Глава 6. Слуга Господень: уничиженный и прославленный

В 1793 году западный исследователь Е. СР. Розенмюллер (Е. F. Rosenmueller) в своих «Заметках на книгу Исаии» выделил перикопы Ис. 42:1–7; 49:1–5; 50:4–10 и 52:13–53:12 как имеющие самостоятельное содержание и предположил, что они были добавлены в книгу Второисаии после её составления (фрагмент 53:2–12 он рассматривал как произведение поэта послепленного периода).⁴¹⁵ В 1892 году немецкий библеист Бернхард Дум (Bernhard Duhm), следуя мысли Е. Ф. Розенмюллера, в своём, имевшем немалое влияние на библеистику того времени «Комментарии на книгу Исаии»⁴¹⁶, выделил в тексте Второисаии примерно те же самостоятельные фрагменты и назвал их «песни Слуги Господня» (Ис. 42:1–4; 49:1–6; 50:4–9; 52:13–53:12). Б. Дум указал при этом, что по форме они сходны между собой, но отличаются от прочего текста и предположил, что они были созданы после плена каким-то другим автором, испытавшим на себе влияние как Второисаии, так Иеремии и Иова.⁴¹⁷

В настоящее время большинство исследователей находят целесообразным выделение для отдельного рассмотрения «песен Слуги Господня», но склоняются при этом к мысли единства авторства песен и второй части книги Исаии.⁴¹⁸ Существуют различные варианты выделения стихов песен из общего текста книги; в данной работе приняты следующие отделы текста:⁴¹⁹ 1) Ис. 42:1–7; 2) Ис. 49:1–6; 3) Ис. 50:4–11; 4) Ис. 52:13–53:12.

Ниже будет показано, что на основании Великого свитка Исаии можно выделить в качестве песни Слуги ещё один фрагмент (Ис. 51:4–6); другие песни имеют в кумранском свитке интересные особенности.

Еврейское слово עֶבֶד («э́вед») происходит от корня «авад» ( עָבַד), несущего идею работы, служения. Существительное עֶבֶד («э́вед») стало использоваться для обозначения личных взаимоотношений, примеры которых можно найти в Священном Писании Ветхого Завета.⁴²⁰

Во-первых, с его помощью обозначались слуги, которых более правильно было бы назвать «рабами»: они принадлежали другим лицам наряду с личной собственностью или деньгами (Быт. 20:14; 24:35; 32:5 и др.). Однако, по сравнению с окружающими народами древнего Ближнего Востока понятие рабства в Израиле было весьма ограниченным, поскольку раб мог занять высокое положение в доме хозяина (например, Елиезер стал управляющим в доме Авраама, Быт. 19:2).

Во-вторых, слово עֶבֶד («э́вед») указывало на класс лиц, которые служили при дворе Саула и приобрели через это новый статус в обществе. Это были как военные (1Цар. 18:5; 22:9), так и лица, исполнявшие иные обязанности (советники, 1Цар. 16:15; придворные, 4Цар. 22:12). Политическое подчинение также иногда выражалось термином «эвэд» (см. например, Ис. Нав. 9:11). Близко примыкали к этой категории те, кто указывал на себя в терминах повиновения и служения по отношению к другому человеку.⁴²¹

В-третьих, рассматриваемым словом обозначались лица, выполнявшие вспомогательные работы (черпавшие воду и рубившие дрова) для жертвенника Господня: они названы «слугами» дома Божия (Ис. Нав. 9:23). Впрочем, в более поздней литературе также подчёркивается момент личностных отношений: храмовые служители названы "слугами (в Синодальном переводе – рабами) Соломоновыми» (Ездр. 2:55; Неем. 7:57).

Таким образом, еврейское слово עֶבֶד («э́вед») обозначает служителя, который находится в непосредственных, личных отношениях со своим господином и осуществляет различные виды деятельности для достижения поставленных господином задач. Отсюда данное слово было удачно передано на греческий язык в переводе LXX как παῖς – «отрок», «мальчик-слуга». В данной работе принят перевод на русский «слуга».⁴²²

К сожалению, на основе общего анализа понятия слуги в древнем Израиле нельзя однозначно указать, кто может обозначаться выражением «Слуга Господень» ( יהוה עֶבֶד, «э́вед ягве») в книге Исаии. Эта фраза употреблялась достаточно широко; по замечанию И. А. Орфанитского, «коренясь в основных теократических началах жизни еврейского народа, по силе которых Ягве есть царь Израиля, а все евреи – Его подданные, Его рабы, понятие «раб Ягве» обозначает всякого, кто находится в союзе или завете с Ягве. По этой причине оно обозначает как весь народ иудейский, так и отдельных лиц этого народа. Но по преимуществу в Св. Писании этим именем называются лица, особенно близко стоявшие к Ягве, верно ходившие в Его доме. Так назывались Авраам (Быт. 26:24), Моисей (Втор. 34:5 и др.), Давид (Иер. 33:26) и Исаия (Ис. 20:3; 44:26). Так назывались все пророки, как избранные органы и посредники Ягве, равно как и все праведники Ветхого Завета, которые служили Господу и веровали в Него (Иер. 7:25; Иез. 37:17; Ам. 3:7; Зах. 1:6; Ис. 54:17; Иер. 21:7; Дан. 3:44). Наконец, этим именем называется Мессия (Зах. 3:8). А если так, то следует, что библейское употребление слов «раб Ягве» может служить отправной точкой как для нашего [христианского – Д. Ю.] воззрения на Раба Ягве у Исаии, так вместе с тем и для мнений противоположных. Но оно может служить именно отправной точкой, и ничем большим».⁴²³ Различные предположения, которые высказывали исследователи, отталкиваясь от понятия слуги Ягве в древнем Израиле, относительно поименованной так у Второисаии личности, могут быть сведены к четырем основным изложенным ниже гипотезам.⁴²⁴

В главах 40–55 книги Исаии слово «слуга» ( עֶבֶד, «э́вед») встречается 20 раз. 13 раз оно относится к народу Израилеву, остальные 7 раз встречается в песнях Слуги Господня. В песнях Слуги можно указать места, где это слово, на первый взгляд, относится также к народу Израилеву – например, Ис. 49:3: «Ты раб Мой, Израиль, в Тебе Я прославлюсь». Это подтолкнуло многих исследователей к мысли видеть в образе Слуги Господня исключительно народ Израилев, точнее – праведный остаток народа, который должен пострадать ради спасения всего Израиля.⁴²⁵

Однако «повествование о Слуге часто строго индивидуально, оно описывает рождение, страдание, смерть и окончательный триумф».⁴²⁶ Ещё Ориген в споре с Цельсом и александрийскими иудеями указывал, что если под Слугой понимать только народ Израилев, то получается бессмыслица, поскольку в таком случае народ «за преступления народа Моего претерпел казнь» (Ис. 53:11–12)⁴²⁷. Во второй песни Слуга имеет личную миссию к Израилю, а страдание ветхозаветного Израиля в свете исторических книг Священного Писания не может рассматриваться как невинное и непорочное.

Другая попытка идентифицировать Слугу усматривает в нём пророка или царя, например, Моисея, Иеремию, Кира, Зоровавеля или самого Второисаии. Но это истолкование упускает из виду неразрывную связь Слуги с народом Израилевым и ту великую задачу, которая возложена Господом на Слугу: освобождение Израиля от рабства не только внешнего, но и внутреннего, рабства греху. Это пытается учесть интерпретация Слуги как «коллективной личности».

Чтобы объяснить возможность одновременного обращения Второисаией к Слуге то как к народу Израилеву, то как к конкретной личности, многие из современных исследователей склоняются в том или ином варианте к предложенной английским исследователем X. Уиллером Робинсоном (Н. Wheeler Robinson) и немецким учёным Отто Айссфельдом (Otto Eissfeldt) концепции «коллективной личности» (corporate personality) Слуги Господня.⁴²⁸ Идея заключается в том, что в ветхозаветные времена конкретная личность (например, царь или отец) могла представлять (своего рода «воплощать») в себе ту группу людей, которую она возглавляет. В этом случае царь олицетворял свой народ, и в то же время о нём можно было говорить отдельно, как о лидере народа. «Коллективная личность» Слуги Господня тогда означает, что Слуга вбирает в Себя все черты, присущие ветхозаветному Израилю, но «при этом Он – конкретная Личность, посланная с миссией к Израилю».⁴²⁹ Только так можно объяснить переход мысли Второисаии от обращения к народу Израилеву («Ты раб Мой, Израиль, в Тебе Я прославлюсь», 49:3) практически сразу же (в стихе 49:5) к конкретной личности Слуги: «И ныне говорит Господь, образовавший Меня от чрева в раба Себе, чтобы обратить к Нему Иакова и чтобы Израиль собрался к Нему: Я почтен в очах Господа, и Бог Мой – сила Моя».

Эта концепция разъясняет, почему Второисаия попеременно обращается к Слуге то как к Израилю, то как к конкретной личности, но она всё же не решает окончательно проблему идентификации данной личности. Указанные в предыдущем пункте цари или пророки, за исключением, может быть, Моисея, вряд ли могут воплощать в себе характерные черты народа Израилева. Но Моисей уже выполнил свою историческую задачу к моменту написания второй части книги Исаии, а в песнях Слуги Господня (особенно в четвёртой) речь идёт о грядущих событиях. Рудольф Киттель (Rudolf Kittel) считал, что Слуга – это неизвестный пророк, современник Второисаии, описывая которого, Второисаия имел в виду грядущего Мессию.⁴³⁰ Такое прообразовательное понимание песней Слуги хотя и представляет интерес, однако, в данном случае, неверно – описанные деяния Слуги по искуплению человеческого рода (Ис. 53:5) могут быть совершены только необычной личностью, которая не имела на себе греха или порока, и, поэтому, вряд ли могла бы остаться неизвестной. Как указывает Дж. Фишер, «стих Ис. 53:9 говорит о Слуге, что он «не сделал греха» и «не имел лжи в устах Своих». Этого нельзя сказать об Израиле (Ис. 29:13) или о каком-то другом народе. Для «жертвы умилостивления» в стихе 53:10 используется термин אָשָׁם («ашам»), что означает, согласно 5-ой главе книги Левит, что жертва должна быть совершенной, без порока. Ни один народ или человек не подходит под данное определение (см. 65:1–7). Все свидетельства указывают на то, что предметом пророчества является невинная личность – Мессия».⁴³¹

Отмечая общность ряда черт в описании Второисаией народа Израилева и Слуги Господня, некоторые исследователи допускают, что личность Мессии прообразовал не безымянный пророк, выведенный под именем Слуги Ягве, а лучшая часть народа Израилева.⁴³² Василий Никанорович Мышцын (1866–1936) усматривает, на основании книги Исаии, две группы лиц в народе Израилевом накануне вавилонского плена и в плену: стремящихся к благочестию и согрешающих. Претерпевая страдания в изгнании и желая сохранить благочестие, лучший Израиль, также называемый Слугой Ягве, «искупал недостоинство своего народа, – пишет В. Н. Мышцын. – Он взял на себя тяжесть грехов нечестивого Израиля, братьев своих, и ради них понёс тяжкое бедствие. Он выстрадал для народа своего то право на Божьи обетования и на завет Божий, которое попрали называющиеся именем Израиля». Таким образом, «благочестивый Израиль в плену вавилонском предыизобразил в самом себе будущего Искупителя мира».⁴³³

В силу приведённых рассуждений наиболее правильным вариантом идентификации Слуги Ягве в четырёх выделенных песнях является традиционное христианское и отчасти древнеиудейское представление о Слуге Ягве как пророчески предвозвещённой личности Мессии.

Понятие «коллективной личности» способно объяснить, почему Мессия приносит Себя в «жертву умилостивления» за весь Израиль и за весь человеческий род. Идея ходатайственного страдания и смерти одной личности за грехи других была присуща не только народу Израилеву, но и всему человечеству. Эта идея была более всего развита на древнем Востоке и основывалась на «признании внутренней, нравственной связи между всеми членами общества, по силе которой страдание общества принадлежит вместе и каждому отдельному лицу – будет ли это общество рассматриваться как семья, или как государство, – пишет Иоанн Алексеевич Орфанитский. – <...> Для человека на Востоке, где личная, индивидуальная жизнь была слабо развита по сравнению с жизнью общинной, идея ходатайственного страдания была ближе к сознанию человека, казалась ему естественной и справедливой – истины чего с известной точки зрения и нельзя отрицать»⁴³⁴. По словам И. А. Орфанитского, «человек трактуется здесь не только как строго обособленная личность, но всякий в равной мере есть и коллективная личность в том смысле, что в нём должны отражаться и состояния всех других людей, как свои собственные, и эти состояния не должны быть для него только предметом холодного умозрения, но он должен усваивать их себе, как свои собственные, и потому должен становиться к ним в такие же жизненные, деятельные отношения, как к своим собственным. Такие отношения основывались на коренном еврейском понятии о человеке, которое выражено в книге Бытия (1:27–28), и которое кратко и ясно выразил ап. Павел: «От одной крови [Бог] произвел весь род человеческий» (Деян. 17:26)».⁴³⁵

Теократическое еврейское общество было одной большой семьёй, отцом которой был Сам Господь, а Его видимым представителем – священническое сословие. Из любви к созданному и воспитанному Им народу Господь заповедал, чтобы священники снимали вину как со всего народа, так и с каждого члена общества Израилева, и переносили её на себя. Однако это действие было всего лишь прообразовательно-символическим и не достигало реального результата, потому что священник не имел нравственной силы брать на себя грехи. Ввиду этого Господь заповедал приносить жертвы. Они были конкретными и понятными простому еврейскому народу символами того, что грех должен быть перенесён на какое-либо невинное существо, которое умирало за народ. Конечно, животное ещё менее священника было способно взять на себя нравственный груз греха, но его принесение в жертву было явным, материальным знаком необходимости очистительной жертвы и прообразом той единственной жертвы умилостивления, которую принёс за весь род человеческий Мессия, будучи абсолютно свободным от греха по причине своего божественного происхождения, и имея также совершенную человеческую природу.

К такому выводу должна была придти мысль верующего иудея от созерцания жертвоприношения животных. Сказанное Второисаией о принесении Слугой Ягве «жертвы умилостивления» было отчасти понятно его современникам: Ягве, будучи Отцом Израиля и Отцом всех людей, должен взять на Себя дело искупления их грехов. Однако Он, как Бог, имеет природу, отличную от человеческой. Поэтому Он определяет, чтобы Его Мессия, будучи той же божественной природы, что и Ягве (об этом Исаия ясно говорит в главе 9-ой), ставший при этом человеком, но без греха, понёс страдания и грехи всех людей. Поэтому жертвоприношения животных были только символическим прообразом страданий Слуги Господня и принесения Им «жертвы умилостивления», описанных подробно в 4-ой песне.

Таргум Ионафана на Ис. 52:13 рассматривает четвёртую песнь Слуги как прямое пророчество о Мессии: «Вот Мой слуга Мессия будет благоуспешен; Он возвысится и вознесется, и возвеличится».⁴³⁶ Этому пониманию вторит иерусалимский таргум на тот же стих: «Он, Мессия будет ходатайствовать за грехи человека и непослушание его, и человек будет прощен ради него».⁴³⁷

В Евангелии Христос указывает на себя как на Слугу, который действует для искупления многих людей: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мф. 20:28; Мк. 10:45). «Это – веский аргумент в пользу того, что Иисус изначально обращал внимание Своих последователей к образу Слуги», – пишет английский библеист Ч. X. Додд (С. Н. Dodd).⁴³⁸ В книге Деяний апостольских описывается, что вельможа эфиопской царицы, читая 53-ю главу книги Исайи, усмотрел в Слуге Ягве таинственную и необыкновенную личность, но не мог понять, кто имеется в виду. Обратившись с вопросом к апостолу Филиппу и получив объяснение, что здесь говорится о Мессии Иисусе, он не только согласился с этим, но и принял крещение во имя Христово (Деян. 8:27–40).

Таким образом, таргумы и новозаветные Писания сохранили свидетельство о представлениях палестинских иудеев начала I века о личности Слуги в книге Исайи как Мессии.

Отголоски этих представлений можно найти в палестинском Талмуде. «Каково Его имя [Мессии]? – Школа раввина Шилы сказала: «Его имя – Шило, ибо написано: «пока придет Шило ( שִׁילֹה)⁴³⁹» (Быт. 49:10)». Школа раввина Янная сказала: «Его имя – Ииннон, ибо написано: «Его имя пребудет во веки, всегда, пока будет солнце. Его имя – Ииннон ( יָנִין)⁴⁴⁰» (Пс. 71:17). Школа раввина Ханины утверждала: « Его имя – Ханина, ибо написано: «где я не дам тебе Ханину?» Другие сказали: «Его имя – Менаим, сын Езекии,⁴⁴¹ т.к. написано: «Ибо утешитель⁴⁴² , который освободил бы душу мою, далеко» (Плач 1:16). Раввины сказали: «Его имя – Прокаженный учитель, ибо написано: «Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни, а мы думали, [что] Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом» (Ис. 53:4)» (Sanhedrin 98b).

В этом фрагменте представлен целый спектр мнений относительно Мессии, и одно из них – идентификация Его со Слугой Господа из четвёртой песни. Несмотря на то, что иерусалимский Талмуд зафиксировал и другую интерпретацию личности Слуги, понимаемую как личность Моисея (Sotah 14а), еврейский учёный Рафаэль Леве говорит даже о более позднем периоде II-V вв. следующее: «сохранившиеся еврейские толкования [53-й главы Исаии] вплоть до конца аморейского периода (500 г. н.э.) предполагают, что в то время зачастую считалось (возможно, это даже было общепринятым мнением), что личность, о которой идет речь, – это Мессия».⁴⁴³ Подобное понимание встречается иногда и в средневековом раввинистическом иудаизме.⁴⁴⁴

Масоретский текст первой части (Ис. 42:1–4) первой песни Слуги Господня:

Синодальный перевод:

Текст Великого свитка книги Исаии находится в столбце 35 в строках 10–13 и имеет незначительные, но весьма примечательные разночтения:

Последнее слово первой строки кумранской рукописи содержит фразу «так что суд Его» ( ומשפטו) вместо масоретского «суд» ( מִשְׁפָּט, третье слово с конца в стихе 1-ом). Кроме того, מִשְׁפָּט («мишпат») может быть переведено не только как «суд» (в Синодальном переводе), но и как «справедливость» (как здесь, так и в 51:4–6).⁴⁴⁵ Последнее слово четвертой строки кумранского манускрипта иное: «наследуют» ( ינחילו)⁴⁴⁶ вместо масоретского «ожидают» ( ייַחֵילוּ). Перевод кумранского текста (lQIsª) данного места (Ис. 42:1–4) таков:

Этот текст важен, поскольку из него следует понимание Слуги Господня как конкретной личности, а не народа Израилева. Хотя такое же чтение содержится и в масоретском тексте, исследователи, пытавшиеся идентифицировать Слугу как народ Израилев, привлекали в свою пользу чтение перевода LXX, имеющего вставки слов «Иаков» и «Израиль»: "Иаков, отрок Мой, восприму его, Израиль, избранный Мой. благоволит к нему душа Моя. Дал дух Мой на него, суд народам возвестит» (Ιακωβ ὁ παῖς μου ἀντιλήμψομαι αὐτοῦ Ισραηλ ὁ ἐκλεκτός μου προσεδέξατο αὐτὸν ἡ ψυχή μου ἔδωκα τὸ πνεῦμά μου ἐπ᾿ αὐτόν κρίσιν τοῖς ἔθνεσιν ἐξοίσει). Против таких вставок протестовали в своё время Ориген и блаж. Иероним;⁴⁴⁷ последний указывал на то, что евангелист Матфей приводит текст без вставок и однозначно относит его к Иисусу Христу (Мф. 12:18).⁴⁴⁸ Ни один из найденных в Кумране рукописей книги Исаии не содержит вставок указанных слов.⁴⁴⁹ Вероятно, добавления произведены редакторами Септуагинты и сохранились в сделанном с неё Славянском переводе.

Чтение Великим свитком Исаии стихов 1–4 главы 42-ой не только персонифицирует Слугу, но и подчёркивает деятельность Мессии как Царя и Судии: Он будет возвещать не просто суд (или справедливость), но Свой суд; это будет следствием пребывания на Нём духа Божия, значит, будет, в то же время, и судом Божиим. Возвещённый Им закон наследуют все концы земли, включай даже отдалённые острова: этим Великий свиток подчёркивает, как и в масоретском тексте, универсальность мессианского Царства, и дополнительно – активный и творческий характер этого Царства.

Предлагаемое в тексте Великого свитка понимание первой песни Слуги хорошо согласуется как с древнееврейской, так и христианской традициями. Халдейский таргум первые слова стиха 42:1 передаёт так: «Вот, Слуга Мой Мессия...» ( משיהא עבדי הא).⁴⁵⁰ В евангелии от Матфея 12:17–21 текст книги Исаии 42:1–4 используется как прямое пророчество о Иисусе Христе, причём приводимый евангелистом греческий текст имеет несколько текстологических особенностей: «да сбудется реченное через пророка Исаию, который говорит: Се, Отрок Мой, Которого Я избрал, Возлюбленный Мой, Которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него, и возвестит народам суд; не воспрекословит, не возопиет, и никто не услышит на улицах голоса Его; трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит, доколе не доставит суду победы; и на имя Его будут уповать народы» (Мф. 12:17–21). Принимая контекст повествования евангелиста, можно понять, что имеется в виду не страшный суд, который произведёт Христос в последние времена, после Своего Второго пришествия, а суд, о котором Он говорит в беседе с Никодимом: «не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него. Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы» (Ин. 3:17–19). Эти слова очень хорошо согласуются со значением использованного Исаией еврейского слова מִשְׁפָּט («мишпат»): кроме указанных выше значений «суд» и «справедливость», оно может иметь смысл «определение», «приговор», и даже – «закон» (являясь, в данном случае, синонимом слову תּוֹרָה, "тора»).⁴⁵¹ Таким образом, согласно книге Исаии, суд Мессии будет представлять собой как новое учение, новый закон, так и возвещение о спасении мира. Поэтому нетрудно понять, почему в масоретском тексте книги Исаии в 42:4 употребляются совместно слова מִשְׁפָּט («мишпат») и תּוֹרָה («тора»), а текст Великого свитка говорит, что «острова наследуют закон ( תּוֹרָה, «тора») Его» – т.е. даже самые отдаленные места земли, выведенные под образом островов, унаследуют принесенное Мессией новое учение ( תּוֹרָה, «тора») и связанный с ним суд ( מִשְׁפָּט, "мишпат»).

Стихи Ис. 42:2–3, совпадающие в текстах 1QIsaª и масоретском, имеют огромное значение для характеристики служения Мессии: «Не возопиет и не возвысит голоса Своего, и не даст услышать его на улииах. Трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит: будет производит суд по истине». Это означает, что Мессия, несмотря Своё величие и преисполненность дарами Святого Духа, явится «в самом кротком и смиренном виде («приняв образ раба», Флп. 2:7), без всякой пышности и величия, и будет даже избегать великих торжественно-публичных и демонстративных выступлений в местах общественных собраний».⁴⁵² Символы надломленной трости и курящегося льна имеют духовно-нравственный смысл: они характеризуют состояние души грешника, когда его «дух сокрушен» (Пс. 50:19) и требует высочайшей Божией любви и снисходительности, чтобы вместо отчаяния возродить его к новой праведной жизни.⁴⁵³

Принятое евангелистом Матфеем мессианское понимание первой песни Слуги стало традиционным в христианской Церкви: его придерживались св. Иустин Философ, Тертуллиан, свт. Ириней Лионский, свт. Киприан Карфагенский, свт. Иоанн Златоуст, блаж. Иероним, св. Ефрем Сирин, Кирилл Александрийский и другие толкователи.⁴⁵⁴

Первая песнь Слуги замечательна ещё тем, что Мессия назван избранником ( בחיר «бахир») Божиим. В ветхозаветном представлении идеи избранничества и Завета были связаны с идеей служения, о чём писал Курт Линдхаген (Curt Lindhagen).⁴⁵⁵ Это нашло отражение в кумранской рукописи 4Q534, опубликованной впервые в 1964 году М. Дж. Старки (М. J. Starcky) и названной им «Мессианский арамейский текст из 4 пещеры» (4QMess ar).

Нет причин, по которым этот и связанный с ним текст 4Q536 могли быть отнесены к сектантским. Похожее выражение «избранник Божий» употребляется в сектантских рукописях «Комментарий на Аввакума» (х 13) и «Свиток войны» (хии 5) по отношению к членам сектантской ассоциации, однако в рассматриваемых свитках 4Q534 и 4Q536 оно стоит в совершенно другом контексте и прилагается к конкретной личности Избранника, Который являет тайны Божии окружающим. Поскольку выражение имеет библейское происхождение и у Исайи отнесено к Слуге Ягве, можно предположить, что, как сектантские рукописи, так и свитки 4Q334 и 4Q536 независимо друг от друга используют заимствованное из Писания выражение «избранник Божий» в своём индивидуальном контексте и в своих конкретных целях.

После публикации первой части «Мессианского арамейского текста» учёные предположили, что речь идёт о Мессии. Позже многие изменили свои взгляды под влиянием идеи Дж. Фицмайера (J. А. Fitzmyer) о том,⁴⁵⁶ будто данная рукопись содержит утерянный текст Книги Еноха, причём «избранник Божий» в ней и есть Енох.

В настоящее время, как пишут М. Уайз, М. Абегг и Э. Кук, «после полного доступа ко всем неопубликованным свиткам, ясно, что изначальный импульс исследований был правильным: «избранник» есть некий мессия, если не конкретный Мессия. Очень важны параллели со свитком 4Q541, последней частью «Слов Левия». Там пророчество о могущественном священнике, который восстанет и «явит скрытые тайны» и чьё учение «подобно воле Божией», что очень похоже на «избранника Божия» данного текста, который «явит тайны как Всевышний» (4Q536 и 8) и чья «премудрость придет ко всем людям» (4Q534 и 1, 8)».⁴⁵⁷

Полностью перевод рукописей 4Q534 «Мессианский арамейским текст» и 4Q536, условно названной «Дополнение к мессианскому арамейскому тексту», приводятся в Приложении; здесь рассмотрены наиболее важные фрагменты.

Начало «Мессианского арамейского текста» (столбец 1, строки 1–3) носит определённо фантастический характер: приводятся внешние приметы, которыми будет обладать будущий Мессия – отметины, родимые пятна и др. Возможно, с точки зрения автора, наличие примет позволит более точно определить личность Мессии. В строках 4–5 приводится мысль о том, что «в его молодости он будет ... [... как чело]век, который не знает нич[его, до того], как он узнает три книги». В свете дальнейших рассуждений это не означает, будто Мессия не будет знать ничего, но то, что внешне Он будет как «ничего не знающий человек», не получивший школьного образования. Логика автора свитка ясна: если Мессия имеет откровения тайн от Всевышнего (4Q536 1 и 8), то Он не нуждается в научении от людей. Вероятно, такое воззрение не было странным для Палестины того времени, что видно из евангелия: Господь Иисус Христос, как истинный Сын Божий, не нуждался в школьном образовании, ибо всё, что Он говорил, говорил не от Себя, а от пославшего Его Отца. Это знали не все из числа следовавших за Ним, однако отсутствие у Него внешнего образования не смущало простой народ, а скорее удивляло: «и дивились Иудеи, говоря: как Он знает Писания, не учившись?» (Ин. 7:15). Значит, многие вполне допускали мысль о непосредственном знании от Бога, присущем Мессии.

В 7–8 строках и столбца «Мессианского арамейского текста» содержится возвышенное пророчество о Мессии, Которому открыты свыше тайны человеческие:

Этому тексту вторит рукопись «Дополнения» (4Q536 1 и 3,8):

Приведённые слова из обеих рукописей очень хорошо согласуются с мессианской концепцией книги Исаии, в частности, с рассмотренной в предыдущей главе мыслью о том, что Мессия как Отрасль от корня Иессеева через почивающий на Нём Дух Божий будет наделён премудростью и разумом.

В строке 9-ой «Мессианского арамейского текста» 4Q534 высказывается предположение о том, что деятельность Мессии встретит противодействие, которое, тем не менее, окажется тщетным:

В следующих двух строках (10–11) Личность из 4Q534 названа «Избранником Божиим» ( אֱלָהָא בּחיר, «бехир элага») что в контексте вышеприведённых строк о необычайных дарах этой Личности и с учётом того, что это имя используется в книге пророка Исайи, позволяет видеть в Избраннике Божием Мессию:

Подводя итог, можно сказать, что содержание рукописей 4Q534 и 4Q536 отличается от идей первой песни Слуги Ягве (Ис. 42:1–7), но вполне согласуется с мессианской концепцией книги Исаии в целом, особенно – с учением о дарах разума и премудрости, почивающих на Мессии и с учением о вечности Его Царства. Таким образом, обе рассмотренные рукописи роднит с первой песнью Слуги специфическое выражение «Избранник Божий», содержание же их более соответствует другим местам книги Исаии.

Ещё в 1899 году Герхард Фюллкруг (Gerhagd Fuellkrug) высказал мысль, что стихи 4–6 главы 51-ой созданы автором песен Слуги Господня.⁴⁵⁸ В 1903 году Генри Рой (Henry Roy) предположил, что целиком перикопа Ис. 51:1–8 может быть выделена как песнь Слуги.⁴⁵⁹ Это нашло подтверждение в Великом свитке Исаии, на что первым указал У. X. Браунли (W. И. Brownlee).⁴⁶⁰

Масоретский текст Ис. 51:4–6 читается следующим образом:

Синодальный перевод:

Текст этих стихов находится в Великом свитке Исаии в 18–21 строках 42-го столбца и имеет интересные расхождения с масоретским:

Последнее разночтение является самым заметным, поскольку полностью отсутствуют 7 слов из масоретского текста (указаны слева) и вставлена другая фраза. Впрочем, У. X. Браунли (W. Н. Brownlee) обратил внимание на то, что конец строки 20-ой остался незаполненным и предположил, что это было сделано сознательно: видимо, переписчик писал текст с повреждённой копии (отсутствовал нижний край). Переписчик оставил место, чтобы позже переписать недостающий фрагмент с другого манускрипта, но это не было сделано.⁴⁶¹

С учётом отмеченных разночтений текст Ис. 51:5–6 по Великому свитку может быть переведён на русский язык следующим образом:

Указанная в данном тексте в третьем лице Личность отлична и от Господа (Ягве), Которому изначально принадлежат правда и спасение, и от народа Израилева, к которому адресовано это послание («Послушайте Меня, народ Мой и племя Мое, приклоните ухо ко Мне!»). Очевидна параллель деятельности этой Личности и Слуги Ягве из первой песни: здесь «мышца Его будет судить народы» (51:5 по lQIsª), там – «Его суд (Он) возвестит народам» (42:1 по lQIsª); здесь сказано, что «острова будут уповать на Него и надеяться на мышцу Его» (51:5 по lQIsª), там – что «острова наследуют закон Его» (42:4 по lQIsª). В силу приведённых параллелей можно, вслед за У. X. Браунли,⁴⁶² утверждать, что в тексте Ис. 51:4–6 согласно Великому свитку речь также идёт о Слуге Ягве, и выделить данный фрагмент в отдельную песнь Слуги.

Чтобы объяснить кажущееся грамматическое несоответствие текста 51:5 по lQIsª, где местоимение «Его» появляется, на первый взгляд, неожиданно, вполне можно принять истолкование У. X. Браунли:⁴⁶³ в данном стихе в Великом свитке Исайи слово «Спасение» ( יֵשַׁע, «йеша») является мессианским титулом, т.е. указывает непосредственно на Мессию. Тогда общий смысл текста 51:5 по lQIsª таков: «<...> правда Моя близка. Спасение Мое ( יִשְׁעִי "йеши») [= Мессия Мой] восходит, и мышца Его будет судить народы, острова будут уповать на Него и надеяться на мышцу Его».

Такое понимание хорошо согласуется с употреблением данного слова в книге Исаии в мессианском контексте. Например, в стихе, относящемся ко 2-ой песни Слуги, Господь, обращаясь к Нему, говорит: «Ты будешь слугой Моим для восстановления колен Иаковлевых и для возвращения остатков Израиля, но Я сделаю Тебя светом народов, чтобы спасение Мое ( יְשׁוּעָתִי, «йешуати») простерлось до концов земли» (Ис. 49:6). Здесь однокоренной термин «спасение» ( יְשׁוּעָה, «йешуа») неразрывно связан с Мессией и Его деятельностью. Подобное же можно утверждать из сопоставления текстов Исаии, Захарии и Евангелий. «Скажите дщери Сиона: грядет Спасение твое ( יִשְׁעֵךְ, «йишех»)», говорится у Исаии в 62:11. Из контекста ясно, что под словом «Спасение» ( יֵשַׁע, «йеша») разумеется Мессия, поэтому Синодальный перевод даёт чтение "грядет Спаси тель твой". Это пророчество книги Исаии связано с повествованием Захарии о торжественном входе Мессии в Иерусалим: «ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах. 9:9).

Окончательную ясность вносят свидетельства новозаветных Писаний. Старец Симеон после встречи Богомладенца Иисуса говорит, обращаясь к Господу: «видели очи мои спасение Твое (τὸ σωτήριόν σου), которое Ты уготовал пред лицем всех народов» (Лк. 2:30–31). Господь Иисус Христос, войдя в дом Захарии, сказал: «ныне пришло спасение (σωτηρία) дому сему, потому что и он сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти (σῶσαι ) погибшее" (Лк. 19:9–10). Беседуя с самарянкой, Иисус Христос говорит, что «спасение (ἡ σωτηρία) от иудеев» (Ин. 4:22), и она начинает спрашивать о Мессии, Который должен придти. Иисус отвечает ей: «это Я, Который говорю с тобою» (Ин. 4:26). После того, как Он пробыл в самарянском городе два дня, жители начали говорить: «слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира (ὁ σωτὴρ), Христос» (Ин. 4:42).

Разница между «спасением» как мессианским титулом и собственно словом «Спаситель» в сознании иудеев периода Второго храма была столь невелика, что в ряде иудейских переводов III-I веков до Р.X. еврейские слова, означающие «спасение» ( יֵשַׁע, «йеша» и יְשׁוּעָה, «йешуа»), нередко переводились как «спаситель».⁴⁶⁴ Переводчики при этом «истолковывали смысл правильно, по причине персонального характера «спасения», – пишет У.X. Браунли. – Неудивительно, поэтому, что Писание Нового Завета в целом предпочитает персональный титул «Спаситель» более абстрактному понятию «спасения».⁴⁶⁵

Из приведённых примеров следует, что вошедшее в традицию христианской Церкви исповедание Христа Спасителем имеет библейские ветхозаветные корни и основано на мессианском титуле «спасение» ( יֵשַׁע и יְשׁוּעָה), употреблённом в книге Исаии и зафиксированном в кумранском Великом свитке Исаии.

В отличие от Б. Дума (В. Duhm) и некоторых его последователей, которые ограничиваются при рассмотрении 1-ой песни Слуги 1–4 стихами 42-ой главы, следует принять мнение первого исследователя песен Е. Ф. К. Розенмюллера (Е. F. К. Rosenmueller) и поддерживающих его в настоящее время учёных, которые относят к первой песни ещё стихи 5–7, что позволяет сделать содержание кумранской рукописи 4Q521, рассматриваемой в следующем параграфе.

Стихи Ис. 42:5–7 в масоретском тексте читаются следующим образом:

Синодальный перевод:

Текст Великого свитка Исаии находится в столбце 35 в строках 14–17 и имеет незначительные разночтения с масоретским (основные отличия сведены в таблицу на следующей странице).

В приведённых стихах Господь, обращаясь к Своему Слуге говорит, что Он поставит Его «в завет для народа», будет Его опекать и хранить (Ис. 42:6). Задачей Слуги будет, в свою очередь – «открыть глаза слепых», «узников вывести из заключения» и «сидящих во тьме – из темницы» (Ис. 42:7).

С точки зрения пророческой школы Исаии, указанные деяния непременно должны быть сотворены Мессией. Это видно из того, что изложенные Второисаией

в 42-ой главе идеи встречаются в первой части книги Исаии (35-ой в главе), а затем повторяются в третьей части (в 61-ой главе). Эти образы должны были сильнее всего характеризовать любвеобильную, милующую и спасающую деятельность Мессии, Который придёт, чтобы исцелить человечество от физической и духовно-нравственной слепоты и рабства.⁴⁶⁸ Кроме этого ряда образов, мессианскую концепцию первых двух частей книги Исаии связывает символическое изображение Мессии как света («ор», אוֹר) для язычников: этот образ употребляется по отношению и к отроку Эммануилу (9:2), и к Слуге Ягве (42:6; 49:6).

В 35-ой главе Исаия описывает мессианские времена, отмеченные чудесным преображением мира. Масоретский текст Ис. 35:5–6:

Синодальный перевод:

Текст Великого свитка Исаии данных стихов находится в 28-м столбце в строках 22–24 и имеет несущественные разночтения с масоретским: 3-е и 5-е слова 6-го стиха имеют несколько иное написание: כאיאל («олень») вместо масоретского כָּאַיָּל, и ותרון («и воспоет») вместо וְתָרֹן.

В 61-ой главе такие деяния непосредственно приписываются Мессии – Тому, Кого Господь в буквальном смысле «помазал» («машах», מָשַׁח) исцелять сокрушённых и освободить пленных (Ис. 61:1). Масоретский текст:

Синодальный перевод:

Текст Великого свитка Исаии содержит этот стих в 49 столбце в 26–27 строках и немного отличается от масоретского:

Опущено второе слово стиха – «Адонай» ( אֲדֹנָי), фраза начинается так: «Дух Господа [Ягве] на Мне...». 11-ое слово стиха «послал Меня» («шэлахани» שְׁלָחַנִי) было первоначально пропущено переписчиком и потом вставлено им (или, судя по почерку, скорее, правщиком) над словом «исцелять» («лахавош», לַחֲבֹשׁ, см. пятое слово с конца 26-й строки).

Из несомненной параллели данного стиха 61:1 со стихом 42:7 можно утверждать, что в обоих случаях речь идёт о Помазаннике Господнем – Мессии; следовательно, стих 42:7 (вместе с 42:5–6) может быть отнесён к первой песне Слуги Ягве. Свидетельство об этом в новозаветной традиции находится в словах старца Симеона, увидевшего младенца Иисуса в Иерусалимском храме и назвавшего Его «светом во откровение язычников и славой <...> Израиля» (Лк. 2:32) – сообразно пророчеству как первой, так и второй песни Слуги (Ис. 49:6).

В подтверждение изложенных мыслей и в связи с рассматриваемыми деяниями Слуги Господня рассмотрим кумранскую рукопись 4Q521.

Рукопись 4Q521 «Мессия неба и земли» первоиздатели по праву назвали «одной из наиболее прекрасных и значительных в собрании Кумрана».⁴⁶⁹ Её текст палеографически датируется хасмонейским периодом. Фотографическое изображение и перевод приводятся в Приложении, здесь же рассмотрен единственный хорошо сохранившийся отрывок – 2-й столбец 1-го фрагмента.

Вначале автор рукописи говорит великой гармонии мира в мессианские времена и послушании Мессии как небесных, так и земных созданий:

По мысли автора, Мессия установит мироустройство, при котором каждое существо будет усердно исполнять «заповеди святых». Далее автор ободряет тех, кто ожидает пришествия Помазанника Господня, и призывает их укрепиться через служение Господу и терпеливо ждать прихода Мессии:

Невозможно однозначно утверждать, кто имеется в виду под именем Господа ( אדני, Адоная) в строках 3–7. С одной стороны, в этот период уже существует традиция замены ветхозаветного имени Божиего Ягве ( יהוה) на имя Адонай ( אֲדֹנָי)⁴⁷⁰, – в этом случае под именем Адонай имеется в виду Господь (Ягве), Который упоминается в связи с деяниями Мессии как Тот, Кто действует через Мессию: Дух Господа нисходит на кротких и укрепляет верных:

Дальнейшее описание деяний, которые могут быть отнесены только к Мессии, не позволяет исключать возможности того, что в строках 3–7 именем Адонай обозначен Мессия. Это не противоречит библейской традиции, поскольку (как было показано в 4-ой главе) уже Давид обращается к Мессии от имени Господа подобным образом (Пс. 109:1). Впрочем, Иисус Христос поставил в затруднительное положение книжников вопросом о том, кого в указанном псалме назвал Давид Адонаем. Значит, многие иудеи периода позднего Второго храма прочно связывали имя Адонай с Ягве и не относили его к Мессии.

В следующих строках при описании великих деяний Мессии, автор рукописи почти дословно воспроизводит идеи 35-ой, 42-ой и 61-ой глав книги Исаии:

В этом тексте автор свитка заимствует, с одной стороны, мессианские идеи 35-ой, 42-ой и 61-ой глав книги Исайи, с другой – развивает и переосмысляет в мессианском смысле образы 145-го Псалма и 26-ой главы книги Исаии.

Представленный на следующей странице в сводной таблице 6.1 филологический анализ рукописи 4Q521 «Мессия неба и земли» позволяет утверждать, что её автор рассматривал в качестве мессианского фрагмента псалом 145:7–9: «Господ разрешает узников, Господ отверзает очи слепым, Господ восставляет согбенных. Господъ любит праведных. Господь хранит пришельцев, поддерживает сироту и вдову, а путъ нечестивых губит»⁴⁷¹. Автор кумранского манускрипта дословно воспроизводит из псалма первые три деяния Господа и относит их к Мессии неба и земли.

Сопоставление использованных в рукописи еврейских терминов наводит на мысль об источнике, из которого у палестинских иудеев развилось представление о воскрешении Мессией мёртвых. Утверждение рукописи, что Мессия будет «мертвых воскрешать» ( יחיה מתים) находится в непосредственной филологической связи с пророчеством Исаии в 26-ой главе о воскрешении мёртвых, где в начале 19-го стиха читаем, согласно масоретскому тексту, что «оживут (воскреснут) мертвые» ( מֵתֶיךָ יִחְיוּ) и «восстанут мертвые тела» ( יְקוּמוּן נְבֵלָתִי) (текст Великого свитка в данных фразах отличается лишь характерным использованием согласных букв ( ו и י) для обозначения гласных звуков, что проявилось в слове «мертвые»: מיתיך вместо масоретского, מֵתֶיךָ «метеха»). В 26-ой главе Исаии пророчество относится или к эсхатологическим, или мессианским временам, но из контекста самой книги Исаии это невозможно понять однозначно. Согласно рукописи 4Q521, пророчество было осмысленно палестинскими иудеями II-I веков до Р.X. как относящееся ко времени Мессии.

Таблица 6.1

Показывая веру палестинских иудеев периода позднего Второго храма в воскрешение Мессией мёртвых, рукопись 4Q521 позволяет объяснить ответ Иисуса Христа ученикам Иоанна Крестителя на вопрос: «Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого?» Указывая на пророчества о Мессии в книге Исаbи (в 35:5–6; 42:7: 61:1), Христос ответил: «пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищим благовествуется⁴⁷² ; и блажен, кто не соблазнится о Мне» (Мф. 11:2–6; Kк. 7:19–22). Но если предположить, что Спаситель ссылается здесь только на прямые пророчества Исаии в 35:5–6; 42:7 и 61:1, то непонятно, почему Он говорит, что «мертвые воскресают» – ведь этой идеи нет в указанных пророчествах. Значит, слова Христа выявляют осмысленную иудеями того времени в рамках их мессианских представлений мысль Исаии о воскрешении мёртвых (Ис. 26:19) относящуюся к Мессии. Именно такое осмысление зафиксировано и в кумранской рукописи «Мессия неба и земли», что полностью согласуется с евангельскими словами. Можно допустить, что идея о воскрешении Мессией мёртвых получила широкое распространение в среде палестинских иудеев в поздний период Второго храма, поскольку, отвечая ученикам Иоанна Крестителя, Христос упоминает об этом как о непременной черте Своей деятельности.

Сопоставительный анализ текста Евангелия, рукописи 4Q521 «Мессия неба и земли» и соответствующих мест из книги Исаии приведён на следующей странице в таблице 6.2.⁴⁷³

Таблица 6.2.

) Слов об освобождении узников нет в ответе Господа Иисуса Христа ученикам Иоанна Крестителя, однако в других местах Он не только говорил о том, что пришёл освободить род человеческий, но и объяснял характер этого освобождения как освобождение от рабства греху. Например, в Евангелии от Иоанна «сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными. <...> Всякий, делающий грех, есть раб греха. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8:31–32, 34, 36). Эта же мысль содержится и в посланиях ап. Павла, который пишет: «Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь, – или рабы греха к смерти, или послушания к праведности? Благодарение Богу, что вы, быв прежде рабами греха, от сердца стали послушны тому образу учения, которому предали себя. Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности» (Рим. 6:16–18). Более того, прочитав в назаретской синагоге пророчество книги Исаии о Мессии (61:1), Иисус Христос прямо засвидетельствовал о том, что «ныне исполнилось писание сие»; причём «все засвидетельствовали Ему это, и дивились словам благодати, исходившим из уст Его» (Лк. 4:17–22).

6.8. Универсальность царства и деятельности Мессии согласно рукописи 4Q521 и книге Исаии (2:2–4)

Деятельность Мессии по описанию рукописи 4Q521 носит универсальный характер и распространяется на всё творение – на «небо и землю»:

Как известно, в еврейском языке не было слова для обозначения «вселенной», «космоса», поэтому для указания на полноту Божьего творения в Библии, начиная с первой строки книги Бытия, используется устойчивый оборот «небо и земля» (см. Быт. 1:1).⁴⁷⁴ Такой же смысл эта фраза имеет и в кумранской рукописи, показывая, что грядущий Мессия будет действовать по отношению не к отдельным племенам или народам, а ко всем живущим, и ко всему вообще Божьему творению. Это вполне соответствует мессианскому символическому пророчеству Исаии о горе Господней : "² И будет в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы. ³ И пойдут многие народы и скажут: придите, и взойдем на гору Господню, в дом Бога Иаковлева, и научит Он нас Своим путям и будем ходить по стезям Его; ибо от Сиона выйдет закон, и слово Господне – из Иерусалима. ⁴ И будет Он судитъ народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала, и копья свои – на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис. 2:2–4).⁴⁷⁵

Древнееврейская и христианская традиция понимают вторую песнь Слуги Ягве как относящуюся к Мессии.⁴⁷⁶ Некоторую двусмысленность вносит обращение к Слуге по имени Израиль в стихе 3-ем: «и сказал Мне: Ты раб Мой, Израиль, в Тебе Я прославлюсь». Это позволяет некоторым комментаторам видеть в лице Слуги народ Израилев. Проблема разрешается, если вспомнить о тесной связи Мессии и народа Израилева. Как пишут в своём комментарии профессора Санкт-Петербургской духовной академии, «являясь в мир, Отрок Господень является, прежде всего, как исполнитель воли Божией (Пс. 39:8–9; Мф. 5:17). Поскольку исполнение воли Божией составляло историческое призвание Израильского народа и служило к прославлению Господа, то исполнивший волю Божию Отрок Господень через это являлся <...> олицетворением исторического гения народа – Израилем, через которого прославился Бог».⁴⁷⁷ Только мессианское истолкование имени «Израиль» в 3-ем стихе 49-ой главы позволяет объяснить мысль 5-го и 6-го стихов о том, что Личность, названная Израилем, призвана «обратить к [Господу] Иакова, <...> чтобы Израиль собрался к [Господу]», и имеет Своей целью «восстановление колен Иаковлевых» и «возвращение остатков Израиля» – здесь под именами Иакова и Израиля имеются в виду уже колена исторического народа Израильского. Из общего контекста первых четырёх стихов 49-ой главы также следует, что в 3-ем стихе Израилем названа конкретная Личность Слуги Ягве, поскольку говорится о Его «призвании от чрева» и о назывании Его имени «от утробы матери».

Вторая песнь открывает три важнейших этапа в жизни Мессии: Его выступление на общественное служение, отвержение Его неверующей частью Израильского народа и привлечение к Нему всего человеческого рода.⁴⁷⁸

Она начинается словами Самого Слуги, Который торжественно возглашает Свою речь и в качестве слушателей приглашает даже отдалённейшие народы земли – потому что и им (согласно окончанию этой песни) Мессией уготовано спасение: «слушайте Меня, острова, и внимайте, народы дальние». Ближайшим образом деятельность Мессии простирается на исторический народ Израилев, но она будет распространена и расширена «до концов земли» (49:6).

Стихи 49:1–4 в Великом свитке Исаии находятся в 28–31 строках 40-го столбца и полностью совпадают с масоретским текстом.

49:1 «Господь призвал Меня от чрева». Эта мысль вполне согласуется с идеей избранничества Мессии, перешедшей в палестинский иудаизм и отражённой в кумранских рукописях. «От утробы матери Моей назвал имя Мое». Обычно на древнем Востоке имя нарекал отец или мать; однако Своему Слуге имя нарекает Сам Господь, что служит ещё одним знаком избранничества и особого служения Мессии. Это пророчество соответствует новозаветному повествованию о рождении Христа: по словам блаженного Феодорита, «Христос указывает здесь [в книге Исаии 49:1], что Он прежде рождения получил имя, так как это имя архангел Гавриил принёс с неба и возвестил Деве».⁴⁷⁹

49:2 «И соделал уста Мои как острый меч; тенью руки Своей покрывал Меня, и соделал Меня стрелою изостренною; в колчане Своем хранил Меня». Слуга Ягве находился под особенным покровительством божественного всемогущества Господа. Сравнение Его проповеднических дарований с «острым мечом» и «изострённой стрелой» подчёркивает, что Мессия будет иметь всепобеждающее влияние Своей проповеди на род человеческий в целях искоренения греха и порока в людях.⁴⁸⁰

49:3 «и сказал Мне: Ты раб Мой, Израиль, в Тебе Я прославлюсь». Через всесовершенное исполнение воли Ягве Мессия прославит имя Господа среди всех народов.

49:4 «А Я сказал: напрасно Я трудился, ни на что и вотще истощал силу Свою. Но Мое право у Господа, и награда Моя у Бога Моего». Этот стих можно рассматривать как переходный ко второй части данной песни Слуги, где говорится о спасении верующей части Израильского и языческих народов. Слуга Ягве, скорбя о тех, кто так и не уверовал в Него, словно задаёт вопрос: «не напрасно ли Я трудился? Не зря ли я истощал Свою силу?». Но несмотря на отвержение Его частью иудейского и языческих народов, Он исполнил Свою миссию и получил заслуженную честь от Небесного Отца.⁴⁸¹

49:5 «И ныне говорит Господь, образовавший Меня от чрева в раба Себе, чтобы обратит к Нему Иакова и чтобы Израил собрался к Нему; Я почтен в очах Господа, и Бог Мой – сила Моя». Прежде всего Мессия посылается к дому Иакова и Израиля, и лишь после этого – к язычникам. Слова Слуги Ягве «Я почтен в очах Господа, и Бог Мой – сила Моя» повторяют указанное в 1–3 стихах высокое призвание Слуги и Его особые отношения с Ягве.⁴⁸² В Великом свитке Исаии имеется незначительное смысловое разночтение: в 1-ой строке 41-го столбца 6-ое слово вместо масоретского слова יֹצְרִי («образовавший Меня») даёт чтение יוצרך («образовавший Тебя»).⁴⁸³ Это чтение следует признать неосновательным, поскольку оно нарушает смысл библейского повествования: начиная с 3-го стиха идёт диалог между Господом и Его Слугой, поэтому логично (как это и стоит в масоретском тексте), что в 5-ом стихе вновь Господу отвечает Его Слуга, от имени Которого и звучат слова «образовавший Меня».

49:6 «И Он сказал: мало того, что Ты будешь рабом Моим для восстановления колен Иаковлевых и для возвращения остатков Израиля, но Я сделаю Тебя светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли». Как указывает И. Ф. Григорьев, Синодальный перевод «чтобы спасение Мое простерлось до концов земли» является в данном случае неточным. Более правильным переводом еврейской фразы הָאָרֶץ עַד־קְצֵה יְשׁוּעָתִי לִהְיוֹת будет выражение текста Семидесяти: "чтобы быть Тебе во спасение даже до концов земли».⁴⁸⁴ Такой перевод, будучи грамматически верным, более богат смыслом, поскольку в данном случае можно указать на параллель между приведённым в первой части фразы символом Мессии как света язычников и символом Мессии как спасения.⁴⁸⁵ Выше (в §6.5.2, с. 173–174) было отмечено, что это не противоречит библейскому пониманию: Мессия назван Спасением в Ис. 51:5.

В lQIsª данный стих приведён во 2–4 строках 41-го столбца. В 3-й строке 5-е и 7-е слово демонстрируют обратный порядок имен Иаков и Израиль: «для восстановления колен Израилевых и для возвращения остатков Иакова». В 4-ой строке 3-е слово множественная форма слова «конец» ( קצי) даёт более общий и сильный смысл «до концов земли», нежели масоретское выражение "до конца ( קְצֵה, единственное число) земли".

В христианской традиции вторая песнь Слуги всегда рассматривалась как мессианская. Старец Симеон встретил младенца Иисуса, говоря о том, что Он является «светом во откровение язычников» (Лк. 2:30–31). Мессианское значение второй песни Слуги Ягве полагали христианские толкователи: св. Иустин Философ, Тертуллиан, блаж. Феодорит Кирский, блаж. Иероним, свт. Кирилл Иерусалимский, свт. Киприан Карфагенский, свт. Иоанн Златоуст, Евсевий Кесарийский, свт. Афанасий Великий и многие другие.⁴⁸⁶

Переходную ступень к величайшему мессианскому пророчеству четвёртой песни о уничижении и прославлении Слуги Ягве представляет собой третья песнь, которая по форме является пространной речью страдающего Слуги Господня. Наряду с четвёртой песнью, третья песнь содержит аналогии с теми мессианскими местами книги Исаии, которые повествуют о мудрости Мессии и силе Его проповеди – в частности, с предыдущей второй песнью и рассмотренным ранее повествованием об Отрасли Иессеевой (см. §5.6.1).

В Великом свитке Исаии текст третьей песни располагается в 3–13 строках 42-го столбца. Стихи 50:4, 7, 10 в lQIsª не имеют отличии от МТ.

50:4 «Господъ Бог ( יְהוִֹה אֲדֹנָי Адонай Ягве) дал Мне язык мудрых, чтобы Я мог словом подкреплять изнемогающего: каждое утро Он пробуждает, пробуждает ухо Мое, чтобы Я слушал, подобно учащимся». В третьей песни несколько стихов (4-й, 3-й, 7-ой и 9-й) начинаются с возвышенной фразы «Адонай Ягве» ( יְהוִֹה אֲדֹנָי), что служит, с одной стороны, выражением особой значимости и торжественности возглашаемого Слугой Своим «Господином Ягве», поскольку этимологически слово «Адонай» ( אֲדֹנָי) имеет значение «мой господин» (см. §4.2, с. 100–101), соответственно, фраза «Адонай Ягве» ( יְהוִֹה אֲדֹנָי) в данном контексте может иметь смысл «Мой Господин Ягве». С другой стороны, подчёркивая несколько раз, что Ягве является Его Владыкой, Слуга заставляет помнить, что претерпеваемые Им страдания происходят по воле и замыслу Ягве. Далее в этом стихе говорится о той мудрости, которую даровал Мессии Господь для укрепления изнемогающих, что вполне адекватно описанию свойств Мессии в образе Отрасли и Слуги Ягве в первой песни.

50:5 «Господъ Бог (МТ: יְהוִֹה אֲדֹנָי, Адонай Ягве; lQIsª: אלוהים אדוני, Адонай Элогим⁴⁸⁷ ) открыл Мне ухо, и Я не воспротивился, не отступил назад». Ягве – Господин Слуги – дарует Ему откровения («открыл Мне ухо») и наставляет Его. Хотя содержание откровения не сообщается, из следующего стиха достаточно ясно, что имеются в виду добровольные страдания Мессии. Слуга показывает при этом высочайшее послушание («Я не воспротивился, не отступил назад»), являя полную гармонию своей воли с волей Господа.⁴⁸⁸

50:6 «Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим (МТ: לְמֹרְטִים «поражающим»; lQIsª: למטלים -"бьющим железом»⁴⁸⁹): лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания». Слуга Ягве указывает на различные формы мучений, которым Ему суждено подвергнуться при осуществлении Его призвания. Как по содержанию, так и по форме эти слова сходны с другими местами Писания Ветхого Завета, описывающими страдания Мессии или прямо (например, Пс. 21:17–18), или типологически (Иов. 30:10; Иер. 20:10 и др.)⁴⁹⁰

50:7 «И Господь Бог помогает Мне: поэтому Я не стыжусь, поэтому Я держу лице Мое, как кремень, и знаю, что не останусь в стыде».⁴⁹¹ Несмотря на понесённые страдания, Слуга Ягве не стыдится их – потому, что они переносятся Им добровольно в соответствии с волей Господа, и Его Господин Ягве помогает Ему. Эту мысль Слуга развивает в следующем стихе:

50:8 «Близок оправдывающий Меня: кто хочет состязаться со Мною? станем вместе (МТ: יָּחַד; lQIsª – יחדיו,⁴⁹² иная форма). Кто хочет судиться со Мною? пусть подойдет ко Мне». По объяснению И. Ф. Григорьева, Слуга Ягве «воспаряет над всеми человеческими обидами и притеснениями: Всемогущий и праведный Отец оправдает Его от всех обвинений».

50:9 «Вот, Господь Бог помогает Мне: кто осудит Меня? Вот (МТ: הֵן; lQIsª – הנה,⁴⁹³иная форма), все они, как одежда, обветшают: моль съест их». Несмотря на неправедный суд людей, Слуга осознает преходящий и нетвёрдый характер и вынесенного Ему приговора, и положения тех, кто осудил Его. Продолжается эта мысль в стихе 50:11.

50:10 «Кто из вас боится Господа, слушается гласа Раба Его? Кто ходит во мраке, без света, да уповает на имя Господа и да утверждается в Боге своем».⁴⁹⁴ Вопрос первой части стиха подразумевает, что далеко не все из народа Израильского боятся Господа. При этом констатируется непосредственная связь между страхом Ягве и вниманием голосу Его Слуги – Второисаия хочет подчеркнуть, что те немногие, кто боятся Господа, непременно должны слушаться гласа Его Раба.⁴⁹⁵

50:11 » Вот (МТ: הֵן; IQISª – הנה,⁴⁹⁶ иная форма), все вы (МТ: כֻּלְּכֶם, «все вы»; lQIsª – כלם,⁴⁹⁷ "все они»), которые возжигаете огонь ( אֵשׁ), вооруженные зажигательными стрелами, – идите в пламен огня ( אֵשׁ) вашего и стрел, раскаленных вами! Это будет вам от руки Моей; в мучении умрете». Здесь Второисаия рисует нападки противников Слуги Ягве в образе зажигательных стрел, раскалённых в огне ( אֵשׁ, «эш»). По мнению И. Ф. Григорьева, под образом огня ( אֵשׁ, «эш») здесь представлен «пламень нечестия и богохульства» (как в Ис. 9:17).⁴⁹⁸ После прославления Мессия обратит огонь Своих врагов против них же, и нечестивые умрут «в мучении». Но это возможно только в том случае, если после прославления Мессии Господь передаст Ему суд над всеми народами. Через представленные образы Второисаия развивает идеи первой части книги Исаии о Мессии как праведном Судье.

Христианские толкователи (св. Иустин Философ, св. Ириней Лионский, Тертуллиан, блаж. Иероним, св. Киприан Карфагенский, Евсевий Кесарийский, блаж. Феодорит Кирский, Прокопий Кесарийский и другие) видели в третьей песни Слуги пророческое предсказание о страданиях Иисуса Христа.⁴⁹⁹

Четвёртая песнь Слуги Ягве – самая известная из всех. Она исключительно важна, поскольку нарисованная в ней картина страданий Мессии за грехи человеческие и Его дальнейшего прославления исполнилась на Господе Иисусе Христе с точностью до малейшей детали. Поэтому в христианской Церкви данная перикопа книги Исаии считалась ветхозаветным Евангелием и ценилась очень высоко.

При рассмотрении четвёртой песни в некоторых случаях наряду с Синодальным даётся буквальный перевод профессора Московской духовной академии Митрофана Дмитриевича Муретова (1850–1917).⁵⁰⁰ Текст Великого свитка Исаии (lQIsª) обсуждается только тогда, когда в нём имеются разночтения с масоретским текстом.

Текст этой песни в Великом свитке находится в 44-ом столбце, причём столбец начинается с первого стиха четвёртой песни. Поскольку в предыдущем, 43-м столбце, в последней строчке ещё есть свободное место, очевидно, переписчик Великого свитка сознательно отнёс начало четвёртой песни Слуги в новый абзац. В Великом свитке песнь делится, в свою очередь, на три абзаца: 1) 52:13–52:15; 2) 53:1–8; 3) 53:9–12, что в целом соответствует современному делению четвёртой песни на три части: 1) вводное краткое изложение основных идей; 2) страдания Слуги Ягве; 3) Его прославление. В данной работе, в отличие от логики Великого свитка, стихи 7 и 8 отнесены к третьей части, так как в них можно усмотреть не только страдание слуги, но и начало Его прославления.

Синодальный перевод: «Вот, раб Мой будет благоуспешен, возвысится и вознесется, и возвеличится».

Букв. перевод М. Д. Муретова: «Вот, преуспеет Слуга Мой: возвысится и вознесется и возвеличится весьма".⁵⁰¹

В этом стихе, еврейский текст которого совпадает в МТ и lQIsª, пророк излагает основную мысль всего пророчества: прославление Слуги Господня является результатом Его деятельности. Далее Второисаия описывает преимущественно страдания Слуги Ягве, но для пророка они представляют интерес не сами по себе, а как причина прославления Мессии. Второисаия характеризует деятельность Слуги выражением «будет благоуспешен» ( יַשְׂכִּיל, «йаскил»), которое по-еврейски имеет буквальный смысл «быть благоразумный, действовать благоразумно». Но благоразумная деятельность всегда сопровождается положительным результатом, поэтому указанное выражение ( יַשְׂכִּיל, «йаскил») употреблено здесь в значении «действовать успешно, преуспеть» (ср. Ис. Нав. 1:8; Иер. 10:21). Успех Слуги Ягве – это следствие «самостоятельного и сознательного преследования сознательно поставленной себе цели».⁵⁰² И. А. Орфанитский подчёркивает, что в случае, когда успешный результат зависит не от самого действующего лица, а от сторонней, внешней причины, понятие успеха обозначается иным еврейским словом הִצְלִיחַ («гицлиа») происходящим от глагола צָלַח («палах») – «стремительно, настойчиво двигаться» (например, в повествовании Второисаии о Кире; Ис. 48:15).⁵⁰³

В последующих трёх глаголах («возвысится и вознесется, и возвеличится») Второисаия показывает три этапа возвышения Слуги Ягве: начальный, серединный и кульминационный. Первый глагол ( יָרוּם, «йарум», исходная форма רוּם, «рум») означает «приподниматься над уровнем чего-либо» (см. Прит. 11:11), второй ( נִשָּׂא, «нисса», исходная форма נָשָּׂא, «наса») – «подниматься так, чтобы стать заметным, славным», т.е. достигнуть определённой степени величия, и, наконец, третий глагол ( גָבַהּ, «гаваг», исходная форма גָבַהּ, «гаваг») означает простое «пребывание на высоте без дальнейшего стремления вверх», а, значит, предполагает достижения апогея славы и наивысшее величие.⁵⁰⁴ По мнению многих толкователей, на Господе Иисусе Христе эти три состояния исполнились в Его воскресении, вознесении на небо и седении одесную Бога Отца, что было следствием Его преуспевания в деле искупления человеческого рода от греха. Интересно, что третье еврейское выражение, использованное Второисаией для обозначения полного прославления Слуги Ягве – «возвеличится весьма» ( מְאֹד גָבַהּ, «гаваг мэод») по смыслу тождественно греческому выражению ап. Павла из послания к Филиппийцам (2:9): «[Христос] смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог Его превознес" (ὁ θεὸς αὐτὸν ὑπερύψωσεν).⁵⁰⁵

Синодальный перевод: «Как многие изумлялись, [смотря] на Тебя, – столько был обезображен паче всякого человека лик Его, и вид Его – паче сынов человеческих!».

В Великом свитке Исаии данный стих имеет важное смысловое разночтение. Рассмотрим вначале точное значение стиха по масоретскому тексту.

Высказав в предыдущем стихе основную мысль, пророк раскрывает её более подробно в 14-ом и 15-ом стихах. Слуга Ягве будет успешен в достижении Своей цели. Однако Его путь будет настолько прискорбен, что Его вид представляется пророку обезображенным сильнее, чем у кого-либо из людей, что изображает в 14-ом стихе высшую степень уничижения и страдания. Но за этим последует столь великая слава, что, как сказано в стихе 15-ом, этому будут удивляться и народы, и даже «славные земли» – цари.⁵⁰⁶

Согласно мнению большинства переводчиков и комментаторов книги Исаии, в стихе 14 -ом первое слово «как» ( כַּ) соответствует не ближайшему «так» ( כֵּן) этого же стиха, а тому «так» ( כֵּן), с которого начинается мысль следующего 15-го стиха.⁵⁰⁷ Насколько велико будет уничижение Слуги Господня – настолько великая последует за этим слава. «Картина первоначального унижения Раба Ягве настолько ясна для пророческого взора Исаии, что страждущий Мессия стоит как бы перед самыми глазами пророка и пророк обращается со своими словами непосредственно к Нему: «как многие ужасались, смотря на Тебя», – пишет И. А. Орфанитский. – По этой причине он переменяет здесь 3-е лицо на 2-ое».⁵⁰⁸ Некоторые комментаторы и переводчики, однако, видят в смене повествования с 3-го лица на 2-ое то, что пророк, сказав о Слуге Ягве в стихе 13-ом, в этом стихе обращается к народу Израилеву.⁵⁰⁹ Но у Второисаии есть примеры того, как автор, повествуя об одном и том же предмете, попеременно говорит о нём то во 3-м, то в 2-ом лице (например, Ис. 42:19–20). Учитывая, что этот приём содержится и в первой части книги Исаии (см. Ис. 1:29), его можно считать достаточно распространённым и не несущим особой смысловой нагрузки. Тем более, что как в этом, так и в следующих стихах Второисаия имеет в виду Слугу Ягве, поскольку, говоря о народе Израилевом, он употребляет местоимение «мы» (53:1–6).⁵¹⁰

«Обезображенный вид и лик» Слуги Ягве, вызывающий удивление (соединённом с долей презрения, – таков оттенок значения еврейского слова מִשְׁחַת), не является, по замечанию блаж. Иеронима, естественным безобразием лица, а явился следствием внутренних и внешних страданий Мессии.⁵¹¹ Это описание ветхозаветной книги Исаии вплотную подводит читателя к будущим новозаветным событиям на Голгофе.

В Великом свитке Исаии данный стих имеет важное разночтение, которое коренным образом меняет смысл всей фразы, поскольку речь идёт не о страданиях Слуги Ягве (о которых говорится в кумранском тексте четвертой песни далее, как и в масоретском), а о том, каковы отношения Слуги Ягве со своим Господом (строки 1–2 в столбце 44-ом lQIsª):

В 6-ом слове данного стиха вместо масоретского слова «обезображенный» ( מִשְׁחַת, «мишхат») Великий Свиток Исаии читает

( משחתי), что может быть переведено как «помазанный»⁵¹² (от глагола מָשַׁח, «машах», «намазывать, помазывать»).⁵¹³ В таком случае перевод текста Великого свитка Исаии данного стиха (52:14) следующий:

Вскоре после того, как Д. Бартелеми (D. Bartheiémy) в 1950 году предложил чтение «помазанный», оно вызвало горячую дискуссию. Допустимо ли говорить о том, что внешность Слуги Ягве «помазанна более ( מִן, «мин») всякого человека«? На этот вопрос Д. Бартелеми ответил положительно, приведя цитату из Псалма 44:8: «помазал Тебя ( מְשָׁחֲךָ, «мэшахака») Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих ( מֵחֲבֵרֶיךָ, «мехаверейка»)».⁵¹⁴ Особую важность имеет тот факт, что псалом 44-й представляет из себя пророчество о Мессии, который Сам является Богом (об этом говорит и Исаия в 9:6), и Которого Господь Бог помазует Святым Духом обильнее, чем всех Его соучастников.⁵¹⁵

Но основная проблема заключалась в том, что слово מַרְאֵה («маре») имеет изначальный абстрактный смысл «внешность, вид», а не «лик», как это передает, например, Синодальный перевод. Второе слово תּאַר («тоар») обычно означает «вид, внешний вид, форма, внешние очертания, контур». Масоретский текст даёт приемлемый смысл по отношению как к первому, так и ко второму понятию: именно «внешность» и «внешний вид» могут быть «обезображены» ( מִשְׁחַת, «мишхат»). Но справедливо ли говорить о том, что к этим понятиям, передающим внешние очертания, может быть отнесено слово «помазанный» ( משחתי)?

Как показали дальнейшие исследования проблемы, еврейское слово מַרְאֵה («маре») кроме абстрактного смысла «внешность» может иметь ещё конкретное значение «лик, лицо».⁵¹⁶ Пример имеется в Песни Песней 2:14: «Голубица моя в ущелье скалы под кровом утеса! Покажи мне лице твое ( מַרְאַיִךְ), дай мне услышать голос твой, потому что голос твой сладок и лице твое ( מַרְאֵיךְ) приятно". Очевидно, возлюбленный желает увидеть не абстрактные очертания любимой, не её портретное изображение, а её лицо, её саму как конкретную личность, – также, как услышать её живой голос.

То же справедливо и в отношении слова תּאַר («тоар»), которое в библейском словоупотреблении может означать «лицо» или «тело».⁵¹⁷ В книге Плач Иеремии, например, пророк говорит о князьях израильских: «теперь темнее всего черного лице их ( תָּאֳרָם); не узнают их на улицах; кожа их прилипла к костям их, стала суха, как дерево» (Плач. 4:8). Из того, что князей не узнают на улицах, следует, что речь идёт о конкретных лицах; абстрактное значение («форма, очертания»), тем более неприемлемо, что очертания не могут иметь цвета⁵¹⁸.

Таким образом, передача Синодальным переводом еврейского термина מַרְאֵה («маре») в Исаии 52:14 русским словом «лик» является абсолютно адекватной и корректной. С учетом значения слова תּאַר («тоар») в конкретном смысле как «тело», перевод данного стиха по тексту Великого свитка Исаии будет следующим:⁵¹⁹

Согласно этой редакции текста, помазание Мессии Господом произойдёт столь обильно, что будет касаться всей полноты Его человеческой природы – не только лик, но и тело Его будет помазано. Поскольку помазание было символом излияния даров Св. Духа, кумранский текст вполне адекватно выражает мессианскую концепцию, изложенную в книге Исаии в других местах – при описании Отрасли Иессеевой, которая говорит об изобилии даров Господа, почивших на Мессии, и особенно при описании деяний Мессии в Ис. 61:1–2: «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господ помазал ( מָשַׁח, "машах») Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и узникам открытие темницы, проповедовать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего». Вплотную к смыслу этого описании текст Великого свитка Исаии подходит в следующем, 15-ом стихе 52-й главы, где помазание Мессии представлено столь обильным, что Он изольёт духовные дары на все народы.

Наряду с рассмотренным, были предложены и другие объяснения значения слова משחתי, встречающегося в тексте lQIsª, с целью привести его к масоретскому варианту. Говорили, что משחתי – это архаичная форма причастия от корня שחת («разрушать, портить»), которая должна быть переводима «обезображенный». Но такие архаичные формы не являются характерными для орфографии свитков, найденных в Кумране.⁵²⁰ Другое объяснение предлагало рассматривать слово משחתי как форму множественного числа того же причастия и переводить «обезображенные»⁵²¹. Но это натяжка, поскольку слова внешность и внешний вид стоят в единственном числе. Поэтому предложенное Д. Бартелеми и разделяемое У. X. Браунли (W. Н. Brownlee)⁵²² мессианское чтение данного стиха представляется вполне справедливым.

В пользу мессианского понимания слова משחתי из кумранского свитка говорит и двусмысленность формы стоящего вместо него в масоретском тексте слова מִשְׁחַת («мишхат»). Вопрос вызывает огласовка данного слова масоретами, которую обычно понимают как существительное сопряженной формы⁵²³ от слова מִשְׁחָת («мишхот»), имеющего значение «искаженность, обезображивание» и происходящего от корня שחת («разрушать, портить»)⁵²⁴. В этом случае буквальный перевод выявляет грамматическую несогласованность: «Как многие изумлялись, [смотря] на Тебя, настолько Его внешность [была] обезображивание паче всякого человека лик Его, и вид Его – паче сынов человеческих!». Было предложено объяснение, что закреплённое масоретами слово מִשְׁחַת («мишхат») является формой с двумя значениями: или «обезображивание», или «помазание».⁵²⁵ Если эта двусмысленность восходит ко II в. до Р.X., можно предположить, что в кумранском Великом свитке Исаии зафиксирован случай, когда безымянный редактор текста избавился от указанной двусмысленности путём добавления конечного י чтобы обеспечить ясное чтение «помазанный».⁵²⁶ Как указано выше, в §4.4, такая практика представлялась соферим вполне допустимой. Если в данном случае редактор Великого свитка выбрал значение «помазанный», чтобы подчеркнуть, что под Слугой Ягве он понимает Мессию, то его позиция вполне согласуется с толкованиями данного места у иудеев периода позднего Второго храма. Например, арамейским таргум Ионафана на предыдущий стих читает: «вот, Слуга Мой, Мессия, будет благоуспешен, Он будет возвышен, и возвеличится, и будет весьма сильным».⁵²⁷

Другое – незначительное – разночтение 1QIsª заключается в том, что последнее слово стиха ( אָדָם, «адам») стоит с определённым артиклем ה; таким образом, выражение «сыны человеческие» приобретает более конкретный смысл: сыны человеческие, как жившие прежде, так и родившиеся после Мессии.

Синодальный перевод: «Так многие народы приведет Он в изумление; цари закроют пред Ним уста свои, ибо они увидят то, о чем не было говорено им, и узнают то, чего не слыхали».

Наибольшую трудность, но при этом и наибольшую важность, имеет правильное понимание слова יַזֶּה («йаззе»), которое в Синодальном переводе передано «приведет в изумление». יַזֶּה («йаззе») означает прежде всего «кропить» и употреблялось для обозначения кропления кровью в день очищения на крышку ковчега завета и кадильного алтаря (Лев. 16:19); а также для описания кропления водой на прокажённых (Лев. 14:17) и водой с пеплом от красной коровы на нечистых от прикосновения к трупу. Кропление в ветхозаветном ритуале выражало действие очищения и умилостивления. Поэтому вполне допустимо понимание: «Он [Слуга Ягве] окропит многие народы», т.е. очистит их от греха и умилостивит за них Бога, примирив их с Богом. Как вода окропления, которой кропили прокажённых, свидетельствовала об их очищении и давала право жить среди общества Израилева, так и Слуга Ягве Своим окроплением кровью примирит народы с Ягве и позволит им войти в общество Господне.⁵²⁸ Это понимание слова יַזֶּה («йаззе») не противоречащее общему смыслу еврейского текста, отражено в Byльгате (asperget) у Акиллы, Феодотиона (ραντίσει), и в сирийском переводе ( מדכא от דכי) – «окропит» или «очистит» от греха.

Анализ использования слова יַזֶּה («йаззе») в других местах Ветхого Завета приводит к определённой трудности: при употреблении со значением «кропить» оно всегда требует после себя винительного падежа с предлогом⁵²⁹ для того объекта, к которому относится. В масоретском тексте Ис. 52:15 предлог отсутствует, поэтому были предложены другие варианты перевода. Гезениус читает ינה и на основании арабского значения этого корня переводит «заставит прыгать, скакать от радости». Другие предполагают поправку יתר от – נתר «прыгать, скакать». Фюрст принимает значение «собирать», Кимхи – «говорить», халдейский таргум парафразирует יבדר («рассеет»), то же чтение у Симмаха (ἀποβαλεῖ), Саадия, бен Езры, Абарбанеля и многих других.⁵³⁰ Учитывая объяснение Гезениуса, в качестве перевода следует принять выражение «Он изумит», тем более, что следующая фраза данного стиха – «цари закроют пред Ним уста свои» – как раз служит выражением высшей степени удивления или недоумения. Но при этом необходимо держать в уме и значение «Он очистит, окропит».

Великий свиток Исаии в данном стихе не имеет смысловых разночтений по отношению к МТ⁵³¹. Требуемый предлог после слова יַזֶּה также отсутствует, но, несмотря на это, из-за разночтения предыдущего стиха, вполне можно принять традиционный библейский смысл «кропить, окроплять» в значении «изливать»: восприняв от Ягве дары Святого Духа, который излиялся на Него, через свои деяния Слуга также изольёт благодать на другие народы; это излияние благодатных даров будет столь очевидным и могущественным, что цари в удивлении закроют свои уста. Через деяния Мессии им будет открыто то, чего они не видели и не слышали. Перевод обоих стихов (Ис. 52:14 –15) по Великому свитку таков:⁵³²

Смысл, придаваемый стихам 52:14–15 Великим свитком Исаии, отодвигает на задний план страдания Мессии, подчёркивая почившие на Нём обильные дарования и совершенные Им великие деяния. Это вполне соответствует общему настрою мессианской тематики в небиблейских несектантских рукописях Мёртвого моря, которые при повествовании о Мессии говорят преимущественно о Его внешнем могуществе и величии: о Его Божественной природе, об универсальном и вечном характере Его Царства, об установлении всеобщего мира, но нигде не говорят о Его страданиях и уничижении.

Текст lQIsª полностью совпадает с масоретским.

Синодальный перевод: «Кто поверил слышанному от нас и кому открылась мышца Господня?».

В этом стихе пророк переходит от общего выражения своей мысли к описанию деталей. Он вновь меняет стиль речи и лицо, причём толкователи по-разному объясняют, от имени кого выступает здесь Второисаия.

Одни видят в качестве говорящих языческие народы. Но нигде ни до, ни после этого места Второисаия не произносит речи от лица язычников, хотя несколько раз возвещает о судьбе язычников от лица Господа, поэтому данное толкование невозможно признать удовлетворительным.

Блаженный Иероним и Кирилл Александрийский думали, что речь идёт от лица пророческого хора, который жалуется на неверие иудеев. Кальвин и другие западные комментаторы, а также ряд дореволюционных русских учёных считали, что речь идёт от лица новозаветных проповедников Евангелия: апостолов и их преемников. Это мнение ссылается на контекст повествования ап. Иоанна Богослова о неверии иудеев Иисусу Христу после сотворения Им многих чудес, когда евангелист понимает этот печальный факт, как исполнение рассматриваемого пророчества из книги Исаии (т.е. Ис. 53:1; см. Ин. 12:37–39). Аналогично, только в отношении к язычникам, истолковывает этот стих книги Исаии и апостол Павел (Рим. 10:16). Но надо учитывать, что ап. Иоанн Богослов имеет в виду не проповедь апостолов, а свидетельство чудес и вообще тех «дел», которые сотворил Иисус Христос «во имя Отца» Небесного (см. Ин. 10:25)⁵³³, а ап. Павел относит данное пророчество ко всем вообще проповедникам спасения.

Не противоречит, а дополняет и расширяет это понимание мысль о том, что здесь Второисаия говорит от лица лучшей части иудейского народа, которая сначала не поняла подвига Слуги, но после совершения Им великих деяний приняла Его как Мессию и уверовала в Него. Представителем этой части иудейства является апостол Павел, бывший вначале гонителем христианства, но затем понявший смысл подвига Христова и ставший одним из активных проповедников Евангелия.⁵³⁴ Нельзя не видеть среди этих лучших иудеев и апостолов, которые до последнего момента не понимали весь смысл подвига Христова и даже разбежались, когда Он был взят и ведом ко Кресту.

С этой точки зрения фраза «кто поверил слышанному от нас?» адекватно интерпретирована в переводах LXX и в Славянском: как речь от лица лучших представителей иудейства к Господу: "Господи, кто верова слуху нашему?».

Еврейское слово שְׁמוּעָה («шемуа»), переведённое как «слышанное», означает «сообщение, молва, рассказ»; но в данном случае имеется в виду благовестие о важном событии, поэтому оно может быть переведено «проповедь» – гласное, открытое возвещение о чём-либо возможно большему числу людей.⁵³⁵

Дальнейшее выражение «и кому открылась мышца Господня?» более ясно выражает мысль первой половины стиха. По словоупотреблению книги Исаии как «мышца», так и «рука», и «сила» Господня являются синонимами «воли, советов и определений» Ягве, вне зависимости от того, касаются ли они временных судеб народа Израилева и других народов, или явлений вечного, высшего порядка. Здесь под «мышцей» Ягве можно понимать Его волю об искуплении народа Израилевого – и вместе с ним остальных народов – от грехов через уничижение Слуги. Таким образом, вопрошая «кому открылась мышца Господня?», пророк говорит, что весьма немногие будут способны уразуметь проповедь о деяниях Мессии, хотя эти деяния совершаются в полном соответствии с волей Ягве.⁵³⁶

Син. пер.: «Ибо Он взошел прел Ним, как отпрыск ( יּוֹנֵק, "йонек») и как росток ( שֹּׁרֶשׁ, "шореш») из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели его и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему».

В этом⁵³⁷ и следующем стихах в словах от лица иудеев раскрывается причина, по которой часть иудейского народа не приняла Слугу Ягве как Мессию.

Второисаия обращается к образу Мессии как Отрасли, содержащемуся в первой части книги Исаии (Ис. 11:1). Он использует слово יּוֹנֵק («йонек») – один из возможных синонимов для обозначения «отпрыска, ростка, молодого побега»⁵³⁸. Но условия, при которых отпрыск восходит и становится ростком⁵³⁹ необычны – он восходит из сухой, словно выжженной солнцем земли. Ранее, в 11-ой главе, Исаия, желая показать, что Мессия придёт из утратившего политическое значение рода Давидова, сравнивает Его с ростком из пня дерева. Сохраняя преемство образа и желая подчеркнуть, что Слуга Ягве произойдёт из царского дома (на что указывает символ отрасли), совершенно умалённого и утратившего своё влияние, Второисаия говорит, что отпрыск станет ростком, взойдя из «сухой земли». Выражение «из сухой земли» ( צִיָּה מֵאֶרֶץ, «меэ́рец цайа») буквально означает «из земли жаждущей», сухой, лишённой влаги и бесплодной. Происхождение Слуги Ягве из умалённого рода станет одной из причин того, что иудеи не признают Его за Мессию. Действительно, во времена Иисуса Христа его малоизвестное происхождение было одной из причин соблазна о Нём иудеев (см. Мф. 13:55: Мк. 6:3: Ин. 1:46 и др.).

Вторая причина объясняется в следующей части стиха: в Слуге Господа нет «ни вида, ни величия» ( הָדָר, «гадар»). Слово הָדָר («гадар») неточно переведено и у Семидесяти (δόξα), и в Славянском переводе («слава»), и у М. Д. Муретова («пышность»). Оно означает, как и читает Синодальный перевод, «величие», и употребляется для описания величественной одежды и украшения царя, военачальника или священника, особенно же при описания богоявлений Ягве (Пс. 28:4: 103:1; 109:3), Слуга Господень лишён внешнего лоска и наружного величия; у Него вид обыкновенного человека, и это не импонирует иудеям: «и мы видели Его и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему».⁵⁴⁰

Синодальный перевод: «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое: Он был презираем, и мы ни во что ставили Его».

Текст Великого свитка Исаии имеет непринципиальное смысловое разночтение, третье с конца слово данного стиха (масоретское נִבְזֶה, "нивце», «Он был презираем») читается ונבוזהו (огласовка, видимо ונבוּזהוּ, «вэнивугу»)⁵⁴¹: «и мы презирали Его». Вторая половина стиха кумранской рукописи такова: «и мы отвращали от Него лице свое; и мы презирали Его, и мы ни во что ставили Его».

Пророк продолжает мысль предыдущего стиха. Слуга Ягве лишён величественного внешнего вида и привлекательной наружности, поэтому неверующие иудеи остались к Нему безразличны и равнодушны, не признав в Нём Мессию. Презирая Его, они причиняли Ему душевные страдания, а потом предали физическим истязаниям и побоям. «Он был презрен и умален ( חֲדַל, «хадал») пред людьми»: слово »умален" ( חֲדַל, «хадал») означает ещё «оставленный, покинутый людьми», поэтому – «не стоящий на ряду с другими, ничтожнейший из всех». Отсюда добавление перевода LXX «умален более всех людей» (ἐκλεῖπον παρὰ πάντας ἀνθρώπους) и Славянского (»умален паче всех сынов человеческих») можно рассматривать как вполне уместное. Конечно, такое отношение со стороны маловерующей части иудейского общества доставляло Слуге Ягве большие душевные страдания: Он – «муж скорбей» ( מַכְאֹבוֹת אִישׁ, «иш маховот»).⁵⁴² Слугу Господа подвергли также физическим истязаниям, ведь еврейский оригинал фразы «изведавший болезни» ( חֹלִי ידוּעַ, «идуа холи») означает «испытавший недут от других». Как замечает И. А. Орфанитский, «болезнь Раба Ягве не была следствием природного слабого болезненного организма; причина болезни лежала вовне: Он изведал её, потому что другие причиняли Ему её».⁵⁴³

«И мы отвращали от Него лице свое» – так понята в Синодальном переводе еврейская фраза מִמֶּנּוּ פָּנִים וּכְמַסְתֵּר. Переводы LXX и Славянский дают другое чтение: «яко отвратися лице Его» (ὅτι ἀπέστραπται τὸ προ᾿ σωπον αὐτοῦ). Так же переведено в Вульгате и у М. Д. Муретова.⁵⁴⁴ Но Слуге Ягве не надо было прятать Своё лицо, ибо Его путь быть праведен и чист, и Сам Он говорит в третьей песни: « лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания. И Господь Бог помогает Мне: поэтому Я не стыжусь, поэтому Я держу лице Мое, как кремень, и знаю, что не останусь в стыде» (Ис. 50:6–7). Отсюда более правильным будет смысл, принятый в Синодальном тексте: при встрече со Слугой Ягве иудеи отворачивали от Него свои лица в знак отвращения: « мы отвращали от Него лице свое».⁵⁴⁵ Это было выражением презрения и уничижения Слуги Господня: «и мы презирали и не оценивали Его», весьма точно переводит М. Д. Муретов.

Этими словами Второисаия заканчивает речь от лица неверующих иудеев, заблуждавшихся относительно Слуги Ягве. В остальных стихах четвёртой песни (и, соответственно, 53-й главы) пророк описывает действительную картину подвига Мессии, которая стала понятна иудеям позже, после прославления Слуги Г осподня, когда многие из них уверовали в Него.

Синодальный перевод: «Но Он взял на Себя наши немощи ( חֳלָיֵנוּ, «холайену») и понес наши болезни ( מַכְאֹבֵינוּ, «маховену»); а мы думали, [что] Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом».

Буквальный пер. М. Д. Муретова: "Так страдания наши ( חֳלָיֵנוּ, «холайену») Он взял и скорби наши ( מַכְאֹבֵינוּ, «маховену») [Он] понес [их], а мы сочли Его пораженным [и] наказанным Богом и угнетенным».⁵⁴⁶

В тексте lQIsª добавлен союз «и» ( ו) перед словом «наказанный» ( מוכה, масоретская форма: מֻכֵּה, «муке»), так что последняя часть читается так: «а мы сочли Его пораженным, и наказанным Богом и угнетенным».

В еврейском языке разница между «немощью» ( חֳלִי, «холи») и «болезнью» ( מַכְאוֹב, «махов») заключается в том, что первое обозначает внешнюю, физическую болезнь, немощь (именно как «немощи» τὰς ἀσθένείας оно переведено на греческий в Евангелии от Матфея 8:17), в то время как второе, наоборот, указывает на боль внутреннюю, сердечную, на душевное страдание («скорби» в удачном переводе М. Д. Муретова; см. это слово в предыдущем стихе в выражении «муж скорбей»). Слуга Ягве «взял» на Себя ( נָשָׂא «наса») и при этом «понес» ( סְבָלָם, «сэвалам») наши как физические, так и душевные немощи и страдания. Слово «взять» ( נָשָׂא, «наса») имеет широкое значение: «взять, и взяв, нести», и употребляется в законе Моисеевом для обозначения понятия «нести грех» ( עָוֹן נֹשֵׂא, «ноше авон»)⁵⁴⁷ (например, Исх. 34:7; Чис. 14:18). Каждый член общества Израилева мыслился как коллективная личность и разделял страдания и согрешения всего народа. Однако никто из ветхозаветных представителей народа Израилева – ни пророки, ни священники – не могли реально взять на себя немощи и страдания Израиля – с тем, чтобы в действительности избавить от них народ Божий. Священники лишь символически брали на себя грехи народа; более конкретным выражением этого символа было принесение в жертву животных, которое само по себе не могло уничтожить греха и немощи, а было прообразом того, что грехи и немощи будут взяты на Себя Мессией. Как невинное животное бывало закланным за грехи людей, так и невинная личность Слуги Ягве, не имевшая на Себе греха, оказалась способна «взять» и «понести» немощи и грех.⁵⁴⁸ Второисаия, говоря о «немощах» и «болезнях» человеческих, имеет в виду также прегрешения, ведь понятия греха и болезни, его следствия, сходны, поэтому грех рассматривается как болезнь, требующая излечения. Это подтверждается смыслом следующего стиха и некоторыми древними переводами, в частности – LXX и Симмаха, которые для еврейского слова «немощь» ( חֳלִי, «холи») дают чтение «грех» (ἁμαρτία). Подобным образом понимает «немощи» и Халдейский таргум: «Так, за грехи наши он будет умилостивлять [Бога] и преступления наши ради него отпустятся».⁵⁴⁹ В стихе 10 данной 53-й главы Исайи речь уже прямо будет идти о том, что «душа Его [Слуги Ягве] принесет жертву умилостивления ( אָשָׁם)».

Показав, чем были страдания Слуги Ягве в действительности, Второисаия во второй части стиха 4-го напоминает, каково было ложное представление ещё не уверовавших иудеев о страданиях Слуги: «а мы думали, [что] Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом». Те, кто не уразумел в Слуге Ягве Мессию, отнеслись к Его страданиям с обычных житейских позиций: раз Он страдает, значит наказывается Богом за Свои личные прегрешения. Этот взгляд был широко распространён на древнем Востоке; например, что друзья Иова, пришедшие из разных стран, пытались убедить его, что он страдает за свои забытые или неосознанные проступки. Но оказалось, что в действительности страдания Иова не были следствием личных грехов, а служили для его испытания и нравственного очищения, что было непонятно для его друзей.⁵⁵⁰

«Он был поражаем ( נָגוּעַ, "нагуа») наказуем и уничижен Богом». «Пораженный» означает прежде всего поражённый какой-либо болезнью (Быт. 12:17). Отсюда LXX и Славянский перевод читают: «в язве от Бога» (ἐν πληγῆ). Самой тяжёлой и опасной болезнью, известной евреям, была проказа, поэтому данное слово означало язвы человека, поражённого проказой (Лев. 13:3, 9, 20 и др.). Исходя из этого, раввины развили учение о прокажённом Мессии, имея в виду здесь «язвы» проказы. Вульгата переводит подобным образом: quasi leprosum.⁵⁵¹ «Наказуем Богом»: неверующие из числа иудеев рассматривали страдание Слуги Ягве как наказание Самого Бога.

Синодальный перевод: «Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего [было] на Нем, и ранами Его мы исцелились».

В этом стихе Второисаия возвращается к истинной причине страданий Мессии. Он вновь подчёркивает двоякий характер мучений Слуги: внешний, происходящий от физических ранений, и внутренний, из-за душевных переживаний. Эта мысль выражается с помощью использования двух похожих, но не тождественных еврейских слов: «изъязвлен» ( מְחֹלָל, «мэхолал») и «мучим» ( מְדֻכָּא, «мэдука»). Первое означает прежде всего физическое страдание, особенно от нанесённых ран (Иер. 51:52; Пс. 68:28; 108:22); второе в данном контексте вполне может быть понято как душевная мука (Пс. 89:11). Страдательная форма глаголов подчёркивает, что действие было произведено внешней причиной, сторонней силой, т.е. какие-то люди пронзили душу и тело Слуги Ягве. Двоякость мучений Слуги призвана подчеркнуть полноту Его страданий: Он потерпел за грехи человеческие все виды истязаний, какие только можно претерпеть.⁵⁵²

В Великом свитке Исаии употреблено множественное число слова «грехи» (в МТ: מִפְּשָׁעֵנוּ, «миппэшаену», «за грех наш») добавлением буквы י ( מפשעינו ): вероятно, с целью подчеркнуть важность деяния Мессии по искуплению человечества от греха⁵⁵³.

"Наказание ( מוּסַר, «мусар») мира нашего [было] на Нем». Все древнейшие переводы понимают слово מוּסַר («мусар») как «научение, наставление»; LXX: παιδεία; Халдейский таргум: עולפנא; Вульгата: disci plina; Сирийский: מרדותא; таким образом, все они берут термин в значении «наставления», а не «юридического наказания» или «возмездия»⁵⁵⁴ . Тем не менее, слово מוּסַר ( «мусар») имеет значение и юридического наказания, и педагогического вразумления, хотя преимущественно употребляется в Священном Писании Ветхого Завета в последнем смысле.⁵⁵⁵ Изначально оно описывало такое наказание, при котором поставлены и достигаются воспитательные цели по улучшению поведения человека; при этом юридическая сторона является второстепенной, вспомогательной по отношению к основной задаче исправления. Мессия не нуждается в усовершенствовании Своей природы посредством наказания; но поскольку Он несёт наказание не за Себя, а за других, грешных людей, то для этих людей оно важно, ибо приносит им нравственное очищение и служит к их спасению (ср. Евр. 5:9). Этому вполне соответствует анализ выражения «наказание мира нашего» ( שְׁלוֹמֵנוּ מוּסַר «мусар шэломену»). Одно из значений слова שָׁלוֹם («шалом»), действительно, «мир, спокойствие»; но его первоначальный смысл – «здоровье, благополучие», а в нравственном плане – «спасение». Принимая слово שָׁלוֹם («шалом») в связи со следующим далее «исцелил» ( נִרְפָּא, «нирпа»), вся фраза обретает такой смысл: «наказание, служащее к нашему спасению, было на Нем».⁵⁵⁶

«И раной Его мы исцелились». В Притчах 20:30 слово חַברְה («хавура») означает «раны от побоев», точнее, те синяки, следы которых остаются от побоев. Смысл символики пророка, говорящего об исцелении рода человеческого через побои Мессии, можно объяснить, прибегнув к образному сравнению: удар повреждает не только тот орган, на который он направлен, а производит сотрясение всего организма. След от удара (синяк) всего лишь локализует повреждение, нанесённое организму в целом. «В этом смысле порядок в царстве природы прообразовательно указывает на порядок в царстве благодати, – пишет И. А. Орфанитский. – Человечество представляет собой нравственный, духовный организм, глава которого Христос. Всё нравственное повреждение человечества, нравственное потрясение, причинённое человечеству грехом, обнаружилось в истории страданий Христа исключительно на Христе. И так как Он вынес эту болезнь, которая была болезнью всего человечества, победил грех, уничтожив его, – поэтому через Его язву мы спасены».⁵⁵⁷

Великий свиток Исаии усиливает значение страданий Слуги Ягве, поскольку даёт чтение слова «рана» (МТ: חַבֻרָה, «хавура») во множественном числе ( ובחבורתיו): "и ранами Его мы исцелились».⁵⁵⁸ Таким образом, Великий свиток Исаии из Кумрана подчёркивает как искупительное значение страданий Мессии, так и множественный характер Его страданий.

Текст Великого свитка Исаии не отличается от масоретского.

Синодальный перевод: «Все мы блуждали, как овцы, совратилисъ каждый на свою дорогу: и Господ возложил ( הִפְגִּיעַ, «гифэггиа») на Него грехи ( עֲוֹן «авон», букв, грех) всех нас».

В предыдущем стихе Второисаия изложил истинную причину страданий Слуги Ягве и их значение для Израиля и человечества; здесь пророк объясняет, что дело Мессии было совершенно необходимо из-за всеобщности человеческого греха. Все блуждали, как овцы без пастыря, каждый своей дорогой – в первую очередь члены исторического Израиля. Общность образа блуждающих овец позволяет предположить, что Второисаия имел в виду не какие-то конкретные согрешения народа Божия, а греховный настрой, который доминирует в Израиле, призванном служить Ягве, – и поэтому тем более господствует среди языческих народов. Подобную мысль выразил псалмопевец: «Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13:3), и, позже, апостол Павел: «все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23).

«И Господ возложил ( הִפְגִּיעַ , «гифэггиа») на Него грехи всех нас». Русский Синодальный перевод не в состоянии передать тот богатый смысл, который содержится в еврейском слове הִפְגִּיעַ , («гифэггиа»), происходящем от глагола פָּגַע («пага»), имеющего в форме гифиль причинное значение: «делать, чтобы что-либо попадало в другого; касалось другого». Отсюда буквальный смысл «Господь сделал так, чтобы грехи всех нас касались Его» или «перешли иа Него».⁵⁵⁹ Достаточно близок к оригиналу перевод Семидесяти: »Господ предал Его грехам нашим" (κύριος παρέδωκεν αὐτὸν ταῖς ἁμαρτίαις ἡμῶν), в то время как Славянский перевод, делая добавление » ради» («Господ предаде Его грех ради наших«, т.е. »из-за наших грехов»), несколько уклоняется от точного смысла.

Синодальный перевод: «Он истязуем был ( נִגַּשׂ, "ниггас»), но страдал добровольно ( נַעֲנֶה, "наане») и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих».

В кумранском тексте lQIsª имеются незначительные расхождения: в обоих случаях иначе записано слово «уста Свои» ( פיהו вместо масоретского פִּיו),⁵⁶⁰ и вместо имперфекта масоретского текста «не отверзал уст Своих» ( יִפְתַּח, «йифэттах» стоит перфект: «и не отверз уст Своих» ( פְתַּח, "фэттах»)⁵⁶¹, отчего смысл слегка усиливается.

Слово נִגַּשׂ, («ниггас») в Библии употребляется в значении «быть изнуренным»: телесно (1Цар. 14:24) или духовно, т.е. находиться в унынии, упасть духом (1Цар. 13:6). А глагол עָנָה («ана»), стоящий в масоретском тексте в форме нифаль ( נַעֲנֶה, «наане»), означает «смиряться перед кем-либо», т.е. покорно переносить несчастье. Он определяет в данном случае значение союза ו, используемого для противопоставления: «Он был истязуем (т.е. мучим жестоко и бесчеловечно), но, несмотря на это, смирялся», терпеливо переносил страдания.

Во второй части стиха употребляются образы, встречающиеся в Ветхом Завете для описания кроткого перенесения страданий праведником. Душевное настроение Слуги Господня своим внешним поведением было подобно приведённой на заклание овце, и агнцу, безгласному перед стригущими его. В сходных образах Иеремия описывает расположение своего духа во время угроз и оскорблений от жителей Анафофа: «а я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня» (Иер. 11:19). Переданный через эту символику дух незлобия, кротости и терпения был присущ всем ветхозаветным праведникам, но они, не мстя врагам лично, иногда просили об этом Бога (Иер. 21:20; Пс. 25:1; 42:1; 39:15–19). Напротив, Слуга Ягве не только терпеливо переносит страдания, но и не просит у Господа отмщения. Этим он возвышается над всеми ветхозаветными праведниками.⁵⁶²

Несмотря на то, что Второисаия изображает Мессию как Слугу Ягве, имея в виду Его подчинённый характер воле Господа, данный стих вполне соответствует новозаветному раскрытию Божественного Откровения о Мессии-Христе, отношение Которого к Богу является свободным послушанием Сына воле Отца. Ведь Слуга Ягве Сам добровольно не отверзал уст Своих. Значит, Он осознает необходимость несения страдания и наказания за человечество; а это было бы невозможно без Его свободной любви к Господу и людям.⁵⁶³

Кумранский текст Великого свитка Исаии во второй части четвёртой песни Слуги Ягве не только не умаляет силу и значение будущих страданий Мессии, но даже подчёркивает их. Но в первой части мысль о страданиях заменена на идею помазания Мессии Св. Духом и распространении даров Духа на многие народы. В связи с этим встаёт важный вопрос: насколько учение книги Исаии о страданиях Мессии, сохранившееся в библейских манускриптах того времени, было популярно у палестинских иудеев, т.е. в какой степени эта идея отражена в небиблейских рукописях из окрестностей Мёртвого моря?

Ответ вполне отвечает представлению об эпохе позднего Второго храма, которое сложилось у исследователей ещё до кумранских находок. Идея страданий Мессии сохранилась в библейских текстах, но не пользовалась популярностью у иудеев Палестины. Ни в одной из кумранских небиблейских рукописей нет описания страдания Мессии за грехи Своего народа, хотя получили развитие идеи Божественного достоинства Мессии, Его первородного рождения от Бога, Его Богоизбранности и установления Им всеобщего вечного Царства праведности.

Рукописи Мёртвого моря показывают, что мессианская концепция, изложенная в библейских книгах, и особенно – в книге Исаии, постепенно получает однобокое развитие в палестинском иудаизме. Наряду с другими причинами, это воспрепятствовало палестинским иудеям 30-х годов I века узнать в пришедшем к ним Иисусе из Назарета истинного Мессию Израилева, страдающего за грехи народа и через это устанавливающего духовное Царство – в полном согласии с учением книги Исаии и всего Священного Писания Ветхого Завета.

Существует только один текст, который вызвал энтузиазм у некоторых первых исследователей и даже был назван «Страдающий Мессия»: это рассмотренная ранее (в §5.3) кумранская рукопись 4Q285 «Мессианский лидер». Первые публикации предлагали переводить 4-ю строку 5-го фрагмента этого текста так: «Князь собрания, росток Давида будет убит ими», что приводило к идее убиения Мессии. Сразу же появилось немало публикаций, которые видели здесь мысль о страдании Мессии (хотя даже в указанном переводе подразумевается только убиение). Сейчас большинство исследователей согласно в том, что такой перевод неправильный. Во-первых, еврейский текст допускает такой перевод («Князь собрания <...>, будет убит ими המִיתוּ «гемиту»), но грамматическое предпочтение следует отдать варианту с обратным значением («Князь собрания <...> убьет его» נִמיתוֹ,"гемито»).⁵⁶⁴ Во-вторых, идея убийства Князя собрания, понимаемого как Отрасль Давида, совершенно не соответствует смыслу толкуемого в 4Q285 места из Исаии 10:33–11:1, поскольку далее в 11-й главе у Исаии говорится, что Отрасль от корня Иессеева «будет судить бедных по правде, а дела страдальцев земли решать по истине: и жезлом уст Своих поразит землю, и духом уст Своих убьет нечестивого» (11:4). Поэтому в данном фрагменте рукописи 4Q285, который является всего лишь комментарием и активно использует библейские идеи, конечно же, речь идёт о том, что «Князь собрания, росток Давида убьет его»; кого «его» из самой рукописи неясно, но, с учётом библейского текста, можно утверждать, что «нечестивого». Правильным переводом 4-й строки будет выражение «Князь собрания, росток Давида убьет его»⁵⁶⁵ принятое в §5.3.

Хотя таргум Ионафана, восходящий к межзаветному периоду, относит страдания Слуги к Мессии (путём отождествления Слуги с Мессией в стихе Ис. 52:13), в более поздних раввинистических установлениях 53-я глава Исаии не была включена в систему гафтарот – годичных чтений пророческих книг в синагогах.⁵⁶⁶ Средневековые комментарии раввинов обычно опускают эту главу, не рассматривая содержащийся в ней текст.⁵⁶⁷

В стихах 53:8–12 Второисаия говорит о следствиях деяний Слуги Господня. По замечанию И. А. Орфанитского, «эти следствия можно обозначить общим именем воздаяния».⁵⁶⁸ Воздаяние за страдание заключается в том, что через смерть Господь освобождает Слугу от излишних страданий, а Его тело удостоено почётного погребения у богатого. Господь обещает Своему Слуге потомство, среди которого Слуга вечно будет жить и руководить, в результате воля Ягве в этом обществе будет совершаться успешно. Ягве вручит Своему Слуге судьбу других людей, поскольку Слуга оправдает многих и понесёт на Себе их грехи: число верующих в Него будет многочисленно.

В Великом свитке Исаии нет разночтений относительно масоретского текста.

Синодальный перевод: «От уз и суда Он был взят: но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых: за преступления народа Моего претерпел казнь ( נֶגַע, "нега»)».

Буквальный перевод М. Д. Муретова: «От уз и суда взят Он, но род Его кто возвестит? Ибо Он отторгнут от земли живых, ради беззакония народа моего наказание ( נֶגַע,"нега») [постигло] их ( לָמוֹ, "ламо»)».⁵⁶⁹

Этот стих апостол Филипп разъяснил вельможе эфиопской царицы как относящийся к Мессии, с чем вельможа и согласился (Деян. 8:32–35).

"От уз и суда Он был взят ( לֻקָּח, "луках»); но род Его кто изъяснит?» Мысль такова: «от притеснения и суда Он изъят – т.е. взят к Богу». Слово לֻקָּח («луках»), «был взят» употребляется преимущественно в тех случаях, когда речь идёт о взятии от «земли живых» – т.е. о смерти, но смерти праведников, о переселении на небо (оно же используется при описании взятия к Богу Еноха и Илии. Быт. 5:24; 4Цар. 2:9–10). Смерть праведника, с библейской точки зрения, сама по себе прекрасная награда от Бога, ибо понимается как отшествие туда, где судьба человека уже не зависит от жестокого произвола людей, а находится в праведной деснице Божией.⁵⁷⁰

Но смертью в обычном смысле слова не оканчивается путь Слуги Ягве. На такую мысль наводит выражение пророка « род Его ( דּוֹרוֹ, "доро») кто изъяснит?». Еврейское слово דּוֹר («дор», иная форма записи: דּר; происходит от דרר, «вращаться в кругу времени или пространства») имеет два основных значения: «период времени» и «обитание в определённом пространстве». Из первого происходит смысл «период жизни человека» (Исх. 38:12) и, далее, «период времени, в течение которого живёт целое поколение». Отсюда делается переход к понятию о поколении, живущем в известный период времени, что придаёт данному слову ещё значение «род» в смысле поколения, как настоящего (Быт. 6:9; Чис. 32:13), так прошедшего или будущего (Ис. 48:12; 61:4; Еккл. 1:4). Поэтому דּוֹר («дор») обозначает также современников, предков или потомков. Значение «обитание» производит дополнительные значения «жилище» и «жилище отцов», т.е. гроб, могила.⁵⁷¹

Рассмотрев различные варианты переводов, основанных на первом или втором основном значениях слова דּוֹר («дор»), И. А. Орфанитский показал, что в данном случае оно означает «период жизни человека». Соответственно, вопросом «срок жизни Его кто изъяснит?» Второисаия «хотел высказать мысль, что со смертью Раба Господня существование последнего не кончается: оно окончилось только видимым образом, на самом же деле Раб Господень существует».⁵⁷² Враги Слуги Ягве ожидали через смерть добиться прекращения личной жизни, но Господь обещает Ему после смерти продолжение как раз личного существования. В фразе содержится намёк, что это существование будет не загробным: «мысль о потустороннем личном продолжении жизни Раба Господня не заключает в себе ничего особенно знаменательного: такова и судьба всякого. Остаётся предположить вместе с древними христианскими толкователями, что пророк хотел указать этим вопросом на вечное происхождение Мессии от Бога».⁵⁷³

«Он отторгнут от земи живых». «Отторгнут ( נִגְזַר, «нигзар») буквально означает «отсечён, обособлен» (2Пар. 26:20); «от земли живых» ( חַיִּים מֵאֶרֶץ, «меэрец хаййим»): земля здесь понимается как жилище людей, пребывающих в теле (Втор. 12:1: 23:13: 3Цар. 8:40) и ставится в противоположность шеолу, месту обитания «отсеченных» от «земли живых» (Иов. 28:13: Ис. 27:13; Иер. 11:19).⁵⁷⁴

«За преступления народа Моего претерпел казнь». Достаточно сложно для перевода последнее слово данного стиха ( לָמוֹ, «ламо»). Буквально оно означает «на них, им, их; касательно их». М. Д. Муретов считает, что это надо понимать «наказание [постигло] их». Подобным образом переводят Симмах (αὐτοῑς), Феодотион αὐτῶπ), блаж. Иероним (eos – множ.) и Халдейский таргум. Но в Вульгате стоит единственное число «его» (eum), то же – в Сирийском переводе ( לח). Перевод LXX также однозначно понимает, что страдание относится не к народу, а к Слуге Ягве – «пришел в смерть» (εἰς θάνατον; скорее всего, Семьдесят читали לָמוֹת («ламот») вместо масоретского לָמוֹ («ламо»): не исключено, первый вариант имел хождение в среде иудеев при Оригене, что видно из оригенова произведения «Против Цельса»⁵⁷⁵. В любом случае, слово לָמוֹ («ламо») не противоречит буквальному переводу И. А. Орфанитского «за грехи народа Моего были язвы ( נגַע, "нега» ) Ему ( לָמוֹ "ламо»)⁵⁷⁶», вполне согласующемуся с контекстом 11-го стиха.

Синодальный перевод: «Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен ( בְּמֹתָיו, "бэмотау») у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его».

Буквальный перевод М. Д. Муретова: "И дал [или: дали] с нечестивыми гроб Его и с богатым в смертях Его ( בְּמֹתָיו, «бэмотау»), потому что ни неправды не совершил и нет, коварства в устах Его».⁵⁷⁷

Великий Свиток содержит текст этого стиха с начала 16-ой строки до середины 17-ой (тот же столбец 44-й) и имеет незначительные разночтения. Вместо масоретского «и дал» ( וַיִּתֵּן, «вайитен») в первом слове 16-й строки читается «и дали» ( ויתנו). В 5-ом слове той же строки к слову «богатый» ( עָשִׁיר, «ашир») вначале было приписано окончание множественного числа, а потом стёрто, возможно, редактором. 6-ое слово 17-й строки даёт иную форму написания фразы «в устах Его» ( בפהו вместо масоретского בְּפִיו).

Выражение בְּמֹתָיו («бэмотау») можно перевести по-разному. Если принять ב за предлог «в», стоящий перед словом מִות («мавет») – «смерть», то получается перевод М. Д. Муретова «в смертях Его». Похожее понимание, со словом «смерть» в единственном числе, встречается в переводе LXX (ἀντὶ τοῦ θανάτου αὐτοῦ, «вместо смерти Его»), в Вульгате (pro morte sua) и Сирийском переводе. Если же считать ב не за предлог, а за первую букву корня слова בַּמָה («бама»), буквально означающего «возвышенное место», но имеющего одно из значений «гробница», тогда справедливым будет чтение, положенное в основу Синодального перевода: «у богатого гробница Его».⁵⁷⁸ Такой перевод не исключён и в случае первого варианта определения корня; И. А. Орфанитский при этом переводит «назначают гроб Его со злодеями, а по смерти Его – у богатого».⁵⁷⁹ Последние два перевода являются предпочтительными, поскольку дают чёткую и ясную мысль: Слугу Ягве хотели лишить почётного погребения, приравняв ко злодеям. В традиции древнего Востока почётное погребение указывало на честность и достоинство почившего лица, а погребение со злодеями – на признание современниками умершего факта его нечестия, что привлекало позор на человека даже после смерти. Однако Слуга Господень похоронен в гробу богатого человека, и, вопреки коварным замыслам Его врагов, не лишён посмертных почестей.⁵⁸⁰ Христианская Церковь видит в этом стихе прямое пророчество книги Исаии о позорной смерти Господа Иисуса Христа и Его погребении в гробу богатого Иосифа Аримафейского.

«Потому что не сделал греха ( חָמָס, "хамас»), и не было лжи ( מִרְמָה, «мирма») в устах Его». Погребение Мессии в гробу богатого было не случайным: оно совершилось по воле Ягве, не допустившего бесславного погребения Своего Слуги. Это стало началом прославления Слуги Господня и воздаянием за Его праведность. »Насилие" ( חָמָס, «хамас») и »ложь" ( מִרְמָה, «мирма»), соединённые с внешним благочестием, представлены у пророка Софонии (1:9) как особо вопиющие грехи некоторых израильтян, за которые Господь угрожает наказанием. Эти пороки были присущи врагам Слуги Ягве, поэтому они и предали Его на страдания; Он же чист от этих грехов.⁵⁸¹

Синодальный перевод: «Но Господу угодно было поразит Его, и Он предал Его мучению: когда же душа Его принесет жертву умилостивления ( אָשָׁם), Он узрит потомство ( זֶרַע, "зера») долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его».

Вместо 4-го слова масоретского текста הֶחֱלִי ("гехели», «угодно было поразить») в 17-й строке 44-го столбца Великого свитка Исаии последнее слово строки имеет форму ויחללהו («тяжко поразил Его»).⁵⁸²

Еврейское слово אָשָׁם («ашам») означает буквально «вина, проступок, грех», и используется в Священном Писании Ветхого Завета как в этом смысле, так и для обозначения особой «жертвы повинности», которую должен был по закону Моисееву принести всякий член общества Израилева, «если кто согрешит и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и по неведению сделается виновным и понесет на себе грех» (Лев. 5:17; о жертве повинности см. Лев. 5:6, 7, 15, 16–19 и др.). В Моисеевом законодательстве «жертва повинности» ( אָשָׁם, «ашам») стоит в одном ряду с так называемой «жертвой за грех» ( חַטָּאת, «хаттат») и отличается тем, что первая приносилась в более значительных, а вторая – в менее важных случаях (Лев. 4:3, 14). При принесении жертвы повинности священник принимал особое участие, очищая и прощая согрешившему все грехи (Лев. 4:20, 26), снимая ответственность с него и символически перекладывая на себя, а с себя – на приносимого в жертву животного (Лев. 4:4). Принесение жертвы рассматривалось при этом как акт покаяния. Именно такую жертву повинности ( אָשָׁם, «ашам», в Синодальном переводе: «жертву умилостивления»), призванную теперь уже реально, а не символически очистить человеческие грехи, приносит Слуга Господень, выступающий одновременно и как священник, и как жертва, и выражающий через это раскаяние о грехах человеческих.⁵⁸³

С учётом упомянутого различия между двумя видами жертв можно сказать, что ряд древних переводов правильно, хоть не вполне точно предают אָשָׁם («ашам») как «грех» (LXX: περὶ ἁμαρτίας, «о грехе»; Вульгата: pro peccato, Сирийский: חטהא,⁵⁸⁴ сродни еврейскому слову חַטָּאָה, иная форма חַטָּאָת, «жертва за грех»).

Результатом смерти и самопожертвования Слуги Ягве будет то, что Он увидит потомство (буквально זֶרַע, «зе́ра», »семя"). Дальнейшую фразу ( יָמִים יַאֲרִיךְ, «йаарих йамим») можно истолковывать, как относящуюся к этому потомству («долговечное»). Но лучше, по замечанию И. А. Орфанитского, понимать её как самостоятельную мысль,⁵⁸⁵ продолжающую описание состояния Слуги Ягве после смерти: «[Он] будет долгоденствовать». Это вполне соответствует идее продолжения Его личного существования, высказанной в 8-ом стихе.⁵⁸⁶ Блестящее подтверждение мысли русского учёного находим в тексте Великого свитка Исаии, где перед словом יַאַריך («йаарих») стоит союз «и»: ויאריך,⁵⁸⁷ благодаря которому рассматриваемая часть стиха может быть переведена так: «Он узрит потомство и будет долгоденствовать».

Синодальный перевод: «На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством; чрез познание Его Он, Праведник ( צַדִּיק, "цадик»), Раб Мой ( עַבְדִּי, "авди»), оправдает ( יַצְדִּיק, "йацдик») многих и грехи их ( וַעֲוֹנֹתָם, «ваавонотам») на Себе понесет».

Буквальный перевод М. Д. Муретова: «От страдания души Своей увидит – насытится : через познание Его [Свое] оправдает ( יַצְדִּיק, "йацдик») Праведник ( צַדִּיק, "цадик»), Раб Мой ( עַבְדִּי, "авди») многих и грехи их ( וַעֲוֹנֹתָם, «ваавонотам») Он понесет».⁵⁸⁸

В масоретском тексте имеется странная конструкция «увидит – насытится» ( יִשְׂבָּע רְאֶה, «рэе йисба»), которую М Д. Муретов пытается объяснить так: Мессия «с услаждением увидит» или «насладится, видя» плоды Своих дел.⁵⁸⁹ Не исключено, что масоретский текст повреждён и должен быть восстановлен по Великому свитку Исаии, содержащему стих 53:11 в 19-ой и 20-ой строках 44-го столбца вместе с важным дополнением:

В 19-ой строке вместо масоретского варианта ( נַפְשׁוֹ, "нафэшо», «души Своей») 2-ое слово рассматриваемого стиха имеет чтение נפשוה («души Его»); а после 3-го слова 11-го стиха ( יִרְאֶה, «йире») в lQIsª добавлено слово אוֹר («ор», »свет"). Таким образом, смысл всего стиха Ис. 53:11 по кумранскому свитку 1Q1Sª таков:

«От страдания души Его увидит свет; насытится. Через познание Его [Свое] оправдает Праведник, Раб Мой, многих и грехи их Он понесет».

Для понимания точного смысла кумранского текста, необходимо выяснить смысл слова «свет» ( אוֹר, «ор»). Из множества значений, выявляемых толкователями на основе библейского использования слова,⁵⁹⁰ укажем наиболее вероятные. Одни исследователи исходят из того, что в книге Исаии свет в некоторых случаях имеет символическое значение истины, и переводят первую часть стиха так: «После страдания души Своей Он увидит свет и насытится через познание [Господа]».⁵⁹¹ Из символического понимания можно отметить толкование «света» как духовного руководства Господом верных Ему лиц на основании Ис. 42:16: «и поведу слепых дорогою, которой они не знают, неизвестными путями буду вести их; мрак сделаю светом пред ними, и кривые пути – прямыми: вот что Я сделаю для них и не оставлю их», а также как спасения на основе Ис. 42:6.

Но наряду с символическим значением нельзя исключать и буквального понимания слова «свет» в рукописи lQIsª. В этом случае выражение «увидеть свет» после смерти означает « вернуться к жизни» (как, например, в Иов. 33:28–30: «Он освободил душу мою от могилы, и жизнь моя видит свет» и т.д.). В пользу такого понимания служит обсуждавшаяся выше загадочная фраза «срок жизни Его кто изъяснит?»: она могла быть первой ступенькой в развитии идеи личного существования Мессии после смерти, причём не загробного, в котором нет ничего удивительного с точки зрения иудея эллинистической эпохи, а земного. С этим согласуется разночтение lQIsª относительно того, что после принесения Себя в жертву Слуга Ягве «узрит потомство и будет долгоденствовать». Тогда фраза стиха 53:11 будет логическим продолжением предыдущих: «но род его кто может поведать? – Он узрит потомство и будет долгоденствовать – От страдания души Его Он увидит свет» этого мира – т.е. вернётся вновь к жизни. Таким образом, по мнению ряда исследователей, в данном месте Великий свиток Исаии выражает идею воскресения Слуги Господня Мессии после Его страдания и смерти. Первым это предположил ещё в 1949 году Дж. Μ. П. Боше (J. М. Р. Baushet). На такой же позиции стоит У. X. Браунли (W. Н. Brownlee), который утверждает, что только такое толкование и соответствует контексту.⁵⁹²

В небиблейских рукописях Мёртвого моря идея воскресения Мессии в столь явном виде не встречается.

Для обозначения греха в стихе 53:11 использует еврейское слово עָווֹן («авон», другая форма записи: עָוֹן), которое буквально переводится «беззаконие», «вина» и является синонимом слова אָשָׁם («ашам») из 10-го стиха. Поэтому в переводах Семидесяти и Славянском читаем: «и грехи их Он понесет» (καὶ τὰς ἁμαρτίας αὐτῶν αὐτὸς ἀνοίσει).

Синодальный перевод: «Посему Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понес на Себе грех ( חֵטְא, "хетэ») многих и за преступников сделался ходатаем».

В Великом свитке Исаии текст находится в 20–22 строках 44-го столбца и имеет смысловое разночтение в последних двух словах 22-ой строки: вместо масоретской фразы в конце стиха יַפְגִּיעַ וְלַפֹּשְׁעִים («вэлапошеим йафэггиа», «и соделает ходатайство за преступников») кумранский свиток даёт чтение יפהגע ולפשעיהמה («и Он будет ходатайствовать за их преступления»⁵⁹³).

В тексте этого стиха использовано третье еврейское слово, означающее «грех»: חֵטְא (‘‘хетэ»). Оно ближе всего по этимологии к греческому слову ἁμαρτία, употребляемому в переводах для обозначения понятия греха, поскольку происходит от глагола הָטָא («хата», «ошибаться, упускать, согрешать»). Возможно, Второисаия использовал в четвёртой песни все три слова, чтобы подчеркнуть, что Мессия освободит уверовавших в Него от всех видов греха.

В Ис. 53:10–12 пророк ясно говорит, что Мессия принесёт Себя в жертву повинности, и через это понесёт грехи многих и будет ходатайствовать пред Господом о прощении преступлений. Из небиблейских кумранских манускриптов схожие идеи встречаются в рукописи 11Q13 «Небесный князь Мелхиседек», где под образом Мелхиседека прообразовательно выведена личность Мессии (см. выше, §5.10). В рукописи толкуется текст из Ис. 61:1 и сказано, что Мессия «провозгласит освобождение» пленников, находящихся в плену греха, что ясно из следующей фразы: «чтобы освободить их [от долгов] всех их беззаконий» (11Q13 ии 5–6). В результате можно утверждать, что составляющая важное звено в мессианской концепции книги Исаии идея освобождения Спасителем человечества от грехов составляла предмет размышлений иудеев периода позднего Второго храма, хотя и находилась на втором плане по отношению к идеям внешнего могущества и превосходства Мессии и необычных свойств Его Царства.

В христианской Церкви четвёртая песнь всегда понималась как буквальное пророчество о Мессии. В Евангелиях имеется свидетельство, что ещё в самом начале общественного служения Иисуса из Назарета Иоанн Креститель говорил о Нём, используя символ из четвёртой песни Слуги Ягве книги Исаии: «Вот агнец Божий, берущий грехи мира» (Ин. 1:29). Сам Господь Иисус Христос отнёс к себе пророчество о том, что Мессия будет уничижен и убит (Лк. 32:37; 9:12; 24:25–27, 46–47). В мессианском смысле по отношению к Иисусу Христу понимали образ страдающего и прославленного Слуги Господня апостолы Пётр (1Пет. 2:21–25), Павел (Рим. 10–16) и Иоанн Богослов (Ин. 12:37–38). Такая же позиция выражалась всеми толкователями древней Церкви: святым Иустином Философом, святителями Афанасием Великим, Кириллом Иерусалимским, Иоанном Златоустом, Иринеем Лионским, Киприаном Карфагенским, Феофилактом Болгарским, блаженными Августином Иппонским, Иеронимом, Феодоритом Кирским, а также Тертуллианом, Оригеном, Евсевием Кесарийским, Климентом Александрийским, Евфимием Зигабеном, Прокопием Газским и многими другими.⁵⁹⁴