В жизни человека есть много путей, но всего лишь один Путь, который ведет к Жизни.
Когда или с чего начался мой путь к Богу и в Церковь? Я не знаю. Я искала смысл жизни. Когда мне было лет семь, мама читала нам с сестрой перед сном детскую Библию. Лучше всего я запомнила саму книгу — она была ярко-красного цвета, с картинками, она хранится у меня до сих пор. Родители у меня тогда не имели никакого отношения к церкви, к церковной жизни, и мама это делала скорее всего для «общего развития». Сильного впечатления на меня тогда это не произвело. Чуть позже, лет в девять, перед сном же нам читали «Мастера и Маргариту». Эта книга меня действительно впечатлила.
Когда мне было лет одиннадцать, нам по почте прислали Библию, тоже детскую. (Это было в то время, когда к нам приезжали проповедники, приглашали к себе на встречи, раздавали религиозную литературу бесплатно. Я даже как-то сходила на одну такую проповедь). На этот раз Библия была более серьезная, с Ветхим заветом и Евангелием, и я начала ее изучать уже самостоятельно. Причем я не помню, чтобы мои родители хоть как-то к этому относились, я даже не уверена, что они об этом знали. Я пыталась говорить об этом со старшей сестрой, но ее это тоже мало интересовало. Тогда в моей жизни был очень интересный период, он мне отчасти напоминает теперешнее оглашение. Я помню, как я каждый вечер, перед сном, в кровати читала по одной главе из этой Библии, а потом я начала молиться. В книге были комментарии и обращения к детям, и, в частности, там была беседа о том, для чего и как надо молиться. Мне это понравилось и постепенно я стала молиться перед сном, обычно это была удивительно искренняя и личная беседа с Богом. Меня в этой книге потрясли слова о том, что Богу не нужно, чтобы Его боялись, но ему желанно, чтобы мы Его любили и уважали как настоящего Отца. И в то время я чувствовала это и умела доверяться, и сейчас я вспоминаю об этом с удивлением и сожалением, потому что это было то доверие, которого мне часто так недостает сейчас и которое я стараюсь обрести вновь.
Так продолжалось некоторое время, может, полгода или больше, а потом я крестилась. Мои родители хотели, чтобы мы с сестрой сами приняли решение, креститься нам или нет, а я лично хотела, чтобы это поскорее произошло. Само это событие меня мало привлекало. Я знала, что креститься надо, так как этого хочет Бог, т.е. я воспринимала это как свою обязанность перед Богом. Меня крестили в Вырице — там жили бабушка с дедушкой, — бабушка все и организовала. Собрались родственники, было довольно много народа, при этом никто со мной не разговаривал ни о Боге, ни о вере, ни о значении крещения, и никакого глубокого смысла в этом событии я не чувствовала. Скорее, мне было даже неприятно идти в церковь. Уж слишком все происходящее противоречило тому моему внутреннему ощущению близости и доверия к Богу. Правда, я помню, как во время самого крещения я вдруг почувствовала, что мне приятно находиться там и что мне это даже очень нравится. Мне очень понравился священник и сама церковь, я ее сейчас очень люблю. И мне очень понравился крестик, и я носила его с радостью.
После того, как я крестилась, и примерно до пятнадцати лет я мало задумывалась о вере. Я как-то перестала читать — детской Библии было уже мало, а настоящее Евангелие я попробовала, но так ничего и не поняв, оставила. Я больше не молилась. Все это как будто ушло в прошлое.
В пятнадцать лет в моей жизни все перевернулось: развелись родители, начались проблемы, я чувствовала себя очень одинокой. Однажды я поняла: если я немедленно не найду смысл в своей жизни, то больше не смогу жить. Мне было очень тяжело. И моя самая главная проблема в жизни была в том, что я просто не находила достаточной причины для того, чтобы как-то жить в этом мире, где вокруг было столько несправедливости и горя и где так трудно хоть что-то изменить.
Я решила, что в этой жизни, где случается и добро, и зло, и горе, и счастье, можно будет жить, если хорошего в моей жизни будет хоть немного больше, чем плохого. Говорят, что, если не можешь изменить ситуацию, ты можешь поменять к ней отношение. В этом я увидела выход, потому что хоть это от меня зависело. Этому-то я и стала учиться. Это было именно научение, потому что смыслом моей жизни стало учиться замечать что-то радостное в каждом дне. И мне было трудно это делать, это требовало усилий. Но это в чем-то перевернуло мою жизнь, потому что я стала учиться находить красоту и добро, я стала внимательнее к людям, стала интересоваться людьми, в конце концов, я стала интересоваться жизнью вообще. В итоге — самым главным для меня в жизни стало не то, что в мире так много зла, а то, что несмотря на все это, в мире есть столько добра, красоты, любви, и оно существует, как и существовало до меня и как — я начала понимать — будет существовать и после меня. В этом чувствовалась сила и жизнь.
Мне очень хотелось стать лучше. Вокруг было так много замечательных, привлекательных, в полном смысле слова красивых людей, и я тоже хотела быть умной, красивой, открытой, успешной. Я очень хотела быть с людьми, я очень хотела друзей, и я старалась стать лучше, более совершенной, чтобы люди захотели со мной общаться. Когда я поступила на факультет психологии, я стала заниматься в одном психологическом центре: тренинги, группы саморазвития и т.п. Я пыталась себя менять. Я искала какого-то смысла в жизни — на тот момент я его нашла. Самосовершенствование — это то творчество, которым человек может заниматься всю жизнь, постоянно продвигаясь вперед и постоянно открывая все новую глубину и новые цели. В себе можно многое менять — начиная с внешности и заканчивая вещами духовными. Продвигаясь по этому пути, я тоже определила для себя самое важное, то, чего я хотела в жизни, но определившись, не знала, что делать дальше. К тому времени я уже на собственном опыте прочувствовала, что одного желания стать лучше совсем недостаточно, недостаточно также тех усилий, которые я делаю. Невозможно обсудить это с кем-то — в то время у меня вообще не было людей, с которыми я могла бы обсуждать такие темы. Недостаточно опыта более развитых личностей, недостаточно книг. Психологических знаний вообще недостаточно для совершенствования. Та задача, которую я пыталась для себя решить, выходила за пределы как сознательного, так и душевного, и я могла только предчувствовать, что это касается чего-то более глубокого, более напряженного и тайного. Некоторые вещи человек просто не может совершить одними своими силами… А то, чему я хотела научиться в этой жизни, то, что стало для меня самым важным, ради чего стоило жить, то, что стало для меня самой жизнью, — это умение любить. Это было для меня единственной ценной способностью человека, и в способности любить для меня заключался весь смысл человеческого существования.
Примерно в то же время я стала заходить в церковь. Вернее, в церкви. Я тогда любила бесцельно бродить по городу и гуляла в основном в центре города; выбирала места красивые и пустынные. А так как я несколько лет занималась в кружке, где мы изучали историю и культуру города, я как-то привыкла и мне очень нравилось изучать и рассматривать архитектуру, всякие памятники и тому подобное. Мне очень нравились храмы. Они были очень разные по стилю и виду и очень меня привлекали. Я любила смотреть, как их реставрируют и ремонтируют. Так я ходила и смотрела, а иногда заходила внутрь.
Вообще церковная жизнь меня напрягала. С одной стороны, я верила в Бога и знала, что верующим и крещеным людям надо ходить в церковь. С другой стороны, в церкви не было ничего интересного для меня, я там ничего не понимала и чувствовала себя неуютно, была там чужой. Мой отец в то время воцерковился, и под его влиянием мы с сестрой стали ходить на службы, правда редко, на Рождество и на Пасху. Я иногда заходила на вечерние службы. Так прошло два года, и после празднования Пасхи я почувствовала, что хочу на службу. Мы с сестрой стали ходить на службу по воскресеньям, я даже два раза исповедовалась и причащалась. Так прошло несколько месяцев. Все это давалось мне невероятными усилиями. Служба длилась часа три, три с половиной, я ничего не понимала и уставала страшно. В конце концов, я больше не смогла этого выносить и перестала ходить. Как-то на работе я упомянула об этом в разговоре, это было в июне. А в сентябре моя коллега на работе как-то спросила меня, знаю ли я, что такое оглашение. Я не знала. Она мне ничего рассказывать не стала, предложила пойти на открытую встречу. Так как я вообще люблю ходить на разные встречи, я пошла. Это была вторая открытая встреча. А речь на ней шла о Любви, о Церкви и о том, что Церковь нужна человеку именно для того, чтобы узнать Любовь и научиться этой Любви. Я была потрясена. Я услышала то, что занимало все мои мысли, то, что было для меня самым важным. И я пришла на следующую встречу. Так и начался мой новый путь к Богу и в Церковь.
Комментировать