Слово в день Благовещения Пресвятой Богородицы ³³

Рече же Мариамь: се раба Господня, буди мне по глаголу Твоему (Лк. 1:38).

Немного слов произнесла Преблагословенная Дева Мария, но произвела ими необычайное действие.

В те минуты, как Мария размышляла о приветствии Ангела и неудомевала о зачатии и рождении Сына Божия, в сии минуты воля Божия, так сказать, медлила действовать, удерживаясь размышлением и недоумением Девы Марии. Но как скоро назвала Она себя рабою Господнею, то Святой Дух тотчас же осенил Ее, и Она соделалась живым храмом вечного Сына Божия, – и как скоро изрекла: буди, то Ипостасное Слово соделалось во чреве Ее плотию (Ин. 1:14).

Слова произнесены простые и обыкновенные, но сила в них заключается великая. Сия сила есть чистейшая и совершеннейшая преданность Богу. Мария, вняв предсказанию Ангела и уразумев Святую Божию волю, предалась оной, своею волею, мыслию, душою, всем существом, всякою способностию, всяким действием, всякою надеждою и ожиданием, – и соделалась одушевленным храмом Слова животнаго!

Как всякий из нас называет самого себя рабом Господним: то пример Пресвятой Девы да будет наставлением для каждого в истинной Богу преданности.

Преданности Богу требует от нас расстройство наших духовных сил. Мы желаем сделать себя совершенными и благополучными. Но как сделаемся таковыми под управлением собственного разума, который помрачен, и под управлением собственной воли, которая влечет ко злу? Нам нужен наставник, который бы просвещал ум и исправлял волю; нужен вождь, который бы руководствовал в жизни, нужен распорядитель, который бы управлял расстроенною собственностию нашею. Кто же иной может быть истинным наставником, вождем и распорядителем, кроме Бога?

Преданности Богу требует от нас ничтожность вещей, нами любимых. Наружная крепость и красота тела увлекает нас; но можно ли положиться на цвет, который чрез несколько дней увядает? Богатство утешает; но можно ли положиться на прах, который развевается ветром? Достоинство, почести и слава восхищают: но можно ли положиться на мечту, которая во время сна приходит и сном оканчивается? Нет предмета в мире, на котором бы можно было утвердить свои надежды и ожидания. Мир преходит; преходят с ним и вещи. На кого же иного возложим все наше упование, как не на Единого Вечного Бога ?

Преданности Богу требует от нас непостоянство людей, нас окружающих. Ныне подают советы и наставления, завтра переменяют и дают другие; ныне хвалят и превозносят, завтра поносят и злословят; ныне вещию любуются, завтра ею гнушаются; ныне признают ложь за истину, завтра ставят истину на место лжи, сами будучи преданы или своему кичливому разуму, или своим злым наклонностям и страстям. Правда, человек образованный и просвещенный может сообщить уму другого свет познания; но не сообщит сердцу теплоты любви Божественной, а может быть, в иной раз и внушит еще мучительные и погибельные сомнения; человек сильный защищает немощного от обид и притеснений, но не избавит от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго (Пс. 90:5–6); человек богатый поможет во время скудости и бедности, но не удовлетворит глада и жажды нашей души. К кому же прибегнем с сердцем голодным, и с душею смущенною, как не к Единому Богу?

Преданности Богу требует от нас неизвестность будущего. Мы не знаем, что завтра может случиться с нашими силами, на которые теперь полагаемся, с делами, в которых видим теперь успех, с имением, которое нас теперь утешает, с достоинством и честию, которую теперь нам воздают. Не знаем, что принесет нам грядущее утро; скорбь или радость, спокойствие или заботы. Не знаем, достигнут ли своей дели наши обдуманные предположения и планы в улучшение состояния нашего, или встретят некии препятствия и затруднения. Кому же вверить все свои желания и намерения, как не Единому, Всеведущему Промыслителю мира?

Но в чем состоит сия преданность? Она состоит в предоставлении воле и провидению Божию всего, что нам принадлежит, всего, что с нами случиться может. Кто предан Богу, тот остается сам не более, как стражем души и тела. Господь производит в душе добрые мысли, желания и чувствования, а человек приводит их в исполнение: Господь распоряжает нашими судьбами, а человек старается, с своей стороны, лучшим образом воспользоваться своими обстоятельствами ко благу души. Господь устрояет путь, а человек с покорностию идет по нему. – Господь повелевает, а человек исполняет повеления. Вот преданность Богу истинная, полная и совершенная!

Таковой преданности учит нас слово Божие. Царь-Пророк говорит: открый ко Господу путь твой, и уповай на Него и Той сотворит (Пс. 36:5); Премудрый: приближи ко Господу дела твоя, и утвердятся помышления твоя (Притч. 16:3). Апостол Петр: смиритеся под крепкую руку Божию, да вы вознесет во время, всю печаль вашу возвергше нань, яко Τοй печется о вас (1Пет. 5:6–7). Сам Господь заповедует нам молиться: Отче наш, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Таковую преданность видим в Аврааме, который не поколебался принесть в жертву возлюбленного своего Сына, в Иове, который не усумнился предать Богу себя, детей, богатство и здравие, и во всех последователях Христовых, которые не страшились исповедывать Христа среди гонений, мучений и самой смерти.

И можно ли не предать себя в волю Бога Всемогущего, для Которого все возможно? Владыка всех проишествий в мире и всех приключений в жизни человеческой, одним воззрением может прекратить все наши страдания, и одним словом обратить всякое несчастие в несказанное блаженство. Можно ли не предать себя в волю Бога Премудрого, который все случаи и обстоятельства располагает к нашему благу? Нет нужды, что ведет нас иногда путем тернистым и влажным, или сухим и каменистым: он ведет в землю обетованную; и если есть в путнике упование, то оно не посрамит. Можно ли не предать себя в волю Бога Преблагого и Премилосердного, который безмерно любит нас и ничего не хочет кроме спасения нашего? Люди часто стараются наносить нам вред под видом благосклонности, дорожат нами по мере того, сколько мы полезны для них, и хотят более, чтобы мы споспешествовали их благополучию, нежели, чтобы нас сделать счастливыми. Но Бог имеет в виду одно спасение наше. Все, чего хочет Он в отношении к нам, для нас хочет. Наказывает Он нас для спасения нашего; щадит и милует – все для того же. Уничижает нас, предполагая в том благо наше; возносит, – все для того же блага: словом, в каком бы состоянии мы ни были Им поставлены, Он всегда как Любвеобильный Отец руководствует нас, надзирает над нами и поддерживает нас.

Так, братия мои! преданность Богу есть величайшая добродетель. Она составляет цену наших жертв, вменяет нам в заслугу наши страдания, освящает радости, отнимает горечь от прискорбий, уничтожает яд, примешанный к благополучию, успокаивает в страхе, поддерживает в унынии. Она одна внушает нам благие советы, ответствует за успехи в предначинаниях, поставляет нас превыше всех проишествий, освящает всякое состояние и звание, всякий пол и возраст, приводит в порядок все должности, народ содержит в подчиненности, царства в силе и могуществе, Царей укрепляет в их величии, а подданных в верности Царям и во взаимном уважении и братской любви, во всем теле политическом соблюдает такое согласие, что каждый член оного остается довольным на своем месте, не завидует участи других и старается исполнением обязанностей своих освящать собственное свое звание.

Почему же сия добродетель, столь необходимая и столь утешительная, редка между людьми? Что причиною тому, что мы, ежедневно видя в мире действие Промысла Божия, живем так, как бы не было превыше нас Существа, всем управляющего, как бы все зависело от слепого случая, или как бы мы сами были виновники счастия и несчастия нашего?

Ах, братия моя! Кичливый ум есть причина непокорности воле Божией. – Он поставляет себя судиею дел Божиих, хочет постигнуть, пред чем благоговеть должно, и дерзостно отвергает, чего понять не может.

Чтобы вразумить людей с таковым умом, нужно спросить их прежде: открывают ли они свои намерения и желания рабам или подвластным? нет! Хотят ли, чтобы сии рабы знали все их сокровенные планы? нет! Находят ли нужным и полезным смотреть в самый центр света солнечного? нет! Для чего же хотят знать тайны судеб Божиих в отношении к себе и другим? Для чего стараются узнавать, чего ум предельный не может постигнуть? Испытывать судьбы Божии есть дерзость, а не верить очевидной истине есть безумие. – Не видать света в полдень и не ощущать теплоты значит быть слепым и ожесточенным.

Когда есть тайны в советах Владык земных, как говорит Слово Божие (Притч. 25:2–3); то как не быть оным в советах Божиих? и когда должно чтить тайны Царей (Притч. 12:7) в управлении народов, им подвластных: то сокровенное ли распоряжение Царя Царей судьбами человеческими менее достойно благоговения?

Почтим благоговением сокровенный путь Промысла Божия. Если все, что видим и познаем в творении Божием, исполнено неизъяснимой красоты и величия, то нельзя представить, чтобы невидимое и непознаваемое менее было совершенно. Бог премудр равно, как в явных своих действиях, так и в сокровенных. Посему не допускать тайных Божеских действий, потому только, что они недоведомы и непостижимы, значит не иметь в себе не только веры, но и здравого смысла.

Но перестанем доказывать то, в чем истинно смиренный человек никогда не сомневается. Безопаснее предать себя Господу, чем испытывать святую Его волю, и легче исполнить ее, чем постигнуть совершенно.

Господи! Ты требуешь не разума кичащего, а сердца любящего: готово сердце наше! Мы – рабы Твои: да будет убо воля Твоя над нами! Аминь.