О любви к Богу

Друг мой о имени Христове.

Лишь мрачные тучи минуют,

Вновь сладостно птички ликуют,

Тварь радостно хвалит Творца:

Так скорбью смягченны сердца

Небесного славят Отца.

1юня 18-го, 1828 г.

Христос посреди нас!

Лети горе, душа моя,

Юдоль плачевную минуя,

Болезни, скорби претерпи!

О Боже! радость, жизнь моя!

В Тебе одном покоюсь я.

1юля 12-го, 1828 года.

Вот мы сподобились праздновать снисхождение Божие с небеси для возвождения верующих на небо. Поздравляю вас! Мы в том уверены Богом, что сокровище наше на небеси. Наше сокровище-любовь, воскрешающая мертвых! Жизнь и свет! Конца нет! тьма тому, кто любовью не дышит, кто любви залогов не хранит... О беспредельная Истина! пленяй меня собою и, как Тебе угодно, руководствуй мною. Умираю миру, да живу Тебе. О любовь святая! я ничтожен пред Тобою: награди меня Тобою-да живу в Тебе!

28-го Декабря, 1828 г.

Господи Иисусе Христе, Боже мой, даруй душе моей благодать, да Тебя единого ищет, все земное презирает и к Тебе единому желает! Твое да будет все то, еже живу, и весь всего себя Тебе приношу: весь дух, все сердце, все тело, вся жизнь моя Тебе да живет, животе мой сладкий! Всего мя свободил еси, да всем мною возобладавши; всего мя укрепил еси, да всего мя паки имееши. Возлюблю убо Тя, Господи, крепосте моя, возлюблю Тя, неизреченное веселие мое: и поживу уже не мне, но Тебе. Аминь.

В тебе, возлюбленная сестра, в самой тебе да отверзутся врата чувств твоих, и внидет Царь славы! Кто есть сей Царь славы!-Господь, Повелитель небесных сил, -той есть Царь славы. Некто от блаженных говорит: «блаженна душа, ежели, разлучившися от земных, свободившися от тела, путь свой в небо восприемлет. Безопасна она и безмятежна: не боится она супостата, ниже смерти: имеет бо пред глазами и зрит непрестанно прекрасного Господа, Ему же работала, Его же возлюбила, и к Нему же напоследок в радости и славе преселяется. Сию бо толико блаженства славу ни един день уменьшити, ни един неприятель отняти не может.» Гори, мое сердце-и помни, что гордые ниспадают, а смиренные возносятся.

Большая скорбь и грусть всегда предшествуют великому утешению и неописанной радости. Нет слов к изъяснению радости, которою животворится и просвещается Христа ради терпевшая душа: нет чувств, которые бы не ощущали посещения всеобъемлющей любви! И так возьмемся к нашему Творцу единомысленными сердцами:-Христос с нами! Да разгорается искра любви к Нему в душе нашей! Хотя мы еще и на земле и низки, но в скорби распространяемым сердцем-к Богу близки! Внегда скорбети ми, призвах Господа, и услыша мя. Пусть мы всего, всего лишимся на свете! Ведь нам отверзто небо; мы в нем все найдем!

Прочь плотское утешение!

В Боге наше наслаждение!

Прочь мирские суеты!

Исчезайте прелестей мечты!

Никакой страх, ни мысленное страхование не может никак устрашить душу, ограждающуюся страхом Божиим. Нам не много надобно: только нужное и самопотребнейшее, чтобы прикрыть телесную наготу и подкрепить куском хлеба немощные силы; крепость же души нашей-слово Божие. А кто разумеет иначе, тот не знает истины, не знает, что есть жизнь и свет, тьма и смерть, и суд и воздаяние комуждо по делам его, и не понимает, что есть правда и мзда, и что Мздовоздаятель грядет скоро со славою и силою многою... Таковый не понимает, что здешние скорби ходатайствуют там жизнь вечную; а сладость и утехи сего мира лишают оной и ввергают в муку вечную, где томлению и горестям не будет конца, не будет отрады. Чего бы здесь не пострадал, каких бы поношений и бесчестия не претерпел охотно ради того, Который ради меня распят и уничижен от мира, погребен, воскрес, вознесся на небо, ходатайствует о мне, призывает меня в славу царствия Своего, которому не будет конца? Я многогрешен и не достоин; но Сам Он научает меня удобному у Него испрошению прощения. «Оставь ты, что на кого имеешь – и оставится тебе всякое согрешение твое, да удивится на тебе милость моя.» Не буду я оставлен тобою, Господи; слава Тебе! – О дивный в благости! Внушением Твоим и побуждением Твоим-всем вся оставляю.

Марта 26-го, 1829 г.

Да ничтоже мя отторгнет, да ничтоже мя отлучит от Божественной Твоей любви, о Боже мой! Да ничто же возбранит, да ничто же пресечет, ни огнь, ни меч, ни глад, ни гонение, ни настоящее, ни будущее: точию едино сие да пребудет в душе моей выну; ничто же ино да возжелаю в веце сем, Господи; но день и нощь да взыщу Тебе Господа моего, и да обрет вечное сокровище и богатство, всех благ сподоблюся.

Жажда любви утоляется любовью, и той же вновь приятно жаждет. Покойтесь в Господе.

Июля дня, 1829 г.

Будем прилежно внимать Священному Писанию: оно нас будет руководствовать в вечности, где радость без конца, покой без возмущения; там всё тихо и безопасно, там все мирствуют, все благоговеют и наслаждаются неизреченно. Здесь же очень нужно, как Свя-щенное Писание убеждает, всяким хранением блюсти свое сердце.

Я не имею слов к выражению превышающей все выражения любви. Сие чувствование несказанно, в одно мгновение при прикосновении к сердцу всего восхищает человека! Скорби в радость, горесть в сладость так пременяются, как бы их и не было. Сия сладчайшая любовь, премирными объятиями объемля нас, совершенно животворит и внушает нам о небесных, да будем всегда свободны от земных. Я весь покрываюсь любовью и молю Заповедавшего любить друг друга, да утвердит нас крепко в Его Божественной любви, еюже возлюби нас и пострада за нас смерть крестную, да и мы чрез оную воскреснем в жизнь вечную и пребудем в любви Его, радуяся без конца о Господе.

Сентября 15-го, 1829 года

Читавши многие душеспасительные книги, приятно вам скажу, что особенно из оных вычитал: ничто временное стоять не может, и что бы ни было, побеждается и уничтожается всякая злоба, всякая хитрость и всякое коварство; даже побеждается и самая смерть мучительная, а чем побеждается, – это вы уже знаете, нечего и сказывать.-Однако для себя запишу, что сим все побеждается: †! В сем кресте есть сила смирения, терпения и любви. Вы знаете, кому не приятно терпеть временные скорби, и кому они несносны: – тому, кто не верует, что оными все благочестивые сопровождаются в царствие Божие. – И самая горесть пременяется в сладость, когда сердце и мысль поглощаются словом Божиим и упояваются неизъяснимою любовью

Ах! что это за благо, которым вся душа пленяется? Благо, которого око не видит и ум не постигает, и о котором язык только что сие лепечет... О радость райская! О небесное души восхищение! О сладость всех сладостей сладчайшая, которою все горести услаждаются и все скорби даже и не воспоминаются к тому. Ах! Кто может из смертных описать существо любви бессмертныя?

Очистим чувствия и узрим... Невинный Даниил Пророк, брошенный в ров, храним был лютейшими львами!

Так невинность покоряет львов

И делает послушными, как псов.

Пусть иные будут, как звери, как львы,

Но и те не могут противиться любви...

Пламенеющий любовью к Богу святой Герасим имел при себе служащего льва, как видно из Четьи-Минеи. Одна святая дева, посвятившая себя Богу, от сквернителей, искавших осквернить ее чистоту, имела при дверях своих ужасного льва, который за любовь ее к Богу охранял ее от находящих... Чистотою и целомудрием человек уподобляется Ангелу. Бог нас сотворил для соблюдения заповедей Его; блажени слышащии и хранящии слово Его (см. Мф 11, 28).

Апреля 26-го, 1831 года

Все сокровища земные

Мне ничтожны без любви;

Все достоинства мирские

Низки, мертвы без любви.–

Жизнь, свет радость мне-в любви!–

Любви сей мрачный мир не знает,

И тьму он светом называет...

Умоляю вас и прошу: внимайте Слову Божию!

Октября 13-го 1836 г.

Вы пишете: «Страх мертвит душу». Но не так действует Божий страх: Божий страх просвещает душу. Неужели вы боитесь ветра и дождя, будучи в своей комнате?

Что ж бы с вами было, когда бы вы были на море и покачивались в корабле? Без смерти смерть! Припомните, что страшливые Царствия Божия не наследуют. Вот такой-то и я боязливый, как вы. Но Господь оградил меня стенами.

Что ж касается до страха Божия, то нам должно верить, что без него человек спастись не может. Человек, имеющий в себе страх Божий, всегда ищет творить угодное пред Богом. Страх Божий удерживает его от всякого страха и убеждает к соблюдению заповедей Божиих. Страхом Божиим покрытый человек вразумляется, умудряется и просвещается в вере, надежде и любви... Страх Божий есть дар, свыше ниспосылаемый просящим его... Смотрите: во всю вселенную слышно, как вопиет и умоляет о сем Господа святой Златоуст: «Господи, всели в мя корень благих – страх твой в сердце мое». Видите, что от страха Божия, как от корня, все блага происходят и им содержатся. Ангельские Силы, преисполненные божественною любовью, со страхом предстоят Господу славы! А когда верующие приступают к причастию Святых Таин, тогда вы слышите глас от святого алтаря, предупреждающий их: «Со страхом Божиим и верою приступите». И сим-то каждому дается побуждение опомниться и размыслить: с каким приготовлением и к чему он должен присту-пить, с кем примиряется и что в себя приемлет?

Грешник кающийся, приступая к страшному Таинству, примиряется с Богом, прием-лет в себя истинное Тело и истинную Кровь Христову и весь, всеми чувствами, душевными и телесными, соединяется со Христом и Богом и соделывается из тьмы светом, светлейшим солнца, да приносит славу, благодарение, честь и поклонение Триипостасному Богу – Отцу и Сыну и Святому Духу, всегда, ныне и присно и во веки веков!..

Есть и такие из приступающих, которые мнят о себе нечто быти; говорят, напротив: чего мне бояться, когда я приступаю с любовью?.. Но не самая ли любовь научает нас бла-гоговению и страху, чтобы не оскорбить чем любимого? Пожалуй, кто хочет, может возра-зить, что любовь изгоняет страх: также и это неоспоримо, что я желаю быть неразлучно с тем, кого люблю более всего. Сия любовь, конечно, изгоняет всякий страх враждебный и неприязненный, но не освобождает же она от святого страха, с которым Херувимы и Сера-фимы предстоят Престолу Божию. В Самой же превыспренней Любви, Которая именуется Бог, нет никакого страха,– но сей свет непостижим! Сей свет освещает вся; сей свет радостотворит всего возлюбленного человека и отъемлет от него всякий страх... Такового милостивого воззрения Господь удостаивает человека «токмо кроткаго и молчаливаго, и трепещущаго словес Его» (см. Ис 66, 2)...

Повторяю молитву: «Господи, страхом Твоим сердце мое да покроется смиренномудрствующее: да не вознесшееся отпадет от Тебе, Всещедре!»

Теперь, прочитавши написанное, вы можете быть уверены в том, что страх Божий не мертвит душу, но просвещает и приближает к Богу; и кто имеет в себе страх Божий, тот страшен и неприступен злобствующему духу, наносящему всякое страхование на тех, кото-рые не имеют в себе страха Божия.

Марта 20-го, 1835 года

Хотя вы и на земле, хотя вы и в суетах, но ваше отечество не здесь, а на небесах! Тамо вечный свет и радость; тамо жизнь, любовь и сладость. Царствие Божие внутрь вас есть и верою ищущие его обретают...

Господи, просвети мое сердце, помилуй мя, видя немощь души моей!

Сказывают, что желание души есть жизнь души: а мне кажется, что это не жизнь, а страдание души, подобное тому, которое чувствуют жаждущие, или алчущие, пока не насытятся. В Св. Писании слышим воздыхания некоей души, устремившей все желания свои к Богу! какими же чертами изображает она свое состояние?-Она уподобляет его жажде еленя, ищущего источников водных, и говорит: быша слезы моя мне хлеб день и нощь... душа моя смятеся во юдоли плачевней, желает и скончавается душа моя во дворы Господни... Исчезе сердце мое и плоть моя... Не есть ли это страдание?-Истинная жизнь души есть ее соединение с Богом Иисусом Христом.

Июня 18-го, 1835 г

Обратимся к Одному! Предадим себя Тому, Кто нас создал и хранить, Вечно любит и живит!

«Господи, сподоби мя любити Тя от всея души моея и помышления, и творити во всем волю Твою».

Сего как себе, так и вам искренно желаю. Не надобно нам останавливаться на видимом, но очень нужно внимать истине и посредством видимого переноситься мыслью к невидимому, святою верою разумеваемому, -где всех веселящихся жилище вечное.-Видимое временно; временное же непостоянно и всяко изменяется и проходит, скрываясь подобно тени.

Любовь плотская имеет такую крепость, как цветок в поле: любить же Бога всею душею и помышлением – есть победа над самой смертью. И самая память о Боге-о, как много увеселяет сердце! Мирские забавы, шутовство и смех остроумцев очень чужды сего света истины.-Любовь вечная, святая чиста, мирна, долготерпелива, сострадательна; она покрывает множество грехов; она плачущую душу утешает надеждою небесных благ; одевает ее светом и питает неизреченною радостью, с которой ничто сравниться не может в семь мире. Когда сердце ваше жаждет благоугождать в жизни сей единому Богу, то вам уже тот не друг, кто уклоняет вас от Бога и тем самым наносит скорбь вашему сердцу, и огор-чает чистую сладость души вашей, покрывая взор ваш, устремляющийся к небесным, темными облаками, тучнеющими от сластей плотского мудрования. Одним словом: всякий помысл, увлекающий вас к чувственности и суемудрию, хотя бы он был одет в прекраснейшее тело и преображался в светлого Ангела, чтобы только вас прельстить и отвесть от Бога, по сему самому есть уже враг ваш. Слово Божие-свет ваш!

1юня 27-го, 1835 г.

Милостивая Государыня! Благодарение Господу Богу, созидающему в божественной Его любви сердца наши! Спасение наше – Иисус Христос – столь непреоборимо, что никакие адские силы, ни сам сатана, со множеством мрачных демонов – не поколеблют. Любовь к Иисусу от всего сердца доказывается тем, чтобы всегда о Нем помнить, имя Его носить в сердце, и с великим желанием призывать устами, и охотно исполнить все, что им повелено и предложено в Евангелии. Мы разумеем, кого любим; нам и слышать и читать о нем приятно, сладко и весело; так восхищается сердце, что и от обычного обеда отказываемся, или очень мало употребляем, питаясь сладчайшею пищею-любовью ко Христу. Итак, да возлюбим паче всех Господа Бога, провидящего сердца наши; а без Него все пропало! можем погибнуть вечно, и люди не спасут нас. Видели вы вчера, как гроб в яму опустили, засыпали землей? Слезами оросили сраженные тоской! Все нас побуждает помнить смертный час.

Ах, простите меня, я уже много заговариваюсь. Вы желаете, по усердию вашему, изготовить мне ПО вкусу пищу. Очень я рад! Очень, очень вкусна бывает пища, изготовленная с молитвою; молитва и любовь чрезмерно услаждают пищу. Я люблю простую, и благоразумные врачи так советуют; простая пища здоровье в употреблении, и чистота крови сохраняется более, нежели от вымышленных и роскопшых, исполненных разными яствами столов.

Много обязан вам благодарностью за ваше искреннее сердце; вы меня утишаете, побуждая к прославлению Иисуса Христа: да воздаст вам Бог, обещавый воздать сторицею!... Прошу вас приказать испечь один белый хлеб со исполнением завещания Христова: да не знает левая рука, что делает правая.

Все Ангелы радуются на небесах душе, обращающейся ко Христу и возлюбившей Иисуса более всего. Тогда душа, повинующаяся слову Божьему, не угождает человеческим желаниям, но благо угождает Единому Всесильному Богу, и печется, ради имени Христова, о помощи беднейшим и не имеющим где главы приклонить. «В темнице был, и посетили Меня; странствующий был, и приютили Меня: алчущий и жаждущий был, и дали Мне поесть и напоили Меня; наг был и одели Меня». Так сам Господь принимает милостыню в лице нищего! И сколь счастлив тот, кто в презренном лице беднейшего человека подает от своего усердия самому Богу! Здесь нет сравнения! – Все сие велико и неизреченное таинство!!!

Да сохранит вас Святой Ангел от строптивого! Желающий вам всяких благ, вам известный, непотребный раб Георгий. Не показывайте прочим до времени, что относится собственно к вам: это не надобно знать другим. Положи, Господи, хранение устам моим!

Мая 27-го дня, 1822 г.

День Святаго мученика Трифона.

Радуется ли ваше сердце о промысле Божием? Господь наш все о нас к лучшему устрояет: одних преселяет, а других оставляет, чтобы чрез совершенное покаяние приготовили себя к вечному блаженству. Истинная вера Христова дает нам правый разум о сердце и душе, когда всеми силами, всею любовью мы привержены к Богу и преданы Ему, и поэтому все имеем, хотя бы и всего в свете лишились; а потому и не печалимся, не воздыхаем о преходящих вещах; ибо не вещи любим, а Бога – Творца всех вещей. Смертный человек – тоже тленная вещь; только душа бессмертна. И когда любезный наш брат возьмется от сея жизни, то о чем нам должно сожалеть, и что предпочитать? Тело, как земное, обыкновенно предается земле, и жалеть о том недолжно: не наше и было оно. Но что душа в теле делала и какой конец совершила, о том следует помышлять и радоваться; или умолять Господа о упокоении преставившейся души и отпущении ей грехов каких-либо неисповеданных. Это общий наш долг – испрашивать милость Господню. Сорокоусты и милостыня и в аде подают отшедшим помощь и облегчение.

Часто надобно спрашивать себя: какою любовью уязвлено сердце мое? Люблю ли я Иисуса Христа более всего? Он ли, Господь и Бог мой, – утешением мне? Не иное ли что-либо занимает меня и памятуется более Бога в сердце моем? Не пристрастилось ли к чему паче Господа окаянное сердце мое, и не мечтает ли воображениями, противными святой любви Божией? Приди в себя, душа моя, и помысли: ежели Сам Бог не утешит и не призрит тебя, то кто может дать отраду тебе? Какая тварь, любимая тобою? – Ах возвратись душа моя, в покой, твой, Господь благодействова тебе: и ты ли иного ищешь удовольствия? Так скажем же в заключение сущую правду: горе, горе некающимся грешникам! ждет их мука вечная! конец приближается: покайтеся и веруйте! Спасайтесь о Господе!

Февраля 1-го дня, 1824 года.

Господи! озари сердца наши истиною! Действуя на сердце друг друга, мы невидимо видимся и безгласно говорим: как бы, как бы соделаться рабами правды и временную жизнь во истине провести!.. Ведь во многословии царствует грех! Святые отцы свидетельствуют, что безгрешия корень есть молчание, а корень благих есть на сердце Божий страх. Об этом молился святой Иоанн Златоуст: «Господи! всели в мя корень благих – страх Твой в сердце мое!» Вот его молитва. Покуда сердце уклоняется в слушание непотребного разговора и ищет утешиться изменяемою вещью, до тех пор не имеет покоя; ежели оно и покоится ми-нутами, то в мечтании прелести; а поистине во временных вещах не может быть покойно.

Благодарю вас за доверенность, которою вы меня побуждаете и против воли моей открывать истину. Духовная мать, сохраняющая святое благочестие, из благопристойности выйти не может, хотя бы то стоило жизни: ей чужды поносительные слова, коими обнаруживается и самое ее сердце. Для уврачевания болящей души не яд, но спасительные лекарства необходимы. Для сей цели есть тысячи слов, изнесенных в душевное благоприобретение: из них хотя немногими можно всегда заимствоваться, по силе своей, и предлагать их в общее назидание ищущим спастись. Долг каждого – прежде осмотреться и осудить себя и так, проразумевая страсть и тяжесть греха, искать всеми средствами воспользовать падшую душу, чтобы примирить ее с богатою совестью и привести в Божие милосердие. Вот качества духовной матери! Слово не устроит миролюбия духовного, но развращает всякую слабую душу. Надобно охуждать самый грех: он нас разлучает с Богом; а о душе сожалеть, сострадать и объяснить ей, что она сотворена по образу и по подобию Божию: поэтому страшно и трепетно уклоняться от Бога во грех и рабствовать греху, предавшись адским духам, ищущим всегда ввергнуть человека в уготованный для них геенский огонь... Нам очень нужно также быть осторожными от коварных ласкательств: ведь они те же сети, коими уловляет нас наш общий враг и клеветник. Небесная Царица да спасет вас под Своим покровом!

Долготерпеть и милосердовать есть свойство любви: из этого видно, что ярящийся и злобствующий чужд любви; но чуждый любви чужд Бога. Любовью именуется Бог: Бог есть Любовь! Любящий Бога никого не огорчает и ни на кого не огорчается за временное, огор-чает же и огорчается одною спасительною печалью, каковою блаженный Павел и сам огор-чался, и огорчил коринфян. Что кто любит, к тому прилепляется всячески; и все препятст-вующее достижению предмета любви отвергает, дабы его не лишиться. Так, любящий Бога печется о чистой молитве и страсть, полагающую ему в том препону, от себя отгоняет. Лю-бящий Бога на земле провождает ангельскую жизнь: постится, бодрствует, поет, молится, о всех человеках всегда доброе мыслит...

Иные из подвижников отгоняют страстные помыслы, а другие отсекают и самые страсти. Помыслы отгоняют псалмопением, молитвою, размышлением о вышних предметах или иным каким местным упражнением; а страсти отсекают презрением тех вещей, к которым страстны.

21 сентября 1824 года

Сестра, мать и друг о Господе! Любезное сердцу и душеприятное слово сообщаю вам: любящим Бога все споспешествует во благое. Если не любили вчера, полюбим сегодня: и животворящим Словом уст Его оживет наше сердце в жизнь вечную!.. Простим нас оскорбляющих, и утешимся Божией милостью.

25-го Октября, 1835 г.

Когда душа умом своим обходит и рассматривает состояние житейского непо-стоянства и самую человеческую любовь, колеблющуюся подобно волне от обуревания, тогда поистине видит, что любовь человеческая ничтожна без любви Божией: по этому со-зерцанию и поверяется сердце словом Божиим. Любит ли оно более всего Бога, так, что хотя бы и всего в свете надлежало лишиться, однако и тогда не согласилось бы оно ни на черту уклониться от Бога?

А без любви к Богу мы не можем и друг друга любить, как Он заповедал. Взгляните на достойную внимания картину: вот вся земля пред вами и небо над вами! Кто ж художник сего чудного и славного дела?! Бог, Творец наш, Иже везде Сый! Он вразумляет нас познавать Его видимую красоту и благоустройство, чтоб мудрствовали мы небесное, а не земное и чтобы более всего Его любили.

Опасно и бедственно житие тех, которые только и ищут довольствоваться благами земными, чтобы в них всегда наслаждаться и благожительствовать.

Люта смерть тех, которые умирают благожительствованию земному и любят сладостраствовать.

Питающимся пространно неудобно понимать, что есть будущая жизнь и какое-то уму непостижимое блаженство, которого, как вас, так и меня недостойного, да удостоит Господь по велицей милости Своей. Здесь же буди нам произволение наше – благодарно терпеть тесноту и скорби ради имени Христова. В чем да укрепит нас Господь до последней минуты нашего в жизни сей пребывания!

1 ноября 1829 года