Толкования на Евангелие от Матфея 26:33

Ст. 29-35 Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего. И, воспев, пошли на гору Елеонскую. Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада; по воскресении же Моем предварю вас в Галилее. Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня. Говорит Ему Петр: хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. Подобное говорили и все ученики

Затем, после установления таинства, Христос говорит: не имам пити от сего плода лознаго, до дне того, егда е пию с вами ново во царствии Отца Моего. Так как Он беседовал с учениками о страдании и кресте, то опять говорит и о воскресении, упоминает о царстве, называя таким образом Свое воскресение. Но для чего Он пил по воскресении? Для того, чтобы люди грубые не сочли воскресение призрачным: многие ведь поставляли это признаком воскресения. Поэтому-то апостолы для уверения в воскресении говорили: иже с Ним ядохом и пихом (Деян. X, 41). Итак, желая показать ученикам, что они ясно увидят Его по воскресении, что Он опять будет с ними и что они сами будут свидетелями события и посредством видения, и посредством дел, Он говорит: егда е пию ново с вами, при вашем свидетельстве; вы увидите Меня после того, как Я воскресну. А что значит: ново? Новым, то есть, необыкновенным образом, не в теле подверженном страданию, но уже бессмертном, нетленном и неимеющем нужды в пище. Итак, по воскресении Христос ел и пил не в силу необходимости, – тогда тело Его уже не нуждалось в этом, – а для удостоверения в воскресении. Но для чего по воскресении Он пил не воду, а вино? Для того, чтобы совершенно исторгнуть другую злую ересь. Так как некоторые в тайнах употребляют воду, то чтобы показать, что и при установлении таинства употреблял вино, и по воскресении, когда без таинства предлагал обыкновенную трапезу, также употреблял вино, говорит: от плода лознаго. Виноградная же лоза производит вино, а не воду. И воспевше изыдоша в гору Елеонскую. Да слышат все те, которые, подобно свиньям, принимая пищу без молитвы, попирают чувственную трапезу и встают от нее опьянелыми, тогда как должно оканчивать ее с благодарностью и пением. Слушайте и вы, которые не дожидаетесь окончательной молитвы при совершении тайн: эта молитва есть образ Христовой молитвы. Христос возблагодарил прежде, нежели предложил трапезу ученикам, чтобы и мы благодарили. Возблагодарил и воспел и после трапезы, чтобы и мы делали то же самое. Но для чего Он пошел на гору? Для того, чтобы явить Себя тем, которые хотели взять Его, чтобы не подумали, что Он скрывается; поэтому спешил идти на место, известное и Иуде. Тогда глагола им: вси вы соблазнитеся о Мне. Потом приводит пророчество: писано бо есть: поражу пастыря, и разыдутся овцы, – чтобы с одной стороны убедить учеников всегда внимать Писанию, а с другой – показать, что Он распинается по воле Божией, и чтобы из всего видно было, что Он не противник ветхому завету и Богу, в нем возвещаемому, что совершающееся есть дело смотрения Божия, и что все настоящие события издревле предвозвестили пророки, чтобы ученики несомненно надеялись на лучшее. Вместе с этим дает знать, каковы были ученики пред крестною смертью, и каковы после крестной смерти. Те, которые во время распятия Его не могли даже устоять, после смерти Его сделались сильны и крепче адаманта. А это самое, то есть, бегство и страх учеников, служит доказательством смерти Спасителя. В самом деле, если после столь великих событий и свидетельств некоторые бесстыдно говорят, будто Христос не распят, то в какое бы нечестие они не впали, если бы ничего такого не случилось? Поэтому не только Своими страданиями, но и состоянием учеников, а также и тайнами Христос подтверждает истину смерти Своей, посрамляя всем этим зараженных ересью Маркиона. Поэтому же и верховному апостолу попускает отречься. В самом деле, если Он не был связан и распят, то отчего объял такой страх и этого апостола, и прочих? Впрочем, Христос не попустил им оставаться в печали, но что говорит? По воскресении же Моем варяю вы в Галилеи. Он не является с неба тотчас же и не удаляется в какую-либо дальнюю страну, но остается среди того самого народа, среди которого был распят, и почти в тех самых местах, – чтобы и этим уверить учеников, что Он сам и распят был, и воскрес, – и тем более утешить их в печали. Потому и сказал: в Галилеи, чтобы, освободившись от страха иудеев, они поверили Его словам. Потому же Он и явился там. Отвещав же Петр, рече: аще и вси соблазнятся о Тебе, но аз никогда же соблажнюся.

Что ты говоришь, Петр? Пророк сказал: разыдутся овцы; Христос подтвердил сказанное; а ты говоришь, нет? Разве тебе не довольно того, что случилось прежде, когда ты говорил: будь милостив к Себе (Мф. XVI, 22) – и был обличен? Христос попускает пасть Петру для того, чтобы научить его во всем повиноваться Ему, и определение Его почитать вернейшим собственного суждения. Да и прочие получили не мало пользы от его отвержения, познавши немощь человеческую и истину Божию. Когда сам Бог предсказал что-нибудь, то не должно уже оспаривать этого, и восставать против многих. Хваление, говорит апостол, ты будешь иметь в себе, а не во инем (Гал. VI, 4). Надлежало бы молиться и говорить: помоги нам не разлучаться; а он надеется на самого себя и говорит: аще и вси соблазнятся о Тебе, аз никогда же, – т. е. хотя бы все потерпели это, но я не потерплю, – что мало-помалу приводило его к гордости. Желая удержать его от этого, Христос и попустил отвержение. Так как Петр не внимал словам ни Христа, ни пророка (хотя Христос для того и привел свидетельство пророка, чтобы ученики не противоречили), то он научается самыми делами. А что Христос попустил Петру отвергнуться для того, чтобы исправить в нем этот порок, – послушай, что Он говорит: Аз же молихся о тебе, да не оскудеет вера твоя (Лк. XXII, 32). Это сказал Он для того, чтобы сильно тронуть его и показать, что его падение опаснее падения прочих, и требует большей помощи. В самом деле, здесь было два преступления: во-первых, то, что он противоречил, во-вторых, то, что ставил себя выше других; или лучше сказать, было и третье преступление - то, что он все приписывал самому себе. Итак, для уврачевания этого Христос и попустил падение; и потому, оставивши прочих, обращается к Петру: Симоне, говорит Он, Симоне, се сатана просит вас, дабы сеял яко пшеницу (Лк. XXII, 31), – то есть, возмущал, колебал, искушал; Аз же молихся о тебе, да не оскудеет вера твоя(Лк. 22:32). Но почему же, если сатана просил всех, Христос не сказал: молихся за всех? Не очевидно ли, что и это имеет ту же цель, о которой я говорил выше, то есть, что Христос обращает слово Свое к Петру, чтобы тронуть его и показать, что его падение опаснее падения прочих? Почему тоже не сказал Он: Я не попустил, но – молихся? Идя на страдание, Он говорил смиренно, чтобы показать Свое человечество. Тот, который создал Церковь на исповедании Петра и так оградил ее, что бесчисленные опасности и смерти не одолеют ее, Который дал ему ключи царствия небесного, вручил столь великую власть и, для совершения этого, не имел нужды в молитве (не сказал тогда: молихся, но со властью сказал: созижду церковь Мою, и: дам ти ключи царствия небеснаго), каким образом нуждался в молитве для утверждения колеблющейся души одного человека? Почему же сказал так? По той причине, о которой я говорил, и по причине немощи учеников Своих, так как они еще не имели надлежащего о Нем понятия. Как же Петр отрекся? Христос не сказал: чтобы ты не отрекся, но – чтобы не оскудела вера, чтобы он не погиб совершенно. И это было делом попечения Христова. Действительно, безмерный страх, объявший Петра, все рассеял; а безмерным этот страх был потому, что Бог совершенно лишил его Своей помощи; а лишил помощи потому, что в нем была сильна страсть гордости и противоречия. Итак, для совершенного истребления этой страсти, Бог допустил столь сильному страху объять Петра. А что эта страсть была в нем сильна, видно из того, что он не удовольствовался тем, что прежде противоречил и пророку, и Христу, но и после того, когда Христос сказал ему: аминь глаголю тебе, яко в сию нощь, прежде даже алектор не возгласит, трикраты отвержешися Мене, говорил: аще ми есть и умрети с Тобою, не отвергуся Тебе. Лука же (XXII, 33-34) прибавляет, что чем более Христос опровергал, тем более Петр противоречил. Что значит это, Петр: когда Христос говорил: един от вас придаст Мя(Мф. 26:11), ты боялся, чтобы не быть предателем, и побуждал ученика спросить, хотя ничего подобного не сознавал в себе; а теперь, когда Он ясно провозглашает и говорит: вси вы соблазнитеся, ты противоречишь, и не однажды только, а дважды и много раз? Так именно говорит Лука. Отчего же это случилось с ним? От великой любви, от великой радости. Когда он освободился от того страха относительно предательства, и узнал предателя, то говорил уже с дерзновением и, возвышая себя над другими, заявлял: аще и вси соблазнятся, но аз не соблазнюся. Зависело это отчасти и от честолюбия, так как на вечери ученики рассуждали о том, кто из них больше: так мучила их эта страсть. Вот почему Христос уничижил Петра, не с тем, чтобы побудить его к отвержению, – да не будет, – но чтобы, оставив его лишенным помощи, показать слабость человеческой природы. Смотри, как после этого он сделался кроток: когда, по воскресении, сказал: сей же что (Ин. XXI, 21)? – и был остановлен, то не осмелился уже противоречить, как здесь, но умолчал. Также и при вознесении, когда услышал: несть ваше разумети времена и лета (Деян. I, 7), опять молчал и не противоречил. И после этого, когда на горнице, и при видении плащаницы, услышал голос, говорящий ему: яже Бог очисти, ты не скверни (Деян. X, 15), – и еще не знал ясно, что значат эти слова, – молчал и не спросил.

Все это было следствием падения. Прежде этого Петр все приписывал себе, говоря: аще и вси соблазнятся, аз не соблажнюся; аще ми есть с Тобою и умрети, не отвергуся Тебе, тогда как надлежало бы сказать: если получу от Тебя помощь. Но после падения он говорит совершенно противное: что на ны взираете, яко своею ли силою или благочестием сотворихом его ходити (Деян. III, 12)? Отсюда мы научаемся той великой истине, что недостаточно бывает собственного старания человека, если он не получит высшей помощи; и наоборот, что мы не получим никакой пользы от высшей помощи, если не будет у нас собственного старания. То и другое доказывают Иуда и Петр. Первый, получивши много помощи, не получил никакой пользы, потому что не захотел, и не приложил собственного старания; а последний и при собственном старании пал, потому что не получил никакой помощи. Добродетель слагается из этих двух принадлежностей.

Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь

Это не безрассудство, не лживость, но вера апостола Петра и пламенное чувство его к Господу Спасителю, о чем мы говорили выше.

Ст. 33-34 Петр сказал Ему в ответ: если все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал Ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня

По причине большой самоуверенности Петр только один обещает не соблазниться. Потому Христос и попустил ему пасть, чтоб научить Его надеяться не на себя, а на Бога, и слова Христовы почитать более достоверными, чем собственное сознание. Притом слова: «если и все соблазнятся, я не соблазнюсь» отзываются высокомерием, обнаруживая в Петре гордость и незнание собственной немощи. Господь предсказывает ему и время, что «в эту самую ночь, прежде нежели пропоет петух», предсказывает и число отречений, что он отречется «трижды».

Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь

Петр выставляет себя в сравнении с остальными, как бы, вследствие дерзости, сбитый с пути, дабы и более прочих (затем) смирившись, со временем явиться более светлым; не как Адам, который подвергнувшись искушению и вместе с тем быв побежден, был окончательно уничтожен, но – подвергнувшись искушению и на короткое время быв побежден, затем победить искусителя. Каким образом? – Немедленным осуждением себя и великой печалью и покаянием, и сильнейшим врачеством для умилостивления Бога – слезами; ибо – «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс.50:19); и: – «печаль бо яже по Бозе покаяние нераскаянно во спасение соделовает» (2Кор.7:10); и: – «сеющий в слезах» – молитву, «в радости пожнет» – отпущение грехов.

Ст. 31-35 Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада; по воскресении же Моем предварю вас в Галилее. Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня. Говорит Ему Петр: хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. Подобное говорили и все ученики

Еще в горнице Сионской, по рассказу евангелиста Иоанна, когда Господь сказал апостолам о предстоящей разлуке с ними, «уста пламенного Петра, – говорит Иннокентий, архиепископ Херсонский, – невольно отозвались вопросом: «Господи! куда Ты идешь?» Он видел, что Учителю предстоит опасность и желал вызваться разделить ее с Ним. «Куда Я иду», – отвечал Господь, – «ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною». Петр сказал Ему: «Господи! почему я не могу идти за Тобою теперь? я душу мою положу за Тебя». Иисус отвечал ему: «душу твою за Меня положишь? истинно, истинно говорю тебе: не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды» (Ин. 13:36–38). Святой Лука присовокупляет, что Господь, предостерегая Петра от самонадеянности, сказал ему с чувством глубокого умиления: «Симон! Симон!» – если бы ты видел, с какими врагами должно вам иметь дело! «се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу», чтобы Я позволил ему возмущать, колебать, искушать вас, как поступал он некогда с Иовом. «Но Я молился о тебе, чтобы не оскудела», по крайней мере, «вера твоя», если уж не может она защитить тебя от падения (Лк. 22:31–32). Потому, когда востанешь сам от падения, то утверди, в заглаждение твоего поступка, братьев твоих». «Если, – говорит святитель Златоуст, – сатана просил сеять всех, то для чего Христос не сказал, что молился Я за всех? Христос обращает слово Свое к Петру, дабы тронуть его и показать, что его падение опаснее падения прочих. Почему также не сказал: Я не попустил, но сказал: Я молился… Идя на страдания, Он говорил смиренно, чтобы показать Свое человечество. Тот, Кто со властью сказал: созижду Церковь Мою, и так оградил ее, что безчисленные опасности и смерти не одолеют ее, Кто сказал: «дам тебе ключи Царства Небесного» (Мф. 16:19), – конечно, не имел нужды в молитве. Христос не сказал: да не отвергнешься, но да не оскудеет вера, чтобы он не погиб совершенно». Когда Петр уверял Господа, что готов в темницу и на смерть идти, он говорил искренно. Чтобы глубже запечатлеть в душе пламенного, но слишком самоуверенного ученика мысль о предстоящей опасности, чтобы потом, после отречения, он не пришел в отчаяние, Господь нашел нужным на пути в Гефсиманию еще раз повторить Свое предостережение. Тогда, – говорит святой Матфей, – по выходе из горницы Сионской, между теми трогательными речами утешения, ободрения, обетования, которые записаны евангелистом Иоанном, говорит им (со скорбью сказал Своим возлюбленным ученикам) все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь.

Не устоите твердо в исповедании, что Я – истинный Христос, Сын Бога Живаго; убоитесь и оставите Меня; когда Меня будут в эту ночь поносить, уничижать, вы не решитесь открыто сознаться перед врагами Моими, что Я – Господь и Учитель ваш; может быть, самая вера ваша в Меня поколеблется, ибо вы еще неясно понимаете, в чем состоит искупление мира Моими страданиями и смертью. Но и это давно предсказано пророками: ибо написано у пророка Захарии: поражу пастыря, и рассеются овцы стада. Господь «приводит пророчество, чтобы, с одной стороны, убедить учеников всегда внимать Писанию, а с другой, показать, что Он распинается по воле Божией, что совершающееся есть дело смотрения Божия» (свт. Иоанн Златоуст). Иисус Христос называется Пастырем, а все верующие, особенно апостолы, Его овцами. Этими словами Господь показывает, – продолжает святитель Златоуст, – «каковы были ученики перед крестной смертью и каковы после крестной смерти. Ибо те, которые во время распятия Его не могли даже стоять, после смерти Его сделались сильны и крепче адаманта. А бегство и страх учеников служит доказательством смерти Спасителя. Впрочем, Господь не попустил им оставаться в печали, но что говорит?» По воскресении же Моем предварю вас в Галилее, по воскресении Моем Я буду прежде вас в Галилее. Наступающая буря скоро пройдет: Он скоро воскреснет и соберет их около Себя, как робкое стадо. Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь… «Что ты говоришь, Петр? – говорит святитель Златоуст, – пророк сказал: «рассеются овцы»; Христос подтвердил сказанное, а ты говоришь, – нет? Разве тебе не довольно того, что случилось прежде, когда ты говорил: милосерд Ты, Господи, и был обличен? Что это значит? когда Христос говорил: «один из вас предаст Меня», ты боялся, чтобы не быть предателем; а теперь, когда Он ясно провозглашает и говорит: «все вы соблазнитесь», ты противоречишь, и не однажды только, а дважды и многажды? Ибо так говорит Лука. От чего это случилось с ним? От великой любви, от великого усердия. Ибо, когда он освободился от страха относительно предательства и узнал предателя, то говорил уже с дерзновением и восставал против других, говоря: «если и все соблазнятся, я никогда не соблазнюсь». Но в этих самоуверенных словах ученика «два преступления были: первое – то, что он противоречил, а второе, – что считал себя крепче других; или, лучше сказать, было и третье преступление – то, что все приписывал самому себе.

Итак, для уврачевания этого Христос попустил падение», которое Господь теперь прямо и предсказывает ему: Иисус сказал ему: истинно, истинно говорю тебе, что ныне, в эту ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от Меня, не раз, а три раза ты откажешься от Меня, скажешь, что вовсе не знаешь Меня. Но Петр настойчивее прежнего стал противоречить Господу, как будто он лучше Господа знал себя: говорит Ему Петр: хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. И прочие ученики не хотели быть слабее Петра, и они высказывали решимость умереть вместе с Господом: подобное говорили и все ученики. Господь ничего не сказал на все эти уверения: пусть события этой ночи покажут, как ошибались ученики. Святитель Златоуст говорит: «Христос попустил пасть Петру для того, чтобы научить его во всем повиноваться Ему и Его определение считать вернее собственного суждения. Да и прочие получили немало пользы от его отвержения, познав немощь человеческую и истину Божию. Ибо, когда Сам Бог предсказывает что-нибудь, то не должно уже оспаривать этого. Надлежало бы молиться и говорить: помоги нам не разлучаться с Тобой, а этот ученик, надеясь на себя, говорит: хотя бы все потерпели это, но я не потерплю, – а это, мало-помалу, приводило его к гордости. Для истребления этого-то Христос и попустил отвержение. Поскольку Петр не внимал словам, ни Христовым, ни пророка, – ибо Христос для того и привел слова пророка, чтобы Петр не противоречил, – то он научается самыми делами. Смотри, как после этого он сделался кроток, когда по воскресении сказал: «а он что?» (Ин. 21:21) и был остановлен, то не дерзнул уже противоречить, как теперь, но умолчал. И после этого, когда на верху дома, при видении, услышал голос, говорящий ему: «что Бог очистил, того ты не почитай нечистым» (Деян. 10:15), и еще не знал ясно, что значат эти слова, то молчал и не спорил. Все это было следствием падения. Из этого мы научаемся той важной истине, что недостаточно бывает собственного старания человека, если кто не получит высшей помощи; равно мы не получим никакой пользы от высшей помощи, если не будет у нас собственного старания. То и другое доказывают Иуда и Петр. Первый, получив много помощи, не получил никакой пользы, потому что не захотел и не приложил собственного старания; а последний и при собственном старании пал, потому что не получил никакой помощи. Добродетель слагается из этих двух принадлежностей. Потому я умоляю, чтобы вы не предавались сну, и чтобы при собственном старании не думали, что вы все совершаете собственными трудами.

Поскольку Богу неугодно, чтобы мы были нерадивы, постольку Он не все Сам совершает; равно неугодно Ему и то, чтобы мы были кичливы: потому не все нам дал, но из того и другого, отняв вредное, оставил нам полезное».

Отвещав же Петр рече Ему: аще и вси соблазнятся о Тебе, аз никогдаже соблажнюся

Когда должно было усиленно молиться и говорить: «Господи, помоги нам!» – он совершает троякое преступление: первое то, что он противоречил пророку и Иисусу Христу; второе, что предпочитал себя другим; третье, что полагался только на себя, а не на помощь Божию. Поэтому и допускается падение, чтобы он смирился и научился не слишком полагаться на себя, чтобы научились этому и другие. Что же касается слов, записанных Лукою (22:31): Симоне, Симоне, се, сатана просит вас и т. д., то Спаситель сказал их в другое время, именно прежде, чем вышел на гору Елеонскую. Поэтому они имеют другую цель.

Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь

(Мк. 14:29). Обыкновенно думают, что эти слова были следствием самоуверенности Петра. Гораздо лучше и правильнее объяснять их как выражение любви ко Христу. Судя по тому, что у Луки беседа Христа с Петром помещена раньше, чем они вышли на гору Елеонскую (22:31-34; ср. 22:39), можно думать, что Петр изъявлял о своей преданности Христу не один раз. Заявление Петра было противоположно всем действиям и поведению предателя. Ουδέποτε — никогда, а не в одну только эту ночь.