71. Слово в день Благовещения Пресвятыя Богородицы³⁹⁸

Она же видевши смутися о словеси его (Лук.1:29).

И слышащие сие не смущаются ли уже мыслию, для чего хочу я говорить о смущении преблагословенныя Девы Марии, как будто сие торжество Ея не представляет важнейших предметов для размышления? Столько добродетелей, столько совершенств, столько чудес, столько таин, при имени преблагословенныя Марии, при воспоминании Ангельского Ей благовещения, представляются уму, что едва дают приметить малое и кратковременное смущение мирной и тихой души Ея.

Но меня не смущает опасение таких прекословий. Чудеса славны без слова; тайны не редко лучше чтутся благоговейным молчанием, нежели дерзновенным усилием изъяснить оныя; добродетели, совершенства, – о если бы для нас довольно было говорить только о добродетелях и совершенствах, и не было нужды упоминать о несовершенствах, и даже о пороках³⁹⁹. Если же, как полагаю, не отрекутся многие признаться со мною, что едва ли не каждый день, а иногда и не однажды, то или другое слово, тот или другой случай, приводит нас в смущение, малое или великое, кратковременное или продолжительное, не редко простирающееся на наши собственныя слова, действия и отношения к другим, и во всяком случае неблагоприятное потому, что нарушает спокойствие и затмевает ясность души: то, есть немаловажная причина с особенным вниманием посмотреть на сей, маловажным кажущийся, случай, как иногда и благословенная миром Божиим душа, неизбежно входит в смущение, и как выходит из оного, дабы примером, наши, большею частию произвольныя смущения, обличить, уменьшить, исправить и, по возможности, распространить область истинного мира душевного.

«Она же видевши смутися о словеси его». Кто приводит в смущение Ту, которая должна быть исполнена мира, как призываемая родить «Мир наш» (Еф.2:14)? Человек ли неприязненного расположения Духа? Дух ли неприязни, всегдашний враг мира, потому что сам его не имеет, обыкновенный производитель смущений и смятений, потому что живет в мятеже непрерывном? – Нет! К удивлению, виновник смущения Марии есть Ангел, мирный служитель Бога мира. Но может быть, образ, как он явился Ей, имел в себе нечто ужасное? – Нет, и сего не видно. Ангел тихо входит, и говорит⁴⁰⁰: «вшед к ней Ангел, рече» (Лк. 1:28). И так от чего же Она смущается? «Смутися о словеси его». Разве слово сие было грозно? – Напротив, оно было слово радости и благословения: «радуйся благодатная: Господь с тобою, благословенна ты в женах» (Лк. 1:28).

Углубимся несколько в разумение сего Ангельского слова, чтобы найти сокровенную причину смущения Мариина. До сих пор ни один, и особенно ни одна из земнородных не слыхали с небес подобного приветствия. Приметно, что небесные вестники⁴⁰¹ не расточают приветствий: пoелику чистой небесной истине также не сродна изысканная ласковость, как и не нужная суровость. «Мир тебе» (Суд.6:23), сказал Ангел Господень Гедеону, по надобности успокоить его: ибо Гедеон, по понятиям своего времени, думал, что видение Ангела будет ему смертоносно. Но приветствие: «радуйся», безпримерно в древних явлениях Ангелов. «Господь с тобою», – так приветствовал Ангел Гедеона же, и также по особенной надобности вдохнуть ему силу и бодрость для чудесной победы на врагов, и для спасения народа Израильского. Многократно и щедро благословлял Бог Авраама, как например: «во истину благословя благословлю тя, и умножая умножу семя твое, яко звезды небесныя, и яко песок вскрай моря; и наследит семя твое грады супостатов; и благословятся о семени твоем вси язы́цы земнии» (Быт.22:17–18); и паки:⁴⁰² «Авраам бывая будет в язык велик и мног, и благословятся о нем вси язы́цы земнии» (Быт. 18:18). Но не сказано здесь, чтоб Авраам был благословлен в мужах, то есть, преимущественно пред всеми мужами; а о благословении Сарры, хотя и она участвовала в произведении на свет благословенного семени, совсем умолчано. Правда, сказал Господь однажды и о Сарре: «благословлю же ю» (Быт.17:16): но достойно примечания, что и сие краткое благословение изречено не в лице ей, а в отсутствие ея, Аврааму. Видно так надлежало по судьбам Божиим⁴⁰³, чтобы от жены, в которой прежде мужа началась утрата благословения в блаженном раю, долее, нежели от мужа, таились начатки возвращающагося благословения на несчастной земле. Без сомнения, разумела сие Дева Мария, как из писанного слова Божия, так и посредством собственного смиренного Богомыслия, и потому, когда слышит, что неожиданный посетитель приветствует ее не только миром, но и радостию; приписывает ей благодать не как дар, но как ее неотъемлемое достояние⁴⁰⁴; возвещает ей благословение, преимущественное пред всеми женами в мире: тихая душа ее от сильных слов духа, как тихая вода от сильного дыхания ветра, по необходимости приходит в движение: «смутися о словеси его». Нет в сем смущении ничего нечистаго, но нет в минуту смущения той душевной тишины, которая ему предшествовала! Когда ветр, ударяя в поверхность воды, частию поднимает ее от места ее покоя, тогда и чистая вода трепещет и кажется возмущенною: так душа Марии, хвалебным словом Ангела не только подъемлемая из самоуничижения, в котором она обыкла покоиться, но и возносимая превыше всего сотворенного, трепетала чистым страхом, и Ея постоянное стремление во глубину смирения, сделавшееся ощутительным от того, что Ее превозносили, обнаружилось в виде смущения.

Видим, как и святая и безстрастная душа входит в смущение: посмотрим, остается ли она в нем, и как выходит из оного.

«Смутися о словеси его, и помышляше, каково будет целование сие» (Лк. 1:29).

Когда в какой душе происшедшее смущение продолжается, усиливается, берет решительный перевес над спокойствием, тогда мы слышим нетерпеливыя слова, примечаем неправильныя движения, видим безпорядочныя действия. Ничего такого не оказалось в Пресвятой Марии. Смущение не подвигло ее ни к какому действию, не исторгло у Нея ни одного слова. Из сего видно, что в смущении, в которое Она вошла по необходимости, ни минуты не оставалась Она по произволу; но как скоро почувствовала себя в оном, тотчас обратилась, чтобы выйти из онаго; и первым орудием против смущения употребила молчание.

Другое средство, которое премудрая Дева употребила против смущения было размышление: «помышляше, каково будет целование сие». Евангелист не излагает подробно, в чем состояли сии помышления, без сомнения чистыя, как Ея душа, возвышенныя, как Ея дух, сильныя, как данная Ей благодать; он не нашел для нас нужною сию подробность; он написал о смущении Марии только то, что полезно узнать всем, подверженным смущению, то есть, что она выходила из смущения посредством основательного и осторожного размышления. Если, дабы довершить возстановление внутреннего мира Ея, нужно было успокоивающее слово Ангела: «не бойся» (Лк. 1:30): то для приготовления к новому принятию слов Ангельских не менее нужно было Ея собственное успокоивающее размышление, одушевляемое и молитвою, как из известного постоянного расположения духа Ея без сомнения заключить должно. Небесное влияние приносит совершенный мир душе: но только твердая против внешних и внутренних обуреваний душа, восходящая от основательного размышления к Богомыслию, способна принимать высокия и обильныя влияния небесныя.

Сличим теперь с непорочным смущением пренепорочныя Девы наши столь обыкновенныя смущения.

Смущается Мариамь от слова похвалы, хотя нет похвалы, которой бы не была Она достойна, и которой бы не превышала своим достоинством. Так ли мы встречаем похвалу, когда она входит в ухо наше? Думаем ли, что хотя она кажется словом Ангела, но может оказаться словом искусителя? Стыдимся ли похвалы незаслуженной, ненавидим ли похвалу пристрастную, страшимся ли даже справедливой похвалы, чтобы она не усыпила добродетели, или не повредила чистоте ея? Не поглощает ли неосторожное сердце похвалу, как сладкое яство, и, может быть, как сладкую отраву; не доходит ли ненасытное самолюбие до безстыдства просить похвалы, или приписывать ее самому себе? Без застенчивости говорят некоторые о самих себе: я хороший христианин; я истинный сын Церкви: они спокойны при сих словах: но я, признаюсь, желал бы им несколько недоверчивого к самим себе смущения, вместо сего слишком безпечного и самонадеянного спокойствия, которое может кончиться крайним и поздним смущением.

Смущается Мариамь от слова, неудобоприятного для Ея смирения: мы напротив не часто ли смущаемся от слов, неудобоприятных для нашей гордости? Не только слова, подлинно укоризненныя, и действия в самом деле оскорбительныя, скоро выводят нас из терпения; но и неприятности легкия, слова ненамеренныя, обличения справедливыя и умеренныя возмущают до глубины сердца, до раздражения и ожесточения. Не очищенная от страстей душа, при самом слабом действии возмущающей силы отвне, как нечистая вода, поднимает из глубины свой ил и прах, и ко внешнему возмущению присоединяет гораздо более тяжкое внутреннее помрачение.

Смущается Мариамь и не медлит укрощать смущение, удерживая и подавляя оное молчанием. А из нас многих едва не каждое воскипение внутреннего неудовольствия превращает в сосуд бродящаго вина, или в огнедышущую гору, которая изливает лаву и бросает камни на все окружающее. Как скоро искра безпокойного неудовольствия затлилась внутри тебя: тотчас возьми осторожность не дать ей внешнего воздуха, чтобы дым не превратился в пламя, и пожар не обнял всего тебя. От чего бы ни произошло твое внутреннее смущение: закрой бережно сосуд твой – молчанием, и дай ему стоять – в терпении, доколе безпокойное брожение кончится и вино твое очистится.

Смущается Мариамь: но побеждает смущение размышлением. Приимем от Нея и мы сие оружие, для употребления в наших внутренних бранях. Как бы ни были разнообразны нападения; слово разума, и наипаче изощренное поучением в слове Божием, как обоюду острый мечь, может действовать во все стороны, к низложению врагов, и к нашей безопасности. Кто возстает против тебя и возмущает мир души твоей? Укоризна? – размысли, справедлива ли она. Если несправедлива: то стрела пролетела мимо тебя; от чего ж тебе быть больну, когда ты не ранен? Если же справедлива: то не сетуй на укорителя, как на врага, который наносит рану, но благодари его, как врача, который открывает ее и побуждает тебя к уврачеванию оныя. Обида ли, делом нанесенная, раздражает тебя? – размысли, что лучше, обидчиком ли быть, или обиженным? Без сомнения лучше быть невинным, нежели виновным. Размысли и о том, лучше ли раздражаться, или терпеть? Раздражение может сделать вдруг и виновным, и более прежнего несчастным, напротив того, терпением и непорочность сохраняется, и несчастие уменьшиться может. Собственные ли недостатки, несовершенные успехи в исправлении себя, внезапныя падения, и другия внутренния неустройства приводят тебя в смущение и уныние? – Помысли, что смущение одно не исправляет и не усовершает; а уныние отнимает силу; и потому не должно медлить в безплодном смущении, должно воспрянуть от уныния; и неослабными подвигами приобресть победу над страстями и похотями, а с ними душевный мир и радость спасения.

Благодать Богоблагодатныя Мариами да будет со всякою душою христианскою в ее невольных смущениях, и да вспомоществует, и утишать оныя молчанием, и совершенно прекращать размышлением и молитвою, дабы безпрепятственно мог возглаголать сердцу нашему Ангел мира, и не исторгаемо посеять в нем «плод правды», который «сеется в мире творящим мир» (Иак.3:18). Аминь.