Актуальность миссии в свете современных вызовов

В наше время много говорят о проблемах, вызванных массовой иммиграцией к нам людей из других народов, которые отличаются от нас религией, культурой, менталитетом. Это приводит к росту напряженности в обществе и повышению уровня криминалитета. Можно, конечно, обсуждать эту тему с разных сторон – политической, социологической, культурологической. Но для христианина прежде всего важно понять: что это означает в контексте промысла Божия? Для чего Бог привел всех этих нехристиан сейчас в Россию? Вряд ли только для того, чтобы они просто заработали здесь денег и послали своим семьям на родину.

Некоторые говорят, что это послано как наказание нашему народу за грехи, распространенные сейчас, такие как разврат, аборты, пьянство и прочее. С этим нельзя не согласиться, но должен быть смысл и в отношении самих этих переселенцев. Видя, как некоторые из них приходят ко Христу и становятся ревностными христианами, мы получаем ответ. Господь привёл их сюда, чтобы мы могли свидетельствовать им о Христе и привести в Церковь. Нам лень было отправляться с миссией к ним на родину, и Бог их привёл на нашу родину.

Об этом пишет святой Григорий Палама, который в своё время попал в турецкий плен. Оказавшись на бывших византийских землях, захваченных турками, он писал своей Церкви в Фессалониках: «Я расскажу вашему милосердию то, что, по крайней мере, я понял в отношении Божественного Провидения, будучи уведен пленником в Азию и наблюдая, как христиане и турки живут и ходят вперемежку, управляют и находятся в подчинении. Мне кажется, в результате такого положения дел о деяниях Господа нашего Иисуса Христа, над всеми Бога, возвещается наибольшим варварам из всех варваров»²⁴. И сам святитель провёл несколько миссионерских диспутов с мусульманами, пока находился в плену.

Сейчас и в Москве, и в других крупных городах нашей страны не требуется непременно отправляться в дальние края, чтобы проповедовать нехристианам. Они сами к нам приехали. Есть люди, которые стараются найти возможности проповедовать гастарбайтерам. А другие организовывают миссию среди иностранных студентов наших ВУЗов – устраивая для них экскурсии в православные монастыри на их родном языке. Хотя, конечно, всего этого очень мало.

Лучшие пастыри Церкви издавна заботились о проповеди тем неправославным, которые приезжали в их города. Так, например, святитель Иоанн Златоуст написал специальную гомилию для произнесения в готской церкви Константинополя, и проповедовал готам через переводчика. А византийский автор Евфимий Торник в эпитафии Афинскому митрополиту Николаю, умершему в 1175 г., пишет: «Я видел, как ты излагал древние догматы спасения перед захожими язычниками, вместе с Павлом нёс ты имя Господа и сделался учителем народов... О, убедительность и сила слов, при помощи которых... превозносящиеся язычники приходят к познанию истинной веры»²⁵.

У нас же, увы, таких примеров почти не встречается. Хотя во все храмы Москвы нанимают гастарбайтеров-иноверцев: узбеков, таджиков и т.д. Как для временных работ, так и для постоянных. И никто из нанимающих отцов не подумает, что надо рассказать о храме, о Христе Спасителе. Господь приводит этих людей в Православную Церковь, а им ничего не говорят. Среди гастарбайтеров немало хороших людей, я с ними общался и знаю, что многие из них сами бы хотели послушать, во что верят русские. А им никто не говорит. Не спросит ли Господь с нас за это: «Что ты делал, когда Я привёл к тебе человека? Сколько Я устроил, чтобы этот человек приехал в Россию, чтобы он пришёл в твою церковь, а ты ни слова не сказал обо Мне»?

Мало кто знает, но наша страна уже сталкивалась с массовым переселением инородцев в наши города. Это касается и Москвы XVI века, например. Но через христианизацию «гостей столицы» удалось обеспечить их мирное и органичное включение в состав нашего народа. И их потомки впоследствии становились выдающимися деятелями отечественной истории, как церковной, так и гражданской. Так что миссия – это христианский ответ на проблему массовой иммиграции и её социальных следствий, о которой сейчас говорят все, включая представителей власти. Ответ даже на самые болезненные темы, связанные с терроризмом. Есть примеры, когда фанатики, готовившие совершение терактов в России, обращались в Православие и в результате, конечно, задуманных ими терактов не происходило.

А что случается, когда серьёзной целенаправленной миссии, и, соответственно, органичного вхождения в местное общество не происходит, можно видеть на примере некоторых современных западноевропейских стран. Переселенцы начинают захватывать кварталы городов, вытесняя местное население, полностью культурно изолируются в этих кварталах, социальная напряжённость и отчуждённость между приезжими и местными только возрастает, как и все связанные с этим проблемы.

Нередко замечают на это, что ведь всё равно не удастся крестить всех поголовно узбеков или таджиков, приехавших в Москву и другие города России. Да, все поголовно вряд ли крестятся, человек свободен, и часть услышавших о Христе не пожелают или не решатся следовать за Ним. Но обратить столько, чтобы создать в столице узбекскую православную общину или таджикскую и т.п. – вполне возможно. И тогда у тех, кто будет приезжать, уже не будет такой увязки: «если я узбек, то обязательно должен быть мусульманином». Человек будет видеть альтернативу, заметит, что этот путь способствует более органичному вхождению в местное общество, ему станет намного легче сделать выбор, и постепенно количество крестившихся будет становиться всё больше. А то, что создать такие национальные общины из новообращенных вполне реально, показывает опыт московских сектантов. Пока православные ленятся или боятся проповедовать, и свидетели Иеговы, и различные протестанты ведут активную миссию среди гастарбайтеров Москвы и уже имеют многочисленные общины из новообращённых. Наша Русская Православная Церковь до революции вела широкомасштабно и организованно миссию среди иноверцев, в том числе и мусульман, и это приносило плод. А сейчас имеются обстоятельства, которые даже более благоприятные, чем те, в которых трудились миссионеры XIX века. В частности, распространение грамотности и современных средств делают информацию о Православии значительно более доступной для нехристиан, а характер современных общественных отношений нередко даёт большую психологическую независимость человеку при осуществлении своего религиозного выбора.

Другой, ещё более актуальной проблемой является прозелитизм среди православных со стороны представителей других религий. На епархиальном собрании г. Москвы 2013 года Святейший патриарх Кирилл отметил: «Среди мигрантов – немало носителей радикальных взглядов, причем вербовка их в экстремистские и террористические организации подчас происходит непосредственно в столице. Прошу обратить особое внимание на усилившуюся прозелитическую деятельность этих групп в среде славянской молодежи, которую активно вовлекают в радикальные движения. Особенно активно вербовка идет в средних и высших образовательных учреждениях, местах заключения, спортивных кружках, социальных сетях»²⁶. Кроме ислама также всё более активно заявляет о себе в последние годы неоязычество.

Что может противопоставить этому Церковь, кроме миссии? И не только со стороны ислама и неоязычества, но и со стороны многих новых религиозных движений и сект, как западного, так и восточного происхождения, ведется целенаправленная проповедь среди крещенных в Православной Церкви людей. Нет ни одного города в России, где бы не существовало множества сект, завербовавших себе адептов из числа наших прихожан или захожан. Начиная с 1990-х годов миллионы людей были вовлечены в секты.

В некоторых местах предпринимают различные меры, чтобы воспрепятствовать деятельности сектантов, устраивают пикеты, пишут жалобы властям, распространяют противосектантские материалы и т.д. Но все эти ограничительные меры в лучшем случае лишь помогут уберечь новых людей от попадания в секты. А как быть с теми, кто уже попал? Только миссия может вернуть их в ограду Православной Церкви. И есть миссионеры, которые идут к самим сектантам на их собрания и беседуют с ними о вере. Это вполне реальный и успешный путь. Например, один только отец Даниил Сысоев смог обратить более пятисот протестантов в Православие. Известны примеры, когда благодаря тщательной работе миссионеров целые общины во главе с пасторами переходили в Православную Церковь. Таких примеров немного – как и активных миссионеров у нас немного, – но они есть, и это не один и не два случая. А сколько было бы их, если бы не отдельные энтузиасты, а всё пастырство наше было озабочено миссионерской работой среди сектантов?

Вот что писал сто лет назад священномученик Иларион (Троицкий): «Сектантские волки теперь правительством допущены до православного стада. Гнать этих волков и оберегать овец должны пастыри. У нас учреждаются специальные миссии, число миссионеров ежегодно увеличивается. Это новый показатель грехов пастырства нашего, потому что миссионеры берутся за дело, которое должны делать пастыри. А мне приходилось слыхать от миссионеров, что они со стороны духовенства встречают лишь препятствия, но не помощь. Даже ответственность за распространение сектантства духовенство склонно перелагать с себя на миссионеров. Есть в епархии или в уезде миссионер – можно не беспокоиться и не думать о сектантстве; приедет барин и рассудит. Вот о чём нужно говорить не умолкая – о необходимости пастырям нашим стать на духовной страже около стада, а не ограничивать свою деятельность только теми телодвижениями, которые неразрывно и непосредственно связаны со стрижкою шерсти»²⁷.

Чтобы понять, изменилось ли что-то с тех пор, сравним эти слова с записью из дневника современного миссионера, сделанной всего полгода назад:

«Сегодня возле собора я повстречал одного священника. Он, зная, что я возглавляю миссионерский отдел епархии, задал мне такой вопрос:

– Ну что, отец, всех сектантов обратил в Православие?

У меня не было настроения вступать в серьёзный разговор и я, сказав, что «не всех», попытался идти дальше.

– А чего так? – не унимался батюшка. Я решил ответить вопросом на вопрос:

– А ты что, мне помочь хочешь в обращении заблудших?

– Не-е, это не для меня. Я на миссионерскую работу не подписывался. (В этих словах была неприкрытая насмешка.) Да никому кроме тебя это не надо...

– А знаешь, отец, из тех сектантов, которых я встретил на своём пути, почти 90 % до своего сектантства были крещены в Православии. Как думаешь, почему они от нас ушли?

– Да я их не считаю православными. Я понимаю, что они тебе наплели про злых старушек, пьяных попов, мерседесы и т.д. И ты считаешь, что это их оправдывает? Да они должны не вылазить из храма, грехи свои замаливать...

Меня почему-то зацепило слово «должны».

– Кому они должны? Нам что ли? Хорошо, они нам должны, а мы им ничего не должны?

– Ну... мы их покрестили.

– И всё? Так они все были крещены за деньги. Они нам деньги дали, а мы эти деньги взяли. Так что никто никому ничего не должен. Что мы ещё для них сделали такого, ради чего они не должны из наших храмов вылезать и грехи свои замаливать?

– Так тебя, кажется, владыка поставил бороться с сектами. А ты, видимо, в сектантские адвокаты записался.

Я не знал, что сказать этому священнику. Вот, думаю, если бы был здесь мой знакомый иеговистский старейшина Сергей Ж., то послушав нашу беседу, вряд ли он согласился бы с тем, что я его адвокат. И наоборот, Сергей Ж. достаточно умён для того, чтоб понять, что позиция моего собеседника для Свидетелей Иеговы более привлекательна.

Я заметил: – Слушай, отец, а ведь ты служишь на N-ском приходе, не так ли?

– Да служу там… а что?

– Да ничего особенного… просто мне попались несколько человек с твоего прихода. Ты их крестил, а они теперь к баптистам ушли.

– Ну… и что? Я никого не держу

– Конечно не держишь… я это и так вижу»²⁸. Мне и самому доводилось видеть, что среди

современного нашего духовенства весьма распространено убеждение, что «я на миссионерскую работу не подписывался». Это тем более странно, если учесть, что на самом деле каждый священник перед своей иерейской хиротонией приносит специальную присягу, в которой говорит: «Я, многогрешный диакон (имя), призываемый ныне к служению иерейскому, обещаю и клянусь пред Всемогущим Богом и святым Его Крестом и Евангелием... Учение веры содержать и другим преподавать по руководству Святой Православной Церкви и Святых Отец; вверяемые попечению моему души охранять от всех ересей и расколов, а заблудших вразумлять и обращать на путь истины и спасения». То есть, как раз каждый будущий священник этими словами «подписывается на миссионерскую работу», и не просто подписывается, но клянется, что будет делать её, и при условии этой клятвы Церковь даёт ему священный сан.

А после принятия сана священники почему-то забывают об этой своей клятве и многие искренне уверены, что все их обязанности ограничиваются исключительно совершением уставных служб в храме и треб, или, по меткому слову святого Илариона, «только теми телодвижениями в отношении стада, которые неразрывно и непосредственно связаны со стрижкою шерсти». Хотя даже в текстах уставных богослужений говорится о необходимости миссионерской работы со стороны пастырей. Например, каждый священник в день Торжества Православия читает гласно в храме особую молитву, в которой просит: «подаждь, Господи, и пастырем Церкве Твоея святую ревность, и о спасении и обращении заблуждающих попечение их духом евангельским раствори».

Увы, для многих это остается просто словами, в которые даже никто не вдумывается, а в результате мы читаем на протестантских сайтах, например, такие слова: «В условиях полного отсутствия миссионерской работы в РПЦ лютеранская церковь утвердилась в народе коми»²⁹. Не позор ли это для нас?

Только живая миссионерская работа может стать ответом на проблемы прозелитизма и распространения сект и различных лжеучений.