Толкования на Евангелие от Матфея 18:12

Ст. 11-14 Прииде бо Сын Человеческий спасти погибшаго. Что вам мнится; Аще будет некоему человеку сто овец, и заблудит едина от них: не оставит ли девятьдесят и девять в горах и шед ищет заблуждшия; и аще будет обрести ю, аминь глаголю вам, яко радуется о ней паче, неже о девятидесятих и девяти не заблуждших. Тако несть воля пред Отцем вашим Небесным, да погибнет един от малых сих

Прииде бо Сын человеческий спасти погибшаго. Вслед за этим представляет новое доказательство, сильнейшее первого, и присовокупляет притчу, в которой показывает, что и сам Отец желает, чтобы мы не презирали меньших братий своих. Что вам мнится, говорит Он, аще будет некоему человеку сто овец, и заблудит едина от них: не оставит ли девятьдесять и девять, и шед в горы ищет заблуждшую? И аще будет обрести ю, радуется о ней паче, неже о девятидесятих и девяти не заблуждших. Тако несть воля пред Отцем вашим небесным, да погибнет един от малых сих (ст. 12-14). Видишь ли, как много побуждений представляет нам Господь, заставляя пещись о низких по состоянию братьях наших? Итак, не говори, что такой-то кузнец, сапожник, земледелец - человек глупый и потому достоин презрения. Чтобы тебе не подвергнуться этому злу, посмотри, как многими доказательствами убеждает тебя Христос умерять самого себя, и прилагать попечение о тех людях. Он поставил дитя посреди и сказал: будите яко дети, и: иже аще приемлет отроча таково, Мене приемлет (ст. 5). А кто соблазнит, тот подвергнется жесточайшему наказанию; и сказав: уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его, и потонет в пучине морстей (ст. 6), не удовольствовался этим, но присовокупил еще: горе человеку тому, имже соблазн приходит (ст. 7), и повелел удаляться таковых, хотя бы они были для нас вместо рук и глаз. Потом и ради ангелов, которым вверены эти меньшие братия, заставляет нас почитать их, и собственною волею и страданием побуждает нас к тому (потому что когда говорит: прииде Сын человеческий спасти погибшаго, то указывает этим на крест, как и Павел говорит о брате: за него же Христос умре, - Рим. XIV, 15), и волею Отца, потому что и Ему не угодно, чтобы кто-либо от малых погиб. И наконец употребляет общее доказательство, что и пастырь, оставив сохраненных им овец, ищет погибшей, и когда найдет ее, весьма радуется о обретении и о спасении ее.

Ст. 12-13 Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? И если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти не заблудившихся

Вполне последовательно Он, прежде сказавший: Смотрите, чтобы не презреть одного из малых сих, присоединяет притчу о девяноста девяти овцах, оставленных в горах и об одной заблудившейся, которую добрый пастырь возвращает к остальному стаду, потому что она не могла двигаться вследствие крайней слабости. Некоторые думают, что это есть Тот пастырь, Который хотя и был в образе Божием, но не почитал хищением быть равным Богу, но умалил Себя, принимая внешний вид раба и был в повиновении Отцу даже до смерти, и смерти - крестной (Фил. 2:6 и далее) и ради того сошел на землю, чтобы спасти одну погибавшую овцу, т. е. род человеческий. Другие же под девяносто девятью овцами считают возможным понимать все количество праведных, а под одной овцой - грешника, в соответствии с чем говорится в другом месте: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию (Лк. 5:31-32). Эта притча в Евангелии от Луки соединена с двумя притчами: о десяти драхмах и двух сынах (Лк 15:8-32).

Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся

Праведник обозначается большим числом, как девяносто девять овец в притче (Мф. 18:12). А грешник, как гибнущий, или называется одним, или, если не хочет покаяться и приумножиться добродетелями, даже и ни одним.

Ст. 12-14 Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась; то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? И если случится найти ее, то истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяносто девяти незаблудившихся. Так, нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих

У какого человека было сто овец? У Христа. Ибо всякое разумное творение - ангелы, равно и люди, это сто овец, пастырь которых есть Христос; Он не овца, ибо Он не создание, но Сын Божий. Итак, Он оставил девяносто девять из Своих ста овец на небе, принял вид раба, пошел искать одну овцу, то есть человеческую природу, и радуется ей более, чем твердости ангелов. Вместе взятое, это указывает, что Бог заботится об обращении грешников и радуется им более, чем тем, кто имеет твердость в добродетели.

Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся

Примечай здесь: Спаситель недаром употребил такое сравнение, то есть назвал Себя неопределенно некиим человеком или домохозяином, у которого есть сто овец. Под овцами Своими Он разумеет всех разумных тварей Своих – и Ангелов и человеков, так же как Он обыкновенно в Евангелии всех людей именует овцами Своими, а Себя Пастырем. Итак, смотри: у Господа имение заключается, между прочим, в ста овцах. Эти овцы – разумные и словесные – Ангелы и люди. Одна из этих овец заблудила. Кто же эта заблудшая овца? – Человек, или весь род человеческий – от Адама до последнего человека, который родится в последний день мира, потому что Господь для всех воплотился, пострадал и умер. Видишь, как много овец у Господа; по причине множества Он считает их не по нашему, человеческому счету: все люди от начала мира до конца принимаются за одну овцу; мир Ангельский составляют девяносто девять овец. Чтобы иметь тебе достаточное понятие о числе Ангелов на небе, служащих Господу день и ночь (по-нашему), возьми число людей – от первого человека на земле до самого последнего, какой родится в последний день мира, девяносто девять раз – и ты получишь число Ангелов Господних, обитающих на небесах. Положим, что число всех людей от начала мира доныне есть септиллион – такое число, до которого люди никогда не доходят и не дойдут в своих счетах, потому что нужно было бы считать несколько лет, – Ангелов всех будет девяносто девять септиллионов. Видишь, как у Господа Бога много разумных и словесных тварей, чистых и святых, умеющих служить Своему Творцу правдою, святостию, благодарением и славословием, не так, как человек, который грешен и весь – скверна, забывает Бога каждодневно и, как тварь неразумная, не знает о долге благодарения и славословия Своему Создателю. И Господь Бог не оставил нас, заблуждших, покрытых гнойными струпьями грехов и нечистых овец Своих. Так как мы обложены плотию и по причине ее грубости не могли возноситься умом и сердцем к Создателю своему, помрачили в себе свет Его, заблудились по собственному нерадению – то Он Сам облекся плотию для того, чтобы люди увидели животворный свет очей души своей, чтобы Ему Самому взыскать и спасти погибшую вдали от Него овцу Свою. Смотри: Он оставил для нас девяносто девять лучших, верных овец Своих в горах, то есть в горних пространствах неба, и пошел к нам, на землю, искать одной заблудившейся овцы. Нашедши ее, Он взял ее на рамена Свои и с радостию принес к Отцу Своему. Видишь, как любит нас Отец Небесный и Сын Его Единородный? Можно ли отчаиваться в своем спасении тем, которые сами стараются об нем?

Ст. 12-13 Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? и если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся

Заблудившаяся овца – это род человеческий: заблудившаяся из бессмертия в пустыню смерти, из безгрешности в бездну греховности, из Истины в пропасть лжи. Заблудилась, и путь назад потеряла. В этом и заключается ее самоубийственная заблужденность. Человек, ты стал смертным. Разве ты не чувствуешь себя заблудившимся в мире смерти и греха? Ты грехолюбив, сластолюбив, – разве это не значит, что ты заблудился, потерял свое райское состояние, свою божественность, свое бессмертие? Ты христианин, но тобой овладела известная сласть, определенная страсть, – разве ты не стал заблудшей овцой? А человеколюбивый Господь Христос именно тебя и ищет. Ты блуждаешь по тине сластолюбия, барахтаешься в фантастических мечтаниях, блуждаешь по пустыням безумных желаний, а и не замечаешь, что за тобой невидимо спешит и ищет тебя Он – Единый Человеколюбец: идет по твоим пустыням, скитается по твоим ущелям, ищет тебя по твоим мирам, чтобы тебя найти. И когда найдет тебя, заблудшего в грехе и смерти, Он радуется больше чем ты, и дает тебе все, что ты потерял, несравнимо больше того. Только с верой прильни к Нему, и покаянием, любовью, постом, молитвой и остальными святыми добродетелями держись Его. Нет греха, которого бы Он тебе не простил, и смерти, из которой тебя не воскресил бы, и нет непреходящего добра, кторого Он не даровал бы тебе.

Ст. 10-14 Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного. Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее. Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? и если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся. Так, нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих

Сын Божий, благоволивший быть Сыном Человеческим, так заботился о малых детях человеческих, что не просто запрещает презирать их, но и велит беречься этого презрения как беды или преступления, и следовательно заповедует пестовать их с любовью и уважением.

С любовью обнимая отрока, Он сказал Своим апостолам: смотрите, будьте осмотрительны, остерегайтесь, не презирайте ни одного из малых сих; берегитесь, чтобы такое пренебрежение не проявилось в вас даже как-нибудь нечаянно, против воли вашей; берегите малюток от соблазнов, не полагайтесь на приставников (наставников), и сами за ними наблюдайте; учите их не столько приятному, сколько полезному, не столько полезному для жизни временной, сколько для жизни вечной. Из любви к ним сдерживайте самую ласку свою, берегите эту ласку в награду им за послушание, за успехи в полезном учении (мысли Филарета, митрополита Московского). Смотрите, не презирайте, не пренебрегайте тем, в чем хотят вам помочь Ангелы хранители их: ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного и пекутся о том, чтобы из детей ваших взрастить добрых чад Церкви Моей, приготовить достойных граждан Царства Небесного. «Смотрите же: Ангелы Божии заботятся о детях ваших, как же вам оставить их без попечения? Ангелы их на Небесах и нисходят для них на землю: вы ли не захотите наклонить вашу земную гордость к их малому возрасту? Ангелы их всегда видят лице Отца Моего Небесного, насколько это возможно для сотворенных существ, и от этого блаженного созерцания обращают взор к пеленам и колыбели, а слух – к плачу или лепетанию младенца, и этого не почитают для себя низким; вам ли покажется малым делом попечение о малых сих? И кто же посылает Ангелов к младенцам человеческим? Кто, как не Сам Творец Ангелов и человеков? Подумайте же: Небо приходит в движение, чтобы сберечь жизнь или непорочность вашего младенца; а между вами нет ли таких, которые без сострадания слышат вопль младенца на коленах нищеты, которые смотрят на возрастание собственных детей так же равнодушно, как на траву, растущую в поле?» (митр. Филарет Московский). Так Господь, чтобы вдохнуть благодатное чувство человеколюбия и уважения к ребенку, отверзает перед нами духовный мир и вместо младенца и его няни показывает нам душу и ее Ангела. «Но почему же Он говорит об Ангелах только младенцев? А мы, возрастные, разве не имеем также Ангелов? Разве наши Ангелы не всегда видят лице Отца Небесного?» – «Не все ли они суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение?» (Евр. 1:14). Ах, трудно говорить о наших Ангелах так, как об Ангелах младенцев! Кто знает, не удаляются ли от нас эти духи света, будучи отражаемы темными делами и помышлениями нашими?.. Но Ангелы хранители младенческого сердца, еще не омраченного страстью, не растленного пороком, без препятствий обращаются между малыми сими и Отцом Небесным, – и приемлемым от Него светом ограждают их от мрачных сил, и своим общением с ними дают им то, что в детях и не знающие Ангелов признают ангельским» (митр. Филарет Московский).

«Хотя все мы, – говорит блаженный Феофилакт, – имеем Ангелов хранителей, но Ангелы грешников, как бы стыдясь за наше недерзновение, и сами не имеют дерзновения зреть лице Божие и молиться за нас; напротив, Ангелы смиренных зрят лице Божие, потому что ради них, как праведных, имеют дерзновение». – «Итак, благо человекам, которые христианским попечением о малых сих входят в участие небесного ангельского служения, охраняя их и руководя со стороны видимого мира, подобно как Ангелы охраняют их и руководят со стороны мира невидимого. Это означает дружить и с их и со своими Ангелами небесным содружеством». Впрочем, изречение Господа в высшем значении относится не к одним детям, но и ко всем младенцам веры; по объяснению Златоуста, малыми Он называет здесь всех «бедных, презираемых, незнатных», всех «нищих духом, но великих перед Богом», всех «умаливших себя до подобия дитяти». Он указывает и другое побуждение, чтобы не презирать малых сих: ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее. «Единородный Сын Божий, не оставляя престола Своего Божества, сокровенно с самого неба сошел на землю, облекся как бы в странническую одежду – в естество человеческое, нарекся Сыном Человеческим, и не только странствовал по земле, но простер Свое странствование даже до ада, всюду взыскуя погибший род человеческий, чтобы спасти его. Если Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее (то, что уже погибло), то можно ли последователям Его, то, что Им так чудесно спасено, по нерадению вновь предавать опасности погибнуть? Господь говорит: «так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25:40): если призрением и попечением спасли жизнь, здравие, благоденствие, чистоту сердца одному из малых сих, вы сделали это Мне: сделали Мне» (слова Филарета, митр. Московского). Чтобы нагляднее показать, как дорого в очах Божиих спасение человека заблуждающегося, Господь приводит притчу: Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? – пока не найдет ее. Оставлять овец в горах опаснее, чем в долинах и лугах; там водится много хищных животных; там и другие овцы могут скорее заблудиться; но такова любовь доброго пастыря к погибшей овце, что он, несмотря на опасность для всего стада, оставляет его в горах и идет отыскивать одну овцу. И если случится найти ее, то, возлагая ее на плечи свои, приходит домой и созывает друзей и соседей своих и говорит им: «Порадуйтесь со мной, я нашел овцу мою погибшую».

Истинно говорю вам, он (добрый сей пастырь) радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся. Так, нет воли Отца вашего Небесного (не хочет Отец ваш Небесный), чтобы погиб один из малых сих. Сказываю вам, что на Небеси более радости будет об одном кающемся грешнике, нежели о девяноста девяти праведных, не имеющих нужды в покаянии. «Безмерно добр Божественный Пастырь духов и душ (слова Филарета, митр. Московского); есть у Него в горах Небесных не девяносто девять, но тысячи тысяч и тьмы тем пасомых Им, водимых гласом Его светлых духов Ангельских; но Он не презирает и единой, уклонившейся от Него своеволием, блуждающей в дебрях земных бедной словесной овцы. Он с радостью Сам берет ее на плечи Свои и заботливо несет домой. Он радуется о спасении грешника и призывает к этой радости всех Ангелов Своих, ибо наша жизнь – Его радость, а наша погибель – Его печаль»… «Видишь ли, – говорит святитель Златоуст, – как много побуждений представляет нам Господь, заставляя заботиться о низких по состоянию братиях наших? Он поставил дитя посреди и сказал: «если… не будете как дети… и кто примет одно такое дитя… тот Меня принимает»; а кто соблазнит, «тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской». Но и этим не удовлетворяется, а присовокупляет еще: «горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Мф. 18:4–7) и повелевает удаляться таковых, хотя бы они были для нас вместо рук и глаз. Потом и ради Ангелов, которым вверены эти меньшие наши братья, заставляет нас почитать их. И собственной волей и Своими страданиями побуждает нас к этому (ибо когда говорит: «прииде Сын Человеческий спасти погибшее», то указывает на Свой крест), и волей Отца, что и Ему неугодно, чтобы кто-либо от малых погиб, и наконец – притчей о пастыре, который ищет заблудшую овцу и радуется о ее обретении. Итак, если Бог так радуется об обретении меньшего брата, то почему же ты презираешь тех, о которых столько печется Бог, тогда как тебе должно полагать душу за единого от малых сих? Потому что он немощен и беден? Поэтому-то наипаче ты и должен делать все, чтобы спасти его. Я говорю здесь не столько об опасности телесной, сколько о душевной, которой подвергает людей диавол».

Что вам мнится; Аще будет некоему человеку сто овец, и заблудит едина от них: не оставит ли девятьдесят и девять в горах и шед ищет заблуждшия

Человеком называет Себя Самого, а стами овцами – всю разумную тварь Ангелов и людей; овцами, потому что они подчинены и пасутся Им, а стами – по причине совершенства видов этих разумных тварей: их столько, сколько нужно. Число сто Он обыкновенно употребляет для обозначения совершенства, как напр. и о земле, приносящей плод во сто крат, как сказано в тринадцатой главе. Заблудившаяся овца это человеческий род, отделившийся от стада Божия и последовавший за коварными демонами. Горы, по мнению одних, – это небо, по причине его высоты, на котором Господь оставил другие виды (разумной твари), а по мнению других – земля, потому что на ней любят пребывать дикие демоны, как на горах звери, и потому что она приносит не добрый плод, радующий всеблагого нашего Владыку, а дикий, доставляющий удовольствие дикому сатане. К этим-то демонам Он и пошел, чтобы найти заблудившуюся овцу. Если человек не презирает заблуждающейся неразумной овцы, хотя имеет много незаблудившихся, то тем более не презирает разумной овцы Бог, милосердие Которого по отношению к милосердию человеческому ведь то же, что целое море по отношению к капле воды.

Ст. 12-13 Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? и если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяноста девяти незаблудившихся

(Лк. 15:3-4). Лука называет эту речь Христа притчей. То, что изображается в притче, постоянно бывает в жизни каждого пастуха. Кто, например, не знает, как часто пропавшие животные отыскиваются нашими деревенскими пастухами? Пастух не заботится об остальном стаде, потому что уверен в нем, знает, что в нем порученные его надзору животные не заблудятся, не подвергнутся опасности и не пропадут. Но заблудшее животное может пропасть.

“Сто овец” и “одна” — противопоставление. “Сто” имеет общий (неточный) смысл и употреблено просто вместо слов “большое стадо” (в противоположность “малому стаду,” Лк. 12:32); это просто круглое число. Связь стиха с предыдущим (если бы даже был выпущен ст. 11) 10 стихом объяснить нелегко. Для пояснения можно указать на то, что в 12 стихе продолжается речь о ценности в очах Божьих “малых сих.” Они имеют ангелов — защитников, стоящих пред лицом Божьим, и Бог не попускает, чтобы эти “малые” погибли. Мысль 12 стиха делается ясною из дальнейшего 14-го ст.

Как вам кажется? Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся

В этих словах Господь показывает в примере пастыря в отношении к заблудившейся овце из его стада, как дорога для Него душа всякого человека. Он сравнивает Отца Своего с пастырем, который ищет одну заблудившуюся овцу, оставив целое стадо, и радуется об обретении ее более, чем о целом стаде. Число сто означает вообще много, целое стадо. В горах. Сказано: в горах, а не в долинах и лугах, так как оставлять тут одних овец было опаснее и потому, что здесь более водились хищные животные, и потому, что здесь скорее могли заблудиться прочие овцы.