Толкования на Евангелие от Матфея 21:23

И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть

Прежде уже фарисеи видели многие дела, которые в большей степени можно назвать великими чудесами, но теперь они сильно озабочены и спрашивают Иисуса, какой властью Он это делает. Великая тайна будущего сокрыта в происходящих событиях. Потому возникает у них такая потребность вопрошания, что в этом событии запечатлен прообраз всей опасности. Господь отвечает им, что скажет, какой властью все это совершает, только при условии, что и они ответят, считают ли Иоанна Крестителя сошедшим с небес или пришедшим от людей. Они медлили, взвешивая опасность ответа. Если они признают, что он пришел с небес, то признают себя и виновными в том, что не поверили власти небесного свидетельства. Но они боялись и сказать, что Иоанн пришел от людей, потому что толпы людей почитали Иоанна пророком. Поэтому они сказали в ответ, что не знают (а в действительности они знали, что он пришел с небес), ибо боялись связать себя правдой собственного признания. Однако они при этом сказали правду о себе, хотя в их намерение и входил обман: силой своего неверия они не признали того, что крещение Иоанна с небес. А о том, что Иоанн от людей, тоже знать не могли, потому что он таковым не являлся.

Ст. 18-19, 23, 25, 27 Поутру же, возвращаясь в город, взалкал; и увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла. И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков? Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю

Утру же, возвращся во град, взалка. Почему же Он алчет утром? Уступая требованиям плоти, Он этим показывал немощь ее. И узрев смоковницу на пути, прииде к ней, и ничтоже обрете, токмо листвие едино. Другой евангелист говорит: не убо бе время (Мк. XI, 13). Если же не пришло еще время собирания смокв, то как же этот другой евангелист говорит: прииде, аще убо обрящет плод на ней? Очевидно, это сказано евангелистом потому, что так думали ученики, которые еще не были совершенными. Евангелисты часто излагают мысли учеников. И не только это думали ученики, но и то, что смоковница проклята потому, что на ней нет плодов. Итак, для чего же смоковница проклята? Ради учеников, - именно, чтобы их ободрить. Так как Христос всегда благодетельствовал и никого не наказывал, между тем надлежало Ему показать и опыт Своего правосудия и отмщения, чтобы и ученики, и иудеи узнали, что Он хотя и мог иссушить, подобно смоковнице, своих распинателей, однако же добровольно предает Себя на распятие, и не иссушает их, то Он и не захотел показать этого над людьми, но явил опыт Своего правосудия над растением. Итак, когда подобное случается или с какими-либо местами, или с растениями, или с бессловесными животными, то не любопытствуй. Не говори: если еще не наступило время собирания плодов со смоковницы, то правосудно ли она иссушена? Такие слова крайне безрассудны. Лучше взирай на чудо, и дивись и прославляй чудодействующего. Так многие и судят о потоплении свиней, - отыскивая здесь причину правосудия. Но и в этом случае не должно их слушать. Как растения бездушны, так и животные без разума. Итак почему дан такой вид делу и почему эта именно причина проклятия? Это, как я уже и прежде сказал, описано евангелистом так, как думали ученики. Если же не настало еще время собирания плодов, то напрасно некоторые говорят, будто под смоковницею изображается закон. Плодом закона была вера; и этот плод закон уже принес, и время собирать этот плод, тогда уже наступило. Нивы, сказано, плавы суть к жатве уже; и: Аз послах вы жати, идеже вы не трудистеся (ст. 2).

Итак, здесь не указывается на закон, но, как я уже сказал, Христос, проклиная смоковницу, представляет этим доказательство Своей силы и власти к отмщению; и это видно именно из слов: не у бо бе время. Слова эти показывают, что Христос подошел к смоковнице с особым намерением, не для того, чтобы утолить голод, но ради учеников, которые весьма удивились тому, что смоковница засохла, хотя много было чудес и важнее этого. Но для учеников, как я сказал, такое чудо было новым и неожиданным, потому что Христос в первый еще раз показал Свое правосудие и отмщение. Поэтому Господь сотворил чудо не над другим каким-либо деревом, но над смоковницею, - деревом, которое сочнее всех, так что чудо показалось от этого еще более необыкновенным. Но, чтобы ты знал, что это сделано ради учеников, именно для ободрения их, - выслушай следующие слова. Что Христос говорит? Вы и большие чудеса сделаете, если будете иметь веру, соединенную с молитвою и упованием. Видишь ли, что все для учеников было сделано, чтобы они не страшились и не трепетали вражеских козней? Потому и в другой раз повторяет то же, чтобы утвердить их в вере и молитве. Не только это сделаете, говорит Он, но силою веры и молитвы и горы будете переставлять, и творить другие, еще большие чудеса. Между тем гордые и надменные иудеи, желая прервать беседу с учениками, подошли к Нему с вопросом: коею властию сия твориши (ст. 23)? Так как иудеи не могли унизить Его чудес, то выставляют Ему поступок Его в храме с торжниками. Подобный вопрос предложили они и у евангелиста Иоанна, хотя не теми же словами, но в том же смысле. Они там говорят: кое знамение являеши нам, яко сия твориши (Ин. II, 18)? Там Христос отвечает им: разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю (ст. 19), а здесь Он приводит их в крайнее затруднение. Отсюда очевидно, что случай, описываемый Иоанном, был в начале служения Иисуса, когда Он только что начал творить чудеса, а описываемый Матфеем был при конце его служения. Смысл же вопроса иудеев был такой: получил ли Ты кафедру учительскую, или рукоположен во священника, что выказываешь такую власть? Хотя Христос ничего не сделал, что бы показывало гордость, а только проявил заботу о благочинии церковном, однако иудеи, не имея совершенно ничего сказать против Иисуса, ставят Ему в вину и это. Впрочем, по причине чудес они не смели ничего сказать Ему в то время, когда Он изгнал торжников из храма; но укоряют Его уже после, когда увидели Его. Что же Христос? Он не прямо отвечает на их вопрос, показывая тем, что они могли знать о Его власти, если бы захотели, - но Сам спрашивает их, говоря: крещение Иоанново откуду есть? С небесе ли, или от человек (ст. 25)? Но как это относится к делу? спросишь ты. И очень. Если бы они сказали: с небесе, Он отвечал бы им: почто убо не веровасте ему? потому что, если бы верили, то и не спросили бы об этом, так как о Нем говорил Иоанн: несмь достоин отрешити ремень сапогу Его (Лк. III, 16); и еще: се Агнец Божий, вземляй грех мира (Ин I, 29); и также: сей есть Сын Божий (там же ст. 34); и еще: грядый свыше, над всеми есть (Ин. III, 31); и опять; лопата в руку Его, и отребит гумно Свое (Мф. III, 12). Поэтому, если бы иудеи поверили Иоанну, то не было бы никакого затруднения для них знать, какою властью Христос делает это. Далее, так как иудеи с лукавством отвечали Ему: не вемы, то Христос не сказал им: и Я не знаю; но что же? Ни Аз вам глаголю (ст. 27). Если бы они в самом деле не знали, то надлежало бы научить их; но так как они поступали лукаво, то Христос справедливо ничего не отвечает им. Почему же иудеи не сказали, что крещение Иоанново было от человек? Боялись народа, сказано. Видишь ли развращенное сердце? Богом всюду пренебрегают, а для людей все делают. И Иоанна боялись ради людей, уважая святого мужа не ради него самого, но ради народа; ради народа они не хотели веровать и в Иисуса Христа, - и вот где источник всех зол для них!

О, сердце, чуждое страха! На что оно дерзает, что говорит, как надмевается гордостью! О, неразумие лукавых! О, незлобие Спасителя! Это говорит прах, и терпит Создатель; творение восстает против Творца, и пере­носит Благодетель, никому не подчиненный; требуют отчета от Слова Божия, и спрашивают о власти у Главы самовластия. Благовременно теперь и нам сказать слова Премудрого: человек, «что гордится земля и пепел» (Сир.10:9)? Ты спрашиваешь Бога, требуешь отчета у Него в собственных делах Его и дерзаешь говорить премирной власти: «какою властью Ты это делаешь?» Почему же ты спрашиваешь Его, а не вникаешь в саму силу дел Его? Вникни сам тщательно, в сокровенном совете души своей, и исследуй свойство этих дел, есть ли они произведения человеческой мысли, или проявления божественного самовластия, свойственные Господу. Спроси и законы природы, и пределы (земной) власти, и здравый смысл, какою властью можно воскрешать мертвых, человеческою или Божиею? Кто может очищать прокаженных, прогонять болезни, и всякую немощь душевную и телесную истреблять одним словом? Затем, кто может из брения создать глаза, Бог или человек? Почему же ты не спрашиваешь само свойство дел, но с дерзостью обращаешься с допросом к Виновнику их и говоришь: «какою властью Ты это делаешь?» Я опять повторяю слова людей, легкомы­сленно дерзающих на все, требующих отчета у Слова Божия и старающихся своими помыслами обмануть Того, Кто «уловляет мудрых в лукавстве их» (1Кор.3:19). О, безумие! Предста­вляют опыт словоизвития Слову Божию, Которое легко уловляет всякую хитрость словесности и проникает во всякое сплетение мыслей. Какую имеет силу слово человеческое пред Словом Божиим, и что значит искусственная неправда пред премирною Премудростью?

«Какою властью Ты это делаешь?» Спроси расслабленного, какою властью он встает здоровым; спроси чудеса, и не спра­шивай о власти Того, Кто творит чудеса. Но божественная бла­гость не отвечает вам, считая недостойными ответа тех, которые спрашивают со злобою. Таково Слово Божие: когда оно видит душу коварную и развращенную, тогда оставляет ее, как недостойную благодати, и часто старающийся узнать многое не узнает истины от самой Истины.

И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какою властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть

Другими только словами (diversis verbis) они сплетают такую же, как и прежде, хулу, - именно: когда они сказали: Веелъзевулом, князем бесовским Он изгоняет бесов (см. Мф. 12:24). Ибо когда они спрашивают: Какою властью Ты это делаешь? Они сомневаются во власти Божией и хотят, чтобы подразумевалось, что дьяволу принадлежит то, что Он делает; они также прибавляют: Кто Тебе дал такую власть, яснейшим образом отрицая Сына Божия, когда думают, что Он творит чудеса не собственными, а чужими силами.

Ст. 23-27 И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какою властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? Иисус сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властью это делаю. Крещение Иоанново откуда было: с небес или от человеков? Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? А если сказать: от человеков, боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка. И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю

Учители закона, завидуя Его власти, с какою Он изгнал из храма торгующих, подходят к Нему с таким вопросом: кто такой Ты, что изгоняешь из храма торгующих? Ты сделал это по полномочию священника? Но ты не имеешь священнического сана. Или Ты поступаешь, как царь? Но Ты не царь. Да если бы Ты и был царем, то и тогда бы не мог так поступать: и цари в храме не имеют власти распоряжаться. Так спрашивали Господа враги Его со следующей целью: если Он скажет: «Я делаю это Своей властью», они могут оклеветать Его, как мятежника, присваивающего себе власть; если же Он скажет: «так поступаю Я по власти, данной Богом Мне», они отклонят от Него народ, который прославлял Его, как Бога,- они обнаружат пред народом, что Он не Бог и поступает так, как раб, в силу власти Божией. Как же отвечает им Христос, Сама Премудрость? Он «уловляет мудрых в коварстве их». Он подобным же образом спрашивает их об Иоанне, чтобы, если они скажут: «проповедь Иоанна была с неба», уличить их в богоборчестве, как не принявших оную, а если скажут: «от человеков», то чтобы подверглись опасности от народа, так как все почитали Иоанна за пророка. Этим Господь научает, что не должно отвечать на вопросы со злым умыслом. Он и Сам не дал ответа на коварный вопрос иудеев, хотя и не затруднился бы в ответе. Здесь же научаемся из примера Христа, что не должно и хвалиться. Господь хотя и мог бы сказать, по какой власти Он так поступает, все же не сказал, дабы не показалось, что Он прославляет Сам Себя.

Ст. 23-27 И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? Иисус сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властью это делаю; крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков? Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? а если сказать: от человеков, - боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка. И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю

О власти Иисуса Христа и о власти Предтечи

Богочеловек Иисус говорил и действовал «какъ власть имеющiй» (Мф. 7:29; Мк. 1:22). Была в Его словах и делах некая сила и власть, непреодолимая и всепобеждающая. Это та власть, которая неодолимо властвовала и над людьми, и над демонами. Люди себя спрашивали в недоумении: «Что это? что это за новое ученiе, что Онъ и духамъ нечистымъ повелеваетъ со властiю и они повинуются Ему?» (Мк. 1:27). Это та сила и власть, которые Он дает ученикам Своим над всеми бесами. Евангелие свидетельствует: «Далъ имъ силу и власть надъ всеми бесами» (Лк. 9:1). Разумеется, эту силу и власть может дать только Бог. Если бы вопрошающие хотели логически помыслить о той силе и власти, которые лучились из слов и дел Спасителя, они должны были бы придти к заключению, что носитель этой власти – Бог. А это как раз то, чего вопрошающие упорно не хотели признать за Иисусом Назарянином. На эту Свою Божественную власть Спаситель и раннее указывал таким вопрошающим (Мф. 12:25–28). Это та власть, которая лилась из богоносной личности Святого Предтечи. С той разницей, что власть эту Предтеча получил от Бога, между тем как Иисус ее имел как Бог. Это та Божественная власть, всевласть, которая дана Господу Иисусу, потому что Он совершил Богочеловеческий подвиг спасения: «Дана Мне всякая власть на небе и на земле» (Мф. 28:18).

И пришедшу Ему в церковь, приступиша к Нему учащу архиерее и старцы людстии, глаголюще: коею властию сия твориши; и кто Ти даде власть сию

Так как не могли порицать чудес, то жалуются на изгнание покупавших и продававших в храме, говоря: коею властию сия твориши, – запрещая то, чего мы не запрещали? И кто Тебе дал эту власть изгнать, когда Тебе не поручено никакого начальства над храмом? Конечно, Он сделал доброе дело, очистив храм; но зависть обыкновенно порицает и добро.

И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть

(Мк. 11:27-28; Лк. 20:1-2). Как мы видели, это событие нужно относить ко вторнику, когда Христос возвратился в Иерусалим. Он ходил в здании храма (περιπατοΰντος αύτοΰ — Марк) и учил (Матфей и Лука). В это время, по Матфею, подошли к Нему первосвященники и старейшины, а по Марку и Луке, еще и книжники. Нужно думать, что это была официальная депутация от Синедриона. Златоуст: “подобный вопрос предложили они и у евангелиста Иоанна, хотя не теми же словами, но в том же смысле” (Ин. 2:18). О знамениях начальники храма теперь не просят, как при первом очищении храма (Ин. 2:18), потому что тогда Христос не был еще известен как Великий Чудотворец. Но теперь Он совершил уже много знамений, которые также подводятся под общее выражение ταύτα.

Ст. 23-27 И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? Иисус сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властью это делаю; крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков? Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? а если сказать: от человеков, - боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка. И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю

Торжественный вход Господа Иисуса в Иерусалим привел первосвященников и книжников в крайнее замешательство. Незадолго перед тем они решили убить Его и сделали распоряжение, чтобы каждый, кто узнает, где Иисус, немедленно о том донес им. И вдруг они слышат, что этот, осужденный ими Иисус, по-царски торжественно вступает в Иерусалим и, в явный укор им самим, не радевшим о святости храма Божия, изгоняет из этого храма торговцев и менял… Ясно, что Он начинает действовать, как Мессия. Что им было делать? Немедленно задержать Его, предать суду? Но Его постоянно окружают тысячи преданного Ему народа… может произойти возмущение. Это они уже раньше обдумали и постановили взять Иисуса и убить, «только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе» (Мф. 26:5). Они придумали отправить к Нему от лица всего синедриона посольство, чтобы публично, в присутствии народа, произвести формальный допрос касательно Его поступков и намерений.

Цель этого допроса поставить Иисуса Христа в затруднение и уловить в словах. Они были уверены, что Господь в оправдание Своих действий укажет им на Свои права, объявит Себя Мессией – Христом, а тогда уже им нетрудно будет обвинить Его перед римским правительством. Все было обдумано очень хитро и в то же время благовидно и законно. По общему мнению, синедрион имел право испытывать пророков и судить об их достоинстве. Вопрос ставился прямо, открыто, перед всем народом; Учитель мог так же открыто доказывать и Свое Божественное звание, если Он может это доказать. Избраны были из членов синедриона почетнейшие священники, которых евангелист называет даже архиереями, потому, вероятно, что они стояли во главе той или другой «чреды» священников, а также народные старейшины и ученые книжники (Лк. 1:5). Без сомнения, это посольство обратило на себя всеобщее внимание народа, наполнявшего все притворы храма, и толпы почтительно расступились, давая дорогу столь важным членам синедриона… В лице этих избранников являлся перед Господом не только синедрион, но и весь народ Иудейский. Самые ученики Господа не могли равнодушно отнестись к этому посольству: они, конечно, желали, чтобы члены синедриона признали их Божественного Учителя за Мессию так же, как признали и они, Его ученики. Тогда исчезла бы всякая опасность со стороны синедриона как для Господа, так и для Его последователей. И вот, на другой день после торжественного входа Господа в Иерусалим, когда пришел Он, Иисус Христос, в храм, в один из обширных притворов храма, где всегда собиралось множество народа, и учил, с важностью и сознанием своего достоинства подошли, приступили к Нему, прерывая Его беседу с народом, эти первосвященники, представители верховного иудейского судилища, и старейшины народа с учеными книжниками и сказали, обращаясь к Иисусу Христу со строгим допросом, как начальники: синедрион желает, по своему долгу, знать: какой властью, Божеской или человеческой, Ты это делаешь? Вот Ты принимаешь от народа название Сыном Давидовым, входишь по-царски в Иерусалим, изгоняешь, без нашего ведома, из храма торжников, которым мы не запрещали торговать в этих притворах, – всенародно здесь учишь без нашего дозволения… И кто Тебе дал такую власть? От Бога ли прямо Ты получил ее, или Тебя на это уполномочил кто-либо другой, имеющий общение с Богом, подобно тому, как Иеремия давал полномочия своему ученику Варуху? (Иер. 36:4–6; 43:2–3; 45:1–4). Тогда скажи, – кто же этот избранник Божий? Мы, синедрион, должны знать это. Такая точность и раздельность вопроса показывала, что ученые книжники долго обдумывали свой вопрос.

Они так рассуждали: если Он скажет, – Я это делаю Своей властью, то можно будет оклеветать Его, как самозванца; а если скажет, – Я творю это Божественной властью, то потребовать от Него доказательств Божественного посланничества, а не представит, то обвинить Его в богохульстве. «Хотя Христос, – замечает святитель Златоуст, – ничего не сделал, что показывало бы гордость, а только установил благочиние в храме, но не имея ничего сказать против Него, Иудеи и в этом Его укоряют. Впрочем, по причине чудес, совершенных Им вчера во храме, они не посмели укорять Его в то время, когда Он изгнал торжников из храма, но укоряют уже после, когда увидели Его». Нет сомнения, что весь окружавший народ с глубоким вниманием ожидал, что скажет им в ответ великий Учитель Чудотворец. Господь выслушал, но не ответил прямо. Он дал им понять, что если бы они действительно нелицемерно хотели знать о Его власти, то давно бы уже знали, и не спрашивали Его Самого. Иисус сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, если вы дадите Мне прямой ответ, то и Я вам скажу, какою властью это делаю. Книжники молчали, показывая согласие. У них самих было в обычае отвечать на вопрос вопросом же, и это служило даже к чести того, кто отвечал таким образом. И Господь продолжал: как вы думаете, крещение Иоанново, а равно и все служение Его, откуда было: с небес, от Бога, или от человеков, человеческое изобретение? Богом ли послан Иоанн на свое служение, или он простой человек и сам себя выдавал за посланника Божия, т.е. обольщал народ? Отклонить этот вопрос не было возможности; напротив, нельзя было найти другого вопроса, столь близкого к делу. Если бы синедрион признал Иоанна за истинного пророка Божия, то незачем было бы ему исследовать и об Иисусе: Мессия ли Он и какой властью Он действует. Иоанн давно провозгласил, в присутствии, может быть, тех же членов синедриона, которые были посланы и к нему, на Иордан, как теперь посланы к Иисусу, что Иисус есть Агнец Божий, вземлющий грехи мира, что Он есть грядущий свыше, Сущий над всеми, Сын Божий, у Которого Иоанн не достоин быть последним слугой. Таким образом, в вопросе Господа книжникам относительно крещения Иоаннова неприметно, но всецело уже заключался и ответ на их вопрос: кто Сам Он и какой властью действует. Господь как бы так говорит им: рассудите сами, кто Я. Вы знаете, что говорил обо Мне Иоанн, и Я, действительно, Тот, за кого Меня признавал Иоанн: итак, если вы верите Иоанну, как пророку Божию, то сами должны знать, кто Я; а если ему не верите, то, конечно, и Мне не поверите. Книжники хорошо поняли смысл слов Господних; они сразу почувствовали, что сами попали в то безвыходное положение, в какое хотели поставить Иисуса Христа.

Воплощенная Божия Премудрость, по выражению блаженного Феофилакта, «уловила самих мудрецов в коварстве их». Если бы они говорили с Господом наедине, то их язык, привыкший ко всякой лжи и лукавству, не затруднился бы ответить, что Иоанна они не признают пророком Божиим, что поэтому и его крещение они считают человеческим измышлением, а не Божиим учреждением. Но теперь, когда вопрос предложен им в присутствии множества народа, который так уважал Иоанна при жизни, и еще более стал чтить после его мученической кончины, они не посмели высказать свое мнение об Иоанне. Может быть, прошло несколько минут, пока они молча обдумывали свой ответ. Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? Почему не хотите принять его свидетельство обо Мне? А если сказать: от человеков, - боимся народа, ибо все почитают Иоанна за истинного Божия пророка. Тогда народ может побить нас камнями. «Видишь ли развращенное сердце? – говорит святитель Златоуст. – Богом всюду пренебрегают, а для людей все делают. Ибо и Иоанна боялись для людей, уважая святого мужа не для него самого, а для народа»; чтобы народ не перестал их самих чтить, как им хотелось, «они не хотели веровать и в Иисуса Христа, и вот где источник всех зол для них». Наконец, Господь прервал их молчание: отвечайте Мне, – сказал Он. И вот, вопреки своему обычаю выставлять себя перед народом всеведущими, они почли за лучшее на этот раз отозваться незнанием. И, невольно скрывая в себе чувство злобы, сказали в ответ Иисусу: не знаем откуда было крещение Иоанново; синедрион наш еще не решил этого вопроса. Какой стыд, какой позор должны были испытать при этом гордые представители синедриона! Они, присяжные толкователи Писаний, признанные учители народа, теперь вынуждены перед всем народом публично засвидетельствовать, что они плохие судьи в решении вопросов о достоинстве пророков: им ли было решать вопрос об Иисусе? Это было поистине страшное унижение, которого они никогда не могли ни забыть, ни простить. И, однако же, – как праведно они понесли этот всенародный позор! Вопрос, которым они думали поразить Господа, обратился на них самих, повергая их в невыносимое смущение и стыд… Иисус Христос не стал, по милосердию Своему, допрашивать их больше, но не счел нужным отвечать и на их вопрос: сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю. Вы лукаво поступаете, и потому не стоите ответа. Господь не говорит: Я не знаю, но говорит: «не скажу», ибо «Истина говорить неправды не может»…

И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть

Архиерее и старцы людстии (первосвященники и старейшины народа). О них чит. в объясн. 4 ст. 2 гл. Коею (какою) властию сия твориши (это Ты делаешь), и кто ти даде (Тебе дал) власть сию (такую)? Этот вопрос был предложен Иисусу Христу архиереями и старейшинами на другой день после Его торжественного входа в Иерусалим, когда Он выгнал из храма торгующих и покупающих и исцелил в храме многих больных, и затем когда снова пришел в храм и учил тут народ (ст. 1-14). Такие действия Господа еще более возбудили их против Него, и они спрашивают Господа: на каком основании Он именно так действует? Господь Иисус Христос не был священником, имевшим власть распоряжаться в храме, а между тем, заметив там беспорядок, восстал против него и уничтожил его. А что Иисус Христос был Сыном Божиим, — царем, первосвященником и пророком, желанным от Бога Мессиею, — этому первосвященники и старейшины иудейские не верили; вот почему и дали Ему вопрос: какою властию и пр. С другой стороны, давая такой вопрос, они хотели искусить Иисуса Христа, — уловить Его в слове, т. е. если Он скажет, что распоряжается в храме и творит чудеса властию от Бога, как Сын Божий, публично, при народе, обвинить Его в богохульстве, — в присвоении божеского достоинства и власти, а если скажет: Своею собственною властию, — оклеветать Его пред римским правительством, как возмутителя и человека, самовольно действующего. Все это было обдумано врагами Господа хитро и в то же время благовидно. Что же ответил Господь на предложенный Ему вопрос? Он не ответил прямо на вопрос Своих врагов, давая тем им разуметь, что они предлагают вопрос с коварством и что, если бы действительно, нелицемерно хотели знать о Его власти, то давно бы уже могли знать; но в свою очередь предложил самим вопрошавшим вопрос — относительно действий Своего предтечи Иоанна.