II. Значение антиминса, как жертвенника

Поскольку антиминс есть вместо-престолие, при совершении литургии имеет одинаковое значение с престолом, а иногда заменяет его; то антиминс, подобно престолу, есть жертвенник, так как евхаристия, совершаемая на нем, есть истинная жертва Богу¹⁹. Для лучшего разумения, в каком смысле антиминс называется жертвенником, должно несколько сказать о жертве, от которой он получил свое название и значение.

Господь наш Иисус Христос на кресте, как на жертвеннике, принес собою искупительную жертву за весь род человеческий. На кресте Господь был и первосвященником, приносящим жертву, и самою жертвою. Крестною смертию Он удовлетворил правосудию Божию за грехи всего мира. Жертва, однажды принесенная Им на кресте, достаточна была для уничтожения прародительского греха и проклятия всего человеческого рода²⁰. Но, чтобы люди сделались участниками даров крестной смерти, воспользовались благами искупительной жертвы Спасителя, для них нужна, кроме живой веры во Христа, распинания своей плоти со страстьми и похотьми, – благодатная помощь, сообщаемая людям посредством таинств. Для получения спасения человеку необходимо привиться посредством таинств, как ветви к дереву, к Господу Иисусу Христу. В таинстве евхаристии, приобщаясь тела и крови Христовой, человек соединяется с Господом самым тесным образам. Ибо здесь он приобщается того самого тела, которое страдало на кресте, той самой крови, которая там пролилась из пречистых ребер, рук и ног Спасителя. Господь сперва обещал дать под видом хлеба свою плоть, – то тело, которое пострадает за жизнь мира, – сказав: «хлеб его же Аз дам, плоть моя есть, юже Аз дам за живот мира» (Ин.6:51). Потом на тайной вечери, подавая хлеб Апостолам, преподал им свое тело. Он сказал: «сие есть тело мое» (Мф.26:26). Необходимость причащения тела и крови Христовой для получения вечной жизни указал Сам Господь. Он сказал: «ядый мою плоть и пияй мою кровь имат живот вечный» (Ин. 6:54). «Аще не снесте плоти сына человеческого, не пиете крови Его, живота не имате в себе» (Ин.6:53).

Господь первых сподобил причащения Апостолов, и, совершая на тайной вечери таинство причащения, тем совершил духовную и умилостивительную жертву за людей. «Располагающий все своею властию», говорит св. Григорий Нисский, «не ожидал определения Пилата, но тайным образом священнодействия, невидимым для людей, принес Самого Себя в приношение и жертву за нас. Он священник и вместе Агнец Божий, вземляй грехи мира. Когда это? Когда собранным ученикам дал в пищу тело и в питие кровь, когда ясно открыл, что совершилось жертвоприношение агнца» (Огаt. 1 in Сhrist. resur. rect.). Господь, по силе жертвы, принесенной Им на кресте, принес на тайной вечери, самое свое тело и самую свою кровь в умилостивление Бога, во оставление грехов людей. Произнося слова: «сие есть тело мое», «сия есть кровь моя», Господь сим устремлял мысли учеников не к предстоящему своему закланию на кресте; это ясно из слов Его: «за вы ломимое», которые не могли относиться к крестной смерти Спасителя, так как на кресте, согласно пророчеству, «кость не сокрушилась у Него» (Ин. 19:33,36). Слова: «сие есть тело мое», «сия есть кровь моя» указывали ученикам на предлагаемое для вкушения. И это предлагаемое Апостолам на тайной вечери было жертвою и умилостивлением Бога за людей. Ибо оно было даваемо, ломило за них в оставление грехов. Господь сказал: «сие есть тело мое, еже за вы даемо» (Лук.22:19), или по изложению Апостола: «еже за вы ломимое» (1Кор.11:24). «Сия есть кровь моя, яже за многие изливаемая во оставление грехов» (Мф.26:28). Господь, указывая иа кровь, назвал её кровию нового завета, и таким образом сопоставил её крови ветхозаветной. Та приносилась Богу в жертву, служила умилостивлением за грехи мира, по силе крови, имеющейся пролиться на кресте; приношение агнца было жертвою и священнодействием за грехи. Такое значение, по воле Господа, имеет и таинство причащения. Сия есть кровь моя нового завета, сказал Господь, яже за вы и за многие изливаемая во оставление грехов (Мф. 26:25, Лук. 22:19). Жертвенная кровь при Моисее служила утверждением завета между Богом и избранным народом. Се кровь завета, его же завета Господь к вам (Исх. 24:8), говорил Моисей о жертвенной тельчей крови. Подобно тому тело в евхаристии служит утверждением союза между Богом и человеком. И святые тайны тела и крови Господней составляют не только принадлежность нового завета, а самый новый завет, как сказал Господь: «сия чаша новый завет моею кровию» (Лук. 22:20).

Господь, совершив умилостивительную жертву на тайной вечери и сподобив учеников причащения своего тела и своей крови, дал им заповедь: «сие творите в мое воспоминание». (Лук. 22:19). На основании этих слов Господа, евхаристия и в последующие времена имеет тоже значение, как и действие самого Господа на тайной вечери. Она доставляет верующим истинное тело и кровь Христову и служит умилостивительною жертвою за грехи людей. Господь не Апостолам только, но и всем людям обещал: «хлеб его же Аз дам, плоть моя есть, юже Аз дам за живот мира». (Ин. 6:31): Господь, как вечный первосвященник (Евр. 5:6), приносит вечно жертвы Божия (Евр. 8:3, 6), но жертвы не кровавые, какую он единожды принес на кресте, а бескровные. Как первосвященник по чину Мельхиседекову (Евр. 7:21), он приносит жертвоприношения, по своему веществу подобные приношениям Мельхиседековым, состоящим из хлеба и вина; но в жертвоприношениях Христовых хлеб и вино претворяются в истинное тело и истинную кровь Христовы, таким образом, бывают, существенны с жертвою, принесенною на кресте. По изречению слова Божия, это таинственное жертвоприношение и вкушение тела и крови Господа, в воспоминание смерти Его, будет совершаться до тех пор, дóндеже приидет Господь (1Кор.11:26). По изречению пророческому, жертва будет совершаться всеми народами и во всех местах²¹.

Для совершения бескровной жертвы, как и других таинств, Господь установил Апостолов и их преемников, и им заповедал совершать то, что Он Сам совершил на тайной вечери: «сие творите в мое воспоминание». (Лук.22:19). Хотя таинство св. Евхаристии совершается священнослужителем, но действует в таинстве Сам Господь. Златоуст говорит: «действия сего таинства совершаются не человеческою силою. Тот, кто совершил сии действия на тайной вечери, и ныне совершает их. Мы занимаем место служителей, а освящает и претворяет дары Сам Христос ». (Злат. бес. на Еванг. Мф. 82, ч. 3, стр. 423. 1846). Ныне совершается та же вечеря, на которой Сам Он возлежал. Ибо ничем не отлична одна от другой. Нельзя сказать, что сию совершает человек, а ту совершал Христос; напротив ту и другую совершает Сам Он; ибо и ныне совершает тот же Господь, который в сем случае есть и жертва и жрец, и приносяй и приносимый. (Св. Златоуст Беседа на Еванг. Мф. 50, ч 2, стр. 357). Кто бы ни совершал её, Павел или Петр, она та же самая, которую Христос преподал ученикам своим, она ни сколько не ниже той, ибо и ее не люди освящают, а Сам Бог, освятивший ее тогда. Как слова, произносимые ныне священником, суть те же самые, которые изрек Господь, так и приношение есть тоже самое, точно как и крещение, тоже самое, какое Он преподал. Ибо не человек это делает, что предложенное становится телом и кровию Христовою, но сам распятый за нас Христос. Священник, нося Его образ, стоит и произносит слова, действует же сила и благодать Божия. (Злат. беседа на 2 посл. к Тимоф. ст. 33. Спб. 1859. О пред. Иуды. Христ. Чт. 1824 г. т. 14, стр. 24).

На основании того, что евхаристия есть жертва Богу, трапеза (стол), на которой совершается жертва, в собственном смысле есть жертвенник. На высокое значение этого жертвенника указывает, св. Апостол Павел, сопоставляя его и языческому алтарю (1Кор.10:18–21) и жертвеннику Иудеев. (Евр.13:10). Св Апостол, запрещая участвовать в языческих жертвоприношениях, как бесовских служениях, указывает на трапезу Господню и чашу Господню, как на предметы возвышенные, святые, которые должны заменить жертвенное служение языческое, и убеждает принимать участие в христианской жертве, как святой, благоугодной, «не ядущии ли жертвы общницы алтаревы суть? Зане яже жрут, бесам жрут, а не богови. Не хощу вас общником быти бесом. Не можете чашу Господню пити и чашу бесовскую; не можете трапезе Господней причащатися и трапезе бесовской» (1Кор 10:18–21). Сопоставляя христианский жертвенник жертвеннику иудейскому, Апостол говорит, что и у христиан есть жертвенник и жертва: «имамы алтарь (θυσιαστήριον – жертвенник) от него же не имут власти ясти служащии сени» (Евр. 13:10) Здесь Апостол, пиша Евреям, обращенным к вере Христовой, говорит, что они не обязаны соблюдать обрядов, предписанных Моисеевым законом, что они не должны жалеть о мясе, которое вкушали (Евр. 13:9), и указывает на алтарь в христианстве гораздо превосходнейший, нежели ветхозаветный (от которого иудеи вкушали мясо): «имамы алтарь, от него же не имут власти ясти служащии сени» (Евр. 13:10). Указание Апостола, что от христианского алтаря вкушают, – показывает, с одной стороны, что под алтарем нельзя разуметь алтарь и жертвоприношение на кресте Господа, с другой, показывает, что вкушаемое (недоступное служащим сени) есть жертва, так как оно от жертвенника (алтаря). При жертвеннике христианском, кроме причащения тела и крови Христовой, не вкушают никакой другой пищи. Таким образом, евхаристия есть жертва, а место, где она совершается, есть алтарь – жертвенник. От жертвы святого тайнства евхаристии получили свое название христианские жертвенники. У христиан всех веков и народов было общее убеждение, что, при совершении евхаристии, св. церковь приносит истинную жертву Иисуса Христа, и потому трапезу, на которой её приносят, они почитали местом святым, называли алтарем, – жертвенником Богу. Эти названия видим и в писаниях древних учителей церковных (Теtr.,dе Огаt. n. 14. Сургian. Ерist. 79. Орlat. lib. 6, аdv. Раrmen.) и в литургиях.

Антиминс, при совершении таинства причащения, имея значение престола, подобно ему называется жертвенником, алтарем, трапезою на приношение бескровные жертвы, а по гречески θυσιαστίριον²². Такие названия видим в надписях на дошедших до нас аптиминсах, начиная с XII века. Посему антиминс должен быть также чтим, как и престол Нил, Патриарх Константинопольский, сказав, что «разрешено в известных случаях²³ давать святой престол, освященный на доске или на полотне», так рассуждает о важности его и убеждает христиан почитать его, как престол храма: «освященная трапеза имеет значение даже в глазах нехристиан, ничуть не меньшее, как и святый престол. – И так, все христиане должны любить эту трапезу и хранить, смотреть на нее как на святую, почитать и поклоняться ей, как делают это и во святых храмах, и ничего нс страшиться, что бы ни сказали и что бы ни сделали к унижению её: ибо таково самое предание святых соборов. Подобно тому, как из предания же мы знаем о божественных храмах со святыми престолами; и как сказавший что нибудь против божественного храма получит наказание от Бога, как противник Его воли; так точно и сказавший что нибудь против освященной таким образом трапезы, или не признающий её святости, не приступающий к ней, не получающий от неё освящения, – но презирающий, удаляющийся от неё и отвергающий ее, отдаст отчет Богу в день суда. (Σύνταγμα τῶν θειῶν καὶ ιερῶν κανόνων Т. V, раg. 141).