В большой пожар 12 апреля1769 г. сгорел Елецкий женский монастырь и сестры переведены были в Воронежский. Вскоре после сего пожара Елецкая девица, Матрона Солнцева, поступила в Воронежский монастырь. Пожив там несколько времени, она пошла в Елец повидаться с отцом и на пути зашла к святителю Тихону в Задонск принять его благословение. Святитель благословил ей остаться в Ельце на месте сгоревшего монастыря, предрекая, что, по молитве почивших там стариц, после разных скорбей, устроится монастырь. Матрона на месте сгоревшего женского монастыря нашла одну только убогую келию, где жила старица Ксения. Эта келия сделана была из каменного погреба, покрытого дубовыми ветвями, смазанными глиною; Ксения сама сложила печку, сделала дверь также из дубков. Увидав скорбную жизнь Ксении и услышав, кроме того, о притеснениях со стороны крестьян, Матрона не решилась остаться тут, а пошла опять в Воронеж. Будучи в Задонске, она объяснила святителю Тихону причину, почему она не осталась в Ельце. «Ну, Матрона,– сказал святитель,– не послушалась меня остаться в Ельце, потужишь, да поздно будет; это тебе так не пройдет». По возвращении в Воронеж Матрона сделалась больна и полтора года пролежала в постели. Признавая в своей болезни наказание Божие за ослушание святителю Тихону, она дала обещание, если выздоровеет, исполнить волю святителя. Вскоре после сего болезнь прошла, и Матрона с другой послушницей, Екатериной, родом из Липецка, отправилась в Задонск и, испросив благословение у Тихона, поселилась в Ельце на месте сгоревшего монастыря, вместе с Ксенией, которая имела уже деревянную келью. По просьбе святителя Тихона елецкий купец Конон Никитич Кожухов выстроил для Матроны с Екатериной особую келью. Около них начали собираться сестры.

Матрона, в пострижении монахиня Олимпиада, выстроила, при пособии святителя Тихона, деревянную церковь во имя Знамения Божией Матери. Святитель Тихон навещал иногда, будучи в Ельце, смиренных сестер, руководил их своими советами и наставлениями в духовной жизни; убеждал купцов Елецких не оставлять их и в телесных нуждах. В часы искушений он особенно являлся со своей помощью и благодатной силой своей молитвы ограждал от падения. Он часто являлся ангелом-утешителем во время недостатков их, посылая им нужное для пищи и тепла. Однажды в зимнее время, не имея дров, Матрона хотела изрубить половину из пола и ею истопить печь. Святитель Тихон послал схимонаха Митрофана купить им дров, и он доставил им дрова в то время, как сестры собирались рубить половицу. При умножении сестер, Матрона, тяготясь неприятностями, хотела было оставить это место и поехала в Задонск просить благословения свт. Тихона; но, переезжая Дон на лодке, едва не утонула и воротилась на свое место. В 1823 г. указом Святейшего Синода был восстановлен Елецкий женский монастырь. Так исполнилось пророчество святителя Тихона.

Жители Ельца помнят любовь святителя Тихона к их городу и доселе сохраняют благоговейную память к нему. Кроме того, что многие из граждан ездят в Задонск на день памяти святителя Тихона, 16 июня, как день его тезоименитства, и 13 августа, как день его кончины, и в самом Ельце во всех церквах ежегодно отправлялись в эти дни панихиды по святителе Тихоне, несмотря на то, что Елец давно уже не принадлежит к Воронежской епархии. В памяти граждан живут различные сказания о святителе Тихоне и с благоговением хранятся принадлежавшие ему вещи. Так у купцов Ходовых, родственников Космы Студеникина, хранятся шелковый платок и икона, доставшаяся от святителя Тихона. Племянница Космы Студеникина, Татиана, пяти лет была представлена святителю Тихону как сирота, недавно лишившаяся родителей. Свт. Тихон, утешая ее, сказал: «Божия Матерь есть покровительница сирот», и вынув из клобука платок, подал ей, говоря: «Вот тебе гостинец!» Этот платок, находящийся у Пелагеи Ходовой, страдающие головными болезнями возлагают на голову и получают по вере облегчение от болезни. У сей же Ходовой находится образок Владимирской Божией Матери, писанный на круглой медной доске, с изображением на другой стороне святителя Николая Мирликийского, дарованный святителем Косме Студеникину. Сию икону часто берут вступающие в брак при венчании, как знамение благословения святителя Тихона.

У купчихи А. И. Мясищевой хранится полусгорелый Псалтирь, принадлежавший святителю Тихону, купленный у келейника его Чеботарева мужем Мясищевой.

Среди духовенства города Ельца сохраняется такой рассказ о святителе Тихоне. Зайдя в дом к город­скому Елецкому священнику, святитель увидел, что у него сени из плетня: «Не грусти,– сказал Тихон,– и не стыдись, поживешь и тесовые наживешь; честь и добрые дела дороже каменного дома».

Уединенная жизнь Тихона. – Приготовление к смерти. – Кончина свт. Тихона. – Погребение. – Надгробное слово. – Духовное завещание святителя Тихона.

Здоровье святителя Тихона от старости и от подвигов приметно стало разстроиваться. Нервные припадки постепенно умножались и причиняли бессонницу, содрогания и почти обмороки. В 1779 году, в день праздника Рождества Христова, когда в Задонский монастырь, по случаю открытия в Задонске уездного города, собралось много чиновников, дворян и народу к литургии, святитель почувствовал себя весьма слабым. По прочтении Евангелия его келейник, читавший Апостол, подошел к нему для принятия благословения, ибо в монастыре был обычай: кто читает Апостол, тот, по прочтении Евангелия, должен принять благословение у Преосвященного. Он, благословив келейника, сказал: «Поди вперед меня и очисти дорогу», потому что в церкви было весьма тесно. С четверть часа постоял он, никогда прежде не выходивший из церкви во время службы, на северной стороне храма, и опять воротился. По окончании обедни, все бывшие в церкви благородные подошли к нему для принятия благословения. Он благословил их, но был весьма прискорбен. Прийдя домой, он сказал келейнику: «Запри двери; если придут дворяне, то скажи им, что Преосвященный весьма слаб здоровьем». С этого времени святитель никуда уже не выезжал из монастыря, редко выходил и из келии; выйдет только иногда на заднее крыльцо, где посидит или постоит немного. К себе также никого не пускал, кроме близких знакомых и духовных людей, и то на короткое время. Даже с келейными говорил только нужное и необходимое; прежде, когда келейник читал ему Священное Писание, он много объяснял, а в это время только слушал и молчал; иногда глав десять и более прочтет ему, он скажет: «Полно, благодарствую, поди к себе». Бедные и нуждающиеся по-прежнему приходили к нему и получали милостыню, от него высылаемую, но почти никто уже не видал его самого. Только узники темничные нередко имели утешение наслаждаться его беседой и лицезрением. Так как в новом городе не было еще казенных строений, то суды и темница помещены были в монастыре. Тогда святитель начал часто посещать по ночам это печальное жилище несчастных; проводил по несколько часов в утешительных для них беседах и, расставаясь с ними, обыкновенно оделял их милостыней; а в день Пасхи, Рождества Христова и в неделю Сыропустную, кроме утешений и милостынного подаяния, он удостаивал их и лобызания с обычными христианскими приветствиями. Это святое дело любви христианской подвергалось пересудам некоторых злоречивых людей. Свт. Тихон, дабы не соблазнять их, лишал себя иногда на короткое время удовольствия лично благотворить несчастным и беседовать с ними.

Отклоняя от себя личные посещения знакомых, святитель Тихон не хотел лишать их своих наставлений. Если кто имел нужду в его советах, получал их письменно; отвечать письменно святитель Тихон не отказывался до самой кончины.

В письмах святителя Тихона в последнее время его жизни высказывались его духовная опытность и духовная мудрость, усвоенная подвигами уединенного богомыслия. Приведем для примера два его письма, одно он писал к благородному мирянину, заботящемуся о спасении души, которое может быть руководством для каждого христианина, заключая в себе краткое правило для благочестивой жизни; другое обращено ко всем христианам.

«В келии живя, так поступай: восставши от сна, поблагодари Бога и помолись. Из церкви пришедши, прочитай от книги что-нибудь на пользу душе твоей; потом за рукоделие принимайся и делай. Поделавши, встань и помолись; помолившись, паки от книги читай что нибудь. И так все по переменам делай, то есть: то молись, то читай книгу, то рукоделие твори. Но и в рукоделии и в чтении возводи ум твой ко Христу и молись Ему, да помилует тебя и поможет тебе. Когда все по переменам будешь делать, то ко всему – чтению, молитве и рукоделию большая охота и усердие будут. Переменность бо делает охоту и усердие. Тако люди с места на место переходят и прогуливаются. Тако и пища переменная приятнейшая людям бывает, нежели одна поставляемая! Переменяй и ты свое дело, да охотнее приступаешь к делу. Когда уныние, скука и тоска очень смущает, то выйди вон из келии и проходись, где возможно, и, прохаживаясь, воздыхай ко Христу, да поможет тебе. Часто поминай смерть, суд Христов и вечность. Сим поминанием, как бичом, прогонится всякое уныние, скука и тоска. Временное все есть краткое и скоро минуется. Что по смерти будет, во веки пребывает. День проходит, и со днем все, то есть: печаль и радость проходит, а к смерти ближе и ближе приходим. А в чем смерть застанет человека, с тем и на оном веку явится. Блажен, кто боится и ожидает часа смертного. Спасайся о Христе и мене немощного в молитвах твоих поминай... Помяни нас, Господи, во Царствии Твоем! Сию молитву почаще ко Христу Сыну Божию, сидящему одесную Бога Отца во славе Отчей, с усердием твори, и о мне грешном воздохни. Господь Иисус Христос, Спаситель наш, да помилует нас всех и части избранных своих да сподобит нас! Аминь. В монастырь не поспешай идти, но гораздо поискусись, где живешь. В гости ездить берегись, да не рассеешь между людьми, что соберешь в уединении. Редко бывает, что человек тойжде в келию возвращается, каким из келии в народ вышел. Пустыня и уединение собирает добро, но соблазны мира расточают. Нигде человек лучше не кается, как в уединении. Тут все житие свое прошедшее собирает человек во ум, а на то смотря, ко Христу воздыхает и кается, и просит милости у Него. Ничем так человек не грешит, как языком; в уединении убегает того греха. Глаза и уши наши суть как двери, которыми соблазны до сердца доходят и ударяют в тое; уединение того убегает. Келия соблазнить не может, но и соблазна не приемлет. Юным наипаче и без брака живущим, у которых плоть кипит, должно держаться уединения, да не подадут, ни примут соблазна. Добре внимай сему и рассуждай, что пишу. Читаем в историях, что столпы падали от плоти; чего же чаять тростям? Пустыня и уединение, с помощью Божией, от того сохраняет. Некоторый святой слышал глас: бегай от человек, да спасешься. Да звенит сей глас и нам. Однако, убегая от человек, не ради человеков, но ради греха убегать должны мы. Грех нам должно ненавидеть, а не человеков; любить должно их, а не ненавидеть, и молиться за них. О себе молиться нужда наша, а о ближних наших молиться любовь убеждает нас»⁴².

С болезнью сердца, услышав, что некоторые из следовавших прежде его наставлениям, лишенные личной беседы его, начали ослабевать в добродетельной жизни, святитель Тихон, лежа на одре, хотел пробудить их от греховного усыпления напоминанием о страшном суде Христовом. «Христиане! Суд Христов приближается и уже есть, и как тать в нощи, нечаянно прейдет день той: и в чем кого застанет, с тем и явится на суде оном страшном. Иного в блудодеянии застанет, и с тем явится; иного в убийстве застанет, и с тем явится; иного в пьянстве застанет, и с тем явится. Иного в злоречии, иного в клевете, иного во лжи, хитрости, и лицемерии застанет, иного в обиде и оскорблении ближнего застанет, и с тем явится. Иных в банкетах и пировании, иных в картежной игре, иных в операх и маскарадах застанет и тако явятся там; иных в ссоре и драке застанет и тако явятся там. Иных в мздоимстве и пагубных взятках застанет и с тем явятся там. Иных в плясках, танцах, играх и в прочих бесчиниях застанет, и с тем явятся тамо.Иных в иных беззакониях застанет и с тем явятся тамо. Благочестивая и богобоязненная душа радуется, яко тебе вечное спасение приближается. Ты станешь одесную Судьи, Царя Небесного, и услышишь вожделеннейший глас: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте уготованное вам царство от сложения мира. Горе вышереченным и прочим беззаконным христианам! Они будут праведным судом Божиим казнены, пошлются в вечный огонь и с дьяволами и ангелами его будут мучимы во веки веков, более, нежели незнающие истинного Бога. Молю убо вас, возлюбленные, молю вас тихостью и кротостью Христовой, пощадите души ваши и покайтесь, да не вечно погибнете. Бог еще ожидает нас, еще долго терпит нам. Блажен будет, кто истинно обратится и покается. Окаянен, кто в ожесточении пребудет. Каяться, плакать и рыдать будет в тот час, но уже поздно и бесполезно: с плачем бо и отыдет в вечную муку. Я сие пишу вам от христианской любви и сожаления. Примите краткое, но полезное вам увещание. Не смотрите на тех, которые явно уже безбожны суть и о законе Господне небрегут, яко не поучаются в нем. Послушайте убо мене, спасения вам желающего, как и себе, а паче послушайте Христа Самого, Который алчет и жаждет спасения нашего, Который в мир пришел дли спасения нашего, Который пострадал и умер ради того, чтобы нас спасенных видеть. Исполните убо, возлюбленные, святое и спасительное хотение Христово, алчущее и жаждущее спасения нашего и спасения вечного, ценой крови и смерти Христовой оцененного, не потеряйте. Возрадуются о нас Ангелы Божии на небеси и святые души, когда обратимся и будем каяться. Христос, Господь, с радостью примет нас и вся нам отпустит согрешения наша. Покаемся убо и будем во всегдашнем приуготовлении к сретению Христа Господа, Царя славы, грядущего судить живых и мертвых. Скоро идет и не закоснит Судья всех. «Се гряду скоро и мзда Моя со Мною, воздати коемуждо по делом его»,– глаголет Господь. Тому слава, во веки веков. Аминь». Это письмо показывает, что душа святителя всецело переносилась за пределы земной жизни, полная чаяния предстать пред Господом, Судьей живых и мертвых. Туда же хотелось возвести ему умы и сердца всех христиан. Свои наставления он подкреплял усердной молитвой к Богу, умоляя Его словами пророка: «Пошли на них, Господи, глад и жажду, не глад хлеба и жажду воды, но глад слышания слова Божия, и веру от слуха, слух же глаголов Божиих».

За три года до своей кончины святитель Тихон видел во сне, что его привели на прекрасный луг, на котором построены были палаты огромной величины, все из чистого хрусталя. Он увидел в них много веселящихся, и когда хотел войти туда, его остановили в дверях, сказав: «Через три года ты можешь войти, а теперь потрудись». Тихон, проснувшись, чувствовал, что его сердце исполнено неизреченной радости. После этого видения, с верой христианина, уповающего на милосердие Искупителя, святитель Тихон готовился к смерти. Первая мысль его и первая беседа всегда была о смерти. На стене, у ног постели его, была прибита картина, на которой изображен сединами украшенный старец, лежащий во гробе, в черном одеянии. Часто, взиравший на эту картину, он молился из глубины души: «Скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, кое есть». Днем и ночью, сидел или ходил, Тихон любил повторять этот стих. И однажды он услышал голос: «В день недельный». После этого всякое воскресение, после ранней литургии, он причащался Святых Тайн. Иногда, сидя на кровати, он так погружался в размышление о вечности, что не слыхал, если входил к нему келейник. После спросит келейника: «Не входил ли ты?» За четыре или за пять лет до смерти у него был приготовлен гроб, обитый черной фланелью; на крыше сделан был крест из белой нитяной тесьмы. Гроб этот стоял у него в чулане, близ спальни. Всякий день он смотрел на него и, оплакивая падение человека, говорил нередко: «До чего довел себя человек, что, как скот, зарывается в землю, будучи сотворен от Бога непорочным и бессмертным». Место для могилы своей святитель Тихон назначил в Задонском монастыре, близ церкви Владимирской Божией Матери, на дороге при входе в алтарь, говоря: «Пусть мое грешное тело попирается ногами».

29 января 1782 г. святитель Тихон составил духовное завещание. Воздав славу Богу за все Его благодеяния, он пишет после сего, видимо, переносясь уже мыслью, полной уверенности в милости Божией, за пределы сей жизни. «Вемы, яко аще земная наша храмина тела разорится, создание от Бога имамы, храмину нерукотворену, вечну на небесех (2 Кор., гл. 5). Хвалите Господа вси язы́цы, похвалите Его вси людие, яко утвердися милость Его на нас, и истина Господня пребывает вовек. Хвали душе моя Господа. Благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем своим: и воздвиже рог спасения нам в дому Давидову отрока своего». После сего святитель делает распоряжение о своих сочинениях: «Сочинения мои, в которых я, по силе и возможности своей, будучи в уединении, трудился, оставил по себе, а именно: 1) О христианстве, в шести томах; 2) Письма, писанные в одном томе; 3) Письма келейные в одном томе; 4) О истине Евангельского учения и о вере, в одном томе; 5) Инструкция христианская, в одном томе; 6) Сокровище духовное от мира собираемое, в четырех томах; 7) Краткие нравоучительные слова, в одном томе; 8) Проповеди трудов Епаршеских, в одном томе, которые поручил я келейному моему, мне служившему, Иоанну, отвезти на рассмотрение в Святейший Синод». Другой запиской святитель Тихон распределил оставшееся после него имущество и сделал распоряжение о своем погребении⁴³. Святитель за болезнью был уже не в силах подписать завещание своей рукой и только приложил в удостоверение свою печать.

За год и три месяца до кончины в легком сне представилось святителю Тихону, будто он был в придельной монастырской церкви свт. Евсевия, епископа Самосатского, где приходской Задонский священник Михаил, из алтаря в царские двери выносил под тонким белым покрывалом младенца. Он подошел к нему навстречу, спросил, что несет?– «Младенца, которого нанялся носить».– «Как имя ему?"- «Василий»,– отвечал священник. Тогда святитель, сняв покрывало, поцеловал его в правую щеку, а младенец правой рукой сильно ударил его в левую щеку. Проснувшись, в ту же минуту Тихон почувствовал онемение левой щеки, левой стороны языка, левой ноги и трясение левой руки, и после этого почти не вставал с одра. Это сновидение принял Тихон, как предвестие близкой смерти его, и на болезнь взирал, как на ношение язв Господа Иисуса Христа на теле своем, приготовляющее к разлуке с земной жизнью. В другое время Тихон увидел во сне высокую лестницу, стоящую среди монастыря и окруженную множеством народа. Его подвели к лестнице и требовали, чтобы он восходил по ней. Он не мог отговориться слабостью сил и повиновался. Народ следовал за ним и подсаживал его, так что он не чувствовал никакой усталости, и, взошедши уже до облаков, пробудился. Косма Игнатьевич объяснил ему, что лестница есть путь в царствие небесное; высота ее – трудность пути; народ, последовавший за ним, – слушающие его наставления; легкость и помощь при восхождении – содействие благодати Божией и молитв любящих его. Святитель со слезами сказал на это объяснение: «Я и сам тоже думаю; чувствую приближение кончины моей».

Незадолго до кончины святителя Тихона I-го приезжал навестить его Тихон III, епископ Воронежский, и целые сутки провел в монастыре, утешая болящего своими беседами при его одре.

За три дня святитель предсказал свою кончину. В тот же день позволил он приходить к себе более близким для него людям. Некоторые из преданных ему лиц благородного звания по несколько часов предстояли у смертного одра, желая оказать ему последние услуги и выслушать его предсмертные наставления. Изнемогающим голосом давал он им наставления. Его речь была так тиха, что келейник должен был передавать его слова. Святитель Тихон лежал, закрыв глаза, как бы сонный, устремив ум и все чувства к Богу. Видя изнеможение свт. Тихона, его друзья с плачем и рыданием припали к одру его и, лобызая руку его, говорили: «Отец ты наш, на кого ты нас оставляешь, сирых, печальных?» Святитель, сердечно любивший их, прижав их к себе десницей и указывая горе, сказал: «Господу Богу вас вручаю». Последние два дня святитель не велел никого впускать к себе. Вечером в субботу пришел к святителю игумен Самуил, спрашивая, не будет ли какого приказания? Свт. Тихон, открыв глаза, взглянул на него и тихо на ухо келейному сказал, чтобы его не беспокоили и что приказания никакого нет. Видимо, наступали последние минуты его жизни, которые все хотелось ему исключительно посвятить молитвенному богомыслию. Игумен, поцеловав руку святителя, велел келейнику сказать, когда наступит кончина.

К полуночи 12 августа сделалось ему труднее, и святитель, уже два раза приобщавшийся Святых Тайн в эту неделю, просил, чтобы скорее совершили раннюю литургию, дабы еще причаститься Тела и Крови Христовой. В третьем часу по полуночи послал просить очередного иеромонаха скорее отслужить литургию, но его просьба не была исполнена. Между тем святитель Тихон, видимо, стал уже изнемогать. Все монастырские, бывшие на утрени, услышав о том, что близок час кончины святителя, пришли в келию его и в глубоком молчании стояли с полчаса. Схимонах Митрофан сказал, что не скоро еще кончина, и все ушли в церковь слушать утреннее славословие. Святитель лежал в молчании, с закрытыми глазами. В исходе 6-го часа утра, когда еще не кончилась утреня, открыл на минуту очи, а потом опять закрыл их тихо... уже навеки... 13 августа 1783 года... в присутствии только четырех келейных, из коих у одного на руках была голова его. Святитель Тихон скончался на 59-м году от рождения.

Правивший Воронежской паствой Тихон III, получив донесение от настоятеля Задонского монастыря, игумена Самуила, о кончине святителя Тихона и о предсмертных его распоряжениях, признал, что назначенное им место для погребения тела его, не соответствует святой жизни и заслугам архипастыря. Потому приказал похоронить его в Задонском монастыре, под алтарем соборного храма в честь Божией Матери Владимирской, в особом склепе, где уготовив могилу, выкласть оную кирпичом. При том предписал:

1) избрав в Воронежской соборной церкви из архиерейской ризницы к облачению тела святителя пристойную одежду, отправить оную с нарочным дьяконом в Задонск;

2) гроб, изготовленный святителем для себя, оказался короток; потому приказано игумену Самуилу уготовить новый гроб, который обить посланной с дьяконом материей. Облечь Его Преосвященство в посланную архиерейскую одежду и, положив во гроб, учинить со всеми находящимися в монастыре и в близ обстоящих селениях священнослужителями отправление панихиды, а потом, с подобающей честью, на раменах священнических, вынести тело в церковь, где поставив, непрестанно читать священникам Евангелие;

3) пригласить к погребению настоятелей монастырей: Елецкого игумена Климента и Дивногорского игумена Иова, и протопопов Лебедянского и Елецкого, и всех города Ельца и близлежащих Задонского монастыря селений священников и дьяконов, а в Ельце для исправления треб оставить двух священников. Известить также о погребении всех священников и дьяконов города Воронежа, дабы желающие из них были о том сведомы;

4) сделать распоряжение, чтобы повсеместно по церквам Воронежской епархии совершалось за упокой святителя Тихона поминовение.

Лишь только весть о кончине святителя Тихона разнеслась по городу и окрестным селениям, монастырь наполнился народом. До самого дня погребения множество сельских жителей и граждан из Воронежа и еще более из Ельца день и ночь приезжали в обитель. Все монастырские иеромонахи служили панихиды для приезжающих, и то не успевали удовлетворить желанию каждого. Монастырь оглашался воплем, особенно нищих и бедных.

Елецкие купцы сделали новый гроб, обитый черным гласом и обложенный мишурным белым газом. Согласно завещанию святителя Тихона, он облачен был в приготовленную им одежду малого архиерейского облачения. Но потом, по снятии с него рясы, возложено на усопшего присланное епископом Тихоном III полное архиерейское облачение. Хотя прошло уже четверо суток после кончины Тихона, но при переоблачении тело не окостенело, руки разводились, как у живого; в таком виде было и погребено. 17 августа усопшего вынесли из келии в большую монастырскую церковь. На следующий день прибыл Преосвященный Тихон III и совершил погребение 20-го числа.

По окончании литургии он сказал трогательное слово, в похвалу почившего архипастыря⁴⁴, из текста: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста: но в законе Господнем воля его и в законе его поучится день и нощь». После изъяснения сих слов и применения к усопшему святителю Тихон исчислением добродетелей его доказал, что святитель Тихон всю жизнь свою располагая сообразно ублажению Давидову, достоин и титула мужа блаженного. Епископ живыми чертами изобразил его нрав, его удаление от чести и славы, его христианскую простоту, кротость, смирение, ревность по вере, любовь к ближним, его неусыпное старание о наставлении ближних благочестию и истинной христианской добродетели. Все это он подтверждал событиями его жизни. «Все это,– так заключает Тихон первую часть слова,– доказывает, что он блажен. Святитель сей блажен,– повторил он,– но смертью его не уменьшилось ли наше на земле удовольствие? Не находится ли праведных причин тем слезам, которые мы над гробом его проливаем? Так, слушатели! Я сам ныне лишен в нем не только собрата и сослужителя моего, но и друга. Я, праведные проливая слезы, теряю в нем того, коего сердцу открыты были мои чувствования и коего опытность часто дополняла испытания мои. Поведайте же теперь чувствования свои все те, кои пользовались такой же доверенностью и дружеской откровенностью сего добродетельного мужа, поведайте нам праведные скорби сердца вашего. Но почто?.. Я верю в скорбь их, соразмеряя оною скорби собственного моего сердца. Придите ныне вы, коим он давал отеческие наставления и поучения; вы, коих решал он сомнения совести, коих сердца успокаивал он сладкими утешениями, коим подавал он душеспасительные советы, поведайте, праведны ли ваши слезы над прахом сего добродетельного вашего Наставника? Но все сие есть еще не столь великая потеря для вас, для вас, воспользовавшихся его поучениями. Ибо он вам на все ваши нужды, на все недоумения совести, на все душевные скорби, оставил правила, советы, врачевства в своих книгах и в своих посланиях. И так вы не все потеряли в смерти своего пастыря. Он для вас и подобных вам бессмертен будет в своих благочестивых и добропоучительных писаниях. Но вы, – вы, стенящие под гнетом житейских несчастий и бедствий; вы, сиротствующие и нуждающиеся; вы, лишенные покрова и жилищ, неимущие одеяния, алчущие хлеба; вы, осужденные на заключение в мрачных темницах и узах! Не больше ли всех вы потеряли? Кого вы ныне с нами погребаете? Чьим останкам даете на земле теперь последнее целование?.. Се охладело смертным мразом то сердце, которое пламенело к вам сострадательной любовью; онемели те уста, кои утешали вас в скорби, кои приветствовали нас, яко детей, кои часто даже лобызали вас снисходительно; оледенели те руки, кои простирались к вам на помощь со щедрой милостыней; неподвижны те ноги, кои всегда поспешно текли к печальным жилищам вашим, аки в жилища радости. Придите, обратите слезящие очи на благодетеля своего все те, кои во всякой нужде к нему прибегали, и рыдайте ныне рыданием достойным слез. Вспомяните, что он был, яко Иов праведный: око слепым, нога хромым, одежда нагим, алчущим пища, прибежище всем скорбящим, немощным подкрепление, печальным утеха, в душевных изнеможениях врачевство. Отселе, когда вы рыдать будете под бременем несчастий, когда болезнью отягчаемы будете, останетесь без утешителя и помощника; когда истаивать будете от глада, скитаться без покрова, хладеть без одеяния, то не прейдет уже к вам ваш Тихон, искавший некогда вас сам. Вы приближитесь к его жилищу, воззрите на те двери, из коих являлся он вам, яко небесный Ангел-утешитель; пождете и не узрите отверзающего; не увидите десницы, простирающейся к вам для благословения и милостыни подаяния; не обрящете вопрошающего вас о ваших нуждах. Вы, припамятовав Тихона, обольетесь слезами и с сугубой горестью сердца отыдите от жилища его без помощи, без утешении. Вы поищите его, и вам покажут гроб его, над коим вы, в тяжких скорбях сердец ваших, припадете с рыданиями». После сего проповедник убеждал слушателей к подражанию добродетелям преставившегося пастыря и заключил слово свое воззванием «О мужу святый! Представ пред престол всеблагого Бога, помяни и нас, любящих и почитающих Тя!»

Все присутствовавшие обливались горькими слезами при слушании трогательного поучения. После отпевания, на котором присутствовало множество духовных из Воронежа, Ельца и окрестных селений, пред последним целованием тела, первенствующий иеродьякон прочитал духовное завещание святителя Тихона.

«Слава Богу о всем!

Слава Богу, яко мене создал по образу Своему и по подобию! Слава Богу, яко мене падшего искупил! Слава Богу, яко о мне недостойном промышлял! Слава Богу, яко мене согрешившего в покаяние призвал! Слава Богу, яко мне подал слово Свое святое, яко светильник сияющий в темном месте, и тем мене на путь истинный наставил! Слава Богу, яко мои очи сердечные просветил! Слава Богу, яко подал мне в познании святое имя Свое! Слава Богу, яко баней крещения грехи моя омыл! Слава Богу, яко показал мне путь к вечному блаженству! Путь же есть Иисус Христос, Сын Божий, который о себе глаголет: Аз есмь путь, истина и живот! Слава Богу, яко согрешающего мене не погубил, но по Своей благости потерпел согрешения мои! Слава Богу, яко показал мне прелесть и суету мира сего! Слава Богу, яко помогал мне в многоразличных искушениях, бедах и напастях! Слава Богу, что при бедственных и смертных случаях мене сохранял⁴⁵! Слава Богу, яко мене от врага дьявола защищал! Слава Богу, яко мене лежащего восставлял! Слава Богу, яко мене печалующегося утешал! Слава Богу, яко мене заблуждающего обращал! Слава Богу, яко мене отечески наказывал! Слава Богу, яко мне объявил страшный Свой суд, да того боюсь и каюсь за грехи моя! Слава Богу, яко объявил мне вечную муку и вечное блаженство, да тоя убегну, а сего поищу! Слава Богу, яко мне недостойному подавал пищу, которой немощное мое тело укреплялось; подавал одежду, которой нагое мое тело покрывалось; подавал дом, в котором я упокоевался! Слава Богу и о прочих Его благах, которые мне к содержанию и утешению моему подавал! Столько я от Него получил благодеяний, сколько дыхал! Слава Богу о всем!

Ныне я к вам, братия моя, слово обращаю. Не могу я с вами, яко же прежде, устами и гласом беседовать, яко бездыханен и безгласен, но беседую малым сим письмецом. Первое: храмина тела моего разрушилась, и яко земля земле предается, по слову Господа: земля еси и в землю пойдеши. Но с святой Церковью чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Надежда моя сидит одесную Бога, Иисус Христос, Господь мой и Бог мой. Он воскресение и живот мой. Он мне глаголет: Аз есмь воскресение и живот; верующий в Мя, аще и умрет оживет. Он меня спящего всесильным Своим гласом возбудит. Второе, отшел я от вас в путь всея земли и отлучился, и уже друг друга не видим, яко же прежде. Но увидимся паки тамо, где соберутся вси язы́цы, от начала мира до конца пожившия. О, сподоби, Господи, и тамо видеться, где Бог видится лицом к лицу, и тем видящих оживляет, утешает, радостотворит, увеселяет и вечно блаженными делает. Там люди, яко солнце сияют; тамо истинная жизнь; тамо истинная честь и слава; тамо истинная радость и веселие; тамо истинное блаженство, и все вечное и бесконечное. Буди, Господи, милость Твоя на нас, яко же уповахом на Тя! Третие, благодетелям моим, которые мене при нужде и немощи моей не оставляли, но по своей любви и милости благами своими снабдевали, много благодарствую. Да воздаст им Господь в день он, в котором всем по делам их воздастся! Четвертое, всем, которые меня как-нибудь обидели, простил я и прощаю; да простит им и Господь своею благодатью! Прошу и мене простить, ежели кого чем обидел, яко человек. «Оставите и оставится вам»,– глаголет Господь. Пятое, пожитков, как у мене не было, так и не осталось по мне; прошу убо с тех, которые при мне жили и служили мне, ничего не взыскивать. Простите, возлюбленные, и Тихона поминайте».

Чтение завещания святителя Тихона не раз прерывалось рыданиями. При последнем целовании народ поднял плач и вопль. Тело усопшего руками священников перенесено под алтарь соборной церкви, где поставлено в обложенный камнем в земле склеп и закладено с выводом над ним из кирпичей надгробия в форме гроба. Склеп усердием чтущих память сего пастыря и старанием Задонского игумена Тимофея обделан и расписан; а на надгробии положена медная доска, с надписью, сочиненной Тихоном IIÏ «Здесь скончался, 1783 года августа 13 дня, Преосвященный Тихон епископ, прежде бывший Кексгольмский, а потом Воронежский, рожденный 1724 г., епископствовавший с 13 мая 1761 г., пребывавший на обещании с 1767 г. по смерть, показавший образ добродетели – словом, житием, любовью, духом, верою, чистотою. 1783 года августа 20-го погребен здесь».

Духовное завещание святителя Тихона, касательно имущества, было исполнено в точности. Принадлежавшие ему вещи были проданы и вместе с оставшимися 14 руб. 30 коп. денег розданы нищим. Касательно сочинений святителя, Преосвященный Тихон III сам позаботился отыскать их, дабы они как-либо не утратились, и представить их в Святейший Синод.

Перечень сочинений свт. Тихона. – Характер его писаний. – Старание его действовать на сердце. – Нравственные уроки. – Объяснение истин христианских сравнениями и подобиями.

При жизни своей святитель Тихон не печатал своих сочинений. Он раздавал их в списках своим знакомым и давал читать рукописные. В духовном завещании своем он поручил своему келейнику Иоанну представить их на рассмотрение Святейшего Синода. Хотя Тихон III и опасался за участь сочинений святителя Тихона I-го, но, кажется, Иоанн исполнил в точности завещание святителя Тихона. Из бумаг, оставшихся по смерти Иоанна (иеромонаха Тихона) и хранящихся в Софийском, близ Усмани, монастыре, видно, что он немедленно донес Святейшему Синоду о духовном завещании относительно книг. Указом Святейшего Синода, от 21-го марта 1784 г. за № 654, разрешено Иоанну отпечатать «Приготовление к мудрости христианской, о грехе вообще и о последующем греху, о покаянии и христианстве, о должностях христианина к самому себе, о должностях христианина к ближнему, письма посланные и келейные, об истине Евангельского учения, о вере и разные проповеди». В 1795 г. Иоанн подавал митрополиту Гавриилу прошение о дозволении напечатать второе издание сочинений святителя Тихона⁴⁶.

Сочинения святителя Тихона были издаваемы в следующем порядке.

1. Наставление христианское, в одной книге, писанное во время пребывания в Задонске, для Острогожского гражданина Ростовцева. После Тихон присовокупил еще к сей книжке: «Прибавление о взаимных должностях христианских». Цель сочинения сего та, чтобы научить христианина поступать во всех случаях, обстоятельствах и отношениях так, как требует слово Божие и как прилично христианину. Сия книга напечатана в 1784 году сперва гражданскими буквами, в Санкт-Петербурге у Шнора, в 4-ю долю листа, а потом славянскими в 1787 г.; после сего печаталась в Московской Синодальной типографии славянскими буквами в 1789 и 1794 годах, и выдержала несколько изданий, в 4-ю долю листа. Ибо Святейший Синод признал сию книгу достойной быть в числе поучительных церковных, какие сочинять для Церкви предписано в Духовном Регламенте. Святейший Синод в церковном издании сделал некоторые изменения и дополнения. Так, после § 31 поставлена статья о том, как должно всемерно удаляться пьянства, взятая из книги «Об истинном христианстве». (Том II, § 106–108). После §51 помещены все краткие нравоучительные слова святителя Тихона (числом 26), исключая слова о христианском воспитании детей, которое помещено между взаимными должностями христианина. После сих слов следует прибавление о взаимной должности христианской, с некоторыми изменениями и сокращениями статей. Церковное издание озаглавлено: «Наставление о собственных всякого христианина должностях» и разослано по всем церквам для чтения народу.

2. Разные проповеди, сочиненные и говоренные во время пребывания Тихона на епархии, напечатаны в Санкт-Петербурге, в 8-ю долю листа, в одной книге, в типографии Шнора и второй раз в 1794 г. в Синодальной типографии. Всех слов помещено десять. Их немного потому, что Тихон чаще проповедовал без письменного приготовления.

3. Плоть и дух, или собрание некиихь нравоучений из Святого Писания Нового Завета и Псалмов и толкователя Святого Писания Златоустого, Великого вселенныя Учителя, с приложением рассуждений, в пользу духовную сочиненное. Книга эта состоит из 54 глав нравственного содержания. В каждой главе сперва выбраны тексты из Священного Писания, потом приводятся мысли из сочинений Златоуста, наконец собственные Преосвященного Тихона размышления и увещания, расположенные по статьям. Это сочинение писано во время правления Воронежской паствой и окончено в июле 1767 года. Тихон написал его для чтения народу своей паствы. Но так как он вскоре оставил управление епархией, то не успел разослать повсюду, кроме немногих списков. Вскоре после кончины Преосвященного Тихона один список сей книги попал в руки издателя разных книг Петра Богдановича. Он, переменив название и не упомянув имени сочинителя, напечатал ее от себя в С.-Петербурге, в 8-ю долю, под заглавием: «Скрижаль нравоучения, заключающегося в Древнем и Новом Завете и в преданиях великого вселенского учителя святого Златоуста, с приложением о каждом предмете рассуждений». Присвоение себе издателем сей книги замедлило издание подлинной, пока не отыскан и не представлен был список, исправленный рукой Преосвященного Тихона. Тогда сие сочинение отпечатано было, в 1796 году, в С.-Петербурге, в типографии Корпуса чужестранных единоверцев, в 8-ю долю, в одной книге.

4. Краткие нравоучительные слова, числом 27, сочиненные во время пребывания на покое в Задонске, для монастырского церковного чтения, в целом имеющие связь. Они напечатаны в 8-ю долю одной книгой в С.-Петербурге, в 1784 году, в типографии Брейт­копфа, и второй раз, в 1794 году, в Синодальной типографии. Святейший Синод включил их в книгу: «Наставление о собственных всякого христианина должностях».

5. Разные письма, к некоторым приятелям посыланные, во время пребывания его на покое в Задон­ском монастыре, числом 27. Напечатаны в С.-Петербурге в 1784 году у Шнора и в 1803 году в Императорской типографии, в 8-ю долю. Много писем святителя Тихона остается неизданных, сохраняющихся у потомков его друзей.

6. Письма келейные, писанные также в Задонском монастыре, числом 123, для излияния и сохранения мыслей, рождавшихся у святителя Тихона. Напечатаны в С.-Петербурге 1784 г. у Шнора и в 1796 г. в типографии Корпуса чужестранных единоверцев, в 8-ю долю.

7) Об истинном христианстве. Книга сия писана свт. Тихоном в 1770 и 1771 г.г. Она содержит полную систему Нравственного богословия христианского, изложенную простым собеседовательным языком; везде показывает в сочинителе глубокое знание Священного Писания и опытное ведение духа Христовой Веры. Первоначально сия книга напечатана в 1785 г. в С.-Петербурге у Шнора. Издатель к заглавию книги прибавил от себя из заглавия книги об истинном христианстве Арндта слова «содержащее в себе учение о истинной вере, о святом житии, о спасительном покаянии, о сердечном умилении, о болезновании грехов и о пребывании истинных и неложных христиан. Такожде, как истинный христианин может победить грех, смерть, дьявола, мир и всякое бедствие». Но книга святителя Тихона ничего не имеет сходного с книгой Арндта, и гораздо яснее, подробнее, поучительнее и лучше ее. В 1803 г. в Императорской типографии вторично была напечатана сия книга, в шести частях, в 8-ю долю листа.

8. Сокровище духовное, от мира собираемое, писано в Задонском монастыре в 1777–1779 годах. Книга сия содержит 157 размышлений о нравственных предметах, пробужденных встречавшимися чувственными предметами или случаями жизни, или нечаянно слышанными словами. По содержанию своему она сходна с книжкой, изданной на латинском языке Иосифом Галлом, епископом Оксфордским, и напечатанной на русском языке, в Москве, 1786 года, под названием «Внезапные размышления, произведенные вдруг при воззрении на какую-нибудь вещь», в 131 статье. Но «Сокровище духовное» гораздо обширнее, подробнее и везде сопровождается свидетельствами слова Божия, чего нет у Галла. «Сокровище духовное», разделенное на 4 части, напечатано в 8-ю долю листа в С.-Петербурге в 1784 г. в типографии Сухопутного Шляхетского кадетского корпуса и второй раз в 1796 году в типографии Корпуса чужестранных единоверцев.

9. Остальные сочинения Преосвященного Тихона напечатаны в С.-Петербурге в Императорской типографии в 1799 г., в 8-ю долю, одной книгой. Здесь собраны сочинения и переводы, которыми занимался Тихон во время управления епархией и на покое, прежде не изданные и расположенные в шести отделениях: 1) Наставление духовенству, в 5 статьях; 2). Наставление всей пастве, в 10 статьях; 3) Переводы с эллиногреческого языка, в 3 статьях; 4) Размышления и замечания из текстов, в 14 статьях; 5) Наставления, писанные для монашествующих, в 15 статьях; 6) Письма к приятелям, числом 19.

В 1794 г. в С.-Петербурге вновь изданы были еще, в 8-ю долю листа, из прежних сочинений святителя Тихона: 1) «Наставление христианское»; 2) «Краткие нравоучительные слова»; 3) «Разные проповеди».

В 1825 году Преосвященным Евгением сделано было новое издание сочинений святителя Тихона, в 15 томах, в следующем порядке:

1) Жизнеописание Преосвященного Тихона, составленное Преосвященным Евгением Болховитиновым.

2) Наставление духовенству.

3) Наставление монашествующим.

4) Наставление всей пастве.

5) Наставление христианское. Составлены из остальных сочинений святителя Тихона – все 1-е отделение, все 5-е отделение, а из отделения 2-го – статьи 3, 4, 5, 9, 10.

Плоть и дух.

Разные размышления. Помещено все 4-е отделение из остальных сочинений и из 6-го отделения статьи от 11-й до конца 19-й.

Переводы с эллиногреческого.

Разные проповеди.

Краткие нравоучительные слова. К ним прибавлены из остальных сочинений отделения 2-го статьи 1, 2, 6, 7, 8.

Содержат сочинение об истинном христианстве.

Содержат в себе «Сокровище духовное», в 4-х частях.

Разные письма, к некоторым приятелям посланные. К ним прибавлены из 6-го отделения остальных сочинений статьи от 1-й до 11-ю.

Письма келейные.

В издании 1837 г. разные размышления и переводы с эллиногреческого из 2-го тома перенесены в 15-й.

Святитель Тихон во всех своих сочинениях имеет в виду нравственное назидание своей паствы. Он хотел быть не ученым толкователем истин веры христианской, а простым проповедником Евангелия для простых душ христианских, ищущих спасения. В творениях его мало можно встретить таких богословских догматических рассуждений, в которых бы истины Веры излагались в систематическом порядке. Он не обращается к ученым доказательствам истин Веры Христовой. Имея целью не человекоугодие и не услаждение читающих, а единственно пользу и спасение⁴⁷, назидание, а не показание своей мудрости⁴⁸, – он говорил только о том, что необходимо и полезно знать христианину, и в изложении своих мыслей заботился об одном, чтобы все его поняли. «Познается истинный христианин,– говорил он,– не от того, что красно говорит или пишет, но от того, что красно и богоугодно живет; не от внешнего любомудрия, но от Евангельской и христианской философии обучения. Многие красно говорят и пишут, но грубо живут; многие изрядно в естественных вещах философствуют, но христианского и алфавита не знают. Истинный мудрец есть, кто миру юрод, но Христу мудр. Подлинно несмыслен и безумен, кто хотя и все знает, но Бога и Христа Сына Божия не знает»⁴⁹.О внешних совершенствах слова Тихон не заботился, будучи уверен, что часто грубое слово, благодатью Божией и любовью растворенное, то делает, чего многие красноречивые риторы не могут сделать⁵⁰. Тихон часто, прерывая нить своих мыслей, останавливается на том, что казалось ему невразумительным для простого читателя, и старается объяснить всеми способами, какие может изобрести любовь отца, беседующего с юными детьми⁵¹. Эта-то простота его беседы, полная сердечной искренности и любви, производила многие красноречивейшие страницы в его поучениях.

Святитель Тихон хотел действовать на ум и сердце христианина той внутренней силой учения христиан­ского, по которой оно, как истина живая и всеобъемлющая, удовлетворяя всем существенным потребностям души человеческой, само свидетельствует о своем Божественном достоинстве и невольно покоряет себе ум и сердце человека. Сам глубоко убежденный в Божественном достоинстве преподаваемого учения, особенно же как учитель простых людей, только умоляет христианина не лишать себя высокого блага веры непоколебимой, говоря: «Буди твердо верен⁵²..., поверь, пожалуй, неложному Божию слову, которое достовернейше есть паче всякого ведения⁵³». Слово Божие и святая Церковь – вот два незыблемые основания, на которые указывает святитель Тихон. «Что слово Божие открывает нам, тому так несомненно должно верить, как бы глазами нашими видели то, или далеко более. Понеже чувство наше удобнее нас может обмануть, нежели слово Божие, яко от неложного Бога сказанное. Ему более мы должны верить, нежели от мертвых воскресшему и поведающему. Божие свидетельство, которое во Святом Писании объявлено и знамениями и чудесами утверждено, достовернейшее есть паче гласа всего света. Ибо свидетельство Господне верно (Пс. 18:3). Всяк бо человек солгать может, но Бог, яко вечная истина, солгать не может. И потому, что открыл нам Бог, тое, несомненно, тако и есть, и что предсказал имеющее быть, тое непременно в свое время будет... Будет непременно воскресение мертвых, будет второе пришествие Христово, как и первое было; будет суд Его праведный, будет праведным и грешным воздаяние⁵⁴. Так сие истинно есть, как истинно есть, что вчерашний и прочие пришедшие дни были и нынешний есть. Сего ради слово Его святое, в Библии написанное, за основание и утверждение Веры нашей и всего нашего благочестия имеем, яко слово Его истинное, неложное и достоверное, яко и Сам Бог. Ему так должно верить, как бы Сам Бог безпосредственно к нам глаголал⁵⁵». Смысл Священного Писания Тихон повелевает узнавать у святой Церкви⁵⁶. «Берегись испытывать то, что выше тебя. Веруй во всем так, как святая Церковь верует. Сей есть путь безопасный⁵⁷. Писание Святое научает, что Бог Триипостасный сотворил мир, небо и землю, с исполнением их, из ничего, хотением и словом. Так и есть. Так вся святая Церковь верует и исповедует. Проповедует Писание, что Христос Господь наш есть истинный Бог и истинный человек, не в двух лицах разделяемый, но в двух естествах не слитно познаваемый. Тако и есть. Тако Его святая Церковь исповедует, почитает и поклоняется Ему. Объявляет Писание, что в Святейшей Евхаристии истинное есть тело Христово и истинная есть кровь Христова, и сих христиане причащаются. Истинно тако есть. Тако и вся Церковь верует и исповедует. – Утверждай убо веру твою на сем твердом и непоколебимом основании. И аще сатанинское искушение в мыслях, или злый какий и развращенный человек будет предлагать разврат тебе, мечом слова Божия и верой Православной Церкви святой отгоняй от себя хитрокозненного змия того, глаголя так в себе и устами исповедуя: тако святое Божие слово научает нас и святая Церковь верует и исповедует. Верую и исповедую, как слово Божие открывает и научает и как Церковь верует и исповедует»⁵⁸.

Излагая тайны веры без всяких мудрований, в принятых Церковью выражениях, святитель Тихон беспрестанно прерывает изложение догматических истин нравственными замечаниями, излиянием благочестивых чувствований и различными обращениями к слушателю или читателю. Он хочет внушить христианину, что Бог и Божественная истина для нас должны быть не столько предметом созерцательного исследования, сколько предметом благоговения, живой любви и благодарности; что христианин должен более очищать сердце свое и стараться жить по заповедям Евангелия, нежели постигать его тайны. Он говорит о духовной природе Божества для того, чтобы научить христианина поклоняться Ему духом и истиною; о вездеприсутствии и всеведении Божием – для того, чтобы показать необходимость ходить всегда пред Богом в чистоте и правде; о премудрости, устрояющей все к пользе нашей и благости беспредельной – для того, чтобы все сердце и любовь христианина обратить к единому Богу. Излагая учение о Боге, как о Творце и Промыслителе всего, он старается возбудить глубокое чувство благодарности к Нему, хочет научить христианина благоговейно возноситься мыслью к Богу, как Виновнику нашей жизни, нашей души и всего, что мы имеем. Чаще всего свт. Тихон беседует о непостижимой любви Божией, явленной нам в воплощении Сына Божия для нашего спасения, о святейшей жизни Богочеловека, о трудах и страданиях, подъятых Им для нашего спасения, и неизобразимых Его благодеяниях и заслугах. Противопоставляя сему растление нравов человеческих, беспечность христиан и жизнь, недостойную таких милостей и высокого звания, всей силой души убеждает бросить грех, любить одну добродетель, предаться в любовь Божию всей полнотой своего существа. О тайне соединения двух естеств в лице Иисуса Христа и подобных предметах свт. Тихон говорит кратко. Но много говорит он о страшном суде Христовом, о муках вечных, чтобы побудить христианина убегать от гнева Божия к Божию милосердию. О вечном блаженстве праведных, чтобы представить оное достойным постоянного стремления и подвигов христианина.

Предлагая нравственное учение, свт. Тихон раскрывает вред и тяжесть греха, показывает, как он оскорбляет бесконечную к нам любовь Божию. Он не входит в то рассмотрение внутренних свойств и состояний души, какие встречаются в аскетических сочинениях Отцов Церкви, но старается возбудить более чувства и умиления. Он изображает тяжкие состояния грешника, как бы свои собственные, и плачет с грешником, плачем святого Ефрема Сирина. Иногда влечет его своими пламенными молитвами к престолу благодати Божией в чувствах хвалы, любви и славословия; повергает в лоно вечной любви Отца Небесного.

Как опытный учитель простого народа, святитель Тихон старается истины христианские приближать к разумению образами и подобиями, взятыми от предметов, подлежащих чувствам. Большую часть сих образов он берет из Священного писания и из Отцов Церкви. Так, свойства Божии и отношения Бога и Господа Иисуса Христа к людям свт. Тихон любил представлять под образом солнца, осиявающего всю вселенную. Особенные отношения Божии к христианам и отношения к Богу христиан изъясняются под образом «отцы и дети». Состояние души человеческой без Иисуса Христа свт. Тихон объясняет сравнением с домом запустелым, преисполненным нечистоты и паутины; с землей невозделанной, произрастающей терние и волчцы. Невозможность человеку одними естественными силами бороться против греха объясняет подобием корабля, немогущего плыть против течения реки самому собою. Действие благодати, просвещающей человека, Тихон представляет под образом светильника, внесенного в темную храмину; огня, разогревающего и умягчающего холодное железо. Свойства истинной любви христианина свт. Тихон изъясняет свойствами искренней любви дружеской. Миролюбцев, ищущих утешения только в благах земных, а забывающих блага небесные, Тихон сравнивает с человеком, нашедшим кошелек, наполненный ничтожными вещами. Для пробуждения чувства благочестия, для постоянного возбуждения мысли к небесному памятованию о Боге Тихон старается, чтобы все предметы, окружающие простого человека в его быту, служили для него памятником духовного мира.

«Видишь в жене, матери или в птице к птенцам горячую любовь,– от сей любви перенесись мыслью к той божественной любви, которой возлюбил Бог свое разумное создание⁵⁹. Видишь ветвь, отсеченную от дерева и иссохшую, которая никуда негодна, как только на сожжение. Разумей от сего, что таковое состояние всякого, кто нерадением и злым житием отсечется от Христа, иже есть лоза истинная⁶⁰. Видишь овцу, отлучившуюся от стада своего, которая дотоле бегает, кричит и ищет стада, доколе паки сыщет его. Так подобает и христианину делать, который нерадением отлучился от стада овец Христовых и молит Бога с Давидом: заблудих яко овча погибшее, взыщи раба твоего (Пс. 118:176)⁶¹. Видишь, что дитя во всех нуждах к матери своей прибегает; так и христианин всего должен со смирением и верой от Бога отца своего просить⁶². Видишь, что вода с высоких гор на низкие места стекает. От сего научись, что Бог с высоты своей на смиренных призирает и реки дарований своих на сердца их и изливает⁶³. Видишь, что свеча горит и далее сгорает. Знай, что и наше житие, как свеча, горит и потом угасает, и помни кончину⁶⁴.Чувствуешь жар или видишь огнь; от сего огня прейди умом к огню геенскому. Видишь человека в темнице заключена, окована; прейди умом к вечной темнице; адской, и кайся за грехи твои, чтобы и тебе не прийти в место мучения. Видишь чертоги царские украшенные. Тут да восхитит вера сердце твое к вечным чертогам небесным, праведным уготованным⁶⁵. Видишь, что люди, по общему обычаю, в праздничные дни одеваются в одежды светлые и веселятся. От сего временного и земного празднования, возведи ум твой верой к празднику избранных Божиих, которые вечно имеют праздновать и веселитися»⁶⁶. Так все земное святитель Тихон делает. образом небесного. Простой человек, без книг и наставлений, при руководстве свт. Тихона, может поучаться высшим истинам, и те обыденные занятия, которые сами по себе привязывают к земному, получают значение уроков о небесном.

Вообще, общедоступное изложение самых высоких истин веры, приближенное к разумению самых простых христиан, редкое искусство, посредством сравнений и образов, сообщать истинам особенную ясность и занимательность для всякого христианина, при всяком удобном случае извлекать для них назидание и пролагать им путь к собственному усовершенствованию в богомыслии христианском, – все сии качества делают святителя Тихона преимущественно народным христианским учителем. Пастыри и руководители простого народа всегда в его писаниях и деятельности будут находить превосходное руководство.

В первом издании жизнеописания святителя Тихона, составленном Преосвященным Евгением Болховитиновым (в 1796 году), внешний вид святителя, по свидетельству лично знавших его, изображен так: «Святитель Тихон был роста среднего. телом довольно полон, лицо имел белое, круглое и чистое, до самой смерти не было на нем морщин. В летах мужества всегда румянец был на щеках его, но в старости, от трудов и подвигов, он увял, и в это время при чувстве радости, особенно во время приобщения Святых Таин, он появлялся на лице его. Глаза у него были большие карие, взгляд веселый, лоб большой, открытый; волосы на голове большие, кудрявые. темно-орехового цвета, с проседью; борода большая, окладистая и более волос седых; руки полные и чистые». Такое же описание внешнего вида свт. Тихона содержится и в записках Чеботарева. По этому описанию представлялось бы возможным написать довольно точный портрет святителя; но в Софийском женском, близ Усмани, монастыре, хранится письмо Преосвященного Евгения к иеромонаху Тихону (келейнику свт. Тихона), от 21 сентября 1797 года, в котором он пишет: «Описание лица покойного я взял почти слово в слово с вашего мне данного описания, а потому я не виноват...». Видно, Иоанн не признал точным описания, а поэтому во 2-м издании жизнеописание святителя Тихона митрополит Евгений уже не поместил описания внешнего вида его. Посему для верного изображения свт. Тихона нужно обратиться к дошедшим до нас его портретам.

Почитателей святителя Тихона еще в земной его жизни было очень много; некоторые из них имели портреты его, святые в то время, когда он управлял Воронежской паствой; портреты сии сохранились до сего времени. При открытии св. мощей привезено было несколько изображений новоявленного чудотворца, большей частью из города Ельца. В самой Задонской обители хранилось несколько изображений святителя; одно из них, со дня его погребения, находилось при церкви, где почивал святитель. При перенесении св. тела в 1846 году из пещеры в теплую монастырскую церковь изображение перенесено в настоятельские покои, где висело на стене до получения указа Святейшего Синода о причислении святителя Тихона к лику святых, а потом вынесено в церковь.

Многие из доставленных портретов святителя совершенно одинаковы с находившимся при его пещере. Потому сей последний и принят подлинником для писания образа. Во всех чертах сходный с ним, но лучше отделанный в художественном отношении, принадлежит жене елецкого купца М. Д. Ходовой. Снимок с него помещен в начале сей книги. Святитель представлен в мантии и клобуке, с благословляющей десницей и жезлом в левой руке. Писан сей портрет в то время, когда святитель имел около сорока лет от роду и управлял Воронежской паствой.

По переселении его в Задонский монастырь, молитвенные подвиги, великие труды и постническая жизнь в продолжение тринадцати лет, изменили и внешний вид его. В эту пору его жизни Платон, архиепископ Московский, глубоко чтивший Тихона, пожелал иметь его портрет и отправил для снятия оного художника Басова. Святитель изображен в смиренном иноческом одеянии, с жимолостной тростью в руке, имеющей костяной набалдашник. С этой тростью он обыкновенно ходил; после его кончины трость сию выпросил себе на память один из его келейников, поступивший в монахи в Саровскую пустынь, с именем Вениамина. Перед своей смертью он, как заветную святыню, отдал ее нынешнему отцу наместнику Сергиевой Лавры, у которого она и сохраняется. Портрет свт. Тихона был сначала в келиях митрополита Платона в Вифании, ныне находится в Троице-Сергиевой Лавре; на обороте его означена фамилия художника, писавшего портрет.