119. Слово в день Святителя Алексия, во вторник сырныя недели

Яко ни в чесом от полезных обинухся, еже сказати вам, и научити вас пред людьми и по домом, засвидетельствуя Иудеем же и Еллином, еже к Богу покаяние, и веру, яже в Господа нашего Иисуса Христа. (Деян.20:20–21).

В сей день Церковь собрала нас для благочестивой радости. Но в сию неделю она приготовляет нас к благочестивой печали. Которому из сих противоположных направлений теперь нам преимущественно следовать, или как согласить оныя между собою?

Праведна благочестивая радость о праведнике, совершившемся, прославленном, который был светильником сея церкви во время жизни на земле, и по смерти продолжает быть для нея светилом небесным. Нужна благочестивая печаль, для наших неправд и грехов, омрачающих жизнь, закрывающих свет благодати, преграждающих путь к совершенству и блаженству. «Печаль бо, яже по Бозе, покаяние нераскаянно во спасение соделовает» (2Кор.7:10).

Святый Апостол Павел собственным примером показывает нам возможность согласить и соединить противоположныя, по видимому, чувствования духовной радости и духовной печали. «Ныне радуюся, – пишет он к Коринфским Христианам, – не яко скорбни бысте, но яко оскорбистеся в покаяние: оскорбесте бо по Бозе» (2Кор.7:9).

Мудрствование человеков Божиих одинаково. Посему, думаю, что и Святый Алексий, не только не почтет радость дня своего нарушенною, но и возрадуется ныне о нас, если усмотрит нас входящими в спасительную печаль покаяния.

Итак побеседуем о покаянии, и во-первых, о потребности оного, а потом, по требованию настоящих дней, о приготовлении к оному.

Беседуя к православным Христианам, я могу принять за основание разсуждения, что потребность какого либо дела будет доказана, как скоро показано будет, что сие дело требуется истинным Христианством, и существенно соединено с оным. Посему надобно посмотреть, в каком отношении находится покаяние к Христианству.

Взойдем к началу Христианства. Иоанн Креститель был утреннею звездою пред восхождением Солнца – Христа. Учение Иоанново было зарею учения Христова. Чему же учил Иоанн? – Покаянию. «Бысть Иоанн крестяй в пустыни, и проповедая крещение покаяния во отпущение грехов» (Мк.1:4). «Крещение покаяния», как бы вы ни толковали сие выражение, дает разуметь, что покаяние в учении Иоанна составляло главную черту, необходимую потребность, как и объясняет Евангелие само себя, когда всю проповедь Иоанна заключает в следующих словах: «покайтеся, приближибося царствие небесное» (Мф.3:2).

Взошло Солнце правды. Настал день пришествия Христова. Просветив Собою крещение во Иордане, освятив Своим примером великую четыредесятницу поста в пустыне, Иисус является в Галилее, дабы, как замечает Евангелист, исполнить пророчество: «людие седящии во тьме видеша свет велий, и седящим в стране и сени смертней, свет возсия им» (Мф.4:16). Что это за свет? – Следующия за приведенным пророчеством слова Евангелиста показывают, что он указует на свет Божественной проповеди Христовой: «оттоле начат Иисус проповедати». О чем была сия Божественная и Светоносная проповедь? – О покаянии. «Оттоле начат Иисус проповедати, и глаголати: покайтеся, приближися бо царство небесное» (Мф. 4:17).

Свет Христов должен распространяться. Лучами его соделались двенадцать Апостолов. Они посланы распространять свет: «посла их проповедати царствие Божие» (Лк.9:2). Какой же приносят они людям свет? В чем состоит проповедь царствия Божия? – Это все тот же свет; все таже проповедь – покаяние. «Изшедше, – сказует Святый Марк, – проповедаху, да покаются» (Мк.6:12).

Последуем за движением Солнца правды, чрез грозный час, когда силы тьмы думали на веки затмить оное крестною смертию, но злоба, обманутая Провидением, сделалась слепым орудием к открытию нового, могущественнейшаго света воскресения Христова, к которому, без сомнения, относится сие видение и предречение Пророка: «свет солнечный будет седмерицею в той день» (Ис.30:26). После того, как вновь просветила Апостолов новая четыредесятница, когда воскресший Христос «деньми четыредесятьми являлся им, и глаголал, яже о царствии Божии» (Деян.1:3); тогда, как озарили их огненные языки Святаго Духа, Который, по обещанию Христову, должен был «научить их всему» (Ин.14:26), «наставить их на всякую истину» (Ин.16:13); – тогда, как множество народа, пораженное чудом сошествия Святаго Духа, Петровым обличением в Христоубийстве и свидетельством о воскресении Христовом, готовое к принятию Христианства, вопросило Петра и прочих Апостолов: «что сотворим, мужие братие» (Деян.2:37)? – Какой, думаете, новый свет возблистает из уст Петра? Какое пролиется учение? Какая возгремит проповедь? – всегда тот же свет, тоже всегда спасительное учение, таже всегда необходимая проповедь – покаяния. «Петр же рече к ним: покайтеся, и да крестится кийждо вас во имя Иисуса Христа во оставление грехов» (Деян.2:37–38).

Если бы кому пришло на мысль, что Петр имел в сие время особенную причину проповедывать покаяние; пoелику проповедывал тем, которых в то же время обличал в убиении Христа руками беззаконных: для исправления сего одностороннего взгляда на сей случай надлежит заметить, что слушателями Петра были, без сомнения, все удивленные свидетели сошествия Святаго Духа, и открывшагося в Апостолах дарования языков, а в числе их были многие разнонародные пришельцы, – Парфяне, Мидяне, Египтяне, Римляне, и прочие, которым не было повода участвовать ни в злоумышлении Фарисеев, ни в мятежных воплях Иерусалимлян, обманутых ложною заботою о безопасности города и земли своей; но и тем Апостол не предложил иной проповеди, кроме общей для всех проповеди покаяния. Подобно и Апостол Павел представляет проповедь покаяния всеобщею потребностию и главным делом Апостольским, когда говорит о себе: «не бых противен небесному видению» (то есть, призвавшему в Апостольство), «но сущим в Дамасце прежде и во Иерусалиме, и во всякой стране Иудейстей, и языком, проповедую покаятися и обратитися к Богу, достойна покаянию дела творяще» (Деян.26:19–20).

Может еще кто либо сказать, что Иоанн Креститель, Сам Христос, Апостолы проповедывали покаяние людям приготовляемым и призываемым к Христианству; а мы, по благодати Божией, от самаго младенчества уже Христиане; и потому это особенный вопрос, каким образом и на нас простирается обязанность покаяния. И подлинно, Апостол Павел относит «покаяние от мертвых дел» не к «совершению» Христианства, но к «основанию», или начальному руководству и учению оного (Евр.6:1). Впрочем он же показывает нам и то, что сие руководство и учение имеет место и употребление не только в преддверии Христианства, но и по вступлении в оное. Ибо кому изъявлял он свое удовольствие о усмотренном покаянии, когда писал в послании: «ныне радуюся, не яко скорбни бысте, но яко оскорбистеся в покаяние»? Кому? – «Церкви Божией, сущей в Коринфе», как означено в начале послания (2Кор.1:1, 7:9). Итак видите не только некоторых Христиан, но целую Церковь Христианскую, входящую в покаяние, и Апостола, радующагося о ее вступлении в покаяние. Не действительным ли уже Христианам писал и Апостол Иаков: «исповедайте убо друг другу согрешения, и молитеся друг за друга, яко да исцелеете» (Иак.5:16)? Не получившим ли отпущение грехов своих в крещении, новое в покаянии отпущение грехов возвещает и Апостол Иоанн, когда говорит: «аще исповедаем грехи наша, верен есть и праведен, да оставит нам грехи наша, и очистит нас от всякия неправды» (1Ин.1:9)? И если у тех, которые, в первыя времена Христианства, в полном возрасте, при свободном употреблении разсудка, по внутреннему убеждению, первым и решительным покаянием отрекшись от всякия скверны плоти и духа, прошли сквозь всеочистительную баню крещения, – если у них после, по времени, оказывались на ризе души более или менее мрачныя пятна, требовавшия новой очистительной силы покаяния: то что сказать о нас, которых благодать крещения посетила, без нашего ведома, не встреченная покаянием, не сопровожденная благодарностию? Важное преимущество – быть ограждену святынею крещения прежде, нежели прирожденное семя греха развилось и разраслось в грехах произвольных: но довольно ли верно воспользовались для нас сим преимуществом наши родители, восприемники, воспитатели, наконец мы сами для себя? Не жили ль мы долго, совсем не думая о важности того, что носим в себе святыню крещения? Не тем ли более имеем мы нужду в покаянии по крещении, чем менее совершилось в нас покаяние пред крещением?

Но чтобы решить дело короче, довольно сделать один вопрос: имеем ли мы на себе грех? – Если, паче чаяния, кто скажет: нет; таковому не обинуясь говорю: нет⁵⁵⁴, ты обманываешь сам себя, в тебе нет истины; или лучше сказать, это не я, святый Иоанн Богослов говорит: «аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас» (1Ин.1:8). Но если, хочешь, или не хочешь, а надобно признаться, что грех на нас есть; то чего ты хочешь далее? Умереть ли во грехе? Ибо «грех содеян раждает смерть» (Иак.1:15). Если сего не хочешь: то избери покаяние; ибо нет иного пути из области греха и смерти.

Довольно о потребности покаяния. Скажем нечто, по требованию настоящих дней, о порядке приготовления к оному.

«Аще беззакония назриши Господи, Господи, кто постоит» (Пс.129:3)? – Если сие изречение Псалмопевца, со времени первого греха первого человека, справедливо для всех и всегда; то как нет человека, который бы не имел нужды в покаянии, так и нет времени, в которое было бы оно излишно. Так мыслит Церковь, которая ежедневно просит нам у Господа «прочее время жития нашего в мире и покаянии скончати». Но хотя посему все житие Христианина должно быть провождаемо в духе покаяния: однако исповедание грехов пред служителем таинства, и принятие благодатного разрешения в оных, и духовного наставления к охранению себя от оных, может быть только по временам. Если бы предоставить употребление таинства покаяния только частному ощущению потребности и произволу каждаго, то не только нерадивый не имел бы поощрения, но и внимательный не имел бы довольной помощи. Посему надобно было установить некоторый порядок, и определить времена.

Попечение, которое употребляет Церковь о чистоте одеяния души твоей, можно уподобить попечению, которое ты употребляешь о чистоте одежды твоего тела. Если бы тебе случилось упасть в грязь: то не поспешил ли бы ты омыть твою одежду? Так если бы впал ты в тяжкий грех: то чем скорее очистил бы совесть твою покаянием, тем лучше; Церковь готова принять тебя во всякое время. Но если белизна твоей срачицы только не много изменяется от пота и пыли: ты продолжаешь носить ее несколько времени, и уже пред каким либо срочным днем, например, праздничным, заменяешь ее совершенно чистою. В сем случае пример порядка и неопрятного побуждает подражать опрятному. Подобно сему Церковь, по временам, пред праздниками, наипаче же пред великим воспоминанием спасительных страданий, крестной смерти и воскресения Христова, чтобы в большей чистоте праздновать, как бы срочным образом приглашает вас убелять одеяние душ ваших покаянием и таинственною кровию Агнца, вземлющаго грехи мира, побуждая таким образом внимательного и малый прах грехов неведения, забвения, разсеянности, внезапности, от души оттрясать, – а невнимательных, привлекая к очищению примером внимательных. На помощь покаянию призывает она пост; приспособляет Богослужение к возбуждению покаянных чувствований; и до того простирает матернюю о нас заботливость, что, дабы легче ввести нас в подвиги поста, сделала настоящую неделю преддверием оного, предписав для нея нечто среднее между постом и мясоястием, и первые, не частые опыты постных коленопреклонений.

При виде столь снисходительного материнского попечения святыя Церкви о чадах своих, как болезненно, братия, видеть в то же время столь далеко простираемую невнимательность к намерению чадолюбивыя матери, и даже превращение мудрых и благодетельных ее распоряжений! Церковь хочет приготовлять нас к воздержанию: а у нас в сие самое время больше обыкновенного владычествует невоздержание в пище и питии. Церковь думает приучать нас к труду коленопреклонений: а у нас многие бросают свой обыкновенный труд, не принимаясь за труд церковный, или больше, нежели работою, обременяют и утомляют себя безвременным ядением и питием, непрерывными забавами и увеселениями. Церковь помышляет, как бы вернее, по очищении чувств воздержанием, возвести нас к духовному высокими умы созерцанию странствия Владычня, безсмертныя трапезы, спасительных язв Господних, животного гроба, светозарного воскресения: а мы усиленно разсеваем себя и отягчаем чувства изысканным разнообразием излишеств, как будто нам нужно заградить, а не открыть себе вход в область чистаго духовного созерцания предметов спасительных и Божественных. Чем более приближается пост; тем более умножаются сии безпорядки: и дни, которые должны быть особенно тихи, как ближайшие к безмолвию поста и покаяния, едва ли не бывают самыми шумными в году, и наименее охраняемыми от греха и суеты. Это ли повиновение Церкви? Это ли преддверие поста? Это ли приготовление к покаянию? Какой больной стал бы нарочно усиливать свою болезнь сего дня, потому что намерен лечиться завтра?

Чада Церкви! Вспомните, что истинныя чада ее суть, по Апостолу, «чада послушания» (1Пет.1:14). Послушайтесь же искренно ее материнского приглашения к покаянию. Последуйте ее направлению в приготовлении к покаянию. Если не вдруг укрепитесь исполнить все, чего она от вас требует: по крайней мере не покаряйтесь с таким раболепством суете, излишествам и безпорядкам. Да охраняют вас, да подкрепляют, да руководствуют на пути очищения Силы небесныя, и молитвы Святителя Алексия, вас ныне собравшаго, и при сем смиренном слове председательствующаго. Аминь.