Беседа на слова: «Какою властью Ты это делаешь?» (Мф.21:23).^*

1. Страх Божий как начало человеческого спасения. – Дерзость совопросников и смирение Спасителя. – Самые дела отвечают на этот вопрос. – 2. Простота веры и ответ на нее. – 3. Вера и разум. Злоупотребления последним. – 4. Благоговение Херувимов. – 5. Изощренное совопросничество врагов истины – аномеев. – 6. Свидетельство о Божестве Христа в Священном Писании. – 7. Продолжение доказательства Божества Сына Божия. – 8. Источники неверия. – Опасность тщетных умствований.

1. Начало человеческого спасения – страх Божий, и корень всего доброго в нас – закон Божий; но ни закон Божий – без страха, ни страх – без закона. Закон заповедей имеет в страхе свое служебное орудие; а страх к заповеданному имеет в законе своего судью. Поэтому тот, кто приступает к закону и к Законодателю Богу со страхом, вступает в общество святых и причисляется к праведным; а кто отвергает страх Божий и с гордостью приступает к Божественному закону, тот и не удостаивается благодати, но бывает чужд благочестия. Поэтому те, которые приступают к Божественному закону, со страхом и любовью, неуклонно назидаются и просвещаются, и от самой истины научаются благочестию, потому что обретают сам источник истины, взывая: «Благословен Ты, Господи! научи мя оправданием Твоим» (Пс.118:12). Так люди святые, благочестивые и боголюбивые, научаются истине от самой истины, а враги истины, или лучше сказать – враги собственной своей жизни, предпочтя простоте надменность и гордость, с нескромным видом приступают к Учителю благочестия. То же самое сделали и иудеи, как вы слышали из слов Евангелия, недавно прочитанных.

К Иисусу, нашему Господу, Царю святых, находившемуся в храме, они приступают в самом храме; не с должным страхом, не как рабы к Владыке, не как люди к Богу, но даже и не как ученики к Учителю. Враги истины и последователи нечестия, обнаруживая собственную порочность, старались человеческими помыслами обмануть премирную Премудрость. «Приступили, – говорит евангелист, – к Иисусу во храме первосвященники и старейшины народа и сказали: какою властью Ты это делаешь» (Мф.21:23)? О, сердце, чуждое страха! На что оно дерзает, что говорит, как надмевается гордостью! О, неразумие лукавых! О, незлобие Спасителя! Это говорит прах, и терпит Создатель; творение восстает против Творца, и переносит Благодетель, никому не подчиненный; требуют отчета от Слова Божия, и спрашивают о власти у Главы самовластия. Благовременно теперь и нам сказать слова Премудрого: человек, «что гордится земля и пепел» (Сир.10:9)? Ты спрашиваешь Бога, требуешь отчета у Него в собственных делах Его и дерзаешь говорить премирной Власти: «Какою властью Ты это делаешь?» Почему же ты спрашиваешь Его, а не вникаешь в саму силу дел Его? Вникни сам тщательно, в сокровенном совете души своей, и исследуй свойство этих дел, есть ли они произведения человеческой мысли или проявления Божественного самовластия, свойственные Господу. Спроси и законы природы, и пределы (земной) власти, и здравый смысл, какой властью можно воскрешать мертвых, человеческой или Божией? Кто может очищать прокаженных, прогонять болезни, и всякую немощь душевную и телесную истреблять одним словом? Затем, кто может из брения создать глаза, Бог или человек? Почему же ты не спрашиваешь само свойство дел, но с дерзостью обращаешься с допросом к Виновнику их и говоришь: «Какою властью Ты это делаешь?» Я опять повторяю слова людей, легкомысленно дерзающих на все, требующих отчета у Слова Божия и старающихся своими помыслами обмануть Того, Кто «уловляет мудрых в лукавстве их» (1Кор.3:19). О, безумие! Представляют опыт словоизвития Слову Божию, Которое легко уловляет всякую хитрость словесности и проникает во всякое сплетение мыслей. Какую имеет силу слово человеческое пред Словом Божиим, и что значит искусственная неправда пред премирной Премудростью?

«Какою властью Ты это делаешь?» Спроси расслабленного, какой властью он встает здоровым; спроси чудеса, и не спрашивай о власти Того, Кто творит чудеса. Но Божественная благость не отвечает вам, считая недостойными ответа тех, которые спрашивают со злобой. Таково Слово Божие: когда оно видит душу коварную и развращенную, тогда оставляет ее, как недостойную благодати, и часто старающийся узнать многое не узнает истины от самой Истины. Иудеи часто спрашивали и ни разу не получали ответа, потому что спрашивали со злобой. Молчание Спасителя до такой степени огорчало души их, что нечестивое собрание их говорило тогда: «Долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо» (Ин.10:24). Но, несмотря даже и на то, Он не отвечал им, потому что недостойны были ответа вопрошавшие со злобой. Что же говорил им Спаситель? «Я уже сказал вам, и вы не слушали; что еще хотите слышать?» (Ин.9:27). «Дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне» (Ин.10:25). Видишь ли, как Он выражает желание, чтобы дела были вопрошаемы, а не о власти предлагаемые вопросы? Иудеи спрашивают: «Долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо», и Он не разрешает их недоумения, потому что они спрашивали не для того, чтобы узнать, но чтобы осудить. Первосвященник же Каиафа, достойный того собрания, дошел до такого неистовства, что сказал: «Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?» (Мф.26:63). Но Спаситель, научая нас принимать с благоговением такие слова, хотя отвечал на клятву, однако при этом не разрешил недоумения. «И первосвященник сказал Ему, – говорится в Евангелии, – заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? Господь сказал ему: ты сказал» (Мф.26:63–64). Он почтил клятву, прервав свое молчание, и вместе не удовлетворил злобе, выразив отвращение к коварству. Иудеи спрашивали со злобой, и не получали ответа, – и вполне справедливо, потому что коварные помыслы отделяют людей от Бога. Он не сообщал Своей Премудрости тем, которые со злобой допрашивали Его Премудрость: «в лукавую душу не войдет премудрость» (Прем.1:4).

2. Между тем как часто спрашивавшие не узнавали о том, о чем спрашивали, некоторая жена, пришедшая без лукавства и с искренней верой, не искушавшая непостижимой силы Божией, но в простоте приступившая к Господу, и простыми словами, но с искренней верой сказавшая Ему: «Знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все» (Ин.4:25), тотчас услышала от Него, любящего простоту, следующие слова: «это Я, Который говорю с тобою» (Ин.4:26). Она еще не спрашивала, и уже узнала; еще не было посеяно Им слово веры, и уже пожат плод благочестия. Святой Бог, в людях простых и святых «почиваяй», когда видит простоту приходящего, тогда и Сам просто являет благодеяния Своей Премудрости; а когда видит душу, развращенную злобой, тогда удерживает благодеяния и не сообщает учения. Послушай, что сам Он говорит через Моисея: если вы будете приступать ко мне прямо, то и Я буду приходить к вам прямо; «если и после сего не исправитесь и пойдете против Меня, то и Я [в ярости] пойду против вас» (Лев.26:23–24); говорит так не потому, чтобы Божественное существо изменяло правоту Свою, но потому, что к коварным прямо не приходит проистекающее от истины. «Какою властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть?» Спаситель же сказал им, – здесь заметь, какой закон и правило для руководства дает нам Господь всех. Какой же именно? Он желает, чтобы и мы отвечали не на все вопросы коварных еретиков, иудеев или язычников, или каких-либо других людей, чуждых благочестия. Бывают, действительно бывают часто вопросы, недостойные ответа; и, конечно, на такие неправые вопросы нужно отвечать вопросами же, но правыми. Поэтому Господь сказал им: «Спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властью это делаю; крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков?» (Мф.21:24–25). Посмотри на источник Премудрости, обличающий ложь вопросом; посмотри на Слово Божие, ниспровергающее злобу здравым суждением; посмотри и на злобу, как она поражается собственными стрелами и запутывается собственными злоухищрениями. «Крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков?» Они же, исследуя между собой силу этих слов, говорили: «Если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему?» (Мф.21:25). Увидела злоба собственную погибель; увидела, что тем же, с чем она выступает, она и уничтожается. Так как они не слушались Иоанна, то и боялись сказать, что крещение его было от Бога, чтобы тотчас не последовало обличение. «Если скажем: от человеков, то весь народ побьет нас камнями» (Лк.20:6). Мнение об этом праведнике подвергнет нас неумолимому осуждению. «Все почитают Иоанна за пророка» (Мф.21:26). Итак, они не хотели сказать истины, что оно от Бога, потому что отвергли истину Божию; не смели и сказать ложь, потому что страх был судьей их бесстыдства, впрочем, страх не Божий, а человеческий. Так в самом деле бывает: часто многие, не имея страха Божия, раболепствуют страху человеческому. Они боялись народа. О, если бы они боялись Бога, а не народа! Первое руководит к благочестию, а последнее – к нечестию. «И сказали в ответ Иисусу: не знаем» (Мф.21:27). Посмотри, как у коварных злоба скрывается; посмотри, как нечестие обнаруживает собственное невежество. Как ехидна или какое-нибудь другое из коварнейших животных, скрываясь в потаенном месте, тихо выползает из убежища и не решается выйти вполне, так и иудеи, скрываясь в пещере злобы, не выставляют на свет своего мнения. Поэтому и Господь сказал им: «И Я вам не скажу» (Мф.21:27). Посмотри, как молчание Его наказало их за неуместный вопрос; посмотри, как Он не удовлетворил злобе их, но поразил их среди замыслов. И в каком положении находилась некогда ослица Валаама, которая не могла уклониться ни направо, ни налево, потому что Ангел противостоял ей (Числ.22:21–26), в таком же положении оказалась злоба иудеев, не дерзнувшая воззреть ни на правую сторону истины, по причине предстоявшего обличения от Спасителя, ни на левую сторону лжи, по страху перед народом.

Поэтому и нам, братья, получающим такое правило от Господа, должно не на все вопросы еретиков давать ответы. Когда еретик спросит тебя со злобою, то ты отстрани неуместный вопрос его вопросом же правым. Еретик часто спрашивает: ты знаешь Бога или не знаешь? Если скажешь: знаю, то он тотчас продолжает: следовательно ты знаешь то, что почитаешь? Да, отвечает благочестивый, потому что кто согласится сказать: я не знаю того, что почитаю? Он опять продолжает: итак, ты знаешь существо Божие? Если скажешь: не знаю, то он тотчас возражает: следовательно, ты не знаешь того, что почитаешь. Посмотри на эти коварные слова; посмотри на козни злобных змеев. Видишь ли это? Но не должно смущаться. Нужно знать, братья, что бывают различные роды познания. Можно знать, что Бог существует, но не то, как Он существует. Так и между нами – людьми много путей знания. Например, я знаю, что такой-то человек живет в таком-то городе, но не знаю, каким он занимается ремеслом; о другом знаю, что он занимается таким-то ремеслом, но не знаю, откуда он родом. Следовательно, отчасти я знаю, а отчасти не знаю; и вообще, ни частное знание не дает знания всецелого, ни незнание всего не уничтожает частного знания. Что же? Я знаю о Боге, что Он существует, что Он благ, что Он бессмертен, что Он нетленен, что Он необъятен, что Он непостижим, бестелесен, неизменяем. Все это я знаю и, зная, покланяюсь Ему. Но того, как Он существует, я не знаю, и научен не исследованию, как Он существует, а тому, что Он есть. Я не нахожу больше апостола никакого учителя, который мог бы сообщить мне более благочестивое учение; но он громким голосом учит так: «Надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть», не тому, как Он есть, но: «и ищущим Его воздает» (Евр.11:6). Таким образом, я почитаю то, что знаю; я не научился исследовать существо Божие; я научился веровать, братья, – веровать, а не исследовать. Прочитай, еретик, твое исповедание, которое было произнесено при сокровенном и страшном Таинстве. Когда ты приступал ко Крещению, что говорил ты? Спрашивал ли, исследовал ли, или веровал? Ты иначе приступал и на иных условиях удостоен той благодати. Если же ты удостоен ее при таком образе мыслей, то ты нарушил условия; при страшных и великих Таинствах ты представлял веру, а вне Таинств ограничиваешь веру и предлагаешь вопросы.

3. Но смотри, что говорит враг истины. Не напрасно же Бог дал нам рассудительность. Не напрасно же мы получили способность соображения. Нужно познавать веру и посредством суждений, и не оставлять благочестивого учения без исследования. Хорошо. Но руководством при исследовании должны быть Божественные изречения и данные нам от Него правила благочестия. А ты, преступая правила, не руководствуешься Богодухновенными Писаниями, но исследуешь Божественное, извращаешь истину и всегда предпочитаешь больше следовать неверным суждениям, нежели покоряться вере, как будто ты испытал все, или познал все видимое. Объясни мне, на основании соображений ума, как стало небо, находясь в пустоте на столь беспредельной высоте и при таком объеме не имея ничего, поддерживающего его? Как оно стоит, кем носится, какие основания, на которых оно утверждено? Как в течение столь продолжительного времени не нарушается его красота, не уничтожается согласие? Покажи держащие его столбы, покажи основание, лежащее под такой тяжестью. Но для чего мне говорить о небе, а не о земле, которую попираю ногами? Прежде всего объясни мне устройство земли. Что она основана на водах (Пс.23:2), это и я принял, и сам ты исповедуешь. Но объясни, как она утверждена на водах, не просто повторяй сказанное, но посредством суждения дай отчет в искомом предмете, – как горы, столь многие и столь великие, и холмы, и равнины носятся на водах. Скажи, как отделено море; скажи, как оно, бушуя такими волнами и поднимаясь на необычайную высоту, когда приближается к песку, укрощается, уважает предел, назначенный ему Законодателем. Объясни, брат мой, как происходит то, что земля одна, мать наша, а произрастения различны, откуда горькие корни, откуда сладкие, откуда разнообразие плодов. Одна земля, произращающая; один дождь, питающий: откуда же это разнообразие? Объясни, откуда произошли источники и из каких пропастей? Как возможно постигнуть все это? Но между тем, как мы недоумеваем об этом, мы имеем единственное истинное и благочестивое разрешение недоумений. И блаженный Давид в песнопении сказал об этом так: «Право... слово Господне и все дела Его верны» (Пс.32:4). Дел постигнуть невозможно без веры: как же возможно без веры познать Бога? Дела познаются не без веры. Как же Сын – посредством суждений? «Право ...слово Господне и все дела Его верны».

Впрочем, оставив врагов истины, обратимся к здравому и безопасному учению веры и объясним правило благочестия, сияющее самой истиной. Нет никого между ветхозаветными достовернее Моисея, нет никого между новозаветными мудрее Павла. Рассмотри ветхозаветные учреждения, и ты не найдешь никого больше Моисея: «Я знаю тебя, – сказал ему Бог, – ...и ты приобрел благоволение в очах Моих» (Исх.33:12). Нет никого в Новом Завете совершеннее Павла: он «избранный сосуд» (Деян.9:15) и имел в себе Христа, Который говорил через него. Ты не переступишь пределов Моисея и Павла. Что же получил Моисей, – постижение существа Божия или видение славы Его? Моисей, братья, желал видеть Бога, как человек боголюбивый, и не представлял, что он желал невозможного. Впрочем, он показал это самой просьбой своей к Богу. Что говорил он? Прошу, Господи, «если я приобрел благоволение в очах Твоих, то молю: открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя, чтобы приобрести благоволение в очах Твоих» (Исх.33:13). Он поступил, как Филипп, который говорил: «Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас» (Ин.14:8). Господи, говорит Моисей, «открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя, чтобы приобрести благоволение в очах Твоих». Он видел Бога и в купине, видел Его и на горе Синае, видел Его и в других разных местах являвшимся и различно открывавшим явление Свое; но тот блаженный Моисей желал увидеть сам образ существа Божия; как человек, он по-человечески думал о премирной Силе. Бог же, приняв желание верного служителя, смиряет человеческое желание, ищущее невозможного. Что Он говорит ему? Никто «не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх.33:20). Сила желающих не может обнять желаемого; смертное око не может перенести видения бессмертного естества. Что же, Господи, неужели Ты оставляешь это желание без утешения и не являешь даже тени желаемого питающему такое желание? Затем Он говорит: «Я поставлю тебя в расселине скалы и покрою тебя рукою Моею, доколе не пройду; и когда сниму руку Мою, ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет видимо» (Исх.33:22–23). Не сказал: когда буду проходить Я, но: «слава Моя» (Исх.33:22), – потому что видеть проходящую славу – не значит видеть самое существо. Моисей не видел ничего больше славы, и ее видел не всю, а только «сзади», не потому, чтобы Божественное естество ограничивалось задней и передней стороной, – оно просто и не сложно, – но потому, что Сам Бог так являет Себя, соразмерно не со свойственным Ему достоинством, но с силой имеющих удостоиться видения. Моисей достиг славы Божией, но не переступил этой славы; а ты, еретик, переступив славу, исследуешь существо Божие? Обратимся и к блаженному Павлу. Павел в Новом Завете, помыслив о некоторых частных делах домостроительства Божия, как бы в изумлении перед глубинами мысли, произнес следующее великое и исполненное изумления изречение: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать?» И в заключение сказал: «Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки, аминь» (Рим.11:33–36). Видишь ли, как он, достигнув славы Божией, не переступил предела?

Но что я говорю о людях? Поднимись мыслью к тому, что выше мира; спроси небеса и скажи: что вы можете возвестить мне о Боге? Небеса, объясните мне, каков Бог; скажите мне, что есть Бог по существу? Но небеса не отвечают на вопрос о том, чего они знать не могут. Если же ты станешь дерзновенно спрашивать их, то они ответят через дивного Иеремию таким Божественным изречением: «Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь» (Иер.2:12). Воистину ужасается небо, когда видит, как исследуют Божественное естество. Против этого скажет и блаженный Давид, обуздывая неумеренную любознательность, и ответит: ты слышал не о том, что «небеса поведают» естество Божие, а о том, что – «славу Божию». Не сам ли он взывает тебе на священной Псалтири: «Небеса поведают о славе Божией», а не естество Божие (Пс.18:2)? Не существо Божие изъясняют они, но возвещают славу Божию. Но не думай, что и премирные силы знают нечто большее. Спроси Ангелов, – говорю: «спроси», не потому, чтобы тебе предоставлено было беседовать с горними силами, но потому, что ты можешь получить врачество из Писания, обуздывающего твою дерзость. Спроси Ангелов, спроси тогда, когда видишь их на земле ликующими или воспевающими. Скажи им: чему новому вы учите? Что дивного вы возвещаете? И Божественный лик тотчас ответит через Божественные Евангелия: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение» (Лк.2:14). Пришли на землю Ангелы, и также не переступили пределов славы (Божией); а еретики не усомнились переступить их. Но не могут ли высшие силы, превосходнейшие Ангелов? Я разумею Архангелов; они – существа превосходнейшие. Спроси Херувимов, этот Царский Престол: «сидящий на херувимах», – говорит псалмопевец (Пс.79:2). Спроси Херувимов, этот «как бы камень сапфир, как бы нечто, похожее на престол», на котором сидит «подобие человека» (Иез.10:1, 1:26). И был голос от Херувимов, «как бы шум многих вод, как бы глас..: «благословенна слава Господа от места своего!» (Иез.1:24, 3:12).

4. Видишь ли благоговение и Херувимов? Они достигли славы Божией, и не переступили предела. «Благословенна слава Господня». И притом как? «От места своего», – чтобы показать тебе, что и от них она обитает в небесных местах и находится гораздо выше высшего достоинства небесных и невидимых сил. Они говорят не как находящиеся вблизи, но как стоящие далеко от Божественного достоинства. «Благословенна слава Господа от места своего», – не потому, чтобы Бог имел место, – Он объемлет всякое место, – но местом Божиим называют они принадлежащее Ему достоинство. Слышал ты голос и Херувимов? «Благословенна слава Господа», – и ничего больше они не возвестили. Ты же должен стоять окрест, чтобы знать возвещаемое Богом, потому что «вокруг Него стояли Серафимы» (Ис.6:2). Чему же можно научиться у вас? Не затрудняйтесь, но говорите так: хотя и превосходно наше достоинство, но мы знаем пределы нашего естества, и не переступаем меры знания; не исследуем нашего Создателя, не испытываем Почтившего нас; мы знаем, что непостижимое естество не подлежит исследованию, не подчиняется порядку суждений, что слава Покланяемого превосходит всякое вместе и ангельское состояние, и премирный ум, и всякую пренебесную силу; поэтому и мы не переступаем пределов. Не переступают их и Херувимы, но со всяким благоговением воспевают свою небесную песнь: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! вся земля полна славы Его!» (Ис.6:3). Не пристыжают тебя Павел и Моисей, не переступающие этой славы? Пристыдит тебя небо, возвещающее эту славу. Но не убеждает тебя небо? Убедят Ангелы. Но ты не обращаешь внимания на Ангелов? Убойся Херувимов. Но ты дерзновенно поднимаешься и выше их? Пусть вразумят тебя Серафимы. Но ты не покоряешься ни премирным, ни земным внушениям? Будь же вне священных ликов, отойди от Божественных оград. Ты не можешь и исследовать Бога, и считаться между верными. Но что я говорю о Боге? Разве ты не знаешь, как страшно исследовать дерзновенно естество Божие? Когда ты хочешь исследовать самые дела Божии, тогда Бог считает тебя недостойным близости к Нему, но отвергает далеко, как дерзающего на невозможное.

Моисей, такой и столь великий муж, совершавший такие чудеса, бывший посредником между Богом и людьми, разделивший море и низведший манну с небес, – и он, когда одно только из повелений Божиих осмелился измерять человеческим суждением и не доверил Божественной силе, подвергся неумолимому наказанию. Он, пришедши к камню, сказал народу: народ жестокий и непокорный, «разве нам из этой скалы извести для вас воду?» Что же ему Бог? «За то, что вы не поверили Мне, – говорит, – чтоб явить святость Мою пред очами сынов Израилевых, не введете вы народа сего в землю» (Числ.20:10, 12). Обрати на это тщательное внимание. «За то, что вы не поверили Мне». Что значит: «не поверили»? Значит сказать: Бог может сделать все. Грех против Бога исследовать суждениями совершаемое Им и не доверять Божественной Силе, совершающей Свои дела выше всех других. Давид оправдывает Моисея, как согрешившего не душой, но языком (Пс.105:32–33). Грехи праведных на устах их; а преступления нечестивых в душе их. И как нечестивый, отделившись от Бога душой, кажется близким к Богу на устах: «этот народ, – говорится у пророка, – ...устами своими, и языком своим чтит Меня, сердце же его далеко отстоит от Меня» (Ис.29:13), так и благочестивый, будучи предан Богу сердцем, часто падает языком. Поэтому и Давид оправдывает Моисея, пророк – пророка, и говорит: «И прогневали Его при воде пререкания, и потерпел Моисей из-за них» (Пс.105:32), а не за себя. Что значит: «из-за них»? Не по собственному расположению показал он неверие, а был разгневан противоречием народа, и потому уже не имел тогда чистого суждения, но был как бы в смущении. Это сказал я в ответ на произносимое из работной храмины нечестия. Где ты услышал слова: нерожденный и рожденный? Где ты услышал те безумные и многоискусственные выражения? Искажены изречения Духа, и вместо них введены слова дьявола. Если ты домогаешься этого, то для чего считаешь Павла своим учителем? Если делаешь такие исследования, то для чего хвалишься, будто следуешь Петру? Отвергни веру, и введи исследование. Но, скажешь, я не отступаю от Писания, да не будет. Как, ты – враг, а не ученик, и нововводитель суждений? Объясни же мне на основании суждения: как Спаситель прошел через заключенные двери? Какая нужда говорить о прочем? Это часто приносит вред и говорящим, и слушающим. Не говорю: изъясни мне невидимое естество, как Отец родил Сына, каков способ Божественного рождения; но требую объяснить это дело домостроительства Его.

5. Скажи: как Спаситель вошел, когда двери были заключены, как вошел Он с телом? Естество тела не допускает того, что говорит Евангелие. Если я буду следовать вере, то это несомненная истина. Как Он вошел через заключенные двери? Он не был бестелесным естеством, проникающим через всякие тела, но вместе с бестелесным существом было и тело; и оно было органом бестелесного существа; Спаситель имел это человеческое тело. Правда, ученики, увидев дивное чудо, подумали, что это – дух, потому что событие превышало телесное естество; но Он сказал недоумевавшим: «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет» (Лк.24:39). Как же вошел Он? Доски ли разрядились подобно воздуху, или тело Его утончилось, и таким образом Он прошел через твердое дерево? Но ни ты не можешь сказать, ни я не могу объяснить это; Писание не предало мне ничего об этом; я не исследую, но принимаю то, что оно возвестило, хотя и недоумеваю. Тому, что Он вошел, я верую; а как, этого не исследую. Не подумай, что Он вошел в двери обыкновенным образом. Не сказало Писание, что Он вошел, когда двери разредились или растворились, но: «когда двери были заперты» (Ин.20:26); рассказало о событии, а каким способом совершилось событие, не показало. Петр вышел из темницы; но для него отворились ворота, и Писание заметило это, сказав: «Пришли к железным воротам, ведущим в город, которые сами собою отворились им» (Деян.12:10), – не сказало, что они сами собой приняли проходившего Петра, потому что тело его было человеческое и из состава человеческого. А тело Христово, хотя было человеческое по сродству с нами, но было и Божественное по единению со Словом Божиим и по дивному рождению от Девы. Как же Он вошел через затворенные двери? Как Он вознесся через заключенные небеса? О, безумие дерзающих исследовать это! О, благочестие верующих всему этому! Но что говорит еще противоречащий? Мы не находим, говорят, чтобы вера всегда была безопасна; мы нашли, что она ведет и к падению; поэтому не должно веровать без исследования, но – с тщательным исследованием. Таким людям много содействуют язычники, потому что суждения еретиков и язычников сродны; и те изобретения бесов, и эти – внушения бесов.

Итак, некоторые из противников веры говорят, что она без разума вредна, что, если с верой не будет соединено разумного исследования, то она не принесет никакой пользы верующему. Откуда, говорят, ты желал бы рассмотреть свойство веры? Не хочешь ли издалека, от самого мироздания? Посмотрите на того, которого вы называете первозданным. Я нахожу, что он пал от веры. Обрати внимание на слова лукавого беса, легкомысленно дерзающего делать все, на что он решается, что говорит, что предлагает. Вы говорите, что змей сказал ему: «В день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт.3:5). Он поверил змею – и, поверив, погиб. Таким образом, вера была началом зол. Это говорят нам те враги истины, противники благочестия. Но они, нечестивые, не знают истинного определения веры и не понимают того, что предлагают. Мы не говорим, что всякий, кто верит всему, имеет веру и называется верующим; не тот, кто верит всему, что ни случится, есть верующий, но тот, кто истинно верует Богу. Разве ты доказал, что первый человек погиб, поверив Богу? Он пал, поверив дьяволу; он подвергся гибели, не поверив Богу. Для чего же ты искажаешь сказанное? Послушай пророка, который говорит: «Слушайте же это, главы дома Иаковлева и князья дома Израилева, гнушающиеся правосудием и искривляющие все прямое» (Мих.3:9). Нужно было бы сказать, что неверие было началом зол. Если бы он поверил Богу, Который сказал: «В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт.2:17), то не пал бы, но имел бы веру, веру, утверждающую во спасение. Не унижай же названия веры. Не тот верующий, кто верит всему, но кто верует Богу, тот только и есть, и называется таким. Оставь исследования, и прими веру. Вера просвещает все, вера освящает все, вера делает человека достойным Духа Святого. «А Стефан, – говорится в Писании, – был исполненный веры и силы» (Деян.6:8). Если бы прежде не воссияла вера, то не последовала бы и сила в этом святом муже. Где вера, там и сила; а где неверие, там и немощь. Вера – начало благ; вера – источник благ. Примем же это оружие спасения. Для чего ты рабски следуешь выражениям и убегаешь от истины? Для чего предлагаешь то, чего не дерзает исследовать и естество Ангелов, – что я говорю: естество Ангелов? – на что не дерзают и бесы? Ты не хочешь следовать Петру? Не хочешь следовать Павлу, ни Ангелам, ни Херувимам, ни Серафимам? Научись же, по крайней мере, от бесов. Увидели Спасителя бесы, и говорят Ему: оставь нас, «что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий?» (Мф.8:29). Бесы исповедуют Его Сыном Божиим, а ты, еретик, богохульствуешь? Бесы признают Его равным Богу, а ты доказываешь неравенство? Но что мне сделать, говорит еретик, когда Сам Господь говорит: «Да знают Тебя, единого истинного Бога» (Ин.17:3)? Он сказал: «единого», провозвестил одного истинного Бога-Отца. Но я последую истине, возвещенной Богом. Ты увлекаешься словом: «единого», и рабски следуешь этому выражению? Но соблюдай точный смысл исследуемого. Бог говорит через пророка: «Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога, ...кто возвестил это из древних времен, наперед сказал это? Не Я ли, Господь? и нет иного Бога кроме Меня, Бога праведного и спасающего нет кроме Меня. Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо я Бог, и нет иного. Мною клянусь: из уст Моих исходит правда, слово неизменное, что предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык» (Ис.44:6, 45:21–23). «Я первый, – говорит, – и Я последний»; и прибавляет: «и кроме Меня нет Бога». Смотрите, как Он выражает, что Его естество единственное, не имеющее ничего общего с другим отдельным от Него естеством. Так говорит Бог: «Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога»; и еще через пророка Он говорит: «один распростер небеса» (Ис.44:24). Обрати внимание на слово: «один», так как ты представляешь «единого истинного Бога» – «...один распростер небеса». И здесь подобным же образом Он говорит: «Мною клянусь». Посмотри на власть и силу говорящего. «Кроме Меня нет Бога, – сказал Он; и еще: «Я первый и Я последний»; и еще: «Мною клянусь», чем выразил то, что нет никого больше Его, Говорящего. Поэтому и апостол говорит: «Бог, давая обетование Аврааму, как не мог никем высшим клясться, клялся Самим Собою» (Евр.6:13). Следовательно, не имеет большего Себя Тот, Кто говорит: «Мною клянусь: из уст Моих исходит правда, слово неизменное». Для чего же Ты и клянешься? «Предо Мною преклонится всякое колено. Мною будет клясться всякий язык» (Ис.45:23). Кто же говорит это, еретик? Отец или Сын? Для меня, верующего, и для всякого благочестивого достоинство Отца есть достоинство и Сына. Заметь и то, что многое из сказанного нами говорится для опровержения, а не для научения. Для меня и для всякого верующего остается твердым тот догмат благочестия, что где представляется говорящим один Отец, там разумеется вместе и Сын, и Дух Святой. Где говорит Сын, там и власть Отца; где действует Дух Святой, там действует и Отец. Не разделяется слава Святой Троицы, как не разделяется и учение истины. Не исповедуй же Царства Кого-либо Одного из Них.

6. Это сказано мною потому, что я опровергаю противника, чтобы кто-нибудь из любящих клеветать не сказал еще: посмотри, как он сказал, что все принадлежит Сыну, что и здесь говорит Сын, и признал это пророчество чуждым для Отца, а принадлежащим собственно Сыну. Для меня остается непоколебимым правило веры. Мы теперь занимаемся спором. Я доказываю, что здесь говорит Сын, и, убеждая тебя, убеждаю вместе и себя самого, что Отец говорит, Сын возвещает, а Дух Святой утверждает: «Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога: ...Мною клянусь». Кто здесь говорит: «Я первый», и: «кроме Меня нет Бога»; и еще: «из уст Моих исходит правда»; и еще: «предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык»? Как ты принимаешь эти слова? К Кому относишь это название? Но ни ты не говори, чего не знаешь, ни я не скажу, чего не понимаю. Последуем за учителем духовным, который может руководить нас к благочестию. Поэтому не меня слушай, но слушай вместе со мною. Я знаю учителя догматов Церкви – Павла. Когда я называю Павла, тогда указываю на Христа, потому что Он Сам говорил в Павле, как сказано: «Вы ищете доказательства на то, Христос ли говорит во мне» (2Кор.13:3). Итак, это вышесказанное пророчество Исаии: «Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога: ...Мною клянусь: ...предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык» – истинному Богу, Павел относит ко Христу. Где же находится указание на это? В Послании к Римлянам он говорит: «А ты что осуждаешь брата твоего? Или и ты, что унижаешь брата твоего?» Для чего вы осуждаете друг друга? «Все мы предстанем на суд Христов. Ибо написано: живу Я, говорит Господь, предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедывать Бога» истинного (Рим.14:10–11). Вот Кто говорит: «Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога: ...Мною клянусь: ...предо Мною преклонится всякое колено».

Итак, если Павел относит это пророчество ко Христу, и Говорящий у пророка есть Христос, а говорит Христос: «Не Я ли, Господь? и нет иного Бога кроме Меня», то отвергает ли Он Божество Отца? Нет, не отвергает, не отвергает потому, что слава Их нераздельна. Итак, ясно показано, что как тогда, когда Сын говорит: «Я первый и Я последний», Он не отвергает Отца, так и тогда, когда Он говорит об Отце: «да познаем Бога истинного» (1Ин.5:20), Он не отвергает и Своего истинного Божества. И не только это здравое учение внушается здесь, но и то, что Христос есть истинный Бог, открывается из того же самого свидетельства, потому что Он присовокупляет: «и всякий язык будет исповедывать Бога» истинного. Таким образом, Кто говорит: «Я первый и Я последний» (истинный), есть Сын. Итак, для чего спорить о словах, когда в них заключается согласная истина? Научись же, для чего Он сказал: «исповедовать Бога» истинного, и не спорь. Спаситель есть Учитель мира, Исправитель вселенной, Восстановляющий падшее, Возвращающий заблуждшее и Обновляющий одряхлевшее. Так как Он знал, что Его слово пройдет и утвердится во всей поднебесной для исправления языческого заблуждения и для обличения иудейского неверия, то Он произносит изречение обоюдоострое, чтобы словами: «исповедовать Бога» истинного опровергнуть множество мнимых богов, а прибавленными к этому словами: «и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе» (1Ин.5:20) обличить тех, которые отвергают Его домостроительство. Он возвещает «единого истинного Бога», не отделяя Себя от Него, но истребляя орудия заблуждения. А чтобы ты убедился, брат, что Он есть и истинный Бог, и Сын истинного Бога, для этого евангелист Иоанн, у которого написаны эти слова, – потому что именно в Евангелии Иоанна говорится: «да знают Тебя единого истинного Бога» (Ин.17:3), – тот же самый проповедник, который возвестил это, пишет о том и в своем послании. Первое послание его находится в числе книг, принятых Церковью, а не апокрифических; второе и третье послание его отцы не включают в канон, а первое все согласно приписывают Иоанну. Итак, необходимо обратить внимание на то, что этот святой богослов возвещает в послании. «Знаем также, – говорит он, – что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная» (1Ин.5:20). Один и тот же, братья, сказал то, возвестил и это.

Что же касается до выражения: «един»^**, то о нем, если угодно, мы еще размыслим и рассудим. Пусть будет пущено много стрел против неверующего, стрел не для того, чтобы ранить тела, но чтобы исправить мысли; пусть будут они внушениями для верующих, а стрелами для неверующих. «Стрелы Твои изощрены, [Сильный], народы пред Тобою падут, – они – в сердце врагов Царя» (Пс.44:6). Так говорит блаженный Иеремия, или лучше – Варух, ученик его, подобно тому, как Елисей – ученик Илии: «Знающий все знает ее; Он открыл ее Своим разумом, Тот, Который сотворил землю на вечные времена и наполнил ее четвероногими скотами, Который посылает свет, и он идет, призвал его, и он послушался Его с трепетом; и звезды воссияли на стражах своих, и возвеселились. Он призвал их, и они сказали: «вот мы», и воссияли радостью пред Творцом своим» (Вар.3:32–35). Высказав такие благочестивые мысли, он продолжает: «Сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним». Заметь тщательно, как он исключает иного: «Другой не сравнится с Ним. Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю. После того Он явился на земле и обращался между людьми» (Вар.3:36–38). «Сей есть Бог наш», к Которому относятся слова: «и никто другой не сравнится с Ним... После того Он явился на земле и обращался между людьми». Видишь ли твердо стоящую истину? Посмотри, как пророк преграждает вход заблуждению, чтобы иудей не клеветал на истину и не сказал, будто здесь говорится о явлении Бога Моисею, потому что ему Бог являлся на горе. Кроме него, нет «иного»; и однако этим он не отвергает Божеского достоинства Отца. Так и Отец, когда называется «единым», устраняет ли Сына от общения в этом достоинстве? Когда Бог, Отец ли или Сын говорит, что Он сам есть «един», тогда Он не исключает Имеющего общее с Ним естество; ни Отец не исключает Сына, ни Сын не отвергает Отца; но когда говорится подобное этому, тогда речь направляется против заблуждения идолопоклонства. Для чего же ты произносишь хулу против Единородного? Если Бог не дает своей славы идолам, то неужели Он не дает ее и Рожденному от Него? Нет, он дает, и притом не по благодати, а по общению естества. А где доказательство на то, что Христос получает славу Отца, между тем как Он сказал: «Не дам славы Моей иному» (Ис.42:8)?

7. Послушай, как сам Спаситель, беседуя с апостолами, говорит: «И Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего» (Мк.8:38), – хотя прежде Бог сказал: «не дам славы Моей иному». Вникни в эти слова, и найдешь смысл их. Он не сказал: Сыну моему «не дам славы Моей», но: «не дам славы Моей иному». «Иной» значит: чуждый общения и отдельный по естеству; а Сын не есть иной, «Я и Отец – одно» (Ин.10:30). Итак, ясно показано, что слова: «да познаем Бога истинного» не отвергают того, что Сын есть истинный Бог. Не приводи же коварно этих слов, как будто смысл их неопределен. Так некоторые из братии думают и о чаше, будто смысл неразрешен, откуда они приводят обвинения. Он оставил, говорят, исследование неконченным и неопределенным. Что же, братья, еще нужно было больше сказать? Что нужно было для доказательства прибавить к сказанному?

Во-первых, к словам: «если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф.26:39), которые выражают как бы подчинение, – эти слова, по-видимому, поставляют Просящего под власть Другого, – мы привели то изречение Господа, исполненное по истине всей Божественной власти и указывающее на достоинство Говорящего: «Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин.10:18), – и объяснили, что слово: «имею» – свойственно Божеству, а слова: «если возможно, да минует Меня чаша сия», Он сказал со стороны плоти, а не со стороны Божества; и в подтверждение этого мы, в свою очередь, представили свидетельство Господа, в котором Он сказал: «дух бодр, плоть же немощна» (Мф.26:41), и показали, что весьма безрассудно – относить слова уничижения к Самовластному Божеству, тогда как Сам Господь относит их к плоти. А чтобы объяснить цель Господа, по которой Он говорил: «да минует Меня чаша сия», мы сказали, что, не уклоняясь от Креста при домостроительстве нашего спасения, Он просил об освобождении Его от смерти, но произнес это изречение потому, что несведущие имели соблазняться этим домостроительством, совершенным на Кресте. И эта мысль, в свою очередь, подтверждена свидетельством: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Мф.26:41). Некоторые же клевещут, будто мы сказали: разве не возможно было бы совершить это домостроительство другим родом смерти? Но это не было говорено и не будет сказано. Я не говорил: «другой смертью»; но сказал: «другим образом совершить домостроительство», т.е. без смерти. Ведь я объяснял слова о чаше; а другой способ домостроительства разумел как бы без смерти. И это желание Господь выразил не потому, чтобы Он действительно отказывался от смерти за мир, но чтобы показать немощь плоти, которая действительно страшилась и смущалась. «Дух бодр, плоть же немощна». Он сам приписал эти слова плоти, а не унизил достоинства Божества. Для чего же ты наговариваешь на меня то, чего я не говорю? Для чего клевещешь на меня в том, чего я не проповедую? Я сказал: другим образом не смерти, а домостроительства, потому что не сказано: «если возможно», да изменится «чаша сия». Это – немощь плоти, страдание Вочеловечившегося. Он произносит слова немощи, чтобы показать, что Он облечен таким естеством, которое боится смерти. А чтобы ты опять рабски не останавливался на выражении, я пространно объяснял, основательно ли думать, будто, тогда как апостолы мужественно попирали смерть, Господь апостолов боялся и страшился испытать смерть? Это я скажу, братья, и теперь.

Павел готов был не только быть связанным, но и умереть за имя Христово (Деян.21:13): как же Господь Павла станет отказываться от смерти? Сердце Павла не сокрушается: как же душа Христова смущается? «Душа Моя, – говорит Он, – теперь возмутилась» (Ин.12:27). Все это я говорил при вас – свидетелях. Но это не убеждает тебя, и слова: «если возможно» еще соблазняют тебя? Да, говорит еретик. Вступим же, братья, в состязание с любителем состязаний, постараемся силой истины восстановить падших по немощи неверия. Если бы, говорят, Христос имел власть, то Он не сказал бы: «если возможно, да минует». Но поэтому осуждай и Бога, употребившего в законе одно выражение, которое очень далеко от Его власти. А именно, когда Бог говорил на горе Синае, во время тогдашнего великого и страшного явления, когда весь народ трепетал, слушая голос Бога Живого, – тогда Он, имеющий власть над всем, разделяющий всем все и подающий все, говорит Моисею: «Если бы сердце их было у них таково, чтобы бояться Меня и соблюдать все заповеди Мои во все дни, дабы хорошо было им и сынам их вовек» (Втор.5:29). Бог говорит: «Если бы сердце их было у них таково». Кто же, Господи, силен больше Тебя, чтобы дать? Не Ты ли подаешь все, и особенно способствующее благочестию? Не Ты ли даруешь доброе сердце любящим Тебя, не Ты ли даруешь, как и Давид молится Тебе: «Сердце чистое создай во мне, Боже» (Пс.50:12)? Пророки просят у Тебя чистого сердца и прочих благих даров, равно как и чистоты сердца; а Ты изрекаешь свойственные человеку слова: «если бы сердце их было у них таково». Кто же может дать больше Тебя? Но, хотя Ты, как Благий, и сказал так, однако, блаженный Моисей не последовал этим словам Твоим, а возвестил достоинство Твое, явил власть Твою, показал могущество Твое. Он сказал народу во Второзаконии: «До сего дня не дал вам Господь [Бог] сердца, чтобы разуметь, очей, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать» (Втор.29:4).

8. Видишь ли, что Бог дает и сердце, и глаза, и уши, и все? Как же Тот, Кто дает все, говорил: «кто даст» народу сему такое «сердце»? И как опять, если не Он дает сердце, говорил Он через Иезекииля: «И возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное, ...вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его» (Иез.11:19; Иер.31:33)? Подобно тому, как там Сам Бог, Который может дать сердце благое, говорит: «кто даст», так и Единородный Сын Отца, наполняющий могуществом Своим вселенную и самовластно говорящий: «Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин.10:18), также отвечает по-человечески и от лица немощной плоти говорит: «если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф.26:39). Не клевещите же на то, чего не было сказано, но держитесь проповедуемого; не осуждайте учения, не понимая смысла его. Я знаю, почему ты впадаешь в осуждение; знаю, почему ты страдаешь этой болезнью. Это – страсть человеческая; эта болезнь – зависть. Как глаз, когда он чист, видит и различает все верно, а когда попадет в него дым, то правильность зрения повреждается; или когда попадет в него пыль, то зрение притупляется, и он уже не видит хорошо и верно, как видел прежде, так и теперь каждый из слушателей, доколе имеет чистое око веры и чистые вежди любви, то видит правильно и чисто, а когда войдет дым хулы на сказанное, или пыль зависти нападет на душу, то повреждает зрение и исчезает чистота мысли, и чего не слышал он, то воображает слышанным, и что слышал, того хорошо не понял. Поэтому в Божественном Писании один из пророков, предвидя преткновения имеющих соблазняться в уме своем священными письменами, по исполнении Божественной проповеди, взывал: «Кто мудр, чтобы разуметь это? кто разумен, чтобы познать это? Ибо правы пути Господни, и праведники ходят по ним, а беззаконные падут на них» (Ос.14:10).

Итак, брат, не обращай слов в соблазны. Слово (Божие) явно, истина открыта. Ее слушали не один, не два, не десять и не сто человек, но безмерное количество, бесчисленное множество. Церковь есть море благочестия, не волнами изобилующее, но исполненное веры. У нас ладья учения не подвергается кораблекрушению, не разбивается, не тревожится, не обуревается, но, как в тихую пристань, стремится в души любящих Господа. Впрочем, этого довольно. Нужно заметить то, что и святые Божии подвергаются клеветам. Что же удивительного, если подвергаемся клевете мы, уничиженные, смиренные и, так сказать, ничего не значащие? Или ты не слышал, как говорит Давид: «Избавь меня от клеветы человеческой» (Пс.118:134)? Подвергались клеветам и святые апостолы Спасителя, как говорил и блаженный Павел: «И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим?» (Рим.3:8). Я не скорблю, когда подвергаюсь клевете со святыми, хотя я и не достоин святых. Я ссылаюсь на суд всех вас и прежде всех вас на общего отца нашего, который рассуждает не по предвзятому мнению, но судит внимательно. Он знает наши мысли, знает и слова, потому что от него мы научились этому. Предлагаем вам, если бы он осудил сказанное, исправить наши слова; но он не осудил. Если бы он и исправил, то сделал бы это не с ненавистью, но с любовью, потому что кого любит отец, того обличает, а кого не исправляет, от того отвращается. Этот дивный отец и хорошо сказанное одобряет, и ошибочное исправляет, потому что отцу свойственно награждать похвалами сказанное хорошо и проповедуемое с верой. Итак, его голос достаточно силен против всех, а еще прежде него голос Всесвятого Бога.

Будем же держаться благочестия, будем соблюдать веру непоколебимой. Верьте истине, и не противоречьте истине. Не искажай веры, не исследуй Божественного естества, не подвергай смертным суждениям бессмертного достоинства. Опасен путь умствований; безопасно и твердо разумение исповедания веры. Истинная мудрость есть вера. Послушай, что говорит Божественное слово: «Да хотя бы кто и совершен был между сынами человеческими, без Твоей премудрости он будет признан за ничто» (Прем.9:6). Избегай исследований и не предпочитай слов вере. Имей своим учителем Павла, признавай своим руководителем Петра; подражай вере их. Послушай Петра, который говорит: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (Мф.16:16). Последуй Павлу, который ясно прославляет Сына Божия, и в одном месте говорит, что «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте» (Евр.1:1–3); а опять в другом месте, говоря об иудеях, проповедует: «Их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь» (Рим.9:5).