Священномученик Александр (Миропольский)

Священномученик Александр (Миропольский, 1847–1918) был священником в Казанской губернии и выдающимся миссионером среди татар-мусульман. В 1910 г. в Казани он опубликовал книгу под названием «Любовь – сущность Христианства». Она имела также подзаголовок: «Любовь как основа христианства и самолюбие как основа всех нехристианских верований». В этой книге священномученик объясняет христианское понимание любви и дает оценку основным нехристианским религиям.

Одна из глав посвящена буддизму. В ней автор указывает на близость буддизма к индуизму, но приводит и важное отличие: «браминский пантеизм у буддистов переходит в абсолютное отрицание Бога» (С. 145)⁷³. Как и в отношении других нехристианских религий, св. Александр убежден, что в буддизме нет настоящего учения о любви, вместо этого развит духовный антипод любви – самолюбие.

Не будучи сам буддологом, в изложении буддистского мировоззрения св. Александр зависит от трудов других авторов, прежде всего от книги иеромонаха Гурия. Но притом в полемическом осмыслении этой религии он предлагает немало оригинальных наблюдений.

Называя буддизм «философским самообольщением», св. Александр добавляет, что «Буддийская доктрина, хотя и заключает в себе высокие мысли о любви и сострадании, все же является отрицательной по своему существу. Она не принимает не только дурные стороны жизни вообще, но даже саму жизнь, всякое проявление жизни» (С. 145).

Согласно св. Александру, «основу буддизма составляют надуманные «истины». Вот они. Все существующее страдает от круговращения всех мировых сил и жизни, а потому необходимо уничтожить страдание всего сущего. Ни Лица Бога, ни души в человеке нет, а под видом человека существует лишь сочетание элементов мировой силы. Источником страданий служит стремление или воля человека жить в форме личного бытия. Но возникает вопрос: кто же чувствует страдания, если в человеке нет души, и если личного бытия – Бога, – нет? В ком нужно уничтожать страдание, и кто именно страдает от круговращения сил и жизни?» (С. 149).

Этот аргумент действительно вскрывает один из слабых пунктов буддистского учения, – то, что проф. Шохин определяет как «фундаментальную логическую лакуну, связанная прежде всего с неразрешимой проблемой самого субъекта кармического воздаяния… В буддизме этот субъект уже прямо демонтируется и замещается совершенно «анонимными» потоками групп мгновенных точечных дхарм, которые ни вместе, ни по отдельности не позволяют ответить на основной вопрос, «кто» собственно подвергается действию «закона кармы»⁷⁴, т.е., кто страдает?

Св. Александр продолжает: «По учению Будды, жажда жить влечет новые и новые возрождения и заставляет человека вращаться в круговороте земного бытия, производящего страдания. А потому уничтожение воли, прекращение существования, есть наилучшее состояние. По мнению буддистов… чувство, восприятие, мысли, сознание, прошедшее, настоящее, будущее, близкое, далекое, – все только пустая форма, дающая вид ложному бытию и обольщающая человека» (С. 146). «Отсюда возникает учение о сознательном упразднении в себе при помощи ума и воли всевозможных жизненных проявлений. Необходимым следствием такого взгляда явилось учение о спасении через превращение в пустоту, слияние с ней и, соответственно, выработка специальных средств, ведущих человека к уничтожению сознания и слиянию с небытием» (С. 149).

Таким образом оказывается, что «пустота и отсутствие каких бы то ни было стремлений – вот идея буддизма. Дух, отрешенный от всякой деятельности, сосредотачивается в себе самом» (С. 147). По мнению св. Александра, «здесь проявляется наивысшее самолюбие, отрицающее Истинного Бога и желающее стать богом, уничтожив свое существование. Однако это эгоистичное стремление заканчивается бессмысленно – погружением в полнейшее равнодушие ко всем существам, без ненависти к одним и без любви к другим, к полному безразличию, где нет ни представления, ни непредставления. А таковых Господь извергнет из уст Своих (см. Откр.3:16). Буддист спасается один, и вообще, по буддизму, спасение человека совершается силами самого же человека. Не есть ли это величайшее самомнение, самонадеянность и самолюбие?» (С. 148). «Особенно великое самолюбие Будды проявляется в его словах: «Где нет любви, там нет и страданий; те, которые ничего не любят на свете, богаты радостью и свободны от горя» (С. 145).

Св. Александр отмечает и положительное в буддизме, а именно, аскетизм и нравственность: «великими подвигами борьбы с плотскими страстями Будда несколько восстановил восприимчивость своей души. Потому она, хоть и слабо, но стала проявлять в себе свойства любви. Однако для полного восстановления чистоты и восприимчивости сердца требовалась Божья помощь, которой он не имел, не ведая Истинного Бога» (С. 153).

И в этом и в другом месте св. Александр пишет о том, что способ буддистской медитативной практики дает человеку реальный духовный опыт, который, тем не менее, не выходит за границы тварного, а потому заведомо неполон и приводит, при теоретизировании, к ошибочным выводам. «Сознание буддиста, созерцающего собственный дух и усматривающего в нем свободу и независимость от окружающих мировых сил, к сожалению, не могло признать того положения, что человек есть лишь проводник жизни Божественной любви, а не бог. В человеке должна только раскрываться и развиваться Божественная жизнь с ее свойствами и совершенствами, что и придает ему образ и подобие Божии». (С. 150).

Подводя итог своему краткому очерку, св. Александр говорит, что «буддизм представляет собой постоянную борьбу с жизнью и ее стремлениями; тогда как христианство и сила его состоит в оживлении любовью умирающего и задыхающегося в самолюбии духа человеческого, ибо оно есть могучее оружие для уничтожения грехов. Христианин есть причастник Божественной жизни и пребывает в единении или союзе с Богом. Он сражается с самолюбием и в этой борьбе достигает величия, становясь образом и подобием Бога и сподобляясь силы его». (С. 152).

Вклад священномученика Александр в православное осмысление буддизма состоит в том, что он выразил и последовательно обосновал мысль о самолюбии как основе внутреннего делания буддиста. Отрицая Бога, человек остается с самим собой. Отрицая мир, он лишается последней возможности направить свою любовь куда-либо вне себя. И тогда даже в отрицании своего «я» человек руководствуется соображениями своей выгоды, стремясь достичь возвышенного для себя положения. У св. Александра остался без подробного рассмотрения вопрос об осмыслении буддистских заповедей о сострадании, но этот вопрос рассмотрели уже последующие апологеты.