ВЕТХОЗАВЕТНАЯ ЭКЗЕГЕЗА В XX ВЕКЕ

Духовный климат, в котором жила и которым питалась вся европейская культура и наука конца XIX и начала XX века, отличался морализмом и эстетизмом, с одной стороны, и точным эмпиризмом натуралистического типа и историзмом, с другой стороны. К этому следует добавить социальный радикализм разных видов, который со временем во многих местах перерастает в революционные потрясения и катастрофы. Основным свойством всех этих «измов» является тенденция к обоснованию всего на имманентном, посюстороннем, т. е. на природе, человеке и обществе, на феноменологии истории. Эта устремленность современной эпохи к имманентному, зарожденная и начатая Ренессансом, отразилась, в частности, на богословской мысли: иногда как импульс, иногда как вызов, а иногда вновь как трагическое искушение. Неизбежным спутником этой устремленности, этого иррационального эроса человека погрузиться в материю и отождествиться с ней, был и остается до нашего времени скептицизм и критицизм. Сначала стыдливо, а потом все более открыто и гласно человек и его разум старались преподнести себя как единственное мерило и критерий каждой истины, а человеческое мышление и рациональное сознание – как полное, целостное и всеохватывающее сознание. Мышление по своей природе – «экзегеза» реальности. Какой будет эта экзегеза, зависит не только от предмета, которым мышление занимается, но также и от принципов, на которых мышление зиждется, от метода, которым оно пользуется, как и от роли и досягаемости, которые ему приписываются. Критическая мысль современной эпохи, основанная на имманентном, уже заранее определяет, по крайней мере что касается сущности, конечные результаты своей «экзегезы» реальности. Естественно, что у одного такого мышления будет «врожденным» антирелигиозное настроение. Почему? – Потому, что каждая религиозная позиция, даже самая примитивная, предполагает реальность более глубокую, чем материя и имманентное, и превышающую досягаемость человеческого разума.

Таким образом направленная и обоснованная современная мысль и наука, пытающаяся радикально перепроверить все области человеческой жизни и вновь оценить все ценности, повлияла на то, что во многих социумах изменилось и отношение к Библии и к методам ее толкования. Для многих Библия перестала быть Боговдохновенной и вечно актуальной Книгой; ее завет для таких людей представляется чем-то относительным, исторически обусловленным и исторически-общественным контекстом объяснимым. Этот радикальный антибиблейский критицизм, который распространился по землям всего христианского мира и который проявляется, практически и теоретически, разнообразными способами, принимая примитивные или утонченные формы, вызвал апологетическую реакцию и попытки оправдания Библии и веры перед разумом. Оправдание Библии такого рода всегда идет параллельно со стремлением к примирению ее истин и ее послания с современными «научными» теориями, и через это, как правило, оно сопровождается рационализацией самой Библии. Апологетическая реакция как будто и сама моментами признает разум верховным арбитром истины и легитимность его притязаний на абсолютное соответствие.

В контексте историзма нового века, наряду с этой апологетической реакцией, происходит дальнейшее развитие историческо- литературного подхода к Библии. Из критического изучения ветхозаветного текста на Западе развился библейский критицизм, который у [Ю.] Велльгаузена ⁵⁴⁹ и [ Κ.-Г.] Графа ⁵⁵⁰ достиг своей вершины. Одной из основных черт этой критической школы является изучение еврейской религии в контексте с остальными восточными религиями, а текста Священного Писания Ветхого Завета – в рамках древней восточной литературы и законодательства. При этом нередко случается, что научная теория эволюции применяется и к Ветхому Завету, т. е. пытаются обнаружить в нем эволюционные стадии развития еврейской религии, начиная от самых примитивных форм политеизма и до совершенных стадий монотеизма (таков, например, подход к Ветхому Завету в школе Велльгаузена, которая оказала огромное влияние на исследования библеистики на Западе, особенно в протестантском мире).

Эта волна библейского критицизма и историзма была настолько сильной, что она, как и бывает, захлестнула, тем или иным способом, и библейскую экзегезу, особенно методологию изучения Библии, и в православных странах. Об этом свидетельствует тот факт, что большинство толкователей Ветхого Завета нашего времени занимались и продолжают заниматься вводными вопросами и проблемами Ветхого Завета, оставляя этим без внимания саму сущность и содержание ветхозаветного Откровения. Вопросы текста, канона, перевода, появления отдельных книг и их авторов как будто становятся более важными, чем внутреннее содержание ветхозаветного библейского послания, органически вросшего в Новый Завет и через него – во всю христианскую культуру и историю. То, что весьма уместно названо «корочками» Ветхого Завета, становится главным объектом внимания специалистов по Ветхому Завету в православных богословских школах. Результатом этого было следующее: мы получили знатоков «общего» и «специального» введения в Ветхий Завет и знатоков литературно-критических теорий о Ветхом Завете, т. е. знатоков текста или слова, того, что, по апостолу Павлу, «убивает», а потеряли или потеряем в пути знатоков и людей, опытным путем познающих тайны слова Божия, а через них – и тайны Нового Завета, ибо то, что случилось с изучением Ветхого Завета, случилось, в большей или меньшей степени, и с изучением Нового Завета и методологией этого изучения. Так, если когда-то обделялась вниманием текстуальная сторона священных текстов в пользу их содержания, в наше время существует очень серьезная опасность за счет текста обделить вниманием – и, следовательно, сузить и изуродовать – само их содержание. При этом теряется из вида один весьма серьезный факт: современный библейский критицизм является нормальным завершением протестантской позиции к Библии и к божественному Откровению вообще. Поэтому неосторожное принятие так называемой современной библейской науки значило бы и значит принятие и ее позиции к Откровению, которая не была свойственна Церкви ни в один ее исторический период; это значило бы принятие нецерковной позиции по отношению к этой самой Священной Книге Церкви.

Эта осторожность по отношению к современному библейскому критицизму и тому, что на Западе в наше время называется «библейской теологией», ни в коем случае не означает отрицания исторических открытий, непосредственно связанных с Библией и контекстом ее появления, как и не означает отрицания необходимости как можно более всестороннего изучения самого текста и всего того, что с ним связано. Этим мы только хотим подчеркнуть, что библейская позиция к Библии, которая тождественна с истинной православной позицией церковного Предания, не может быть ничем омрачена или вытеснена и тем более подменена. Эта библейская и церковная позиция по отношению к священным текстам могла бы быть упрощенно сформулирована следующим образом: слово Божие есть «дух», который «животворит» [ср. 2Кор. 3, 6] и служит проводником ко спасению, а не «буква», которая убивает и дает рациональное знание об истории и появлении Священных Книг. Остаться только при исторических одеждах Священных Книг значило бы остаться жаждущим и непричастным вечной и животворной силе Божией, скрытой и дарованной через историю домостроительства Божия, значило бы отречься и пренебречь самим смыслом библейского Откровения. А к такому отрицанию мы неминуемо придем, и всегда приходили, если не подходили к Библии как к записанному делу живого и животворного церковного Предания, т. е. если она изучалась как исторический объект, обусловленный морем других исторических «объектов» и фактов прошлого.

После этих общих замечаний относительно библейской экзегезы в наш век и особенно экзегезы Ветхого Завета рассмотрим вкратце вопросы ветхозаветной экзегезы и вообще изучения Ветхого Завета в отдельных Поместных Церквах в наш XX век.

Что касается Константинопольской Патриархии (академия на Халки) и поместной Церкви в Греции, здесь школьное богословие и далее осталось под сильным влиянием немецкой теологии, учитывая то, что большинство теологов грекоязычных областей получали образование в Германии. В начале века в Греции появилось Братство теологов «Зои», которое оказало, и оказывает по сегодняшний день, огромное влияние на духовную жизнь в Греции. Его огромное достоинство заключается в том, что оно внесло Священное Писание в широкие народные слои, а недостаток – чрезмерный морализм в толковании и Ветхого, и Нового Завета.

Из членов Братства «Зои» больше всех занимался толкованием Ветхого Завета недавно умерший профессор Панайотис Трембелас ⁵⁵¹. В новое время другой член этого Братства, Иоанн Колицарас ⁵⁵², издал свой перевод-объяснение всех книг Ветхого Завета параллельно с оригинальным текстом перевода Септуагинты. Существует еще один перевод, несколько более ранний, на новогреческий язык всех ветхозаветных книг, изданный параллельно со старым текстом и с обширным объяснением под текстом. Этот перевод и объяснения составлены архимандритом Иоилем Ян[н]акопулосом ⁵⁵³, известным духовником, духовно независимым и от школьного богословия, и от Братства «Зои».

Из школьных богословов, занимающихся проблемами Ветхого Завета, следует отдельно выделить Василия Веласа ⁵⁵⁴ (избран ординарным профессором богословского факультета Афинского [университета] в 1936 г.), который особенно интересовался экзегетическими и теологическими проблемами Ветхого Завета. Особенно значительным представляется его Толкование пророческих книг (Двенадцать пророков), которое получило премию Афинской академии наук, хотя важной является и его работа [Религиозные] личности Ветхого Завета, в двух томах. Велас занимался и проблемами текста Септуагинты⁵⁵⁵. В своих работах он широко использует результаты и метод историческо-текстуальной критики, уделяя особое внимание еврейскому первоисточнику. (На Афинском богословском факультете существуют две кафедры: одна основывается на еврейском тексте и его изучении, а другая – на переводе Септуагинты).

Кроме Веласа, как ветхозаветник особенно выдвинулся Панаиотис Брациотис ⁵⁵⁶, который наряду с толкованием Книги пророка Исаии, Екклесиаста и множества других работ на ветхозаветные темы (иудаизм в Палестине, Иоанн Креститель как пророк и др.), написал и одно обширное Введение в Ветхий Завет. Брациотис «страдает» от чрезмерного эпистимонизма европейского типа, который даже и святоотеческое и литургическое живое предание втискивает в сухие научные схемы. С подобным теологическим методом мы встречаемся и у его сына Николаоса Брациотиса ⁵⁵⁷, также немецкого ученика (самая его значительная работа – Антропология Ветхого Завета). В работы этих ветхозаветников вложен, без сомнения, великий труд и получены полезные результаты, но доступные только специалистам: схоластический метод в изучении Ветхого Завета отчуждает их работы и экзегезу от реальной жизни Церкви.

Наиболее значительным событием в области изучения Ветхого Завета и вообще в богословской жизни греческой Церкви в этот период было издание писаний святых отцов. (В Афинах «Апостолики Диакониа» издает «Библиотеку греческих отцов»; выходит также и перевод святоотеческих работ параллельно с оригиналом под названием «Все писания святых отцов – Апанда агион патерон»; в Салониках Институт святоотеческих исследований во главе с профессором Панайотисом Христу ⁵⁵⁸ издает нечто подобное, только с бо́льшими научными претензиями. В Париже уже давно публикуется известное издание «Христианские источники – Sources Chre tiennes», в котором печатаются многочисленные святоотеческие работы, в которых истолковываются отдельные книги Ветхого Завета.) Это начинание имеет неоценимое значение для обновления подлинной экзегезы и богословия вообще.

В том же духе развивается ветхозаветная экзегеза и изучение Ветхого Завета и в православной Румынии. В конце XIX и в XX веке появились многочисленные исследования на ветхозаветные темы и многочисленные толкования отдельных книг, сопровождаемые введениями, как и издания с простыми объяснениями, предназначенные народу. Так, Октавиан Исопеску написал, в частности, толкования с введением, переводом и комментарием на Книги пророков Авдия, Иова, Малахии, Плач Иеремии ⁵⁵⁹.

Особенно следует выделить работы Василия Тарнавского: «Пророк Аггей» (введение и комментарий), «Книга Исхода» (перевод и комментарий, 1913), Введение в Священные Книги Ветхого Завета (1928), Библейская археология (1929) и т. д. Ветхозаветными темами занимался и Никодим Мунтеану (Сотворение МИРА ПО ЕСТЕСТВЕННЫМ НАУКАМ И ПО БИБЛИИ. Яссы, 1899; Псалтирь, перевод, 1927; Толкование Библии. Монастырь Нямец, 1930; Иллюстрированная Библия. Монастырь Нямец, 1936; Песнь Песней царя Соломона, перевод. Бухарест, 1944) ⁵⁶⁰; Песнь Песней, Екклесиаста и песнь Деворы переводил и Гада Галактион в сотрудничестве с Василием Раду ⁵⁶¹. Архимандрит Иулиу Скрибан написал Библейскую герменевтику (Бухарест, 1911), а Г. Гия – значительное исследование под названием Отношение Спасителя к Закону Ветхого Завета (Крайова, 1929) ⁵⁶².

Это время известно тем, что тогда социальные вопросы и их решение занимали все умы европейской и современной идеологии. Социальная проблематика наметилась и в христианстве. Из Америки распространяется движение «социального Евангелия», которое занимает следующую позицию: социальные проблемы – главный вопрос, который христианство должно решить. Неслучайно, однако, что среди румынских богословов пробудился интерес к социальным проблемам. Среди первых занявшихся социальной проблематикой Ветхого Завета был отец Николай Неага. Неага написал исследование Социальные ценности Ветхого Завета (Сибиу, 1933). Кроме того, известны и следующие его работы на ветхозаветные темы: Мессианские пророчества в Ветхом Завете (Сибиу, 1929), Не я пришел нарушить закон [ср. Мф. 5, 17] (Сибиу, 1940), Христос в Ветхом Завете (Сибиу, 1944), Исследование Ветхого Завета (Бухарест, 1955). Социальными проблемами в Ветхом Завете занимался и отец Афанасий Негоица (Социальные институты в Ветхом Завете в журнале Studii Theologice II, 1950). Многочисленные работы на ветхозаветные темы оставил и отец Владимир Прелипцеану (Пророк Аввакум, введение, перевод, комментарий, 1934; Значение Ветхого Завета, 1938; Пророческое призвание в Ветхом Завете, 1943; Пророки и лжепророки в Ветхом Завете; Социальные проблемы Ветхого Завета // Studii Theologice I, 1949; Исследование Ветхого Завета, в сотрудничестве с Неагом и Барном. Бухарест, 1955; Актуальность морального и социального учения Книги Иисуса сына Сирахова // Studii Theologice VII, 1955, и т. д.) ⁵⁶³. В конце упомянем и отца Мирчеа Хиалда, который занимался вопросом ветхозаветных жертв (Жертвоприношение пасхального Агнца. Карансебаш, 1939; Ебед яхве. Там же, 1940; Мелхиседек. Там же, 1946) и социальными вопросами (Моральные и социальные установки в Книге Притч Соломоновых; Моральные и социальные должности по Десятословию // Studii Theologice VII, 1955; VIII, 1956). Он занимался и вопросом второканонических книг (Книги анагиноскомена в Ветхом Завете // Orthodoxia XIV, 1962) ⁵⁶⁴.

Из ветхозаветников XX века в православной Болгарии особенно выделяется своими работами профессор Ив. С. Марковски ⁵⁶⁵. Его самая известная работа – Общее введение в Священное Писание Ветхого Завета (София, 1932) и Специальное введение в Священное Писание Ветхого Завета (второе, дополненное и переработанное, издание вышло в Софии в 1957 году, первое – в 1936 году). Как сам Марковски говорит в предисловии к своему Специальному введению, он во время своей работы пользовался в основном немецкими источниками; из православных он использовал только работы русского Юнгерова. В конце своего Общего введения Марковски кратко излагает учение о библейской герменевтике, необходимости ее изучения и представляет ее краткую историю и теорию толкования (с. 295–326). Он подчеркивает, что делает это, «имея в виду болгарские потребности и условия», хотя и понимает, что герменевтика – это отдельный богословский предмет, который редко ставят вместе со введением. Его цель – «оживить интерес к этой упущенной и забытой науке, выброшенной из программ научных институтов» ⁵⁶⁶. В своей работе Марковски указывает на разницу между герменевтикой как теоретической наукой и экзегетикой, или экзегезой, как практической работой по толкованию библейских текстов ⁵⁶⁷. Автор считает, что антиохийская экзегетическая школа более здравомыслящая в толковании Священных Книг, чем школа александрийская, чьи представители (Климент Александрийский, Ориген, под их влиянием западные отцы Амвросий Медиоланский, Григорий Великий) ищут и находят в каждом тексте мистический смысл. В отличие от них антиохийцы придерживаются историко-грамматического (буквального) толкования, но и среди них есть крайности, как, например, это случилось с Феодором Мопсуестским, который доходит до сухого рационализма ⁵⁶⁸. В этом своем кратком изложении о герменевтике Марковски дает очень полезные наставления каждому, кто желает заниматься толкованием Священного Писания.

Кроме Марковски, в Болгарии выделялся своими работами на ветхозаветные темы, среди которых есть и темы, касающиеся вопросов экзегезы, профессор Боян Пиперов ⁵⁶⁹. Его работы опубликованы в основном после Второй мировой войны ⁵⁷⁰.

Морализм с сильными социальными тенденциями, историзм, спаянный с современным сайентизмом, и эстетизм, которые господствуют в Европе с конца XIX и начала XX века, оказали огромное влияние и на русскую мысль этого времени, влияние, которое отразилось и на отношении к библейскому Откровению. Так, в дореволюционной России все более яркое выражение находит историко-критический подход к Библии, по образцу уже давно развитых подобных стремлений на Западе. Самым характерным примером подобного историко-критического подхода к Ветхому Завету начала этого века является работа П. Юнгерова ⁵⁷¹ Общее ИСТОРИКО-КРИТИЧЕСКОЕ ВВЕДЕНИЕ В СВЯЩЕННЫЕ ВЕТХОЗАВЕТНЫЕ Книги (Казань, 1902). Этот же автор позднее опубликовал и Частное введение ⁵⁷², написанное в том же духе. Его цель – в общем историческом контексте рассмотреть вопросы и проблемы истории появления священной ветхозаветной письменности, истории канона ветхозаветных книг, истории текста, истории перевода ветхозаветных книг и истории толкования ветхозаветных книг. В Частном введении «решаются вопросы о происхождении, писателе и каноническом достоинстве каждой» отдельной книги ⁵⁷³.

В конце XIX века и начале XX в России пробудился исключительно сильный интерес к истории и культуре древнего Востока вообще и особенно к истории библейского еврейского народа, как к древней, так и к новой. Это видно по опубликованию множества историй и исторических исследований о евреях и Библии ⁵⁷⁴. Появились и многочисленные толкования отдельных книг Ветхого Завета и даже всего Священного Писания как Нового, так и Ветхого Завета. Назовем только некоторые самые значительные из них. Под редакцией известного ученого, библеиста и историка А. П. Лопухина ⁵⁷⁵ в начале XX века стала издаваться Толковая Библия, или Комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета (первый том вышел в 1904 году) ⁵⁷⁶. Тот же А. П. Лопухин издал работу Симфония на Ветхий и Новый Завет (1900). Работа архиепископа Иринея Толкование на Псалтирь по тексту еврейскому и греческому пережила несколько изданий (последнее издание в двух томах, Москва, 1903) ⁵⁷⁷. Очень были популярны, и не без оснований, толкования Георгия Властова ⁵⁷⁸, который, осознавая значение Библии в Англии и сожалея, что русская интеллигенция очень мало знает о Библии (возлагая часть вины за это и на «специалистов», которые пишут только для узкого круга знатоков), большую часть своей жизни провел в серьезном изучении как древней, так и современной литературы о Библии и ее проблемах. Он особенно интересовался глубоким смыслом библейских текстов и пользовался толкованиями древних святых отцов. Результатом этого многолетнего труда стало произведение Священная Летопись, в пяти томах. Первые три тома этой работы содержат толкование Пятикнижия (1875, 187(7), 1878 гг.); четвертый том Священной Летописи (1893) кроме исторических событий из жизни Израиля, описанных по Книгам Иисуса Навина, Судей, Руфи, Царств, содержит и толкование на Книгу Иова. Последний, пятый том (189(8)) посвящен толкованию Книги пророка Исаии.

Таким образом, если школьное библейское богословие часто оставалось пленником схоластических схем, доступных только специалистам, то философско-религиозная мысль, которая переживала расцвет именно в это дореволюционное время великих брожений в России, столкнулась в борьбе со всеми экзистенциальными проблемами времени, пытаясь изнутри осмыслить их и осветить истиной Откровения. Но с другой стороны, она находилась в постоянной опасности, по крайней мере, в некоторых своих представителях, что своей «прелестью» и человеческой наукой замутит здравую глубину библейской истины.

Примером такой философско-религиозной «прелести», возникшей из чрезмерного эстетизма, может послужить восприятие В. В. Розанова († 1919). Розанов, опьяненный ритмами мира, такого, какой он есть, влюбленный в землю и «священную плоть», хотел провозгласить то, что после Достоевского называется «карамазовщиной» – «священной плотью человека». Отрицая христианский Крест как путь богопознания и подвижнической жизни, он оставляет Новый Завет в пользу Ветхого Завета, такого, каким он его видит и понимает. Он в Библии находит только песни страсти и любви, Ветхий Завет читает и истолковывает глазами восточного язычника, служителя какого-то оргиастического культа. Загипнотизированный чарами плоти и земли, он пропускает то, что является сутью Откровения как Ветхого, так и Нового Завета. И вообще, это время, когда в России ощущается какое-то апокалиптическое беспокойство. Этот огромный интерес к еврейской истории, о котором говорилось выше, не случайность. Русское народопоклонничество (идет ли речь о старом «народничестве», которое имеет свои зачатки в вере Герцена в «социалистический дух русского народа», или о его новой марксистской форме, когда мессианский характер приписывается только одной части народа – «пролетариату») имеет в себе много общих черт с древнееврейским и новоеврейским коллективным мессианизмом, выросшим из своеобразного толкования Ветхого Завета. Жадный поиск Града Божиего на земле, в который могут войти только «избранные» и историей предопределенные, – это, так сказать, суть дореволюционного и послереволюционного (более или менее секуляризованного) русского апокалиптического мессианства. Радикализм русской революции оправдал предчувствие Сергея Булгакова, что в это время на Русской земле разыгрывалась борьба «правых» и «левых», интеллигенции и народа, не просто в социально-политическом и партийном плане: где-то в глубинах речь шла о борьбе «двух вер, двух религий» ⁵⁷⁹, двух «экзегез» всей реальности. Поэтому тот же Булгаков считает, написав об этом за десять лет до революционного извержения, что борьбу внутри русского общества того времени скорее можно сравнить с религиозными войнами в Западной Европе во времена Реформации, чем с борьбой политических партий ⁵⁸⁰. Мессианизм «обратного направления», переполненный религиозным пафосом, здесь столкнулся с христианским мессианизмом с целью повторного «убийства» воплощенного Христа и изгнания Его из ветхозаветной и всякой истории. Только так можно объяснить беспримерную в истории антихристианскую пропаганду в Советской России, которая, используя самые радикальные теории критических школ Запада второй половины XIX и начала XX века, породила и порождает многочисленные сочинения своеобразной атеистической «экзегезы» Ветхого и Нового Завета.

Упомянем еще одного значительного русского богослова первой половины XX века, который занимался, в частности, и ветхозаветной экзегезой. Речь идет об известном иерархе Антонии (Храповицком) († 1936 г. в Белграде) ⁵⁸¹. Чувствуя эту мрачную религиозную борьбу метафизических размеров в организме своего народа, ощутив опасности, которые скрывает в себе западная библейская наука того времени и вообще западная мысль, которая часто принимается в России без всякой критичности, митрополит Антоний призывал к динамичному возвращению к Преданию и отказу от тогдашних западных «совершенно ненаучных и произвольных основоположений, на которых бессознательно зиждется современная мысль и ради которых она плодит и <затем> уничтожает новые и новые гипотезы, как Хронос своих злосчастных детей» ⁵⁸². Свое понимание пути, которым должна пойти современная библейская экзегетика и библейская наука, митрополит Антоний изложил вкратце в статье «О правилах Тихония (Донатиста) ⁵⁸³ и их значении для современной экзегетики» ⁵⁸⁴. Основное внимание митрополита Антония, хорошего знатока греческого и еврейского языков, было направлено на нахождение нравственной идеи ветхозаветных пророчеств. В своем Толковании на Книгу пророка Михея ⁵⁸⁵ он говорит: «Общим содержанием пророческих речей служило именно противопоставление нравственного миропорядка физическому и политическому, истинного закона внешним обрядам». Насколько больше, считает Антоний, проявлялось стремление еврейского народа превратить весь культ в оружие государственной светской жизни, настолько пророки в своих выступлениях становились строже и резче. К такому обмирщению религии приводило идолопоклонство еврейских царей, сопровождавшееся, как правило, их аморальностью. Основным противовесом этому отклонению была морально-мессианская идея, которая является главной идеей ветхозаветного пророчества и центральной идеей всего Откровения. Ветхозаветные пророчества, считает Антоний, осуществлены в Новом Завете, «но не столько со стороны внешней, сколько со стороны нравственных духовных действий, что оказывали» и оказывают «на человека истины искупления». Все эти истины были опять же «предсказаны пророками в их отношении к внутреннему человеку» ⁵⁸⁶.

Во всех своих многочисленных богословских работах митрополит Антоний ищет морального единства Ветхого и Нового Завета, а при толковании Нового Завета он всегда опирается на ветхозаветные пророчества и их глубокий морально-духовный смысл. Особенно выделялся он в области пастырского богословия. В его пастырском идеале ощущается сильное влияние пророческих книг Ветхого Завета. По его мнению, пастырь должен быть в первую очередь «“пророком”» и «“руководителем совести”» ⁵⁸⁷. Он везде искал нравственный смысл всех истин веры, всех догм и всего Откровения; он был против законничества, законнического понимания тайн Откровения и его легалистического применения в конкретной жизни. Однако в стремлении во что бы то ни стало найти нравственный смысл и идею каждой истины веры и митрополит Антоний, в известной степени, «платил дань» морализму своего времени; поэтому его и упрекали в склонности «моралистическому психологизму» ⁵⁸⁸.

После революции в России по объективным причинам наблюдался застой в развитии экзегезы и вообще библейской науки, но зато ее развитие продолжалось в диаспоре. В этом смысле особую роль сыграл Институт св. Сергия в Париже ⁵⁸⁹. Здесь русские православные библеисты встретились напрямую с западной римско-католической и протестантской библейской наукой. Это заставило их еще глубже изучать научно-критический метод, чтобы поставить вопрос (который и до сегодняшнего дня остается открытым): в какой мере возможно применение западного научно-критического метода в православной библейской науке и экзегезе, и будет ли применение этого метода полезным или причинит вред православной экзегезе? ⁵⁹⁰ Первым, кто преподавал Ветхий Завет в указанном институте, был историк Антон Карташев ⁵⁹¹, хороший знаток истории и еврейского языка. Карташев интересовался литературным толкованием Библии, но пробовал, на основании буквального текста, оправдать и типологическое толкование, взращенное святыми отцами Церкви. Он также настаивал на религиозном завете священных текстов. Он написал работу Ветхозаветная библейская критика (1947), в которой пытался оправдать текстуальную и историческую критику библейских текстов. Эта работа вызвала реакцию в кругах русской церковной диаспоры. Во всяком случае, он перед ними поставил один из серьезнейших богословских вопросов, который и далее остается открытым перед современной православной библейской экзегетикой ⁵⁹². На кафедре Ветхого Завета Карташева сменил [Б. И.] Сове ⁵⁹³, который старался помочь своим слушателям ощутить духовный облик пророков и других священных авторов ⁵⁹⁴. Именно к этому стремился и недавно умерший преподаватель Ветхого Завета в этом институте, протоиерей Алексей Князев ⁵⁹⁵.

Что касается Академии св. Владимира в Нью-Йорке, то она духовно близка [Сергиевскому] институту: и первая, и вторая школа продолжают традицию религиозно-философской мысли дореволюционного периода. Русская Зарубежная Церковь (имеет семинарию в Джорданвилле, Америка) придерживается и далее классических традиций русских академий, пользуясь, более или менее, их экзегетическими справочниками, что относится, вероятно, и к академиям в Советской России ⁵⁹⁶.

И наконец, выделим то, что имеет огромное значение для русской экзегезы последних двух веков, как и для ее будущего: это многочисленные переводы святоотеческих писаний западных и восточных отцов, появившиеся в XIX и в первые десятилетия XX века. Существование этих переводов на русском языке обозначает присутствие постоянного вдохновения и здравого основания для будущего развития экзегезы русской богословской мысли вообще.

Тем, чем владеют русские на своем языке и, более или менее, почти все другие православные народы, не могут, к сожалению, похвастаться сербы. Огромный дефицит святоотеческих писаний на сербском языке, может быть, является одной из главных причин слабого развития библейской экзегезы у нас в наше время, да и слабого интереса к ней. Наша писательница Исидора Секулич утверждала, что сербский народ – народ, который из всех европейских народов меньше всех знает и читает Священное Писание. В этом ее утверждении, без сомнения, есть большая доля истины. Это подтверждает и тот факт, что Поместная Сербская Церковь – единственная из всех православных Церквей, которая и до настоящего времени не имеет своего официально принятого перевода всех Священных Книг; более того, нет и перевода всего Священного Писания на народный язык! (Здесь имеются в виду второканонические книги Ветхого Завета, которые и сегодня не переведены.) Очевидно, досифеевский дух принес «богатые» плоды, повернув сербскую культуру в воды современной европейской «просвещенности» и воспрепятствовав, в решающие для нее времена, ее новому укоренению на своей исконной почве. Романтический национализм, который временами приобретает мистикоязыческие параметры, и европейский лаицизм культуры нового века смогли придушить и, в глазах многих потомков св. Саввы, унизить истинное святосаввское духовное предание и наследие, как и вообще православный библейский этос и культуру. Поэтому обновление библейской экзегезы у нас и возвращение Библии на место, которое ей принадлежит в культуре каждого отдельного народа, по самой природе вещей, немыслимо без коренного пересмотра почти всех принципов, на которых наша сегодняшняя культура зиждется. Важнейшим условием того, что это когда- нибудь произойдет, является, прежде всего, перевод писаний святых отцов, начиная от эпохи апостолов и до св. Григория Паламы, на современный сербский язык. Если бы этот величественный подвиг сопровождался бы воскресением соборного литургическо-молитвенного предания Церкви, в недрах которого Библия «заговорила» на всех славянских языках еще в самом начале, это было бы действительно событием с далеко идущими последствиями для всех областей духовной и общественной жизни нашего народа и, кроме того, для экзегезы как Ветхого, так и Нового Завета.

Однако следует подчеркнуть, что, кроме «небиблейского» настроя нашей современной культуры (в новое время даже и систематически антибиблейского), работа по изучению Священного Писания не прекратилась. Среди тех, кто серьезнее занимался изучением и толкованием Ветхого Завета в конце XIX и начале XX века, следует упомянуть, в первую очередь, епископа Иринея (Чирича). Хороший знаток еврейского и греческого языков, епископ Ириней Бачский написал достаточное количество работ в исагогическо-экзегетической области, одновременно переводя отдельные тексты Ветхого Завета с еврейского и греческого языков. Ириней переводил и толковал паримии, отдельные псалмы, Книгу пророка Амоса, Книгу пророка Захарии, написал введение к Книге Судей и т. д. ⁵⁹⁷ Кроме того, вопросами Ветхого Завета занимался приблизительно в то же время и А. Живанович, но более популяризаторским способом ⁵⁹⁸. Это же относится и к Бельке Мирославлевичу ⁵⁹⁹.

Особую роль, особенно в наших церковных школах, сыграла и работа протоиерея Стева М. Веселиновича о Законским кньигама Старог Завета [Книгах законов Ветхого Завета] (Белград, 1908), как и работа протосингела Доментиана о Пророчким кньигама Старог Завета [Пророческих книгах Ветхого Завета] (Белград, 1908) ⁶⁰⁰. Это, в сущности, учебники по богословию, с введениями и краткими толкованиями мессианских мест. Практически и до сегодняшнего дня они остались единственными доступными справочниками для первоначального ознакомления с книгами закона и пророческими книгами.

После Первой мировой войны изучением Ветхого Завета у нас занимался Тихомир Радованович (впоследствии епископ Захумско-Герцеговинский Тихон). Он был первым, кто у нас написал Общее и Специальное введение в Священное Писание Ветхого Завета в современном смысле слова (Л EK ци jE из Светог Писма Старог Завета по предаваньима дра Тихомира Радовановича [Лекции по Священному Писанию Ветхого Завета на основе курса д-ра Тихомира Радовановича]. Белград, 1930. В конце его лекций находится и толкование Книги Бытия, 12, 4). Радованович написал и Истори jy превода Старог Завета [Историю перевода Ветхого Завета] (Белград, 1929) ⁶⁰¹. Кроме Тихомира Радовановича, следует упомянуть и профессора Душана Глумаца ⁶⁰², написавшего Библи j ску Археологу [Библейскую Археологию] (Белград, 1954) и ряд исагогическо-экзегетических статей на ветхозаветные темы ⁶⁰³. Преемником Глумаца на кафедре Ветхого Завета был недавно умерший профессор Милош Ерделян. Ерделян был хорошим знатоком западной литературы по вводным вопросам из Ветхого Завета. Из всех прежних ветхозаветников у нас он был самым радикальным в применении и принятии результатов западной библейской науки при решении исагогическо-экзегетических проблем. Из его изданных работ самой значительной является та, где он объясняет отрывки из Книги пророка Исаии Девтероисаи j е [Второисаия] (в которой говорится о Рабе Господнем: Главы о Рабе Господнем у Ис. 40–55. Белград, 1941) ⁶⁰⁴.

Работы всех упомянутых ветхозаветников объясняют, более или менее, вводные вопросы Ветхого Завета и временами все больше приближаются к духу и методу западной библейской науки и ее экзегетическим принципам. Несколько другой экзегетический принцип мы встречаем у апологета доктора Радивоя Иосича ⁶⁰⁵ в его двух исследованиях по библейской космогонии и теогонии. Здесь речь идет об апологетической экзегезе Шестоднева, т. е. о попытке рационально-научного оправдания библейского повествования о сотворении мира ⁶⁰⁶.

Особенное место в нашей новой экзегезе занимают две известные работы владыки Николая: Рат и Библи j а [Война и Библия] и Символи и Сигнали [Символы и сигналы]. В первой работе на основе библейской историософии и многочисленных примеров из Ветхого Завета владыка Николай освещает исторические события со времен братоубийства Каина до сегодняшнего дня. Принимая библейское восприятие как свое, он приходит к заключению, что историей правят духовно-нравственные законы и что существует «один неумолимый закон греха: война человека против человека есть последствие войны человека против Бога; войну родителей против Бога продолжают дети войной друг против друга». Единственное, что смягчает этот трагический закон, это милость Божия и человеческое покаяние ⁶⁰⁷. Вдохновленный Священными Писаниями, Николай ясно видит и решительно исповедует библейскую истину: войну не решает число, оружие и культура; существует Третий ⁶⁰⁸, Невидимый, Всеопределяющий фактор, который делит победы и поражения по совершенной правде, т. е. по величине веры, покаяния и молитвенного призыва к Нему каждой из воюющих сторон ⁶⁰⁹.

Еще более важная с экзегетической точки зрения его вторая книга Символы и сигналы, по духу и по герменевтическому методу сходная с третьей, называется Наука о закону (Номологи j а) [Наука о законе (Номология) ⁶¹⁰]. Экзегетический метод владыки Николая, представленный в этих работах (как и во всей его богословской позиции по отношению к небесной и земной реальности и их взаимоотношениям), очень похож, хотя и не тождественен, экзегетическому преданию преподобного Симеона Нового Богослова, преподобного Максима, сочинениям [Пс.-Дионисия] Ареопагита и других им подобных древних экзегетов. Особо важное значение имеет гениальная попытка епископа Николая на основе этого метода превзойти и преодолеть крайности как современной европейской мысли, особенно натуралистическо-материалистического характера, так и индийской мысли, которая граничит с нигилизмом. Ощутимая, видимая, природная реальность не является сама по себе всей истиной, как утверждает духовно ослепший европейский материалист; не является она, со своими особенностями и действиями, и тем, что утверждает индийский нигилист: обман, сон, ничто. Видимая реальность является символом, истинным символом невидимой реальности. <…> Истолковывая слова: «В начале сотворил Бог небо и землю» [Быт. 1, 1], – владыка Николай под «небом» подразумевает царство духовных существ, невидимых и бестелесных, а под «землей» – совокупность символов этих существ, видимых и телесных. Земля, таким образом, по мнению епископа Николая, – символическое изображение небес. То же самое – и солнце, звезды и вся природа. Отношения между духовным миром как реальностью и физическим миром как символом этой реальности подобны отношениям, существующим между смыслом и написанными буквами. Это относится и к отношениям между так называемым физическим, или естественным, законом и законом нравственным: первый является символом второго как реальности истинной и настоящей ⁶¹¹. Если, по мнению владыки Николая, физическая реальность – символического характера, то тем более это касается божественного Откровения. Символы как что-то постоянное и сигналы, знаки Божии, как что-то сиюминутное представляют суть ветхозаветного Откровения, как и Откровения вообще. Вечный Логос Божий, Слово Божие, все наполнил смыслом, все изъяснил Своим Воплощением. Поэтому «нельзя сказать, что только что-то имеет смысл, а остальное нет. Но если есть смысл вообще, он должен быть во всем: в людях, в предметах, в событиях, в мыслях, в словах, в отношениях, в явлениях, в движениях, в снах – словом, во всем; угоден он нам или не угоден, но это смысл» ⁶¹². Следовательно, любое библейское событие имеет свой смысл; каждый случай, предмет являются сигналами, знаками Божиего присутствия и Его человеколюбия. И что самое важное, не существует двойственности и противоречия между духовным смыслом и физическими символами и сигналами, духовными законами и законами «естественными»; не существует даже и параллелизма между ними, так как каждый параллелизм завершается неизменно дуализмом. Существует только символическое взаимопроникновение единого существенного или реального мира, т. е. мира духовного, с миром физической реальности; физическая реальность есть символ духовной реальности ⁶¹³. Очевидно, понятие символа у владыки Николая получает свое исходное значение: он ему возвращает значение, которое он имел в древнем святоотеческом предании и которое имеется в тайне Святой Евхаристии ⁶¹⁴. Ясно, что для владыки Николая Воплощение Бога Слова является безошибочным ключом к пониманию отношений Бога и мира, Бога и человека, к нахождению смысла мира и человека и всего, что происходило, происходит и произойдет. А что это значит? – Это значит, что Воплощение и есть ключ к пониманию духовного смысла всех ветхозаветных событий, личностей и сигналов. Ветхий Завет – это светильник, который светит в темноте, пока не родится Солнце, говорит этот без сомнения самый мудрый серб после св. Саввы.

Главной целью владыки Николая и его экзегетического метода является освобождение духов и умов от «всевластия естественных законов», от их добровольно принятого человечеством железного и тиранического круга «без единственной точки выхода» ⁶¹⁵. Тирания видимого над невидимым, тирания естественных слов над их смыслом и значением – последствия потерянного ощущения глубокого смысла тайны Откровения. Поэтому владыке Николаю даже в голову не приходит примирять апологетическим способом Библию и естественные науки и согласовывать Божий Закон с так называемыми «естественными» законами. Для него Откровение со своими символами и сигналами – это всепроникающая и все- освещающая сила, которая дарует смысл и могущество как «природе» и ее законам, так и «слову» Библии, но никак не наоборот. Николай был первым у нас, кто открыто сказал, что христианство не религия. Оно для него – небесное откровение Истины, Радостная Весть роду человеческому. «Христианство, – говорит он, – не одна из религий и не одна из философий, но совершенно особый, оригинальный и совершенный организм божественной живой истины, светоносный и спасоносный» ⁶¹⁶.

Своим всеохватывающим взглядом на мир и пониманием Откровения как «божественной живой истины» владыка Николай освобождает экзегезу от оков, которые набросил на нее рационализм нового века и сухой безжизненный схоластицизм, и открывает прямые и надежные пути, которые ведут и вводят в вечную и спасоносную истину Откровения Божиего. Через него и его экзегетическую позицию вновь начинает струиться в нас и вдохновлять нашу мысль и культуру святосаввское духовное предание и наследие, а это означает – православный библейский этос и животворное Предание Единой, Святой, Соборной и Кафолической Церкви.

Цитированная литература ⁶¹⁷

Августин. О Граде Божием. – Блаженный Августин. О Граде Божием. Т. 1–4. М., 1994 (репринт изд.: Творения блаженного Августина, епископа Иппонийского. Ч. 3–6. Изд. 2. Киев, 1906–1910).

Августин. Творения. – Блаженный Августин. Творения. М., 1997 (Б-ка отцов и учителей Церкви; 5) (репринт с дополн. изд.: Творения блаженного Августина, епископа Иппонийского. Ч. 7. Изд. 2. Киев, 1912).

Акентьев. «Слово о законе и благодати». * – Акентьев К. К. «Слово о законе и благодати» Илариона Киевского: Древнейшая версия по списку ГИМ Син. 591 // Византинороссика: Труды Санкт-Петербургского Общества византино-славянских исследований. Т. 3. Литургия, архитектура и искусство византийского мира » Под ред. К. К. Акентьева. СПб., 2005. С. 116–151.

Антик. Низ страниците jужнословенските кньижевности. ** – Антик Вера, др. Низ страниците jужнословенските кньижевности. Скоще, 1977.

Антоний (Храповицкий). Новый опыт. * – Антоний (Храповицкий), митр. Новый опыт учения о богопознании и другие статьи. СПб., 2002.

Арелатские проповедники. * – Арелатские проповедники V-VI вв.: Сборник исследований и переводов. М., 2004.

Атанасиjе Jeвтич. Из Богословлья Светог Саве. ** – Др. Атанасиjе Jeeтич, иером. Из Богословльа Светог Саве. Београд, 1974.

Афанасий Великий. Творения. * – Святитель Афанасий Великий. Творения. Т. 1–4. М., 1994 (репринт изд. 1902 г.).

Бегунов. Козма пресвитер. * – Бегунов Ю. К. Козма пресвитер в славянских литературах. София, 1973.

Бибиков. Byzantinorossica. * – Бибиков М. В. Byzantinorossicä Свод византийских свидетельств о Руси. М., 2004 (Studia Philologica). [Рец. с ценными доп. и уточн.: Каштанов Д. В. Marginalia byzantinorossicä О византийско-русских связях в трактовке М. В. Бибикова // Scrinium 2 (2006), 340–364.]

БЛДР III. * – Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. СПб., 1999.

Богдановuч , Чурич, Медакович. Хиландар. – Богданович Д., Чурич В. J., Медакович Д. Хиландар. Београд, 1978. [²1997.]

Богданович. Каталог рукописа. – Богданович Д. Каталог чирилских рукописа манастира Хиландара. Београд, 1978.

Богословие и история Церкви. * – Богословие и история Церкви: Аннотированный указатель статей (1947–2000) / Сост. и введ.: монахиня Елена (Хиловская), О. В. Мелихова, О. В. Руколь; Науч. и общ. ред., предисл.: канд. ист. наук А. Г. Дунаев. М., 2006.

Братство Святой Софии. * – Братство Святой Софии: Материалы и документы / Сост. Н. А. Струве; Подг. текста и примеч. Н. А. Струве, Т. В. Емельянова. 1923–1939. М.; Париж, 2000.

Булгаков. Героизм и подвижничество. – Булгаков С. Н., [прот.] Героизм и подвижничество // Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1909. С. 23–69. Неоднократные переизд. до и после рев., цит. по крит. изд.: Вехи. Из глубины. М., 1991 (Приложение к журналу «Вопросы философии»). С. 31–72.

Василий Великий. Творения. * – Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиеп. Кесарии Каппадокийской. Изд. 3. Цит.: Т. 1. М., 1891.

Верещагин. Церковнославянская книжность. * – Верещагин E. М. Церковнославянская книжность на Руси: Лингвотекстологические разыскания. М., 2001.

Вигуру. Руководство к чтению и изучению Библии. – Вигуру Ф. Руководство к чтению и изучению Библии: Общедоступный и изложенный в связи с новейшими научными изысканиями курс Священного Писания. Ветхий Завет. Т. 1. Общее введение. Пятокнижие / Пер. с посл. (12-го) фр. изд. с дополнительными примеч. и указателями русской библейской литературы В. В. Воронцова. ²М., 1916.

Врховац. Карактер Чура Даничича. ** – Врховац Р. Карактер и рад Чура Даничича. [Личность и творчество Юрия Даничича.] Нови Сад, 1923.

ГДА. – Годишник на духовната Академиата «Св. Климент Охридски». София.

Георгиев. Литературата. ** – Георгиев Е. Литературата на втората Българска държава: Литературата на XIII в. София, 1977.

Глубоковский. Русская богословская наука. * – Глубоковский Η. Н. Русская богословская наука в ее историческом развитии и новейшем состоянии. ³М., 2002 (¹Варшава, 1928).

Глубоковский. Феодорит. * – Глубоковский Η. Н. Блаженный Феодорит, епископ Киррский: Его жизнь и литературная деятельность. Т. 1–2. М., 1890.

Гоголь. ПСС. Т. 8. * – Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений. Т. 8: Статьи. Издательство Академии наук СССР, 1952.

Григорий Палама. Первое письмо к Акиндину. * – Первое письмо Григория Паламы Григорию Акиндину « Пер. с греч., пред, и прим. С. Я. Гагена // Уральский археографический альманах / Отв. ред. А. Г. Мосин. Екатеринбург, 2005. С. 275–298 (пред. на с. 275–280, пер. на с. 281–294, прим, на с. 295–298).

Григорий Палама. Триады. * – Св. Григорий Палама. Триады в защиту священнобезмолвствующих » Пер. В. Вениаминова [­ В. В. Бибихина]. М., 1995 [и переизд.]

Григорий Цамблак. Похвално слово. ** – Похвално слово за Евтимий от Григорий Цамблак / Сост. Я. Русев, Ив. Гълъбов, А.

Давидов, Г. Данчев. София, 1971.

Дела Доситеjа Обрадовича. ** – Дела Доситеja Обрадовича. Београд, 1911. [Сочинения Досифея Обрадовича. Белград, 1911.]

Деретич. Доситеj Обрадович. ** – Деретич J. Доситеj [Обрадович] и ньегово доба. Београд, 1969 (Филолошки. фак. Београдског унив. Монографиjе. Кнь. 33). [Деретич И. Досифей [Обрадович] и его время. Белград, 1969.]

Димитрий Ростовский. Сочинения. * – Сочинения святого Димитрия, митрополита Ростовского. Ч. 1. М.: Синод, тип., 1895.

Достоевский. ПСС. Т. 25. * – Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. Т. 25.

Епископ Николаj. Сабрана дела. Т. 5. ** – Епископ Николaj. Сабрана дела [Собрание сочинений]. Т. 5. Диселдорф, 1977.

Жильсон. Философия в средние века. * – Жильсон Э. Философия в средние века: От истоков патристики до конца XIV века / Пер. с франц.; Общ. ред., послесл. и примеч. С. С. Неретиной. М., 2004.

Житща светих за jули. – Житща светих за jули / Архим. Рустин Сп. Попович. Београд, 1975.

Житща светих за август. – Житща светих за август / Архим. Jycmuн Сп. Попoвич . Београд, 1976.

Житие и писания Паисия (Величковского). – Житие и писания молдавского старца Паисия (Величковского). С присовокуплением предисловий <…>, о умном трезвении и молитве. М., 1847 (репринт: Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2001).

ИАБ. * – Исихазм: Аннотированная библиография » Под общ. ред. С. С. Хоружего. М., 2004. Указываются номер раздела (римской цифрой) и номера описаний.

Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. – Сочинения епископа [свт.] Игнатия Брянчанинова. Т. 2. Аскетические опыты. Изд. 2, испр. и пополненное. СПб., 1886 (репринт: М., 1993).

Игнатий Брянчанинов. ПСС. Т. 4. * – Полное собрание творений свт. Игнатия Брянчанинова « Сост. и общ. ред. А. Н. Стрижева. Т. 4. М., 2002.

Иеремия. Ответы лютеранам. * – Святейшего патриарха Константинопольского Иеремии [II] ответы лютеранам / Пер. с греч. архим. Нил. М., 1886.

Иоанн Дамаскин. Три слова. * – Св. Иоанн Дамаcкин. Три защитительных слова против порицающих святые иконы, или изображения / С греч. пер. А. Бронзов. СПб., 1893 (репринт: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1993).

Ириней Лионский. Творения. * – Св. Ириней Лионский. Творения. М., 1996 (Б-ка отцов и учителей Церкви; 2). Репринт (с дополн.) изд.: Сочинения св. Иринея… СПб., 1900.

Иустин Философ. Творения. * – Св. Иустин Философ и Мученик. Творения. М., 1995 (Б-ка отцов и учителей Церкви; 1). Репринт (с единой пагинацией) изд.: Сочинения св. Иустина… Отдел 1. М., 1892; Отдел 2. М., 1891.

Кашанин. Српска кньижевност. * – Кашанин М. Српска кньижевност у среднем веку. Београд, 1975.

Климент Охридски. Житща. – Климент Охридски. Житща, слова, поуке / Избор, превод и коментар: Р. Угринова-Скаловска. Скопjе, 1974 (Од македонского книжевно наследство).

Климент Охридски. Събрани съчинения. – Климент Охридски. Събрани съчинения / Обработали Б. Cm. Ангелов, К. М. Куев, Хр. Кодов. Т. 1. София, 1970.

Космос и душа. * – Космос и душа: Учения о вселенной и человеке в Античности и в Средние века: (Исследования и переводы) / Ред. Я. Я. Гайденко и В. В. Петров. М., 2005.

Кусков. История древнерусской литературы. – Кусков В. В. История древнерусской литературы. Изд. 3, испр. и доп. М., 1977.

Лютер. 95 тезисов. * – Мартин Лютер. 95 тезисов / Сост., вступ. ст., примем, и коммент. И. Фокина; пер. с нем. И. Фокина и И. Каркалайнен. СПб., 2002.

Мануил. Русские иерархи. * – Мануил (Лемешевский), митр. Русские православные иерархи. 992–1892. Т. 1. Аарон – Иоаким II. М., 2002; Т. 2. Иоанн – Симеон II. М., 2003; Т. 3. Симон – Ювеналий. М., 2004. [Справочник требует осторожного отношения вследствие малоудовлетворительной редакционной работы; отсылки к нему даются только при отсутствии других доступных справочных изданий.]

Марковски. Въведение в Св. Писание. ** – Марковски И. С. Въведение в Св. Писание на Ветхия Заветь. Ч. 1. Общовъведение. София, 1932.

Медведев. Византийский гуманизм. * – Медведев И. П. Византийский гуманизм XIV-XV вв. ²СПб., 1997 (Ί976).

Мейендорф. Византийское богословие. * – Мейендорф Иоанн, прот. Византийское богословие: исторические тенденции и доктринальные темы / Пер. с англ. В. Марутика. Минск, 2001.

Мень. Библиологический словарь. * – Мень А., прот. Библиологический словарь. Т. 1 (A-И); Т. 2 (К-П); Т. 3 (P-Я). М., 2002.

Михаил Пселл. Сочинения. * – Михаил Псёлл [sic! – А. Д.] Богословские сочинения » Пер.с греч. архим. Амвросия [Погодина]. СПб., 1998.

Михейкина. Российская библеистика. * – Михейкина М. Э. Российская библеистика: от зарождения до возрождения. Историографический очерк. Иерусалим; М., 2004.

Никифор Феотокис. Христианам Греции и России. * – Никифор Феотокис, архиеп. Благословенным христианам Греции и России. М., 2006.

Никодим. Правила Православной Церкви. * – Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского / Пер. с сербского. Т. 1–2. СПб., 1911–1912 (репринты: М., 1994 и др.)

Никон. Жизнеописание митр. Антония. Т. 1. – Никон (Рклицкий), архиеп. [Вашингтонский и Флоридский]. Жизнеописание блаженнейшего Антония, митрополита Киевского и Галицкого. Т. 1. От рождения до вступления на Уфимскую кафедру. 1863–1900. (2 изд., испр. и доп.) Нью-Йорк, (1971). [Переизд. т. 1–2 под другим заглавием: Он же. Митрополит Антоний (Храповицкий) и его время. Кн. 1. Нижний Новогород, 2003.]

Ньегош. Цjелокупна дjела. ** – Ньегош Π. П. Цjелокупна дjела [Полное собрание сочинений]. Београд: Изд. Просвета. Кнь. 3. [Горски виjеац. Луча Микрокозма.] ³1977; Кнь. 7. [Писма. 1. 1830–1837.] 1951.

Оболенский. Шесть византийских портретов. * – Оболенский Д. Византийское содружество наций. Шесть византийских портретов / Пер. с англ. М., 1998.

Пeчинoвич . Собрани текстови. – Пejnuнoвuч К. Собрани текстови / Приредил Б. Конески. Cкoпje, 1974 (Од македонското книжевно наследство).

Подскальски. Христианство и богословская литература. * – Подскальски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988–1237 гг.). Изд. 2, испр. и доп. для рус. пер. / Пер. А. В. Назаренко под ред. К. К. Акентьева. СПб., 1996 (Subsidia Byzantinorossica; 1).

Полывянный. Культурное своеобразие. * – Полывянный Д. И. Культурное своеобразие средневековой Болгарии в контексте византийско-славянской общности ΙX-XV веков. Иваново, 2000.

Попович. Чура Даничич. ** – Попович М. Чура Даничич. [Выходные данные установить не удалось.]

Порфирьев. Апокрифические сказания. * – Порфирьев И. Я. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1877 (Сборник Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук. Т. XVII. № 1) (репринт: М., 2005).

Православное исповедание. * – Православное исповедание Кафолической и Апостольской Церкви Восточной « Пер. с греч. М.: Синодальная типография, 1900 (репринт: Догматические послания православных иерархов XVII-XIX веков о православной вере. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1995. С. 3–141).

ПЭ. * – Православная энциклопедия. Т. I. А – Алексий Студит. М., 2000; II. Алексий, человек Божий – Анфим Анхиальский (2001); III. Анфимий – Афанасий (2001); IV. Афанасий – бессмертие (2002); V. Бессонов – Бонвеч (2002); VI. Бондаренко – Варфоломей Эдесский (2003); VII. Варшавская епархия – веротерпимость (2004); VIII. Вероучение – Владимиро-Волынская епархия (2004); IX. Владимирская икона Божией Матери – Второе пришествие (2005); X. Второзаконие – Георгий (2005); XI. Георгий – Гомар (2006); XII. Гомельская и Жлобинская епархия – Григорий Пакуриан (2006); XIII. Григорий Палама – Даниель-Ропс (2006); XIV. Даниил – Димитрий (2006 (2007)).

Радованович. Лекциjе. ** – Др. Тихом up Радованович. Лекциjе из Светог Писма Старог Завета. Београд, 1930 (литограф).

Радович. Покрет кольивара. ** – Радович А. Покрет кольивара, духовно-литургички препород и грчка црквена братства [А. Радович. Движение коливадов, духовно-литургическое возрождение и греческие церковные братства] // Гласник Српске Православие Цркве 3 (1976), 45–47. [Переизд.: Там же. LXVIÏ 3 (1985), 3–7. Ср. ИAБ VII, 175.]

РБС. * – Русский биографический словарь. СПб.; М., 1896–1913. 26 т. Репринт (с доп.): М., 1992–1999. Цит. т.: [XIII]. Павел, прп. – Петр (Илейка) (1902); [XVIII]. Сабанеев – Смыслов (1904); [XXII]. Фабер – Цявловский (1901); [XXIV]. Шебанов – Шютц (1911).

Русские писатели-богословы. Вып. 2. * – Русские писатели-богословы. Вып. 2. Исследователи и толкователи Священного Писания: Биобиблиографический указатель / Сост. А. С. Чистякова, О. В. Курочкина, Н. С. Степанова. М., 1999. [Включает 33 персоналии с кратким биографическим очерком и списком публикаций. Вошло в переизд. обоих выпусков: Русские писатели-богословы: Биобиблиографический указатель. ²М., 2001.]

Сабрана дела Вука Карацича. ** – Сабрана дела Вука Карацича. Т. 10. Београд: Изд. Просвета, 1974.

Сагарда. Лекции по патрологии. * – Сагарда Н. И. Лекции по патрологии. I-IV века / Под общ. и науч. ред. диакона А. Глущенко и А. Г. Дунаева. М., 2004.

СДХА. * – Сочинения древних христианских апологетов » Репринт пер. прот. П. Преображенского с доп. под ред. А. Г. Дунаева. [М.;] СПб., 1998.

Серков. Русское масонство. * – Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000: Энциклопедический словарь. М., 2001.

Сильвестр. Опыт догматического богословия. Т. 2. * – Сильвестр (Малеванский), еп. Опыт православного догматического богословия. Т. 2. Киев, 1885.

Симеон Новый Богослов. Творения. * – Преподобный Симеон Новый Богослов. Творения. Репринт в 3 т.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1993. Т. 1–2: Слова преп. Симеона Нового Богослова / В пер. на рус. язык с новогреческого еп. Феофана. Вып. 1. М., 1892. Вып. 2. М., 1890.

СККДР. Вып. 1. * – Словарь книжников и книжностей Древней Руси. Вып. 1. XI – первая половина XIV в. Л., 1987.

СККДР. Вып. 2. * – Словарь книжников и книжностей Древней Руси. Вып. 2. Вторая половина XIV-XVI в. Ч. 1. A-К. Л., 1988; Ч. 2. Л-Я. Л., 1989.

СККДР. Вып. 3. Ч. 1. * – Словарь книжников и книжностей Древней Руси. Вып. 3. (XVII в.) Ч. 1. А-З. СПб., 1992.

СККДР. Вып. 3. Ч. 4. * – Словарь книжников и книжностей Древней Руси. Вып. 3. (XVII в.) Ч. 4. Т-Я. Дополнения. СПб., 2004.

Соловьев. Письма. * – Соловьев В. С. Письма / Под ред. Э. Л. Радлова. Цит.: Т. 1. СПб., 1908; Т. 3. СПб., 1911. Репринт т. 1–4 с дополн.: Собрание сочинений В. С. Соловьева. Письма и приложение. Bruxelles, 1970.

Cmamjeвuч, Глумац. Свето Писмо. ** – Cmaнojевuч Cm., Глумац Д. Свето Писмо у нашим старим споменицима. Београд, 1932.

Тахиаос. Кирилл и Мефодий. * – Тахиаос А. – Э. Н. Святые братья Кирилл и Мефодий, просветители славян / Пер. с новогреч. [и англ.]. Сергиев Посад, 2005. [Рус. пер. сделан с греч. оригинала 1989 г. без привлечения переработанного изд. 1992 г., зато учитывает еще более улучшенное англ. изд. 2001 г.; ряд сносок сделан автором специально для рус. изд.; дополнительно помещены важные приложения. Ценная рец. E. М. Верещагина: Богословский вестник. Новая серия. N° 5–6 (2005–2006). С. 650–669.]

Творения Тихона Задонского. * – Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонского. Изд. 5 [сверенное с рукописями, дополн.] Т. 1–5. М., 1889 (репринт: Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 1994).

Тихон Задонский. Избранные труды. * – Святитель Тихон Задонский. Избранные труды, письма, материалы. М., 2004 (Русская богословская библиотека).

Уивер. Божественная благодать. * – Уивер Р. X. Божественная благодать и человеческое действие: Исследование полупелагианских споров / Пер. с англ. М., 2006. Пер. работы 1996 г. по изд.: Weaver R. Н . Divine Grace and Human Agency: A Study of the Semi-Pelagian Controversy. Macon GA, 1998 (Patristic Monograph Series; 15).

Феофан Затворник . Псалом 118. – Псалом Сто-осмнадцатый, истолкованный Епископом Феофаном. Изд. 2. М., 1891 (репринты: Jordanville, 1976; М., 1993).

Феофан Прокопович. Диалогисм. ** – Феофан Прокопович. Диалогисм, сиесть беседа о догматах Православной Церкви. Вена, 1785. [Изд. установить не удалось.]

Филарет. Обзор русской духовной литературы. * – Филарет (Гумилевский), архиеп. Черниговский. Обзор русской духовной литературы. Кн. 2. 1720–1863 [гг.] ³СПб., 1884.

Философия природы. * – Философия природы в Античности и в Средние века / Ред. Π. П. Гайденко и В. В. Петров. М., 2000.

Флоровский. Восточные отцы V-VIII веков. – Флоровский Г. В., свящ. [прот.] Восточные отцы V-VIII веков: Из чтений в Православном богословском институте в Париже. Париж, 1933 (репринт: Paris: YMCA-PRESS, 1990). Ряд переизданий.

Флоровский. Пути русского богословия. – Флоровский Г. [В.], прот. Пути русского богословия. Париж, 1937 (репринт: Вильнюс, 1991). Ряд переизданий.

Фома Аквинский. Сумма теологии. * – Св. Фома Аквинский. Сумма теологии / Под ред. проф. Н. Лобковица и канд. филос. наук А. В. Апполонова; пер. А. В. Апполонова. Т. 1. Ч. 1. Вопросы 1–64. М., 2006; Т. 2. Ч. 1. Вопросы 65–119. М., 2007.

ХЧ. – Христианское чтение.

Чистович. Исправление текста славянской Библии. * – Чистович И. А. Исправление текста славянской Библии перед изданием 1751 года // Православное обозрение. 1860. Т. 1. С. 479–510; Т. 2. С. 41–72.

Шеррард. Восток и Запад. * – Шеррард Ф. Греческий Восток и латинский Запад: Исследование христианской традиции / Пер. с англ. Ю. Канского. М., 2006.

Шишков. Средневековая интеллектуальная культура. * – Шишков А. М. Средневековая интеллектуальная культура: Учебное пособие. М., 2003.

Шмеман. За живот света. ** – Александар Шмеман. За живот света, Светотаjинска философиjа живота. [Александр Шмеман. За жизнь мира. Святотаинственная философия жизни / Пер. с англ.] Београд, 1979.

Юнгеров. Общее введение. – Юнгеров П. Введение в Ветхий Завет. Кн. 1. Общее историко-критическое введение в Священные Ветхозаветные Книги. ³М., 2003.

Юнгеров. Частное введение. * – Юнгеров П. Частное историко-критическое введение в Священные Ветхозаветные Книги. ¹Казань, 1907. Переизд.: Юнгеров П. Введение в Ветхий Завет. Кн. 2. ³М., 2003.

Beck. Kirche und theologische Literatur. – Beck H. G. Kirche und theologische Literatim im byzantinischen Reich. Munchen, 1959.

CPG. * – Corpus Christianorum. Clavis patrum Graecorum » Cura et studio M. Geerard. Turnhout: Brepols. Vol. 1, 1983 (¹ 1000–1924); II, 1974 (¹ 2000–5197); III, 1979 (¹ 5200–8228); IV (Concilia, catenae), 1980; V (Indices), 1987; Supplementum » Cura et studio M. Geerard et J. Noret, adiuvantibus F. Glorie et J. Desmet. Tumhout: Brepols, 1998; IIIä Addenda volumini IIIa J. Noret parata. Tumhout, 2003.

CPL. * – Clavis patrum Latinorum… / Commode recludit E. Dekkers… praeparavit et iuvitA Gaar. Editio tertia aucta et emendata. Steenbrugis: Brepols, 1995.

De la theologie Orthodoxe Roumaine. ** – De la theologie Orthodoxe Roumaine des origines a nos jours. Bucarest: Institut Biblique et de mission Orthodoxe, 1974.

DSAM I. * – Dictionnaire de spiritual ascetique et mystique. Vol. 1. Paris, 1937.

Handbook of Patristic Exegesis. * – Handbook of Patristic Exegesis: The Bible in Ancient Christianity » Ed. by Ch. Kannengiesser with special contributions by various scholars. Vol. 1–2. Leiden, 2004.

Henderson. The Revival of Greek Thought. ** – Henderson G. P. The Revival of Greek Thought 1620–1830. Edinburg; London, 1971 (цит. по греч. пер.: Афины, 1977**).

Introduction ά la Bible. ** – Introduction a la Bible. T. 1. Introduction generale, Ancien Testament. Paris, 1957.

Iorga. Relations entre Serbes et Roumains. ** – Iorga N. Relations entre Serbes et Roumains. V. de Munte, 1913.

Karmiris. Dogmatica monumenta. – Dogmatica et symbolica monumenta Orthodoxae Catholicae Ecclesiae » Auctore Ioanne Karmiris. Editio secunda [aucta]. Vol. 1. Athenis, 1960; Vol. 2. Akademische Druck- u. Verlagsanstalt. Graz (Austria), 1968.

Kern. Les traductions Russes. – Cyprien Ке rn, R. P. Les traductions Russes des textes patrisiques: Guide bibliographique. Chevetogne; Paris, 1957.

Kniazeff. L’Institut Saint-Serge. ** – Kniazeff (Alexis). L’Institut Saint-Serge. De l'Academie d’autrefois au rayonnement d’aujourd’hui. Paris, 1974.

Utglise Orthodoxe Roumaine. – L’Eglise Orthodoxe Roumaine. Bucarest, ** 1967. [Сверка проведена по 2-му изд. 1968 г.]

Lubac. Exegese medievale. * – Lubac H. de (S. J.). Exegese medievalë Les quatre sens de l'Ecriture. Partie I. Tomes 1–2; Partie II. Tomes 1–2. Aubier, 1959–1964.

Meyendorff. Initiation a la theologie Byzantine. – Meyendorff.J. Initiation a la theologie Byzantinë 1’histoire et la doctrine. Paris, 1975. [Франц. пер. с англ. изд. 1974 г. Рус. пер. с англ.: Мейендорф. Византийское богословие.]

Michaelis Pselli Theologica. * – Michaelis Pselli Theologica. Vol. 1 / Ed. P. Gautier. Leipzig: Teubner, 1989.

Moravcsik. Byzantinoturcica. * – Moravcsik G. Byzantinoturcica. Bd I. Die Byzantinischen Quellen der Geschichte der Turkvolker. ²Berlin, 1958.

PG. – Migne J. P. Patrologiae cursus completus. Series Graeca (Paris).

PL. * – Migne J. P. Patrologiae cursus completus. Series Latina (Paris).

PLP. * – Prosopographisches Lexikon der Palaiologenzeit. Wien. Bd 1: 1976. N 1– 1723; 2: 1977. 2001–4677; 3: 1978. 5001–6750; 4: 1980. 7001–9082; 5: 1981. 10001 – 12125; 6: 1983. 13001–15236; 7: 1985. 16001–18151; 8: 1986. 19001–20963; 9: 1989. 21001–2540; 10: 1990. 23001–25413; 11: 1991. 26001–28205; 12: 1994. 29001–31315; Beiheft zu Bde 7–9 und Addenda und Corrigenda zu fasc. 1–8. 1989; Beiheft zu Bde 7– 10 und Addenda und Corrigenda zu fasc. 1–8. 1990; Register. 1996.

Podskalsky. Griechische Theologie. * – Podskalsky G. Griechische Theologie in der Zeit der Turkenherrschaft (1453–1821): Die Orthodoxie im Spannungsfeld der nachre- formatorischen Konfessionen des Wsstens. Munchen, 1988. [Имеется новогреч. пер., изд. в 2005 г. Готовится к изд. рус. пер., выполненный М. В. Грацианским.]

Podskalsky. Theologische Literatur in Bulgarien und Seibien. * – Podskalsky G. Theologische Literatur des Mittelalters in Bulgarien und Seibien (865–1459). Miinchen, 2000.

Polemis. Theophanes of Nicaea. * – Polemis I. D. Theophanes of Nicaeä His Life and Wbrk. Wien, 1996 (Wiener Byzantinistische Studien; 20). Готовится к изд. рус. пер.

Quasten. Initiation. – Quasten J. Initiation aux Peres de l’Eglise / Trad, de l’anglais par J. Laporte. Цит.: T. 1. Paris, 1955; T. 3. [Paris, 1962. Третий том цит. по репринтному переизданию 1987 г. Нами всюду добавлены параллельные отсылки к англ, оригиналу: Quasten. Patrology.]

Quasten. Patrology. * – Quasten J. Patrology. Utrecht, 1950, repr. Westminster, Maryland, 1986. Цит.: Vol. 1. The Beginnings of Patristic Literature; Vol. 3. The Golden Age of Greek Patristic Litrature. From the Council of Nicaea to the Council of Chalcedon.

Roques. Introduction. – Roques R. [Introduction] // Anselme de Cantorbdry. Pourquoi Dieu c’est fait Homme / Texte latin, intr., bibl., trad. et notes par Rend Roques. Paris, 1963 (SC91). [P.9–192.]

Rorem, Lamoreaux. John of Scythopolis. * – Rorem P., Lamoreaux J. C. John of Scythopolis and the Dionysian Corpus: annotating the Areopagite. Oxford, 1998.

Sherrard. Greek East and Latin West. – Sherrard Ph. The Greek East and the Latin Wfest. London, 1959. [Рус. пер.: Шеррард . Восток и Запад.]

SC. – Sources Chifetiennes (Paris).

ТВ II. * – La theologie byzantine et sa tradition. II. (XIIIe-XIXe s.) / Sous la direction de C. G. Conticello et V. Conticello. Tumhout: Brepols Publishers, 2002 (Corpus Christianorum). (ТВ I готовится к печати.)

Theophanes Nicaenus. Sermo in Deiparam. – Theophanes Nicaenus. Sermo in Sanctissimam Deiparam / Textum graecum cum interpretatione latina, introductione et criticis animadversionibus ed. M. Jugie. Romae, 1935 (Lateranum; 1).

TLG. * – Thesaurus linguae Graecae, Versio post E cum addendis (http://www.tlg.uci.edu»).

Windelband. Lehrbuch der Philosophic. – Windelband W. Lehibuch der Geschichte der Philosophic. ¹¹Tubingen, 1921.

ВЕП. – Βιβλιοθήκη των έλλήνων πατέρων. A­θήναι. Цит.: Τ. 3 (1955); 30 (1962); 32 (1963).

Γιανναράς . Ορθοδοξία και Δύση. – Γιανναράς Χ . Ορθοδοξία και Δύση στη Νεώτερη Ελλάδα. Αθήνα, ¹1992 (³1999, ⁵2005). [Имеется англ, пер.: Giannaras Ch. Orthodoxy and the West: Hellenic Self-Identity in the Modern Age. Holy Cross Orthodox Press, 2006.] ΓΠΣ. – Γρηγορίου τον Παλαμά Συγγράμματα Ἐπιμελεία Π . Κ . Χρήστου . Θεσσαλονίκη. Цит. т.: 1 (1962), 4(1988) *. ΘΗΕ. – Θρησκευτική καί ήθική έγκυκλοπαιδεία. A­θήναι. Цит.: Τ. 2 (1963) *, 3 (1963), 4 (1964) *, 7 (1965) *, 11 (1967) *.

Κούκκου . Νικήφορος Θεοτόκης. ** – Κούκκου (' Ελένη ). Νικήφορος Θεοτόκης (1731–1800). A­θηναι, 1973 (Εκκλησιαστικάι έκδόσεις έθνικής έκατονπεντηκον– ταετηρίδος; 13).

Κρουμπάχερ . Ιστορία. – Κρουμπάχερ Κ . Ἰστορία της βυζαντινής λογοτεχνίας. Τ. 1–2. ²A­θήναι, 1955. [Пер. с нем., первое изд. оригинала 1891 г.]

Μπρατσιώτης . Εισαγωγή. ** – Μπρατσιώτης Π . Εισαγωγή εις τήν Παλαιάν Διαθήκην. A­θηναι, 1937.

Νικόδημος ό ' Αγιορείτης . Ὀμολογία πίστεως. ** – Ὀμολογία πίστεως… τού άοιδίμου διδασκάλου Νικοδήμου τού Αγιορείτου. Ἐν Βενετίςι, 1819.

Παναγόπονλος . Βιβλική έρμηνεία. * – Ή Βιβλική έρμηνεία τού Ιερού Φωτίου Ύπό Ίωάννου Παναγοπονλου // Εκκλησία καί Θεολογία (Εκκλησιαστική και Θεολογική έπετηρίς. A­θηναι) 10 (1989–1991), 455–488.

Παυλόπονλος . Νικόδημος ό Αγιορείτης. ** – Παυλόπουλος N. 'Ο A­γιος Νικόδημος ό Αγιορείτης. A­θηναι, 1971 [²1976].

Πηδάλιον . – Πηδάλιον της νοητής νηός… ήτοι άπαντες οι Ιεροί καί θείοι κανόνες… 'Αγαπίου ιερομοναχού καί Νικοδήμου μοναχού… 12 έκο. βάσει τής τρίτης έκδόσεως… κατά τό 1864. Εκδόσεις Παπαδημητρίου. ['Ανευ έτους.] [Митр. Амфилохием использовано другое издание, но с той же пагинацией.]

Τατάκης. Βυζαντινή Φιλοσοφία. – Τατάκης В. Ν. Ή Βυζαντινή Φιλοσοφία [» Μετάφραση άπό τή γαλλική έκδοση Ε. Κ. ΚΑΑΠΟYΡΤΖΗ, έποπτεία καί βιβλιογραφική ένημέρωση Λ. Γ. ΜΝΕΝΑΚΗ]. Αθήνα, 1977 (Βιβλιοθήκη γενικής παιδείας, 5). [Пер. с франц.: Tatakes V. N. La philosophic byzantine. Paris: Presses Universitaires de France, ¹1949, ²1959 (Fascicule supptementaire № II de l’Histoire de la philosophie par E т ilе В rehier). Англ, пер.: TatakesV. N. Byzantine Philosophy / Transi, by N. J. Moutafakis. Indianapolis, IN: Hackett Pub., 2003. Исп. пер.: Filosofia Bizantina. Buenos Aires: Editorial Sudamericana, (1952).]

Χρήστου . Ἐκκλησιαστική γραμματολογία. – Χρήστου Π . Κ . Ἐκκλησιαστική γραμματολογία. Πατέρες καί θεόλογοι του Χριστιανισμού. Репринт со 2-го изд., пагинация совпадает с 1-м изд.: Т. 1. Θεσσαλονίκη, 2005 (4971; 4989); Т. 2. Θεσσαλονίκη, 2003 [¹1971; ²1991].

Послесловие редактора

Обозначим вначале принципы, которыми мы руководствовались при подготовке к печати русского перевода книги известного сербского богослова митрополита Амфилохия (Радовича), первое сербское издание которой появилось (в журнальном варианте) почти 30 лет назад.

Перевод выполнен по последнему, 3-му изданию книги. По возможности проверены все ссылки на первоисточники и научную литературу, за исключением списков статей болгарских и сербских библеистов в конце работы (указанные там периодические издания были недоступны). Книги, цитированные хотя бы один раз, но с точными ссылками на конкретные страницы, мы поместили в отдельный список цитированной литературы (насчитывает 148 позиций, считая многотомные издания за один источник), проверив и уточнив библиографические описания и дополнив их ссылками на новые издания или имеющиеся переводы на другие языки (в ряде случаев дополнительно указывая внутреннюю рубрикацию книги, что позволяет работать с переизданиями или переводами независимо от пагинации). Исследования, цитированные исключительно редактором и отсутствующие в книге митрополита Амфилохия (всего таких книг 88), помечены в списке одной звездочкой. Книги, оставшиеся несверенными или недоступными (в количестве 28), обозначены двумя астерисками. Все редакторские дополнения или уточнения заключены в квадратные скобки (за исключением исправления явных опечаток). Части цитат, опущенные митрополитом Амфилохием, но восстановленные нами, взяты в угловые скобки. Во многих местах, когда автор дословно цитирует указываемые книги, никак не обозначая подобные места, мы добавили кавычки. Названия книг на сербском языке или языках оригиналов оставлены ради удобства и точности библиографического описания без изменений, с добавлением в необходимых случаях русского перевода. Во избежание обратного перевода все русские цитаты не переведены с сербского, но даны в оригинальном виде по первоисточникам (за редчайшими исключениями, когда оригиналы были недоступны: все такие места специально оговорены). Переводы библейских текстов даны по русскому синодальному тексту. При расхождениях цитируемого ветхозаветного текста с синодальным переводом, вызванных отличиями масоретского текста от Септуагинты, в синодальный перевод нами вносились соответствующие изменения в соответствии с Септуагинтой и славянским переводом. При цитировании святоотеческих произведений оставлен перевод, сделанный Н. В. Ивкиной с сербского и сверенный нами с греческими или латинскими оригиналами, но всюду даются отсылки к имеющимся русским переводам, которые приводятся лишь в отдельных случаях для сравнения с авторской интерпретацией. По возможности установлены или уточнены ссылки на первоисточники, когда в использованных митрополитом Амфилохием исследованиях таковые ссылки отсутствуют.

Все даты проверены, при необходимости – уточнены или добавлены. Вследствие большого количества упомянутых лиц и произведений не представлялось возможным и целесообразным приводить каждый раз развернутые комментарии или библиографические сноски. Вместо этого мы внесли прямо в имеющиеся авторские примечания или добавили (в 343 новых сносках, отмеченных Ред.) ссылки на доступные и авторитетные справочники, где можно найти необходимые сведения о данном лице и соответствующую библиографию для дальнейших разысканий. При отсутствии таковых справочников необходимая литература указана непосредственно в примечаниях.

Книга снабжена русским вариантом имеющегося в 3-м сербском издании указателя основных понятий (с сохранением параллельной греческой терминологии) (переведен А. Г. Дунаевым, ссылки на страницы проставлены Н. В. Ивкиной) и именным указателем (составлен Н. В. Ивкиной под ред. А. Г. Дунаева). Поскольку на русском языке уже имеется перевод «Премудрости Соломона», выполненный П. А. Юнгеровым (готовится к переизданию в ИС РПЦ), то делать новый перевод (с сербского или греческого) этой библейской книги и помещать его здесь мы не сочли целесообразным. Сокращенный указатель богослужебных ветхозаветных чтений (только паримии Постной и Цветной Триоди), помещенный сербским издателем в качестве приложения, приложен к настоящей книге в полном виде. Кроме того, добавлен «обратный» указатель паримийных чтений (составлен М. В. Ивановой) – от библейских книг и стиха к богослужебным текстам, что позволяет легко определить богослужебное использование тех или иных ветхозаветных чтений (насколько нам известно, подобный указатель публикуется впервые).

Перейдем теперь к «теоретической» части послесловия.

Исследование митрополита Амфилохия до сих пор остается единственным кратким, но в то же время всеохватным учебным пособием по православной ветхозаветной экзегетике за два тысячелетия. Аналогичная работа на каком-либо другом языке нам неизвестна. На русском до сих пор можно было прочитать лишь краткие очерки в книгах П. А. Юнгерова ⁶¹⁸, Ф. Вигуру ⁶¹⁹, а также в недавно вышедшем XI томе «Православной энциклопедии» ⁶²⁰. Автор сосредоточивается, прежде всего, на непреходящей духовной ценности библейского текста, одновременно показывая значимость и востребованность святоотеческих толкований для любого времени. Особую ценность придает книге обзор истории ветхозаветной экзегетики в славянских странах – Болгарии, Сербии, Румынии.

Указанные несомненные достоинства книги определяют актуальность и востребованность исследования несмотря на истекшее время и на некоторые авторские недоработки. Постараемся пунктирно обозначить ниже ряд концептуальных, методологических и содержательных проблем, которые либо вовсе не затронуты в книге, либо не получили должного освещения, а также указать вкратце новейшую научно-справочную литературу.

Книга посвящена почти исключительно православной герменевтике и экзегетике, что следовало бы отметить в названии книги. Автор очень кратко коснулся латинской патристики (особенно досадно отсутствие серьезного раздела по бл. Иерониму) и схоластики и намеренно опустил историю католической и протестантской науки. Между тем именно западная наука определила в последние века пути развития библеистики, оказывавшей и оказывающей серьезное влияние на православную экзегетику. Без хотя бы даже приблизительной ориентации в проделанном инославными учеными пути весьма трудно определить место и задачи православной герменевтики в современной ситуации. Указанные выше краткие очерки на русском языке содержат соответствующие разделы, и к ним мы отсылаем читателей за дальнейшей информацией.

Хотя ветхозаветная экзегетика имеет существенные особенности по сравнению с новозаветной (библейская история и археология, пророчества и т. п.), все же столь резкое их разделение и разграничение (видимо, вызванное разделением лекционных курсов между отдельными темами и преподавателями), как это сделано в книге митр. Амфилохия, кажется несколько искусственным, поскольку многие принципы являются общими для библейской герменевтики, да и в целом православной традиции несвойственны издания Ветхого Завета без Нового. Исследование, ограниченное лишь ветхозаветной экзегезой без хотя бы минимального привлечения новозаветного материала, когда это необходимо (например, при изложении разных уровней толкования Священного Писания или ветхозаветных прообразов и пророчеств), представляется излишне суженным.

Экзегетика в России (XVII-XIX вв.) и в Румынии изложена автором слишком бегло, с опорой главным образом на книгу прот. Г. Флоровского «Пути русского богословия» и на общий очерк De la thiologie Orthodoxe Roumaine. Помимо того, что в книге прот. Г. Флоровского не делаются точные ссылки на цитируемые тексты, некоторые вопросы в ней трактуются тенденциозно. Порой митр. Амфилохий ограничивается простым перечнем работ указываемых авторов без какого бы то ни было анализа.

Помимо перечисленных методологических недоработок, определенные замечания вызывают и некоторые, на наш взгляд, концептуальные недочеты или спорные моменты.

Как кажется, автор недостаточно четко разделяет типологию и аллегорию, считая вслед за западными учеными XX столетия типологию одной из форм аллегорического толкования. Между тем по своему происхождению христианская типология иноприродна и даже противоположна всем известным в древности видам аллегорезы (стоической, александрийской, филоновской, иудаистской и гностической). О. Е. Нестерова права, когда называет переворот, совершенный Оригеном в христианской герменевтике, «революцией» ⁶²¹.

Автор не задается вопросом, удалось ли византийской экзегезе достичь органического сочетания типологии и аллегории. По нашему мнению, ответ не столь очевиден. Противоречия между экзегезой александрийской и антиохийской школ коренятся гораздо глубже. Не случайно, что аналогичное противостояние наблюдается и в богословских крайностях обеих школ (с тенденциями к несторианству и монофизитству). Для послефотиевой экзегетики характерен интерес к катенам, в которых довольно механически объединяются разные толкования, так что вряд ли можно говорить здесь о сколько-нибудь едином органическом методе. В последние же века византийской истории главный интерес вызывали паламитские споры: видимо, в первую очередь этим обстоятельством, наряду с общей тенденцией к компиляторству, можно объяснить малое количество собственно экзегетических произведений ⁶²², хотя автор обошел стороной даже те немногочисленные толкования на Ветхий Завет, которые имели место в поздней Византии (например, экзегезу притчей свт. Филофеем Коккиным ⁶²³). Следует упомянуть, что митр. Амфилохий, защитив в свое время диссертацию по богословию свт. Григория Паламы, в настоящей книге излагает непростые проблемы паламитских споров (включая вопросы экзегезы) неполно и несколько односторонне в русле, предложенном прот. Иоанном Мейендорфом, без учета той большой работы, которая была проделана в самой Византии и противниками, и сторонниками учения свт. Григория, а также без ответа на вопросы, поставленные в исследованиях католических ученых.

Коснемся теперь более частных вопросов и проблем, не нашедших достаточного освещения на страницах книги.

Излишне категоричным представляется однозначное изложение автором проблемы, по которой Православная Церковь (в отличие от Католической) не вынесла окончательного соборного решения – а именно, вопроса о статусе так называемых второканонических книг ⁶²⁴.

Митрополит Амфилохий не затронул вопроса о текстологии Ветхого Завета, хотя данная сторона имеет первостепенное значение для библейской герменевтики. Следует отметить, что наука XX в. после кумранских открытий пересмотрела вопрос о статусе масоретского текста и de facto подтвердила значимость церковной традиции, придававшей большое значение Септуагинте. Но при этом очевидно, что после Оригена (за исключением Иеронима и некоторых отцов, владевших сирийским языком) восточная святоотеческая экзегетика в основном ограничивалась переводом семидесяти (за исключением спорадического обращения к Гексаплам, имевшим распространение лишь в малом количестве списков и только в самых крупных библиотеках), хотя Септуагинта является лишь одним из ряда свидетелей прототипа ветхозаветного текста и при экзегезе необходимо учитывать целый комплекс свидетелей (как минимум самарянское Пятикнижие, масоретский текст, кумранские рукописи, Септуагинту, Vetus Latina и Вульгату).

Вполне закономерно ставя акцент на значении духовного толкования Ветхого Завета, митрополит Амфилохий (Радович) оставил в стороне ⁶²⁵ научные достижения XX в., в первую очередь археологии, литературной и текстуальной критики. Между тем, без принятия во внимание, хотя и критического, всех этих открытий невозможно дальнейшее развитие православной экзегетики. Это прекрасно осознавали представители русской диаспоры – представители так называемой «парижской богословской школы», аргументировавшие свою позицию апелляцией к халкидонскому догмату, который, по их мнению, требовал, помимо признания богодухновенности Писания, необходимого учета и «человеческого фактора». Хотя парижская школа не оставила сколько-нибудь значимых примеров применения этих принципов к ветхозаветной экзегетике, ее вклад в развитие новозаветной экзегетики более очевиден. На материале Нового Завета примером использования достижений современной текстологии и в то же время целостного подхода – как духовного, так и литературного – служат работы еп. Кассиана (Безобразова), посвященные прежде всего экзегезе Евангелия от Иоанна ⁶²⁶.

В заключение остановимся на кратком обзоре русской библеистики XIX-XX вв. и укажем основные современные научно-справочные пособия по библейской экзегетике.

Очерк русской библеистики за период сер. XVIII-сер. XIX вв. (до 1870-х гг.) сделан еп. Михаилом (Лузиным) ⁶²⁷. Основные успехи, однако, были достигнуты в 1870–1917-е гг., но до сих пор не появилось ни сводной работы на эту тему, ни обобщающей библиографии. Пособием для изучения русской библеистики этого периода может служить персональная библиография ряда ученых ⁶²⁸. По самым скромным оценкам, монографии, изданные за эти 50 лет, будучи собранными вместе (даже без учета многочисленных статей), составили бы внушительную библиотеку по библеистике в целом и, в частности, по толкованиям отдельных библейских книг. Русские ученые широко использовали достижения западной науки, однако относились к ней достаточно критично. Об объемах проделанной работы можно судить по трем CD дискам со сканированными исследованиями (персоналии ряда ученых и исследования по малым пророкам), изданными недавно кафедрой библеистики МДА совместно с фондом «Серафим» и санкт- петербургским сайтом «Аксион эстин» (можно надеяться, что это ценное начинание будет продолжено). Необходимо отметить, что пользующаяся популярностью так называемая «Лопухинская толковая Библия» даже в момент своего издания отнюдь не отражала всех достижений русской дореволюционной науки, а в настоящее время и вовсе безнадежно устарела. Потребность в новом библейском комментарии на русском языке, где были бы отражены достижения современной филологии, экзегетики, истории и археологии и учтены, в частности, все монографии и статьи по святоотеческим толкованиям отдельных библейских книг и стихов, более чем очевидна и насущна.

Очерк библеистики с 1917 по 1993 гг., разрабатывавшейся учеными советского времени, представлен в книге М. Э. Михейкиной ⁶²⁹. О дореволюционной православной науке автор практически умалчивает либо делает заведомо пристрастные и необъективные выводы. Что касается советского этапа, то вряд ли можно говорить здесь о сколько-нибудь существенных достижениях, за исключением разве что подготовленного прот. Александром Менем, но изданного много позже трехтомного справочника «Библиологический словарь» ⁶³⁰, в котором даны справки (отнюдь не исчерпывающие) по ряду ученых-библеистов.

Возрождение современной русской библеистики началось с 1990-х годов. Тем не менее следует признать, что оригинальных работ именно по ветхозаветной экзегетике, написанных в русле православной традиции, но с учетом всех современных достижений, почти не появлялось. Основная масса книг является переводами западных исследований, изданных Библейско-богословским институтом ап. Андрея, либо новыми переводами ветхозаветных книг с еврейского языка. Библеистика в современных русских духовных академиях и институтах только возрождается, и хотя уже появились отдельные работы по библейской текстологии и поэтике, кумранским рукописям и др. ⁶³¹, собственно герменевтика и экзегетика находятся пока в зачаточном состоянии. По-прежнему одной из основных нерешенных проблем русской библейской науки остается критическое издание славянской Библии.

В современной греческой библеистике появились первые два тома фундаментального исследования И. Панагопулоса ⁶³². Первый том начинается с расмотрения кумранских рукописей и Филона Александрийского, экзегезы Ветхого Завета в Новом, затем экзегезы II в., III в. (александрийской, сиро-палестинской, малоазийской, латинской), александрийской IV-V вв. Во втором томе рассмотрена экзегеза св. Григория Нисского, св. Григория Богослова, св. Амфилохия Иконийского, Диодора Тарсийского, Севириана Гавальского, Феодора Мопсуестийского и блж. Феодорита Киррского. Вследствие смерти автора исследование осталось незавершенным.

Что касается западной (католической и протестантской) библеистики, то за XX в. ею был сделан громадный рывок во всех отраслях науки. Не имея возможности указать даже бегло эти достижения, укажем некоторую справочную литературу первостепенной важности по святоотеческой экзегетике – теме, центральной для книги митр. Амфилохия (Радовича).

В справочнике Г. Зибена ⁶³³ учтены исследования по святоотеческой экзегетике по отдельным библейским книгам и стихам (продолжения или аналогичного справочника для последних десятилетий, насколько нам известно, до сих пор не появилось).

Достижения западной науки в области святоотеческой экзегетики (до VIII в.) в значительной, хотя и не исчерпывающей степени аккумулирует в себе двухтомник Handbook of Patristic Exegesis, где по каждому древнему автору дана предварительная справка и приведена соответствующая библиография по экзегетике. Для центральных персоналий предусмотрены расширенные очерки, занимающие иногда десятки страниц. Книга (не лишенная, правда, существенных недостатков ⁶³⁴) сопровождена также общими тематическими очерками.

На английском языке сравнительно недавно начал выходить аналог древним катенам – 27-томное собрание толкований древнецерковных авторов на каждую книгу и каждый стих Библии (Ветхого и Нового Заветов), составленное с помощью современных компьютерных собраний латинских и греческих текстов (CLCLT, TLG) с привлечением отдельных толкований на сирийском языке. Несмотря на эклектичность (неизбежную вследствие самого жанра катен) и отсутствие строгих и четких принципов выбора, это собрание текстов, русский перевод которого (сначала с языков оригиналов, затем с английского перевода) уже стал появляться ⁶³⁵, довольно полезно.

Наконец, начатый в «докомпьютерную» эпоху и не доведенный до конца проект Biblia patristica ⁶³⁶, где указаны все цитаты и аллюзии на каждый стих Библии, встречающиеся в святоотеческих творениях (по современным критическим изданиям), все еще остается удобным справочником. Весьма полезен каталог: Stegmuller F. Repertorium biblicum Medii Aevi. Vol. 1–11. Madrid, 1950–1980 (т. 8–11 составлены при участии N. Reinhardt’а, т. 1–3 переизданы репринтно в 1981 г.; см. особенно т. 2–5: Commentaria). Краткий перечень толкований древнецерковных греческих авторов на ветхозаветные книги в целом и на отдельные темы в частности можно найти в CPG V на с. 125–131.

Нельзя также обойти молчанием, помимо CLCLT и TLG, другое существенное достижение в области компьютерных технологий – библиотеку библейской тематики Libronix (и связанную с ней программу Logos), включающую в себя тысячи распознанных книг со всеми поисковыми возможностями, в т. ч. фундаментальные и самые авторитетные словари, превосходные пословные многотомные комментарии к каждому библейскому стиху, грамматики и языковые справочники, научную литературу, другие первоисточники в английском переводе (тексты из Кумрана и Наг-Хаммади, святоотеческие творения более чем в 30 томах). Хорошие возможности представляет также программа Bible Works с многочисленными дополнительными модулями.

Из основных монографических исследований необходимо указать книги А. де Любака ⁶³⁷ и Б. де Маржери ⁶³⁸, посвященные главным образом, истории западноевропейской средневековой экзегетики, а также исследование X. Г. Ревентлоу ⁶³⁹, охватывающее более широкий материал (собственно патристике посвящены вторая половина первого тома и первая половина второго тома).

Подытожим «теоретическую» часть послесловия вполне очевидным выводом. Современная православная наука нуждается не только в отдельных исследованиях и комментариях ветхозаветных (и новозаветных) книг на современном уровне, но и в появлении обобщающего фундаментального труда по истории библейской герменевтики и экзегетики вплоть до настоящего времени, в котором были бы в достаточной мере учтены все достижения мировой науки в определенной перспективе, не просто не теряющей из виду, но отражающей многовековые традиции православной Церкви и духовности. Этой цели (как и введению в российских богословских вузах лекций или спецкурсов по библейской экзегетике), без сомнения, будет способствовать и публикуемый в русском переводе краткий очерк митр. Афмилохия (Радовича). Надеемся, что настоящая книга найдет своего читателя среди не только студентов богословских учебных заведений, но и всех, интересующихся православной библейской герменевтикой и экзегетикой.

Научный редактор-консультант НС РПЦ,

канд. ист. наук А. Г. Дунаев