Слова и речи

Исполняя, по мере сил своих, при других многосложных занятиях, строго ответственный долг учительства (Иез.34:4–10), возложенный Божественным Пастыреначальником на всех преемников Апостольского служения (Мф.28:20–21), я, среди не негорького служения моего, имел утешение видеть благоговейное внимание паствы к моим наставлениям и слышать искреннее желание многих постоянно пользоваться ими.

В удовлетворение таковому благому желанию, и по чувству пастырской любви моей, которая ищет общения со всею паствою не в одной молитве веры, а и в проповедании слова истины, я решился напечатать их; чрез что надеюсь не только глубже напечатлеть мои наставления в душах, слышавших оные из моих уст, но и передать их не слышавшим, дальним чадам обширной паствы Вятской, в предохранение их от тлетворного духа времени и в побуждение к преспеянию в святой вере, благочестии и любви к Престолу. При сем считаю нужным предварительно выяснить следующее: во всех моих «Словах и Речах», издаваемых ныне в свет, не находится прямых суждений о современных вопросах, нет отзывов о настоящих преобразованиях. Это умолчание, предваряю читателей, произошло не от невнимания моего к сказанным преобразованиям, но именно от особенного, живого моего к оным сочувствия.

В настоящее время, когда современные преобразования так озабочивают Правительство и так занимают литературу, пастырям Церкви, по личному моему убеждению, настоит особенная надобность не столько раскрывать благотворность сих преобразований, выясняемую в распоряжениях Правительства и в литературе, сколько изъяснять учение Христово и предлагать с надлежащими убеждениями требования Евангельской нравственности, под руководством Православной Церкви. Такое раскрытие, составляя прямую обязанность пастырского служения (Еф.4:13), может быть весьма полезно и для успеха современных преобразований в разных отношениях. Так оно, во-первых, может сообщить ясность и верность нашим суждениям о современных вопросах, дать руководящий светоч, посреди разнообразных указаний современных мыслителей; во-вторых, оно может расчистить почву для всех благих реформ, возбуждая дух христианской любви, самоотвержения, кротости и других нравственных качеств, без которых самые лучшие учреждения не войдут в жизнь народа; наконец, и это наконец должно венчать все наши заботы об улучшении современной жизни, оно может привлекать на все благие начинания благословение Божие, ниспосылаемое верующим от сердца (Гал.3:9) и соблюдающим уставы Церкви Христовой.

Благодетельные преобразования, которыми ознаменовалось и увековечилось Богохранимое царствование Благочестивейшего Государя нашего, Императора Александра Николаевича исходили и исходят от всесильной благодати Христовой, живущей и действующей в Помазаннике Божием (1Цар.16:13), от ума, просвещаемого светом учения Богооткровенного, и от сердца, дышащего любовью Евангельскою. Посему для уразумения, оценки и усвоения их нам прежде и более всего необходимо возгревание в своих сердцах дар благодати Божией, возбуждать дух любви Евангельской и озарять свой смысл и разум светом Божественного учения и христианского благочестия. В нем, в благочестии христианском, заключается основа не только вечного блаженства, но и временного благоденстия, частного и общественного (1Тим.4:8). В силе Божией – сила жизни народной и Государственной.

Аполлос, Епископ Вятский и Слободский.

Пришествие мое, как в Новгородскую, так и в Санкт-Петербургскую паству предваряемо было обращением земли нашей к солнцу, или, по общеупотребительному выражению, поворотом солнца с зимы на лето. И настоящему прибытию моему к вам предшествовало тоже явление в природе. Да будет сие знамением мира и любви, света и теплоты духовной между мною и вами. С миром и любовью, под благодатным покровом Богоматери и под осенением святых молитв угодников Божиих, входил я и исходил из древнего Новгорода и из Царствующего града св. Петра. С сими же дарами духовными, под тем же, верую, небесным покровом и молитвенным приосенением и к тебе гряду, Богом вверенная мне, Вятская паства, с молитвенным желанием, да на всех вас, и пастырях и пасомых, и ближних, и дальних постоянно и обильно почивает мир, который Спаситель наш, как залог беспредельной любви Своей, предал всем, верующим в Него. Мир, говорил Он, оставляю вам, мир Мой даю вам, и в отличительную черту сего мира присовокупил: не якоже мир дает. Мiр или общество людей, водящееся духом времени, действующее под влиянием духа тьмы, дает и мир по виду своему, мир не прочный, обманчивый, преходящий и душепагубный. Это собственно и не мир, а тень только мира, один внешний покой, не только не уничтожающий в душе человека смущения и скорби, а еще усиливающий их до того, что они, как червь, подтачивают и истаивают силы его. Что за мир и покой, упоение, например, чувственными удовольствиями и страстями? Не есть ли это одно пустое обольщение, которое многим стоило горьких, очень горьких слез? Этот мир можно уподобить внезапной тишине на море, которую сменяет страшная, всесокрушительная буря. Когда обольщенные внешнею тишиной проповедуют: мир и утверждение, тогда, по слову Апостола, внезапу приходит всегубительство и пагуба. Так погиб и погубил свое царство Валтасар среди буйного пиршества, когда всего менее думал об угрожавшей ему опасности.

Как служитель и совершитель великой жертвы мира свышнего, я и желаю вам, братия, мира не земного и временного, а благодатного, небесного и вечного, – мира с Богом, с самими собою и с ближними вашими.

Прежде и более всего желаю я вам мира с Богом; Он есть Отец мира и щедрот. Еще за долго до устроения на земле царства благодати, Господь Бог ревнителю славы Его, пророку Илии, знаменательно открылся именно Богом мира и любви. Замечательно, откровению Божию в природе предшествовали явления грозные. Вдруг поднялась сильная и страшная буря, которая разоряла горы и сокрушала камни; но не в буре, сказано, Господь. Бурю сменило другое, грозное явление – землетрясение, но не в трусе Господь. За тем последовал огонь, но не в огни Господь. И по огни глас хлада тонка, или, что тоже, тихое дуновение воздуха; и там Господь (3Цар.19:12). И так, чтобы находиться в живом общении с Богом мира и любви, светом и жизнью нашею, нужно быть с Ним в мире. Мир с Богом есть совершенное успокоение нашего сердца, соединенное с уверенностью, что Отец Небесный, безмерно милосердый, ради заслуг возлюбленного Своего Сына, по живой вере нашей, простил все грехи и покрыл все неправды наши, и из чад гнева, повинных смерти, соделал нас своими присными чадами, даровал нам все земные и небесные, настоящие и будущие блага, – те, кои еще не открылись в этой жизни, но кои непременно откроются в царстве славы, где будем мы подобны Богу, – где узрим Его лицом к лицу и на всю вечность теснейшим образом соединимся с Ним.

Да будет мир ваш с Богом тверд добродетелью, да не расторгается он грехами. Вы знаете, какое ужасное смятение некогда произошло на самом небе от разрыва мира с Богом падшим денницею и его клевретами.

За тем, душевно желаю я каждому из вас мира с самим собою, как прямого следствия мира с Богом, желаю вам того глубокого, невозмутимого спокойствия совести, по которому мы, при всем том, что обложены немощью греха, как оправданные Иисусом Христом, в силу усвоения заслуг Его, смело можем взывать с Апостолом: кто может обвинять избранных Божиих! Бог оправдывает их. Кто дерзнет осуждать! Христос Иисус умерший и воскресший и одесную Бога седящий, ходатайствует о них. Мир с собою, что есть блаженный в душе нашей покой, ничем невозмутимый, ни скорбью, ни теснотой, ни гонением, ни гладом, ниже смертью. Этот внутренний покой вполне чувствовал в себе Царь-Пророк, когда выразил готовность бестрепетно встретиться с ужасами самой смерти: аще, сказал он, и пойду посреде сени смертные, не убоюся зла, яко Ты, Господи, со мною еси. Мир с собою есть успокоение доброй совести, не оскверняемой грехами, – совести, очищенной благодатью Божиею, открывающей в нас то светлое царство Божие, которое Апостол называет миром и радостью о Дусе Святе.

Последнее, искреннейшее мое желание вам это мое душевное желание вам взаимного мира друг с другом. Кто с Богом и с собою мирен, тот не может быть не мирен и с ближними. Естественно ли враждовать, когда все мы братья между собою, по происхождению от единой крови, все почтены образом Создателя, все дети одного Отца Небесного, наследники Богу, сонаследники Христу, по искуплению, когда всем предложены одни и те же благодатные средства к спасению и у всех одна, высшая цель жизни – Богоподобное совершенство и блаженство вечное? А потому мирные сами в себе души не терпят гнева на ближнего, злоречия, распрей, преследований и т.п. Отличительная черта их – взаимное доверие и согласие, единомыслие, благость, милосердие, кротость, чистосердечие, бескорыстие нередко самоотверженное. В мирном обществе Сам Бог мира и любви пребывает, изливая на членов его все земные и небесные благословения. Стяжи же и не мирствующий брат, стяжи дух мирный с ближними твоими; и дар твой алтарю будет благоприятен Живущему в нем, Богу.

При желании вам мира с ближними, я считаю своим долгом обратить ваше внимание на одну особенность вашего положения. Среди паствы Вятской не мало есть людей, коих предки, с небольшим двести лет тому назад, были чадами единой, Православной Церкви, в которой одной Господь, по неложному Своему обетованию, присутствует и будет присутствовать Своею благодатью во вся дни до скончания века, сохраняя ее неодолимою и вратами ада. Но потом предки сии, по ревности, отчасти и Божией, только не по разуму, отторглись от лона матери Церкви, и свое отторжение, как завет, передали своим потомкам. А сии, не дав себе труда глубоким и беспристрастным изучением истории древле-православной Церкви основательно ознакомиться с духом истинного её учения, доселе не имеют силы води и решимости освободиться и выйти из-под влияния этого далеко не крепкого внутреннею своей силою завета, доселе, во всяком другом случае здравый их ум оказывается немощным при мысли о исправлении, неизбежно вкравшихся, погрешностей в очень неискусной некогда русской письменности И в её печати, особенно после долгого и тяжкого ига монгольского, доселе этот ум не хочет понять, что истинно просвещенные пастыри и учители православной церкви и на Севере и на Востоке умеют дорожить и всегда дорожили и дорожат своим и своих духовных чад вечным спасением, твердо помнят угрозу Апостола отступникам истины: аще мы или Ангел с небесе благовестит вам паче, ноже благовестихом вам, анафема да будет, и непоколебимо убеждены в неистощимости благодати до второго пришествия Господня, по уверению Апостола: елижды ясте хлеб сей и чашу сию пиете, смерть Господню возвещаете, – доколе? – дóндеже приидет, равно как убеждены и в непрерывности Церкви до кончины мира, ибо, хотя бы и вера во многих оскудела, и любовь охладела, и благочестие ослабело, – избранные Божии и в пастырях, и в пасомых всегда будут.

Я имел в виду здесь, так называемых, старообрядцев. Среди вас есть еще и другие христиане, церковь которых, тысячу лет назад, составляла вместе с Восточною одну Вселенскую Церковь, но потом, вследствие властолюбия своих предстоятелей, сознаваемого даже своими более беспристрастными членами, расторгла этот священный союз, нарушила мир церковный, допустила у себя нововведения: догматические, обрядовые, дисциплинарные, и в лице некоторых из своих сынов в разное и даже близкое к нам время много наделала бед и себе и нам. Понятно, кого разуметь здесь должно. Среди вас также живут люди, кои, по неисповедимым судьбам Божиим, доселе не знают Бога истинного, чужды благодати спасения и ходят в волях сердец своих. Это вообще язычники. Каких отношений пожелать вам к этим братиям, по плоти, а не по духу? Помня слова первоверховного Апостола, что каждый своему Господеви стоит или падает, станет же, силен бо есть Бог поставити его (Рим.14:4), имея в виду другое слово того же Апостола: рабу Господню не подобает сваритися, но тиху быти ко всем (2Тим.2:24), зная кроме того обязанности истинного христианина за зло платить добром (Рим.12:17) и любить даже врагов своих (Мф.5:14), – имея наконец в виду молитвенные слова единственной Главы Церкви Господа нашего к Отцу Небесному: да вси едино будут (Ин.17:21), и постоянные молитвы самой Церкви о мире всего мира, я, как служитель Евангелия, не обинуясь прошу вас иметь мир и с теми из ваших ближних, кои еще не находятся в ограде Православной Церкви, но призываются ею и словом и делом, кои, не смотря на то, что сами уклонились от истины и другим открыли свободный путь к дальнейшим уклонениям, обзывают нас схизматиками, и кои чуждаются нас потому, что не знают нас, т.е. содержимого нами древле-вселенского учения, основанного на мире и любви и своим Божественным величием, силою и истинностью неотразимо действующего на простые сердца и здравый ум.

Да не подумает кто-либо при этом, будто я, внушая вам жить в мире с ближними, даже не единомысленными с нами в вере, проповедую безразличие в вере, ту нравственную болезнь нашего времени, которою, к сожалению, страдают многие и из нынешних православных, не давших себе труда основательно изучить и сердечно усвоить себе правую веру. При сем я живо представляю угрозу тайновидца Иоанна Богослова страшною участью тем, кои ни теплы, ни хладны в вере (Откр.3:16); нет, братия, призванный волею Божией право правити слово истины (2Тим.2:15), я твердо сознаю свои обязанности в отношении к Святой Церкви и к тому доброму учению, которым должен питать вас (1Тим.1:6), чтобы явиться мне пред Богом делателем непостыдным (2Тим.2:15). Внушая вам мир со всеми человеки (Рим.12:16), даже с разномыслящими с нами в вере, я имею в виду указать вам на тот небесный огнь любви к заблуждающим, от которого не редко тает и каменное сердце, и на тот свет добрых дел по вере, оживляющих духом правды и любви самые житейские отношения, видя который и люди, чуждые Святой Церкви, научаются достойно прославлять Отца Небесного (Мф.5:16) и делаться учениками возлюбленного Его Сына, и без которого все наши заботы об их вразумлении и приведении на путь истины и спасения останутся бесплодны, все наши проповеди о вере Православной и Церкви Святой, хотя бы они излагались ангельскими языками, будут не больше, как медь звенящая или кимвал звяцаяй (1Кор.13:1). Правда есть случаи, где необходима и строгость закона, но и в самой строгости может просвечивать христианская любовь.

В заключение прошу вас, возлюбленные о Господе чада по духу, теплыми молитвами вашими к Богу возгревайте во мне дух молитвенный, и яко благоуханное кадило, устрояйте мою к Сердцеведцу Господу молитву о обильном излиянии на всех вас Божественного и всезиждительного мира, о неоскудном пребывании сего вожделенного мира среди и окрест вас, в городах, селениях и весях ваших, в домах и семействах, в душе и совести вашей, о господстве его в обществах и собраниях ваших, в начальствующих и подчиненных, во всяком состоянии, возрасте и поле; так как все мы и призваны к сему миру во едином теле святой Церкви, управляемой единственною Главою, Христом Господом и Спасителем нашим, принесшим с неба на землю и заповедавшим всем нам мир и любовь. Аминь. 

В первый еще раз Господь привел меня священнодействовать здесь, среди будущих священников Божиих; но уже сердце мое, само по себе, сблизилось с вами, питомцы алтаря Христова. Кроме внешних отношений есть тайное общение, по дару благодати, пастыря с детьми – пасомыми, коих дал ему Господь. Как зеницею ока я дорожу этим святилищем наук, которое приготовляет вас к принятию высокого звания служителей веры, а строителей тайн Божиих, просвещая ваши души светом Божественной мудрости, в духе матери нашей – святой православной церкви, в ваше собственное и многих других чрез вас спасение.

Искренно я желаю и молю Светодавца Господа, да Сам Он, невидимо, чрез видимые орудия – наставников и начальников ваших, Божественным светом Евангелия озаряет юный ум ваш, согревает и оживляет волю и сердце ваше, да всемогущею Своею благодатью управляет духовным святилищем вашим, как Архиерей великий, прошедый небеса, как единственный высочайший Наставник и Начальник ваш, и в некоторой мере да отражает в этом храме наук ту Сионскую горницу, которая некогда удостоилась быть свидетельницею чрезвычайного излияния на первых учеников Христовых многообразных дарований Святого Духа.

И я надеюсь, это искреннейшее, молитвенное мое желание исполнится, если и вы, с своей стороны, того же будете желать от всего сердца и о том же усердно будете молиться Отцу светов, если первый предмет ваш, спасительные истины учения Христова усвоять будете не только умом вашим, под влиянием и руководством Вселенской Православной Церкви, но и сердцем, и осуществлять в жизни вашей. Это необходимо. Этого требует: 1) предмет; и 2) свойство изучаемого вами Слова Божия; 3) назначение ваше быть учителями веры Христовой; и наконец 4) самый возраст ваш, как лучшая пора развития умственных и нравственных сил души вашей.

Обратимся к первому требованию. Евангелие – это полное, живое Слово живого Бога вовсе не может ограничиваться пищей для одного ума вашего или питать одно умозрение. Напротив, оно составляет истинную жизнь для всех сил души вашей. Освещая уму путь истины, оно вместе пленяет себе и волю, и сердце ваше. В самых величественных и трогательно-умилительных чертах дли сердца оно изображает неизмеримую высоту и глубину изумительной, ни с чем несравненной и, до истощения Божественного на кресте, самоотверженной любви к нам Божией. Для волн предначертывает образ жизни Богоподобной и, к осуществлению сего образца нравственного совершенства, предлагает вернейшие, благодатные средства. В учении Богооткровенном оставлены в стороне многие вопросы, питающие естественное наше любоведение, не служащие к воссозданию нравственно-духовной природы и вечному спасению человека. Напротив, открыто все, что только необходимо к познанию Бога, человека, его назначения и цели, его жизни настоящей и будущей – загробной, – и открыто в такой мере, сколько нужно для того, чтобы мы побуждались жить свято, достойно Бога. И так весьма ошибаются те, кои и в Слове Божием ищут пищи для одного ума. Тяжело представить; однако ж были и, верно, есть и теперь такие, кои, дмяся от ума плоти своей, дерзали все Божественное учение перетолковать, по-своему соображению, помимо голоса Вселенской Церкви, кои на самую вечную истину бросали свои, не чистые взгляды. И что все их произвольные взгляды и умозрения, как не призраки христианства, коими они лишь, обманывали и себя и других? Святая истина Богооткровенного Слова, открывающаяся младенцам, простым сердцам, утаивалась от премудрых мира, как пречистый лик Спасителя от искусства Авгарева живописца.

Сама вечная истина – Господь наш, Иисус Христос способом к уразумению Его небесного учения поставляет именно, сообразную учению, жизнь, всецелое желание жить по воле Божией: аще кто хощет волю Его, т.е. Отца Небесного, творити, разумеет о учении, кое от Бога есть, или аз от себе глаголю. Тогда только можем мы разуметь внутреннюю сторону, Божественную силу и глубокий смысл Слова Божия, когда входить будем в это разумение опытом внутренней нашей жизни. Вкусите, сказано, или испытайте, ощутите сердцем вашим, и видите, яко благ Господь. Для более наглядного представления дела обращаю внимание ваше к подобию. Когда, например, опытом дознаны вами свет и теплота солнечные: тогда хотя бы тысячу представляли вам противных доказательств, т.е., что солнце и не светят и не греет; все усилия не могли бы поколебать уверенности вашей, основанной на опыте. Тоже можно приложить и к опытному усвоению учения Христова, Кто весь проникнут и оживлен сим Божественным учением, в ком верою вселился и живет Христос, тот непоколебимо убежден в живописной силе Слова Божия. Вот основание, почему ради Евангелия порожденные Словом Божиим, вкусившие доброго Божия глагола и силы грядущего века (Евр.6:5), с радостью шли на смерть и готовы были бы стократ умереть, если бы это было возможно.

И назначение ваше, воспитанники духовные, быть пастырями и учителями веры должно располагать вас к усвоению Слова Божия не умом только, а и сердцем, и всею деятельностью души вашей.

Вы, принятое здесь, учение Христово не передавать только другим должны будете в жизни вашей, но и переводить его в жизнь пасомых; а для сего необходимо, чтобы это учение прежде всего выразилось в вашей собственной жизни и выразилось так верно, чтобы вы могли служить примером для ревнующих о вечном спасении души своей, чтобы по вашему образцу каждый мог определить, как ему действовать в разных случаях в борьбе с собою и со всеми врагами спасения.

Без этого примера и образца голос учителя истины Евангельской окажется слабым, не действительным. Когда не будет строгого соответствия жизни его с тем, чему он учит, когда сердце его станет изменять устам; тогда эта измена тотчас обнаружится, и сердце проповедника скажется сердцу слушателя, тогда отнимется доверие к его проповеди, как бы ни была она верна и прекрасно выражена. Как тело без души мертво, так и слово без сочувствия, согретого благодатью, безжизненно; оно исчезает в воздухе, как звук бездушного колокола. Тогда только можно ждать полного успеха от проповеди, когда она исходить будет прямо из сердца, изображающего в себе, как чистом зеркале, Христа, Божию силу и Божию премудрость.

С другой стороны, проповеднику, опытно не знакомому с действием Слова Божия над сердцем человеческим, крайне затруднительно с пользою учить других. Не умственное соображение, а собственный опыт дает знать силу и действие живых истин Христовых в разных внутренних и внешних состояниях человека; только опыт дает знать, когда и какие Евангельские истины над сердцем его оказывают спасительное действие.

Наконец в самом возрасте вашем открывается повое побуждение соединять христианскую жизнь с православно-христианским учением. Юношеский ваш возраст есть самое дорогое время развития сил ваших, когда и сердце ваше, как и ум, требует, сродной себе пищи. Если любовь Божия, изливающимся в нас Духом Святым, не будет наполнять его; то оно, может быть, на всю жизнь привяжется к чему-нибудь земному до раболепства и превратится в мутное море губительных страстей. Не пропускайте же времени, самого удобного, для нравственно-религиозного образования вашего. Когда сила животворного Слова Божия будет жизнью сердца вашего, тогда все силы души вашей получат должное настроение, ум – светлый и прямой взгляд, воля и сердце – чистоту и святость, все поведение ваше примет священный характер.

Не подумайте, что я здесь проповедую односторонность образования. Нет, от полноты пастырской любви я желаю вам преуспеяния во всех науках ваших; я только хочу, для временного и вечного блага души вашей, чтобы на деятельном изучении Слова Божия, как на краеугольном камне, утверждались все ваши знания по всем предметам, здесь преподаваемым, чтобы во всех познаниях ваших свет Христов ясно отражался, чтобы вы, озаряемые сим небесным светом, и в науке любомудрия учились находить в своем сознании Бога, слышать Его голос в глубине души вашей; и в науке развития дара слова научились посвящать этот высокий дар Виновнику слова, самому вечному, Ипостасному Слову – Богу и пречистой Его Матери, послужившей орудием вечного нашего спасения: «отверзу уста моя, говорит священный Песнопевец, и наполнятся духа и слова принесу в дар Царице Матери и воспою радуйся Тоя чудеса»; и в науке судеб человечества располагали себя к благоговению пред путями Божиими, ведущими человеческий род к своему назначению. Ищите, сказано, прежде царствия Божия, и сия вся, т.е. и земные удобства жизни, и человеческие познания, нужные для вашего счастья, приложатся вам...

Итак, наперсники небесной мудрости, предайте себя всецело вечной истине, – Христу Богу; имейте Его всегда и везде первым и главным предметом ваших мыслей и желаний. Да будет для вас всяческая и во всем Христос, благословляющий всякий добрый труд и начинание ваше, силою благодати уничтожающий всякую греховную прелесть в сердце Богобоязненном, проливающий отраду и утешение в скорби и несчастий, составляющий радость и наслаждение в счастье. И в утро и вечер и полдень обносите в устах и в сердце вашем достопокланяемое, сладчайшее имя Господа Иисуса, начертайте это имя в глубине души вашей; Его учение, жизнь и дела, Его пример всегда имейте в мыслях ваших и освящайте ими все занятия ваши. Ничего не любите паче Господа Иисуса, или лучше, любите все в Нем и ради Его; свято исполняйте Его святой закон. Все познания ваши о земных предметах возводите ко Христу Богу; да будут они преддверием в Его благодатное жилище, где потщитесь усвоить себе главный урок Его; научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем.

В вашем христианском смирении заключается истинное ваше величие, как в малом семени величие древа; в деятельном познании Бога состоит ваше спокойствие и счастье временное, слава и блаженство вечное. Се есть живот вечный, да знают Тебе единою, истинного Бога и, Его же послал еси, Иисуса Христа. Аминь.

К вам, христианские родители, жители города сего, обращаю первое мое пастырское слово о воспитании детей. Приимите оное с тою же христианскою любовью, с какою произносится пред вами из любви к самому дорогому предмету сердца вашего – детям вашим, из искреннейшего желания им и вам всех благ от Господа небесных и земных.

Дети суть продолжение жизни вашей. В них вы, можно сказать, видите себя самих и потому, естественно, питаете к ним самую нежную и горячую любовь, по которой, конечно, хотите их видеть умными, добрыми, счастливыми. То и другое, и третье от вас самих зависит, от того, как их поведете, как станете воспитывать.

Старайтесь, родители, воспитывать ваших детей, с ранних дней жизни их, в страхе Божием, представляйте живо им вездесущего и всеведущего Бога, Который видит, слышит, знает не только ваши дела, мысли и самые сокровеннейшие сердечные движения, но и все будущее; еще не соделанное нами, видит, и во всей жизни вашей некогда потребует строгого отчета, при котором ни что не может быть скрыто и утаено. Позаботьтесь, чтобы Дух Святый просвещал и оживотворял детские умы и сердца, чтобы любовь Божия выражалась в жизни их. Для сего недостаточно, с вашей стороны, одних религиозных внушений и наставлений; слова подкрепляйте собственным примером вашим. Иначе все внушения ваши останутся только в памяти, а не в сердце детей. Хотите ли видеть в них святую любовь, сами предшествуйте им в пламенной любви к Богу и искренней к ближнему, беспристрастно любите своих детей, любите даже в самом наказании их, и тем вы вдохнете в них любовь к Богу, к вам самим и к ближним. Хотите ли утвердить их в любви к истине и правде, не позволяйте себе обращаться легкомысленно с великим Божиим даром – словом, не говорите детям, ни под каким видом, неправды; покажите им всю пучность человека лживого; и они ко лжи почувствуют отвращение и к вам обратятся с полным доверием и со всею искренностью. Вежливость, привет, ласка ваша в обращении с ближними непременно сообщатся и детям вашим. Неприкосновенность и тщательное сбережение вами чужой собственности заставит и детей ваших уважать эту собственность и не прикасаться к ней. Стопы родителей – это пробитая стезя для детей, по коей они идут вначале подражательно и безотчетно, а затем сознательно. Путь, по которому блуждают неразумные дети, не редко пролагается для них самими родителями и воспитателями. Равно как ум, приятность и чистосердечие детей, сияющие во взоре их, не редко бывают отблеском прекрасной, примерно-благочестивой жизни родителей. 

Вое от Бога вполне зависит, а потому и обращаться постоянно мы должны к Богу, как цвет к солнцу. Своею сосредоточенною, горячею, слезною молитвою, лучше всяких наставлений, вы, родители, детям дадите благоговейное, молитвенное настроение к Богу. Один вид молящегося, с благоговением взирающего на образ Христа Спасителя, или Божией Матери, колено преклоняющегося в чувстве глубокого смирения и сознания своего не достоинства пред Создателем и в умиления душу свою, но выражению Псалмопевца, изводящего в слово, один такой вид производит сильное впечатление на сердце дитяти; и оно в своем немощствующем лепете, по примеру молящихся отца или матери, обращает речь свою к Всемогущему и Всеблагому Богу.

При этом раскрывайте детям, что, как малые, так и взрослые, в высшем значении, все суть дети одного Отца Небесного, что все мы и пищу, и питие, и одежду, и жилище – словом все имеем, по Его безмерно-великой любви; потому и нужно обращаться к Нему в молитве с прошениями и благодарениями с детскою любовью и простотой.

При научении детей, предлагаемым Церковью, молитвам, показывайте им свет и силу мысли в молитве, дабы она не была делом одной памяти, а за тем бесчувственного обычая. Одна внешняя речь в молитве, без понимания духа и жизни её, будет только медью звенящею, одним хладным празднословием, служащим к осквернению самой молитвы. Страшно представить, когда человек стоит на молитве, а ум его, по выражению одной из церковных молитв,¹ о лукавствии мира подвизается, чем лишнее, на себя призывает осуждение таковый молитвенник.

Те, которым дана благодать молиться за нас, которых ходатайство о нас сильно у Бога, оставили нам светлые образцы молитв на все случаи и потребности жизни вашей, на все нужды духовные и телесные. В этих молитвах великих молитвенников веет животворящая сила Духа Божия, просвещающая ум, оживотворяющая сердце, освящающая волю. Сии молитвы должны составлять пищу и жизнь ума и сердца дитяти; приблизительное раскрытие их содержания и духа сообщит свет и теплоту юной душе. В светской жизни много знакомых с музыкою, но очень не много умеющих верно настраивать музыкальные инструменты. Так много есть и молитвенников, но не много умеющих настраивать свой дух к молитве, чтобы привлечь Духа благодати. Этими молитвенными настроителями и служат для нас духоносные отцы Церкви в своих светло-высоких образцах молитв. Здесь только требуется, с нашей стороны, полная и всецелая готовность и глубокое внимание к сим высоким образцам, иначе эти молитвы не окажут животворного действия на рассеянную душу. Ибо и на прекрасно настроенном музыкальном инструменте рассеянный и невнимательный не может производить стройных звуков. Настраивая себя по оставленным для нас трогательно-умилительным молитвам духоносных мужей, показывайте, родители, и детям вашим свет и жизнь благодатную в сих молитвах.

Сколько представится пиши для детского ума и сердца в одних утренних и вечерних молитвах, положенных Церковью, если с полным вниманием станете входить и мало-по-малу их вводит в глубокий смысл и значение сих молитв? Зная все это, не верьте, отцы и матери, самомечтателям, пустословящим, будьте можно молиться только по собственному, произвольному самовозбуждению. Нет, не покажется сам собою дым и огонь в дереве без трения его; огнива не даст искры, если кремень не приразится ей. Так и дух наш, сам по себе косный на все благое, равно и на молитву, требует непременно внешних возбуждений для настроения своего к Богу. Благоговейное чтение и пение церковное не редко исторгало слезы умиления и у людей, пленяемых грехами, сосредоточивая их дух на высоких предметах веры, и падшие души поднимало к небу, когда искра Божия в них еще не угасла. Если дети ваши, еще в период отрочества, научатся понимать смысл молитв церковных; то, будьте уверены, доброе ваше сеяние на юных нивах сердец их, принесет, по дару благодати, богатый плод в свое время; молитва детей ваших будет живою беседою с Богом, жизнью их сердца. Вездесущий и Всеблагий Отец Небесный осенит их и вас, молящихся в духе и истине, и не оскудное благословение Его всегда будет почивать на вас и на детях ваших. И когда смерть сомкнет ваши уста, закроет очи и свяжет руки ваши, дети ваши возведут слезящий взор на небо к Отцу – Богу Духов и всякия плоти о упокоении душ ваших и с благоговением преклонят колена пред гробом и могилой вашей.

Храмы Божии суть святые дома молитвы, наилучшие училища благочестия; в них Господь обитает особенною Своею благодатью. При первоначальном посещении их, дети отнюдь не должны быть предоставляемы самим себе, дабы, при своей естественной живости, они таковые посещения не превратили в случай к рассеянию, и дабы рассеяние это не отразилось на всем будущем посещении ими св. храмов Господних. Прежде, нежели введете их в дом Божий – это святилище Всесвятейшего, приготовьте их к тому достойным образом дома у себя раскрытием понятия о святости и высоком значении храма, о важности всего, в нем совершаемого, дабы алтарь освятил первую жертву их сердца, дабы они помнили во всю жизнь, с какими благоговейными мыслями и святыми чувствами в первый раз преступали порог церковный, входили в это земное небо, дающее им светлое и отрадное понятие о небесном Отечестве, и дабы научились стоять в храме в благоговейном молчании, отложив всякое житейское попечение.

Чтобы показать детям осязательно всю превратность земного и уяснить взор их на вечную жизнь, приводите их к гробам присных и знаемых, особенно к праху близких к их возрасту; указывайте им на истлевающее тело, опускаемое в могилу, и вдыхайте растроганным при гробе словом в юное сердце живую веру в лучшую, загробную вечную жизнь, где нет смерти и истления, где свет и радость непрестанная, – для тех, кто на земле всего более любил Бога, кто делал добро и удалялся зла. Передавайте им нравственные уроки, преподанные Богоносными Отцами от имени мертвых, уроки, приближающие к небесной жизни.

Чему у мертвых учиться и учить детей, спросите вы? О, многому и очень многому, слушатели! И красота, и слава, и богатство, и вся суетность земная пред гробом исчезают. Когда Макария Египетского спрашивал некто: «что мне, отче, делать, чтобы спастись? Святой старец отвечал: иди на кладбище, брани мертвых. Желающий спасения исполнил повеленное, как оное ни казалось странным, и возвратился к старцу, который снова сказал: ступай на кладбище и хвали мертвых. Исполнил и сие повеление вопрошавший старца о пути к спасению. За тем Макарий великий спросил его: когда ты мертвых бранил, что они тебе говорили? Молчали. А когда ты их хвалил? – Молчали, отвечал ищущий наставления. Тогда мудрый старец сказал ему: так делай и ты; когда будут тебя бранить, молчи: когда станут хвалить, молчи, будь мертв для похвал и порицаний человеческих и спасется». Ибо, чтобы достигнуть сего высокого, в той или другой степени для всех необходимого нравственного совершенства, нужно подавить в себе самый корень греха – самолюбие! Такое самоотвержение показывает истинного крестоносца, сораспятого Христу и прямого наследника Его Царствия.

Старайтесь, родители, и в жилищах ваших устроят домашнюю церковь; т.е. сами себя и детей ваших образуйте в церкви Бога жива, прославлением Бога и в душах и в телах ваших, расположением внутренней и внешней жизни вашей по закону Евангелия, благоговейным хождением пред Богом, любовью, духом, чистотой, непорочностью сердца, отсечением не только страстей и нечистых вожделений, а и всякой изысканности, роскоши, суетности в одежде, обуви, головном уборе, во взоре, в поступи, в телодвижении, возбуждающих и питающих тщеславие и любосластие. Ибо в ком все это преобладает, в том нет живого общения с Богом; кто любит мир, кто пристрастен к его нравам, обычаям, забавам, в том, очевидно, нет любви Отца небесного: любы мира сего вражда на Бога. Сердцу христианина, которое должно быть скинией Божией, несвойственно превращаться в кумирницу страстей.

Приучайте детей заранее к полезному трудолюбию, к тому, чтобы они умели дорожить временем, к простоте во всем в естественности, носящей отпечаток высшего вкуса и изящества, особенно праздничные дни проводите в кругу детей, помимо всего, что питает негу и праздность и унижает достоинство самых праздников. Каждый праздник имеет свое особенное значение, свою историю, свою святую и высокую цель и представляет духу христианина обильную и богатую пищу, поведая досточудные дела Божии в лицах, в событиях. Ясное и живое раскрытие детям того, или другого праздника способно занять все их воображение, ум и сердце. И таким образом неприметно вы введете их в жизнь высшую, духовную, в жизнь для Бога и вечности. Святая вера сделается святилищем их сердца и на много скорбном, жизненном пути их всегда будет служить лучшею отрадою и успокоением. Внушенное в детстве понятие и сознание великих благодеяний Божиих, особенно явленных людям в тайне искупления, в крестных страданиях Сына Божия, расположит их ценить эти благодеяния жизнью, достойною Бога, проливать слезы благодарной любви, при взоре на крест Спасителя, при лобызании язв распятого на нем Господа.

Эти добрые религиозные чувства, эти светлые помыслы о Боге, о рае и блаженстве на небе, усвоенные вами детям, с возрастом разовьются в них в прекрасный, благоухающий цвет в жизни духовной – и принесут вожделенные плоды веры, – добрые дела любви, смирения, послушания, целомудрии, лира духовного, терпения, самоотвержения ради блага ближнего; дети ваши тогда поймут силу слов Апостола, что не слышатели, а исполнители закона Божии оправдятся пред Богом, что истинный христианин тот, кто в Боге пребывает деятельною любовью.

Родители христиане, предайте Христу Богу себя и детей ваших, сей дорогой предмет любви вашей; напаяйте умы и сердца их чистым учением святой Веры с ранних дней жизни их, дабы, возрасти, они могли крепко противустоять всем покушениям, всем превратностям, житейским.

Семена веры, насажденные и укорененные вами, вашим учением и примером жизни, принесут плод сторицею в жизни вечной, и вы некогда, представ престолу Всеведущего Судии, с дерзновением можете сказать: вот дети, которым Ты, Господи, дал нам, воспитаны нами в славу Твою! Дети, руководимые вами на пути спасения в этой жизни, непременно, по смерти, соединятся с вами неразлучно в блаженной вечности, так как имели с вами единую веру и любовь, единое упование бессмертия.

Отче, Господи небесе и земли, мы веруем, что соединенных Тобою родителей с детьми самый гроб не может разлучить. Веруем, и из глубины души молим Тя, Твоею всесильною благодатью, истреби, как в родителях, так и в детях, всякую привязанность к земному, нечистому; воспламени во всех любовь к небесной родине, где Ты – наше вечное сокровище, обитаешь особенною Твоею славою со всеми избранными. Под осенением животворящего Твоего Духа безопасно и беспреткновенно путем временной жизни приведи всех нас к тихой пристани вечности, к той великой цели, для достижения которой пролил кровь Свою Единородный Сын Твой и Бог Наш, Иисус Христос. Аминь.

Не задолго до сего времени с святых гор Афонских Сама Царица неба и земли в Пречистой иконе Своей удостоила вас, присные о Господе сестры, милостивого, благодатного Своего посещения. Святая любовь ваша, желая навсегда сохранить живую память о сем весьма утешительном для вас событии, устроила точное подобие с той Чудотворной иконы, и ныне торжественно совершает празднество в честь Афонской иконы Богоматери, именуемой «Утешение в скорбях и печалях». Приветствуя вас с сим духовно-светлым торжеством, пастырская любовь моя побуждается от земного Афона, который служит истинным подвижникам Христовым лествицей к небеси, возвести взор ума и сердца вашего к Афону горнему – к небесному нашему отечеству. Горняя, заповедует Христос, мудрствуйте, а не земная. Не скрывайте себе сокровищ на земли, идеже червь и тля тлит, и татие подкапывают и крадут, скрывайте же себе сокровище на небеси. Идеже бо сокровище ваше, ту и сердце ваше будет.

Путь к Афону есть путь моря, а море, вы знаете, подвергается частым и страшным бурям и волнениям, где жизнь мореплавателя нередко бывает на волос от смерти. Не напрасно сложилось присловие: «кто на море не бывал, тот Богу не молился вполне».

И путь к горнему Афону пролегает чрез море житейское, несравненно опаснейшее моря стихийного; потому что последнее в крайних случаях поглощает, только тело, а первое губит душу и тело; то потопляет только на время, а это и на всю беспредельную вечность. Испытавший волны сего опаснейшего житейского моря священный Песнопевец от всего сердца молитвенно вопиет к Богу: «житейское море, воздвигаемое зря напастей бурею... возведи от тли живот мой». И подлинно житие, человеку, по свидетельству древнего праведника Иова, искушение на земли; слезами он начинает, слезами же и оканчивает жизнь свою, – искушение, все возрасты и перемены жизни, все состояния и сладостные и горькие.

Для безопасного пути мореплавания потребны крепкая и удобная ладья и искусная рука кормчего; без надлежащего устройства судна и без опытности управляющего нельзя и решаться на мореплавание; иначе каждая бурная волна будет «водостланен гроб» для пустившихся в море. Даже при опытности рулеправителя много потребно усилий и мужества, и самоотвержения, чтобы не потерять присутствия духа и не подвергнуться чрез то кораблекрушению.

И в житейском мореплавании потребны своего рода искусный кормчий и благоустроенный корабль. Этот опытный, всенощный кормчий здесь, в строжайшем смысле, есть не иной кто, как Сам Господь Иисус Христос и Его Св. Дух, а этот благонадежный и спасительный ковчег есть св. Вселенская Православная Церковь. Кто в этом ковчеге будет держаться сих Кормчих всею силою веры и любви, тот никогда не погибнет в волнах житейских. Праведник, если бы эти волны и воздымались до облаков, как гора Сион, не подвигнется во веки. Если бы и вселенная пала, он под её развалинами останется тверд верою и своею преданностью Христу – Богу.

На суднах в море, кроме главного кормчего, под его опытным руководством, есть искусные правители, ему подчиненные, которые, по его указанию, направляют свои ладьи к известному месту. Так и для совершения безбедного плавания по морю житейскому и для вернейшего достижения пристани вечности, Господь в Церкви Своей поставил разных правителей, своего рода ладьями, действующих под Его премудрым руководством: и Той дал есть Церкви Своей овы Пророки, овы Апостолы, ивы благовестники, овы Пастыри и учители к созиданию святых, дóндеже достигнем еси в соединение веры и познание Сына Божия, в меру возраста исполнения Христова.

Вот и тебя, благоговейная настоятельница и матерь целого лика сестёр о Христе и подвижниц, уневестивших себя небесному Жениху, давших Ему обет девства и совершенно отрекшихся воли своей, этот Кормчий Господь в сей обители, как в некоем спасительном ковчеге, поставил правительницею их, дабы ты вразумляла, утешала, поощряла и прямо вела их ко Христу, чтобы воодушевляла их и спасала от малодушия и от бури страстей. Не скрою от вас, недремлющий враг человеков сторожит ваши души, взыскующие Бога, готов строит козни на каждом шагу вашем и ищет потопить и поглотить вас в каждой житейской волне. Но да не смущается сердце ваше. От всей души веруете в Бога, возмогайте о Господе в державе крепости Его. Дерзайте, воодушевляет вас Началовождь спасения вашего, Сам Господь, Божия сила и Божия премудрость, дерзайте, яко Аз победах мир. Трудно, тяжело бороться с врагами спасения, но в этой борьбе несомненно веруйте в небесную помощь. Всесильный поддержит и укрепит вас, по неложному Своему обетованию: и се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века. Укажете на немощи ваши; но Господь именно в немощах наших и совершает Свою силу. Сколько было немощных сосудов, подобных вам, жен в Ветхо- и Новозаветной Церкви; но все победительная десница Божия устроила их в сосуды избранные, и они служат для вас высокими образцами в духовной жизни. Ибо, когда изнемогает сила, тогда возмогает бессилие: егда немощствую, тогда силен есмь, говорит Апостол (2Кор.12:10). Смирился, пал человек в своем мнении, пало с ним и самолюбие, а с тем пала и преграда к истинному величию и славе. Смирение отъемлет у нас все греховное, и дает все Божие, святое. Отъемля суетную славу нашу, оно облекает нас великолепием славы Божией. Но как на море одна волна иногда сталкивается с другою, в случае быстрой перемены направления ветра, так и в море житейском иногда малодушие отталкивается само мнительностью, которая, как волна забивает утлую ладью, поставляет в безнадежное положение спасение человека.

Чем предотвратить эту опасность? Пусть каждый в предохранение себя от само мнительности представляет, что все мы на земле пресельники и пришельцы, яко же вси отцы наши; всем нам, по Апостолу, единою лежит умрети; пусть не забывает, что и эти очи, пленявшиеся суетою мира, как уголья, угаснут, и эти уста, глаголющие неправду и лесть, запечатлеются безмолвием, и эти руки, простирающиеся на грех, положатся на оледеневшей груди, и эта красота, созданная по образу Божию, когда бездыханная ляжет в гроб, обезобразится и обесславится.

И ты, ближний мой, не хотевший смириться и умереть для мира, по неволе смиришься и умрешь для него! Оставят тебя все друзья, для коих ничего не жалел ты, оставят приятели, с коими веселился ты, жертвуя для них покоем, здоровьем, жизнью и даже спасением души своей, в могиле кончатся все твои земные, противные Богу, планы, мысли, намерения и труды усильные не редко до болезни. И что пред Всесильным само мнительность и сила человеческая? Никто своею силою и умом не спас еще и не может спасти себя. Все, как мужи, так и жены, в Церкви Божией спасались и спасаются единственно своим смирением и силою Христовою.

Во время бури мореплаватели стараются направить свое судно, если представится возможность, в затишье безопасное и там пускают якорь и на нем спокойно утверждаются в доброй надежде и выжидают конца страшному волнению. И в бурях житейских самая верная, безопасная и благомощная надежда и покров, и тихое прибежище ваше – Матерь Божия. И участь вашей обители, как и жребий великого Афона, в руках её всесильных. А потому во всякой нужде и обстоянии взывайте к Ней, – Царице неба и земли, из глубины души вашей: Владычице мира, надежде ненадеждных, спасение отчаянных от потопа греховного, помоги, на ны милосердовавши; потщися, погибаем от множества прегрешений. На Тебя и токмо на Тебя единую, о Богомати, как на непреоборимую стену и предстательство, надеемся, и единою Тобою, никем и ничем более, хвалимся. Твои бо есмы раби, да не постыдимся в вечном спасении душ наших, да потонут в бездне милосердия Твоего все грехи и неправды наши, как тяжелый груз в глубине моря. Аминь.

Ныне, воспитанники сего духовного училища, великий в Православной Церкви праздник – Сретение Господне.

Возвожу взор ума вашего к самому началу и основанию сего праздника. Некогда в храме Божием сретил Христа Господня, яко младенца руконосима, святой жизни, глубокий старец Симеон, которому Духом Божиим обещано было не видети смерти, пока не увидит Владыку жизни и смерти в образе младенца. Предание указывает и на случай, по которому праведнику дано было такое обещание. Этот случай был следующий: Симеон раз усомнился в одном пророческом слове относительно зачатия и рождения Эммануила – Богочеловека от неискусобрачные и пречистые Девы. И этим преподал нам, дети, урок, какая потребна благоговейная осторожность при чтении и изучении Слова Божия. Если и в праведниках светильник ума естественного способен иногда затмеваться и обличать в себе сомнения касательно тайн Божиих, то что сказать о вас, еще неразвитые дети? Куда не заведет вас, неопытных, слепотствующий, особенно в детях Божиих, разум? Только лишь допустите неосторожность – не будете встречаться со Христом мыслью вашею в занятиях ваших, только лишь отшатнетесь вашим умом от ума Христова и ознакомитесь с ветром учения во лжи человеческой; как раз попадете на путь ложный, на путь сомнения и заблуждения, глумления, ереси и прочего, и тем проложите торную себе дорогу не к небу, а к аду. Со страхом и трепетом сердца молю Тебя, Господи, да никто и ничто не возбраняет сим детям приходити к Тебе, да Евангельский закон Твой будет светильник ногам и свет стезям их, да, возникая от мрака неведения, прямо текут они во сретение Тебя, присносущный и животворящий, тихий Свете святые славы бессмертного Отца Небесного, и да поют выну в сердцах своих Отца и Сына, и Святого Духа – Бога!

И прииде, сказано о праведнике Симеоне, в церковь Духом – по тайному движению в сердце его благодати Божией. Этим учит вас праведник, с каким благоговейным вниманием и размышлением должны мы приходить в храм Божий, с каким страхом и любовью сретать здесь невидимо присущего Царя славы, на Него же не смеют, взирать служащие Ему и ангельские чины. Храм, сам по себе, есть место святое; это есть дом Божий, дом молитвы, это благодатный рай на земле после утраты Эдема первого. Здесь все напоминает о Боге и о вечной жизни. Если бы просветлел духовный взор ваш; а в след за тем очистилось и самое око телесное: что бы вы сретили к узрели здесь? Вы увидели бы Господа Искупителя, шествующего на всемирную Евангельскую проповедь, в так называемом, малом выходе священнодействующих из алтаря с Евангелием, и грядущего на вольную, ради нашего спасения, страсть в подобном же исхождении с святыми дискосом и чашею. Вам представилась бы здесь, среди совершения бескровной жертвы, и та великая, убранная горница Иерусалимская, где в первый раз совершена была эта жертва, и где вкушали из пречистых рук Спасителя присноживотный хлеб ученики Его и Апостолы. Ясно изобразилось бы вам преславное воскресение и вознесение на небо Иисуса Христа и ниспослание Им на Церковь Свою обильных и многоразличных дарований Духа Святого и прочего.

Вообще, в молитвах, песнях, священнодействиях и обрядах церковных вам отверзлось бы все сердце Божеское Спасителя нашего, вся любовь матери – Церкви, дышущей и живущей Его Божественною любовью и объемлющей этою небесною любовью все нужды духовные и телесные, временные и вечные, не только в храме молящихся детей своих, но и, благословных ради вин, отшедших, путешествующих, плавающих, страждущих, плененных, в заключении и рудах находящихся, томимых гладом и во всякой нужде и обстоянии сущих, и не только живых, но и от века почивших и давно, может быть, забытых сродниками и знаемыми. Сколько любви и жизни в одной, всего чаще повторяемой, молитве её к Богу: Господи помилуй! Чтобы вам яснее понять силу и значение этой молитвы, можно сказать, заключающей в себе сущность тайны искупления, вообразите себе преступника государственного, приговоренного к смерти, над головою которого возносит уже и меч рука спекулатора, как бы тот преступник стал умолять царя о помиловании его? Грех сделал всех нас повинными смерти пред судом вечной правды Божией; одна остается надежда на беспредельное милосердие Божие, ради крестных заслуг Единородного Сына Его, Который невидимо присутствует здесь среди вас. С каким те страхом и сокрушением сердца должны вы устами Церкви вопиять к Нему: «Господи помилуй»!

Праведный Симеон в храме славы удостоился сретить и принять на руки свои Богомладенца Иисуса и так несказанно возрадовался духом своим и восхитился желанием Естественным, что не хотел более оставаться на земле пришельствия. Какою же небесною радостью должно оживотвориться детское ваше сердце, когда приникните благоговейною мыслью к тому, что совершается и чего удостаиваетесь вы здесь, в храме славы обильнейшей? В этом святилище Святейшего не обыкновенный Владыка мира, а Сам Царь славы и Господь, по глубокому выражению Церкви, приходит заклатися и датися в снедь верным, да, приемля Божественное тело и пречистую кровь Его, причащаются бессмертного Источника и имеют жизнь вечную. Может ли что–либо не только на земле, а даже на самом небе, сравниться с сим величайшим, Боготворящим даром? Подумайте, какой земной врач когда-либо дерзал, для исцеления сильных и жестоких болезней, употреблять тело и кровь человека? А здесь преподается вам тело и кровь Богочеловека во исцеление души и тела от неисцелимых ничем другим, греховных болезней. Вы не сретаете только и приемлете на руки Богочеловека, а удостаиваетесь быть сами храмом и обителью Его, приемлете Его внутрь себя и таким образом, по обетованию, в Нем пребываете, как и Он в вас. ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает, и Аз в нем.

Праведный Симеон, сподобившийся сретить в храме и принять на руки свои Бога, Который вдался ему, яко младенец, от избытка сердца благословил Его и сказал: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром; и, почив сном смертным своим телом, духом отошел в небесную свою родину. Вы, дети, еще так юны, что, казалось бы, смерть от вас очень далека; но на самом деде часто бывает иначе. Ничто не может быть к нам ближе, как смерть наша, которая, по общеупотребительному выражению, не за горами, а за плечами у нас; она не разбирает возрастов, как злак подсекает косою своею как старцев, так и юношей. А потому и вам каждый час надобно быть готовыми к сретению Господа во вратах смерти. Желаю вам, как можно, жить дольше на земле для славы Божией.

Но советы Божии совершенно иные, нежели наши; а потому и в жизни, и в смерти вашей да будет Его святая воля. Дело не в том, кто и сколько, а именно как жил. Возраст старости, по премудрому, житие не скверно. Приведи только Бог каждому и из вас в последний час жизни в устах и в сердце обносить молитву праведника: ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, с миром и прочее.

Поучайтесь, дети, сретать Господа, после храма-церкви, и в величественном храме природы. Слава Божия отражается во всем сотворенном; здесь, в природе, вы встретитесь с Господом и в воздухе, которым дышите, и в воде, которую пьете, и в луче света, которым согреваетесь, и в пище, и в одежде, и в жилище вашем; ибо все это произвела и приготовила рука Провидения. Человеческий разум, от Бога же данный все устрояет себе уже из готового вещества. А потому всякая тварь и дыхание, и малая, как жаворонок, птичка, витая в поднебесьи и наслаждаясь благодеяниями рук Божиих, хвалит Создателя своею звонкою песнию; захотите ли вы, разумные создания Божии, уступить птицам небесным первенство в славословии Бога? Сретайте же, дети, благоговейною мыслью и благодарным сердцем Зиждителя всяческих всюду, где бы вы не находились, что бы ни делали, разумеется, доброе. На всяком месте владычество Божие; никакой в мире точки нельзя представить, где бы не было Бога великого, всесвятого, премудрого, благого и правосудного. Свойства Божии, как лучи солнца, отражаются в каждом сотворенном предмете; слышится глас Господа Вседержителя, и в шуме волн морских, и в громе, и в буре, и в землетрясении, и в тихом ветре, колеблющем листья дерев, и в пении пернатых, и в вопле животных. Животворящая сила Божия явна как в великом, так и в малом. И солнце, и луна, и звезды, роса и дождь, молния и радуга – знамение мира, благорастворенный воздух, благоухающий цветок, злак травы, плодовитое и дикое древо, порхающий мотылек и пресмыкающийся червь, словом все поведает совершенства Божии и свою зависимость от них; ибо никакая вещественная сила, даже так много, в последнее время, превозносимая сила ума человеческого, помимо силы Божией, не может создать ни одной пылинки. Этот ограниченный ум только мечтает о самобытности всего сущего и в мечте своей запутывается, как муха в тенетах паука. Нет, не напрасно Царь-Пророк, с Апостолом Павлом, в природе созерцал присносущную силу и Божество. Поучайтесь же, дети, взирать на творение Божие, как на великую книгу, где можете почерпать живые уроки Боговедения; учитесь во всем видимом созерцать невидимого Бога – Отца щедрот. По этой книге природы учились великие ваши учители, Богоносные мужи, каков был преподобный Антоний великий.

Сретайте Господа и в другом, малом мире, в вас самих, в душе вашей, сретайте Его в уме, в воле и в сердце вашем, в которых Он отобразил Себя, как высочайшую истину, как верховное благо и как неизреченную красоту. Эти Богосветлые в вас образы совершенств Создателя настраивают дух ваш постоянно обращаться от земли к небу, от твари к Творцу. От того-то никакие земные блага, никакие сокровища царские не могут насытить сердца вашего, которое, подобно Ноевой голубице, носящейся над потопными водами, носится над этими благами, пока не возвратится, как та в ковчег, в лоно вечной любви Божией. Тогда насыщуся, внегда явитимися славе Твоей, обращает речь свою к Богу Царь-пророк. Сретайте Господа-Судию в гласе совести вашей, делайте всегда доброе, за что она хвалит и награждает спокойствием; удаляйтесь зла, за что она осуждает и наказывает внутренним беспокойством и мучением; будьте всегда внимательны к этому внутреннему в вас гласу Божию, и не позволяйте себе обольщаться тлетворною сладостью греха.

Сретайте Господа, дети, и в храме наук прилежным изучением преподаваемых вам здесь уроков. Помните, что все, что ни делается с вами начальниками и наставниками вашими, все делается по воле Отца небесного, делается в Его присутствии. Ищите прежде царствия Божия, которое внутрь вас есть, ищите просвещением разума вашего – светом Евангелия, душа – любовью креста Господня, сердца – чистотой Слова Его, тела – Его страстью бесстрастною, мысли – смирением Его, ищите: и сия вся приложатся вам. Все ваше счастье на земле, за благословением Божиим, составит ваше ревностное занятие науками и ваше примерное благонравие. Вам заповедано св. Провидением учиться. Соблюдайте эту св. заповедь, и тем докажите, что вы любите Бога, Который любящим Его обетовал явиться и сотворить в них обитель Себе. И это таинственное общение ваше с Господом послужит залогом теснейшего общения Его с вами в царстве славы, где не будете знать ни вздохов, ни плача, как здесь, о нуждах и разлуках с родиною, где будете наслаждаться вечною радостью и блаженствовать со Христом и со всеми Святыми.

С праздником Сретения Господня ныне совершается особенное торжество в вашем духовном училище. Это – открытие воскресной школы. Самое слово: воскресная дает понятие о значении сей школы. Не потому только называется она воскресною, что будет происходить в день воскресный, а именно потому, что будет напоминать вам о неизреченных благодеяниях Божиих, явленных чрез воскресение Господа нашего Иисуса Христа, а сим вместе будет содействовать воскресению ваших душ в новую, сознательно-разумную жизнь.

Вновь открываемая школа носить будет название святое с тем, чтобы и дело в ней совершалось свято, в благодарное воспоминание оказанных великих благодеяний Божиих роду человеческому. Здесь и вы, в первый раз явившиеся, малые отроки, во свете Божием, будете учиться начаткам Православной веры Христовой и вообще первоначальной грамотности. Учитесь прилежно и вырастите вы членами полезными обществу и Церкви. Здесь и вы, воспитанники духовной семинарии, на деле будете испытывать свои педагогические способности. На вас серьезно и с доверием смотрит Правительство. Займитесь и вы честно и серьезно своим делом и ведите его разумно в новом вашем призвании. Оправдайте доверие и надежду на вас Помазанника Божия, державного Отца народа, надежду Матери святой Церкви, начальства и родителей, вверяющих воспитанию вашему малолетних детей своих. На доброе дело ваше я от души призываю Божие благословение, да увенчается оно добрым успехом, согласно общему ожиданию.

Весьма близким нахожу к настоящему случаю закончить беседу мою с вами песнию Церкви на Сретение Господне: радуйся Благодатная Богородице, Дево, из Тебе бо воссия Солнце правды, Христос Бог наш, просвещаяй сущие во тме; веселися и ты, Старче праведный, приемый во объятия Свободителя душ наших, дарующего нам воскресение к новой, светлой, святой и блаженной жизни Аминь.

В первый раз Господь привел совершить моему не достоинству бескровную жертву здесь, в этом храме во имя воздвижения честного и животворящего креста Господня. В первый раз намерен я и беседовать о кресте Господа нашего с вами, насельники сей обители, и со всеми вами, присные чада мои о Господе; ибо все мы, верующие, еще в младенчестве, от купели крещения, дали обет Богу нести крест свой до гроба и идти во след Спасителя; предлагаю слово о кресте к общему соутешению и к облегчению несения вами креста своего.

Слово крестное для одних, погибающих, есть юродство, а для нас, спасаемых, есть сила Божия, являющая действие выше естественное, всемогущее к исправлению, утверждению, освящению и спасению.

История креста Господня есть история его побед и торжеств. С бесчестною казнью лобного места соединены самые величественные события в христианстве. За крестную смерть Спаситель наш увенчан, и по-своему человечеству, славою Божественною; ибо седит одесную Бога Отца на небесах, превыше всякого начальства и власти, и силы, и Господства, и всех чинов ангельских. О имени распятого на кресте Иисуса Христа покланяется всяко колено небесных и земных, и преисподних. Терновый венец Его соделался царскою диадемою, трость, которою Он биен был, – скипетром, а крест – престолом Его славы. Проповедь креста восторжествовала над всеми языческими суевериями и рассыпала капища идолов. Двенадцать простых рыбарей проповедью креста обратили вселенную к истинному Богопозианию и Богопоклонению; буии мира посрамили премудрых, немощные победили сильных; худородные и уничиженные покорили славе креста превознесенных и славных мира. Самые ожесточенные враги распятого Христа пали к подножию креста Его и покланялись Ему. Крест Христов произвел быструю, внезапную, чудесную перемену в целом мире. И древо смерти содедалось преблаженным древом жизни; древо проклятия – источником благословений небесных и земных. И истинные христиане поставляют премудрость свою в том, чтобы знать Иисуса распятого, чтобы ничем другим не хвалиться, разве токмо о кресте Господа Иисуса. Крест некогда уничижения Христова соделался украшением венцов царских, благолепием храмов Божиих, знамением верных, славою и торжеством мучеников, непобедимою силою воинства, утверждением градов и весей, непреоборимым ограждением царств и престолов. И так, не видите ли, что слово крестное нам спасаемым есть сила Божия?

Слово о кресте спасительно для всех возрастов. Отроки находят в нем подпору против своих слабостей; юноши – против страстей, воюющих; мужи – против опасностей житейских, старцы – против ужасов смерти.

Слово о кресте спасительно во всяком состоянии. Наслаждаемся ли мы благополучием, должны знать, что и оно имеет свои сети, соблазны и преткновения. Но в училище Креста исчезают все прелести и соблазны. По свидетельству крестного слова, всякая слава человеческая, как цвет травы, сохнет трава, и цвет её отпадает: все богатства исчезнут, как сон, отбегут от нас, как мечта; мы родились наги, наги и отыдем в гроб; все удовольствия мира суть тень преходящая, суть соблазны, от коих отвращает свои очи истинный последователь Христов. Самый мир есть, по слову крестному, земля чуждая, где христианин почти на каждом шагу находит для себя опасности. Только в кресте Господа находится безопасное убежище, истинное счастье и покой от всех преткновений и опасностей.

Постигают ли нас беды и напасти? Как сладостен для нас, сколько проливает отрады в сердце крест Христов в мрачные, скорбные дни? Если христианин страждет со Христом и ради Его; то с Ним и спрославится. Некогда древо усладило горькие воды в пустыни древнему Израилю; и ныне новому Израилю – христианам древо креста услаждает все горести в пустыне мира сего.

Предстоят ли нам искушения к греху, крест Христов есть непобедимое оружие и щит против всех козней греха. «Если Спаситель и Господь мой, рассуждает Богобоязненный христианин, висел и умер на кресте за мои грехи, то как позволю я себе отдаться в плен греха и как дерзну тем второе распинать Сына Божия?»

Пал ли кто в грех, крест Христов есть падших возстание. Если Начальник спасения моего умер на кресте за все грехи всего мира, а, следовательно, и за мои, и тем загладил вину осуждения моего: то да не царствует грех надо мною. Я возстану и потеку с верою ко Христу, паду пред Ним с чувством сердечного раскаяния и исповедуюсь Ему: Спаситель мой! Ты раздрал рукописание мое на кресте и избавил меня от греха: сотвори убо, да силою креста Твоего, умерши греху, поживу я навсегда для одной добродетели и для Тебя единого Бога.

Колеблются ли стопы наши на пути добродетели, чувствуем ли немощь сил наших в многотрудной, продолжающейся во всю жизнь нашу, тяжкой борьбе закона ума нашего с законом греховным, находящимся в растленном теле нашем в борьбе духа с плотию, крест Христов есть немощным утверждение. Силою креста можем и страсти победить и утвердиться в добродетели. Силою креста можем и нравы наши очистить и худые наклонности исправить и свято выполнить все обязанности на нас лежащие и умножить духовное сокровище для вечности.

Смущается ли совесть наша частыми грехопадениями, при всем усилии нашем ходить непорочно на пути добродетели, один взор, с верою возведенный на Господа Иисуса, умершего на кресте и на нем отпустившего нам все согрешения паши, успокоит совесть нашу и воцарит мир в смущенном нашем сердце.

Наконец, при свершении земного поприща нашего, на смертном одре, крест Христов откроет нам всю Божественную свою силу. С какою надеждою умирающий христианин взирает на это знамение избавления нашего от греха, смерти и диавола, на эту очистительную жертву всего мира, на этот залог вечного нашего спасения, на это преблагословенное древо бессмертия, насажденное на земли и произращающее нам сладкие плоды в жизнь вечную, на эту Божественную Лествицу, возводящую нас на небо, в новый Иерусалим, где венец терновый, который носили мм на земле, изменится для нас в венец неувядаемой славы? О, воистину крест Христов есть шлем непостыдного упования в последние минуты вашей жизни, единственная отрада и успокоение против всех ужасов смерти!

И так с глубочайшим благоговением покланяйтеся животворящему кресту Господню, как престолу Божию, на котором блистает всемогущество, премудрость, благость и правда Его; лобызайте крест Христов устами и сердцем вашим, как святой жертвенник, на котором примирилось небо с землею; чествуйте его, как всесильное орудие, которым Господь победил и сокрушил грех, смерть и ад и искупил нас от вечной погибели; поучайтесь и у подножия Его многоразличной премудрости Божией, могущей просветить, исправить и вознести нас на высоту Богоподобного совершенства и соделать вечно блаженными в царстве славы. Аминь.

Радуюсь за вас, присные духу моему сестры о Господе, что вы, как странницы в мире, избрали царский путь к вечности. Вы вняли словам небесного Подвигоположника: кто оставит отца и матерь, и села, и други, и в след Мене грядет, сторицею приимет и живот вечный наследует. За добровольно избранный вами тесный путь лишений да воздаст вам Господь сторицею и в сем, и будущем веке – здесь на земле да воздаст миром, радостью о Дусе Святе, светом Богоразумия и жизнью Богоблагодатною, живым общением с Ним, источником жизни Спасителем Богом; там на небе лицезрением Бога, соцарствованием со Христом и вечным блаженством со всеми Его святыми.

Не изнемогайте только в благочестивых подвигах во спасение душ наших, крепко помните и храните данные обеты Богу. Никто, по слову Господню, возложив руку свою на рало и озираясь назад, не может войти в царствие Божие. С пострижением власов вы отсекли в себе всякую нечистую мысль, всякое греховное желание воли, и предали себя всецело воле настоятельницы. Её волю вы должны признавать за выражение воли Отца небесного, Который поставил ее стражницей душ ваших и Который потребует от неё за каждую из вас отчета в вечности. В пострижении вы приняли чин ангельский. Взирайте умными очами души вашей на Ангелов Божиих и берите пример с них. Ангелы на небе всегда видят лице Отца небесного; старайтесь и вы отрывать ум ваш от всего земного, греховного и занимать его, как можно более, молитвенным созерцанием Божественного, вперяйте его в Бога – источника света, святости и блаженства. Ангелы всегда творят волю Божию, и служат Господу своему со страхом и любовью; и вы отречением своей воли неослабно служите единому Создателю и Искупителю, исполняйтеся страха и любви к Богу, представляя Его безмерное величие и крайнее к нам милосердие и любовь. Ангелы непрестанно славословят Творца и Зиждителя – Бога; и ваша жизнь вся должна быть жертвою хвалы и славословия Всевышнему, ибо вы не свои, вы куплены ценою великою; – Христос за всех умер, чтобы живущие жили не для себя; но для умершего за них и воскресшего Господа. Вы совершенно должны предаться Христу Богу, заклаться ему сердцем и волею, совлечься всего собственного и, повергаясь пред Ним, взывать: Боже мой, Ты мне даровал сердце, душу и тело, располагай мною, как угодно Твоей святой воле, все существо мое предаю в руце Твои. Ангелы обладают совершенною чистотой и бесстрастием; и вы храните сердце свое во всей чистоте и непорочности, огребаясь мирских похотей, яже воюют на душу. Помните слово Апостола; иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми. Ангелы, по чистоте своей и любви, пребывают в живейшем общении с Богом – источником света и любви. И вы входите любовью вашею в теснейший союз с Богом. Ничто так не соединяет нас с Ним, как святая любовь. Любяй Мя, уверяет нас Сам Бог любви, возлюблен будет Отцом Моим, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам, и к нему приидем и обитель у него сотворим.

Чистое, девственное сердце поделывается престолом триипостасного Бога. С любовью к Богу, Ангелы соединяют любовь самую сильную к человекам, созданным по образу Божию и воссозданным благодатью, заботятся о вечном их спасении, они суть верные наставники, хранители душ и телес наших. И вы любите друг друга любовью чистою, деятельною, носите немощи немощных, помогайте, утешайте, вразумляйте, предостерегайте ближних, долготерпите; друг друга тяготы носите, и тако исполняйте закон Христов. Ангелы весьма радуются о обращении и единого кающегося грешника, так и вы, друг друга поощряя в любви Божией, и обращая от пути погибельного на путь истины и добродетели, утешайтесь, если приобретете, при помощи Божией, нового члена царствия Христова и тем усугубите радость небожителей, а себе приумножите мзду от Господа. Ибо обративый душу грешника, по слову Божию, покроет множество грехов своих. Ангелы суть теплые о нас молитвенники и предстатели у Бога. И для вас недостаточно помогать друг другу собственными силами, а нужно в молитве просить помощи свыше. Упоминаемая в Евангелии Марфа, сестра Лазаря, как ни заботлива была о своих и чужих, а брата от смерти не спасла и принуждена была обратиться к источнику жизни: Господи, аще бы ты был зде, не умер бы брат мой.

Особенно вы должны располагать друг друга чаще сообщаться с Господом в пречистых тайнах тела и крови Его. Постоянное жилище Ангелов суть небеса. Живите и вы на земле для неба, во времени для вечности, сокровище ваше – небесный Жених Христос на небе, а где сокровище ваше, там да будет и сердце ваше. Ежели вы будете земными Ангелами и небесными человеками; то все скорби и злострадания житейские благодатью Божиею, живущею в нас, облегчатся. Многие из зол мы сами себе устрояем нестроением жизни нашей. Трудность земного странствования облегчается надеждою на получение великих милостей Царя небесного; недостойны все страдания настоящей жизни той великой славы, которая имеет открыться для избранных в вечности. Да и самый венец составит ли для нас величайшую радость без подвигов, без борьбы, без побед? Переносите же всякую земную скорбь с благодушием, терпите до последнего часа жизни вашей; ибо претерпевый до конца, той спасен будет. Чего не выстрадали на земле те, коих, по суду вечной правды, не был достоин весь мир, светлые образцы наши по вере? Иные претрены были, иные камением были побиваемы, другие мечем посекаемы, иные огнем сожигаемы, иные водою потопляемы, иные разными муками озлобляемы, иные, удаляясь мира и неплодных дел его, скитались в пустынях, в горах, вертепах и пропастях земных, чтобы уединением сосредоточить дух свой на предметах Божественных и тем удобнее победить живущий в себе грех и наследовать царство небесное, куда ни что скверное не может войти. Имея, скажем словами Апостола, толикий облак свидетелей, теките с радостью на предлежащий вам подвиг и, для воодушевления себя мужеством подвижничества, чаще взирайте на Начальника веры – Господа Иисуса. Да выражается постоянно в вашей жизни дух и жизнь Его. Видимый пред вами образ благочестия в вашей настоятельнице, которой Господь да поможет своею благодатью управить свой и ваш путь ко спасению, дабы на страшном суде Его имела она святое дерзновение сказать за себя и за вас: се аз и дети, иже ми дал еси, Господи, а дабы имела небесную радость слышать, вместе с вами, сладчайший глас праведного Судии: приидите, благословеннии Отца Моею, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира. Аминь.

Радуйтеся и веселитесь, яко мзда ваша мною на небесех (Мф.5:12).

Всегда и везде и во всяком жребии земного служения взирать на небо и там ожидать себе утешений и воздаяний, есть первая и главная обязанность наша. Все народы, даже самые грубые, веруют в будущую, загробную жизнь. Что же сказать о истинных последователях Евангелия? Как сладко и вожделенно устремлять им взор свой к небесам и там, за все злострадания и труды свои в этом мире, ожидать вечной награды и успокоения? Все требования и обетования Евангелия возводят взор души нашей и горнему отечеству: вышних ищите, где Христос седит одесную Бога (Кол.3:1–2). О горнем помышляйте, а не о земном, заповедует Апостол.

Живя на земле, мы, слушатели, все должны делать для неба и вечности.

Человек телом своим принадлежит к видимому, земному миру, а духом к миру горнему, невидимому, вечному. Да и самое тело его некогда преобразится в славу и соединится снова с душой, просветится, яко солнце, во царствии Отца небесного. Здесь в мире мы странники и пришельцы; наше отечество на небесех, откуда ожидаем и Спасителя нашего Иисуса Христа. Жизнь наша на земле должна быть приготовлением к небу. Здесь сеяние, а там будет жатва. Здесь мы трудимся и делаем, а там увидим плоды нашего временного делания, и получим должное воздаяние.

Как тесен и ничтожен был бы круг наших действий, если бы мы ограничивали его одним земным, не простирая взора нашего далее и выше в мир невидимый и вечный, если бы целью всех занятий наших были только блага и наслаждения мира дольного. Мир преходит и похоть его. Мир со всеми его благами, со всеми радостями и печалями не постоянен. Стоит ли он, при непрочности и непостоянстве своих благ, чтобы привязываться к нему всею душой? Кая польза человеку, аще Мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? Вместе с нашею жизнью телесною все земное кончится, останется только то, что сделано нами для неба и вечности.

Как унизили бы мы достоинство вашей природы, когда бы услаждались одним земным чувственным и не возносились духом к небесному, где открывается для деятельности бессмертной души нашей беспредельное поприще. И какое было бы тогда различие между человеком и неразумным животным, которое, питается одним земным и не имеет ни желания, ли стремления к лучшему и высшему.

Все, что ни делаем мы из побуждений земных, есть земно и нечисто. Один молитвенный взор к небесам очищает, возвышает, облагораживает наши действия и намерения. Кто все делает для неба, того жизнь и на земле уже есть небесная. Телом он пребывает на земле, а духом, мыслями, желаниями и действиями всегда на небе.

И лучшие из делателей в жизни духовной, самые подвижники Христовы, ослабели бы, поколебались бы на многотрудном и много скорбном своем поприще, если бы не оживляла их вера в будущую, бесконечную жизнь, и, если бы не утешало их воздаяние на небесах. Если мы только в этой жизни надеемся на Христа, пишет Апостол (1Кор.15:19), то мы несчастнейшие из всех людей.

Какая борьба добра и зла на земле! Сколько искушений для добродетели! Сколько препятствий и неудач на поприще нашего делания на земле! Что может обеспечить борьбу, ободрить в искушениях, преодолеть все препятствия и затруднения, если не взгляд на иную, лучшую, вечно-блаженную, небесную жизнь, которая ожидает нас за пределами гроба?

Чувствуете ли в себе борьбу плоти и духа? Вспомните, что вы бессмертны, и что вместо этого тела душевного, которое теперь носите и которое потом истлеет в могиле, возстанет тело духовное – нетленное, которое совершенно чуждо будет нечистых движений. Обуревают ли вас искушения к злу? Вспомните, что вы бессмертны и что каждое преступление закона здесь – на земле принесет бесконечно горькие плоды там – в вечности. Трудным ли считаете выполнять ваш долг? Вспомните, что одно, ревностное исполнение сего долга может сделать вас достойными неба и способными к радостям высшим, коих и одной капли не стоят все радости земные, оканчивающиеся томлением и крушением духа. Требует ли ваш долг самопожертвования? Вспомните, что вы бессмертны, что краткое бытие ваше на земле ничтожно в сравнении с ожидающею вас беспредельною вечностью, и что все потери, здесь вами понесенные, вознаградятся сторицею в будущей жизни. Подобные мысли и чувствования о небесном не сильны ли в сердцах ваших воспламенить небесный огнь, да с радостью течете на предлежащий вам подвиг спасения душ ваших? Какое мужество сильны эти мысли вдохнуть в вас к одолению всех препятствий к добру, всех искушений к злу?

Земная жизнь наша исполнена трудов, печалей и воздыханий, но светлый взор веры на будущее воздаяние на небе облегчает труды и горести настоящей жизни. Чувствуете ли себя уничиженными, обиженными злобою врагов, клеветою недоброжелателей? Если вы невинны; то утешает, ублажает вас сам Господь; радуйтеся, говорит Он, и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех. Видите ли неудачу во всех ваших предприятиях? Видите ли переворот в делах ваших – то, что вы почитали для себя лучшим, обратилось для вас в источник зла и бедствий? И в этом случае взгляд на будущую жизнь вдохнет в вас новые надежды. Целая вечность ваша и там в светлых обителях Отца небесного все усилия и труды ваши, предпринятые здесь для своего и общего блага, увенчаются неувядаемым венцем славы. Радуйтеся и веселитеся вси труждающиеся и злостраждущие на земле для славы Божией, яко мзда ваша многа на небесех. Аминь.

Не судих что ведети в вас, точию Иисуса Христа. (Кор.2:2).

«Я не ищу, говорит Апостол коринфским христианам, ничего другого в вас, кроме Иисуса Христа». И я, недостойный служитель Христов, пришествием моим к вам, возлюбленные о Господе, ничего другого видеть в вас не хотел бы, как только Иисуса Христа. Он должен быть для вас первым предметом всех познаний, всех желаний и утешительных надежд наших.

Нет другого Спасителя нам грешным, кроме Иисуса Христа. На Него уповали отцы наши и спаслись, по вере. Авраам духом веры провидел день пришествия Господня и возрадовался радостью величайшею. По вере умроша все ветхозаветные праведники, кои, издалече видев грядущего Искупителя, целовали Его лобзанием сердца. Иоанн Предтеча во чреве матери своей взыгрался радостью о зачатии Спасителя от Пресвятыя Девы Марии.

И для нас, христиане, ничего поможет быть утешительнее, как Господь наш Иисус Христос. Ибо и мы надеемся спастися верою в Него, уже совершившего дело искупления человечества; и для нас нет другого ходатая и умиротворителя пред Богом, кроме Единородного Сына Божия, примирившего нас с Богом Отцом. И если мы нарицаемся чада Божии, то не иначе, как во Иисусе Христе. Если Отец небесный изливает свои милости на нас, то единственно чрез Иисуса Христа. Аминь, аминь глаголю вам: яко, елика аще чесо просите от Отца во имя Мое, даст вам. В возлюбленном Сыне Божием заключается все благоволение Отца небесного и ко всем истинно верующим в Него.

Иисус Христос есть путь, истина и живот. Чрез Него восходим мы к Отцу небесному, никто же может взойти ко Отцу, токмо Мною, Сам Он говорит о Себе. Чрез Него просвещаемся и умудряемся мы во спасение. Сей есть свет истинный, иже просвещает всякого человека, грядущего в мир. Он есть тот всерадостный Восток свыше, которым премилосердый Господь благоволил просветить и направить нас на путь мирен. Он есть хлеб животный, сходяй с небесе, да, аще кто яст от Него, не умрет.

Иисус Христос есть правда наша и освящение, и избавление. Мы грешники оправдываемся пред Богом, наипаче, как Его все очистительною жертвою Голгофскою, и обрящуся в Нем, говорит Апостол Павел, не имый моея правды, яже от закона, но яже верою Иисус Христовою. Ежели мы имеем в себе дар святыни и обручение Духа Божия, освящающего и совершающего нас в живот вечный, то этот величайший дар и залог любви Божией мы не иначе получили, как верою во Иисуса Христа: веруяй в Мя, говорит Он, Начальник веры, реки от чрева его потекут воды живы, от сердца, исполненного благодати, потоком польются чувства и мысли чистые, Богосветлые и животворные. Если мы ходим путем добродетели и творим дела благая, то этим обязаны мы благодати Иисуса Христа: без Меня не можете творити ничесоже, говорит Спаситель наш; избавлением от области сатанины и проведением в блаженное царство Бога и Отца мы также обязаны Искупителю нашему. Ибо Иисус Христос для того и пришел в мир, чтобы дати душу свою избавление за многих.

Так, христиане, все мы имеем во Иисусе Христе и всяческая для нас есть Иисус Христос. От Него, Главы нашей, мы, как члены Его, получаем и силы, и свет, и жизнь, и радость, и блаженство. С Иисусом Христом мы здесь на земле пребываем: и се Аз с вами семь во вся дни до скончания века, аминь. С Ним проходим скорбный путь сей жизни, и утешаемся во всех обстоятельствах наших. Скорбит ли кто из нас? Пусть молятся, да приидет утешитель Иисус в сердце его, и, при свете имени Его, рассеется всякая печаль и преложится на радость. Падает ли кто в согрешения? Да призовет на помощь Иисуса Христа и Спасителя. Имеет ли кто в жизни искушения? Да обратится с верою ко Господу Иисусу в молитве и силою Его отразит все стрелы лукавого и благодушно пренесет крест свой. Изнемогает ли терпение наше в скорбех, обретших ны зело? Призовем сладчайшее имя Иисуса, и оно подаст нам силы к терпению и оживит упование наше. Предается ли кто унынию, не надеясь, по грехам своим, получить себе милость Божию? Да призовет спасительное имя Иисуса и отверзутся ему все сокровища Божественной благости и утешится его сердце. Иже бо Сына Своего не пощаде, но за нас всех предал есть Его, како убо не с Ним вся нам дарствует?

Таким образом Иисус Христос есть и свет, и пища, и врачевство, и утешение, и упование наше. Далее, на рубеже настоящей жизни ужасает ли нас страх смерти, имеющей низложить нас во гроб и рассыпать весь состав тела нашего в прах. Да не смущается сердце паше: веруем в Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа. Сей будет и по смерти с нами и к Нему отыдем; аще бо живем, Господеви живем; аще же умираем, Господеви умираем. На сие бо Христос умре и воскресе и оживе, да и мертвыми и живыми обладает. Он для нас будет всяческая и в блаженной вечности. В Нем и чрез Него будем созерцать блаженного Бога лицом к лицу. Иисус Христос в нас, а Бог Отец в Нем, и так всегда с Господом будем.

Теперь видите, братия моя возлюбленные, о Христе, почему я, при первом собеседовании моем с вами, не судих что ведети в вас, точию Иисуса Христа. Я желаю вам чрез это такого высокого блага, которого ничто не может быть выше не только на земле, но и на небе. Я вам желаю того многоценного сокровища Евангельского, которое, обрет человек, и шед продаде вся, елика имяше, и купи его. Кто познает Иисуса, познает и Бога Отца; видевый Сына, виде и Отца; тот находит все сокровища премудрости и разума; и обретает вечное блаженство: се есть живот вечный, да знают Тебе единого истинного Бога, и Его же послал еси, Иисуса Христа.

Апостол Павел вменяет вся тщету быти за превосходящее разумение Господа нашего Иисуса Христа. Будем и мы считать выше всех сокровищ познание Иисуса Христа. Будем поучаться в Нем и день и нощь, в Нем умудряться, в Нем просвещаться, в Нем утверждаться, возрастать и совершаться. Будем стараться постигать со всеми святыми, какая широта и долгота, и глубина, и высота премудрости и благости Божией открылась нам в Иисусе Христе, Искупителе нашем; будем познавать преспеющую разум любовь Христову к нам; будем разуметь и силу воскресения Его и сообщение страстей Его, т.е. каким образом из страдания и смерти и воскресения Богочеловека Христа воссияли нам и жизнь, и оправдание, и освящение, и спасение наше. Будем непрестанно молить Бога и Отца, да даст нам духа премудрости и откровения в сие спасительное познание Господа нашего Иисуса Христа и на сем-то познании станем назидать и совершать все мысли, начинания, дела и всю жизнь нашу, взирая на начальника веры и совершителя Иисуса, да будет и сие мое первое целование или приветствие вам – именно о Иисусе Христе. Да будет и впредь общение мое с вами и любы моя со всеми вами о Том же Иисусе Христе и Господе нашем. Аминь.

Не о сих же молю токмо, но и о верующих словесе их ради в Мя, да вси едино будут. (Ин.17:20–21)

Общество истинно верующих или православная Церковь Божия на земле есть и должна быть единая, ибо един Бог и Отец всех, Который благодатью Своею собирает всех во едино тело, Церковь. Едина глава Церкви – Иисус Христос. Един Дух Святый, оживотворяющий и освящающий верующих. Одно учение веры; одно крещение; одна надежда, к которой мы призваны и которою утешаемся в земной жизни; одно отечество, которое нас ожидает; одно наследие бессмертное и неувядаемое, которое соблюдается нас ради на небесех. Таким образом все – и настоящая и грядущая убеждают нас быть в единой Церкви, в едином обществе верующих. По сему-то Церковь и уподобляется в Св. Писании единому зданию (Мф.16:18) или дому Божию (1Тим.3:15), единому царствию (Мф.13:3), единому стаду (Ин.10:16) и единой голубице (Песнь Песней). И как одно солнце сияет на тверди небесной, такт, и единая Церковь должна быть на земли и озарять весь мир своим Божественным светом.

Нераздельного сего единства Церкви требует от верующих Спаситель наш Иисус Христос: будите, говорит Он, во Мне, и Аз в вас. Якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, тако и вы, аще во Мне не пребудите. Аз есмь лоза, вы же рождие. И иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног – т.е. будьте во Мне связаны единым союзом веры и любви, без всякого разделения или отсечения. Будьте в Моем учении тверды и непоколебимы даже до конца, исповедуйте едиными усты и единым сердцем тоже самое, что Я вам проповедал и открыл, и тем докажите, что вы, как между собою взаимно, так и со Мною, находитесь в теснейшем соединении и пребываете во Мне также не раздельно, как ветви на лозе держатся её одною и питаются и возрастают и приносят плод. О сем соединении в вере даже ходатайствует и молится к Богу Отцу Ходатай Бога и человеков, Христос Иисус: не о сих же токмо молю, но и о верующих словесе их ради в Мя, да еси едино будут. Так Спаситель испрашивает благодать единства в вере и любви не только Апостолам, проповедникам Евангелия, но и всем тем, кто уверует во имя Его чрез проповедь Апостольскую. Небесный Пастыреначальник Господь для того и пришел в мир, да ины овцы, яже не суть от двора Церкви Его, (Ин.10:16), приведет в Свою ограду и будет едино стадо и един Пастырь. Он для того и умер, чтобы рассеянных чад собрать во едино. (Ин.9:61–62).

Сего единства верующих желают ученики Христовы, св. Апостолы; молю вы, братие, пишет Апостол, именем Господа нашею Иисуса Христа, да тожде глаголете еси, и да не будут в вас распри, да будете утверждена в том же разумении и в той же мысли; он не хочет даже и слышать никаких споров и никаких разделений в Церкви: еда разделися Христос, говорит он (1Кор.1:13)? Кто убо есть Павел? Кто же ли Аполлос? Точию служителие, ими же веровасте. Аз насадих, Аполлос же напои. Насаждаяй же и напаяяй едино суть. Основания бо иного никто же может положити паче лежащего, еже есть Иисус Христос (1Кор.3:5–6,8:11). Апостол Петр, упоминая о лживых учителях, которые внесут пагубные ереси, всячески предостерегает верующих, да не лестью беззаконных сведена бывше, отпадут своего утверждения, т.е. постоянства в вере, которой научились от него. Апостол Иуда умоляет христиан подвизатися о преданней вере святым единою, т.е. твердо держаться того учения веры, которое однажды предано им от Апостолов и которое во веки пребывает неизменно. Наперсник Христов св. Иоанн называет того безбожным, кто преступает учение Христово и не пребывает в нем (Ин.2:9). Так желают единства веры, так убедительно настоят и умоляют нас о сохранении оной святые Апостолы!

Послушаем учителей первенствующей Церкви, в которых выразился весь дух Апостольский, и которые, во всей чистоте, раскрыли Евангельское учение и усвоили себе ум Христов. Св. Игнатий Богоносец, муж Апостольской Церкви, говорит: «связани суще единомыслием и согласною любовью вси един лик составляйте, и едино будите согласуя Богу Отцу и возлюбленному Сыну Его, Иисусу Христу, Господу нашему. И паки: яко чада света и истины, бегайте разделения в единстве и лукавого учения еретического, от него же скверно изыде, на всю землю». «Все те Церкви Апостольские, т.е. истинные и православные, которые сохраняют единство и когда в них есть общение мира,» пишет один учитель Церкви третьего века. Климент Александрийский свидетельствует: «когда един Бог и Господь, то и Церковь верующих хвалится тем, что есть едина, ибо она подражает началу, которое есть едино». Св. Киприан: «Един Бог, един Христос и Церковь едина, и кафедра едина, на слове Господнем основанная, другого алтаря нельзя поставить, или новому священству быть, кроме единого алтаря и единого священства. Кто в другом месте собирает, тот расточает».

И посмотрите, какой опасности подвергаются те, кои отделяются от единства Церкви Христовой! Сам Спаситель говорит: аще кто во Мне не пребудет, извержется вон, якоже розга, и изсышет, и собирают ю и во огнь вметают, и сгорает.

Кто же не пребывает во Христе? Тот, кто отступает от учения Христова и от Церкви Его; кто превратно толкует Священное Писание и вносит в общество верующих такое учение, которому ни Христос, ни Апостолы Его, ни святые Отцы первенствующей Церкви никогда и нигде не учили; кто прельщает и увлекает простодушных в различные сети ересей и заблуждений, или сам, не внемля учению Апостольской Церкви, прельщается от других, и вдается всяким ветром учения во лжи человечестей. (Еф.4:14).

И что представляется нам в отделившихся от Церкви Христовой? Неисчетное множество мнений разноречивых, превратных толков, нестроений, разделений, ересей и заблуждений. Посмотрите на соотечественников наших, в какую они погрузились множественность, по отторжении от единства Православной Церкви? На сколько раздробились они сект и толков? И каждая секта с своими заблуждениями, каждая, по-своему, толкует Св. Писание, каждая противоречит другим, восстает против них, осуждает и проклинает их; каждая сильно препирается о своем заблуждении, отступив от православия и уклонившись в мрачные и непроходимые дебри заблуждений.

Каких нет у них лжеучений, достойных всякого сожаления и горьких слез. Как они, будучи некогда чадами единой матери вашей Церкви, далеко отступили от неё, так что едва ли иных можно признать теперь, сколько-нибудь, христианами! Ибо есть не мало таких, кои не приемлют таинств, установленных Спасителем нашим; тогда как священные таинства, имеющие, по обетованию Божию, продолжаться до второго пришествия Господня, суть печать благодати и отличительная черта верующих христиан. не приемлют иные крещения водою, между тем как водою крестился Сам Иисус Христос во Иордане и покрестившихся водою и духом совершенно исключает из царствия Божия. Аще, говорит Он, кто не родится водою и духом, не внидет в царствие Божие.

Не мало есть заблуждающих, кои не приемлют самонужнейшее ко спасению нашему святейшее тело и Боготворящую кровь Христову, сообщаемые верующим в таинстве Евхаристии; тогда как, это величайшее таинство Сам Иисус Христос установил, освятил и совершил под видом хлеба и вина и повелел совершать оное именно таким образом до скончания века. Елижды бо аще лете хлеб сей и чашу сию пиете, говорит Апостол, смерть Господню возвещаете, дóндеже приидет. Священство также Сам Иисус Христос учредил, избрав Апостолов, а в лице их и всех преемников быть слугами и строителями тайн Его; отделившиеся же от Церкви не приемлют священного чина, а от среды себя самочинно избирают каких-то нарочитых мужей т.е. простецов, даже женщин, коим ни в алтарь входить, ни учить в церкви не велено в Писании и кои, без всякого понимания существа веры о вовсе позванные Богом, дерзновенно берут на себя сан учительства и учат, яже не подобает. Власть вязать и решить грехи людские Самим Иисусом Христом дана Апостолам, а в лице их и всем преемникам, т.е. священникам: имже отпустите грехи, отпустятся, и им же держите, держатся.

Между тем иные, в явное нарушение сей заповеди Иисуса Христа, приносят покаяние пред какими-то мужами и старцами своими, не посвященными в истинной Церкви чрез Святительское рукоположение, а потому вовсе не имеющими дара Апостольства и благодати вязать и решить. Друг другу исповедовать согрешения далеко не то значит, что здесь хотят видеть отступившие от истинной веры. По разуму Апостола каждый и каждому благомыслящему может открывать свои душевные болезни для совета, вразумления, предостережения со стороны ближнего. Следовательно, это вовсе не то, что таинство покаяния, где получается грешником кающимся благодать всепрощения чрез священника, по данной ему власти от Бога. Апостольскою Церковью установлено совершать таинство брака, с соизволения Епископа, чрез иереев и при том в церкви, чтобы сочетовающихся лиц пред алтарем Господним сильнее обязать к неразрывному союзу и верности супружеской и преподать им Божеское благословение, иначе супружества, не с благословением церковным и без священника совершаемые, по правилам св. Отец, считаются беззаконными и вменяются за ничто; а находящиеся вне Церкви Христовой, вопреки учению первенствующей Христианской Церкви, совершают браки в простых избах, без священников и без благословения Божеского. Видимые храмы в Ветхом и Новом Завете удостаивались особенного, благодатного присутствия Божия. Их Сам Господь Христос называет домом Божиим, их Сам Он и Апостолы Его многократно посещали и проповедовали там Слово Божие. А далеко уклонившиеся в раскол чуждаются видимых храмов и составляют свои сборища в неосвященных домах или в простых избах. Словом, нет у них ни Церкви, ни священства; они управляются своими наставниками, вовсе не знающими силы Писания, и превратными их толками. И таким образом слепец слепца водяй, не оба ли в яму впадают, по слову Христа? Так-то опасно отступление от единства Церкви Христовой. Оно неприметно и быстро увлекает от заблуждения к заблуждению от ереси к ереси, от одной пропасти к другой.

Иные из уклонившихся и видят, что дело их не складно, но не имеют твердости духа освободиться от своих религиозно-обрядовых привычек и преданий. Мы не можем, говорят они, изменить своей веры, потому что наши отцы так верили. Но древнейшие наши предки, или, так называемые, отцы, при самом насаждении христианства в России, далеко не так поступали, как ныне поступают уклонившиеся от единства Бого-преданной веры, всю веру свою основывающие на крайне шатком мнении отцов, за два века с половиною, (значит, далеко не древность) сбившихся с прямого пути к царствию небесному и образовавших новую, по-своему, веру, выдаваемую за старую, исказивших догматы веры, отвергших даже благодать священства и других таинств и препиравшихся за букву и обряд паче догмата.

Сами налгали, да еще оболгали Патриарха и всю Восточную и Отечественную Церковь, как будто Патриарх Никон, которого судили Восточная и Отечественная Церковь, мог иметь столь огромнейшее влияние, чтобы произвести в Восточной и Отечественной Церкви переворот. Одно невежество в состоянии кричать о каком-то никонианстве. Первые христиане, родоначальники наши, не говорили: как отцы паши, т.е. язычники еще, веровали, так и мы будем веровать. Они знали, что в деле веры опираться на мнении одних отцов по плоти, помимо пастырей и учителей Церкви, крайне опасно и даже Богопротивно.

Потому что здесь голос земных отцов предпочитается гласу Отца небесного, сообщенному Единородным Сыном Его чрез св. Апостолов и сообщаемому чрез всех преемников их власти, православных пастырей Церкви. Иже возлюбит отца или матерь паче Мене, говорит Господь, несть Мене достоин. Слушали вас, обращает Он речь Свою, в лице св. Апостолов, ко всем преемникам их власти, сообщаемой по чину истинной Церкви и законному иерархическому порядку, – Мене, слушает, а отметаяйся вас, Мене отметается. Отметаяйся же Мене, отметается и пославшего Мя Отца. Где нет епископа правильно рукоположенного, там, по свидетельству древнейшего отца Церкви, священномученика Киприана, нет и Церкви, ибо Церковь в Епископе и Епископ в Церкви.

Тем же, братия моя, стойте непоколебимы и утверждайтесь в вере, преданной вам единожды от Иисуса Христа и Апостолов Его и нимало не отступайте от единения Церкви Святой, Соборной и Апостольской, которая есть столб и утверждение Православия и Мати всем нам. Не обольщайтесь никакими кознями льщения и превратными толками лжеучителей, вовсе не разумеющих ни яже глаголют, ни о них же утверждают, и которые сами жалким образом прельщаются упорно и нераскаянно коснея в своих заблуждениях, а потому живы уловлены в сеть диавола. Их совершенное отпадение от первенствующей христианской Церкви да научит нас паче и паче быть осторожными и мудрыми во благое и крепко держаться единой, истинной Лозы – Христа, да не отломимся от Него неверием или разделением, да исполнится в нас сие пламенное желание и молитва Ходатая нашего Иисуса Христа: Отче Святый! да будут едино, якоже и Мы. А между тем, сердечно соболезнуя о заблуждающих, не престанем молиться, да человеколюбец Господь приведет их от тьмы ко свету в спасительное познание истины, и да обратит их к Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви. Аминь.

Начал я обозрение, паствы празднованием в честь чудотворной иконы Знамения Пресвятые Богородицы, но случаю доставления из Новгорода в Вятсткую Крестовую церковь точного подобия оной иконы усердствующим любителем дома Божия, и оканчиваю мое обозрение празднованием в здешнем граде в честь же чудотворной иконы Царицы небесной, именуемой Смоленскою.

Приличным нахожу в духовном собеседовании с вами при настоящем праздновании раскрыть силу и значение для нас великой песня Богоматери: величии душа Моя Господа, и возрадовася дух Мой о Бозе Спасе Моем. (Лк.1:46).

В этой песни не язык, а вся душа Пречистой Девы Марии прославляет Господа; не одними устами, но и всем сердцем Она жертвоприносит Своему Богу; не один внешний глас Матери Божией, но и вся внутренняя благословляют имя Господне. Исполненная благоговейного удивления и благодарности, Она более не принадлежит Себе, по единому Богу. Весь дух её, как бы поглощенный в бездну благости Божией, радуется не о себе, не для себя, но в Боге и для Бога, – единого виновника её спасения, радости и блаженства: и возрадовася дух Мой о Бозе Спасе Моем.

Удостоение Приснодевы Марии пренебесной милости, вселения во чреве её носящего всяческая глаголом силы своея, Христа Бога, побуждает Ее так излить душу Свою пред Богом. Христиане! И мы, которые на всяк день молимся и просим, да приидет к нам царствие небесное, да вселится Христос верою в сердца наши, и мы, о которых непрестанно болезнует сердобольная наша матерь, святая Церковь, да вообразится в нас Бог Слово, начнет и совершит дело спасения нашего, и мы, говорю, не иначе можем прославлять Бога, как всесовершенною преданностью Ему. Больно, но надобно сознаться, что и из христиан иные имеют только образ благочестия, силы же его отвергаются; устнами чтут Бога, сердцем же далече отстоят от Него.

Тогда как устами призывают имя Господа, сердце их бывает холодно, душа занята одною суетою мира. Тогда как преклоняют колена свои пред алтарем, сердцем падают пред кумиром своих страстей. Тогда как воздают хвалу Господу, исполнены бывают лжи, обмана, хитрости, лукавства и злобы. Таковых поклонников осуждает Евангелие. Горе вам лицемери, яко подобитеся гробом повапленным, которые внутри исполнены костей мертвых и смрада от гниющего тела. Нельзя работать одной половиною души Богу, а другою – миру, или своим страстям: никто же может двема господинома работати, либо единого держится, о другом же нерадети начнет, – говорит превечная Истина. Аз есмь Господь Бог твой! Да исчезнет всякое идолослужение миру и страстям, и да обладает один Бог душою и сердцем нашим, мыслями, желаниями и наклонностями нашими, и да воцарится Он во всем существе нашем.

Мы все и по душе и по телу принадлежим единому Богу. Его создание есмы. Им живем, движемся и существуем. Если бы мы сколько-нибудь были внимательны к неусыпному о нас Божию промышлению, то бы каждое биение сердца вещало нам: Бог близ тебя есть, в сердце твоем; Бог дает и жизнь, и дыхание, и вся. Что же сказать о духовном воссоздании – о искуплении нашем? О, мы куплены великою ценою – ценою крови Иисуса Христа! И дух, и душа, и тело наше оживлены и освящены Духом Божиим. Несмы от души до тела, от главы до ног, несмы свои, но Божии. А потому Ему единому должно быть посвящено все наше и в нас. Прославьте Бога в телесех и душах ваших, яже суть Божия, – увещавает Апостол.

Спаситель наш Иисус Христос всего Себя принес на кресте, всего Себя предал за нас, тогда как одна капля Божественной крови Его могла бы обмыть грехи целого мира. Представим и мы души и телеса ваши жертву живу, святу и благоугодну Богови. Истинные христиане и приносят себя самих Господу в жертву чистую и всецелую, предают Христу Богу – бытие и жизнь свою, душу и сердце, тело, все существо свое.

Предают:

а) бытие и жизнь: христианин не ктому себе живет, но живет в нем Христос; а еже ныне живу во плоти, – говорит Апостол, – верою живу Сына Божия, возлюбившего мене и предавшего Себе по мне.

б) душу: все мысли христианина обращены к Богу, вся душа его принадлежит Богу и стремится к Нему единому, как елень на источники вод.

в) сердце: христианин не имеет собственного сердца: исчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, Боже часть моя в век. Богу посвящено его сердце, с Богом соединено, с Ним и Им оно живет и радуется небесною радостью. Предают тело. Христианин умерщвляет тело греховное и все члены его суть оружия правды Богу во святыни. Иже Христовы суть, плоть распята со страстьми и похотьми.

г) все собственное существо: христианин совершенно отдал себя Богу, он заклался и сердцем и волею, совлекся всего собственного и, падая пред Господом, взывает: Боже мой! Ты мне даровал сердце, душу и тело, жизнь и вся. Располагай мною, как Твоей воле угодно. И если бы мы телесными очами могли видеть сего христианина, всем существом своим живущего для Бога, то мы увидели бы в нем ту совершенную жертву, в которой вся жизнь его сокровена со Христом в Боге. Он равнялся миру и мир ему. На вся благая взирает беспристрастно. Везде и всегда ищет единого Бога и из глубины души вопиет: что ми есть на небеси и от Тебе что восхотех на земли? Ты мой Бог, Ты мое радование, Ты моя надежда и прибежище и спасение, прочая же вся уметы – сор – вменяю быти...

Вот прямое поклонение Богу духом и истиною, вот разумное служение наше и воня благоухания духовного, которую приемлет Господь в пренебесный Свой жертвенник!

Сей-то всецелой жертвы и требует Бог и от нас, возлюбленные слушатели. Теперь испытаем совесть нашу, так ли мы служим Господу? Вся жизнь наша есть непрерывная цепь благодеяний Божиих, нам являемых, но благодарим ли и прославляем ли мы Господа так, как пренепорочная Дева Мария прославила Его? Заклали ль мы нравственно все существо наше на жертвеннике самоотвержения и представляем ли себя в жертву живу и свиту Богу? Умертвили ль мы беззаконные желания и страсти? Отвергнули ли ненависть, вражду, лукавство и злобу? Истребили ль в себе жажду сокровищ, почестей и утех мира?

Так ли мы любим Бога, чтобы и душа, и сердце, и мысли, и желания, и наклонности наши, и жизнь, и все существо наше были Ему преданы и с Ним соединены? Готовы ли мы ради Бога отказаться от самых невинных удовольствий, отвергнуться совершенно самих себя, и, в случае нужды, положить душу свою Христа ради и Евангелия? Не скучаем ли, не тяготимся ли мы посвятить несколько минут на прославление святого имени Его? Не коснеем ли мы в прежних грехах и не тлеем ли в прежних страстях, не тем же ли языком благословляем Бога и клянем ближнего своего, созданного по образу и подобию Божию? Не все ли сердце наше отдано миру и похоти его? Это ли жертва благоугодная Создателю и Воздателю нашему? Это ли благодарность наша Господу?

Господи! отврати очи наши от суеты и обрати нас к Тебе единому! Рассей заблуждение ума нашего светом Божественные Твоея благодати; согрей хладное сердце наше огнем любви Твоей, и Сам соверши в нас жертву, достойную Тебя и благоугодную очам Твоим, освяти и обнови все растленное существо наше и соедини нас с Тобою на веки! Аминь. 

Слава Тебе, Господи, призревшему на молитвы рабов Твоих и освятившему сей благолепный храм Духом Твоим Святым! Слава Тебе, помазавшему елеем святыни, запечатлевшему и утвердившему его Твоею благодатью! Слава Тебе, человеколюбче, вселившемуся в сем доме молитвы и положившему здесь имя Твое и очи Твои и сердце Твое, чтобы слышать, миловать и спасать нас грешных!

Божие чрез мое пастырское смирение благословение всем, содействовавшим к устроению сего жилища святыни и к подобающему ей благоукрашению. Даждь, говорит Премудрый, Вышнему по даянию Его и оком благим приобретение руки: яко воздаяй есть и седмерицею воздаст ти. (Сир.35:9–10) Господь снабдил вас, христиане, дарами благости Своей, и благословил приобретение руки вашей – труды ваши; и вы по даянию Его, по мере благословения Божия в успехе делания и трудов ваших, воздали Вышнему, благим оком – с чистым усердием и великою радостью от приобретения руки вашей принесши дары на созидание сего храма Божия. Смотрите же, кто Воздаятель вам за ваши пожертвования в дом Божий: яко Господь воздаяй есть. Не человек, но Сам Господь есть воздаятель вам. Ежели дорого для нас воздаяние царей земных; кольми паче воздаяние Царя небесного должно быть неоцененно для храмоздателей. Обратите внимание на свидетельство Премудрого: яко Господь воздаяй есть. Сам Господь, обещаясь воздать дающим Ему, делается как бы должником созидающих храм Божий. И слышите, благодетели сего ново созданного храма, в какой мере воздаст вам Господь. Не вдвое или трое, а седмерицею. Число седмеричное в Св. Писании означает полноту и совершенство. И так седмерицею воздаяние от Господа есть высочайшее и совершеннейшее награждение соорудителей и благоукрасителей храмов Божиих. Вот какое безмерное воздаяние обещает воздать вам преблагий Господь за ваши даяния Ему, за ваши усердные от трудов праведных приношения на созидание сего дома Божия. И святая Церковь, ежедневно молящаяся о блаженных и приснопамятных создателях храмов Божиих, непрестанно будет молить и о вас, благодеявших в устроении сего дома Божия и призывать благословение Господне на вас и на семейства ваши, на дома, и на сады, и на поля, и на луга, и на все ваше, будет призывать дотоле, доколе стоять будет Церковь Божия на земле, т.е. до скончания века.

Но, дабы благословение Божие всегда и неоскудно на вас почивало, потщитесь, христиане, сани из себя устроить, по Апостолу, церкви Бога живого, сосуды благодати честны и избранные. 

Вещественный этот храм освящен Духом Святым и помазан святым миром; и каждый из нас, христиане, освящен, по душе, и по телу своему, таинством крещения и в таинстве миропомазания запечатлен печатью дара Духа Святого. В ново созданном храме, по освящении, Бог невидимо вселяется и постоянно пребывает; и в каждом из нас, в крещении и миропомазании, Дух Святый вселяется и живет. Апостол ко всем христианам говорит: не веете ли, яко храм Божий осте и Дух Божий живет в вас (1Кор.3:16).

А потому-то каждый христианин должен всегда быть чистым сосудом благодати, – храмом Духа Святого. Но жаль, очень жаль, что во многих из нас, христиане, дары благодати Божией, полученные в святейших таинствах, попираются беззаконною жизнью, Дух Святый угашается (1Сол.5:19) и храм Божий растлевается (1Кор.3:17). В таком случае непременная обязанность каждого христианина – восстановить в себе разоренный храм Божий и снова стяжать себе Духа Святого и Его благодатью обновлять и украшать в себе постоянное Ему жилище. Святая Церковь, празднуя обновление и освящение храма вещественного, обращает нашу мысль от сего храма, созданного руками человеческими, к нерукотворенному, духовному храму, которым мы должны быть навсегда. К себе восходи, выражает песнь церковная, человече! Буди нов, вместо ветхого, и души празднуй обновления, дóндеже время жития, да обновляется тебе всякого жития путь. (служба 13 сентября).

Средства к этому с нашей стороны:

1) истинная, живая, твердая и непоколебимая вера в Спасителя нашего Иисуса Христа, потому что верою Христос, по Апостолу, вселяется в сердца наши;

2) любовь к Богу всецелая, от всего сердца и от всей души. Кто любит Бога и Христа более всего, к тому Сам Бог триединый приходит и вселяется в нем, по уверению вечной Истины: любяй Мя, говорит Господь, возлюблен будет Отцом Моим, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам (Ин.14:21), аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет; и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем и обитель у него сотворим (Ин.14:23);

3) любовь к ближнему искренняя, нелицемерная, основанная на любви к Богу. Наперсник Христов говорит: аще друг друга любим, Бог в нас пребывает и любы Его совершенна есть в нас (1Ин.4:12);

4) соблюдение заповедей Божиих и непорочное в них хождение. Ибо исполнение заповедей Господних есть самое верное, опытное доказательство любви нашей к Богу и блаженного общения нашего с Ним. Соблюдающий заповеди Его – Иисуса Христа, в Нем пребывает и Той в нем;

5) средство к возобновлению и благоукрашению внутреннего нашего храма в жилище Святому Духу есть соблюдение себя от всякой скверны плоти и духа. Всякая скверна духа, т.е. порочные мысли, нечистые пожелания и движения сердца, гнилые, срамные и отвратительные, ругательные слова, вносящие растление во все: в слух и в сердце, и в душу и тело, и в дом, и на улицу и, с ними соединенные, беззаконные плотские дела крайне оскорбляют Духа Святого, живущего в христианах: скверна плотская совершенно угашает в них Духа Божия. Посему-то Апостол с особенною силою и ревностью говорит к христианам, оскверняющим тело свое: или не весте, яко телеса ваша суть храмы живущего в вас Святого Духа, егоже имате от Бога? И Сам Бог устами Пророка вещает к ним: нечистоте неприкасайтеся, и Аз прииму вы (Ис.52:11);

6) средством к живейшему общению с Богом и образованию себя в достойный храм Духа Святого служат Божественные таинства покаяния и причащения. Чрез таинство покаяния мы, бывшие иногда далече от Бога своими прегрешениями, паки примиряемся и соединяемся с Ним, паки в купели слез обмываемся от нечистот греховных. В таинстве причащения мы теснейшим образом сообщаемся со Христом и в Нем пребываем, как и Он в пас; ядый Мою плоть и пияии Мою кровь, во Мне пребывает и Аз в нем (Ин.6:56), говорит Сам Господь.

7) непрестанная, усердная молитва, основанная на живой вере в крестные, ходатайственные заслуги Христа Господа нашего. Ибо чрез молитву мы возносимся душою и сердцем нашим к Богу, приближаемся я Нему, беседуем с Ним и, при гласе молитв и воздыханий наших к Богу, Сам Дух Святый соединяется с нами неизглаголанными воздыханиями, о Нем же и вопием к Богу, Авва Отче! (Рим.8:26; Гал.1:6) и Духом Святым молимся мы, как подобает, Богу Отцу и глаголем им же, т.е. Духом Святым, Господа нашего Иисуса Христа.

Вот действительнейшие средства, коими христиане могут и должны образовать себя в храмы Божии, постоянно обновлять и Боголепно украшать их в себе.

Позаботимся, христиане, воспользоваться надлежащим образом сказанными мною средствами, будем устроят из себя, силою благодати, храм духовный, святительство свято, чтобы приносить жертвы духовные, благоприятные Богу Иисус Христом (1Пет.2:4–6). Мы устрояем из себя храм духовный, когда, как живые камни, основанные верою на краеугольном камени – Христе Сыне Бога живого и соединенные между собою Единою Главою, единою верою, любовью и надеждою, составляем одно нераздельное, стройное тело, одно общество христиан, единую церковь православную, животворимую Духом Божиим, подобно тому, как вещественные камни, положенные на одном основании и связанные между собою, составляют одно стройное целое, один вещественный храм. Состоящие же вне церкви состоят вне благодати Св. Духа, подобно камням, ком не составляют храма Божия, когда при строении не вошли в состав оного. Мы составляем святительство свято – священство святое, когда распинаем плоть нашу со страстьми и похотьми и всесовершенно посвящаем самих себя единому Богу.

Мы приносим жертвы духовные, благоприятные Богу, когда устами и сердцем исповедуем благодеяния Божии, непрестанно изливаемые на нас, и прославляем имя Господне, назидая себя в псалмах и песнях духовных (Еф.5:19), когда творим молитвы, прошения и благодарения Богу за себя и за всех человеков и когда являем дела милосердия, когда блюдем чистоту души и сердца нашего от всякой скверны греха и представляем из себя всецело жертву живую, святую и благоугодную Богу во Иисусе Христе.

Господи Боже наш, освятивый сей храм в жилище Себе, освяти и наши души, и телеса, и благодатью Духа Твоего Святого соделай нас храмом, для Тебя благопотребным, и, вселився, живи в нас во веки! Аминь.

Есть, слушатели христиане, слово пророческое: бездна бездну призывает.

В ныне прочтенной Евангельской притче о блудном сыне, точно «бездна грехов», которая «обыде» нас, призвала неизследную бездну милосердия Отца Небесного. Поистине, человеколюбче Господи, Ты, яко неизследимая пучина щедрот, падших в глубину зол, восставляешь в бездне греховней валяющихся, взыскуешь и, даже мертвых прегрешенми, воскрешаешь и праведной, духовной жизни!

Человек некий, так начинается притча, име два сына, и рече юнейший: отче, дождь ми достойную часть имения ... и раздели има. Молодость, незрелость ума, неопытность, пылкость юношеского сердца, воздержанность желаний воли, стремящейся к самоуправству – вот первые опаснейшие, на первых же стезях жизни, враги наши; счастливы еще мы, если от избавления их, хотя рядом ошибок и заблуждений, научаемся в слезной молитве вопиять к Богу: «спаси меня Ты, Боже всемогущий, от меня самого»! Сам себе я первый и последний враг; никакой враг внешний не может приразиться мне, если не согласится с ним моя воля грехолюбивая.

В лице юного сына, просившего раздела имения отцовского, приточно изображает Господь всех нас грешников, не одних юношей, по возрасту, а и мужей и, хвалящихся опытностью, старцев, юных по грехам, неискусных в жизни духовной. Все мы, более или менее, привязаны к земному, всем тяжело по дебелой плоти совлечь и сбросить с себя рубища греховные, крепко прилипшие к падшей природе нашей, чтобы исполнить во всей силе заповедь Господню: иже хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой, всем, с земным, плотским умом и сердцем, кажется не удобоисполнимым предать душу свою, ради Евангелия отказаться от любви к миру, и к тому, что в мире, или, что тоже, исторгнуть в себе корень зла – самолюбие с его ветвями – сластолюбием, корыстолюбием и гордостью, составляющими, можно сказать, душу мира, так как нет любви Отца небесного в том, кто, в этом значении, любит мир. Все мы не словами, а самым делом заявляем: Отче, даждь ми часть мою. Получаем имение – дары Божии естественные и благодатные; внутренние – все силы и способности душевные; и внешние – все блага, какими пользуемся на земле; и увы! как все это употребляем? Часто не в славу Божию, не на пользу и спасение себе и ближним обращаем, а расточаем их на погибель душе своей и – в соблазн другим.

Как же, безмерно милосердый и человеколюбивый, Отец небесный попускает нам жить в волях сердец наших и, таким образом, падать в бездну зла и погибели? На это даст ответ один, из обратившихся чудесно в молодости своей от области сатанины к Богу, Учитель церкви: «Бог, сказал он, создать меня мог и без меня; но спасти меня без меня самого не может и Всемогущий». Бог действует в нас, спасая нас, но не без нас, не без участия вашей нравственной силы – воли. Иначе добродетель потеряла бы свое высокое достоинство и цену в очах вечной правды Божией, – она не имела бы никакой силы, если бы основывалась не на свободе души нашей, а на законе прирожденной, неизбежной необходимости. За что было бы тогда и награждать человека вечною славою?

С другой стороны, человеку, в бездне греховней, по выражению песни церковной, валяющемуся, когда станет он призывать неизследную милосердия Божия бездну, разве не простирает Отец небесный Своей, в крепости прославившейся, победительной Десницы и не сокрушает все сопротивные силы на пути его спасения? Разве не изводит его из глубины зол и не поднимает душу его от ада к небу? Каким бы иначе образом сделались Богу подобными, – даже весьма или преподобными и вечноблаженными на небе, бывшие некогда на земле, тяжкие грешники – каковы, например, Мария Египетская, мученик Вонифатий, или разбойник на кресте и прочие? Да и праведников чья сила, как не Христова, хранила в святости, восставляла от падений? Что человек с своим омраченным умом и силою, без света Христова, без силы благодатной? В царстве благодати только тот христианин истинный, кто весь во Христе и в ком верою вселился и живет Христос Своею всезиждительною благодатью, уподобительно именующий Себя лозою виноградною, а Своих последователей ветвями. Может ли, срезанная от дерева, яблонная ветвь, сама собою, зеленеть, цвести и произращать яблоки?

Так и христиане, если в них, объятых духом мира, не будет духа и жизни Христовой, не могут расти, цвести и плодоносить для неба, для жизни вечной. Это, по слову Господню, суть нравственные мертвецы, имеющие только тень жизни, а не самый образ и силу её. Время от времени предаваясь суетам мира, влекомые, как некою силою тяготения, непрестанно возрастающим в сердце их злом, они, оставив путь Господень, всеми силами души стремятся по пути греха, особенно в той нечистой страсти, о которой по Апостолу, и говорить срамно, – по пути гладкому, устланному цветами, сами не понимая, куда влечет этот путь, и, постоянно кружась в вихре света, вдруг обрушиваются во всегубительство и погибель.

О мир, мир слепотствующий и жалкий! Ты не веришь, ты не знаешь всех глубин сатанинских! Сердце обливается кровью при вести о жестоких войнах, губящих тысячи людей, но что всякая земная брань и сражение в сравнении с тою, все ужасы превосходящею, бранью избранных Божиих, воинствующих под знамением креста Господня с духами злобы поднебесными? Ты в слепоте ума не понимаешь, как своими греховными нечистотами второе распинаешь Христа, как оружием греховным пронзаешь сердце пречистой Его Матери, Невестокрасительницы душ святых, единственной заступницы рода христианского; как вольнодумством и глумлением над священным, пренебрежением постановлений и правил Церкви, невесты Христовой, раздираешь Божественный хитон Спасителя...

О, что было бы с грешным миром, если бы не было милосердия и долготерпения Божия! Живу Аз, говорит Господь, не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему. Каких способов и средств не употребляешь Ты, многомилостиво Господи, к обращению нас грешных! Ты зовешь нас к покаянию и дарами благости, и грозными прещениями правды Твоей, и кротким гласом Евангелия, и внушениями совести, и тайными глаголами сердцу Ангела Хранителя, и слезами и мольбами родительскими, и строгими вещаниями закона, и иными бесчисленными образами, в коих всех слышится древний глагол Твой Отеческий к падшему праотцу: Адаме, гди еси?

И вот тот и другой из нас всезиждительным глаголом Божиим, как бы от летаргического сна, пробуждается от усыпления греховного, приходит в себя, но от смрадных дел греховных, со всеми ужасными их последствиями, изнемогает духом, мятется сердцем среди мрака греховного, и, как дитя, сбившееся с дороги ночью и блуждающее в пустынном лесу, начинает проливать горькие к Богу слезы и вопиять к Нему из глубины души, воплем матери Церкви: покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче! Грехами моими так эти двери крепко замкнуты, что отпереть их никто не в силах, кроме Твоей всемогущей благодати; я сознаю мою вину, каюсь и проливаю к Тебе, Милосердому, молитву мою с надеждою, по Апостолу, сверх всякой надежды, ибо человеческая надежда уже меня оставила, и я, безответный, одушевляясь небесною надеждою, дерзаю взывать к Тебе: Отче, согреших на небо, – я согрешил явным и тайным образом, – согреших и пред Тобою – я согрешил неблагодарностью, изменою, непослушанием Тебе и прочим...

Вместо продолжения притчи, известной по букве почти каждому из вас, я хочу остановить внимание ваше на одном близком мне случае, выражающем ясно дух и силу притчи. Одному грешнику, по исповеди его, Отец небесный явил внешним образом свой суд и милость. На пути его от духовного отца, когда небо покрылось густыми облаками и образовалась тьма, такой сильный удар грома, вместе с ярким блеском молнии, разразился почти над самою головою едва принесшего чистосердечное, смиренное Богу покаяние, что, казалось, свод небесный рассекся и вся природа содрогнулась от грозы. Этим небесный Владыка как бы вещал совести грешника: «вот чего ты стоил»! За тем почти тотчас на туче показалась радуга, благорастворенная воздух, и вскоре расчистилось самое небо; и свежо и легко стало дышать, и в сердце его как бы возглаголал Отец небесный: «вот что Я для тебя сделал»! И долго, долго из очей возвращавшегося к Нему грешника лились слезы умиления пред Отцом небесным, и он мыслями и сердцем своим приобщался великой в селениях горних радости Ангелов Божиих о покаянии и помиловании его. Но что сей удар громовый пред последним над нами ударом смертным? О, как поражены, изумлены мы будем, когда, неготовые, вдруг явимся в ином мире, когда совесть наша предстанет нам во всем грозном своем прещении!

Страшно! Не доведи нас, Господи, до такого смутного состояния! Хощем или не хощем мы, спасая спаси ты Сам, как знает, нас. Удиви на нас милость Твою, да не одолеет наша злоба Твою всепобеждающую благость, воздвигни силу Твою и прииди, разрушь в нас в душе и в теле нашем душепагубные дела диавола, разруши делами же диавола, порази его тем же оружием, которое обращал он против нас, на погибель души вашей, вооружи на него победоносно немощную плоть нашу подвигами воздержания, целомудрия и слез молитвенных, вооружи, кичливый прежде, ум наш смиренным пленением его в послушание веры; сердце – сменою в нем нечистых движений и образов красоты земной, скоро гибнущей, чистейшими, восхитительными образами неувядаемых красот небесных; да вменяет он, сокрытием сокровищ своих на небеси, все земное, преходящее, в уметы – за сор; да отступит от нас, да постыдится и смятется невидимый, душетленный враг наш со всеми своими злокозненными действиями, да избегнем от всякого ядовитого прилога его, как птица от сетей ловца; соделай нас, Господи, здесь; на земле живых, достойными общниками бессмертной и Божественной трапезы – пречистых и животворящих тайн тела и крови Твоей; и якоже хощеши, Сам устрой наш жребий и на земле, и на небе, и сподоби нас некогда со всеми святыми Твоими царствовати – там, за пределами гроба. Аминь.

Когда собираемся мы в далекий и трудный путь, наперед заготовляем всё для сего необходимое, заботимся, как можно, вернее разузнать прямую дорогу, чтобы не сбиться и не уклониться на распутья и, таким образом, не удалиться от цели своей. За тем, по обыкновению, пред разлукою прощаемся с родными, друзьями и знакомыми, и с молитвою в устах и в сердце, под осенением крестным, отправляемся с Богом.

Ныне мы собрались в продолжительный, трудный, для плоти, путь святого и великого поста. А потому и нам, для благополучного путешествия, следует заготовить все необходимое; с устранением суетности житейской, как излишней и обременительной ноши, ум и сердце нужно преложить на небеса; пищу нашу должен здесь составлять живоносный глагол Божий; жезл – страх Господень, самая благонадежная опора и ограждение для души; пиру или ковчег сокровищный – подвиг милосердия, коим делаемся мы Богу подобными, сынами Божиими, коим приобретаем небо и искушаем себя от плена преисподнего; злато – должны составлять слезы умиления, проливаемые пред Богом, слезы драгоценнейшие всех сокровищ мира; пред вступлением на поприще поста и нам нужно проститься, – примириться со всеми ближними, забыть всякое оскорбление, всякую обиду их; а потом уже под осенением молитв и руководством мудрой матери, – святой Церкви, еще за долго до сего заботившейся, как можно лучше, приготовить нас к предстоящему поприщу раскрытием духа трогательных притч о мытаре и фарисее и о блудном сыне и изображением последнего и страшного суда Божия, – благонадежно отправиться в свой путь, ведущий к Боговидению в сей жизни очами веры, а в будущей лицом к лицу; – к празднованию Пасхи Божией спасительной и в днях, сменяющихся вечером и ночью, и в невечернем дни вечности, осияваемом незаходимым Солнцем правды, – Спасителем Богом.

Под путем же разуметь здесь должно образ мыслей, чувств и действий, согласных с волею Божией, выраженною в святом Евангелии и в Богосветлом учении Православной Церкви. Как внешнее действие человека в пути обнаруживается именно в его движении; нет движения, нет и действия: так и мы не действуем – не идем в небесное отечество, когда не исполняем воли Божией, когда нравственно засыпаем на опасном ложе беспечности, под обаянием благ земных, под коими, как змия под кустами роз, кроется древний, мысленный змий, ищущий уязвить и умертвить душу нашу. А если и действуем вопреки воле Божией, то блуждаем по распутиям греха, исполняющего зол душу и живот наш приближающего к аду.

Если не хотим, братие, погибели души своей, непременно мы должны встать и идти, или, что тоже, исполнять волю Божию, свято жить, по святому Евангелию: возстани убо, возстани, спяй от мертвых! Пробудись, грешник, от страшного сна твоего; оттряси от очей души твоей нравственную дремоту! Возстани, иди! и освятит тя Христос.

Что беспокоит тебя при вступлении твоем на поприще поста и молитв? Печальный ли глас колокола тяготит бренную плоть и дебелый слух твой? Но этот глас, возбуждающий в сердце твоем печаль по Боге, располагающий к нераскаянному покаянию, есть слезный вопль нежно любящей тебя матери, святой Церкви; – это её глас, ищущий тебя на распутиях греха и зовущий к Богу! О лишении ли брашен и удовольствий мира сетует грехолюбивая твоя плоть? Но помяли, что именно снедь запрещенная и изгнала человека из рая, самоволие и невоздержание лишило его блаженства. За снедь продал свое первородство Исав Иакову и погубил для себя царство. Помяни, что некогда и чрево, и брашно – оба Бог упразднит. Для чего же сластопитанием плоти умножать в ней смрад и пищу червей в могиле? Думаешь ли извиниться и прикрыть наготу души своей немощью природы, или некоторыми естественными, основанными на самолюбии, по-видимому, добрыми делами? Но таковое прикрытие не тоже ли пред правдою Божией, что и смоковничьи листья, коими Адам в раю, преступлением заповеди, совлекшись Боготканные одежды, хотел прикрыть свою греховную наготу?

Вся правда наша пред Богом есть мерзость, естественное добро наше, как дикий плод, не внесется в сокровищницу небесную; только то добро имеет в очах Божиих высокую цену, которое совершается в нас на смирении нашем силою Божией благодати. Всяк сад, т.е. добродетели, его же не насади Отец небесный, искоренится, потому что в этих, вне благоухания Христова, добродетелях есть воня смертная в смерть, – эта примесь фарисейства, самоуслаждения и гордости житейской; и сатана преобразуется иногда в ангела светла к самообольщению людей. Все, и ум, и честность и благородство христианина во Христе. Опытное доказательство на это в житии св. Великомученицы Екатерины, которую Господь, до её обращения, сколько нашел безобразною, помраченною, нищею и худородною, при всех кажущихся её совершенствах, составлявших предмет удивления для современников, столько, по обращении к Нему, обрел ее и премудрою, и прекрасною, и богатою, и славною. Думает ли ты с своими грехами утаиться от вездесущего и всеведущего Бога? Но не также ли поступил и преступный праотец наш, хотевший под ветвями райского дерева скрыться от Бота, ходящего в раю по полудни? Покушение твое избегнуть суда Божия не подобно ли бегству пророка Ионы от лица Господня из града Ниневии в Фарсис? Не поглотят ли и тебя, неосторожного беглеца волны житейского моря и не сделают ли добычею душетленного, мысленного зверя? Все твои подобные предприятия не также ли ничтожны пред всемогуществом Божиим, как сновидения спящего? Все это не есть ли горький плод глубокого усыпления совести, от которого лора, давно пора, пробудиться? Возстани убо спяй от мертвых! Ужели доселе не слышишь, так сильно будящего тебя, матернего гласа Церкви? Возстани, что спиши! конец приближается...

Но беспечный в деле спасения грешник, если в совести своей и пробудится, то снова засыпает сном глубоким и опасным, душа его, как земля безводная; и он уподобляется низринувшемуся в ров. Что не делает матерь – святая Церковь? Вот она паки напрягает все свои силы и, для возбуждения спящего столь глубоким греховным сном, призывает на помощь, молит святых, славных Апостолов, Пророков, Иерархов, Мучеников, Преподобных, и всех праведников, молит св. Ангелов и Архангелов. Она в умиленной молитве обращается к святых святейшей Матери Божией, и, в уповании на всесильную её небесную помощь с дерзновением от лица заблудших чад своих, видя их, потопляемых грехами, вопиет к Богу: Господи. воздвигни силу Твою, яви чудо милосердия Твоего, и прииди, во еже спасти нас. «Господи сил с нами буди, иного бо разве Тебе помощника в скорбех не имамы; Господи сил, помилуй нас», и рцы все животворящее, всемощное слово Твое мертвому духом: возстани!

И так восстанем и о силе веры в Господа, нарицающего и не сущая, яко сущая, с миром и любовью мужественно изыдем на спасительное поприще святые и великие Четыредесятницы, да явимся победителями греха, сокрушителями главы невидимых змиев, – изыдем о имени Господнем.

Се ныне время благоприятно, се ныне день спасения. Святая Церковь открывает все сокровища милосердия. Самые небеса отверзаются, чтобы видеть слезы и слышать сердечные воздыхания и обеты наши пред Богом и ниспослать нам росу благодати. Ангелы Божии радуются о каждом грешнике кающимся. Ныне, в образе злополучного сына, каждого из нас Отец небесный приемлет, видя раскаяние наше, в объятия Свои и лобызает бесконечною любовью, отпущает грехи в таинстве покаяния; умиротворяет совесть грешника, очищает душу и тело, освящает, обновляет и обожает падшее естество наше в таинстве пречистого тела и Боготворящей крови Искупителя. Как во время Ноя сорок дней открывался гнев Божий с небесе в разверзении бездн небесных, чтобы наказать потопом вселенную; так и в наступающий, великий пост, бесконечная премудрость Божия определила тоже самое число дней и отверзла бездну своей любви и благости к очищению, освящению и помилованию всего мира.

Воспользуемся, христиане, сим благоприятным временем; употребим сии святые дни во спасение вашей души и тела. Как можно чаще и неленостно посещать будем храм Божий, как можно более будем проводить время, утреннюя в молитве к Богу, пребывая в терпении, в безмолвии, в смиренномудрии, в удалении себя от осуждения ближних, в раскаянии о грехах своих. Постяся телесно, постимся вместе и духовно, как вразумляет нас святая Церковь. С переменою брашна на трапезе нашей, потщимся переменить и обновить силою благодати сердце наше. Да будет воздержание от пищи направлено к главной цели – к умерщвлению страстей, к побеждению греха, к стяжанию добродетели, к получению благодати. Вот истинный, совершенный пост! Вот жертва, благоприятная Вышнему!

Преблагий Господи, введый нас в пречестные дни сии! Утверди, прилежно молим Тя, и соверши нас в подвиге спасительного поста, а за тем сподоби всех и каждого из нас с благодатною радостью достигнуть светлого праздника Пасхи и неосужденно поклонитися преславному Твоему воскресению. Аминь. 

Если бы, братие, явился к нам уполномоченный от царя посланник, с объявлением великой царской милости, под известными, условием, исполнение которого выражало бы верноподданническую нашу преданность и покорность Державной Воле, то с какою радостью встретили бы мы такого посланника и с каким глубоким вниманием потщились бы усвоить себе объявленное им условие и исполнить оное, дабы достойно воспользоваться излившеюся от Престола милостью? Но радость наша несказанно усугубилась бы, если бы явился к нам с неба чрезвычайный, премирный посланник от Царя царствующих с объявлением такой величайшей милости, которая, составляя предмет изумления самых горних умов, простиралась бы на всю судьбу не только настоящей, временной, а и будущей, вечной нашей жизни и в которой заключалось бы бесконечное наше блаженство.

Такова именно небесная милость объявлена ныне всему роду человеческому одним из величайших служителей Божиих, – Архангелом, который, с небесных кругов слетев в Назарет, со страхом предстал бедной и безвестной, но от век и от родов Богоизбранной, Деве Марии. Вот краткое содержание посольства Небожителя. Радуйся, так приветствовал Ее Архангел, благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты в женах. Как же приемлет Нетленная сие приветствие? Мария смутилась от сего Ангельского слова, недоумевая, каково будет сие целование. Не бойся, говорит Ей Ангел, Ты обрела благодать у Бога и вот зачнешь и родишь сына, и наречешь имя ему Иисус – Спаситель мира...

Но Пречистая паки приходит в недоумение и вопрошает: как это будет, потому что Она не знает мужа, ибо дала Богу обет строжайшего девства? Ангел объявляет Пренепорочной сверхъестественное, чудесное Её зачатие и рождение Богочеловека, открывает он велию тайну: найдет Дух Святый на Тебя, и сила Вышнего осенит Тебя, а потому и рождаемое свято наречется Сын Божий. Здесь уже полную покорность Всевышнему выразила неискусомужная Богоотроковица; я раба Господня, сказала Она, буди мне по глаголу твоему, и тотчас соделалась пресвятые славы палатою; и затем посланный Небожитель. исполнив данное ему свыше поручение, возвратился от неё в горние селения. Как в малом сосуде цвета заключается сила плода, так в этом слове: буди, в устах Преблагословенной, запечатлевшей беседу Свою с Ангелом, заключается орудная сила от века утаенного и Ангелом неведомого таинства воплощения Бога Слова со всеми бесконечно благотворными плодами оного. Это буди было печатью живой веры и глубокого смирения, в лице Марии, всего рода человеческого, такой веры, по которой «Бог соделывается человеком, чтобы человека соделать Богом» (акафист Божьей Матери); это буди отирало вам двери рая, заключенные грехом прародительским. О, великое, неисповедимо-вожделенное и всерадостное буди, открывшее вполне Божию славу!

Какое же требуется условие к усвоению нами всех благ небесных и земных, дарованных в величайшей тайне явления Бога во плоти? Живая вера, глубочайшее смирение, чистота и непорочность жизни, строгое воздержание и терпение, благоговейная преданность и детская покорность водительству Божию и вообще все добродетели, коими, как небо в ясную ночь сияет звездами, украшалась первая Виновница вечного нашего спасения, Благодатная Матерь Господа нашего – это умное небо небес, этот рай тайн Божиих. Приникайте, братия, к селу светлому зерцалу Богоподобных совершенств, и поучайтесь.

Высок пример? Воззрите на жизнь подобострастного нам, обложенного теми же, как и мы, немощами, но, путем добродетелей, подвигами самоотвержения, достигшего равно ангельской чистоты, преподобного и Богоносного отца нашего Трифона, которого и нетленные останки, прославившиеся даром чудотворений, почивают в сей Богоспасаемой обители Богоматери.² Трудно условие на получение благ вечных? Но все злострадания временного на земле нашего бытия, которое менее, чем сон, чем мгновение в сравнении с вечностью, далеко недостойны той славы, которая откроется на небе избранным Божиим.

Жалуясь на трудность, многие из нас не уподобляются ли древним соглядатаям обетованной земли, кои со страхом отзывались о живущих там исполинах и представляли невозможным обладание ей? Зная, что вера и добродетель – не докой, а та и другая необходимо предполагают крест – самоотвержение, иные боятся решительной борьбы с собою – с греховными в себе наклонностями, борьбы с миром и с миродержителями тьмы – духами злобы, представляя врагов спасения какими-то исполинами. Но, как семицветный луч радуги на темной туче служит символом мира, так дары Духа Святого в седьми таинствах на туче бедствий, облегающей христианина, суть верные знамения того, что все напасти скоро прекратятся и настанет благодатный мир и рай в душе подвижника веры.

Трудно? От чего же, при всей немощи естества, угодник Божий победил в себе царство греха? От чего он пребыл постоянным в вере, даже до смерти, преуспел в добродетели и чрез то улучил вечное спасение, тогда как мы часто бываем нетверды в вере и любви к Богу? Божественная, немощная врачующая и оскудевающая восполняющая, благодать Всесвятого Духа одна и та же, как для него, так и для нас всех.

Святой Трифон однажды решился умереть греху и жить Богу, и этой святой решимости, при помощи Божией, никогда не изменял. Он пребыл в ней тверд и не поступен до конца, не преставал молиться, ратовать против греха, и о силе благодати побеждать его. Однажды он прешел от тьмы к свету, от чувственного к духовному, от земного к небесному, и вспять уже более не возвращался; а постоянный подвиг в добре ослабил и искоренил в нем наклонности к злу, направил все мысли, желания и действия его к единому Богу – верховному благу.

Конечно, и угоднику Божию спасение души стоило многих усилий и борьбы, многих самопожертвований и побед над собою, многих слез и воздыханий молитвенных, пока его мысли и желания отрешились от земного и утвердились в Боге.

Но как скоро любовь к Спасителю заняла место в его сердце, как скоро укрепился он в борьбе против греха; уже не трудно тогда было ему устоять и остаться непоколебимым на пути к царствию небесному. Любовь к Спасителю подобна огню. Как сей, когда разгорится, тотчас объемлет все вокруг себя и усиливается до того, что угасить его невозможно. Тоже бывает и с сердцем человеческим. Пока оно хладнокровно к небесному, дотоле трудно идти путем веры и добродетели, но как скоро огнем Духа Святого возгорелась в нем любовь к Богу; тогда для него ничего уже нет неодолимого, трудного и горького, иго заповедей Христовых делается для него благим и бремя легким; тогда христолюбца ничто не может отлучить от сей любви, непрестанно дающей ему новую силу и жизнь.

От чего же мы, братия, так непостоянны в добродетели? Почему мы часто хромаем на оба колена – служим то Богу, то миру? Не потому ли, что многие из нас никогда, с полною решимостью, не начали жить по духу Евангелия? Нередко мы трогались, при слышании слова Божия, и в сердечном умилении обращались к Богу; но вскоре доброе впечатление в нас изглаживалось, и грех снова усиливался. Часто мы ходили на исповедь, каялись, нередко плакали о своих грехах, и снова потом являлись прежними грешниками. Не положив твердого основания в деле спасения, не сделав решительного намерения оставить путь зла и погибели и посвятить себя вполне добродетели, мы как бы разделяем сердце наше между Богом и миром, и, увлекаясь земным, нередко теряем небесное. Вспомните страшную участь жены Лотовой и уходившей из Содома, и обращавшейся к Содому.

Часто мы беремся за дело спасения, и снова оставляем оное и потому, что не даем слову Божию проникнуть в глубину сердца нашего и не заботимся сохранить оное в себе, уподобляясь человеку, смотрящемуся в зеркало и забывающему потом вид свой; предаемся одним житейским попечениям и печалям века сего, и часто вовсе теряем из виду Богосветлый образ нового человека, созданного в совершенной праведности и святости истины. Этот образ может храниться только в чистой совести. Старайтесь, говорит Апостол, содержать таинство веры в чистой совести. Как вода в худом, разбитом сосуде не может удерживаться, сколько бы ее ни вливали в оный, так и живоносные струп благодати Божией не могут храниться в нечистой совести, в пристрастном сердце и в легкомысленном уме.

Наконец главным препятствием на пути спасения служит нам корень греха – самолюбие наше, по которому мы представляем себя несравненно лучшими, нежели каковы на самом деле. Чем силу этого недуга ослабить и подавить нам в себе? Христианским смирением и самоуничижением. Вот как сего врага уничижил в себе и попрал Преподобный Трифон. Ученик его Досифей однажды видел, как святой, по вечернем правиле, начал творить молитву Иисусову и с плачем осуждать себя, говоря: «о, окаянный, и грешный, и худой Трифон, – ты земля и пепел, всякой нечистоты и праха худший! Почто высокоумствуешь, чего еще хочешь? Ты был и священник, и строитель, и архимандрит. Не насладился ли ты красных мира сего? Чего еще не достает тебе, разве гроба и погребального? И вот уже ждет тебя час смертный, и ты не знаешь, с какими делами явишься Богу. Но плачь, Трифон, горько плачь пред правосудным Богом и кайся о грехах своих и не возносись умом, да не осудишься с гордым фарисеем; стяжи смирение, держись мытарева покаяния, да, видя тебя Господь смиренным, поставит с праведными»

И так, возлюбленные о Христе братия! Однажды посвятив себя Богу, предайте Ему всецело и навсегда себя и всю жизнь свою. Поставьте однажды твердую преграду порочным мыслям, желаниям и наклонностям сердца вашего; молитесь, просите непрестанно у Бога новых сил ратовать и побеждать грех: стойте, мужайтесь, крепитесь в сей спасительной брани, пока одержите совершенную победу над злом, пока полный, благодатный день озарит вас и Денница – Христос воссияет в сердцах ваших. Аминь.

«Да молчит всякая плоть человеча,

и да стоит со страхом и трепетом,

и ничтоже земное в себе да помышляет».

Какое благоговейное внимание, христиане, мы должны иметь к сему материнскому гласу святой Церкви, особенно ныне, когда воспоминаем смерть и погребение Господа нашего, когда взираем на пречистый образ, лежащего Его во гробе и обвитого плащаницею?

При виде и обыкновенного, близкого нам, человека умершего, мы не редко входим в самих себя, в умилении проливаем слезы над гробом его и задумываемся над собственною судьбой, оставляя всякое земное помышление и житейское попечение. Каких же благоговейных мыслей и живых чувств должна исполниться душа наша при виде в мертвых вменившейся вечной жизни, которая дает дыхание всей твари, а ныне сама является бездыханною, которая на Фаворе сияла яко солнце, а ныне скрывается в мрак подземный, которая своим всемогуществом содержит вселенную, и между тем ныне во гроб мал странно приемлется.

О, повергнем, братия, на сей гроб Жизнодавца дань глубочайшего благоговения и умиления, дань живой веры, любви и упования! 

Пусть распятый Христос для иудеев, преткнувшихся о букву закона, соблазн, а для эллинов – людей, водящихся только началами естественного ума, безумие: но для нас, верующих, Он и на кресте есть Бог истинный и достопоклоняемый. И здесь в Божественном Его истощании открылось Его безмерное величие Божеское. Некто из отцов Церкви сказал: слава Сыну крест, якоже и Отцу слава – Сын. Крест и смерть слава Сыну, как начало, как основание и мать оной. Крест не только Самому Господу, а и нам, рабам Его, рождает славу, как терние розу. Его вольными страданиями и мы славимся, по учению святой Церкви, аще и ят был еси Христе, от беззаконных мужей, воспевает она, но Ты ми еси Бог, и не постыжуся, биен был еси по плещема и не отметаюся, на кресте пригвожден был еси, и не таю, воскресением Твоим хвалюся, смерть бо Твоя – живот мой.

Не людьми только, каковы были сотник и разбойник, а и самою неразумною тварью Христос, распятый на кресте, признан был Царем славы; ибо тогда солнце померкло, как бы стыдясь зреть в образе человеческом обнаженного Зиждителя своего. По разлучении в Нем души с телом, завеса церковная раздралась на двое, земля потряслась, камни расселись, гробы отверзлись и многие тела усопших святых воскресли. Кто страдал, кто умирал с таким величайшим торжеством? Мы ли, верующие, без чувства умиления воспоминать будем страдание и смерть Сына Божия, пред Которым вся тварь изменилась страхом? Мы ли останемся бесчувственными, когда и бездушные камни распались, при виде Его – бездыханного? Чье сердце не тронется, особенно при живом представлении, что смерть Сына Божия на кресте есть залог неизреченной, бесконечной любви Его к нам, что она есть и будет всегда для нас твердым уверением в том, что мы всего можем надеяться от бесконечной Его благости.

Смерть Иисуса Христа вызывает нас на дань живейшей в Него веры, как величайшего Ходатая нашего. Некогда кровь Авелева вопияла на небо об отмщении, а ныне излиянная за нас Божественная кровь Искупителя вопиет к Богу Отцу о прощении и помиловании всех нас грешных. Ныне каждый из нас с верою может свидетельствовать с Апостолом: Сам Господь пострадал и умер за меня, кто вправе обличить меня в грехе? Сам Христос омыл кровью Своею Божественною все неправды и беззакония мои, кто дерзнет осудить меня? Верую, верую, Господи, в силу крестных, бесценных заслуг Твоих, помози моему неверию!

Но вера наша должна быть споспешествуема всецелою любовью к Спасителю нашему. Никто не имеет такого полного права на всю нашу беспредельную любовь и преданность, как Иисус Христос. Если все великое и совершенное возбуждает в нас чувство благоговения и любви; то всем сердцем мы должны возлюбить Того, Который есть высочайшее и всесовершеннейшее наше добро. Если долг справедливости требует платить благодарною любовью благодетелям, то возлюбим всею душой Высочайшего нашего Благодетеля – Господа, Который, пролив за нас Свою пречистую кровь, всего Себя принес в жертву правосудию Божию. Возлюбим Его, ценою жизни Своей, даровавшего нам победу над смертью и адом, возлюбим так, чтобы умереть нам для всякой земной, нечистой любви и жить для одной любви к Нему, – сладчайшему Иисусу.

На вере в крестные заслуги Искупителя должна основываться и укрепляться надежда наша. Ничто так человека грешника не успокаивает, как живой взор веры на страдания и смерть Иисуса Христа. При взоре на умирающего на Кресте, нашего ради спасения, Богочеловека; все питает и оживляет надежду нашу и утешает наше сердце. Господь вознесен был на крест для того, чтобы наши грехи вознести на сие преблаженное древо. На кресте Он висел между небом и землею, чтобы соединить расстоящиеся естества – и примирить человека с Богом. Он распростер пречистые Свои руки на кресте, дабы всех нас объять Своею беспредельною любовью. Он пригвожден был ко кресту, дабы даровать нам свободу от греха. Он покрыт был глубокими язвами, чтобы нам дать в оных убежище и спасение от стрел правосудия небесного. Он, умирая, преклонил главу Свою, чтобы нам сообщить радостную весть примирения нашего с Богом и запечатлеть оное лобзанием мира. Он и по смерти прободен был копием в ребро, чтобы нам открыть доступ к Его вселюбящему сердцу. Он положен во гроб, чтобы из Него, яко рая краснейшего, явить нам и свет, и радость, и жизнь, и нетление.

И так приидите, верующие; поклонитеся и припадите к умершему Спасителю и Господу нашему; с чувством умиления и благоговения, с верою, упованием и любовью облобызайте пречистые руки и ноги Его, за нас пригвожденные ко кресту, облобызайте главу Его, изъязвленную тернием за грехи наши в мыслях, словах и делах.

Облобызайте очи Его, за нас угасшие и покрытые сном смерти; облобызайте сладчайшие уста Его, глаголавшие нам слово утешения и жизни вечной и молившиеся о нас с воплем крепким, облобызайте сердце. Его, и по смерти дышащее отеческою к нам любовью, облобызайте прободенные ребра Его, из которых Он источил нам реки благодати Божией. Облобызайте все спасительные язвы Его. Ибо каждая язва Христова есть очищение грехов наших; а Его смерть – есть воскресение и жизнь наша, бесконечно-светлая и блаженная. Аминь.

Господи, во свете лица Твоею пойдем.

Все живое и живущее по своей природе, ищет света, устремляется к нему и живет им. В царстве природы неразумной все обращается к свету стихийному – солнцу, все чувствует свою от него зависимость. Вянет, сохнет и умирает цветок, если совершенно лишить его теплотворного, живительного луча солнечного. Равным образом и в царстве Божием нравственном всё для того, чтобы жить и наслаждаться жизнью, должно быть обращено к присносущному и животворящему, трисиятельному свету Божественному. Ибо во свете, и токмо во свете Божием для разумных тварей и озарение, и оживотворение, радование и блаженство. Чувствуя животворящую силу сего пре естественного света, избранные Божии восклицали: жив Бог, свет самосущный и всему дающий жизнь; а потому жива и душа моя.

Многие между тем из людей ищут света вовсе не там и не так, где и как следовало бы искать его. Помимо света Божественного, многие с жаждою устремляются исключительно к тусклому светильнику ума человеческого и не могут нахвалиться его успехами, открытиями, усовершенствованиями, конечно только для временной, земной жизни; ибо в отношении к жизни вечной кичливый ум есть слепой вождь; и успокаиваться на нем одном не тоже ли значит, что довольствоваться мерцанием светящегося червя и удаляться; от света солнечного. Для жизни вечной водящиеся одним естественным умом не только совершенно ничего не делают, а еще более и более отодвигаются назад к самым древним временам грубого язычества и таким образом на пути нравственного совершенства являются далеко, далеко отсталыми от сынов света в царстве благодати Христовой.

Что же, следовательно, нужно делать нам, чтобы более и более приближаться к чистейшему свету Божественному, более и более возвышаться от земного к небесному? Для сего, сколько возможно, более нам нужно стараться подражать светлым, высоким образцам в духовной жизни. Ублажаемый ныне великий светильник веры и благочестия, святитель и чудотворец Николай, столь славно чтимый всею православною Церковью, особенно же прославляемый всеми сынами отечественной нашей Церкви, как по своему примеру, так и по своему молитвенному ходатайству, может служить для нас благонадежнейшим вождем на пути к присносущному, Божественному свету. Еще во днях плоти, помимо обыкновенных средств обучения, помимо портиков и Академий, путем жизни по закону Евангелия и деятельности христианской, под влиянием Светоносного Духа благодати, он развил свои силы и настроил дух свой к созерцаниям Божественным. И в царстве славы с светлыми Ангелами удостоился предстоять и служить животворящей и нераздельней Троице, в знамение чего и здесь на земле Вятской в чудотворном своем образе он избрал в святую обитель себе сей Боголепный храм, посвященный живоначальной же Троице. Взирайте, христиане, с верою на святителя и чудотворца Николая, на сей Богосветлый образец и поучайтесь у него все, ищущие и жаждущие не заходимого света Божественного. В подражание угоднику Божию, тако да просветится свет благих ваших мыслей и дел пред человеки, яко да видят их и прославляют Отца вашего, иже есть на небесех.

Великий чудотворец, святитель Николай в простоте Евангелия преимущественно украшался чистотой и непорочностью сердца; был сосудом благодати, очищенным еще от утробы матерней. Эта чистота и непорочность есть главное и для нас средство к общению с Троичным, Божественным светом. Св. Григорий Назианзин говорит: «сей свет, т.е. Бог, есть тем более созерцаемый, чем более очищаемся, и чем более Его созерцаем, тем более любим; чем более любим, тем скорее разумеваем». Вот лествица восхождения от тьмы к свету присносущному и общению с ним. Сперва надобно очиститься от грехов и тогда узрим Бога, ибо, по уверению Светодавца Господа, одни чистии сердцем Бога узрят. Око телесное не может зреть света естественного, ежели не будет очищено от засорения; так и душевное наше око не может наслаждаться созерцанием света Божественного, если не будет чисто, свободно от страстей, а когда сердце очистится, то и ум озарится сиянием Бога – света, и воля согреется любовью к Нему и все силы души вашей будут приобщаться Божественного света и наслаждаться им. Земля не может приносить добрых плодов, если не будет наперед очищена от терний. Смрадный сосуд не может сохранять в себе благоуханных мастей, если наперед внутри не будет очищен. Светильник не может ясно ни гореть, ни светить, пока в нём елей не чистый. Точно так же и сердце нечистое, любострастное, не может вмещать в себя и отражать Троичного Божественного Света. Ибо кое общение света со тьмой; святости Божией со скверной греховной; любви вечной и благости с злобою и ненавистью; правды и истины с ложью и нечестием? Всяк, сказано, делаяй злая, ненавидит света.

Итак, христиане, отложим дела темная и облечемся в оружие света. Если мы, подражая святителю Николаю в духе смирения, коим стяжал он высокая, – будем ходить во свете добродетелей и по мере возможности стараться будем исполнять заповедь Христову: будите совершенны, якоже Отец ваш небесный совершен есть, то войдем в теснейшее общение с Богом Отцом и Его Единосущным Сыном и Всесвятым и Животворящим Духом. Подобное с подобным соединяется само собою.

Ты, возлюбленный брат, недоумеваешь, как можно сподобиться блаженного лицезрения Божия человеку грешнику. Тебя обдержит тьма греховная и не допускает приблизиться к свету Божественному. Но Иисус Христос говорит: Аз есмь свет миру, ходяй по Мне, не имать ходити во тьме. Взирая на правило веры, св. Николая, обыми сей свет истинный верою и любовью; и ты сам будешь свет о Господе и соединишься с Богом. Тебя смущает нечистота грехов твоих. Употреби средство действительнейшее к изглаждению их. Кровь Иисуса Христа, пролитая за нас на кресте, очищает нас от всякого греха, освящает и соединяет нас с Богом.

Будем, христиане, молить ублажаемого ныне великого угодника Божия, который и здесь – в земной церкви, и там – в церкви небесной предстоит св. Троице, – трисиянному Божественному свету, будем молить его, да исходатайствует и нам грешным озарение тем преславным и все животворящим светом, без которого душа наша мертва и неспособна к благому деланию, и без которого в нощи жития нашего мы не знаем, куда и как направить шествие наше, и, потеряв из виду небо, легко можем приблизиться к аду.

Трисолнечный Свете, Господи, молитвами святителя Николая, посли всем нам свет Твой и истину Твою, да все мы во свете лица Твоего пойдем прямо в нашу родину небесную и о имени Твоем светло, божественно радоваться будем весь день жизни вашей! Аминь.

С истинною, пастырскою любовью разделяю я с вами, насельницы сей обители святой, и с вами, благочестивые жители сего Богоспасаемого града, молитвенное воспоминание о трогательно-умилительном за три года пред сим в этот день сопровождении вашем в обратный путь чудотворной с святой горы Афона иконы Божией Матери, именуемой «Утешение в скорбях и печалях». Тем утешительнее для моего смирения это воспоминание, что прощание граждан с чудотворною иконою, как я узнал, выходило из круга обыкновенных религиозных явлений. Тогда выразилась самая живая вера вятичей во всесильный покров Божией Матери. Сонмы благоговейных поклонников целую ночь пред тем проводили без сна, который, как дым, исчезал от пламенной молитвы пред чудотворным образом Царицы неба и земли – пред сею святынею, бесценною не для одного Афона, а и для всей православной России. Представляя это событие, не вольно повторяешь в восторге духа за священным песнопевцем: нощь не светла неверным, Христе, верным же просвещение в сладости словес Твоих. Сего ради к Тебе утреннюю и воспеваю Твое Божество.

Вера до того расширила и прояснила духовный взор молящихся, что многие из них, находясь пред образом представляли себя взирающими как бы на самую небесную Царицу, обращались к Ней, как дети к истой матери своей, с знамениями своего неизреченного милосердия приникшей к ним из горних селений, откуда призвала Богорадованную на Вятскую землю общая живая вера и любовь. А эти, вместо рукотворных подсвечников, омытые слезами, руки богомольцев, с тысячами горящих свечей, кои самую ночь соделали светозарной? А эти сердца верующих, паче светильников, пламеневшие молитвою к Богоблаженной Матери – света присносущного? А этот дождь слез множества молитвенников, по дару благодати, обильно лившийся из очей их пред живоносным источником даров духовных и напаявший нивы их душ, чтобы процветали благими делами, чтобы, уничтожая смрад греховный, повсюду разливали благоухание Христово, подобны, благовонным цветам, разносящим аромат свой на близкие и отдаленные предметы? А этот огнь искушений, от неприязни устремленный на смиренную обитель вашу, посвятившие себя Христу Богу, огнь, в котором невидимым, но тем не менее ощутительным, всесильным заступлением Владычицы мира, явились вы торжествующими в правоте своей, в спасении чести, подобно трем отрокам, чудесно избавленным некогда от пещи Халдейской? А эти нравственные скорби души, которыми Матерь Божия удостоила вас приобщиться ей, во время земной жизни, тягчайшим скорбям, как выражено в акафисте Ей: бурю внутрь имеяй помышлений сумнительных, целомудренный Иосиф смятеся, к Тебе зря небрачней и прочее? А эта светлая, благодатная ваша радость, вскоре за печалью воссиявшая, подобно животворному солнцу, во всем блеске явившемуся за едва пронесшеюся тучею, радость о Бозе Спасе, так явно обратившем сердца и очи граждан к вашей обители и еще здесь на земле оправдавшем на вас Божественное обетование свое: блажени плачущий, яко те утешатся? А этот самый плач ваш, при сознании невинности, не убивающий, а услаждающий; ибо вы и плакали, но плакали так, как плачет напрасно огорченное, невинное дитя, когда спешит укрыться в лоно нежной, материнской любви? О, сколько во всем этом утешений для взыскующих Бога, путем скорбей, идущих в живот вечный! Сколько побуждений и моему не достоинству к соутешению общею верою, вашею же и моею!

Вот и Архипастырскою ныне молитвою и совершением бескровной жертвы любовь ваша пожелала освятить воспоминание незабвенного для вас дня отшествия в чудотворном образе великой небесной Гостьи, и это святое желание любви удовлетворено и именно в день,³ посвященный Церковью воспоминанию предания Господа нашего на крестные страдания, которыми и Сам Он вошел в вечную славу и всем верующим в Него отверз двери рая.

Умейте же скорбями вашими здесь – на земле приобщаться скорбям Христовым, Который там, на небе приобщит вас своей беспредельной радости и славе. Но изнемогайте духом, если бы постигло вас какое-либо несчастье: в злосчастии Боголюбивая душа, как злато в горниле, искушается и очищается. Не смущайтесь, егда и поносят вам и рекут всяк зол глагол на вы; напротив радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небеси; не допускайте. только сердце ваше до приражения к чему-либо греховному, ибо грех из всех зол есть зло самое ужаснейшее. Предавайте себя всецело в волю Отца небесного, Который един ведает, что и когда для нас лучше и полезнее. Старайтесь всегда быть достойными Богоматерней к вам милости, благодатного посещения её в чудотворном образе града сего и обители сей.

Есть похвальный в мире обычай: те, кои удостоиваются посещения высоких лиц, поставляют своим долгом соображаться с их свойствами и наклонностями. Сей образ житейского благоразумия и для вас весьма благопотребен. Матерь Божия, земную жизнь Свою, вдали от житейской суеты, шума и рассеяния, проводила в молитве живой веры, в благополезном труде, в Богомыслии, в совершенной чистоте и непорочности сердца, в глубочайшем смирения, терпении и преданности воле Божией, в святой любви и благосердии к ближним. Сии световидные её совершенства, кои привлекли к Ней все благоволение Отца небесного, подобно стопам, зримым издалеча, показывают вам царственный путь к богатству её благодати. С верою молитесь, трудитесь по мере сил, упражняйтесь в Богомыслии. В чувстве глубокого смирения храните чистоту и непорочность сердца; свято любите ближних; долготерпите с радостью до явления вам благодати Богоблагодатной Владычицы, терпите с надеждою, как терпит земледелец, с веселием сердца взирающий на спеющую свою ниву в ожидании обильной жатвы.

Призри с высоты святые славы Твоея, в молитвах неусыпающая Богородице и в предстательствах непреложное упование, призри взором любвеобильной Матеря на град наш, на сию обитель, на вся грады и веси и на вся люди, присной духу моему, вятской паствы, и посети нас Твоею небесною благостью. Не приидох, слышим мы из пречистых уст Сына Твоего и Бога слово утешения всем грешникам, не приидох призвати праведные, но грешные на покаяние.

И Твое, Преславная Владычице, сердце преисполнено тою же беспредельною благостью. Праведники, изобилующие духовными сокровищами, не требуют всего богатства милостей Твоих. Излей их на нас грешных, все упование свое возлагающих на Тебя единую, теплейшую пред Богом нашу ходатаицу и заступницу. Омый и очисти нас от всякие греховные скверны; убели, просвети царственное одеяние души вашей, которого каждый из нас некогда удостоен был и о котором свидетельствует слово Божие: елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Не преставай молящися о нас, да, по теплому Твоему предстательству, Господь, соделывая нас общниками Своего Божества, сподобит некогда, со всеми святыми, в вечной славе Своей царствовати. Аминь.

Вышних ищите, идеже Предтеча Христос.

Ныне святая Церковь празднует преславное Вознесение Господа нашего Иисуса Христа на небо с тем, чтобы и нас, чад своих расположить стремиться туда же. Высоко небо, и путь туда трудный. Никто из нас туда взойти не может сам собою. Никтоже взыде на небо, токмо сшедый с небесе Господь наш. Нужна нам для сего помощь всесильная, Божественная. Эту помощь всем верующим и обетовал Господь в Утешителе, Святом Духе, Который их души просвещает, подвизает, освящает, воспаряет горе. Уне есть вам, говорит Спаситель, да Аз иду ко Отцу, аще ли не иду, не приидет к вам Утешитель, который так необходим для ревнителей сланы имени Его на многоскорбном пути их к небу. «Поведут тя, Петре, представляет святитель Димитрий Ростовский беседующим Господа с своими учениками, поведут тя, – аможе не хощещи, всадят тя в темницу; а в Риме уже и древо на крест тебе готово. И ты, Иакове, первый узриши над шеей твоей меч за имя Мое. Тебе, Иоанне, в дальние страны в Патмос-остров на изгнание пошлют. Тебе, Андрее, во Ахаии крест ждет; тебе, Филиппе, во Иераполи; а тебе, Варфоломее, во Армении быть пропяту с содранием с тебя кожи. Фоме во Индии копиями быть избодену. Прочих иные страны ждут с муками. Пойду ко Отцу, и пошлю вам Утешителя Духа истины, который наставит вас на всякую истину, содедает вас мужественными, дерзновенными, радующимися в страданиях. Мнози, и по вас, за имя Мое многоразличные муки и смерти претерпети ищут, камением побиваема, мечем посекаеми, «огнем сожигаеми, зверем на снедь вдаваеми, а инии и без мук самовольнии любве ради Моея, мученики обрящутся, презирая мир и вся сладости его, истребляя в теле своем страсти и похоти; многие верующие гонимы будут невинно и озлобляемы; и все сии востребуют Божественной помощи, наставления и утешения. Пойду ко Отцу, и пошлю им Утешителя».

И всем нам как бы ни был тесен и труден путь на небо, ежели не хотим погибели себе, непременно нужно идти туда, под осенением того же всезидущего Утешителя – Духа. Вышних ищите, идеже Предтеча Христос. Действием Животворящего Духа ослабляйте и истребляйте в себе всякую страсть и привязанность к земному. В какой бы мере вы ни обладали земным и временным, все это не только не успокоит души вашей, а напротив еще великую скорбь принесет ей, если служить будет препятствием к вечному. Кая польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? (Мк.8:36). Временное делает ум человека землереющим, и препятствует стремлению души его к вечному, когда возбуждает и рождает в ней многие несмысленные желания и страсти, когда сердце привязывает и порабощает одному внешнему, скорогиблющему.

Ищите вечного; сами знаете, что от временных благ ничего вы не возьмете с собою во гроб: наг, говорит древний праведник, изыдох от чрева матери моей, наг и отыду. А если в этой жизни ничего не приобретете для вечности, если бессмертный дух ваш любил более тленные блага, нежели высочайшее и вечное благо, нетленного Бога; если кто из вас имел в виду более славу человеческую, нежели славу Божию, и наконец с земными желаниями и порочною совестью предстанет на судище Христово; то какая участь ожидает таковых из нас в бесконечной вечности? Страшно делается от одного живого представления о сем.

Ищите вечного; потому что мир преходит и похоть его. Ничто в страну вечности не будет сопровождать нас, как только любовь нашего сердца, любовь небесная, если мы искали царствия Божия; любовь земная, если сердце наше приковано было к миру с его обаяниями, с его нравами и обычаями, враждебными Богу; любовь небесная, которая соделает нас блаженными в вечности, или любовь, земная, нечистая, которая послужит к вечному нашему осуждению.

Ищите вечного; это необходимо. Там должно быть и сердце наше, где сокровище наше. Сокровище же наше неоскудеваемое на небеси. Тим источник нашего блаженства – Триипостаоный Бог, в Которого мы веруем и на Которого уповаем. Там бессмертное отечество наше, откуда ждем и второго пришествия Господа на землю. Там наследие наше нетленное, неувядаемое, там райские, вожделеннейшие блага, ихже око не виде, ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша, кои премилосердый Господь уготовал любящим Его.

Ищите вечного, едино есть вам на потребу, любить Бога и творить заповеди Его, для сего мы созданы и воссозданы Искупителем нашим, Иисусом Христом. Одно для нас необходимо – вечное спасение души нашей. Для того мы и живем на земле и делаем и труждаемся, да в вечных обителях успокоимся. Один и единственный предмет ожидания нашего во Христе, царствие Божие и правда Его. Это пребывает, это преходит с нами в вечность и там решает участь нашу.

Правда, труд и в потребностях земной жизни необходим для нас и похвален и благословляется Богом. Жаль только, что многие при этом впадают в крайность, у иных только и думы, и заботы, чтобы стяжать земные блага; а блага будущего века, а непрестанная молитва и вообще великое дело служения Богу остаются на заднем плане. Светлое, умное небо для иных вовсе закрыто, как густыми облаками, печалями житейскими. Не говорим здесь о другой противоположной крайности, беспечности и нерадении. Участь ленивого и лукавого раба, закопавшего талант свой в землю, не лучше первых; она давно решена небесным Домовладыкою – вверзите его во тьму кромешную.

Не забывайте, что все зависит от Бога, все в Его святой воле. Человек без Бога, без Его всесильной помощи бессилен, ничтожен. Опыт, доказывающий это, недалек от нас. Вот Господу угодно было посетить нас продолжительною суровою зимою, затем холодною и ветроносною весною, с её многоводием, на долго затопившим луга – пищу скота, который по местам вымирал от голода. Кто в силах был предотвратить это бедствие, тяжелым камнем налегшее на сердце многих, особенно бедного класса людей? Какой ум человеческий в силе был изменить все это, благорастворить воздух, согреть и оживить солнцем землю, послать росу небесную и дождь благовременный к обильному плодородию земли, дабы исполнить пищей и веселием человека, если бы на все это не было воли свыше?

Что сделает тут вся мудрость стихийная, которая от начала мира доселе, в продолжение целых тысячелетий, не создала и никогда не в состоянии создать ни одного самомалейшего семени, ни даже ничтожной пылинки? Что без Бога все наши заботы и попечения об улучшении быта народного? Все это имеет свою цену и достоинство только тогда, когда приосеняется и благословляется свыше. В противном случае, то есть, ежели не Господь созиждет и устроит наше благо, вотще будет труд наш. Не мало было и в прежнее время предприятий прекрасных, самих по себе, небесплодных. От чего это? Вот от чего, Господь созидает благо людей только тогда, когда паче всего они любят Его, исполняют Его святой закон. Он творит волю боящихся Его; Его отеческий взор обращен на праведных и Его слух внемлет молитве их, а уже ради их, по молитве их, он устрояет и общественное и частное благо, посылая обществу мудрых и правдивых вождей и правителей.

И так ищите Небесного Царствия прежде и паче всего; и сия вся приложатся вам. Если вы, при своих житейских нуждах, будете преимущественно искать небесного – вечного; то Господь, по непреложному Своему обетованию, даст вам все потребное к настоящей – временной жизни, и можете ли вы сомневаться в благости Отца небесного, Который даст пищу и птенцам врановым, призывающим Его, питает и тех из тварей, кои ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницу, одевает великолепно и сено сельное, днесь сущее, а утром в пещь вметаемое. Тот, Который от рождения нашего даже до сего часа жизни нашей питал и сохранял нас, так же и теперь – многомилостив и щедр, так же и теперь может подать нам благопотребная и исполнить прошения сердца нашего, если верою и любовью мы взыскуем Его – истинного подателя всех благ.

Таким образом, уповая на милость Божию и во всем временном первее и более всего ища и любя вечное, благодатью того же Отца небесного узрим, непременно узрим прилагаемое нам временное, благопотребное для жизни; а равно достигнем вечного, где будет наша радость чистая и святая, как у Апостолов, по вознесении Господа, возвратившихся с горы Елеона во Иерусалим, и где будет блаженство наше бесконечное, как бесконечен Бог. Аминь.

Ныне величайший в христианском мире праздник во славу присносущной, животворящей и нераздельной Троицы. Этот всемирный, по истине, Богосветлый праздник, по торжественности Богослужения, есть, кроме того, наш местный, светло-радостный праздник, ибо кафедральный, соборный храм сей посвящен имени живоначальной Троицы. А потому и собеседование ныне с вами всего приличнее о славимом в Троице Боге.

Но единый существом, в трех лицах поклоняемый Бог есть такая высочайшая и глубочайшая тайна, которая совершенно превышает и горние, чистейшие, пресветлые умы ангельские; и херувимы со страхом и трепетом, закрывая лица свои пред неприступным блистанием Божества, животворящей Троице поют трисвятую песнь. Дерзну ли я, обложенный немощами плоти и духа, отверзать пред вами завесу сей тайны – венца всех тайн христианских, тайны, ведомой единому Богу; ибо вполне никто же знает Бога Сына, токмо Отец Небесный, ни Отца кто знает, токмо Сын; дерзну ли бренными, нечистыми устами поведать неисповедимое?

Возможно ли горстью руки исчерпать глубины морей, кто исчислит все песчинки земли, определит все звезды, сияющие на тверди небесной? Но и это невозможное для нас ничто в сравнении с безмерным величием Божиим; самого пламенного воображения не достанет, чтобы представить беспредельный образ присносущной Троицы. Нашей ли немощи постигать сию тайну, когда и сами в себе мы не можем разгадать тайны союза души нашей с телом, разоблачить, так сказать, нити, связующие в нас два совершенно противоположные начала – дух и вещество?

Для нас, для цели бытия нашего на земле довлеет и того, что Сам триединый Бог благоизволил открыть нам о Себе в книге писания и в книге природы, дабы озариться нам трисияным светом Богоразумия. Так некое отражение животворящей Троицы видим мы и в природе неразумной и нравственной природе души нашей. В первой – усматриваем круг, свет и ощущаем теплоту солнца. Также три начала составляют стихийный мир: вода, земля, воздух; огонь общее им всем. Три царства в природе: растений, ископаемых и животных. Во второй, разумной природе человека, тройственность его способностей: ум, воля и чувство; тройственный образ действия совести, которая судит, определяет и награждает, или наказывает человека. Но все подобия, в приложении к тайне Троицы, крайне слабы, все образы – крайне тусклы. Господи, Господи, кто подобен Тебе, в чувстве глубокого смирения восклицал Царь-пророк. Или, коему подобию уподобисте Господа, в том же чувстве, взывал другой пророк. Триипостасного Бога никтоже виде нигде же; Он живет во свете неприступном, егоже никтоже видел есть от человек, ниже видети, может. Не бо узрит лице Мое человек и жив будет, Сам Бог говорит устами пророка.

И так падем, падем во прах пред неприступным, трисолнечным светом Божества и, исчезая мыслью в безмерном величии неисповедимого, из глубины сердца возопием: велий еси Ты, Господи, мы же земля и пепел непотребный пред Тобою!

Так сами по себе мы ничто: но Ты – Вседержавный Боже, бесконечно-благий Отче, вечно любящий Сыне, беспредельно милосердый, Утешителю Душе Святый, Ты в нас, бренных тварях, сияешь величием доброт и благодеяний Твоих. Твоя благость, любовь и милость, преимущественно обращенные к нам грешным, ближе и доступнее нашему разумению, нежели прочие бесконечные Твоя свойства. На сей любви мы и останавливаемся благоговейным размышлением. Щедроты Твои, Господи, на всех делах рук Твоих. Полны суть небеса и земля славы Твоея. Каждая тварь имеет все необходимое для бытия и жизни своей. От величественного солнца до самомалейшего насекомого или былинки, все носит на себе печать благоволения Твоего и потому все возносит хвалу Тебе. Преимущественно же на нас недостойных человеков излил Ты, Господи, благодеяния Свои. Это поведают небо и земля, служащие нам; это возвещает день, просвещаемый светом солнечным и ночь, уясняемая зарямя огненными. Это доказывает каждая сила души вашей, стремящаяся в вечность, каждое движение тела, каждое биение крови. Что меньше в нас зрачка глаза? Но и этому самомалейшему органу открыты все красоты вселенной; и это в нас такой дар Божий, который вполне могут чувствовать и целить те, кои, после продолжительного лишения сего дара, вдруг стали бы видеть. В одном слове прозревшего: вижу, в первом порыве восторга, заключается, можно сказать, целое море чувств благодарных к Богу – Отцу светов. Сила привычки часто делает нас равнодушными к бесчисленным дарам Божиим. От того иные в величественном храме природы, предаваясь само мечтательности и увлечениям разным, вовсе не думают о небесном Домовладыке, тогда как этот храм есть чертог устроенный для нас Царем славы, твердь в нем небесная – есть покров над нами Божий; трава с разнообразными цветами есть живой, богато-убранный ковер, в подножие нам положенный все щедрою десницею Божией; иные вовсе не думают, что каждая былинка, попираемая ими недостойно, без чувства благоговения к Богу, некогда будет свидетельствовать против них пред вечным Судиею живых и мертвых.

Но в большее уяснение благости к нам Божией представим человека так, как Триипостасный Бог его создал; каким он явится нам прекрасным и сколько побуждений к благодарению Создателя, даровавшего нам вместе с бытием силы, чтобы уподобляться Ему, восходить путем нравственного совершенства от славы в славу!

Но особенное чудо любви Божией, больше которого мы не увидим и в вечности, ибо это предел возможной любви, есть послание в мир Сына Божия. Великое дело любви не оскорбляться неблагодарностью и враждой, еще большее – простить оскорбившего, еще несравненно высшее – благодетельствовать ему. Но пожертвовать Богу единосущным Своим Сыном за спасение врагов своих – людей, это такое чудо в нравственном мире, разверзшее всю бездну любви Божией, что, если бы мы не знали других совершенств Божиих, эта одна любовь сильна, лишь бы мы обращались к ней, привязать и занять нашу душу на всю беспредельную вечность. Не напрасно, возлежавший на персях Божественной любви, ученик Христов сказал: Бог есть любы, и пребывали в любви в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает. Если бы мы, человеколюбче Господи, не исповедали бездну милосердия и любви Твоей; то сии бездушные камение храма возопили бы против нас пред Тобою. О, не умолчим, никогда не умолчим глаголати силы любви Твоея, Боже, Отче небесе и земли! Велика любовь и преданность к Богу отца верующих – Авраама, любовь уже заклавшая в намерении возлюбленного сына обетования – Исаака в жертву Богу, искушавшему веру его; тем пламеннее, тем выше была эта любовь, чем сильнее было искушение. Ибо потомство именно от Исаака должно было, по обетованию же Божию, умножиться, как песок морской, пак звезды небесные, от потомства Исаака же должен был произойти наконец и Избавитель мира. Как же все это могло исполниться, когда Исаак еще в отрочестве требовался в жертву? Однако не взирая на все это, Авраам, уверенный в непреложности обетований Божиих, решился на жертвоприношение сына. Что если бы Бог Авраамов в эту минуту видимо явился пред нами, коим столько даровал благ, на коих столько излил милостей, коих удостоил вкушения небесного дара, соделал причастниками Божеского естества и коим наконец столько обетовал неисповедимых благ в будущем веке, что если бы, во испытание веры вашей, отцы и матери, потребовал от вас – жертвоприношения Авраамова, – заклания собственного, родительскою рукою любимца сердца вашего – сына или дщери? Кто из вас, (говорим только предположительно, любовь Божия сего не допустит на деле)⁵ объятый ужасом, с растерзанным сердцем, в слезах отчаяния не возопил бы всем существом своим: почто вземлеши, Господи, души наши, единоутробных чад наших! Если грехи наши требуют смерти; то возми лучше нас самих вместо детей... Что пред величием духа Авраама, пред его верою живою и любовью к Богу самоотверженною, что все превозносимое, современное самоусовершенствование, так называемый, прогресс? В отношении к небесной жизни он пред Авраамовым духом менее, чем детство пред величием исполина. Истинные и младенцы о Христе выше и славнее у Бога великих и славных по суду мира.

Но и любовь Авраама к Богу есть не более, как только оттенок беспредельной любви Божией к роду человеческому. Авраам дает Богу то, что от Него же Всеблагого получил. Бог даровал ему и жизнь, и сердце, бившееся любовью; Он воспитал в нем и веру живую; Он от неплодных ложесн произвел и сына, достойного отца. Широка и глубока была любовь Авраама к Богу; но и сею, удивляющею свет, любовью Праотец обязан единственно Богу. И к Аврааму можно приложить слова Апостола: что имаши, человече, егоже неси приял от Бога, Которым ты движешься и существуешь? И что приносишь ты в дар Богу? Сам ты персть, и жертвуешь сыном же персти. Может ли эта любовь к Богу, самая, высочайшая из любви человеческой, сравниваться с бесконечною любовью Бога Отца к человеку?

Тако возлюби Бог мир, т.е. весь род человеческий, яко и Сына Своего единородного дал есть. Для чего? Да всяк, веруяй в Он, не погибнет, но имать живот вечный. Бог жертвует для спасения человека тем, что для Него Самого есть наидрогоценнейшего и вожделеннейшего, жертвует единственным, равным Ему, превечным Сыном Своим, и этого всесовершеннейшего Сына – соприсносущного, сияния славы Своей, предает на смерть и смерть крестную, ужаснейшую из всех родов смертей, чтобы спасти нас крестом Его от вечной клятвы, смерти и вины их – греха. О, это такая любовь, которую всею нашею преданностью Богу, всею пламеннейшею любовью к Нему оправдать вполне мы не в силах не только в этой жизни, но и во всю вечность! Аще же Бог Сына Своего не пощаде, но за ны всех предал есть Его: како убо не с Ним вся нам дарствует! Когда Он отдал нам все сокровище Божеского так сказать сердца Своего, пожертвовал Сыном Своим; в чем после сего Он откажет нам? Все домостроительство спасения нашего показывает безмерную Его любовь к нам. Отец небесный нас, заблудивших и далече отступивших от Него, Сам к Себе призывает и говорит нам, как детям Своим, что Он готов и хочет паки принять нас под кров Своей благости, пощадить и помиловать нас, отпустить нам все грехи наши, спасти нас от всех гибельных последствий греха и привести нас к блаженству, только бы мы обратились к Нему всем сердцем, переменили нашу жизнь и поведение и совершение предали себя Его спасительному водительству; Он ничего нам не возбраняет, кроме вредного нам самим и ближнему нашему, кроме того, что может нас унизить и лишить высших, постоянных радостей и причинить нам скорбь и несчастие. Он ничего нам не заповедует, кроме того, что само по себе и по своим последствиям есть добро, что доставляет нам здравие и жизнь, силу и крепость духа, спокойствие и радость сердца и что споспешествует нашему частному и общему, временному и вечному благу. Он, Бог щедрот обещает и подает нам помощь в нужде, защиту в опасностях, утешение в страданиях, начало коих в грехе, спасение в смерти, вечную жизнь и бессмертие по смерти. Итак, видите, что Отец небесный есть весь любы.

А какую любовь дал нам Бог в единородном Сыне Своем? Вся любовь Отца не есть ли и любовь Сына, Который, по единосущию, весь в Отце, как весь и Отец в Нем, и Который, побуждаясь тою же пренебесною любовью к нам, еще в вечности изрек: се иду сотворити волю Твою, Боже, т.е. спасти род человеческий крестом и смертью Своею; почему и называется Агнцем, закланным прежде, сложения мира.

Одно крайнее снисхождение Сына Божия до восприятия рабьего зрака, чтобы Адама, вожделевшего быть Богом и не бывшего, соделать, по выражению акафиста, Богом, а с ним обожить и нас, потомков его, показывает Его чрезвычайную, бесприкладную любовь к нам. Единородный Сын Божий, Творец земли и неба, носящий всяческая глаголом силы Своей, пред Которым благоговеют, трепещут и покланяются самые Ангелы, оставил небо, сошел на землю и восприял на Себя уничиженный образ раба, и, вместо предлежащие Ему радости, за бесчисленные благодеяния людям, за наставление их в истине и добродетели и словом и примером Своим, за очищение прокаженных, исцеление одержимых всякого рода болезнями и духами нечистыми, воскрешение мертвых, отверзение слепым зрения, глухим слуха, за утоление глада духовного и телесного, за доставление рая и блаженства людям претерпел поругания, оплевания, заушения, биения, темницу и наконец крест и смерть, не есть ли это любовь, неслыханная, беспримерная, вечная, всепобеждающая и никакою злобою непобедимая и неистощимая, составляющая удивление и для ангельских соборов? Так, следовательно, каждое учение, которое Спаситель ваш проповедал, каждая помощь, которую Он оказал страждущему человечеству, каждый больной, которого Он исцелил, каждый печальный, которого Он утешил, каждый заблудший, которого он исправил, и наконец каждая радость, которою Он пожертвовал для нас, каждое бремя, которое он на Себя возложил, каждое страдание, которое он понес, каждая болезнь, которая уязвляла Его сердце, каждая слеза, которую он пролил за нас к Богу Отцу, все, все было неоспоримым доказательством, что Сын Божий весь есть любы.

Сей Божий Сын, вочеловечивыйся, по совершении на земле дела спасения нашего, вознесся на небо и, воссед одесную Бога и Отца, ниспослал нам от Него иного Утешителя, – Пресвятого Духа, Который усвояет нам бесценные, крестные заслуги Его, умолил Отца и даровал всезиждительного Духа, который возрождает, освящает, наставляет, укрепляет и совершенствует нас в духовной жизни. И что весь закон Евангельский, который Дух Божий дал нам чрез святых Апостолов, – что как не любовь Его высочайшая, ибо соблюдение заповедей сего закона доставляет жизнь вечную? Что все таинства – органы Его благодати, чрез которые мы омылись, отродились и освятились? Что сия тайная вечеря, каждодневно здесь совершаемая – и нашим не достоинством вкушаемая, что как не живоносный плод любви Духа животворящего? Как тело наше не может жить без воздуха, так душа наша не может жить жизнью святою, небесною без Духа благодати. Святым Духом всяка душа живится и чистотой, по дару Его, возвышается, светлеясь Тройческим единством священно-тайне. Часто мы в духовной жизни уподобляемся неразумным и своенравным детям, оттого часто падаем и оскверняемся грехами. Дух Святый пестунствует, детоводит нас немощных паче самой нежнейшей матери. Чадолюбивая мать дитя свое сама руководит, а где оно не может идти, поднимает на руки и переносит. Когда оно вырывается из рук матери, бежит и надает в грязь; мать поднимает его, омывает, ласкает, успокаивает. Тоже делает Дух Святый с нами в духовной вашей жизни; он заблудших наставляет, падших восставляет, больных врачует, мертвых прегрешении воскрешает, и одна земная мать так не печется о любимом своем детище, как живоносный, всезиждущий Дух благодати о всех и каждом из нас. Любы Божия изливается в сердца наша Духом Святым, о нем же и вопием к Отцу небесному: Авва Отче. Дух Божии Сам ходатайствует в нас воздыханиями неизглаголанными, Он производит в нас спасительную печаль яже, по Бозе, источает из очей грешника слезы покаяния, составляющие велию радость на небеси пред Ангелы Божии. Не видите ли, что и Дух Божий, исходяй от Отца и в Сыне почиваяй, есть также весь любы?

И так сколько верно то, что есть Бог, в Троице поклоняемый и славимый и на небе, и на земле, столько несомненно и то, что сей Тринностасный Бог есть любы бесконечная, всесовершеннейшая. Живая, утешительная мысль о Боге любви во всех обстоятельствах нашей жизни да будет руководством, правилом и побуждением всех мыслей, намерений, желаний, наклонностей и действий, подвигов и трудов наших.

Бог Триединый есть любы. Чего не можем мы ожидать себе от Него и здесь – на земле и там, на небе, в настоящей и будущей жизни? Неистощимый в благости, Он всегда и везде готов изливать на нас Свои милости и щедроты, лишь бы мы с благодарным сердцем принимали оные и ходили достойно Бога и благоугождали Ему единому всею жизнью нашею. Христианин, предай себя и весь живот свой сему Богу любви – Отцу и Его Сыну, и Святому Духу и положись всею верою и непоколебимою надеждою на Его премудрого и всеблагого. Ты покоишься в объятиях высочайшей, Божией любви, которая сохраняет тебя и неусыпно промышляет о тебе, назначает и управляет все судьбы твои и которая ничего другого не может желать и делать, как только то, что есть наилучшего для тебя. В чем эта любовь тебе отказывает, то для тебя, без сомнения, вредно; что тебе дарует, то, без сомнения, благоплодно. Именно те пути, по которым она определяет тебе идти, для тебя спасительны. Делай с радостью, что заповедано тебе Богом; терпи благодушно посылаемые тебе искушения, иди путем, указанным тебе Богом. Хотя бы этот путь был тесен, прискорбен и соединен со многими препятствиями и трудностями: но если им ведет тебя Бог любви; то, нет сомнения, этот путь для тебя есть прямая и вернейшая стезя к совершенству и блаженству. Когда ты этим, свыше указанным, путем пойдешь и среди сени смертные, не убоишься зла; любвеобильный Бог с тобою. Его любовь всемогуща и вечно действенна, а потому ни смерть, ни гроб наш не могут положить предела её беспредельным и бесконечным действиям. Эта Божественная любовь будет неотлучно сопутствовать нам и по смерти и непреткновенно приведет нас к наслаждению теми благами неизреченными, какие уготовала нам в лучшем мире, в вечности, где воспоем мы Пресвятой Троице – Богу любви с Ангелами и со всеми праведниками: Аллилуйя...

Итак, живи, христианин, благочестиво и праведно в настоящем веке; ибо ты живешь Богу и Богом любви; и, когда ударит последний твой час, умирай спокойно; ибо ты отходишь к тому же вечному Богу любви – Отцу и Сыну и Святому Духу, Святой Троице в едином существе, Которой ныне и присно поклонимся со страхом и любовью с серафимы зовуще: свят, свят, свят еси, Господи! Аминь.

Сей есть Сын Мой возлюбленный,

о Нем же благоволим (Мф.17:5).

Сей глас Отца небесного двукратно гремел во вселенной, во-первых, при Иордане и во-вторых, на Фаворе. Для чего? Дабы уверять нас – земнородных, что Бог Отец любит нас единственно в единородном, возлюбленном Сыне Своем – Иисусе Христе, в Котором заключается вечное наше спасение: несть бо иного имени, о нем же подобает спастися, точию Иисусом Христом.

И действительно, где укрыться тебе, душа грешная, от грозного прещения Божия? Думаешь ли ты преклонить к себе небеса исполнением закона Божия? Но закон для тебя есть, по выражению Апостола, письмена убивающие. Чем более ты приникает к закону, этому зерцалу правосудия, и святости Божией; тем более видишь свою срамоту, свое бессилие и окаянство. Ты в падении своем потеряла даже силу к исполнению закона, в растлении твоем, заповеди пришедшей, грех оживе, и обретеся тебе заповедь, яже в живот, сия в смерть.

Думаешь ли оправдаться пред Богом правды некоторыми добродетелями твоими? Но вся честность и правда твоя пред Всевышним, по слову Пророка, якоже порт нечистые жены. Да и может ли от горького источника истекать вода сладкая? Может ли от падшего естества твоего сама собою образоваться благоприятная Богу добродетель? Все добро наше от Бога. Думаешь ли благоугодить Господу жертвами и дарами твоими? Но какую жертву, какой дар принесешь ты Создателю, коих бы не получила ты сама от Него? Моя есть вселенная и исполнение её, говорит Бог устами Пророка. Думаешь ли измыть себя от грехов слезами раскаяния? Но целое море слез твоих не сильно омыть, очистить тебя от всех беззаконий твоих. Много ценны в очах Божиих только те слезы, кои источаются из сердца облагодатствованного. Где же, где укрыться тебе от вечного, неумолимого правосудия Божия?

Стань, душе, пред Фавором, горою святою Божией, стань с благоговением и внемли с любовью гласу, с неба глаголющему: сей есть Сын Мой возлюбленный, о Нем же благоволил. В небесном утешении созерцай здесь Бога Отца, как бы перстом указующего на Сына Своего возлюбленного и глаголющего: вот Сын, превечно-рожденный от Божественного существа Моего, почивающий во Мне, в лоне отеческого сердца Моего, образ совершенный Ипостаси Моей, существенное сияние славы Моей – равносущная премудрость и сила Моя! Вот любовь Моя единственная, о которой Я радуюсь на всяк день и которая веселится пред лицом Моим на всяко время. Вот Мой Сын возлюбленный, о Нем же благоволил, на Нем же положу дух Мой. Вот Ходатай Бога и человеков, пришедый в мир грешников спасти и дать Себя избавление за всех! И как люблю Я Сына Моего, сущего в лоне Моем, превечною любовью; так и вас, падшие человеки, коих плоти и крови приобщился Сын Мой, возлюбил Я о возлюбленном Моем, и прежде сложения мира нарек вас в усыновление Себе. Я в Сыне Моем пребываю и в Нем единородном почиет душа Моя; а чрез Него и вас, как сотелесников и сонаследников Его, восприемлю в Божественную любовь Мою и паки соединяюсь с вами, Его бесконечною жертвою, крестною смертью, о которой беседовали Моисей и Илия на Фаворе, умилостивляюсь над вами, Его сыновним ходатайством милосердую и благоволю к вам и изливаю от Духа Моего на всяку плоть, усыновляя вас Себе, просвещаю, освящаю, укрепляю, умиротворяю, утешаю, воскрешаю, облаженствую вас.

О Фавор, Фавор – достовожделеннейший! Какую бездну любви и благости Божией открываешь ты нам, бедным странникам земным и пришельцам в мире? Но истине добро быти на тебе не одним Апостолам, а и всем последователям Господа – добро быти, по крайней мере, духом своим.

Грешная душа! Ты некогда, как голубица Ноева над потопными водами, носилась над греховными волнами моря житейского и не знала, где найти тебе убежище от грозного правосудия Божия. Вот твое убежище – Сын Божий возлюбленный! В силу великих заслуг Его милость и истина сретаются на земле, правда и мир Божий лобызаются.

Смущенная в совести своей – ты боишься Бога, ежеминутно оскорбляемого твоими грехопадениями. Взирай оком веры на всесильного ко Отцу Ходатая – Иисуса Христа, Праведника, Он есть очищение грехов не только твоих, но и всего мира. Преступник заповеди Божией, во всю жизнь работающий страху смерти! Ты страшишься, чтобы не постиг тебя внезапно час смертный, и, чтобы, низринув бренное твое тело в мрачную могилу, не предал тебя в руки вечного Судии: емлись всею крепостью веры и любви твоей Господа Иисуса, и внемли небесному гласу: сей есть Сын Мой возлюбленный, о Нем же благоволих. И эти слова в сердце твое прольют святую радость, рассеют все ужасы смерти, как утренний туман рассевается лучом солнца. И ты в восторге с Апостолом исповедуешь: ни смерть, ни живот, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, словом, – ничто не возможет разлучить нас от любви Божией, яже о Христе Иисусе. Малодушное маловерие! В помышлении о грехах своих, как волна, ты колебавшей в уповании наследия жизни вечной с избранными Божиими. Но если мы, быв некогда врагами, примирились с Богом смертью Сына Его, то не паче ли, примирившись, спасемся в животе Его?

Жалкий грешник! Ты не смеешь и очей возвести на небо и просить у Отца небесного благ необходимых для временной и вечной жизни: но с верою в крестный заслуги единородного, возлюбленного Сына Его взывай с дерзновением к Богу Отцу: Авва Отче! И Тот ли откажет тебе в сыновнем прошении твоем, Кто засвидетельствовал с неба и как бы десницею Своею указал тебе на Споручника твоего, глаголя: сей есть Сын Мой возлюбленный, о Нем же благоволих! Здесь нет уже места ни сомнению, ни маловерию, ни дерзкому неверию; потому что свидетельство Божие непререкаемо, глагол Господень непреложен, вечен: небо и земля мимо идут, словеса же моя никогда не прейдут.

Запечатлеем сладчайший сей глас Бога Отца в глубине сердца нашего и будем обносить его в душе нашей во всю жизнь нашу. Ибо нет и не может быть ничего утешительнее для нас, жителей юдоли слез, этого вожделеннейшего гласа Бога Отца. Этот Божественный глас будет для нас неисчерпаемым источником радости благодатной и в смерти, и по смерти нашей на суде Божием и в бесконечной вечности, если только мы всею душой, всем сердцем и всею крепостью нашею будем любить возлюбленного и возлюбившего им до конца – Сына Божия.

Христе Боже, свете истинный, показавый на Фаворе ученикам Твоим славу Твою, воссияй и нам грешным свет Твой присносущный, молитвами Пречистые Твоея Матери; влеки нас всемогущею Твоею благодатью во след Тебе к Отцу Твоему; изливай на нас потоки сладостей Божественной любви от Отца Своего и Отца нашего, да милуя и спасая нас Тобою и в Тебе во всю жизнь нашу, рано или поздно приведет всех нас в царство незаходимого, Божественного Своего света, вечной, всеобъемлющей любви, и неисповедимой, бесконечной Своей славы. Аминь.

Путь истины изволих (Пс.118:30).

Путь на небо единый и единственно верный тот, которым благоизволил войти в славу Свою и освятил нам Собою Господь наш Иисус Христос и которым достигла Божественной славы пречистая Матерь Его, Царица неба и земли. Все празднества в честь преславной Владычицы нашей, кои так часто устрояет вера и любовь ваша, сестры сей святой обители, должны быть направлены к тому, чтобы вам и всем православным христианам расположить себя к шествию на небо верным и истинным путем.

Но, к сожалению, есть христиане, именующиеся даже православными, кои, желая быть общниками царствия Божия, идут к нему не истинным путем; есть даже такие, кои выступают из-под влияния и руководства, вселенской Церкви, забывая, что она есть столб и утверждение истины. Одни хотят спастись самосозданными добродетелями без истинной веры и благодати; другие верою без плодов Духа Святого – живых; третьи – наружными делами благочестия или, что тоже, внешнею набожностью.

Есть между нами христиане, кои, не уклоняясь веры во Христа, своевольно уклоняются от её святых живо действенных преданий, не хотят убедиться в их Богопреданности и необходимости, подчиниться строго обязательному для всех голосу матери, вселенской Церкви; мало того, дерзко судят о её неизменных уставах, эти христиане, под влиянием мудрования прихотливой плоти, всего более восстают против постов, видоизменяя в этом случае общеизвестные мысли: «я могу и скоромную пищу употреблять умеренно и воздержно, напротив можно и постною пищей пресытиться и причинить себе вред и т.п».

Как будто мясоястие учит воздержанию, а пост – напротив, и как будто малость прослушание воли Божией, выраженной в голосе Церкви. Всё дело спасения таковые основывают на своих мнимо-добрых делах. Это суть телеснии, неимущие духа (Иуд.1:19), это те, для коих требования святой Церкви представляются непонятными, тяжкими. Но вера в Спасителя, без веры в необходимость уставов Церкви, есть почти тоже, что и пагубное неверие. Идти этим путем хромлющей веры не значит ли не доверять Господу в Его спасительных средствах, дарованных ни Церкви Своей, и на место оправдания чрез Его единого Ходатая, указанными Церковью способами, поставлять собственную мнимую правду? Не отзывается ли это в царстве Божием крамолою против Духа благодати? Не есть ли это такой нечистый источник в сердце человека, который оскверняет самое стремление его к добру? Потому что все, что не от веры, своим основанием имеет преступное самолюбие и своеволие сердца, растленного грехом. В сердце христианина должен обитать дух не того, кто отверг посты, иконопочитание и прочие предания Церкви, а Христа, Божией силы и Божией премудрости святой православной Церкви с её Богомудрыми уставами, так как она истинная матерь наша, всех нас в сороковой день, по рождении, воцерковившая. Дела, неосвященные верою в Богоугождения церкви, суть плоды или естественного мягкосердечия, или утонченного тщеславия. И что значит мнимая правда наша пред Богом правды, Который и во Ангелах усматривает нечто стропотное, т.е., сравнительно, несовершенное? Это грязное рубище, поверженное при пути. Одна живая вера освящает правду праведника, одна вера, пленяя всяк ум в послушание Христово, сообщает делам нашим свет и жизнь и вменяет их нам в оправдание, так как их совершает в нас Дух Святый по силе ходатайства Сына Божия.

Другие напротив имеют веру, но не оправдывают ее делами и, в извинение своей беспечности и нерадения, представляют слабость своей природы; они мечтают достигнуть царствия Божия единственно упованием на благость Божию. Это те, кои не могут спокойно взирать на узы Христова закона, связующие греховную волю человеческую... Но такое превратное понятие о благости Божией не наталкивает ли людей на такой опасный путь, которого последняя зрят во дно адово? Для того ли благ Господь, чтобы человек был зол? Для того ли Его любовь беспредельна, чтобы грехи наши не имели предела? Правда, что дело спасения совершается в нас силою Божией, но от нас, от нашего усилия зависит усвоить себе эту благодатную силу, от нас зависит идти или в рай – путем десным, или в ад – путем шуиим, нести легкое бремя Христово, или свергнуть его. Уповать на благость Божию и полагать ее мягким возглавием беспечности и бесстрашие не значит ли обвинять милосердие Господа в поблажке греху, и требовать от Него спасения как долга, а не дара? Благость Божия ищет именно того, чтобы все пришли в покаяние и жили благочестиво. Та благость, когда исполнится мера Божия, долготерпения, возгнетает огнь правды и суда над главою грешника. Возможно ли извинять себя указанием на других подобных грешников? Толпа беззаконных не спасет нас пред законом правды Божией.

Наконец, есть христиане, кои думают войти в царствие Божие одними наружными подвигами веры, считают себя идущими путем правды, когда посещают храмы Божии, участвуют в таинствах церкви, внешне чтят её уставы; путешествуют ко святым местам, прославленным силою благодати и подвигами угодников Божиих. На таких подвигах могут утверждать надежду спасения только те, кои исполнены внутреннею силою благочестия, которая необходима в подвигах веры. Иначе, что пользы в посещении нашем, например, храмов Божиих, когда, вместо глубокого смирения и благоговения, мы вносим в дом Божий в своем сердце суетность и мечты самолюбия и тщеславия? Участвуем в таинствах церкви, но и сын погибельный вечерял некогда с самим Господом и принимал из пречистых Его рук присноживотный хлеб, но в тоже время поучался предательству. Путешествуем к святым местам, но получаем ли от сего внутреннее освящение? Враны, летающие к струям Иорданским, делаются ли от того белее? Что пользы, если мы и при святых местах остаемся с тем же запустением сердца, как и в селениях грешников? Для вечного спасения, как сказано, нужно иметь не наружный только вид благочестия, а и внутреннюю силу его.

И так, насельницы святой обители и все вы, православные христиане, взирая на Спасителя и Его Пречистую Матерь очами веры, грядите путем, который Он в Себе показал и которым Всенепорочная достигла присносущной славы на небе; грядите в небесные селения путем младенческого незлобия и простоты сердца, путем креста и самоотвержения, любви и преданности Богу, всею душою прилепляйтесь к Церкви, как к чадолюбивой матери, чтите её таинства, как необходимые средства к спасению, её уставы, как победные знамения веры, возбуждающие к Богомыслию и молитве, наконец стяжите все плоды духовной жизни: мир, долготерпение, благость, милосердие, кротость, воздержание и тогда, будьте уверены, исполнится и на вас слово пророческое: приведутся Царю девы, чистые души, в след её, т.е. представшей одесную Бога во славе Царицы неба и земли. Аминь.

Вчерашний день пополудни из заграницы достигла и до Вятки крайне прискорбная, но с тем вместе чрезвычайно радостная весть, с быстротой молнии пронесшаяся по городу и собравшая всех, старого и малого, в соборный храм и на площадь пред ним на молитву. Чрез год после события 4 апреля, каждому из вас известного, снова, даже за пределами нашего отечества, явился, невразумленный прежним событием, скитающийся злодей, родом из губернии Волынской, дерзнувший святотатственно поднять убийственную руку на возлюбленного Помазанника Божия, Благочестивейшего Государя нашего, так недавно чудесно спасенного десницею Господнею. Снова содрогнулось сердце русское при внезапной, роковой вести о страшном злодействе, покушении на жизнь любвеобильнейшего из Царей, составляющего душу и жизнь России. И здесь снова рука Всевышнего, яко зеницу ока, хранящая жизнь венценосного Самодержца нашего, чудным образом предотвратила смертоносный удар, разрыванием самого оружия, скрывавшего в себе смерть, можно сказать, попрала смерть и тем паки даровала случай Благоговейному монарху нашему во умилении сердца пред целым светом исповедать: «десница Господин уже второе сотвори со мною силу, – десница Господня паки спасе мя; не умру, но жив буду и повем дела Господня. Боже, заступник мой еси Ты, Помощник и Избавитель мой, слава моя и возносяй главу мою. Силою Твоею я возвеселюся и о спасении Твоем возрадуйся зело». После мрачного и вместе светло-радостного события двадцать пятого сего мая⁶ в Париже, сердца верноподданных Престола Всероссийского, как одной величайшей в мире семидесятимиллионной семьи, снова крепко, крепко сплотились и все слились, так сказать, в одно сердце, вдруг оживотворившееся и еще сильнее забившееся новою, светлою, необъятною радостью о спасении Царя, сердце, излившееся в единодушной, благодарной и слезной молитве к Подателю всех благих – Богу, вседержавному Царю царствующих. Горяча, усердна молитва православных и в домах, и в Божиих храмах, и на площадях за Государя. У всех сынов Отечества теперь одна мысль, одно чувство, одна речь в устах о чудесном спасении бесценной жизни Царя, и кто не видит, какого Царя? Ангела кротости, мужа по сердцу Божию. У всех одно желание скорее насладиться Его лицезрением. Славен был Царь Александр I, как освободитель Европы. Он был благословенный. Славен и присный его – Царь Александр II, как самоотверженный прекратитель страшного кровопролития под Севастополем, как умиротворитель могущественнейших держав Европы, как освободитель более двадцати миллионов верноподданных от крепостной зависимости и преобразователь России. Неисчислимые благодеяния великого Царя нашего изливаются равно на всех подданных Его; любвеобильное сердце Его не менее устремлено на исцеление внешних и, особенно, внутренних болезней западной России, раздающихся из её уклонения от общего центра славянской жизни и из предательской измены её целям.

Благомыслящие из западных россиян, без сомнения, глубоко скорбят, что в среде их нашелся столь неразумный ревнитель их благосостояния и так же отвращаются от него, как отвратились от Каракозова восточные и северные их братья. Святое провидение так дивным, двукратным спасением самодержавного Отца Отечества от очевидной смерти грозно заповедало всем крамольникам: не прикасайтеся помазанному Моему. Богохранимый наш Царь поистине и навсегда в роды родов будет преблагословенный. Вся Россия, вслед за чудесно спасенным Монархом, в кротости и умилении да исповедует пред целой вселенной сердцем и устами: «Жив о Господе мой Царь, жива по тому и душа моя. Наказуя наказал меня Господь в двукратном покушении на жизнь моей жизни – Государя, смерти же не предал меня. Чудно спасена жизнь Его, Самодержца, а, следовательно, спасена и моя жизнь государственная. Ибо я живу и благоденствую Боговенчанным Царем моим; скорбь и радость, вера и молитва, терпение и упование, все у меня общее и нераздельное с Ним – Отцом моим.

Жив буду и я о силе Господней и повем дела Божия. О, видена, видена быша шествия Твоя, Боже, в судьбах моих и в судьбе любящего и беспредельно любимого Царя моего!

Слава, всесовершеннейшая слава Тебе, и единому Тебе, великому благодателю нашему, вседержавный, небесный Отче наш, слава во веки веков. Аминь.

Кийждо да блюдет, яже назидает (1Кор.3:10).

Истинный христианин всегда и везде, и в домашней и в общественной жизни, действует в духе Евангелия, как верный раб и последователь Господа своего. На свои обязанности в отношении как к дому, так и к обществу он взирает, как на дело, порученное ему свыше, и, при исполнении их, старается всячески о том, как бы благоугодить Христу Богу и Его Помазаннику и как бы послужить благу ближнего. Он не имеет других побуждений и целей своего служения, кроме славы Божией о Христе Иисусе. Созидая благо общее и частное, он, по увещанию Апостола, смотрит на то, как назидает, то есть, и в средствах исполнения своих обязанностей он обнаруживает высокий христианский дух, употребляя средства всегда согласные с волею Божией, выраженною в святом законе, и таким образом во всех действиях его отображается человек облагодатствованный – небесный.

Истинный христианин, член семейства и общества, взирая на свое звание, как на дело, данное ему промыслом Божиим, знает, при этом, что весь успех дела его зависит от силы, которую подает Бог; знает, что всякое даяние благо и всяк дар совершен нисходит свыше, – от Отца Светов, что Сам Бог производит в нас и хотение и действование благое, что Он всеблагий и всемогущий дарует силы и любовь делать добро; знает, что в благословляющей деснице Вышнего – плоды трудов наших. Глубоко проникнутый этой мыслью, он не иначе исходит на делание свое, как в чувстве смирения испросив у Бога премудрость и силу, благодать и благословение. Вся его жизнь заключается в благочестивой деятельности, согреваемой и одушевляемой непрестанною мыслью о Боге, непрестанною молитвою. Он действует так, как действовал Начальник и Совершитель нашего спасения Иисус Христос, совершая дело своего служения на земле. Вся душа Его часто изливалась в пламенной молитве к Отцу небесному.

Истинный христианин во всем подражает своему Божественному Первообразу; он весь проникнут живою верою в Спасителя. А где вера истинная и живая в Сына Божия, там и живое общение со Христом; где общение с Господом, там живет мысль и дух Его; где живет ум и дух Христов, там все действия последователей Его проникнуты чувством благоговения в Нему, там освящают земное служение свое прошением, хвалою и благодарением небесному Отцу, там о всем славится Бог.

А где дух Христов, там и плод его – любовь, которою истинные последователи Христовы украшаются в земном своем служении. Слышите, что говорит и как требует от нас взаимной любви Апостол: паче же всего усердную любовь имейте друг ко другу и служите друг другу (1Пет.4:7–8:10), каждый тем даром, какой кто получил. И так наше земное служение должно быть исполнено любви и благотворения. Не сам ли Начальник веры вашей Христос Иисус был весь любовь? Не каждое ли Его действие было благодеянием человеческому роду? Не Его ли бесконечной любви обязаны мы спасением от вечной погибели, миром с Богом и упованием будущей славы? О, чада Христова! Любите друг друга. Вражда и ненависть да не разделяет сердец ваших, как в домашнем быту, так наипаче в деле общественного служения, где немыслимо общее благо без единомыслия и единодушие всех и каждого. Это общее благо поддерживается и сохраняется, и возрастает, и умножается, и процветает токмо взаимною любовью. Напротив, где вражда и ненависть, там нестроение и всякая злая вещь. Чего ожидать доброго там, где один созидает, а другой разоряет? Сколько наделали бед обществам одни нечестивые уста, кои отверзало злобное, коварное сердце? Проходите же каждый звание свое во взаимной любви, подражая примеру Спасителя нашего, Который нас учил любви и на самом деле во всем являл любовь и из любви пострадал и умер за нас.

Истинный христианин отличается верностью в своем земном служении. По силе, которую подает ему Бог, он протекает поприще звания своего с радостью. Верность и благородство, это высокое чувство, оживляющее его, не оставляет его без награды, самое звание, земледелец ли он, гражданин ли и т.п., служит для него источником радости и спокойствия. Внутреннее сознание, что он, по силам своим, исполняет волю Божию – есть уже для него прекрасная, сладостная награда. Не награда ли и для благоговейного владетеля дома и места сего,⁷ что Господь, благословив труд, по званию его, приумножив таланты от малых лепт, вначале облитых потом и, может быть, многими слезами, дал ему возможность и утешение наконец соорудить и украсить столь величественный и благолепный храм Богу, Создателю и благодателю его на месте мирного, невозмутимого покоя подруги жизни своей, почившей о Господе, украшавшейся благочестием и примерною ревностью о красоте дома Божия, дал Господь соорудить во всегдашнюю молитвенную память о ней и самую живую, ничем, ни даже смертью, нерасторжимую духовную связь с любящею и любимою, достойнейшею супругою и редкою материю христианскою? Не готов ли и почтенный храмоздатель в восторге сердца повторять за пророком: возвеселился о рекших мне: в дом Господень пойдем. Коль возлюбленна селения Твоя, Господи сил, желает и чает душа моя во дворы Господни? С другой стороны, не радуется ли духом благоговейный соорудитель сих трех жертвенников Богу, не награждается ли миром душевным и благословением Божиим за свою христианскую заботливость и о благосостоянии священнослужителей, приносящих здесь постоянную бескровную, всеочистительную жертву о нем, как благодетеле своем, и о почившем друге его – рабе Божией Марии и зде лежащих и спящих сном смертным детей его? Не усвоил ли он тем себе обетование непреложного слова Господня: приемляй пророка, под которым разумеются пастыри, учители веры, во имя пророча, мзду пророчу приимет. Каковое обетование и в сей жизни не приводится ли в исполнение в благословении Божием, изливающемся на общеполезную его деятельность? Не лишится, по обетованию Божию, мзды своей и тот, кто напоит ближнего чашею студеной воды. Оставит ли же без мзды на небе Господь смиренного раба Своего, который множеству собратий своих доставляет всегдашнее поприще честного труда, а чрез это постоянный кусок хлеба, принимая, сверх того, меры, чтобы детям тружеников доставлять даровое образование в устроенной школе? Кроме того, не великая ли награда сердцу этого смиренного раба Господня, преданному Престолу, в самом патриотическом его заявлении, которое всем вам известно⁸ и уже приобрело общую нашу признательность и навсегда будет служить памятником верно-подданнических чувств, по которым для него жизнь Царя дороже собственной жизни? Не скажет ли небесный Домовладыка в вечности и сему доброму делателю, наипаче за молитвы матери святой Церкви, за постоянное вознесение о его здравии и спасении бескровной, всеочистительной жертвы: благий рабе и верный, вмале был еси Ми верен, над многими тя поставлю, вниди в радость Господа твое! Благословение Божие, и мир, слава и честь, делающему благое! Аминь.

Еще не так велик совершенный мною путь от пастырской кафедры моей до сего места; но и на этом пути, при всей заботливости и распорядительности местных начальств, испытано мною не мало неудобств, кроме зноя и пыли, от разных предъявлений, недоразумений и обнаружений немощей. Но что все эти неудобства в сравнении с той духовною моею радостью о вере и любви к Богу пасомых, чего я на пути постоянно был свидетелем, и о великом усердии их к моему не достоинству, каковое, в иных местах, трогало мое сердце, глубоко потрясало душу и исторгало слезы? Во многих селениях износили и полагали на столах, накрытых хлеб и соль; местами, множество народа становилось на колени, осеняя себя крестным знамением. Чувство смирения и правды побуждают меня все это относить единственно к силе благодати Христовой и к славе имени Его; но поскольку все это, хотя из любви и преданности к небесному Пастыреначальнику, касалось и моего служения: то что я воздам Тебе Господи о всех, яже Ты воздал мне недостойному служителю Твоему? Недоумеваю! Воздаяние за таковую любовь, но по моим силам.

Сказал бы я с пророком: чашу спасения прииму и имя Господне призову. Но что это, с моей стороны, за воздаяние? Если бы царь осыпал своими милостями подданного и в заключение часто приглашал его к своему царскому столу, что было бы за выражение благодарности со стороны облагодетельствованного, если бы стал он говорить: за все милости царя я стану вкушать трапезу Его?

В том-то все и дело что многие из нас, то по душевной слепоте своей, то по привязанности сердца к земному – нечистому, не имеют полной готовности к принятию трапезы Господней; ибо не развили в себе вкуса к вещам небесным; земля с её благами приковала к себе их сердце, которое редко, редко трепещет для горней жизни. Господь столь безмерно человеколюбив, что Сам приходит заклатися и датися в снедь верным, чтобы имели жизнь вечную чрез вкушение пречистого, таинственного тела и крови Его, и как бы считает, с нашей стороны, уже благодарностью Ему за все Его благодеяния, когда мы с любовью приемлем присно-животный хлеб Его и тем отвечаем на благодатный зов Его. По сему-то святая Церковь, каждодневно, чрез священнослужителей своих, приглашает верующих, со страхом Божиим и верою приступите. Но много ли у нас каждодневных причастников? Редкие два, или три раза в год приступают к чаше завета; большая часть раз только, а иные под разными, более или менее ложными, житейскими предлогами отлагают вкушение тела и крови Христовой до другого и далее года, как будто жизнь наша не в Божиих, а в наших руках. Как будто они будущими годами, кои совершенно во власти Отца небесного, лучше распорядятся. И, таким образом, явно поставляют себя в опасности, по свидетельству вселенского учителя Златоустого, быть звероуловленными от мысленным волка – диавола и впадают в многоразличные сети лжеучений, ересей и раскола.

О, если бы все мы понимали всю силу и важность следствий равнодушие и удаления от живого общения со Христом в пречистых Его и животворящих тайнах! И, о, если бы мы чаще умом и сердцем приникали к Жизни загробной! Билось ли бы так сильно бедное, как осиротевшее дитя, наше сердце для временного, греховного, решились ли бы мы всеусильно заниматься всею душой земным в ущерб небесного, если бы пред нашими глазами вдруг разверзлась беспредельная вечность, с одной стороны, со всеми её невообразимыми для нас красотами и радостями небесными, а, с другой, со всеми ужасами ада, коих мы и представить не в силах, вечность пред которой вся жизнь наша земная не есть ли мгновенный блеешь молнии? Блеснула молния и не стало ее. Так исчезнет и наша жизнь и нас настанет на лице земли. Многие и из стоящих здесь в храме уже совершили пол поприща жизни, а иные, быть может, предстоят в предверии самой вечности.

Нет, други мои, тот не христианин, кто не имеет благодатного общения со Спасителем, в ком не живет Христос, а вы сами знаете, может ли одно имя христианина спасти человека. Христос же тогда в нас пребывает, когда мы приемлем Его в таинстве причащения, и приемлем достойно, чрез очищение нашей совести от мертвых дел во второй купели покаянных слез и исповеди грехов наших пред отцом духовным и когда чрез него получаем разрешение грехов от Самого Христа, по Его непреложному молу: елика разрешите на земли, будут разрешена на небеси. Душа наша более, чем тело, имеет нужду в омовении. Тело мы каждодневно омываем от нечистот; как же душе дозволять пребывание в нечистотах и сквернах греховных, как ее оставлять на год и более без слезного омовения пред алтарем Господним? Не потому ли у нас мнози, по выражению Апостола, немощни; тогда как первенствующие христиане, ежедневно приступавшие к чаше жизни, получали столь великую силу и помощь, что возвышались над немощами своей природы и отражали все нападения злобных мучителей? И земля, и ад, все восставало и ополчалось на первых исповедников Христовых. И невинно проливаемая кровь их вызывала на мужество новых исповедников.

Итак, как сам и смиренный пастырь ваш ничем не могу воздать Христу Богу за все милости Его, как лишь словом и дедом, повторяя за пророком: чашу спасения прииму и имя Господне призову, так и вас, возлюбленные мои чада о Господе, прошу и молю иметь непрерывное общение с Господом в святейших таинствах покаяния и причащения. Помните, что велия бывает радость на небеси пред Ангелы Божии и о едином грешнике кающемся; что ядущий пречистое тело и пиющий святейшую кровь Христову имеет жизнь вечную. Помните, что, когда износятся из алтаря Господня святые Дары с произношением слов священнодействующим: со страхом Божиим и верою приступите, и когда при этом нет причастников, каждый из присутствующих в храме не словами, а самым делом заявляет: имей мя, Господи, отречена, мне не время было с Тобой – источником бессмертным сообщаться. Живой о живом и думать должен, а выходит наоборот. Человек земля по телу, и постоянно глядит в землю и роется в ней, пока не покинет его всё, и не закопают его самого в землю. Подумайте, православные, как таковые христиане встретятся и сойдутся со Христом, начальников жизни в вечности. Аминь.

И откуду мне сие, да прииде Мати Господа моею ко мне.

Как близки и к нам, благочестивые жители Богоспасаемого града Вятки, сии слова праведной Елисаветы, родственницы Божией Матери, некогда удостоившей ее Своего благодатного посещения! Ибо и мы ныне в этой благолепной Иконе сподобились встретить великую Заступницу нашу, Царицу небесную, грядущую к нам из вашего, граждане, отечества и по плоти и по вере, древнего, славного, обильного благоухающею святынею Новгорода, удостоились встретить Богообрадованную Владычицу, несущую, уповаем, от Своего чудотворного образа Знамения благословения небесные и земные на вас и на дома ваши и на всё честные труды рук ваших: и откуда нам сие, готовы и ваши сердца, от преизбыточествующей, небесной радости, исповедать, да прииде Мати Господа нашего к нам! Чем заслужили мы что Сама Всепетая здесь, близ храма живоначальной Троицы благоизволила, среди нас, избрать место в благодатное жилище Себе, основать храм во имя преславного Своего Знамения, это исходище благодатных струй, имеющих изливаться от живоносного престола её на всю паству чрез молитвенное нашим смирением освящение и рукоположение орудий благодати к освящению многих чрез священнодействие и совершение таинств.

Матерь Божия в этом пречистом Своем лике туне, единственно по неисповедимой Своей милости, готова являться великою стражницей, небесною покровительницею, зарею таинственного дне во светлостях Святых не только моею и вашею, а и всей, вверенной мне, Вятской паствы. Ибо, как я сказал в воззвании о пожертвовании на благоустройство церкви, «Крестовая церковь, посвященная имени Богоматери, есть собственно церковь епархии». Тем более она есть церковь епархии, что и созидается единственно усердием паствы. Сей образ Знамения Пресвятые Богородицы мерою и подобием, и самым украшением, как извещают, совершенно, как подлинный, чудотворный, находящийся в Новгородском Знаменском соборе; этот образ устроен и украшен усердием одного благоговейного чтителя древней святыни отечественной,⁹ почтеннейшего гражданина Новгорода и отправлен к нам прямо из Новгородского Знаменского собора, после Божественной литургии, совершенной теплым верою и любовью, достоуважаемым протоиереем, настоятелем собора.¹⁰ Во время обедни сия всечестная икона поставлена была в преклонении к самому лику чудотворному, а после был отслужен молебен Богоматери с колено-преклоненною молитвою. Тем с большим благоговением, верою и любовью мы, Вятичи, должны сретить и хранить этот великий дар усердствующего Новгородца и стараться жизнью своею заслуживать и оправдывать Богоматернее к нам благосердие к сей святой иконе, самым наименованием Знамение, воскрешающей в памяти нашей великие милости Царицы неба и земли, еще от древних лет, явленные нам в лице предков наших – новгородцев, а равно и напоминающей нам живую, достоподражаемую веру сих предков, веру, которая обращала в бегство полки чужих и созидала и укрепляла Русь православную.

Вот что поведают нам летописи церковные о сем чуде. В XII веке Суздальский князь Роман, с прочими князьями, своими союзниками, с великою ратью восстал на великий Новгород, в намерении разорить оный до основания, пленить и предать смерти единоплеменных и единоверных новгородцев. Трое суток город находился в страшной осаде и поражаем был стрелами вражьими. Горожане, видя себя бессильными против осаждающего неприятеля и ни откуда не видя себе помощи, в скорби души своей, обратились к Богу с слезною молитвою и упованием на молитвы своего доброго пастыря Иоанна Архиепископа,¹¹ Святитель, при нашествии лжебратий – этих волков на стадо его, крепко стал на страже своей; не усыпающим оком взирал он к всесильному Богу и своими молитвами, как стенами, ограждал город. В третью ночь, когда он, по обычаю, стоял на молитве пред иконою Спасителя и со слезала просил Его о избавлении града, услышал голос от иконы, говорящий ему: «иди в церковь Спасителя на Ильине улице и, там взяв образ Пречистые Богородицы, вознеси его на градские стены, против врагов, и тотчас узришь спасение граду».

Пастырь от сего гласа исполнился неизреченной радости и провел всю ночь без сна на молитве. Жители града, узнав это чудо милосердия Божия, прославляли Бога и Пречистую Его Матерь и снова воодушевились мужеством. Архиепископ с клиром молился в соборном храме, Софии, Премудрости Божией, между тем как, по его повелению, протодиакон с певчими отправился за иконою Богоматери. Но когда, по совершении пред нею молитвы, коснулись иконы и хотели се взять, не могли сдвинуть с места, и принуждены были возвратиться без иконы. Тогда Святитель со всем собором поспешил в упомянутую церковь и пал пред образом Владычицы с молитвою: «О, Премилостивая Госпоже, Дево Богородице! Ты еси упование и надежда и заступница граду нашему, стена и покров и прибежище всем христианам. Тем же и мы грешные на Тя надеемся; молися, Госпоже, Сыну Своему и Богу нашему за град наш и не предаждь нас врагом нашим, грех ради наших; но услыши плачь и воздыхание людей Твоих и пощади, яко же иногда ниниветяне Сын Твой пощаде покаянного поста ради, такожде и зде милость Твою покажи Владычице!»

По окончании сей молитвы, Святитель стал служить молебен и, когда, но шестой песни, клир воспел кондак: Предстательство христиан непостыдное..., икона Пречистой Богоматери внезапно сама собою подвиглась с места своего. Страшное это чудо всех предстоящих вызвало на единодушную, пламенную молитву: «Господи помилуй!»

Святый Архиепископ с дерзновением принял на свои преподобные руки кивот Божий, чудотворную икону, и с нею совершил крестный ход внутри города, а за тем вознес ее на городскую стену и обратил лик заступницы против ратников, осаждавших город самым усиленным образом. Стрелы вражьи сыпались на осажденных, как проливной дождь.

Честная икона Пресвятые Богородицы, вдруг отвратив лик свой от неприятеля, обратила оный на город, что принято было за знамение величайшего милосердия Владычицы к злостраждущим гражданам. Архиепископ, узрев слезы, как эдемский источник, текущие из очей Пренепорочной на иконе, собирал оные в свой фелонь и в умилении сердца исповедал: «о, чудо преславное! как от сухого дерева слезы истекают. Вот, Царица, Ты являет нам достоверное знамение, что со слезами молишься Сыну Твоему и Богу нашему о избавлении града». И весь народ, при виде сего чуда, возопил к Богу со слезами. И внезапно нанял страх на врагов и покрыла их тьма, и гнев Божий привел их в смятение, и стали они друг друга поражать. Новгородцы, помощью Пресвятые Богородицы, совершенную одержали победу. С этого времени Святитель Божий учредил светлый праздник совершать во имя предивного знамения Пресвятые Богородицы в великом Новгороде; а отсюда празднование это распространилось и по всей, отечественной Церкви.

Как свет от света, лик сей от чудотворного лика знамении Божией Матери да будет и пребудет во веки неоскудным источником многоразличных благодатных дарований Царицы неба и земли граду сему и всем градом и весям Богоспасаемой Вятской паствы. От избытка пастырской моей любви сею иконою благословляю вас, а в лице вашем и всех отсутствующих граждан и всех добрых пасомых моих, выразивших и еще выражающих великое усердие от своих праведных трудов к благоустроению и благоукрашению храма во имя знамения Преблагословенной Владычицы нашей, Богородицы и присно Девы Марии, Которая всякую усердную жертву приищет с любовью и помянет у престола Сына Своего и Бога нашего, и за любовь воздаст верующим сторицею, наипаче же в вечной жизни, к которой временная наша жизнь есть только приготовление. Да будет и пребудет сия сватая икона знамением всегдашнего, взаимного моего с паствою благодатного общения, и молитвенной вашей о моем не достоинстве памяти, при жизни и по смерти моей; равно и моей усердной молитвы о вас и здесь, у жертвенника Божия, и там, если буду иметь святое дерзновение молиться, у престола Царя славы.

Сей духовно-светлый день, его же сотвори нам Господь, возрадуемся и возвеселимся в онь, о пришествии к нам Богоблагодатной Царицы небесной в сей святой иконе преславного её знамения, возвеселимся и возопием из глубины души к Ней: о, всепетая Мати Господа нашего, преславная глаголашася о Тебе – Граде Божий. Выну твори с нами знамение во благо; не преставая ограждай град сей и всю паству святыми Твоими и всесильными молитвами от всякого вреда душевного и телесного, утверждай всех нас в святой православной вере и в любви Божественной, умиротворяя враждующих и угашая пламень гнева и раздора во всем, наипаче же в вере, да видят ненавидящий нас и постыдится, яко Ты помогаешь нам, спасаешь и утешает нас. Аминь.

Первая наша, отцы и господа руководители и наставники духовного юношества, из глубины души благодарность должна быть обращена к подателю всех благ, Господу Богу, тако о нас благоизволившему и устроившему: (так как благо ваше я считаю моим благом, то и не отделяю себя от вас). Всеблагой воле Божией, без которой и волос главы нашей не погибнет, благоугодно было положить на сердце Помазанника Своего обеспечить духовно-учебные заведения и дать движение мысли к обеспечению их, первоначально; местными, епархиальными средствами, и к наилучшему благоустроенно их благоразумным введением нового устава, что вами уже и сделано. Небесному Пастыреначальнику, положившему душу Свою за души людей, крайне дороги сии души, искупленные Его Божественною, всеживотворящею кровью. На пути вечного спасения их потребны деятели, сколько можно, достойные великой, искупительной Жертвы, нужны пастыри добрые, просвещенные, ревностные, которых может даровать воспитание опытно-разумное, доброе, религиозное, вполне в духе православно-вселенской, Апостольской, Богохранимой Церкви.

И вот для сей цели благость Отца небесного волею державною отверзает сокровищницы государства и церкви, чтобы дать средства к благопотребному образованию юношества в истинных пастырей духовных, кои бы и учением, и примером своей жизни вносили небесный свет и благодатную жизнь в домашнюю и общественную жизнь народа и силою веры, укореняемой в сердцах пасомых, споспешествовали силе и славе России. И так первее всего возблагодарим Господа Бога за великую Его милость, за дарование вначале местных средств обеспечения духовно-учебных заведений здешней епархии, возблагодарим не словом, а делом, полным, живым сочувствием к ним.

Что касается меня, вам известно сочувственное мое внимание к сим заведениям и отселе и очи, и сердце мое дотоле деятельно обращаемы будут к ним, пока стоять буду я на страже Вятской паствы. Движимый любовью к духовным святилищам наук, я усердно прошу вас, воспитатели и наставники, постарайтесь быть орудиями, достойными благости Отца небесного, в великом деле образования будущих строителей тайн Божиих и проповедников слова крестного. Чем выше цель, для которой вы готовите юношество, чем святее ваше призвание; тем оно большего, с вашей стороны, требует усердия, внимания, труда, заботы, благоискуства. Вашим наставлениям, особенно в деятельных истинах веры Христовой, должен предшествовать ваш собственный пример. Для того, чтобы научить юношей благоговению к Богу, самоотверженной преданности Престолу, любви к ближним, повиновению уставам православной Церкви, вы сами, как и сознаете конечно, должны быть всецело проникнуты и оживлены благоговейною к Богу любовью, которая соединяет с Ним любящих, верноподданническою преданностью Царю; должны являть примерное чистосердечие и искренность к ближним; безусловную, сыновнюю благопоконость святой матери Церкви. Для вас, по преимуществу, как живых образцов для будущих учителей веры, строго и свято обязательны все её Богомудрые уставы и учреждения. За великий, делом оправдываемый, подвиг ваш, в деле образования, небесный Подвигоположник обещает и великую награду: иже сотворит и научит тако человеки, сей велий наречется в царствии небесном (Мф.5:19).

В силе слова, в примере благочестивой жизни вашей должна заключаться сила и точка опоры для юных душ, еще неутверждённых в жизни по Богу, еще только полагающих начало к усвоению наставления Премудрого: Бога бойся, заповеди Его храни, яко сие всяк человек (Еккл.12:13); между тем как назначение их высокое – быть светильниками горящими и светящими людям, приводить многих в меру совершенств Христовых силою благодати Божией. Этот же ваш святой подвиг на поприще образования юношества, этот ваш пример христианского благочестия лучшею послужит благодарностью и обратившему на вас благотворное внимание, Самодержавному Отцу отечества, Царю, хранителю достояния Божия, Церкви православной; и лучшим оправданием заботливости об обеспечении вашем епархиального духовенства, которому честь, хвала и благословение Божие за это. Выраженную вами благодарность моему смирению я не смею и считаю себя не вправе относить лично к себе, так как увенчание успехом моего о вас ходатайства пред ближайшим у Престола ходатаем – Блюстителем духовного и народного просвещения есть чисто дело Божие; а потому все приписываю единому, всеблагому о вас промышлению Отца небесного. Верх моей награды в том, что я избран, в отношении к вам, орудием благости Божией, даровавшей мне счастье споспешествовать общему вашему благу. В чувстве благоговейной, сыновней благодарности, повергаясь пред Отцом небесным, и я и вы, в умилении сердца и в смирении духа, должны исповедать: не нам, не нам, а имени Твоему, Господи, дождь славу... За добрые же ко мне чувства ваши я считаю обязанностью искренно благодарить вас и благодарю и всегда готов мою благодарность выражать пастырским вниманием к вам, теплою о вас молитвою к Богу. Не мало также почту себя я награжденным и в исключительном сосредоточении усердия вашего на своем деле. После всего, что сделано для вас, я надеюсь, что и вы почтете грехом и стыдом для себя не сделать всего, что требоваться и зависеть будет от вас ко благу воспитываемых. Полная, оживотворяемая духом любви Христовой, сосредоточенность ваша на деле образования сосредоточит и усугубит внимание и учеников ко всему, им преподаваемому; и, таким образом, при помощи Божией, положит прочную основу к благоуспешному строю образования и исправит стропотная (Ис.40:4), рассеет дух легкомыслия, само мечтательности и увлечения юности. Вашею основательностью в слове и в деле питомцы ваши приучатся к само собранности и к самоуглублению; и мысль их, под опытным руководством вашим, будет здравая, твердая и основательная. Легкость настроения молодых голов, не разделяя сословий, под влиянием чуждой душетленной заразы, недавно допускала крайнюю легкость, неосторожность и, противную духу мира и любви Христовой, раздражительность в слове, даже публично, печатно. У легкомыслия слова были тоже, что раскаленные уголья у не смыслящих детей: напротив, само собранность и самообладание научит воспитанников дорожить высоким даром слова, крепко помнить слово Премудрого: муж мудрый безмолвие водит, т.е. не расточает слов на ветер, или ко вреду себе и ближнему; а вырабатывает и совершенствует в глубине своего духа дар слова во славу Бога Слова, и слава Божия крыет его слово (Притч.25:2) и образует в устах его ответ разумный всякому, вопрошающему о словеси.

На сдержанность в слове и необходимость дорожить этим великим даром Божиим указывают и Отцы Церкви, знаменитейшие и по высокому образованию, и по высокой жизни, каков был Амвросий Медиоланский, засвидетельствовавший, что сдержанностью в слове он видел многих спасающихся, а суесловием ни одного. В соборном послании Апостол Иаков со всею силою восстает против воздержанности и злоупотребления даром слова. На необходимость дорожить этим даром указывают и страшные последствия неосторожности в слове. Хам за дерзкое слово понес горькую муку. Собственные уста убили его. Мариам, сестра пророка Моисея, за одно злоречивое слово, как снегом, покрылась проказою. Сам Моисей за то, что однажды поползнулся язык его, не взошел в землю обетования. Святой огнь попалил иереев, находившихся во святыне, за то, что осквернились словами. Один военачальник во время голода сказал слово глумления, и за то принял казнь, затоптан во вратах народом (4Цар.7:2:17), Слово, уязвляющее ближнего, подлежит, (1Кор.6:10) по Апостолу, одинаковому осуждению с убийством и любодеянием – лишению небесного наследия. Ругаяйся убогому, по слову Премудрого, раздражает Сотворшего его (Притч.17:2). Посему-то небесный Отец светов взирает с любовью токмо на молчаливого, кроткою и трепещущего словес Его.

Стыдно, особенно воспитаннику Богословия, готовящемуся быть пастырем Церкви, подавляя в себе чувство везде присутствия Божия, само мечтательностью своею походить на торчащий к верху, пустой колос, а легкомысленною болтливостью на шумящие, древесные листья, сдуваемые ветром. Апостол учит: предание сохрани, уклонялся скверных суесловии и прекословии лжеименного разума (1Тим.4:7; 6:20). Пусть будущий служитель Иисуса Христа питаем словесы веры и добрым учением (1Тим.4:6), говорит о деле и дельно, говорит так, чтобы видел был в нем бодрый ум и целомудренный помысл, показывающий в нем господство дознаний над словами, а не наоборот, как, обыкновенно, бывает с говорунами, коих и самая проповедь подобна бряцающей кадильнице, без углей горящих и фимиама. Пусть девственный вид и смиреномудрое слово питомца алтаря Христова показывают в нем призвание к осуществлению заповеди Господней: шедше, научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Ко всему этому есть у вас и высший наставник, празднуемый ныне св. Иоанн Богослов, эта воплощенная любовь, возлежавшая на персях вечной Любви, Которая дышит в его слове. Любление Господа, говорит писание, преславная премудрость. (Сир.1:11).

Напротив, и обширная мудрость без любви глупа и жалка. И отпадший дух говорил: писано есть; но не думал исполнять писанного. Под влиянием и покровом любвеобильного, благомощного, небесного Наставника, Перво-Богослова, еще благоуспешнее воспитанники, если будут в живом общении с Ним, могут изучать и усвоить умом и сердцем, преподаваемые вами, уроки Божественной мудрости, стяжевать ум и дух Христов и тем верно отвечать своему призванию. Речь мою я направляю к главной задаче воспитания, потому что в религии в Том, Который есть всего начало и конец, заключается главная задача не только всех наших познаний, а и всей нашей жизни, восстановление в нас падшего образа Божия, в чем содержится и главный смысл слова: образование. Что же, спрашивается, в отношении к сему, прочие науки? Тоже, что крыльца и притворы в отношении к внутренним святилищам и алтарям храмов Божиих, или тоже, что организм телесный в отношении к голове и сердцу. Следовательно, очевидна связь и необходимость всего, здесь преподаваемого. Пусть воспитанники свой взор и сердце преимущественно и, сколько можно, часто обращают к Востоку свыше – Христу Богу; тогда, не видя суеты мира, не подавляемые игом забот житейских, они во свете лица Его пойдут и, под влиянием сего все оживотворяющего, Божественного света, с радостью усвоят будут на все, и на земные предметы взгляд чистый, светлый, небесный; и их, в последствии, пастырская проповедь будет светоносна и животворна для душ, жаждущих небесной истины, подобно дождевым, с громом и молнией, облакам, напаяющим нивы и очищающим воздух.

Благословение Господне на вас – начальствующих, учащих и учащихся. Того благодатью да возрастает, процветает и благоухает всеми добродетелями, составляющими украшение ума и сердца, духовный вертоград сей, как крин в долине,¹³ а с ним и все рассадники просвещения да процветают в славу Божию на радость приникшему на духовно учебные заведения взором отеческого благоволения, Благочестивейшему Государю нашему, во благо общей матери нашей, православной Церкви и дорогого Отечества; да каждый из учащихся здесь оправдывает на себе слова Премудрых: сын премудр веселит отца (Притч.10:1), и – премудрость смиренного вознесет главу его (Сир.2:1). Аминь.

Радуюсь и благодарю Бога моего за любовь и усердие к моему не достоинству Богодарованной мне паствы, жертвою которой вновь воздвигнут сей благодатный жертвенник во имя Алексия – Божия человека. Озабоченный мыслью о сооружении главного храма, я не думал и не ожидал, чтобы этот храм так скоро явился столь благолепным и светлым. Это так совершилось, по манию Царицы небесной.

Да если все благое на земле совершается, по предначертанию свыше, и если на всякое доброе делание наше небесные молитвенники, по тайному общению с нами, – земнородными, призывают силу и благословение Божие и содействуют нам; то, не благоугодно ли было самому св. Алексию, Божию человеку место своего прежнего храма принести в дар Царице неба и земли и избрать наше недостоинство в орудие к воссозданию на нем храма во имя преславного её знамения? И не благоугодно ли было самой всеблагой Матери Божией расположить сердца верующих к благоукрашению и благоустроенно на сем месте престола во имя Своего приснолюбимого, смиренного угодника. И вот отныне воссияла здесь Божественная благодать, и взор и сердце Отца небесного, веруем, преклонились навсегда на сей молитвенный дом.

Правда, на всяком месте владычество Господа Вседержителя; но особенное место селения славы Его на земле есть храм Божий. Если и о ветхозаветном храме, который служил только сенью храма новозаветного, Царь-пророк засвидетельствовал: любит Господь врата Сиона паче всех селений Иаковлих, если Патриарх – Израиль, за воздвижение одного камня во славу Божию и за возлияние на него елея, соделался наследником величайших благословений Божиих, то можете представить, как неисповедимо-велико благоволение Божие к святым храмам в царстве благодати? Сии врата, ведущие к Божественной трапезе, суть врата небесная, врата Царя и Господа сил. Сия трапеза есть престол Его, где таинственно присутствует Он, окруженный святыми Ангелами, испытуяй сердца и утробы и ведая вся тайная и явная (Откр.2:23). Здесь страшная совершаются. Здесь огнь паляй всяк срамный ум (антифоны 5 глас). Здесь Сын Божий таинственно закаляется и предлагается нам в снедь, низводящую небо в нашу душу, и душу, возносящую на небо. Здесь все должно быть чисто и свято. Страшно даже и подумать, чтобы здесь, где приносится жертва за грехи, готовились грехи для новой жертвы. Если бы мы имели более очищенный взор души; то узрели бы с Пророком здесь, на престоле, превознесенного и от Ангел славы дориносимого Владыку Ангелов и человеков и, объятые страхом и радостью, повергаясь к подножию Алтаря, с серафимами взывали бы всем сердцем: свят, свят, свят, Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея, узрели бы вечного Судию, милующего и прощающего кающихся грешников, и произносящего страшный приговор на нераскаянных преступников заповедей Его. При благоговейном внимании здесь проповеди Евангелия говорило бы нам самое сердце наше: николиже глагола от человек, яко сей, т.е. Господь наш. Спаситель храм Божий называет домом Отца небесного, но какой домовладыка не любит, не блюдет и не хранит своего дома и живущих в нем? И любовь небесного Домовладыки к жилищу Своему неизобразима и беспредельна; такова же любовь Его и к любителям дола Его, о которых Церковь молит, да воспрославит их Господь Своею Божественною силою. Так, слушатели, доколе Всевышний взирать будет на сей храм святой, дотоле призирать будет и на усердствующих к Нему рабов Своих. Сколько раз приноситься будет здесь бескровная жертва; столько же раз будут оставляться грехи благоукрасителей храма. Сколько будет возглашаться здесь ектенья о создателях храма; столько поминаемы будут они на небесах. Сколько явили жертвователи усердия и любви к дому Божию; столько Бог явит им любовь Свою. И сколько раз усердствующий молиться будет в нужде своей; столько раз молящиеся здесь священнодействующие ходатайствовать будут за него пред Богом, да воздаст ему, по любви его, сторицею. Скажем вообще, бесчисленное множество душ, низринутых грехами до бездн ада, в доме Божием поднято к небесам, где сияют они паче звезд Божественною славою. Множество грешников, подобных Египетской Марии и Пелагии, уцеломудрилось в храме молитвы и положило основание чистоты и высоты Ангелоподобной. Во святилище Всесвятейшего многие из избранных Божиих подучили благодать освящения, еще в чреслах матери, как Преподобный Сергий Радонежский, который троекратным возглашением во утробе матери своей прославил Живоначальную Троицу, в знамение вечного своего служения Ей и в земной и в небесной Церкви. Светильником ногам и светом стезям России не был ли чудодейственный храм св. Софии в Цареграде, где, в лице предков наших, послов князя Владимира, озарилась истинным светом Богоразумия языческая, неплодящая Церковь русская, и где все мы, от тьмы идолопоклонства, обратились ко Христу? А сколько у каждого из нас в земной жизни, этой юдоли слез, на душе было тяжести, горя, нечистоты и мрака греховного? И где все это, порою, отлегало от сердца и исчезало, где лучше, по временам, возносились мы духом к небесам, как не в храме Господнем? Здесь в святейших таинствах, в священнодействии, песнопении и молитвах церковных получаем мы и просвещение, и очищение, и освящение, и воцерковление, и Боговсыновление, и мир Божий, и премирную радость; здесь соделываемся мы причастниками даже естества Божественного, сподобляемся пречистого тела и крови Спасителя нашего; здесь в бескровной жертве и церковной молитве самое живое и отрадное для скорбного, осиротевшего сердца общение живых с умершими, кои, были случаи, являясь из мира вечности, умоляли земножителей, присных в вере, творить о них усердную, молитвенную память у жертвенника Божия.

Все это ясно дает вам разуметь какая требуется любовь и благоговение от нас к храму Божию, и как дороги Богу любящие благолепие дома Его.

Стоя в храме, мы должны представлять себя стоящими на небесах и образующими херувимов, животворящей Троице поющих трисвятую песнь, должны отсекать здесь все земные помыслы и житейские попечения; и, с каким усердием грудные младенцы емлются соссцов и водружают в них уста свои, с таким и мы, сподобившиеся толиких даров Божиих, приступать должны к сей святой трапезе, дабы привлечь Духа благодати.

В заключение всего долгом пастырской любви побуждаюсь благодарить тебя, возлюбленная паства Вятская, за святую любовь, которую ты, являя сему храму Божию в благолепоте его, являешь и моему недостоинству. Чем же воздам тебе? Сколько раз я буду принимать здесь чашу спасения и призывать у святого жертвенника сего имя Господне; столько же раз призывать буду в молитве на вас и на всех отсутствующих пасомых благословения небесные и земные, да благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога и Отца, и причастие Святого Духа, а с тем вместе и благодатный покров Божией Матери и молитвенное приосенение Преподобного Алексия – Божия человека пребудут со всеми вами отныне и до века. Аминь.

Восплачите о мне, братие и друзи, сродницы и знаемии.

Когда Ангел смерти восхищает брата нашего из среды живых, чтобы путем смерти провести его в иную область жизни, и там представить его на суд Божий; живые невольно содрогаются, с болезненным сердцем взирают на гроб; ибо от них отторгается родной им, по природе, сочлен их, по благодати; и доколе пред нами бренные останки почившего, с которым мы жили, которого любили, с которым делили и горе и радости жизни, мы, взирая трепетно на него, как бы слышим в грозном безмолвии умершего тайное, но действенное напоминание о смерти, всем грозящей, о мраке гроба, о суде Божием... И сердце сжимается от боли и ужаса; льются слезы за брата умершего, которого потрясающий вид говорит живо и о нашей последней участи на земле.

Так – смерть, когда среди нас появляется печальный образ её, есть великий учитель и проповедник скорби и слез об умершем и о всех нас живущих вовсе не так далеких, как думаем мы, от смерти. Сама святая Церковь, единственная наша утешительница на земле, не оставляющая нас и за гробом матерним своим ходатайством вред Богом, везде и всегда поспешающая с Божественным утешением болящей душе, признает грозную силу смерти, и, оставляя и внушая верующим христианское утешение, не воспрещает слезы близким и дальним о брате умершем; напротив, кажется, усиливает свой голос, чтобы, с одной стороны, в самых слезах открыть некое врачество к облегчению пораженного скорбью сердца, с другой, пробудить скорбь и слезы в тех, кому еще непонятен грозный проповедник – смерть, чья душа еще не содрогнулась и не прослезилась при виде участи, ожидающей всех смертных.

Мне ли, служителю Церкви, служителю Бога правды, осудившего человеков на смерть, мне ли, вопреки гласу Божию, искать суетных, человеческих утешений для скорбящих там, где нужна скорбь, где должны литься слезы, когда сама природа наша невольно чувствует грозный суд Божий в явлении смерти, и располагает нас к плачу? Сам отшедший от нас имеет нужду в наших братских слезах. Святая Церковь, которой открыта тайна смерти, для нас только грозная, и которая знает, что нужно умершему, говорит вашей любви к почившему брату от лица его: восплачите о мне, братие и друзи, сродницы и знаемии! Плачьте осиротевшие! Святая Церковь признает законность вашей скорби, ваших слез о вашем отце и друге, в котором вы лишились ближайшего и прямого естественного орудия промышляющей о вас любви Отца небесного. Только не плачьте, якоже неимущие упования; нет, с упованием, с верою, что умерший о Господе, соединившийся здесь со Христом, пройдет, руководимый молитвами веры, хотя небезопасный и трудный путь смерти и выйдет к свету новой вечной жизни; ваши слезы, невольные для вас, вынуждаемые живым голосом природы, освящаемые молитвою веры, нужны тому, который, пребывая с вами в нерасторжимом и смертью союзе – любви, прекращает только земной, чувственной союз и идет в таинственный путь; они нужны ему, потому что ваши слезы, возносясь к Отцу небесному, воззвавшему к Себе вашего земного отца, и, соединяясь с живою и действенною молитвою Церкви, принявшей его под кров матерней любви своей, служат ему по пути смертному лучшим проводником к милости Отца небесного, к повой, лучшей жизни. Прослезитесь, сродницы и знаемии, облегчите, усладите скорбный и тесный путь вашего брата слезною молитвою вашей христианской любви. Это с вашей стороны лучшее, последнее и необходимое дело братской любви к тому, которого вы в жизни любили; плачьте все, и не знающие и знающие, любящие и имевшие несчастье быть недовольными, – проводите умершего во Христе вашего брата слезами любви и христианского примирения; плачьте все и о нем и о себе; потому что страшен смертный путь, который и вам всем предлежит, потому что нет на этом пути другой помощи, кроме слезной молитвы святой Церкви, нет другой надежды на спасение, кроме жертвы крестной, усвояемой каждому из нас священнодействием, жертвоприношением и молитвою Церкви. Плачьте все об умершем брате и о себе, оплакивайте грех, и молите милости у Бога, со слезами молите милостивого Бога, да прегрешений оставление подаст душе его и душам вашим, да успокоит его во блаженном селении Своем! И мы веруем, что молитва веры, молитва любви братской, молитва, и матернее ходатайство святой Церкви, об отшедшем изведут его, сквозь мрак смерти, на место светло, на место вечного покоя у престола милосердого Бога! Вот главнейшее завещание нашего брата, которое скрепляет и передает нам святая Церковь и которое должно быть для нас свято, признается природою каждого, и особенно оживляется для сердца христианскою любовью. Аминь.

Так, возлюбленные, Господь внял вашему искреннему усердию к Нему. Ново созданный храм сей освящен ныне наитием Святого Духа. Царь славы, невместимый небом и землею, вселился в него своею благодатью и отселе милостиво будет принимать в нем жертвы хвалы и благодарения от вас. От души приветствуем вас с этим великим счастьем и разделяем с вами святую радость вашу.

Но мы были бы крайне не искрении к вам, если бы стали при этом уверять вас, что вы уже все сделали для себя и для Господа своего. Нет, воздвигнув этот вещественный храм, вы должны потрудиться еще в созидании иного, невещественного, более приятного для Господа, храма, того храма, который так живописно изображается св. Апостолом Петром в одном из его посланий. Се – в Сионе, говорит Апостол Христов, камень краеуголен, избран, честен. К немуже приходяще, камени живу, сами, яко камение живо, зиждитеся в храм духовен, святительство свято, возносити жертвы духовны, благоприятны Богови Иисус Христом (1Пет.2:4–6), т.е. вы должны из себя составлять общество святое, людей Божиих, истинных учеников Христовых, о коих сказано: тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят добрая дела ваша, и прославят Отца вашего, иже есть на небесех (Мф.5:16). А как вы должны устроят из себя духовный храм Христов, этому научает сей же ново созданный храм Божий.

Каждое значительное здание требует прочного основания. Его имеет и сей благолепный храм. Основание это полагали не просто, как пришлось, а по надлежащем приготовлении: уравнивали и расчищали место, нужное для храма, копали рвы до известной глубины. Подобным образом начинается созидание и духовного нашего храма – благочестия христианского. Наша душа, как неочищенная земля, имеет в себе много такого, что непременно нужно исторгнуть из неё, много в ней худых привычек, злых наклонностей, гордых помыслов, враждебных духу Христову. Все это нужно прежде всего уничтожить в ней и пробудить живое сознание греховности и глубокое чувство смирения пред Господом. Аще не будете, яко дети, говорит Спасатель, разумея чистоту и кротость детскую, не внидете в царство небесное (Мф.18:3). В царство Божие никакая скверна войти не может.

В выкопанные для основания храма рвы полагали вещества твердые – камни. И в основание христианского благочестия полагается твердейший камень – живая вера в Господа. На сем камени созижду Церковь Мою (Мф.16:18), говорит Спаситель, и врата адова не одолеют её. Он сам полагается – Начальник веры и Совершитель нашего спасения: основания иного никто же может положити, паче лежащего, еже есть Христос. Наздани на основании Апостол и Пророк, сущу краеуголъну самому Иисусу Христу (1Кор.3:11). Чье сердце не утвердилось на этом незыблемом основании, тот не может и принадлежать Церкви Христовой. Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в царствие Божие (Мф.7:22), учит сам Спаситель. Мнози рекут Мне, говорит Христос, во он день, Господи, Господи, не в Твое ли имя пророчествовахом, и Твоим именем бесы изгонихом, и силы многи сотворихом? И тогда исповем им, яко николи же знах вас.

На построение сего ново созданного храма употреблялось много веществ. Разного они рода, разной величины, развой ценности; но все они составили одно здание, все сделались равно нужными и ценными для стройности и прочности целого. Так бывает и при создании одушевленной Церкви Христовой. Различны члены сей Церкви: одни из них бедны и незнатны, другие богаты и знамениты; одни далеко прошли путем нравственного совершенства, другие только что вступили на него. Но все они дороги в очах Божиих, все составляют одно тело Христово. Никто из них не должен быть презираем и уничижаем. Ныне мнози удове, говорит Апостол, едино же тело. Не может око рещи руце: не требе ми еси; или паки глава ногам: не требе ми есте. Но много паче мнящийся уди тела немощнейши быти, нужнейши суть (1Кор.12:20–21).

Разнородные вещества, вошедшие в состав этого рукотворного храма, связывали то железом, то известью, чтобы вышло здание прочное, долговечное. И члены духовного храма Христова соединяются в одно твердое, непоколебимое. целое свойственным им союзом любви Христовой: о сем разумеют, яко Мои ученицы есте, аще имате любовь между собою (Ин.13:35), говорит Спаситель ученикам Своим. И Апостол Павел учит: аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любви же не имам, бых яко медь звенящи, или кимвал звяцаяй. И аще имам пророчество, и вем тайны вся и весь разум, и аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любви же не имам, ничтоже есмь (1Кор.13:1–3). Всяко царство раздельшееся на ся запустеет (Мф.12:25).

В сем храме многие вещества сокрыты от нас и навсегда останутся недоступными для любопытного взора, например, вещества, составляющие основание его. Так точно многое сокрыто от нас и в устройстве Церкви Христовой нерукотворной. Для нас тайна – сотворение наше, тайна – падение наше, тайна – возрождение наше... и сколько таких тайн исповедует святая вера наша, в которые хотели бы сами Ангелы приникнуть и не могут проникнуть в них? При всем том, мы так же не можем сомневаться в них, так же не можем отвергать их, как не можем отвергать существования камней, находящихся в основании этого храма, хотя мы не видим и никогда не увидим их, пока будет существовать храм.

Видимый храм созидали многие руки; но все делалось по одному плану, предварительно составленному испытанным художником и утвержденному властью высшею. Что было бы, если бы каждый участвовавший в его строении совершал дело свое без всякого отношения к этому плану? Тогда бы не было здесь храма великолепного; была бы только безобразная груда камней. Так точно не может создаться и из нас Церковь Христова – храм Духа Божия, как скоро захотим в деле спасения своего действовать каждый по своему собственному уму, по своей воле, без полного послушания уму и воле верховного Зиждителя Церкви святой. Молю вы, братие, именем Господа нашего Иисуса Христа (1Кор.1:10), пишет Апостол Павел, да тожде глаголете все, и да не будут в вас распри, да будете же утверждена в том же разумении, и в той же мысли. Еда разделися Христос? Кто убо есть Павел? Кто же ли Аполлос? Но точию служителе, имиже веровасте, и комуждо якоже Господь даде. Аз насадит, Аполлос напои, Бог же возрасти. Темже ни насаждаяй есть что, ни напаяяй, но возращаяй Бог. Бог есть действуяй во всех. Еда все Апостолы? Еда все пророки? Еда все учители? (1Кор.3:4; 12:6:29).

Таким-то образом, слушатели, мы должны созидать из себя нерукотворный храм Божий, созидать непременно все. В построении вещественных храмов могут не участвовать многие, не терпя за это ни стыда, ни укоризны. Но в созидании духовного храма Христова, т.е. в украшении душ своих совершенствами Христовыми, в назидании ближних примером святой жизни своей могут и должны участвовать все, потому что всем нам обильно поданы от Живодавца силы, яже к животу временному и вечному.

Посещайте же, как можно чаще посещайте, возлюбленные, храм сей и, восхищаясь его красотою, заботьтесь об украшении душ ваших всеми христианскими добродетелями. Вы слышали, как много говорит он полезного для души даже одним вещественным устройством своим. А сколько спасительного для вас будет совершаться в нем отселе силою Божией чрез служителей алтаря его! Не уклоняйтесь же его, еще с братскою любовью умоляю вас. В нем заключаются все истинные радости ваши, не только земные, но и небесные. Ведь рано ли, поздно ли принесут же сюда и невольно каждого из вас, когда страшная смерть положит на вас тяжкие узы свои... И горе тому, кто без раскаяния во грехах будет застигнут ею совершенно неожиданно, точно так же, как внезапно вяжется тать и представляется в судилище!

Боже и Господи небесе и земли! Наитием Святого Твоего Духа освятивый ныне храм сей, не престай отныне и до века являть в нем благодатное Твое присутствие в знамениях и чудесах, исполни вся благая прошения, у престола сего возносимые к Тебе; даруй мир, здравие, благоденствие и спасение благочестивым ревнителям благолепия сего храма; приими всех во всякой нужде и обстоянии притекающих к сему престолу благодати, да ни един возвратятся тощь; благопоспеши всем нам всемогущею Твоею благодатью созидатися самим в храм духовен, святительство свято. Аминь.

Слава Господу, небесному Пастыреначальнику, что в пастве не мало, в обзор мой, найдено таких приходов, где все прихожане, понимая первый и важнейший долг христианский, каждогодно ходят на исповедь и сподобляются пречистых и животворящих Христовых Таин; иные даже по два и по три раза в год. Это весьма радовало мою душу. Но, к великой скорби душевной, в немалом числе приходов оказывались православные христиане, в большем или меньшом количестве, не исполнившими первого, самого необходимого, существенного и важнейшего долга христианского, в продолжении года, двух и более лет, иные не исповедовались и не причащались Святых Таин Христовых, под разными предлогами, под видом, так называемых, заработок и отлучек. При живом сознании греховности и окаянства пред Богом страшно подумать даже, что грешник не хочет, не думает выйти из бездны греховной и обратиться к небесному врачевству в действительнейших таинствах исповеди и причастия; страшно представить равнодушие его, когда он на любвеобильнейшие слова матери святой Церкви, повторяемые священнодействующим, по совершении каждодневной жертвы, – со страхом Божиим и верою приступите, – не словами, а самым делом заявляет: имей мя отреченна.

Так ли было в первенствующей Церкви? Нет, тогда с радостью спешили на зов матери Церкви к чаше завета, и среди всех озлоблений и мучений, какие только мог измыслить ад, верующие находили единственное утешение и укрепление в общении с Господом сил, в живоносном теле и Боготворящей крови Его. Они жили, по Апостолу, – духом горяще, и за то были земными ангелами и небесными человеками; вменяя вся в уметы, т.е. считая все земные сокровища за сор, за превосходящее разумение Господа, они радовались в самых страданиях; так как небесная жизнь им была присуща самым делом столько, что они скорее и легче могли бы усомниться в своем бытии временном, нежели в вечной жизни.

А разве все мы не призваны к той же благодатной жизни, к тому же царству славы и разве можно достигнуть вечного блаженства иным путем, нежели тем, коим достигли отцы и образцы наши по вере? Итак, чтобы не впасть в руки Бога живого, чтоб не подвергнуться вечному осуждению, нужно, необходимо нужно, всем нам иметь живое общение с Господом и источником жизни – в спасительных таинствах исповеди и причащения.

Каждый день мы по обыкновению омываем лице свое, а нередко и все тело от нечистот внешних. Что, если бы кто-либо, постоянно занимаясь около таких предметов, кои тело покрывают пылью и разными нечистотами, наполненными зловонием, неделю, две, полгода, год и более не омывался от нечистот, и за тем посмотрел на себя в зеркало, какое бы увидел безобразие на лице и на всем теле своем и какое ощутил бы злострадие? Но никакая нечистота телесная не может сравниться с отвратительнейшими нечистотами греховными, обезображивающими в нас Боголепный образ Божий, восстановленный благодатью Св. Духа, никакая внешняя пыль так не может вредить телу нашему, как прах земных сует, налегающий на сердце, вредит душе нашей. Как же после сего оставлять душу не омытою в слезах покаяния, без исповеди пред священником Божиим – и оставлять не на один год, и не несколько лет, а, быть может, и навсегда. Не душа ли больше есть тела? Возможно ли, ради отлучек для стяжания временных благ, отлучать душу свою от источника бессмертия – Господа Спасителя и губить ее не на время только, а на всю беспредельную вечность? Кая польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит, т.е. погубит? Аще не покаетеся, погибнете. Ничто скверное не может внити в царствие Божие. Елика связана будут на земли, связана будут и на небеси. Елика же разрешена будут на земли, разрешена будут на небесех. Не верх ли безумия не воспользоваться такою чрезвычайною милостью Божией в таинстве покаяния и оставаться омраченным грехами в узилищах беззакония, тогда как столь удобный представляется способ освободиться из столь несчастного состояния? Приятно для добрых, благопокорных детей, если они чем-либо радуют своих родителей. Вожделенно для верноподданных составить радость царя своего. Сколько же восхитительно для истинно кающегося христианина, когда он с сокрушенным сердцем, исповедав грехи свои пред служителем алтаря, стяжевает мир Божий, превосходящий всяк ум, и составляет для самых Ангелов Божиих радость, и какую радость? – велию, т.е. чрезвычайную. Земля омывается слезами покаяния грешника, и небеса торжествуют... Что же сказать об отметающихся святейшего Таинства причащения, под какими бы то ни было, предлогами, кои все на суде вечной Божией правды ничтожны? Отлучающиеся для заработка могут и обязаны исповедоваться и причащаться каждогодно и представлять местному священнику свидетельства о бытии своем у исповеди и причастия. Всемерно убеждать, чтобы делали таким образом. Сколько дней и, может быть, недель в году иными потеряно в праздности и в делах непотребных, в самых отлучках? Так, последователи Господа, не другое что, а единственно кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха. Аще, сказано, не снесте плоти Сына человеческого, не пиете крове Его, живота не имаме в себе. Истинную, благодатную жизнь христианин не иначе может иметь, как только в общении с Господом в пречистых Его Тайнах. Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь, говорит Спаситель, податель пребожественного дара, во Мне пребывает и Аз в нем. Кто не имеет в себе Христа, в чье сердце верою не вселился Он, тот не христианин, а только носит звание христианина, каковое не заключает в себе животворящей силы духа, и потому не может спасти человека, тот в опасности быть звероуловленным от мысленного волка, как свидетельствует вселенский учитель св. Златоустый во второй молитве пред приобщением св. Таин.

Христос Спаситель уподобляет Себя виноградной лозе, а верующих в Него ветвям. Опыт у всех пред глазами. Может ли срезанная от корня ветвь зеленеть, цвести и приносить плоды? Так и христианин, вне Христа, не может иметь жизни свитой и приносить плодов добрых во спасение свое. Имей в виду все сказанное, прошу и молю паству паче всего очищать совесть свою от мертвых дел в таинстве покаянии, за всеми отлучками и заработками, непременно, по крайней мере, раз в году и непременно сообщаться е Господом – источником жизни в пречистых Его Тайнах, чтобы быть христианином не по одному имели, а на самом деле. Иные исповедуются, но не приобщаются животворящего тела и крови Христовой под предлогом своего недостоинства; но здесь в основании, лежит мысль не смиренная, а горделивая, здесь одна личина смирения. Если я сознаю себя окаянным грешником пред Богом, недостойным и воззреть на высоту небесную, если сознаю глубоко силу язв греховных, смертоносных; то не поспешу ли я обратиться к источнику исцелений, не воззову ли из глубины души: сердце чисто созижди во мне, Боже! у Тебе есть очищение. Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти. Сподоби мя неосужденно причаститися святых Твоих Таинств. Ни лобзания Ти дам, яко Иуда, но, яко разбойник, исповедаю Тя, помяни мя, Господи, во царствии Твоем! Ядый и пияй, тело и кровь Христову, недостоин, суд себе яст и пиет, – не дает это повода уклоняться от пречистых Таин Христовых. Это вовсе не то значит, чтобы человек, по собственному достоинству, только мог быть причастником тела Господня. В таком случае не было бы ни одного достойного причастника, потому что все мы, по слову Божию, в епитимиях; а то, что человек без сокрушенного сердца, без истинного покаяния, без решительного намерения оставить путь греховный – приступает к трапезе Господней, к своему осуждению. Иные думают покаяться и сообщиться с Господом в таинстве евхаристии пред смертью своею.

Но кто дал нам право думать, что достаточно покаяния пред смертью, и где основание, что мы тогда лучше покаемся? В самом деде, что за покаяние, вынужденное страхом смерти, или, еще хуже, опасением лишения, по смерти, христианского погребения за упорство и нераскаянность? Человек, почти лишенный сознания, напутствуемый таинствами не тоже ли, что мертвец, неспособный к принятию таинств? Во аде кто исповестся Тебе, Господи! Да не причащается только тот, кто на время отлучен духовником за крайне тяжкие вины, чтобы восчувствовал их сильнее и принес Богу в сокрушении духа покаяние.

Паче всего, пастыри, отцы духовные, со всяким долготерпением и любовью – раскрывайте благовременно и безвременно, и в домах и в церкви Божией, сущность, силу, важность и крайнюю необходимость для всех грешников таинств исповеди и причастия, без которых немыслимо вечное спасение души вашей, раскрывайте со страхом Божиим, понимая всю тяжкую ответственность пред Богом за вверенные вам, вашему попечению души, искупленные кровью Сына Божия, за которые ничем иным не можете отвечать вы, как собственною душой.

Внимайте, глубоко внимайте, себе и всему стаду, в нем же вас Дух Святый постави пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа Своею всечестною кровью. Аминь.

Великий праздник Благовещения тайны спасения человечества, Божественным своим светом, рассеивает ныне самый мрак печали, при воспоминании страстей Христовых. Понятна каждому история праздника. Но, чтобы нам почерпнуть из неё поучительный, нравственный урок, раскроем значение и дух сказания Евангелиста о празднуемом ныне событии.

С небесных кругов является в Назарет к бедной и неизвестной миру, Богоотроковице Марии один из высочайших, в чине Ангельском, служителей Божиих, Архангел Гавриил, и приветствует Ее: радуйся Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах! Это было такое блаженно-восхитительное приветствие, какого еще от века никто не слышал с неба. Какая из самых счастливейших дщерей царских не пожелала бы в восторге сердца принять свыше это ангельское приветствие? Что же Мария? Она же смутися о словеси его. Чистейшее целомудрие её находит неудобоприятельным душе её приветствие небожителя, а глубочайшее смирение её смущается тою высокою похвалою, какою превозносит Ее Благовестник небесный.

И вот Посланник Божий спешить успокоить и обрадовать Ее вестью о том, что именно соделывает Ее бладатною, благословенною в жених, благовестит о зачатии и рождении Ею Спасителя мира, вечного Царя славы, Сына Вышнего, царствию Которого не будет конца. Но и на это чрезвычайное благовестие пренепорочная Дева не вдруг отвечает выражением Своей радости, Она не спешит безотчетно, с увлечением довериться обетованию, что эта величайшая милость Божия явлена будет именно над Нею и чрез Нее. Она дала обет Богу пребыть вечно Девою; Она знала, как этот обет должен быть ненавистен исконному человекоубийце, чувственностью и кичливым вожделением равнобожия прельстившему некогда праматерь Еву, и всегда способному, для успеха в злых своих целях, преображаться во Ангела светла; и потому, в духе изумительной предосторожности и предусмотрительности, Неискусобрачная предлагает смиренный, целомудренный вопрос Архангелу: како будет сие, идеже мужа не знаю?

Ангел тотчас выводит Ее из затруднительного положения открытием образа зачатия Её, не по естеству, а выше естественно, Богомужно, по действию Св. Духа: Дух Святый, говорит он, найдет на Тя и сила Вышнего осенит Тя, Тот совершит в Тебе недоведомое зачатие, Кто от бездушного брения создал живого Адама, и из кости Адамовой – образовал жену; вся действующий Дух Святый в пречистой утробе Твоей от Твоей плоти безсеменно устроит плоть бесплотному Слову Божию; чрез Тебя, как чрез дверь, чистотой запечатленную, Господь пройдет, подобно солнечному лучу, проходящему сквозь стекло и кристалл, освящая и просвещая Тебя Божественною Своею славою, так что Ты соделаешься истинною Материю Божией, родившею совершенного Бога и совершенного человека, Материю, прежде рождества, в рождестве и по рождестве пребывающею нетленною Девою. А что действительно будет так, вот Тебе знамение действия этой силы Всевышнего в зачатии Сына, от юности бесплодною и уже состарившейся, родственницею Твоею, Елисаветою; ибо у Бога не изнеможет всяк глагол.

По выслушании сего благовещения от Ангела, Пречистая уже более не вопрошает Его, а совершенно и всецело отдает Себя в волю Божию и, в бездне смирения, признав бездну благодати, Боголюбивейшим сердцем Своим исповедует: се раба Господня, буди Мне по глаголу Твоему! И в тоже мгновение в святейшей утробе её, действием Св. Духа, вселился огнь Божества, последовало зачатие непостижимое с премирным, помимо всего земного, духовным услаждением; ибо с этой минуты, решившей судьбу всего человечества, наипаче растаяло Божественным желанием девственное её сердце и возгорел дух её пламенем любви серафимской, и весь ум её, как бы вне себя, погрузился в Бога.

Каким же образом Богоизбранная Отроковица стяжала столь прекрасные, Боголюбезные совершенства, что удостоилась быть Материю Господа? Каким мудрым воспитателям, каким знаменитым училищам Она – Богорадованная обязана столь высоким настроением души, столь чистым, Богомудрым развитием Своих сил? От кого, в каком обществе Она, рай тайн, неудобозримых и ангельскими очами, прозябший цвет нетления, научилась жизни и деятельности Богоподобной? Нет, Она не училась ни в каких школах земной мудрости; чуждая света, Она не имела входа ни в дворцы Ирода, ни в чертоги Римских Кесарей. Первые три года младенчества Она жила в бедном, отечественном доне. Затем и этот смиренный дом оставила, из любви к Богу, и, чтобы еще более укрыться от бури напастей житейского моря, поселялась в тихой пристани – в доме Божием. Более десяти лет пребыла Она здесь при храме в непрестанном Богомыслии, безмолвии, посте, молитве, чтении Божественного Писания и рукоделии. Затем обручена и вверена была св. Промыслом целомудренному Иосифу, – восьмидесятилетнему старцу, для хранения её девства, но и в доме его не изменяла Пречистая прежнего образа Своей жизни, при святом храме.

Значит, не мирскими средствами Дева Мария богоукрасила душу Свою и воспиталась в Матерь Божию, в Царицу Ангелов и человеков. Её наставником и воспитателем был единый, всезиждущий, всеведущий Господь разумов, от Которого исходит ведение и премудрость; её сердце чистейшим злата соделал Он же, верховный Сердцезиждитель. Её училищем светоносным и животворным был храм Божий. Главным предметом её изучения было слово Божие, которое составляло пищу, жизнь души Ея. И небесный Вестник в Назарете застает Ее за книгою именно слова Божия и открывает Ей предвечный совет Божий о спасении людей, составлявший предмет постоянных, благоговейных её размышлений.

О, сколько живых, поучительных уроков преподает нам Преблагословенная Дева Мария!

В мире так много, даже самозванных, учителей и просветителей человечества, кои изыскивают и предлагают разные средства к возвышению нравственного достоинства человеческого, к образованию ума и сердца; но, по уверению Апостола, не многие в нем премудра, не многие благородны (1Кор.1:26). От чего же так? По простой причине, потому что мир, нередко, в само мечтательности своей, помимо света небесной истины и жизни, ищет мудрости и жизни, сам собой думает и просветить, и возвысить, и облагородить человечество, что так же невозможно, как цветку самому себе дать силу, жизнь и благоухание, помимо луча солнечного, дождя и росы небесной. Неведущие Писания, ниже силы Божией даже предают осмеянию христианина, обращающегося к слову Божию, и в глумлении говорят: «он Библию читает», давая этим понять, что близок к помешательству. Почему? Потому что перестает следовать нравам, правилам и обычаям мира, познав преходимость образа его; потому что душевные человеки не приемлют, яже Духа Божия, и не могут разумети, как некоторые животные, роясь в земле, не могут глядеть на небо. Божия Матерь Своим примером ясно показывает нам как именно и до какой степени может возвыситься человечество под влиянием свыше, когда в простоте сердца, с живою верою, в чувстве страха Божия станет под это всеживительное влияние. Все, учащие и учащиеся, родители и дети, начальствующие и подчиненные, строго будут помнить, что все знания человеческие тогда только жизненны, благоплодны, когда проникнуты и оживотворены святым, религиозным чувством, деятельным познанием единого, истинного Бога и, Его же послал есть, Иисуса Христа. Се есть живот вечный, вот блаженство наше!

По обыкновенному взгляду мира, кто всех ниже, по-своему званию и состоянию, тот ниже всех и по всему.

Матерь Божия да научит Своим примером гордый мир, что самый последний, по суду людей, может быть, по суду Божию, выше и славнее всех. Тех, кого мир считал отребьем, по уверению небесной истины, не был достоин весь мир. От Назарета может ли что добро быти, говорили иудеи, современники земной жизни Иисуса Христа? Но вот в Назарете обрелось такое бесценное сокровище, подобного которому не было в целом мире, сокровище, которое оказалось высшим и благоприятнейшим даром Господу от целого мира и которое сделалось неисчерпаемым источником всех даров от Господа для всего мира. Назарет сделался жилищем Девы, честнейшей херувимов, Матери безлетного, единородного Сына Божия.

Итак, Богородицу и Матерь Света возвеличим не в песнях только, а и во всей жизни нашей, подражая её Богосветлой жизни; и благими делами прославим Господа, благоизволившего явить нам в Ней и чрез Нее велию Свою, неисповедимую милость. Буди, заключим словами святителя Димитрия Ростовского, буди Христу, Спасителю нашему, в пречистой, девической утробе воплотившемуся, пострадавшему, нас ради, и воскресшему от гроба, буди от нас, рабов Его, с препетою Его Богоматерию, слава, благодарение и поклонение всегда, ныне и в бесконечные веки. Аминь.

Кому из вас, благочестивые жители города Елабуги, не известно, что освященное ныне это место недавно было пусто, необитаемо, и на пустыре здесь росло былие сельное и искали себе пищи бессловесные? И кто, за несколько лет назад, мог думать, что пустырь эта превратится так неожиданно и скоро в вековую обитель разумных, кротких и смиренных духом агниц Христовых, что она будет жилищем отшельниц, кои соберутся сюда с тем, чтобы искать себе на пажити Слова Божия нетленной пищи, дающей живот вечный, что, наконец, место это исполнено будет Божественною славою, с освящением, наитием Св. Духа, великолепного, благоукрашенного храма во имя преблагословенной и препрославленной Девы Марии, Матери Господа нашего, Которая есть чистейший светлостей солнечных венец девственниц, слава невест Христовых, грядущих во след её к небесному Жениху, Царю славы?

Но вот Господь, свыше призирая на место сие, одному из рабов Своих, приснопамятному согражданину вашему, вначале сокровенно, положил на сердце благую мысль создать здесь женскую обитель иночествующих. Мысль эта, как молния, блеснула в уме его, озарила его душу, подвигла волю к сооружению сей скинии Божией, ради сонма постоянных молитвенниц, дабы во всей силе исполнялась заповедь св. Апостола: непрестанно молитеся. Царствие небесное, говорит вечная Истина, подобно зерну горушичну (Мф.13:31), малейшему из семян, которое потом возникает, прозябает и разрастается в величественное древо, дающее приют в ветвях своих птицам небесным. Что неприметнее возникшей сначала в душе благоговейного раба Божия мысли об устройстве обители? Но вот эта, незаметная вначале, мысль, по манию Всевышнего, переходит в желание, желание в решимость, решимость в ходатайство. Затем начертывается план, бласловляется предприятие, последует высочайшее соизволение. Наконец полагается начало делу, изготовляется материал, зиждется основание, на котором постепенно сооружаются здания жилые и церковные. И вот теперь красуется стройная, величественная обитель, яко град Божий, в которую, как птицы небесные, отовсюду явились насельницы, усердные искательницы царствия Божия. И эта новая обитель не явный ли представляет собою образ притчи Христовой о царствии небесном? Дай Бог, чтобы она не образом только была вышеприведенной притчи, а и самым делом осуществляла ее и тем удовлетворяла, радовала сердце Боголюбивого благоустроителя своего. Кто более может дорожить ей, яко зеницею ока, как не тот, кто, для сооружения её, не щадил ни сил, ни трудов, ни состояния, нажитого нелегким делом честной торговли. Вся забота благотворителя была о том, как бы лучше устроить, обеспечить и поставить обитель в независимое в средствах положение, дабы насельницы её, вне всякого житейского попечения и забот о насущном, удобно и беспрепятственно могли восходить от совершенства к совершенству и образовать себя в земных ангелов и небесных человеков, и таким образом, спасаясь сами, своими молитвами споспешествовать к ограждению от всякого зла и спасению благодетеля своего в всех присных в вере и к сохранению в лих великого дара Святаго Духа, сообщаемого в святейших таинствах Церкви.

Благословен Господь, благоволивый так о рабе Своем Иоанне! Соделав его общником неисповедимых даров Своей благодати в Церкви земной, да приобщит его некогда и бесконечной Своей славе в Церкви небесной! Благословлял да благословит его и дом его всеми благами небесными и земными, ради блага многих алчущих и жаждущих правды и ради славы имени Своего пресвятого. Да ущедрит и умножит Господь достояния и всех верных рабов Своих, граждан Елабуги, кои засвидетельствовали и свидетельствуют так явно свое усердие к Богу устроением и благоукрашением святых храмов во имя Его, составляющих высокую честь и славу храмоздателей. Всевышний никогда не забывает труда любви к Нему; Он, видимо, воздает и да воздаст сторицею всем вам и здесь, на земле, и там – на небе не только за прекрасные храмы, а и за все ваши благие учреждения во благо меньших ваших братий – бедных и сирот, равно и на пользу общества и государства; да дарует вам Господь долгоденственное и мирное житие, здравие и спасение и в делах ваших благопоспешество; да процветает честная торговля ваша из рода в род до отдаленнейшего потомства; да житейскими, праведными куплями вашими стяжеваете иную, высшую куплю – Царство Небесное, и добрым употреблением всего временного приобретаете блаженную вечность. Конечно, не все из жителей здешнего города изобилуют благами земными. Знаю, что есть не мало между вами и бедных, таких, у которых одна беда ведет за собою другую беду, у которых следуют нужда за нуждою, лишения за лишениями. Но не плачьте, не скорбите излишне и вы, терпящие нужды и лишения. Хорошо богатство в руках того, кто хорошо, благоразумно умеет владеть им и не привязывается к нему; а кто обращает его в предмет страсти, тому нечего радоваться, когда умножаются блага ни блага. Радовался некогда упоминаемый в Евангелии обладатель земных сокровищ, не в Бога, а в себя богатевший, ликовал о умножении своего богатства, разламывал старые житницы и строил новые, ел, пил и веселился с друзьями, и больше ничего знать не хотел; о молитве и молитвенниках и подумал; ибо не понимал ни силы, ни отношения молитвы к устроению счастья. И что же? Услышал наконец страшный приговор Божий; безумне, в сию нощь душу твою истяжут от Тебе, а яже уготовал еси, кому сия будут? (Лк.12:20) Там, в вечности, уже он ничем не спасется от сей истязующей, ужасной ночи. Внешние блага, как видите, сколько приманчивы, столько же и обманчивы. «Но бедность, бедность»? Прекратите, други, вопли малодушные, доверьтесь с детскою любовью святому промыслу Отца небесного. Питающий и птенцов драповых, одевающий прекрасно и цветы сельные, оставит ли вас на произвол без Своей неисповедимой милости, которую Он часто неожиданно являет? Вы знаете, что в мире не без добрых людей, в коих беднякам Господь насылает благодетелей. И так вся ваша забота должна быть сосредоточена в. том, чтобы не упустить из виду, не потерять небесных, вечных благ. Радуйтесь и веселитесь, ежели имеете запас добрых дел и живую надежду быть вписанными в книге животной, соделаться наследниками блаженной вечности, погорая есть царство нищих духом, светлая обитель радости плачущих на земле, бессмертная трапеза алчущих здесь и жаждущих правды. Ищите, сказано, прежде царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф.6:33). И вы будете иметь всегда хлеб насущный, кров и одежду. Чего еще? И сим довольны бывайте.

Что скажу в утешение и назидание вам, возлюбленные о Господе сестры? Радость, великая радость для вас заключается уже в том, что вы ныне удовлетворяете высоким потребностям вашего сердца в беспрепятственном служении Богу, вы вступили в новую сию обитель мира и спасения, благоустроенную, обеспечивающую вас во всех жизненных нуждах, все у вас готово – и пища, и жилище, и одежда, и храм Божий прекрасный; остается вам, после Бога, благодарить благодетеля вашего, и выражать эту благодарность постоянною днем и ночью молитвою за него к Богу. Великое, особенное для вас утешение в тол, что ваша обитель посвящена имени Царицы неба и земли; главный в ней соборный храм сооружен и ныне освящен в честь и славу чудотворного Казанского образа Божией Матери. Как вам не радоваться, когда вас Сама Благодатная Владычица мира приняла под Свой всегдашний, Богоматерний покров? Вы не только будете жить и спасаться в сей ограде Божией, но и, по смерти вашей, покоиться в ней телом, до общего воскресения мертвых. Бесконечные заслуги Христа, Его живоносное тело и Боготворящая кровь, у сего престола благодати в бескровной жертве ежедневно приносимые, сопутствовать вам будут и по ту сторону гроба и, очистив тяготимые грехами души ваши, будут возносить их на небо. Быть всегда с Господом под кровом Матери Божией – какая в этом одном уже заключается для вас, ни с чем несравненная, радость? Не скрою, впрочем, от вас, не мало встретит вас здесь и искушений. Аще приступавши работати Господеви Богу, (Сир.2:1) сказано, уготови душу твою во искушение. Первый и опаснейший враг наш, кто бы вы думали? Мы сами, падшая наша природа. Борьба с нею составляет тяжкий крест. Не напрасно один из избранных Божиих молился: Господи, спаси Ты меня от меня самого! Возьмите какую угодно страсть, чего стоит обессилить, подавить ее? Сколько нужно труда, усилий, борьбы каждой из вас для того только, чтобы навсегда оградить себя, например, молчанием. Нужно непрестанно молиться, вопиять к Богу крепко: я бессильна, Сам Ты всесильный Господи, положи хранение устам моим и дверь ограждения о устнах моих. Великий, бесценный дар от Бога стяжет та из вас, которая непостыдно может сказать; сохраних пути мол, еже не согрешити ми языком моим (Пс.38:2). К побеждению и каждой нечистой мысли и склонности, каждой страсти требуется от вас великая жертва. Но не одна растленная природа, а и духи злобы с своими кознями вооружаться будут против вас; несть наша брань к крови и плоти, говорит Апостол, но к началам, и ко властем, и к миродержителем тьмы века сем, к духовом злобы поднебесным (Еф.6:12). Эти враги так хитры и лукавы, что во многих даже из христиан уничтожают самую веру в бытие свое, чтобы удобнее брать в плен беспечных. Пустыни Фаваиды и Египта, Сирии и Палестины поведают нам о бесчисленных, злокозненных действиях духов злобы; тоже свидетельствуют и древние, отечественные обители иночествующих, процветавшие подвигами благочестия. Но вы не смущайтесь и не ужасайтесь. Облекшись во вся оружия Божия (Еф.6:11), показанные Апостолом в послании к Ефесянам, яко добрые воины Христовы, трезвитеся, бодрствуйте, бестрепетно выходите на брань с врагами спасения. Каждая из вас с дерзновением говори: я немощна, но всё могу о укрепляющем мя Иисусе, сила Божия и в немощах моих совершается. Всею верою и любовью держитесь всесильной Помощи, взбранной Воеводы, благодатной Матери вашей, – Царицы неба и земли, как держится дитя за ризу матери своей, укрываясь ею, при нападении врага. Склонность греховная в мертвенном теле нашем подобна искре, скрываемой под пеплом. Зная это, невидимый враг всего более действует на телесную нашу природу. В самых избранных Божиих он всеусильно старается возжечь адский огнь страсти, так что один из них (Иоанн многострадальный), для погашения в себе разжённых стрел лукавого, некогда принужден был закопать себя живого в землю по перси на целую святую четыредесятницу... Как скоро кто из вас ощутит в себе искру греховную, тотчас поступай так, как поступает бдительный домохозяин, когда дом его загорелся во время ночи. Не время ему умываться и медлить, он стремглав бросается к воде, чтобы ею затушить пожар, и криком своим пробуждает соседей, требуя их помощи.

Так и греховную искру нужно спешить погасить, слезною молитвою ко Господу и пречистой Его Матери, с призыванием имен и святых, сделавшихся искусными чрез искушения и являющих помощь боримым, искушаемым. Нужно просить молитв и сподвижниц, сестёр о Господе, и все это делать тотчас – вначале, пока искра не превратится в греховное пламя. Непрестанною молитвою в сердце и устах, «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную», отразится лукавый и угаснут разжённые его стрелы. Вместе с тем, возлюбленные о Господе сестры, всецело предайте себя Спасителю Богу, имейте полное самоотвержение; воодушевляйтесь мужеством, взирая на подвиги святых, особенно мучеников. Каким не подвергались они истязаниям? Но все претерпели за имя Христово. Вот, например, тело одного из них (Евпла) сначала стругали острыми железными гребнями, обдирали до костей, потом тяжелыми молотами избивали лице мученика, проламывали ему руки и ноги, за тем целую неделю держали его в тюрьме, морили голодом, не давали ни сухой корки хлеба, ни капли воды, далее железными крючьями оторвали у него уши; наконец мечем отсекли голову; а он в муках до конца только молился и благодарил Господа Иисуса. В терпении вашем, сестры, стяжите души ваши. Только по мере того, как вы будете умирать духом для всего порочного, и для самих себя, для царствующего нередко, в мертвенном теле нашем, греха, вас усвоять будет себе Бог, вы терять будете тогда все земное, худшее, а приобретать все небесное, лучшее. Вы не будете обладать своим телом, как собственностью; ибо представите его в жертву живу, святу и благоугодну Господу, уготовите его в храм и жилице Св. Духу. Вы не будете обладать своим сердцем; ибо вашею верою вселится в него Христос. Вы не будете обладать самою вашею душою; ибо положите, предадите ее, ради Евангелия. Все, все принесете вы Богу, да прославите Его и в душах, и в телесех, яже суть, собственно не ваши, а Божия (1Кор.6:20). За такую вашу любовь и Господь будет жить и действовать в вас и еже хотети и еже деяти для Своей славы и для вашего блага. Кто из вас не любовался великолепным в царстве природы видом восходящего и заходящего солнца, или звездного неба ясною ночью? Но как ни светлы солнце и звезды небесные, но и в них менее отражается слава Божия, нежели в тех, кои всегда творят всесвятую и совершенную волю Господа своего, кои и словом, и делом проповедуют премудрость, величие, благость и правду Его. Это есть род избранный, царское священие, люди обновления (1Пет.2:9). Это есть тот дивный свет, который издалека созерцая пророки в восторге восклицали; светися, светися, Иерусалиме, прииде бо твой свет и слава Господня на тебе возсия! Сего-то животворного света, сея-то присносущной славы, возлюбленные о Господе сестры, наипаче всего желает вам душа моя.

Желая всем вам единомыслия и благодатного мира, под сенью любви матери Церкви, от избытка сердца глаголю её устами: приидите, людие, обыдите Сион и обымите его и дадите славу в нем воскресшему Богу. Приидем, обыдем сей святой Сион, обитель спасаемых, с верою истинною, обымем со святою любовью и поведаем благословения свыше, нисходящие из сего святого храма на вас и на дома ваши, как роса аермонская на горы Сионские. И, но отбытии моем, прошу вас, с живым упованием во всякой нужде и обстоянии, или, просто, кому взгрустнется, спешите пролить на сем святом месте теплый молитвы ко Господу и пречистой Его Матери – непреложному христиан упованию. Не оставляя своих храмов усердием вашим, молитесь и здесь каждый за себя, друг за друга, за Царя и за весь царствующий дом, поминайте в молитвах и мое не достоинство; равно молю и не престану молить и я Отца щедрот и Бога всякие утехи, да ниспосылает вам благословения небесные и земные, временные и вечные, да, освятивый храм сей, Дух Святый освящает выну ваши души и тела в достойные храмы Себе и, вселившись в вас, подвигами вашего благочестия, кои Он же Всеблагий производить в вас будет, созиждет вам храмину нерукотворенную, вечную на небесех. Аминь.

Аще отпущаете человеком согрешения их,

отпустит и вам Отец ваш небесный (Мф.6:14).

Сими словами Господа святая Церковь напутствует нас в великую Четыредесятницу на подвиг покаяния и молитв. Она объявляет всем пал прощение грехов от Господа, если мы примиримся с ближними, простим обиды их.

Требование это Церкви вовсе не так для нас тяжко, как с первого раза представляется. Трудность в этом деле часто зависит от нас самих, от преувеличения нами обиды. Ненависть к врагам имеет свое начало не в чувстве самосохранения, а в духе самолюбия, коим заражены мы. Обиженный легко впадает в крайность, внемля собственному самолюбию, этому лукавому посреднику между ним и обидевшим. Самолюбие вмешивается в права обиженного: оно сильно отстаивает их, как будто поборая по правде. Но на беспристрастном суде совести может оказаться, что не столько нарушены нрава наши, сколько раздражено самолюбие, которое все ставит в обиду; и неумышленное, обоюдное слово и легкую, необдуманную, обнаруженную мысль и ненамеренный, опрометчивый поступок.

Замени же, брат, самолюбие, этого неверного судью, беспристрастным разумом, действующим под влиянием совести и под озарением Слова Божия: тогда вообще все обиды представятся тебе не так значительными; а иные, может быть, даже многие не будут стоить и названия обид и тем весьма облегчится способ твоего примирения с ближними.

Но если бы и действительно ближний обидел нас, то ужели он вовсе не заслуживает нашего прощения? Не с тою же ли он, как и мы с тобою, падшею природою, не с теми же ли немощами и недостатками? А это не должно ли нас располагать к снисхождению и сожалению? Всем нам прирождено чувство правды; но кто похвалится, что всегда верен был этому чувству, что никого, никогда и ничем не обижал ни делом, ни словом? поскольку мы сами, возлюбленный, имеем нужду в прощении от ближних; то законом правды обязываемся к прощению и тех, кто оскорбляет пас. Так, возлюбленный брат, если случится, говорит св. Ефрем Сирианин, с тобою огорчение, то снести оное – еще не крайнее зло; но тяжело и опасно оставаться в огорчении. Если тебя злословил кто-либо в отсутствие твое, то скажи известившему тебя об этом – хотя оскорбил он меня; но он мне брат, да и я сам заслужил оскорбление. Да помилует Господь брата и нас да не оставит. Если опять и в лице будет оскорблен, не досадуй на это и не приходи в движение умом. Если же потерпишь оскорбление за худое дело, не досадуй на брата твоего. Ибо если ты оскорбленный воздашь оскорблением, то двойную нанесешь себе обиду: во-первых, тем, что не перенес оскорбления великодушно, а во-вторых, тем, что на бесстыдный поступок с тобою отвечал ты злословием. Помни, что огонь не гасится огнем. Гнев мужа правды Божией не соделывает (Иак.1:20).

Скажем ли, недоброжелатели наши более, чем мы, враждебны? Но, во-первых, и здесь суд наш, относительно беспристрастия, еще сомнителен; а во-вторых, если бы и в самом деле было так; то как же мы, признающие себя менее прочих склонными к несправедливости и обиде и между тем не удерживающиеся от гнева, как же, говорю, можем мы считать более виновными недоброжелателей наших, когда над ними наипаче тяготеет враждебная сила зла? Возможно ли ставить в непростительную вину дурной поступок одержимому горячкой, непонимающему, что он говорит, или делает? Враждующие против нас не суть ли несчастные больные, кои часто не понимают, как должно, своих поступков? Иной, в состоянии раздражительности, так говорит и действует, что совершенно уподобляется одержимому горячкой. Даже ему самому после, когда пройдет пыл гнева, становится стыдно и досадно на себя. Некогда Господь славы вознесен был на крест бесчеловечными, не разушевшими своих действий, врагами. Как совершенно безвинный, Он не имел нужды извинять их, как в этом нуждаемся мы, обложенные немощами; но Он – вечная Любовь и со креста молился Отцу небесному за врагов Своих: Отче! Отпусти им; не верят бо, что творят. Это незлобие Агнца Божия, вземшего на Себя грехи мира, не сильно ли заставить нас устыдиться своей вражды на ближнего, за которого также, как и за нас, пострадал и умер на кресте Сын Божий?

Иные из обижающих нас, может быть, вступили бы с нами в искреннее общение и дружество, если бы не было поводов к обиде; быть может, мы сами возбудили в них чувство негодования и вражды. Пусть же каждый, пред судом своей совести, разберет свои отношения к ближним; между ними, вероятию, найдутся и такие, кои дали повод к оскорблениям. Часто от одного неосторожного слова, сказанного на счет ближнего, как от семени, произрастают горькие для нас плоды – неприязни. Пожнем же без огорчения то, что сами посеяли в сердце недруга. При том, наше семя, может быть, воспитала в нём сила посторонняя под влиянием духа злобы, который всю адскую хитрость употребляет к попранию в людях закона любви и правды. Да не научит нас лукавый говорить: не обидой оскорбляемся, но тем, что обидели нас в присутствии других. Это смущает тебя, брат? Где же ты, воин Христов, оставил оружие свое – крест, самоотвержение, способное усладить, как древо горькие воды Мерры, волнующееся гневом сердце и дать ему иное поправление излиться в потоке благих чувств и святых помыслов? Итак, в умилении сердца обратимся ко Господу, в молитве призовем имя Его, страшное для исконного человекоубийцы; и мы свыше получим силу к побеждению лукавого миром и любовью. Великодушное перенесение нами обид составит страшный удар душегубцу.

Некогда иудеянин Семей злословил, проклинал и бросал камни в царя Давида. Когда один из близких друзей сказал царю: почто проклинает пес умерший сей господина моего царя? Пойду и отыму главу его. И рече царь ему, что мне и вам? Оставите его... и присовокупил: может призрит Господь на смирение мое и возвратит ми благая, вместо клятвы его во днешний день (2Цар.16:9–10)

Сам подвиг покаяния, на который вступаем мы, требует от нас примирения с ближними. Кающийся есть больной духом, ждущий помощи врача. Мир и спокойствие суть необходимый условия для восстановления здоровья как телесного, так и душевного. Ничто так не возмущает, не расстраивает нас, как чувство вражды, равным образом всего более успокаивает нас святое чувство любви к врагам. В стихийной природе, после бури, настает тишина, сопровождаемая светом и теплотой, то же замечаем и в нравственной природе души нашей, в ней образуется тишина, свет и теплота, по миновании бури гнева, по заключении мира с врагами. С приобретением нового друга ценою, заповеданною небесами, забвением обид, в душе вашей мысли являются светлыми, любовь чистою, совесть спокойною, счастье невозмутимым.

С воцарением мира в душе, на призыв матери-Церкви единым сердцем славить всечестное и великолепое имя Божие, мы, без укора совести, последуем любвеобильному её гласу; с дерзновением и неосужденно станем молиться: Отче наш! Остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим. Но в устах того, кто не прощает обид ближнему, сии слова молитвы Господней имеют ужасный смысл, – как бы так говорит он, против собственного сознания: «оставь мне долги, как я делаю; а я не прощаю ближнего, и Ты, Господи, не прощай меня; я питаю гнев и любомщение к брату, поступай и Ты со мной также».

Кающийся грешник есть преступник, ожидающий приговора праведного Судии Бога. Не утешительно ли для него, когда в нем есть хотя некоторое Богоподражательное совершенство, преклоняющее Господа к милосердию? Это совершенство есть великодушное прощение обид. Мы обыкновенно относим к себе, что делается ради тех, кого мы любим и в ком принимаем живое участие. Не так ли поступает и Господь, любящий человека бесконечно более, чем мать или отец детей своих? Пожертвовав Своим единородным Сыном ради нас, Он приемлет в воню благоухания жертву самоотверженной любви нашей к враждующим против нас. Своим милосердием мы приближаемся к Богу милосердия и щедрот, как дети к Отцу своему. А дети, и преступные, не лишаются надежды на отеческую милость.

И что за покаяние у того, кто не хочет примириться с ближним? Как грешник станет у Господа искать милости, когда сам не имеет оной? Он не только не получит желаемого блага, но еще преогорчит Создателя и усугубит свою вину. Покаяние требует сознания и раскрытия всех грехов; но он утаивать будет от Сердцеведца самый тяжкий грех – памятозлобие. Это не тоже ли значит, что больному скрывать от врача болезнь свою? Кающийся называть будет себя первым грешником, и в тоже время втайне питать будет в себе гордость, заключающуюся в презрении брата, как недостойного; он будет говорить, что оскорбил безмерное величие Божие, и в тоже время свои права поставлять будет выше правд Божеских, ища у Бога прощения и не прощая ближнему; как будто оскорбление человека значит более, нежели оскорбление Бога, безмерно великого, когда оскорбленный Бог готов прощать виновного, а человек не хочет сего. Он будет надеяться на ходатайство Искупителя, и вместе попирать заслуги Его; потому что, не разрешая оскорбившего, он преграждает не только ему, а и себе, путь ко спасению; между тем Бог всем человеком хощет спастися. Аще принесешь дар твой ко алтарю, говорит Господь, и ту помянешь, яко брат твой имать нечто на тя, остави ту дар твой, и шед прежде смирнея с братом твоим, и тогда пришед принеси дар твой (Мф.5:25), и чрез Апостола заповедует: мир имейте и святыню со всеми, ихже кроме никто же узрит Господа (Евр.12:14). Все службы церковные: вечерние, утренние и дневные начинаются молитвою именно о мире и в мире: «миром Господу помолимся», «о свышнем мире», «о мире всего мира и соединении всех Господу помолимся»...

Христианин! Прощением обид ближнему, еще незакосневшему в злобе, ты расположишь его к сознанию своей несправедливости, к раскаянию в ней и усвоению заслуг Сына Божия: аще враг твой взалчет, говорит Апостол, ухлеби его, аще ли вжаждет, напой его; сим бо углие огненное собиравши на главу врага твоего, т.е. твоим благодеянием ты пристыдишь, смягчишь его... Любящий врага, делающий ему добро просвещает умом слепотствующего или безумствующего. Где гнев уму наводит тьму, говорит св. Григорий, там Бог отъемлет луч знания Своего. Не безумен ли гнев царя Ксеркса на море, которому он повелел триста ударов нанести за то, что несколько кораблей с войском его потонуло в море? Незлобие и любовь то же для гнева, что вода для огня. Любовь гасит пожар вражды и заставляет слепца духовного познать свой грех, гнев на неповинного. Пример сего видим в незлобивом Давиде, которого гнал Саул и который отвечал гонителю незлобием, когда, имея возможность убить спящего в пещере врага, не коснулся его, а только урезал край ризы его во свидетельство своего незлобия.

Пред Отцом небесным особенно угоден тот, кто славит Его Сына делами любви и милосердия. И Сын ходатайствовать будет, с особенною любовью, пред Отцом Своим за подражающего Ему в милосердии. Аще отпущаете, говорит Он, человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш небесный. Аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешении ваших. Души, зараженные злобою и ненавистью, не удостоятся даров благодати, если не прекратят вражды с ближними, если не дадут им руки примирения и лобзания святой любви.

Строго наказал царь, упоминаемый в Евангельской притче, предав страшным мукам лукавого раба, который, получив от него прощение несметного долга, сам не хотел простить и малого своему клеврету, но повлек его в темницу. Некогда в Киево-Печерской Лавре, так богатой образцами духовной жизни, в примерном согласии и любви жили два инока – пресвитер Тит и диакон Евагрий; но после, по наущению все злобного врага человеков, так возненавидели друг друга, что не могли равнодушно видеться, сколько ни было им увещаний, со стороны братии, чтобы оставили вражду. Один из враждующих Тит раз так тяжко заболел, что отчаивался в жизни и тем смирился, пришел в раскаяние и склонился к миру с братом враждующим. Когда насильно привели Евагрия к умирающему, Тит, поднятый с одра окружающими, пал со слезами к ногам врага, умоляя его о прощении. Но злобный Евагрий, в исступлении гнева, воскликнул: «ни в сей век, ни в будущий не хочу и не буду мириться с ним!» С этими словами вырвался он из рук предстоящей братии, и, вдруг пораженный ангелом, пал бездыханен: а Тит тем же ангелом исцелен был от болезни.

Это ужасное последствие непримиримой вражды Евагрия да послужит уроком немирствующему брату!

Господи! Глубоко чувствуем виновность нашу пред Тобою; но не в состоянии уплатить Тебе бесчисленных долгов наших, кои, как величайшее бремя, несказанно тяготят нас; сними с нас это греховное бремя! Ты видишь наше сердце; в нём погашена последняя искра вражды. Мы простили обидевших нас; прости и Ты нас грешных! Мы оказали любовь ближним, яви и Ты нам любовь и милость! Мы с кротостью взираем на огорчивших нас; воззри и Ты на нас оком благосердия и кротости! И мы, с небесною радостью, удостоимся чрез священнослужителя от Тебя подучить бесценное прощение и разрешение всех грехов и прегрешений наших. Аминь.

Не ввери мя человеческому предстательству,

пресвятая Владычице, но приими моление раба Твоего...

С трогательною сею молитвою некогда обратился к Божией Матери один из глубоко познавших свои немощи и непостоянство людей, скорбный, пронзаемый стрелами лукавого, бесприютный, безутешный пришлец на земле, искавший утешения только в многомощном предстательстве верных, в Богорадованной Владычице, Богородице и присно Деве Марии.

Приникнем к молитвенному воплю к Богоматери страдальца, чтобы тем возбудить нам в своем сердце печаль ради Бога, которая производит неизменное покаяние ко спасению (2Кор.7:10).

Отягченная неправдами человеческими, душа, жаждущая правды Божественной, под игом житейских скорбей, зол и болезней, от всего сердца молит: не ввери мя человеческому предстательству, пресвятая Владычице. Знать, опытно дознал страдалец, как тяжело, больно оставаться вне предстательства Богоматери; видно, он сам изведал, как суетна, неблагонадежна, не прочна и ничтожна помощь и защита человеческая. Те из спасаемых, кого, хоть на краткое время, оставляет небесная помощь, сознают всю крайность своего положения. Услыши, готов каждый ив них вопиять, с Царем-пророком, услыши, Господи, молитву мою, и моление мое внуши; слез моих не промолчи, ослаби ми, да почию прежде, даже не отыду и к тому не буду (Пс.38:13–14).

Да, великое несчастье быть лишенным Божественной помощи и преданным, так сказать, на руки человеческие, на их защиту и предстательство. Не ввери, слезно вопиет горестный страдалец, не ввери мя человеческому предстательству, пресвятая Владычице. Люди, поскольку любят суету и ищут лжи, или не хотят, или не могут оказать помощи тяжкому страдальцу, или предлагают услугу невпопад, или обещают ее в будущем, или, наконец, вовсе в ней отказывают: а бедное сердце тоскует, ноет, мучается, терзается, рвется; и снова изливается в молитве к Богоматери: не ввери мя человеческому предстательству, но приими моление раба Твоего!

Как упрямое, своенравное детище, брошенное материю, я оставлен Тобою, о, Мати Божия, за самонадеянность и строптивость, за происки у людей; но все же я, хотя и грешный, раб Твой: аз раб Твой и сын рабыни Твоея, я дерзаю взывать к Тебе Многомилостивой: приими моление раба Твоего; скорбь бо обдержит мя! Бесчисленны скорби обдержащие пришельца в мире – человека, источающие из очей его струи часто горьких, жгучих слез и заставляющие обращаться, с небесною надеждою, к Божией Матери, Которая едина есть слез Евиных избавление. Так и нищета есть скорбь, а нередко составляет скорбь и самое богатство. Скорбь, когда нет детей; скорбь, когда много их. Скорбь – унижение, скорбь – клевета, острейшая всякой стрелы для сердца. Скорбь – разлука с дорогими сердцу, кои, быв некогда с нами вместе, как бы на одном ветвистом дереве, как листья, ветром разносимые, влекомые каждый жребием своим, удаляются от нас иногда надолго, или даже на веки. Скорбь – осиротевшее детство, скорбь – и беспомощная, бесчадная старость. Есть скорби частные, свойственные каждому; есть скорби общественные, народные; есть скорби телесные, – внешние; есть скорби душевные – внутренние. Есть даже болезни адовы, по слову Царя-пророка, кои с неописанным ужасом поражают человека. Есть сени смертные, обдержащие его... У страдальца, о котором речь у нас, видно, была внутренняя, тяжкая, невыразимая скорбь. В нем видна жалоба на какое-то демонское стреляние, которого он терпеть более был не в силах: терпети не могу демонского стреляния. Это стреляние суть разные соблазны и греховные приражения, или прилоги сатанинские. Не раз, например, злосчастный старался сохранять пути свои, чтобы не согрешить даже языком своим, и не сдерживал своего обета, празднословил и острословил на счет ближнего, злоречил, язвил брата часто и без разбора. Он полагал завет с очами своими, по примеру древнего праведника Иова, да не помыслит на девицу с нечистым намерением; и преступал этот завет, везде и всем соблазнялся, телесная доброцветвость и стройность сводила его с ума и, возжигала в сердце его адский огонь страсти. Он хотел укрощать в себе гнев; и между тем всем раздражался, выходил ив себя, неистовствовал, злобствовал и терзал сам себя. Словом, хотел он добра, а делал зло, думал в каждом сражении выйти победителем, а на самом деле всюду был побеждаем, пленяем и едва не платился жизнью. Только милость Божия удерживала его от конечной погибели.

После сего кто с таким страдальцем, за него и за себя, не повторит его слезного вопля к общей Ходатаице нашей – Божией Матери: скорбь обдержит мя, терпети не могу демонского стреляния, покрова не имам? Ибо кто из нас не подвергался этому демонскому стрелянию? Или кто оставался цел, когда был предметом разженных стрел лукавого? Только неопытные в брани духовной, не разумеющие сатанинских глубин (Откр.2:24) своим лжеумствованием становятся в противоречие с опытом. Сколько духовные трезвенники замечают стрел исконного человекоубийцы, направленных против каждого подвижника веры! Вот что говорит о себе один из знаменитых учителей Церкви, (блаженный Иероним) уязвляемый стрелою любосластия. «Скитаясь в беспредельной пустыне, опаляемый знойным солнцем, я мечтал еще о наслаждениях Рима. Одинокий, я исполнен был горьких дум; прахом обезображен был лик мой; эфиопской чернотой потрескалась кожа; сон одолевал борющееся тело с духом, одни кости со стуком повергались на землю; и я, заключившийся, страха ради геенны, в пустыню, как в темницу, я, сожитель зверей и скорпионов, еще мог иногда переноситься мыслями к предметам соблазна, и в хладном теле еще возникали нечистые порывы... Лишенный воякой помощи, я припадал к Спасителю, проливал слезы, рвал свои волосы, семидневным голодом сокрушал свою плоть. Я даже страшился своей кельи, как свидетеля нечистых помыслов, и в брани сам с собой погружался в пустыню. В глубине долин, на вершине гор, в ущельи утесов искал я места молитвы, места казни бедственной моей плоти».

Положим, иной не уязвляется любосластием, но за то делается пленником сребролюбия, которое преследует его часто до глубокой старости, и даже до гробовой доски. Иной не скуп, но за то ударился в противоположную крайность – чрезмерную расточительность; иной тщеславен, горд, иной завистлив и т.п. Каждый из них глубоко уязвлен демонскою стрелою. А кто себя считает выше всех, презирая и ни во что вменяя прочих; тот, можно сказать, весь в стрелах вражьих, засыпан ими. Он снимает их с других и вонзает в себя.

Покрова не имам, ниже где прибегну окаянный, всегда побеждаем, горько вопиет страдалец. Когда явлюсь я, как бы так говорит он, победителем одного греха; тогда же побеждаем бываю другим злом. Гаснет страсть плотская; восстает самопревозношение, готовое вострубить: несмь, яко же прочий человецы... Отступает гордость, злоба и любомщение; воюет и побеждает бесовское уныние. Поражается и исчезает уныние; выходит на брань и уязвляет безумная радость и неподобный смех. Едва низложил я страсть плотоугодия, как тотчас пал под стрелами тщеславия, лицемерия и осуждения. Иногда внутри и вне меня как будто настает тишина глубокая, побуждающая меня выразить в чувстве самоуслаждения: мир и утверждение – безопасность, как внезапно постигает меня пагуба неизбежная (1Сол.5:3), пакостник плоти – ангел сатанин деет мне несказанные, нестерпимые пакости, нещадно жжет и палит меня сластьми, сквернит и зрение, и обоняние, и слух и осязание, и вкус и язык, и уста и сердце мое (2Кор.12:7). Окаянен аз человек, кто мя избавит от тела смерти сея! (Рим.7:21). Воистину всегда побеждаем и утешения не имам.

И вот злосчастный страдалец, не видя в людях себе отрады и утешения, заключает молитву свою паки обращением слезящего взора с крепким упованием к единому, тихому Пристанищу обуреваемых – Божией Матери, умолил Ее, непостыдное упование и предстательство верных: не презри моление мое, полезно сотвори.

И нам всем в борьбе с собой, в бедах и напастях, в болезнях и скорбях, единая надежда, покров и прибежище и утоление печалей – Божия Матерь; и каждый из нас в горести души своей должен изливаться пред Нею в горячей молитве: Надежда ненадеждных, спасение отчаянных, Царице неба и земли! Отри горькие мои слезы, от коих меркнет свет очей. Отвсюду напасти и теснота; невидимый враг попирает и озлобляет мя. Нет на земле отрады мне. Скорбит душа моя, мятется сердце мое. Подчас, не мила и самая жизнь мне. Кто призрит меня странного? Буди Ты мне материю и утешением! Тебе единой я весь вверяюсь и предаюсь, как Матери Божией, могущей всеобъемлющею любовью исхитить грешника из бездны зла; готовой блуждающему страннику на пути в вечность рассеять греховную тьму; ибо Ты свет небосиянный; Ты радость скорбящим! Всею верою и любовью емлюсь Тебя, взбранной Воеводы, и из глубины души взываю: не презри моление мое, полезно сотвори! Аминь.

Начало святительского служения моего положено было в колыбели Русского царства, – в древнем Новгороде, который, сверх обильного благоухания святынею, есть вместе и дорогая ваша родина и по вере, и по крови. Более двух лет там сопастырствовал я Первосвятителю под осенением чудотворного образа Знамения Божией Матери. Глубокое чувство благоговения, любви и благодарности к явлению и над моим недостоинством знамения милосердия Царицы небесной от её дивного образа настроило сердце мое к глубокой думе о сооружении храма во имя её знамения. Светлая мысль об этом постоянно и сильно занимала мою душу. Но я недоумевал вначале, как без средств приступить к сему; я сетовал, скорбел в своем недоумении. Сооружение храма дело великое, а силы мои ничтожны для такого дела – оставалась одна надежда на небесную помощь самой Богоблагодатной Владычицы мира; и упование мое оправдалось... Назначение на кафедру Вятскую в граде св. Петра принял я за новое знамение благосердия ко мне Божией Матери. Дух мой оживился, окрылился надеждою исполнения постоянного, сердечного моего желания; и, по уверению Новгородского Первосвятителя и по отзывам других, знал я, что Вятская паства славится во всей земли русской особенною ревностью и усердием к благолепию храмов Господних. И не могу без умиления представить, как с самого прибытия моего в Вятку, по манию Царицы неба и земли, отверзлись и расширились для благотворения сердца Боголюбивых моих пасомых; на пастырское мое приглашение сочувственно отозвалась воя Епархия. По всей земле Вятской потек светлый и обильный источник даяний на сооружение Крестовой церкви. И вот теперь красуется новый храм во всей небо-подобной благолепоте своей, так скоро сооруженный на усердное приношение ревнителей славы Божией, дорогих моих чад по вере. Наитием Св. Духа ныне он освящен в селение славы Господней, в благодатное жилище Богоматери, в источник многоразличных дарований духовных, особенно для поставления и освящения чрез Архиерейское рукоположение призванных в орудия благодати Христовой к возрождению, обновлению и освящению многих для жизни вечной и блаженной. Устроение сего храма в честь и славу «Знамения» Матери Божией есть живое сочетание в духе моем Новгорода с Вяткою, венец моих желаний, печать и утверждение молитвенного моего общения со всею Богохранимою паствою... Чего бы за сим еще мне пожелать себе и вам? Всего лучше устроения, за веру и усердие ваше к Богу и Его пречистой Матерн, иной храмины, нерукотворенной, вечной на небесех, и наследования этой светлой храмины в дому Отца небесного, по свершении поприща временного бытия нашего на земле. К осуществлению сего желания уже не нужны более внешние средства; здесь потребно сокровище высшее, духовное, благодедание, постоянное памятование о гробе и об участи своей за пределами оного; ибо тот только не боится смерти, кто живо сознает, что высшая родина его на небе и во всю жизнь готовится к смерти: мне, говорит Апостол, еже жити, Христос, а еже умрети, приобретение есть...

Все мы при всем усердии нашем, в сооружении сего святого храма были токмо орудиями воли Господа нашего и пречистой Его матери, мы усердствовали тем, что сами приняли от всещедрой руки Божией. Что имаши человече, егоже неси приял от Бога? Честь и хвала вам за усердие, постоянная молитва за вас Церкви будет у сего жертвенника Божия. Но вся слава подобает Виновнице сего храма и торжества, преславной Владычице вашей Богородице. И усердное, хотя и немощное, слово наше должно принадлежать Ей – Царице Матери. Приличным нахожу посвятить оное благоговейному воспоминанию сказаний о чудотворной иконе знамения Божией Матери в общее назидание.

По свидетельству древнего, Новгородского летописца, чудотворная икона «Знамения» источает неизреченные чудеса всем, приходящим к ней с верою и до сего дня. Эта святая икона, по своим чудесам, имеет сходство со всеми другими чудотворными иконами: она есть источник благодати Божией, проводник Божественных даров, неоскудеваемое сокровище всех душ, чающих спасения. Вот причина, почему она скоро сделалась предметом благоговейного чествования не только в Новгородской стране, но и во всех городах Православной России. Сколько у нас на Руси устроено обителей иноческих в честь знамения Богоматери? Сколько воздвигнуто храмов, сооружено престолов во имя «Знамения?» Всё это не сильнее ли всяких слов свидетельствует о силе веры в не оскудеваемость чудотворений или знамений, являемых от святой иконы Богоматери? В Новгородских летописях сохранены для нас дорогие сведения о многочисленных чудесах от святой иконы «Знамения». Продолжительность настоящего Богослужения, неизбежно соединенная с утомлением, не позволяет входить нам в подробность сказаний о сих чудесах. Благоговейный чтитель чудотворной иконы «Знамения», для собственного назидания и утешения, может прямо обратиться к сим летописям. А сколько, сверх того, знамений от сей досточудной иконы осталось в тайне между небом и душами, испытавшими их на себе? И что выражает на этой иконе самое изображение Богоматери с воздетыми к небу руками, в молитвенном положении? Не есть ли это наглядное указание, что всем, с верою и любовью притекающим к сей святой иконе, всегда готово всемощное ходатайство и скорое заступление пречудной и всемилостивой Владычицы нашей Богородицы?

Но есть и особенности, кои сами собою приходят на мысль, при благоговейном воззрении на чудотворный образ знамения Божией Матери, и кои совершенно согласны с её историей. Это, во-первых, заступление от нашествия врагов. По свидетельству истории, Матерь Божия, по вере и молитве новгородцев, некогда многочисленною ратью осажденных, явила им знамение чудесного избавления от сильных числом и злобою вражеских полчищ, с коими они не имели ни сил, ни средств сражаться. Слезную молитву Иоанна, Святителя Новгородского, не уступавшую в силе молитвенному воплю древнего Моисея, сохранила для нас летопись. «О, пресвятая Госпоже, Дево Богородице, – так выражаюсь сильнее всякого красноречия, исполненное веры и любви, растроганное сердце святителя, – Ты упование и защита нашему граду, стена и покров; на Тебя надеемся, не предаждь нас врагам нашим; услышь плачь и воздыхание людей Твоих; пощади нас, как некогда Сын Твой пощадил ниневитян покаяния ради, и яви нам здесь милость Твою, Владычице»... Милость скоро была оказана, город пощажен, плачь преложен в радость чрез внезапное, чудесное отражение врагов. И с тех пор доныне воспоминается пред чудотворною иконою Богоматери сложенная тогда в Новгороде, похвальная песнь: «Яко необоримую стену и источник чудес стяжавше Тя раби Твои, Богородице пречистая, сопротивных ополчения низлагаем; тем же молим Тя, мир граду Твоему даруй и душам нашим велию милость». (тропарь Божией Матери).

Во-вторых, избавление новгородцев тою же Богоматернею иконою от смертоносной язвы. В тяжкую годину небесного гнева, когда свирепствовала страшная язва, известная под названием «черной смерти» (в 1352 году), новгородцы прибегали с молитвою к чудотворной иконе «Знамения»; и многие, по местному преданию, из пораженных неизлечимою болезнью мгновенно исцелялись от одного прикосновения к Божественному лику. По христианскому чувству благоговения и благодарности к Царице неба и земли они вскоре устроили особенный храм во имя её чудотворной иконы Знамения. В этом храме, сия икона, сияющая золотом и драгоценными камнями, а наипаче в душах верных блистающая, яко заря солнечная, знамениями и чудесами, как главная храмовая икона, помещается и доныне в иконостасе, составляя славу храма. Знаменский собор величием и благоукрашением своим служит всегдашним свидетелем благодарения верующих за неизреченные милости Божией Матери, явленные от её иконы во время страшного мора и смертоносной язвы.

Итак, но примеру предков новгородцев, ради чудотворений от иконы Знамения Божией Матери, приняв живое участие в устроении и благоукрашении сего снятого храма, во имя её – Пречистой, возлюбив благолепие его, люби, возлюбленная о Господе паства, люби и посещать этот Богокрасный дом молитвы, люби сюда приходить всегда, чтобы молитвенно излить душу свою, а особенно когда совершается акафистное песнопение во славу взбранной Воеводы пред сим её Божественным ликом. Этот лик снят прямо с чудотворного, Богоматернего образа и, находясь на нем в Новгороде в продолжении Божественной литургии и молебного пения, веруем, заимствовал от него благодать и силу. А потому этот святой лик живо может воскрешать в душе нашей самый подлинник и настраивать дух наш к созерцанию высшей небес – Владычицы мира. Взирая на сию икону с благоговением, мы как бы зрим самую святую Деву, эту светоприемную свещу, сущим во тьме явльшуюся, наставляющую вся к разуму Божественному, возносящую души наши над всем земным, житейским, исполняющую сердца наши небесною радостью. К подножию сего пречистого образа притекайте все, верующие, и богатые дарами земными и нищие, и убогие; хотя почти все имущество ваше в рубище и странническом посохе, но и вы, озаряемые здесь благодатным светом Богоматери, можете стяжевать себе некрадомое богатство веры, любви, упования и благих дел... Проси, мати моя, яко неотвращуся от Тебе! (3Цар.2:20) Так некогда сказал премудрый царь Соломон матери своей Вирсавии: Царь ли неба и земли – Сын преблагословенной Девы Марии откажет Ей в ходатайстве и заступлении за род христианский, искупленный Его Божественною кровью?

Итак, реку и паки реку: притекайте все с верою к сей иконе Знамения Матери Божией, непреложной к Творцу Ходатаице, непостыдной надежды верных; просите у неё всемогущей исцеления телесных болезней и уврачевания греховных язв души вашей. Слагайте сердечные скорби пред сею иконою усердной Заступницы, сердобольной Матери, ведущей духовные, жизненные нужды детей Своих, по благодати; слагайте с упованием на её небесную и скорую помощь; и ваше сердце исполнится, усладится Божественною радостью, и ваши слезы покаяния и умиления, проливаемые здесь, будут приняты там – в царстве славы в небесную сокровищницу, как драгоценнейшие всех сокровищ мира, и составят для вас источник радости и блаженства вечного. Слухом сердца вашего приникайте к таинственному, зиждительному глаголу Богоматернему, призывающему всех под свой Божественной покров. Приступите ко Мне, желающие Мене, как бы вещает Она гласом вечной Премудрости, и от плодов Моих насытитеся благодати Божией, сообщенной Мне в обилии для вас (Сир.24:21). Слушающий Мене, не посрамятся и делающие у Мене не согрешат. Приходите ко мне жаждущие истины, блуждающие во тле неведения; как Матерь присносущного света и жизни, Я просвещу вас, вдохну в вас любовь и силу к жизни святой.

Приходите ко Мне угнетенные; Я ваша защитница. Приходите ко Мне обремененные, утомленный трудами; Я ваш покой, необходимый к освежению сил ваших на новые подвиги благочестия. Притекайте ко Мне страдальцы, когда поносят ваше имя, оскорбляют вашу честь; Я удостою вас чести и славы премирной, небесной, Я утешу вас, облегчу и исцелю растерзанное сердце ваше. Поспешайте ко Мне плачущие сироты; с любовью матери Я отру ваши слезы, и плач ваш преложу в радость, ни с чем несравненную; идите, идите ко Мне все Мои дети, с вашими недугами душевными и телесными, с сердечным сокрушением кающиеся в грехах своих: Я уврачую вас, испрошу вам благодать и милость у Бога на земле и награду на небе за вашу веру и любовь ко Мне...

Итак в умилении душ и сердец наших, с коленопреклонением ныне припадем и будем припадать во всякую пору к пречистому образу Знамения Владычицы нашей Богородицы с пламенною молитвою, и исповедовать чудеса милосердия её к нам устами святой Церкви: «Ее умолчим никогда, Богородице, силы Твоя глаголати недостойнии: аще бо Ты не бы предстояла молящи кто бы нас избавил от толиких бед; кто же бы сохранил до ныне свободны; не отступим, Владычице, от Тебе; Твоя бо рабы спасаеши присно от всяких лютых». Аминь.

Ныне святая Церковь воспоминает одно из важнейших событий в земной жизни Богоизбранной Отроковицы Марии – введение её, в трехлетнем возрасте, во храм Божий. В этом событии, по учению Церкви, заключается предображение Божия благоволения и проповедание спасения человеков; а равно – и цель высокая, именно воспитание пречистой Девы, при храме, в Матерь Божию.

И вы, присные о Господе чада, отроковицы, введены в это духовное святилище, при сем храме Богоматернем, именно с тем, чтобы и вам здесь воспитатися первее всего в истинных христианок, в чистые сосуды благодати Христовой; затем в достойных, таинством брака освящаемых, подруг жизни служителей алтаря Господня, в добрых наставниц, матерей не только чад по естеству, а и по дару благодати в той среде, где поставит вас рука святого Провидения. Столь высокое назначение ваше требует и высокого, сообразного настроения духа вашего через доброе воспитание.

Предметы ваших занятий здесь – довольно разнообразны; но все они, как лучи солнца в своем средоточии, должны сходиться в одном главном предмете, – в святой религии и от неё получать свой свет и освящение. Без религии, без чувства благоговения к Богу, без живой веры во Христа, воспитание походило бы на труп без головы и сердца и без оживляющего их духа. Потому-то самое место вашего воспитания приосеняется и освящается храмом Божиим, посвященным имени Матери Божией, введению её во храм Иерусалимский.

Храм Божий есть высшее училище благочестия, есть поприще благоговейного религиозного развития духа вашего, или, что тоже, страха Божия; ибо храм есть жилище Царя славы. Здесь страшная жертва тайная приносится, Сам Господь господствующих приходит здесь заклатися и датися в снедь верным. Здесь все внушает вам крайнее благоговение, без чувства страха вы не дерзнули бы войти и к царю земному в чертог его. Церковь молится о входящих в святой храм именно с верою, благоговением и страхом Божиим. Для вернейшего достижения вышесказанной цели воспитания вашего, необходимо вам, воспитанницы, стяжать и усвоить твердо страх Божий, как первый жизненный урок, как начало и основание истинного, христианского просвещения и жизни Богоугодной. Поверхностный взгляд на предмет, скользящий по нем и непроникающий в сущность его, готов даже отрицать это необходимое качество истинного, христианского воспитания, и заменить его, по-современному, так называемому, гуманизму, или, прямее, по испорченному вкусу в духовных вещах, другим качеством, – любовью, конечно, естественною. До той любви, которая в сердца верных изливается Духом Святым, и которая вон изгоняет страх, как до неба, высоко для сердца грехолюбивого; а кто дерзнет похвалиться, что он чист пред Богом, не запятнал, или не раздрал своеволием и другими грехами Боготканной одежды, в которую облечен был в таинстве крещения? Да и самая, любовь, изгоняющая страх, без сомнения, страх неключимых рабов, совершенно немыслима без крайнего благоговения к Богу, или, что тоже, без чувства сыновнего страха Божия, даже в совершеннейших, в святых, даже в самих Ангелах и Архангелах, И херувимы и серафимы, пламенеющие чистейшею любовью к Богу, предстоят престолу величия Царя славы со страхом и трепетом, и от неприступного блистания Божества закрывают лица свои, подобно тому, как око смертное не может взирать прямо на полуденное, летнее солнце. Царь славы – Господь, хотя и бесконечно благ, но в то же время и беспредельно велик и свят, и праведен; а потому пред Ним, живущим во свете неприступном, не только человеки, а и ангельские чины поникают долу, как твари и слуги Его, – хотя и светлые, но безмерно пред Ним малые и несовершенные, составляющие собою только тень, славы Его. Как все мы, брение нечистое, прах и пепел непотребный, как дерзнем находиться пред вездесущим и всеведущим Богом, великим и страшным, без благоговейного чувства, при живом притом сознании своего недостоннства и окаянства? И к владыкам земным тяжко виновные являются с великим страхом, отражающимся на самых лицах. Как же мы не убоимся Бога, могущего и тело, и душу за нечистоты наши погубить в геенне огненной? Мы каемся? Но каково наше покаяние? Где плоды его? Только по невежеству душевному, по привязанности и пристрастью к земному, по чувству мелочного себялюбия, многие из христиан, даже из, так называемых, образованных, мертвые душами в духовной жизни, при одном научном, холодном понятии о вездесущии Божием, не умеют обносить в душе своей живого сознания о величии, присносущной и вседержавной силе Божией, и иметь глубокое убеждение в том, что они всегда находятся пред всевидящим взором Владыки неба и земли, что, где бы они ни были, Господь Вседержитель всюду с ними, что Он читает самые сокровеннейшие мысли и изгибы сердца их, видит даже и не соделанное их, хотя и сами они не знают будущих своих дел, слов, мыслей и намерений. А сколько, в состоянии греха, за нами более, или менее тяжких вин пред Богом? А сколько преклоняемся мы на сторону врагов спасения видимых и невидимых, препинающих нам, сбивающих нас с прямой дороги в родину небесную на путь душепагубный? Что если бы мы открыли завесу духовного мира? Какое страшное, поразительное зрелище представилось бы нам в постоянной за нас брани неба с адом, св. Ангелов с духами злобы, со всеми ужасами ада, со всеми кознями и обольщениями, восстающими против нас, поползновенных на грех? Что, если бы мы в настоящем виде узрели всех живых мертвецов, утративших в себе духом мира духа жизни во Христе? Аще беззакония наши, Господи, Ты назриши, кто постоит? Кто чист пред Тобою, аще и один день жития его? Судие и Всеведче! Не вниди в суд с рабами Твоими, яко не оправдится пред Тобою всяк живый.

Не напрасно Церковь, от лица каждого из нас, в своих песнопениях и молитвах повторяет: от юности моея мнози борют мя страсти, враг попирает мя и озлобляет. Не даром она постоянно, во время своих Богослужении, молит Владыку жизни и смерти: Господи помилуй! Господи, аще не бы святые твоя имели молитвенники, наипаче же пречистую Твою Матерь, и благостыню Твою, милующую нас: како смели быхом пети Тя? Сердцеведче, пощади души наша. Не без намерения, Церковь внушает нам: работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом. Не без особенного значения Сама пречистая Матерь Божия в Богодухновенной песни Своей пророчественно взывает: и милость Его, – т.е. Господа всесильного, в роды родов боящимся Его. Не без цели в числе семи чрезвычайных даров Духа Святого, почивших на Искупителе нашем, заключается и дух страха Божия, как существенно необходимейший для человечества.

Что, если бы теперь, как я беседую с вами, Царь неба и земли, Господь сил, не Сам в неприступном Своем величии, а даже Ангела Своего светоносного послал видимо явиться среди нас и разгнуть книгу всей жизни кого-либо из нас и обличить грехи в слух всех. О, кто бы выдержал столь грозное явление, кто бы не прошел в ужас и оцепенение и замертво не пал бы ниц во прах пред небожителем, при этом роковом объявлении? А, ведь, некогда не Ангел, а Сам Господь, Судия вселенной, приведет тайная тьмы и объявит советы сердечные каждого из нас в слух всех Ангелов и человеков. О, грозен суд Твой, Господи, Ангелом предстоящим, книгам разгибаемым, делом испытуемым! Кий суд будет мне, зачатому во гресех? И избранников Божиих только благодать Святого Духа подкрепляла, во время явлений из мира вечности, притом явлений самых кротких и благотворных. Когда Царица неба и земли преступила однажды своими Божественными стопами на порог кельи преподобного Сергия Радонежского; то, видя трепетное состояние его духа, соблагоизволила успокоить праведника словами; «не ужасайся, избранниче Мой!» Когда один отечественный подвижник¹⁶ пустыни, в сане иеродиакона, сослужил при совершении Божественной литургии и во время произнесения им слов: Господи, спаси благочестивые и услыши ны, прозрев духовно, увидел Царя славы, окруженного небесным воинством; то невольно объят был таким трепетом, что едва дух его оставался в теле его, и во все время Божественной литургии был в изумлении и не мог проговорить ни слова. Хотя для нас и невидим Господь и святые Ангелы, но они всегда с нами и видят нас. И нам ли, постоянно живущим в грехах, далеким от истинного совершенства, нам ли хвалиться бестрепетностью и тою любовью, которая вон изгоняет страх? Истинного страха Божия, глубокого благоговения к Богу, никакая любовь, самая серафимская, не может изгнать, или совершенно истребить. Напротив, чем более мы любить будем Бога, тем более стараться будем деятельно познавать Его, раскрывать Его высочайшие совершенства, и благоговеть пред Ним, тем более и умом, и сердцем и всею жизнью нашею входить будем в присутствие Божие, так что постоянное, деятельное хождение наше пред Богом поставит нас в такое благоговейное положение, что мы всячески бояться будем, как бы не прогневить чем-либо Отца небесного, и, сознавая Его всегда присущим нам, будем удаляться от зла; а видя в себе множество нравственных недостатков и несовершенств, будем смиряться под крепкую руку Божия и просить милости у Бога, источника милости. Последнее дело в воспитании, когда потеряется чувство страха Божия. Тогда воспитываемые походить будут на гробы, украшенные со вне, а внутри исполненные нечистоты и смрада. Тогда прости правда, искренность, доверие и любовь истинная; тогда откроется широкая дверь лицемерию, лести, обману и веяной скрытной нечистоте греховной; а за тем разольется за порогом школы, в жизни религиозной, общественной и семейной, дух свободы, не той, о коей сказано: идеже дух Господень, ту и свобода, но свободы греховной, себялюбивой, само мечтательной, само превозносящейся, без зазрения совести, всюду и все судящей, порицающей, ниспровергающей, никому и ничему не покоряющейся; тогда не будет конца вольности мысли, слова, дела, печати. Когда иго Христово сброшено, посты и уставы Церкви попраны; тогда полный разгул душе, вне страха Божия. Страсти для такой души суть тоже, что огнь для сухого терния. Говорят же о самозабывшемся: он ни Бога не боится, ли людей не стыдится... Что пользы в дереве, сгнившем внутри, и образовавшем в себе пустоту, дупло? Что и в человеке, утратившем в себе внутреннюю, жизненную силу, страх Божий? Так, пока имеем мы страх Господень, дотоле с нами и Ангел хранитель и благодать Божия не отступив. Нет первого, нет и последних. Тогда невидимый враг беспрепятственно берет души в плен, как неприятель берет города, стоящие без крепости, без войска и стражи.

Не слушайте, дети, наветов льстивого мира, неведующего глубин сатанинских, и потому отревающего страх Божий. Под кровом Богоматери воспитывайтесь в этом святилище наук наипаче всего в истинном страхе Божием, который есть корень всех благих. И это ваше благоговейное воспитание доставит чрез вас существенную пользу многим и премногим, а вам самим принесет истинное утешение, счастье, честь и похвалу у Бога и человеков. Аминь.

Если мы хотим быть истинными, преданными чадами матери нашей, святой, православной Церкви; то должны свято чтить все её Богомудрые уставы, правила и действия, направленные к вечному нашему спасению; должны славу и честь её ставить выше всего в мире за её беспредельную к нам любовь. Эта бессмертная матерь наша объемлет нас своею, можно сказать, Божественною любовью не только во временной вашей жизни, питая и укрепляя нашу душу словом Божиим и таинствами и предлагая всевозможные средства к нашему спасению, но и целую вечность готова с радостью делиться с нами всеми небесными, неисповедимыми благами, кои заслужил и даровал ей Глава её Господь наш Иисус Христос.

Между тем в недрах самой Церкви Православной находятся такие непокорные дети, кои, по проникшей все существо их тлетворной любви к миру, составляющей, по слову Божию, вражду на Бога, и по незнанию сущности дела, дерзают изрекать осуждение на Богодарованный суд Церкви вязать и решить грехи людей, кои произносят хулу на неотъемлемое её право отлучать и отсекать от Неё гнилые члены, упорно противящиеся вечной истине, и своим дерзким порицанием прав, Богом дарованных Церкви, восстают на Бога и на Христа Его; ибо Церковь есть святейшая невеста Христова, суд её есть суд Божий, уста её суть уста Христовы. Как Христос весь пребывает в Церкви, так и Церковь вся пребывает в Нем, живет и дышит Его жизнью, светит и греет огнем Его Божественной любви. Поскольку Господь Иисус Христос есть вчера и днесь, той же и во веки; то и голос невесты Его – Церкви есть голос Божественный, вечный и неизменяемый, голос вселенский не только всех времен, но и всех племен и народов. Что пред таким всемирным и небесным гласом возгласы некоторых само мечтательных беспокойных умов? Все восстания на Церковь Божию непризнанных судей ничтожнее безобразных криков раздражительного ребенка против звучного и стройного пения огромнейшего хора. И против чего направлены все подобные возгласы? Сила не в словах отлучении Церкви непотребных её членов, а в самом существе дела, в том, что нечестивые своим злохулением и безбожною жизнью сами себя отлучили от Бога и от святой матери своей – Церкви. Церковь же своим отлучением только обнаруживает внутреннее их, нравственное самоотлучение от Бога. Ибо кого Церковь отлучает? Тех, кто отвергает бытие Бога, святое промышление Его о мире и о человеке, тайну искупления, самую Церковь, живоносное учение Евангелия, кто отметает благодать Божию и дерзает хулить Святого Духа. Можете судить, что это за люди? Но и сии отчаянные не потому подлежат анафеме, что Церковь предает их отлучению, а потому Церковь и предает их анафеме, что сами они произвольно стали под анафему.

Некогда бесплодная смоковница не потому не приносила плодов, что Господь предал ее проклятию, а потому предал, что к ней иссякла жизненная сила и что она уже не способна была к плодоношению. Под образом сей смоковницы Господь представил нравственное состояние всего рода человеческого, до пришествия Его в мир, находившегося под прадедною клятвою, которую Он, Спаситель, снял с него принесением Самого Себя на жертву Богу Отцу на Голгофе, на кресте. Значит, в ком из нас нет жизни Божией, чье тело не есть храм Духа Святого, а есть сосуд нечистоты, в ком верою не вселился и не живет Христос, чья душа совершенно расторгла своими грехами союз с Богом, и, как отторгшаяся от центра своего комета, блуждающая в воздушном пространстве, скитается по распутиям мира, делается добычею диавола: тот уже этим самым, очевидно, доказывает свое отлучение от Бога. Вот и история анафемы! Слово Божие учит: всяк, не веруяй в Сына Божия, уже осужден есть. Чего же домогаются здесь горячие, беспокойные головы? Пусть гибнет все, только молчи о том Церковь, не отлучай отлучившихся...

Одни, по гордости ума, восстают на православную Церковь, на самый суд её, верный и святой, дерзают произносить свой ложный и Богопротивный суд; а другие считают суд Церкви излишне-строгим, но изнеженности сердца своего, готового, если бы возможно было, и самый путь к небесам, вместо обещанных в Евангелии терний бедствий и злостраданий, устлать благоухающими розами. Эти-то изнеженные души, погрузившиеся в мир, в само мечтательности своей, готовы выражать желания сердца своего: «Господи! Ты любовь вечная; храмы Твои суть жилища сей любви, как же согласить с Твоею беспредельною любовью нарекаемое в них отлучение в неделю православия»?

Не верьте, христиане православные, подобным возгласам, в них нет и капли любви Божией; весь мирской гуманизм построен на нечистых пружинах самолюбия и тщеславия; отнимите сии нечистые пружины, и как прах исчезнет сия любовь. Такая слепая любовь много, очень много наделала бед в роде человеческом. Горький опыт самое очевидное доказательство на это. Сколько было и есть матерей, кои изнеженностью своею и поблажками совершенно перепортили своих детей, развили в них самолюбие и своенравие до огромнейших размеров, даже до забвения священнейшего долга к самим им – матерям.

Плакали некогда жены о Христе, грядущем на вольную страсть. Но вечная Любовь изрекла им: не плачете о Мне, плачитеся себе и чад ваших. Однажды даже и первоверховный Апостол дерзнул пререкать Спасителю, открывшему ученикам Своим приближение времени крестных Его страданий; милосерд Ты, Господи! воскликнул от избытка сердца ученик, не имать быти Тебе сие. Разве мало, готов бы иной и из нас сказать, в бездне премудрости Твоей других, не столько страшных, средств к спасению людей? Но как Апостолу, так и всем подобным состраждущим один ответ вечной Истины: иди за Мною, сатана, соблазн Ми мыслиши. Так каждый из нас должен отвечать искусительному своему помыслу на его восстание против суда Церкви и тем отсекать в себе лукавое мудрование плоти. Если бы у кого поразила ногу болезнь, известная под названием антонов огонь, и опытный врач, для спасения жизни больного, присудил отнять ногу; между тем явилась бы тут же сострадательная душа с заявлением: «как же можно отсекать член? что ужасно; пусть так останется, что бы ни случилось», что бы на такое заявление чувствительной советницы – души сказал здравомыслящий, опытный врач?

Нет, братие, не только вселенская Церковь уполномочена на отлучение от себя непотребных, заразительных членов, а даже предстоятели Церквей в праве это делать. Каждому даже пастырю Церкви, облеченному саном священства, от небесного Пастыреначальника, Господа нашего, дана высокая, Божественная власть вязать и решить грехи человеков, так что, связанное ими здесь, на земле, связуется и на небе, равно как и разрешенное на земле, разрешается там, на небесах. Апостол Павел одного кровосмесника в Коринфской Церкви предал сатане; а когда отлученный опытом узнал силу адских мучений во власти сатаны и чистосердечное принес Богу покаяние; то с любовью тем же Апостолом был принят в общение с Церковью. Устами того же Апостола Дух Божий говорит: кто не любит Господа Иисуса, тот да будет проклят. Кто любит, говорит Спаситель, отца или матерь, или сына или дщерь паче Мене, несть Мене достоин. Вот и отлучение. Далее еще сильнее и для греховной нашей природы поразительнее говорит: иже не возненавидит отца и матерь, и села, и други и прочее, не может быти мой ученик. Что это в устах вечной Любви за непостижимое слово о ненависти к родителям, коих заповедано не любить только, ибо любви учит сама природа, а и чтить, и почтительности обещано долголетие? Как сочетать ненависть с почтительностью? Лучшее объяснение на это представляют примеры избранных Божиих, особенно трогательно – поразительный пример Алексия Божия человека, который, выразумев волю Господню, выразил ненависть собственно не к лицу родителей и невесты своей, (ибо он за их земную, естественную любовь платил им небесною, в высшей степени, самоотверженною, беспредельною любовью), а к пристрастью к ближайшим, по плоти, предметам, к тому, что здесь греховного, чуждого воле Господней. И вот он, как истый последователь Господа, во всей силе исполнил заповедь Его: аще око твое соблазняет тя, исткни е и верзи от себе, т.е. удали от себя предметы, дорогие как глаз, чтобы не соблазняться ими, не пристраститься к ним, чтобы таким образом не погасить в себе чистого пламени любви Божией и не лишиться царства небесного; жил вместе с родителями и невестой в образе странного, гноем и струнами покрытого нищего, и незнаем был ими, даже презираем материю. Одна смерть, имеющая право дарить бессмертие, открыла цену бесценного сего сокровища, но и по смерти человек Божий отринул суетность своей матери, дерзнувшей в нарушение воли его украсить гроб его.

Не все, конечно, обязываются к такому чрезвычайному самоотвержению; но все непременно к отсечению в себе всякого пристрастия даже к присным по плоти. Нужду сего можно объяснить подобием, если бы кто из близких к нам весь покрыт был гноем, заразительными струпьями и всевозможными нечистотами; кому бы из нас могло правиться подобное безобразие и зловоние? Но что все струпы и нечистоты наружные в сравнении с ужаснейшими язвами греха, коих мы, по душевной слепоте, и не видим и не сознаем и кои, вместо того, чтоб питать к ним ненависть, готовы нередко, в вожделении сердца, даже лобызать, меняя небо на землю?

Таким образом основание и сила отлучения церковного заключается в Евангелии. Господь отлучает не только таких ожесточенных и сознательно-упорных противников истине, отвергающих всё святое, каковых отлучает Церковь, от Бога же данною ей властью, а даже и тех, кои явно не восставали против вечной истины; а только не имели, требуемых Евангелием, живых дел милосердия, не были сострадательны к несчастью ближних своих. И тем, кои на самом страшном суде Божием станут заявлять: Господи! Когда Тя видехом алчуща, или жаждуща, или нага, или больна, и не напитахом, и не напоихом, и не одеяхом, и не посетихом Тебе, скажет Господь: понеже не сотвористе единому меньших Моих братий, т.е. нищих, ни Мне сотвористе; отыдите от Мене проклятии... И тем, кои на всемирном суде Божием свидетельствоваться будут, что именем Иисуса Христа творили они разные чудеса, но не исполняли важнейшей заповеди любви, изречет праведный Судия: не вем вас, отыдите от Мене, так как и за сообщенный им дар чудотворений не хотели быть Христоподражателями в человеколюбии. Нельзя же грешниками населять рай небесный, да и что самый рай дли тех, кои еще на земле, погрязнувши в нечистотах греховных, совершенно потеряли в себе вкус к предметам высшим, небесным. Грешник, по глубокому выражению одного из учителей Церкви, если бы чудом каким переселен был и в рай, непременно стал бы скучать и там: ибо душа его, насколько не усвоившая себе свойств Христовых, не имевшая духа жизни Его, не настроившая себя к созерцанию Его Божественной красоты, а напротив вся наполненная образами греховными и сгоравшая многоразличными страстями, и там – в раю, помимо Бога, жаждала бы тех же постыдных предметов для наслаждения своего: идеже бо сокровище ваше, говорит Господь, ту и сердце ваше будет.

Иные в отлучении Церкви, например, Лжедимитрия самозванца и Мазепы хотят видеть дело воли чисто царевой. Если бы и так, то и в таком случае каждого сына Церкви останавливает от суда заповедь Апостольская: не прикасайтеся помазанным Моим, даже ни мыслью, ни движением сердца; ибо противляяйся власти Божию велению противляется; противляющиеся же грех себе приемлет. Но кроме того не может не содрогнуться и не облиться кровью сердце истинного христианина, когда представит все зло, все ужасные раны, нанесенные этими двумя лицами Церкви и отечеству. Первый из них изменнически поругался над обетом девства, добровольно данным Богу, попрал в себе сан священства и монашества, самою гнусною ложью стяжал венец царский, не побоялся Бога, даже из гроба святого мученика, царевича Димитрия святотатственно восхитил имя и престол его; в самом святейшем таинстве брака поругался над православием и был виновником самых бурных смятений в России и самых страшных кровопролитий. Целыми потоками пролившаяся невинная христианская кровь вопияла и не престанет вопиять против сего изверга на небо к Богу отмщений.

А последний, сгораемый адским огнем сладострастия и обуреваемый духом непомерного властолюбия, дерзнул пред царем двух вернейших слуг церкви и престола очернить самым постыдным образом, гнусною клеветою – сделался виновником пролития их невинной крови, и, не устыдясь своих седин, решился на соблазн, о котором, по Апостолу, и говорить срамно; между тем в то же самое время, предательски изменяя отечеству и царю, предался на сторону врагов его. Мазепа – храмоздатель; но Господь жертву нечистую отверг не в одном только человеке, а и в целом сонмище избранного народа Божия. Не благоприятна жертва Богу созидающего наружный храм и растлевающего в себе церковь Божию сладострастием, попранием само ближайшего родства духовного и превратившего целые тьмы живых жертвенников, в лице христиан православных, в кровавую жертву своего ненасытного и безумного честолюбия и гордости и за то отверженного и погибшего безвозвратно и для земли, и для неба. Что, если бы предки наши, доблестно павшие на бранных нолях земли родной, в незабвенной Полтавской битве, где решился вопрос о самобытности России, восстали из гробов своих и взглянули на иных современных потомков своих, бесстрашно взимающих себе суд лад Церковью, что сказали бы они непризнанным судиям? «Так за честь таких-то друзей человечества вы вступаетесь, – за сих-то изменников Церкви и отечества вы потревожили в могилах наши кости! Нет, мы, пролившие кровь и за вас потомков своих, но узнаем в вас достойных преемников своих; для нас права матери – православной Церкви, равно как и Престола и отечества были святы и неприкосновенны».

Но если вышеупомянутые изменники уже осуждены там – на суде Божием, то за чем еще здесь судить их, могут иные подумать. В том-то и дело, что суд Божий есть едино с судом Церкви, водимой Духом Божиим, и никто не в праве полагать разделения между Церковью и Главою её, Иисусом Христом. Притом же это собственно и делается не для них – сынов погибельных, а для спасения здравых членов Церкви от заразы и неверия, безбожия и крамольничества. Святые, из коих многие были начертателями правил и постановлений Церкви, по слову Божию, и на страшном судилище Христовом имеют судить не только того для другого непотребного члена Церкви, а и целый мир.

За всем тем, если кому в чинопоследовании в неделю православия тяжким представляется суд истины и правды матери Церкви, впрочем растворяемый её святою любовью к нам и заботливостью о нашем спасении, то да обратится тот к её беспредельной любви к своим чадам, которую она всеобъемлющая, как показывает тоже чинопоследование, излила в молитве к Богу, чтобы Он, не хотяй смерти грешных, обратил к свету истины всех отступльших, чтобы сотворил, да прекратятся вражды, ненависти, обиды, мздоимства, клятвопреступления и прочие беззакония и да царствует истинная любовь в сердцах наших, да милостив будет, ради заслуг единородного Сына Своего, противящимся Евангельской истине расколом и ересями, да силою Своею укрепит их в правоверии, да умягчит их ожесточение, да исправят их жизнь развращенную, противную христианскому благочестью.

Итак, убоимся восхищать себе суд над судом матери нашей, святой Церкви, чтобы не подпасть за сие вечному осуждению на последнем и страшном суде Божием.

Имеяй уши слышати да слышит.

Боже, хвалу Тебе воздаю, яко несмь,

якоже прочий человецы (Лк.18:11).

Ныне чтенною евангельскою притчею обличается и осуждается грех осуждения, фарисейства, или, что тоже, лицемерия, дух надмения, само превозношения и презорства.

Тяжкий грех осуждения, как зараза, искони, постоянно сообщался от одного другому в обществах человеческих. Этою же крайне прилипчивою болезнью страждет и современный человек. Войдите в любое собрание, или дом, прислушайтесь к разговору его членов. Что там откроется? Не малую долю бесед составляют именно пересуды ближних. Наружный вид, одежда, телодвижение, слова, дела, умственный и нравственные качества, словом вся жизнь их до самомалейших подробностей, все подмечено, взвешено и пересужено, особенно когда эти ближние имели с кем-либо из нас столкновение, когда задели чье-либо самолюбие.

И редкая беседа, в семейных ли то, иди в общественных собраниях, обходится без осуждения ближних, с какой бы то ни было стороны. Для иных склонность к пересудам сделалась как бы неизбежною потребностью, без которой беседа, как пища без соли; для других подметить в ближнем тот или другой недостаток, представить оный в смешном виде и тем высказать свое остроумие составляет даже удовольствие. От устной речи обратитесь к письменной, передаваемой обществу печатно; и там те же пересуды, те же насмешки над ближним. Кто и из нас положа руку на сердце, может заверить, что он во всю жизнь свою не осудил никого из ближних? Кто не приходил в стыд и замешательство, при внезапном появлении ближнего тогда, как мы беспощадно его судили?

Нет нужды доказывать, что нам не дано права судить, тем более осуждать ближнего, это дело закона, дело Божие, что безгрешный в осуждении сам некогда будет помилован от осуждения на суде Божием. Не судите, сказано вечным Судиею, да не судимы будете (Мф.7:1). Что против сего непреложного гласа Божия все возгласы лжемудрования человеческого? Что бы кто ни говорил, а надо сознаться, что грех осуждения показывает в нас отсутствие страха Божия, скудость веры Христовой, которая должна соединять нас неразрывными узами родства духовного, по благодати; обличает в нас недостаток святой любви во Христе, внушающей верным со всеми человеками иметь мир (Рим.12:18). А без живой веры, без деятельной любви можем ли мы быть истинными христианами, верными последователями Господа? Грех осуждения, как в зеркале, отражает в себе наше самолюбие и гордость. Чувству смирения мытарева совершенно чуждо само превозношение, всеосуждающее фарисейство.

Сам по себе тяжкий, грех осуждения усугубляется еще различием лиц, против которых направлен, и мест, где совершается. Чем лицо выше, священнее и благодетельнее для нас, или, с другой стороны, чем оно невиннее и беззащитнее против нас, тем осуждение имеет большую вину. Равно, чем место вещественнее и святее и чем большее в нем собрание; тем осуждение преступнее; каково, например, осуждение фарисейское в храме Божием, в доме молитвы. И в обыкновенном доме, в присутствии облеченного высокою властью, опасаются высказать даже неосторожное слово, не паче ли должно страшиться презорных мыслей и укоризненных слов против ближнего в храме Божием, в селении славы Всевышнего? Осуждение здесь ближнего не есть ли явный признак не благоговения и бесстрашие к живущему в храме Богу великому и страшному? Подумать даже ужасно, что здесь, где таинственно приносится великая, примирительная жертва за грехи, умножаются грехи для новой страшной жертвы, чрез осуждение ближних снова предается Спаситель на распятие, в лице членов тела Его, верующих.

Положим, что поступок ближнего и нехорош, заслуживает осуждения; но нашего ли? Ты кто еси судяй чуждему рабу? вопрошает святой Апостол; своему Господеви стоит, или падает, силен бо есть Бог поставити его (Рим.14:4). Следовательно, когда раб не мой, а чужой, Божий, притом искупленный ценою крови Сына Божия; то и судить его имеет право один Бог, но никак не я. Однажды привели к Спасителю жену, взятую в срамном грехе. Знаете, что отвечал Спаситель осудившим ее на смерть? Кто из вас безгрешен, верзи камень на нее, а грешницу простил с тем, чтобы не грешила. Восхищая право Божие, мы и не думаем, что своим преждевременным осуждением обвиняем правосудие Божие, как бы в излишней снисходительности к падающему. Тяжкий грех осуждения подвергает виновных и наказанию тяжкому. Святой Иоанн Савватийский, узнав об одном брате, что он худо живет и не заботится о спасении души своей, со вздохом воскликнул: «горе ему!» И, вслед за сим, погрузился в какой-то чудный сон, и, узрев Спасителя, хотел поклониться Ему, но Господь, грозно воззрев на него, сказал окружающим Ангелам: изриньте его вон за то, что он осудил своего брата прежде Моего суда. Иоанн увидел себя изгнанным из кельи и лишенным мантии. Семь лет в пустыне молился он Богу, не вкушал хлеба, не говорил с людьми, пока не получил от Бога извещения о прощении греха своего. Две, знаменитого рода, девственницы во всю жизнь соблюдали себя в чистоте, но не воздержны были на язык, злоречили, осуждали ближних и, не взирая на предостережения великого подвижника, преподобного Венедикта, который хотел отлучить их, в случае упорства, от Божественного причащения, не оставляли своей несчастной привычки осуждения и в том грехе умерли и обе вместе погребены были в церкви. И вот, когда во время Божественной литургии диакон возглашал: оглашеннии изыдите, обе сии девы, как это видели некоторые, по откровению, исходили из гроба и из церкви и это продолжалось до тех пор, пока святой Венедикт, побеждаемый жалостью, не послал в ту церковь просфоры с повелением принести о душах их святую жертву и пока это не было пополнено (Пролог, 25 октября). Вот какому строгому суду Божию подвергались и достигшие высокого совершенства духовного за одно слово осуждения. Чего же ожидать нам грешным, когда у многих из нас осуждение обратилось в привычку и едва ли почитается за грех?

И так, возлюбленный слушатель, бегай тяжкого греха осуждения. Если тело твое чисто от любострастия, блюди уста свои от осуждения других. Если один твой член, говорит св. Ефрем Сирианин, невинен, а другой виновен; с осуждением одного члена весь ты подлежишь осуждению. Если чрез малые скважины в панцире острие оружия наносит смерть воину; то тем скорее нанесена будет смерть в отверзтую дверь уха. Ибо эта дверь уха так пространна, что ею взошла в мир смерть, которая, поглощая все поколения, остается ненасытимой. Замкни, крепко замкни страхом Божиим свой слух, чтобы чрез оный не взошло злоречие; заключи уста свои, чтобы не вышло из них осуждение, чтобы благоухали плодами Св. Духа. Тогда неосужденно и благонадежно можешь взывать к Богу милосердия: покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче! Аминь.

Событие 1866 года, 4 апреля, которое ныне в самый день и час оного, к особенному моему утешению, Вятская духовная семинария, по совершении общей молитвы, так живо и торжественно воскресила в памяти своей со всеми его последствиями, заключает в себе многоразличные, глубоко назидательные уроки.

Обращаясь к вам, воспитанники сего духовного рассадника наук, готовящиеся быть пастырями православного народа и деятельными наставниками его в законе Божием и в христианском благочестии, дабы не утомить вашего внимания, я из сущности воспоминаемого события извлекаю для вас собственно два урока, кои прошу глубоко напечатлеть на скрижалях юных сердец ваших.

Первый – отвращение от всякой неправды в слове и в деле, в учении и в жизни.¹⁷ Под руководством здравой науки, под охраной Евангельской истины, которая одна вечна и неизменна, как Бог, и которой единственно – верная истолковательница есть Вселенская Церковь, всемерно старайтесь настроить свои души к истине и правде так, чтобы каждый из вас искренно и верно мог приложить к себе слово пророческое и с дерзновением пред целым светом исповедать: неправду возненавидел и омерзих (Пс.118:163), почерпая силу такового отвращения к неправде в молитве к верховному Блюстителю правды – Богу, гнушающемуся мужа льстива и отметающего ложь и лукавство: отстави от Мене, Господи, всяк путь неправды. Слышали, чем кончилось на пути неправды преступное дело Каракозова?¹⁸ До какого омерзения оно довело его и всех соумышленников его – выходцев из области тьмы, из бездны «ада»?

Другой урок – любовь и уважение к закону, преданность Богоучрежденной власти, благоговение к Помазаннику Божию, столь чудесно защищаемому рукою Провидения. Бог устами пророка заповедует беззаконнующим – не беззаконнуйте. Не прикасайтеся Помазанным Моим. Не дерзайте, с преступною целью, судить о действиях предержащей власти; ей держава дана от Вышнего. Строго обязательные для вас предания отцов наших и прямая заповедь матери нашей, святой Церкви, внушают каждому из нас и всем вообще всецелую покорность и совершенное повиновение Боговенчаниому Царю нашему.

Только злобные враги отечества, только отчаянные хульники Богопреданного учения, в безумной само мечтательности, распускали лживые бредни и коварные реформы, кои, под маской добра, были направляемы к разрушению всякого порядка в Государстве и к всеобщей погибели.

Юность, неосновательная, нетвердая в правилах здравого учения, сколько ни училась, – сама собою не нашлась сорвать эту маску, а еще во многих местах вовлекаема была в хитросплетенные сети лжеумствований, и за то против собственной воли и сознания сама себя наказала названием себя молодая... Сети эти в недавнее время закидывались и в сие отдаленное от центрального пункта лжи и коварства место. Но слава Богу, хранящему Царя и царство Русское, теперь иной дух веет повсюду, дух, так быстро отрезвивший молодость. Приятно надеяться мне, что, в настоящее время, между вами, не найдется ни одного легковерного, который мог бы увлекаться всяким ветром учения в коварстве козней льщения.

Я сердечно радуюсь за вас, что вы имеете твердую опору доброго настроения ваших мыслей и чувств в религиозно-устойчивом и искренно добром направлении, давно известного мне, вашего непосредственного начальника, из-под опытного руководства поставленного здесь. Я уверен в готовности и всех отцов и господ наставников семинарии вести дело воспитания, как требует самое высокое и святое призвание и цель воспитываемых; и при всем том усердно прошу вас крепко помнить слово Господне: блюдите, да не презрите единого от малых сих, т.е. еще неразвитых в жизни духовной, глаголю бо вам, яко Ангелы их выну видят лице Отца Моего небесного; от души прошу вас приложить всевозможное попечение к охранению юных умов и сердец их от всякой заразы вольномыслия, с его гибельными последствиями, и к утверждению в них святых истин веры Христовой и добрых правил нравственности, дабы, в последствии, на поприще пастырского служения, они явились миру действительным светом, к славе Отца небесного, и тем составили вашу истинную честь и похвалу.

Призывая на всех вас, и на руководящих и на наставляемых, Божие благословение и молитвенно предавая вас водительству небесного Пастыреначальника, единого могущего наздати и дати вас во спасение многих, и покрову пречистой Его Матери, я, с Апостолом, молю вас: молитесь, со всею силою веры и упования, молитесь всюду и дома, и в храме Божием о спасении Благочестивейшего Государя нашего, Императора Александра Николаевича, да хранит его Всевышний, в деснице Своей содержащий сердца и жизнь царей, да хранит для счастья и славы России, и для блага святой Церкви на многая, многая лета!