Келлии и келлиоты

Келлии и келлиоты. Келлии – небольшие, отдельные помещения, постройки, устрояемые или в самых общежительных монастырях или по соседству с ними и предназначаемые для тех монашествующих, которые не желали подчиняться всем требованиям устава общежительных монастырей. Появление келлий и связанного с ними так называемого келлиотства, – особножитного монашества, – считается последователями результатом стремления облегчить трудности истинно монашеской жизни. «Человек постригался в монахи, входил для жительства в монастырь, но не вступал, в монастырскую общину, подчиняя себя ее требованиям относительно неимения собственности, пищи и всего образа жизни… Стол был скуден и суров; одежда груба и бедна и без малейшего излишка против необходимости, в готовом помещении не полагалось комфорта даже до иголки. Словом, этот готовый полный пансион в существе был лучше только настоящего голода и полной наготы и бескровности; и при всем том заставляли работать. В совершенно ином свете представлялось келлиотство. Человек ставил или покупал себе в монастыре отдельную келлию и жил в ней на свои собственные средства, отдельным хозяйством, подвергая себя лишениям в пище и во всем или, наоборот, избавляя себя от них и не помышляя о них» (проф. Е. Е. Голубинский, История русской церкви I т., 2 ч., стр. 501). Насколько справедливо подобное понимание причин возникновения келлиотства, можно судить прежде всего по условию, заключенному в 1197 г. неким Константном Пафнутием с братиею монастыря Ап. Иоанна Богослова на Патмосе. Сделав в его пользу некоторые пожертвования, Константин выговорил себе право избрать в монастыре тот или другой образ жизни, т. е. общежительный или келлиотский. В последнем случае монастырь должен был выдавать ему одежду и содержание, не обременять работой и приставить для услужения особого человека (Miklosich et Müller, Acta et diplomata graeca medii aevi sacra et profana VI, стр. 134–135). Еще рельефнее и яснее определяется сущность келлиотства в Уставе константинопольского патриарха Алексея (XI в.). «Дающим, – говорит он, – так называемые отрицания (взносы) и за это хотящим быть свободными (от работ) и кельи иметь лучшие и слуг иметь большее число и хлеб и вино получать лучшие и в большем количестве, не позволяем вступить и на двор монастырский (Рукоп. Москов. Синод, библ. № 330, л. 235 об.). Подобным же характером отличается и современное келлиотство. «Здесь, – говорить проф. А. А. Дмитриевский об афонских келлиях, – исполнение монастырского устава не обязательно, канон иноческий выполняется по мере сил каждого и во время, какое найдет для себя подходящим, пища разнообразнее и более питательная, отдых по произволению, обязательный труд, в виде послушания, отсутствует… Режим всецело зависит от произволения старца; церковный устав исполняется так, как он укажет» (Русские афонские монахи-келлиоты, в «Труд. Киев. Дух. Акад.» 1906 г. октябрь, стр. 71. 78).

Являясь упадком истинно монашеской жизни, келлиотство с раннего времени вызывало ограничительные распоряжения светской и духовной власти. Так, его резко осуждает и решительно воспрещает на будущее время 133-я новелла императора Юстиниана: в таком же духе высказывается, как видели выше, Устав патриарха Алексея, а равно и Типикон малоазийского Богородичного монастыря «τῶν ῾Ημι’ον Βωμῶν» по рукоп. Патмосской библ. 1162 г. № 265. «Не желаю, – выражается автор Устава, – чтобы келлиоты были в монастыре моей пресвятой Богородицы; всецело запрещаю это» (проф А. А. Дмитриевский, Описание литур. рук. I, стр. 742). Следы подобного же отрицательного отношения к келлиотству можно видеть и в других Уставах: они по возможности стараются ограничить число келлиотов. В Типиконе св. Афанасия Афонского высказывается, напр., желание, чтобы из 120 братий лавры келлиотов было только пять человек (Μαν, Γεδεω’ν Τυπικὸν τοῦ ὁσιου καὶ θεοφj’ρου η’μον ᾿Αθανασι’ου τοῦ ἐν τῶ ᾿’Αθω, ὁ ᾿’αθως´, σελ. 263) св. Христодул в своем Уставе монастырю Ап. Иоанна Богослова на Патмосе определяет штат келлиотов в 12 человек (᾿Yποτυ’πωσις τοῦ ὁσιου πατρὸς ἠμῶν Χριστοδjυ’λοϋ ᾿’Εκδοσις Κυρι’λλου Βοῖ’νη ἰεροδιακο’νου, ᾿Αθη’ν. 1884, σελ. 101). По Уставу императора Иоанна Комнина, в подчиненном Пандократорской обители монастыре Монокастана было 12 келлиотов, Мидикария – 6, Галакринон – 6, Сатира – 18 и Анфемия – 12 (А. А. Дмитриевский, Описание литургических рукоп. I, стр. 676). В тех же самых целях Уставы ставят келлиотов в прямую и непосредственную зависимость от игумена монастыря, угрожая за нарушение его предписаний лишением права жить в келлии и даже изгнанием из монастыря. Но все эти меры не остановили развития келлиотства. Известный канонист XII в. Вальсамон, останавливаясь на вышеупомянутой новелле императора Юстиниана, замечает: «В настоящее время новелла остается в действии в монастырях женских, в мужских же нигде» (Толкование на 41 пр. VI-го Всел. собора). Справедливость слов Вальсамона подтверждается Уставом иеромонаха Нила (XIII в.), разрешающим строить келлии в неограниченном количестве (Mikosich et Müller, op. cit., p. 428). Особенно сильно развито келлиотство на Афоне, где с давнего времени существует обычай покупать келлии. Одну из них в 1030 г. приобрел игумен монастыря Богородицы Келлургу Феодул за 22 монеты от некоего Димитрия Ковача (Акты русского монастыря св. великомученика и целителя Пантелеймона, стр. 2–5). То же самое явление наблюдается и в настоящее время. «Многие из прибывающих на св. Афонскую гору с целью принять иночество и жить здесь постоянно не остаются, – говорить проф. А. А. Дмитриевский, – на долгое время в той или иной обители, а арендуют себе у одного из господствующих монастырей келлию с прилегающими к ней виноградником, огородом и необходимым участком леса строевого и для топлива. Эта аренда совершается по омологии, – договорной грамоте, – и всегда не на одно лицо, а на два – на три, причем в омологию, кроме старца, покупающего у монастыря келлию, вписываются более юные по летам два брата, или послушника, дающие старцу-келлиоту лишь свой посильный труд и обещание находиться у него на послушании… По кончине старца, наследником келлии является второй после него брат, а ему преемствует третий. Но, в случае неисполнения условий омологии, келлия может быть продана монастырем другому лицу. Подобных келлий, имеющих при себе храм и иногда два-три параклиса, или маленькие храма для поминальных литургии и ежедневного богослужения, вмещающих от одного до восемнадцати человек и ведущих более или менее обширное хозяйство, насчитывалось в 1889 г. до 49» (op. cit., стр. 72–76). Кроме указанных келлий, на Афоне существуют еще другие, в которых проводят остаток дней старцы – монахи, с честью потрудившиеся в молодые годы на пользу той или другой киновии (ibid., стр. 71).

В русской церкви келлиотство появляется вскоре после смерти Феодосия Печерского, введшего в своем монастыре истинное общинножитие. Так, в рассказе Печерского Патерика о черноризце Арефе встречается замечание, что он «имел много богатства в келье своей». Но особенно усилилось келлиотство в период послемонгольский, в ХV-XVI в. Указания на это можно находить, между прочим, в Писцовой книге Новгородской области второй половины ХVІ в. «Погост Имочевитцкой на Ояти, – читаем в ней, – а на погосте церковь Рождество Пречистыя Богородицы стоит; двор поп Филип… да десять келий, а в них живут 12 братов чернцов». «Погост Никольской в Шунге на озере на Котке на острову… на погосте пять келей, а в них живут семь старцов; да семнадцать келей, а в них живут двадцать пять стариц». «Погост Спасской на реке на Шале, а на погосте церковь; да на монастыре келья игумена Кирила, да 4 кельи, а в них живут черноризцы, да 6 келей пустых; да за монастырем 5 келей, а в них живут 5 стариц черноризиц» (Неволин, О пятинах и погостах Новгородских в VIIІ кн. «Записок Географического Общества», прилож., стр. 151. 165. 171). Кроме указанных мест, келлии существовали и в других монастырях, напр., Кирилло-Белозерском. Так как в нем были постригаемы опальные бояре Иоанна Грозного, то келлии здесь отличались обширностью и богатством. Современные русские монастыри являются наполовину келлиотскими, наполовину общинножитными. Если в них уничтожить общую трапезу, предоставить самим монахам заботиться о пище, как они заботятся об одежде, то монастыри и сделаются келлиотскими. По действующим ныне законам, – указу Св. Синода от 10-го ноября 1871 г., – кроме существующих в монастырях келлий, позволяется строить и новые, но только на собственные средства монашествующих и под тем условием, что после их смерти или перехода в другую обитель келлия становится собственностью монастыря.

Свящ. A. Петровский.