Вот, для справки, что пишу не от ветра головы своея, разъяснение преп. Иоанна Дамаскина о тождестве Божественной ипостаси Христа и Его человеческой ипостаси:
«Мы исповедуем одну ипостась Сына Божия и Воплощенного, одною и тою же считая ипостась Божества и человечества Его и исповедуя, что две природы сохраняются в Нем после соединения; не полагая каждую природу отдельно и порознь, но признаем их соединенными друг с другом в одной сложной ипостаси.
...
Бог Слово не соединился с плотью, которая прежде существовала сама по себе, но, вселившись в утробу святой Девы, Он в Своей собственной ипостаси неописуемо ипостазировал Себе от чистых кровей Приснодевы плоть, оживленную разумной и мыслящей душой, восприняв начаток человеческого смешения, и Само Слово стало ипостасью для плоти.»
В отличие от Лосского, процитированного выше, св. Иоанн не считает человеческую природу Христа лишенной ипостаси, но отождествляет ипостась человеческой природы, т.е. человеческую ипостась, с ипостасью Божественной природы Христа. Такой подход представляется более логичным и сеющим меньше соблазнов, вроде странного утверждения Лосского, что «человечество Христа не имеет своей ипостаси среди бесчисленных человеческих ипостасей», которое ложно без оговорки, что под «человеческими ипостасями» здесь понимаются ипостаси, отличные от ипостаси человеческой природы Христа.
«Мы исповедуем одну ипостась Сына Божия и Воплощенного, одною и тою же считая ипостась Божества и человечества Его и исповедуя, что две природы сохраняются в Нем после соединения; не полагая каждую природу отдельно и порознь, но признаем их соединенными друг с другом в одной сложной ипостаси.
...
Бог Слово не соединился с плотью, которая прежде существовала сама по себе, но, вселившись в утробу святой Девы, Он в Своей собственной ипостаси неописуемо ипостазировал Себе от чистых кровей Приснодевы плоть, оживленную разумной и мыслящей душой, восприняв начаток человеческого смешения, и Само Слово стало ипостасью для плоти.»
В отличие от Лосского, процитированного выше, св. Иоанн не считает человеческую природу Христа лишенной ипостаси, но отождествляет ипостась человеческой природы, т.е. человеческую ипостась, с ипостасью Божественной природы Христа. Такой подход представляется более логичным и сеющим меньше соблазнов, вроде странного утверждения Лосского, что «человечество Христа не имеет своей ипостаси среди бесчисленных человеческих ипостасей», которое ложно без оговорки, что под «человеческими ипостасями» здесь понимаются ипостаси, отличные от ипостаси человеческой природы Христа.
Последнее редактирование: