преподобномученик Неофит (Осипов)
Мысли о стыде

Впервые публикуется фрагмент библейско-богословского труда преподобномученика архимандрита Неофита (Осипова) «Мысли о стыде». Во вступительной статье дается характеристика экклезиологической позиции автора в период церковных разделений конца 1920–1930-х гг. и обозначается круг волновавших его в это время богословских вопросов, на основании труда о. Неофита формулируется ряд положений православного библейского учения о нравственной категории «стыд».

Вступительная статья

О.И. Хайлова

«Мысли о стыде» — библейско-богословский труд преподобномученика архимандрита Неофита (Осипова), который с 1918 по 1922 г. был секретарем Святейшего Патриарха Тихона, а все последующие годы провел в заключении и изгнании. «Мысли о стыде» были написаны о. Неофитом в сибирской ссылке в 1928–1930 гг., как следует из титульного листа машинописи1. Ниже публикуются две первые главы из первой части «Мыслей о стыде».

Канва жизни о. Неофита в общем известна. Николай Александрович Осипов, как звали его в миру, родился 9 мая 1875 г. в г. Августове Сувалкской губ. в семье отставного военного фельдшера. В Холмской семинарии его наставником был будущий Святейший Патриарх Тихон. На последнем курсе Санкт-Петербургской академии Николай принял монашеский постриг и сан иеродиакона. По окончании академии в 1901 г. был рукоположен во иеромонаха и назначен преподавателем в Холмскую семинарию. В 1902–1903 гг. служил в Пекинской духовной миссии, по возвращении в Россию был смотрителем Тихвинского духовного училища, а с 1905 г. — ректором Самарской семинарии. После покушения на него воспитанником был переведен в Волынскую семинарию. С 1911 г. входил в Учебный комитет при Святейшем Синоде, а с 1912 г. — в Санкт-Петербургский Духовный цензурный комитет. В 1917 г., оставив должности по несогласию с деятельностью обер-прокурора Святейшего Синода В. Н. Львова, о. Неофит жил в Александро-Невской лавре в Петрограде. Вскоре он был приглашен в Москву Святейшим Патриархом Тихоном на должность секретаря. Поместный Собор 1917–1918 гг. назначил о. Неофита председателем комиссии для издания Православного месяцеслова, служб всем русским святым и лицевых святцЕв.В 1922 г. о. Неофит был арестован на Троицком подворье в Москве. Одновременно там же было арестовано 44 человека, 19 из которых отпустили практически сразу, остальных — после проведения следствия. И только о. Неофит получил наказание в виде ссылки на три года в Зырянский край. С 1928 г. он находился в ссылке в Сибири, был лишен права проживания в ряде городов и областей, и в 1933 г. переехал в г. Углич. В 1934 г. он жил в Московской обл., где в 1935 г. был арестован и приговорен к пяти годам ИТЛ. 10 октября 1937 г. был арестован в Антибесском отделении Сиблага и 3 ноября расстрелян2.

Те, кто делил с о. Неофитом страдания, называли его Аввой, считали редким знатоком Священного Писания и говорили о его «дивном житии», о перенесенных им скорбях, о его «чудных произведениях», из которых в настоящее время известны «Мысли об Имени», «Мысли о страхе», «Мысли о стыде» и «Псалтирь в богослужебных книгах»3. Его труды высоко ценили святители митрополит Казанский Кирилл (Смирнов) и епископ Афанасий (Сахаров), с которыми о. Неофит сблизился еще в 1922 г. Они находились вместе в тюрьме, в Зырянской ссылке и впоследствии не теряли письменной связи друг с другом до середины 1930-х гг. В 1934 г., незадолго до своего последнего ареста, о. Неофит, проживая в Егорьевском районе Московской области, лично виделся с епископом Афанасием.

Труды преподобномученика Неофита и сохранившиеся фрагменты обширной переписки свидетельствуют о высоте его духа. В протоколах следственных дел 1922, 19274 и 19355 гг. сквозь штампованные фразы следователя можно различить стиль речи о. Неофита. В делах 1922 и 1927 гг. имеются его собственноручные записки и апелляции к судебным органам, отражающие достоинство, с каким он переносил выпавшие на его долю испытания.

В расстрельном групповом деле Антибесского отделения Сиблага 1937 г.6 в свидетельских показаниях приводятся антисоветские разговоры заключенных священнослужителей (даже антисоветский монолог одного из них, произнесенный ночью среди барака и не обращенный ни к кому конкретно), излагаются факты совершения ими в лагере богослужений. В протоколах допросов самих заключенных все это отрицается практически полностью. Извлечь из находящейся в данном деле информации истину о взаимоотношениях служителей Церкви в лагере не представляется возможным7. Достаточно достоверными можно считать лишь сведения о прежних местах их служения и заключения, отчасти о характере работ, выполняемых ими в лагере, и о состоянии их здоровья. Кроме того, о подлинной картине жизни в лагере скупо свидетельствуют два подшитых к делу письма. Они были перехвачены у проходивших по данному делу двоих заключенных Мариинского ОЛП при попытке передачи писем доверенным лицам для отправки домой, минуя цензуру. В одном из них говорится о тяжком, сравнимом с пребыванием в аду положении заключенных в лагере8, в другом — о страданиях как лагерников, так и живущих неподалеку колхозников9. По поводу остальных материалов дела следует отметить, что по относящимся к 1950-м гг. признаниям самих следователей, в 1937–1938 гг. лагерные дела по Кемеровской области были сфальсифицированы10.После расстрела о. Неофита уцелевшие его труды хранила духовная дочь Татьяна Катуар, которая передала их впоследствии епископу Афанасию (Сахарову). Но многое оказалось утраченным — это касается, в частности, размышлений о скорби, постигшей в те годы Русскую Церковь. Эти размышления, по отзывам священномученика Кирилла (Смирнова) и священноисповедника Афанасия (Сахарова), имели особую ценность11. Не исключено, что в 186 листах писем, изъятых у митрополита Кирилла при аресте в Гжатске 14 июля 1934 г. и не приобщенных к документам Гжатского дела, содержались и крупицы богословского и эпистолярного наследия о. Неофита12. К сожалению, один из особенно ценных трудов о. Неофита — толкование на первый псалом — до нас не дошел, но, по мнению священномученика Кирилла, этот труд показывал, «каким методом должна созидаться вся система православного нравственного богословия». Митрополит Кирилл в письме к о. Неофиту восклицал: «Горе нам, что таких библеистов, какие нужны для этого созидания, у нас едва ли имеется кто-нибудь, кроме Вас!»13О церковной позиции о. Неофита в конце 1920-х — начале 1930-х гг. можно составить представление на основании его писем епископу Афанасию (Сахарову)14, священнику Николаю Дулову, А.Н. Азиатской, «неизвестному епископу»15, по письмам к нему митрополита Кирилла16, по протоколам допросов 1927 и 1935 гг. Косвенно о взглядах о. Неофита говорят имена тех, кому он в письме к А. Н. Азиатской просит передать приветствие. Это, например, епископ Димитрий (Любимов), протоиерей Феодор Андреев — ленинградские «непоминающие».

По материалам дела 1927 г., окончившегося приговором к ссылке в Сибирский край на три года, о. Неофит отверг обвинение в распространении им воззваний против «Декларации» митрополита Сергия. В протоколе допроса 26 сентября 1927 г. говорится, что о. Неофит давал знакомым два наброска, в которых речь шла не о самой «Декларации», но о необходимости хранить заместительство в виде, принятом от Местоблюстителя, без Синода17, а также о необходимости руководствоваться в решении церковных вопросов только хранением православной нормы18. Из дела следует, что о. Неофит одобрял заявление правительству от Соловецких епископов и подчеркивал, что отношение верующих к гражданской власти должно согласовываться с учением апостола Павла — это соответствует заветам Патриарха, который не вмешивался в политику и антисоветскую деятельность19.

Представление о церковной позиции о. Неофита в эти годы можно дополнить сведениями из его писем. В письме к о. Николаю Дулову о. Неофит называл исключение митрополитом Сергием из поминовения Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра слов «Господина нашего» шагом на пути отступления от Православия, т. к. благодаря этому исключению создавалось впечатление, «будто мы молимся о здравии Местоблюстителя, а не как о Главе Церкви, и как будто теперешний синод заменил Местоблюстителя»20. В ответ одному архиерею на сравнение соглашательства между митрополитом Сергием и безбожной властью с прелюбодейством о. Неофит отвечал, что, согласно канонам, прелюбодей должен быть низвержен. Однако этот вопрос, по мнению о. Неофита, должен решать законный Церковный Собор, а до окончательного решения следует воздерживаться от церковного общения с нарушившим каноны. Отец Неофит, подозревая, что митрополит Сергий преследует недобрую цель — уничтожение Патриаршества, подчеркивал, что даже если подозрение не подтвердится и цель митрополита Сергия добрая, то для Православия невозможен иезуитский девиз «цель оправдывает средства». Самостоятельность истинных архиереев во взаимных отношениях была, по словам о. Неофита, предусмотрена еще при Патриархе на случай его изоляции и применима к теперешнему положению, тогда как централизация не предусматривалась. В связи с создавшимся положением о. Неофит рассматривал вопрос о соотношении послушания священноначалию и духовному наставнику с послушанием истине. Он подчеркивал, что истина выше церковного авторитета, т. к. даже авторитет Соборов опирается на признание его церковной совестью. Он выступал против возникшего у некоторых православных в то время мнения о непогрешимости своих старцев и духовных отцов, архиереев или священников. Такое мнение он считал худшим, чем догмат о непогрешимости Римского папы, удивляясь тому, что духовные отцы это приемлют и даже культивируют. Для о. Неофита вера каждой души не являлась слепым послушанием внешнему авторитету, а должна была состоять в личном исполнении церковного долга — хранении истины и соблюдении заповедей, ради которых все должно подчиниться правде. При этом о. Неофит не отвергал возможность спасения людей, оставшихся в церковном подчинении митрополита Сергия, т. к., по его мнению, в Церквах плохого состояния (но православных) могут получить спасение отдельные души, в то же время он отмечал, что и в хороших Церквах дурные души не спасаются (автоматически) со всеми21.

Отец Неофит не одобрял выступление 20 января 1929 г. архиепископа Серафима (Самойловича), призвавшего к неповиновению митрополиту Сергию и его Синоду и советовавшего верующим обращаться к митрополиту Иосифу (Петровых)22. Это выступление было сделано по настоянию М. А. Новоселова, но без согласия митрополита Кирилла и блаженной Ксении (Карсавиной), которую владыка Серафим называл «мамой» и с которой советовался по важным вопросам23. Документы, относящиеся к составлению послания, прошли через руки духовной дочери о. Неофита Татьяны Катуар, находившейся в то время в Москве. Архиепископ Серафим запросил у Татьяны через нарочного что-то из этих бумаг, переданное попало к М. А. Новоселову — «Дяде», как называли его в кругах непоминающих. Об о. Неофите блаженная говорила: «Вот и он бы так посоветовал, помог бы сыночку, дорогу показал. Ведь он Богу сам служит и других к Богу зовет, а этот-то Дядя не с той стороны в Бога-то верует. Много ему еще надо, чтобы быть православным»24. Татьяна получила от о. Неофита жесткий выговор и с большим трудом ей удалось впоследствии вернуть утраченное доверие.

Шаг владыки Серафима не получил одобрения, потому что, по мнению митрополита Кирилла и о. Неофита, он вынуждал всех стоящих в оппозиции митрополиту Сергию к подобным открытым заявлениям. Не исключено, что такой поступок владыки Серафима побудил митрополита Кирилла ознакомить митрополита Сергия со своим взглядом на его действия. После известной переписки митрополита Кирилла с митрополитом Сергием митрополит Кирилл был арестован и заключен в Красноярскую тюрьму25. Здесь произошла встреча с епископом Афанасием, с которым митрополит Кирилл затем поселился в ссылке в Туруханском крае, сначала по соседству — владыка Кирилл жил в станке Пупково26, а владыка Афанасий — в станке Мельничное, а затем они вместе жили в станке Селиваниха в марте – мае 1932 г.

23 ноября 1929 г. о. Неофит получил «минус шесть» (запрещение проживать в шести областях) на три года и, видимо, остался в Сибири, где пробыл дольше, чем ему полагалось — до июля 1933 г. К этому времени относится единственное сохранившееся письмо о. Неофита к епископу Афанасию27, написанное 25 сентября 1931 г. — в отдание праздника Рождества Богородицы в ответ на письмо, написанное в предпразднество, т. е. 20 сентября. Переписка была достаточно интенсивной — по нескольку писем в месяц совершали путь от о. Неофита к митрополиту Кириллу и епископу Афанасию.

Из сохранившегося письма о. Неофита к епископу Афанасию выясняется тема одного из более ранних писем — январского 1931 г., в котором речь шла о «библейских заметках» или «библейских симфониях», по поводу которых о. Неофит отмечал: «Это для старика запоздалые мысли, а для молодых ценные». В этом январском письме о. Неофит отвечал владыке Афанасию на его вопрос о «престоле чувства», который, видимо, возник в связи с составлением службы Всем Русским святым (в службе общей святителю есть выражение «любве светильник, престол чувства»), а в сентябрьском — в связи со службой Русских святых о. Неофит затронул вопрос, связанный с пониманием положенного на этой службе Евангельского чтения: «Думаете ли Вы, что “аще Мое слово соблюдоша” означает? <…> Это значит подстерегать, чтобы поймать Его на словах, ибо сия вся творят по незнанию Пославшего». Видимо, к благовременности работы над этой службой относятся слова о. Неофита из данного письма: «Если Вы употребите весь досуг свой на занятия, для которых несколько лет назад у Вас не было времени28, то я буду рад».

Поскольку о. Неофит не оставлял себе, по-видимому, копий своих писем единомышленникам, то он просил владыку прислать мысли, высказанные им в этом и других письмах. Например, в трех письмах Екатерины Лебедевой29 о. Неофит обращал особое внимание на мысли о юридизме и морали, о суде и правде, о христианской нравственности, о материализации духовных истин в жизни, о богослужении — православном и западном.

Отец Неофит освещает в письме и свою работу над «Мыслями о страхе» и «Мыслями о стыде», отмечая, что «Мысли о страхе» писались дольше, чем «Мысли о стыде»: «О богобоязненности и боязливости и, дополнительно, о студе (стыде) меня интересовали мысли, повозился я со страхом слишком долго. Тогда не было настроения. А теперь было настроение. В этом разница, а не в досуге». Делился о. Неофит своими планами о дальнейших богословских исследованиях — о правде (видимо, в продолжение своего кандидатского сочинения «Библейское учение о правде Божией»): «Не знаю, как соберу мысли о правде. Это важнее и труднее предыдущего». Важность этого вопроса, судя по всему, была связана с тем, что во главу спасения каждого человека о. Неофит полагал, как было сказано выше, именно «личное исполнение церковного долга — хранение истины и соблюдение заповедей, ради которых все должно подчиниться правде». Архимандрит Неофит отмечал, что после написания «Мыслей о страхе» и «Мыслей о стыде» ему стало «яснее отношение между правдой и истиной, судом и правдой» и что замедление в работе над «Мыслями о страхе» имело и положительную сторону — углубление предмета — и что при работе над вопросом о правде «может сказаться отсутствие этой выношенности».

На новом месте пребывания о. Неофита условия были более суровыми: «Пишу при лампадке, без керосина. Доволен был одиночеством и спокойствием. Питание пока почти черные сухари без горячего и приварка. Но и это только пока. А там что Бог даст. Занятия пока не променяю на питание».

В этом же письме о. Неофит касается церковной политики митрополита Сергия. В 1931 г. начал выходить «Журнал Московской Патриархии». В первом номере в статье «О полномочиях Патриаршего Местоблюстителя и его Заместителя» приводилось обоснование необходимости существования при Заместителе Синода. На это указывал о. Неофит епископу Афанасию, спрашивая, не упоминал ли о статье владыка Кирилл. Что касается писем митрополита Кирилла о. Неофиту, то в них постоянно уделялось внимание сложившейся церковной ситуации30.

2 (15) апреля 1934 г. митрополит Кирилл получил объяснение о. Неофита на 1-й стих 1-го псалма, прилагавшееся к письму от 30 марта (12 апреля). Рукопись «Мыслей о страхе» и «Мыслей о стыде» о. Неофит переслал митрополиту Кириллу маленькой посылкой в мае 1934 года из г. Углича, куда переехал на жительство после сибирской ссылки. Прочитав «Мысли о стыде», святитель Кирилл написал о. Неофиту 24 мая (6 июня) 1934 года о том, что «окончил чтение их с искренним желанием, чтобы переживаемый и нами стыд был бы нам стыдом покаянным»31. Помощница владыки монахиня Евдокия (Перевозникова), по его словам, так же как и он, «восхищалась симфонией мыслей… с библейским текстом». В этом письме митрополит Кирилл писал о. Неофиту: «Заботница, которую я познакомил со многими из прочитанных мыслей Ваших… свое впечатление от слышанного вслух выражает молитвенным слезным обращением ко Господу, да сохранит силы Ваши для продвижения и расширения этого великого дела Вашей иноческой жизни»32. Актуальными для современной о. Неофиту церковной ситуации были слова из «Мыслей о стыде»: «Не всегда люди являются носителями правды. Угождение людям сильным и славным, не освященное правдой, ведет ко греху. Страх и стыд пред этими людьми удаляет от добра. Это страх и стыд не греха пред правдой, а страх и стыд добра пред человеческой силой»33.

***

В труде преподобномученика Неофита (Осипова) «Мысли о стыде» разбираются разновидности стыда, объясняется соотношение стыда и страха, рассматривается наказание стыдом и показывается путь избавления от стыда. Анализ труда о. Неофита позволяет сформулировать ряд положений библейского учения об этой нравственной категории. Представим эти положения с краткими разъяснениями.

1. Существует несколько видов стыда.

Стыд «слава и благодать», или святой стыд, имеет в Библии целый ряд наименований: а) стыд праведный, б) стыд пред Богом (т. е. стыд греха и неправды пред Богом и правдой Его и пред людьми праведными и рабами Божиими), в) смирение, умиление или сокрушение сердца, г) покорность истине и правде Божией, д) стыд пред истиной Бога и завета Его, е) познание Бога и правды Его и познание грехов своих, сокрушение и раскаяние в них. Стыд «слава и благодать» — это единственный истинный стыд. Имеющие его прославляются как стыдливые. Но этот стыд могут испытывать и кающиеся грешники.

Стыд, ведущий ко греху, в Библии называется: 1) греховный стыд, 2) стыд добра из-за лицеприятия, 3) стыд перед силой, 4) лицемерие, 5) «стыд против души и ко вреду». Этот стыд приносит вред душе. Он появляется у человека, когда под влиянием греха происходит подмена лица, пред которым следует стыдиться, и подмена предмета стыда. Вместо того чтобы стыдиться пред Богом греха, человек, в котором совершается такая подмена, начинает стыдиться совершить перед грешными людьми добрый поступок, т. е. испытывает греховный стыд перед силой неблагочестивых людей. В Библии отмечаются примеры стыда из-за лицеприятия: стыдятся строго воспитывать детей и слуг, вразумлять неразумного, вступать в спор, который ведет товарищ с посторонними, защищать друга. Стыдясь добра перед людьми, грешник подменяет страх перед Богом или правдой страхом перед силой. Находясь под этим страхом, он стыдится добра, что приводит его ко греху и душевному вреду. От этого ложного стыда предостерегает Господь Иисус Христос в Евангелии, называя отвергшимися Его тех, кто постыдится Его и Его слов в роде прелюбодейном и грешном34. Апостол Петр заповедует не стыдиться христианства и не отпадать от него даже в страданиях35. Апостол Павел не имел стыда греховного в деле благовествования Христова36 и то же заповедует Тимофею37.

Стыд «лишение славы» означает то же, что уничижение, бесславие, посрамление дерзости, надменности и ложной славы. В наказании стыдом грех сам наказывает себя уничижением своей гордости, бесчестием своей славы, лишением своей силы, неразумием своей мудрости, отнятием своей радости, потерей своей надежды. Посрамление есть уничижение всякого величия и достоинства.

Стыд от бедствий, пришедших в виде наказания, бывает из-за посрамления надежды человека на свою силу (поражение и бегство разбитого войска), на свою мудрость (обнаружение неразумия считавших себя мудрыми, идолопоклонников, лжепророков), на природу (бесплодные поиски воды во время засухи, вызванной гневом Божиим), на людей (отнятие силы Египта, на который надеялись евреи).Покаянный стыд человек испытывает во время раскаяния за грех. Иногда, по мысли Библии, он является разновидностью стыда «слава и благодать».

2. Стыд и страх неразрывно связаны между собой.

Стыд и страх изначально святы. До грехопадения Адаму и Еве в раю были знакомы святой страх и святой стыд, а другие разновидности этих чувств были им неведомы.

После грехопадения святой стыд в душе человека соединяется со стыдом греха пред правдой Божией и чувством бесчестия во грехе в результате знания человека о том, что грех лишает его счастья и славы.

Страх и стыд неизменно сопутствуют друг другу в жизни человека: а) до совершения греха человек имеет святой страх и святой стыд по отношению к Богу как Творцу мира и по отношению к обществу в том случае, если оно является носителем правды; б) в момент совершения греха человек испытывает страх как лишение счастья и стыд как лишение славы (бесчестие), и в этом чувстве уже присутствует наказание за грех; в) во время наказания за грех человек испытывает страх и стыд от бедствий, пришедших в виде наказания: человек совершает грехи, самонадеянные поступки, ошибки и получает результат, которого не ожидал, чувствует угрозу опасности или сталкивается с неизвестностью будущего. При страхе и стыде, связанных с грехом и наказанием за грех, встречаются одни и те же признаки: бессилие, смятение, тьма, печаль, бегство от предмета страха и стыда, от сознания своей неправоты — молчание вместо слов самооправдания; г) во время раскаяния во грехе человеку присущи покаянный страх и покаянный стыд38. Они возвращают человеку святой страх и благодатный стыд, а через них — благополучие и славу. Совершается это небезусловно, а в том случае, если человек почувствует правду воли Божией и святой, промышляющей о нем, и устыдится своей вражды против Бога.

3. Наказание стыдом, посылаемое человеку от Бога, имеет педагогическое и сотериологическое значение.

Человек наказывается следующими видами стыда: стыд «лишение славы» и стыд от бедствий, пришедших в виде наказания.

Наказание стыдом является воспитательным средством Бога по отношению к человеку. От гордости рождаются незнание и оставление Бога, а вслед за этим и все виды беззакония. Гордость и беззаконие навлекают на человека посрамление. Цель наказания посрамлением — исправление человека, приведение его к богопознанию, вразумлению. Человек, который через покаянный стыд стяжал стыд «славу и благодать», избавляется от наказания стыдом.

Цель наказания стыдом — обличить ложь греха (его гордость, ложную славу, ложную силу, ложную мудрость, ложную радость, ложную надежду). Согрешившие наказываются стыдом через врагов39, которые, будучи «бичом Божиим», за-тем и сами получают наказание стыдом40, что при приобретении правильного покаянного настроя приведет их к познанию Бога, приобретению святого стыда, а через него — в славу.

Наказание стыдом в Ветхом завете распространялось на Израиль и на язычников. Израиль нес наказание за нечестие и беззаконие, за дружбу с язычниками, за посмеяние над речами пророков, за оставление или извращение истинной веры, а состояло это наказание в посрамлении силы, мудрости, надежды и радости, как ложных без Бога — источника и подателя истинной силы, мудрости, надежды и радости. Язычники же несли посрамление за искажение веры в Бога и идолопоклонство, за поношение в лице Израиля богоизбранного народа. Посрамление грешников служило предметом молитвы праведников: «Приложи им зла, Господи, приложи зла славным земли»41, обращенной к Богу с целью, чтобы посрамление исправило грешника, привело его к покаянию.

Наказание стыдом в Новом завете распространяется на христиан, нарушающих заповеди Христовы, и на врагов христианской веры.

Апостол Павел говорил согрешающим христианам, что за них хулится Имя Христово. Новый завет говорит о посрамлении врагов веры Христовой, надмевающихся своей силой и мудростью42. Условием этого посрамления является жизнь пастырей и верующих, достойная здравого учения. «Показывай в себе образец добрых дел и слово здравое, чтобы противник был посрамлен»43. И Петр говорит о доброй жизни всех христиан, чтобы порицающие доброе житие по Христе были постыжены44.

4. Избавление от видов стыда, связанных с грехом, дается от Бога тому, кто живет по истинной вере.

Избавление совершается от стыда, понимаемого как «лишение славы», и от стыда, ведущего ко греху. Избавление совершается от этих видов стыда — связанных с грехом, но не с раскаянием за грех и святостью.

Избавление от стыда совершает только Господь при условии готовности человека. Иными словами, человек избавляется от стыда, если живет по вере во Христа. Будучи свободным от стыда, Господь избавляет от него человека за правду и для торжества правды, по исправлении человека через поношение. Нечестивые же, не обратившиеся в результате своего посрамления к покаянию, будут вечно посрамлены, лишившись спасения. Наказанный поношением, когда заслужил гнев Божий, может быть избавлен милостью Божией и молитвой к Богу от поношения, если он хранит свидетельства и откровения Божии или ввиду особого промысла Божия. Человек, который стыдится греха, через это избавляется от греха и от стыда наказания за грех. И наоборот, человек, который стыдится добра или не стыдится греха, через это удаляется от добра, совершает грех и подпадает стыду наказания за грех, пока через этот стыд не приходит к покаянному стыду пред грехом, для избавления от стыда наказания. Святость и спасение избавляют от стыда, они есть путь жизни и предмет надежды. Избавление Господом человека от стыда равнозначно спасению человеческой души. Верующие призваны жить на земле так, чтобы «в общении со Спасителем на земле и уподоблении Ему в праведности заслужить непостыдное явление пред Ним в пришествие Его (1Ин.2:28)»45.

Условие избавления — добродетели человека: святой страх, вера и надежда, хранение человеком себя от зла, послушание истинной святой мудрости.

***

В труде о. Неофита содержатся мысли, согласные с рядом высказываний святых отцов. Например, в «Толковании на псалмы» свт. Афанасий Великий говорит: «Поскольку Христос есть Бог, то Он сам все утверждает и содержит; а так как он сделался человеком, то прилично Ему сказать, что Господа имеет одесную и не подвижится. Ибо во всем сообразуется с мерами человечества и по домостроительству не стыдится того, что приличествует истощанию»46. Отец Неофит выражает эту мысль так: «Бог не стыдится общения с праведниками, не стыдится называть Себя их Богом (Ев.11:16). И Спаситель называет людей братией своей, не стыдится общения с ними. И это лежит в основании воплощения Его для преискреннего общения с людьми на земле (Ев.2:11,14)»47.

Святитель Григорий Нисский говорит, что стыд от совершенных грехов является глубоко утвердившейся пропастью, отделяющей человека от греха48. Это согласуется с путем, который показывает о. Неофит от покаянного стыда к святости: совершив грех, человек подпадает стыду наказания за грех, а через этот стыд приходит к покаянному стыду пред грехом, избавляясь таким образом от стыда наказания.

Преподобный Антоний Великий вслед за Иисусом, сыном Сираховым, говорит о том, что стыд бывает двоякого рода: один, от которого рождается грех, а другой, от которого происходит «слава и благодать» (Сир.4:25). «Стыдение сделать грех есть истинный и спасительный стыд. Стыд же, из которого рождается грех, есть стыдение, препятствующее приводить в исполнение заповеди Божии»49. Эти два вида стыда подробно разбираются о. Неофитом.

Святитель Иоанн Златоуст так объясняет изменение состояния человека по грехопадении: «Когда слышишь, что отверзошася очи их, понимай это так, что (Бог) дал им почувствовать наготу и лишение той славы, какою они пользовались до вкушения»50. У о. Неофита эта мысль получает развитие: «Страх и стыд первых людей еще до наказания был страхом стыда, т. е. основанием покаяния после наказания их Богом… Очевидно, страх и стыд были вложены в природу человека. Этот страх до греха имел предметом отпадение от заповеди (Быт.2:17), а стыд с падением во грех дал человеку познание отпадения от славы Божией, отпечатлевавшейся не только в душе, а и в спокойствии чувств тела до греха. И нагота, как чувство лишения этого спокойствия, и обнаружила человеку природу греха постыдную и страшную»51. Такое объяснение близко соприкасается с учением египетских монахов о совершенной чистоте, которое подтверждено опытом старца Иосифа Исихаста52.

В том смысле, что некто утратил стыд «славу и благодать», употребляет глагол «не стыдится» преподобный Варсонофий Великий: «Когда кто не стыдится — это есть знак возмущения помысла, а возмущение сие происходит по внушению диавольскому; ибо прежде всех взбунтовался диавол, и делающие то же самое бывают его чадами»53. В труде о. Неофита отмечается, что не имеющие стыда «слава и благодать» называются бесстыдными.

Новизна исследования о. Неофита в том, что он, раскрывая многозначность понятия «стыд»54, говорит о том, что есть стыд, изначально вложенный в природу человека, но с грехопадением появился стыд, связанный с лишением славы. Рассмотрение о. Неофитом этих разновидностей стыда является важным шагом к преодолению распространенного у исследователей XIX–XXI вв. понимания стыда с религиозной точки зрения как чувства, появившегося в результате грехопадения.

Обратив внимание на проблему существования «святого стыда», о. Неофит наводит на мысль, что слова Библии: «Адам и Ева были наги и не стыдились» означают, что они не знали стыда «лишение славы», но в то же время имели стыд «славу и благодать» — святой стыд перед Богом55, как перед старшим и мудрейшим их, благодаря чему смогли хотя бы некоторое время прожить в раю в послушании Богу. Новый Завет говорит о послушании Сына Божия Отцу даже до смерти. Простое повседневное наблюдение показывает, что послушание вложено в человеческую природу и не до конца истреблено в падшем человеческом естестве: дети держатся родителей, а не избегают их; отроки выражают согласие учиться у учителей как у лиц, более сведущих, чем они сами. Благоговение к старшим и послушание им — отблески «святого стыда». Когда же человек приближается к святости, «святой стыд» играет охранительную роль, напоминая об опасности впасть в гордость и потерять благодать.

Архимандрит Неофит прямо говорит, что до падения не стыдились не Бога, а греха пред Богом, как свободные от греха. Отвергнув же святой стыд перед Богом как перед старшим и мудрейшим их, они нарушили заповедь, после чего впервые почувствовали оскудение благодати и славы и устыдились своего нового состояния. Отец Неофит отмечает, что в наказании страх предваряет стыд: Адам после греха убоялся и устыдился. А покаянный страх и стыд после наказания соединяются. Стыд, испытанный Адамом и Евой при совершении греха, стал основой их будущего покаяния и восстановления в прежнем достоинстве.

***

Раскрыть методологию о. Неофита — довольно сложная задача. Автор подтверждает свои выводы многочисленными цитатами из Библии. Можно сказать, что произведение почти сплошь состоит из таких цитат. Из анализа трудов о. Неофита видно, что он шел не по главам Библии в порядке возрастания, выписывая оттуда все, что относится, например, к понятию «стыд». Представляется другое, а именно то, что о. Неофит, исходя из близкого к тексту знания им Библии (практически наизусть), вначале составлял план раскрытия того или иного понятия, а затем, припоминая более точно, в каких главах и стихах Библии идет речь о той или иной стороне изучаемого понятия, иллюстрировал каждый пункт этого плана соответствующими цитатами. При этом и сам план претерпевал уточнения, изменения. Именно это знание Библии практически наизусть является отличительной, или, сильнее говоря, уникальной чертой (для того и для нынешнего времени) богословского метода о. Неофита. В 1900 г. доцент кафедры библейской истории Санкт-Петербургской духовной академии иеромонах Феофан (Быстров) — впоследствии архиепископ Полтавский — говорил как об одной из трудностей в богословии о несовершенстве богословской терминологии. В рецензии на кандидатское сочинение студента академии иеродиакона Неофита (Осипова) «Библейское учение о правде Божией» он писал: «В богословской науке есть свои основные понятия. Эти понятия имеют весьма существенное значение в деле раскрытия многих богословских вопросов и, однако, нередко сами остаются научно не вполне выясненными и проверенными. Понятно, что от этого происходят неизбежные недоразумения, единственно надежным средством для устранения которых является научно-критическая их с библейской точки зрения проверка. Опыт такой проверки и имелся в виду, когда автору была предложена и им избрана тема касательно правды Божией»56.

В кандидатском сочинении о. Неофит использовал не одну Библию, но и ее толкователей, как это видно из вышеупомянутой рецензии, где о. Неофиту, между прочим, в упрек ставится придирчивое отношение к другим авторам, изучавшим понятие «правды Божией». В «Мыслях об имени», «Мыслях о страхе» и «Мыслях о стыде» о. Неофит руководствовался исключительно Библией — в условиях гонений на Церковь почти невозможно было хранить богословскую литературу. Однако отсутствие у о. Неофита ссылок на святых отцов в известной степени восполняется укорененностью самого автора в православном предании57. Во времена о. Неофита богословская ценность его труда не вызывала сомнений у его единомышленников — священномученика Кирилла и священноисповедника Афанасия. В «Мыслях о стыде» о. Неофит, отыскивая вечный, библейский, смысл понятия «стыд», применяет к нему метод библейской герменевтики, получая в результате множество смысловых оттенков этого понятия. Следующей ступенью исследования о. Неофита является сотериологический аспект — указывается путь избавления человека от греховного стыда и вхождения в славу святости.

При этом труд «Мысли о стыде» не является механическим сравнением понятия «стыд» с набором цитат из Священного Писания. Отец Неофит идет от тезиса: «Есть стыд, ведущий ко греху, а есть стыд — “слава и благодать”» к целому ряду понятий: «стыд имеет сходство и различие со страхом», «стыд многозначен», «есть вид стыда, от которого нужно избавляться, но избавить может только Бог при усердии человека»; «некоторые виды стыда присутствуют в жизни человека промыслительно для наказания за грех и привлечения к покаянию». От этого ряда понятий о. Неофит переходит к идее, которую выражает так: «Человек, который стыдится греха, через это избавляется от греха и от стыда наказания за грех. И наоборот, человек, который стыдится добра или не стыдится греха, через это удаляется от добра, совершает грех и подпадает стыду наказания за грех, пока через этот стыд не приходит к покаянному стыду пред грехом, для избавления от стыда наказания». Важный сотериологический вывод исследования заключается в том, что в результате грехопадения стыд получил связь с грехом и приобрел множество значений, тогда как изначально он был проявлением благоговения перед Богом.

Труд содержит благодатные умозрения автора и, несомненно, является полезным для библейско-богословской науки. Знакомство с трудом преподобномученика Неофита «Мысли о стыде» приоткрывает еще одну неизученную страницу богословского наследия новомучеников и исповедников Российских. Уцелевшие труды о. Неофита (Осипова), признанного находящимися в условиях гонений столпами Православной Церкви выдающимся богословом, должны внести свой вклад в отечественную библеистику.

Проникновение о. Неофита в библейский смысл понятия «стыд» позволило бы тем, кто ознакомится с его трудом, избежать дискуссий, в которых имеет место неодинаковое понимание смыслов этой нравственной категории. При этом следует отметить, что метод о. Неофита является плодом высоты его жизни, его любви к Священному Писанию и усердию в его усвоении, молитвенному настрою, углублению в богослужебную жизнь Церкви.

Пути использования трудов о. Неофита видятся следующие: с одной стороны, как частное по отношению к общему, они могут послужить при исследовании тех или иных явлений в главах, посвященных уяснению библейского смысла понятий, на которых строятся эти явления58. «Мысли о стыде» можно использовать для исследования различных явлений из области культуры и обществоведения, даже для анализа такого явления, как учащение случаев суицида в современном мире, которое несомненно имеет связь с навязыванием молодежи и даже людям более старшего возраста через современную литературу, искусство и СМИ идеологии преодоления стыдливости как «комплекса».

Как самостоятельные богословские сочинения труды о. Неофита могут быть изучены на предмет соответствия его богословия святоотеческому: интересно проследить, каким образом мысли о стыде, выраженные о. Неофитом, коррелируют с подобными мыслями в святоотеческих трудах о грехопадении первых людей, например в толкованиях на книгу Бытия святителя Иоанна Златоуста, преподобного Ефрема Сирина, преподобного Феодорита Киррского, святителя Филарета Московского. С другой стороны, объяснения о. Неофита к стихам из Библии полезно было бы сравнить с толкованиями этих же стихов святыми отцами.

Все это позволило бы православному читателю богословских трудов глубже, в свете Православного Священного Предания, посмотреть на привычные в человеческом обиходе понятия и в соответствии с их подлинным смыслом применить их к собственной жизни.

Публикуемый фрагмент «Мыслей о стыде» представляет собой два первых раздела первой части труда.

Вступительная статья, публикация и примечания О. И. Хайловой

Фрагмент рукописи «Мысли о стыде»59

архимандрит Неофит (Осипов)

I.1. Стыд и страх

Библейское словоупотребление показывает нам тесную связь двух чувств — страха и стыда. Чувство страха перед силой указывает человеку источник благополучия в святой и благой силе Божией и источник несчастий в греховной силе людей. Чувство стыда указывает человеку источник славы в этой же святой и благой силе Божией и источник бесчестия в силе греховной.

Мы слышим вместе о святом страхе и стыде перед Богом, как Творцом мира и единой святой и благой Всемогущей силе для мира. Меня ли не боитесь, говорит Господь, и пред лицем Моим не стыдитесь, Который положил песок пределом морю (Иер.5:22; слав.).

В падении человека грех омрачил святой страх и стыд пред Богом. Через грех человек отпадает от святой и благой силы Божией, лишается своего благополучия и подпадает несчастию. Через познание этого последствия греха святой страх соединяется со страхом греха и наказания за грех. Через грех и отпадение от Бога человек также лишается своей славы и подпадает бесчестию. Через познание этого последствия греха стыд перед Богом соединяется со стыдом греха пред правдой Божией и чувством бесчестия во грехе.

Слышим вместе о страхе и стыде греха перед обществом, как носителем правды. Иов говорит: «Если бы я скрывал в душе проступки и пороки, то я боялся бы большого общества, и презрение односельчан страшило бы меня» (Иов.31:34). А Иисус, сын Сирахов, сказав об этом же стыде беззакония пред собранием и народом, называет это же стыдом и перед истиной Бога и завета Его (Сир.41:22–24). И Господь, сказав о страхе греха пред Богом, говорит и о стыде неправды пред людьми (Лк.18:2).

Но не всегда люди являются носителями правды. Угождение людям сильным и славным, не освященное правдой, ведет ко греху. Страх и стыд пред этими людьми удаляет от добра. Это страх и стыд не греха пред правдой, а страх и стыд добра пред человеческой силой. Законодатель говорит судьям не устыдиться лица человеча, разумеется по страху пред ними, по-русски: не бойтесь лица человеческого (Вт.1:17). О том же говорит приточник: «Убоявшеся и постыдевшеся людей преткнутся» (Притч.29:25; слав.).

Грех порождает наказание страхом и стыдом. Чувство страха наказания и чувство бесчестия, связанные страхом, делают человека предметом страха и бесчестия пред различной силой, угрожающей ему несчастием и бесславием. Надежды, основанные на человеческих расчетах, вследствие наказаний не оправдываются, а посрамление этих надежд порождает страх бедствий. Во время бездождия люди посылают за водой и не находят воды, возвращаются со стыдом и страхом. Вследствие оскудения земли во время бездождия «постыждены и земледельцы», по-русски: «в смущении» (Иер.14:3–4). Стыд нападает на делающих лен и виссон, по-русски: они «будут в смущении», т. е. в страхе от неоправданных надежд, посрамивших их (Ис.19:9). То же слышим о надежде на людей. Евреи «ужаснутся», когда «устыдятся из-за Эфиопии, надежды своей, и из-за Египта, которым хвалились» (Ис.20:5). Так посрамление и поражение Египта постыдило надежду и похвалу и повергло в страх бедствий тех, которые гордились и хвалились им.

Так и от страха порождается стыд (Вт.1:17) и от посрамления порождается страх. Иов говорит, что позор страшил бы его (Иов.31:34). Псалмопевец говорит, что он страшится поношения (Пс.118:39). Книга Иудифь говорит, что от посрамления, нанесенного убийством Олоферна Иудифью, страх напал на войско его (Иудифь.14:19). Саул боялся поругания необрезанных (1Цар.31:4). Поэтому Исаия говорит: «Не бойся поношения от людей» (Ис.51:7). Не бойся, ибо не будет страха от посрамления, и не будет смущения от поругания (Ис.54:4)60. И самый страх есть посрамление. Премудрый говорит о позорной боязливости, слав.: о посмеятельном страхе (Прем.17:8).

Книга Царств и Исаия говорят о народах, которые перед ассириянами сделались малосильными, трепетали и оставались в стыде (4Цар.19:26; Ис.37:27)61. И Книга Маккавеев говорит о нападении врагов на Израиля. «Вострепетала земля за обитающих на ней и весь дом Иакова облекся стыдом» (1Мак.1:28). Иеремия говорит о наказании страхом и ужасом, стыдом и посрамлением (Иер.15:8–9)62. И молится он о наказании гонителей стыдом и страхом (Иер.17:18). И псалмопевец молится о наказании стыдом и смятением (Пс.6:11). И Иуда Маккавей молится: «Предай войско [сие] в руки народа Твоего Израиля, и да будут они постыжены в силе и коннице их. Наведи на них страх и сокруши дерзость силы их» (1Мак.4:31–32). Иеремия говорит о наказании стыдом и страхом мудрецов, которые должны быть особенно свободны от этих чувств (Иер.8:9). И о них же говорит Премудрый, что хвастовство мудростию подверглось посмеянию, ибо обещавшие отгнать от страдающей души ужасы и страхи сами страдали позорною боязливостью (Прем.17:7–8).

Исаия говорит, что от гибели Тира устыдился Сидон, лишившийся выгоды от торговли с ним, и устрашился Египет (Ис.23:4–5). И псалмопевец говорит о наказании своем поношением от врагов (Пс.30:12). Иеремия (18:16; 19:8; 25:18; 29:18; 42:18; 44:12; 48:39; 49:13; 51:37)63 и Иезекииль (5:14–15; 7:18)64 говорят о таком же наказании посмеяния и ужаса [Израиля и] других народов. И наказываются ужасом те, кто предавали посмеянию невинных (Прем.5:2–3)65.

Самая неизвестность будущего и без наказания ведет к страху и посрамлению. Так сообщение Елисея Азаилу о его будущности довело его до смущения (рус.) и посрамления (слав.) (4Цар. 8:11).

После страха и стыда наказания слышим о покаянном стыде и страхе. А страх и стыд первых людей еще до наказания был страхом стыда, т. е. основанием покаяния после наказания их Богом. Нагота не вызывает страха и стыда у дитяти. И нагота вместе с детством служит образом невинности или состояния до совершения или познания греха и не вызывает страха и стыда. А стыд и страх наготы вместе с утратой детства обнаруживают знание и совершение греха (Быт.2:25). Падение открывает нам действительный страх пред грехом (Быт.3:10), вместе со стыдом греха пред Богом. Очевидно, страх и стыд были вложены в природу человека. Этот страх до греха имел предметом отпадение от заповеди (Быт.2:17), а стыд с падением во грех дал человеку познание отпадения от славы Божией, отпечатлевавшейся не только в душе, а и в спокойствии чувств тела до греха. И нагота, как чувство лишения этого спокойствия, и обнаружила человеку природу греха постыдную и страшную.

В наказании страх от несчастия и стыд от бесславия рождают в душе покаяние для удаления от предмета страха и от предмета стыда. Покаянный страх за совершенный грех и покаянный стыд возвращают человеку святой страх и через него благополучие и благодатный стыд и через него славу. О покаянном стыде и страхе слышим в словах Ездры. «Стыжусь и боюсь (по рус.) поднять лице мое к Тебе, Боже» (1Ез.9:6; 2Ез.8:71)66. Исаия (по слав.) призывает идолопоклонников к покаянию, (по рус.) говорит о наказании их страхом и стыдом (Ис.44:11). Иеремия говорит о покаянии Ефрема по вразумлении Божием, когда он сокрушался и говорил: «Я был постыжен и смущен, потому что нес бесславие юности моей» (Иер.31:19). Так стыд и страх наказания связаны со стыдом греха, порождают покаянный стыд и сокрушение.

Слышим о посрамлении и устрашении врагов Израиля его спасением. Увидят народы спасение Израиля и «устыдятся при всем могуществе своем… устрашатся Господа Бога нашего и убоятся Тебя» (Мих.7:16–17)67. Это означает сокрушение силы и врагов и их уничижение пред Богом. Они «будут лизать прах как змея» (Мих.7:17).

Так до совершения греха и во грехе, в наказании и покаянии страх и стыд не разделяются. В одной и той же силе Божией через них человек находит свое благополучие и свою славу, через один и тот же грех они лишают человека этого счастия и славы, через одни и те же наказующие грех силы они повергают человека в несчастие и бесчестие. И чрез одно и то же покаяние они возвращают человеку благополучие и славу.

I.2. Стыд перед правдой

(Сирах.4:25) то же и (Притч.26:11)68 различают стыд, ведущий ко греху и стыд — славу и благодать, как есть страх, ведущий ко греху, и страх — слава и благодать. Как грех отличается от добродетели, и страх человеческий от страха Божия, так и стыд греховный отличается от стыда праведного. Как страх пред Богом выражается в страхе греха пред Богом и людьми, так и стыд пред Богом выражается в стыде греха и неправды пред Богом и правдой Его и пред людьми праведными и рабами Божиими. И Книга Маккавеев, говоря о неустыдившихся правды, разумеет коварное убийство, отсутствие стыда греха пред правдой (2Мак.4:34)69.

Как чувство страха Божия выражается в опасении отпадения грехом от Бога и в стремлении к Богу для своего благополучия, так и чувство стыда праведного выражается в смирении и покорности Богу, в стыде греха и в пребывании, через удаление от греха, в славе Божией. Устыдиться пред Богом — значит смириться, умилиться или сокрушить сердце и покориться Его истине и правде. В отличие от уничижения пред людьми как бесчестия и бесславия, только уничижение пред Богом ведет к славе человека. Это указывает Давид Мелхоле, когда она назвала уничижение Давида пред Богом бесчестием. Она говорит: «Как отличился сегодня царь Израильский, обнажившись [cегодня] пред глазами рабынь рабов своих, как обнажается какой-нибудь пустой человек». Давид ответил: «Пред Господом <…> еще более уничижусь и сделаюсь еще ничтожнее в глазах моих, и пред служанками, о которых ты говоришь, я буду славен» (2Цар.6:20–22).

Стыд пред Богом означает смирение. Фараона Моисей обвиняет в том, что он не устыдился пред Богом, по-русски не смирился. (Исх.10:3)70. Начальники Израиля постыдились пред Богом (слав.) тогда, когда смирились пред Богом (2Пар.12:6–7)71. Люди, устыдившиеся пред Богом, — те, которые смирились (2Пар. 30:11)72. И священники, и левиты, умилившиеся пред Богом (слав.), т. е. сокрушившие сердце свое в покаянии, названы устыдившимися (2Пар. 30:15)73.

Стыд означает покорность. Необрезанное сердце стыдится пред Богом (слав.) тогда, когда покорится Богу (рус.) (Лев.26:41)74. И покорность родителям детей Апостол называет стыдом детей пред родителями (Ев.12:9) (слав.).

Это смирение, умиление или сокрушение сердца и покорность Богу необрезанного сердца есть стыд пред Богом, пред Его истиной и правдой и этим отличается от стыда греховного, от посрамления пред силой людей, от уничижения и подчинения физической силе. Бесчестием сильных и славных названо предание их в руки врагов (Сир.11:6).

В отличие от этого уничижения человека человеком и обесчещения человека, стыд, доставляющий человеку славу и благодать (Сир.4:25) пред Богом и людьми, есть стыд пред истиной Бога и завета Его (Сир.41:24), смирение и покорность правде Божией, познание Бога и правды Его и познание грехов своих, сокрушение и раскаяние в них. О фараоне слышим, что он не стыдился, не смирился пред Богом (Исх. 10:3), но слышим, что он приводится наказанием к этому смирению и говорит: «Согрешил я ныне, Господь праведен, я же и люди нечестивы» (Исх.9:27). Когда начальники еврейские посрамились и смирились пред Богом, то сказали: «Праведен Господь» (Пар.12:6). Варух и Даниил говорят сами и призывают других сказать: «У Господа нашего правда, а у нас стыд» (Вар.1:15 и 2:675; Дан.9:7–876). «Господь праведен во всем, что заповедал нам» (Вар. 2:9). «Господь праведен во всех делах своих» (Дан.9:14)77. Господь праведен и не делает неправды, а беззаконник не знает стыда (Соф.3:5)78, т. е. не смиряется и не покоряется пред этой правдой воли и дел Божиих.

В отличие от беззаконника и бесстыдного устыдившийся и покаявшийся познает грехи свои. «Когда постыдитеся, покорится сердце, то познают грехи свои (Лев.26:41)». «Мы лежим в стыде своем, срам наш покрывает нас, потому что мы грешили пред Господом Богом нашим» (Иер.3:25)79. И Ездра говорит от лица народа: «Я устыдился и посрамился пред лицем Твоим, ибо грехи наши приложились» (1Ез.9:6; 8:71). Иезекииль должен возвестить о храме, чтобы устыдились люди беззаконий своих и всего, что они делали (Иез.43:10–11)80. Мысль о стыде греха Иезекииль выражает словами: «К самим себе почувствуют отвращение, (по-слав. — бити имут лица своя) за все мерзости свои» (Иез.6:9)81.

И стыд пред людьми есть стыд греха пред правдой их. Даже менее греховные поступки приводят в стыд совершивших более тяжкие грехи. Иудея была предметом стыда не только пред правдой совершенной, но и пред правдой согрешившей Самарии. Самария и половины грехов Иудеи не нагрешила и оказалась правее Иудеи через великие мерзости ее (Иез.16:51)82. «Неси это посрамление твое, ибо Самария правее тебя по грехам, какими ты опозорила себя» (Иез.16:52). И посрамление Иудеи в том, что она оправдала Самарию.

Стыд греха пред людьми есть стыд пред правдой людей. Даниил говорит: «Мы сделались поношением для рабов Твоих, чтущих Тебя» (Дан.3:33)83. И Приточник говорит: «Кто не посрамится лица праведных, не благ» (Притч.28:21; слав.). 2-я Книга Ездры говорит это о Седекии. Он не устыдился слов Иеремии пророка, т. е. не внял им, и не смирился и не умилился84. Иисус сын Сирахов говорит о стыде пред теми, которые должны быть носителями правды. Он говорит о стыде пред отцем и матерью (Сир.41:21). Об этом же стыде говорит и Апостол Павел (Ев.12:9; слав.). Далее Иисус сын Сирахов говорит о стыде перед начальником и властелином, перед судьей и князем (Сир.41:21–22). И книга Иова говорит о нечестивом, который не имеет стыда перед судьей: «Иже не постыдеся лица честнаго, ниже весть честь возложити сильным, удивитися лицам их» (Иов.34:18[–19] слав.). Сильные — это судьи, ибо Иисус сын Сирахов внушает судье: опаснее оказаться бессильным сокрушить неправду и наложить пятно на правоту свою (Сир.7:6).

А Книга Судей природу правды полагает в том, что она может посрамлять словом; по-русски: никто не имел власти, по-славянски: не было посрамляющего словом (Суд.18:7). Стыдиться наказания и слова — таково отношение ко всякой власти семейной (Ев.12:9), как и Книга Чисел говорит о власти отца усрамить дочь (Числ.12:14), ко всякой власти общественной, гражданской (Суд.18:7) и духовной. От слова пророка Елисея Азаил дошел до посрамления и смятения (4Цар.8:11). Поэтому осуждаются те, кто не устыдились слов пророка Иеремии (2Ез.1:47). Апостол говорит о духовной власти, как не знающей стыда при наказании, т. е. при посрамлении (2Кор.10:6). И то же говорит Иисус сын Сирахов о судье, который не должен заслужить стыда при защите правды (Сир.7:6). Стыд относится к власти человеческой и божественной. «Меня ли не боитесь и не стыдитесь» Творца и Вседержителя, [повеление] Которого не могут переступить волны моря (Иер.5:22). И Евангелие под образом стыда перед сыном царя говорит о стыде перед Сыном Божиим (Мф.21:37; Мк.12:6; Лк.20:13).

Далее Иисус сын Сирахов говорит о стыде пред собранием и народом (Сир.41:22 и 42:11), как и Иов говорит о стыде пред народным множеством (Иов. 31:34). И наконец, Иисус сын Сирахов говорит о стыде пред товарищем, и другом, и соседом (Сир.41:24).

И все, что Господь делает для наказания стыдом и избавления от стыда, связано с правдой Божией. И только при познании этой карающей и наказанием спасающей правды возможен покаянный стыд. Иеремия говорит: «Иерусалим сделался мерзостью», т. е. сделался предметом стыда. «праведен в этом наказании Господь, ибо я был непокорен Слову Его» (Плач Иер.1:17–18). Те, которые не были покорны, т. е. не имели стыда перед словом правды Его, наказаны стыдом перед врагами, и этим наказанием приводятся к стыду перед правдой Божией. И еще говорит Исаия: «Когда судьбы Божии совершаются на земле, тогда живущие в мире научаются правде», и это названо далее стыдом грешника в наказании «Увидят ненавидящие народ Твой высокую руку Твою и устыдятся» (Ис.26:9–11), т. е. посрамление неправды правдой Божией есть путь к торжеству правды на земле. Отсюда и Псалмопевец прославляет правду Божию, когда постыдятся злые и гордые (Пс.34:26–28) и когда «постыдятся и посрамятся ищущие зла мне» (70:24), когда те, которые радовались несчастию праведника, устыдятся, видя, что возрадуется праведник, желающий правды рабу Божию (Пс.34:26–27). И еще: «Когда Я помогу тебе и поддержу тебя десницей правды, тогда будут в стыде и посрамлены все раздраженные против тебя» (Ис.41:10–11). И то же в псалме: «Ненавидящие меня устыдятся, потому что Ты, Господи, помог и утешил меня» (85:17), и третий пророк говорит: Когда «Господь выведет меня на свет, увижу правду Его. Увидит это неприятельница моя, и стыд покроет ее, говорившую мне: «где Господь Бог твой?» (Мих.7:9–10)85.

Избавление от неправды есть посрамление неправды и избавление от посрамления пострадавших от неправды. Когда «истреблены будут поборники неправды, тогда Иаков не будет в стыде» (Ис.29:20–22). Раньше он был в стыде. Время посрамления праведника есть время испытания его. «Ты испытываешь праведного» (Иер.20:1286; Пс.7:10). После этого испытания гонители «сильно посрамятся», ибо Господь услышит молитву: «Да увижу я мщение Твое над ними, ибо Тебе я вверил дело мое» (Иер.20:11–12). По избавлении от посрамлений сказано: «Не будешь постыжена, не будешь в поругании. Забудешь посрамление юности твоей. Прошло время испытания и посрамления. Ты утвердишься правдой» (Ис.54:4–14).

Наступит торжество правды, время стыда пред правдой Божьей и время славы Божией. Эта связь стыда перед правдой и прославления так велика, что на этом будут объединены враждовавшие и гонимые. «Господом будет оправдано и прославлено все племя Израилево» (Ис.45:25), и все враждовавшие против Господа придут к Нему и устыдятся и будут говорить: «У Тебя, Господи, правда и сила» (Ис.45:24–25)87. Так удаление от стыда славы ведет к посрамлению и бесчестию перед врагами. А избавление от бесчестия приводит к стыду перед правдой и делает даже врагов причастниками славы избавившихся от них.

Апостол Иоанн, который отличает любовь от страха человеческого, обессиленного грехом (1Ин.4:18), отличает любовь от стыда, который устрашает грехом. И страх Божий должен быть свободен от греха и стыда перед Богом. Те, которые знают, что Господь праведен, должны делать правду, чтобы не постыдиться греха перед Господом и правдой Его (1Ин.2:28). Так и до падения не стыдились не Бога, а греха пред Богом, как свободные от греха. И по искуплении от греха во второе пришествие Господа люди не устыдятся не Господа, а греха пред Господом, как свободные от греха.

Ключевые слова: секретарь Патриарха Тихона, правая церковная оппозиция, новомученики и исповедники Российские, библеистика, экклезиология, нрав-ственное богословие, сотериология, православное учение о стыде.

---

Примечания: