Толкования на 1-е послание Иоанна 3:20

Ст. 18-20 дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною. И вот по чему узнаем, что мы от истины, и успокаиваем пред Ним сердца наши; ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все

Недостаточно прилагать труд, а нужно делать это со щедростью и беспечальным расположением, и не только с беспечальным, но и со светлой и радостной душой.

Ст. 19-22 и вот по чему узнаем, что мы от истины

По тому, что любим брата не словом, но делом и истиной. Как узнаем? Так, что говорящий одно, а делающий другое, не соглашающий дела с словом, есть лжец, а не истинен.

и успокаиваем пред Ним сердца наши; ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все. Возлюбленные! если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и, чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем, заповеди Его и делаем благоугодное пред Ним

Это значит: чрез истинность (а истина будет в нас тогда, когда словам нашим будут соответствовать дела) мы успокоим совесть свою. Ибо словом сердце он называет совесть. Как же успокоим? Поставив себя в такое положение, чтобы произносить нам слова пред Свидетелем Богом; ибо это значат слова: пред Ним. Если, говорит, не будем делать так, и совесть или сердце наше осуждает нас, то, очевидно, мы согрешаем. Если же мы во время греха не можем укрываться от совести своей, которая ограниченна, как и человек существо ограниченное, то тем более не можем укрыться от Бога, беспредельного и вездесущего. Смысл этого изречения такой: дети! не будем лжецами друг пред другом, любя одним только языком, но докажем любовь и делом. Поэтому узнаем, что мы от истины, то есть от Бога. И что говорим, будем говорить как бы перед Богом; а кто, хотя бы он был бесстыднее бесов, позволит себе лгать пред свидетелем Богом? Если же не будем делать так, но тогда, как говорим, что любим, сердце наше осуждает нас во лжи, то мы грешим. Как так? Потому что думаем укрыться от вездесущего Бога. Посему, возлюбленные, настроим себя так, чтобы быть нам неосужденными перед самими собой, будем ходить в истине друг пред другом, и тогда получим дерзновение пред Богом, а при этом дерзновении несомненно получим все, чего ни попросим у Него. Почему? Потому что соблюдаем заповеди Его. Ибо кого просят, того весьма много преклоняет к слушанию благопокорность просителей, только бы просили не сомневаясь. А как мы соблюдаем заповеди Его и делаем угодное пред Ним, то и будем надеяться, что молитвы наши будут не напрасны; потому что при искреннем взаимном расположении двоих один обыкновенно действует немедленно на пользу другого. Какую же заповедь Его мы соблюли? Ту, которая повелевает нам любить друг друга (Иоан. 13,34).

ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все

Бог больше сердца нашего и знает все. Сердечным оком своим мы видим и знаем самомалейшие движения сердечные, все мысли свои, желания и намерения, вообще почти всё, что есть в душе нашей. Но Бог больше сердца нашего, Он в нас и около нас и везде, на всяком месте, как единое всевидящее духовное око, коего только малым образчиком служит наше сердечное око, и потому знает всё, что в нас, лучше, в тысячу раз яснее нас самих: знает в одно и то же время всё, что есть в каждом человеке, в каждом Ангеле и во всех Силах Небесных, в каждой твари одушевленной и неодушевленной, видит как на ладони всю внутренность нашу и внутренность всей твари, будучи всякой из них присущ и всякую из них, как Творец и Промыслитель, содержа в бытии и силах.

Бог больше сердца нашего и знает все. Если бы сердцем нашим не была душа наша, выразился бы так святой апостол? Нет. Но выразившись так, он утвердил, что сердце наше есть душа наша, и выйдет: Бог больше души нашей и знает всё. Бог есть бесконечный дух, а моя душа – ограниченный дух от Его духа и в Его духе, потому и знает Бог всё, что есть в душе каждого: ведый помышления (Лк. 11, 17).

Ст. 20-22 зане аще зазирает нам сердце наше, яко болий есть Бог сердца нашего, и весть вся. Возлюбленнии, аще сердце наше не зазрит нам, дерзновение имамы к Богу: и Егоже аще просим, приемлем от Него, яко заповеди Его соблюдаем, и угодная пред Ним творим

Может быть, сердце наше трепещет перед величеством Божественной любви? И мы говорим себе категорично и как порицание: нет, я не достоин такой Божественной любви. Должно примирить нашу совесть с Богом тем, что мы “право действуем”, поскольку Бог больше сердца нашего и знает все и как Болий Он даровал нам, в наше маленькое сердце, необходимые силы и храбрость стоять с терпением в подвиге любви с самопожертвованием. Он, как Всеведущий, знает, когда и что стоит даровать в сердце человеку, чтобы оно сочувствовало этой Божественной любви и чтобы оно могло в дальнейшем возрасти в Боге и руководить человеком, ведя его от силы в силу, от одной добродетели к другой. Но все это дает Бог только с молитвой, и это значит, что, если мы хотим приобрести любовь с молитвой, то молитва приходит на помощь, поскольку любовь главным образом растет и совершенствуется в молитве. И что является величайшим прошением человека – это совершенная любовь.

Так что самую совершенную любовь имеют самые большие молитвенники, святые. Истинно слово святого Исаака Сирина: “Любовь есть от молитвы”. И действительно, любовь испрашивается у Бога как самый совершенный дар, поскольку Бог есть любовь и, даруя ее, Он как бы дарует Себя Самого. В Божественной евангельской любви все зависит от молитвы людей. Поэтому и святой Иоанн Богослов благовествует: Возлюбленные! Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и, чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем заповеди Его, и делаем благоугодное пред Ним.

Бог слушает и исполняет молитву человека, когда человек исполняет Его заповеди. “Слушай Бога в заповедях Его, – говорит святой Иоанн Златоуст, – чтобы Он услышал тебя в молитвах твоих”. Человек, соблюдающий заповеди Божии, всегда мудр и терпелив, и искренен в своих молитвах. Он знает, что, когда и как должно просить у Бога. И он всегда ищет того, что полезно для спасения его души, и это значит, что он ищет всего того, что есть евангельское, Божественное, бессмертное, вечное. Святой Иоанн Богослов нам указал, и теперь мы знаем таинство молитвы. И таинство состоит в соблюдении заповедей Божиих. Евангельский закон следующий: кто соблюдает заповеди Божии, того молитва будет услышана. Бог исполнял молитвы святых, которые соблюдали и исполняли заповеди Божии и когда они жили здесь, на земле, и сейчас, когда они находятся на небе.

Ст. 18-20 дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною. И вот по чему узнаем, что мы от истины, и успокаиваем пред Ним сердца наши; ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все

И вот по чему узнаём: благодаря тому, что любим не словом, но делом и истиною. А что узнаём? Что мы от истины. Ведь является лжецом и не имеет в себе истины тот, кто говорит одно, а делает другое, не согласуя [свои] дела со словами.

Речь идет о том, что, говоря правду (говорить же правду мы будем тогда, когда дела наши будут соответствовать нашим словам), мы будем убеждать нашу совесть. Ибо [апостол именно] это хочет выразить с помощью слова сердца. А как мы будем убеждать? Представив себе, что мы говорим пред Богом-свидетелем.

ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все

Как сознание истинной любви к ближнему успокаивает наше сердце или совесть; так, напротив, сознание недостатка сей любви осуждает или обличает нас, и особенно, если поставим себя пред лицом Божиим. Ибо, говорит св. Иоанн, если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все. Сердце наше, или наша совесть может иногда и не замечать своих недостатков, может иногда, по самообольщению, и недостаток почитать добродетелью; а пред Богом все открыто, и Бог все знает совершенно: потому, если совесть нас обличает, то тем более должны мы бояться суда праведного Судии Бога, от которого ничто не скроется. Он видит и сокровенные наши мысли, желания и действия.

ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все

Ибо если сердце наше, или совесть наша, осуждает (сильнее и точнее славянский перевод — зазирает) нас и проч.: изречение это затруднительно для разумения и толкования, а потому не всеми переводится и толкуется одинаково. По русскому переводу и толкованию смысл ясен и правилен, но подлинный текст им несколько изменяется или, точнее, видоизменяется; подлинный текст не так ясен (а с ним и славянский перевод), но смысл в нем глубже, чем в переводе русском. Смысл русского перевода, в связи с предыдущим стихом, можно изложить перифрастически так: сознание истинной и искренней любви к ближнему успокаивает сердце наше, или совесть нашу, сознание же недостатка таковой любви осуждает, или зазирает, нас, особенно пред судом правды Божией. Сердце наше, или совесть наша, может иногда и не замечать своих недостатков, может иногда ошибаться, обманываться и в самообольщении и недостаток иногда считать добродетелию или, по крайней мере, не считать пороком или недостатком; но пред Богом все открыто, Он все знает совершенно, и потому и если совесть наша иногда обличает или осуждает нас, то тем более Бог, так как от Него ничего не сокроется, тайное или явное, Он все знает, потому что Он более сердца нашего и видит и сокровенное наше, как ясное. Согласно с этим блаженный Феофилакт толкует весь этот стих так: «чрез истинность (а истинствовать мы будем тогда,когда словам нашим будут соответствовать дела) мы успокоим свою совесть; ибо словом сердце он называет совесть. Как же успокоим? Поставив себя в такое положение, чтобы произносить нам слова пред свидетелем Богом; ибо это значат слова пред Ним. Если, говорит, не будем делать так и совесть, или сердце наше, осуждает нас, то очевидно мы согрешаем. Если же мы во время греха не можем укрываться от совести своей, которая ограничена, как и человек — существо ограниченное, то тем более не можем укрыться от Бога, беспредельного и вездесущего. Смысл этого изречения такой: дети, не будем лжецами друг пред другом, любя одним только языком, но докажем любовь и делом. Поэтому узнаем, что мы от истины, то есть от Бога, и что говорим, будем говорить как бы в виду Бога; а кто, хотя бы он был бесстыднее бесов, позволит себе лгать пред свидетелем Богом?» (Феофилакт). — Таков смысл изречения в русском переводе. Смысл подлинного текста, в связи с предыдущем же и последующим, перифрастически можно изложить так: любовию на деле и истиною мы успокаиваем сердца наши, или совесть нашу, ибо, хотя бы совесть наша и зазирала нас в чем-либо, примечая или зная что-либо недоброе в нас и, таким образом, подвергая нас суду своему и осуждению, как зазрительное, то Бог больше нашего сердца или нашей совести и знаете все, чего даже и сама совесть наша не знает. Он успокаивает наше сердце даже в том случае, когда сердце наше зазирает нас, так что при чистой, искренней любви совесть наша не делается и не может быть нашим судиею (ср. 1Кор. 4:3—5) и любовь, таким образом, побеждает и совесть нашу, — так велика сила любви (ср. 1 Кор. гл. 13)!

Ст. 19-20 и вот по чему узнаем, что мы от истины, и успокаиваем пред Ним сердца наши; ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все

Заключая свою речь о необходимости для христиан деятельной любви к ближним (ст. 17-18), Апостол в этой любви указывает верный признак того, что христиане стоят на пути истины (как и Христос Спаситель в любви указал отличительный признак истинных учеников Его, Ин. 13:35). «О сем», т. е. по чему узнаем? По тому, что любим брата не словом, но делом и истиною. Что узнаем? То, что мы от истины. Как узнаем? Так, что говорящий одно, а делающий другое, не соглашающий дела со словом, есть лжец, а не истинен« (блаж. Феофил.). Но, кроме очевидного соответствия слова о любви с делом любви, Апостол указывает еще и внутреннее свидетельство нравственного сознания или собственной совести христиан: «успокаиваем пред Ним сердца наши» (ст. 19б). «Это значит: чрез истинность (а истинствовать мы будем тогда, когда словам нашим будут соответствовать дела) мы успокоим совесть свою. Ибо словом «сердце» он называет совесть. Как же успокоим? Поставив себя в такое положение, чтобы произносить нам слова пред свидетелем Богом; ибо это значат слова: «пред Ним» (блаж. Феофил.). Но если нравственное поведение наше небезупречно, на наш взгляд, по суду нашей совести, то тем большие недостатки будут найдены в нас всеправедным судом Божиим: «если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог; потому что Бог больше сердца нашего, и знает все» (ст. 20). Блаж. Феофилакт так передает смысл этого трудного для понимания стиха: «и если мы во время греха не можем укрываться от совести своей, которая ограниченна, как и человек - существо ограниченное, то тем более не можем укрыться от Бога, беспредельного и вездесущего».