Печаль и утешение
С поразительною быстротой разнеслась по Мартыновке весть о несчастии, случившемся в большой Мартыновской шахте. Повсюду из домиков рабочих выбегали женщины и дети и устремлялись к шахте.
Никто не знал, сколько рабочих погибло в обвале, послужившем причиною несчастия с людьми, но каждый трепетал при мысли, что в числе погибших может быть близкий ему человек.
Скоро из-под обвалившейся почвы, расчисткой которой были заняты десятки рабочих, стали извлекать тела задохшихся шахтеров. С рыданием бросалась тут вперед то одна, то другая из столпившихся около обвала женщин, узнавая в откапываемых телах трупы дорогих и близких людей. Но все эти рыдания были заглушены раздавшимся вдруг безумным воплем высокой старой женщины, которая кинулась на вынутые из-под земли два тела двоих молодых рабочих.
– Несчастная! – сказал кто-то из толпы. – Оба сына сразу!
Да, на эту старую женщину обрушилось ужасное несчастье. Два её сына, которых она воспитала с величайшими трудами, оставшись еще молодою вдовою по смерти мужа, также погибшего в шахте, эти юноши, составлявшие её единственную радость и опору в жизни, – погибли для неё навеки! Не увидит она их живых и веселых лиц, не услышит она их ласковых голосов! Все пропало, закатилось навсегда её счастье, отлетел навеки покой от неё, и беспросветная тьма охватила всю её душу.
Время до похорон несчастных жертв обвала старая женщина провела в каком-то полузабытье. Она не слышала ничего из тех утешений, с какими обращались к ней знакомые женщины. Молча и сосредоточенно сидела она и день, и ночь над телами своих «дорогих мальчиков» и такою же молчаливою вернулась домой после того, как совершилось погребение погибших. Полное, безысходное отчаяние царило в её душе, и мысль о том, как бы было хорошо и самой умереть, приходила ей на ум все чаще и чаще.
– Что теперь? – постоянно спрашивала она себя. – Зачем мне жить? Одинокая и лишенная всяких средств к жизни, в чем я найду себе утешение?
Ах, вот как не милосерд Бог, в которого я прежде так верила! Да и есть ли Бог? Не обманываемся ли все мы, предполагая, что на небе существует у нас добрый Отец, Который напрасно не даст упасть и волосу с нашей головы?
Но вот, наконец, несчастную старуху посетил великий успокоитель – сон. Целые ряды видений пронеслись в это время пред её внутренним оком. То виделось ей радостное прошедшее, когда дети её были еще живы, и она могла любоваться их цветущей юностью, то снова восставало пред нею ужасное зрелище выкопанных из-под обвала трупов с посиневшими лицами. Тяжко вздыхая, ворочалась старуха на постели, когда представлялась ей последняя картина, но через некоторое время она успокоилась. Что же такое она увидела во сне?
Представилось ей, что к её постели подошел какой – то прекрасный юноша в длинной белой одежде, и старуха тотчас поняла, что явившийся – это ангел. Юноша, во взоре которого светилось искреннее сострадание, взял несчастную старуху за руку и сказал ей:
– Ты обвиняешь Бога напрасно! Поверь, твое счастье исчезло не навеки – оно возродится и будет еще прекраснее в новой, лучшей жизни. Пойдем со мной, и я покажу тебе, где теперь твои сыновья.
Ангел взял женщину за руку, и они полетели вверх, в высоту небесную.
Скоро, однако, они остановились, и ангел указал ей на открывшуюся пред ними роскошную поляну, по которой мирно прохаживались, обнявшись, трое людей, в которых старуха тотчас же узнала своего умершего мужа и обоих сыновей. Радость светилась на их лицах, и они, по-видимому, чувствовали себя вполне хорошо.
– Смотри, вот твое счастье! – сказал старухе ангел.
Мое счастье! – с горечью ответила та, оторвавшись от прекрасного зрелища. – Мое счастье! Да ты смеешься надо мною... Это только их счастье, а не мое – мое уж умерло. Что мне из того, если они теперь пребывают в блаженном состоянии? Ведь я-то осталась здесь одинокою и больною женщиной, которой приходится даже голодать! Не лучше ли было бы, если бы Бог взял к себе меня – старую и больную, а им дал бы насладиться их молодостью, которую они еще не успели изжить?
– Несчастная! – сказал в ответ ей ангел. – Ты думаешь, что твои сыновья непременно были бы счастливы, если бы остались в живых? Смотри, я покажу тебе, что сталось бы в таком случае с твоими сыновьями.
И вот женщина, сопровождаемая ангелом, очутилась снова на земле. Перед нею открылась небольшая, грязная комната деревенского трактира, в которую набилось множество рабочих. Было душно, накурено; в воздухе стоял стон от брани и пьяных восклицаний. Вдруг женщина заметила, как двое людей, поднявшись со своих мест, бросились в ярости друг на друга, и – о горе! – в этих людях старуха узнала своих сыновей. Через минуту старший схватил в руку лежавший на столе нож и пронзил им горло своему младшему брату, который упал после этого навзничь, обливая своею кровью разостланную на столе салфетку.
Со страшным криком старуха схватила за руку ангела. Тот удалил ее из ужасного места и, приведя ее домой, сказал:
– Вот в чем настоящее несчастье! Вы, люди, не можете предвидеть будущего и напрасно осуждаете Премудрого Творца и Промыслителя, который устраивает к лучшему все в вашей жизни. Примирись же со своей и с участью своих погибших сыновей, которые временной смертью избавились от вечной гибели, и жди скорого свидания с ними там, за гробом! А пока постарайся послужить тем людям, которые, может быть, несчастнее тебя, и в этом ты найдешь себе облегчение в своей скорби. Ведь ты еще не так слаба, чтобы не могла вовсе трудиться...
Какое-то новое чувство пробуждалось в душе несчастной женщины, и взор её снова просветлел, когда она утром обратила глаза на висевшую в углу комнаты икону Всемилостивого Спаса.
(Из «Лучей» Розанова).