Глава 11

Ос.11:1–2. Понеже младенец Израиль, и аз возлюбих его, и из Египта воззвах чада его²⁰⁵. Якоже призвах я, такожде отхождаху от лица моего.

Нам кажется, что здесь речь направлена против возражения с чьей-то стороны. Нужно полагать, что кто-нибудь держал в уме или даже открыто высказывал следующее: если потомкам Израиля со временем предстояло отпасть, удалиться от лица Божия, сделаться мерзкими и ненавистными, то зачем же вообще они были призваны в начале? На это Бог, и весьма естественно, некоторым образом дает объяснение, говоря: «младенец Израиль, и аз возлюбих его, из Египта воззвах чада его»; был, говорит, Иаков, который переименован в Израиля, муж бесхитростный; потому Я и полюбил его, ибо, говорит, «возлюбих Иакова, Исава же возненавидех» (Мал.1:2), когда они находились еще в ложеснах; посему, так как Я его возлюбил, то и избавил чад его от жадности Египтян. ибо Я творю «милость в тысящах любящим мя» (Исх.20:6). Что же почтенные и избранные ради отцов? Почтенные даром свободы, избавленные от рабства и трудов? Почтили ли? Потщились ли возвеселить защитившего Бога благими расположениями? – Нисколько, говорит: они бежали от Владыки, удалились от Почтившего, презрели Призвавшего. Удалились – каким образом? Поодиночке ли и понемногу уклонялись от правомыслия и похищаемы были чьим-нибудь лукавством? Нимало: они отшатнулись точно так же, как были и призваны, то есть: всем собором, по коленам, по всем родам и по всем домам, потому что так некогда они вышли из Египта. Мы упоминали, что, когда Фараон наконец обещал отпустить Израиля и, желая узнать уходящее от него количество, прямо говорил: «кто же и кто суть идущия» (Исх.10:8), Моисей отвечал: «с юношами нашими и с старцы пойдем, с сынми и дщерми, и со овцами и волами нашими» (Исх.10:9): следовательно призвание касалось всех колен, всего народа, каждого рода и дома (семьи). Одинаковым образом (совершилось) и отступление, неблаговидность которого со всею силою отмечает, говоря: «отхождаху от лица моего», ибо кого Владыка всяческих возненавидит, на того не будет взирать согласно с тем, думаю, о чем воспевается в псалмах: «призри на мя и помилуй мя» (Пс.118:132), потому что писано, что «очи Господни на праведныя» (Пс.33:16), и Сам в одном месте говорит: «на кого воззрю: Токмо на кроткаго и молчаливаго, и трепещущаго словес моих» (Ис.66:2).

Ос.11:2–4. Тии Ваалом²⁰⁶ требу жряху и изваяным кадяху. Аз же²⁰⁷ связах Ефрема, и взях²⁰⁸ его на мышцу мою, и не разумеша, яко исцелих я во истлении человечесте²⁰⁹. Привлекох я узами любления моего.

Обнаруживает Ему свойственную, безмерную и богоприличную, благость, ибо наделять благами уже уверовавших и познавших Его, и решившихся поклоняться Ему единому имело бы основание достаточное и не выходит за пределы естественного (каждый, если захочет поступать справедливо, чествует своего близкого и прибегающего к нему), являться же подателем всякого блага для тех, которые еще скверны и Его не познали, это – верх человеколюбия и удивления и доказательство поистине богоприличной благости. Посему и сам Спаситель, соболезнуя нашему положению и как Бог подавая грехолюбивым ничем не заслуженную милость, иногда говорил: «не требуют здравии врача, но болящии» (Мф.9:12), иногда же: «не приидох... призвати праведника, но грешника на покаяние» (Мф.9:13). – Итак, хотя, говорит,²¹⁰… то есть потомки Израиля, скитались по Египту, они еще не познали Бога истинного (– Меня), напротив: изобличены были в том, что приносили жертвы Ваалам, то есть идолам, кадили «изваяным» или кумирам туземцев. Но Я, как милостивый и благий, «связах, – говорит, – Ефрема», не смотря на такую его грубость, то есть вообще Израиля, называемого здесь по одному колену. А что это значит, Сам разъяснил, говоря: «взях его на мышцу мою», – уподобление тому образу действий, какой применяют к младенцам: кто берет малых детей на руки, тот как бы связывает их, сложив вместе их ноги (необходимо, думаю, у всякого сидящего поджимаются бедра и колена). Это и есть: «связах», точно так же, как написано об Аврааме, что он связал Исаака, сына своего (Быт.22:9), когда намерен был принести его в жертву Богу. Нужно заметить, что еврейское издание, а также и другие, не имеют: «связах»²¹¹, но поставляют: «бых яко доилица Ефремови»²¹². Таков-то и был по отношению к ним, они же «не разумеша», то есть: не поняли, не почувствовали, что, погубляя других, Я забочусь об их исправлении. Это означает: «исцелих я во истлении человечесте». Сначала погублены были десятью казнями Египтяне, когда Фараон не отпускал: после Египетских казней погибли Хеттеи, Евеи, Аморреи, Хананеи и Иевусеи, над которыми одержав сильную победу, Израиль наследовал землю обетования, при чем Бог облегчал для них всякую трудность и подавал силу преодолеть врагов. Итак, говорит, они не замечают, что, губя однородных с ними людей, Я устраивал их благосостояние и «привлекох я», то есть связал и содержал в узах любви. Но, если бы они были мудры, то подумали бы, конечно, и размышляли бы в себе: за что эти народы погублены Богом, а мы поставлены на их место? Уразумев таким образом, что Я ненавижу беззаконника и ни во что вменяю служителя демонов, они, пожалуй, и перестали бы делать подобное. Посему желающим угодить Богу необходимо иметь и здравое рассуждение, и добрую душу, и гнев, постигающий других, считать для себя предупреждением к бдительности. А неблагодарность – ужаснейшее дело, и отсюда нам легко видеть, что впавший в этот недуг справедливо наказывается за все безобразия, в которых он будет изобличен, так как неблагодарный, говорит, все равно что хульник (2Тим.3:2).

Ос.11:4. И буду им яко ударяяй человек по челюстем его: и воззрю к нему, премогу ему.

Так как высказал, что он возлюбил Ефрема и как младенца взял его «на мышцу», связал его как бы узами любви, хотя он еще был скверным и беззаконным, то поэтому и говорит, что накажет грешника: «егоже бо любит Господь, наказует, биет же всякаго сына, егоже приемлет» (Притч.3:12). Замечай, как обещает не лишить боголепного милосердия и (указывает) образ наказания: будут, говорит, прещения против них подобны ударам по челюсти (щеке) рукою человека. Можно усматривать в этом прещение отца, который срастворяет проявления гнева жалостью и любовью и прикасается рукою тихонько и слегка, чтобы только не оставить совсем безнаказанным. А вследствие того, что возлюбил, обещает воззреть на него, ибо – кого благоволит почтить, удостаивает попечения и премогает нас, смиряя искусством и боголепною силою тех, кто болен непокорством: если убеждением не пользует, то силою побуждает к совершению доброго и скорбями приводит к тому, что нам всего более полезно и необходимо для спасения. Пусть же услышит от нас Бог всяческих: «в скорби мале наказание твое нам» (Ис.26:16), – это удар (по щеке), – и в другом месте: «накажи (научи) нас Господи, обаче в суде, а не в ярости, да не умаленых нас сотвориши» (Иер.10:24), потому что для благоразумных научение (τὸ παιδεύεσθαι) не горько, а наказание (τὸ κολάζεσθαι) в ярости и страшно, и несносно, даже более: дело, исполненное пагубы.

Ос.11:5–6. Вселися Ефрем во Египте, Ассур же сам царь его, яко не восхоте возвратитися. И изнеможе оружие²¹³ во градех его, и умолче в руку его: и снедят от умышлений своих.

Что всенепременно доводит нас до крайнего предела всякого зла удаление от Бога, когда мы неудержимо устремляемся к совершению лукавых дел и к некоторому превозношению неповиновением, хотя Он и призывает ко спасению, – это уяснит и блаженный Павел, говоря: «блюдите, братия, да не отречетеся глаголющаго»²¹⁴ (Евр.12:25). Но нисколько не менее это будет ясно для нас и из предлежащего текста (т. е. 5–6 ст.). Несчастнейший Ефрем, оставив свою родную землю, сделал, говорит, себе землю Египетскую как бы собственною, опасаясь бедствий войны: подчинился и самому Ассуру и подклонил выю под чужеземные скиптры: до такой степени уничижения он ниспал. А если кто спросит о причине, услышит, что говорит Всеведущий: «яко не восхоте возвратитися»; посему и пленен был, и попал под руку ненавистников, ибо «изнеможе во градех его оружие²¹⁵, и умолче в руку его», то есть: ни в одном городе Ефремовом не нашлось ни одного мужа, способного к войне и могущего владеть оружием, потому что руки навыкших держать его ослабели и как бы отнялись. И так как они с своей стороны думали и делали злое, то и вкусят плоды собственного неразумия. Такими-то горькими последствиями сопровождается дерзновение – оскорблять Спасителя непослушанием: и если бы кому даже представилась возможность избавиться от вины по милосердию Божию, не останется безнаказанным нерадение, ибо поселимся в Египте, то есть будем бездомными и скитальцами везде и во всем, утратив не землю чувственную, чтобы переселиться в другую, но наследие святых (Кол.1:12). Попадем и под власть Ассура, то есть князя века сего, будем у него рабами и пленниками и покорными его желаниям вследствие того, что у нас «изнеможе и умолче оружие», ибо никак, никак, не возможно грехолюбцам взять «вся оружия Божия» (Еф.6:11) «и мечь духовный, иже есть глагол Божий» (Еф.6:17). Под мечом можешь разуметь и устремление мысли нашей, как бы воинственнейшее и боголюбивейшее, которое выводя на борьбу со страстями и на сражение с диавольскими злодеяниями, мы устрояем стезю благочестную и непорочную и венчаем главу нашу украшениями евангельской жизни.

Ос.11:7. И людие его висяще от обитания своего: и Бог на честная его разгневается, и не вознесет его.

Весьма трудно выразить смысл предлежащих слов, затруднительна связь речи и требовала бы продолжительного изъяснения для желающих понять. Вкратце же то, что желает выразить, состоит в следующем. Удалился, говорит, Ефрем к Египтянам, стал подвластным и царя Ассура. Далее, как если бы кто спрашивал и говорил: за что и каким образом пришлось пострадать или как Израиль сделался рабом иноплеменникам, по порядку дает ответы и говорит: во-первых потому, что «не восхоте возвратитися», ибо, хотя ему и явлено было снисхождение, но и при этом, говорит, он оказался нерадивым и непослушным; затем потому, что «изнеможе оружие во градех его», не было, как я сказал, такого, кто противостал бы Ассириянам и оказался бы искусным в военном деле, когда Бог ослаблял военную силу и поражал какою-то робостью даже весьма крепкого в битвах. Есть и иная причина подчинения его Ассуру. Какая же? – Народ, то есть Ефрем, так сказать, тяготел к нему, – разумеется, к Ассуру, и «от своего обитания» желал удалиться в страну Персов и Мидян. Мы, конечно, не утверждаем, что Ефрем сам желал этого, но, насколько дело касалось его прегрешений, как бы сам стремился потерпеть такие бедствия, хотя ему и можно было избежать гнева, перешедши к лучшему и достойнейшему. Итак: как бы тяготел к Ассуру и, оставив родину, то есть: «свое обитание», несмысленно устремлялся идти в страну оного (Ассура), хотя Бог ясно говорил, что непременно наведет на него это, если они не захотят раскаяться. Но после того, как они до такой степени ниспали, «Бог на честная его разгневается». Честное, избранное и выдающееся у народов суть, очевидно, цари и начальники, которые вместе с простым народом были отведены в жалком и рабском виде, как военнопленные, за то, что они увлекли подчиненных и были сетью для тех, которые, если бы сами пожелали, могли шествовать правым путем (всегда начальство руководит подвластными). Итак будут уничиженными и отверженными, хотя и имели величайшую славу, потому что во всяком случае с царскими престолами неразлучно величие. Однако «не вознесет» их Бог, ибо, как я уже много раз говорил, царство Ефрема прекратилось.

Посему в особенности нам, христианам, должно остерегаться влечения к худому, а если мы этого не сделаем, то сами добровольно наложим на себя иго диавола, так сказать, тяготея любовью к нему и уже с полною охотою шествуя под власть его, чтобы исполнить ему угодное. Но, если это случится, раздражим Бога и таким образом сделаемся уже низкими, имея ум земной и поверженный долу, так как Бог оставит (нас) и не будет более исправлять нас побуждениями к добру.

Ос.11:8–9. Что тя устрою, Ефреме? Защищу ли тя, Израилю? Что тя положу? Якоже Адаму устрою...²¹⁶ тя, и якоже Севоим, превратися сердце мое в нем, смятеся раскаяние мое. Не сотворю по гневу ярости моея, не оставлю еже потребитися Ефремови, зане Бог аз есмь, а не человек: в тебе свят.

Присоединяет порицания, показывая, что надлежало навести на, них самый жестокий гнев, так как они совершали неправедное и нечествовали против Бога выше меры, вследствие чего для них не осталось уже возможности какого бы то ни было снисхождения. Но как благий, источник и причина милосердия, Он останавливает движение гнева, не потому, чтобы Он исправлял случайный промах после более внимательного рассуждения (божественное и неизреченное естество никогда не ошибается в Своих, вполне Ему свойственных, мыслях и действиях), но как бы отклоняя то, чего они были достойны, и по милосердию удерживая то, что всего более им приличествовало, то есть: окончательную погибель и истребление с самым как бы корнем. Поэтому говорит: «что тя устрою?» Каким, говорит, средством воспользуюсь, устраивая твои дела? – «Защищу ли тя» и снова буду помогать и сделаю неодолимым для замышляющих против тебя? Однако как же это будет? – Совершившим ужасные дела по отношению к Богу должно быть наказанными, а не благоденствовать: посему, награждая по заслугам и определяя наказания, соразмерные прегрешениям, говорит²¹⁷: «якоже Адаму положу тя, и якоже Севоим». Это – города Содомские, которые до основания пожрал ниспавший огонь. Но и этого, говорит, не сделаю, хотя по справедливости и следовало бы: но подожду (ибо Я раздумал) и не буду употреблять самых суровых прещений, – не предам совершенному истреблению, хотя Ефрем и стал худым. По какой причине? Разве они не были достойны подвергнуться этому? Да, говорит, но «Бог аз есмь, а не человек», то есть благ и не подчиняется движениям гнева, потому что подобная страсть свойственна людям. Но зачем Ты, говорит, еще наказываешь, если Ты Бог, недоступный гневу, но следующий природному милосердию? Наказываю, говорит, потому, что Я не только благ, как Бог, но кроме того и свят, ненавижу неправды, отвращаюсь от оскверненных, обличаю богоненавистника, обращаю беззаконника, очищаю нечистого, чтобы он опять приблизился ко Мне. Посему пророк назидает нас, восклицая и говоря: «взыщите Господа, и внегда обрести вам того, призовите: егда же приближится к вам, да оставит нечестивый пути своя, и муж беззаконен советы своя, и да обратится к Господу, и помилован будет» (Ис.55:6–7). Вследствие этого нам, если мы высоко ценим быть с Богом, должно всею силою отвращаться от греха и помнить говорящего: «святи будите, яко аз свят есмь» (Лев.11и др.).

Ос.11:9–10. И не вниду во град. В след Господа имам ходити.

Иногда в уме святых пророков во всех подробностях раскрывается представление о будущем, когда Дух Святый подобно молнии освещает для них предмет. Посему наряду с собственными словами, или с словами, (внушенными) свыше, от Бога, они иногда возглашают речи других людей, выражающих то раскаяние, то благодарность, то восторг о том, чем Бог обещает их обрадовать. Мы найдем, что и теперь блаженный Осия испытывает нечто подобное. Бог всяческих обещал снисхождение и сказал, что Он не истребит согрешивших до конца, потому что Он Бог, очевидно благий, а не человек, ибо не таков, как мы, Сущий превыше всякой твари. Они же, как бы признав собственные прегрешения и некоторым образом устыдившись при величайшей и нежданной благодати, обещаются положить конец своим измышлениям, вследствие которых они и преткнулись. А каковы они, Бог относительно этого удовлетворил нас чрез самого же пророка: несколько ранее, обличая и самого Иуду, и Ефрема, он сказал: «и забы Израиль сотворшаго и, и возгради требища: и Иуда умножи грады утверждены: но послю огнь на грады его, и потребит основания» их²¹⁸ (Ос.8:14). Действительно, Ефрем, или Израиль, настроил в Самарии жертвенники и капища для идолов, уклонился в отступление, забыл Бога и непрерывно оскорблял Его, не удостаивая никаким вниманием прямую обязанность любви к Нему. С своей стороны и Иуда, хотя надеялся на Бога, как получавший спасение от Него и чрез Него еще в прежние времена, однако вызывал на гнев и другими многими способами, а в особенности следующим: когда Бог пригрозил наслать на него Ассирийца, который опустошит землю, он стал укреплять свои города, полагая, что, если бы и не восхотел Бог, он впрочем спасен будет и преодолеет руку воителей благодаря крепости городов. Итак, когда Бог обещает даже безмерно согрешившим блага милосердия, тогда и сами спасаемые говорят, что они прекратят неразумные начинания, а вместе и замыслы. Да вопиет же Иуда: «не вниду во град», то есть, буду иметь стеною Бога, укреплением для себя сделаю надежду на Него, прибегну под защиту десницы спасающего: Его и одного будет довольно для моего спасения: признаю напрасным и совершенно бесполезным ожидание того, что, когда война постигнет землю, то спасен буду, вошедши в город: посему «не вниду во град». Израиль же, или Ефрем, да возглашает иное, то есть: «в след Господа имам ходити»; оставлю, говорит, прежние прегрешения, впредь буду следовать законам Божиим, в наставники возьму себе Бога всяческих. Если же кто устремится к тому, что угодно Богу, то, во всяком случае, Его одного и знать будет, Ему будет воздавать почитание и не будет покланяться никому другому, кроме Него.

Ос.11:10–11. Яко лев возревет, понеже той возревет, и ужаснутся чада вод, отлетят²¹⁹ яко птица от Египта и яко голубь от земли Ассирски: и возставлю я в домех их, глаголет Господь.

Когда пришло время и исполнился срок, в который надлежало Израилю получить освобождение из плена, Кир, сын Камвиса, приняв власть над Персами и Мидянами, с многочисленным войском и с неодолимою силою вторгнулся в страну Вавилонскую и Ассирийскую. Посему пророк Иеремия, провозглашая пленение Вавилона, говорит о Мидянах и персах: «нападут²²⁰ на тя, и пленен будеши, Вавилоне, и не познаеши²²¹: обретен, и ят еси, яко Господу сопротивился еси»²²² (Иер.50:24), и о Кире: «взыде лев от ложа своего..., да положит землю твою в пустыню, и гради твои разорятся, оставшии без обитателей»²²³ (Иер.4:7). А что Киру давал власть Бог всяческих, это доказывает пророк Исаия, говоря: «сия²²⁴ глаголет Господь...²²⁵ помазанному моему Киру, егоже удержах за десницу, повинути пред ним языки, и крепость царей разрушу, отверзу пред ним врата, и гради не затворятся. Аз пред тобою пойду, и горы уравню, врата медяная сокрушу, и вереи железныя сломлю, и дам ти сокровища темная сокровенная: невидимая отверзу тебе» (Ис.45:1–3). Поэтому Кир, победив и покорив Вавилонян, освободил Израильтян, а они, возвратившись, поселились в своей земле. На то именно событие указывает пророк Осия, говоря: «яко лев возревет». Кто «возревет»? – Конечно, Кир, – подобно тому, как если бы кто вздумал сказать: ужасно и тяжко зашумит на Вавилонян война со стороны Кира. Когда же он заревет и как бы некий лев зарычит на противников, то придут в исступление (от страха) «чада вод»: ἐκστήσονται (исступлены будут от страха) говорит вместо καταπλαγήσονται (поражены будут страхом). Чадами вод называет Вавилонян, которые в трусости нисколько не уступают «чадам вод», то есть плавающим в воде или рыбам, и, сделавшись вследствие этого состояния (поражения страхом до исступлении) удобоуловимыми и лишенными мужества, будут пленены (порода рыб весьма склонна к робости, убегает от шума и бросается прочь от одной только тени ловца). Итак, когда Кир «возревет», говорит, и возгласит ужасный и приводящий в трепет бранный клич против земли Вавилонской, поражены будут страхом «чада вод», то есть Вавилоняне, нисколько не уступающие в трусости рыбам. Тогда-то наподобие птицы и голубя улетят из Египта некогда бежавшие в него, побегут и из земли Халдейской содержимые в узах плена, затем возвратятся и поселятся в своей земле.

Посему, при возможности иметь блага, подклоняя выю ума Богу и работая на Него одного, не будем добровольно уклоняться к оскорблению (Его), навлекая на себя как бы самозванное движение гнева, между тем как, как я сказал, возможно наслаждаться невозмутимым счастьем, радуя Владыку законосообразным поведением и жизнью, и чистосердечностью по отношению к Нему.

Ос.11:12. Обыде мя лжею Ефрем, и нечестием²²⁶ дом Израилев, и Иуда.

По естеству будучи благим и милосердым, Бог не имеет вообще желания поражать кого-либо, но по необходимости вызывается на негодование, содействующее исправлению (грешника), когда чьи-либо вины перейдут пределы счета и меры. Сему-то опять научает нас предлежащими словами. Говорит как бы так: куда бы Он ни устремил и ни обратил божественный взор – туда, сюда или кругом, – везде можно было заметить ложь и нечестие Ефрема и Иуды. Ложью же называет прелести идолослужения и поклонение суетным, а нечестием, вероятно, превозношение против Бога, ибо как же не нечестие, ужасное и непристойнейшее – отвергнуть Того, Кто по естеству и истинно есть Бог, и несмысленно прилепиться к деревьям и камням или покланяться «твари паче Творца» (Рим.1:25), начать увенчивать почестями, свойственными Владыке, то, что Им вызвано к бытию?

Ос.11:12. Ныне позна я Бог, и храм свят прозовутся Богови²²⁷.

«Обыде мя, – говорит, – лжею и нечестием» дом Ефремов и Иуда, но при всем том, наводя на них соответственное прещение, пребуду благим. Он знал их, что они иначе не могут перемениться к лучшему, разве только испытают что-либо печальное и приводящее грешников в чувство. Итак, «позна я Бог», то есть, знал путь полезного для них наставления. И это для них не будет бесполезно: ибо произойдет то, что они будут приравнены к святым храмам: как только в труде и скорбях истает присущая им порочность, они станут чистыми и освященными и по опыту узнают, что искренность любви к Богу будет для них залогом всякой утехи и благополучия, точно так же, как вины отступления ввергают во рвы рабства и скорби.