Описание Киево-Софийского Собора

По кончине равноапостольного Великого Князя Владимира Святославича, сын его Святополк, братоубийством с 1015 года завладевший Великим Княжением Киевским, сам два раза был изгоняем братом своим Ярославом Владимировичем, который с 1019 года уже утвердился на отеческом престоле. Сей Великий Князь, по свидетельству преподобного Нестора, был усердный любитель церковного благодеяния и уставов, и создал много церквей и монастырей в Киеве. Между тем, в одно его отсутствие в Новгород, облегли Киев печенеги, известный дикий народ; с начала ХХ века кочевавший в южной части России. Ярослав, услышав о бедствии своей столицы, поспешил к оной с варяжскими и славянскими войсками из Новгорода и, пришед в Киев, нашел бесчисленное множество печенегов у города. Он выступил против них на открытом поле, распределил варягов посреди строя, киевлян па правом крыле, а на левом новогородских славян. Целый день продолжалось сражение и к вечеру одолел Ярослав своих врагов, которые гонимы быв от Киева, иные потонули в реке Сетомле, иные в других реках, а прочие разбежались. Сим поражением уничтожена та орда и после не беспокоила уже России. В память сей-то знаменитой победы Ярослав на поле сражения основал великолепную церковь каменную во имя святой Софии. Так описал сие происшествие Нестор²¹. С того же времени Ярослав оградил Киев стеной, а в части оной ближней к Софийской своей церкви устроил златые или позлащенные врата градские, под ними каморы, а на них церковь Благовещения Пресвятой Богородицы того деля, как сказано в Ипатьевском списке Несторовой летописи и Киевском Синопсисе²², да всегда радость граду тому святым Благовещением будет, молитвами Пресвятыя Богородицы и святого Архангела Гавриила, радости благовестника.

Время всех сих происшествий в летописях наших назначается различно. Летопись Софийская, Воскресенская, Никонова и Русский Временник полагают нашествие печенегов и основание Софийской церкви, златых врат и стен градских в 1017 году, а окончание сих зданий и устроение церквей Благовещенской на златых вратах и Георгиевской близ их в 1037 году. Древняя Новогородская летопись дважды упоминает об основании Ярославом Софийской церкви: первый раз под 1017 годом, в другой раз под 1037 годом. Архангелогородская летопись нашествие печенегов полагает в 1017 году, но основание Софийской церкви однажды только в 1037 году. Нестор нашествие печенегов описывает под годом 1036, основание же градских стен со златыми вратами и церкви Софийской под 1037; по сем, говорит он, заложи Ярослав церковь на златых воротах святыя Богородицы Благовещение; по сем святаго Георгия монастырь и святые Ирины. Но ничего не упоминает он, во сколько времени все сие построено и когда освящена Софийская церковь. В Софийской летописи сказано только, что в том 1037 году совершен бысть град Киев и церковь святая София свершена; а у града суть врата златы. Никонова под тем же годом говорит: свершен бысть град Киев, у него же врата златая и прибавляет: того же лета священа бысть церковь святая София в Киеве. 3axapий Копыстенский в Палинодии своей, ссылаясь на Пролог Печерский под числом 4 ноября, пишет, что Софийская церковь освящена 4 ноября 1037 года: а Киевский иерархический каталог присовокупляет, что сия церковь основана и созидалась при митрополите Ионе или Иоанне I, правительствовавшем с 1008 до 1035 год, а освящена митрополитом Феопемитом в означенное Копыстенским время²³; о создании же и освящении Георгиевской церкви, или как Нестор называет, монастыря Георгиевского близ златых врат, в Прологе положено сказание под 26 ноября без означения года, а в старинных месяцесловах Киевских год освящения ее полагается уже 1045.

Из сих разночтений чему верить, не известно. Конечно, столь многих и важных зданий не мог Ярослав окончить, в один 1037 год, и если с 1017 до 1037 года он производил их, то 20 лет не слишком долго для исполнения сих предприятий при других его занятиях. Уцелевшая доныне в Софийской церкви на стенах мозаическая живопись с греческими надписями, мраморные колонны при входе в церковь с запада и на хорах, фигурные из гранита выделанные плиты, оставшиеся также на хорах и по некоторым местам пола белый мрамор и красный лещедник доказывают, что он и художников, и строевые припасы должен был доставать из других земель, на что потребно было немалое время. О всем сем, однако же, молчат наши летописи. Правда, если верить сказанию Михалона Литвина, то, по его словам, при опустошении еще Херсона (нынешнего Крыма), где много де было церквей, выстроенных греческими императорами, русы обобрали все украшения их и ими украсили Киев. Посему-то де, говорит Михалон, наш (под литовским уже владением) Киев в штучных полах, мозаике и налепках в церквах своих доныне сохраняет некоторые памятники той добычи, из коей уделил он врата и Гнезненской церкви. А Нарушевич, приводя сии слова Михалоновы, говорит, что Болеслав Храбрый, король польский, в 1018 году вывезший из Киева много добычи, обогатил награбленными вещами и Гнезненскую церковь, сгоревшую в том же 1018 году, по свидетельству Дитмара²⁴. Итак, Ярославу надлежало и посему самому для новой своей церкви доставать новые уже украшения. Неизвестно также, в каком благолепии первоначально устроена была Ярославом сия церковь. Ибо доныне уцелели только стены ее до купола и несколько мозаических изображений, а описания ее до нас не дошло. Нестор только сказал кратко, что Ярослав украси ю златом и сребром и сосуды церковными, и положи в ней переведенные с греческого языка книги многими же научахуся вернии, а при ней устроил дом или монастырь митрополичий. Киевский Синопсис прибавляет: украси ю всякою красотою, а при ней вежу (башню или колокольню) сооружи верх позлати и врата граду каменныя и дверь златы от Болеслава обнови и направи²⁵. С тех пор церковь Софийская сделалась митрополичьей кафедральной и Иерархическим Собором. По возведению на престол, или как в Прологе сказано, столованию всех новопосвящаемых российских епископов Ярослав уставил быть в вышеупомянутой созданной им во имя тезоименитого себе великомученика Георгия церкви у златых врат²⁶, и день освещения ее повелел ежегодно праздновать по всей России, почему в месяцесловах и доныне оный означается.

Хотя преподобный Нестор и другие древние летописатели наши не упоминают, с какого образца Ярослав создал свою Софийскую церковь, но поскольку всем таковым церквам была тогда образцом знаменитая Константинопольская, то вероятно сказание Киевского Синопсиса, что Ярослав построил и свою от камени по подобию Константинопольския, точию меньшую от нея²⁷, как и действительно увидим в следующей главе.

Откуда произошло название святая София и какое лицо оно означало, сие подвержено различным толкам. Неизвестный греческий XI века описатель построенной в VI веке императором Юстинианом Константинопольской Софийской церкви говорит, что расположение сего храма самому императору откровено ангелом, а наименование ее святой Софией сказано ангелом же одному при мастеровых находившемуся отроку, и описатель толкует оное Словом Божием, как и другие византийские писатели²⁸. Но современник сему императору греческий историк Прокопий Кесарийский в описании зданий, Юстинианом построенных и возобновленных²⁹, говорит, что храм сей прежде перестроен и назывался у Византийцев Софией, яко приличнейшим де именем Богу. Историк Кедрин³⁰ и другие византийцы пишут, что еще император Константин Великий в начале IV века при утверждении престола своего в Византии основал, а сын сто Константий окончил первый деревянный храм во имя Святой Софии, премудрости Божией, под именем коей тогда разумели Сына Божия, по слову апостола Павла, 1 Коринф. Гл. 1, стих. 24³¹. К сему храму сделал еще пристройки Константий; сын Константинов, и соединил оный с церковью святой Ирины. С тех пор, как говорит V века историк Сократ, Софийская церковь названа великой³². По сгорании ее в 404 году, во время изгнания Св. Златоуста, возобновлена она потом императором Феодосием. После еще дважды она горела и затем уже император Юстиниан I в шесть лет с 532 года выстроил свою вновь великолепнейшую.

Другие полагают, что название Софии заимствовано из аллегории Соломоновой в Притчах гл. 9. стих. 1. Премудрость созда себе дом и утверди седмь столпов и проч. Сему знаменованию сообразны Киевская и Новогородская Св. Софии храмовые иконы, как ниже увидим. Но поскольку в помянутых словах Соломоновых премудрость различно изъясняется толковниками, то из сего также произошли различные мнения о лице Софии или премудрости. Св. Игнатий Богоносец, Св. Амвросий Медиоланский и блаженный Августин разумеют Сына Божия³³. Св. Амвросий в той же книге, Св. Афанасий и другие премудрость толкуют еще о церкви³⁴. Еще св. Игнатий Богоносец и многие западные разумеют под именем премудрости Божию Матерь³⁵. В Киеве, Новгороде и по другим местам России толкуется икона Св. Софии также о Божией Матери.

Для решения сего разногласия нужно было бы знать, как изображали первые основатели Константинопольской Софийской церкви лицо Софии, премудрости Божией, или в какой день совершали храмовое празднование сему святому лицу. Но Византийские историки ничего не упоминают о сем, а вероятно у греков и не было сего изображения. Ибо 82 правилом шестого Вселенского Собора запрещено было изображать Сына Божия под символическими видами, а храмовыми их праздниками были больше дни освящения церкви.

В России доныне находятся пять Соборных храмов во имя Св. Софии: 1) Киевский, созданный Ярославом. 4) Новогородский, тамошним удельным князем Владимиром Ярославичем в 1045 году вместо деревянного, до того еще времени там бывшего, созданного первым тамошним епископом Иоакимом и сгоревшего потом в 1045; а по другим известиям уже в 1049 г. 3) Вологодский, царем Иваном Васильевичем 1568 г. 4) Тобольский митрополитом Киприаном в начале XVII столетия. 5) в уездном Санкт-Петербургском городе София, созданный в 1787 г. Есть еще в Москве приходская Софийская церковь при бывшем Пушечном дворе, строенная патриархом Никоном. Во всех сих церквах не единообразно празднуются храмовые дни и изображаются храмовые иконы.

В Киеве храмовый праздник Святой Софии совершается 8 сентября со службой Рождеству Богородицы. В Великом Новгороде, Вологде, Тобольске, Софии и Москве 15 августа особой службой, сочиненной в честь Святой Софии, вместе со службой Успению Богородицы.

Вообще в России двояким образом на иконах изображается лицо Св. Софии, одним по образу в Киевском Соборе, а другим в Новогородском находящемуся.

Храмовая икона Святой Софии в Киеве представляет под сенью на седми столпах стоящую Божию Матерь на серповидной луне, лежащей на облаке, и под облаком амвон с шестью ступенями. На персях Божией Матери в воскрилии передней части фелони ее сидящий в белом хитоне с златой хламидой через левое рамо, десницей благословляющий, а в шуйце имеющий шаровидную державу, Спаситель. По карнизу сени строчная надпись слов Соломоновых: Η ΣΟΦΙΑ ΩΚΟΔΟΜΗΣΕΝ ΕΑΤΤΗ ΟΙΚΟΝ, ΚΑΙ ΤΠΗΡΕΙΣΕ ΣΤΤΔΟΤΣ ΕΠΤΑ (премудрость созда себе дом и утверди столпов седмь). Над сенью вверху изображен в лучах наклонившийся и благословляющий Бог Отец, от уст коего по лучам в правую сторону написаны Давидовы слова (псал. 74. ст. 4): аз утвердих, а в левую столпы ея. Пониже Бога Отца над верхом сени в светозарных облаках Дух Святой окружен светлыми лучами, и должайние лучи простираются над главой Богоматери. По обеим сторонам Бога Отца над сенью же семь крылатых ангелов; от правой стороны Михаил в руке с пламенным мечем, Уриил с молнией, вниз пущенной, и Рафаил с алавастром мира; от левой стороны Гавриил в руке с лилейной цветочной ветвью, Селафиил с четками, Иегудиил с царским венцом и Варахиил с пуком цветов на белом платке³⁶. Пред Божией Матерью на ступенях амвона стоят праотцы и пророки; от правой стороны на третьей от верхней облачной, под ногами Богородицы находящейся, пророк Моисей с двойной скрижалью в обеих руках, и правой руки перстом указует на надпись на скрижалях: радуйся скрижали Божия, в нейме перстом Отчим написал слово Божие. На четвертой ступени Аарон в первосвященнической ветхозаветной Церкви митре и облачении, в правой руке держащий жезл прозябший, а левой указующий на ступени под ногами Божией Матери; на шестой ступени Давид в царском венце и мантии с горностаевым воротником и такой же подкладкой, держащий в обеих руках Ковчег Завета. С левой стороны от подножного Богородицы облака на третьей ступени против Моисея пророк Исайя с хартией на левом раме, левой же рукой придерживаемой, правой указующий на надпись хартии: се Дева во чреве приимет и родит Сына в нарекут имя ему Еммануил. На четвертой ступени против Аарона Иеремия, в правой руке держащий свиток, а левой указывающий в сторону. На пятой ступени Иезекиль, держащий в руках врата затворенные. На шестой ступени Даниил с камнем в руках. На ступенях снизу, на первой написано: вера, и по обеим сторонам сего слова седмью восходов восхождение ея. На второй ступени надежда, на третьей любовь, на четвертой чистота, на пятой смирение, на шестой благодать, на седьмой облачной под ногами Богородицы слава. На всех семи столпах сени под капителями коринфского ордена эмблемы в кругах: на крайнем от правой руки Богородицы книга на свитке с семью висящими от нее печатями; над ней вверху надпись: 1. дар премудрости, а под ней видел книгу, запечатленную седмью печатями. На втором столпе эмблема седмисвещный подсвечник; над ним надпись 2. дар разума и потом, видех свещник злат и седмь светильник верху его. На третьем столпе, ближайшем к Богоматери, эмблема семь очес. Над ними надпись 3. дар совета и потом, на камени едином семь очес. На четвертом столпе, ближайшем к левой стороне Богородицы, эмблема семь трубных рогов; над ними надпись: 4. дар крепости и потом, седмь труб на падение Иерихона. На пятом столпе десная рука, окруженная семью звездами, над ней надпись 5. дар ведения и потом в руце десной седмь звезд. На шестом столпе семь курильниц огненных с надписью: 6. дар благочестия и потом седмь фиал златых полни фимиама, яже суть молитвы Святых. На седьмом столпе пук семи огненных молний с надписью 7. дар страха Божия и потом глаголаша седмь громов гласы своя.

В Новогородском Софийском Соборе на храмовой иконе Премудрости изображается ангел крылатый, лицом, и одеждой, и крылами огненного вида, в царском венце с водруженным крестом на верху, в царском далматике, сидящий на четвероножном с подушкой огненного же цвета златом престоле, подпертом еще семью столпами. Венец и далматик по опушке обнизаны перлами. В правой руке жезл с лучезарным крестом на верху; а в левой при персях свиток. Около всего его и престола голубое в кругу звездное поле с лучами по краям. Под огненными ногами его круглое темное облако в виде подушки. Около главы его золотое окружение. Над главой его в малом огненном кругу Спаситель в червленом хитоне с голубой на раменах хламидой, благословляющий обеими распростертыми руками; около главы его золотое окружение с надписью Ο ΩΝ. От главы Спасителевой на обе стороны простирается золотая полоса, наподобие радуги, и по ней надпись Премудрость Божия. Выше полосы сей опять звездное голубое небо радугой. На оном над главой Спасителя на четвероножном золотом престоле на огненном свитке лежащая книга, или Евангелие. На обе стороны от сего престола по три крылатых, припадающих к сему престолу, ангела. На правой стороне от сидящего на престоле ангела стоит Божия Матерь в червленой одежде, держащая на персях обеими руками круглую в голубом поле икону лучезарного Спасителя, десницей благословляющего, а в шуице имеющего свиток. Против Божией Матери с левой стороны стоящий Иоанн Предтеча во власянице под зеленой мантией через левое рамо; правая рука приложена к персям, а в левой опущенной, висящий свиток, на коем написано: покайтеся, приближибося царство небесное. Оба сии лица стоят на двух книгах, по краям позлащенных.

В Тобольском Софийском Соборе храмовая икона заимствовала с Киевской, но со многими отличиями, а именно: Божия Матерь представлена стоящей под сенью шестистолпной на седмистолпном амвоне с надписями на степенях, начиная с верху, веpa, надежда любовь, мудрость, правда, целомудрие, кротость. Сама она в венце царском, около главы окружение со звездами по краям; в деснице ее скипетр, а в шуице цветочная розовая ветвь. Над главой и по карнизу сени Соломонова надпись: премудрость созда себе храм и утверди столпов седмь. Под оной над окружением главы надписано: премудрость духа ΜΡ ΘΥ. Господь созда мя в начаток путий своих. За раменами два крыла, из коих на правом надписано: простре крыле своя, а на левом премудрости и разума. По верхним краям крыл над правым: и даны быша жене две, а над левым криле орла великаго. На персях ее в сиянии круговом Спаситель сидящий и обеими руками благословляющий. При шести столпах сени изображены шесть пророков: с правой стороны ближайший к деснице Аарон; над ним на столпе надпись: разум, а над Аароном на хартии: сия есть премудрость. Сей пророк в первосвященническом ветхозаветном полном облачении, правую руку имеет прижатую к персям, а левой держит жезл прозябший. Над вторым пророком Исайей надпись на столпе: крепость, а на хартии, несть изобретения мудрости его. Он держит в правой руке клещи с углем в зубцах, а левой указует на Божию Матерь. Над третьим пророком Давидом надпись: благочестие, а на хартии вся премудростию сотворил еси. Он в царском венце и порфире; правой рукой, воздвиженной при персях, изъявляет удивление, а левой держит Ковчег Завета. С левой стороны пророк Моисей, правой рукой указующий на Божию Матерь, а левой держащий купину горящую. Над ним надпись: совет, а на хартии ейже дана есть премудрость. За ним пророк Даниил, правую руку приложивший к персям, а левая скрыта. Над ним надпись: ведение, и на хартии премудрость, смышление и крепость та есть. Третий пророк Захария в первосвященническом облачении, правой рукой благословляющий, а левой держащий седмисвещник. Над ним надпись: и страх Божий, а на хартии восприими себе премудрость. Вверху иконы над главой Божией Матери изображен Бог Отец, обеими руками благословляющий, от уст коего сквозь облака исходит на Божию Матерь Дух Святый с надписью по следу его: нарцы премудрость сестру себе. Cию возлюбих и взысках невесту водити себе. По обеим сторонам Бога Отца на облаках лик семи ангелов, с правой стороны первый с хоругвией в правой и цветной ветвью в левой руке; второй с алавастром в правой руке, а левой указывает вверх; третий крестообразно сложивший руки па персях, четвертый до половины груди в облаках. С левой стороны первый ангел с фонарем в правой и с зеркалом в левой руке; второй с мечом в правой и с пуком молний в левой руке; третий с короной в руках. Под ангелами с правой стороны лик одиннадцати праотцев и Богоотец, в середине коих Ной с ковчегом. Под ними надпись на хартии: обретохом премудрость от Господа. Против них на левой стороне лик одиннадцати мучеников с подписью на хартии: пред лицем его даль есть премудрость. Ниже на правой стороне лики 17 Преподобных; над ними на хартии подпись: многоразличная премудрость Божия. Против них на левой стороне лики 7 Святителей с подписью на хартии: премудрость предустави Бог прежде век во славу нашу. Ниже их лики шести апостолов с подписью: глубина богатства и премудрости, а с левой стороны против них лики пяти апостолов с подписью, и разума Божия.

В Вологодском и города Софии Соборах и в Троицкой Сергиевой Лавре иконы Софийские писаны с Новогородской, с некоторыми однако же прикрасами и отменами; а в Москве на наружной алтарной стене Успенского Собора Божия Матерь и Предтеча, по сторонам сидящего ангела стоящие, изображены крылатыми. Другие в разных местах Успенского же Собора и по приходским церквам находящиеся иконы больше или меньше сходны с Новогородской, а не с Киевской. По Архангелогородской и Вятской епархии также в приходских церквах много находится Софийских икон, писанных с Новогородской, но с разными отменами: а в Холмогорском Соборе совершенно отличного вымысла. Списки всех почти сих икон в 1823 году собраны в Собор и могут быть сличаемы любопытствующими. Весьма любопытна была бы подлинная икона бывшего в Полотске Софийского Собора, строенного еще в начале XII столетия тамошним князем Борисом Гингвиловичем. Она долженствовала быть списком древней Киевской. Ибо нынешняя, кажется, уже вновь написана по возобновлении Софийского Собора митрополитом Петром Могилой. Но по обветшании и разобрании Борисова Полотского памятника в 1750 г униатский митрополит Флориан Гребницкий построил новую церковь и на место храмовой Софийской иконы поставил икону Св. Василия Великого.

Константинопольская Софийская церковь, равно как и Киевская, не имеют уже всех тех украшений, которыми первоначально снабжены они были от создателей своих. Первая сохранила еще по крайней мере древние стены свои, план и фасад, хотя по замечанию некоторых путешественников и у нее некоторые внешне пристройки уже отломаны. Но внутреннее стенное украшение все сие цело. Мозаические только изображения по большой части забелены турками, по вере своей не терпящими лицевых представлений. Однако же по небрежению ли их, или по чему другому, не забеленными остались в алтаре изображения, представляющие Божию Матерь в исполинском виде, сидящую на престоле и держащую на коленях Спасителя благословляющего. По сторонам ее апостолы Петр и Павел. Выше сего изображения нерукотворная икона Спасителева. По сторонам оной два большие ангела, крыльями своими покрывающие себя с головы до ног. Еще выше под аркой видны четыре святых, среди коих изображена паки Божия Матерь под многими архитектурными украшениями, а во впадинах между сей аркой и восточной частью свода два шестокрылые огненные херувима. Над большими входными дверьми с запада внутри церкви видно также мозаическое изображение Спасителя, сидящего и благословляющего к ногам Его припадшего императора; а по левую Его сторону Божия Матерь и проч. Целы также там все внутренние галереи, из многих рядов колонн составленные и узорчатые из разных мраморов полы. Прочие украшения сего храма уже не существуют. Но Византийские историки оставили нам подробнейшее описание создания и украшения оного во всех частях. Современник создателю его, императору Юстиниану, историк Прокопий кратко, а другой современник же Павел Молчальник, пространнее описал оный нарочитой поэмой, на которую обширное изъяснение и дополнение из всех Византийских историков и некоторых новейших путешественников собрал Карл Дю Фресн Дю Канж³⁷. Из сих описаний выпишем здесь замечательнейшие статьи для сравнения с Киево-Софийской церковью.

Император Юстиниан употребил все, что мог сыскать драгоценнейшего, для сооружения и украшения своего храма. Он определил к строению сему 100 архитекторов под начальством двух главных, Анфимия Траллианского и Исидора Милетского и 10 000 работников. План и фасад церкви изобретен самый огромный, какого дотоле нигде не бывало. Длина ее от западных дверей до округлости алтаря по измерению путешественника Петра Жиля 240 футов; ширина 213, а высота от верхушки арки до пола 142³⁸, поперечник купола по сказанию Евагрия 75, а по другим 100, высота церкви 180, ширина галерей в 28 футов. Глава на церкви назначена одна. Ибо в ней один только был и престол во имя Св. Coфии, а после уже устроен придел во имя св. Троицы. Внутренность церкви снизу была четвероугольная продолговатая, а с поперечной линией между галереями представляла вид креста; к верху же между галереями имела округлость овальную или продолговато-округлую. Стены кладены из четвероугольного тонкого кирпича на известковой подмазке с толченой черепицей; а большие столбы в середине церкви, на кои опирается весь купол, составлены из цельных огромных диких камней, кои для связи в промежутках заливаемы были растопленным свинцом, по сказанию же безымянного описателя ХI века, закладываемы были и железные скобы. Великолепнейшее же украшение сего здания составляли с боков и с запада во внутреннюю сторону галереи в два яруса; утвержденные на множестве цельных и огромных мраморных колонн, в числе коих было 8 порфирных, 16 серпентинных и 4 белых; над ними верхний ярус колонн меньших был такого же мрамора, и все с капителями из красного мрамора, серпентина и бронзы позлащенной и посеребренной. Края нижних и верхних галерей обведены были мраморными же перилами; полы на верхних были прозрачного мрамора; все стены обложены разноцветным мрамором, агатом и перловыми раковинами, а своды, арки и некоторые места стен по золотому полю стеклянными мозаическими картинами. В своде купола изображен был мозаикой Спаситель, сидящий на радуге, а под куполом на треугольниках между арками четыре евангелиста. Алтарь также весь украшен стеклянными мозаическими картинами. Все полы устланы травчатой мозаикой из порфира, мрамора и других каменьев. Церковь освещалась от солнца 40 окнами из купола и 26 со сторон; средние притворы 32, крайние 30, не считая окон в алтаре. Сверх того, вся церковь по внутренним частям озарялась круглыми люстрами, жирандолями, лампадами, подсвечниками серебряными, унизанными граненым хрусталем; и них некоторые никогда не угасались. Место иконостаса занимали 12 колонн серебряных, сближенных по две, с золотыми капителями. На колоннах развешаны были иконы Спасителя, Богородицы, апостолов, ангелов и проч. Амвон перед иконостасом составлен был из оникса; сапфира, карбункула, кристалла и других разноцветных каменьев и обложен серебром и золотом, а от церкви до клиросов огражден серебряной с позолотой по местам решеткой. Драгоценнее всей церкви было украшение алтаря. Престол состоял из золотых досок на золотых же столбах, а верхняя доска слита была из разных металлов, перемешанных с толчеными разноцветными каменьями драгоценными, под доску выглаженными; и представлявшими 72 разных цвета. Около престола полукружьем были колонны из яшмы, порфира и сапфира. Над престолом сень на четырех серебряных столбах и арках, возвышавшаяся пирамидой. Богатейшие утвари, сосуды, дароносицы, ризы и проч. составляли не менее драгоценное украшение алтаря. Ничего деревянного не было во всей церкви, и самый верх ее покрыт был мраморными досками; а все строение и украшение оной стоило чрезвычайной цены. Византийские историки пишут, что сверх доброхотных драгоценными материалами колоннами и утварями от многих людей подаяний, Юстиниан употребил на оную 3400, а на украшение и утвари алтаря 40 000 литр серебра³⁹. Посему не удивительно, что по окончании всех работ и украшений сам создатель при освящении сего храма 26 декабря 538 г., воскликнул: νενιννηχα Σε, Σοκομών, Я превзошел тебя, Соломон.

Но слава сия была недолговременна. Сам Юстинин через 19 лет по окончании сего знаменитого памятника своего увидел тленность его. Ибо в 557 г. от сильного землетрясения обрушилась восточная часть купола и алтаря и раздавила иконостас, драгоценный престол, амвон и жертвенник. Правда, через пять лет он починил их и самый купол возвысил еще 25 футами, но, подперши его огромными быками, испортил фасад здания, а в 986 г. последовавшее землетрясение опять обрушило часть купола, починенную потом императором Василием. Наконец, все сокровища сего храма с 1453 года достались магометанам, которые, завоевав Константинополь, превратили храм сей в свою мечеть и преобразовали по своему вкусу весь двор церковный, наполнив его зданиями своей архитектуры⁴⁰.

Ярослав, конечно, не мог сравняться с Юстинианом в сооружении и украшении своей Софийской церкви. Но он в малом виде подражал Константинопольской как внутренним расположением, так и пристройками. Церковь его внутри также крестообразная, с двойными по бокам и одной от запада галереями в два яруса. Нижний ярус галерей сих окружен был сплошными пристенками или портиками до пояса верхнего яруса, так что кругом церкви сей, как и Константинопольской, внизу был крытый обход с трех сторон, исключая алтарь. Длина церкви от горнего места до западного порога пристенка со стенами составляла 51 аршин с половиной; а ширина с галереями и нижними пристенками 76 аршин с половиной. Первоначальная высота сей церкви не известна. Ибо она уцелела только до карниза под куполом, до коего от нынешнего пола 31 аршин; поперечник купола 10 аршин; а вся нынешняя высота церкви от пола до верху креста 66 аршин⁴¹.

Что касается до внутреннего украшения сей церкви, то вместо огромных мраморных Константинопольской церкви колонн, здесь видны только малые мраморные вверху на хорах и две при западном входе; а прочие кирпичные столбы складены, как и вся церковь, из тонкого четвероугольного кирпича на известковой с толченым кирпичом подмазке, толщиной вдвое более самых кирпичей. Какими связями внутри скрепляемы были стены, не известно, а железные полосы, видимые в западных стенах, кажется, всверлены уже после. Может быть, все кирпичные столбы одеты были здесь мраморными плитами или мозаикой. Ибо шероховатому нынешнему виду не пристойно было оставаться без закрытия. Уцелевшие следы мозаики на дугах и столбах под куполом заставляют о сем догадываться. Видимые доныне на церковном пороге и под некоторыми внутренними стенами церкви мраморные белые и красного лещедника плиты доказывают, что из них составлен был и пол, ныне уже чугуном устланный. Остались также на верхних галереях по некоторым местам перила из гранита и лещедника с вырезанными на них обронной работой орлами и другими изображениями. Алтарь со свода до пола весь одет был по золотому мозаическому полю мозаическими картинами и изображениями, из коих верхняя только часть со свода до половины уцелела, а средняя осыпавшаяся часть подмалевана уже по штукатурке красками; нижняя же прикрыта уже новой грубой мозаикой. Вероятно, таковы же были своды и стены всей церкви, ныне по штукатурке уже расписанные. Ибо остались еще под куполом на западном треугольнике южной дуги евангелист Марк, а в северном углу половина картины евангелиста Иоанна на золотом поле стеклянной мозаикой изображенные, а также на арках несколько лиц из числа сорока Мучеников. Подробное описание всех сих стенных мозаических и прочих картин Киево-Софийского Собора предложено будет в 5 главе⁴². Вообще же об оставшихся Ярославовых мозаических картинах заметить можно, что они доказывают терпеливость художников в подборе цветных стекол, но не доказывают вкуса в выборе рисунков и предметов. Впрочем, нельзя было и требовать сего от художников одиннадцатого века, в коем везде вкус искусств был уже в повреждении и упадке. Понселен Де ла Рош Тилгак и об Юстиниановой Константинопольской церкви замечает, что в ней больше было богатства, нежели изящного вкуса в зодчестве, пропорциях, живописи и резьбе. Ибо и в шестом веке у греков большая часть наук и искусств были уже в упадке⁴³.

Киево-Софийский Собор и весь монастырь его в течении многих веков подвергался гораздо большим переменам и разорениям, нежели Константинопольский; а при сих переворотах удивительно даже, что стены его до купола уцелели; из древних же его сокровищ ничего не дошло до нас и не осталось даже описей. Многократно ограбляли его не только внешние, но и русские князья. Мстислав, сын Великого Князя Владимирского Андрея Юрьевича, по приказанию отца, в 1169 году, взяв Киев, ограбил граждан, монастыри, церкви и Софийский Собор и вывез драгоценные иконы, ризы, книги и самые колокола. То же сделал князь Рюрик Ростиславич, с князьями Черниговскими Ольговичами взявший Киев в 1204 г. Они сняли в монастырях и церквях Десятинной и Софийской с икон оклады, а иные совсем забрали с сосудами, крестами и книгами и даже одеяния прежних князей Киевских, на память ими в церквях повешенные. В 1180 г. между митрополитства, выгорел весь митрополичий дом и пожар от него истребил на Софийской стороне много церквей и домов. Наконец, совершенное разорение Софийского Собора последовало в 1240 году от нашествия монголо-татар. Варвары искали сокровищ не только в кладовых, но и в стенах церквей и самых гробах князей. Десятинная церковь, кроме одного южного притвора, совершенно ими разрушена. Софийский собор, хотя сохранил свои стены, но надолго опустев, начал сам собой клониться к падению, лишился кровли и от непогод всей верхней части своего здания, а в своде алтаря получил длинную трещину. Митрополиты Киевские не находили уже при нем себе пристанища и основали кафедру свою во Владимире на Клязьме, где тогда пребывали Великие Князья великой России, а Киев достался во владение Галицким князьям, которые больше ценили Великокняжеский титул оного, нежели памятники сей столицы. После, хотя были здесь и свои особые князья, но почти без всякой уже власти и силы. Ибо и ими располагали татарские баскаки или воеводы, а подданных их отягощали данями и не давали им помышлять о восстановлении и украшении храмов святых. С 1320 г по завоевании Киева Гедимином, Великим Князем литовским, хотя край сей получил некоторую защиту от татар, но духовенство оставалось в крайней бедности. Московские митрополиты, именовавшиеся Киевскими, присылали сюда только наместников своих, которые занимались более личным распоряжением духовенства и сбором церковных и вотчинных митрополичьих доходов, нежели поправлением церквей. Первым восстановителем Киево-Софийского Собора должно почитать Киприана, который сперва был особым от Московского митрополитом Киевским, и живши несколько лет в Киеве, старался устроить сию иерархию; а потом, переселясь и в Москву, не ославлял обращать особенное внимание на свою паству. При нем и Собор получил свое устройство и снабден паки сокровищами. Но преемника его Фотия, митрополита Киевского, винили в истощении Софийских доходов, в увозе в Москву Соборных сокровищ и проч. За сие Витовт, Великий Князь литовский избрал особого митрополита Киевского, не в Киеве однако же жившего, после коего паки долго Киев не имел своего митрополита. С 1440 г. флорентийская уния расстроила сию иерархию. Но с 1474 г. начали быть опять особые Киевские митрополиты, которые однако же не жили также в Киеве, а имели кафедру свою в Вильне при Великих Князьях литовских, или в Новогродке литовском. Посему Собор не мог прийти в цветущее состояние, хотя и имел еще свои сокровища. Ибо хан Крымский в 1482 г., взявши Киев, нашел и в Софийском Соборе себе добычу и из оных золотой потир и дискос отослал в дар Московскому Великому Князю Ивану Васильевичу. С 1596 г. возобновилась паки уния и монастырь занят униатскими монахами, которые, может быть, предвидя непрочное свое здесь существование, спешили только воспользоваться Софийскими вотчинами и сокровищами, в 37 лет владения своего допустили самое здание до совершенного упадка. Уже Петр Могила, митрополит Киевский, в 1633 г. успел отобрать у них и Собор, и монастырь Софийский. Современник и преемник его, Сильвестр Коссов, бывший тогда епископ Мстиславский, в польском своем Патерике Печерском свидетельствует, что Собор едва не до основаны был разрушен, ободран и опустошен, и что Петр Могила употребил много иждивения, дабы очистить его от развалин и возобновить⁴⁴. С того-то времени для предохранения древних стен от дальнейшего разрушения накладены с боков над нижними пристенками боковыми вровень с Ярославовой церковью по две галереи верхние, а западный пристенок остался крыльцом; также надстроены вновь многие купола и фронтоны, распространены некоторые окна, а к боковым пристенкам накладенных галерей до верху подведены и быки. Но сими пристройками закрыт весь фасад Ярославовой первоначальной церкви.

Вся летопись главнейших эпох сего Собора кратко заключена в следующей надписи под куполом церкви на всех четырех сторонах дугами изображенной, а именно, на северной стороне: изволением Божьим начата здатися сей Премудрости Божия храм в лето 1037, благочестивым князем и Самодержцем всея России Ярославом-Георгием Владимировичем. Совершися же в лето 1038. На восточной стороне: и освящен Феопемптом митрополитом Киевским тойжде Святый храм, даже до лета 1596 правоверными митрололитами от Востока содержим бысть. В лето де то отступником Михаилом Рогозою в запустение и разорение прейде, и даже до лета 1631 в том пребысть. На южной стороне: в тоже лето благодатиею Божиею, егда царствовати нача Владислав Четвертый, Великий король Польский, благочестивыя Церкви восточныя сыном возврати и отдаде и. В лето же 1634 тщанием, на западной стороне: и иждивением Преосвященного Архиепископа, Митрололита Киевского, Галицкого и всея России, Экзарха Фрону Константинопольскаго, Архимандрита Печерскаго, Петра Могилы, обновлятися начал славу Бога в Троице славимаго. Аминь.

Митрополиту Петру Могиле предлежал еще важнейший труд возобновить древний порядок церковных чиноположений и обрядов Киево-Софийского Собора и всей православной иерархии своей. Ибо униаты и оный повсюду исказили, и даже из памяти истребили, какой был первоначальный здесь устав церковный, а ныне содержимый Студийский Лавры Св. Саввы освященного, принятый Киево-Печерским монастырем в последней половине ХI столетия при игумене преподобном Феодосии и по нему другими российскими монастырями, введен уже поздно. Для сего-то митрополит Петр Могила издал прежде всего церковный Служебник (1629 г.); потом Киевским Собором 1640 г. исправил некоторые церковные обряды и сочинил катехетическую книгу (1645 г.) а наконец и полный церковный требник (1646 г.) В первоначальные же времена, вероятно, употреблялся в Киево-Софийском Соборе устав Константинопольской Софийской Великой церкви, описанный Куропалатом Георгием Кодином⁴⁵, но оного и следов ныне не осталось. Даже много было в малороссийских церквях обрядов, отличных и от Студийского Саввина устава, а Варлаам Ванатович, архиепископ, в первый (1722) год своего вступления на епархию Киевскую представлял и св. Синоду о повелении ввести в малороссийские церкви устав, во всем сообразный с великороссийским, и хотя еще указом государя Петра I 1720 октября 5 повелено было в Киевской и Черниговской типографиях печатать церковные книги сообразно с великороссийскими, но долго и после того печатались они по-прежнему, и уже указами св. Синода 1766 ноября 7 и 1772 мая 25 сие прекращено. Замечательно при сем, что в Киеве не осталось в обыкновении таких соборных процессий или крестных ходов, какие бывали в Константинополе и какие доныне существуют в великороссийских церквях на храмовые праздники и многие достопамятные случаи отечества, кроме двух церковных ходов, 6 января на реку Днепр, и на колодезь подольский августа 1, в кои по давнему обыкновению и киевское мещанство выходит военным нарядом. Третий крестный ход на Крещатицкий колодезь в день Преполовения уставлен уже Преосвященным митрополитом Серапионом с 1804 года. Нет сомнения, что в древние времена было и здесь много других, а в униатской церкви оные слишком уже умножены.

Двор Софийского Собора и монастыря найден Петром Могилой не в лучшем состоянии. Ибо и сам он не имел в нем пристанища, а жил в Киево-Печерской Лавре. Но по оставшимся повсюду на дворе многим древним основам каменным и погребам заметно, что на оном было весьма много обширного здания, и не удивительно. Ибо братство монашествующих Софийского монастыря простиралось и в последние времена до 75 и до 100 человек. Впрочем, над деревянным по старинному обыкновению, строением Киева свирепствовавшие пожары часто переменяли вид и Софийского монастыря. Но Софийский Собор по крайней мере внутри никогда не горел. Ибо при сем не могла бы уцелеть мозаика.

Новое устройство Софийского монастыря началось в конце XVII столетия при учреждении митрополии в подчинении Московскому Патриаршему Престолу. Ибо после митрополитов Петра Могилы и Сильвестра Коссова митрополиты Киевские, не жившие уже в Киеве, допустили опять здание до ветхости. Первый митрополит, присоединившийся к Московской иерархии, Гедеон, князь Четвертинский, со вступления своего на Киевскую митрополию занялся обновлением Софийского Собора и у российских государей в 1686 г. испросил пособие и многие церковные утвари. Он обновил и все монастырское здание деревянным строением, но все оно в 1697 г. и с архивом монастырским сгорело, а вновь выстроено также деревянное преемниками его Варлаамом Ясинским и Иоасафом Кроковским. Преемник их Варлаам Ванатович, архиепископ Киевский, начал каменное; создал в два этажа для братии каменную трапезу с запасной палатой наверху, а в трапезе церковь во имя святого Лазаря, друга Христова, и при них кухню с приспешней, а напротив оных хлебню в один этаж (что ныне под дикастерией); основал против западных дверей Собора каменный архиерейский дом, конченый уже преемником его архиепископом и после бывшим митрополитом Рафаилом Заборовским, который в нем устроил и церковь во имя Воскресения Христова. Варлаам устроил также подземные выходы, простирающиеся от монашеской трапезы в две противоположные стороны по двору; основал загородный Шулявский дом и обсадил его рощей. Рафаил Заборовский около 1746 года обнес весь Софийский двор каменной стеной на место деревянной и в ней устроил колокольню, по украшению своему называвшуюся триумфальной, и на оную слил большой колокол; в западной части ограды устроил огромные в два яруса въезжие ворота с жилыми по обеим сторонам покоями и украсил оные разными штукатурными изображениями. Но за обветшанием сей приворотный корпус в 1822 и 1823 г., уже сломан, кроме наличной к улице стены оного. Митрополит Тимофей Щербацкий завел при доме сады и оградил их решетками, возобновил повредившуюся колокольню, пристроил с правой стороны архиерейских покоев каменный корпус в один ярус (над коим после митрополит Арсений Могилянский надстроил деревянные для себя кельи в смежность каменного архиерейского дома для умножения покоев), а к восточной стороне ограды по обеим сторонам от колокольни два корпуса деревянных монашеских келий и один для консистории, давно уже уничтоженных; в загородных домах архиерейских, Шулявском и Кудрявском, около 1763 года развел регулярные сады; с того же 1763 до 1767 г. выстроил в северной стороне от Собора огромный на 42 саженях трехъярусный на погребах каменный под железной кровлей корпус монашеских келий, ныне переделываемый на митрополичий дом, он также покрыл купола Софийского Собора белым железом, маковицы вызолотил, кафедральную ризницу обогатил разными утварями, местные иконы многие украсил серебряными позолоченными окладами; большей частью на собственное иждивение. Митрополит Гавриил Кременецкий в северо-западном углу дома построил два корпуса келий, один деревянный, а другой каменный одноэтажный для начальствующих архиерейского дома (в числе коих первым был Киево-Софийского монастыря наместник) и над братской пекарней надстрой второй каменный ярус для дикастерии, называвшейся до 1786 года консисторией. В 1822 г. монастырская бывшая трапеза с церковью Воскресения Лазарева при митрополите Евгении переделана на зимний Собор во имя Рождества Христова и освящена того же года ноября 12.

Киево-Софийский Кафедральный монастырь содержался издревле особенными своими угодьями и вотчинами и в них имел крестьян до 1000 дворов. Сверх того, получал из казны хлебную и денежную ругу, а со всех киевских рыбных на торгу продаж десятину. Но по состоявшимся в 1786 г. апреля 10 высочайше утвержденным для малороссийских епархий Духовным Штатам вотчины отобраны, монастырь упразднен и обращен в архиерейский дом со штатом против Московского архиерейского дома, а к Собору определен штат белого духовенства по числу служащих при Московском Архангельском Соборе. С того времени первым протоиереем при оном был переведенный от Успенского Киевоподольского Собора Иоанн Леванда, скончавшийся 1814 г. июня 25 и в левом крыле Софийского Собора погребенный. Вторым из армейских обер-священников, бывший потом при Софийском Соборе ключарем, Димитрий Сигиревич, скончавшийся 1824 года январи 11, и при Георгиевской церкви погребенный. Третьим Стефан Семяновский из ключарей Софийских доныне.

По состоявшемуся штату сего Собора определено на содержаниe оного и на служащих ежегодно по 2058 руб., а по указу 1787 г. марта 15 прибавлено еще на содержание ризницы по 300 рублей

Но со времени состоявшегося штата оных перемен, ни построек не происходило. Кудрявский загородный дом от помещавшейся в нем военной больницы в 1804 г. сгорел и весь сад опустошен. Починен только купол колокольни, от молнии в 1807 г. сгоревший на отпущенную от св. Синода в 1812 г. сумму 21 425 рублей.

Выше уже сказано, что здание Киево-Софийского Собора состоит из древнего Ярославом воздвигнутого и новых к оному пристроек. Древнее осталось ныне в середине, а с обеих сторон вновь надстроено к оному по две галереи на пристенках прежних, а древний пристенок с запада обращена в решетку. В обеих боковых старых и новых галереях и восточных частях Ярославова храма устроены многие придельные храмы, а именно в нижнем ярусе на южной стороне к востоку 1) придел во имя святых Богоотец Иоакима и Анны; 2) в ряд от него к югу придел во имя Чуда Архистратига Михаила, но оный занят кладовой для Собора; З) в ряд также к югу придел во имя преподобных Антония и Феодосия Печерских; оный также занят поклажей церковных вещей; 4) во имя Успения Божией Матери. В левой северной стороне от жертвенника настоящего храма 5) придел во имя трех святых митрополитов московских Петра, Алексия и Ионы. Сей придел был прежде во имя Святителя Григория Богослова; 6) далее в ряд к северу в галерее придел во имя св. равноапостольного Великого Князя Владимира; 7) далее в ряд придел во имя Благовещения Богородицы; 8) в юго-западном углу нижнего яруса придел во имя двенадесяти апостолов; 9) в северо-западном углу придел во имя Собора св: Иоанна Предтечи, устроенный в 1689 г. и августа 27 освященный Гедеоном митрополитом Киевским, но оный с 1816 г упразднен и занят был ризницей митрополитанской до 1824 г., которая потом за сыростью сего места перенесена в верхний южный этаж в церковь Иоанна Богослова, а сей нижний назначен для теплой церкви во имя Рождества Христова. В верхнем ярусе галерей с южной стороны 10) придел во имя Вознесения Господня в куполе; 11) во имя св. Иоанна Богослова, до 1801 г. бывший Воскресения Христова; 12) во имя Страстей Христовых; 13) во имя св. апостола Андрея Первозванного, 14) в северной части верхних галерей придел во имя Святителя Николая. Сей придел замечателен тем, что на стенах его изображены князья киевские Владимир Святославич, Ярослав Владимирович, создатель Софийского Собора, св. Мученики князья Борис и Глеб, Всеволод Святославич, создатель церкви Кириловского монастыря, Святослав Ярославич, создатель церкви Печерской, Святополк Изяславич, создатель церкви Михайловского монастыря. За сим приделом следует 15) во имя Богоявления Господня; 16) во имя Рождества Христова, но с 1824 г. он перенесен вниз, где была архиерейская ризница, а в том месте поставлен Богословский. 17) В северо-западном углу в куполе во имя Преображения Господня. Под последним находилась Соборная библиотека до 1824 г., но и она перенесена к аpxиepейской ризнице. Места всех сих приделов яснее можно видеть на плане, в конце сей книги приложенном. А когда каждый из них устроен, сведений не осталось, и вероятно не вдруг, но постепенно разными митрополитами, начиная от Петра Могилы. В первоначальном же Ярославовом храме был один престол так, как и в Константинопольском Софийском. Ибо сие было обыкновение первенствующей Церкви, продолжавшееся несколько веков⁴⁶. Но сколько с начала над храмом сим было куполов, не известно. Над Константинопольским существует доныне один. Над Новогородским деревянным, строенным за 50 почти лет прежде Киевского тамошним епископом Иоакимом и сгоревшим 1049 года марта 4 было оных 13 в знаменование Спасителя с 12 апостолами⁴⁷, а на нынешнем Киевском 11 больших и 4 малых, всех 15.

Все внутренние стены Собора украшены разными изображениями, из коих некоторые в алтаре и под куполом мозаические, уцелевшие с Ярославовых времен, а прочие, живописные по штукатурке новейшего уже времени. Опишем здесь замечательнейшие из них.

В алтаре на своде от горнего места мозаикой в золотом поле изображена исполинским ростом стоящая на четвероугольном золотом камне Божия Матерь с воздвигнутыми руками, в хитоне лазоревого цветa, препоясанном червленым поясом, за коим заткнут утиральник; на руках ее лазоревого же цвета поручи; глава и рамена покрыты золотой складочной фелонью, которой один конец перевешан через левое плечо. За невредимое доныне сохранение сей картины богомольцы называют икону сию стеной нерушимой и особенно благоговеют к ней. Сия верхняя картина отделена от второй средней арабской мозаической широкой полосой белого цвета. Ниже сей полосы начинается вторая картина, в которой над горним местом изображена на трех столпах под белой сенью Божественная Трапеза, покрытая багряной с золотыми цветами материей. На трапезе золотой четвероконечный крест, с правой стороны коего стоит золотой дискос с раздробленным на нем Святым Хлебом, а по левую сторону развёрнутая стоящая звезда серого или серебристого цвета и возле нее такого же цвета нож вместо копья с золотой рукояткой. По обе стороны трапезы с задних углов два ангела в белых хитонах, держащие над трапезой золотые рипиды. При обоих передних углах трапезы два изображения Спасителя⁴⁸, оба одинаковые в золотом хитоне и голубой хламиде. Правый подает обеими руками части Святого Хлеба шести апостолам, рядом один за другим подходящим с преклонным благоговейным видом и с распростертыми дланями к принятию преподаваемого хлеба; над ними надписаны черной мозаикой евхаристические слова большими греческими буквами: ΛАВЕТЕ, ФАГЕТЕ, ΤΟΤТО ЕΣΤΙΝ ТО ΣΩΜΑ ΜΟΤ ΤΟ ΤΠΕΡ ΤΜΩΝ MENON ЕΙΣ ΑΦΕΙΝ АМАРТΙΩΝ (примите ядите сие есть тело мое, еже за вы ломимое во оставление грехов). С левой стороны другое изображение Спасителя, подающего чашу другим шести апостолам, в таком же виде, как и на правой стороне подходящим. Над сими апостолами другая таковыми же буквами надпись ΠΙЕТЕ ЕΞ АΤΤΟΤ ПАΝТЕΣ, ΤΟΤΤΟ ЕΣТ1Ν ТО ΑΙΜΑ МОТ ТО ТПЕР ΤΜΩΝ КАΙ ТПЕР ΠΟΛΛΩΝ EΚXTNOMENON ЕΙΣ АФЕΞΙΝ AMAPTIΩN (пийте от нея вси, сия есть кровь моя яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов). Вся сия средняя часть мозаических картин от верхних отделена двумя широкими мозаическими же полосами из арабесских фигур, простирающимися по всему полукружью алтаря. Третья таковая же полоса под всеми теми лицами отделяет нижнюю часть картин, в коих изображены мозаикой же в священных облачениях, по правую сторону архидиакон Стефан Первомученик в диаконском стихаре с орарем через левое плечо, в правой руке его кадило висящее, а в левой при персях камень. За ним по порядку Святитель Николай, св. Григорий Богослов, св. Климент папа Римский, св. Епифаний. С левой стороны св. Лавретий архидиакон с золотой кадильницей в правой, а в левой руке ладоницей, св. Василий Великий, св. Иоанн Златоуст, св. Григорий Нисский, св. Григорий Чудотворец. Имена всех их по-гречески надписаны отвесной линией по сторонам. Все Святители в епископских облачениях держат в руках Евангелия разного вида. От половины сих лиц древняя мозаика вся осыпалась и оные книзу подмалеваны уже красками. Но под ногами их остался еще белого мрамора выпускной карниз, под коим до пола новейшей уже грубой разноцветной мозаикой по доскам красного лещедника набраны разные пестрые дуги и в них кресты. Но сия мозаика заслонена рядом икон в кивотах, по всему нижнему полукружью алтаря простирающихся с обеих сторон до горнего места.

Вся восточного полукружия алтаря мозаика оканчивается аркой или дутой, которая вероятно также была мозаическая, от падения мозаики подмалевана уже красками. Промежуток между сей дутой и другой к иконостасу ближайшей расписан также красками и представляет в картинах девять блаженств Евангельских и царей: Давида, Соломона, Иезекию, Осию, Манассию; пророков: Моисея, Михея, Исайю, Малахию, Амоса; Рождества Христова волхвов; Архангелов Михаила и Гавриила, Селафиила, Варахиила, Рафаила, Иегудиила; четырех Евангелистов, три Евангельские добродетели, Веру Надежду и Любовь; и сверх того Правосудия и проч. Все сии картины расположены без порядка, написаны без искусства и некоторые вдвойне, а вообще означают недостаток вкуса в выборе и рисунках. Они не старее XVIII века.

На ближней к иконостасу дуге алтаря остались еще мозаические изображения. Внутренность дуги представляет только арабесские фигуры, а за дугой к иконостасу на наличной стороне изображена мозаикой в трех кругах картина, именуемая Деисус, то есть в середине Спаситель, по правую сторону Божия Матерь, а по левую Иоанн Предтеча. Над ними на другой дуге надписаны мозаикой же греческие слова из псалма Давидова: Ο ΘΕΟΣ ΕΝ ΜΕΣΩ ΑΤΤΗΣ, ΚΑΙ ΟΤ ΣΑΛΕΤΘΗ. ΣΕΤΑΙ ΒΟΗΘΗΣΕΙ ΑΤΤΗ Ο ΘΕΟΣ ΤΟ ΠΡΟΣ ΠΡΩΙ ΠΡΩΙ (Бог посред ея и не подвижется. Поможет ей Бог утро заутра). Сим оканчиваются мозаические картины алтаря. Но по изображениям сей дуги лицом к внутренней церкви можно заключить, что древний Ярославов иконостас был ниже их, а ныне им они уже закрываются.

Отделение жертвенника на левой и диаконика на правой стороне расписаны такими же масляными красками и в таком же вкусе, как подмалеванные части храма.

Но остались еще и вне алтаря в средине церкви под куполом некоторые мозаические древние картины. На восточной к алтарю дуге выше иконостаса виден на золотом поле в дуге образ Спасителя; в юго-западном треугольнике между дугами под куполом цел также весь образ Евангелиста Марка, на северо-восточном треугольнике под куполом же половина образа Евангелиста Иоанна; прочие подписаны красками. Над дугой стоящая Божия Матерь; по дугам изображены были 40 мучеников, из коих уцелели только Лисимах, Худион, Иоанн, Нуколай, Акакий, Александр, Валерий, Вивиан, Крисп, Гий, Астий, Евноий, Аггий, Севериан, Леонтий; прочие подмалеваны красками. Но все дуги и столпы под куполом ясно сохраняют еще следы мозаики. По возобновлении купола в самом своде оного малярским искусством изображен Спаситель, благославляющий обеими руками и в облаке от него исходящий Дух Святый; ниже Его Архангел Михаил, держащий в одной руке меч, а в другой воинское знамя, против него архангел Гавриил, держащий ветвь лилейную; за Михаилом Рафаил с алавастром в руках, за Варахаил с цветами, Уриил со свечой зажженной, Селафиил с четками, Иегудиил с венцом. Между всеми сими архангелами огненные языки. Ниже архангелов Собор всех девяти чинов ангельских, окружающий и поддерживающий Престол Вседержителя. Ниже их между 12 окнами купола в простенках изображены во весь рост 12 апостолов, поставленные на 12 Ветхозаветных и Апокалиптических камнях (Исход. гл. 28 и Апокалипсиса гл. 21). Над каждым из апостолов златые звезды, в середине коих огненные языки, а над ними красными буквами надпись Апокалипсис. гл. 12. на главе ея венец от двенадесяти звезд. Такими же историческими, аллегорическими и эмблематическими картинами расписан весь Собор и все древние галереи оного. По надписям видно, что пять Вселенских Соборов написаны в 1718 г. при митрополите Иоасафе Кроковском, шестой и седьмой Собор кончены в 1724 г. при архиепископе Варлааме Ванатовиче, а хоры расписаны при митрополите Арсении Могилянском. Но пристройки новые оставлены белыми, а по ним развешаны только портреты многих киевских и других архиереев и князей.

В алтаре замечателен Престол кипарисовый; устроенный мерой с Иерусалимского Гроба Господня, вышиной в 1 аршин и шесть вершков, шириной с юга на север в 3 аршина и 6 вершков, а с запада до востока 2 аршина и 2 вершка. Он обложен весь медными густо позлащенными досками с накладными чеканной работы серебряными штуками.

Нынешний иконостас, и в нем серебряные царские врата, и пред ними серебряное паникадило над амвоном устроены иждивением Преосвященного Рафаила Заборовского, митрополита Киевского, и других вкладчиков, но окончены уже митрополитом Тимофеем Щербацким. Нижний пояс становых четырех икон и верхняя икона над царскими вратами обложены серебром уже после в разные времена. Но входные западные в Собор двери медные, оборонной работы с изображениями, приметно старинного искусства.

Собор сей без сомнения снабжен был от создателя своего Великого Князя Ярослава Владимировича гораздо большим числом святынь и сокровищ, нежели сколько имеет их ныне. Пролог церковный в житии блаженной Ольги (июня 11) говорит, что здесь в алтаре на правой стороне стоял и крест ее, из Константинополя принесенный с надписью: обновися Российская земля святым крещением, его же приять Ольга Благоверная княгиня, но его уже нет. Нынешние святыни все собраны со времен митрополита Петра Могилы.

Из святых мощей первое место здесь занимают святого Священномученика Макария, митрополита Киевского, в 1497 году мая 1 убиенного татарами в деревне Стриголове на реке Припети, во время проезда его из Вильны в Киев. Они находятся под сенью в правой стороне Софийского Собора в раке, серебром обложенной, при южной стене придела св. архистратига Михаила. В соответствие им на левой стороне Собора при северной стене против придела трех Святителей Московских митрополитов Петра, Алексия и Ионы, находится под волоченой также сенью в раке большой ковчег со святыми мощами, в 1824 году устроенный, и в нем: I. часть Крови Христовой, часть Ризы Господней, часть Животворящего Древа. II. Мощи Христова века: часть младенца, от Ирода убиенного Христа ради; часть святого Предтечи Иоанна Крестителя, святого Первомученика и архидиакона Стефана, св. апостола и Евангелиста Матфея, св. апостола Павла. III, Части мощей греческих Святителей: св. Василия Великого, св. Григория Богослова, св. Иоанна Златоустого, св; Василия епископа Амасийского, св. Михаила епископа Синадского, Священномученика Анфима, епископа Никомидиского, Священномученика Власия, епископа Севастийского, Священномученика Ианнуария епископа. IV. Части мощей Святителей российских: св. Михаила первого митрополита Киевского, св. Симона епископа Суздальского, св. Ефрема епископа Переяславского, св. Исайи епископа Ростовского, св. Нифонта епископа Новогородского. V. Части мощей греческих Великомучеников Георгия, Прокопия, Феодора Тирона, Феодора Стратилата, Артемия, Пантелеимона, Иоанна Сочавского (Молдавского); Мучеников: Космы Бессребреника, Иакова Персянина, Трифона, Севастиана, Мирона, Преподобномученика Лукиана пресвитера Aнтиоxийскогo. VI. Великомучениц греческих: Феклы Первомученицы, Варвары, Марины; Мучениц: Ефимии, Параскевы, Фотинии. VII. Преподобных греческих Макария Египетского, Ефрема Сирина, Илариона Великого, Иоанна Дамаскина Марка Фряческого, Ксенофонта; Преподобных российских Киево-Печерских: Николы Святоши князя Черниговского, Поликарпа архимандрита Печерского, Никона игумена Печерского, Варлаама игумена Печерского, Нестора летописца, Иоанна Многострадального, Никона, Анатолия, Никодима просфорника, Дамиана Целебника, Феодора Молчаливого, Григория иконописца, Кукши, Марка гробокопателя, Феофана Постника, Авраамия, Феодора, Иосифа, Никона Сухого, Луки эконома Печерского, Афанасия затворника, Исаака затворника, Еразма, Илариона схимника, Евфимия схимника, Силуана схимника, Онисифора; Арсения Трудолюбивого, Лаврентия затворника, Григория Чудотворца, Прохора Чудотворца, Феофила Чудотворца, Иоанна Чудотворца, Тита, Агафона, Паисия, Логгина вратаря, Агапита врача, Нестора не книжного, Зинона постника, Спиридона просфорника, Сергия Послушливого, Павла Послушливого, Онуфра Молчаливого, Ильи Муромца, Пимена Многоболезненного, Иоанна Постника, Мартирия диакона, Анастасия диакона, Макария диакона и Евфросинии игумении Полотской. IX. В особом ковчеге положены мощи святого благоверного царя Константина Великого, святого благоверного князя Владимира Святославича Киевского, Великомученицы Варвары левая рука, раздробленная и серебром окованная, Священномученика Харлампия, Священномученика Фоки, крест, в коем Животворящее Древо и разные мощи, преподобного Ефрема Сирина, левая рука неизвестного Святого. Над всеми сими мощами по обряду Московского Успенского и Новгородского Софийского Собора в великий пяток совершается омовение для благочестивых богомольцев, усердствующих иметь от них святую воду.

Из Чудотворных подлинных икон в сем Соборе находятся: 1) внизу за вторым южным столпом в кивоте Любеческая икона Божией Матери, принесенная митрополитом Гедеоном из Черниговского бывшего города Любеча. Об иконе сей и чудесах воспоминает и Св. Димитрий Ростовский в Дневных своих Записках под годом 1689, когда он, будучи в Любече, велел для себя снять с нее список; 2) Зa третьим южным столпом Любеческая же икона Спасителева, тогда же из Любеча принесенная. К сим обеим иконам с особенным усердием притекают Любеческие жители; 3) Купятицкая икона Божией Матери находится на верхней западной галерее близ Андреевского придела между столпами. Сия икона издревле славная чудотворениями, находилась в Купятицком православном монастыре Пинского Повета в селе Купятицах, на восточной стороне реки Ясолды к полудню от Пинска. Киево-Печерский Соборный иepoмонах Афанасий Кальнофойский собрал из записок сего монастыря историю явления сей иконы и чудес ее до 1636 г. а также и построения самого монастыря и на польском языке в конце книги своей, именуемой Тератургима, издал в Киево-Печерской типографии 1638 г. в 4 листа. Тогда чудотворная икона сия была еще в Купятицах. Но когда во второй половине XVII века сперва бенедиктинские, потом униатские монахи завладели сим монастырем, то православные монахи перенесли сию икону в Киев и поставили в Софийском Соборе. Богомольцы отличное изъявляют благоговение к сей иконе, а происходившие от оной чудеса описаны около нее по стенам стихами на малороссийском языке, но обстоятельнее у Кальнофойского прозой в упомянутой книге. 4) икона Святителя Николая, именуемого Мокрого, находится в левой стороне верхних галерей в придельной церкви во имя сего Святителя. Икона сия славна чудом воскресения утопшего в Днепре младенца. Происшествие сие описано в чудесах святителя Николая, печатаемых при службе и акафисте ему.

Из утварей Киево-Софийского Собора достойнейшие: 1) сосуды, потир, дискос, звезда, лжица, золотые с финифтяными украшениями, пожалованные в Софийский Собор митрополиту Гедеону в 1686 г. царями Иоанном и Петром Алексеевичами и царевной Софьей Алексеевной. В них весу 7 фунтов 78 золотн.; 2) потир золотой весом в 4 фунта 26 лотов, украшенный снаружи золотой же филогранной или сканой сеткой и обронными литыми фигурами, пожалованный императрицей Екатериной II в 1788 году. К нему в дополнение служебного прибора императрица Елисавета Алексеевна пожаловала в 1808 году золотые гладкой работы дискос и два блюдца; весу во всех 2 фунта 40,5 золот. З) потир, дискос, звезда, ковш, лжица, два копья и два блюдца литой серебряной превосходной оборонной работы с разными изображениями под густой позолотой в бытность государя императора Александра II в Париже 1814 г. деланные там мастером Бруиенне и при высочайшем рескрипте⁴⁹ от 12 декабря 1815 г. присланные к митрополиту Серапиону. Веса в них всех 8 фунтов 47 золотников; 4) большая монастырская трапезная чаша, наподобие потира, серебряная, украшенная оборонными вызолоченными изображениями, сделанная в 1720 году; веса 17 фунтов 84 золот. Она ныне употребляется на освящение воды; 5) малая дароносица с крышкой серебряная позолоченная и под белой серебряной сканой сеткой, украшенная по местам яхонтами и изумрудами; веса в ней 1 фунт 78,5 золотников; б) стакан золотой с крышкой под императорской короной, украшенный разными изображениями чертежной работы, а к нему серебряный позолоченный поддон. Они пожалованы императрицей Елисаветой Петровной митрополиту Арсению Могилянскому. Веса в стакане 1 фунт 3 золотн. а в поддоне 1 фунт 6,5 золотн. 7) гробница или дароносица старинная напрестольная серебряная, весом в 1 пуд и 2 фунта; 8) крест напрестольный с подножием серебряный, весом 29 фунтов и 17 лотов, сделан в 1755 г. при митрополите Тимофее; 9) Евангелие большое печатное, именуемое Патриаршее, все оправленное серебром под позолотой, с живописными картинами, подаренное Собору в 1703 г. от Стефана Яворского митрополита Рязанского. Прочие многие серебряные сосуды и утвари, кроме своего металла ничего особенного к замечанию своему не имеют.

К архиерейской ризнице из митр замечательны наипаче две: 1) кованная из чистого золота и украшенная разного цвета яхонтами, рубинами, изумрудами и алмазами, с крестом на верху из алмазов, в середине коих синей превосходной воды яхонт, пожалованная в 1686 году митрополиту Гедеону Святополку, при посвящении его в Москве, от царей Иоанна и Петра Алексеевичей и царевны Софьи Алексеевны, как значится в следующей подписи по золотому обручу окружающему низ митры: Божиею милостию мы Великие Государи и Великие Князи Иоанн Алексеевич и Петр Алексеевич и Великая Государыня благоверная Царевна Великая Княжна Сокфия Алексеевна. всея Великия и Малыя и Белыя Pocсии Самодержцы, пожаловали богомольца нашего Преосвященного Гедеона Митрополита Киевского и Галицкого и всея России 7194 года; 2) по золотому гласету жемчужная со многими алмазами и других драгоценных камней украшениями, а по нижнему краю окруженная венцем, наподобие Патриарших митр, сделана в 1802 году Киевским митрополитом Гавриилом.

Из 27 панагий архиерейских 10 алмазных, и между ними замечательнейшие две, императрицей Елисаветой Петровной жалованные митрополиту Рафаилу; первая под короной с привесками внизу из чистейших крупных бриллиантов и драгоценнейшая всех в ризнице находящихся. На обороте ее в кругу из крупных же бриллиантов был под стеклом портрет императрицы. Но по кончине Рафаила она истребована в Кабинет и по вынятии портрета обращена без оного в ризницу. Другая панагия звездообразная из крупных алмазов, пожалованная тому же митрополиту императрицей Елисаветой Петровной. Третья из алмазов и больших яхонтов красных, митрополиту Самуилу императрицей Екатериной II пожалованная. Некоторые из панагий и из наперсных крестов (коих в ризнице 17) замечательны особенным своим видом и при них необыкновенными ныне цепочками. Один из крестов алмазный перемешанный с рубинами, состоит из вензловых кругом букв имени императрицы Елисаветы Петровны, пожалованный от нее митрополиту Арсению в бытность его архиепископом Переславским и архимандритом Сергиевой Лавры 1744 т.

Из архиерейских саккосов и прочих облачений достойны замечания: 1) саккос и полица персидской золотой парчи, называемой алтабасом, митрополиту Гедеону при посвящении его в Москве пожалованный царями Иоанном и Петром Алексеевичами, и царевной Софьей Алексеевной. Он кругом обложен газами и сетками и обнизан был крупным и мелким жемчугом, но при митрополите Гаврииле Кременецком жемчуг переложен на другой новый саккос, а полица, украшенная разными драгоценными каменьями, осталась еще цела. Был и омофор и поручи таковые же с прочим полным архиерейским облачением: они за ветхостью давно уничтожены и украшения их переложены на другие одежды и утвари; 2) саккос и омофор по зеленому полю с золотыми и серебряными цветами, обложенные сетками а на омофоре в крестах изображения обнизаны жемчугом, пожалованы царевной Екатериной Алексеевной митрополиту Иоасафу Кроковскому; 3) два саккоса, один по желтому бархату сереброцветной парчи по кустодии обнизанный жемчугом и дорогими каменьями, а другой по золотому гласету обложенный газами и сетками с такими же омофорами, пожалован императрицей Анной Иоанновной митрополиту Рафаилу Заборовскому; 4) саккос золотой алтабасовой парчи сделан гетманом Иваном Мазепой; 5) два саккоса из парчи золотой и третий шитый золотом и серебром по атласу, сделаны гетманом Иваном Скоропадским и женой его; б) омофор, грузинским царем Арчилом и супругой его Катаваной присланный, весь состоит из тканых по золотому полю изображений 12 праведников, а именно на одной половине; Лазарево Воскресение, 2. Вход в Иерусалим, 3. Распятие, 4. Воскресение Христово, 5. Вознесение Христово, 6. Сошествие Св. Духа на апостолов. Под сей последней картиной выткано на полукружии червленом изображение царя Арчила в царском одеянии с короной на главе, в обеих руках держащего белую свернутую пелену наподобие гирлянды. На другой половине омофора изображены: 7. Преображение, 8. Снятиe Спасителя с креста и Положение в гроб, 9. Крещение, 10. Сретение, 11. Рождество Христово, 12. Благовещение. Над каждым изображением выткано название праздника персидским, а внизу греческим языком. По концам омофора червлеными буквами на грузинском языке исткана следующая, по русскому переводу, строчная надпись, на 1 конце: «Святейшие и блаженнейшие Патриархи града Москвы и всего Севера, помяните нас грешных, принесших храму святыя Богородицы омофор сей 1611 года.» На 2 конце: «Богородице Дево Марие, вне одной Москвы и всего Севсра, но и всего мира Покровительнице, покланяющимися Богу Сыну твоему величаемая, спаси нас в день страшного суда рабов твоих царя Арчила, царицу Катавану и детей наших.» Когда и по какому случаю омофор сей принесен в Киев, неизвестно, а вероятно патриархом пожалован он митрополиту Гедеону. 7) Достоин еще замечания саккос, сделанный Преосвященным митрополитом Самуилом из драгоценной мантии с одной в Венеции Богородичной статуи. Мантию сию во время французской революции купил там один русский путешественник и подарил Преосвященному в бытность его еще в Ростове. Она вся ткана по серебряному полю золотыми и разных шелков цветами, между коими в клеймах разные символические изображения, тканые также шелками и прообразующие Божию Матерь, с вензловыми на некоторых именами Ее. Сверх сего в 1822, 1823 и 1824 г. сделано несколько архиерейских облачений полиставртийных, то есть крестообразного вида, и одно полное бархатное с золотым шитьем дубовыми ветвями по краям, устроенное иждивением Статской Советницы Дарьи Николаевны Лопухиной.

Киево-Софийский Собор богат также напрестольными и священнослужительскими облачениями. Между ними замечательна великолепная и драгоценная плащаница, сделанная митрополитом Варлаамом Ясинским, пять священнических полных облачений и три диаконских, палица и набедренник, три воздуха, одежды напрестольная, жертвенничная и аналойная, пожалованные императрицей Екатериной II 1788 г. марта 21: а в бытность самой ее в Киеве 1787 марта 28 на вечерни в день святой Пасхи того же года пожаловала она драгоценный покров на мощи святителя Макария, митрополита Киевского.

При Киево-Софийском Соборе в северо-западном углу верхней галереи помещена была особая библиотека, имеющая около 1000 на еврейском, греческом, латинском, польском, славянском, русском, немецком и других языках, большей частью редких ныне книг, печатных и рукописных. Она составилась по завещаниям от разных киевских митрополитов. Но по причине сырости места она в 1824 г. перенесена в верхний этаж южной стороны, в бывшую церковь св. Иоанна Богослова.

В архиерейской ризнице сохраняются также многие подлинные грамоты царские, императорские, патриаршие и синодальные. Но ныне из них ни одной старше конца 17 века. Некоторые помещены в конце сей книги. Там же собраны и высочайшие рескрипты митрополитам Киевским.

В Киево-Софийском Соборе погребены многие князья киевские, как то: Ярослав Владимирович, создатель сего храма, скончавшийся 1054 г. февраля 19, Изяслав Ярославич, убиенный 1078 г. октября 3 у Чернигова, Всеволод Ярославич скончав. 1093 г. апреля 13, Ростислав Всеволодович, утонувший в реке Стугне 1094 г. мая 26; Владимир Всеволодович Мономах, скончавш. 1125 г. мая 19, Вячеслав Владимирович Мономах, скончавш. 1155 г в начале февраля. Но места гробов их неизвестны, кроме Ярославова, и о нем Нестор сказал только, что положиша его в раце мраморяне в церкви святыя Софии. А Киево-Печерский архимандрит Захарий Копыстенский, писавший свою Палинодию в 1621 г, сказал, что Ярослав погребен в приделе выше дверей самой Великой Церкви, не упомянув о имени придела. Киевский же Синопсис говорит, что он погребен в притворе св. Григория. Ныне же его надгробие мраморное уцелевшее находится при южной стене алтаря, устроенного уже после в левом пристенке, во имя благоверного князя Владимира, отца его. Вероятно, все сии князья положены в погребе под упомянутым древним пристенком Ярославова храма, где ныне Блатовещенский придел, или под алтарем Трехсветительского придела, который, по Киевскому Синопсису, был во времена сочинителя сей книги, то есть в конце 17 века, может быть во имя св. Григория. Ибо в летописях повторяется, что они полагаемы были один подле другого. Впрочем, по окрошившимся краям мраморных камней, из коих составлен надгробный памятник Ярославов, по не древней между каменьями известковой замазке, можно заключать, что он когда-нибудь был взломан и паки составлен и может быть на нынешнее место перенесен. Не известно также, когда и кем памятник сей устроен, а по готическим средних веков украшениям его, не можно сомневаться, что он есть близкого Ярославову веку времени. Рисунок его приложен в конце сей книги. Может быть, знающие средних веков символы отгадают и знаменование изображений на оном.

В юго-западном углу под ризничной палатой находится усыпальница, или погреб, в коем ставятся гробы с телами усопших митрополитов киевских. Древнейшие все отгорожены уже глухими каменными стенами, а из новейших в притворе пред отгородкой стоят еще гробы митрополитов Рафаила Заборовского, Арсения Могилянского, Гавриила Кременецкого, Самуила Миславского и Иерофея Малицкого, и Серапиона Александровского, над коими в 1824 году устроены уже каменный надгробия.

При Киево-Софийском Соборе с самого основания его учреждена митрополичья иерархическая кафедра. Посему история сей иерархии принадлежит некоторым образом к истории сего Собора.

В первой и второй главах введения в сие описание сказано уже, что Евангельская вера неоднократно проникала в Киев и до Софийского еще Собора были уже здесь соборные церкви. Но какое начальствовало в них духовенство, не известно. А как иерархическое правление Церкви собственно зависит от епископа, то надлежит исследовать, когда началось епископское священноначалие в Киеве.

По заимствованию веры от Константинопольской Церкви несомнительно, что и первое киевское духовенство зависело до установления иерархии сперва непосредственно от Константинопольского патриаршего престола и не составляло еще особой епархии. А хотя, как выше уже показано, греческие историки Константин Багрянородный, Кедрин, Зонара и Глика свидетельствуют, что около 867 года, то есть во времена киевского князя Аскольда, послан быть к руссам епископ, или архиепископ⁵⁰; но ни имени его, ни местопребывания они не означают. Если же верить приписываемой греческому историку Кодину, или по крайней мере при его Чиновнике изданной росписи епархий, Константинопольскому патриарху подвластных, учиненной Константинопольским императором Львом Премудрым около 891 г.; то в оной значится уже русская митрополия под 60, или по Левнклавиеву списку под 63 степенью⁵¹. Однако же может быть сия русская митрополия тогда началась и кончилась одним только назначением ее. Ибо нет никаких известий о русских митрополитах IХ века.

Великая Княгиня Ольга, по крещении своем наименованная Елена, по сказанию Церковного Пролога в житии ее (июля 11) из Константинополя привела данного ей там пресвитера Григория, неизвестно откуда родом. Западные летописи, почти современные ей, повествуют, якобы она около 960 г. посылала она к немецкому императору Оттену I просить себе духовенства и епископа, и что прислан был ей католический епископ Адалберт, который однако же не имел в России успеха и едва спасся бегством. Шлецер, приводя всех сих летописателей, старается очень вероятно оправдать их сказание, изъясняя и побудительные к тому причины Ольги. Но историограф Н.М. Карамзин, как и Татищев, думает, что сей епископ был послан не в Россию, а Ругую, Померанскую землю⁵². Надлежало бы однако же доказать, что и в Ругии была тогда Елена Царица (Helena Regina), крестившаяся также в Константинополе, как гласят западные летописи.

Впрочем, достовернее можно положить основание российской и собственно Киевской иерархии уже со времен Великого Князя Владимира Святославича, крестившегося в Таврическом городе Корсунь в 988 году и оттуда приведшего с собой в Киев христианское духовенство. Преподобный Нестор не говорит, чтобы тогда пришел с ним какой епископ и даже крещение киевского народа и заведение христианских школ в Киеве приписывает только священникам. Соборная тогда устроенная церковь Десятинная поручена была также не епископу, но Анастасию Корсунянину, которого позднейшие летописи наши называют протопопом, и дал сей церкви особенные права⁵³. Новгородская летопись под 991 годом также говорит, что церковь сию Владимир поручил иерею Анастасу Корсунянину, но прибавляет: и епископы Корсунския пристави служити в ней и вда все, еже бе в Корсуне взял, иконы, сосуды и кресты⁵⁴. А под годом 996 сам Нестор упоминает уже о бывших при Владимире епископах, советовавших ему казнить умножившихся от кротости его разбойников. Имен и числа их Нестор не означает, но Степенная Книга и другие позднейшие летописи первенствовавшего между ними называют митрополитом Михаилом и при нем сперва двух, или трех, а потом шесть епископов⁵⁵. Впрочем, Несторово наименование всех их просто епископами не опровергает сего предания. Ибо он и Корсункого иерарха, который крестил Владимира, называет только епископом, тогда как по росписи Кодиновой известно, что там был архиепископский престол⁵⁶.

По летописям нашим и каталогам иерархическим видно, что при Великом Князе Владимире Святославиче русская иepapxия первоначально составлена из шести епархий: Киевской, Новогородской, Ростовской, Владимирской на Волыне, Белогородской близ Киева и Черниговской, и учреждение их относится к 992 году. Все они подчинены были главному начальству Константинопольского патриаршего престола и от оного без сомнений снабжены были правами и преимуществами. Но и Великий Князь Владимир на основании церковных правил со своей стороны снабдил их уставом или грамотой о делах, суду их подлежащих⁵⁷.

Первое в Киеве и во всей Российской иерархии начальствовавшее духовенство было без сомнения греческое. Ибо при Владимире первые епископы сюда присланы из Корсуни и Константинополя; священников же и славянские богослужебные книги мог он сперва заимствовать от моравов и болгар, за 120 лет еще до того времени обратившихся в Христову Веру, пока христианские школы, в Киеве и по городам им заведенные, могли ему доставить способных к священству людей из славеноруссов. Для самых школ, заведенных Владимиром, нужны были священники, знавшие славянский язык и письмо, которому они учили. А по Татищеву сказано, что некоторые и из первых в России епископов были болгары⁵⁸. Из митрополитов же большая часть были греки.

Первым митрополитом Киевским и всея России по иерархическим Каталогам нашим полагается

1. МИХАИЛ, родом сирин, пришедший в Киев или вместе с Владимиром из Корсуня в 988 г., или несколько после, и, следовательно, по благословению Константинопольского патриарха Николая Хрисоверха. Сильвестр Коссов в Хронологии митрополитов Киевских, изданной при его Польском Патерике Печерском⁵⁹, доследуя Палинодии, а Палинодия Баронию, полагают, что якобы Михаил пришел уже в 1000 г. от патриарха Сергия и якобы тогда уже крестил русский народ и учредил русские епархии. Но эта ошибка происходит от того, что Бароний и обращение Владимирово относит к сему году, не сходно с Несторовым показанием.

Нарушевич старается доказать, что и католическая вера де при Владимире Великом распространилась в Киеве и ссылается на летописателей Дитмара и Саксона, которые пишут, что Владимиров сын Святополк был женат на дочери польского короля Болеслава I, которую в Киев привез католический колберский епископ Рейнбер, по мнению Нарушевича, насадивший сию веру в наших краях. Он почитает католиком и Святополка, ради коего, по словам Дитмара, якобы и вся cия страна обратилась к вере. Но до обращения Владимира сие не могло быть, ибо Святополк родился в 980 г. и во время введения христианской веры в 988 г. в Киеве, имевши только 8 лет, не был женат, а по обращении киевлян к восточному вероисповеданию не мог при отце превратить народ в католиков. По кончине отца, вступив насильственно на великокняжеский престол, он был на нем в первый и второй раз не больше, как по одному году, и в побеге умер. Из Дитмарова же сказания замечательно, что сие мнимое насаждение католической веры в Киеве было еще якобы при жизни Владимировой. Ибо Дитмар говорит, что Владимир вышеупомянутого епископа Рейнберга заключил в темницу за то, что он возмущал Святополка против него и он в заключении сем жизнь кончил. Следовательно, епископ сей не имел и доверенности. С другой стороны, по Несторову свидетельству известно, что Владимир и при избрании вероисповедания христианского отверг учение римских проповедников и отвечал им; идише за ся, яко отцы наши сего не прияли суть, а принял со всеми подданными своими веру восточного греческого исповедания. Сие подтверждает самим же Нарушевичем приводимый там же современный Владимиру летописатель, монах Адемар, который говорит, что вскоре по обращении славеноруссов в веру христианскую пришел епископ и всю внутреннюю область Poccии обратил и научил греческим обыкновениям⁶⁰. Сей епископ конечно был Михаил, называемый у нас митрополитом. Впрочем, из Несторова сказания о Владимировом обращении видно, что еще до крещения киевского народа бывали в Киеве не только католики, но и магометане, и жиды хазарские, а последние еще умножились. Ибо когда крыжаки, пошедшие на восток в Палестину, начали по пути везде притеснять и гнать жидов, то, по свидетельству богемского летописателя Козмы Прагского в 1096 году, великое число жидов набежало в Богемию и Польшу, а оттуда, по сказанию Длутоша, много их переселилось и в Киев и заняли целую улицу, называвшуюся Жидовской, которая в киевский пожар 1124 г. выгорела. Они имели свою синагогу и промыслом торговли столько усилились, что киевский народ, чувствуя свои от них убытки и подрыв, возмущался в 1113 году и многих побил, а по сказанию Татищева они тогда за сие выгнаны были из Киева и из всей России. В Несторовой летописи под 1154 годом упоминается также, что около Переяславля половцы сожгли Латскую Божницу. Все сие доказывает только, что в Киеве терпимы были все вероисповедания, и за веру никому гонений не было.

Митрополиту Михаилу приписывается основание Киевского Златоверхомихайловского монастыря, который был и кафедрой его. В Синопсисе сказано, что митрополит создал сию церковь против места Перунова в свое имя и в знамение, что архистратиг Михаил есть победитель дьявола⁶¹. Вероятно, по сей-то первой митрополичьей церкви изображение архистратига Михаила издревле принято и гербом города Киева. На золотой греко-русской медали, в 1821 году найденной близ Чернигова, кажется, Киевским гербом изображен сей архистратиг в царском далматике с хоругвией в правой и с державным шаром в левой руке. Ибо такое изображение в одном архангельском значении ему не прилично и на иконах не пишется⁶². Ветхозаветная Церковь, по словам пророка Даниила, гл. 10 ст. 5 – 13 и гл. 12 ст. 1, 2, а новозаветная по Апокалипсису, гл. 12. ст. 6, 7 почитали также покровителем своим сего архангела. Юстиниан император признавал его ангелом хранителем своего Софийского храма, а прочие греческие императоры защитником целой империи своей⁶³.

Кончина митрополита Михаила полагается по каталогу Московскому и летописцу Киевскому, а также и по надгробной надписи в 992 году, по 4 летах его правления. В надписи сказано, что он погребен был в Десятинной церкви, где мощи его по многих летах обретены и перенесены в начале ХII столетия в ближнюю пещеру св. Антония и находились там до 1730 г., а в сем году по Высочайшему указу от 27 июля перенесены (октября 1) в большую церковь Лавры, и доныне открыто почивают, и память его особенно праздновать уставлено сентября 30.

2. ЛЕОН или ЛЕОНТИЙ, грек, по летописям и каталогам полагается присланным из Константинополя на место Михаила в 992 г. и, следовательно, от патриарха Николая Хрисоверха. Сильвестр Коссов, следуя польским иерархическим каталогам, полагает пришествие его в 1020 г. и, следовательно, от патриарха Евстафия, но сам противоречит себе, говоря, что якобы сей митрополит погребал Великого Князя Владимира (скончавшегося в 1015 г. г и супругу его Анну (скончавшуюся в 1011 г.) и что при нем Святополк, сын Владимиров, убил братьев своих князей Бориса и Глеба (1015 г.) Некоторые летописи называют Леона первым русским митрополитом, вторым же по нем Михаила. Московский каталог и Никонова летопись ему приписывают учреждение и вышеупомянутых шести первых епархий российских с 992 г., а кончину его означают в 1008 году. Может быть, по учреждению им епархий он и признан первым всероссийским митрополитом, а Михаил был только местным Киевским, но не вторым.

В Московской патриаршей библиотеке между рукописями⁶⁴ есть список греческого послания сего митрополита к римлянам. В надписи сего послания наименован он митрополитом Переяславским и Русским. Из сего заключается, что Кафедра митрополитов Киевских была сперва в Переяславле. Никонова летопись под годом 1091⁶⁵ также говорит, что бе прежде Переяславль митрополья и живяху множае тамо митрополиты Киевские и всея России и епископы поставляху тамо. Какая была тому причина, не известно. Историограф Н.М. Карамзин опровергает сие сказание, или по крайней мере для соглашения летописей думает, что Великий Князь Всеволод, любя Переяславль, учредил там особенную митрополию, уничтоженную по его кончине⁶⁶. Но, кажется, константинопольские патриархи не дозволили бы разделять русскую иерархию на две столь ближние митрополии. Так ответствовал и патриарх Лука Великому Князю Андрею Юрьевичу, в половине XII столетия хотевшему учредить у себя особую митрополию во Владимире на Клязме. А Сильвестр Коссов говорит, что Леонтий митрополит определил не быть нигде инде митрополичьей столице, кроме Киева⁶⁷.

При митрополите Леонтии в1004 г. явился в России первый еретик, скопец монах Адриан, который укорял видимую Церковь и все ее уставы, и все священство. Сей скопец, вероятно, пришел с Востока и заражен быль ересью павликиан, в Х веке умножившихся по Болгарии и Славонии, которые, будучи отродье Манихеев, принимали одно только духовное вероисповедание без всяких внешних обрядов. (См. Мосгеймову Церковную истopию, век IX и XI). Но митрополит привел его в раскаяние, так что после жил он уже в примерном благочестии и смирении.

3. ИОАНН I по Московскому каталогу, (а Киевский Помянник называет его ИОНОЙ) вступил на Киевскую митрополию после Леона в 1007 или 1008 г., следовательно, прислан от патриарха Сергия. Но Сильвестр Коссов не упоминает о нем в своей Хронологии киевских митрополитов, и Захарий Копыстенский о имени его ссылается только на Помянник, а в ряду митрополитов не считает. Однако же ему в 1008 г. приписывают основание в Киеве каменной Петропавловской или св. апостола церкви на Берестове⁶⁸. Киевский каталог митрополитов полагает кончину его в 1035 г⁶⁹.

В Новогородской летописи по Татищеву списку, приписываемой попу Иоанну⁷⁰, все сии первые три митрополита умолчены, а первым митрополитом поставлен по них уже бывший Феопемпт. Историограф Н.М. Карамзин, не отвергая предания церковного, что почивающие в Киево-Печерской Лавре святые мощи Михаила действительно первого митрополита Киевского, думает, что Михаил сей был не при Владимире пришедший в Россию, а за 121 г. до того Фотием, патриархом Константинопольским, присланный к российским христианам Аскольдова времени, упоминаемый и в предисловии Кормчей Книги и в предисловии Патерика Печерского и в Четных Минеях июля 15, показавший руссам чудо несгоревшего в огне Евангелия, и что киевские христиане могли сохранить нетленные мощи его, как святыню, до крещения Владимирова; или де он пас церковь в княжение Ярослава прежде Феопемпта⁷¹. Но вероятнее можно заключить, что сказание Новогородского летописца произошло от недоразумения слов первого Российского летописца Преподобного Нестора, который, по Кенигсбергскому списку, сказал, что Киевский Великий Князь Ярослав Владимирович в 1037 г. заложи церковь святыя Coфии митрополью⁷², а списчики и дополнители его, каковы были Новогородский, Воскресенский, Софийский⁷³ и другие летописцы, написали, что Великий Князь Ярослав митрополию устави, вместо того, что надлежало бы только разуметь самую Софийскую церковь митрополичьей или что Ярослав при Софийском своем Соборе устроил и двор или монастырь для митрополита Киевского. Ибо не можно и предполагать, чтобы Российская епархия, еще при Владимире разделенная на многие епархии, не имела над собой начальствующих иерархов, Константинопольский патриарший престол обыкновенно назначал митрополитов. При том сам же Новогородский летописец под годом 989 сказал: крестися Володимир и вся земля Русская, и поставила в Киеве Митрололита. Умолчание же о том Нестерово не может служить опровержением сего заключения. Ибо в исторической критике молчание какого-нибудь одного историка не есть ни отрицательным, ни утвердительным доказательством.

4. ФЕОПЕМЕНТ родом грек, упоминается Нестором уже с 1039 г. при новом освящении Десятинной церкви. Но Киевский иерархический каталог и Коссов говорят, что сей митрополит освятил и Ярославову Софийскую церковь и на Златых Вратах Благовещенскую. Коссов прибытие его в Киев из Константинополя полагает около 1038, а Палинодия в 1039 г, следовательно, от патриapxa Алексы Студита. Московский каталог считает его правления 12 лет; а кончину около 1049 г. Посему от кончины его до преемника остается промежутка около двух лет, в коих Палинодия по Помяннику Киевскому полагает митрополитом Кирилла, о котором однако же ни летописи, ни иерархические каталоги не упоминают. Но если не полагать Кирилла, то в два года, протекшие без избрания нового киевского митрополита, Ярослав имел какое-нибудь препятствие или затруднение в получении оного из Константинополя по прежнему обыкновению. Палинодия и Сильвестр Коссов, а за ними Никонова летопись и Киевский иерархический каталог⁷⁴ причиной сему почитают бывшую с греками у Ярослава войну, но война сия была еще за 6 лет до смерти Феопемпта и через три года при нем же кончилась миром, по свидетельству Несторову. Вероятнее можно заключить, что Ярослав видел какое-нибудь неудовольствие от присылавшихся дотоле из Константинополя греческих митрополитов и хотел освободить российскую иерархию от сей зависимости. Историограф Н.М. К. приводит свидетельство Хр. Готл. Фризия из сочинения его о Киевском епископстве, ссылающегося на Головского, что Ярослав просил себе епископа у Папы Венедикта VIII и что сей папа прислал в Киев Святителя Алексия, родом болгарина, искусного в языках греческом и славянском; что сей Алексий основал новую Киевскую епископию и первый служил в Софийской церкви, но долго терпев от зависти греческого духовенства, наконец, выехал из России и скончался в Болгарии⁷⁵. Но сие сказание сомнительно. Впрочем, какая бы ни была тому причина, а по смерти Феопемпта Ярослав не захотел уже просить у Константинопольского патриарха в Киев митрополита, и повелел своим епископам посвятить оного из россиян.

Достоин здесь упоминания один необыкновенный случай обряда церковного, бывший в правление митрополита Феопемпта. Дети Великого Князя Святослава, Олег Князь древлянский задавлен в 977 г. в сражении со старшим братом Великим Князем Ярополком, а сей в 980 г. убит изменнически братом Владимиром. Оба скончались в язычестве. Великий Князь Ярослав, племянник их, по благочестию своему вероятно сожалея о их лишении спасения для вспоможения им употребил такое средство, которое не сходно с уставами православной церкви. Известно, что с первых веков христианства даже до новейших различные толки даваемы были словам Св. Апостола Павла Корина, гл 15, ст. 29 о крещении мертвых ради и, Калмет исчисляет 24 мнения о сем. Между прочим, в Африке с 4 века думали, что можно крестить и мертвых, не сподобившихся в жизни крещения (см. в Кормчей книге Карфагенского Собора Поместного, правило 18, которым и запрещено сие). Но какие-нибудь зашедшие в Киев учителя восточные для утешения Великого Князя Ярослава уверили его, что сие средство и над его дядьями будет действительно. Почему в 1044 г. выкопал он кости их и, крестив, погреб в Богородицкой церкви, вероятно Десятинной, а по сказанию Никоновой летописи якобы во Владимирской на Волыне. Правда, Нестор (стр. 107) не приписывает сего прямо Ярославу, но сказал не известно о ком: выгребоша два князя, Ярополка и Ольга, сына Святославля и крестиша кости ею и положиша в церкви святыя Богородицы. А Степенная Книга (част. 1. стр. 217) говорит, что и тогда cиe необычное действо неции дивящеся в зазор полагаху. Инии же рассуждающее, яко не без Божия промысла сице содеяся, ни без воли Ярослава, ни кроме совета и благословения святительска и проч. и в оправдание приводит многие примеры. Но подобного сему в российской церкви с тех пор уже не видно.

После Феопемпта на место его избран

5. ИЛАРИОН россиянин, бывший священником Киевским на Берстове при церкви святых апостолов, по повелению Великого Князя Ярослава русскими епископами хиротонисанный в сан митрополита в Киеве в 1051 г. Захарий Копыстенский в Палинодии своей говорит, что сам Иларион по посвящении своем посылал к Константинопольскому патриарху Михаилу Керуларию просить себе благословения и утверждения на своем престоле и получил оное. А Ярослав со своей стороны пожаловал митрополиту сему грамоту в подтверждение данной уже отцом его Великим Князем Владимиром, и другою сверх того, епископов и все духовенство освободил от платежа торговых пошлин и даней, а священникам давал жалование⁷⁶. В первый год сего митрополита пришли в Киев с семействами своими три греческих певца, которые завели здесь распевы на восемь церковных гласов и пение троеголосное и красивое демественное⁷⁷. Сильвестр Коссов говорит, что он освящал и Ярославову церковь св. Георгия при Златых Вратах, а правления его полагает 17, но Киевский каталог 20 лет, т.е. до 1072 года, По свидетельству Преподобного Нестора, при нем «нача вера христианская плодились и расширятись и черноризцы почаша множитись и монастыреве починаху быти. Ибе Ярослав, любя церковные уставы и попы любяше повелику, излиха же черноризцы, и книгам прилежа и почитая часто в нощи и во дни; и собра писцы многи, и прелагате от грек на славянское письма, и списаша книги многи, ими же поучахуся вернии людие, и положи во святей Софии, юже созда сам и украси ю златом и сребром и сосуды церковными, и иные церкви ставляте по градом и по местам, и постлавляше попы и давше им от имения своего урок, и радоватесь Ярослав, видя многи церкви и люди христианы зело»⁷⁸. Ярослав насадил также первые семена веры христианской и в Лифляндии, построил русский город Юрьев (Дерпт).

Преемник Ярославов Великий Князь Изяслав-Димитрий Ярославич в правление Илариона создал в 1055 г. в Киеве монастырь св. Димитрия.

Захарий Копыстенский в Палинодии своей упоминает из Киевского Помянника по Иларионе митрополита Ефрема, а Никонова летопись говорит о нем под 1055 годом. Но в иерархических каталогах он не считается. Собиратель Киевского каталога думает, не был ли Иларион в схиме переименован Ефремом. Впрочем, надлежит заметить, что в Помянники церковные часто вписывались и чужие митрополиты, и епископы.

6. ГЕОРГИЙ, грек, посвящен в сан митрополита Константинопольским патриархом Иоанном Ксифилином, по сказанию Коссова в 1068, а по Палинодию и Киевскому каталогу в 1072 г. при Великом Князе Киевском Изяславе Ярославиче. В том же 1072 году он переносил мощи Благоверных Князей Бориса и Глеба из старой в новую Вишегородскую церковь, созданную Изяславом, и признал их святыми мучениками. В 1073 году он ездил в Константинополь, но в отсутствие его Киевский Великий Князь Изяслав, изгнанный Святославом, предался под покровительство Папы Григория VII. По возвращении своем митрополит Георгий скончался в Киеве в 1079 году.

7. ИОАНН II неизвестно откуда родом, посвящен в 1080 г. в Константинополе патриархом Евстратием Гаридом (а не Николаем Грамматиком, как сказано в Киевском каталоге) во время Великого Князя Киевского Всеволода Ярославича. Он заложил в 1089 г. в Киеве Андреевский девичий монастырь и в1086 г. освятил в оном церковь, а в 1089 г. освящал Печерскую церковь при игумене Иоанне и в том же году скончался. Преподобный Нестор о нем говорит: «бысть муж хитр книгам и учению, милостив к убогим и вдовицам, ласков ко всякому богату и убогу, смирен же, молчалив и речист, книгами святыми утешая печальныя»⁷⁹. Его называли пророком, конечно за святость и прозорливый ум. В рукописных Кормчих книгах осталось его сочинение, названное Церковным правилом на многие случаи совести. Оно напечатано в I части Русских достопамятностей, с 1815 г. издаваемых Московским обществом истории и древностей российских.

8. ИОАНН III. Скопец, родом грек, посвященный Константинопольским патриархом Николаем Грамматиком, и в 1089 г. Великой Княжной Анной Всеволодовной из Греции приведенный. По сказанию Несторову, он был «муж некнижен и умом прост и просторек»⁸⁰, а через год скончался.

9. ЕФРЕМ. Скопец, по сказанию Никоновой летописи грек, родом из Митилина, а по Патерику печерский монах из придворных Великого Князя Изяслава. По Московскому каталогу посвящен тем же патриархом Николаем в 1091 г., а по Коссовой хронологии в 1092 году. Он уставил в Российской Церкви праздновать 9 мая перенесение мощей Святителя Николая из Мир Ликийских в Италийский город Бар. Никонова летопись говорит, что он имел пребывание в Переяславле, но Патерик и Нестор под годом 1089 и 1090, кажется, разумеют другого Ефрема епископом Переяславским, который скончался и погребен в Переяславле. Сей Ефрем там создал великолепную церковь Соборную Михайловскую и много воздвиг зданий и церквей каменных, город обнес каменной стеной и завел каменное банное строение, чего до него в России не бывало, говорит Нестор⁸¹. Историограф Н М. К., последуя Болтину, под именем сего банного строения разумеет крестильницу или каменное здание, где ставили купель для крещения взрослых людей, но такое каменное здание не стоило особенного замечания и в зимнее время северных стран не удобно было для крещения. Другие думали, что имя баня с польского языка значит здесь церковную главу. Но на каменных церквах главы каменные уже прежде существовали⁸². Нестор упоминает о русских банях еще со времен апостола Андрея и Великой Княгини Ольги. До Ефрема, конечно, они были деревянные. Итак, нет нужды отступать от буквального значения слов Несторова свидетельства о каменном Ефремовом банном строении. Если сии бани сделал он не общенародными, по своему попечению об общем добре, то по крайней мере для опрятности священнослужителей, готовившихся к служению. Такие бани еще со времен Константина Великого устраивались при церквях и даже в Ветхом Завете омовения жрецам были предписаны⁸³. Степенная говорит причем, что Ефрем уставил еще врачей и больницы безмездно по градам и весям своей митрополии, чего де также прежде не бывало, и иногих ради благодеяний своих прият от Христа великия благодати дар, еже и чудеса творили в живот и по преставлении, а преставление его полагается в 1095 г, в коем половцы, нечаянно нашедшие на Киев, сожгли княжий дом на Берестове и весь Печерский монастырь с церковью и Кловский.

10. НИКОЛАЙ, грек, посвящен в Константинополе патриархом Николаем во время Великого Князя Киевского Святополка Изяславича, но год посвящения его не известен. Коссов говорит только, что Николай был 1102 года. Равно и кончина его несогласно полагается. Киевский каталог относит оную к 1106 г., а Никонова летопись и Косов говорят, что в 1104 г. пришел в Киев уже преемник его.

11. НИКИФОР, грек, родом из Суры Ликийской, в Константинополе посвященный патриархом Николаем Грамматиком во времена Великого Князя Киевского Святополка. Киевский Каталог посвящение его полагает в 1106 или 1107 г., а правления его от 15 до 16 лет, то есть до 1121 г. по Нестору. Косов же и Никонова летопись бытие его полагают с 1104 г. Татищев считает его посвященным из Половецких епископов русскими еще в 1097 г. на место Ефрема, но пришествие его из Царьграда полагает в 1105 г. декабря 21. В его время с 1108 г. Великий Князь Михаил-Святополк Изяславич основал в Михайловском монастыре каменную церковь с пятнадцатью верхами позлащенными, и положил в ней мощи св. Великомученицы Варвары, принесенные первой супругой его, греческой княжной Варварой⁸⁴, и церковь сию освятил сам митрополит Никифор, а в 1115 г. перенесены им мощи благоверных князей Бориса и Глеба в новую каменную Вышегородскую церковь.

Если справедливо сказание наших летописей, что в 1119 г. император (Алексий либо Иоанн Комнин) прислал в дар Великому Князю Владимиру Всеволодовичу Мономаху императорские знаки, коими привезший оные митрополит Неофит венчал Владимира в Софийском Соборе при митрополите нашем, то сие было при Никифоре⁸⁵.

12. НИКИТА, грек, посвященный в Константинополе патриархом Иоанном IX во время Великого Князя Владимира Мономаха, прибыл в Киев в 1122 г., а скончался 1126 г. августа 1. В его время, в 1123 г. явился еретик Димитрий, отвергавший церковные уставы, которого он, осудив, заточил в град Синелец, а по свидетельству продолжателя Нестеровой летописи, при нем выгорел в 1124 г. с июня едва не весь Киев и церквей сгорело около 600 на одном Подоле, как говорит Нестор и Ростовский список его, а Никонов полагает до 700, и на другой день выгорела нагорная сторона, все монастыри и Жидовская улица⁸⁶.

13. МИХАИЛ II, родом грек, хиротонисан по сказанию Коссова в 1127 г. и, следовательно, патриархом Иоанном IХ при Великом Князе Мстиславе Владимировиче, а Киевский летописец прибытие его в Киев полагает в 1130 или 1131 году. Палинодия, Коссов и им последуя Киевский каталог говорят, что Михаилу Ногайский царик ежегодно платил дань за исцеление дщери его. Но тогда не было еще Ногайской орды. Сей митрополит, отправившийся примирить русских князей, от несогласия их наконец оставил престол свой в 1145 г. и возвратился в Константинополь, где в 1147 г. скончался. В его правление около 1137 г. пришли в Киев из Греции три искусные певца, обучавшие других пению, из коих Мануил Скопец после был епископом в Смоленске. Палинодия из Помянника Киевского по Михаиле сем полагает митрополита Константина, но в иерархических каталогах он не считается.

Во время отсутствия Михаила Киевской иерархией управлял Черниговский епископ Онуфрий. Но самовольная отлучка митрополита от своего престола подала повод Киевскому Великому Князю Изяславу Мстиславичу возобновить Ярославом присвоенное право избрания и постановления Киевских митрополитов своими епископами, коих он и созвал 6, а по сказанию Патерика 9. В подкрепление сего права Великий Князь представлял, что тогда было замешательство в Константинопольском патриаршем престоле. Ибо в 1146 г. патриарх Михаил Куркуй или Оксит отрекся от оного; преемник его Косма Аттик через 10 месяцев по своем поставлении низложен 26 февраля 1147 г., а на место его избран Николай Музалон уже в начале декабря. Бывший на сем Киевском Соборе Новогородский епископ Нифонт оспаривал предложение Великого Князя тем, что Россия приняла крещение от Константинопольского престола, что первый митрополит Киевский Михаил рукописанием утверди, «яко не достоит иному быти в Киеве митрополиту, точию от благословения патриарха Копстантина града, и что от митрополита Михаила II мы де получили рукописание, яко не достоит нам без митрополита у святой Софии служити». Но все сии прекословия были тщетны. Онуфрий епископ Черниговский для решения сомнений предложил посвятить нового митрополита главой св. Климента Папы Римского, привезенной в Киев из Корсуна еще Владимиром Великим, так как и сами де греческие архиереи поставляют патриархов рукой Иоанна Крестителя. Предложение сие принято⁸⁷.

14. КЛИМЕНТ Смолятич, родом россиянин, из затворных схимонахов, избранный Великим Князем Изяславом, посвящен 27 июля 1147 г. в сан митрополита епископами русскими Онуфрием Черниговским, Феодором Белогородским, Дамианом Юрьевским, Феодором Владимирским, Мануилом Смоленским, а по Патерику Печерскому еще Евфимием Переяславским, Иоакимом Туровским и Козмою Полотским. Не согласился только один Нифонт Новогородский, коего мнения сперва держались и трое последние, и до кончины своей не признавали Климента митрополитом, не хотев с ним и общение иметь, даже и не поминали его в служении; потому что и сам он не поминал уже патриарха Константинопольского. За сие Нифонт получил похвальную грамоту от Николая IV, патриарха Константинопольского, но от своих претерпел гонение и заключение в Печерском монастыре. Между тем Климент 9 лет управлял Киевской митрополией и уже в 1156 г. низложен Константинопольским патриархом Лукой Хрисоверхом через присланного в Киев своего митрополита Константина, по просьбе тогдашнего Киевского Великого Князя Юрия Владимировича Долгорукого, который не желал у себя иметь митрополитом Климента, а сей удалился во Владимир. Недоброхоты его простерли над ним жестокость до того, что, как говорит Воскресенская летопись⁸⁸, извергли сана и всех посвященных им священников и диаконов, но после паки разрешили. Константин отлучил от церкви даже умершего уже Великого Князя Изяслава, избравшего Климента. Впрочем, Степенная Книга и другие летописи похваляют Климента, что он бысть «вельми, доволен книжной премудрости, изряден философ, яко прежде сего не бысть таков в России, и много писани написав предаде»⁸⁹.

15. КОНСТАНТИН. Грек, из Черниговских епископов посвященный в Константинополе Патриархом Лукой Хрисоверхом в 1156 г. Коссов полагает его вступление на митрополию в 1160 г. не известно почему. По летописям же видно, что он прибыл в Киев при Великом Князе Юрии Владимировиче, скончавшемся в 1157 г. и Собором низложил Климента. Но по смерти Юрия в 1158 г., поскольку между притязателями Великого Княжения Ростиславом и Мстиславом князьями, возник спор, кому оставаться митрополитом, Клименту ли низложенному или Константину нововозведенному, и по согласию обоих решено, не быть ни тому ни другому, а испросить нового из Царьграда, но Константин решился сам оставить митрополию и выехал в Чернигов, где он был прежде епископом, а в 1159 г., разболевшись, перед смертью оставил завещание Черниговскому епископу Антонию не погребать своего тела за то, что его ради мятеж бысть в церкви, но повергнуть вне града⁹⁰; что и исполнено. Но оно потом погребено в Черниговской Спасской церкви. Климент же скончался во Владимире на Волыне.

При книге Пращице, сочин. Питиримом епископом Нижегородским, находится Соборное Деяние, бывшее якобы на некоего еретика Мартина Армянина в Киеве при сем митрополите. Но раскольники оспаривают бытие сего Собора.

16. ФЕОДОР, грек, прислан из Константинополя в 1160 г. от патриарха Луки, как справедливо сказано в Палинодии; а несправедливо в Киевском иерархическом каталоге, якобы от патриарха Михаила Анхиалина, который по смерти уже Луки, последовавшей в 1169 г., вступил на патриарший престол. Разве, по сказанию Коссова, положить пришествие Феодора в Киев уже в 1170 г., тогда сие могло быть при патриархе Михаиле. Но в сем случае промежутка без Киевских митрополитов будет 10 лет, а по продолжению Несторовой летописи и Иерархическому каталогу, сей Феодор скончался через два года и 10 месяцев в 1163 г. августа 22, считая от пришествия его в 1160 г.

В правление сего митрополита Леон, епископ Ростовский, начал учить не разрешать на мясоедение в Господские Праздники; ни на Рождество Христово, ни на Богоявление, если случатся в среду или пятницу. Сие новое учение, противное 53 правилу св. Апостолов, соблазняло народ, и потому епископ сей отправлен был с послами Киевскими, Суздальскими, Переяславскими и Черниговскими в Константинополь на суд, где он и осужден.

Сей же митрополит Феодор по грамоте Константинопольского патриарха Луки Хрисоверха посвятил первого Киево-Печерского архимандрита Акиндина в 1160 г., а князь Андрей Боголюбский при нем построил близ Межигорья монастырь Спаса Белого.

17. ИОАНН IV. Грек, по сказанию Несторова продолжателя прислан из Константинополя от патриарха Луки в 1164 г. Палинодия и Киевский каталог относят его к 1171, а. Коссов к 1176 г. Великий Князь Киевский Ростислав не хотел его принять, ибо желал возвратить на митрополичий престол низложенного Климента и с просьбой о нем посылал к патриарху; но сей не согласился. А притом и греческий император Мануил Комнин просил о принятии Иоанна, который и принят был, с тем однако же условием, чтобы впредь без согласия Великого Князя уже не избирать и не присылать из Константинополя Киевских митрополитов; в противном случае обещано сделать навсегда закон избирать и поставлять митрополитов русским епископам с повеления Великого Князя, как свидетельствует Киевский летописец⁹¹. Но угрозу сию превозмогло влияние Константинопольского патриаршего престола. Правление сего митрополита продолжатель Несторов и Московский каталог полагают около 2 лет, а кончину в 1166 г. мая 12; Палинодия же в 1170 г. Коссов и ему последуя Киевский иерархический каталог говорят; что он был муж ученый в мирских и духовных науках. В Московской патриаршей библиотеке между рукописями есть его на греческом и славянском языках увещательное к обращению послание Папе Римскому, по надписи якобы к Клименту, но по современству должно быть к Александру III. Оно по-славянски напечатано в Памятниках Российской словесности XII века в Москве в 1821 г.

Сей митрополит уставил первую в России архиепископию Новогородскую с 1166 г. и с тех пор до 1589 г. были там архиепископы.

18. КОНСТАНТИН II. Грек, по сказанию Татищева, избран Великим Князем Ростиславом Мстиславичем не известно из каких епископов, а посвящен и прислан в Киев на митрополию из Константинополя в 1167 г. и, следовательно, от патриарха Луки. Коссов не упоминает о нем, а Палинодия относит его к 1177 году. В 1168 г. он опять ездил в Константинополь и тогда же возвратился. Правления его Киевский каталог полагает около 8 лет, а кончину в 1174 г. В его время в 1168 г. возобновилась ересь Леона епископа Суздальского о посте в Господские и в нарочитых Святых Праздники, если случатся в среду и пятницу. Митрополит с Антонием епископом Черниговским и Антонием Переяславским держался мнения Леонова, а Поликарп архимандрит Печерский с другими епископами и князьями дозволяли в сии дни разрешение поста. О сем был тогда Собор, и митрополит осудил Поликарпа на заточение, а в 1171 г. Феодора епископа Ростовского на смерть за его нечестие и зверские поступки⁹².

Степенная Книга и Пролог под числом августа 1 приписывают митрополиту Константину учреждение в России празднования сего дни в память победы в 1164 г. князем Андреем Боголюбским, одержанной над болгарами. Но в Никоновой летописи сие отнесено к 1157 г. при митрополите Константине.

Потом 10 лет не было митрополита в Киеве от неустройств и раздоров между князьями, и в сем промежутке в 1880 г. выгорел митрополичий дом. Захарий Копыстснский в Палинодии своей после Константина из Киевского Помянника полагает в 1185 г. митрополита Гавриила. Но ни в летописях, ни в каталогах его нет.

19. НИКИФОР. Грек, прислан из Константинополя в Киев по сказанию Киевского каталога от патриарха Василия Каматира; следовательно, после 1183 г. а Палинодия и Коссов полагают около 1185 г., под коим он и в продолжении Несторовой летописи упоминается. Кончину же его Московский каталог назначает в 1195 г. Но он еще в 1197 г. января 1, по сказанию летописи, освящал церковь св. Василия во дворе Киевского Великого Князя Рюрика Ростиславича.

После Никифора митрополита у Татищева (История, часть III; стр. 328) упоминается Иоанн в 1198 г., а в Палинодии из Помянника Киевского митрополит Дионисий в 1205 г., но в иерархических каталогах их нет.

20. МАТФЕЙ, грек, когда и кем посвящен неизвестно. Киевский каталог полагает его посвящение патриархом Иоанном Каматиром до взятия латинами Константинополя, то есть до 1204 г., при Великом Князе Киевском Рюрике Ростиславиче. А поскольку он посвятил в 1208 г. в Новгород архиепископа Митрофана, то вероятно в сем же или предыдущем году прибыл он и в Киев. Кончину его Московский каталог относит к 1211, Палинодия к 1221 г., а Татищев к 1219 г.

В его время (1204 г.) Рюрик Ростиславич и князья Черниговские Ольговичи с половцами взяли приступом Киев, сожгли Подол, ограбили церкви Десятинную и Софийскую и монастыри.

С сего времени Киевские Великие Князья от междоусобий начали ослабевать, а Галицкие усиливаться и присвоять себе Великое Княжение.

После митрополита Матфея Коссов по Стырковскому полагает Никиту, а Селлий Дионисия с 1217 г.

С 1213 г. Коломан, королевич венгерский, овладевший Галицким княжеством, привел туда с собой двух католических епископов, отдал им две православные церкви, выгнал православного епископа и старался обращать народ к римской вере, но в 1215 г. и сам, и епископы те выгнаны князем Мстиславом Мстиславичем.

21. КИРИЛЛ I, в Московском каталоге и у Татищева именуемый греком, а в Палинодии и у Коссова россиянином, когда и где посвящен и когда скончался, о том пишут различно. Ташищев полагает посвящение его 1 ноября 1223 г. в Константинополе, а кончину в 1233 г. Но тогда не было уже в Константинополе православных греческих патриархов, а властвовали латинские. Новогородская летопись упоминает о нем только под 1230 г. по случаю посвящения им Новогородского архиепископа Спиридона, а о кончине его под 1233 г., и прибавляет, что родом грек, переведен бысть из Никеи. Пушкинский список Нестора под годом 1224 говорит: поставлен бысть митрополитом в св. Софии в Киеве блаженный митрополит Кирилл гречин месяца января 6. Палидония посвящение его полагает в 1228 г. Никонова летопись в 1224 г. января 6, и называет его гречином, а кончину в 1233 г. Коссов означает только поставление в 1225 г. Московский каталог в 1224 г., а кончину в 1229 году. Киевский каталог называет его философом и по Бозе жительствовавшим, а Коссов набожным и ученым.

В его время литовские князья, пользуясь угнетением России от татар, нашедших в 1223 г, начали покорять себе западные княжества и завладели Новогродком, Полесьем, Гродном, Брестом, Дрогичином, Пинском, Туровом и Полотском. Но вместе с сими завоеваниями начали обращаться в христианскую веру восточного исповедания, с коим вошел ним в церковное и канцелярское употребление русский язык и письмо, продолжавшиеся до половины 16 века.

22. КИРИЛЛ II. Грек, которого Московский каталог почитает за одного с предыдущим, а летописец Печерский и Коссов отличают. Последний посвящение его полагает в 1230 г. и говорит, что он искусен был в делах церковных. Киевский каталог кончину его относит к 1236 г. Палинодия приписывает ему встречу у Златых Врат Великого Князя Александра Ярославича, возвращавшегося из Орды. Но сие было уже в 1272 г. и не в Киеве, а во Владимире на Клязьме при митрополите Кирилле III, переселившемся тогда в Суздаль и Владимир.

Есть ли сей митрополит жил до 1236 г., то в его время в 1235 г. Изяслав Мстиславич с половцами разорил и ограбил Киев.

Около того же времени при Великом Князе Киевском Владимире Рюрлковиче польские писатели⁹³ полагают в Киеве основание католического Доминиканского Богородицкого монастыря на Оболоне, или в предместьи города на Подоле. Основателем оного был Иакинф или Яцек доминиканец, а первым приором Годин. Окольский пишет, якобы грамота на заведение сего монастыря, Иакинфу от русских князей данная, золотыми буквами писанная, сохранялась в Чернигове. В трех пергаментных, доныне при Киевском Доминиканском Костеле сохраняющихся грамотах Киевскому Доминиканскому Николаевскому (после разорения Батыем первоначального Богородицкого монастыря вновь устроенному на Подоле и переименованному), данных от польских королей Сигизмунда III 1614 г., Владислава IV 1633 г. и Иоанна Казимира 1649 г.⁹⁴ приписывается также основание сего монастыря Киевскому князю Владимиру Рюриковичу. Но ни подлинной его грамоты, ни списка при костеле уже не находится, и в Сигизмундовой грамоте сказано, что прежние грамоты погибли при нашествии татар, которые в 1240 г. при опустошении Киева совершенно разорили и сей Доминиканский монастырь, а начальник Иакинф унес только с собой статую Богородицы, которую доныне показывают во Львове. Ходыкевич пишет (стр. 237) что при сем татарском нашествии два старшие доминиканские брата, Алберт и Домник, и многие другие пленены, а 90 братов иные прострелены, иные прободены, иные сожжены. Но вопреки сему польский историк Длугош (Histor. Polon. lib. VI. pag. 649) говорит, что вышеупомянутый же князь Владимир Рюрикович (в 1233 г.) сам выгнал Мартина Сандомирского, приора сего монастыря, со всеми монахами и запретил им возвращаться, опасаясь от них заразы православным.

В том же 1233 г. Папа учредил в Галиче аатолическую архиепископию, на которую посвятил доминиканца Бернарда; убитого там нашедшими татарами, и с тех пор начал помышлять и об учреждении других католических епархий по заднепровской Руси и Литве, как пишет Ходыкевич (в пом. кн. стр. 255, 259 и 266).

23. ИОСИФ, грек, из Никеи прислан в Киев от Константинопольского патриарха Германа Навилия в 1237 г., а по Татищеву в 1236 года, при Великом Князе Киевском Изяславе Мстиславиче или Михаиле Всеволодовиче. При сем митрополите в 1240 г. декабря 6 Капчатским Великим Ханом Батыем Киев взят, разорен и опустошен, а о самом митрополите после того никакого известия не осталось, и около 10 лет Киевская Всероссийская митрополия не имела правителя. Между тем по воззванию Великого Князя Владимирского (на Клязьме) Ярослава Всеволодовича, начал населяться и Киев. Но Папа Иннокентий IV, думая, что всероссийская Киевская митрополия навсегда уже прекратилась, предлагал около 1254 г. и Даниилу князю Галицкому, преемнику Ярославову, сыну его Великому Князю Александру Ярославичу Невскому, о присоединении Российской Церкви к Римской, однако же не успел.

24. КИРИЛЛ III, россиянин, в 1250 г. посвящен в Никее патриархом Константинопольским Мануилом II, а не Никифором II, как говорит Киевский каталог, и не Арсением, как говорит Московский, и не Векком, как пишет Коссов и не Германом, как говорит Палинодия. Ибо Никифор был в 1260 г. Арсений с 1261 г., Герман III в 1267 г., а Векк с 1275 г. Но, прибывши в Россию, он не нашел ни в Киеве, ни в Чернигове пристанища себе и поехал в Рязань, а на конце в Суздаль и жил во Владимире на Клязме, где имели столицу и Великие Князья Великой России, однако же в 1274 и 1280 гг. посещал Киев. Он управлял 30 лет и скончался в 1280 г. декабря 7 в Переславле Залесском, но по завещанию погребен в Киевском Софийском Соборе. Два года после него не было в России митрополита, может быть потому, что тогда на Константинопольском патриаршестве был не православный патриарх Иоанн Векк, от коего русские Великие Князья вероятно не хотели принимать митрополита.

Кирилл в 1261 г. определил епископа в Сарай, столицу капчатских ханов на Волге, а в 1279 г. по согласию с Великим Ханом Мангушимуром посылал Сарайского епископа Феогноста в Константинополь к патриарху и царю, вероятно для испрошения позволения перенести митрополичью кафедру во Владимир на Клязме. Но ни подлинная причина сего совокупного с ханом посольства, ни успех оного неизвестны.

25. МАКСИМ грек, посвящен в Константинополе в 1283 г. патриархом не Векком, как пишет Коссов, но Иосифом, или, вероятнее, Григорием II. Ибо Иосиф по возвращении на престол с 1283 г. декабря 30 жил не более двух месяцев и умер в марте 1283 г. Максим хотел удержать свою кафедру в Киеве. Но видя сию столицу малолюдной и всю область ее время от времени более опустошаемую набегами разных орд татарских, жителей разбегающихся в разные стороны, а князей киевских обессиленных, проводил время больше в объездах по епархиям, а наконец утвердил с 1499 г. митрополию свою совершенно во Владимире на Клязме, и там скончался 1305 г. декабря 21. Он в первый (1283) год своего прибытии ездил в Капчатскую орду, которая с сих пор требовала уже, чтобы и митрополиты подобно князьям являлись в нее для утверждения на местах своих и для подноса подарков⁹⁵. По причине сего-то случая, или может быть для утверждения своей кафедры во Владимире, он, возвратясь из Орды, в следующем году созывал в Киеве епископов на Собор; потом три раза был в Греции, а в 1301 г,. будучи там, предлагал вопросы на разрешение⁹⁶.

После него бывшие Владимирские и Московские митрополиты хотя именовались Киевскими и всея России, но не жили в Киеве и даже редко, кроме Феогноста, посещали заднепровские православные епархии, а потому мало имели влияния на их церкви, кроме того, что содержали в Киеве только наместников⁹⁷ своих, кои управляли здесь духовенством их именем и занимались более собиранием церковных даней, а епархиальные архиереи, удовлетворив сию повинность, сами оставались уже почти независимыми в своих епархиях. Таковые Московские митрополиты были:

26. ПЕТР, родом волынец из игуменов ратских на Волыне, посвященный в Константинополе в 1308 г. патриархом Афанасием на Киевскую митрополию, но он не долго пробыл в Киеве и переехал во Владимир на Клязьму, а оттуда перенес в Москву митрополичий престол в 1325 г. и там скончался 1326 г. декабря 21.

27. ФЕОГНОСТ, грек, посвященный в Константинополе в 1328 г., а по Палинодии в 1329 г. патриархом Исаией и пришел сперва в Киев, потом объездил разные епархии и прибыл в Москву; скончался в 1353 г.

28. АЛЕКСИЙ Плещеев, родом из русских, волынец, бывший в Киеве наместником митрополичьим, посвящен в Константинополе Филофеем патриархом в 1354 г. по Московскому каталогу, а по Киевскому и Палинодии в 1335 г.; скончался в 1378 г. февраля 12.

Но удаление из Киева митрополитов усилило влияние западной церкви на заднепровские епархии и произвело впоследствии разделение и замешательство самой Российской иepapxии. Галицкие удельные князья, знаменитейшие и сильнейшие из тогдашних русских, присвоившие себе титул и Великих Князей Киевских еще во время пребывания Максима в Киеве, думали уже у себя в Галиче учредить особую русскую митрополию. Ходыкевич пишет, что Лев Данилович, именовавшийся Великим Князем Владимирским (на Волыне) Киевским, Галицким, Луцким и Дрогичинским и королем русским, в одной своей грамоте 1292 г. упоминает уже о Галицком якобы митрополите Иосифе, имевшем пребывание в местечке Крылос, в 5 верстах от Галича; а в другой грамоте на вольности и права Галицкому духовенству, по примеру таковой же грамоты Великого Князя Владимира Святославича, данной тем же Галицким князем Львом в 1301 году, упоминает он Галицкого митрополита Григория⁹⁸. Историограф Н.М. К. по слогу сих грамот и включению во вторую имени митрополита Киевского Киприана, бывшего 77 лет спустя после того, а также по ошибочному временочислению заключает, что грамоты сии в последовавшие уже времена подделаны. Как бы то ни было, по крайней мере, то неоспоримо, что Галицкие Великие Князья хотели уже церковным правлением отделиться от Московской и Киевской митрополии. Сие видно из жизнеописания Петра митрополита Московского, Киприаном митрополитом сочиненного, в котором сказано, что по кончине митрополита Максима, Галицкий Великий Князь Владимир Львович с сим намерением в 1308 г. избрал и отправил в Константинополь Волынского игумена Петра, который, однако же, патриархом посвящен не в Галич, а в Киев, хотя и не остался в сем городе, а основал свое жилище в Москве⁹⁹. Преемники его, пребывая там же, хотя старались удержать свое иерархическое право не только над киевскими, но и над волынскими церквями, и Феогност в 1329, 1331 и 1347 гг., а Алексий в 1359 г. обозревали оные, но в Московском иерархическом каталоге и в Степенной Книге (часть I, стр. 451) упоминается в 1352 г. еще при жизни Феогноста митрополит Феодорит, посвященный Болгарским, Сербским и Тарновским патриархом в Болгарии, а в каталогах Киевских митрополитов он не помещен, хотя по посвящении своем приезжал и в Киев и хотел власть свою распространить даже на Новогородскую иерархию, в чем однако же воспротивился ему тамошний аpxиепископ Моисей. Из сего можно заключить, что Феодорит после отказа Константинопольских патриархов, может быть по просьбе Галицких князей в соседней им Болгарии посвященный, остался Галицким. Другое разделение Всероссийской иерархии последовало вскоре за тем же. Ибо в Никоновой летописи под годом 1353, а также в Степенной книге (част. I, стр. 452) упоминается в одно почти время с митрополитом Алексием в Константинополе патриархом Филофеем посвященный митрополит Роман, споривший с Алексием о Всероссийской митрополии, а затем в 1355 г. от того же патриарха определенный в Литовскую и Волынскую землю, и там в 1362 г. скончавшийся. Может быть, поводом сему были просьбы заднепровских православных Церквей, сетовавших об отдалении древнего своего престола иерархического под чужое уже для них государственное правление. Ибо Гедимин, Великий Князь Литовский, с 1320 г. завоевал и отторг от России почти все заднепровские княжества русские, а многие и на восточной стороне Днепра до реки Угры и хотя в некоторых оставил русских князей, но присвоил себе титул Великого Князя Российского. Правда, сам будучи язычником и идолопоклонником, он не препятствовал новым подданным своим исповедовать праотеческую христианскую веру, а митрополитам русским управлять церквями, в его завоеваниях остававшимися, в Киеве для успокоения народа определил наместником своим Голшанского князя Миндова, исповедовавшего восточную христианскую веру, но для просвещения своих литовцев принимал и от Папы западное духовенство¹⁰⁰.

К сему же может быть времени отнести должно упоминаемое у Кодина в конце росписи о Председании митрополитов, Константинопольскому патриаршеству подлежащих, разделение Российской митрополии на епархии Великороссийские и Малороссийские. Первое, Великороссийское отделение по Кодинову списку, составляли епархии Велико-Новгородская, Черниговская, Суздальская, Ростовская, Велико-Владимирская, Переславская-Русская, Велико-Белгородская близ Киева, Юрьевская при Росе реке; Полотская, Рязанская, Тверская, Сарайская; а второе, Малороссийское отделение: Галицкая, Владимирская (на Волыне), Перемышльская, Луцкая, Туровская, Холмская, Смоленская¹⁰¹ во второй росписи императора Андроника Палеолога, по Кодинову списку, Всероссийская митрополия между подвластными Константинопольскому патриаршеству переставлена уже из 61 степени в 72, а под степенью 82 упомянута Литовская особая митрополия, учрежденная, как там сказано, при царствовании императора Андроника (1283–3328) и патриарха Иоанна Глике (1316–1320). Следовательно, начало ее отнесено ко времени завладения Киева Великим Князем Литовским Гедимином. В третьей росписи о порядке митрополитских престолов в прибавочном списке под числом 30 сказано, что в наше время уставлен митрополит в Галиче, бывшем частью Малой России¹⁰². Когда и кем сделана сия последняя приписка, не известно. Если Кодином, то сие было в половине 15 столетия. Но ни по нашим, ни по униатским иерархическим каталогам не упоминается в сие время митрополитов Галицких. Правда, до нас дошла одна грамота или обязательная запись (см. в прибавлении под № 8), данная в 1398 г. с обещанием подарков польскому королю Ягеллу Владиславу от Луцкого епископа Иоанна, желавшего быть Галицким митрополитом и просившего о пособии к тому короля, но не известно, получил ли сей епископ сан митрополита. А Ходыкевич в своих «Историко-Критических диссертациях о Киевской и Галицкой митрополии» (dissertationes histqrico-criticæ de Archiepiscopatu Metropolitano Kijoviensi еt Halicensi), говорит, что уже в 1539 г. возобновленная Галицкая епархия наименована митрополией по грамоте Сигизмунда I короля польского, повелевшего Киевскому митрополиту Макарию посвятить в Галич епископом Макария Тучанского, коему в настольной грамоте Сигизмунд написал, что в Галиче будто за несколько столетий пред тем был митрополит, но может быть католический, о чем ниже сказано будет.

По смерти Гедимина с 1340 г. вступивший на литовский престол сын его Олгерд, женившийся на тверской княжне Иулиане Александровне, принявший по ее увещанию с детьми своими христианскую веру восточного исповедания, хотя в политическом отношении был великий враг и опасный сосед России, но покровительствовал российскую у себя церковь и не уклонял еще оную от повиновения Московскому митрополиту; впрочем, как и отец его, давал свободу латинскому духовенству проповедовать в Литве исповедание свое. А до обращения своего был он гонитель христиан, и в летописях нашей Церкви известны три придворные его боярина, Антоний, Иоанн и Евстафий, в Вильне около 1342 г. им зa веру умученные и повешенные на древе, а в 1364 г. Цареградским патриархом Филофеем и Алексием митрополитом признанные Святыми Мучениками и в месяцесловы под 14 апреля помещенные.

С другой стороны, на Волыне православная церковь начала уже страдать более литовской. Ибо по прекращении поколения Великих Князей Галицких, тамошние православные около 1340 г. поддались Мазовецкому князю Болеславу, сыну Тройдена Литовского, хотя под условием, чтобы он не нарушал ни гражданских, ни церковных уставов, однако же сей князь, воспитанный в восточном вероисповедании, вскоре не только сам обратился в западное, но и подданных своих начал принуждать оному. По смерти его, случившейся в 1340 г., вся Галицкая и Волынская области поддалась польскому королю Казимиру IV на том же условии о нестеснении вероисповедания их, как пишет польский историк Кромер в Кн. XII. Но и сей король не исполнил обещания своего, а напротив открыто гнал православную веру, везде между русскими поселял католиков, православные церкви обращал в латинские костелы и притеснял духовенство, так что православные думали уже лучше поддаться татарам, не гнавшим никого за веру, и в 1343 г. посылали к хану просить освобождения от Казимирова ига. Но поляки разбили присланное от хана войско. По смерти Казимира вступивший с 1370. г. на польский престол Людовик, король Венгерский, старался Чермную Руссию и Галицию присоединить к Венгрии и народ обратить также к римской церкви. Для сего он и Опольский князь Владислав, польский губернатор, испросили у Папы Григория XI буллу на учреждение четырех католических на Волыне и в Галиции епархий: Галицкой, Перемышльской, Хельмской и Владимирской или Луцкой. Папа в булле своей, данной на сии епархии в Авиньоне 13 февраля 1375 г., ссылаясь на комиссаров, исследовавших о надобности сих епархий в тех странах говорит, что якобы там и прежде издавна были католические епископы (которых однако же Нарушевич почитает только временными и титулярными), изгнанные будто Дизунитскими епископами, и определяет быть там четырем епископским католическим кафедрам, а между ними Галицкую кафедру назначает быть митрополитанской с подчинением оной прочих трех епископств; дизунитских же (православных) епископов оттуда удалить, а в 1377 г. назначил быть митрополии Галицкой во Львове, знатнейшем тогдашнем Галицком городе, по коему после Галицкие митрополиты католические прозывались и Львовскими. В 1381 г. по булле Папы Урбана VI там открыта и католическая инквизиция¹⁰³. Может статься, сия-то опасность православию была причиной, что Константинопольский патриарх при жизни еще Всероссийского митрополита Алексия, за два или за три года до кончины его, посвятил другого для России митрополита Киприана, как и прежде того Романа. Вероятно также, что с сего времени митрополиты Киевские для удержания остававшихся еще в Галиции православных приняли титул Галицких. Ибо нет верных известий, кто из них первый и когда присовокупил сей титул, а только известно, что в грамоте польского короля и Великого Князя Литовского Сигизмунда I, данной в 1511 г. июля 2 митрополиту Иосифу Солтану, он именован уже Киевским и Галицким, и митрополит Онисифор имел такой же титул, как видно в послесловии его Служебника 158З г., но историограф наш относит сей титул к последнему уже разделению иерархии.

Папа покушался также и от севера великороссийские церкви покорить себе, и по его наваждению Магнус король Шведский в 1347 г. вызывал Новогородское духовенство к прениям о вере, но Василий Новогородский архиепископ благоразумно отвечал ему; чтобы он с прениями своими отнесся к патриарху Константинопольскому.

29. КИПРИАН, родом серб, посвящен в Константинополе по сказанию Степенной книги и Никоновой летописи в 1375 г., по каталогам в 1376 г., по Палинодии и Коссову в 1378 г. Если в 1375 г., то патриархом Филофеем, а если в 1376 или 1378 г., то Макарием, бывшим после Филофея, но не Нилом, по сказанию Палинодии и каталогом. Ибо Нил наступил уже в 1379 г. А вернее свидетельство самого Киприана, который в жизнеописании Петра митрополита, помещенном в Степенной книге; говорит о себе, что посвящен Филофеем. Киприан от Московского Великого Князя не признан всероссийским, ибо жив еще был митрополит Алексий в Москве, а занял только кафедру Киевской иерархии. Через два года ездил он опять в Константинополь, а по кончине Алексия, когда Новоспасский архимандрит Михаил Митяй, избранный от Великого Князя Московского Димитрия Ивановича и отправленный для посвящения в Константинополь, на пути в 1379 г. умер, и сопутник его, другой архимандрит Горицкий Переславский, Пимен, лукавством получил от Константинопольского патриарха сан Всероссийского митрополита, то Великий. Князь Димитрий Иванович, не желая принимать Пимена, позвал из Киева на Московскую митрополию Киприана, который в 1380 г. в Москву и переселился мая 23, оставив под своим ведением и Киевскую иерархию. В 1382 г. Великий Князь по какому-то неудовольствию отказал Киприану от Московской митрополии, а принял на оную Пимена. Почему Киприан удалился паки в Киев и встречен был с великой радостью. Таким образом, митрополия таки разделилась на две, Московскую и Киевскую, но оба митрополита именовались Всероссийскими; а в 1383 г. патриархом Нилом в Константинополе посвящен и третий Дионисий, бывший архиепископ Суздальский, посланный туда с великокняжеским духовником, Симоновским архимандритом, Феодором, как говорят летописи, для некоторых дел митрополичьего правления. Вероятно, Великий Князь Димитрий Иванович по неблаговолению Киприану, с тем намерением и посылал Дионисия, чтобы удалить Киприана и из Киева. Ибо хотя в некоторых летописях и сказано, что он поставлен в Москву на место Пимена, к коему якобы не благоволил Великий Князь, но он из Константинополя приехал в Киев, и за неприятием здесь, хотел уже ехать в Москву, однако же остановлен и заключен Литовским удельным князем Владимиром Олгердовичем; который в укоризну ему сказал: почто пошел еси в Царьграде ставитися в митрополиты без нашего совета? Се бо на Киеве есть митрополит Киприан и той есть всей Руссии митрополит; пребуди убо зде седя в Киеве, где он и скончался в заключении октября 15 или по другим 15 декабря 1385 г., а погребен в Антониевой пещере. Последовавшие за сим обстоятельства подтверждают также умысел Великого Князя против Киприана, а не против Пимена. Ибо в 1385 году, вероятно по жалобе первого, позван будучи в Константинополь на суд к патриарху, хотя там домогался быть одним Всероссийским митрополитом, а Киприана удалить, но отпущен паки только на Московскую митрополию, а Киприан утвержден в Киеве. Патриарх Нил, не уваживший просьбы Пименовой, вопреки правам Всероссийских митрополитов поставил даже в Пименову митрополию сам двух архиереев, великокняжеского духовника архимандрита Феодора в Ростов архиепископом, а Нижегородского архимандрита Евфросина в Суздаль епископом. По смерти Нила Киприан опять жаловался преемнику его Антонию на Пимена и требовал себе единовластия в митрополии Всероссийской. В сие-то время, как говорят летописи, была уже некоторая распря между Пименом и Великим Князем, который не соглашался на отъезд его. Оба однако же митрополита в 1389 г. поехали в Константинополь на суд и поскольку Пимен на пути, а по отъезде его через месяц и Великий Князь Димитрий Иванович скончались, то патриарх в 1390 г. с титулом единого Всероссийского митрополита отпустил Киприана, который с тех пор и переселился в Москву, где принят был уже с честью, и там имел свою кафедру до кончины, последовавшей ему в 1406, или по другим известиям в 1407 году сентября 16.

Сей архипастырь, управляя иерархиями в двух различных державах, Великороссийской и Литовской, умел соблюсти единство Церквей угождением обоим государям разных уже исповеданий. Ибо, по смерти Огерда, Ягайло, сын его и преемник, отступив от восточного исповедания, в 1386 г. принял западное. То же сделал и второй преемник его Великий Князь Витовт. Киприан со своей стороны, дабы не потерять влияния на заднепровские церкви, нередко из Москвы ездил обозревать их и утверждать православных в благочестии. С 1396 г. он пробыл в Киевской иерархии 18 месяцев; а с 1404 года 23 месяца. Литовские Великие Князья, при всем своем предубеждении к римскому духовенству, его уважали и не препятствовали его власти. Великий Князь Московский Василий Димитриевич в 1403 г. пожаловал также ему грамоту подтвердительную на грамоты Владимирову и Ярославову, данные духовенству (см. в прибавлении под № 9)

Но, с другой стороны, Киприан имел прискорбие видеть уменьшение своего стада. Великий Князь Ягайло обратил к римской Церкви половину своего столичного города Вильны и литовский народ, и хотя при вступлении на престол обещал православным свободу вероисповедания, но с тех пор духовенство римское начало преимуществовать перед русским и часто стесняло его вольность и гражданские права. В то же время в самом Киеве возобновленному Доминиканскому монастырю удельный от Литвы князь Киевский Владимир Олгердович дал право собирать поколодную, то есть померную с продаваемого на рынке хлеба пошлину, и уступил деревню на Сырече и потомственную безоброчную пашню, под названием Хлопач. Cию грамоту подтвердил и сын его, киевский же князь Александр Владимирович в 1411 году. Между тем польский король Владислав Ягелло в 1400 г. даже конституцией сеймовой лишил подданных своих православных права гербов, шляхетства и чиновной службы, предоставив оное только исповедывающим католическую веру, и многие русские церкви обратил в римские костелы, и хотя в том же 1400 году на Краковском сейме строгость сия была умерена, но в 1403 г. опять возобновлена; а в 1511 г. подтверждены только права и вольности православному духовенству, о чем ниже сказано будет. Уже Владислав III Ягеллович при коронации своей в 1434 г. сравнил православных мирян с неправославными в преимуществах и вольностях. Оставались однако же и до того некоторые Волынские и Литовские князья при исповедании восточном во времена Ягелла, несмотря на лишение своих прав, и защищали православную церковь.

30. После кончины Киприана ФОТИЙ, грек родом из Мореи, прислан митрополитом из Константинополя от патриарха Матвея, а не от Каллиста, как сказано в Палинодии и каталоге Киевском. Ибо Каллист II, в 1396 г. возведенный, жил только 3 месяца и скончался, а после его с 1396 г. 13 лет правительствовал Матфей. Фотиево же прибытие в России по Киевскому летописцу полагается в 1408 г., а по Московскому каталогу в 1409 году. Разность может быть от того, что Фотий прожил в Киеве целый год. Но по Никоновой летописи он пришел в Киев в 1410 г. сентября 1, а в Москву на день пасхи апреля, что случилось уже в 1411 году.

Сей иерарх не наследовал от своего предместника искусства угождать двум государям иерархии своей, и предоставил Киевскую в управление своим наместникам, а сам занимался в Москве тяжбами с боярами и другими мирянами, во время нашествия татар завладевшими при Киприане многими церковными угодьями и митрополичьими пошлинами, чем и в Москве навлек на себя ропот и неудовольствие не только бояр, но и Великого Князя. Тогдашний Великий Князь Литовский Витовт еще более причин имел к неудовольствию на него. Будучи ревностным исповедователем римской веры, он снисходил умевшему угождать ему Киприану: но Фотий, воспитанный в открытой ненависти к римской Церкви, не хотел искать снисхождения у Витовта, не думал даже обозревать церквей государства его, к коим принадлежала тогда и Волынская область, и вся Белоруссия с пределами к Московскому, Новогородскому и Псковскому княжествам, а только требовал с церквей и духовенства даней, которых честолюбивый Витовт не хотел выпускать в Россию из своих областей. Шесть лет однако же Витовт терпел сие Фотиево правление над православными церквями обширного своего государства. Наконец, в 1414 г. созвал 9 своих православных епископов: Черниговского, Полотского, Луцкого, Владимирского, Галицкого, Смоленского, Хелмского, Червенского и Туровского и, представив им, что Фотий обирает сокровища из Соборного храма и увозит в Москву и проч. требовал, чтобы они избрали особого на Киевскую иерархию митрополита, и, хотя епископы ответствовали ему, что они не имеют власти приступить к тому без обвинения Фотия и без дозволения Константинопольского патриарха, но Витовт принудил их самих написать на Фотия донос, который они по его же наставлению подали ему, написав; что Фотий якобы небрежет о стаде Христове, не имущем у себя пастыря, и не хочет видеть своей Соборной Киевской церкви а только обирает церковные доходы, все древние утвари, драгоценные вещи и сокровища переносит в Москву и церкви опустошает. По сему доносу Витовт повелел осмотреть и описать Собор и все имения, Киевской митрополии принадлежавшие, а митрополичьего наместника из Киева выгнал. Фотий, узнав о сем умысле против него, сам решился ехать к нему для примирения, если можно; или если не можно, то в Константинополь к патриарху, дабы он возбранил поставлять другого митрополита в Киев. Но Витовт не допустил его, и едва въехал он в Литовские области, то был ограблен и обращен к Москве. Вслед за сим Витовт созвал паки Собор своих православных епископов и повелел им, избрав митрополита, отправить по прежнему обычаю к Константинопольскому патриарху для посвящения. Некоторые епископы предлагали лучше примириться с Фотием, но Витовт настоял об избрании. Почему избран был некто монах Григорий Симблак, которого Витовт и отправил в Константинополь со своими и епископскими жалобными грамотами на Фотия и с прошением о посвящении Григория, к бывшему тогда патриарху Евфимию II и к императору Константинопольскому Мануилу Палеологу. Больше года прошло в ожидании ответов из Константинополя; а наконец получен отказ, и Григорий возвратился непосвященным. Тогда Витовт паки созвал сентября 1416 г. в Новгороде Литовских своих епископов и принудил их самих посвятить Григория в сан митрополита Киевского, а в оправдание свое составить Соборное определение об отчуждении Фотия. В сем определении прописаны вины не только Фотия, но и Константинопольских патриархов и императоров, которые избирали, посвящали и присылали в Россию митрополитов якобы за мзду, и часто в одно время по несколько, а через них истощали только Российскую митрополию поборами на дары, производили молвы, смущения и мятежи в оной и проч. Для подкрепления своей власти в посвящении митрополита ссылались они на 1 правило св. апостолов, на примере посвящения митрополита Климента при Великом Князе Изяславе, на примере болгарских и сербских епископов и проч., но притом объявляли, что сей поступок отнюдь не разлучает их от единства с Константинопольской и всей восточной Церковью и что они соблюдают православие веры, а проклинают только мздоимное посвящение и проч¹⁰⁴.

Таким образом, разделилась Всероссийская митрополия на две Соборным уже постановлением. Тщетно Фотий, митрополит Московский, удерживая титул и Киевского, в грамотах своих к киевлянам проклинал и новопосвященного митрополита, и Собор, посвящавший его. И запрещал православным иметь с ними какое-либо общение. Витовт не уважал уже ни Фотиевой, ни Константинопольских патриархов власти, и по внушению римского духовенства с тех самых пор втайне предуготовлял уже соединение двух Церквей, восточной с западной, или паче подчинение русского духовенства Папе, о чем сказано будет в следующей статье.

31. ГРИГОРИЙ Самблак, родом болгарин, по сказанию летописей муж весьма ученый, избран был Собором епископов Киевской митрополии по повелению Витовта, Великого Князя Литовского, в 1414 г. и посвящен 1416 г. ноября 15 в Новгороде литовском, а не в Киеве, что также достойно замечания. Ибо и Киев тогда был во владении Витовта. Причиной сему можно полагать или опасения Витовта, дабы не возмутить киевской народ, привыкший видеть митрополитов, посвященных в Константинополе; или нашествие в 1416 г. весной, бывшее из Великой Орды татарского вождя и князя Эдигея. Первую причину подкрепляет то, что по предубеждению народному к зависимости от патриархов, преемники Григория Санблака старались уже получать посвящение от Константинопольских патриархов; а вторую то, что, по сказанию польского историка Длугоша¹⁰⁵ после нашествия Эдигея, ограбившего и разорившего все Киевские церкви и Печорский монастырь, Киев опустел совершенно. Впрочем, Захарий в своей Палинодии и Киевская летопись говорят, что Григорий получил благословение и от Константинопольского патриарха Каллиста (а вероятнее от Евфимия II, бывшего до 1416 г. или от Иосифа II, бывшего с 1416 г.) на митрополию не Всероссийскую, но только Малыя России.

Как бы то ни было, сей митрополит, ревнуя о православии, старался убедить Витовта обратиться к восточной Церкви. Но хитрый князь отвечал ему, что он со всем народом своим готов обратиться, если митрополит отправится в Рим и переспорит там Папу и мудрецов его, в противном же случае всех восточного исповедания христиан, в области его находящихся, сам он обратит к западному исповеданию. Митрополит не устрашился сего предложения, и в 1417 г. с некоторыми своими духовными и витовтовыми боярами отправился в Рим. Какой был успех сего путешествия Григориева, не известно. Наши летописи говорят только, что он был в Риме и в Швабском городе Констанции, где тогда с 1414 до апреля 1418 г. продолжался называемый у западных 17-й Вселенский Собор. Одни только Московские иерархические каталоги утверждают, якобы он вступил в единение с Папой, и та основании сей-то клеветы после, из ненависти через него разделению иерархии, включено имя его наравне с Исидором отступником, Григорием учеником и преемником Исидоровым и Спиридоном в статью проклятия, провозглашавшегося в Москве в неделю православия. Но Киевский летописец и Палинодия оправдывают его; а еще более к оправданию его служит свидетельство одного современного прусского летописателя Линдекблата, который говорит, что Витовт действительно в 1417 г. посылал своих епископов и священников к Папе на Констанский Собор, донося, что будто они желают покориться римской Церкви, но сии духовные на спросе их объявили, что приехали они только по повелению Витовта, а покориться римской Церкви не намерены, чем самим посрамлены де были привезшие их поляки и осмеяны перед всем Собором¹⁰⁶. Притом на Констанском Соборе совсем не было рассуждаемо о соединении Церквей, а решено только сжечь двух еретиков, Иоанна Гуся и Иронима Прагского, и низложишь трех Пап; в одно время присвоивших себе Римской престол, а развратной жизнью соблазнявших Церковь. Такие известия, привезенные Григорием Витовту, не могли и его подкрепить в уважении римской Церкви, и не видно уже по истории, чтобы после того гнал и утеснял он православие россиян.

Григорий возвратился в Литву в сентябре 1419 г. и в следующую зиму того же года скончался в Вильне от моровой язвы, опустошавшей тогда и всю Россию. Он первый из Киевских митрополитов основал там свою кафедру при Богородицкой церкви, и преемники его пребывали, но некоторые жили и в Новгороде Литовском, а потому две имели кафедры: Виленскую и Новгородскую.

По кончине Григория Самблака 55 лет не было особых Киевских православных митрополитов. Фотий Московский старался примириться с Витовтом, и в 1423 году, провожая Софию, Великую Княгиню Московскую, дочь Витовтову, виделся с ним и имел переговоры в Смоленске. В другой раз в 1430 г. с Великим Князем Василием Васильевичем и со многими князьями русскими был у него в городе Троках и в Вильне, принят очень ласково, а по отпуске всех гостей пробыл у него еще одиннадцать дней и отпущен с честью, но по отъезде на пути в Новгороде литовском услышал, что Витовт через три дня потом скончался.

Преемник Витовта Свидригайло, Великий Князь Литовский, был также не гонитель восточного исповедания, хотя сам был и католик, и в Новгородке еще нашедши Фотия, обошелся с ним мирно и с почтением отпустил в Москву. Но в следующем году и сам Фотий скончался; а после него Московская митрополия 6 лет не имела ему преемника. Ибо в Московском Великом княжестве наступили тогда смутные обстоятельства, не позволявшие заниматься избранием митрополита.

32. В сие время Свидригайло, желая иметь Всероссийским митрополитом своего любимца, Смоленского епископа ГЕРАСИМА, отправил его в Константинополь, где он в 1433 г. и посвящен патриархом Иосифом II. Но он не захотел жить ни в Киеве, ни в Вильне, а возвратился в Смоленск, дабы ближе быть к Москве, и при первом случае утишения московских смятений занять Московскую митрополию, а оттуда управлять и Киевской. Там он, как Всероссийский митрополит, употреблял власть свою и на Великороссийские епархии, и в 1434 г. посвятил Новогородского архиепископа Евфимия. Между тем благодетель его Свидригайло польским королем Владиславом Ягеллом был лишен Литовского Великого Княжения, на которое возведен Сигизмунд. Из сего произошли усобные войны между сими двумя князьями. Свидригайло удерживал еще под своей властью Киев, Чернигов, Смоленск и Витебск, но противоборство его было не надежно. Тогда вероломный Герасим вступил в тайную переписку с противником его Сигизмундом, и изменил Свидригайлу, который, узнав о том и нашедши даже у него письма, связал его в Смоленске. И сперва 4 месяца окованного держал заключенным в Витебске, а потом сжег его там же 26 июля 1435 года¹⁰⁷.

В сие-то время устроен первый в Киеве мирской католический костел и учреждена киевская постоянная католическая епископия, о чем выше уже сказано: но, как пишет Несецкий в книге своей Corona Polska, во всей Киевской епархии своей католические епископы имели не больше семи церквей приходских; однако же на гербе своего капитула изображали св. Софию с лучезарной главой, и мантией своей покрывающую трех каких-то Святых. Около половины XV столетия польский король Казимир IV дал еще армянам привилегию поселиться в Киеве и построить Успенскую Богородицкую церковь на Подоле, на Гнилой улице, где ныне Покровская колокольня; а Литовский Великий Князь Александр в 1496 и 1499 г., король Сигизмунд I в 1511, 1513 и 1535 гг. и король Стефан Баторий снабдили сию церковь и мастностями¹⁰⁸.

Между тем в Литве усилившиеся католики начали жесточе гнать и притеснять православных. По свидетельству польского историка Кромера¹⁰⁹, они вскоре по смерти Витовта разрушили и сожгли все литовские русские церкви, а Сигизмунд, Лит. Вел. Князь, сам, будучи ревностным католиком, не защищал их, и в 1432 г. луцким только гражданам дал охранную грамоту от подобных разорений и принуждения к католической вере.

Но на западе готовились гораздо опаснейшие козни для православной Церкви. Римские первосвященники, давно уже умышлявшие соединить, или справедливее сказать, покорить ее себе, нашли благоприятный к тому случай в тогдашних бедствиях Константинопольской империи от нападения турок. Император Иоанн Палеолог искал помощи и защиты у Евгения IV, Папы Римского, а сей за то предложил ему о соединении Церквей восточной с западной. Назначен был для сего Собор в Италии, но надлежало вмешать в сие дело и Всероссийскую Церковь, знаменитую союзницу и дщерь Константинопольской; а на сей конец потребен был от нее такой поверенный, который бы преклонен уже был к соединению, и в то самое время, когда Московский Великий Князь Василий Васильевич избрал в сан Всероссийского митрополита Иону, епископа Рязанского и отправил его в Константинополь, там уже в 1437 г. патриархом Иосифом из Иллирийских епископов посвящен был на сию митрополию преданный Папе

33. ИСИДОР, родом грек, а по сказанию других болгарин, или далмат. Он прибыл того же года сперва в Киев, а потом и в Москву. Великий Князь Василий Васильевич принял его с честью, но сей митрополит через 4 месяца объявил ему о себе, что, по данному обязательству, должен он ехать в Италию для совещаний восточной Церкви с западной, и хотя Великий Князь удерживал его, но он немедленно отправился с Суздальским епископом Авраамием и со многими другими духовными и мирскими, всего до 100 человек. Там, как известно, с Константинопольским императором и многими восточными духовными соборне во Флоренции принял он унию, или соединение с западною Церковью и покорился Папе, хотя Великому Князю и с клятвой обещался не отступать от православия восточной Церкви; а оттуда со званием легата папского и с грамотою от Папы Евгения IV Великому Князю Московскому в 1440 г. возвратился паки через Киев в Москву. В Киеве принят он был с честью, но в Москве Великим Князем Василием за предательство соборне низложен и через Литву бежал обратно в Рим, где Папа дал ему епископство Сабинское и пожаловал членом кардинальской коллегии.

34. На место его избран Собором паки ИОНА, епископ Рязанский в 1443 г. с тем, чтобы ему и посвящену быть в Москве своими епископами. Но Великий Князь рассудил прежде снестись о сем с Константинопольским императором Иоанном Палеологом. С грамотой великокняжеской отравлен был боярин Полиевкт Мора, который однако же не доехав, по повелению Великого Князя, усомнившегося уже в православии Константинопольского императора и патриарха, возвратился, а Иона без посвящения управлял всероссийской митрополией 5 лет, и посвящен русскими епископами в Москве уже в 1449 г. декабря 15. Сия отсрочка вероятно происходила от того, что Великий Князь ожидал восстановления православия в Константинополе, а русские епископы по древнему обыкновению не смели без благословения патриарха посвятить Иону. Патриархом же Константинопольским тогда был Митрофан II, за приверженность к Папе в 1443 г. проклятый тремя прочими православными патриархами. После того три года не было никакого патриарха; с 1446 г. возведен Григорий Мамма, такой же приверженец к Папам, управлявший Константинопольской Церковью почти до нашествия турок, и за год пред ними удалившийся в Рим от гонения на него православных. А с 1453 г., когда Константинополь завоеван быль турками, Московские митрополиты вовсе перестали уже ездить туда для посвящения. В предисловии Кормчей книги сказано на листе 10, что тогда все четыре вселенские восточные патриарха уступили даже право русским митрополитам посвящаться своими епископами и на вселенских соборах заседать выше всех митрополитов по Иерусалимском патриархе. Митрополит Иона скончался в 1461 г. марта 31.

В Историческом Известии о возникшей в Польше унии, сочиненном Н.Н. Бантышем-Каменским и напеч. в Москве в 1805 г. стр. 11 из Аллациевой книги de Ecclesize Occidentalis et Orientalis perpetua consensione, издан. в 1648 г. стр. 1383, приведено свидетельство Никомидийского митрополита Макария, сказавшего на Константинопольском Соборе, бывшем в 1450 г. вопреки Флорентинскому, что Киевский митрополит Дорофей писал к нему, что он купно со всеми своими подчиненными хранит православную веру, а отвергает Флорентинский Собор. Cиe однако же должно почитать ошибкой в имени, и разве разуметь Иону. Ибо Дорофея Киевского митрополита ни в каких каталогах наших, ни в летописях не находится. Впрочем, Аллаций оспаривает и самое бытие сего Константинопольского Собора и почитает все сие сказание несправедливым.

Но зараза, Исидором во Всероссийскую иерархию принесенная, в Москве решительной твердостью и православной ревностью Великого Князя Василия Васильевича вдруг пресечена была, а в западной части российской иерархии содействием польских королей и литовских римского исповедания князей, обладавших сими странами, производила еще смятение и пагубу православных. Прежде к соблазнению их употребляемы бывали большею частью внушения и скрытные принуждения, а с сего времени начались открытые гонения не соглашавшимся. Посему многие не только из народа, но и шляхты православной, начали переселяться для безопасности своей в Великую Россию; другие передавались в унию, или прямо в католическое исповедание; а Владислав III король польский для ободрения таковых издал в 1443 г. привилегию им на все выгоды и преимущества, равные с исповедующими католическую веру. Православные же литовские епископы не смели уже относиться к Московским митрополитам. И управлялись сами собой. Исидор между тем, пребывая в Рим и не оставляя еще титула Всероссийского митрополита, со своей стороны присылал к русским епископам увещательные и угрозные грамоты. В 1452 г. Папой послан был он в Константинополь для убеждения греков к унии, которую они отвергли, и по взятии города ceгo турками ушел от них паки в Рим, где потом Папа в 1458 г. пожаловал его титулом Константинопольского патриарха, хотя он действительным и не был, и тогда-то вместо себя представил он на митрополию всероссийскую любимца и ученика своего, Григоия Болгарянина, бывшего в Константинополе же архимандритом Димитриева монастыря и вывезенного оттуда самим Исидором. Папа Каллист утвердил сего избранного, но он в 1458 г. посвящен в Риме не Папой, как полагает Палинодия и Киевский каталог, а Константинопольским патриархом Григорием IV Маммой, униатом, с 1452 г. под покровительством Папы там жившим. Преемник уже Каллистов Папа Пий II отправил его к польскому королю Казимиру IV, властвовавшему тогда и в Литве, и к другим князьям с одобрительными грамотами от себя, от Исидора и от патриарха Григория. В грамоте Казимиру Папа именно исчислил девять епархий, Киевскому или Литовскому митрополиту Григорию порученных: Брянскую, Смоленскую, Перемышльскую, Туровскую, Луцкую, Владимирскую на Волыне, Полотскую, Хелмскую и Галицкую, называл Иону митрополита Московского отщепенцем противником и злочестивым сыном, и советовал схватить его, если бы он приехал в Литву¹¹⁰. Казимир со своей стороны просил Великого Князя Московского Василия Васильевича о принятии Григория на место престарелого Ионы, но московская Церковь не признала его и даже не имел он пребывания и в Киеве, ибо и Киевский каталог не считает его между своими, а оставался в Литве при Великом Князе, защитнике своем. Иона митрополит Московский сам писал к Литовским князьям, панам и воеводам и к некоторым епископам о не принимании Григория, называющегося митрополитом¹¹¹. Действительно, многие литовские князья и епископы с паствами своими устояли в православии, но за то много страдали. Для притеснения православных Казимир IV король польский издал даже запрещение православные церкви не только новые строить, но и старые починять.

Исидор умер в Риме в 1463 г. марта 14, а преемник его Григорий в Новгородке литовском в 1472 году. Но Ходыкевич полагает правление его только до 1468 г. После его в 1483 г. явился было некто, родом тверитянин, митрополит Спиридон, посвященный в Константинополе по повелению султана, но его в Литве не приняли. Он потом приехал в Москву, но и там отринут и заключен в Ферапонтов Белозерский монастырь, где и умер в заключении. Впрочем, с сего времени Всероссийская митрополия совершенно уже разделилась на две: Московскую и Киевскую, и московские преемники Ионы перестали называться Киевскими, а православные избрали на митрополию Киевскую Мисаила, и после того 128 лет не было униатских митрополитов.

35. МИСАИЛ из князей Пеструцких, избран из епископов Смоленских около 1474 г., где и кем посвящен неизвестно. Ибо хотя Палинодия и ей последуя Киевский каталог приписывают посвящение его патриарху Констатинопольскому Симеону Трапезунтскому, но тогда в Константинополе, занятом уже турками, русские митрополиты для посвящения не могли всегда ходить, а более через послов испрашивали у них благословение на то. Сам Захарий Копыстенский в Палинодонии своей говорит, что в королевских избирательных листах прописывалось, дабы князья, шляхта и духовенство русское и литовское избирали митрополита и избранного или посылали бы с дворянином королевским к патриарху в Константинополь для посвящения или, когда с благословением на посвящение приезжал от патриарха екзарх, то король указами, по Литве и Руси разосланными, созывал православных на посвящение нового митрополита.

Униаты Ян Дубович и Ипатий Поцей говорят, что якобы митрополит Мисаил в 1476 г. писал к Папе Сиксту IV, признавая его главой Церкви и прося о прислании послов для решения и соглашения некоторых споров между людьми греческого и римского исповедания. Захар Копыстенский послание сие прямо называет подложным, а если оно и было, то может статься для обоюдного умирения раздоров о присвоении гражданских прав, вольностей и владений, отнимаемых папистами. Ибо, как замечает Копыстенский и последуя ему Киевский каталог, если по сказанию польского историка Стрыковского (книга XIX, гл. 10), около 1471 г. киевские жители по смерти Киевского православного князя Симеона Олельковича, обновившего Печерскую церковь, не хотели от короля принять определенного в Киев, обращенный тогда уже в поветовый или уездный город, воеводу Мартина Гаштолта за то, что он был римского исповедания, то как могли бы стерпеть в митрополите своем униата?

По сказанию Коссова, Мисаил управлял Киевской митрополией 4 года.

36 . СИМЕОН откуда избран, неизвестно, а посвящен около 1477 г. по сказанию Палинодии и каталога, якобы Константинопольским патриархом Максимом философом. А что был он в сношении с сим патриархом, то доказывает упоминаемая в Палинодии благословенная сего патриарха грамота к Симеону и ко всем православным его епископам и всей его пастве, того же года июля месяца присланная через екзарха своего митрополита Аффония и Ипанийского епископа Феодорита, коей между прочим патриарх уведомлял его о чудесном в Константинополе случившемся разрешении проклятия одной умершей жены.

Правления сего митрополита полагается около 5 лет, а по другим он скончался в 1488 г. При нем в 1482 г. крымский хан Менгли-Гирей взял и выжег Киев и Печерский монастырь и ограбил Софийский Собор.

37. ИОНА Глезна откуда избран на митрополию, не известно. Захарий Копыстенский в Палинодии своей полагает его имевшим благословение, а Киевский каталог даже и посвящение в1482 г. от того же Константинопольского патриарха Максима. По вышеупомянутому же другому известию о кончине Симеона, сие должно быть позже. Он был в особенной милости у польского короля Казимира IV и польские историки пишут, что король хотел его видеть даже при смерти своей в Гродно в 1492 г. Из сего Ян Дубович и Кульчинский догадываются, что сей митрополит был якобы униат. Но королю-католику по вере своей при смерти нужен был католический епископ, и униат Стебельский прямо сомневается о помянутом желании короля.

38. МАКАРИЙ из архимандритов Виленского Троицкого монастыря и наместников митрополичьих избран и посвящен на митрополию в Вильне в 1495 г. по сказанию Архивской Московской летописи, а не около 1490 г., как полагает Палинодия и Киевский каталог. По поставлении уже его отправлены были некоторые епископы к Константинопольскому патриарху Нифонту II за благословением, и он благословил, но подтвердил впредь без благословения не посвящать митрополитов. Макарий имел пребывание, как и предместники его, в Вильне при Великих Князьях Литовских, потому что Киев часто разоряем был татарами, коими в 1497 г. мая 1 (а по униатским каталогам августа 1) и он убит на пути к Киеву в деревне Стриголове при реке Припети, по Киевскому же летописцу при реке Вчини, за пять миль от Мозыря. Мощи доныне открыто почивают в Киево-Софийском Соборе.

39. ИОСИФ II Солтан был прежде земским подскарбием Великого Княжества Литовского и в 1476 г., по сказанию польских историков, митрополитом Мисаилом посылаем был в Рим к Папе Сиксту IV с грамотой, о коей выше упомянуто; потом достиг епископства Смоленского, откуда Великим Князем Литовским Александром избран и возведен, по сказанию Палинодии, около 1497 г., а по Киевскому летописцу 1498 мая 30 на митрополию Киевскую с предоставлением ему и епископии Смоленской, в коей он большей частью и проживал. Посвящен в Вильне по благословению якобы Константинопольского патриарха Нифонта. Но тогда не Нифонт уже был патриархом. Притом сомнительно и показанное время посвящения его. Ибо в грамоте, пожалованной ему 1499 г. марта 20 от Литовского Великого Князя Александра на митрополичьи права, он назван еще только нареченным митрополитом Киевским и Галицким. Униаты пишут, что когда Войцех Табор Виленский и иные латинского исповедания епископы польские требовали от митрополита Иосифа решительного ответа, приемлет ли он Флорентийский Собор и соединение Церквей, то якобы он писал к патриарху Константинопольскому Нифонту, прося у него решения на сие, и якобы Нифонт советовал ему держаться Флорентинского Собора и соединения с римлянами. Но сие сказание сомнительно потому, что 1) во время митрополитства Иосифова, как выше сказано, Нифонт не был уже патриархом; разве Иосиф писал к Нифонту, бывши еще Смоленским епископом; 2) в ответе патриарха Нифонта, какой нам униаты выставляют, означен год 7000 (1492) апреля 5 индикт 11. Но в 1492 г. индикт был 10, а не 11; 3) Захарий в Палинодии своей еще замечает, что и надпись Нифонтова в заглавии его грамоты к Иосифу с желанием только здравия по мирскому обычаю, не обыкновенная в посланиях от патриархов, которые всегда пишут благодать, мир, милость и проч. Нет также в сем послании Нифонтовом обыкновенного патриархам заключения с призыванием и молением благодати, благословения и проч., а у греков на все сиe была установленная дипломатическая форма, как видно из образцов, напечатанных в конце Кодиновой книги de Officiis Magnæ Ecclesiæ еt Aulæ Constantinopolitanæ, edic. Venetiis 1729 pag. 352 ets. 4). Если же действительно и был ответ Нифонтов Иосифу, то униаты, переправляя и переделывая оный, не умели скрыть следующих Нифонтовых Иосифу слов, совершенно чуждых совету о принятии унии: «sed tua charitas, ― пишет Нифонт Иосифу, ― non paruum prætextum et excusationem habebit, si dicat, absque sententia Patriarhæ se nihil posse agree», т.е. но твоя Милость не малую отговорку и извинения будет иметь, если отвечать станет, что без решения Константинопольского патриарха ты ничего не можешь делать; 5) а еще неоспоримее клевету на Нифонта и Иосифа опровергает свидетельство Сильвия Антониана, обер-камергера и секретаря Папы Климента VIII, который в 1595 г. при выслушивании в Риме послов от митрополита Киевского Михаила Рагозы, тогда предавшегося Папе, сказал им в присутствии Папы и от лица его в речи, что вы, русские епископы, через сто пятьдесят лет возвращаетесь к матери своей Римской Церкви. По счету же сего числа лет выходит, что уния Церквей была только при митрополите Исидоре и с тех пор она не существовала. Бароний, описывающий прием сих послов, еще яснее сказал, что греческая Церковь с российской в то же время, то есть за 150 лет перед тем отпала от унии, а уже по истечении сего времени российская, как бы пробудясь ото сна, с раскаянием паки обратилась к римской. Наконец, и преемник Рагозы, униатский митрополит Ипатий Поцей, в духовном завещании своем предшественниками своими же в унии и в покорности Папе называет только первого Исидора, второго Мисаила и третьего Рагозу, а ниже в том же завещании только двух: Исидора и Рагозу¹¹². Столь же несправедливо пишут униаты и о Соборе 1509 г., митрополитом Иосифом в Вильне созванном, якобы для принятия унии. Деяние сего Собора, заключающееся в 15 правилах, дошло до нас в верном списке с подлинника, сохраняющемся в Московской Патриаршей библиотеке и ни словом не упоминает ни об унии, ни о Папе, а касается только церковного благочиния и защиты духовенства от притеснений¹¹³. Под сим Собором вместе с митрополитом подписались семь тогдашних епископов: Владимирcкий и Брестский Вассиан, Смоленский Варсонофий, Луцкий и Острожский Кирилл, Полотский и Витебский Евфимий, Туровский и Пинский Арсений, Перемышльский Антоний, Холмский Филарет; восемь архимандритов, между коими и Киево-Печерский Иона, шесть игуменов, семь протопопов. Bсе они были православные. Правда, и в Москве князь Бельский клеветал на митрополита Иосифа, якобы он совращал в унию православных и самую Литовскую Великую Княгиню Елену, дщерь Великого Князя Ивана Васильевича, выданную в 1495 г. за Великого Князя Литовского Александра Казимировича. Но сие заключали из того, что тогда сей митрополит якобы не умел или не хотел отвратить в Литве притеснения ей вообще православным не от униатов, коих не было, а от папистов, которые строили церкви среди селений православных, насильно обращали их жен и детей в римскую веру и самой Великой Княгине Елене не позволили иметь при дворе своем греко-российской церкви, в договоре при браке ей обещанной, а указали ходить в ближнюю приходскую; наконец выслали из Вильны и духовника ее священника Фому, с двумя его причетниками. Оскорбленный тем Великий Князь Иван Васильевич поднял с 1499 г. на зятя своего войну, и завоевал все восточные его области до Днепра, кроме Смоленска, и тем сию часть иерархии возвратил к Московской митрополии. Во всем сем митрополит Иосиф не имел участия и, напротив того, успешно защищал права и вольности русского духовенства перед Литовским Великим Князем Александром и в 1499 г. при самом вступлении на митрополию исходатайствовал у него подтверждение вполне всей грамоты судебной, данной русскому духовенству еще Великим Князем Киевским Ярославом Владимировичем в 1051 г., а в 1511 г. получил подтвердительную грамоту и от Сигизмунда I¹¹⁴.

В Иосифово время составился на Днепре народ казаков из гонимых в Польше и Литве за веру россиян и сделался впоследствии времени ревностнейшим защитником православия; как ниже доказано будет.

Митрополит Иосиф скончался в Вильне в 1517 г.

40. ИОНА II был прежде архимандритом Виленского Вознесенского монастыря, устроенного, или по крайней мере, именем снабженного от Великой Княгини Литовской Елены Ивановны; Палинодия, Коссов и за ними каталог Киевский полагают избрание и посвящение его в митрополиты Киевские в 1516 г. по благословению Константинопольского патриарха Пахомия. Униатские же писатели говорят, что он посвящен уже в 1520 г. Вообще те и другие утверждают, что Иона избран и посвящен якобы по ходатайству и настоянию Великой Княгини Елены Ивановны, но она скончалась еще в 1513 г. января 24.

Сей митрополит по признанию самих униатских писателей был ревностнейший защитник нашего православия и прав своего духовенства, обратил и в оном утвердил многих князей и граждан литовских; и сей-то успех его был причиной, что Сигизмунд король польский и Великий Князь литовский, по настоянию вельмож на сейме Гродзенском 1522 г. обязался производить в сенаторы и высшие чиновники людей, непокорных католической иерархии и то же подтвердил в 1529 г. на сейме Виленском за себя и преемников своих; а в 1543 г. новым дипломом все давние привилегии, от предков его королей польских и Великих Князей литовских данные русским, утвердил одним только обратившимся к римской Церкви. Тогда в Литве оставались еще православными князья Острожсскиe, Друцкие, Соломерецкие, Пронские, Порыцкие, Пеструцкие, Путятицкие, Олельковичи, Слуцкуе, Четвертинские, Вишневецкие, Чарторижские, Збаражские и многие другие литовские и русские фамилии. До них-то наипаче касались вышеупомянутые постановления сеймов. Но, несмотря на то, по просьбе их король из снисхождения оставил им по крайней мере привилегию избирать в митрополиты Киевские и всея России того, кого они иметь захотят; Киевским же монастырям и настоятелям не переставал с 1522 г. подтверждать привилегии на свободу и на владения, а в привилегию возвратил и всем исповедующим греческую веру вольности и права на чиновные службы в сравнение с католиками.

Когда и где скончался благочестивый митрополит Иона, не известно. Ибо притеснение православию истребило и все записки православных митрополитов Киевской иерархии со времени восстановления оной.

41. ИОСИФ III, из епископов Полотских избран и посвящен по благословению Иеремии I патриарха Константинопольского в 1526 г., а когда и где скончался, также не известно.

42. МАКАРИЙ II родом из Москвы, был при королеве и Великой Княгине Елене Иоанновне придворным священником, а не епископом, как сказал Сильвестр Коссов и Захарий Копыстенский; избран и посвящен в 1538 г. по благословению Константинопольского патриарха Иеремии I, а не Дионисия, как сказано у Копыстенского и в Киевском каталоге. Ибо Дионисий возведен уже в 1546 г. Когда и где скончался сей митрополит Макарий, также не известно.

43. СИЛЬВЕСТР Белкевич был в мирянах скарбным Великого Княжества Литовского, потом архимандритом Троицкого Виленского монастыря, избран в 1555 году по благословению Константинопольского патриарха Иоасафа, в том же году низложенного, а посвящен в 1556 г. За благословением на посвящение в Константинополь посылал своего дворянина король Сигизмунд Август, и по получении оповестил о том универсалом всему русскому духовенству. Когда и где скончался сей митрополит, не известно.

44. ИОНА IV Протасович из епископов Туровских и Пинских, избран и по благословению Константинопольского патриарха Митрофана III посвящен в 1568 г. За благословением посылала в Константинополь православная шляхта литовская, во время правления сего митрополита конституцией сейма Люблинского в 1569 г. утверждено начавшееся еще с 1501 г. соединение Литвы с Польшей под одно правление навсегда, и вследствие того Киев с прочими своими городами, как и Волынь, причислены к Польскому Королевству, а король Сигизмунд Август сеймовой конституцией обещал всем сим подданным равные с прочими права, вольности и преимущества, свободу вероисповедания. То же подтверждено на сеймах 1573 и 1578 гг., и в сем присягали при коронации также последовавшие короли.

Когда и где скончался сей митрополит Иона, не известно.

45. ИЛИЯ Куча не известно откуда избран, а посвящен в 1577 г. по благословению Константинопольского патриарха Иеремии. О времени и месте кончины митрополита сего также не известно, а польские историки пишут, что он, не пробыв и года, сам отказался от митрополии.

Начиная с Ионы I всех доселе бывших Киевских митрополитов католики и униаты поносят за твердость в благочестии и правоверии и за ревность в распространении оных. Действительно, во время правления их начала ослабевать в Литве, на Волыне и в Белоруссии власть римская и утверждаться восточное правоверие. Сему споспешествовали завоевания Московских Великих Князей Иоанна Васильевича, Василия Иоанновича и царя Иоанна Васильевича, сделанные в Белоруссии и Литве. Выше уже сказано, что первый из них возвратил от Литвы все княжества до Днепра, кроме Смоленска, Великий Князь Василий Иоаннович в 1514 г. завоевал и Смоленск и достигал до Вильны, а царь Иоанн Васильевич в 1553 г. взял Полотск, Витебск, Оршу, Дубровну, Копыш, Шклов, а после и ко Пскову прилежавшие литовские города. При всех сих случаях наши государи и первосвященники очищали церкви и монастыри от католицизма, а жители, неволей и гонением увлеченные в оный, охотно возвращались к православию. Даже и архиепископы полотские Гарабурда и Феофан Рытинский (1562–1570) присоединились к восточной церкви. Но гораздо еще более ослаблена доверенность к римской Церкви распространившимся в Польше и Литве с половины сего же ХVI столетия лютеровым и цвинглиевым учением, к которому охотно последовали многие не только бояре и простолюдины, но и духовные и даже епископы католические с епархиями своими, скучившие уже игом деспотизма Папского. В числе таковых епископов был и Киевский Николай Пац, (между 1562–1580 гг.), явно проповедовавший лютерову реформу. Ни сеймовые определения, ни синоды епископов католических, вопреки сим сектам созванные, ни королевские указы, по требованию католического духовенства изданные, не могли истребить их. Ибо лютеране и цвинглиане в самом сенате польском и в короле Сигизмунде Августе имели своих защитников и сильно оспаривали у епископов власть наказания за веру лишением чести и жизни, так что с тех пор совершенно отнято у них право сие. А хотя сами секты сии между собой не во всем были согласны и разделялись уже на учеников лютеровых, цвингиевых, кальвиновых и меланхтоновых, но против католиков согласно и единодушно все действовали и, видя на своей стороне многих уже приверженцев, открыто в1555 г. съехались на первый Собор свой в Козмине близ Калиша, продолжавшийся с 24 августа до 2 сентября, и на другой в Сендомире в 1570 г., на коих утвердили свое исповедание и приняли в общение с собой секту гусситов или Богемских братьев. Сам Лютер посвятил издание своей немецкой Библии королю Сигизмунду Августу, а с оной польский перевод издал в Бресте Литовском в 1564 г. князь Николай Радзивил, воевода Виленский, канцлер и гетман Великого Княжества Литовского. Кальвин также посвятил помянутому королю свое толкование послания св. апостола Павла к евреям, а в 1572 г. король обнародовал совершенную всем свободу каждого вероисповедания¹¹⁵. От сего, как говорит Бандтке, в Малой Польше большая часть шляхты и мещан сделалась кальвинистами, а в Великой Польше лютеранами; Литву также большая часть кальвинистами, и едва десятая часть литовцев осталась папистами; сверх того везде много было и социниан.

После митрополита Илии православный народ с духовенством избрали и представили королю преемником ему некоего Онисифора.

46. ОНИСИФОР Петрович-Девочий, по сказанию польских писателей, или как называет его Коссов Девоча, а в Киевском каталоге наименован он Девочка, избран и посвящен в Виленской Богородицкой митрополичьей церкви в 1578 г. своими епископами, по благословению Константинопольского патриарха Иеремии II и в первые лета правления своего имел от него благоволение. А потому, когда в 1582 г. Григорий XIII, Папа Римский, переменив леточисление, вводил новый календарь и в Польшу, православные же тем соблазнялись, а Константин Константинович князь Острожский уведомил о сем патриарха; то патриарх писал в Литву три увещательные о непоследовании оному грамоты: 1 в Вильну ко всем благочестивым, с объявлением анафемы не послушающим; 2 совокупно с Александрийским патриархом Сильвестром к Острожскому князю, воеводе Киевскому, Константину Константиновичу, на вопрос его о сей новизне; 3 митрополиту Онисифору и всем подвластным ему епископам от января 1583 г., и послал к нему двух екзархов: иеромонаха Никифора Протосинкелла от имени Константинопольской Церкви, а Дионисия архимандрита от имени Адександрийского патриарха с переводчиком, русским студентом Феодором, для исследования волнений о сем православных. Но сии экзархи тогда за военными от татар обстоятельствами, не могли проехать до Вильны; а из Яссы к Пинскому и Туровскому епископу Кириллу Терлецкому от 28 апреля письмом только через посланного от них студента Феодора дали ему знать о своем уполномочении и просили через него уведомления о смятениях¹¹⁶. По сему протесту патриархов и польский король Стефан Баторий в 1585 г. указом 18 мая запретил русским церквям принимать новый римский календарь без дозволения Константинопольского патриарха, а католикам принуждать их к сему принятию. Митрополит Онисифор старался и сам сохранять в ненарушении древние уставы церковные, и, во-первых, для исправнейшего отправления служб священникам, напечатал в Вильне в 1583 г. в типографии дома Мамоничей славенский служебник всех трех литургий и других ежедневных чинопоследований восточной Церкви. Он исходатайствовал у короля Стефана Батория подтвердительную грамоту на права и суды православной Церкви, а другую от Сигизмунда III охранную грамоту церковным имениям, разоряемым по смерти духовных властей православных. Ибо как скоро умирал какой-нибудь православный митрополит, епископ, архимандрит, игумен и прочие власти, то до определения преемников им воеводы, земские подскарбии, старосты и проч., в чьем округе находились имения тех властей, брали оные в свое ведомство и расхищали все¹¹⁷.

Но в 1588 г. патриарх Иеремия (из Константинопольских патриархов первый) прибыл в Россию для собирания милостыни на устроение новой патриаршей церкви (ибо Софийская тогда обращена уже была султаном Амуратом в магометанскую мечеть), или, как пишут униаты, для окупа патриаршей Константинопольской Пантократоровой церкви, завладенной турками за долги патриаршего престола¹¹⁸. Сперва приехал он в Вильну и принят был с почтением от православных князей и народа и от самого короля Сигизмунда III, который дал ему тогда полную свободу действовать своей патриаршей властью. Сей патриарх, узнав, что митрополит Онисифор посвящен был из двоеженцев, на основании 17 правила св. апостолов, с дозволения самого короля, низложил его и по избранию православных в Вильне посвятил новоизбранного в митрополиты Михаила Рагозу. В то же время лишил он сана еще Тимофея архимандрита Супряльского за убийство и другие беззакония и на место его определил другого; уставил две патриаршии ставропигии, первую во Львове при обители Успения Богородицы, а другую в Вильне в недавно пред тем при одной приходской церкви заведенном братстве и монастыре под названием Святодуховского; посвятил в сии монастыри ставропигиальных своих архимандритов и в обеих обителях благословил содержать школы для обучения православного юношества и типографии для печатания книг церковных и поучительных. Сии заведения его подтверждены были привилегией короля Сигизмунда III 1589 г. июля 15; а многие из православной шляхты подкрепили оные вкладами своих имений. Распорядив и прочие церковные дела в Киевской иерархии, патриарх Иеремия поехал из Вильны в Москву с бывшим в сопровождении его митрополитом Монемвасиским Иерофеем, ариепископом Димонитским и Еласонским Арсением (который два года до того был учителем и ректором школ во Львове) и многими Константинопольскими архимандритами и игуменами. Там с июня месяца пробыл он около года и уставил в Москве патриарший престол, а по всей Великой России распорядил митрополии, архиепископии и епископии.

Но во время пребывания его в Москве составился на Волыне опасный умысел, произведший потом роковой переворот в Киевской иерархии, достойный обстоятельнейшего описания в следующей статье.

47. МИХАИЛ, из шляхетного рода Рагоз, по извержении Онисифора избранный и посвященный в 1588 г. в Вильне самим бывшим тогда там Константинопольским патриархом Иepeмией II. Как выше сказано, казался сначала православным, хотя патриарх при избрании и представлении его к посвящению, духом предчувствуя в нем изменника, не хотел его святити, как сказано в одном русском хронографе¹¹⁹: но последи молением от многих убежден быв, рече: ащели достоин есть, якоже вы глаголете, буди достоин; ащели недостоин есть, аз чисть есть от сего; вы узрите. Предчувствие его сбылось. Ибо, возвращаясь из Москвы через Киев и остановясь в Замосце на Чермной Руси, он услышал, во-первых, о неудовольствии против себя некоторых епископов и особливо известного уже тогда бесчиниями своими Луцкого епископа Кирилла Терлецкого¹²⁰. Посему повелел он митрополиту созвать собор для рассмотрения и наказания его и подобных ему. Но виновные под разными предлогами затрудняли и отлагали сие собрание, так что патриарх в ожидании оного долго прожив на своем иждивении, а нужные себе дела имея в Валахии, решился отъехать и оставить митрополиту веряющую грамоту, исследовать на соборе и наказать обличенных, а особливо Кирилла Терлецкого; сам же обещался соборного решения ожидать в Валахии. Сию грамоту послал он с иеромонахом Григорием к митрополиту в Вильну, где он имел пребывание. Но Кирилл, услышав о сем и пригласив с собой Львовского епископа Гедеона Болобана, поспешил сам к патриарху для оправдания себя и беспрекословно предавал себя рассмотрению его и собора при нем самом; а между тем послал своих слуг в погоню за Григорием, которого догнав они за Пинском, не только отняли у него патриаршую грамоту, но и ограбили его и бив, раненого едва живого оставили. Не зная о сем и надеясь, что собор и без него правильно рассмотрит и накажет виновных, опять отказался дожидаться решения и отправился в путь свой; а помянутые епископы проводили его до границы к Валахии. Вскоре однако же поступок с патриаршим посланником Григорием возбудил всеобщую молву, а Владимирский епископ Мелетий Хрептович-Богуринский донес о том и патриарху. Тогда патриарх снарядил и отправил своего экзарха архимандрита Дионисия к Мелетию, поручив ему с экзархом власть созвать собор, если на оный не согласится митрополит, и наказать Кирилла епископа и соумышленников его, хотя бы в числе их оказался и митрополит. Экзарх, доставив грамоту Мелетию, отправился в Вильну и при других сделанных ему от патриарха по Киевской иерархии препоручениях объявил митрополиту патриаршее требование во-первых созвания собора, а во-вторых уплаты патриарху издержек его за проживание в Замосце при ожидании собора, но не получил никакого удовлетворения. Между тем Кирилл Терлецкий, проведав, что вся цель требуемого собора обращена особенно на его соблазнительную жизнь и что в случае несогласия митрополита, Мелетий Владимирский имеет патриаршую веряющую грамоту созвать собор, вкрался к нему в доверие частыми с ним пированиями и пребыванием даже у него в доме, а при одном случае усыпив его крепким сном и сыскав его ключи от ларя, унес патриаршую грамоту и другие на себя доказательства; экзарх же, возвратясь из Вильны и узнав о сем, не имел уже средств исполнить повеления патриаршего и поехал к нему в Валахию с донесением.

Вскоре за сим (1590 г.) скончался Мелетий, а по смерти епархия его сделалась первым гнездом отступничества от православия. Терлецкий при всей своей хитрости и умышлении не мог один произвести сего пагубного переворота; ибо был человек не ученый и не имел доверенности в народе. Но он сыскал и к сему приготовил способного ученого и давно уже к измене преклоняемого себе сотрудника в Брестском кастеллане Адаме Поцее, которого тогда же уговорил он к монашеству, сам постриг его во Владимире, переименовал Ипатием, посвятил в иеромонаха и в том же 1590 году убедил слабого и недальновидного митрополита Рагозу посвятить его в епископа на праздную Владимирскую епархию¹²¹. Вместе с сим началом своего умысла он старался внушить православным епископам неприязненные мысли против патриарха Иеремии, которого суда за бесчинства свои он боялся, и описывал его не яко отца православной Церкви, но яко грабителя, мятежника и не на устроение, но на распри в Русь приходившего; вменял ему даже в вину и обесчестение митрополита Онисифора, по правам королевства Польского уже утвержденного королевской привилегией. Наипаче твердейших в то время защитников благочестия, Гедеона епископа Львовского и Михаила Перемышльского, тщился он раздражить против патриарха, внушая первому, что патриарх уставил и у него во Львове братства и свою ставропигию для того де, чтобы овцы наши нас не слушали и нам не повиновались, а второму, что патриарх в бытность свою напрасно объявил ему за какой-то случай свое неблаговоление, и соплетая де на нас вины, умышляет только из нас кого-нибудь обесчестить с намерением получить от нас деньги, так как и от митрополита требует уже уплаты за свои протории. А потому если де мы не примем предосторожности, то он еще больше произведет между нами смущения и мятежа и проч.

Но все сие было еще только приготовлением к роковому перевороту. Униатские историки пишут, что Ипатий Поцей начал оный с самого первого года своего вступления на Владимирскую епархию, то есть в 1590 году созванием митрополита и епископов на собор в епархиальный свой город Брест к 24 июня. А русский вышеупомянутый хронограф относит сие к следующему 1591 г. Разность еще и в том, что униатские писатели и наш хронограф говорят, якобы на сем первом Брестском соборе был митрополит Михаил Рагоза, но жизнеописатель Ипатия Поцея, Лев Кишка, не упоминает о митрополите ни на сем первом 1590, ни на втором 1593 г. во Львове, а уже на третьем решительном об унии соборе 1594 г. в Бресте. Он говорит, что на первом 1590 г. июня 24 соборе были только епископы: Луцкий Кирилл Терлецкий, Пинский Леонтий Пельчицкий, Хелмский Дионисий Збируйский, Львовский Гедеон Болобан, коим Ипатий Поцей предложил о введении унии. Но поскольку на сие не соглашались многие князья православные и притом не обеспечены еще были утверждением короля Сигизмунда III древние права греко-русских в Польше и Литве церквей, то дело сие и отложено. А Кульчинский, Стебельский, Островский и другие, на коих они ссылаются¹²², прибавляют, что якобы на сем соборе, созванном самим митрополитом Рагозой, он предложил вопрос: кого лучше признавать главой русской Церкви: Иеремию ли, по России бродящего, или Митрофана, либо Неофита в Константинополе пребывающих? И что на сие все единогласно отвечали, приличнее де малороссийской Церкви подчиниться покровительству римского апостольского престола. Но сие сказание опровергается тем, что 1) Иеремии патриарха тогда не было уже в России; 2) нельзя было русским епископам не знать, что не Митрофан и не Неофит, а Иеремия был тогда действительным Константинопольским патриархом; ибо он с 1586 г. до кончины своей в 1594 г. без перемены правительствовал, а Митрофан скончался еще в 1580 г. Неофит же до 1600 г. не был патриархом¹²³. Наш Русский хронограф напротив того говорит, что на сем первом соборе «ничтоже достойного бысть, токмо Кирилл, яко бес, не преста клевеща на патриарха и предложил только собору „яко мы Русь Веры Греческой и церкви наши многие пакости от ляхов поносят; ныне убо мы умыслихом вседушно приложитися в то и просити короля и всего сената, дабы нас оставили при вольностях по правам нашим и проч.» и сия речь люба бяше всем и единодушно на се согласитася вси и молища Кирилла и Потея, да труждаются в сем, яко искуснейшии суще, обещающеся им во всем помогати. Кирилл же и Потей прельстиша всех, яко на голых мембранех (на белых хартиях) подписавше руки своя, даша их в руце Кириллу и Потию, да на них напишут, еже требе будет. Сиe же лукавии епископы доставше, его же им требе бяше, по соборе абие побегоша ко Бернардови Мацеевскому, Бискупу Луцкому, и открыша ему свою тайну, яко хотят отступити от патриарха и поклонитися Папе Римскому, а Бискуп абие посылает о том до короля; но и король не медля посылает по сих епископов, си есть по Кирилла Луцкого и Потия Володимирского. В лето же 7000 (1592) Кирилл Луцкий и Потий Володимирский, всякого зла изобретатели, обретше своей злобе подобно время написаша на сих мембранех моление к королю именем митрополита и всех епископов, да им путь покажет, какобы могли поклонитися Папе Римскому; а на других мембранех написаша к самому Папе. Король же любезно от них сию весть приим и обеща им в том помощен быти; еще же всяки вольности и сидения в сенате, якоже и римским духовным, на неже aбиe и привиллей им даде и проч.»

Польские и униатские историки присовокупляют, что после сего первого собора Кирилл и Ипатий согласились объездить все польские и литовские города для созывания везде съездов и подписок духовенства и русской шляхты на принятие унии сообразно постановлению Флорентийского Собора. После таких приготовлений Ипатий в 1593 г. к 28 январю созвал второй собор во Львове, кафедральном городе епископа Гедеона Болобана. Собор сей составляли сверх их двух, епископы Паисий Красинский, из Греции пришедший, Лука митрополит Белоградский из Славонии, архимандриты: Киево-Печерский Никифор Тур, Супряльский Иларион князь Масальский, Дерманский Геннадий и Афонской горы Афанасий Грек. Но и на сем соборе предложение Ипатиево не принято. После того созвал он в Луцке множество князей и шляхты и витиеватыми речами старался обольстить их к унии. Четыре года однако же тщетно употреблял он с Кириллом все усилия к решительному соглашению православных на отступничество, хотя некоторые и колебались уже.

Между тем патриарх Иеремия, услышав об их умышлении, прислал с экзархом своим Никифором, протосинкеллом Великой Константинопольской Церкви, окружную грамоту, коей грозил и митрополиту, и епископам извержением и отлучением от Церкви, если они изменят православию. Сия строгость, вместо того чтобы остановить дерзость желавших унии, раздражила только их более и ускорила отпадение. Митрополит остановился было, но польский король Сигизмунд III, сам ревностно старавшийся покорить русские церкви Папе, издал привилегию епископам за себя и за преемников своих, что если бы патриархами и самим митрополитом Рагозой по какой-нибудь причине изречена была на них клятва, то она не действительна. Скоро за сим получено известие о кончине патриарха Иеремии, которого преемник Матвей II был на патриаршестве только 19 дней, другой Гавриил I, не больше пяти месяцев, третий Феофан II умер через 7 месяцев. Такие беспрерывные перемены на патриаршем престоле тем паче ободрили умышлявших отчуждиться от Константинопольской Церкви. Они то страхом, то обольщениями, убедили наконец митрополита назначить съезд духовенству и открыть собор в Бресте. Нельзя без замечания оставить самое назначение сего места, принадлежавшего Ипатиевой епархии, уже во второй раз для униатского собора, тогда как по делу Церкви, если бы оно было не зазорно, приличнее бы собору сему быть при митрополитанской кафедре в Вильне, или в Киеве, или в Новогродке, где жил тогда Рагоза, как и сам он сего требовал. Вероятно, Ипатий не надеялся обезопасить себя в сих митрополитанских столицах и больше приверженцев имел в своем городе.

Как бы то ни было, в Бресте к Ипатию съехались митрополит и русские епископы: Луцкий Кирилл Терлецкий, архиепископ Полотский Нафанаил Селецкий, Перемышльский епископ Михаил Копыстенский, Пинский Леонтий Пельчицкий, Хелмский Донисий Збируйский, Львовский Гедеон Болобан и многие архимандриты, игумены и знатнейшие из белого духовенства. На собор сей от короля присланы также и католические архиепископы: Гнезненский Станислав Карнковский, Львовский Димитрий Суликовский, епископы: Луцкий Бернард Мацеевский, Хелмский Стефан или Станислав Гомолинский, и многие сенаторы, князья, рыцари и шляхта. Ипатий открыл заседание пространной речью, которой старался убедить всех православных принять унию и покориться Папе. Много было рассуждений и прений между духовенством и светскими особами, и наконец 2 декабря 1594 г. сделано определение принять унию и с донесением о том от собора королю и Папе отправить главных ревнителей оной Ипатия Поцея и Кирилла Терлецкого. Стебельский и другие униаты пишут, якобы все епископы русские, бывшие на сем соборе, подписали тот приговор. Но ложь сия обличается списком оного, в латинском переводе изданном у Барония в летописях его¹²⁴. Там подписавшимися значатся только:

МИХАИЛ митрополит Киевский и Галицкий и всея России;

ИПАТИЙ Божьей милостью Прототроний (первопрестольник), епископ Владимирский и Берестенский;

КИРИЛЛ Терлецкий, экзарх митрополии Киевской, епископ, Луцкий и Острожский;

ГРИГОРИЙ, нареченный археепископ, владыка Полотский и Витебский;

ДИОНИСИЙ Збируйский, епископ Хелмский и Белжский;

ЛЕОНТИЙ Селецкий, епископ Пинский и Туровский;

ИОНА Гоголь, архимандрит Кобринский Спасова монастыря;

Тот же ИОНА, нареченный епископ Пинский и Туровский.

Между сими подписями не видно бывших на том же соборе Наванаила Селецкого, архиепископа Полотского, Михаила Копыстенского, епископа Перемышльского и Самборского, и Гедеона Болобана, епископа Львовского и Каменецкого, которые с прочим православным духовенством не согласились на унию. Нельзя сомневаться верности списка, доставленного Баронию. Ибо он был современный сему происшествию папский историограф. Но можно сомневаться о самом подлиннике, что оный писан не во время бывшего собора, а долго спустя. Ибо, во-первых, надлежит заметить, что Ипатий подписался прототронием, а Кирилл экзархом. Но титулов сих, дававшихся только от патриархов, не могли они получить от оскорбленного уже патриарха Иеремии, наперед знавшего их измену. Посему следует заключить, что сии титулы выдуманы и подделаны на имя патриарха Иеремии уже по смерти его при отправлении сих депутатов к Папе¹²⁵. Во-вторых, Григорий¹²⁶ подписался нареченным архиепископом Полотским. Но во время Собора 1594 г. жив еще был Полотский архиепископ Нафанаил Селецкий, скончавшийся уже в 1595 г. В-третьих, Иона Гоголь подписался двумя строками, одной архимандритом Кобринским, а другой нареченным епископом Пинским, тогда как жив также был Пинский епископ Леонтий Пельчицкий, сам выше его и даже под посланием от русских епископов к Папе в 1595 г. июня 12 подписавшийся Пинским. Ибо он умер уже в конце сего года. Так достоверны акты униатские! Впрочем, при всем наборе подписей под соборным определением, четверо только действительных епископов, сверх митрополита, подписалось, а двое нареченных; кроме же их никого из русского духовенства.

Более полугода однако же определение сего собора оставалось еще не утвержденным от короля Сигизмунда III; потому что малое число подписавших приговор сами сомневались и представить оный. Наконец, представили ему оный уже в июле 1595 г. в Кракове и 30 того же месяца получили утвердительную королевскую привилегию, записанную в Коронной метрике с уверением о свободе вероисповедания им и преемникам их на будущие времена. После сего король дал поверенным собора, Ипатию Поцею и Кириллу Терлецкому, одобрительные грамоты к Папе и отпустил их в Рим. Собор поручил им подлинное свое определение 1594 г. декабря 2, для представления Папе. В сем определении митрополит Рагоза с сообщниками своими между прочим все ереси (разумея, конечно, тогдашние протестантские) приписывают своему бывшему дотоле несогласию с римлянами (чего и протестанты им не вменяли, а восстали только против Папы), далее говорят, что они дожидались соединения сего через Константинопольских патриархов, но они де быв порабощены игу неверных, хотя бы может быть и желали, однако уже не смеют. А турецкое правительство никогда и не мешалось в толки и в разности исповедания своих подданных, и Магомет II при занятии Константинополя за себя и преемников своих дал сие обещание. Потом льстят Папе, называя его по Правилам Соборов и Святых Отец (не упоминая каких именно) главой всей Церкви христианской; затем обещаются всеми средствами обратить и духовных, и народ к унии (следовательно, тогда еще они не обращались). В заключении определяют, чтобы удержаны были все обряды и совершение таинств сообразно с восточной Церковью, разве только поправить некоторые статьи, препятствующие унии. К сему Соборному определению присовокупили они Соборное свое послание к Папе от 12 июня 1595 г. В сем послании повторяют они то же, что и в Соборном определении; а в заключении дают доверенность своим посланникам от имени митрополита и епископов и всего духовенства и вверенных им овец, предложить покорность Папе. Под сим посланием также подписи были митрополита Рагозы, Ипатия Поцея епископа Владимирского и Брестского, Кирилла Терлецкого епископа Луцкого и Острожского, Григория нареченного архиепископа Полотского и Витебского, Дионисия Збируйского Епископа Хелмского, Леонтия Пелчицкого епископа Пинского и Туровского, Ионы Гоголя архимандрита Кобринского и вторично его же под именем нареченного епископа Пинского и Туровского. Но там же оказались подписи и не соглашавшихся Михаила Копыстенского, епископа Перемышльского и Самборского; и Гедеона Болобана епископа Львовского (сие после изъяснено будет), а из низшего духовенства, мирских чиновников и народа опять ничьих подписей под сим посланием не было. Отступники не смели сего и требовать. Ибо знали и видели всеобщее от принимаемой ими унии отвращение; и поскольку словесные их убеждения мало действовали в народе, то издали они того же 1595 г. в Вильне на малороссийском или польско-русском языке книжку об унии¹²⁷ для оправдания своего отступничества и для перетолкования по папистскому разумению пяти спорных тогда между ими и православными статей, а именно 1) о происхождении Св. Духа 2) о чистилище по смерти 3) о верховной власти Папы в Церкви 4) о новом календаре, введенном с 1582 г. Папой Григорием VIII. и 5) об антихристе, коего существование тогдашние протестанты доказывали в лице Папы. В сей книжке для подтверждения папистических мнений собраны переиначенные и многие совсем подложные свидетельства якобы Отцов восточной Церкви. Сочинитель писал от имени русских православных будто бы епископов, но не объявил своего имени, а под посвятительным в начале книжки напечатанным письмом к Феодору Скумину, воеводе Новогродскому и Старосте Городенскому и Олитскому; подписался только: вашей милосли моего милостивого пана здавна знаемый слуга, а теперь и богомольца уставичный, негодный слуга Церкви Божией. Вероятно, это был Ипатий Поцей, предтеча сего соблазна. В предисловии к читателю во многих местах сам он жалуется на ненависть, укоризны и угрозы, терпимые желающими унии епископами от народа русского, и увещевает оный обратиться к прежнему и давнему предков своих соединению с римской Церковью. Книжка сия по отъезде в Рим посланников рассеяна была в Литве и польско-русских провинциях между православным народом для приготовления его к унии, но малый имела успех.

Болезненно было и восточным патриархам слышать о расколе, происшедшем в православной Киевской иерархии; а потому старались они сколько возможно грамотами своими увещевать православных к непоколебимости в восточном исповедании. Мелетий Пига, патриарх Александрийский, с 1594 г. управлявший вместе и Константинопольским патриаршим престолом, прислал в том же году несколько окружных увещательных к православному народу посланий и особенно к князю Константину Константиновичу Острожскому. Такую же грамоту прислали и Отцы Афонской горы, которые все после в 1598 г. июня 11 вместе со своей окружной грамотой напечатал и обнародовал целой книжкой сам князь Острожский, с дозволения патриарха Мелетия. Народ принимал их с уважением и повиновением, но возмутители продолжали свое дело.

Между тем посланники их Ипатий Поцей и Кирилл Терлецкий, отправленные в Рим, прибыли туда в ноябре того же года, приняты и содержимы были на счет Папы самым лучшим образом, 23 декабря в Ватикане представлены ему при собрании кардиналов, бискупов, чиновников и народа, два раза припадали на землю пред ним и целовали его ноги. За сим прочтено Соборное послание сперва по-русски, потом по латыне. Папский секретарь Сильвий Антониан речью от имени Папы объявил им благословение. После того Ипатий Поцей от имени своего митрополита и епископов прочитал сам по латыне им собственноручно подписанное исповедание или Символ Веры обыкновенный, со включением происхождения Духа Святого и от Сына, и с присовокуплением, что он верует определениям Флорентийского собора, даже и таким, о коих не упоминается и в Символе Веры; верует чистилищу, верховной власти папской, обрядам католической Церкви, присутствию всего Тела Христова и Крови под одним видом хлеба, действительности индульгенций папских, верховности римской Церкви над всем в свете христианством и всему прочему Флорентийским собором определенному. Во всем сем Ипатий присягнул за себя, за митрополита и епископов, с обязательством стараться обратить к исповеданию и овец своих. Такое же на русском языке читал Кирилл Терлецкий и так же утвердил присягой и таким же обязательством. По окончании всего опять целовали они ноги папские, а Папа произнес к ним речь. Все сие обстоятельно описал кардинал Цезарь Бароний в VII томе своих Церковных летописей: а исповедание Веры, Ипатием и Кириллом подписанное, в русском переводе можно видеть в Истории об унии, сочиненной Н.Н. Бантыш-Каменских, стр. 43 и след. Из оного явствует, что сии посланники приняли из исповедания католической Церкви более, нежели сколько доверено им от собора своих сообщников, а еще больше недобросовестие их открывается в окружной грамоте митрополита Рагозы и письмах его и Ипатия Поция, писанных уже после принятия их с собором своим унии Константину Константиновичу князю Острожскому и напечатанных в книге Апокрисис на польском и русско-польском языке в Вильне в 1597 г. В них они уверяют князя, что об унии и не думают и твердо содержат православие. А после присяги, данной ими, в письме своем, писанном из Рима от 13 июня 1596 года к архиепископу Примасу лгут они уже вопреки исповеданию своему, данному Папе, и описывают снисхождение и позволение им от него во всем, относительно исповедания и обрядов восточной Церкви, но при всем том опасаются упорства русского народа, просят защиты архиепископа и проч¹²⁸. Лев Кишка в жизнеописании Ипатия Поцея говорит, что Папа тогда его (а по грамоте папской видно, что обоих сих депутатов) пожаловал титулом своего придворного прелата и ассистента (Prælati Dоmestici еt Assistentis), благословил Поцею и преемникам его епископам Владимирским служить по примеру митрополита в Саккосе¹²⁹, подарил 4 хрустальных светильника и большой крест, в золото оправленные, большую лампаду хрустальную и малый крест неизвестного камня, потеющего де, когда кому наступала смерть. Они прожили у Папы около года неизвестно для чего, а вероятно или для получения подробных от Папы наставлений, или из опасения скорого возвращения к паствам своим, а возвратились уже осенью 1596 года с буллой папской к собору и с грамотой к королю.

Между тем, пока еще они были в Риме, православные епископы Михаил Копыстенский и Гедеон Болобан узнали, что послание к Папе от митрополита Рагозы и его сообщников отправлено было и с их подписями. Тогда Гедеон немедленно того же 1596 года июля 1 во Владимире Волынском при собрании многих знатных людей представил письменный протест с жалобой, что посланные депутаты без ведома и согласия прочих духовных властей и народа отступили от Константинопольского престола и приняли римское исповедание, оставив только для вида одни греческие обряды, но ни он, ни другие никогда о сем не писали ни к Папе, ни к королю, а выманены от него и Михаила Копыстенского еще на первом соборе 1590 г. подписи на бланкете, или на белом пергаменте не для унии, но для подачи прошения королю о правах русской Церкви и о защите духовных и церковных имений от притеснения мирян, и сии бланкеты поручены от собора некоторым только особам 14 июня того же 1590 г.¹³⁰ А когда возвратились депутаты из Рима, то готово уже было волнование всего православного народа. Лев Кишка в жизнеописании Поцея, котораго и он называет начинщиком соединения с Римской Церковью, говорит, что «по возвращении из Рима Поцей заметил и в митрополите Рагозе не великую бдительность и попечение об унии, а в Константине князе Острожском и епископе Гедеоне Болобане великое упорство и вообще заговор против унии, в народе же волнение, и если бы де по смерти Рагозы не был преемником ему на митрополии Поцей, то без сомнения и обратившаяся в унию Русь отпала бы к прежнему исповеданию своему.» В самом деле, при начале своем уния нетверда и ненадежна казалась. Ибо и обратившиеся к оной колебались, а устоявшие в православии сильно оспоривали оную. Из православных вельмож заднепровских ревностнее всех подвизался против нее Киевский и Волынский воевода князь Константин Константинович Острожский. Ипатий Поцей и соумышленники его долго усиливались преклонить к примирению сего князя, уверяя, что они об унии уже вовсе не мыслят; а не успев сим, начали обличать его, якобы и он прежде к унии преклонен был и даже писал к Поцею о том условные предложения, которые будто бы включены и в просьбу, представленную Папе¹³¹. Но князь Острожский 2 июля 1596 г., до возвращения послов из Рима, протестовал, что он не приемлет унии. Тогда огласили противники, что сей князь отстал от унии для того только, что без его согласия отправлены были послы в Рим¹³².

В 1596 году осенью наступало время Коронного сейма. Но съехавшаяся на оный шляхта православная и католическая не соглашалась ничего начинать, пока не успокоен будет народ, мятущийся распрями о вере. Тогда униаты увидели необходимость объявить всенародно утвержденную уже Папой унию. Назначен был 6 октября собор опять в Бресте литовском у Ипатия Поцея. Королевскими и митрополичьими универсалами или манифестами приглашены туда и соглашающиеся, и не соглашающиеся, под предлогом, якобы принявшие унию желают с не принявшими сделать некоторое примирение. Собралось тех и других, духовных и мирян, великое множество. Из православного духовенства, по сказанию Русского Хронографа, прибыли два экзарха Константинопольского патриарха Иеремии Никифор Протосинкелл, а Александрийского Мелетия архимандрит Кирилл Лукарь (после бывший Александрийским и потом Константинопольским патриархом), Лука митрополит Белоградский из Славонии, Гедеон Болобан епископ Львовский, Михаил Копыстенский епископ Перемышльский, архимандрит Киево-Печерский Никифор Тур, от Паисия епископа Венедского Петр, от Святой Горы Афонской Симонова монастыря Макарий и Пантелемонова Матфей, от Амфилохия епископа Мукацкого Геннадий Дерманский, Иларион Супряльский, Елиссей Пинский, Симон Россовский Перонский грек, Сергий игумен Смольницкий и многие игумены, протоиереи и иереи, а со стороны мирян Константин Константинович князь Острожский со многими поветовыми послами, шляхтой и простым православным народом. С униатской стороны был митрополит Рагоза, четыре епископа, Ипатий, Кирилл Терлецкий, Дионисий Збируйский, Иона Гоголь и пятый архиепископ Григорий Герман. Последние двое, прежде именовавшиеся нареченными, тогда уже посвящены были, поверенными от Папы явились из бывших прежде на Брестском Соборе 1594 года католические архиепископ Львовский и епископы Луцкий и Хелмский, а от короля князь Николай Христофор Радзивил, главный гетман Великого Княжества Литовского, воевода Троцкий, Лев Сапега, великий канцлер Литовский, и Димитрий Халецкий, подскарбий литовский. Но до собора спор произошел об экзархе Никифоре Протосинкслле, которого униаты допустить не хотели, яко присланного от неприязненного им Иеремии, патриарха, уже умершего, а православные настояли и просили короля, чтобы он был допущен; притом сии наперед требовали, чтобы в случае, когда на соборе они с униатами не согласятся, чтобы дозволено было им взять апелляцию в генеральный сейм коронный. Во всем сем им однако же отказано. Тогда православные увидели, что им обезопасить себя надлежало сперва особым сеймом; избрали маршала и составили письменную протестацию против унии, а в назначенный для собора день октября 6 отправили своих поверенных митрополиту, которого они не застали дома; ибо он был у Владимирского епископа Ипатия Поцея. Там прочли они ему свою протестацию, укоряли его отступничеством и созванием отступного собора без их согласия, угрожали отречением своим от повиновения ему и даже низложением и проклятием его, но все было тщетно. Собор отложен только был на три дня и открыт 9 октября в православной церкви св. Николая, все действие началось и кончилось тем, что с амвона прочитана Полотским архиепископом Григорием Германом папская булла и акт соединения с ним, подписанный уже накануне 8 октября митрополитом Рагозой и епископами Владимирским Ипатием Поцеем, Луцким Кириллом Терлецким, Полотским Германом, Пинским Ионой Гоголем и Хелмским Дионисием Збируйским. После униатские архиереи начали лобызать католических и ксензов, и все пошли на молебен в католический Богородицкий костел, а на другой день послы слушали обедню в русской церкви св. Николая, во время коей воспоминали Папу вместо патриарха и весь католический клир, а королевский проповедник иезуит Скарга говорил и проповедь о единстве Церкви.

Таким образом, чего Папа не мог произвести целым Флорентийским собором и двумя присланными от него в Россию митрополитами, Исидором и Григорием, то совершили пятеро русских епископов с митрополитом своим. Но сия несчастная уния вместо соединения и примирения двух главных Церквей, восточной и западной, больше только поссорила их и породила в христианстве новую, ни на ту, ни на другую не похожую Церковь, а для Польского королевства соделалась семенем внутренних мятежей и внешних неприязней, и, наконец, весьма много содействовала разрушению оного.

Православные, не принятые по желанию их с экзархом Никифором на соборе, к коему приглашаемы были, подали и оному через посланников свою протестацию, подписанную всеми благочестивыми духовными и мирскими, с приложением печатей, но и ее не приняли ни на соборе, ни к записке в Брестском суде; а записана уже в трибунальных Новогродских актах. Князь Острожский особую свою протестацию записал того же года на Варшавском сейме в сеймовой книге; а протестация благочестивых поветовых послов с того же сейма внесена князем Юрьем Друцким-Горским в градские книги Радеевских. Отринутые униатским собором православные просили себе хотя какой-нибудь особой церкви для открытия своего собора, но и в сем им отказано. Посему собрались они в одном неподалеку бывшем доме и три дня держали свои особые заседания, на коих присутствовал от имени Константинопольского патриарха экзарх его Никифор Протосинкелл, а от имени Александрийского Кирилл Лукарь, архимандрит, тогдашний ректор Острожской православной школы и прочие вышеупомянутые духовные особы. Они на соборе через поветовых послов и своих депутатов звали митрополита и отступивших с ним епископов, но позыв сей был презрен. Наконец, 10 октября все единогласно определили и приговор подписали, с утвердительными подписями и православного шляхетства, отречься от повиновения митрополиту, изреща на него и на всех соумышленников его клятву и извержение из сана, и сей приговор записать в Брестские городовые книги, а на основании прежде данных в Польше и Литве православной русской Церкви привилегии и свободы, представить королю прошением, дабы он всех принявших унию епископов отрешил от православных епархий, тогда еще не отпадших, и, следовательно, им уже не принадлежавших, а на их места дозволил избрать православных. Сей собор и определение оного подтверждены в 1597 году от 4 октябри и 4 апреля грамотами Мелетия патриарха Александрийского и Константинопольского, присланными к князю Острожскому, и теми же грамотами дано право епископу Гедеону Болобану, нареченному тогда патриаршему экзарху в православной митрополии Киевской, вместо отступного митрополита и епископов поставишь новых и весь православный чин церковный устроить. Но ни грамоты, ни права, данные прежними королями, ни просьбы православных королем Сигизмундом III не уважены, а вместо того для воспрепятствования сношений с Константинопольским патриаршим престолом издано повеление, никого из приезжающих от Константинопольского патриарха не впускать в пределы государства Польского; сверх того не позволять строить православные церкви и не давать никакой вольности православным. Митрополит Рагоза с сообщниками взаимно обнародовали клятву и извержение на епископов православных, Гедеона и Михаила, на Киево-Печерского архимандрита Никифора Тура и на других подобных им, а протосинкелла Никифора и Кирилла Лукаря, посланников и экзархов восточных патриархов, огласил бродягами и самозванцами¹³³. Первого же из них определением сеймовым 1597 года положено схватить и сослать в заточение: но они скрылись под покровительство князя Острожского. С того времени униаты начали присваивать себе знатнейшие монастыри и церкви, заняли и Софийский в Киеве кафедральный монастырь; а митрополит Рагоза прислал в оный своего наместника и начал именовать себя архимандритом Киево-Печерской Лавры, получив на нее привилегию от короля, несмотря на то, что она имела тогда своего архимандрита Никифора Тура, ревностного защитника православной Церкви, за которую терпел он жестокое гонение до смерти. Тщетно, однако же, король усиливался подчинить Рагозе сию благочестивую обитель, и хотя тремя грамотами первою шляхтичу Яну Кошицу предписывал внести Рагозу во владение оной; другой повелевал Печерским монахам признавать его за своего архимандрита, а третьей подданным монастырским повиноваться Рагозе, а не Никифору, но они не послушались, и никогда униатским митрополитам не подчинялись. Посему Рагоза удержал один только титул Киево-Печерского архимандрита, а вскоре после того и на польском сейме 1606 г. постановлено было никому из духовных не иметь двух бенефиций или начальств духовных. Но Рагоза в отмщение за непокорность отнял у Лавры знатнейшие владения. То же делало униатское духовенство и с другими православными монастырями и приходские церкви по городам и поветам они разоряли или запечатывали; ловили благочестивых священников и разгоняли народ, собиравшийся уже в полевые шалаши на молитву.

В сие время казаки ревностно вступились за гонимых католиками и униатами православных и, дыша мщением, начали делать набеги на польскую Украину. Прежде их гетманы зависели от утверждения польских королей по конституции, данной им от короля Стефана Батория. Но Баторий никого не стеснял в исповедании веры, а преемник его Сигизмунд III при неспособности своей к благоразумному правлению, был страстный ревнитель католицизма и гонитель свободы веры. Он явно покровительствовал и уполномочивал унию и помогал гонительскому ее духу. Посему-то казаки, как скоро заметили в нем сию слабость, то при первом еще открытии униатского умысла не захотели уже относиться к Польской Короне, и в 1593 г. сами себе избрали гетмана Коссинского, который в войне с поляками 1594 г. пал на месте сражения под местечком Паткой. Преемник его гетман Наливайко еще яростнее отмщал полякам, и наипаче разорял митрополичьи и единомышленных ему епископов и духовных волости, разбил высланного против него коронного маршала Жолкевского под Белой Церковью, но после при Лубнах сам ему попался в плен и в 1597 г. в Варшаве сожжен в медном котле, а по сказанию других посажен на кол. Дабы отнять у православных и сию подпору и защиту православию, генеральный сейм польский еще в 1596 г. определил было истребить всю Запорожскую Сечь, однако же она стекавшимися к ней гонимыми православными столько уже усилилась, что определения сии были тщетны, и для укрощения их коронный сейм 1601 г. принужден был паки возвратить им привилегии.

Вместе с сим началась война писателей православной Церкви с униатскими и католическими, продолжавшаяся даже до новейших времен. Защитой православия отличились Львовский епископ Гедеон Болобан, Киевопечсрские архимандриты Никифор Тур и Захарий Копыстенский, некто Христофор Бронский под именем Христофора Филалета и клирик Острожский, Стефан Зизаний Корецкий и Василий Суражский протопопы, Азарий Хира и Максим священники, Андрей Мужиловский протопоп Слуцкий и Геласий Диплицкий; иеромонах, после бывший архиепископ Мелетий Смотрицкий, архиепископ Лазарь Баранович, архимандрит Иоанникий Галятовский и многие другие. С противной стороны были греко-католик Петр Аркудий; униатский епископ, после бывший митрополит, Ипатий Поцей, иезуит Петр Скарга, Лев Кревза, Ян Дубович, Михаил Цихович, Феофил Рутка, Иосиф Велямин Рутский, Иаков Суша, иезуит Ян Алоизий Кулеша, Бойм, Скуминович и иные. В сих спорах часто выступали из границ благопристойности и кроткого рассмотрения наипаче отступники.

Весть о сем несчастном перевороте в Киевской иepapxии скоро дошла и до восточных православных патриархов. Ибо экзарх Александрийского Мелетия, архимандрит Кирилл Лукарь, отправясь из Острога на восток, всем им донес о сем. Константинопольским патриархам, в сие время весьма часто переменявшимся, не было ни времени, ни способов оказывать защиту и покровительство Киевской православной Церкви, но Мелетий, узнав, что главным мятежником в сем деле был Владимирский епископ Ипатий Поцей, прислал к нему от 15 октября 1599 г. с тем же своим экзархом Кириллом увещательную грамоту с опровержением римских толков и с молением его отступить от оных и обратиться к православной Церкви. Ипатий долго молчал и уже по вступлении своем на митрополию в 1601 г. ответствовал ему пространной грамотой с насмешками, грубостями, ругательством восточной Церкви и всех тогдашних ее пастырей, оправдывая себя всеми обыкновенными у римлян доводами, софизмами и даже лживыми историческими ссылками и проч¹³⁴.

Между тем униаты старались наипаче истреблять православное духовенство. Ибо некому уже было посвящать оное, кроме оставшихся верными двух епископов, Львовского Гедеона и Перемышльского Михаила, снабжавших еще церкви причтом, антиминсами и св. Миром, но из отдаленных провинций трудно и опасно было до них доходить. Посему иногда рукополагали священников Киевских и других греческие архиереи, приезжавшие в Молдавию и пограничную Польшу, а часто церкви и приходы надолго оставались без священства и Божией службы. Самые прихожане утесняемые православную веру были принуждены или скрывать, или оставлять оную, так что из 4 почти миллионов православных, бывших в Польше, Литве и Белоруссии, при царствовании Сигузмунда III, до половины обращено было или в унию, или в католическую веру¹³⁵, и после того продолжаемо было. Но народ терпел покорялся, а шляхта православных, вышед из терпения , в первую среду по Пятидесятнице (мая 30) 1599 года, собравшись в Вильне со шляхтой протестантской, равно тогда гонимой и утесняемой, составили конфедерацию и написали акт декларации, в котором разительно исчислили все ужасные у той, и другой стороне обиды, притеснения и насилия и заключили договор друг друга защищать на сеймах, в трибуналах и перед королем, а для защиты избрать провизоров или попечителей о церквах, и в случае нужды съезжаться для того на синоды общие. Акт сей подписан 168 особами шляхты, в числе коих греческой веры было 17, а протестантской 12 сенаторов, скреплен всех печатями и подлинник по записании в городовые книги отдан для хранения в Кенигсбергский королевский архив Радзивиловский¹³⁶. По силе сей-то конфедерации, так называвшиеся в Польше и Литве диссиденты или иноверы на каждом сейме сильно оспоривали и обличали гонителей и часто исторгали у них себе снисхождение и терпимость; но не надолго, как ниже показано будет. Ибо гонители всегда превозмогали их.

Митрополит Рагоза умер в 1599 году, а по сказанию других в 1600 году в Новогородке Литовском. Ибо он не смел уже жить ни в Вильне, ни в Киеве; а потому от некоторых и называем был только Новгородским митрополитом. Захарий Копыстенcкий в Палинодии своей пишет, что он во всю жизнь раскаивался и, мучась совестью, хотел обратиться к православию, а при смерти отрекался от своей грамоты предательской Папе, и желал искренно покаяться православному духовнику, но не допустили униаты. В цесарских делах Московского иностранного архива записано также, что еще вскоре после решительного в 1594 г. униатского собора, когда русские послы ехали в 1595 г. через Польшу к австрийскому императору, то Рагоза в июне прислал к ним архидиакона Григория сказать, что он желал бы с ними видеться, но опасается поляков, для того что он и все православные в гонении, а Папа от короля и панов польских и литовских требует, чтобы одна была Церковь римская и потому он митрополит хочет уже оставить митрополию и заключиться в монастырь. Папа же намерен прислать на место его своего римского епископа. Послы уговаривали его стоять твердо в православии и не оставлять престола, но страх поколебал его дух¹³⁷, и в следующем же месяце июле он представил королю соборное определение на утверждение, как выше уже сказано.

На место Рагозы избран и королевской привилегией утвержден 8 апреля того же года, а с дозволения Папы посвящен Владимирский и Брестский епископ Ипатий Поцей, главный поборник унии, издавна уже приуготовленный к преемству сему титулом прототрония или первопрестольника, то есть старшего по митрополите в иерархии. Он правление свое начал гораздо жесточайшим гонением православных; протосинкелла Никифора поймал и сослал на заключение в Мариенбург, город прусской Польши; исходатайствовал у короля указ, чтобы не возводит на духовные начальства не учившихся в школах, но православным запретить обучаться в польских училищах. Один только епископ Львовский Гедеон Болобан сильно ему противился, так что Поцей, не возмогши покорить его, прибегнул к защите Папы Климента VIII, который на его просьбу отвечал ему от 25 января 1601 года, что он писал о том к королю Сигизмунду и поручил еще ходатайствовать у него Рижскому своему епископу и нунцию¹³⁸, Взаимно и Поцей старался услуживать Папе всеми способами. По его ходатайcтву в 1604 году королевским указом отдана католическому Киевскому бискупу целая часть Киевоподола за каналом к горе Щекавице, под коей находился и дворец бискупский, а бискуп вслед за тем отнял из-под магистратского ведомства и все пространство с дворами до Иорданской Оболони, овладел и сим местом, присовокупив к оному и все урочище Кожевников. Урядники его заняли замок на Кудрявце, принадлежавший православным митрополитам, и вступили в управление всеми митрополичьими угодьями. В то же время католические монахи по всем русско-польским и литовским провинциям начали заводить свои монастыри, а орден Доминиканских странников по булле Папы Климента VIII открыл во Львове под именем Иакинфовой русской провинции главный капитул, которому подчинил 22 русских и литовских своих конвентов, и в том числе Киевский; положено основание в Киеве и женскому Доминиканскому монастырю: но он не состоялся. Ходыкевич пишет, что всех сих Доминиканских по Руси конвентов ревностным покровителем был Ипатий Поцей, а Региналд, проповедник Доминиканского конвента Киевского, по возобновлении оного присвоил ему многие местности киевских граждан и православных монастырей¹³⁹. Таким образом, Ипатий Поцей старался стеснять и истреблять православие равно католиками; как и униатами.

Между сим православная Церковь лишилась двух твердых подпор своих, Острожского князя Константина Константиновича и Львовского епископа Гедеона Болобана, из коих первый, живши около 100 лет, скончался в 1606 г., а другой в следующем 1607 году. С кончиной их упали три православных училища, воспитавшие многих защитников Церкви; первое Острожское, заведенное помянутым князем около 1580 г.; второе Львовское, по благословению патриархов Константинопольского Иеремии, Антиохийского Иоакима и Иерусалимского Софрония около 1586 г. и третье Стрятинское около 1596 года по совету Александрийского патриарха Мелетия основанное Гедеоном. При всех сих училищах были и славянские типографии, из коих Острожская больше всех напечатала полезных православной Церкви книг, и между прочими первое издание славенской полной Библии, вышедшее в 1581 г. в лист. Из стрятинских книг замечателен особливо славянский служебник, вышедший в 1604 г., в 4 листа, в послесловии коего Гедеон описал и заведение сей типографии, и требник 1606 года. Оставшаяся по смерти Константина Константиновича княгиня его с двумя сынами Константином и Иоанном и с подданными своими отступила от православия, сама в католическое, а подданные в униатское исповедание; третий только ее сын Александр скончался в православии.

Пережив сих двух сильнейших своих противников, Ипатий Поцей сделался еще дерзновеннее. Виленский Троицкий архимандрит Самуил Сенчила и протопоп Варфоломей Зашковский осмелились противиться ему и не давать ни кафедрального монастыря, ни других приходских в Вильне церквей, но он Сенчилу сменил и исходатайствовал у короля указ схватить его, а на место его определил архимандритом любимца своего Иосифа Велямина Рутского и всему городу Вильне грозил анафемой. Возмущенные сим виленские восточного исповедания граждане сговорились было убить Иосифа, но оставив сие намерение, подали жалобу на Поцея в трибунал, который и решил было выслать из Вильны униатов, но Поцей исходатайствовал у короля указ 8 июля 1608 г. о даче ему и кафедрального монастыря, и других церквей. Получив сей указ, в следующем 1609 г. приехал он в Вильну и 2 августа пошел с торжеством в церковь петь благодарственный молебен. Тогда на улице встретившийся с ним один мещанин, по имени Иван Тупека, замахнулся на шею его саблей и отрубил ему два пальца левой руки, отклонившей удар. Но и сей случай не усмирил его. Наконец, умер он 18 июля 1613 года во Владимире на Волыне, где имел он пребывание во все время митрополитства своего и вместе управлял сей епархией.

В противность 75 правилу св. апостолов Ипатий еще при жизни своей в 1611 г. сам избрал преемником себе вышеупомянутого любимца своего Иосифа Велямина-Рутского, бывшего тогда уже епископом и коадъютором его, и сие завещание его утверждено королем Сигизмундом и Папой Павлом V. Но такие же завещания с тех пор делали и преемники Поцеевы.

Иосиф Велямин-Рутский был родом из русских литовского Новогродка дворян, в юношестве своем отступивший сперва в кальвинское, потом в католическое, а, наконец, в униатское исповедание, пострижен в униатское монашество самим Поцеем в Вильне и определен был там архимандритом кафедрального монастыря, как выше сказано. Он не имел таких успехов, как предместник его, хотя и последовал его примеру в распространении унии. Важнейшим для оной делом его было с 1617 г. установление конгрегаций и высшей над всеми литовскими монастырями прото-архимандрии в Виленском Троицком монастыре¹⁴⁰ и учреждение главной униатской семинарии, утвержденное советом всего униатского духовенства в Кобрине в 1626 г. Два сии учреждения много способствовали к унии. Но для подкрепления себя и православные в защиту своего благочестия давно уже начали заводить при монастырях и церквях конгрегации, училища и братства, а под именем братства разумелись тогда не только действительно жившие в монастырях, но и подписавшиеся в пользу их и при них школ и богаделен вкладчики, благодетели, защитники и самые прихожане. На таком положении основаны были Киевобратский монастырь и братство Виленское Святодуховское, Могилевское Богоявленское, Волотское Богоявленское, Пинское и другие. А Киево-Печерская Лавра в 1615 г. при архимандрите Елиссее Плетенецком получила от короля прежние свои привилегии и возвратила отнятые Рагозой и Поцеем поместья свои.

В 1612 году скончался последний православный епископ Перемышльский и Самборский, Михаил, сотрудник Гедеона Болобана. Православные лишились всех своих епископов и, 16 лет не имея своего митрополита, обольщаемые только сеймовыми и королевскими обещаниями свободы вероисповедания своего, но со всех сторон лишаемые оной и стесняемые униатами, не знали уже куда обратиться с просьбой о посвящении себе православных архипастырей. Ибо польское правительство им в том совершенно отказало, а велело только о посвящении низшего духовенства относиться одному недавно произведенному с позволения короля Волотским митрополитом Львовскому епископу Иеремии Тыссаровскому, который именовал себя и экзархом Константинопольского престола, по примеру и как бы по наследству своего епископа Гедеона Болобана, а был ли он сам православный, не известно. Ибо в 1628 году, быв приглашаем на Киевский собор против Мелетия Смотрицкого, он не захотел на оный и приехать.

Но в 1620 году среди Великого Поста прибыл через Белоруссию в Киев возвращавшийся из Москвы Иеpyсалимский патриарх Феофан и остановился на Подоле в гостинице Братского монастыря. Православные сперва не смели иметь с ним сношения, однако же, когда патриарх предъявил данную ему от тогдашнего Константинопольского патриарха Тимофея с подписью и митрополитов многих грамоту, доверяющую ему в России, яко принадлежавшей издревле к иерархии Константинопольского патриаршества, исправлять все иерархические дела (по силе коей доверенности он и в Москве посвятил патриарха Филарета), а притом представил и данного ему от Константинопольского патриарха в провожание посланника или экзарха Арсения, архимандрита Великия Церкви, паче же когда и сам король польский Сигизмунд III, услышавши о прибытии его в Киев через канцлера Жолкевского от 5 мая 1620 г. предписал Киевским гражданам принимать его с почтением и через того же канцлера от того же числа повелевал всем украинским и подольским жителям проводить его честно, безопасно и с пособием до Каменца, или, куда инде; а от 30 июля прислал ему открытую подорожную через своего коморника Пачановского, назначенного провожать его, подтверждая всем чиновникам украинским и волынским помогать ему неукоснительно и отпускать, яко мужа почтенного и никаких неприятностей ему не делать; а от 1 августа того же года, сам писал к нему благосклонное письмо, признавая его Иерусалимским патриархом, снисходя на все его просьбы и даже приглашая его ко двору своему, если не имеет затруднений¹⁴¹; тогда православное киевское духовенство и гражданство с сим патриархом вошли в сношения и жаловались ему на лишение свое православных архипастырей; но решения от него еще не получили; а только двумя грамотами своими от 17 и 26 мая 1620 года утвердил он братство Богоявленское, тогда недавно еще в Киеве основанное, и пожаловал оному право ставропигии патриаршей, благословил завести в оном училище на еллино-славенском и латино-польском языках и присовокупить к оному братство Милосердия, т.е. странноприимное, после обратившееся в бурсу академическую. Около года жил он в Киеве и когда к Киево-Печерскому храмовому празднику Успения Пресвятыя Богородицы по обыкновению съехалось множество православного из разных мест духовенства, народа, бояр и запорожских казаков с чиновниками и гетманом их Петром Конашевичем Сагайдачным; то все неотступно, а особливо казаки, начали просить патриарха поставить им православного митрополита и епархиальных епископов. Основанием сей просьбы представляли они сеймовые польские конституции 1607, 1609 и 1618 гг., определявшие свободу вероисповедания греко-российской Церкви, и пример прежних Константинопольских патриархов, присылавших в Киев самими ими избранных митрополитов. Патриарх склонился на их просьбу и в самый день Успения Богородицы посвятил Киево-Печерской Лавре Иова Борецкого, игумена Киевомихайловского монастыря в сан православного митрополита Киевского, а потом еще двух: Мелетия Смотрицкого, архимандрита Виленского и ректора тамошней школы, на архиепископию Полотскую, Витебскую и Мстиславскую, а Иосифа Курцевича на Владимирскую епископию. После того и на прочие епархии епископов: Исаакия Борисковича Черчицкого в Луцк, Исайю Копинского в Перемышль, Паисия Ипполитовича в Хелм, Авраамия Стагонского, грека, в Пинск. Все сие происходило в Киеве спокойно и без всякого помешательства. 7 января 1621 года патриарх Братскому монастырю дал еще поучительную грамоту, в коей увещевал остерегаться отступников еретиков, и потом выехал из Киева за границу¹⁴².

Но возобновленное им учреждение православной Киевской иерархии встревожило униатских епископов. Вскоре по отъезде его подали они донос королю, что якобы Феофан, бывший в Киеве, самозванец патриарха, присланный от султана шпионом и подустителем малороссийского народа к измене, и что посвященные им митрополит Бореций и епископы Курцевич и Смотрицкий соумышленники его; что посвящение всех их незаконно; ибо без согласия и утверждения королевского, и прочее. Король Сигизмунд III, не исследовав сего доноса, немедленно из обеих своих канцелярий, коронной и литовской, издал универсалы или окружные указы с объявлением всех новопосвященных епископов изменниками и с повелением ловить их и представлять в суды; а униаты разглашали то же и о всем вообще православном русском народе. В сие время попущением Киевского воеводы Фомы Замойского в самом Киеве начались грабежи церквей и монастырей, и при сем случае новозаведенное в Братском монастыре училище потерпело разорение. Гетман Конашевич едва мог спасти остатки его, и с помощью других православных приступил к возобновлению сего заведения. В то же время братство Виленского Святодухова монастыря от 5 апреля 1621 г. издало целую книгу, сочиненную Мелетием Смотрицким в оправдание патриapxа Иерусалимского Феофана и посвященных им епископов и изъяснением прав русского народа избирать себе пастырей, и утеснении им от униатов. Со своей стороны, митрополит, видя опасность для самого себя на следующий сейм 1621 г. королю отправил для оправдания своего Иосифа Курцевича, епископа Владимирского и Брестского, которого король, выслушав, отпустил с приказанием, дабы и прочие явились. Но митрополит, опасаясь униатских козней, за лучшее рассудил послать к королю сие на письме от 6 декабря 1622 г. оправдание свое и всех своих епископов¹⁴³. В следующем 1623 году и литовские православные духовные и миряне съехавшемуся в Варшаву на генеральный сейм польскому и литовскому сенату подали еще особенную свою напечатанную просьбу, к коей, горестно жалуясь на двадцатиосьмилетнее, со времени введенной унии, нестерпимое себе во всем притеснение; гонение и обиды, ссылались на все прежних королей данные привилегии и свободу, обещанную греко-российскому исповеданию, исчислили всех поименно из униатского духовенства своих гонителей и особенно бесчеловечные даже над погребенными православных телами надругательства Полотского архиепископа Иосафата Кунцевича, тогда в живых еще находившегося, и объявили решительно, что они не хотят повиноваться отступническим пастырям, а просят оставить себя в послушании православным, недавно посвященным, и не лишать их епархий¹⁴⁴. Вследствие того на сейме 1623 г. положено только было примирить униатов с неуниатами, но исполнение сего отложено до будущего сейма. Сильвестр Коссов в своей Апологии Киевской академии¹⁴⁵ свидетельствует, что Сигизмунд посылал в Грецию посла для узнания, подлинно ли Феофан был патриархом Иерусалимским, и в сем удостоверился; а потому признал и гонение свое, воздвигнутое на посвященных им епископов напрасным. Однако же униаты, несмотря на то, продолжали развивать на него свои клеветы и притеснять православное духовенство и народ. Сии поступки их разительно также описаны в книге, содержащей привилегии, прежде данные польским правительством русской Церкви в Литве и напечатанной в Вильне на польском языке в 1632 г. под названием Синопсис, и поданной 27 сентября того же года на сейме новому королю Владиславу IV. В ней исчислено, что в Киеве Софийский Собор и другие церкви опустошены; Выдубицкий монастырь униатами, владевшими оным, ограблен; в Луцке православные церкви обращены в питейные дома; в Хельме, Львове и в других городах запрещалось открыто ходить со Святыми Тайнами к больным и явно погребать тела православных; в Вильне церкви их заняты шинками, кухнями и гостиницами. Люди чиновные и цеховые лишаемы были званий начальственных и заседаний в собраниях, и запираемы были в подземные темницы; если кто духозавещанием обрек что-нибудь по усердию своему в православную церковь, то принимать не позволялось; не допускаемо было строить на шляхетской земле каменных церквей, надворные и прочие суды тревожили православных позывами к ответам, утеснениями и всякого рода обидами; в Минске церковная земля отдана под строение татарской мечети; в Полотске не желавших присоединиться к унии заключали в оковы или выгоняли из города; в Турове церкви с утварями и имуществом все отняты и епископ православный изгнан. В Минске православные священники сажаемы были в бочки и мучимы; в Орше, Могилеве, Мстиславле и других тамошних городках и местечках церкви были запечатываемы и даже в загородных шалашах благочестивым отправлять свои молитвы запрещалось; в Ковне также церковь разграблена и отнята церковная земля; в Белжске сделано определение, если кто из православных за крестным ходом униатским в костел не пойдет, казнить такового смертью; в Матвеле не соглашавшихся на унию старосты осуждали на изгнание; монастыри Троицкий Лаврашевский, Гродненский и другие опустошены и проч. и проч. При таких повсеместных в Белоруссии, Литве и Волыни гонениях православные новопоставленные епископы не могли уже посещать свои епархии иначе, как тайно, и укрывались более по домам православного дворянства. Но утесняемый за веру народ иногда возмущался и в Витебске в 1623 г. ноября 12 убил за сие вышеупомянутого униатского архиепископа Иоасафата Кунцевича, а в Киеве запорожские казаки около того же времени утопили в Днепре Выдубицкого игумена Антония Грековича, бывшего генеральным в Киеве наместником и шпионом униатского митрополита Иосифа Велямина-Рутского и схвачены ими же четыре униатских монаха, от того же митрополита посланные в Софийский кафедральный монастырь. Подобные тому поступки оказывались по Литве и Польше. Но возмущавшиеся весьма строго наказываемы были. Одна только Запорожская Сечь оставалась безопаснейшим убежищем для православных. Ибо страх казаков укрощал фанатизм унии, и им-то обязан утверждением своим престол православной Киевской иерархии, восставленной патриархом Феофаном.

48. ИОВ Борецкий, посвященный, как выше сказано, патриархом Феофаном Иерусалимским 1620 г. августа 15 в Киево-Печерской Лавре, был прежде священником при Киевской Воскресенской церкви и отличился в духовенстве просвещением своим, учением юношества в приходских церковных школах, добродетельной жизнью и милостынно-подаянием, так что называли его вторым Иоанном Милостивым. Еще при жизни своей супруги; по согласию с ней, постригся он сам и ее постриг в монашество. После был он игуменом Михайловского, а супруга его первой игуменей Михайловского же им новоучрежденного девичьего монастыря близ первого¹⁴⁶. Получив сан Киевского митрополита, он не мог, однако же, отобрать от униатов Киево-Софийского кафедрального монастыря и жил до кончины своей в Михайловском, коего по-прежнему назывался вместе игуменом; а кафедральным собором его была Успенская на Подоле церковь. Но он имел еще большее прискорбие видеть измену в ревностнейшем своем сослужителе, Мелете Смотрицком, архиепископе Полотском. Сей ученый муж, прежде неутомимо писавший в защиту православной Церкви, будучи обвиняем за совет, якобы данный Витебским своим православным овцам, убить униатского архиепископа Иоасафата Кунцевича, и за то более всех русских епископов польским правительством гонимый, ушел в Грецию и три года странствовав там, возвратился в Россию с надеждой, что ненависть к нему погасла, но увидел, что его и за побег на Восток обвиняли свои и чужие. Почему от отчаяния и страха предался на сторону униатов, и, живя в Дерманском своем монастыре, представил униатскому митрополиту Рутскому свое признание унии в 1627 году, а в следующем 1628 написал на укоризну восточной православной церкви по-русски Апологию восточного странствования своего, будто бы для исследования об истинной Церкви и вере, коих дотоле он не знал и рассеял оную списками по народу, а польский с нее перевод того же года отослал к напечатанию во Львов. Митрополит Иов, получив русской список сей книги и несколько польских печатных листов оной, и, имея прошедшего сейма предписание королевское о собрании подмоги на предстоявшую войну, созвал в Киев к 15 августа 1628 г Духовный собор, на который прибыл и архиепископ Мелетий Смотрицкий за два дня до праздника и остановился в назначенном ему для пребывания митрополичьем. Михайловском монастыре. В тот же день от митрополита и от съехавшихся православных епископов и всего духовного собора явились к нему поверенные с требованием объяснения его книг. Устрашенный спросом сим Мелетий на другой день, 14 августа, написал собственноручно к митрополиту письмо с просьбой себе прощения и снисхождения. В тот же день после обеда митрополит с епископами и духовенством имели с ним личные переговоры и требовали, чтобы он подписал заготовленное уже ему отречение от заблуждений своих для прочтения на празднике всему народу с кафедры, но он предложенного ему не подписал, а свое собственноручно написанное им подал и дозволили прочитать оное при Литургии. В сем объяснении он признавался, что частью виновен в заблуждении против православных догматов, но большую часть помещенных в книге его заблуждений приписывал злому умыслу архимандрита Преображенского Дубенского монастыря Кассиана Саковича, коему поверил он издать свою Апологию на польском языке. В заключении же просил он за все то прощения и обещался впредь остерегаться, а в доказательство того согласился перед ними изорвать и ногами попрать свою книгу. На празднике 15 августа он с митрополитом и епископами отправлял во всем облачении Литургию в Успенской Великой Церкви Киево-Печерской Лавры и там после прочтения Евангелия прочитано было с кафедры Мелетиево отречение и раскаяние, а книга его изорвана и потоптана и огню предана на амвоне с проклятием оной и издателя Кассиана Саковича. 16 августа за подписанием митрополита и самого Мелетия, также архиепископа Смоленского и Черниговского Исайи Копинского, епископа Луцкого и Острожского Исаакия Борисковича, епископа Хелмского и Белжского Паисия Ипполитовича, епископа Пинского и Туровского Авраамия Стагонского, Киево-Печерского архимандрита Петра Могилы и многих других духовных издано в народ Соборное объявление, что они твердо стоят в православной восточной вере, не мыслят об отступлении в унию и под клятвой обещаются не отступать, и к тому же увещавают весь православный народ. После чего отпущен был, или как другие пишут, сам ушел с оскорблением Мелетий. Но в народе начали рассеиваться слухи, якобы не сам митрополит и епископы, и не сам Мелетий рвали, топтали и жгли его книгу в церкви, а некоторые только пресвитеры. На сие митрополит с епископами того же августа 24 издал подписанную ими грамоту, опровергающую сей слух, а Мелетий, выехавши из Киева, написал следующего же сентября 7 в Дерманском монастыре и издал на польском языке протест, якобы ко всему тому митрополит и епископы принудили его против воли. В то же время выпустил он в народ и отпечатанную уже на польском языке всю свою Апологию¹⁴⁷. Таким образом, отступив опять от православной Церкви, поехал он в Рим и предался Папе, который пожаловал его титулом архиепископа Иерапольского. Но он решился жить уже на покое в Дерманском монастыре до смерти своей, последовавшей ему 1633 года января 17.

В ризнице Киево-Софийского собора есть еще за собственноручным подписанием митрополита Иова Борецкого печатная грамота окружная ко всем послолите российского рода как в Короне Польской яко и у Великом Князетве Литовском всякого достоинства духовного и светского, высокого шляхетного и нижшего послолитого стану людем и проч. от 12 апреля 1629 г., извещающая, что по указу его Королевского Величества дозволено всем православным на две недели съехаться на собор поместный в Киев к 29 июня, т.е. на день святых апостолов Петра и Павла для совета об успокоении православной Церкви от страданий, терпимых ею через отступничество некоторых отличных особ, и приглашающая всех к съезду¹⁴⁸. До нас не дошло деяние сего собора, но вероятно на нем рассуждаемо было также и о Мелетии Смотрицком.

Униатский митрополит Велямин-Рутский между тем, не в силах будучи преодолеть восставленной и утверждавшейся уже православной иерархии, умолял также о помощи Папу, который посему грамотами к королю, епископам своим и магнатам повелевал ловить и истреблять неунитов. Но все было тщетно. Наконец, митрополит Рутский упросил короля созвать 28 октября 1629 г. во Львове униатских и неуниатских епископов для переговоров. Неуниатские туда не явились, а прислали только своих наместников. Но был там и Смотрицкий, представивший съезду сему свой напечатанный уже протест. Из переговоров сих ничего решительного не произошло, и каждая сторона осталась при своем мнении; потому что православные не согласились отступить от послушания Константинопольскому патриарху, а на коронном сейме 1631 г., после многих споров подтверждено обоих исповеданий духовным и мирянам сохранять мир и покой; за насильство же и наезды на владения, православному духовенству принадлежащие, обидчикам положен штраф три тысячи гривен. Владислав при вступлении на престол в 1632 г. объявил также всем свободу вероисповедания. Но свобода сия и после была везде стесняема.

Митрополит Иов Борецкий скончался 1631 года марта 2 в среду второй недели Великого Поста, по свидетельству Кальнофойского в книге его Тератургим, стр. 46. Но несправедливо в Помяннике Златоверхомихайловского монастыря кончина записана 1630 г. Погребен он в том же монастыре. У Кальнофойского в помянутой книге напечатана и надгробная ему надпись. Сей преосвященный завел при дворе своем через типографа Спиридона Соболя особую митрополичью типографию, в коей в 1628 г. напечатал Лимонарь, или Цветник Софрония патриapxa Иерусалимского.

49. ИСАИЯ Копинский, архиепископ Смоленский и Черниговский и всего Севера, архимандрит монастырей Заднепровских (так он сам подписался на Киевском соборе 1628 г., бывшем против Мелетия Смотрицкого), обучался в Волынских училищах, пострижен в Киево-Печерской Лавре, где до 1614 г. был начальником пещеры преподобного Антония; с 1615 г. старшим в братстве Киевского Богоявленского монастыря и начальником новозаведенного там училища, потом игуменом Межигорского монастыря, а с 1616 до 1619 г. вместе и Густинского. После, оставив настоятельство, принял опять начальство при пещере Антониевой; в 1620 г. патриархом Феофаном в Киеве посвящен в епископа Перемышльского на Волыне, но от гонений униатских не жил в своей епархии, а пребывал иногда в Переяславском Густинском монастыре, иногда в Ладинском скиту, иногда в Лубенском монастыре и устраивал обители сии по данной ему привилегии от князей Вишневецких. С 1628 года определен архиепископом Смоленским и Черниговским, а оттуда избран был по кончине митрополита Иова в 1631 г. в митрополиты Киевские и Галицкие и всея России и имел пребывание, как и предместник его, в Златоверхомихайловском монастыре с управлением оного. Ни Сильвестр Коссов, ни Киевский каталог не полагают его в ряду Киевских митрополитов, вероятно для закрытия с ним поступка преемника его, о чем ниже сказано будет. Но в Истории Киевской академии он неоднократно именуется митрополитом Киевским.

50. ПЕТР Могила, из князей молдавских, внук волотского князя Иоанна, а сын молдавского князя Симеона, родился в 1597 г. Киевский каталог говорит, что он обучался греческому и латинскому языкам, словесным наукам и Богословию не известно в каких училищах, а по сказанию де некоторых, якобы от отца послан был в Парижский и другие иностранные университеты; другие же пишут, что учился во Львовской академии. По сказанию Несецкого (в книге Коrоnа Polska) в молодости проходил он военную службу у поляков и отличился в оной под Хотином. В описании Киево-Печерской Лавры сказано, что он пострижен в той же Лавре архимандритом Захарием Копыстенским в 1625 г. и по смерти его в 1629 г. посвящен в архимандрита Киево-Печерского по благословению Кирилла Лукара патриарха Константинопольского. Но он еще на соборе Киевском 1628 г. августа 15 бывшем против Мелетия Смотрицкого, подписался: Петр Могила, воеводич земель Молдавских, Великий Архимандрит святой Великой Чудотворнрой Лавры Печерской Киевской, рукою власною. А поскольку архимандрит Захарий Копыстенский скончался в 1626 г. в великую среду апреля 8, как сказано у Кальнофойского в надгробной ему надписи, то вероятно в том же году избран и посвящен в архимандрита Петр Могила. После при архимандритском чине в 1629 г. пожалован он и экзархом Константинопольского патриаршего престола от патриарха Кирилла Лукара, знакомого ему еще по бытности своей ректором Острожского училища. Cей титул экзарха удерживал он и при сане митрополита.

Когда скончался в 1632 апреля 30 польский король Сигизмунд III и созываемы были на сейм для избрания нового короля все чины духовные и мирские, то митрополит Исайя Копинский по старости и болезням не могши сам туда явиться, избрал с духовенством своим архимандрита Петра Могилу поверенным от себя на сейм, куда он тогда же и отправился с некоторыми другими духовными. Но едва чины съехались, шляхта и послы воеводств русских объявили, что они ни к чему не приступят, пока по инструкции от русского народа, им данной, не истребуют у сейма, чтобы все епископства и прочие церковные достоинства вместе с имениями отобраны были от униатов и возвращены неуниатам. К удивлению всех униатов, предложение сие без дальних затруднений принято и королевичем Владиславом, и сенатом, и рыцарством. Униатский митрополит Рутский, не в силах быв отклонить сего подрыва унии, старался по крайней мере ограничить удовлетворение неуниатам. При всем том, по требованию королевича и сам подписал для успокоения их следующие статьи: 1. кафедральной Киевской церкви с имениями и Выдубицким монастырем оставаться под властью униатского митрополита, а в прочих церквях Киевских, Брацлавских, Галицких, Львовских и Лыдычевских, неуниатами владеемых, предоставлено свободное им богослужение; 2) от князя Заславского и воеводы Киевского Януша Тышкевича привилегию полученную на Золотоверхомихайловский монастырь Киевский отменить и нынешнего владетеля оного оставить спокойным; 3) в Могилеве четыре, а в Орше две церкви неуниатам утвердить 4) дозволить неуниатам докончить начатую церковь Святого Духа в Вильне и судопроизводство о ней прекратить; 5) епископство Львовское с архимандрией Уневской предоставить неуниатам; 6) им же и Печорскую архимандрию, и Жыдиченскую обеспечить; 7) дозволить братствам свободное распоряжение школ, семинарий и богаделен, а мещан неуниатских допустить до всяких чиновных должностей и проч. Сии условия утверждены были печатями королевича и митрополита Рутского и для большего уважения упомянуто о них в Конвокационных актах; а дабы ведомы были униатам и неуниатам, отосланы они на сеймики к братьям, несмотря на несогласие Папского нунция и самого Папы. Но православные не довольны были сими одними уступками, а требовали больше. Островский (Dzeje у Prawa Kosciola Polskiego, tom III, k. 466) пишет, что архимандрит Петр Могила паче всех противился сему и разосланными по всем воеводствам письмами советовал не принимать сих условий и, сколько можно более приглашая обывателей к избирательному сейму, увещевал не отступать от первого своего предложения. По съезде споры были шумные, наипаче от рьцарства, защищавшего утесненных неуниатов, и потом назначена комиссия для решения сего спора, но не решила, а все дело предоставлено решению королевича Владислава и его совета. Королевская комиссия по рассмотрении прав униатов и неуниатов наконец решила 1) Киево-Софийский Собор со всеми также предоставить униатскому митрополиту, а для неуниатов учредить новую митрополию при Золотоверхомихайловском монастыре с доходом, равным Киево-Софийскому, какой придуман будет республикой; 2) епископство Луцкое предоставить навсегда неуниатам, а епископ тогдашний униатский и преемники его с титулом епископа Острожского останется на доход Жыдиченской архимандрии; 3) в Великом Княжестве Литовском учредить епископство Оршанское для неуниатов, на содержание коего республика из Смоленских назначит две тысячи злотых годовой интраты или жалованья; 4) епископство Перемышльское по кончине униатского епископа отдать неуниатам; 5) монастырь Гродзенский принадлежать будет неуниатскому митрополиту. Сии условия Владислав подписал и, скрепив печатью, отослал для внесения в Варшавские акты. Но опять ни униаты, ни неуниаты не остались довольными. Первые: отнеслись жалобой к папскому нунцию и Папе, и тем больше оскорбили столько короля: а последние имели надежду после избирательного сейма сколько-нибудь поправить свое дело; и действительно, несмотря на протесты католического и униатского духовенства, получили от Владислава диплом, коим 1) подтверждено свободное исповедание веры, совершение Таинств, позволение починить церкви и строить новые, заводить при церквях и монастырях братства, богадельни, школы, семинарии и типографии и свободное всем православным исправление общественных должностей; 2) подтверждено право русскому православному дворянству и духовенству и всему литовскому и польскому православному народу избирать ceбе православного митрополита и посвящаться ему от Константинопольского патриарха по привилегии, данной от прежних королей; 3) православному митрополиту владеть Киево-Софийским кафедральным монастырем, но вотчинам оного оставаться пока во владении униатского митрополита Велямина-Рутского до смерти его, с предоставлением ему и титула митрополита Киевского и Галицкого и всея России, и ему же Рутскому предоставить близ Киева Выдубицкий монастырь, а по смерти уже его вотчины должны возвратиться к Софийскому монастырю, или кому пожалованы будут от короля и Речи Посполитой; 4) архимандриям Киево-Печерской и Уневской, а также Златоверхомихайловскому и другим (кроме Выдубицкого) монастырям и церквям киевским быть в ведении православного Киевского митрополита; 5) епархию Луцкую немедленно отобрать от униатского епископа и отдать православному, а Перемышльскую и Львовскую отдать не прежде, как по смерти или перемещении тогдашнего униатского епископа; для епархий же Мстиславской, Оршанской и Могилевской избрать и поставить православного епископа, и жить ему в Могилевском Спасском монастыре, но доходам кафедральным оставаться у униатского тамошнего архиепископа; в замену же того православному положить жалованье ежегодно по 2000 злотых; 6) в Вильне Троицкий кафедральный монастырь предоставить униатам, а православным иметь Святодухов и три приходские церкви; пустыню Гродненскую назначить для пребывания самому православному митрополиту, или коадъютору его, для управления церквей и духовенства в Литовском княжестве; 7) все споры и распри о вере прекратить и все приговоры, прежними сеймами сделанные на диссидентов уничтожить, и всем жить в покое без притеснения друг друга; 8) дозволить всякому от унии переходить к православию и от православия в унию; 9) в Мстиславле, Могилеве, Орше и Дзисне назначить церкви православным и запретить вообще отчуждать и отнимать, под каким бы то видом ни было, их имения. Все сии постановлены; несмотря на протесты униатов, утверждены сеймом и королем 1 ноября 1632 года, хотя после сеймовыми же конституциями некоторые и ослаблены были. Но там же Петр (Могила) исходатайствовал себе от собравшихся на сейм православных на Киевскую митрополию, вместо Исайи Копинского, и по утверждении оного королем, отправил в Константинополь ректора киевских школ Исайю Трофимовича для получения от патриарха благословения на посвящение свое, как свидетельствует Сильвестр Косов, а получив благословение, вызвал во Львов Волотского митрополита с епископами и там того же года принял от них посвящение в Братской Ставропигиальной патриаршей церкви Успения Богородицы. Но Коссов несправедливо пишет, что он благословение получил от патриарха Кирилла Лукара; а Киевский каталог еще несправедливее говорит, что сим патриархом он и посвящен. Ибо после 1631 г. Константинопольским патриархом был уже не Лукарь, а Кирилл Контарин Вирейский. Оттуда Петр (Могила) возвратился опять в Краков на коронацию короля Владислава IV, бывшую 6 февраля 1633 г. Там еще испросил он 1) поскольку за вышеупомянутым прошлого года сеймовым постановлением вотчинные доходы митрополичьей Киевской кафедры предоставлены до смерти униатскому митрополиту Велямину-Рутскому, то предоставить ему Петру Киево-Печерскую архимандрию и Никольский Пустынный монастырь с доходами; 2) позволить ему в Киеве при заведенных уже им с 1631 г. в Богоявленском Братском монастыре школах открыть православную академию, или коллегию. Обе сии привилегии даны ему по сеймовой конституции, утвержденной 14 марта 1633 г. После сего возвратился он в Киев с указом королевским и объявил себя митрополитом; а предместника своего Исайю Копинского взял из Златовсрхомихайловского монастыря в Киевопечсрскую Лавру, где он в 1634 году и скончался¹⁴⁹. Сей поступок мог быть оправдан тем, что при самом сейме съехавшимися православными престарелый и слабый митрополит Исайя Копинский признан неспособным к должности, и может быть не был еще посвящен, хоть по сказанию Иерлича, и утвержден был королем Сигизмундом III.

Как бы то ни было, но митрополит Петр Могила за исходатайствование на сейме многих вышеупомянутых выгод и преимуществ православной Киевской иеpapxии достоин был своего звания. Иерлич свидетельствует, «что он правительствовал добре, жил воздержно и при благочестивых своих делах всегда пекся о целости Церкви Божией, и охранял „овец своих”». Доведенный униатами до совершенного упадка Киево-Софийский собор и монастырь, по силе привилегии королевской, отобрал он у них того же 1633 г. июля 2 через вышеупомянутого ректора киевских школ Исайю Трофимовича и печерского проповедника, беликовского игумена Анатолия Мужиловского, и возобновил оный, как свидетельствует Коссов в Каталоге митрополитов при Патерике своем, также открыл и очистил он от развалин Десятинную Владимирову церковь, возобновил Спасскую на Берестове; а наипаче Киевская академия, воспитавшая для всей России знаменитых просвещением и добродетелями пастырей, государственных чиновников и во всех состояниях отличных граждан, есть бессмертный его памятник. Сам он в завещании своем назвал ее своим единственным залогом, который желал он упрочить в потомство¹⁵⁰. Но он и до участия в ее заведении старался о распространении просвещения в Киевском духовенстве, и еще с начала получения сана Киево-Печерского архимандрита, видя нападение на православную Церковь от католиков и униатов, беспрестанно издававших на нее ругательные сочинения, и не находя в Киеве ученых мужей, способных писать ответы им, с согласия всего киевского духовенства, избрав несколько молодых монахов и бельцов, отправил в разные иностранные училища для обучения словесным и высшим наукам. В числе сих, от него посланных, были славные наши ученые Сильвестр Коссов, Тарасий Земка, Исайя Трофимович Козловский, Софроний Початский, Иннокентий Гизель и другие. Когда они, кончив свои науки, возвратились в Киев, он с согласия всей своей братии в 1631 г. писал к патриарху Константинопольскому Кириллу Лукару, прося его на заведение учения в Киеве благословения. По получении оного старших из ученых определил он проповедниками при Лавре и церквях, отличив их чинами игуменов, а младшим с 1631 г. поручил обучать детей наукам на латинском и польском языках, назначив им школы при Лаврском Больничном Троицком монастыре. Но поскольку прежде того с 1620 г. основанные по благословению Иерусалимского патриарха Феофана на Подоле в Богоявленском монастыре школы от сего нового училища могли придти в упадок, то митрополит Исайя Копинский и все епископы Киевской митрополии, также киевское шляхетство, малороссийский гетман Иван Петрижицкий и казацкие старшины просили, дабы он соединил свое училище с Киевобратским. Почему он, склонясь на их просьбы, того же 1631 г. с 10 декабря решился исполнить оные и начал каменное строение школ в Братском монастыре, где ныне трапеза, и туда же перевел несколько деревянных зданий из своего Больничного, для учащих и учащихся, а в странноприимном Братского монастыря доме (на месте, где ныне построена новая академия) завел для пришлых бедных учеников особую бурсу и снабжал всех их своим содержанием, принял на себя звание старшего брата, опекуна, смотрителя и покровителя сего училища вместе со старостами из шляхетства ежегодно для попечения о нем избиравшимися, и дал ему на три года из Лаврских вотчин волость Винницкую, село Гнедин и две деревни, Процев и Ревное. Получив же сан митрополита, открыл он там по вышеупомянутой привилегии Владислава короля польского, Духовную академию, или, как сам он в завещании назвал ее, Коллегию; ибо и в грамоте Владиславовой Братские школы не были еще наименованы академией¹⁵¹; учредил в оной весь порядок классов до философии и богословия, завел библиотеку и типографию, которая однако же там недолго существовала и соединена с Лаврской. Сверх сей коллегии основал он еще приготовительную же к ней школу в принадлежавшем прежде Лавре местечке Виннице, а при смерти своей завещал коллегии своей еще несколько вотчин, вещей и денег¹⁵². За сии-то благодеяния академия долго именовала себя Киево-Могилянской. Но она весьма неприятна была католическим монахам, имевшим уже прежде в Киеве свои училища. Они рассеивали в народе на преподаваемые в академии науки и на учителей ненавистные клеветы, именовали их арианами, кальвинистами, лютеранами. Сам народ, возмущенный ими, видя, что ученикам преподаются науки на латинском языке, и почитая приличнее восточной Церкви греческий, называл их латынниками и униатами, а наставников, учившихся в академиях римских, польских, литовских и цесарских, подозрительными в православии. Для опровержения сих-то внушений и предубеждений Сильвестр Косов, бывший профессором в сей академии, а потом епископом Мстиславским, издал в 1635 г. Апологию¹⁵³, в коей, изъяснив различие догматов арианских, кальвинских и лютеранских от православных, он уверял, что не следуют первым учащие, и хотя сами они обучались в иностранных академиях, но все природные греческого исповедания и в оном утвержденные: а учат по латыне для того, что сей язык нужен русским в польских трибуналах, сеймах и сеймиках и в судах градских и земских, дабы разуметь в них канцелярское производство без переводчиков, но не пренебрегают учить юношество и по-гречески; притом доказывал, что и прежде православное юношество по привилегии короля Сигизмунда III обучаемо бывало по-латыне в православных училищах Виленском и Львовском, и никто не зазирал сему; другие же россияне обучались де в Инголштаде и Оломуце; ныне же для облегчения наук российскому юношеству дана от короля Владислава IV такая же привилегия и киевским школам и проч.

Петр Могила сверх того много попечения имел об издании полезных православной Церкви книг, коих и для церковной службы тогда малороссийские церкви не имели еще печатных, ни исправных рукописных; а потому иногда духовные принуждены бывали употреблять униатские издания. Он из Киево-Печерской типографии начал издавать их исправленные, и сверх того разные переводы святых отцов, сделанные в той же Лавре ученым братством, им собранным. Но важнейшим трудом его для утверждения православия было составление Катехетической книги, каковой дотоле не имели еще русские православные. Сперва издал он в Киеве в 1645 г. на малороссийском и польском языках краткий Катихизис, но он недостаточен был для объяснения догматов, а потому поручил он ректору Киевской академии, бывшему тогда Пустыннониколаевскому игумену Исайе Трофимовичу Козловскому, написать пространнейший, и по сочинении созвал в Киеве собор православных епископов и начальствующего духовенства как для рассмотрения сей книги, так и для поправления других церковных обрядов, испорченных уже униатами. Собор открыт был с 8 сентября 1641 г. и заседания продолжались 10 дней. Сверх решений о многих обрядах и благоустройстве Церкви, на нем слушан был Трофимовичев Катихизис, которой исправили Отцы собора по общему согласию и определили, переведши на простой греческий и латинский языки представить Константинопольскому патриарху на рассмотрение, и в следующий же Филиппов пост к нему отослали. Два года оставался он там без решения, но в 1643 г. по случаю собора, по просьбе молдавского господаря князя Ивана Васильевича в Яссах назначенного Константинопольским патриархом Парфением, поручено было патриаршему экзарху иеромонаху Мелетию Сиригу с Отцами собора там рассмотреть и Могилину книгу при Киевских депутатах, Пустыннониколаевском игумене и сочинителе сей книги Исайе Трофимовиче, Богоявленском игумене Иосифе Кононовиче и проповеднике Киево-Печерском Игнатии Оксеновиче. Там книга сия рассмотрена, поправлена и одобрена, а потом на утверждение отослана ко всем четырем патриархам восточным: Константинопольскому, Александрийскому, Антиохийскому и Иерусалимскому, которые согласно также одобрили оную и признали истинным исповеданием всей восточной Церкви¹⁵⁴. Но Петр Могила не дождался возвращения ее, и она издана уже после смерти его в Москве в 1696 г. и притом не Могилиным подлинником, а уже новым переводом с греческого. Между тем в 1646 г. издал он для церквей своей иерархии большой с греческого исправленный Требник, присовокупив при каждом чинопоследовании богословские, казуистические и обрядные пастырям наставления в предостережение от разврата неправославных. Есть и другие изданные им сочинения в защиту Церкви православной.

В самый первый год (1633) вступления Петра Могилы на Киевскую митрополию возгорелась война между Польшей и Великой Россией и в следующем же 1634 г. кончилась миром; а при оном уступлены были Польше Чернигов, Новогород-Северский и Смоленск. Во время войны униатский митрополит Иосиф Велямин-Рутский сильно домогался отнять у Петра Могилы и Киевскую митрополию, но король, свято сохраняя прежний свой диплом и конституцию, изданные в пользу неуниатов, не соглашался на сие, и новой конституцией 1635 г. марта 14 подтвердил права их, а для успокоения и униатов уступил им права на архиепископство Полотское, епископства Володимирское, Пинское, Хелмское и Смоленское с монастырями, церквями и владениями, им принадлежащими, также Троиџкий Виленский монастырь с братством, с Пятницкой церковью и с фундушами их; еще монастыри Лыдиченский, Могилевский, Минский, Онуфриевский, Мстиславский, Полотский, Брацлавский, Лищинский и иные; а в Витебске, Полоцке и Новогородке не дал ни одной церкви неунитам. Сим не удовольствовался, однако, униатский митрополит Велямин-Рутский и старался еще подчинить себе епархии, по замирению с Россией отошедшие под Польскую державу и обратить к унии тамошние монастыри, в кои назначил уже и архимандритов своих, а для прочих церквей сделал распоряжения свои на Виленской конгрегации, бывшей в 1636 г. в главном Троицком капитуле, но не успел сего исполнить. Ибо вскоре заболев, умер в 1637 г., оставив преемником по себе Рафаила Корсака из Пинских и Галицких униатских епископов, им самим до смерти еще своей избранного себе в коадъюторы. Сей новый митрополит хотел также удержать за собой вотчины и доходы Киевской митрополии и Выдубицкий монастырь, предоставленные предместнику его только до смерти конституцией 1633 г. Однако же, Петр (Могила) не допустил его и, как пишет Косов, Выдубицкий монастырь назначил коадъютору своему, которого он однако же не имел. Сильными защитниками ему и православной Церкви тогда были казаки, с 1637 г. против Польши за притеснения от ее чиновников, определенных у них, которые сверх обид в имениях хотели еще через иезуитов принудить их и к принятию католической веры, коей и костелы по всем городкам настроили. Казали при многих вторжениях своих в Польшу везде старались наипаче схватить митрополита Иосифа Корсака, который, боясь того, бежал в 1639 г. в Рим и там в 1641 г. умер, а на место его в 1642 г. избран и посвящен в митрополиты униатские архиепископ Полотский Антоний Селява, удержавший за собой и архиепископию Полотскую, в которой он и пребывание свое имел, но не был и сей спокойнее и безопаснее своего предместника от преследований казаков и, как пишут униаты, он умер в Подляхии, в местечке Тикоцине в 1655 г. Если верить сказанию Ходыкевича (pag. 236) то разорено казаками с 1648 до 1672 г. по Русской Доминиканской провинции 30 католических монастырей и убито 444 монахов и послушников их. Но если виновны в сем казаки, то не меньше и утеснители, раздражившие их. Надлежит отдать честь справедливости. и великодушию короля Владислава IV, который четырьмя конституциями 1635, 1638, 1641 и 1647 гг., старался защитить и охранить утесняемых неунитов, хотя сам за то подвергался неудовольствию гонителей и доныне ими осуждается. Особенно конституцией 1641 г. избавил он неунитов от притеснительной подсудности смесному суду униатов по делам церковным, а предоставил оные реляционным судам. Но и Владиславовы конституции не везде охраняли утесняемых.

После многих неусыпных трудов для православной Церкви митрополит Петр Могила скончался с 31 декабря в ночь на 1 января 1647 г. 50 лет от рождения, и погребен в Киево-Печерской Лавре 19 марта в большой Печерской церкви за левым крылосом между столбами. Преемники его, митрополиты Киевские не были уже архимандритами сей Лавры, однако же до митрополита Гедеона Святополка носили титул экзархов Константинопольского патриаршего престола, данное Могиле еще при архимандричьем чине; а некоторые присваивали себе по крайней мере один титул и архимандритов Киево-Печерских.

При всем попечении Петра Могилы очистить свою паству от католицизма и униатства, и он не мог воспрепятствовать католическим монахам размножить свои монастыри, коих с 1633 несколько основали они по Белоруссии и Новогородосеверской области, а с 1640 г. доминикане в самом Киеве на Подоле построили новый великолепный Никольский (после переименованный Петропавловским) монастырь, в котором генерал викарий Доминиканской Русской провинции Иероним Грабов Гроховский 8 сентября 1646 г. открыл свой капитул, как пишет Ходыкевич¹⁵⁵. П. Боплан, бывший инженер в службе польских королей Сигизмунда III, Владислава IV и Яна Казимира, в своем описании Киева говорит, что в то же время (около 1646 г.) на Подоле под горой (по замечанию, где до 1796 г. находилась Добро-Николаевская церковь) был еще Бернардинский монастырь, а между оным и рекой (где была до 1790 г. Борисоглебская церковь) и иезуитский, недавно до того времени построенный костел, коего училище было под горой Уздыхальницей, ниже Андреевской нынешней церкви, привилегию королевскую получивший в 1646 году. Русских православных церквей во всем Киеве Боплан счел только около десяти и жителей киевских от 5 до 6 тысяч в обеих частях города: Нагорной, которую называет он Епископской, и Гражданской, именуемой им Муниципальной, на Подоле¹⁵⁶. Иезуиты завладели также и школами, которые Петр Могила завел в Виннице.

В каталоге книг Московского Донского архимандрита Варлаама Лящевского, завещанных им в Киевскую академию, значится целая рукописная книга жизнеописания Петра Могилы, но сия нигде не отыскивается, и вероятно сгорела она вместе с академической библиотекой в 1781 г. Была и в Софийской библиотеке целая книга собственноручных Могилиных записок, но недавно также затеряна.

51. СИЛЬВЕСТР Коссов родился в воеводстве Витебском от шляхетной православной фамилии, обучался в заграничных училищах, пострижен в Печерской Лавре; с 1632 г. был профессором в Киевской академии, а в 1635 г. посвящен в епископа Мстиславского, Могилевского и Оршанского; по кончине же митрополита Петра Могилы избран духовенством и запорожскими казаками без привилегии польского короля, и по благословению Константинопольского патриарха Парфения II прозванием Кускина, русскими епископами посвящен в Киеве в 1647 г. Его правление было эпохой освобождения Киева от ига поляков посредством запорожских же казаков, не перестававших мстить им за притеснения в имениях и в вере, и паче прежнего усилившихся в сие время под начальством славного своего гетмана Зиновия-Богдана Михайловича Хмельницкого, который, пригласив себе на помощь крымских татар, с 1648 г. июня начал кровопролитнейшую войну с поляками, одержал над ними сперва при Жолтых Водах; потом под Корсунем знаменитые победы, взял в плен двух коронных гетманов со многими панами, а при Константиновке разбил и все остальное их войско и в Киеве разорил все католические монастыри и церкви. Ему содействовала и вся Русь польская, утесненная за веру. Устрашенный успехами его, новоизбранный того же года 17 ноября на место умершего Владислава IV Король Ян Казимир прислал к нему в январе 1649 г. своих поверенных в Переяславль договариваться о мире. Хмельницкий между прочими статьями своего договора требовал, чтобы Киевскому митрополиту православному иметь в польском сенате место заседания с католическими епископами; унию в королевстве Польском и Великом Княжестве Литовском вовсе уничтожить и не быть даже имени ее, а православным только церквям при своих древних вольностях и маетностях оставаться; воевод киевскому и другим чиновникам в Киеве быть греческого закона; католическим костелам в Киеве пока оставаться; но иезуитские училища как в Киеве, так и по всем городам и селениям казацким упразднить и вывести в другие места. Ибо де воевода киевский Бржовский на зло киевским русским школам ввел их. Страх оружия его тогда столь сильно действовал в поляках, что их поверенные приняли все сии условия 24 февраля 1649 г. в Переяславле¹⁵⁷. Но поскольку оные не утверждены королем, то опять возгорелась война и сам король под Зборовым едва не попался Хмельницкому в плен. После сего также возобновлен и заключен договор на Переяславских условиях 17 августа 1649 г. Для получения сеймового утверждения Хмельницкий отправил в Варшаву митрополита Сильвестра с епископом Львовским Арсением Желиборским, архимандритом Киево-Печерским Иосифом Тризной и с некоторыми другими духовными, а также и своих казацких послов. Собранные польские чины долго оспаривали Зборовский договор, однако же, 12 января 1650 г. приняли и король утвердил оный, а праздыми тогда бывшие униатами захваченные епархии Луцкую, Хельмскую, Перемышльскую, Витебскую и Мстиславскую, архимандрию Жыдиченскую и монастырь Лищинский повелел возвратить Киевской митрополии, также и многие по польским городам церкви и монастыри; митрополиту дано тогда королевское утверждение в его сане и право пользоваться половиной доходов Полотской архиепископии; обещано ему право заседания в сенате и дозволено в отличие по своей епархии предношение Креста; также уступлено ему и епископам его право цензуры книг, а Киевской училищной коллегии и типографиям прежние привилегии. Сверх того, положено все духовенство православное освободить от поборов, постоя, подвод и работ¹⁵⁸. Гетман раздал копии сего трактата всем старшинам за скрепой своей и все сии привилегии записал в Киевские городовые книги того же года марта 8 через Нечая, полковника Брацлавского и Демьяна Многогрешного, есаула генерального. Но все сие сделано только на бумаге и ничего не исполнено. Посему с 1651 г. возгорелась паки война, которая однако же была неудачна для казаков, так что и Киев был занят князем Янушем Радзивилом гетманом Литовским и пощажен только по просьбе митрополита Сильвестра, а Хмельницкий принужден был сам просить у поляков нового мирного договора, который 28 сентября того же 1651 г. в Белой Церкви и заключен; но оным уничтожены все выгодные для Церкви православной статьи Зборовского договора, и 6-ой статьей обещана только вообще прежняя свобода епископам, монастырям, училищам и церквям, с возвращением имений, если которые во время последней войны у них отняты¹⁵⁹. Впрочем, стеснены права и вольности казацкие. Кроме Киева, Чернигова и Брацлавла, по всей Малороссии расставлены на квартиры войска польские, которые повсюду производили притеснения, обиды и несносные налоги. Народ явно роптал на Хмельницкого, якобы он предал полякам всю Малороссию, и казаки великими толпами начали от Днепра переселяться в степи русской Белогородской Украины, чему не противился и Хмельницкий, а царь Алексей Михайлович охотно позволял, предоставляя им и на сих новых местах права и вольности казацкие, и даже по-прежнему зависимость от гетманского правления. От сих-то переходов казацкого народа с 1652 г. населились там пять так названных Слободских полков: Ахтырский, Харьковский, Сумский, Изюмский и Острогожский, а с 1659 года и слободы далее по Дону. Все они долго причислялись к Киевской епархии до учреждения Белоградской. Хмельницкий однако же, с болезнованием видя угнетение своего народа и слыша от него самого жалобы, вскоре за Белоцерковским договором возобновил неприятельские действия и выгнал всех польских помещиков из Украины; а между тем для подкрепления себе завел переговоры с российским царем Алексеем Михайловичем о подданстве ему всего казацкого и малороссийского народа и поспешил в 1653 г. сие исполнить, видя, что поляки, соединясь с крымским ханом и султаном, хотели уже занять всю Украину. Договор и присяга гетмана Хмельницкого с казаками о подданстве царю совершены были в Переяславле 8 января 1654 г., потом присягнули и все малороссийские города, и местечки, числом до 166. Условия подданства сего состояли из 23 статей; из них в 18 постановлено было, чтобы митрополиту и всему духовенству быть под ведением Московского патриарха, коему не вступаться однако же в духовные права и владения их, и оставить ни в чем не нарушимыми. По представлению гетмана государь подтвердил даже своей особой грамотой митрополиту все его маетности и права¹⁶⁰. Присяга царю в Киеве от граждан при самом Хмельницком, прибывшем туда с двумя полками, Переяславским и Киевским, и с 1000 русской конницы чинена была в Киево-Печерском монастыре 14 января; потому что митрополит Сильвстр Коссов; боясь мщения поляков, а вероятнее по нежеланию подчиниться Московскому патриарху, усомнился присягать, и собравшись в кафедральном Софийском соборе с духовенством, упорствовал Хмельницкому¹⁶¹. Вслед за сим царь Алексей Михайлович объявил войну польскому королю Казимиру, взял Смоленск, Дорогобуж, Невель, Могилев, Полоцк, Шклов, Гомель, Новгород Северский, Чернигов и многие другие города. И углубился в самую Литву до Вильны, которую также занял, а Хмельницкий из Украины от Каменца Подольского разорял все до Львова и до Люблина, и по окончании своих походов скончался 15 августа 1657 г. в Чигирине, а погребен в Суботове, в каменной тамошней церкви, им самим созданной. Поляки называли его казацким Тамерланом.

В том же 1677 г. еще прежде Хмельницкого скончался апреля 13 митрополит Сильвестр Коссов. Он так же, как предместник его, именовался митрополитом Киевским, Галицким и всея Росcии, экзархом Константинопольского престола; а по силе привилегии, данной ему в 1649 г. от короля Яна Казимира на половину доходов Полоцкой архиепископии, сперва титуловался и архиепископом Полотским. В вышеупомянутой же грамоте Хмельницкого он наименован митрополитом только всея Малыя России.

В Белорусском Вознесенском Девичем монастыре по надписи к церкви видно, что в правление митрополита Сильвестра был там какой-то из Греции выходец митрополит Макарий Лигарид, называвшийся викарием и экзархом Фрону Сватейшего, освятивший там в 1648 г. мая 11 монастырскую Вознесенскую церковь; но может быть проезжий.

52 . ДИОНИСИЙ Болобан, бывший прежде епископ Хельмский и Белжский, в 1650 г. нареченный и администратором митрополита Сильвестра Коссова на Волыни, а потом епископ и Острожский, по Киевскому каталогу полагается избранным на митрополию и с благословения Константинопольского патриарха Парфения II посвященным в 1657 г. Но Парфений II скончался еще в 1650 г.; а до 1657 г. был Парфений III Хийский восемь только месяцев; после него в 1657 г. Гавриил Гани 8 дней, а по нем Парфений Кумкум 3 года, и вероятно он-то благословил Дионисия. По делам также Московского иностранных дел архива значится, что Дионисий избран в Переяславле в 1657 году, когда по избрании бывший при том царя Алексея Михайловича боярин, окольничий Богдан Матвеевич Хитров предложил ему отнестись о посвящении себя царю и Московскому патриарху Никону, на основании договоров Хмельницкого о подданстве Малороссии, то он отвечал, что от начала крещения Киевские митрополиты благословение принимали от Константинопольских патриархов, и затем без позволения Константинопольского же патриарха посвятиться и он от Никона не смеет, дабы Константинопольский на него и на всех духовных Малыя России не разгневался и не повелел предать проклятию; а потому намерен, поговоря с гетманом и с духовенством в первую неделю Великого Поста послать к государю с просьбой о утверждении его и о испрошении от себя у Константинопольского патриарха позволения посвятиться от патриарха Московского Никона. Но было ли о сем сношение с патриархом Константинопольским, не известно. А в 1661 году царь повелел посвященному тогда в Москве из киевлян Мстиславскому и Оршанскому епископу Мефодию Филимоновичу быть блюстителем Киевской митрополии. По сей-то причине может быть униатские каталоги говорят, что якобы 6 лет после Сильвестра не было православного митрополита Киевского, так как и униатского 9 лет, от военных и других внутренних замешательств, и что Дионисий посвящен якобы уже в 1663 или 1664 г.¹⁶² Однако же, сие сказание опровергается вышеупомянутым избранием его и еще данной от царя Алексея Михайловича гетману Брюховецкому и всему Запорожскому войску грамотой 1665 г., в коей сказано, что Дионисий Болобан в 1657 г. присутствовал в Переяславле при присяге гетмана Виговского и в сей грамоте назван он митрополитом¹⁶³. Впрочем, митрополит Гедеон Четвертинский в одной грамоте своей к князю Василью Васильевичу Голицыну 9 августа 1688 г. свидетельствует, что Дюнисий едва по однолетнем строении своем оставил престол митрополатанский; а скончался в Корсуне в 1663 г.

Гетман Виговский, при избрании коего был Дионисий, в его время произвел было важную эпоху в Малороссии, которую думал он превратить в совершенную республику, союзную Польше, и само польское правительство на сие было согласно. Предположено было в Киеве учредить главное независимое ни от кого правление под именем Великого Княжества Русского из трех воеводств: Киевского, Черниговского и Брацлавского, на сейм в Варшаву или Люблин из сих воеводств никому уже не относиться и не ездить. Сему главному Киевскому правлению иметь свою главную канцелярию и метрику; гетману быть главным Киевским воеводой; Малороссии в генералы и сенаторы избирать не только из католиков, но и из русских; даней Польше не платить и ни под чьей зависимостью чужестранной не быть; польским войскам на Украине не стоять, кроме крайней нужды, но и тогда быть им под распоряжением гетмана; а казакам вольно становиться и по волостям королевским, сенаторским и духовным, гетману клеймишь свою монету; во всякой нужде Короне Польской призывать казаков на совет; открыть свободное казакам плавание до Черного мора и проч. В надежде сего-то лестного для Малороссии переворота, коим обольщала ее Польша, Виговский в 1658 г. отступил от подданства России и на вышеупомянутых предположениях сделал с Польшей договор в 3 статьях, из коих первые 8 касались до Церкви и веры, именно: 1) чтобы греческая вера, с коей древний русский народ к Польше присоединился, пребывала при своих преимуществах и свободном молитве употреблении во всех городах, местечках и деревнях Польши и Литвы; также на сеймах, в войске, в трибуналах и не токмо в церквях, но и в открытых ходах и процессиях, в посещении больных со св. Дарами, в погребении мертвых и во всем была бы равная с католиками свобода; 2) чтобы православные церкви и монастыри свободно было и вновь созидать, и старье обновлять, а отнятые в течении полугода с волостями их, возвратить; униатам же, как именно сказано в сем договоре, умножающим только раздор между римской и греческой Церковью; ни духовным, ни мирским, ни сенаторам, ни шляхтичам не дозволять строить церквей и монастырей ни на королевских, ни на собственных землях; и все имения у них отобрать, а отдать неуниатам, и унию в Польше и Украине вовce истребить, кроме веры православной неуниатской и римско-католической нигде не терпеть другой; католическому исповеданию вольно быть в воеводствах Киевском, Брацлавском Черниговском, но помещикам и чиновникам католическим никакой судебной власти не иметь над белым и черным духовенством греко-российским; 3) Киевскому митрополиту с пятью православными епископами: Луцким, Львовским, Перемышльским, Хельмским и Мстиславским по степеням своим, когда случится заседать в польском сенате с таким же преимуществом и свободой голосов, как заседают епископы, только митрополиту русскому сидеть за католическим Львовским, а епископам русским за епископами католическими по их епархиям и степеням; 4) в Киевском воеводстве достоинства сенаторские давать одному только дворянству греческого исповедания, а в Брацлавском и Черниговском попеременно русскому и католическому, после смерти предыдущего; 5) в Польше и Литве жителям греческой и римской веры наравне пользоваться вольностями и правом к получению должностей, и вера греческая да не будет в том препятствием; 6) академии в Киеве быть с преимуществами, равными Краковской, с тем, однако же, чтобы здесь не было ни профессоров, ни учеников исповедания арианского, кальвинского и лютеранского; прочие же все школы католические, какие дотоле были в Киеве, вывести в другие места, где нет русских жителей; 7)дозволить и другую академию завести на том же основании, где способнее усмотрится, и в том месте другим иноверным школам также не быть; 8) гимназии, училища, школы и типографии, сколько потребно будет, православным везде свободно заводить, науки преподавать и книги печатать, даже и спорные в вере и проч. Сия привилегия составлена поверенными обеих сторон в обозе при Гадяче 6 сентября (по русскому календарю) 1658 г. и следующего июня 10 утверждена на Варшавском сейме присягой короля, Гнезненского архиепископа Примаса; Виленского епископа, гетманов, печатников, маршалов польской шляхты и запорожских чиновников; а потом внесена в конституцию¹⁶⁴. Король в присяге своей обещался за себя и преемников своих все то свято и ненарушимо сохранять, а если нарушена будет присяга, то давал позволение русскому народу отступить от союза с ним. Там же и прочие вышеупомянутые чиновники присягнули сохранять и оберегать сей договор, а запорожцы присягнули не поддаваться чужой державе, и особенно царю Московскому. Тогда же православному греко-российскому духовенству подтверждена свобода от податей, работ, подвод и прочих земских повинностей. Но поскольку гетман Виговский в том же 1658 г. низложен царем Алексеем Михайловичем и бежал в Польшу, то и договор сей не исполнился, а на сейме 1661 г. августа 29 новой конституцией вовсе уничтожен; вместо того вольности и права даны униатам. Впрочем, вероятно, что и при устоянии Виговского в гетманском звании, а Малороссии в союзе с Польшей, она не допустила бы сего договора до исполнения и может быть для нарушения оного сама возмутила сперва казаков. Ибо и Островский пишет, что подписавшие трактат вскоре раскаялись и ожидали только случая уничтожить оный.

53. ИОСИФ Нелюбович-Тукальский, пострижен и служил в монастырях Литовского княжества, а с 1654 г. был там архимандритом Лищинского и старшим Вильнского Сватодухова монастыря; оттуда в 1661 г. августа 3 избран в епископа Могилевского с предоставением ему и Лищинского монастыря; но будучи гоним униатами, приехал в Чигирин и там избран и возведен на Киевскую митрополию, по Малороссийской летописи в 1664 г., по Киевскому же каталогу в 1663 году.

Правление сего митрополита было несчастное для Церкви и для него самого по причине замешательств, происшедших в гетманстве казаков, которые, разделясь на две части по обеим сторонам Днепра, имели уже два гетманства, оба увлекаемые попеременно в подданство то полякам, то российскому царю Алексею Михайловичу. Ибо по низложении гетмана Виговского поляки с 1660 г. заняли Украину, которая сделалась позорищем кровопролитнейшей войны между ними и царем. Все южные правой стороны Днепра провинции Украины и самый Киев пришли под их власть. Три только Малороссийские полка: Переяславский, Нежинский и Черниговский устояли против них. Преемники Витовского гетман Юрий Хмельницкий, Павел Тетеря, Опара и Петр Дорошенко были также изменниками России; а сеймы польские молчали уже о защите православных, оставшихся в их завоеваниях.

Во время избрания Иосифа Тукальского на митрополию искал сего достоинства и Перемышльский епископ Антоний Винницкий. Первого избрало духовенство и шляхетство, но второго хотел возвести гетман правой днепровской стороны Тетеря. Посему оба они почитались нареченными, но Тетеря, не успев превозмочь противников своих, оклеветал Иосифа польскому королю, по повелению коего схвачен он был коронным полевым гетманом Стефаном Чарнецким, воеводой Киевским, 28 июня того же 1664 г. и увезен с бывшим гетманом Юрием Хмельницким, шурином Тетериным, тогда уже постригшемся в монахи, в Мариенбург, крепость польской Пруссии, где два года томился в заключении. Виной ему; по доносу Тетери, поставлено то, что якобы он, Иосиф, с Юрием Хмельницким возмущал казаков, которые действительно, быв раздражены обидами, наносимыми избранному ими митрополиту, осадили Тетерю в Чигирине, так что едва Чарнецкий мог спасти его. Но он и после того не мог удержаться на гетманстве, и ушел сперва в Брацлавль, а потом в Польшу, а гетманство его занял сперва Опара и потом Дорошенко. В 1667 г. освобожден из заточения нареченный митрополит Иосиф, и, не смея уже явиться в Киев, беспрестанно переходивший то под Российскую, то под Польскую державу, остановясь на время в Вильне, прежней столице Киевских митрополитов и видя, что и в ней его пребывание от врагов не безопасно (ибо Тетеря старался и там паки его схватить), уехал в Чигирин к новому гетману Заднепровской Малороссийской Украины Петру Дорошенку, преемнику Тетерину и Опарину. Причиной сему было еще и то, что ни киевское духовенство, ни левой стороны Днепра малороссийские казаки не хотели его признавать митрополитом, яко не участвовавшие в выборе его, а по увезении его блюститель Киевской митрополии Мстиславский епископ Мефодий с Киево-Печерским архимандритом Иннокентием Гизелем и всеми Киевскими игуменами от 4 марта 1660 г. писали из Софийского монастыря к царю Алексею Михайловичу и просили его о пожаловании им грамоты на вольное избрание себе другого митрополита соборне при гетмане Брюховецком и Смоленском наместнике боярине Петре Васильевиче Шереметеве с товарищами, начальствовавшем тогда в Киеве. Но государь в ответ на сие повелел только вызвать в Москву епископа Мефодия с архимандритом и игуменами на собор и обещался писать к патриарху Константинопольскому, в Москве же снестись и с другими восточными патриархами, ехавшими тогда в Россию для суждения патриарха Никона, а гетман Брюховецкий, противник Дорошенку, при договоре того же года с царем о новом ему подданстве всей Малороссии в 4 статье требовал в Киев митрополитов присылать уже из Москвы русских, дабы, как именно писал он, духовный чин на митролотов под рукой (Польской) Королевской будучих оглядываючись, в татости войску вредительной не был, и на основании договоров Переяславских (1654 г.) и Батуринских (1663 г.) быти ему под послушанием патриарха Московского¹⁶⁵. Вследствие того и просил Брюховецкий прислать в Киев святителя русского. Но было ли о сем какое рассмотрение в Москве и писано ли к Константинопольскому патриарху, как обещал царь, не известно, а оставался еще три года блюстителем Киевской митрополии епископ Мефодий и по нем архиепископ Лазарь Баранович.

С того же 1666 г. начались мирные переговоры между Россией и Польшей, кончившиеся перемирием на 13 лет над рекой Городней в деревне Андрусовой 20 января 1667 г. Сим договором уступлены Польшей России навсегда Смоленск со всеми на левой стороне Днепра Северскими и Черниговскими городами; Днепр признан границей между Россией и Польшей, а потому и казаки обеих сторон Днепра зависящими от их держав; в случае же, если бунтовать будут, то положено смирять их общими силами; Киев уступлен России только на два года (однако с тех пор уже не отдан), но для остававшихся в Польше и Литве и Польской Украине православных восточной Церкви христиан ничего, кроме свободы вероисповедания, не выговорено, хотя царь старался и о прочем. Казаки обеих сторон Днепра роптали на сей маловыгодный трактат и разглашали, что якобы Россия намерена предать всех их полякам, которые будто бы на сейме постановили уже все у них православные церкви истребить, всех православных побить и даже святые мощи из Киево-Печерской Лавры развести по разным местам польским. Само духовенство Киевское колебалось недоверчивостью и России, и Польше. К сему присовокупилось еще неудовольствие на царя Алексея Михайловича и казаков левой стороны Днепра за то, что он во все уступленные от Польши города прислал своих воевод, коим повелел сделать перепись всем казакам и обложить их податью, чего у них никогда не бывало, а на правой стороне Украины, стоявший на зимних квартирах с войском польский региментарь Маховский делал казакам разные обиды и убийства. Посему правой стороны Днепра гетман Дорошенко с помощью татар первый возмутился против Польши и после, согласясь с гетманом левой стороны Брюховецким, отвлек и его от подданства России; но изменнически предал смерти, думая сделаться гетманом Малороссии обеих сторон; однако же, не успел и предался в подданство турецкому султану; а в 1676 г. потерял и свое гетманство, которое оружием царя Алексея Михайловича присоединено к левой стороне под одно гетманство Самойловича. Впрочем, гетман Дорошенко, хотя не благорасположен был к России, или, по крайней мере, обманывал неоднократно царя Алексея Михайловича желанием поддаться ему, но ревностно защищал православную Церковь от католиков и униатов, и при всех своих договорах с польским правительством настаивал об исполнении договорных обещаний, данных гетманам Богдану Хмельницкому и Виговскому в 1650 и 1658 гг.

Живший в Чигирине при гетмане Дорошенке нареченный митрополит Иосиф Нелюбович-Тукальский, несмотря на то, что царь Алексей Михайлович поручил Киевскую митрополию в наблюдение Мефодию епископу Мстиславскому, бывшему потом Нежинскому и Украинскому, продолжал именоваться митрополитом Киевским и даже Киево-Печерским архимандритом и экзархом патриаршим, хотя епархия его, как и область Чигиринского гетмана Дорошенка, не простиралась до Киева далее крепости Триполи; а в 1668 г., когда гетман Дорошенко поймал Мефодия, то Иосиф в Чигирине лишил его сана и заключил сперва в Чигиринский, а потом в Уманский монастырь, откуда он, однако же, ушел в Киев и, будучи обличен в бунтах и измене самому царю Алексею Михайловичу, свезен в 1669 г. в Москву и там в заключении скончался в Новоспасском монастыре. После него царь блюстительство Киевской митрополии поручил Черниговскому архиепископу Лазарю Барановичу. Но духовенство по делам своим относилось иногда и к митрополиту Иосифу, который 1669 г. марта 25 в Каневе посвятил в иеродиакона и св. Димитра, бывшего наконец митрополитом Ростовским. По ненадежности однако же Киева для России, казаки левой стороны Днепра предполагали даже вовсе упразднишь в Киеве митрополию и в Глуховском 1669 г. договоре с царем гетман российской Украины Демьян Многогрешный седьмой статьей просил царя, чтобы, если Киев возвращен будет Польше, то митрополию учредить в Переяславле, где бывала де она и прежде; Черниговский архиепископ Лазарь Баранович утверждал, что приличнее быть оной в Чернигове. Все сие приводило в отчаяние и киевское духовенство, и митрополита Иосифа Тукальского, у которого сверх того оспаривал еще митрополию Перемышльский епископ Антоний Винницкий, вместе с ним в 1664 г. избранный гетманом Тетерей и с тех пор продолжавший именовать себя также Киевским митрополитом. Иосиф, дабы освободиться от сего соперника, посылал в 1670 г. в Константинополь Брацлавского протопопа Романа Ракушу с просьбой к патриарху Мефодию, дабы он утвердил кого-нибудь одного на митрополии Киевской. Патриарх, зная замешательство Киевской иepapхии, сперва не хотел принимать сего посла, по крайней мере без дозволения государя своего; а потому протопоп принужден был сперва просить о том султана, и когда получил от него и от визиря указ о принятии его, патриарх по ходатайству бывшего тогда при султане и Дорошенкова резидента, утвердил одного Иосифа на митрополии Киевской, а другим запретил именоваться митрополитами. Сей же посол протопоп по жалобе Иосифа и Дорошенка привез от патриарха клятвенную грамоту на гетмана российской Украины Демьяна Многогрешного. Но сим не обеспечил себя Тукальский. Ибо другой еще стороны явился ему соперник во Львовском епископе Иосифе Шумлянском, который под предлогом старости и дряхлости Тукальского искал у короля польского Яна Собеского титула администратора Киевской митрополии. Гетман Дорошенко, узнав о сем, велел его схватить в Могилеве на Днестре, епархиальном его городе, куда ехал он было на Богоявленскую ярмарку. Оттуда привезен он в 1671 г. в Чигирин и заключен; но умолил митрополита о исходатайствовании ему свободы и отпущен. Однако же не отстал от своих происков, и в 1673 г. 10 марта в Брацлаве над Бугом получил от короля Собеского привилегию на администрацию Киевской митрополии с властью над всеми Киевского митрополита и киевских монастырей, не исключая и Печерского, волостями, а один печерский городок дан ему в непосредственное ведение.

Среди сих прискорбий митрополит Иосиф Тукальский в 1676 г., лишась и покровителя своего гетмана Дорошенка, скончался того же года июля 26 в Чигирине и погребен был в Троицком мужском (ныне уже женском) монастыре, где он и жил. Но в 1678 г. при завладении с 22 июля города сего турками, живший при нем Чигиринский иеромонах и духовник Макарий Русанович перенес тело его августа 8 в Лубенский Мгарский монастырь, и там с игуменом и братией положил оное в Преображенской деревянной церкви, а из оной перенесено оно в новоустроенную каменную на левую сторону паперти, где и доныне находится в затворе, а ризница его и бумаги (в коих нашлось много и поучений его) отвезены в Батурин, бывшую тогда столицу гетманскую. Первая в 1688 г. по указу государеву гетманом Мазепой отдана митрополиту Гедеону, последяя в Киево-Печерскую Лавру.

По кончине Иосифа Львовский епископ, нареченный администратор Киевской митрополии, Иосиф Шумлянский, надеялся с помощью короля Яна Собеского быть и митрополитом Киевским, а для убеждения короля тайно в 1677 г. подал ему на сейме Гродненском письменное обязательство о принятии унии. Но поскольку тогда униаты уже имели с 1674 г. своего митрополита, Киприана Жоховского, архиепископа Полотского, то и не считали нужным иметь в Шумлянском другого; а также и казаки заднепровские не хотели признать его. Обманувшись в сей надежде, он в 1700 г. уже открыто на Варшавском сейме приступил к унии, с обещанием обратить и всю свою епархию, за что в том же году 15 июля пожалован дипломом от короля Августа II¹⁶⁶.

54. АНТОНИЙ Винницкий избран в Чигирине, как выше сказано, из епископов Перемышльских гетманом правой стороны Днепра Тетерей в звание митрополита в одно время с Иосифом, и по заточении Иосифа два года управлял Киевской иерархией, а по возвращении его удерживал только имя митрополита; по кончине же его с дозволения польского короля опять принял правление с 1679 г., но не жил ни в Киеве, ни на Украине. Ибо с российской стороны тогда Киевской митрополии администратором был Черниговский архиепископ Лазарь Баранович. Самая столица митрополии, Киев, удерживаема была российскими царями, а Чигирин, столица правой стороны Днепра гетманов, с 1678 г. занята была турками; Подольской же Украиной владели они еще с 1672 до 1680 г. Посему неизвестно, где пребывал Антоний Винницкий, а вероятно в Вильне или Новогродке литовском, прежних столицах Киевских митрополитов. В Перемышле же на место его с 1680 г. Несецкий упоминает православного епископа Иоанна; или как Стебельский поправляет в своем Каталоге, Иннокентия Винницкого, в 1692 г. предавшегося в унию.

Неизвестно также и о времени кончины Антония Винницкого.

55. ГЕДЕОН Святополк, князь Четвертенский, избран из Луцких и Острожских епископов. Он, будучи на Волыне гоним католиками и униатами, весной 1688 г. приехал в Чигирин к Малороссийскому обеих сторон Днепра гетману Ивану Самойловичу с прошением защиты и другой епархии. Ибо Луцкую, коей он управлял 25 лет, отнял у него для брата своего Афанасия Иосиф Шумлянский, епископ Львовский, именовавшийся администратором Киевской митрополии, и разграбил все его имение. В то время гетман с киевским духовенством и чиновниками думал уже об избрании православного митрополита Киевского. Созваны были в Киев окрестные православные епископы и в Петров пост на соборе в Софийской кафедральной церкви по предложению и одобрению гетмана все духовенство и чиновники единогласно избрали Гедеона, который принял cиe избрание с тем только условием, чтобы посвящен был в сан митрополита Московским патриархом, а не Константинопольским, как прежде бывало. Гетман отправил наперед о том просьбу в Москву. Но, как свидетельствует Гордон, долго рассуждали в Москве о сем представлении, и наконец согласились. По получении ответа созван был в Киеве паки собор, на коем Киево-Печерский новоизбранный также архимандрит Варлаам Ясинский подал протест, чтобы отложение митрополии Киевской от подведомства Константинопольской патриархии не было в нарушение привилегий и особенно не заключало бы подсудности архимандрии Печерской, яко ставропигии Константинопольского престола, кому-нибудь другому. Сей протест его принят и записан в протоколе соборном. После того всеми подписано избрание Гедеона и приговор отослан к гетману 8 июля, а в следующем сентябре 21 числа из Батурина отправлен избранный с гетманской грамотой в Москву, куда и прибыл он 24 того же месяца с двумя игуменами, Кириловским и Подгаецким и многими чиновниками черного и белого духовенства, также разными прислужниками, составлявшими свиту его¹⁶⁷. Там по изволению царей Иоанна и Петра Алексеевичей и царевны Софии Алексеевны 8 ноября патриархом Иоакимом в Успенском Соборе посвящен он в сан митрополита Киевского. В настольной на чин сей грамоте, данной ему 15 декабря 1686 г. от государей, наименован он митрополитом Киевским и Галицким и Малыя России, и Киевская митрополия признана между всероссийскими митрополиями первоначальной, а при подчинении Московскому патриаршему престолу повелено митрополиту Киевскому быть только под послушанием и благословением патриарха Московского , но «патриарху в митрополичьи суды не вступаться, и челобитья никакого ни у кого не принимать и никому от тех судов в царствующий град Москву с челобитьями не ездить; а иметь сию первоначальную митрополию в таком содержании, в каковом она под благословением Константинопольского патриарха обреталась, и была во всем вольна, как в соблюдении митрополичьей чести, так и в исправлении духовного чина и церковного начала и в сохранении прав и вольностей своих обыклых, обращающейся в исконном начинании, и в предбудущие времена о вольном избрании митрополита от них, также дабы епископии, архимандрии, игуменства, братства, монастыри, церкви, которые издавна належали в послушании митрополии Киевской, преосвященному Гедеону и которые по нем будут, в послушании были.» В том числе сей же грамотой подчинены ему и Черниговский архиепископ Лазарь Баранович с Черниговскими архимандритами Новгородосеверским и Елецким и Киево-Печерский архимандрит Варлаам, но поставлять властей сих на свои степени повелено не иначе, как с дозволения государей и Московского патриарха, и самим Киевским митрополитам от него же поставляться. Сверх того дозволено митрополиту печатание книг за его благословением и досмотром¹⁶⁸, учение детей греческому и латинскому языкам и все прежние обыкновения содержать беспеременно, но в дела военные и гражданские, гетману Малороссийскому предоставленные, не мешаться и без совета гетмана к духовным в Польское, Литовское и иные королевства ни к кому не писать; а если что к нему из тех стран писано будет, то объявлять гетману, а гетман имеет доносить государям; в Москву на краткое время для соборов ездить; а по примеру других великороссийских архиереев на годовую и полугодовую череду митрополитов Киевских не вызывать. В преимущество и отличие от прочих великороссийских митрополитов Гедеону и преемникам его пожаловано государями из патриарших привилегий в священнослужении и право иметь митру с водруженным на верху крестом¹⁶⁹ по давнему обыкновению Киевских митрополитов; во всех выходах и выездах (по епархии только своей) иметь предношение Креста. В настольной грамоте, данной ему от Иоакима того же 1686 г. декабря 9 прибавлено еще право служить ему на ковре даже и в Москве в присутствии самого патриарха, налагать на себя два енкония (панагии) и носить белый клобук по примеру Великороссийских митрополитов¹⁷⁰. В Записках Сибирской истории еще сказано, что Гедеону позволено иметь и саккос с передником, какой носили только патриархи¹⁷¹. Перед посвящением государи того же ноября 8 прислали ему при грамоте полное архиерейское обнизанное жемчугом облачение, сообразное вышеупомянутым его отличиям и описанное выше в VI главе: а во все время его пребывания в Москве содержание ему и свите его производилось от двора, и при отпуске пожалована ему дорогая золотая карета с цугом лошадей во всем приборе; свита же его одарена соболями, сукнами, материями и деньгами. Но в посланной за известие к гетману грамоте декабря того же 1686 г. предписано, чтобы новопоставленный митрополит Гедеон не именовался уже экзархом, по примеру предместников своих. Даже и митрополитом в настольных грамотах наименован он только Малыя России, как сказано выше. Но поскольку в надписи на обруче, пожалованной ему перед посвящением митры он наименован митрополитом всея России, то посему хотел он удержать сей титул и начал было так подписываться. Однако же указом от 27 января 1688 г. и сие ему запрещено. Впрочем, он продолжал до смерти писаться митрополитом всея Малыя Росcии и епископом Луцким и Острожским.

По отпуске из Москвы он прибыл сперва в Батурин к гетману того же 1686 г. вскоре после праздника Богоявления Господня, а оттуда препровожден в Киев и встречен торжественно духовными и мирскими властями, и народом; а февраля 2 первое служение совершал в Софийском соборе.

Но подчиненные ему настольной грамотой царской архиепископ Черниговский и архимандрит не захотели ему повиноваться, и представили грамоты данные им на независимость свою ни от кого, кроме патриархов¹⁷². Посему новыми царскими и патриаршими грамотами, данными в 1688 г. июня 24 Лазарю; а мая 31 Лавре, исключены они из подведомства Гедеону и подчинены непосредственно Московскому патриаршему престолу. Теми же грамотами Черниговская архиепископия наименована первой между всеми Российскими, а Лавре подтвержден титул и право ставропигии с зависимостью от нее самой всех принадлежащих ей монастырей и маетностей, угодий и земель, и типографии, и наименована первой в России архимандрией.

Но надлежало еще успокоить предубеждение малороссийского народа к бывшей зависимости митрополии Киевской от Константинопольского патриарха. Гедеон сам чувствовал в сем нужду и еще до посвящения своего просил царей и Московского патриарха послать просьбы в Константинополь об уступке своей митрополии Московскому патриаршему престолу открытой грамотой для объявления оной и народу. Но решено прежде посвятить его, а потом уже писать к патриарху Константинопольскому. Грамоту о сем царскую от 15 октября повелено было отправить гетману со своей просительной же грамотой к патриарху через нарочного, который и отправлен 30 декабря того же 1686 г. Гетман, описав избрание, а с согласия царей и Московского патриарха и посвящение Гедеона, представлял Константинопольскому патриарху Иакову в извинение, что митрополия Киевская со времени порабощения литовскому игу влиянием западных раздвоилась; что иногда православные епископии, архимандрии, игуменства, монастыри, церкви и их приходы на Волыне, в Подгории и в Литве уклонились уже в унию и если бы Киев не возвратился под державу русскую, то и власти митрополии сей с подвластными им насильством принуждены были бы к тому же. Ибо недавно два епископа, Львовский и Перемышльский, соблазнены уже и нуждой влекут овец в унию; а иные из них именуются и блюстителями Киевской митрополии; патриарх же Константинопольский по причине отдаления, опасности пути сквозь варварские народы и беспрестанных между царствами браней, помочь православным не в силах; нынешний же король польский паче предков своих наветует на святое благочестие и отнюдь в своей державе быти ему не хочет; а малороссийская Киевская митрополия с лишком уже двадцать лет без пастыря обретается¹⁷³; под Московским же патриархом митрополия сия не будет уже приходить в долгое вдовство, но всегда по пастыре пастыря в неотлагаемом времени будет иметь, дабы паписты не столь дерзновенно вметали в паству сию плевелы; а и Московская иерархия и прежде всегда была едина, и патриарх Московский уставлен и признан изначала восточными патриархами равным себе, и патриархом всех российских и северных стран; ныне же поскольку малороссийский народ присягнул уже в подданство российскому престолу, то желает, чтобы и духовный чин в таком же был подданстве. По всем сим причинам гетман просил у Константинопольского патриарха увольнительного благословения Киевскому митрополиту, духовенству и народу под власть Московского патриарха, и разрешения Гедеону от обещания, данного им при посвящении своем в епископа Луцкого о подчинении Константинопольскому патриарху. А как зависящие от митрополии Киевской остались еще в Польской державе епископии, архимандрии, монастыри и ставропигион, именующийся Братство (Виленское) и при них многое число не отпадших еще от восточного исповедания, то дабы предписано было всем им открытой грамотой патриаршей признавать Киевского митрополита Гедеона и по нем будущих за истинных своих пастырей и оказывать им послушание. В заключении еще гетман присовокупляет просьбу, что если бы кто из епископов польской державы или из иных властей писанием, или посланниками к Константинопольскому престолу, начал домогаться начальства Киевской митрополии, то бы не верить таковому¹⁷⁴. На сии просьбы в следующем же апреле получены были удовлетворительные ответы от Константинопольского патриарха Дионисия Музелима, преемника Иаковлева и от Иерусалимского Досифея, бывшего тогда в Адрианополе; а российские цари и патриарх Московский вскоре прислали в Киев и свои о том известительные грамоты, которые гетманом обнародованы были всем православным¹⁷⁵.

Cиe событие встревожило униатов, а еще более того заключенный в Москве 26 апреля 1686 г. между Россией и Польшей вечный мирный договор, по коему первой уступлены все провинции на восточной стороне Днепра, начиная от Смоленска, с казацкой Украиной обеих сторон Днепра, кроме Немировских, Паволочских и Белоцерковских казаков, и сверх того за Днепром Киев, Триполь, Стайки, Васильков с округами, и все земли между реками Ирпенем и Стугной, а в ширину на пять миль до Василькова, и в 9 статье сего договора обещано всем православным епископиям (коих тогда под польским правлением оставалось еще пять: Луцкая, Галицкая, Перемышльская, Львовская и Полотская) и их монастырям и архимандриям Виленской, Минской, Полотской, Оршанской и иным игуменствам и братствам и церквям православным польским и в Великом Княжестве Литовском находившимся, быть при своих правах и вольностях и не принуждать их к унии, а старшему духовенству их посвящаться от Киевского митрополита. Взаимно и Россия обещала всем римского исповедания пребывающим в ней духовным и мирянам безопасность, свободу веры, непринуждение к отступлению и защиту от всех притеснений и обид. Но Россия все сие не нарушимо исполнила, а уния¹⁷⁶, презиравшая и прежние все о том постановления сеймов и присяжные королей своих при коронациях обещания, тем меньше уважала сей договор с иноверной державой и продолжала с православными прежние свои поступки. Митрополит Гедеон и преемник его беспрестанно доносили о том патриарху Московскому с жалобой и просьбой о защите заграничных своих православных; однако же, без успеха. Даже и частое предстательство за них государя Петра I им не помогало. Униаты завладели и всеми митрополичьими деревнями, за границу отошедшими, так что Гедеону остались только в Киевском округе две деревни: Погребки и Зазимье, из коих Последнюю оспаривала еще у него Лавра, потому что покойный митрополит Петр Могила уступил ей часть ее земли, хотя только по жизнь свою, но Лавра присвоила оную и навсегда, с притяжанием и других Софийских угодий. Защищать же Софийский монастырь было некому. Ибо после Петра Могилы беспрестанные войны и перевороты в Киеве, а после Сильвестра Коссова непризнание здесь митрополитов через 28 лет затмили даже и сведение межевых границ между поместьями. Гедеон же не нашел в Софийском доме и поместных своих крепостей, потому что (как писал он в одной жалобной о сем грамоте к ближнему боярину и наместнику Новогородскому князю Василью Васильевичу Голицыну) митрополит Петр Могила, будучи всегда гоним и ненавидим Киевским воеводой Тышкевичем и Киевским католическим бискупом Соколовским, прежде кончины своей всю церковную Софийскую утварь и свои архиерейские одежды и крепости монастыря Софийского перенес в Лавру, опасаясь, что по смерти его униатам опять отдана будет Софийская кафедра. Но ни утварей, ни одежд, ни крепостей не мог уже возвратить из Лавры ни преемник Могилы митрополит Коссов, ни его временники, и даже не показано оных и Гедеону. Посему уже в 1689 и 1690 гг. гетман Мазепа снабдил его грамотой на владение местечком Муровским, селом Церковищем, местечком Белогородкой, селами Рословичем, Малой Бугаевкой, Снетинкой; Крушинкой, Мархеловкой, Жилянами и местечком Трепольем, со всеми к оному принадлежностями. С другой стороны, сильно обижал митрополита Гедеона Львовский епископ Иосиф Шумлянский, с 1673 г. именовавшийся администратором Киевской митрополии и надеявшийся быть Киевским митрополитом. Гедеон, ограбленный им и изгнанный еще из Луцка, не имел от него покоя и в Киевской епархии по смерть свою и незадолго до оной (в 1689 г. от 8 февраля) грамотой жаловался патриарху Иоакиму, что Иосифовы приказчики ездят по Софийским деревням, берут с крестьян софийских медовую и пашенную дань и другие поборы, а старосты его поповские с попов Киевской епархии взыскивают деньги за новые антиминсы и св. миро; выданные же Гедеоном обирают и отвозят к Иосифу, который наругается им и оплевывает. При всем том сам де Иосиф еще жалуется и клевещет патриарху и царям российским на него, Гедеона, разными доносами, а себя оправдывает в православии веры, якобы невинно оклеветанного в преклонности к унии, в которой Гедеон некогда обличил его лично на Гродзенском сейме 1679 г. и на Люблинских переговорах 1680 г. Таким же образом насилуемы были и к унии наклоняемы все православные церкви и монастыри, остававшиеся на Волыне и в Литве. От сего-то из пяти православных в польском государстве остававшихся епархий, четыре: Луцкая, Львовская, Галицкая и Перемышльская вскоре обращены в унию и в Могилевской 200 церквей отторгнуто в оную же. В самых даже и тех провинциях, которые уступлены Российской державе, тайные подсылаемые проповедники униатские и католические старались всевать смущение и соблазн, так что в Москве начинали уже сомневаться о твердости в них благочестия и патриарх Иоаким присылал к митрополиту Гедеону и Черниговскому архиепископу Лазарю Барановичу вопросную грамоту от 29 марта 1688 г.: в чем состоял Флорентинский собор и принимает ли Малороссия оный? Такой же вопрос в июле того же года гетман предлагал и архимандриту Варлааму Ясинскому с братией. Поводом сему было еще и то, что в малороссийские печатные книги вошли уже папистические и униатские превратные толкования о времени пресуществления Евхаристии; а многие малороссийские ученые и в Москве так толковали. Но митрополит Гедеон ответной грамотой от 15 мая, а Киево-Печерский архимандрит от 26 июля за подписанием своим и всех Киевских властей черного и белого духовенства, а в то же время и Лазарь Баранович уверили патриарха, что они не приемлют ни толка сего, ни правил Флорентийского собора, а стоят твердо при восточном благочестии и непоколебимыми пребудут в православной вере¹⁷⁷.

Впрочем, митрополиту Гедеону, сверх наветов от католиков и униатов, предлежало много труда в исправлении порядка и по всей Киевской иерархии. Ибо долговременное бытие в Киеве митрополитов и беспокойства гражданские произвели повсюду своевольства; а Софийский Собор и монастырь пришли паки в ветхость, и он испросил у государей для сей церкви разные сосуды, утвари и облачения и большой колокол, а для монастыря оклад хлебного и денежного жалования. Много и своего иждивения употребил он на Софийскую церковь. В его же время Московский патриарх Иоаким своим иждивением построил в Межигорском монастыре великолепную Преображенскую церковь (оконченную в 1690 г.) и грамотой 1687 г. февраля 28 подтвердил сему монастырю титул и право патриаршей ставропигии; а в знак особенного благоволения благодарности к сей обители прислал в оную свой портрет, находящийся и доныне там в церкви. Ибо патриарх сей в том монастыре принял свое пострижение.

Митрополит Гедеон управлял Киевской иерархией только 4 года и скончался 6 апреля 1690 года, а погребен по завещанию его в Софийском Соборе в той церкви, где лежит Великий Князь Ярослав, на левой против него стороне. Подлинное его духовное завещание сохраняется в Московском иностранных дел архиве между делами малороссийскими, а здесь в прибавлении приложен с оного список под № 22. По кончине его до избрания нового митрополита царским указом поручено было архиерейское священнослужение в Киеве приехавшему тогда сюда греческому епископу Хрисанфу Червенскому.

56. ВАРЛААМ Ясинсукий был с 1665 г. ректором Киевской академии; но с 1673 г., отказавшись от сего звания, определился проповедником в Киево-Печерскую Лавру; в 1680 г. избран и произведен игуменом Пустынно-Николаевского монастыря, а в 1685 г. Киево-Печерский Лавры архимандритом. По кончине Гедеона, когда гетман Мазепа представлял государям о позволении сделать избрание нового митрополита и спрашивал, допустить ли на избрание в кандидаты Черниговского архиепископа Лазаря Барановича для его первенства и старости, и Киево-Печерской Лавры архимандрита Варлаама Ясинского, мужа в Божественном Писании искусного и у всех в любви имеющегося, и на том селекцию оканчивать ли, или иного кого избрать будет повелено? То на сие указом государей ответствовано: «Митрополита нового избрать по древнему чину и обычаю и гетманским статьям вольной селекцией при собрании киевских и других малороссийских духовных и мирских знатных особ, мужа в Божественном Писании искусного, из тамошних природных обывателей с ведома боярина и воеводы князя Ромодановского (начальствовавшего тогда в Киеве), наблюдая, чтобы избран был такой, который бы в догматах церковных был совершенно восточной Церкви сын и Великим Государям верен и доброжелателен, а кто избран будет, того прислать для посвящения в Москву.» Но боярину князю Михаилу Григорьевичу Ромодановскому с воеводами не велено мешаться в соборное избрание. Посему, когда гетман окружными грамотами пригласил всех к съезду; то собором, сшедшимся в Софийской церкви, в присутствии и Лазаря Барановича, продолжавшимся два дня, 1 и 2 июня 1690 года, избран был Варлаам Ясинский, архимандрит Киево-Печерский, а гетман от 12 того же месяца донес о том государям¹⁷⁸. Вследствие того Варлаам вызван в Москву, прибыл туда 31 июля и прият как предместник его, с почестями на содержание царское со всей свитой до самого отъезда; а 31 августа того же года в Московском Успенском Соборе посвящен патриархом Адрианом и соприсутствовавшими епископами¹⁷⁹. Настольные грамоты получил он от патриарха, а от государей 28 сентября 1691 г.¹⁸⁰ В сих грамотах подтверждены ему все те права и преимущества; которые пожалованы были предместнику его митрополиту Гедеону и притом возвращен под ведомство Киевской митрополии Софийской кафедры Выдубицкий монастырь¹⁸¹, отдан ему костел Доминиканского монастыря¹⁸², а в старом Киеве запустевшая древняя церковь Васильевская¹⁸³ и близ нее такая же Екатерининская; подтверждено право на деревни и маетности, данное предместнику его Гедеону гетманом Мазепой в 1689 и 1690 гг. и возвращены в митрополичью епархию, три протопопии: Глуховская, Конотопская и Борзненская, бывшим митрополитом Дионисием Болобаном в 1658 г. уступленные Черниговскому архиепископу, но архиепископ сей и Киево-Печерский архимандрит оставлены по-прежнему независимыми от него. Впрочем, митрополит Варлаам домогался еще возвращения себе титула экзарха Константинопольского или, по крайней мере, Московского патриаршего престола, и. прибавление к титулу митрополита всея Малыя России.

При нем и академия Киевская в 1694 г. января 11 получила от государей Иоанна и Петра Алексеевичей подтвердительную на права свои грамоту и в ежегодное жалованье по 50 рублей и по 50 четвертей ржи, а притом повелено ей не принимать в школы свои отступников и еретиков; то же подтверждено и другой грамотой 1701 г. сентября 26 запрещено академистов судить светским властям, а велено быть им под судом только ректора, префекта и митрополита.

Государь Петр преосвященному Варлааму, для слабости его здоровья, первому из Киевских митрополитов дозволил в1698 г. по совету с гетманом избрать себе коадьютора епископа, со званием Переяславского, распространив сию привилегию и на преемников его, и первый таковым коадъютором посвящен им в 1701 г. игумен Золотоверхомихайловского монастыря Захарий Корнилович¹⁸⁴. Сей митрополит много пекся об устроении Киевских церквей и монастырей и учредил было на сей конец сбор разных пошлин, которые однако же грамотой государевой 1699 г. ему запрещены, а попечение о строении Софийского Собора поручено киевской ратуше, но вместо того грамотой 1700 г. апреля 1 ему пожалованы многие угодья и деревни¹⁸⁵. Отданный ему на Подоле Доминиканский Николаевский монастырь, разоренный в 1648 г. гетманом Хмельницким он весь обновил и переименовал Петропавловским, в тезоименитство государя Петра I, и в нем устроил придел св. Алексия Человека Божия, в тезоименитство родителя его царя Алексея Михайловича, с определением 12 братий монашествующих¹⁸⁶. В 1703 г. указом февраля 12 государь подчинил ему и Межигорский монастырь¹⁸⁷. Но в 1710 г. по указу государеву же марта 11 опять оставлен оный с правом патриаршей ставропигии, а по указу 1722 июня 2 подчинен св. синоду. В его время не было уже ни одного католического костела в Киеве и даже в академии своей не позволял он обучаться иностранцам, по силе грамоты 1694 г., что, однако же, указом после дозволено ему¹⁸⁸.

Но православные в Польше и Литве терпели в его время такие же притеснения, как и прежде. Преосвященный Варлаам в жалобной своей грамоте к царям от 28 марта 1691 г. писал, что епископ Львовский Иосиф Шумлянский с братом своим Афанасием, епископом Луцким, поступают с заграничными православными монастырями, церквями и духовенством так же, как поступали при предместнике его митрополите Гедеоне, отбирают антиминсы киевские и св. миро и раздают свое, запрещают православным вспоминать в церковных молитвах Киевского митрополита, владеют митрополичьими маетностями под самым почти Киевом; приверженных к Киевской иepapxии настоятелей, монахов, священников и мирян проклинают, ограбляют, в темницы заключают и в суды забирают, а Иосиф продолжает именоваться блюстителем Киевской митрополии и архимандритом Киево-Печерским и даже старается стать особым митрополитом Галицким. Казаки Польской Украины также терпели принуждение к католической или униатской вере, а за крещение детей в веру восточную польское духовенство взыскивало с них даже пеню по 6 ефимков. Но Россия не могла их тогда защитить. Ибо война со шведским королем Карлом XII и польским Станиславом Лещинским угрожала и ей опасностью. В сие-то время государь Петр I в первый раз 1706 г. июля 4 прибыл в Киев, и встречен был торжественно Преосвященным митрополитом Варлаамом и академией; в следующем году августа 22 митрополит сей скончался. В последние лета своей жизни он так был слаб, что его носили уже в церковь, а прежде и по монастырям на служение ходил пешком. Он погребен по завещанию своему в Киево-Печерской Лавре.

57. ИОАСАФ Кроковский обучался сперва в Киевской академии, потом для усовершения себя в науках странствовал по чужим землям, и в Риме слушал философию и богословие; по возвращении же постригся в Киево-Печерской Лавре при архимандрите Варлааме Ясинском; после с 1693 до 1694 г. был ректором Киевской академии и вместе игуменом Киевобратского, а потом Пустпыннониколаевского монастыря. В 1695 г. митрополит Варлаам Ясинский представлял его государю с прошением о посвящении себе в коадъютора, и он вызываем уже был в Москву, но не известно, почему не посвящен, а в 1697 г. избран Киево-Печерским архимандритом. По кончине же Варлаама в 1707 г. октября 19 советом киевского духовенства и чиновников малороссийских по древним правам вольными голосами избран на Киевскую митрополию и по представлению Малороссийского гетмана Мазепы утвержден государем Петром I 1708 г. января 19, а посвящен в Московском Успенском Соборе 15 августа Стефаном митрополитом Рязанским и Муромским, бывшим тогда блюстителем Московского патриаршего престола, и другими Российскими епископами¹⁸⁹. Настольную грамоту от государя получил он уже в 1709 г. августа 14¹⁹⁰. В сей грамоте подтверждены ему все права и преимущества, жалованные предместникам его, Гедеону и Варлааму, но также исключены из подведомства его Черниговский архиепископ и Киево-Печерский архимандрит, а подчинены только Переяславский епископ, его коадъютор и город Нежин со всем своим и уездным духовенством, а в 1708 году пожалована ему подтвердительная грамота на вотчины. В то же время, когда открылась измена гетмана Ивана Мазепы, предавшегося Шведскому королю Карлу XII, то государь Петр I, прибывши 6 ноября 1708 г. в Глухов, вызвал туда на собор сего Черниговского архиепископа Иоанна и Переяславскаго епископа коадъютора Захарию, которые там с окружным духовенством в Глуховском соборе 12 ноября по литургии и молебне в присутствии государя и чиновников малороссийских соборне прокляли Мазепу с приверженными к нему; а митрополит обнародовал сиe проклятие пропечатанными листами с увещанием малороссийского народа пребывать в верности и преданности государю и новоизбранному гетману Ивану Скоропадскому. После знаменитой над Карлом XII Полтавской победы 1709 г., когда государь 22 июля прибыл в Киев, митрополит Иоасаф торжественно встречал его и приветствовал при молебствии. В то же время бывший тогда префект академии иеромонах Феофан Прокопович в Софийском Соборе перед государем произнес славный свой панегирик ему и воспел его победу поэмой на латинском и польском языках. Все церкви праздновали также сие торжество. В следующем 1710 г. государь пожаловал сему митрополиту подробнейшую грамоту на вотчины¹⁹¹. Но в правление сего митрополита много страдала и паства его, и иepapxия и, наконец, сам он, а именно; с марта того же 1710 г. до января 1711 г. продолжавшаяся в Киеве моровая язва, вместе с ней налетевшая саранча и оставшиеся зa порогами приверженные к Мазепе казаки опустошали Киевскую Украину. С 1713 г. турки, паки открывшие войну против России, добегали почти до Киева, а до 1716 г. и татары с запорожским кошем Мазепиных казаков, поддавшихся им, угрожали беспрестанными нападениями, так что гетман Скоронадский с войском своим почти неусыпно долженствовал охранять Киев. В 1718 году погорела вся Печерская Лавра и весь Подол с церквями. Православная российская Церковь с другой стороны в то же время много потерпела от поляков, которым по силе Прутского с турками в 1712 г. договора уступлена была и казацкая Украина правой стороны Днепра. В том же 1712 г. выехал в Киев последний гонимый на Волыне бывший Луцкий и Галицкий епископ Кирилл Шумлянский, с 1715 г. определенный митрополичьим коадъютором в Переяславле; а в 1717 г., хотя трактатом Польши с Россией обещано было православным церквям и духовенству возвращение прежних прав и вольностей, но по случаю тогдашней шведской войны польский сейм под общим именем о диссидентах или не соглашающихся с римским исповеданием постановил, чтобы все диссидентские церкви, недавно в городах, местечках, селах и в самых домах заведенные уничтожить и запретил не только в них общенародные собрания, но и частные и проповеди, и пения, а на всех не соглашающихся с римским костелом назначен штраф и всем отказано право чинов и общественных должностей. Наконец, сам Преосвященный митрополит Иоасаф в 1718 году позван в С.-Петербург, по сказанию Голикова¹⁹² якобы для объяснений по делу царевича Алексея Петровича и, отправясь из Киева уже больным, на пути скончался июля 1 в Твери, где и погребен 24 августа в Соборе Варлаамом епископом Тверским.

Сей Преосвященный весьма много пекся о устроении Киевских монастырей, особенно Златоверхомихайловского, в коем сделал своим иждивением иконостас в трапезной церкви, сочинил акафист Св. Великомученице Варваре с житием и чудесами ее и уставил петь оный по вторникам, что и доныне продолжается:

После сего Преосвященного митрополита 4 года Киевская иерархия не имела своего пастыря; указы же о епархиальных делах присылались на имя Софийского наместника или казначея и приказных архиерейского дома, а с 1721 г. на имя Киевской духовной консистории; после на имя Киевской духовной консистории управителей, потом на имя Киевской духовной консистории судей.

В промежутке сем униатский митрополит Лев Кишка успел во всех русских провинциях, под непосредственным польским правлением остававшихся, собором своим, созванным в Замостье, в 1720 г., открыто уже: утвердить унию, уничтожить навсегда все православные епископства, занять униатским духовенством все польские монастыри и приходские церкви, и сие насилие свое уполномочить сеймовой конституцией. Остался только под польским правлением в Белоруссии один православный епископ Могилевский Сильвестр князь Четвертенский, и несколько православных монастырей и церквей в его епархии и по Литве, принадлежавших Киевской митрополии. Но и они для принуждения к унии отягощены были несносными податями, либо лишаемы были владений. Духовенство и православная вера подвергаемы были поруганию, монахам обстригали головы и бороды, священников бесчестили и ограбляли, а Св. Тайны попирали, утвари и сосуды похищали; подданные монастырские были разгоняемы; биты, мучимы, в узы заключаемы; шляхта не допускалась заседать в сенате, а мещане в магистрате и ни в какие чиновные должности. Один католический шляхтич, Петр Святский, в Оршанском повете напал с обнаженной саблей на помянутого Могилевского епископа Сильвестра и дал ему по руке две раны. Трогательную и разительную жалобу сего епископа к государю Петру Великому можно видеть в Истории об унии, изданной Н.Н. Бантышем-Каменским на стр. 173–178. Но тщетно уже гонимые взывали о защите к государю. Ибо хотя он через посланников своих вступался за них, представляя между прочим, что и в Москве, и по всему Российскому государству католические духовные и миряне пользуются свободой, безопасностью, помощью и покровительством правления и требовал учреждения комиссии на границах от Киева, Смоленска и Пскова для рассмотрения обид и гонений православным в Литве, Белоруссии и по всем смежностям обеих держав, но в его удовольствие король Август II 1720 г. ноября 28; и папский находившийся тогда в Варшаве нунций архиепископ Сантини 24 марта того же года издали только строгие запрещения, а последний даже с наложением тяжкого денежного штрафа и угрожением казни и проклятия неповинующимся, однако же разгоряченные фанатичные католики и униаты, духовные и миряне, их уже не слушали, а униатские епископы даже вооруженной рукой насильно отбирали и обращали в свое исповедание и монастыри, и церкви, и в одном Пинском повете около 20 тысяч народа себе привратили. В 1722 г. государь писал о всем том жалобу и к Папе, но никакого удовлетворения не получил, а между тем насилия, грабежи, узы, побои, мучения и увечья, делаемые православному народу беспрестанно, более увлекали их от восточной Церкви в унию. Было однако же много всякого состояния православных, которые лучше желали терпеть все истязания, нежели отпасть от православия¹⁹³.

В 1721 г. по именному государеву указу от 27 февраля Святейшим Синодом от 12 марта предписано было Киевской митрополии коадъютору Кириллу, епископу Переяславскому и Киевской духовной консистории, на бывшие тогда праздными места Киевской митрополии Черниговской архиепископии с ведома гетмана Скоропадского, избрать в Киев из архимандритов или игуменов, или иеромонахов добрых, умных и школьных людей и, выбрав, прислать в Санкт-Петербург. Посему избран был в митрополиты Межигорский архимандрит Иларион Жураковский, но он посвящен и определен в Чернигов, а в 1722 г. только потребован был в С.-Петербург Софийского Собора архидиакон с ризницей к посвящению Киевского аpxиeпископа, избранного самим Св. Синодом, и утвержденного государем, и с тех пор не было уже в Киеве по древнему обыкновению вольных избраний митрополита.

58. ВАРЛААМ Ванатович, по сказанию Киевского каталога родился в польском местечке Ярославле, пострижен в монашество в Новогородском Большом Тихвине монастыре и там был иеромонахом; после взят в духовники к дому Феодосия архиепископа Новогородского; потом служил во флоте обериеромонахом и по окончании сей службы 1719 г. февраля 2 по именному указу произведен в архимандрита того же Тихвина монастыря; в 1722 г. также по указу государеву избран Св. Синодом и утвержден государем января 21, а мая 14 посвящен в Московском Успенском Соборе в архиепископа Киевского. Ибо тогда до предположенного государем нового устройства Российской иepapxии остановлено было посвящение в митрополиты по всей России. В Киев прибыл он сентября того же 1722 года.

С начала его правления существовала еще и викарная Киевской митрополии епархия Переяславская под частным управлением коадъютора, Переяславского епископа Кирилла Шумлянского, но по кончине его, последовавшей 1726 г. ноября 30, новопосвященный 1727 г. июня 4 в Переяславль епископ Иoaким Струков не наименован уже коадъютором; и когда Преосвященный Варлаам просил Св. Синод, .дабы он на основании бытности двух прежних Переяславских епископов считался ему подчиненным коадъютором и помогал ему в епархиальных киевских делах, то указом Св. Синода от 22 июля 1728 г. предписано только, о случающихся в духовных Киевской епархии делах ему Преосвященному Иоакиму епископу иметь с ним Преосвященным Варлаамом братолюбное согласие по правилам святым, и с тех пор Переяславские епископы не были уже подчинены Киевским, но до 1733 г. назывались еще Киевскими коадъюторами. При самом посвящении на Киевскую епархию Преосвященный Варлаам наименован только архиепископом Киевским и Галицким, без прибавления уже, данного предместникам eгo титула и Малыя Poccии, и с сим только титулом, присылались к нему из Св. Синода указы. Наконец, по именному повелению императрицы Анны Иоанновны 1730 г. августа 2, указом св Синода от 3 сего же месяца велено ему со всеми консисторскими членами и кафедральным писарем явиться в Москву, где предан он суду Тайной Канцелярии приговорен сенатом к лишению чина и по утверждению императрицы Св. Синодом лишен архиерейства и священства и в звании простого монаха сослан на заключение в Белоезерский Кириллов монастырь, а имение его все велено описать и взять в казну. Бывшие с ним в Москве консистористы игумены Никольский, Михайловский, Выдубицкий, Кириловский, Софийский наместник, архидиакон, кафедральный писарь и экзаменатор отрешены от консистории на время впредь до указа; а консистористами определены новые, Межигорский архимандрит, академии ректор и вицеректор, и Батуринский игумен. В указах об отрешенных за известие присланных от 30 ноября 1730 г. ничего не объяснено о вине их, а только о Преосвященном сказано, что лишен сана и сослан за вину его, о которой явно по делу, которое следовалось о нем. Но по предшествовавшим указам и домовым запискам видно, что причиной сему был городовой Киевский Войт Димитрий Полоцкой, который издавна питал в себе какую-то непримиримую неприязнь ко всему Киевскому духовенству, отягощал архиерейских и монастырских людей разными поборами подводами под проходящие отряды, отнимал у них поля, леса и разные угодья, взыскивал проезжие по Днепровскому в Киеве мосту и перевозу пошлины даже с самого архиепископа, хотя бы он куда и по должности своей ехал. Жалобы на него Преосвященного поданы были и в гетманском суде, и в коллегии иностранной, коей тогда принадлежало ведение малороссийских дел. Посему в 1728 г. от 31 октября предписано было от коллегии гетману Даниилу Апостолу исследовать о сем и дать суд. Но Войт Полоцкой для оправдания своего, подделав ложные грамоты, данные якобы Киеву от покойного гетмана Скоропадского на отнимаемые им у духовных и монастырей земли и угодья, и подав с них копии гетману и в Киевскую губернскую канцелярию, сам не захотел быть у них под судом и уехал в Москву, надеясь там исходатайствовать на сии грамоты утверждение. Посему Преосвященный в 1729 г. протестовал против сих подложных грамот и о поступке Войта донес Св. Синоду, обличая злоумышленную им подделку и других крепостей на архиерейские и монастырские вотчины, во лжи коих он де уже изобличился. Св. Синод все сие дело препроводил для розыска в иностранную коллегию. Но Войт, проживавший в Москве, для отмщения Преосвященному и духовным начальствующим, по вступлении на престол императрицы Анны Иоанновны в 1730 г. донес по секрету, что Преосвященный с присутствующими опустил без служения молебна один высокоторжественный день, в каковые недавно изданным тогда указом от 17 марта 1730 г. повелено архиереям быть на молебнах лично, о чем за недавним получением указа Преосвященный не успел еще и сделать епархиального распоряжения. За сей-то случай пострадали все они. Во все царствование императрицы Анны Иоанновны Преосвященный Варлаам неисходно пребывал заключенным в Кириллове Белоезерском монастыре, и уже по вступлении на престол императрицы Елисаветы Петровны в 1741 г. освобожден с возвращением ему и архиерейского сана, но он пожелал остаться на покое в Новогородском Большом Тихвине монастыре, где был прежде архимандритом, и там посхимясь, наречен архисхимонахом Василием и в сем звании скончался в 1751 году.

Во время междуархиерейства Киевской епархии управляла оной консистория, а производство в духовные чины по избранию и удостоению оной указом Св. Синода от 28 февраля 1731 г. поручено было греческому Коринфскому митрополиту Митрофану, в октябре 1728 г. приехавшему в Киев из Греции.

В правление Преосвященного Варлаама случилось в Киевской епархии некоторое церковное смущение. Один Киевский Козельского монастыря монах Епифаний, лишенный за пороки священства и монашества, бежавши за границу, подделал грамоту Преосвященного сего к Молдавскому митрополиту с просьбой, чтобы он посвятил его в епископа града Чигирина, по желанию якобы казаков, и с жалобой на Святейший Синод, якобы унизивший Киевского митрополита в сан архиепископа и проч. Митрополит Антоний, поверив сей грамоте, посвятил Епифания 22 июля 1724 г. в сан епископа Чигиринского; а сей, приехав на Украину, начал рукополагать многих в священство, особливо для раскольников. Преосвященный Варлаам по дошедшему сведению повелел его поймать и донес св. Синоду, по указу коего сослан он был в Соловецкий монастырь в чине простого монаха; но в июле 1729 г. оттуда бежал и паки пойман будучи, наказан телесно, потом назначен в Сибирь в горные заводы; однако же опять с дороги бежал к раскольникам в Польшу на Ветку: но и там будучи пойман в 1735 г. заключен в Киевскую крепость и в темнице от болезни июня 1 того же года умер, а погребен при крепостной церкви Преподобного Феодосия¹⁹⁴.

59. РАФАИЛ Заборовский родился в прежде бывшей Польской Галиции в местечке Заборовке от отца польского шляхтича, исповедовавшего римскую, а матери греко-российской веры, и при крещении наименован Михаилом. Начаткам словесных наук обучался он в польских училищах, а продолжал оные в Киевской академии до философии; потом перешел в Московскую Славяно-греко-латинскую академию и закончил там философский и богословский круг наук; после чего пострижен в монахи Преосвященным митрополитом Рязанским Стефаном Яворским, бывшим тогда протектором Московской академии; по пострижении определен учителем риторики в той же академии; оттуда по указу государеву взят во флот в звании обер-иеромонаха и по окончании морских экспедиций, в 1723 г. по указу государеву произведен в архимандрита Тверского Колязина монастыря с пожалованием в звание асессора Св. Синода, а в 1725 г. по именному указу августа 15 посвящен 9 октября в епископа Псковского и Нарвского, оставаясь при Св. Синоде в звании уже члена, но в 1727 г. из Синода уволен в епархию. В 1731 г. указом апреля 13 переведен в Киев со званием епископа же, и велено ему явиться в Москву, где тогда находился и двор, и Св. Синод. Там пожалован он в сан архиепископа и отпущен в Киев, куда и прибыл он октября 10.

Первое внимание в епархии своей обратил он на тщательнейшее обучение духовного юношеств, воспитывавшегося в академии, коей ректорам для отличия и большего уважения в 1732 г. исходатайствовал он у Св. Синода звание и чин архимандритов. Ибо до того времени один только в Киеве архимандрит бывал Печерский; а первый из ректоров академических произведен в архимандрита Амвросий Дубневич. Потом перестроил он все обветшавшие академические здания, а над школьным каменным корпусом, созданным Иваном Мазепой, гетманом Малороссийским, надстроил по плану одного иностранного архитектора Шейдена верхний с колоннадой этаж для школ и академической залы и при ней Благовещенскую Конгрегационную церковь. На строение сие дал он собственных денег 1640 рублей. Он начал принимать в академию приходивших из Польши православного исповедания ученых монахов и всякого звания учеников, для лучшего образования учительским званиям посылал на своем иждивении в иностранные училища студентов, из коих Симон Тодорский, обучавшийся в Йенском университете, по возвращении своем с 1738 года завел в Киевской академии филологические классы языков еврейского, греческого и немецкого. Ибо дотоле преподавались первые два только грамматически и еврейский едва был известен, а немецкого вовсе не было. Преосвященный Рафаил умножил также академическую библиотеку великим числом лучших книг и много употреблял своего иждивения на содержание бедных учеников, для коих построил он новую деревянную бурсу. В 1741 году исходатайствовал он у императрицы Елисаветы Петровны грамоту утвердительную на все прежде данные привилегии академии, а сверх того, поскольку по прежним гетманским грамотам производилось на оную до 1722 г. хлебное и денежное жалованье, а с тех пор Малороссийской коллегией отменено; то Преосвященный испросил на содержание ректору, учителям и ученикам ежегодное жалованье деньгами по 200 рублей из Малороссийского войскового казначейства. За сии-то попечения Киевская академия с его времени начала именовать себя Киево-Могило-Заборовской. Он хотел еще завести особое греческое училище в бывшем Доминиканском, тогда уже православном Петропавловском на Подоле монастыре и об отдаче оного на сей конец грекам, жительствовавшим в Киеве, представлял в январе 1733 г. Св. Синоду, от которого дело сие отдано было в рассмотрение Иностранной коллегии: но решения не последовало; а уже в 1738 г. по представлению его указом Св. Синода от 16 сентября дозволено греку Астаматею Николаеву на дворе его построить для греков Екатерининскую церковь, обращенную потом с 1748 г. по его же представлению в монастырь Синайской Горы.

Сверх архимандрии Братского академического монастыря он в 1732 г. испросил у св. Синода еще архимандрию Пустыннониколаевскому монастырю, в 1734 году Златоверхомихайловскому, в 1743 г. Гамалевскому, а в 1744 г. Глуховскому, Петропавловскому и Лубенскому Мгарскому. Избрание и посвящение первых из сих архимандритов по указу Св. Синода 1737 апреля 30 предоставлено было его же рассмотрению с рапортованием только за известие Св. Синоду. Все почти свои монастыри снабжал он от себя денежными пособиями, ризницей и утварями; а о строениях его в Софийском монастыре выше уже сказано в V главе.

В 1743 г. указом 11 июня государыня императрица Елисавета Петровна повелела в Киеве по-прежнему быть митрополитам, и в сан сей того же числа пожаловала Преосвященного Рафаила, о чем Св. Синод и объявил ему указом от 16 того же месяца; а в 1744 г. сама прибыла в Киев в августе для Богомоления и встречена у Триумфальных врат Преосвященными Рафаилом и Антонием митрополитом Белоградским, по своей просьбе на сей случай уволенным в Киев; и в присутствии их на одном старого Киева крепостном к Днепру бастионе в августе же заложила великолепный храм во имя св. апостола Андрея Первозванного, а Преосвященному пожаловала две золотые с бриллиантами панагии и 1500 червонных, кои тогда же отдал он на обновление Софийского собора.

Сей архипастырь по шестнадцатилетнем правлении Киевской паствой скончался 22 октября 1747 г. на 71 году жизни своей и погребен 30 ноября бывшим тогда в Киеве, присланным в Россию для собирания милостыни от Александрийского патриарха Матфея Макарием митрополитом Фиваидским, которому по смерти его впредь до местного митрополита поручено в Киеве иметь архиерейское епархиальное служение и посвящение ставлеников по рассмотрению консистории. Тогдашний префект Киевской академии Георгий Конисский (бывший после Могилевским архиепископом) говорил ему из текста Иоан. V, 35 бе светильник горя и светя, надгробное слово, в коем трогательно описал его добродетели.

При нем, как и при его предместнике Преосвященном Варлааме Ванатовиче, продолжались такие же утеснения от католиков и униатов православным в Литве и Белоруссии, какие были и прежде. Белорусские епископы, тогда принадлежавшие уже непосредственному ведению Св. Синода, беспрестанно посылали жалобы в Св. Синод и в кабинет на литовское духовенство, остававшееся еще под ведением Киевских архиереев, просило их защиты. В 1732 г. по жалобе настоятеля Виленского Святодухова монастыря Амвросия Юшкевича (бывшего наконец Новогородским архиепископом), в 1733 г. по жалобе Слуцкого архимандрита Иосифа Оранского, а в 1743 г. Минского братства, представлял Преосвященный Рафаил Св. Синоду о защите их. Кроме того сами настоятели прямо от себя писали часто жалобы в Св. Синод и от оного, по докладу императрицы, предписываемо было Российскому резиденту в Варшаве ходатайствовать за них, но не было успеха. Гонения, насилия и мучения продолжались по-прежнему, и нельзя читать описания оных без содрогания¹⁹⁵.

60. ТИМОФЕЙ Щербацкий, родился в местечке Триполье при Днепре в 1698 г. и при крещении наименован Тихоном. Отец его был греко-российского исповедания мещанин Иван Щербак, мать Анна. В детских летах взят он в певческий хор ко двору государя Петра I, а по увольнении оттуда обучался в Киевской академии до окончания круга академических наук; в монашество пострижен в Софийском кафедральном монастыре и определен был кафедральным писарем, или секретарем; в 1737 г. Преосвященным Рафаилом посвящен в игумена Лубенского Мгарского монастыря, из коего в том же году переведен игуменом же в Выдубицкий, а в половине 1739 г. произведен в архимандрита Золотоверхомихайловского монастыря; из оного же избран и определен в 1740 г. архимандритом Киево-Печерской Лавры. В 1747 г. представлен он был от Святейшего Синода в числе кандидатов на праздную Московскую архиепископию; но по кончине в том же году Преосвященного митрополита Киевского Рафаила, высочайше пожалован 9 ноября и 6 марта и в придворной Санкт-Петербургской Сретенской церкви посвящен в митрополита на Киевскую епархию¹⁹⁶. В Киев прибыл он того же года мая 26. В 1750 г. он был в Глухове при избрании гетмана графа Кирилла Григорьевича Разумовского, а в 1753 г. в Москве во время присутствия там императрицы. По возвращении начал он с 1756 г. чувствовать сильные припадки болезней, и в 1757 г. от 31 марта послал в Святейший Синод просьбу об увольнении на покой в Выдубицкий монастырь, о чем от Св. Синода поднесен уже был и доклад императрице, но она именным указом, данным Св. Синоду 22 октября повелела его перевести на Московскую епархию, в коей и был он первым митрополитом, и по девятилетнем правлении там скончался 18 апреля 1767 г. на 69 году от рождения. Тело его отпето в Чудове монастыре священническим погребением, и с тех пор такое же отпевание Высочайше повелено совершать и над всеми усопшими архиереями. Ибо до того времени они отпеваемы были погребением монашеским.

Ему в бытность еще архимандритом Киево-Печерским поручено было указом св. Синода 1741 г. с учеными из Лаврской братии пересмотреть и исправить к новому изданию Четии Минеи св. Димитрия митрополита Ростовского. Но он уже в 1754 г. представил Синоду свои некоторые замечания и от дальнейшего труда отказался; а потому дело cие продолжать с 1756 г. поручено было от Св. Синода Новогородскому ректору, Хутынскому архимандриту Иоасафу Миткевичу (после бывшему Белогородскому епископу) с Александроневским иеродиаконом Никодимом.

Киевская академия обязана сему митрополиту учреждением в ней лучшего порядка преподавания наук и первой о том письменной инструкцией, данной ей в 1752 году, а также, умножением библиотеки академической великим числом книг.

О строениях его в Софийском кафедральном монастыре сказано выше в V главе.

Ему грамотой Св. Синода 1753 г. октября 13 дозволено было завести при доме своем типографию, но он не успел завести оную¹⁹⁷.

61. АРСЕНИЙ Могилянский родился в Решетиловке, местечке Полтавского полка, 1704 г. марта 17 и наречен при крещении Алексеем; с 1721 г. обучался 6 лет в Киевской академии; с 1727 г. продолжал до окончания науки свои в Харьковской тогда новооткрывшейся коллегии; в 1741 г. перешел в Московскую Славеногреколатинскую академию при Заиконоспасском монастыре, где 21 ноября того же года пострижен в монашество под именем Арсения; вскоре за тем определен там учителем грамматики и проповедником. Отличный дар его в сказывании поучений обратил на него всеобщее внимание, и он вызван был в Санкт-Петербург к должности придворного проповедника. Около трех лет был он в сем звании со славой, а в 1744 г. января 29 по именному Высочайшему указу посвящен в архимандрита Троицы Сергиева монастыря, которому того же года указом 8 июня Высочайше утверждено наименование Лавры. В том же году февраля 8 определен он в члены Св. Синода, а июня 6 именным указом пожалован и 25 июля и в Санкт-Петербурге посвящен на возобновленную тогда древнюю Переславля Залесского епархию прямо в архиепископа, с предоставлением ему титула архимандрита Троице-Сергиевой Лавры и управления оной, чего дотоле между лаврскими настоятелями не бывало; а в следующем 1745 г. в марте месяце дан ему викарий и коадъютор Переяславльской епархии, епископ Серапион Лятошевич, с наименованием Можайского и Волоколамского. Между тем оставался он в Санкт-Петербурге для присутствования в Св. Синоде. Императрица Елисавета Петровна имела к нему отменное благоволение и тогда же пожаловала ему бриллиантовую панагию в 60 тысяч рублей с портретом своим, обложенным крупными бриллиантами и бриллиантовый же с рубинами перемешанный, составленный из вензловых букв имени ее, крест. Из сих знаков чрезвычайной тогда милости монархини панагия осталась в ризнице Сергиевой Лавры, крест в Киево-Софийском Соборе сохраняется. Но в 1752 г. по болезням своим принужден он был проситься на покой и ему дан Новгородосеверский Спасский монастырь в управление. Там пребывал он пять лет, и когда митрополит Тимофей Щербацкий именным указом 22 октября 1757 г. переведен в Москву, то императрица сама тем же указом назначила и пожаловала Арсения митрополитом Киевским, и сан сей повелела ему по прибытии в Киев объявить при народном собрании в Соборе. В Киев прибыл он из Новгородосеверска уже в 1758 г. июня 9 и в том же году по просьбе его об определении ему за слабостью здоровья, для вспомоществования в священнослужении викарием пребывавшего в Киево-Печерской Лавре греческого острова Андры бывшего архиепископа Герасима, с поручением ему Пустыннониколаевского Киевского монастыря для жительства и содержания. Высочайше повелено 27 декабря быть оному архиепископу Герасиму на помянутом основании Киевским его викарием¹⁹⁸. Кроме сего архиепископа, указом Св. Синода 1759 г. сентября определенному на пребывание в Киево-Печерскую Лавру, выехавшему тогда из Далмации епископу Симеону Кончаревичу также разрешено исправлять священнослужение с дозволения Преосвященного Арсения в помощь ему; третий в сем году выехал было в Киев Кроатский епископ Феофил Пассиче, которого однако же велено послать в Кириллов Белоезерский, а в 1764 г. в Лубенский Мгарский монастырь на пребывание. Но при самом вступлении Преосвященного Арсения на паству явился в Запорожской Сечи четвертый епископ Анатолий противник ему, вышедший из Афонских Гор. Сей выходец был родом из подданных Малороссийского полка местечка Золотоноши, в 1743 г. ушедший в Валахию, в Польше получивший монашество, а в 1749 г. удалившийся в Павло-Георгиевский Афонский монастырь. Оттуда через полгода, испросив от Константинопольского патриарха Кирилла чин архимандрита и доверенность Афонских монашествующих для получения от Российского Двора определенной по штату Палестинскому милостынной дачи, приехал в Россию в 1751 г., получил помянутую милостыню за все прошлые годы и особое жалованье от императрицы, а от Св. Синода книгу для сбора подаяний по России на три года. После сего в 1754 г. дан ему паспорт от иностранной коллегии для выхода за границу, но в 1755 г. по благословению Константинопольского патриарха некоторыми архиереями посвящен будучи в епископа, под наименованием Мелетинского с сим чином в 1757 г. приехал в Санкт-Петербург под предлогом некоторых важных польз Российскому императорскому престолу; в 1758 г. отпущен за границу, однако же скитался по России и остановился в Сечи у Запорожских казаков, которые, приняв его, устроили ему всю архиерейскую ризницу и сами допустили к священнослужению архиерейскому, имея умысел учредить у себя в Сечи особую епархию. Посему Анатолий при священнослужениях своих в Сечи Запорожской не только не воспоминал уже имени Киевского митрополита, коего епархии подведома была и Сечь, но принимал к себе пришлых из Греции, Молдавии и других мест монахов и определял их к местам как епархиальный архиерей. По донесению о сем от Никандра, архимандрита Ставропигиального Межигорского монастыря, коего монашествующие по обыкновению исправляли священнослужение в Сечи, Св. Синод определил 1759 г. сентября 21 сообщить правительствующему сенату и Малороссийскому гетману об отобрании от епископа Анатолия устроенной ему ризницы и о высылке его за границу с подтверждением казакам впредь не принимать таковых пришлых духовных. Но Запорожские казаки представили сенату предлоги некоторых причин, якобы важных, об удержании у них епископа, и о том исходатайствовали даже сенатский указ. Посему Анатолий, несмотря на запрещение Св. Синода, продолжал у них свое служение. Тщетно и Преосвященный митрополит Арсений грамотой своей 1760 г. от 28 января увещевал кошевого атамана и старшин исполнить указ Св. Синода. Они его также не послушались. Наконец, указом Св. Синода от 31 января того же 1760 г. предписано взять Анатолия в Киев под стражу, но по делам не видно, чтобы он взят был и привезен сюда.

Преосвященный Арсений недолго пользовался помощью определенного ему викария, архиепископа Герасима, который в январе 1759 г. скончался. После него помогал сему в служении пребывавший в Лавре Далматский епископ Симеон, который однако же в 1761 г. выехал в С.-Петербург. В январе 1762 г. Преосвященный представлял Св. Синоду об определении его викарием на основании прежнего, с предоставлением ему и Николаевского монастыря, на что и сей епископ был согласен, но Св. Синод указом того же года от 1 марта дал знать Преосвященному Арсению, что помянутый епископ уволен за границу, а в Николаевский монастырь назначен настоятелем бывший Московской академии ректор и Заиконоспасского монастыря архимандрит Гедеон Сломинский, которого он, Преосвященный, если рассудит, может представить Св. Синоду и для посвящения себе викарием, однако же представления о нем не было и определен он токмо в консисторию первым членом, а после указом Св. Синода переведен в Ставропигиальный Межигорский монастырь, где и скончался в 1772 г. сентября 26. В 1765 г. возвратился из Санкт-Петербурга вышеупомянутый епископ Симеон с пожалованным ему пенсионом по 500 рублей и, оставшись в Киеве, помогал Преосвященному Арсению в священнослужении без звания викария, а в 1769 г. августа 26 скончался в Киевском Петропавловском монастыре, где и погребен Павлом, митрополитом Тобольским, пребывавшим в Лавре на покое.

В 1767 г., когда императрица Екатерина открыла в Москве Комиссию о сочинении проекта нового уложения, то потребованы были в оную и от Малороссийского духовенства сведения об их правах и нуждах. Сей случай был поводом к отысканию и собранию всех привилегий, прав и вольностей, жалованных Малороссийским монастырям, церквям и духовенству от королей польских и российских государей. Повелено было Преосвященному Арсению снестись о сем с Преосвященными Черниговским и Переяславским и с архимандритом Киево-Печерской Лавры и во всех сих местах отыскиваемы были грамоты и представляемы статьи требований для рассмотрения комиссии; а из собранных отовсюду сведений в Киевской консистории составлено было обстоятельное обо всем Малороссийском духовенстве представление в 74 пунктах¹⁹⁹. Но поскольку сия комиссия, по случаю начавшейся Турецкой войны и других обстоятельств остановила свои действия, то и представления сии остались нерассмотренными и нерешенными.

В том же 1767 г. указом Св. Синода от 2 апреля последовало Преосвященному Арсению решительное запрещение при именовании себя митрополитом Киевским и Галицким, присовокуплять титул Малыя Росcии по той причине, что Малороссия тогда состояла уже не в одной Киевской епархии, но имела еще особые независимые Черниговскую и Переяславскую. Недоразумение Преосвященного происходило оттого, как доносил он Св. Синоду от 6 мая на указ оного, что при подчинении Киевской митрополии Московскому патриаршему престолу первый митрополит Гедеон Святополк, князь Четвертенский, в настольной грамоте, данной ему в 1686 г. от патриарха Иоакима декабря 3, а от царей Иоанна и Петра Алексеевичей и царевны Софии Алексеевны декабря 15 наименован митрополитом Киевским и Галицким и Малыя России (вместо древнего титула всея России); также наименован второй митрополит Варлаам Ясинский в настольных ему данных от патриарха Адриана 26 сентября и от тех же царей 28 сентября 1690 г., и третий митрополит Иоасаф Кроковский в настольной ему грамоте, данной от царя Петра Алексеевича 1708 г. сентября 14. А хотя Св. Синод по учреждении своем с 1722 г. к архиереям Киевским присылал всегда указы с именованием их только Киевскими и Галицкими; но между тем другие коллегии в сношениях своих с ними продолжали присовокуплять им титул и Малыя России. В 1730 г. императрица Анна Иоанновна в уведомительной о наступавшей коронации своей архиепископу Киевскому Варлааму Ванатовичу грамоте от 22 апреля в начале и заключении наименовала его также Киевским и Галицким и Малыя Pocсии; а в 1748 г. настольной грамотой, данной и от Св. Синода мая 13 митрополиту Тимофею Щербацкому, по исключении уже и Переяславской епархии из-под ведомства Киевской митрополии, наименован он Киевским и Галицким и Малыя России. Посему-то во всех епархиальных делах консистория и подчиненные, а также и гражданские присутственные места продолжали писать вполне сей титул до 1767 г., а некоторые и после того, как видно по архивным бумагам.

В правление сего Преосвященного приписаны к Киевской епархии некоторые церкви поселений по границе Новороссийской губернии, составившихся из выходцев молдавских и сербских; а также указом Св. Синода 1769 г. февраля 16 подчинены его ведомству церкви, духовенство и прихожане по духовным делам во всех вотчинах Киево-Печерской Лавры и Ставропигиального Межигорского монастыря, по Киевской губернии находившихся. Ибо прежде, по древнему обыкновению, они (кроме рукоположения в священство) зависели непосредственно от своих только архимандритов, которые управляли церквями, духовенством и всеми в приходах духовными делами посредством избираемого ими протопопа; и хотя Киево-Печерские архимандриты Лука и Зосима представлениями своими Святейшему Синоду старались удержать сие право; однако же им отказано. С другой стороны, православные церкви и монастыри, под польским и литовским правлением остававшиеся, едва сохраняли свою зависимость от Киевской митрополии и претерпевали такие же утеснения за веру свою, какие были при предместниках сего Преосвященного; а потому беспрестанные доходили к нему и прямо в Св. Синод жалобы их на гонение и притом на скудость свою. Для вспоможения в последнем, по указу Св. Синода 1763 г. учрежден был в пользу их по Киевской и Переяславской епархии церковный кошельковый сбор: а для защищения их от утеснений Св. Синод сообщал иностранной коллегии, которая поручала сии дела находившимся в Варшаве российским резидентам. Но при исследованиях польского правительства всегда вина слагаема бывала на православное тамошнее духовенство, и гонение возобновлялось. При сих-то обстоятельствах Могилевский епископ Георгий Конисский в 1765 г., явясь в Варшаву к новоизбранному королю польскому Станиславу, 27 июля произнес трогательнейшую жалобу в достопамятной своей речи, напечатанной в Истории об унии на стр. 379 и след. Несмотря на сие, в следующем же 1766 г. на сейме Солтык епископ Краковский с запальчивостью восстал против всех диссидентов; также и папский нунций Висконти настоял о лишении их всех прежних прав и вольностей, и вследствие того ноября 24 сделана была против них конституция. Тогда-то императрица Екатерина II деятельнее всех предместников своих вступилась за утесняемых и повелела войскам своим под предводительством Солтыкова, Нуммерса и Кречетникова войти в Польшу. Диссиденты со своей стороны во всех почти воеводствах польских и литовских открыли конфедерацию, а против них и поляки составили свою. Но они силой российского оружия укрощены по требованию императрицы. Сейм принужден был возвратить диссидентам прежние права и свободу, а на основании того заключен был между Россией и Польшей мирный трактат 1768 г. Однако же Польша, не желая сохранять оного, возбудила Турецкого султана к войне с Россией, и конфедерация продолжалась до перемирия с Турцией в 1772 г.

Преосвященный митрополит Арсений скончался 8 июня 1770 г. в Загородном митрополичьем Шулявском доме, и оттуда перенесен в Софийский Собор в сопровождении Павла митрополита Тобольского, а 21 июля священническим погребением отпет Преосвященным Самуилом, епископом Белоградским, после бывшим митрополитом Киевским.

Преосвященный сей по примеру предместников своих прилагал попечение и о Киевской академии, коей библиотеку он умножил великим числом книг; на построение бурсы (вместо построенной в 1719 г. митрополитом Иоасафом Кроковским близ Братского монастыря и обветшавшей) дал собственных 6000 рублей и с 1750 до 1765 гг. устроил оную деревянную на каменном фундаменте на берегу Днепра, где ныне семинария, а также на покрышу школ 3000 рублей. Он уставил проповедников при Софийском Соборе и при знатнейших Киевских церквях. Им освящена 19 августа 1767 г. ружная в Киеве Андреевская церковь, основанная императрицей Елисаветой Петровной в 1744 г., а о зданиях его в Софийском монастыре сказано выше в V главе.

62. ГАВРИИЛ Кременецкий, родился Киевского полка в местечке Носовке и при крещении наречен Григорием. Отец его, именем Феодор, был в Носовке городовым старшиной и отдал сына своего с детства для обучения в Киевскую академию, из коей перешел он в Харьковскую училищную коллегию, а потом в Московскую академию, где и закончил свои науки. Когда в 1735 г. Александроневского монастыря архимандрит Стефан Калиновский заводил в своей обители семинарию, то вызвал из Москвы в учительскую должность, яко известных ему при нем же в Московской академии обучавшихся студентов Григория Кременецкого и Андрея Зертыс-Каменского. Оба они основали все классы сей новой семинарии и в 1739 г. пострижены там в монашество, первый под именем Гавриила, а другой Амвросия. В следующем году Гавриил определен ректором, а Амвросий префектом той же семинарии. В 1748 г. оба произведены в архимандриты, первый Новоспасского Московского монастыря, а второй Воскресенского, новый Иерусалим именуемого, и пожалованы в члены Св. Синода. Гавриил в 1749 г. сентября 17 произведен в епископа Коломенского; в 1755 г. сентября 19 переведен в Казань со званием епископа же, а в 1762 г. июля 25 в Санкт-Петербург и 29 июля получил сан архиепископа, а 1770 г. сентября 22 определен в Киев митрополитом, с предоставлением ему звания члена Св. Синода и 25 того же месяца пожалован ему белый клобук. Но поскольку с осени того же года открылась в Киеве моровая язва, то Преосвященный сей 8 месяцев пребывал в Санкт-Петербурге; мая 31 1771 г. приехал в Москву и оттуда отправясь в путь, остановился в Иамадеевском монастыре, а в Киев прибыл уже в 1772 г. марта 4.

В том же 1772 г. в сентябре по заключении перемирия с турками, соседние с Польшей державы для прекращения вредных им польских конфедераций сделали первый между собой раздел ее, по коему лишилась она 3925 квадратных миль своих. Одна из них часть досталась Австрии, другая Пруссии, а третья со стороны Литвы, составлявшая воеводства Мстиславское и Витебское, с частями некоторыми из других до Днепра и Двины, присоединена к России с 1.300.000 народа. Вследствие того по новому учреждению губерний в сих краях, поскольку округи Могилевский, Мстиславский, Оршанский и Рогачевский причислены Могилевской, а Полотский , Витебский и Двинский к Псковской губернии, то бывшие дотоле в Киевской епархии тамошние монастыри мужские: Буйницкий Святодухов, Мстиславский Святодухов, Кутсинский Оршанский Богоявлснский, девичьи: Кутейнский Оршанский Успенский и Борколабовский Вознесенский по указу Св. Синода 1773 г. апреля 26 отошли в Могилевскую, а Витебский Марков во Псковскую епархию. Весь сей раздел между соседними державами подтвержден и трактатом с Польшей, подписанным в Варшаве в 1773 г. сентября 18, в коем пятым и седьмым пунктами обеспечено исповедание католическое в российских, а греко-российское в польских владениях; а в прибавочных к сему трактату статьях 1775 г. марта 15 девятым пунктом назначена для рассмотрения споров между униатами и неуниатами о завладенных церквях; и другим прибавочным актом того же 15 марта определены и ограничены права и преимущества всех диссидентов, в Польше и Литве находившихся. Императрица Екатерина верно соблюдала свои обещания в помянутых трактатах и еще в 1772 г. вскоре по присоединении польских провинций к своей державе, дабы подать католикам пример кроткой веротерпимости, указом 14 декабря назначила быть в России римско-католическому епископу с подчинением ему всех католических по России костелов и кляшторов, а в Белоруссии униатскому архиепископу с таковым же правом над унтиатскими церквями. В 1773 г. действительно приняла она римского епископа Сестренцевича-Богуша и в следующем году мая 12 снабдила его дипломом на дирекцию католической епархии в России, а в 1776 г. привилегию на заведение типографии в Могилеве. В 1782 г. января 16 пожаловала его в архиепископы всех в России католических церквей и от Папы испросила ему посвящение в сей сан среди своей столицы. Таким образом, все знаки благоволения и покровительства оказывала она римской Церкви в России. Но католическое и униатское духовенство в Польше и Литве не подражало ее кротости, и вскоре по заключении с ней трактатов обнаружило гонительский дух, так что еще в 1776 г. от притеснения и разорений некоторые украинские православные священники, в польских провинциях остававшиеся, принуждены были, удалась от своих приходов, перейти в Киев и Переславль и просить Св. Синод дать им для пропитания места в малороссийских епархиях, о чем св. Синод и предписал Преосвященному Гавриилу; а в 1782 г. униатский митрополит Иасон Смогоржевский хотел обложить данью все монастыри и православные церкви по Богуславскому и Корсунскому уездам.

В 1775 г. именным Высочайшим указом сентября 9 в Новороссийской губернии учреждена новая епархия под именем Славянской и Херсонской, и для составления оной указом Св. Синода 1776 г. июля 28 повелено было отделить от епархии Киевской, Переяславской и Белоградской некоторые уезды. Посему из Киевской епархии отошел в оную город Полтава с уездными монастырями и церквями, вся Запорожская бывшая Сечь и часть Новомиргородского уезда. А поскольку большая часть церквей отделена туда из Переяславской епархии, которая осталась затем весьма скудной церквями, то Преосвященный Илларион епископ Переяславский в 1777 г. просил Св. Синод, отделить ему часть из Киевской, и по представлению Преосвященного митрополита Киевского Гавриила указом Св. Синода октября 19 уступлены в Переяславскую епархию из Миргородского полка 109 и из Лубенского 17, всего 126 церквей. По открытии же с 16 сентября 1781 г. Киевского наместничества, епархия Киевская приведена была в границы губернии; а потому отошли от оной все вне сих границ оставшиеся монастыри и церкви, о чем ниже обстоятельнее сказано будет.

В правление Преосвященного митрополита Гавриила более, нежели когда-либо прежде, находилось в Киеве и Киевской епархии разных Преосвященных, пребывавших на покое, а именно: Павел Конюскевич, митрополит Тобольский с 1768 г. живший в Киево-Печерской Лавре и там 1770 г. ноября 4 скончавшийся; Чарнуцкий епископ Нижегородский, там же пребывавший и скончавшийся в 1780 г.; Кирилл епископ Севский с 1778 г. живший в Златповерхомихайловском монастыре и в 1795 г. скончавшийся; сверх того из 10 греческих архиереев, во время и после войны с турками выехавших в Россию, Анатолий епископ Морейский с 1772 г. определен был в Глуховский Петропавловский монастырь с управлением оного и там скончался 1775 г. февраля 2; Серафим Анин, нареченный патриарх Константинопольский, в 1775 г. определен в Спасский Максаковский, а в 1777 г. переведен по просьбе его в Дубенский Мгарский монастырь, и там скончался 7 декабря 1779 г.; Серафим митрополит Лакедемонский с 1777 г. жил в Лавре и в 1789 г. апреля 30 там скончался; Никодим архиепископ Реондский с 1777 г. жил в Выдубидком монастыре, а в 1788 г. во время шведской войны испросил от императрицы дозволение быть главным начальником над духовенством Северного флота, но там во время сражения скончался. Все они имели назначенные себе пенсии, а от Св. Синода благословение священнослужения в своих местах и вне оных с ведома епархиального Преосвященного митрополита Киевского.

Преосвященный митрополит Гавриил скончался на 76 году от рождения своего 9 августа 1783 г. и на другой же день пребывавшими в Киеве Преосвященными с панихидой внесен в склеп, а по указу Св. Синода священническим погребением отпет 17 сентября Преосвященным Феофилом епископом Черниговским, коего сам он назначил в завещании своем. Епархиальные же дела впредь до будущего митрополита поручены Иллариону епископу Переяславскому.

Сей Преосвященный прилагал также попечение о Киевской академии, для коей построил он на берегу Днепра, где ныне семинария, каменную в один этаж бурсу вместо деревянной, построенной Преосвященным Арсением и в 1775 г. августа 1 до основания сгоревшей; а также для ректора устроил каменные кельи; сверх того, на содержание бедных учеников академических завещал своих 73 тысячи рублей серебром положить в Московский опекунский совет для получения процентов. Сумма сия в 1812 году, по переводу на ассигнации, составила уже 200 тысяч рублей. Но при нем в 1780 г. февраля 29 академия лишилась важнейшего своего сокровища, многочисленной библиотеки, состоявшей из редких печатных и рукописных книг и грамот, через 150 лет собранных и почти без остатка погибших от пожара. Потерю сию старались вознаградить многие Преосвященные Великороссийские, и Малороссийские, и некоторые ученые, воспитывавшиеся в сей академии, завещанием оной своих библиотек, из коих составилась нынешняя до 4000 книг простирающаяся.

63. САМУИЛ Миславский родился Глуховского полка в селе Полошках от священника именем Григория 1731 г. мая 24, как написано на портрете его в Киево-Софийском Соборе и при крещении наименован Симеоном, обучался в Киевской академии, монашество принял в Киевософийском монастыре июня 1754 г., в иеромонаха посвящен 6 января 1756 г. и проходил учительские звания в той же академии при разных нижних классах; с 7 ноября 1757 г. определен префектом философии, а с 1759 г. сентября 4 Богословия учителем. В 1762 г. февраля 10 посвящен в архимандрита Киевобратского училищного монастыря с наименованием ректора академии и члена Киевской консистории. Богословие преподавал он до вакации 1764 г.; потом по болезни оставил и паки обучал сей класс с 1766 г. по 1768 г., в коем по указу св. Синода от 12 августа переведен в Киевский Пустыннониколаевский монастырь и в ту же осень вызван на череду священнослужения в С.-Петербург, где по именному Высочайшему указу пожаловал того же года епископом в Белгород и 28 декабря в С.-Петербурге посвящен; в 1771 г. указом 24 сентября переведен в Москву на Крутицкую епархию с пожалованием в члены Синодальной конторы и поручено ему было доканчивать обновление Московских соборов. За сии труды пожалован он от императрицы, бывшей тогда в Москве, 1775 г. февраля 17 титулом члена Св. Синода, а июня 14 алмазной панагией. 1776 г. марта 17 он переведен в Ростовскую епархию; в 1777 г. сентября 22 пожалован архиепископом; в 1783 г. сентября 22 митрополитом Киевским с предоставлением ему и титула члена Св. Синода, а ноября 13 Высочайшим указом, объявленным Св. Синоду, дозволено ему по примеру киевских предместников своих носить и белый клобук. В Киев прибыл он 29 ноября того же года.

Сей Преосвященный, сам воспитывавшийся в академии Киевской и долго исправлявший в ней учительские и начальнические должности, а после того видевший в Москве и в разных епархиях великороссийские училища, заметил, что тогда последние предвосхищали уже славу у первой, ограничивавшейся не обширным кругом словесных наук и преимущественно древними только языками, хотя по временам заводимы были классы и для новых. В самых философских и Богословских науках здесь держались еще старинных систем и схоластического способа преподавания, но не было общих гимназических наук, по крайней мере всегда и беспрерывно; не было также попечения и о чистоте русского языка и лучше знали латинский²⁰⁰. Посему Преосвященный вскоре по вступлении своем в Киевскую епархию обратил первое свое внимание на академию и с 1784 г. учредил в ней особые классы арифметики, истории, географии и языков русского и французского, прибавив к ним еще рисовальный, а когда указом государыни императрицы Екатерины II 1785 г. мая 15 повелено было духовным училищам присвоить способ учения народных российских училищ и Св. Синод указом 27 декабря того же года предписал употреблять и классические книги тех училищ; то весь прежний способ учения в Киевской академии был переменен, а с назначением в следующем году и достаточного жалованного на учащих и учащихся оклада, прекращены и все прежние средства содержания их. Для приучения учителей к новому способу преподавания Св. Синод предписал отсылать их в народные училища, а для образования в высших науках Преосвященный отправил двух студентов и в Московский университет. В 1787 г., когда императрица, бывшая тогда в Киеве, указом 15 марта позволила ему «на счет академии посылать студентов и в иностранные университеты для приобретения лучших знаний в науках, дабы академия могла снабдить себя искусными учителями», то он послал еще двух студентов и в Виленский университет; а между тем обучавшийся в венгерских училищах воспитанник академии Киевской, Иван Фальковский (после бывший Ириней епископ викарии и коадъютор Киевский) обучал уже юношество чистой и смешанной математике. По возвращении первых, в университеты посланных студентов, он определил их учителями, а в Московский отправил еще двух.

Но важнейшая по Киевской епархии перемена при Преосвященном Самуиле последовала преобразованием оной в штатное положение и управление по примеру великороссийских, и сим-то наипаче достопамятно время его пастырства в оной. Ибо хотя с учреждения еще Св. Синода епархия сия по образу иерархического правления время от времени подводима уже была под одни с духовенством великороссийским правила и законы, и даже указом 1722 года назначено было и в оной штатное число белого духовенства, но малороссийские архиереи удерживали еще свои древние вольности и обыкновения как в распоряжении духовенства, так и в способах управления и содержания оного. Самое духовенство, им подчиненное, пользовалось еще отличными правами и преимуществами, жалованными ему от литовских Великих Князей и польских королей, каких не имело духовенство великороссийское

Для сравнения прежнего состояния сей иерархии с последовавшим, обозрим здесь вкратце важнейшие перемены оной, описанные уже выше в разных статьях, дополнив некоторыми замечаниями прежде сказанное I) о правах и власти прежних Киевских митрополитов, II) о пространстве их области, III) об образе управления, IV) о правах всего подчиненного им духовенства и V) о средствах содержания оного.

I. Из предшедшего описания уже известно, что Киев был первой кафедрой всероссийской митрополии в виде областной екзархии Константинопольского патриаршего престола, от коего сначала избирались, посвящались и присылались сюда митрополиты в звании не только Киевских, но и всея России, с уполномочением и почти независимой властью во всех делах церковного правления, а потому без отношения уже к патриархам распоряжали они своею иерархию; на основании правил 4 и 6 вселенского первого Никейского Собора утверждали и поставляли избранных князьями и духовенством всех российских епископов, судили их в распрях между ними и в жалобах на них от паствы сами, или соборами, кои созывали они для рассмотрения важнейших церковных дел. Великий Князь Владимир Святославич сверх того, на основании Номоканона и уставов восточной Церкви, предоставил суду митрополита и епископов преступления и мирян против веры и благонравия, также все семейственные союзы и нарушение оных, богоугодные заведения, каковы школы, богадельни, больницы странноприимницы и проч. и даже некоторые полицейские дела, на совести основанные, как например верность торговых весов и мер²⁰¹. Все сие было в полном ведении митрополита безответно. Ибо хотя по уставам восточной Церкви подлежал суду братии своей и митрополит, но в России не было такого случая, кроме одного над митрополитом Исидором, на Флорентийском Соборе отступившим от православия и за сие Московским собором в 1441 г. осужденным, и то потому, что тогда не было в Константинополе православного патриарха. Во всех других случаях жалобы на митрополита относились только в Константинополь патриарху, который или вызывал его самого к себе, или присылал своих экзархов для рассмотрения. Иногда же и митрополит в недоуменных случаях своей иерархии или в затруднительных сношениях с князьями, ездил для разрешения к патриарху и от него только получал повеления. Но не было примера, чтобы и патриарх когда-нибудь осуждал или отрешал посвященного и определенного собой в Киев митрополита. Великие Князья имели однако же власть не принимать им неугодного митрополита, или отказывать ему в митрополии. Таким образом, в 1158 году спорившие о наследии Киевского престола князья Ростислав и Мстислав отказали от правления вместе двум митрополитам, Клименту и Константину; в 1382 г. Великий Князь Димитрий Иванович Московский выслал из Москвы Киприана, а в 1415 г. Литовский Великий Князь Витовт отказал Фотию от Киева, но и то соборным определением своих духовных. Напротив того, и сами князья при распрях своих и дележах нередко предавались на суд митрополитам, и один только пример в сем случае неповиновения ему показал мятежный князь Олег в 1096 г. Митрополит с епископами имел власть Великим Князьям делать представления, полезные государству, как например о прекращении разбоев советовал он и Владимиру Святославичу. Иногда ходатайствовал он о помиловании князей и городов, подпадших гневу Великого Князя; иногда для укрощения возмущенных ездил сам на место, посылал епископов. Нередко епископы бывали посланниками и от князей. В Новогороде бывали случаи, что епархиальные архиереи управляли городом и областью, как княжие наместники, а при республиканском правлении сего города в приговорах и грамотах вечевых всегда в начале писалось имя архиепископа. Некоторые Великие Князья хотели себе присвоить право избрания митрополитов их своими епископами, как например Ярослав Владимирович в ХI, Изяслав Мстиславич в ХII, и Витовт в ХV столетии, но патриархи после того всегда возвращали свое право. В XIV столетии Московские Великие Князья начали сами с духовенством избирать себе митрополитов, но для посвящения посылали их к патриарху; а между тем и патриархи не переставали иногда присылать собой избранных и посвященных. С 1449 г. Московские митрополиты перестали ездить в Константинополь и для посвящения, но не отрекались еще от повиновения Константинопольскому патриарху, пока по согласию всех восточных патриархов уставлен был в Москве в 1589 г. свой патриарший престол. В Киевской митрополии с 1474 г. совершенно уже отделившейся от Московской, начали также избирать митрополитов князья, бояре и духовенство вольными голосами: но по утверждении сего выбора Великим Князем Литовским, а в последовавшие времена польским королем, избранные или сами ездили для посвящения в Константинополь, или посылали послов для испрошения у патриарха благословения на посвящение своими епископами в присутствии присылавшихся на сей случай от патриарха экзархов. Епископов же, по избрании таким же образом, утверждали короли, митрополиты соборне посвящали. По введении с 1596 г. унии и митрополиты униатские удерживали все права, данные православным от Константинопольских патриархов и от православных князей; но для утверждения и посвящения своего относились уже к Папе, а с 1620 г. восстановлена Киевская православная митрополия с отношением к патриарху Константинопольскому на прежних правах, но выбор митрополитов по-прежнему предоставлен своему духовенству и дворянству с утверждением короля. С 1686 г. по присоединении Киевской митрополии к Московской патриаршей иерархии, хотя Гедеон митрополит Киевский подчинен уже был Московскому патриарху, но по одному только посвящению, а в прочем оставлен, по древним преимуществам, независимым и самовластным в управлении своих иерархических дел по малороссийским и польским православным епархиям с титулом только Малыя, а не всея России митрополита. Cиe право доставлено было и двум его преемникам, а со времени учреждения Св. Синода (1721 г.), поскольку в ведении Киевского митрополита не было уже никаких епископов, кроме своего коадъютора, то он совершенно подчинен указам Синодским наравне с прочими епархиальными епископами, и с тех пор в указах не именован он митрополитом и Малыя России, а также прекращены и выборы митрополитов Киевских вольными голосами, и даже вместо митрополитов до 1743 г. были архиепископы.

II. Область первых митрополитов Киевских простиралась на все российские епархии, коих сначала, при Великом Князе Владимире учреждено было только, шесть: 1)Киевская, 2) Новогородская, 3) Ростовская, 4) Владимирская на Волыне, 5) Белогородская близ Киева и 6) Черниговская. До нашествия монголо-татар было уже в Киевской иерархии 18 епископских престолов, а именно, сверх шести вышеупомянутых, учреждены с конца ХI столетия: 7). Юрьевский близ Киева на реке Росе, после называвщийся и Поросский, 8) Переяславский, 9) Хельмский, 10) Тмутараканский, 11) Туровский; с начала ХII столетия: 12) Полотский, 13) с 1128 или 1137 г. Смоленский, 14) с 1157 г. Галицкий, 15) с начала XIII века Муромский и Рязанский, 16) Суздальский, 17) Перемышльский на Волыне и 18) Переславля Залесского. После того до разделения митрополии прибавилось еще шесть епархий: 19) Сарайская с 1261 г. в столице монголо-татарских ханов, после переведенная в Москву и называвшаяся Крутицкой; 20) Тверская с 1271 г. 21) Луцкая на Волыне с начала XIV столетия 23) Коломенская с 1353 г., 23) Брянская с 1354 г., 24) Звенигородская близ Москвы с 1391 г. Прочие в Великой России учреждены уже после отделения Киевской митрополии, а потому к ней не принадлежали. Границы областей сих всех епархий и число их церквей и монастырей, также духовенства, нам не известны. Ибо летописи сохранили нам только названия епархий с означением некоторых начала и имен епископов. Но Киевский митрополит в древние времена, кажется, не имел особой епархии, кроме столицы своей Киева. Так по крайней мере заставляют заключать весьма близкие около Киева епархии Белогородская, Юрьевская или Поросская и Переяславская, учрежденные еще до нашествия монголо-татар. Впрочем, по обычаю восточной Церкви, митрополит мог иметь и в епархиях подчиненные непосредственному своему ведению церкви и монастыри, особливо по своим вотчинам. Какие епархии в свое ведомство получили митрополит Феодорит, посвященный болгарским патриархом в 1352 г., оставшийся вероятно в Галиче, и другой митрополит Роман, посвященный Константинопольским патриархом Филофеем и определенный им в Литву и Волынь, не известно: а Киприан, сперва управлявший отдельно Киевской митрополией, имел под своею властью только те епархии, кои были в завоеванных литовскими князьями русских провинциях. В 1415 г. при отделении паки Великим Князем Литовским Витовтом Киевской митрополии от Московской, исчисляются 9 епархий, подчиненных первой, а именно Черниговская, Смоленская, Полотская, Луцкая, Владимирская на Волыне, Галицкая, Хелмская, Червенская и Туровская. Сими епархиями управляли православные митрополиты до введения унии в 1596 г.; а по восстановлении православной митрополии с 1620 г. хотя посвящаемы были на оные православные епископы, но иные от гонений не могли в них пребывать, а иные, пребывая, терпели крайнее стеснение своей власти. К 1686 т. по трактату между Россией и Польшей, тогда заключенному, четыре только епархии остались в ведомстве Киевского митрополита Гедеона, тогда же подчинившегося Московскому патриарху, то есть Галицкая, Львовская, Луцкая и Перемышльская, и те скоро превращены в унию. Но сей митрополит составил себе по обе стороны Днепра особую митрополичью епархию, которая простиралась на левой от Козельска, Нежина, Батурина и Глухова по всем Малороссийским полкам до Запорожской Сечи, а на правой от Белорусской Могилевской епархии (которая еще с 1654 г., кроме монастырей тамошних причислена к Московской патриархии) до пределов Киевской Подольской Украины, и сверх того под своим ведением имела все в Белоруссии, Литве и польскорусских провинциях оставшиеся православные монастыри, коих тогдашнее число нам не известно; а в 1715 г., когда определен был в Переяславль викарием епископ Луцкий Кирилл Шумлянский, то в ведение его отделены на левой стороне Днепра церкви Переяславского полка, а на правой Корсунского и Богуславского. Первую ведомость, однако же еще не полную, о числе монастырей и протопопий Киевской епархии представил Св. Синоду в 1722 г. от 8 июня Преосвященный Варлаам Ванатович, архиепископ Киевский. По ней значится в городе Киеве монастырей мужских (кроме Лавры, Кафедрального и Межигорского) 6, девичьих 7, заднепровских мужских 11, пустынек 6, девичьих 7, епаршеских протопопий 20. Литовские, белорусские и польские монастыри и протопопии не были включены в сию ведомость. По ведомостям 1743 г. в Киевской митрополии значится мужских монастырей 20, скитков или пустынек, к ним приписных 13, девичьих монастырей 12, церквей приходских 1110, протопопий 21. По ведомости 1756 г., по отделении уже указом Св. Синода июля 4 к Переяславской епархии двух протопопий, Крыловской и Новомиргородской, число монастырей мужских и женских и скитов показано тоже и в них архимандритов 6, игуменов 12, строителей 7, наместников 21, экономов 17, казначеев 13, иеромонахов 212, иеродиаконов 123, монахов служебных и прочих рядовых 300, больничных 17, всех 728; игумений 9, наместниц 10, казначей 8, монахинь 518, больничных 3, всех 548. Церквей в Верхнем Киеве ружных 3, приходских 4, да Подоле 1 Собор и приходских 14, а в епархии церквей соборных 39, ружных 7, всех с приходскими во всей епархии 1141; протопопов 23, попов 1708, диаконов 169, дьячков 1254, пономарей 1162. Уездных протопопий и при них правлений: 1 Верхнего Киева, 2 Нижнего Киева, 3 Трипольское, .4 Козелецкое, 5 Нежинское, 6 Борзненское, 7 Конотопское, 8 Кролевецкое, 9 Воронежское, 10 Глуховское, 11 Прилуцкое, 12, Иченское, 13 Лубенское, 14 Пирашинское, 15 Лохвицкое, 16 Роменское, 17 Миргородское, 18 Сорочинское, 19 Галицкое, 20 Опошненское, 21 Полтавское и 22 Кобеляцкое²⁰². По сим названиям можно видеть и пространство тогдашней Киевской епархии. Но здесь также не означено число заграничных монастырей, протопопий и церквей. Обстоятельные же ведомости монастырей и заграничных протопопий только Киевских найдены не старее 1766 и 1768 года. В 1773 г. при разграничении Белорусских губерний некоторые монастыри и церкви отошли в Могилевскую и Псковскую епархии. По учреждении Славянской епархии, после наименованной Екатеринославской, отошел к оной Полтавский уезд, Запорожская бывшая Сечь и некоторые селения Новомиргородского уезда, а в Переяславскую епархию 126 церквей, о чем выше уже сказано. По открытии Малороссийских наместничеств указом Св. Синода 1785 года от 27 марта повелено было все Малороссийские епархии привести в границы своих наместничеств, и потому в Киевской оставлены монастыри и церкви, включавшиеся только в Киевских уездах, т.е. Киевском, Остерском, Козелецком, Пирятинском, Лубенском, Миргородском, Хорольском, Голтвинском, Городищенском, Золотоношском и Переяславском. Переяславская же епархиальная кафедра перенесена в Новгород Северский. Все прочие монастыри и церкви, за границами сих уездов оставшиеся, приписаны к соседним епархиям. За сим осталось в Киевской епархии монастырей мужских 21 и женских 5, церквей соборных, ружных, приходских и домовых 677. Но в том же 1785 г. указом того же марта 27 учрежден коадъютор Киевской епархии, епископ Переяславский и Борисопольский, коему сверх монастырей и церквей прежней Переяславской епархии поручены в особое правление и защиту все в Польше, Литве и Польской Белоруссии заграничные монастыри и церкви, и назначено ему пребывание в Слуцком Преображенском Спасском монастыре, коего наименован он и архимандритом. Посему в ведение его отошли из Киевской епархии заграничные монастыри мужские: Слуцкий Братский Преображенский, Грозовский Николаевский, Заблудовский Успенский, Яблучинский Онуфриевский и женский Слуцкий Ильинский, а Переяславский Вознесенский кафедральный монастырь обращен в архимандричий.

III. Образ правления древней Киевской митрополии без сомнения основывался сперва на уставах и законах Константинопольской патриархии, от коей она учреждена; и потому с самого начала сей иерархии введен в оную греческий номоканон, о коем упоминают и Великие Князья Владимир Святославич, Ярослав Владимирович и другие преемники их в прибавочных своих уставах для российской Церкви, составленных на основании того же Номоканона и на современных обыкновениях европейских иерархий. Мы имеем и славянских древних два перевода сего Номоканона под именем Кормчей книги, сделанные в первых веках славяно-российской Церкви; а по вмещению в сей книге разных и гражданских узаконений можно заключать, что она древле была общим и духовным и гражданским в России уложением²⁰³. Сверх того, Киевские митрополиты составляли для Церкви своей многие правила и уставы на поместных своих соборах, а иногда испрашивали разрешений от патриархов. Все ответы их и грамоты, к митрополитам присылавшиеся, долженствовали также служить для российской Церкви законом. В рукописных славянских Кормчих наших книгах есть такие же разрешительные ответы и российских епархиальных епископов, принятые за правило Церкви. В рассуждении частных епископских епархиальных дел, не требовавших соборного решения, мнение митрополита служило правилом. Однако же, по примеру восточной Церкви, митрополиты и епископы имели и уездных своих судей, под именем волостелей, коим поручали рассмотрение духовных дел. Сии судьи упоминаются и в уставе Великого Князя Ярослава Владимировича о Судных духовных пошлинах. В правилах Владимирского на Клязьме собора, бывшего в 1274 г. при митрополите Кирилле II, упоминается еще духовник и семь пресвитеров, избранные для испытания жизни и совести ставленников, производящихся в священство. На поместном соборе, бывшем во Львове в 1539 г. при Галицком и Львовском епископе Макарие Тучанском, сей епископ возобновил, по сказанию Ходыкевича, древний оставленный обычай созывания пресвитеров на конгрегацию или капитул для суждения дел духовных в кафедральной церкви²⁰⁴. Но после переселения митрополитов Киевских во Владимир и Москву одни их наместники, по большей части архимандриты, в Киеве и Литве управляли и всеми митрополитанскими делами, а иногда по епархиям посылались для следствий и суда. Потом и пребывавшие в Киеве митрополиты определяли своих наместников, по примеру древних волостелей, в целую округу с судебным правом над монастырями и церквями с их подчиненными и прихожанами по делам духовным. По их примеру начали и епископы по своим епархиям определять также наместников своих, и настоятели в подчиненных им монастырях, а наконец протопопы и даже приходские некоторые священники для мирских треб в помощь себе имели своих наместников или викариев, которые терпимы были во всей Малороссии до 1774 г., а в сем году указом Св. Синода июля 24 отменены. С 17 столетия, т.е. с последнего восстановления Киевской православной митрополии упоминается при Киевском митрополите кафедральный капитул, по примеру католических и униатских²⁰⁵; а в завещании митрополита Гедеона Святополка 1690 г. названы уже и консистористы. Но не видно было в древней Киевской и во всей российской иерархии того множества церковных чинов, какие в Чиновнике Константинопольской Церкви описаны Георгием Кодином. Один изначала Всероссийский митрополит, один с 1165 г. Новогородский архиепископ и епархиальные епископы, один с 1159 г. Киево-Печерский архимандрит и прочие настоятели и игумены, а некоторые даже и простые монашествующие. В белом же духовенстве протопопы, священники, диаконы и причетники упоминаются только в древних наших летописях. А при митрополитах и епископах весь кафедральный их причт, а наипаче священники, с ХV века назывались крылотанами. Другие чины вошли в Малороссийскую Церковь уже после унии. В последние времена, а именно с 17 столетия, правление белого епархиального духовенства разделено было, как выше показано, на протопопии, в которых протопопы с наместниками своими судили и разбирали дела подчиненного им округа церквей, коих число зависело от назначения архиерея и было не равное, от 100 даже до 5. Таких протопопий в 22 округах Киевской епархии около половины 18 столетия считалось до 40. По открытии Св. Синода, когда велено было учредить по епархиям уездные духовные правления, а при архиереях везде консистории, то правления учреждены при протопопах, а где не было протопопов, при наместниках, и первые назывались протопопскими, а другие наместничими правлениями. Вместе с протопопом и наместником его, или с одним наместником присутствовали в правлении по несколько священников. К 1786 г. осталось по Киевской епархии таковых правлений только 17, и из них по представлению Преосвященного митрополита Самуила в том же году указом Св. Синода марта 13 утверждены только 9: в Козельце, Пирятине, Лубнах, Переяславле, Миргороде, Хороле, Золотоноше, Городище и Острее, но после введения в Киевской епархии духовных штатов по указу 1757 г. учреждено по числу епархиальных городов 11.

Монастырское правление в Киевской епархии было двоякое: одно не зависимое ни от епархиальных архиереев, ни от митрополита, а прямо от патриарха, в ставропигиальных так называвшихся монастырях, каковым правом с 1159 г. г. пожалована от патриарха Константинопольского Сильвестра, а вероятнее Луки Хрисоверха, Киево-Печерская Лавра, с 1588 г. Львовский Успенский и Виленский Святодухов, с 1710 г. Межигорский, а с 1720 г. и Киевобратский монастыри. Некоторым монастырям и польские короли давали такое же право независимости ни от кого, кроме от себя²⁰⁶. В других монастырях правление зависело от епархиальных архиереев и митрополитов. В первых из сих монастырей начальствовали архимандриты или игумены, а во вторых только игумены. В Виленском они назывались старшими. Но с 17 и 18 столетий и в сих иногда определялись архимандриты по рассмотрению самих митрополитов Киевских, а в 1765 г. именным указом февраля 17 производство их без дозволения Св. Синода запрещено. Ставропигиальные и королевские монастыри имели право избирать себе вольными голосами братии и сторонних светских чиновников своего настоятеля, а избранные утверждались королевской грамотой, в последовавшие же времена и гетманом. Первые из сих монастырей имели под своим ведением многие другие мужские и женские монастыри, единственно от их управления зависевшие. Киево-Печерской Лавре подведомы были многие не только по Киевской, но и по другим епархиям, а Виленскому все литовские. Они сами избирали, определяли и сменяли в них настоятелей, или своих наместников и настоятельниц и в вотчинах своих таким же образом распоряжались даже белым духовенством, управляя им и самыми прихожанами ее в духовных делах посредством избранных ими же протопопов, а только для посвящения в чины относились к епископам. Даже и в городах, и в самом Киеве на монастырских подворьях церкви с духовенством зависели также от самих монастырей. Киево-Печерский архимандрит белому духовенству в своих владениях давал от себя и настольные грамоты. Для управления общих монастырских и вотчинных дел ставропигиальные и королевские монастыри имели соборные из старейших братий заседания, называвшиеся также, как и у митрополита, капитулами, а после соборами. Все сии заседатели именовались в отличие от прочих старцами и в Киево-Печерской Лавре имели для содержания своего даже особые до 1774 г. участки в Лаврских владениях. Больница Киево-Печерская составляла особый под ведением Лавры монастырь и с особыми своими вотчинами. Начальники оной всегда, а в обеих пещерах временно бывали игумены. Вообще во всех монастырях прием братии и пострижение в монашество по рассмотрению настоятеля было свободное и из всех состояний, и никто препятствовать тому не мог. Даже и по запрещении того указами св. Синода в великороссийских монастырях долго удерживали сию свободу.

IV. Права духовенства монашеского и мирского в Киевской епархии были почти те же, какие и в греческой Церкви, то есть свобода от подсудимости гражданскому начальству, от гражданской службы, общественных работ, особливо подлых, и от личных податей. Великий Князь Владимир Святославич в церковном уставе своем распространил cие право и на мирян, предавшихся покровительству Церкви. Вероятно, по греческим же законам, освобождены были и их волости, и земли от даней и земских повинностей. Ибо сию свободу подтвердили им и Великие Ханы монголо-татарские по завоевании России, как видно из ярлыков, данных от Великого Хана Мангутимура (1266–1281 гг.) вообще всем митрополитам российским и их духовенству; от Зенибека (1283 г.) митрополиту Феогносту; от Узбека (1313 г.) митрополиту Петру; от Бердибека и Ханши Тайдулы (1359 г.) митрополиту Алексию; от Ханши Тайдулы (1448 г.) митрополиту Ионе²⁰⁷. Из последовавших веков многие таковые и с такими же преимуществами грамоты великих и удельных князей, дававшиеся разным монастырям, и называвшиеся несудимыми дошли до нас, как можно видеть в Истории Российской иерархии. По завладении западной России Великими Князьями литовскими давали и они свои грамоты на равные привилегии митрополитам, монастырям и духовенству, а потом и короли польские и их сеймы. Первой привилегией 1569 г. июня 6 король Сигизмунд Август, по присоединении Малороссии к Польской Короне, обещал «достоинств, честей и урядов земли Киевской духовных и мирских, великих и малых, греческого закона будучих не убавлять и не испразднять, но паче в целости сохранить. Всякие же дела духовного и мирского чина людей малороссийских судить и отправлять статутом литовским.» Cиe подтверждали и все последовавшие короли при вступлении своем на престол. А в статуте литовском раздела II, артик. 27, пункт 7 духовные сравнены со шляхетством и сказано: «Духовным и их женам, и детям их за поголовщину, бесчестье и увечье платить так, как и светских чиновных шляхетного чина людям» На основании сего постановления духовенство, как шляхетство, имело право недвижимые имения покупать, продавать, на поминовение усопших принимать и отдавать, производишь винокурение, продажу вина и прочих напитков, иметь разные фабрики и заводы, и в дома свои военных постоев не допускать. Все церквам жалованные и вкладные имения, кроме личного, духовным принадлежащего, освобождены также были и под польским правлением от повинности общественных податей, от постоев и служб, исключая военной, как сказано в литовском статуте раздела 3 артик. 32 и 33, и сиe подтверждено коронной конституцией 1607 г. Даже право cиe имели и вольные люди, поселившиеся на земле или во дворах церковных, по уставу еще Великого Князя Владимира Святославича. Дети священнослужительские свободны были избирать сами род состояния. Конституцией 1588 г. не велено ни по каким причинам церковные имения отчуждать, и отчужденные во всякое время, несмотря и на узаконенную просрочку исков, дозволено отыскивать; а в духовный чин как монашеский, так и священнический принимались из всех состояний беспрепятственно. Причетники, если не было их из детей духовных, определялись обществом из мирян с исключением их из мирских повинностей и мирского ведомства. По 4 пункту раздела 3. артик. 32 литовского статута никаких дел, до общества духовного и мирского звания касающихся, без согласия духовных не велено решать, а жалобы и распри духовных и их подданных, и крестьян предоставлено разбирать самим духовным властям, а не мирским, кроме тяжких государственных преступлений, или тяжб с мирянами, кои разбирали уже духовные судьи вместе со светскими. Универсалами гетманов, Богдана Хмельницкого 1649 г. февраля 24 и мая 1, Юрия Хмельницкого 1560 г. декабря 19 и 1661 г. января 17, Ивана Брюховецкого 1661 г. июля 24, повелено малороссийским полковникам, сотникам и атаманам: «если кто из казаков и из своевольников духовных отцев своих священников и чернецов словом обесчестит и монастырям обиды будет делать, до пожитков, мельниц, полей, сеножатей, хуторов, грунтов и иных монастырских добр касаться, таковых продерзателей за то строго смертью казнить.» По договорам с польскими королями, заключенным гетманами Богданом Хмельницким и Виговским, обещано было Киевскому митрополиту и епископам его иерархии заседание в польском сенате: однако же никогда сего не было исполнено, и даже униатских митрополитов католики в сенат к заседанию никогда не допускали: а на сеймы долженствовали являться тех и других депутаты и послы. Прочие все вышеописанные права; преимущества и вольности малороссийского духовенства подтвердил и царь Алексей Михайлович в договорных статьях 1654 марта 14 гетману Богдану Хмельницкому при вступлении его в подданство Российскому престолу, Юрию Хмельницкому в 1659 г. января 13, Демьяну Многогрешному 1669 г. февраля 12, Ивану Самойловичу 1672 г. мая 25 в Переяславских статьях; царь Феодор Алексеевич ему же 1672 г. июня 17, и 1676 г. января 1, а государь Петр I Ивану Мазепе в 1687 г. июля 25 и Ивану Скоропадскому в 1709 г. июля 31. То же подтвердил император Петр I Даниилу Апостолу и последовавшие императрицы другим гетманам. Но после, при разных переменах гетманского правления вольности и права как народа малороссийского, так и духовенства его во всех частях мало-помалу стали быть ограничиваемы; а указом 1724 г. марта 9 сами духовные и их волости в делах судных с мирянами подвержены суду Малороссийской коллегии. С 1760 г. по наказу гетмана Разумовского велено священнослужительских детей писать в казачьи службы наряду с другими и проч.

V. Содержание церквей и духовенства Киевской иерархии, по примеру греческой Церкви, первоначально зависело от добровольных подаяний, вкладов и поместных владений, как показано в статье 1 прибавления к сей книге. Современные Великому Князю Владимиру Святославичу европейские государи предоставляли своим церквям и духовенству десятинный сбор со всех хозяйственных прибытков их прихожан. Но Владимир дал сие право одной только Десятинной своей церкви. Преемники его Великие Князья давали оное также некоторым только церквям. Великий Князь Ярослав Владимирович освободил все духовенство от торговых и проезжих пошлин, что подтвердили и монголо-татарские ханы, завоевавшие Россию в XIII столетии, и даже не включали их в установленную ими подушную перепись. Между тем время от времени увеличивались и поместные владения церквей и духовенства. В ярлыках или льготных грамотах, от ханов Киевским митрополитам и их духовенству жалованных, упоминаются уже во владении их многие земли, воды, огороды, сады, мельницы, зимовища, летовища, мастера, ловцы, слуги, работники и другие люди. Сие не удивительно. Ибо в средних веках довольно было обработать только землю и завести прибыточное хозяйство, дабы населить их вольными крестьянам из охотно поддававшимися таковым хозяевам для безнужного пропитания. Духовные же волостели для них предпочтительнее других были потому, что, во-первых, привилегиями своими могли защищать их от сторонних обид; во-вторых, что никогда не отягощали их денежными податями, а довольствовались только их половинными, или, так называвшимися по закону Иустинианову, половническими работами в земледелии, ловле, рубке лесов, пчеловодстве, скотоводстве и винокурении и от сих только заведений получали денежные доходы для содержания церквей и себя. Сверх того, по примеру прочих поместных владельцев собирали пошлины с прогона и прокорма чужого скота на их землях, с мельниц, с проезда по их плотинам, мостам и перевозам и с ярмарок при церквях и на церковных землях, получая от торгующих померную, весовую и поведерную с продаваемых напитков плату²⁰⁸; а на храмовые праздники церкви приходские продавали церковный рассеченный мед. Священно- и церковнослужители приходские пользовались еще подворным с прихода ежегодным сбором денег, хлеба и других нужных к содержанию своему вещей, называвшимся роковщиной. Но среди православных епархий по некоторым городам и местечкам часто и католическое духовенство, особенно покровительствуемое Литовскими Великими Князьями и польскими королями, единоверными ему; делилось торговыми доходами с православным духовенством и даже преимуществовало в оных. Так, например, в самом Киеве удельный от Литвы князь Киевский Владимир Олгердович в конце ХV века отдал Киевскому Доминиканскому монастырю сбор со всего на торгу продаваемого хлеба померную пошлину. Сие подтвердил своей грамотой в 1411 г. и сын его Александр, удельный князь Киевский. Александр, Великий Князь Литовский, грамотой 1495 г. сверх того прибавил тому же монастырю пошлин со всех приплывающих по Днепру к Киеву с хлебом судов. То же подтвердил польский король Сигизмунд I. Грамотой своей 1509 г. подчинил сей плате пошлины тому монастырю даже Киевского митрополита, епископов, архимандритов и все православное духовенство, прибавив к тому, чтобы все продаваемое на торгу мерено было мерами того Доминиканского монастыря, при воротах его бывшими, с платой весовой и померной по прежним грамотам. То же подтверждено грамотами сего же короля 1542 г. и Сигизмунда Августа 1560 г., который прибавил еще оному и откупную плату за 4 корчемные в Киеве дома, и Сигизмунда III 1605 г., прибавившего еще плату и с торговых домов, и Иоанна Казимира 1649 г., а король Стефан Баторий грамотой 1577 г. дал тому монастырю право торговать и рассеченным церковным медом два раза в году, на Рождество и Воскресение Христово, что подтверждено и грамотами Сигизмунда III, 1614 г. и Владислава IV 1633 г.²⁰⁹

Митрополиты и епископы имели особые свои доходы 1) от судных пошлин по духовным делам епархиальным; 2) от хиротоний; З) от венечных так называвшихся памятей, или дозволительных грамот на вступление в брак, по их рассмотрению беспрепятственный. Судные духовные пошлины уставил еще Великий Князь Владимир Святославич, но он предоставил митрополиту и епископам из них только десятую часть, а девять себе и князьям. Почему пошлин сих в первые времена не довольно было для содержания их, и для того-то сын Владимиров Великий Князь Ярослав уступил им до половины, а некоторые и вполне. Епископы по 52 правилу Карфагенского Собора долженствовали для таковых судов ежегодно обозревать свою епархию; а митрополиты обыкновенно каждую через два года в третий, и сие обозрение их называлось подъездом, при коем на них и причт их собирался не только кормовой запас, но и денежные раскладки с духовенства. В каждой епархии урочное пребывание митрополита назначалось на целый месяц, но иногда скорее оканчивал он свои суды и, получив пошлины, выезжал в другую; а иногда для сбора их и для суда посылал только своих наместников. Всеми сими правами пользовались и Московские митрополиты. Но, кроме наблюдения порядка в церквях и духовенстве и разбирательства жалоб и доносов, митрополит ни в какие другие епархиальные распоряжения не мешался, и даже литургисать и в чины производить без согласия епископа не мог по 34 и 35 правилам св. апостолов, 9 и 22 Антиохийского собора (К сему см. Кормчей книги глав. 58, прав. 3). Епископы епархиальные, кроме судных повинностей им, свободны были во всем управлении своих епархий, а в промежутках, когда Киев не имел православных митрополитов, или были митрополиты, не признанные в сем малороссийским народом, не зависели ни от кого и разве токмо к патриарху относились. Даже и администраторы Киевской митрополии с 1664 до 1686 г. от Российского престола мало имели над ними власти. Хиротонисные или ставленные пошлины епископам и митрополитам обыкновением введены в восточную Церковь еще до императора Иустиниана, то есть до VI века; а император сей утвердил только оный, по его же признанию, давний обычай и ограничил их Новеллой или Новою Заповедью своей (см. Кормчей книги част 2, глав. 42, стат. 32). По сколько сих пошлин требовалось в древней российской Церкви, не известно, а на Владимирском на Клязьме соборе, бывшем в 1274 г. при митрополите Кирилле II, уставлено было епископам от хиротоний ничего себе не брать, но только кафедральному причту и певчим по семи гривен с новопроизведенного попа и диакона, и больше ничего не требовать. В Галицкой епархии собором 1539 г. уставлено было, чтобы ставленник священник платил 6 грошей тому чередному крылотанину (священнику, который приготовляет его к посвящению); а епископу положено делиться с крылотанами половиной доходов от освящения новой церкви и от сорокоустов²¹⁰. В последовавшие времена ставленые пошлины епископам собирались не только с белого духовенства всех чинов, но и с производимых настоятелей и с перехожих на другие места и с благословенных на устроение и освящение церквей грамот; в великороссийской же Церкви и со вдовых попов и диаконов за ежегодные выдававшиеся им епитрахильные и поорарные или стихарные грамоты, чего в малороссийской иерархии не было. В Великой России даже был обычай каждому новому епархиальному архиерею подписывать прежде выданные ставленные грамоты с получением пошлин; потому что и цари надписывали грамоты, жалованные предместниками их. Но императрица Екатерина II указом 1765 г. апреля 18 дозволила только брать по древнему обыкновению или по патриаршим установлениям на стол клиру с поставляемых в попы и диаконы по 2, а с дьячков и пономарей по рублю; с прочих грамот все пошлины отменила. Доходы с венечных памятей не существовали в восточной Церкви, но в средних веках по Европе сперва введены государственное и помещичье право, называвшееся Marcheta и Cunnagium, у нас именовавшееся выводная куница, а в уложении царя, Алексея Михайловича выводные деньги. Но поскольку рассмотрение беспрепятственных по церковным правилам браков принадлежало духовенству, то и оно востребовало с них свои даней, и уездные протопопы выдавали на браки открытые грамоты под именем венечных памятей, со взысканием пошлин для митрополита и епископов²¹¹. Сии пошлины в Великой России по указу государя Петра Великого 1714 г. июля 3 велено было по древнему европейскому праву обратить в государственный доход на военные лазареты; а в Малороссии, на кою сей указ не простирался, военное начальство и помещики по тому же праву с тех пор хотели себе присвоить оные, так как и выдачу венечных памятей: но по представлению Киевского архиепископа Варлаама Ванатовича указом Св. Синода 1723 г. ноября 30 велено по Киевской епархии обратить их паки на архиепископский дом. Кроме всех сих пошлин из давних времен, по примеру западных епископов, собиралось еще на митрополитанский дом из епархий: 1) столовых с каждого приходского двора и с бездворной избы по две копейки; 2) с мировых по деньге; З) солодовых по полушке; 4) на канцелярию кафедральную по деньге²¹². С 1763 до 1788 г. производился еще в епархиальных церквях малороссийских кошельковый сбор на вспоможение заграничным благочестивым монастырям. За всем сим митрополит пользовался еще доходами с волостей своих, как и прочее монастырское и мирское духовенство. Гетман Богдан Хмельницкий универсалом своим уступил митрополиту Сильвестру Коссову рыбную десятину на торгу, прежде собиравшуюся Доминиканским монастырем; а царь Алексей Михайлович позволил оную и блюстителю Киевской митрополии епископу Мефодию. Но волости, особливо заграничные, у них и у епархиальных епископов часто отнимали униаты, а по трактату 1685 г. между Россией и Польшей, когда митрополит Гедеон и его монастыри лишились всех заграничных со всеми угодьями, и осталось у самого его только две волости Киевских; то велено из Киевских магазинов отпускать ему ежегодно 200 четвертей муки, 200 пудов соли, и 100 руб. монахам. Сверх того, уступлены ему на одежду Трепольская рыбная ловля в Луках; а гетман Иван Мазепа в 1689 и 1690 гг. снабдил его новыми волостями и угодьями. Тот же гетман грамотой своей 1692 г. уступил митрополиту Варлааму Ясинскому по-прежнему брать проезжие пошлины по митрополичьим землям, мостам и плотинам, а на торгу Подольном доход с померного, принадлежавший прежде Доминиканскому Николаевскому монастырю. Все cиe подтверждено было тогда же и царской грамотой²¹³. Но в 1699 г. померная пошлина уступлена магистрату. В 1700 году грамотой 16 апреля, данной тому же митрополиту, подтверждено от продающих на торгу при Киевском магистрате рыбу всякого дня, в который будет рыбная продажа, получать Киевософийскому монастырю рыбную десятину, так как сей сбор пожалован был еще митрополиту Сильвестру и блюстителю Киевской митрополии епископу Мефодию, а потом и митрополиту Гедеону 1686 года. В 1706 г. отданы были Варлааму митрополиту перевозные и мостовые пошлины через реку Днепр, по грамоте 1633 г. короля Владислава IV собиравшиеся дотоле на Подольский Успенский Собор. А когда после того пошлины сии уступлены магистрату, то указом 1710 г. января 29 предписано было из Киевской губернской канцелярии выдавать в Киевософийский монастырь на перевоз через Днепр ежегодно мостовых и перевозных денег по 50 и вскоре потом по 80 руб. да за померное на торгу, магистрату также присвоенное, выдавать из магистрата митрополичьему дому по 400 злотых (или по тогдашнему курсу по 80 же рублей) ежегодно. Около того же времени при составлении Ружной духовенству книги, по указу государя Петра Великого, положено было ежегодно производить на одежду Киевософийской братии и на милостыню 100 рублей, 100 пудов меда, за 300 пудов соли по 10 коп. за пуд, и муки 200 четвертей. По соразмерности положена была тогда и прочим Киевским монастырям, и некоторым церквям и именно: Рождествобогородичной Десятинной, Троицкой, Георгиевской, Покровской и Нежинской Богоявленской денежная и хлебные руги. После оная еще умножена и в милостыню кафедральному монастырю положено ежегодно по 250 рублей, Никольскому Пустынному по 32 руб. 50 коп., Братскому Богоявленскому училищному по 15 руб., Выдубицкому по 7 руб. 50 коп., Киевофлоровскому по 25 руб. В 1709 г. гетман Иван Скоропадский прибавил еще несколько угодий митрополиту Иосифу Кроковскому, что и царской грамотой следующего года, и в I729 г. грамотой императора Петра II и в 1742 г. императрицы Елисаветы Петровны подтверждено²¹⁴. В 1721 г. считалось уже в митрополичьих и монастырских вотчинах 2199 дворов, а в 1769 г. 5465; и бездворных хат 692.

Приходские церкви по городам и местечкам имели еще свой доход от цехов мастеровых людей со своими цехмистрами, издревле приписывавшихся к церквям и состоявших с детьми своими под ведением духовных начальств, которые считали их в приходах и расходах складочной их кружки, составлявшейся из пошлины за принятие в цех мастеров (без чего никто не имел права производить никакого мастерства), из складок в некоторые нарочитые праздники, из штрафов с виновных против цехового порядка, из доходов за погребение усопших (ибо оное им принадлежало), из выручки за позволявшуюся им по несколько раз в году на праздники при церквях продажу цеховых напитков и проч. Все сии цеха составляли некоторый род церковного братства, имели общественные сборные дома, называвшиеся цеховными и почитавшиеся церковными, а потому не подлежали обывательским повинностям. В прежние времена вся их сборная кружка обращалась на содержание своей церкви воском, ладаном, вином и прочими потребностями и на погребение странных и нищих. Но после они только приносили в церковь к праздникам Рождества, Воскресения Христова пред местными иконами ставники, т.е. большие свечи, а в некоторых местах еще такие же и зажигания во время чтения Евангелия около диакона при амвоне. Государь Петр I грамотами 1701 г. феврали 9 и 1702 г. января 8 и апреля 18 положил зa молебны о государской фамилии Киевским 22 церквям из Киевских городовых доходов одиннадцать праздников, одному Киевскому протопопу по 8 алтын и по две деньги, попам и диаконам приходским десяти денег, всего по 27 рублей с полтиною в год, да Нежинскому протопопу с братией на весь собор, которые будут на молебнах, по 2 рубля; а грамотами последовавших государей назначено жалованье и монашествующим, бывающим на таковых молебнах в Киево-Софийском Соборе и именно, игуменам по полтине, наместникам по полуполтине, иеромонахам и иеродиаконам по гривне. Но изо всех сих митрополичьих, монастырских и церковных доходов подъездные митрополичьи пошлины сами собою уничтожились отчуждением епархий, бывших подвластными Киевскому митрополиту, прогонные, перевозные и торговые отменой всех внутренних пошлин, распространенной и на Малороссию указом 1754 г. от июля 15; венечные указом 1765 г. июня 20 по всей России и Малороссии; ружное и молебное жалованье указом 1764 г. июля 14 приостановлено, и церкви ружные в Киеве остались только на содержании квартированных здесь стрелецких полков; цеховые церквям складки прекратились указом 1745 г. марта 16 о приписке цехов к Посаду и указом 1763 г. о поверстании их в подушный оклад; кафедральные четыре сбора с епархиальных дворов продолжались еще до 1783 г., а с того времени по вступлении Преосвященного митрополита Самуила на Киевскую епархию им самим отменены. Оставались только волостные и поземельные у духовенства киевского доходы. Но указом верховного тайного совета 1728 г. августа 22 запрещено уже было монастырям умножать недвижимые имения свои покупкой и приемом вкладов на поминовение; а с 1731 г. по введении великороссийских полков на винтер-квартиры в Малороссию, все подданные духовных, их земли даже дворовые слуги подвержены войсковому содержанию и часто больше прочих. Ревизия же 1765 г. сравняла их во всем с подданными других владельцев. Наконец, и сей источник содержания малороссийского духовенства совершенно пресечен.

Известно, что еще государь император Петр Великий, духовным регламентом с 1721 г. учредивший новый порядок великороссийской иерархии, вскоре за тем указом 1724 г. января 20 обратил внимание свое и на лучшее распоряжение церковных имений в пользу общую. Но за последовавшей ему в следующем году кончиной намерение cие осталось неисполненным, а только учреждена была при Св. Синоде коллегия экономии для отчетов дохода и расхода духовных имений, которая в 1744. г. упразднена. После того неоднократно возобновляемо было рассмотрение о сем. И, наконец, уже императрица Екатерина II, признав неприличными духовенству затруднения в распоряжении вотчинными, изданным в 1764 г. февраля 29 духовным штатом освободила великороссийское духовенство от владения крестьянами, и положила архиереям, монастырям, соборам и некоторым ружным церквям денежное жалованье и некоторые поземельные угодья, а прочим приходским священно- и церковнослужителям указом 1765 г. апреля 18 назначила плату за приходские требы. Но учреждение тогда не касалось еще малороссийских епархий. Уже в 1786 г. именным высочайшим указом апреля 10 повелено, и во исполнение оного Святейшим Синодом 20 того же месяца распоряжено ввести те же духовные штаты и в епархии малороссийские, а вотчины с подданными отдать в ведомство казенных палат²¹⁵. Вследствие того по именному же указу дом жалованным окладом сравнен с Московским, а Лавра Киево-Печерская с Троице-Сергиевой, и архимандритом оной повелено быть и именоваться Киевскому митрополиту и в оной иметь пребывание; монастыря кафедральную церковь обратить в кафедральный собор со штатом белого духовенства против Московского Архангельского; в зданиях же сего монастыря поместить главное народное училище и одну часть Киевской академии со всеми принадлежащими к ней заведениями, а другую при Лавре; Братский училищный монастырь назначить для главного госпиталя; Киевскую консисторию переименовать дикастерией; в епархии Киевской быть первоклассными монастырями мужским Пустыннониколаевскому и Золотоверхомихайловскому, а женскому Киево-Флоровскому; второклассными мужеским греческому Екатерининскому, Лубенскому Преображенскому, Вознесенскому Переяславскому и женскому Богословскому; третьеклассными мужским Выдубицкому (коему быть и больницей для прочих монастырей), Козелецкому Георгиевскому, и женскому Козелецкому Богоявленскому и Благовещенскому Золотоношскому; ставропигиальный Межигорский монастырь со штатом 1 класса перевести в Таврическую область, а здания его оставить для помещения отставных инвалидных или дряхлых офицеров; прочие, не вошедшие в штат монастыри и приписные пустыни обратить в приходские церкви с помещением при них, где удобно, малых народных училищ и богаделен; лишних сверх штата монахов и монахинь разослать по другим епархиям, где не достает их; а равно и белое духовенство, оказавшееся сверх штата, разместить на будущие ваканции; до размещения же, как их вновь не посвящать, так и монахов не постригать.

Столь многие вдруг новые распоряжения не могли быть скоро исполнены, а некоторые в том же году по неудобству исполнения и отменены, как то, именным указом от 13 июля того же года дозволено уже митрополиту иметь пребывание как в Лавре, так и в доме своем при соборе; а пока сделан будет план Киеву и устроится дом для академии внутри верхнего города, оставаться ей в Братском монастыре, не включая однако же его в штат; ректору и учащим быть в числе положенных по штату при архиерейском доме и Лавре и содержание получать из сумм, на оные и на академию определенных; госпиталь устроить в Межигорском бывшем монастыре (который однако же в 1787 г. весь выгорел и остался в запустении до 1798 г., с коего заведена в нем фаянсовая фабрика), а инвалидный дом учредить в Кирилловском монастыре. В 1787 г., когда императрица, путешествовавшая в южные российские губернии, пребывала целую весну в Киеве, то по представлению Преосвященного Самуила указом 15 марта повелено академию навсегда уже оставить в Братском монастыре, который и содержать из 8400 рублей суммы, на него определенной, заимствуя для священнослужения монахов из Киево-Печерской Лавры; дать для академии загородной дом и выгонную землю против второклассных монастырей; завести для оной в Лавре гражданскую типографию с тем, чтобы печатать книги как на российском, так и на иностранных языках; прибавить к отпускаемой на академию сумм еще по 600 рублей ежегодно; Переяславскую семинарию содержать на сумму академическую, отпуская на оную по 500 руб. и быть ей в зависимости от академии; указом того же числа греческий Екатерининский монастырь повелено перевести в Петропавловский, оставив ему в подворье и Екатерининский, и быть ему на основании Московского Греческого монастыря, то есть без отчетов употребления своих штатных сумм и доходов, коих остатки дозволено обращать на милостынное подаяние православным монастырям, под игом турецким и татарским находящимся; монастыри мужской Золотоношский Красногорский и женский Киево-Иорданский упразднить, а Киевским ружным церквям хлебный и прочий кормовой оклад указом 1787 г. апреля 15 велено заменить денежным, и тогда же упразднена одна ружная Покровская церковь в Старом городе, а вместо нее приходской сделана Трехсвятительская. В 1789 г. по указу 10 декабря Киевобогословский женский монастырь переведен в Золотоношский вышеупомянутый, а церковь Богословского оставлена приходской.

Но в то самое время, когда императрица занималась попечением о распоряжении православных церквей и духовенства малороссийских епархий, в заграничной части сего же народа видела беспрестанное нарушение всех договоров польского правительства о безопасности и свободе исповедания православной веры; и хотя в 1785 г. с согласия польского короля определила она туда особого епископа, коадъютора Киевской митрополии, по словам ее в указе о нем 27 марта сказанным, для удобнейшего охранения исповедующих закон наш благочестивый в Польше; позволила ему даже дать присягу королю польскому (которую он по получении от него привилегии 1787 мая 7 в Тулчине при послах иностранных и российском и дал) для ходатайства за обидимых повелела снабдить его всеми актами договоров 1768, 1773 и 1775 гг. с Польшей, выпиской всех прав и привилегий, издревле жалованных православным от тамошнего правительства и справкой обо всех церквях и монастырях, православных с 1717 г. завладенных униатами; уполномочила его сноситься со всеми тамошними духовными и гражданскими начальствами и с российским в Варшаве послом об обидах; являться с ним на сеймы польские; в нужных случаях требовать наставления от своего митрополита; укрощать свое духовенство и не допускать до состязаний; для просвещения его завести училище; о завладенных до 1717 г. церквях дожидаться решения назначенной в 1775 г. комиссии и к спорным до 1768 г. с униатами церквям священников не производить и проч.²¹⁶, но все сии кроткие меры императрицы были безуспешны, и удовлетворение жалоб всегда было отсрочиваемо. Дух неприязни таился только от страха российского оружия. А когда с осени 1787 г. Оттоманская Порта объявила России войну и в следующем году Швеция, то начались в Польше и Литве явные притеснения православным. С октября 1788 г. открывшийся четырехлетний сейм и сеймовая конфедерация издала враждебные им постановления под предлогом, якобы православное духовенство подущает единоверный себе народ к бунту и имеет приготовленные у себя к тому ножи и другие орудия. Производимы были обыски по монастырям, домам и даже гробам православных; возложена была на монастыри тяжкая подать; потребована присяга от всего духовенства; запрещено ему писать письма в Россию и даже к своему епископу коадъютору Виктору, а в церковных молитвах вспоминать заграничных государей; если же кто из настоятелей выедет хотя на малое время за границу, то не велено уже впускать его обратно. На сем основании, когда Терехтемирова монастыря настоятель отлучился в Переяславль, то униаты в январе 1789 г. заняли и присвоили его монастырь; а 18 апреля, когда Преосвященный Виктор епископ со своими консистористами возвращался в Слуцк из ближнего Грозовского монастыря, то со всеми ими схвачен был на дороге польским военным отрядом и в оковах заключен в Несвижскую крепость под стражу. За сим многие православные священники ушли из Польши в Киевскую и Екатеринославскую епархии, где и помещены по указу Св. Синода²¹⁷. Подобные оскорбления делаемы были тогда и других исповеданий диссидентам в Польше и возбудили общее негодование императрицы и прочих соседних государей. Вследствие сего король прусский еще в 1788 г. октября 12 издал против Польши декларацию и занял ее города Торунь и Данциг. Польша видела приближающуюся тучу новых своих несчастий и тщетно уже думала подкрепить себя то разными своими конфедерациями, то избранием нового короля саксонского Курфирста на место Станислава Августа, то прошением помощи у возмутившихся тогда французов, заразясь и сама их мятежными мнениями. Заключенный 3 августа 1790 г. между Россией и Швецией, а в 1791 г. декабря 20 и с Турцией мир обратил все оружие российское на сих мятежных и вместе с декларацией Екатерины II, изданной 7 мая 1792 г. российские войска вступили в Польшу, а с января 1793 г. и король прусский ввел свои с другой стороны. Все вскоре кончено вторым разделом пограничных областей между Россией и Пруссией. По декларации, 29 марта изданной, к России отошли польские области от селения Друи, лежащего на левом берегу Двины: при углу границы Семигалии, на Нарочь и Дуброву, потом через воеводство Виленское на Столпцы и на Несвиж, потом на Пинск, оттуда через Кунев между Вышгородом и Новогроблы близ границ Галиции до реки Днестра и по течению ее до Егорлыка. Cиe пространство, присоединенное к России, включало в себя 4553 квадратных миль, 410 мест и местечек, 10.081 селений и 3.011.688 жителей; а королю прусскому досталось 1061 квадратных миль, 252 мест и местечек, 8274 селений и 1.136.389 жителей. Сейм Гродненский того же года подписал сию уступку России 11 июля, на праздник блаженной Ольги, Великой Княгини Российской, а прусскому королю 3 сентября на день его рождения.

Императрица из сих завоеваний, за причислением некоторых мест, ближайших к прежним своим губерниям, поручила генерал-губернатору М.Н., Кречетникову составить три губернии: Минскую, Изяславскую и Брацлавскую, и указом Св. Синоду, данным 13 апреля 1794 г. повелела церкви и монастыри, состоящие в городах и селениях, прикосновенных к губерниям Екатеринославской, Черниговской, Киевской, Могилевской и Полотской, причислить к епархиям тех губерний, а в новоучреждаемых трех польских губерниях быть второклассному, степенью под Могилевским, архиепископу Минскому, Изяславскому и Брацлавскому (бывшему дотоле Киевскому коадъютору епископу Виктору) независимым уже по своей епархии от митрополита Киевского, с предоставлением однако же ему титула коадъютора, и посему только титулу иметь отношение к митрополиту по-прежнему; предоставлен ему также и титул архимандрита Слуцкого. В рассуждении же обширности Киевской епархии, Высочайше повелено определить в ней викарного епископа под прежним названием Переяславского и Бориспольского, с назначением ему пребывания в Переяславле. Первым викарием тогда по именному указу 30 июня пожалован и августа 14 в Киеве посвящен Переяславского Вознесенского монастыря архимандрит, Киевской академии префект и Богословия учитель Димитрий Устимович.

Следствием нового приобретения польских областей было то, что не только православный народ, от польского правительства, а паче от тамошнего духовенства, получил защиту и свободу, но и весьма многие униаты объявили желание присоединиться к православной Церкви. Для сего по именному указу 16 мая 1794 г. Св. Синод сделал распоряжение о снабжении Минского архиепископа способными к научению и обращению таковых духовными людьми из шести епархий: Киевской, Черниговской, Новгородо-Северской, Могилевской, Смоленской и Белоградской; отправлено туда для православных и возвращенных от унии церквей около 2500 антиминсов и довольный запас Св. Мира, а императрица на ризницы церковные пожаловала свой гардероб. В 1797 г. указом Св. Синоду 12 апреля она объявила, что уже более миллиона обращено там народа к православию; а св. Синод в указе своем 4 июня означил число возвращенных церквей более 2300. Впрочем, еще в Гродненском трактате, заключенном 11 июля 1793 г. с польским сеймом, в VIII статье императрица «предоставила обоих церковных обрядов католикам пользоваться во всей империи Российской полным и свободным отправлением их закона, при спокойной принадлежности преимуществ, собственностей и церквей и при всех правах, принадлежащих к свободному отправлению их Богослужения и церковного порядка.» Она даже указом 12 декабря того же года повелела распорядиться униатскому духовенству в Российской империи сообразно римско-католическому. По ее же повелению при самом занятии сих новоприсоединенных областей генерал-губернатор Беклешов объявил марта 17 печатными листами, что, если кто из дворянства и других состояний, владеющих недвижимым имением, не захочет присягнуть на подданство России, тому дозволяется на продажу своей собственности и добровольный выезд вне границ трехмесячный срок, а присягнувших обнадежил в неприкосновенной целости имуществ и свободном отправлении своей веры, не исключая и еврейских обществ.

Но все cие снисхождение императрицы к подданным, издревле по роду своему принадлежавшим России, возбуждало только неприязнь в остальной Польше, рассевавшей мятежи и в новоприсоединеннных к России областях. Почему с 11 марта 1794 г. начались опять военные действия. Императрица повелела генералу Игельстрому войти в Варшаву; а поляки призвали в Краков генерала Костюшку и 4 апреля составили заговор, так названный Варшавский, угрожавший опасностью самому российскому генералу и российским войскам. 6 апреля открылся такой же мятеж в Вильне, а после во всей Великой Польше. Все лето и осень проведены в разных сшибках и сражениях, в коих Австрия и Пруссия участвовали союзно с Россией. Наконец, Суворов 29 октября смирил Варшаву, пленил польского вождя Костюшку и разрушил мятежный оков. Судьба Польши с 21 декабря того же 1794 г. решена третьим конечным разделом остальной ее части между тремя державами, Австрией, Пруссией и Россией. Краков с прилежащими областями на 834 квадратных миль с 219 местами и местечками, с 4765 селениями и 1.037.742 жителями достался Австрии; 997 квадратных миль; 144 мест и местечек, 4502 селения и 940.000 жителей со столицей Варшавой Пруссии: а Россия присовокупила себе всю остальную часть Литвы на 2185 квадратных миль с 332 местами и местечками, 1322 селениями и 1.176.590 жителей. Новая черта границы российской проведена от пределов Волынской губернии вниз по реке Бугу до Бреста Литовского, далее до пределов Подляхии, потом по рубежам воеводств Брестского и Новогроденского к реке Неменю против Гродны, оттуда вниз по сей реке до того места, где правый берег ее входит в области прусские и, наконец, да Палангена и до Балтийского моря. Вшедшая внутрь сей черты Курландия, Семигалия и Пилтенский округ добровольно уже 15 марта 1795 г. поддались под державу российскую. Польский король Станислав Август выехал в Гродно и там отрекся от короны 12 ноября того же года, а мятежные войска перешли в службу к Наполеону, который в награду за усердие к себе отправил знатную часть их в Америку к острову Сент-Домингу, где все они погибли.

Между тем до окончания еще Турецкой и Польской войны произошли некоторые перемены в Киевской губернии и епархии. В 1790 г. по указу 5 февраля отписаны к Екатеринославской епархии уезды Голтвинский и Градишский; в 1797 г. указом 27 января в новоучрежденную Вознесенскую губернию причислены от Киевской города Хороль и Миргород с уездами, а с ними отошли также в Екатеринославскую епархию церкви сих уездов и сверх того Умань, Чигирин и Черкасы с уездами; с другой стороны Галяцкий уезд приписан к Черниговской губернии и епархии; а указом 12 апреля того же года учреждены в недавно присоединенных от Польши губерниях новые епархии, Брацлавская и Подольская третьего класса; Минскому архиепископу велено именоваться Минским и Волынским с удержанием звания коадъютора митрополии Киевской и архимандрита Слуцкого монастыря, и иметь викария епископа под названием Житомирского со штатом третьего класса. Во всех сих трех епархиях повелено учредить по одному первоклассному мужскому и по одному второклассному женскому монастырю. Для помещения же их и Преосвященных архиереев избрать лучшие из монастырей униатских; а по распоряжению и указу Св. Синода от 24 мая того же года Минскому архиепископу назначено пребывание в Минском униатском монастыре, Брацлавскому епископу в Каменце-Подольском францисканском, а Житомирскому в Острожском униатском и иметь особую консисторию с подведомством Житомирского, Острожского и других ближних уездов и проч. По присоединении же всей Литвы и по назначении в ней указом 14 декабря 1795 г. двух губерний, Виленской и Слонимской, духовенство обоих подчинено Минской епархии; а указами того же года сентября 16 и 17 униатские епархии Виленская, Пинская и Литовская упразднены, монастыри униатские велено уменьшать и запрещено униатам пострижение монахов; униатскому же митрополиту Феодосию Ростоцкому назначен пансион с отставкой, равно как и прочим униатским епископам. Таким образом, вся униатская иерархия достигла было разрушения своего²¹⁸ и с тех пор 15 лет не имела уже митрополита²¹⁹. Кафедра его, бывшая в городе Радомышле, опустела и оставался только митрополичий там архив под смотрением одного писаря; а Собор обращен в православный того же города Радомышля. Одна только униатская консистория еще была в Луцке при епископе Стефане Левинском, но все униатское духовенство подчинено было римско-католической коллегии. А из именного указа 1803 г. июля 4, данного Белорусскому военному губернатору Михельсону о защищении униатов от притеснения католиков, принуждавших их принимать свою веру, видно, что униаты не довольны уже были и начальством католического духовенства. Посему-то в 1805 г. государь император Александр I, снисходя на просьбы униатского духовенства, указом 16 июля отделил для них от римско-католического 2 департамента униатских с тем однако, чтобы в общих делах собираться в один; а указом 24 того же месяца 1806 г. президента униатского департамента, бывшего архиепископа Полотского Ираклия Лисовского, пожаловал митрополитом униатских в России церквей, с предоставлением ему всех «прав и преимуществ, какие по правилам униатской Церкви и по грамотам в разные времена данным имел последний митрополит Ростоцкий». Но тогда не учреждены еще были вновь униатские епархии, и уже в 1808 г. Высочайшим указом возобновлено архиепископство Полотское для униатов, в Белорусской губернии находящихся, Брестское епископство в Литовской и Минской, а для других епархий епископство Луцкое. Первая епархия поручена архиепископу Ираклию Лисовскому; Брестская епископу Арсению Гловневскому, а Луцкая по-прежнему епископу Стефану Левинскому; а указом 14 февраля 1809 г. повелено по-прежнему восстановить униатскую Литовскую митрополичью епархию, причислив к ней от Брестской 300 церквей, Супряльскую в Белостотском округе упразднить и церкви причислить к Брестской; вкладные от панов Виленской кафедральной и Соборной Новогродской церкви имения, после называвшихся столовыми митрополичьими, отдать паки возобновляемой Литовской митрополичьей епархии, для управления сей епархии учредить в Вильне под ведением митрополита консисторию и суффрагана и проч.

Все сии достопамятные перемены по бывшей Киевской епархии начались и происходили во время правления Преосвященного митрополита Самуила, хотя кончились уже после него. (Ибо он преставился 5 января 1796 г. от рождения на 66 году и погребен Преосвященным Амфилохием, викарием епископом Киевской митрополии, в Софийском Соборе).

В его время пребывание имели в Киеве на пенсии: греческой Проиловской епархии митрополит Кирилл, Грузинский Руйский митрополит Иона, в 1795 г. въехавший в Москву для излечения; Максим католикос Грузинский, скончавшийся в Лавре 30 мая 1795 г., Кирилл, бывший епископ Севский, скончавшийся в Михайловском монастыре 24 сентября 1793 г. В 1786 г. указом Св. Синода сентября 28 назначено было здесь, пребывание и грузинскому Ниноцминдскому архиепископу царевичу Антонию; но он не прибыл.

64. ИОРОФЕЙ Малицкий родился в городе Чернигове 1727 г. и в тамошней семинарии обучался наукам. Преосвященный Кирилл Ляшевецкий, бывший епископ Воронежский, вызвал его в 1758 г. в Воронеж к учительскому званию и в том же году постриг в монашество. Там обучал он юношество поэзии и риторике и был префектом семинарии, по временам исправляя и проповедническую должность, так же присутствуя и в тамошней консистории. А когда Кирилл в 1761 г. переведен в Черниговскую епархию, то взял его с собой и по прибытии посвятил в игумена Черниговского Домницкого Рождественского монастыря. В 1774 г. произведен он Преосвященным Феофилом епископом Черниговским в архимандрита Успенского Елецкого Черниговского монастыря и определен семинарии ректором; а по кончине сего Преосвященного в 1788 г. пожалован по именному указу и посвящен в Киеве того же года декабря 6 в епископа Черниговского. По кончине же Преосвященного митрополита Самуила 1796 г. апреля 1 определен прямо из епископов митрополитом Киевским, с титулом Киево-Печерской Лавры архимандрита и члена Святейшего Синода. В Киев прибыл он мая 26 того же года; а в 1798 т. ноября 6 Всемилостивейше пожалован орденом Св. Апостола Андрея; скончался 1799 г сентября 2; погребен Виктором архиепископом Черниговским в Киево-Софийском Соборе.

При сем Преосвященном произошли еще следующие перемены в Киевской губернии и епархии: по указу государыни императрицы Екатерины II от 29 октября 1796 г. учреждены городами Киевскими по-прежнему Канев, Корсунь, Богуслав, Васильков и Димер с округами. По указу государя императора Павла I от 30 ноября 1796 г. Малороссии возвращены прежние права и обряды судопроизводств, а только губернское и казенное управление оставлено на основании общих государственных узаконений, как изъяснено в именном указе 25 декабря 1799 г.; из трех бывших дотоле Малороссийских губерний повелено учредить одну Черниговскую, а город Киев с его окружностью от Малороссии отделить и составить из возвращенных к нему от Польши областей особую губернию; а указом 6 февраля 1797 г. сделано распоряжение и о выборах чиновников сей губернии. Вследствие всего того именным указом 7 сентября 1797 г. повелено и Киевскую епархию составить только из частей, по правую сторону Днепра лежащих, а в прочих за Днепром, отошедших от Киева Малороссийской губернии, учредить особую епархию под управлением коадъютора Киевской митрополии, Переяславского епископа. Почему указом Св. Синода от 24 сентября того же года распоряжено все бывшие за Днепром Киевской епархии монастыри и церкви поручить в ведение Переяславскому епископу, которому штат положен викарного епископа по учреждению 1754 г. с особой консисторией под непосредственными указами Св. Синода, а только по коадъюторству состоять ему в ведомстве митрополита Киевского. Взамен того принять в Киевскую епархию из Екатеринославской города Вознесенской губернии с уездами, Умань, Екатеринополь (ныне именуемый Кальноболото), Чигирин и Черкасы; из Брацлавской города с уездами, Махновку, Липовец, Пятигоры и Сквиру; из Волынской Радомышль. Тогда же указом 16 сентября 1797 г. по просьбе Киевского градского главы Рыбальского и граждан возвращены городу Киеву все права, вольности, преимущества, городские доходы и выгоды, присвоенные по прежним грамотам и привилегиям²²⁰; а указом 27 сентября того же года повелено перевести контракты из Дубна в Киев.

Государь император Павел I вскоре по вступлении своем на престол обратил также попечительное внимание и на новообращенных от унии к православию подданных своих в приобретенных от Польши областях и манифестом, изданном на российском и польском языках 18 марта 1797 г. изъяснил: «что он, обеспечивая в своей державе каждому свободу исповедания своей веры, уведомился однако же, что в некоторых присоединенных от Польши губерниях духовенство и помещики римско-католического исповедания, обращая во зло данную свободу исповедания веры, явным образом притесняют священнослужителей православия греко-российский Церкви и не токмо тайно внушениями, но даже и насильственно отторгают от Церкви сей людей, добровольно к ней прилепившихся, обращая их к униатству. Почему и повелел, дабы пребывающие в присоединенных от Польши губерниях разных наименований и чинов духовенство, помещики и другого звания люди, римско-католического исповедание содержащие, пользуясь сами свободой исповедания, не только не привлекали в оное тайно советами, внушениями или же явно и насильственно всякого рода верноподданных, одну с нами православную греко-российскую веру исповедующих, но даже не были свободы тем, кои по добровольному руководству совести сами от других исповеданий к православной Церкви присоединишься возжелают, не делал отнюдь и самомалейшего помешательства в правилах и священнослужении на алтарях сей Церкви и не оскорбляя ничем священных и церковных служителей, под опасением за преслушание наказания по всей строгости законов». Но вскоре за тем, во время путешествия, предпринятого сим императором в том же году по сим новоприобретенным губерниям, внушено ему якобы обращение униатов православной Церкви производиться принужденно, и большая часть того не желают и в церкви православные не ходят. Почему государь указом от 1 августа препоручил тайно Минскому губернатору Корнееву исследовать о сем и принять кроткие меры, употребляя к сему преимущественно униатских же обратившихся священников, а не согласившимся на обращение и лишившимся приходов священникам сим определить пропитание из тамошних доходов. Если же где и прихожане обратиться не согласятся, там никакого принуждения не делать. А по исследованию губернатора открылось только, что многих действительно удерживала в унии особенная привязанность и доверенность прежним своим священникам, родственные связи с униатами, отмена скорая некоторых униатских обрядов, как то формы их иконостасов; хождение около церкви в левую сторону или посолонь, крестных ходов по селениям из ближних церквей, при коих бывали выгодные народу ярмарки, торги и сельские забавы, недопущение уже православных униатами к таковым съездам при униатских праздничных ходах в селениях и проч. Почему, дабы отвратить и сии препятствия и затруднения, св. Синод указами от 24 сентября 1797 г. Преосвященным Киевскому, Черниговскому, Могилевскому, Брацлавскому и Житомирскому предписал дозволить некоторые обряды и крестные ходы, где они бывали, и даже допускать в оные униатских священников вместе с православными, удаляться распрей о вере и соблюдать вежливость и христианскую любовь, предоставляя времени исправление сего, и подтвердишь православным священникам, дабы они сверх того не домогались от прихожан платы за свои требы, а довольствовались доброхотным даянием и от бедных ничего не требовали и проч. По представлению губернатора, утвержденному и государем императором, одна только повинность возложена тогда на униатских священников, дабы они вели прихожанам своим, в православных селениях оставшимся, метрические книги, коих у них не бывало, и для будущих справок по судебным делам присылали бы их или прямо к Минскому Преосвященному, или через губернские правления. Государь император со своей стороны для подаяния примера кроткой веротерпимости самим католикам и униатам, указом 26 февраля 1797 г. повелел при юстиц-коллегии открыть особый и под особым президентом римско-католический» департамент юстицких дел; указом 19 декабря дозволил по католическим епархиям завести семинарии, а 30 декабря униатским монахам строить монастыри по Белоруссии; указом 26 января 1798 г. в департаменте юстиц-коллегии учредить особую римско-католическую духовную коллегию под председательством Могилевского архиепископа Сестреацевича и снабдил оную регламентом; указом 28 апреля назначил быть шести епархиям католическим, в числе коих поставлен и архиепископ Могилевский, наименованный тогда митрополитом всех римско-католических церквей в России и одному из его суффраганов епископов назначено местопребывание в Киеве; также дозволено быть трем епархиям униатским и сим последним распорядиться в управлении церквей, монастырей и школ по примеру католических епископов под ведением однако же римско-католического департамента: а для укрощения совратителей от православия Св. Синод указом 9 апреля .1797 г. предписал немедленно доносить, если где помещики или духовные католические и униатские совращать будут православных.

Но непреодолимая страсть католицизма к обращению иноверцев, или справедливее сказать, к распространению только своей власти и на чужие паствы, не внимала примеру веротерпимости сего монарха. Преосвященные Анастасий Белорусский и Варлаам Волынский-Житомирский в 1798 и 1799 годах донесли св. Синоду, что униатские епископы, попы и помещики убеждениями, устрашением и насилием не только препятствуют народу обращаться к православию, но и обращенных уже соблазняют и совращают; особливо попы, с послабления своих епископов оставшиеся в прежних своих приходах среди православного народа, совершают свое служение в католических костелах, в часовнях и по домам помещичьим с подвижными антиминсами, продолжают исправлять и приходские требы, строят новые церкви, изгоняют православных священников, отнимают у них церковные земли и угодья, ругаются, православной Церкви ее таинствам и проч., а иные приходы, дабы тверже привязать к римской Церкви, помещики обращают прямо в католическое исповедание, несмотря и на буллу Папы Венедикта ХIV, в 1795 г. от архиепископа римских церквей в России обнародованную, запрещавшую обращать униатов в римскую веру. Св. Синод с прописанием сих донесений предоставил правительствующему сенату прекратить сии своевольства и в том же году гражданским и духовным начальствам новоприсоединенных губерний сделано о том подтверждение; а государь император 13 января 1799 г. издал строгое повеление судить духовных, которые дерзнут совращать из господствующего исповедания в римско-католическое; и поскольку в сем много действовала побуждениями своими верховная власть западной духовной иерархии, то указом 17 марта того же года подтверждено римско-католическому митрополиту управлять своими по России церквями без всякого сообщения с заграничным начальством; потом 20 апреля и 5 мая изданы указы об уничтожении юрисдикции Папского нунция в России; а указом 31 августа велено с 1800 г. в Литовской губернии не следовать римскому календарю, но старому греко-российскому²²¹.

Сверх сего в правление Преосвященного митрополита Иерофея по его представлению восставлен в штатное положение второго класса Киевобратский училищный монастырь и указом Св. Синода от 2 июня 1799 г. в оный переведен штат упраздненного в Черниговской епархии Гамалеевского Харлампиева монастыря с ризницей и утварями; а по именному указу от 31 июля того же года положено штатное жалованье по 150 руб. на десять Соборных церквей Киевской епархии: Богуславскую, Звенигородскую, Черкасскую, Уманскую, Липовецкую, Махновскую, Радомышльскую, Чигиринскую, Сквирскую и Пятигорскую. В 1799 г. указом 16 октября повелено Переяславскому епископу не именоваться уже коадъютором Киевским и не состоять от митрополита ни в какой зависимости, а быть местным 3 класса; Житомирскому епископу, именовавшемуся викарием, быть также местным 3 класса, но для Киевской митрополии определен викарий епископ со званием Чигиринского и с настоятельством в Золотоверхомихайловском монастыре. В сан сей указом 26 ноября пожалован Новгородосеверский архимандрит Феофил Шианов²²², но посвящен в Киеве уже преемником Преосвященного Иерофея 22 февраля 1800 года.

65. ГАВРИИЛ Банулеско родился 1746 года в Трансильвании; в городе Быстрыне, от дворянина Григория Банулески, и при крещении наименован Григорием; с 1765 г. обучался в Седмиградских училищах латинскому языку и словесным наукам. В 1773 г., окончив там круг Богословских наук, отправился в Киевскую академию для повторения оного; потом путешествовал по Греции для навыка в эллинском и простом греческом языках и провел несколько времени на островах Хиос, Патмос и в Смирне, а после обучался и в Афонской Горе. Возвратись оттуда в отечество, продолжал еще год учиться в Седмиградском городе Насоде и по разным училищам австрийским; наконец определился в Молдавском городе Яссах учителем латинского языка и должность сию исправлял два года, но оставив оную, поехал в Константинополь и там в 1779 г. в Успенском монастыре принял монашество. Оттуда паки возвратился в Молдавию и 31 августа 1781 г. посвящен в иеродиакона, а сентября 1 в иеромонаха и определен проповедником на греческом и молдавском языках; но в том же году выехал в Россию и в 1782 г., по прибытии в Полтаву, принят архиепископом Славенским Никифором в Полтавскую семинарию учителем греческого языка; после был там же учителем философии и префектом, а в 1784 г. за болезнью уволен и возвратился в Молдавию, где митрополитом Гавриилом произведен в архимандрита. В 1788 г. вторично выехал в Полтаву и по представлению Амвросия архиепископа Екатеринославского, а по указу Св. Синода, определен ректором Екатеринославской семинарии с преподаванием и греческого языка. Но в 1789 г. тем же архиепископом в июне месяце вызван в Молдавскую Российскую армию, ведшую тогда войну с турками, и представлен фельдмаршалу князю Григорию Александровичу Потемкину, по усмотрению и одобрению коего именным Высочайшим указом пожалован и по указу Св. Синода посвящен 26 декабря 1791 г. в Яссах в епископа Бендерского и Белградского (Аккерманского) в помощь бывшему тогда уже блюстителем Молдовлахийской экзархии помянутому Екатеринославскому архиепископу Амвросию: а по окончании Турецкой войны от российской императрицы Екатерины II пожалован 11 февраля 1792 г. митрополитом Молдовлахийским. Но по выходе из Молдавии российской армии ни новоопределенный от Порты господарь молдавский, ни сама Порта не захотели признать и принять сего российским двором определенного митрополита, и он с 19 на 20 июня схвачен быль ночью арнаутами и отвезен в Константинополь. Там потребовали от него отречения от покровительства российского двора, и поскольку он не согласился, то заключили его в темницу: однако же по ходатайству императрицы он выпущен в Россию и по прибытии в Николаев определен указом ее 10 мая 1793 г. на место скончавшегося уже тогда Екатеринославского архиепископа Амвросия епархиальным митрополитом Екатеринославским и Херсониса Таврического с местопребыванием в Полтаве. По вступлении на престол государя императора Павла I указом 31 декабря 1797 г. велено ему с консисторией и семинарией переселиться в Новомиргороде и называться Новороссийским и Днепровским. Ибо тогда Полтава и другие малороссийские города вошли в состав одной Малороссийской губернии. А когда кончиной митрополита Иерофея открылось место Киевской митрополии, то он указом 29 сентября 1799 г. переведен в Киев и прибыл сюда 17 ноября. В 1801 г., по вступлении на престол государя императора Александра I он пожалован титулом члена Св. Синода и орденом Св. Апостола Андрея. На сей епархии был он около 4 лет и по собственному прошению своему за болезнями Высочайшим указом 1803 г. августа 21 уволен на пребывание в Одессу с пенсией по три тысячи рублей, и единовременно на обзаведение получил 3 тысячи. Из Одессы перепросился он для пребывания в Дубоссары: а когда открылась новая война между Россией и Турцией, то в занятых российскими войсками турецких провинциях Молдавии, Валахии и Бессарабии он, яко сведущий права и обстоятельства сих народов, именным указом 1808 г. пожалован экзархом св. Синода в сих областях и, переселясь в Яссы, занимал по тамошним законам первое место члена в Молдавском диване. Таким образом, вступив в управление Молдовлахийского духовенства, он много способствовал и армии российской в содержании, за что в августе 1809 г. пожалован орденом Св. Владимира I степени и бархатной зеленой мантией. В 1811 г. испросил он себе викария епископа под наименованием Бендерского и Аккерманского, и будучи вызван в С. Петербург для совещаний о завоеванных у Турции провинциях, находился там в числе государственных чиновников членом учрежденного для распоряжения молдавских и волотских дел комитета; а по окончании оного при отпуске награжден алмазными знаками ордена Св. Апостола Андрея и собольей шубой. Но поскольку распоряжения сии не исполнились, и при нашествии французов заключен был в 1812 г. с Турцией мир, по коему ей уступлены, кроме Бессарабии, все завоеванные Россией земли, то и он выехал из Молдавии в Кишинев, в коем по предначертанию его и по представлению Св. Синода именным указом 1813 г. августа 21 учреждена особая новая епархия Кишиневская и Хотинская, в которую он и определен епархиальным митрополитом, с предоставлением ему лично степени Киевской митрополии и по смерть звания экзарха Св. Синода. Там на устроение сей епархии и за понесенные прежде труды получил он от государя императора еще алмазную панагию и скончался в Кишиневе 30 марта 1821 г. 75 лет от рождения.

При сем Преосвященном по именному указу 19 апреля 1799 г. основан в Киеве католический костел с назначением к оному 20 доминиканских и униатских священников, но униатские доныне еще не допущены, а служат только доминиканские. Вместо сего костела деревянного с 1817 г. основан уже каменный на Софийской стороне. В 1801 г. указом ноября 13 утверждено общее постановление для духовного и церковного правительства римско-католических церквей России.

66. СЕРАПИОН Александровский родился во Владимирской губернии в городе Александрове 22 июля 1747 г.; обучался в семинарии Троицы Сергиевой Лавры, и с 1770 г. определен в оной учителем латинского языка и географии, а в 1771 г. 8 февраля там пострижен в монашество и 29 июня посвящен в иеродиакона. В январе следующего 1772 г. по указу Св. Синода переведен в Московскую Славеногреколатинскую академию в звание проповедника и 30 марта посвящен в иеромонаха. Там должность cию исправлял он по 15 марта 1775 г. и того же числа произведен в игумена Московского Керстовоздвиженского монастыря и определен Московской консистории членом. В 1776 г. января 27 переведен в Московский Знаменский монастырь игуменом же, а в 1779 г. февраля 17 произведен в архимандрита Московского Богоявленского монастыря. В 1782 г. исправлял в С. Петербурге чреду священнослужения архимандритского и проповеди слова Божия. По окончании сего года возвратился в Москву к прежней должности; а в 1785 г., когда к гражданским цензорам в Москве печатаемых книг высочайше повелено было присовокупить и духовного цензора, то митрополитом Платоном избран он и занимал сию должность до июня 1788 г. Между тем по представлению помянутого же митрополита и по докладу Св. Синода, утвержденному 6 мая сего же 1788 г. на основании нового учреждения о викарных епископах, высочайше назначен он быть викарием Московской митрополии, и 11 июня посвящен в Московском Успенском Соборе. С 1792 г. по представлению митрополита Платона, просившего увольнения на пребывание в Сергиевой Лавре, с Высочайшего дозволения, последовавшего 18 мая, поручена была ему вся Московская епархия под главным начальством его митрополита. После коронации государя императора Павла первого в 1797 г. апреля 13 пожалован он орденом св. Анны первого класса. В 1798 г. июля 11 по представлению митрополита Высочайшим указом определен он членом Московской синодальной конторы. В 1799 г. по представлению Св. Синода Высочайшим указом 16 октября назначен был епископом в новоучрежденную третьеклассную Калужскую епархию, но в оной не был. Ибо по второму представлению Св. Синода на открывшуюся тогда в Казани архиепископскую вакансию 21 того же месяца пожалован архиепископом в оную: а оттуда по увольнении Киевского митрополита Гавриила на покой, по представлению Св. Синода 1803 г. декабря 11 переведен в Киев со званием митрополита и Синода члена; а особый указ о ношении белого клобука по Высочайшему повелению прислан ему из Св. Синода от 24 декабря того же года. В Киев прибыл он 1804 г. февраля 5. В 1805 г. января 1 пожалован орденом Св. Александра Невского, а в 1814 г. августа 30 орденом Св. Апостола Андрея, коего и алмазные знаки получил в 1816 году в бытность Его Величества в Киеве. В 1822 г. января 24 по прошению своему за болезнями уволен на покой, за долговременную службу с полным жалованьем и провизским окладом по штату митрополичьему и архимандрита Киево-Печерского. Он скончался в Киеве в 1824 г сентября 14 и погребен в Софийском Соборе 17 числа того же месяца.

В правление сего Преосвященного замечательны следующие происшествия: когда униатские священники по всем от Польши присоединенным к России провинциям начали мешаться в исправление церковных треб у обратившихся к православию прихожан и совращать их паки в унию, то указом Св. Синода 4 апреля 1804 г. поручено синодальному обер-прокурору отнестись ко всем губернаторам об удержании их от сего. В 1811 г. июля 9 с полудня выгорел почти весь Подол и монастыри Братский с академией, Греческий и Фроловский, церквей каменных 11, деревянных 5 со своими колокольнями, Лаврское подворье и другие церковные здания. Академическая библиотека в сем пожаре утратила также много книг. Монахи Братского монастыря и учителя до времени помещены были в архиерейском доме, а в некоторых не сгоревших покоях остался только ректор. Флоровские монахини помещены были в Николаевском монастыре, а Николаевские монахи в Лавре. Но с 1812 до 1818 г. Флоровский монастырь на отпущенную из казны сумму 133.000 рублей исправлен, а также и Киевобратский монастырь на назначенную ему сумму 162.602 рубля частью обстроен, но еще не окончен. В 1817 г. по указу Св. Синода от 14 августа Киевская академия впредь до преобразования оной по новому уставу обращена в Киевскую семинарию, уже по указу 26 августа 1819 г. вновь открыта сентября 28 по уставу академическому; семинария Киевская отделена от оной и учреждена особо.

В 1815 г. Всемилостивейший государь император Александр I, бывши в Париже, благоволил прислать в Киево-Софийский Собор драгоценные напрестольные сосуды при рескрипте к сему Преосвященному²²³.

67. ЕВГЕНИЙ Болховитинов из псковских архиепископов именным Высочайшим указом 24 января 1822 г. переведен в Киев и того же января вызван в С. Петербург для представления его Императорскому Величеству, где 16 марта при отпуске в Киев Всемилостивейше пожалован членом Святейшего Синода, митрополитом и вместе белым клобуком с алмазным на оный крестом при Высочайшем рескрипте от того же 16 марта. В Киев прибыль 11 апреля.