Глава VI. Становление отношений человека с окружающими его людьми

Естественное доброделание: понятие о нем, побуждение к такому доброделанию – уважение к нравственным законам, уважение четырех добродетелей: мудрости, мужества, умеренности и справедливости

Естественными мы именуем те добродетели, которые свойственны всем людям: верующим и неверующим, образованным и необразованным. Они общечеловечны, ибо опираются на заложенные Богом в природу первозданного человека нравственные нормы и делаются достоянием человека через голос совести и разума. Пользуясь ими, люди создают доверие, мир и понимание в своих отношениях друг с другом.

Основным побуждением для такого человека служит уважение к нравственным законам общественной жизни, к справедливости, к общему благу, к личной и общественной пользе. Эти добродетели возникли и распространились еще в дохристианском мире, перешли затем в христианскую среду, получили дальнейшее развитие и помогают каждому человеку лучше разбираться и принимать правильное решение по многим сложным вопросам нравственной и социальной жизни, помогают ему улучшать свои отношения с окружающими его людьми.

У греков и римлян античного мира особенно уважались четыре добродетели: мудрость, мужество, умеренность, справедливость.

Мудрость как непременное условие для добрых отношений между людьми: мудрость, научающая действовать осмотрительно и умело для достижения успеха; мудрость – дар Божий, связанный с искусством правильно жить; определенные правила, свойственные мудрому человеку; благоразумие – основание естественной мудрости, праведность, свойственная мудрости, сходящей свыше, понимание этой добродетели святыми отцами; четыре вида премудрости, мудрость, необходимая студенту, знание о принятии мудрости от Бога

Мудрость учит человека действовать осмотрительно и умело для достижения успеха. Она учит размышлять о сущности мира и принципах морали. Наряду с умелым пользованием наукой и техникой мудрость составляет один из главных элементов культуры.

В Ветхом Завете мудрость воспринималась евреями как дар Божий. Ее получил, например, Соломон по своей молитве, и она проявилась и в его умении рассуждать, и в искусстве управления. Истинная мудрость всегда исходит от Бога, Который дает человеку «сердце разумное, чтобы различать, что добро и что зло» (3Цар. 3, 9). Поэтому всякий человек, сведущий в своей профессии, уже заслуживает названия мудрый (Ис. 40, 20). Но по преимуществу мудрецом считался тот, кто был сведущ в искусстве правильно жить, кто смотрит на окружающий мир трезвым взглядом и без иллюзий, кто видит пороки этого мира, но относится к ним без одобрения (Притч. 13, 7; Сир. 13, 21).

Мудрый человек, будучи хорошим психологом, знает, что таится в человеческом сердце, что для него – радость и что – горе (Притч. 13, 12; 14, 13), но не ограничивается ролью наблюдателя. Он несет в жизнь определенные правила: осмотрительность, сдержанность, правдивость в речах.

Ее основанием является благоразумие, ибо оно несет в себе практический здравый смысл. Человек, обладающий им, всегда думает о том, что он делает и как его дело повлияет на его отношения с людьми.

В своем послании он призывает человека заботиться о «мудрости, нисходящей свыше» (Иак. 3, 13–17). В эту последнюю входит и совершенная праведность, с которой мудрый сообразует свои действия.

«Мудрость, сходящая свыше, – говорит апостол, – чиста, мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов и нелицемерна» (Иак. 3, 17).

Преподобный Антоний Великий, например, говорит: «Муж мудрый основательно знает значение и обстановку своего пути. По этой причине он не спешит говорить, но выжидает и рассматривает, что ему следует сказать и что выслушать»²³. И священномученик Петр Дамаскин делится с нами своим наблюдением за мудрыми людьми. «Мудрый, – говорит он, – удерживает волю свою и терпит происходящее от этого огорчение. Почитая себя недостойным наслаждений, он бывает благоразумен... трудится в воздержании и других добродетелях, считая себя должником во всем»²⁴. А святитель Василий Великий возводит понимание мудрости до премудрости, говоря, что премудрость есть «знание вещей божественных и их причин»²⁵. Ее, добавляет святитель, следует вымолить у Бога как духовный дар²⁶.

Священномученик Петр Дамаскин называет четыре вида премудрости: знание того, что должно или не должно делать и бдительность ума ( мудрость); цельность, собранность ума, помогающая человеку удерживать себя вне всякого дела, слова, помышления, не угодного Богу ( целомудрие); крепость и терпение в трудах по Богу и в искушениях ( мужество); распределение сил, отдающее каждой из этих добродетелей поровну ( правда)²⁷.

В эту пору при прохождении курса наук студенту часто угрожает опасность «надмеваться плотским умом» (Кол. 2, 18), » мудрствовать сверх того, что написано» в изучаемых им книгах (1Кор. 4, 16) и увлекаться «суетными мудрованиями мудрецов» века сего (1Кор. 3, 20). Ее-то, мудрость, и следует в это время тщательно испрашивать у Бога.

По слову преподобного Исаака Сирина, он узнает об этом «от самой мудрости, которая в сокровенности его и в чувствах учит его смиренным нравам, и в уме открывает ему, как будет принято его смирение»²⁸.

Мужество, проявляемое при становлении отношений человека с другими людьми: волевая решимость, последовательное и стойкое мужество, которое надо всячески развивать; мудрое мужество в религиозно-нравственной жизни, противостояние волнам житейского моря; сердечное мужество, называемое смиренномудрием, при стремлении к совершенству и построении правильных отношений друг с другом; сердце, распознающее вражеские помыслы и прогоняющее их от себя; правило для восстановления в себе стойкости и неодолимости стояния в добре; внутренние борения и победы, дающие нашему сердцу святую и сильную веру в Бога и делающие верующего во Христа мужем, обладающим стойкостью духа и воли

При осуществлении каждого доброго дела, направленного на становление добрых отношений с людьми, человеку необходима волевая решимость, последовательное и стойкое мужество, выражающееся в собранности, крепости, неодолимости благого расположения воли.

Владимир Мономах, ценя особенности этой добродетели, в своем «Поучении детям» советует им всячески развивать в себе такие волевые и нравственные качества, как выносливость, быстрота, подвижность, смелость, отвага, храбрость, чтобы в минуты испытаний они смогли быть благонадежными и выносливыми помощниками своему отцу и князю²⁹.

Ему потребуется мудрое мужество, ибо природным мужеством и подвигом добрым преодолеваются самые неожиданные и страшные опасности в жизни спасающихся (Евр. 11, 36–38).

Известно, что путь нашей жизни сходен с плаванием по обширному морю. На нем иногда бывает тихо, иногда дует попутный ветер. Но чаще на нем – буря. Видя наступление бури, видя самую бурю, человек может смутиться, прийти в отчаяние и уныние. Вот и надо человеку укрепляться мужеством, противостоять волнам, противоборствовать противному ветру. Иначе душевный корабль его подвергнется крушению и может даже затонуть. Бывает, что во время бури случится чему-либо сломаться или повредиться на душевном корабле. И в этом случае необходимо проявить волевую решимость, отвергнуть уныние, дать отставку смущению. А лучше высмотреть благонадежную пристань, войти в нее, починить и поправить поврежденное, а потом продолжить плавание в надежде на Всемогущего Бога.

Мудрый и мужественный раб Христов самые бури рассматривает как посланные ему Богом опыты жизни, чтобы с пользой отточилось его мастерство, чтобы он стал искусным плавателем, мог находить ближайшие пристани для душевного корабля. Ими, по учению Отцов Церкви, являются: молитва в сокрушении духа, чтение Священного Писания и Отеческих книг, совет ближнего, если этот ближний способен дать совет о Господе.

Ему свойственно пользоваться обстоятельствами жизни для предлежащего дела и удобным временем, чтобы с соответствующей выдержкой и благоразумием смотреть в лицо опасности и обретать в себе силы для перенесения боли. Святые Отцы повелевают подвизающимся выдерживать духовные брани, находящие от злых духов, не оставляя места, на котором живут, в особенности если в нем нет явных поводов ко греху. Например, монах, оставляющий по причине душевных браней место своего жительства, никогда не сможет стяжать духовных плодов.

Стойкость – одно из первых достоинств воина – и земного, и небесного. Опытные в битвах воины почитают признаком храбрости отважное нападение на неприятельский строй. А выдержку, безбоязненность видят при безмолвном и твердом стоянии под снарядами и картечью неприятельских батарей, когда этого требует общий план военачальника. На таких стойких воинов он наиболее может положиться в бою.

И Подвигоположник наш, Господь Иисус Христос, на таких воинов полагается и венчает их знаками духовной доблести. Подобное делание заповедано всем людям Духом Святым: «Аще взыдет на тя дух силънаго, ты места своего не оставь». Напротив, нестойких воинов он укоряет, объявляя их лишенными дарований духовных. Ибо «человек, по свидетельству преподобного подвижника аввы Исаии, нуждается в великом сердечном мужестве для хранения заповедей Божиих»³⁰.

Премудрый Господь установил, чтобы люди входили в Небесное Царство многими скорбями, ибо они теряют Его чрез безвременное и незаконное стремление к наслаждению. Подобно нашему прародителю мы показываем себя склонными к запрещенному плоду познания добра и зла. Мы склонны к вещественному утешению. Мы очень скоро обольщаемся обманчивым призраком духовного рассуждения и добродетели, под личиной которых прячется зло. Скорби же, посылаемые нам Промыслом Божиим, действуют против наслаждений, противодействуя нашему падению и способствуя восстановлению нашего духовного благоразумия. По этим свойствам скорбь необходима нам. Она – пробный камень нашему духовному мужеству и путеводительствует ко спасению.

Сердечное мужество нуждается в духовном разуме, который Отцы Церкви называют смиренномудрием. Им человек рассекает сети диавола, стремящегося помыслами развлечь наши взоры так, чтобы из них ускользнула вечность, а мы оказались бы в сетях ловителя и не смогли бы стремиться к совершенству и строить по-христиански правильные отношения друг с другом.

Верующий человек поручает распознавать помыслы своему сердцу. При всей благовидности, помысл, отнимающий у сердца мир и тонко приводящий к потере любви к ближнему, является вражеским. Обладающий сердечным мужеством не спорит с таким помыслом, не рассуждает с ним, чтобы не оказаться уловленным и не вкусить от запретного древа. Мужественный человек скорее вооружится против него и гонит его прочь от себя, гонит духовным оружием: славословием и благодарением Бога, преданием себя Его святой воле, укорением себя, молитвой к Богу и святым Его. Превосходное оружие при сильной брани, по свидетельству подвижников веры, дает человеку привычка приходить в свою комнату, повергнуть в уединении на минуту пред Богом на колени, просить Его помощи в предстоящей брани и предать себя Его воле. При сильной брани это повторяется несколько раз в день – и очень помогает в созидании стойкости и неодолимости стояния в добре.

Евангелие учит, что сердце слабое неспособно к христианским добродетелям. Чтобы оно обрело силу, его нужно укрепить верой, самоотвержением, сделать его победителем при посредстве внутренних борений и побед. За одержанные победы нисходит в сердце святая, живая, сильная вера в Бога и делает верующего во Христа мужем, то есть личностью, ядром которой становится мужество, стойкость духа и воли (1Кор. 13, 11). В таком понимании это слово употребил Христос, когда сказал: «В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь, Я победил мир» (Ин. 16, 33).

Умеренность как основание правильных отношений между людьми: понятие о данной добродетели, наука умеренности через навык воздержания во всем, введение текущей жизни в вечный план бытия через воздержание, воспитание себя для добрых отношений через воздержание; чувство меры, оберегающее человека от нарушения благоразумных границ в удовольствиях

Умеренность – это одно из проявлений внутреннего равновесия человека, незамедлительно сказывающегося и на отношениях людей друг с другом. Особенно она нужна людям в молодые годы, когда им свойственны увлечения, эмоциональные возбуждения при недостаточной зрелости ума и знания жизни.

Чтобы научиться умеренности, надо научиться воздержанию во всем: в пище, питии, одежде, развлечениях. Настоящую науку об умеренности и воздержании создали христианские подвижники – аскеты. Они говорят, что «человеку должно быть умеренным во всех моментах жизни: благость растворять строгостью, мудрость – рассудительностью, слово – делом, и все упование возлагать на Господа, а не на себя»³¹.

Умеренности учит нас Слово Божие. Вся земная жизнь Спасителя и Его учеников являла высокий образец строгой воздержанности. Призывами к воздержанию проникнуто и их учение (Мф. 6, 13–34; 1Фес. 5, 22).

Соглашаясь на воздержание, мы свидетельствуем, что материальная жизнь сама по себе, отделенная от Бога, не есть для нас цель и благо. Свободно подчиняя все низшие стремления и потребности материальной природы высшей воле, мы вводим нашу текущую жизнь в вечный план божественного действия, относим к Богу и связываем с Ним нашу повседневную действительность, следовательно, воздержание допускает в нашу жизнь только необходимое и исключает все лишнее³².

При строительстве добрых отношений с людьми воздержанию отводится очень много внимания. Оно присутствует в речах, которые человек адресует окружающим. При этом воздержание языка требует не говорить слишком много, не злословить, не обижать словом, не празднословить о чем не должно, не клеветать, не открывать тайн ближнего другим. Воздержание слуха – велит не поражаться пустой молвой; воздержание для глаз – не устремлять взора на все приятное и на что-либо неприличное. Воздержание в раздражительности дает человеку умение обуздывать гнев и не вдруг воспламеняться; воздержание помыслов – низлагать их страхом Божиим, не склоняться на помысл обольстительный, не услаждаться им; воздержание в пожелании порочного сластолюбия – владеть чувством, не потакать случайным пожеланиям, не склоняться на помыслы, внушающие сладострастие, обуздывать страсти страхом Божиим.

Поистине, только тот воздержан, кто желает бессмертных благ и, к ним устремляясь умом, отвращается от плотского вожделения, не пленяется телесной наружностью, не услаждается приятным для обоняния, не улавливается словами лести³³.

Воздержание, не предполагая абсолютного отказа от удовольствий, пробуждает и воспитывает в человеке чувство меры, когда он предается удовольствиям. Воздержание учит человека не переходить благоразумных границ в них. При этом в силу определенных разумных причин человек воздерживается от того, что вовсе не клеймит его, как таковое. Какой-нибудь христианин может счесть для себя необходимым отказ от целого ряда вещей в силу тех или иных причин: от брака, от мяса, от пива, от кино. Но в тот момент, когда он начинает утверждать, что все эти вещи плохи сами по себе, или свысока смотреть на тех людей, которые себе в этих вещах не отказывают, он встает на неверный путь.

Справедливость в отношениях людей друг с другом: понятие о ней, справедливость в представлении древних; распознавание судеб правды Божией и действия согласно познанному; две правды, присутствующие в человеке: его собственная и нисходящая свыше, от Бога; предварительное изучение справедливого в жизни мудрых людей, научающее узнавать истинную правду и воздавать согласно с ней каждому должное; принцип справедливости, применяемый христианами друг к другу

Отцы Церкви называют справедливостью такую настроенность души, которая помогает человеку воздавать за все по достоинству. Другими словами, справедливостью характеризуется соотношение между достоинством людей и их вознаграждением.

В древнем мире греческие философы Платон и Аристотель придавали большое значение справедливости в распределении жизненных благ среди людей соответственно их индивидуальной природе и положению в обществе. Для большинства людей эта добродетель достигалась большим трудом, потому что одни, по недостатку разумения, не могли понять, как воздавать каждому должное, а другие, подверженные человеческим страстям, нарушали справедливость. Ибо законы у язычников различны и тем вводят в затруднение умы людей, не составивших себе точного понятия о правде.

Бог открывает человеку путь добра. Человек же учится на этом пути распознавать судьбы правды Божией и соответственно познанному действовать. Правда Божия – это заповеди. А судьбы правды Божией (Пс. 118, 7) – это Божии повеления – что, когда и как следует делать человеку, чтобы угодить Богу и наследовать спасение. Эти знания приобретаются не вдруг, а постепенно. Вначале приступающий к делу Божию сам не рассуждает, а спрашивает у умеющих рассудить. Но потом, при строгом внимании к руководству, дела за делами, успешно совершенные, дают его душе навык и самой определять кое-что. Навык этот растет с преуспеяниями в жизни, и, наконец, человеком приобретается внутренняя правота, что и как делать. Дух правый вселяется в очищенное сердце человека и, постоянно обновляя его, учит по справедливости строить свои отношения с людьми³⁴.

В человеке присутствует две правды. Одна побуждает его отдавать ближнему должное. Поступая с правым расположением сердца, человек, не достигая должного в точности, все же далеко не уклоняется от цели. Есть и еще правда, которая нисходит на человека с Неба от Бога. Эта правда животворит человека во Христе, показывая нам Того, Кто «сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением» (1Кор. 1, 30). Она приходит к человеку через Откровения Божии, содержащиеся в Божественных Писаниях. Эти Откровения суть правда по нравственным заповедям и истина по смыслу, заключенному в самих словах. Познание Истины, которой является Христос, вводит в душу Божественную правду и изгоняет оскверненную грехом правду человеческую. Свое вхождение в душу Божественная правда свидетельствует миром Христовым. Поэтому справедливость дает душе человека мир, основанный на правде и истине Божией и соотнесенной с поступками и мнениями людей.

Оно полезно тем, что помогает правильно разбирать сомнительные дела. Возьмем в пример Соломона. Имея точные понятия о справедливом, он правильно и удачно решил спор двух женщин о младенце (3Цар. 3, 16–28). Поскольку не было свидетелей тому, что говорили женщины, Соломон обратился к природе и при ее помощи нашел неизвестное: чужая женщина без сожаления согласилась на убийство младенца, а мать, по естественной любви, не могла даже слышать о его страдании. Поэтому тот, кто узнал истинную правду и через нее научился отдавать каждому должное, может совершать суд.

В христианском обществе справедливость широко применяется в отношениях человека к другим людям. На принцип справедливости указывал еще Иоанн Креститель, говоря: «У кого две одежды, тот дай нищему. У кого есть пища, делай то же» (Лк. 3, 11). Его подчеркнул Христос в Нагорной проповеди: «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7, 12). «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7, 1–2).

Он делает это по следующим причинам. Во-первых, ему хочется грешить. Во-вторых, он подчиняется влиянию других людей и условиям окружающей жизни. В-третьих, его искушает лукавый враг – лжец и отец лжи.

Бог дал нам законы, чтобы при исполнении их «хорошо было нам во все дни, чтобы сохранить нашу жизнь» (Втор. 6, 24). Поэтому любое наше поведение будет греховным, если оно противоречит заповедям Божиим, голосу нашей совести и общественно-моральным требованиям. «Делающий грех, – говорит апостол Иоанн Богослов, – делает беззаконие, ибо грех есть беззаконие» (1Ин. 3, 4).

Грех коренится внутри человеческого сердца. Он вырастает из себялюбия, как из своего корня. В грехе человек замыкается на себе, не желая впустить в свое сердце Христа, и любит только себя. Завладевая душой человека, а затем и телом, грех расстраивает все его существо и всем силам души сообщает превратное направление. В результате из его сердца «исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимства, злоба, завистливое око, богохульство, гордость, безумство. Все это исходит изнутри и оскверняет человека» (Мк. 7, 21). И не только человека, но и людей, с которыми он общается.

Христос Спаситель, придя в мир, обличил грех и его силу. Он открыл нам, что грех, войдя в человека, являет свою враждебность к Богу и тому «свету, который Христос принес в мир» (Ин. 3, 19). Грех создает в душе непроницаемость тьмы и пользуется этим. Он наводит на человека боязнь, что «светом обличатся дела его». Боязнь порождает ненависть к свету: «Каждый, делающий злое, ненавидит свет» (Ин. 3, 20). Грех, таким образом, приносит человеку самодовольное ослепление, в котором согрешающий не желает сознаваться. «Вы говорите: мы видим, поэтому грех ваш пребывает» (Ин. 9, 41).

Каждый из нас живет в мире, окруженный соблазнами. Враг рода человеческого то и дело засевает в человеке плевелы греховных помыслов, соблазнительных образов и безнравственных желаний, влекущих его ко греху. Часто, очень часто человек обольщается ими. Движения собственной похоти увлекают его установить связь с ними, сдружиться. «Похоть же, зачав, рождает грех» (Иак. 1, 15).

Вовне грех проявляет себя не сразу. Человек, приняв его в свое сердце, может постепенно довести его до полного созревания. Отцы Церкви указывают шесть стадий в развитии греха: прилог, внимание, услаждение, желание, решимость и дело.

Прилогом называется повод ко греху. Он появляется в сознании человека через образ или мысль. Инициатором этого повода является диавол. Помыслом он стремится поразить воображение человека, вызвать в его душе сильное впечатление, сообщив помыслу ложную притягательную силу. Человеку в этом случае необходимо сделать мгновенный выбор: либо побороть искушение, отогнать его от себя, либо сознательно ему подчиниться. В прилоге еще нет греха, он лишь предстает взору человека и рекламирует себя.

Внимание открывает в разуме человека путь уступок в пользу данного прилога. Усиление внимания к возникшему образу с целью рассмотреть его и побеседовать с ним вызывает заинтересованность, которая непременно отзывается в эмоциях человека чувством удовольствия и может приклонить волю к образу греха. И поскольку внимание привлекает и чувство, и волю человека к рекламируемому греху, то создается реальная опасность положить начало греху. Если разумная воля не оттолкнет от себя соблазняющий образ, то наступит третья стадия в развитии греха.

Услаждение связано с сердцем человека и отображает его отношение к заинтересовавшему его образу. Проникая в сердце, греховный образ делается человеку по душе, нравится ему и вызывает предвкушение насладиться им. Душа, соуслаждаясь греховным помыслом, искушается к совершению греха реальным прикосновением к нему, хотя еще и не дает своего полного согласия. В этот момент начинается внутренняя брань души с наседающими на нее греховным помыслом.

Услаждение усиливает внутреннюю борьбу, которая может закончиться желанием совершить роковой шаг к греховному делу. Быстрота наступления такого желания будет зависеть от степени привязанности души к добру и готовности противостоять злому помыслу. Чем слабее сила добра в душе, тем быстрее рождается и растет греховное желание склониться волей ко греху. Тогда наступает следующая стадия – решимость.

Решимость полагает на человека четко выраженную «печать» готовности совершить грех. Склонная к совершению греха воля набирает огромную силу влечения ко греху через уверенность в том, что греховное дело желанно и может быть безнаказанно совершено. За это время человек уже представил себе весь ход греховного дела, учел все средства для его достижения. У решившегося, таким образом, все учтено и продумано. Грех уже мысленно совершен. Остается только ждать подходящего случая, чтобы задуманное привести в исполнение.

Через греховное дело мучивший человека грех изнутри выходит наружу. Зачатый и выношенный внутри грех приносит свой плод вовне – беззаконие. И как только грех совершен, внутренний контроль человека, его совесть, сразу же предлагает ему выбор: отдать себя в рабство случившемуся греху или же совершить безотлагательное покаяние перед Богом с твердой решимостью впредь, с помощью Божией, избегать греха.

Грех начинается с видения соблазнительного предмета, с воспоминания о нем, представления его образа. Вот тут-то и надо отсекать этот образ от себя, решительно отводить внимание от него, не останавливаться на нем, говоря: «Это не для меня; мне это совсем ни к чему». Или помолиться на помысл: «Господи, пусть гнев Твой придет на того, кто мне эти мысли навязывает». При такой встрече греховного помысла услаждение им и желание его не успеет пробудиться в душе. Не произойдет и склонения воли к решимости совершить грех.

Внимание к соблазнительному предмету (образу) есть внимание сознания человека или его ума (1-я и 2-я стадии вовлечения в грех). Услаждение и желание вызываются чувствами, эмоциями человека (3-я и 4-я стадии). Решимость на грех и совершение его есть дело воли (5-я и 6-я стадии). Таким образом, в грех вовлекаются все силы человека: ум, чувства и воля. Поэтому человек целиком отвечает за свой грех.

В развитии греха от помысла до реального дела контроль над собой принадлежит самому человеку. И как только грех совершен, внутренний самоконтроль сразу же предлагает человеку совершить безотлагательное покаяние перед Богом и совестью, хотя и сохраняет свободу остаться во грехе. Покаяние несет в себе пресечение начавшегося греховного процесса и создает определенную блокаду греху, чтобы помощью Божией и доброделанием вытеснить грех из поступков человека. Покаяние помогает направить все внутренние силы искоренить жало греха и благими помыслами изжить из души лукавые советования и лукавствия духов разорить. В противном случае человек отдает себя в рабство греху и страстям.

Наш основной грех – это непослушание Богу и Его законам. Из него вытекают прочие грехи. Нарушив норму жизни, данную Богом, первый человек совершил грех непослушания. И мы непослушанием нарушаем волю Божию, совершая различные грехи, приносящие нам вред и душевные терзания.

По силе воздействия на душу грехи бывают легкими и тяжелыми.

Легкий грех – это легко исправимый грех, от него можно легко освободиться. Этот грех не подавляет дух человека и не лишает его связи с Богом. Он ранит человека, но не лишает возможности искренне обращаться к Богу в покаянии, молитве, делать дела добра и получать облегчение.

Тяжелый грех становится таковым, когда укореняется в душе, приобретает господствующее положение в жизни человека. Такой грех переживается человеком мучительно и тяготит его. Подобный грех развивается из какой-либо одной страсти, живущей в человеке: чревоугодия, блуда, сребролюбия, печали, уныния, тщеславия и гордости. Борьба с господствующим грехом тяжела и требует постоянного бодрствования духа, напряжения всех сил человека для его искоренения.

Тяжелый грех появляется не сразу. Он начинается с легкого греха. Например, ссора. Она вызывает грех легкий, когда влечет за собой небольшую обиду одного из поссорившихся, которая проходит за два-три дня и кончается примирением.

Грех может быть невольным, когда возникает в результате нарушения человеком заповедей Божиих и нравственного закона, но нарушения ненамеренного, непроизвольного. Такой грех становится некоей приманкой для диавола. По слову преподобного Симеона Нового Богослова, «как только душа человека мысленно склонится ко греху, тотчас подскакивает к ней тиран и насилователь душ, который всегда стоит позади нее и зорко смотрит за ее движениями, подскакивает и тащит ее на совершение греха делом. Отсюда очевидно: грех бывает по воле человека и не по воле, потому что ум сам склоняется на грех; бывает и не по его воле, потому что когда склоняется он совершить грех делом, то на это бывает влеком и нудим диаволом»³⁵.

Грех, совершаемый с участием воли человека, именуется грехом вольным. В совершении его участвуют доводы рассудка и требование греховной воли. С помощью этих доводов неопределившиеся эмоции и темные влечения перерастают в греховные стремления, а воображению человека ясно предстают предметы соблазна и греха и соответствующие средства для осуществления греховного решения. В своей решимости воля объединяет силы человека на совершение предстоящего греховного дела. Поэтому грех называется вольным, совершаемым по собственной воле.

Господствующий вольный грех навязывает человеку определенные состояния, приводящие его к утрате духовно-нравственных качеств. Часто повторяясь в жизни человека, такой грех становится страстью, которая берет в плен его ум, чувства и волю. Удовлетворение страсти связано с сильными переживаниями и изменениями в душе. Нередко страсти приводят к ослеплению рассудка, извращению сердечных чувств, порабощению воли. Человек, поддавшийся страсти, интересуется преимущественно тем, что имеет отношение к предмету его страсти. Для духовных чувств и устремлений у него остается мало времени и места. Под влиянием страсти теряют силу требования нравственного закона, веления долга, самообладание, снижается самоконтроль.

Страсть – это грех, целиком захвативший человеческое существование, сущность человека и обязавший его служить себе с повышенной мобилизацией сил. В страсти наблюдается обострение всех греховных чувств и рабское служение греху. Страсти бывают двух видов: чувственные и духовные.

В основе чувственных страстей лежат телесные инстинкты и потребности. Эти страсти развиваются в результате чрезмерного внимания к ним и удовлетворения их. К ним относятся чревоугодие и блуд.

Духовные страсти образуются от искаженных склонностей и влечений души и духа. К ним относятся остальные шесть страстей.

В составе страсти нужно различать сердечное расположение и привычные действия, удовлетворяющие страсть. Они создаются самим человеком в результате его склонности уступать требованиям страстей.

Если привычка нарушать нравственный закон в угоду господствующей страсти привьется человеку, тогда страсть переходит в порок. В нем человек предается страсти без внутреннего покаянного чувства, без стыда и совести. Порок может уже рассматриваться как трудноизлечимая болезнь. В пороке страсть совершенно обессиливает человека, доводит его волю до предела безволия. И часто смерть забирает человека в момент, когда он необузданно предается предмету страсти. Но и в этом состоянии человек не лишен возможности покаяться и получить от Бога благодатную помощь и выздоровление.

Во-первых, не малодушествовать, во-вторых, заботиться о исправлении и усовершенствовании себя.

Преподобный Моисей советует помнить желающим стяжать добродетель, что «сила доброделания в том, чтобы не малодушествовать, когда случится пасть, но снова продолжать свой путь. Не падать свойственно только Ангелам».

А другой подвижник, преподобный Серафим Саровский, утешает подвизающихся словами: «Должно терпеть свои недостатки так же, как терпим недостатки других, и снисходить душе своей в ее немощах и несовершенствах. Вместе с тем не должно предаваться нерадению: должно заботиться усердно о исправлении и усовершенствовании себя»³⁶.

Покаяние – это свободное внутреннее делание самого человека, в котором никто не может заменить его: только сам человек добровольно может поставить себя пред лицо Божие, узнать самого себя в своих деяниях и прострадать покаянным сердцем свою виновную грешность. В покаянии должен зачаться новый человек: по-новому видящий, любящий, постигающий, желающий и действующий. В Покаянии обновляется совесть, по-новому звучит голос ответственности, совершаются по-новому молитвы, рождается новый духовный подход к людям и к миру и, что важнее всего, открывается новое созерцание Бога, душа по-новому обращается к Нему. По самому глубокому смыслу в Покаянии происходит отрыв от прежнего и являет свое начало новое. Им, этим новым, закрепляется завет человека с Богом об исправлении своей жизни.

Духовное очищение, столь важное в Покаянии, обычно начинается с усвоения различия: одно дело то, что по-моему, другое – что есть на самом деле. Человек призван судить себя по совести, которая действительно ведает добро на самом деле, добивается истины и не мирится со взором личного мнения. Поэтому Покаяние стремится поколебать и преодолеть в человеке противодуховную позицию. Это во-первых.

Во-вторых, человек призван испытать новое измерение, осветить из него свою жизнь и ее содержание. Человек в Покаянии полагает начало новому самосознанию, суждению о себе в свете нового измерения. Это равносильно духовному пробуждению, которое нередко начинается с глухой неудовлетворенности самим собой. Другими словами, покаянное очищение требует, чтобы в человеке было нарушено самодовольство, так как самодовольный человек не меряет себя высшим масштабом.

Покаяние требует, чтобы человек отвернулся от того греховного, что доселе находится в центре его личной жизни, в фокусе внимания и предпочтения. Он должен возжелать иного, такого, что осталось бы духовно-значительным и священным. Человек должен возжелать главного.

Решившийся совершать очистительный путь начинает его с пересмотра своих жизненных содержаний и состояний с целью найти тот Божий луч, от которого каждый предмет начинает сиять, радоваться и радовать, и отодвигать от себя все то, что этого лишено.

Совершая покаяние, душа человека вступает в период своеобразного «выселения» и «новозаселения». Потребность опустошить себя от всего небожественного и приводила многих святых к разрыву со всей их прежней обстановкой: они закрепляли свой внутренний уход уходом в пространственную пустыню. Очищение души от недуховных содержаний есть постоянная потребность человека. Такой человек ищет доступа к духовным очагам, чтобы зажечь свой дух о чужую духовность.

Основная задача Покаяния состоит в том, чтобы после осуждения прежней жизненаправленности и прежних содержаний в человеке был обновлен в своем строении и укреплен в своей силе акт духовно-нравственного восприятия жизни. Именно эта задача Покаяния, по слову преподобного Иоанна Лествичника, побуждает человека «покупать» смирение, каждодневно отвергать телесные утешения и примиряться с Господом через совершение благих дел, противоположных совершенным грехам. Именно для укрепления в себе духовно-нравственного отношения к Богу и людям кающийся «очищает свою совесть, добровольно терпит скоби, изобретает для самого себя наказания в виде утеснения своего чрева и уязвления души в глубоком чувстве раскаяния, самоукорения и исповеди перед духовником и старцем»³⁷.

Оно необходимо всем – и праведным, и грешным, – потому что все «согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 2, 23). Нет предела совершенствованию человека, при котором Покаяние было бы излишне. Ибо посредством Покаяния, говорят Отцы Церкви, новоначальные приобретают спасительные навыки благочестия, находящиеся в середине пути обретают мудрость благочестивой жизни, а достойные совершенства утверждают свое благочестие стяжанием благодати Божией и руководственным действием Святого Духа.

Каждое из данных человеку обстоятельств и событий таит в себе определенный внутренний смысл – свою духовную проблематику, свое задание, свой зов, свое умудрение и свое приближение к Богу. Искусство жизни, роста и умудрения состоит в умении эти смыслы расшифровать, чтобы усвоить их мудрость и постичь каждое событие и явление своей жизни как личное обращение Бога к человеку. Постигая таким образом эту мудрость, человек должен включить ее в свой характер, в свой дух, в свое сердце, в свою волю, в свою молитву. Тогда эти смыслы начинают давать человеку свое руководство для духовного возрастания и очищения, начинают вести человека к Богу.

Принимая поток льющихся на него обстоятельств и событий, человек предает себя трудам и опасностям, имея очистительную, духовно побеждающую установку. В этой установке заявляет о себе предметная прозорливость духа, способность «припадать ухом к земле», чтобы услышать сокровенное, дар «символического чтения», искусство разбирать криптограмму жизненного явления. Все это, действуя совместно, способно открыть человеку религиозно-нравственный смысл явления и события в жизни его и помочь ему в становлении живого и совестного отношения к людям.

Прежде всего человек должен вовлечь себя самого, свой жизненный опыт в созерцание и разрешение вопросов, которые возникают на его сердечном горизонте. Чем решительнее здесь подход, тем лучше. Внутреннее тонкое чувство должно ему сказать: моя дальнейшая судьба сложится иначе в зависимости от того, каков будет ответ на этот вопрос. Отсюда значительность искания и плодотворность очищения.

Второе условие плодотворности состоит в том, чтобы спрашивающий и ищущий не выходил из Божьего смысла, из Божьего взгляда. Это означает, что в разрешении подобных вопросов надо искать не деловую целесообразность, не пользу, не житейский успех, не умственный эффект, не парадоксальную оригинальность, а совестную религиозно-нравственную верность, совершенство, завещанное Евангелием.

Третье правило, обеспечивающее плодотворность такого искания, состоит в том, чтобы не отдавать его в жертву праздным и пошлым разговорам. Покаянное очищение есть дело духовно интимное и требует от взыскующего целомудренной замкнутости. Не следует все сейчас же выговаривать. Здесь должен быть испытующий взгляд, спрашивающий и требующий «присутствия Божия» в своей жизни. Это взгляд сердечного созерцания и волевой мысли, он необходим нам для осуществления контроля над пошлостью. Он ведет нас к пониманию смыслов Божиих, влияющих на наши отношения с людьми.

В ее ткань вводит нас самостоятельное искание и нахождение в своей жизни сокровенных смыслов событий и явлений и укрепление этими смыслами своего духа. Каждый из нас должен самостоятельно отвечать на соответствующие вопросы жизни, превращая свое жизне- и миропонимание в Богосозерцание и в правила общения с другими людьми.

Каждый вопрос, из духа рожденный, и каждый ответ, духом найденный, дает нам смысл его и ведет нас к Богу и людям.

Она учит нас деликатности, такту, смирению. Она учит нас не мириться с собственным душевным безобразием и уродством; она требует от нас внутренней гармонии и духовной красоты, чтобы мы не жили среди людей в виде фальшивой маски совершенства.

Честь – это возможность и право уважать себя перед лицом Божиим. Она является драгоценнейшей основой жизни. Честь, как право быть уважаемым духовно зрячими людьми, есть великое утешение в жизни. Уважение людей ко взаимной чести воспитывает и единит их; отсюда взаимное «отдание чести».

Человек должен научиться исканию и нахождению особого, световидно себя являющего смысла, измерению всего критериями духа и поставлению всего пред взором Божиим. Чтобы увидеть Бога, необходимо вступить в Его чистые и светлые пространства.

В процессе самодеятельного покаянного очищения человек приобретает целый ряд воззрений, которые незаметно становятся его жизненными убеждениями, драгоценными основами его религиозно осмысливаемой нравственности. Это будут верные способы нравственно жить, религиозно созерцать, творить и молиться. Это будут живые черты восприятия жизни, которые породят новую христианскую культуру человеческих отношений.

Весь мир вокруг нас есть живая тайна – и в своей безмерной огромности, и во внутренней глубине своих маленьких частей, и в своем равновесии, и в своей молчаливой разумности, и в своем неизъяснимом величии.

Покаянное очищение души освобождает и возрождает в человеке это великое чувство, приучая его к тайне великой любви, к тайне живого созерцания, к тайне совести и к тайне молитвы. Эти лично субъективные тайны ведут нас к церковно объективным Таинствам, открывающим человеку возможность созерцать Божию тайну и проживать ее про себя в любви, совести и молитве. И даже больше: постигать ее в качестве призванного участника очищением и приобщением.

Подобное искусство вызывает в очищающейся душе то драгоценное смирение, которое составляет основу всякой подлинной нравственности. Привыкая созерцать сердцем живую тайну мира, человек возвращается к себе с чувством своего бессилия и своей малости. Испытывая от созерцания таинственного величия Богозданного мира глубокое предчувствие Божества, он привыкает «вычитать себя» из этого обстояния, не оскорбляясь, и созерцать величие, не испытывая унижения. Он смиряется душой и вследствие этого начинает духовно расти, получая от созерцания неожиданные силы. Тогда он начинает понимать великое значение смирения: оно есть дверь, ведущая к подлинной нравственности, оно научает самозабвению ради другого, воспитывает неутомимость искания и самосовершенствования, дарует ему драгоценное чувство духовного и религиозного ранга.

Благодарность есть условие подлинной религиозности и подлинной нравственности. И современный человек должен непременно возродить в себе эту потребность и способность. Благодарность есть ответ живого сердца на оказанное ему благодеяние. Сердце отвечает любовью на любовь, верностью и смирением на благодеяния. И человек скоро убеждается в том, что у него не хватает сил для достойного благодарения Бога за Его дары и уважительного благодарения людей за их доброхотные поступки.

Покаянное очищение, слагая открывающиеся божественные смыслы в сердце человека, возвращает ему способность созерцающего вчувствования, приучая всегда спрашивать о Боге, искать Его участия в своей жизни, вопрошать сердцем и для этого созерцать всякую жизненную данность, вчувствуясь в ее сокровенный духовный смысл. На этом пути художник найдет настоящий предмет своего искусства; ученый обретет новый смысл и новый метод познания; воспитатель отыщет ключ к разрешению самых сложных проблем и к пониманию самых утонченных детских натур. И все это окажется проявлением углубляющегося и обновляющегося религиозно-нравственного опыта, добываемого Покаянием.

Расцветает доброта, которую современное человечество утратило. Доброта доверчива, деликатна, любовна. Она есть живое благоволение. Она говорит человеку: «Радость моя!» Приобрести ее можно только в процессе покаянного очищения, движущегося вослед открывающимся смыслам Божественного водительства. Приобрести ее значит разбудить ее в своей собственной глубине, в глубине своей совести и своего сердца, чтобы они отдали человеку свою первоначальную силу и дали упоение добротой.