Скорби
Вопрос. Какой бывает вред в шествии к Богу, если кто, по причине искушений, уклоняется от добрых дел?
Ответ. Невозможно приблизиться к Богу без скорби; без нее и праведность человеческая не сохраняется неизменною. И если человек оставляет дела, приумножающие праведность, то оставляет и дела, охраняющие ее. И делается он подобен неохраняемому сокровищу и борцу, с которого совлечены его оружия, когда окружили его полки врагов его, и кораблю, не имеющему снастей своих, и саду, от которого отведен источник воды.
(Слово 21).
Как предаваемым в руки судей для наказания за злодеяние, если они, как скоро приближаются к пыткам, смирятся и немедленно сознаются в неправде своей, наказание уменьшается, и вскоре по малых скорбях освобождаются они; если же какие преступники бывают упорны и не сознаются, то подвергают их новым пыткам, и хотя напоследок, после многих истязаний, когда тело их покрыто бывает ранами и сознаются они невольно, но не получают от того никакой пользы, так и мы, когда за прегрешения наши, неосмотрительно нами сделанные, милосердие (Божие для пользы нашей) предает нас в руки праведного всех Судии и повелевает распростереть нас под жезл искушений, чтобы облегчить тамошнее наказание наше, если, как скоро приблизится к нам жезл Судии, смиримся, вспомним свои неправды и принесем в них исповедание пред Отмстителем (пред Богом), по кратковременных искушениях вскоре избавимся; а если ожесточимся в скорбях своих и не исповедуем, что мы повинны им и достойны потерпеть еще и больше сих (скорби), но станем обвинять людей, а иногда бесов, в иное же время и Божию правду, и утверждать, что мы не заслуживаем таких дел, и это будем помышлять и говорить, а не помыслим, что Бог лучше нас самих знает и ведает нас, что суды Его по всей земле, и без Его повеления не наказывается человек, – то все случающееся с нами будет причинять нам непрестанную печаль, скорби наши увеличатся, и одна после другой будут они, подобно веревке, связывать нас, пока не познаем себя, не смиримся и не почувствуем беззаконий своих (ибо, не почувствовав их, невозможно нам дойти до исправления); и напоследок, томимые множеством скорбей, без пользы для себя будем приносить исповедание, когда обыкновенно уже не бывает утешения. Но сие – восчувствовать грехи свои – есть Божие дарование, входящее в нашу мысль, когда Бог видит, что утомлены мы многообразными искушениями, чтобы, при всех несчастиях и скорбях наших, не отойти нам из мира сего, не получив никакой пользы. И то, что не уразумеваем искушений, бывает не по трудности (для разумения их), но от неразумия. Нередко иные, находясь в подобных обстоятельствах, отходят из мира сего виновными и не исповедующимися в своих грехах, но отрицающимися от них и обвиняющими (других или Бога); милосердый же Бог ожидал, не смирятся ли они как-нибудь, чтобы простить их и сотворить им избавление; и не только сотворил бы избавление их от искушений, но простил бы им и прегрешения, умилостивившись и малым сердечным исповеданием.
(Слово 51).
Паче всякой молитвы и жертвы драгоценны пред Господом скорби за Него и ради Него, и паче всех благоуханий – запах пота их. Всякую добродетель, совершаемую без телесного труда, почитай бездумным выкидышем. Приношение праведных – слезы очей их, и приятная Богу жертва – воздыхания их во время бдения. Воззовут ко Господу праведные, угнетаемые тяжестью тела, и с болезнованием будут воссылать моления к Богу, и на вопль гласа их приидут на помощь к ним святые Чины – ободрить и утешить их надеждою, потому что святые ангелы, приближаясь к святым мужам, являются соучастниками их страданий и скорбей.
(Слово 58).
Блаженны те, которые ради любви к Богу препоясали, для моря скорбей, чресла свои простотою и непытливым нравом и не обращают тыла. Они скоро спасаются в пристань царствия, упокоеваются в селениях добре потрудившихся, утешаются от злострадания своего и преисполняются веселием своего упования. С надеждою вступающие на путь стропотный (трудный, жесткий) – не возвращаются назад и не останавливаются, чтобы входить в исследование о сем. Но, когда переплывут море, тогда, взирая на стропотность пути, приносят благодарение Богу, что избавил их от теснот, стремнин и от такой негладкости в пути, тогда как они и не знали сего. А из тех, которые составляют много умствований, желают быть очень мудрыми, предаются замедлениям и боязливым помыслам, приуготовляют себя и хотят предусматривать вредоносные причины, большая часть оказываются всегда сидящими при дверях своего дома.
Ленивый, посланный в путь, скажет: «лев на стезях, на путях же разбойницы (Притч. 22,14), подобно тем, которые говорили: сынов исполинов «тамо видехом и бехом пред ними, яко прузи» (Числ. 13,34). Это те, которые во время кончины своей оказываются еще в пути: желают всегда быть мудрыми, а отнюдь не хотят положить и начала. А невежда, пускаясь в плавание, переплывает с первою горячностию, ни малой не прилагая заботы о теле и не рассуждая сам с собою, будет или нет какой успех от сего труда. Внемли себе, да не будет у тебя избыток мудрости поползновением душе и сетию пред лицом твоим; напротив того, возложив упование на Бога, мужественно полагай начало пути, исполненному крови, чтобы не оказаться тебе скудным всегда и лишенным Божия ведения. Страшливый, «блюдый ветра не сеет (Еккл. 11,4). Лучше смерть за Бога, нежели жизнь со стыдом и леностию.
(Слово 58).
Малая скорбь ради Бога лучше великого дела, совершаемого без скорби, потому что добровольная скорбь дает доказательство веры любовью, а дело покоя бывает следствием пресыщения сознания (в сирийском тексте: «а дело, совершенное в покое, исходит из пресыщенного настроения» (т.е. от душевной скуки). Поэтому святые, из любви Христовой, показали себя благоискусными в скорбях, а не в покое, потому что совершаемое без труда есть правда людей мирских, которые творят милостыню из внешнего, сами же в себе ничего не приобретают (в сирийском тексте: «... которые стараются оправдаться посредством своего (имущества?), а сами не стремятся к совершенству»).
(Слово 74).